Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Содержание

наклонение модальность английский язык глагол

Введение

Глава I. Наклонение как морфологическое средство выражения модальности

1.1 Категория модальности

1.2 Определение категории модальности

1.3 Изъявительное наклонение

1.4 Повелительное наклонение

1.5 Сослагательное наклонение

Выводы

Глава II. Проблема количества наклонений в английском языке

Выводы

Глава III. Характеристика глаголов категории наклонения английского языка в рассказах Уильяма Сомерсэта Моэма

Выводы

Заключение

Библиография

Приложение

ВВЕДЕНИЕ

Объектом исследования данной дипломной работы является категория модальности и основные средства ее выражения в английском языке. В работе выявляются, систематизируются и анализируются особенности основных средств, выражающих семантику предположения в исследуемом языке.

Цель и задачи исследования.

Целью данной дипломной работы является исследование, систематизация и анализ различных категорий модальности английского языка, особенности употребления и использования изъявительного, повелительного и сослагательного наклонений.

Для достижения данной цели предстояло решить следующие конкретные задачи:

- Определить семантический объем функционально-семантической категории модальности в исследуемом языке.

- Установить возможные варианты и ситуации использования основных средств выражения категорий модальности.

- Выяснить, какой из способов выражения модальности наиболее употребителен в исследуемом языке.

Актуальность исследования.

Исследование основных средств и способов выражения различных категорий модальности в английском языке является актуальным по следующим причинам:

1. На сегодняшний день в лингвистике существует разброс мнений по вопросу о статусе функционально-семантической категории модальности и основных средствах ее выражения;

2. Вопрос определения и существования, к примеру, сослагательного наклонения, до сих пор является спорным и неоднозначным.

Теоретической базой исследования послужили труды отечественных исследователей: А.В. Бондарко, В.В. Виноградова, А.Е. Кибрика, Г.А. Климова, Ф.Р. Пальмера (F.Palmer) Н.Ф. Шведовой, и многих других.

Теоретическая значимость дипломной работы состоит в том, что результаты проведенного исследования могут быть полезными при изучении английского языка , выявления частоты использования категорий наклонения в речи, в литературе, СМИ. Основные положения дипломной работы будут полезными при разработке ряда вопросов теоретической грамматики английского языка.

Методы исследования.

В работе использован комплекс методов и приемов анализа фактического материала исследуемого языка в соответствии с поставленной целью и задачами работы. В работе использовался также метод сплошной выборки.

Материалом исследования послужили предложения с использованием изъявительного, повелительного и сослагательного наклонений, отобранные методом сплошной выборки из рассказов Уильяма Сомерсэта Моэма.

В структурном отношении представленная дипломная работа состоит из введения, трех глав, выводов, после каждой главы, заключения, списка использованной литературы, а также из приложения, в котором представлены примеры с различными категориями модальности.

Во введении обосновывается актуальность выбранной темы, формулируются цель и задачи работы, определяются методы и источники исследования, раскрывается научная новизна работы, ее теоретическое значение и практическая ценность.

В первой главе «Наклонение как морфологическое средство выражения модальности»

определяются понятия субъективной модальности и модальности предположения, содержится анализ различных точек зрения на категорию модальности , на термин и категорию модальности.

Во второй главе «Проблема количества наклонений в английском языке» дается обзор мнений на существующую проблему по определению категории модальности, в главе представлены существующие точки зрения отечественных и зарубежных лингвистов.

В третьей главе «Характеристика глаголов категории наклонения английского языка в рассказах Уильяма Сомерсэта Моэма» рассматриваются и анализируются примеры отобранные методом сплошной выборки из коротких рассказов выдающегося английского прозаика У.С. Моэма.

В заключении подводятся основные итоги проведенного исследования, даются краткие обобщающие выводы

Глава I. Наклонение как морфологическое средство выражения модальности

1.1 Категория модальности

Понятие модальности (от лат. modus «мера, способ»), введенное применительно к логике суждения, по существу, еще Аристотелем и получившее дальнейшее развитие в работах И. Канта, перешло затем в классические философские системы, а позднее нашло применение в лингвистике и математической логике. В логике модальность рассматривается в качестве наиболее существенного признака суждения как формы мышления и определяется либо как категория, классифицирующая суждения в зависимости oт характера отношений между предметом суждения и его признаком, т. е. в зависимости от характера отражаемых в содержании суждения объективных связей, либо как степень достоверности содержания мысли, передаваемой суждением.

Модальность (англ. Modality.) определяется как функционально-семантическая категория, которая выражает отношение говорящего к содержанию высказывания и отношение содержания высказывания к действительности. [40; 239.]

Модальность - сравнительно более поздняя категория лингвистики, отражающая особые стороны человеческого мышления. Мысли возникают в процессе мнемонической деятельности человека, в результате восприятия им окружающих вещей и явлений объективного, реального мира. Мышление же не может протекать вне языка, также как язык не может быть оторван от мышления, потому как язык - непосредственная действительность мысли. Отражая объективную окружающую действительность и познавая ее, человек выносит суждение о ней и выражает свое отношение к ее связям и явлениям, что и закрепится в языке как категория модальности.

