Адаптация английского текста в процессе перевода на примере The Wonderful Wizard of Oz

Размещено на http://www.allbest.ru

32

Размещено на http://www.allbest.ru

Адаптация английского текста в процессе перевода на примере The Wonderful Wizard of Oz

Содержание

1. Введение. Целевое назначение адаптации

2. Сокращения на уровне содержания текста

3. Адаптация на уровне стиля

4. Адаптация на уровне лексики

5. Адаптация на уровне грамматики

5.1 Морфологический уровень

5.2 Синтаксический уровень

5.2.1 Трансформация сложных предложений в простые

5.2.2 Конструкции с неличными формами глагола

5.2.3 Условные предложения и косвенная речь

6. Комментарии к тексту

Выводы

Список литературы

1. Введение. Целевое назначение адаптации

Книга «Чудеса Страны Оз» (The Magic of Oz) (серия «Английский клуб. Домашнее чтение», М., 2006) (далее - The magic) является адаптацией двух текстов Л.Ф. Баума из цикла о стране Оз - в частности, первой книги цикла, The Wonderful Wizard of Oz. По замыслу редакторов, адаптированный текст рассчитан на учащихся уровня Elementary (то есть начинающих).

Помимо того, что сказки Баума являются признанной классикой детской англоязычной литературы Интертекстуальные переклички с Баумом присутствуют и в некоторых других произведениях, входящих в хрестоматии по английскому языку для учащихся - например, рассказе З. Хендерсон The Believing Child, включенном в несколько сборников подобного рода. Кроме того, некоторые слова, изобретенные Баумом, входят в словарь жаргонов определенных субкультур - так, пейоратив «манчкин» (от Munchkins - название вымышленного Баумом народа) входит в англо- и русскоязычный жаргон любителей ролевых настольных игр (презрительное обозначение игрока, пытающегося выиграть любой ценой)., они хорошо известны русским читателям как в пересказе А.М. Волкова («Волшебник Изумрудного города»), так и в переводе (правда, настоящие русские переводы Баума появились в России сравнительно поздно). Это обстоятельство облегчает чтение текстов Баума тем, кто только начинает изучать английский язык, потому что сюжет и основные персонажи данных произведений (по крайней мере, первой книги цикла) являются уже знакомыми читателям. Возможно, поэтому не стоило бы слишком упрощать исходный текст, сводить его практически к пересказу сюжета (чем и является рассматриваемая нами версия), что вполне допустимо для текстов, незнакомых русскому читателю вообще.

Материалом для нашего анализа служит фрагмент из данной книги (с. 4 - 13), включающий в себя первые 5 глав адаптированного текста. Оригинальный текст рассматривается по изданию: L. Frank Baum. The Wonderful Wizard of Oz. Penguin Popular Classic, 1995 (далее - Baum)

Судя по выбору самого текста, который в жанровом отношении представляет собой литературную сказку, пособие рассчитано не просто на начинающих, а на учащихся младшего возраста (так как уровень Elementary может быть и у взрослых учащихся) - школьников 4-5 класса. Поэтому адаптации подверглись не только язык и стиль оригинального текста, но и его идейно-художественное содержание.

2. Сокращения на уровне содержания текста

В данном тексте опускаются целые фрагменты, имеющие для понимания оригинального текста определенное значение, но при этом данные сокращения не влияют существенно на развитие самой фабулы. Более того, в результате таких сокращений сюжет произведения становится более динамичным и легким для восприятия юных читателей, для которых чтение на иностранном языке оказывается существенно труднее чтения на родном языке. Эпизоды же, которые удалены из адаптированного текста, несколько замедляют сюжет, требуют дополнительной концентрации внимания. Возможно, авторам адаптированной версии данные фрагменты могли показаться и просто малохудожественными.

При сокращении разбивка текста на главы и названия данных глав также подвергаются изменению.

Текстовый фрагмент, занимающий с. 4 - 13 адаптированного издания, начинается (как и оригинал) с описания жизни Дороти в Канзасе и с урагана, а кончается прибытием героев в Изумрудный город. При этом адаптированный текст занимает всего 5 глав по 2 страницы каждая, в то время как текст оригинала - 9 глав по 7-8 страниц, набранных гораздо более мелким кеглем, чем текст адаптированной книги. Из оригинального текста при адаптации были удалены следующие главы: The Road Goes Through the Forest, The Journey to The Great Oz, The Deadly Poppy Field, The Queen of the Field Mice. Все эти главы не имеют особого значения для основной фабулы сказки, они являются практически вставными эпизодами, которые служат, однако, для иллюстрации развития характеров персонажей (в данных главах чаще всего описываются те или иные приключения, переживаемые персонажами по дороге в Изумрудный город: сражение с чудовищами, поле ядовитых маков, спасение Трусливого Льва полевыми мышами в знак благодарности за избавление их королевы). Следует заметить, что в пересказе А. Волкова «Волшебник Изумрудного города» эти вставные эпизоды тоже подвергаются сокращению или замене (фантастические «Kalidahs» заменяются вполне реальными «саблезубыми тиграми», появляются отсутствующие в оригинале истории о Людоеде и наводнении).

Из глав, которые оставлены при адаптации, могут также устраняться целые фрагменты (например, эпизод с приемом Дороти у богатого жевуна Бока), поскольку и они «тормозят» развитие действия. Устраняются и достаточно существенные для развития сюжета моменты, однако устраняется и все то, что с ними связано (так, в адаптированной версии отсутствует упоминание о знаке на лбу у Дороти, оставшемся от поцелуя Доброй Колдуньи Севера и защищающем ее в трудных ситуациях; не говорится о том, что жевуны считают Дороти доброй колдуньей не только потому, что из-за нее погибла Злая Колдунья Востока, но и потому, что Дороти одета в сине-белое клетчатое платье, а синий с белым цвета оказываются для этого мира знаковыми, и т.д.)

