До сих пор, говоря, например, про молодые годы Бондарева, литературоведы вспоминали в основном только артиллерийское прошлое писателя. Складывалось впечатление, что в Литинститут он пришёл прямо с фронта. Секачёва и Смоличева уточняют, что в войну Бондарев был дважды ранен, а после демобилизации "около года. учился на курсах шофёров, затем занимался на подготовительных курсах авиационно-технического института" и только в 1946 году поступил в Литинститут. Это - детали, которые в целом ничего не меняют в уже сложившемся в научной литературе образе писателя. Это те детали, которые наглядно свидетельствуют, сколь сложно фронтовики после войны искали своё место в этом мире. Хотя для полноты картины надо было обязательно упомянуть, что фронтовая биография писателя началась в августе 1942 года, когда его назначили командиром орудия 76-мм пушек. Также не помешало бы уточнить, что в ноябре 1944 года Бондарева направили учиться в Чкаловское арт училище.

Есть небольшие открытия биографического плана и в статье о Распутине. Так, ещё недавно мало что было известно об отце писателя. Сам Распутин от разговоров об отце долго уклонялся и отделывался в основном одними расплывчатыми фразами. Скажем, журналу "Вопросы литературы" в 1976 году он сказал: "Отец мой крестьянствовал, работал в леспромхозе, служил и воевал. Словом, был как все". Писатель явно что-то недоговаривал. Никакие подробности не сообщали и авторы книг о нём - Н. Котенко, В. Курбатов, И. Панкеев, С. Семёнова и Н. Тендитник. И только года два назад стало ясно, в чём причина. В одном из последних интервью Распутин, вспоминая отца, сказал, что тот, везя как-то большую сумму для родного села, выпил лишнего, а когда протрезвел, обнаружил, что казённые деньги пропали, и потом, естественно, была тюрьма. Правда, в энциклопедии чуточку другие формулировки: отец писателя "был репрессирован и погиб в одной из сибирских тюрем в конце 40-х гг." Почему все эти детали важны? Потому что они лучше помогают понять ту трагедию, которая после войны обрушилась на семью Распутиных. Можно только представить, что после ареста мужа пережила мать Распутина, у которой на руках оставалось трое детей (Валентин Григорьевич был из них самым старшим). Теперь понятно, в каких драматических условиях формировался характер будущего писателя. Но при этом в энциклопедии "Русская литература" встречается немало статей с существенными пропусками биографического характера. Скажем, в статье о Ф. Абрамове ничего не упоминается про его службу в СМЕРШе, а в материале о В. Аксёнове ничего не говорится о его участии в альманахе "Метрополь", хотя именно это стало одной из главных причин эмиграции писателя в июле 1980 года из Советского Союза за рубеж. Но особенно странной в этом плане получилась справка о М. Бахтине. О нём сказано, что он до 1945 года жил в провинции. А как в эту провинцию великий учёный попал, об этом ни слова. Ни слова про его арест в 1928 году и про шестилетнюю ссылку в Кустанай. Ни слова и о том, что Михаил Бахтин имел великого брата - эмигранта-философа Николая Бахтина.

Отдельно о литературоведах. В энциклопедии Секачёвой и Смоличевой их представлено тринадцать: М.П. Алексеев, И. Андроников, М. Бахтин, Д. Благой, С. Бонди, Н. Гудзий, Г. Гуковский, Д. Лихачёв, Ю. Лотман, Б. Томашевский, В. Шкловский, В. Щербина, и Б. Эйхенбаум. Но какие же это тусклые справки. Может, не надо было гнаться за количеством? Вот во второй части 9-го тома энциклопедии для детей издательства "Аванта+" персональных очерков удостоены только четыре литературоведа: Бахтин, Лотмани, Лихачёв и фольклорист Веселовский. Но какие это очерки! Секачёва и Смоличева скороговоркой перечислили несколько книг учёного. Затем в двух абзацах дали в целом характеристику его работам. И дальше по паре предложений уделили внимание разработанным Бахтиным теориям смеха и хронотопа. И совсем другой подход к изложению материалов о Бахтине продемонстрировал автор издательства "Аванта+" Николай Зубков. Он кратко, но увлекательно рассказал о жизни великого учёного, не скрыв самые трагические страницы из биографии своего героя, связанные не только с арестом и ссылкой, но и ампутацией в 1938 году ноги. Отдельная глава у Зубкова повествует о книгах, которые Бахтин издал в 1920-е годы под чужими именами. Другая глава целиком посвящена изучению Бахтиным Достоевского. Есть и глава о бахтинской теории романа. [10]

Настораживают (и это ещё мягко сказано) предложенные авторами энциклопедии терминология, периодизация истории литературы XX века и характеристики писателей и книг.