Модальность представляет собой одну из наиболее сложных языковых категорий, о природе, составе частных значений и средствах выражения которой высказываются различные и противоречивые точки зрения. [1; 2]

К сфере модальности относят: противопоставление высказываний по характеру их коммуникативной целеустановки (утверждение, вопрос, побуждение); противопоставление по признаку «утверждение»- «отрицание»; градации значений в диапазоне «реальность»- «ирреальность»; разную степень уверенности говорящего в достоверности формирующейся у него мысли о действительности; различные видоизменения связи между подлежащим и сказуемым, выраженные лексическими средствами («хочет», «может», и др.) [38; 58]

Категория модальности по сложности выражения в языке не имеет себе равных. Исследования отдельных средств выражения модальности ведется уже много десятилетий в рамках различных лингвистических школ и направлений. По выражению Ш. Балли, «Модальность-это душа предложения; как и мысль, она образуется в основном в результате активной операции говорящего субъекта». Развивая эту мысль, П.А. Лекант утверждает: «Модальность есть обязательное, неизбежное качество речи. Говорящий не может оформить и адресовать высказывание без его модальной квалификации». [23; 10 ]

Особое место принадлежит теории модальности, созданной академиком В.В. Виноградовым и развивавшейся в дальнейшем его учениками. Субъективное начало предложения формируется модальными словами и частицами, вводными синтагмами, которые «…лексически расширяют рамки самой категории модальности в сторону выражения разных логически- и эмоционально-оценочных значений и разных стилистических квалификаций речи». [10; 452]

Это положение В.В. Виноградова обуславливает вывод о «раздвижении» семантической сферы модальных оценок и квалификаций, об известной перспективе модальных отношений. Модальные значения, вводимые в предложение лексическим способом, названы ученым «модальными красками, оттенками», образующими второй слой модальных значений в смысловой структуре высказывания, т.к. они накладываются на грамматический грунт предложения, уже имеющего модальное значение- объективное, субъективное, или внутрисинтаксическое

А.В. Бондаренко рассматривает модальность как семантическое поле и включает в круг ее языковых явлений коммуникативную установку высказывания, категорию засвидетельствованности, а также отмечает связь с «семантико-прагматической сферой качественной и эмоциональной оценки», трактуя оценку как периферию модальности. И хотя В.В. Виноградов предупреждал о необходимости отграничения модальной оценки и эмоциональных, экспрессивных значений, это отграничение осуществляется трудно и порой искусственно.

Сочетание и взаимодействие модальных значений («модальное усложнение предикативной оси»), обогащение (переплетение, уточнение, дифференциация) основного модального значения дополнительными оттенками (неодобрения, опасения, иронии, сомнения и др.) определяют проблему контаминации и согласования модальных характеристик в одном высказывании, а также проблему их речевой реализации в модальной микропарадигме. [26; 58]

Проблема модальности и средств ее выражения не получила до настоящего времени своего разрешения. Несмотря на большое количество специальных исследований, посвященных анализу категории модальности, ее грамматической сущности, предметом споров и разногласий среди лингвистов все еще продолжают оставаться такие вопросы, как определение содержания понятия «модальность», средств ее выражения в конкретных языках, соотношение модальности с другими категориями и др.

Модальность, как и всякая другая лингвистическая категория двойственна, т.е. характеризуется планом содержания и планом выражения.

Лингвистическая категория модальности представляет собой сложную многогранную семантическую сферу, объединяющую множество модальных значений- необходимость, уверенность, очевидность, возможность, вероятность, предположение и т.д.

Специфика категории модальности в содержательном плане выявляется в противопоставлении другим лингвистическим категориям, отражающим все немодальное.

Основным средством выражения категории модальности в языке является морфологическая категория наклонения. Модальность выражается и лексически. К лексическим средствам выражения модальности относятся: модальные и вводные слова, глаголы семантических рядов знания/сомнения и глаголы мыслительной деятельности, модальные глаголы, подчинительные союзы (as if, as though, if, unless etc. [32; 153]

Различаются 2 типа модальности, которые в том или ином виде, в тех или иных терминах неизменно представлены почти в каждой публикации, посвященной проблемам описания модальных конструкций. Речь идет об известной дихотомии: субъективная/ объективная или внешняя /внутренняя модальность, модальность de dicto/модальность de re.

Роль этого противопоставления в организации категории модальности настолько очевидна, что практически ни одно определение модальности не может обойтись без указания на существующее и часто выражаемое соответствующими средствами языка различие в значении синтаксических структур, содержащих модальные компоненты; фактически определения модальности, предлагаемые многими авторами, строятся на перечислении аспектов или типов модальности, по крайней мере один из которых - субъективная, внешняя и т.п. модальность - противопоставлен другому, т.е. модальности объективной, внутренней, иногда в пределах некоторого общего грамматического значения.

Назначение объективной модальности предложения состоит в том, чтобы передавать отношение высказывания к действительности. Объективная модальность выражает устанавливаемое говорящим отношение содержания высказывания к действительности в плане реальности / ирреальности. [6; 126]

Наибольшие разногласия существуют в оценке соотношения категорий предикативности и модальности, модальности и вопросительности, а также по вопросу о правомочности включения в разряд модальных эмоционально-экспрессивных значений, утверждения-отрицания и коммуникативной (целевой) перспективы высказывания

В понимании Е.И. Беляевой модальность - это языковая категория, выражающая оценку говорящим способа существования связи между объектом действительности и его признакам, а также степень познанности или желательности этой связи говорящим. В основе модальности лежит более общая категория оценки, однако оценка эта не эмоциональная, а интеллектуально-рассудочная, что не позволяет включать в сферу модальности различные эмоционально-этические, эмоционально-волевые и другие виды. В свете функционально-семантического подхода модальность предстает как система грамматических значений, проявляющаяся на разных уровнях языка. Своеобразие языковых средств выражения определяет национальную специфику данной категории в разных языках, конфигурацию и семантическое членение составляющих ее подсистем, степень грамматикализованости выражения отдельных модальных значений.

Предметная модальность (термин К. Пате) выражает оценку связи между объектом и его признаком, которые выступают в процессе оценки как предикатные предметы, с точки зрения способа существования этой связи. Данная связь не является фактом действительности, а лишь оценивается говорящим как возможная, необходимая иди желательная. Соответственно поле предметной модальности разделяется на микрополя возможности, вынужденности и желательности. [ 6; 85 ]

В.В. Гуревич выделяет коммуникативный тип модальности, который отражен в классификации предложений по цели высказывания на повествовательные (утвердительные и отрицательные), вопросительные и побудительные. [13; 39]

Для анализа модальных отношений особую роль играет понятие времени. Связь между временем и модальностью настолько очевидна, что в ряде теорий была предпринята попытка описать модальные понятия в терминах временных понятий, которые, вероятно, считаются более простыми и естественными. Так, полагают, что возможность-это способность пропозиции иногда становиться истинной; необходимость при таком подходе рассматривается как характеристика высказывания, отличающаяся свойством быть истинным всегда; невозможные высказывания никогда не являются истинными. [16; 129.]

Категория модальности предложения - сложное, многоаспектное, общелингвистическое явление, изучение которого требует четкого определения компонентов, составляющих эту категорию, и понятий, с нею связанных.

1.2 Определение категории наклонения

Проблема сослагательного наклонения в английском языке является предметом нескончаемых споров на протяжении уже не одного столетия. Мало существует грамматических терминов, при одном лишь упоминании которых, по образному выражению Р. Зандворта, как бы открываются шлюзы перед потоком концепций, дискуссий по поводу того, что такое наклонение, модальность, модальные вспомогательные глаголы, какими критериями должен руководствоваться исследователь при определении самого понятия и грамматического статуса сослагательного наклонения. [50; 75]

Термин «сослагательное наклонение» был введен А.И. Смирницким, который буквально перевел латинский термин «modus coniunctivus», как «соединительное», «связывательное» наклонение, поскольку оно обычно употребляется в сложноподчиненных предложениях.

В существующей научной литературе содержательную специфику сослагательного наклонения трактуют по-разному. Одни исследователи усматривают в нем два наклонения, связанные друг с другом общим ирреальным наклонением: желательное и условное. Поэтому иногда это наклонение называют «условно-желательным» с выделением собственно сослагательного наклонения. Другие исследователи, напротив, считают, что сослагательное наклонение обладает общим значением. [37; 124]

Существующие теории в большинстве случаев рассматривают сослагательное наклонение как категорию морфологическую. Грамматическая категория морфологического уровня может создаваться и вычленяться только в парадигме. Структура парадигм бывает различной. Глагольная парадигма английского языка является разветвлённой: она включает формы как флективные, так и аналитические. Рассмотрение сослагательного наклонения как грамматической категории морфологического уровня выявляет невозможность соотнесения грамматической формы глагола с определённым грамматическим значением, ею передаваемым. Одна и та же форма может иметь различные значения, и одно и то же значение может находить выражение в различных формах.

Наклонение считают обычно частным - но в то же время основным -грамматическим способом передачи модальности.

Самостоятельность наклонения по отношению к модальной рамке и его настроечный характер видны из того, что формы наклонений наблюдаются и у модальных глаголов, которые служат экспонентами модального фактора ирреальности. [19; 204]

Наклонение - грамматическая категория глагола, выражающая отношение действия к действительности, или иначе, отношение говорящего к действию с точки зрения реальности, желательности, необходимости его совершения. [4; 166]

Категория наклонения в английском языке представлена двумя основными рядами значений, которые устанавливаются говорящим для выражения отношения речи к осуществимости высказываемого и выражается формами глагола.

Формы первого ряда значений (прямое наклонение) служат средством выражения отношения к действию как к осуществляемому. Фактическое осуществление его может происходит или не происходить в настоящем, прошедшем или будущем, но действие обозначается как осуществимое. Следовательно, вопроса о его осуществимости вообще не возникает. Эти значения характерны для форм индикатива.

Второй ряд значений в содержании категории наклонения (косвенное наклонение) характеризуется совершенно иной семантикой отношения к действию. Формы глагола служат здесь для выражения того, что сама осуществимость обозначаемого действия стоит в большей или меньшей степени под вопросом. Диапазон сомнительности очень широк: от неполной уверенности в осуществлении действия - до полной уверенности в его неосуществлении. Следовательно, семантика отношения к действию раскрывается в оценке его осуществимости как более или менее возможной, желательной, предположительной, гадательной, неправдоподобной, нереальной. Этот ряд значений, естественно, распадается в свою очередь еще на два. Один из них объединяет выражение отношения к действию как к потенциально осуществимому. Осуществление действия, как правило, ожидается в непосредственном будущем, но в настоящем оно еще не реализуется или не реализовано. Реализация может быть желательной или нежелательной, но она или не зависит от воли говорящего, или зависит не только от его воли. Поэтому действие, хотя и способное осуществиться, и в осуществлении которого нередко даже не возникает подлинных сомнений, не обозначается как осуществимое. Разница между тем значением индикатива, которая может быть определена как «отсутствие выражения сомнения» в семантике глагольной формы, и рассматриваемым рядом значений, характерным для другого наклонения, - заключается в том, что «отсутствию сомнения» противопоставляется допущение возможности того, что реализация действия не произойдет. Поскольку такая возможность допускается лишь в силу того, что совершение действия не зависит от воли говорящего или зависит не только от его воли - естественно, что соответствующие формы глагола уподобляются, главным образом, в выражении волеизъявления: в распоряжениях, пожеланиях, в обозначении намерений, т. е. вообще в так называемой «побудительной» речи.