Сомнительным представляется деление литературы второй половины XX века "на пять крупных периодов": "позднего сталинизма" (1946 - 1953), "оттепели" (1953 - 1964), застоя (1965 - 1985), перестройки (1985 - 1991) и современных реформ. Не совсем понятно, как авторы обзора определяли основные тенденции развития прозы во второй половине XX века. По их мнению, "официальная литература была представлена "деревенской", "военной", "городской", "производственной" прозой и "литературой нравственных исканий". А вот "вторая культура", она якобы "включала в себя творчество тех авторов, чьи идеологические или эстетические позиции не соответствовали официальным литературным канонам".

Относительно качественными получились у Секачёвой и Смоличевой обзоры "Великая Отечественная война и литература" и "Деревенская проза".

Ошибки есть в обзоре "Репрессии и литература". В энциклопедии утверждается, что "во времена "оттепели" гонения на литературу несколько уменьшились".

Кроме того, подавляющему большинству обзоров присуща одна общая отрицательная черта: авторы почему-то боятся упоминать современных писателей. Во всяком случае реалии литпроцесса последних 15 - 20 лет почти никак не отражены в обзорных статьях "Детективная литература", "Детская литература", "Мемуарная литература" и "Приключенческая литература". Этот недостаток характерен и для большинства статей, посвященных конкретным литературоведческим понятиям. Скажем, вот авторы энциклопедии дают определение пасторали: "художественное произведение, описывающее сцены из пастушеской жизни".

Судя по энциклопедии, последний, кто сочинил пастораль, это Сумароков. А ведь пасторали писали и в наше время. Вспомним хотя бы Виктора Астафьева. В предисловии редактор издательства "ACT-ПРЕСС" О. Соболева обещала, что в энциклопедии "Русская литература" отдельный тип статей связан с представлением литературных школ, групп и объединений. Но вот это обещание исполнено из рук вон плохо. Да, есть статья о широко известной Петроградской группе 1920-х годов "Серапионовы братья". А где группы 1960 - 1980-х годов? В статье "Андеграунд" лишь через запятую упомянуты "Лианозовская" группа, "СМОГ", "Сретенский бульвар" и "Коллективные действия". Но в годы застоя и перестройки в России существовали и другие, не менее интересные группы - "Московское время", "Орден куртуазных маньеристов" и много других.

И совсем не понятно, по каким критериям авторы отобрали для своего справочника литературные издания и по каким принципам строили статьи об отобранных изданиях. Не нашлось в энциклопедии и справок о журналах "Детская литература", "Литературная учёба", "Московский вестник", "Огонёк", "Смена", "Советская литература" и других изданиях. Из региональных журналов отдельных статей удостоились только питерские "Звезда", "Нева" и "Аврора". Однако, по большому счёту не повезло и тем изданиям, которые всё-таки попали в справочник. Материалы о них написаны, грубо говоря, левой ногой. В одних случаях ("Октябрь", "Москва" и др.) указаны точные даты создания редакций. В других этих дат нет ("Наш современник", "Наше наследие" и др.). В справке о журнале "Юность" перечислены все бывшие его главные редакторы: В. Катаев, Б. Полевой, А. Дементьев. Не забыт и нынешний Вик. Липатов. Но почему-то не указан нынешний вождь "Нового мира" А. Василевский. А из всех бывших и нынешних руководителей "Роман-газеты" упомянут только один В. Меньшиков, хотя среди его предшественников были и Ген. Гусев, и В. Ганичев. Журнал же "Литература в школе" и вовсе издаётся, как хотят нам внушить, без главного редактора. [3]

Но это - мелочи. Главное - во всех справках отсутствует история литературных журналов и газет. Отсутствуют характеристики. Нет оценок вклада того или иного журнала в литературу XX века.