Другой ряд значений оценки осуществимости охватывает случаи, когда она рисуется или действительно является не просто более или менее проблематичной, а по настоящему сомнительной или вовсе невозможной. Впрочем, бывает фактически и не очень сильная степень сомнительности, когда в формах второго «косвенного» наклонения отражается колебание, неуверенность или даже только неполная уверенность говорящего. Но главное не в этих частных и нехарактерных значениях, а в том, что отношение, данное в речи к осуществимости ее содержания, здесь обычно представлено как имеющее смысл маловероятности, невероятности или невозможности.

Итак, есть основания считать, что в английском языке имеется, по меньшей мере, три наклонения: изъявительное (Indicative), выражающее реальное действие; повелительное (Imperative), выражающее побуждение к совершению действия; сослагательное (Subjunctive), выражающее гипотетическое действие - нереальное, желательное, предполагаемое, противоречащее действительности. [12; 140]

Грамматическое значение модальных наклонений (изъявительного, повелительного, сослагательного) разложимо на дифференциальные семантические признаки, которые позволяют обнаружить содержательные основания противопоставления наклонений в их первичных функциях.

Первый дифференциальный семантический признак, лежащий в основе протипоставления прямого и косвенных наклонений, состоит в наличии/ отсутствии представления действия как реального. Этот признак присутствует у индикатива и отсутствует у косвенных наклонений. По отношению к указанному признаку данные наклонения (как повелительное, так и сослагательное) характеризуются негативно.

Второй дифференциальный признак заключается в наличии/ отсутствии субъективного фактора сознания как способа связи нереального действия с действительностью. В связи с тем, что индикатив отображает представление действия как реального, грамматическое значение этого наклонения не включает в свой состав указание на фактор, способствующий связи нереального действия с действительностью. Зато в косвенных наклонениях этот признак неизменно присутствует. [30; 48]

1.3 Изъявительное наклонение

В учебном пособии «Теоретическая грамматика английского языка» под редакцией Ивановой И.П., Бурлаковой В.В., Почепцовой Г. Г. дается следующая трактовка изъявительного наклонения: «Изъявительное наклонение утверждает реальность действия в настоящем, прошедшем и будущем, оно употребляется для того, чтобы подтвердить или опровергнуть факт осуществления действия»: I read (am reading) an interesting article (Я читаю интересную статью). Но употребление форм изъявительного наклонения совсем не обозначает истинности высказывания. Так, говорящий может высказать какое-то ложное утверждение: The sun rises in the West (Солнце восходит на Западе) или описывать действие вымышленных лиц или вымышленные события, как это происходит в произведениях художественной литературы. Видо-временные формы составляют парадигму изъявительного наклонения. Кроме того, глаголы в изъявительном наклонении (индикативе) обладают категориями лица, числа, залога. [18; 57-58]

Изъявительное наклонение передает действие, рассматриваемое говорящим как реальный факт, отсюда вытекает необходимость соотнесения его с той или иной временной сферой, так как ни одно действие не может происходить вне времени.

Остальные два наклонения не предполагают четкого соотнесения с определенной временной сферой. Повелительное наклонение выражает побуждение к действию и имплицитно тем самым подразумевает еще не совершившееся действие, действие, долженствующее произойти в будущем; но именно потому, что выражается только желание, побуждение к совершению действия, эта форма не является формой будущего времени.

Существование изъявительного наклонения не вызывает сомнений ни у кого из лингвистов; остальные два наклонения трактуются по-разному. [18; 60 -61]

1.4 Повелительное наклонение

Повелительное наклонение выражает не действие, а побуждение, просьбу, приказ его выполнить. В связи с этим повелительное наклонение не включает форм времени и временной отнесенности (существующая застывшая форма have done with it вряд ли может трактоваться как оппозиция к форме do it). Для повелительного наклонения мало типичны формы длительного вида (be writing, don't be writings и формы страдательного залога (be warned), хотя их окказиональное употребление, обычно со стилистической окраской, возможно. Поскольку повелительное наклонение выражает не действие, а лишь побуждение к нему, оно не имеет выраженной категории числа и лица, хотя обычно адресовано ко второму лицу (take it away). Однако лицо может быть указано, но в таком случае оно не является подлежащим, хотя строго говоря не является и обращением (уou take it away).

Существует 'точка зрения, согласно которой формы повелительного наклонения являются древнейшими языковыми образованиями, возникшими раньше других глагольных категорий. Однако морфологическая неоформленность, или, точнее бедность форм, объясняются, на наш взгляд, не древностью самого наклонения, а спецификой его категориального значения и несовместимостью этого значения с временными, видовыми и прочими категориями.

Значение побуждения, каузативности очерчивает рамки употребления повелительного наклонения в определенном типе повелительного предложения и исключает возможность его употребления в вопросительном предложении, поскольку вопрос есть своего рода констатация действия, а повелительное наклонение не обозначает действия.

Для повелительного наклонения характерна особая интонация, без которой глагольная форма теряет значение повелительного наклонения и превращается в форму инфинитива. Близость к инфинитиву определяется не галька внешним сходством основной формы, но и сходством в значении: как повелительное наклонение не выражает действия, а только побуждает к нему, так и инфинитив не выражает действия, а только называет его. В связи с этим ряд авторов вообще не выделяет повелительное наклонение, считая, что его вообще не существует, а вместо него употребляется инфинитив. Ошибочность такой концепции очевидна при рассмотрении отрицательных форм повелительного наклонения инфинитива: don't go -- not (to) go. Наличие аналитически формы типа don't go, don't be ставит повелительное наклонение в один ряд с формами других наклонений.

Специфическая интонация сближает повелительное наклонение также с междометиями, поскольку последние могут непосредственно выражать волеизъявления. Это сходство, очевидно, способствовало переходу некоторых форм повелительного наклонения в междометия. Ср., например, come here, где глагол 'come' сохраняет свое значение «приходить» и является формой повелительного наклонения и Come, now!, где глагол 'come' теряет свое значение (так же как и наречие 'now') и все сочетание является застывшей формулой, имеющей значение «ну хватит, ну перестань, успокойся!».

Спорной является трактовка форм let us go, let us do it. Являются ли они аналитическими формами повелительного наклонения или нет?

С одной стороны, поскольку повелительное наклонение может быть адресовано только 2-му лицу и форм, относящихся к другим лицам, нет, аналитические формы let us let him go втягиваются в сферу повелительного наклонения, как соответствующие недостающие формы. Из них первая форма -- let us go -- ближе к повелительному наклонению, так как глагол let тут больше опустошен семантически по сравнению с формой let him go, let him do it, где он сохраняет значение «разрешать». Кроме того, имеет место непосредственное обращение к присутствующим лицам, чего нет во второй форме -- let him do it. Следует отметить также тесную связанность глаголов let и go, очевидную тут силу редуцированности местоимения 'us'. С другой стороны, и в форме let us go и в форме let him go косвенный падеж местоимений us и him говорит о том, что это косвенные дополнения к глаголу let, т. е. let не является вспомогательным глаголом.

Анализ значения сочетаний let us go и let him go вскрывает, что тут имеется новый оттенок по сравнению с повелительным наклонением: оттенок приглашения к действию в let us go и оттенок «разрешения», «невмешательства» в let him go.

Далее, обе формы let us go и let him go следует поставить в один ряд с формой let me go, в которой не всегда есть значение повелительного наклонения. (Например: let me do it -- имеет значение, которое можно охарактеризовать как «предложение своих услуг».)

Все эти соображения наводят на мысль, что сочетание формы типа let us go вряд ли можно считать полноправной аналитической формой повелительного наклонения, хотя они, безусловно, втягиваются в сферу этого наклонения. [ 20; 106-108]

Есть так же и другая позиция, которая заключается в том, что повелительное наклонение выражает непосредственно волеизъявление (термин А. И. Смирницкого), обращённое к собеседнику. По форме глагол в повелительном наклонении совпадает с инфинитивом и с настоящим временем основного разряда, кроме 3-го лица единственного числа: Stop talking! Be quiet! Существенным отличием от инфинитива, однако, является, во-первых, отсутствие частицы to и, во-вторых, отличие отрицательной формы инфинитива I told you not to talk! От отрицательной формы повелительного наклонения: Don't talk! Наконец, весьма сложным представляется замечание А.И. Смирницкого об отсутствии у повелительного наклонения вопросительной формы. Проблема грамматической омонимии, несомненно, весьма сложный вопрос: представляется, однако, несомненным, что она должна решаться с учётом не только формы, но и её функционирования. В случае повелительного наклонения отличие функционирования не ограничивается фактами, описанными выше: в то время, как изъявительное наклонение всегда функционирует в сочетании с подлежащим, выраженным или существительным, или местоимением, или каким-либо другим способом, повелительное наклонение может функционировать с подлежащим, выраженным местоимением, только при резкой эмфазе: You stay here!

Выражение побуждения к действию, обращённое не к непосредственному собеседнику, передается конструкцией с глаголом let: let us begin; let her try again. Глагол let в этих случаях стоит в неударной позиции и десемантизирован. [18; 55]

1.5 Сослагательное наклонение

Сослагательное наклонение представляет собой весьма пёстрый набор форм и вызывает поэтому серьёзные разногласия в трактовке.

Г. Суит выделяет наклонение, выражающие нереальность, называя его «Thought-Mood» и подразделяет его на подтипы в зависимости от способа выражения- синтетическими или аналитическими формами с вспомогательными глаголами should и would, он называет кондиционалисом (Conditional Mood); сочетая с may и might он называет Permissive Mood.

Авторы по-разному подходили к проблеме сослагательного наклонения, однако в большинстве случаев мы видим разбивку сослагательного наклонения на подтипы, в основном в зависимости от значения. Таковы позиции Г. Поустмы, Г.О. Керма и ряда других. Из теории отечественных лингвистов следует только остановиться на системах, предложенных А.И. Смирницким, И.Б. Хлебниковой, М.А. Беляевой, а так же на взглядах Б.А. Ильиша и Л.С. Бархударова.

А.И. Смирницкий различает а) сослагательное I (if he be; I suggest that he go), включающее высказывание, не противоречащие реальности; б) сослагательное II, наоборот, подразумевает высказывания, противоречащие действительности (if it were, if he had known); в) предположительное, образуемое сочетанием should с инфинитивом при любом подлежащем (should-should you meet him); г) условное наклонение- аналитические формы с should и would, функционирующие в главной части условного предложения (What would you answer if you were asked…). Классификация эта, учитывающая форму, в основе своей семантическая.