2009 - "100 великих писателей". Издательство "Вече". Л.В. Калюжная, Г.Н. Иванов.

Не ограничивая себя временными рамками, два москвича определили лучших творцов слова за всю мировую историю. Любови Калюжной и Геннадию Иванову ближе реалистическая школа. Калюжная и Иванов предпочли жанр биографического очерка. Как сказано в предисловии к их книге "100 великих писателей":". наши очерки мы стремились приблизить к кратким жизнеописаниям, уделяя больше внимания биографии, нежели пересказу произведений. Жизнь - это судьба. Судьбы великих писателей часто не менее захватывающи, чем их произведения". Но в очерках Калюжной и особенно Иванова нет каких-то захватывающих сюжетов. Есть скучный и, как правило, многословный пересказ общеизвестных фактов и обильное цитирование хрестоматийных стихов. Очерк о Маяковском - это вообще халтура. Из одиннадцати книжных страниц восемь занимают стихи поэта. Такое впечатление, что Иванов ничего не знает или ничего не хочет сказать о трагической судьбе Маяковского и прячется за стихи.

Глава 2. Редакторский анализ двухтомного справочника С.И. Чупринина "Новая Россия: мир литературы"

Вот, что говорит сам автор о справочнике: “ На протяжении многих лет в нашем отношении к литературе, создающейся на русском, господствуют не столько знания, сколько мнения. Огромное количество догадок, предположений, концепций - от экстравагантных до традиционных. Что вполне естественно для литературной критики. Я и сам в прошлом литературный критик - а сейчас лишь отчасти: печатаю две-три статьи в год, никак не больше. Кстати, этот проект возник, может быть, благодаря тому, что я так мало печатаю, а пальцы привыкли сначала к клавишам машинки, а теперь и компьютера. Моя идея - дать достоверное, точное знание о том, что есть литература, создающаяся на русском языке в последние 15 лет XX века, и о людях, действующих в литературном пространстве.

Итогом должна явиться не книга для чтения, как подавляющее большинство словарей-энциклопедий на эту тему, а именно справочник - "Новая Россия: мир литературы". Там не будет оценок, фраз вроде "писатель имярек необыкновенно проникновенно отразил, но полным провалом оказалась публикация романа такого-то.". Этого не будет решительно! Кроме того, обычные словари строятся по тому или иному принципу избирательности: либо жанровой, либо региональной, либо (и чаще всего!) основывающейся на вкусовых предпочтениях составителей.

Нетривиальность моего проекта состоит в том, что критериев нет. Точнее, всего один, формальный. Для того чтобы тот или иной автор оказался персонажем словарной статьи-справки, у него должна быть хотя бы одна отдельно изданная книга на русском языке в течение последних 15 лет. И все. Нет и не будет различия по месту жительства писателя, по возрасту или жанру, в котором он работает, - будь то художественная или гуманитарная литература, литературоведение, славистика, культурология и так далее. Самое главное (и что обычно производит шокирующее впечатление) - нет разделения на "талантливых" и "бездарных". В пределах словаря все равны между собой, как карточки в библиотечном каталоге”. [1]

Словарь-справочник охватывает период русской (написанной на русском языке) литературы за 1985-2001 гг.

Основной объем занимают статьи-справки, посвященные всем без исключения авторам, переводчикам, редакторам, издателям (в том числе и зарубежным), оказавшимся в поле зрения автора-составителя.

Формальным поводом для включения в справочник, за немногими исключениями, явилось издание хотя бы одной книги. При подготовке статей автор опирался на печатные источники, Интернет, личные свидетельства участников литературного процесса (анкеты). Статьи различаются по объему, так как составитель стремился дать всю доступную информацию.

Издание выпущено на средства, полученные в качестве гранта президента РФ и финансовую поддержку института "Открытое общество" (фонд Джорджа Сороса).

В адрес справочника, созданного известным критиком и литературоведом, доктором филологических наук, главным редактором журнала "Знамя" Сергеем Чуприниным есть много оправданной критики, касающейся, прежде всего достоверности фактического материала. Естественно, такая широта охвата нынешнего литпроцесса (ведь большинство представленных в словаре писателей попали туда впервые) предполагает, что подобный труд еще нуждается в исправлениях и уточнениях, что, кстати, прекрасно понимает и оговаривает в предисловии его автор. Именно поэтому благодаря приглашению читателя к совместному исправлению неточностей замечания не только приходится, но и хочется делать.