И.Б. Хлебникова различает условное наклонение (Conditional- should go, would go), субъюнктив, включающий синтетические формы (be, were, if I knew) и варианты сослагательного наклонения, не образующие систему (however it might be, for fear it should start trouble). Эта классификация основана на теории, утверждающей, что формы условного наклонения образуют семантически единый подтип, тогда как остальные случаи, не укладываются в стройную систему.

Л.С. Бархударов отрицает существование сослагательного наклонения в английском на том основании, что формы с should и would он не признаёт аналитическими, так как второй компонент этих форм - инфинитив - возможен и в свободных конструкциях. Формы же if I knew, If I had known Л.С. Бархударов справедливо считает формами прошедшего и перфекта прошедшего времени в особом синтаксическом окружении.

Очень осторожно и продуманно трактует вопрос сослагательного наклонения Б.А. Ильиш в своей книге «The Structure of Modern English ». Он указывает на то, что необыкновенное расхождение во взглядах различных авторов (от 16 наклонений у Дейчбейна и менее по нисходящей шкале) свидетельствует о том, что интерпретация и систематизация форм, относимых обычно к сослагательному наклонению, представляет реальную трудность. Причины этой трудности заключаются в двух основных факторах: 1) одни и те же формы передают различные значения; 2) одно и то же значение передаётся различными формами. Именно это перекрещивание форм и семантики приводит к субъективизму в их интерпретации. [18; 54]

Как считает М.А. Беляева, сослагательное наклонение (The Subjunctive Mood) показывает, что говорящий рассматривает действие не как реальный факт, а как предполагаемое, желательное или возможное действие при наличии каких-нибудь условий. В современном английском языке имеется очень небольшое число простых (синтетических) форм сослагательного наклонения, сохранившихся от древнеанглийского языка. Большинство форм сослагательного наклонения являются сложными (аналитическими) формами. [6; 80-81]

По мнению Н.А. Кобрина, Н.Н. Болдырева и А.А. Худякова сослагательное наклонение (the subjunctive mood, или thought-mood в терминологии Г. Суита) является модальностью недействительности, и глагол в этом наклонении выражает гипотетическое действие, представляемое автором высказывания как чем-то обусловленное или желательное, возможное, обязательное к реализации, необходимое, предполагаемое и др.

Из всех глагольных категорий сослагательное наклонение наиболее четко выражает фактор авторства как отношение говорящего к содержанию высказываемого. Отсюда очень широкий спектр выражаемых значений отношения, постоянно пополняющийся в виде оттенков, ибо все высказывания осмысленны, целенаправленны и содержат какую-то оценку.

Отраженность мысли в высказываниях и дифференцированность ее на оттенки отмечали многие лингвисты; например, Г. Суит писал о "thought statements" с формами be, see, were; "periphrastic mood" с использованием глаголов should, would; "permissive mood" с использованием may, might; "compulsive mood" (if it were to rain) и др. О. Есперсен отмечал определенное интеллектуальное отношение ("attitudes of the mind") говорящего к содержанию предложения. [17; 58] О "mental attitude" говорил также X. Поутсма и многие другие. В этом плане у лингвистов разногласий не возникало. Сложнее обстояло дело с интерпретацией форм. По существу, на какой-то период изучение сослагательного наклонения свелось к попыткам систематизировать формы в соответствии с их значением.

В английском языке существует целый набор форм, которые, с одной стороны, не всегда взаимозаменяемы, а, с другой стороны, их значение не всегда определимо вне контекста. Многочисленность форм связана с рядом факторов:

1) Прежде всего, это связано с общим распадом морфологически выраженной системы глагольных форм. Старые синтетические формы редуцируются, хотя есть факты некоторого возврата к их употреблению. Фактически остались две формы, одна из них сов падает с формой инфинитива без частицы to для всех лиц (be, know, go), из них форма be наиболее употребительна; вторая форма представлена одной лексемой were для всех лиц независимо от числа. Сузились также и рамки их функционирования -- первый тип форм употребляется в основном в простых предложениях, в застывших шаблонных выражениях-клише (так называемых "formulaic expressions or stock phrases"), заимствованных из Библии, а также принятых традиционных определений в точных науках. Субъективный или эмоциональный характер осмысления ситуации как нереальной и не зависящей от автора высказывания передается просодически, что в письменном тексте помечается восклицательным знаком:

Be that as it may! Heaven forbid! God save the king!

В научных определениях: If two angles of a triangle be equal to one another, it is called isosceles (равнобедренный).

2) Вторая форма -- were более употребительна:

If I were you! As if he were a fool! I wish I were dead!

Ряд авторов отмечает возможную замену were на was, хотя иногда такая замена снимает значение нереальности. Однако в случае употребления формы Continuous со значением нереального действия всегда используется were: Не nodded his head as if he were approving of it.

Многие грамматисты считают, что эти две формы старой системы нельзя считать рекуррентными прежде всего в силу их ограниченного употребления, а также в связи с утратой различия в выражении временной отнесенности у форм be и were и утратой значимости множественного числа у формы were. Другие грамматисты, напротив, считают, что только эти формы являются подлинными формами сослагательного наклонения, а все другие формы относятся к глагольным модальным сочетаниям или являются временными формами(if he knew..., if he had known...).

Распад морфологической системы и утрата большинства грамматических форм сослагательного наклонения еще не значит, что исчезло или стало ненужным само понятие ирреальности, гиппотетичности действия, состояния, качества или ситуации в целом. Наличие в языке таких глаголов, как demand, require, insist, suggest, pose и многих других, в том числе не обязательно глагольных лексических средств (ср. desire, hope, requirement и др.), предполагают действие, пока еще не совершенное, но гипотетически возможно желательное или необходимое, свидетельствует о том, что категория гипотетичности продолжает существовать. Потому и появились средства ее вербализации, причем их количественные характеристики свидетельствуют о том, что развитие шло по пути становления системы, нацеленной на выражение дифференцированных оттенков гипотетичности. В целом это становление системы формировалось по принципу кластерной категории (от слова cluster «пучок, кисть»), т.е. по принципу одновременного использования множества формальных признаков, как правило, средств разных уровней морфологического, синтаксического, лексического. Такой принцип сформировался в связи с использованием старых, уже имевших в системе языка форм для передачи значения нереальности, гипотетичности, поскольку формы в изолированном виде были недостаточны для передачи нового значения.

В качестве морфологических средств для выражения нереальности стали использоваться видовременные формы Past Indefinite Past Perfect с утратой их основного системного временного значения. По-видимому, определенную роль сыграла тут остаточная форма were и более общее осмысление прошедшего действия как уже неактуального, нереального в момент высказывания (ср. русские формы: формы пошел бы, знал бы и др.). Формы Past Indefinite и Past Реrfect при использовании их в сослагательном наклонении выражают временную дифференцированность - первая ориентированность на настоящее/будущее, вторая -- ориентированность на прошедшее (но не предпрошедшее!), со значением упущенной возможности. Эти сдвиги во временной отнесенности по сравнению с их обычным временным значением и являются признаком их сослагательного значения, которое осмысляется только с опорой на контекст.

Контекстуальная обусловленность присутствует и в случае формирования средств выражения нереальности на основе глагольных модальных словосочетаний -- нечленимых образований типа should (would) come, should (would) have come, may (might) come, may (might) have come; менее типичны образования с глаголом could. В них также закрепились два варианта для каждой формы -- с Indefinite Infinitive для выражения нереальности в настоящем/будущем и Perfect Infinitive для выражения нереальности в прошлом, как уже неактуальной на момент высказывания.

Эти формы ряд лингвистов продолжает называть глагольными словосочетаниями, хотя по существу это новообразованные аналитические формы, функционально устойчивые и дающие возможность передавать различные оттенки значения нереальности. Сложность в том, что эти формы сами по себе являются функциональными омонимами составного глагольного сказуемого, т.е. неоднозначны и должны опираться на контекст или на другие маркеры. В этом плане они совершенно аналогичны переосмысленным видовременным формам. Это можно продемонстрировать на примерах. Так, в структуре If I had known of it... глагольная форма является сослагательным наклонением, а в структуре As I had known of it before... она является изъявительным наклонением, так как есть опора на значение союзов if и as и на обстоятельство времени before, т.е. происходит привлечение синтаксических и лексических средств для достижения конкретизации неоднозначной формы. Использование опоры на контекст расширило использование также старых синтетических форм в сложных предложениях: There was a suggestion that some sportsmen be dropped from the team (опора на значение слова suggestion, имплицирующее последующее желательное, но еще нереализованное действие); We ask you that all be present at the party (опора на значение слова ask, также имплицирующее нереализованное последующее действие).

Таким образом, создается новая функциональная модель формы выражения сослагательности -- кластерная по количеству используемых средств и по количеству привлекаемых дополнительных индикаторов. С одной стороны, сохранились остатки старых синтетических форм, с другой -- используются глагольные видо-временные формы, утратившие свое изначальное временное значение, и глагольные сочетания, утратившие возможность их расчленяемо. Определяющую роль в этой модификации играет микроконтекст: часть предложения в индикативе с ее составляющими -- структурой и лексическим наполнением. Центральным элементом, определяющим переосмысление, обычно является глагол-предикат в индикативе, который служит индикатором семантической характеристики гипотетического предиката в придаточной части, например: It is demanded (insisted, required, expected, supposed и т.п.) that something should be done. Здесь все глаголы -- в главной части и в скобках -- имеют определенную лексическую дистрибуцию, т.е. детерминируют последующее действие и тем самым способствуют осмыслению обязательности продолжения. Ту же роль индикатора могут выполнять и однокоренные с этими глаголами существительные:

Our demand (requirement, suggestion и т.п.) и that something should be done.

Другими словами, сами формы более позднего становления могут выражать значение сослагательного наклонения только при поддержке контекста или при наличии смыслового предвосхищения ("affective context", в терминологии Ф.Р. Палмера. [47; 27], так как все эти виды в изолированном виде полуфункциональны. а потому полисемантичны. Так, форма may (might) come может быть составным глагольным модальным сказуемым и формой сослагательного наклонения; should come может быть формой Future-in-the-past, формой составного глагольного модального сказуемого и формой сослагательного наклонения; would come может быть формой Future-in-the-past, формой составного глагольного модального сказуемого, где глагол would выражает волитивность (The door would not open), видовой формой со значением привычного, повторяющегося действия -- "a habitual action" (Не would come and sit silent for hours ) формой сослагательного наклонения. При такой функциональной многозначности форм контекстуальное влияние и конкретные индикаторы совершенно необходимы.

На этой основе в английском языке формируются определенные модели предложений (своего рода фразосхемы) как отражение фреймов на уровне ментальной деятельности.

Рассмотрим это более подробно в разных типах структур, передающих различные значения нереальности.

Наиболее четко фразосхемы представлены в условно-следственных комплексах. Это объясняется более обобщающим характером причинно-следственных отношений при осмыслении фактов действительности, когда регулярно реализуется обусловленность одних фактов другими (как непременными условиями или причин; т.е. следствие расценивается человеком как обусловленный факт. При этом допускается соотношение как реальных, так и допустимых, имплицитных или нереальных фактов:

If I know of it I shall inform you (если я узнаю....).