Объем статей - это литературная иерархия "персонажей". Самая большая статья Словаря (270 строк) посвящена Солженицыну, что логично. В других случаях, однако, иерархия выстраивается странно. Так, Георгию Маркову отведено 84 строки, Василию Аксенову - 81, Александру Проханову - 77, Евгению Долматовскому - 71, Цезарю Солодарю - 70, Белле Ахмадулиной - 69, Виктору Ерофееву - 66, Владимиру Войновичу - 63, самому себе, Сергею Чупринину, - 56 (!), Николаю Доризо - 52, Владимиру Огневу - 48, Виталию Озерову - 46, Виктору Пелевину - 35, Дмитрию Галковскому - 32, Владимиру Сорокину - 31. То есть Цезарь Солодарь, с точки зрения Сергея Чупринина, для новой российской литературы в два раза ценнее, чем Виктор Пелевин. [1]

Статьи, составляющие основной корпус словаря, строятся в лучшем случае так: родился в рабочей (крестьянской) семье (семье служащих); был членом КПСС с такого-то года. Далее следует перечень должностей и мест работы, как в трудовой книжке; потом перечень сочинений и изданий, в которых "персонаж" печатался; перечень наград от Сталинских премий до "благодарности Б.Н. Ельцина за активное участие в президентских выборах (1996)". Членство в СП, СЖ, ПЕН-центре.

Своею полной деидеологизированностью двухтомник Чупринина выгодно отличается от всех его предшественников постсоветского времени, хотя их опыт в "Новой России" тоже учитывался и использовался. Есть там и Свирский, и Померанц, и, разумеется, Астафьев с Солженицыным. Ограничителя только три: языковой, временной - с 1985-го по 2001 год, и производственно-количественный - "формальным критерием включения в справочник, за немногими исключениями, явился выпуск хотя бы одной отдельно изданной книги в указанный период". Принцип отбора сформулирован туманно: "Формальным критерием включения в справочник, за немногими исключениями, явился выпуск хотя бы одной отдельно изданной книги в указанный период".

Критик Татьяна Иванова - достаточно заметное явление в нашей литературе, чтобы указать все шесть, а не три из изданных ею книг. "Новая Россия" - единственный справочник, где вообще упоминается Василий Селюнин, один из лучших отечественных публицистов 80-х - начала 90-х годов. Но он - автор не двух сборников, как можно понять из приводимой на него справки (одного прижизненного и одного посмертного), а 25, из которых по крайней мере три перестроечных, когда писатель был на пике своей популярности, должны присутствовать в словаре обязательно. В частности, знаменитый сборник двух писателей, который был прорывом в нашей литературе свободной экономической мысли, - Василий Селюнин "Истоки", Николай Шмелев "Авансы и долги" (М.: "Правда", 1990).

Желание не только что-то уточнить, а возразить автору двухтомника возникало только в тех, впрочем, достаточно редких случаях, когда он, наверное, незаметно для себя самого, подменял Чупринина-биографа Чуприниным-критиком. При создании энциклопедии от ее творца требуется прежде всего тщательно выверенная, достоверная информация, а не выражение собственной позиции по тому или иному информационному поводу. Так, в статье-справке об Астафьеве подробно разбирается его приобретшая скандальную славу переписка с Эйдельманом. И сказать о ней, наверно, но тогда уж все-таки так, чтобы до читателя дошла принципиальная позиция обеих спорящих сторон, а не только гневные, написанные в запальчивости и не совсем справедливые строчки Астафьева в адрес Эйдельмана.