If I knew of it I should (would) inform you (если бы я знал...).

If I had known of it I should (would) have informed you; или Had I

known of it I should (would) have informed you (если бы я знал об этом раньше...).

Обусловленность не обязательно должна реализоваться в сложноподчиненном предложении -- условие может быть представлено специальным обстоятельством:

То hear him talk you would think he had never been there (= if you heard him talk);

You would have been puzzled but for this information (= if you had

not got this information); I should have died but for you (= if you had not saved me).

Подобного же рода соотносимость реального и нереального допустима также при уступительных отношениях, при которых реализация действия или ситуации происходит вопреки реальным или мыслимо допустимым препятствиям.

Обусловленность может быть также выражена в составе сложноподчиненного предложения, части которого соединены разделительным союзом or (or else) и в котором нереальное следствие реализуется только при условии, противоположном изложенному выше. В этом случае обычно передается дополнительное значение досады, раздражения, неудовольствия:

It is a pity we must leave, or else we would go to the party.

Стабильность фразосхемы причинно-следственного соотношения обусловила возможность независимого использования придаточной части с импликацией возможного следствия. На этой основе появились восклицательные предложения с союзом if, передающие значение надежды, упования на перемену, с эмоциональным отношением к нереализованному действию или утраченной возможности:

If I had known of it before! If he had your chance!

If it had been so! If only we could help you!

При реализации связи «условие -- следствие» наблюдается наибольшая степень грамматизация используемых средств:

полное стирание лексического значения вспомогательных глаголов should и would, т.е. исчезает дифференциация по лицам, а при отсутствии дифференциации появляется и закрепляется употребление would для всех лиц или'd по аналогии с формой будущего времени 'll;

закрепленность этой формы за главным предложением как выражение обусловленности, зависимости нереального действия или факта от нереального предполагаемого условия;

использование четкой системы неперфектных и перфектных форм для выражения временной отнесенности. Наличие этих характеристик и обобщенный характер условно-следственных отношений, возможность отнесения этих характеристик к разным лицам и ситуациям, наличие постоянных маркеров связи (if, unless, инверсия), обозначение действия не реального, а всего лишь возможного, проблематичного -- все эти признаки объясняют, почему эти формы большинством грамматистов выделялись как особое наклонение -- условное (Conditional mood). То обстоятельство, что в этих предложениях используются и старые синтетические формы, лишь подтверждает, по мнению большинства авторов, значимость и особый статус условно-следственной связи.

Все остальные формы сослагательного наклонения недифференцированно относились к этой категории, используемой, в основном, в придаточной части сложноподчиненного предложения. В главной части выражалось при этом субъективное отношение автора высказывания к действию или ситуации - намерение, желание, необходимость, возможность, предположение, опасение и др. Эти конкретные субъективные значения и формируют значение модальности в форме сослагательного наклонения. Фактически эти значения предопределяются лексическим значением слова в главном предложении, имплицирующего нереальность. Обычно это глагол или существительное, реже прилагательное, выражающее желание, необходимость, приказание, требование, рекомендацию, напоминание, предназначенность, потенциальную возможность и др., т.е. слова, которые предполагают выполнение какого-то акта или реализацию какой-то ситуации, не реализованной на момент высказывания.

Лексическое значение этих слов предопределяет выбор формы сослагательного наклонения; помимо учета основного значения имплицируемой модальности, учитывается и временная отнесенность. В качестве дополнительных маркеров значимы также союзы, структура предложения, в том числе иногда позиция придаточного предложения.

Наиболее четко это прослеживается на материале сложноподчиненных предложений с придаточным дополнительным, включающих в составе главной части глаголы со значением требования, приказания, просьбы, такие, как demand, insist, recommend, require, suppose, suggest, order и др., или однокоренные с глаголом существительные с тем же или сходным значением, требующим формы should + infinitive или синтетической формы, совпадающей с инфинитивом. Для предложений этого типа характерна ориентированность на будущее, поэтому используется только форма с indefinite infinitive:

We ordered that the expedition should be organized at once.

I demand that it should be done.

Regulation states that transport of this kind pass customs free.

Orders were given that everybody should stay where they are.

The requirement is that no one should be smoking here.

Для глагола wish и сочетания would rather субъективное значение желания или сожаления может относиться к настоящему, будущему или прошедшему. В зависимости от этого используются разные формы сослагательного наклонения:

I wish I were younger. I wish I had never met him there.I would much rather he didn't suspect us. I wish you would come to our place. He wished they wouldn't insist on it.

Во всех этих случаях использование формы сослагательного наклонения регламентируется только временной ориентированностью нереального действия и значением его желательности.

При наличии отрицания появляются значения нежелания, запрета, побуждения, волеизъявления и форма сослагательного наклонения соответственно меняется:

I have no wish that people should step in between us.

He could not bear, somehow, that his work should be seen by Soames.

После глаголов со значением сомнения, предположения, требования (doubt, wonder, be surprised) характерно употребление форм с should, would и синтетических форм were (was), be, know и т.п.:

I wondered if she were telling me the truth.

No one was surprised that he should admit this.

They insisted that he should be admitted to the court.

I wonder what he would have said in this case.

После глаголов со значением опасения, страха, предвидения отрицательного воздействия и последующего союза lest обычно следует форма с should, имплицирующая обязательное следствие чего-то:

I fear lest he should fail. I fear lest he might guess it.