"Нетривиальность моего проекта состоит в том, что критериев нет", - предупреждал С. Чупринин.". Там не будет оценок, фраз вроде "писатель имярек необыкновенно проникновенно отразил. но полным провалом оказалась публикация романа такого-то." Этого не будет решительно!". И в самом деле ничего "этого нет решительно". Нет критериев. Нет ни обзора творчества, ни характеристик произведений, ни их эстетических оценок. Изредка можно попасть на библиографию, под которой имеется в виду литература о писателе. Составлена библиография также довольно скудно. Так, в статье об Анатолии Рыбакове приводится три работы о нем - 1961, 1977 и 1980 гг. В статье об Андрее Вознесенском - одна, 1970 г. Но зато сказано, что Вознесенский - "муж писательнице (так! - В. Ш.) З.Б. Богуславской". Подобных примеров в справочнике много. С датами в словаре тоже плохо. Они принципиально не унифицированы. То дается число-месяц-год рождения/смерти, то только год. [4]

Кому-то не повезло с датой рождения. К примеру: Козлов Владимир Николаевич (? - 1997). Автор книги стихов "Нечаянные песни". Кому-то, наоборот, с датой смерти. Так, в статье, посвященной Томашевскому Юрию Владимировичу, автор-составитель добросовестно сообщает о том, что известный литературовед "был членом КПСС (с 1956)". А вот вместо даты смерти ставит вопросительный знак (20.08.1932 - ?), даром что Юрий Томашевский работал рядом с автором-составителем в Литинституте. Сартакова Сергея Венедиктовича (13 (26).03.1908 - 1.02.1993) Сергей Иванович так вообще похоронил раньше смерти.

Часто даты отсутствуют совсем. А статья начинается с такого: "Был членом КПСС" или "Эмигрировал в Израиль".

Из статей с упрощенной структурой, которых в словаре великое множество, часто нельзя ничего понять. В них скороговоркой сообщается: автор кн. криминальной (научно-фантастической, дамской) прозы, кн. прозы, кн. стихов, кн. для детей. Или совсем уж без затей - автор кн., что за кн., о чем кн., зачем кн. - поди знай. Типичный пример: "Драйчик Ю. Автор кн.: Записки предпоследнего арбатца. М., "Сфера", 1997". Вот и вся информация.

Вот, например, статья, посвященная Маркову Георгию Мокеевичу (6 (19) 04.1911 - 26.09.1991), чьи сочинения создавались в период 1932-1982 гг. Вряд ли имеют отношение к "миру литературы" "новой России" романы "Строговы" (1932; 1946) и "Соль земли" (1955), книги публицистики "Писатель и пятилетка" (1973) и "С тобой, партия!" (1976). Равно как и Сталинская премия 3-й степени (1951), полученная Георгием Мокеевичем в 1951 г. Ничего не добавляет к современной картине мира литературы и тот факт, что Г.М. Марков был мужем писательницы А.А. Кузнецовой - ее в словаре, правда, не оказалось. Но зато оказалась Маркова Екатерина Георгиевна - "дочь писателя Г.М. Маркова", "член КПСС с 1980 года" и "жена артиста Г.Г. Тараторкина".

Особое удовольствие Сергею Чупринину доставляет, как кажется, указание на пребывание "персонажей" словаря в рядах КПСС - делает он это с педантичностью, хотя в других случаях именно педантичности ему так не хватает.

А еще ему явно нравится раскрывать псевдонимы, за которыми скрываются еврейские фамилии/имена/отчества. Так, благодарный читатель узнает наконец, что: Аксельрод Елена Марковна (Мееровна); Ардов (Зильберман) Михаил Викторович, Бакланов (Фридман) Григорий Яковлевич, Богораз (Богораз-Брухман) Лариса Иосифовна, Буртин Юрий Григорьевич (Гиршович), Володин (Лифшиц) Александр Моисеевич, Лазарев (Шиндель) Лазарь Ильич, Семенов (Ляндрес) Юлиан Семенович. Особенно повезло Катерли: (урожденная - Фарфель; по мужу - Эфрос) Нина Семеновна (Соломоновна). И т.п. Смысла в расшифровке псевдонимов мало, поскольку авторы печатались только под своим литературным именем. Можно было бы, конечно, принять это "срывание масок" за сугубую добросовестность "энциклопедиста", если бы в других случаях тот же "энциклопедист" не бросал небрежно: "Анатолий (псевдоним)", "Бутырский Федор (псевдоним)" - и на том останавливался, не загружая читателя какими бы то ни было сведениями о тех, кто скрывается за экзотичными никами. Не раскрыл он и псевдонима таинственного Монаха Евгения (р. 1958); зато, правда, сообщил, что этот Монах "был профессиональным уголовником. Осужден за умышленное убийство другого преступника в 1984-м; 10 лет провел в местах лишения свободы; помилован и условно-досрочно освобожден в 1994-м".

На страницах Словаря читатель найдет несметное количество авторов криминальной прозы, но есть и авторы прозы дамской. Есть здесь известные редакторы газет и журналов не только литературных. Много эстрадных юмористов и несколько лидеров рок-групп. Путешествуя по этому странному "миру", можно за каким-нибудь поворотом встретить и нынешних министров, и даже их заместителей. Изредка попадаются политики, обнаружился даже один политтехнолог. Толпятся в большом количестве совершенно неизвестные авторы одноразовых книг стихов или прозы. И даже почему-то - авторы рядовых учебных пособий.

Статьи Словаря страдают методологической анемией и, как следствие, информационной недостаточностью. Но, как бы в компенсацию этих роковых недугов, содержат порой много лишнего.

Не преминет в статье о Михаиле Швыдком привести цитату: "По оценке А. Пушкова, "Ш. сформировался в современную эпоху. И хотя его выбросила наверх демократическая волна, он, будучи умеренным демократом, приемлем для традиционной бюрократии, тем более, что он умеет находить общий язык с политиками всех направлений".

Как откровение придет к нам весть о том, что Лев Гущин "дослужился до 1-го секретаря Кунцевского райкома ВЛКСМ Москвы". Что Виктор Доценко "в 1983 арестован по обвинению в изнасиловании; освобожден в 1988". А Петр Киле - "по национальности нанаец". [3]

Мы узнаем также, что: Ольга Трифонова "была женой писателей Г. Березко и Ю. Трифонова"; Михаил Бутов - "пасынок писателя Ю. Кувалдина"; Дмитрий Добродеев - "сын кинодраматурга Б.Т. Добродеева и брат ген. директора телерадиокомпании ВГТРК О.Б. Добродеева"; Ирина Прохорова - "сестра известного бизнесмена М.Д. Прохорова"; Наталья Рюрикова - "жена бывшего помощника президента РФ Д.Б. Рюрикова", Наталья Палеева - "жена академика медицины Н. Палеева", а Наталья Чаплина (в замужестве - Черкесова) - "жена полномочного представителя президента РФ в Северо-Западном округе" (опоздал профессор: была женой); Игорь Захаров - муж просто И.Е. Богат.

Оказывается, Глеб Морев "был мужем поэтессы Анастасии Петровой", а Елена Владимировна Ермилова, "дочь лит. критика В.В. Ермилова", "была женой критика В.В. Кожинова до его смерти". После такого описания вроде: Леннквист Барбара - "автор переведенной с англ. яз. кн." или Андреев Алексей "дебютировал в сети Интернет", - уже воспринимаешь как неизбежное и должное.

Из статьи об Александре Потемкине (по отчиму - Кутателадзе) выясняется, что этот прозаик " владеет магазином в центре Москвы, занимается беспошлинной торговлей на Северо-Западе".

Вот цитата из статьи об Александре Межирове: "Сбил насмерть своим автомобилем прохожего в Москве. Эмигрировал в США.". По некоторым сведениям, он ведет какую-то передачу по радио, вещающему на Брайтон-Бич, и обыгрывает одесско-касриловскую диаспору в карты (в бильярде, которым он успешно занимался на родине, ставки слишком низкие)". [1]

О Юлиане Семенове: "По неуточненным данным, активно сотрудничал с органами КГБ СССР, что позволило ему путешествовать по всему миру и пользоваться засекреченными архивными материалами".

Вячеслав Огрызко отметил и такую несуразность Словаря: "Профессор, перечисляя антиперестроечные акции ряда литераторов, при этом нигде не вспоминает о расстрельном письме, подписанном группой писателей в начале октября 1993 года. А ведь "октябрьское воззвание" ни много ни мало требовало потоков крови оппонентов. Бакланов и компания буквально взывали к Ельцину: "Раздавите гадину".

Структура справочника не вызывает таких серьезных нареканий. После основного блока статей, расположенных в алфавитном порядке, следуют традиционные приложения: “Список сокращений”, “Список основных аббревиатур”, “Список сокращений названий периодики”, “Источники информации”. Наличие этих разделов обеспечивает удобство навигации справочника.

Заключение