Некоторые главы оригинала при адаптации объединяются в одну. Так, главы оригинала The Rescue of the Tin Woodman и The Cowardly Lion в адаптации превращаются в одну короткую главу Dorothy Meets The Woodman and The Lion. При этом из текста устраняются многие существенные детали и эпизоды. Так, встреча Дороти и Страшилы с Жестяным (в русской традиции этот персонаж именуется «Железным», но в оригинале употреблено слово tin) Дровосеком в адаптированном тексте выглядит следующим образом:

On their way there they met a strange man. His body, his arms and legs were made of tin. His head was made of tin too. In his right hand he had an axe. He was a woodman.

“Where are you going?” the funny man asked them.

“We are going to the Emerald City”, answered Dorothy.

“Why are you going there?” asked the Woodman.

“We are going to the Emerald City because we want to see the Great Wizard of Oz”, answered the little girl.

“Why do you see the Great Wizard?” asked the Tin Woodman.

“I want to ask him to send me back to Kansas prairie”, answered Dorothy. “The Scarecrow will ask him to put some brains into his head. You see, only the Great Wizard can do these things”

“May I go with you?” asked the Tin Woodman. “I want to ask the Great Wizard to put a heart into my body. There is no heart in my body. And I can't be happy if I have no heart” (The Magic, p. 12).

В оригинале же этой встрече посвящена целая глава, и обстоятельства, описываемые в этой главе, гораздо более драматичны, чем они выглядят при адаптации (встреча происходит в лесу; Дровосека Дороти и Страшила спасают от ржавчины, смазав его суставы маслом; Дровосек не просто заявляет, что хотел бы иметь сердце, но рассказывает историю своей жизни, как он из обычного человека превратился в жестяного из-за козней матери своей невесты и Злой Колдуньи Востока). Этот эпизод (как и многие другие в книге) имеет притчевый подтекст - размышления персонажей на тему того, что важнее, ум или сердце:

“But, after all, brains are not the best things in the world… Once I had brains, and a heart also; so, having tried them both, I should much rather have a heart”

… “All the same”, said the Scarecrow, “I shall ask for brains instead of a heart; for a fool would not know what to do with a heart if he had one”

“I shall take the heart” returned the Tin Woodman, “for brains do not make one happy, and happiness is the best thing in the world” (Baum, p. 39)

Для понимания смысла этого спора важно помнить, что у одного из спорящих никогда не было ни мозгов, ни сердца, а у другого все это когда-то было, но вернуть он себе желает только сердце (а негативное отношение его к «мозгам» объясняется отчасти тем, что он сам пострадал некогда из-за того, что слишком полагался на разум, строил далеко идущие планы и т.д.).

Однако из адаптированной книги этот подтекст (как и все, что помогает читателю увидеть этот подтекст) убран. Оставлена только мотивация желания иметь сердце желанием счастья: And I can't be happy if I have no heart.

Из адаптированного текста устранены и другие философско-притчевые моменты - например, размышления «не-плотских» персонажей о плюсах и минусах плотского существования (`It must be inconvenient to be made of flesh', said the Scarecrow, thoughtfully, `for you must sleep, and eat, and drink. However, you have brains, and it is worth a lot of bother to be able to think properly'), об иррационализме любви к родному дому, о «цивилизованных» странах и т.д.

Также в эпизодах, подвергшихся сокращению, присутствуют черты ментальности, присущей американцам (т.н. протестантская этика) - например, из текста устранены эпизоды, характеризующие Дороти как практичную (если не сказать прагматичную) (например, она надевает серебряные туфельки потому, что они кажутся ей более крепкими, чем ее собственные, и, по ее мнению, не так быстро износятся; перед уходом в Изумрудный город она запирает дверь дома и т.д.) девочку.

Вместе с тем некоторые моменты, касающиеся религиозных представлений персонажей, сохраняются и в адаптации. Так, вопрос, заданный Дороти Страшиле (есть и в оригинале, и в адаптированном тексте) о том, что это за единственное существо в мире, которого он боится - Is it a Munchkin farmer who made you? - имеет безусловно религиозный подтекст (взаимоотношения твари и Творца, пусть и в травестированном виде), но автором адаптированной версии, видимо, этот подтекст не осознается.

Сокращение эпизодов, связанных с размышлением по поводу какой-либо философской или этической идеи, связано также с некоторыми грамматико-лексическими трудностями адаптации данных эпизодов и с методической спецификой анализа подобных текстов. Как правило, все высказываемые в анализируемом на занятии тексте авторские идеи становятся предметом дискуссии преподавателя и учащихся, в ходе которой учащиеся должны показать не только умение правильно мыслить, но и умение высказывать свои мысли связно и логично на чужом языке. Между тем на начальном уровне учащиеся не настолько владеют языком, чтобы устраивать на нем дискуссии по поводу прочитанного, и, более того, возможно, в данном случае не способны вести подобную дискуссию и на родном языке (в силу возрастных психологических особенностей).

Задания на понимание прочитанного, приводимые после текста, касаются именно понимания отдельных фрагментов фабулы - например, пересказ текста от лица того или иного персонажа, поиск в тексте доказательств того или иного суждения (например, The Lion was not brave), - но не более глубокой смысловой нагрузки текста. Поэтому решение авторов данной адаптации о сохранении только общей фабулы сказки в данном случае представляется оправданным.

Из авторского текста при адаптации оказались устранены или существенно сокращены и практически все описательные фрагменты (портреты персонажей, пейзажные зарисовки и т.д.), которые при более вдумчивом и внимательном чтении оригинала оказываются важны для понимания авторской интенции, но замедляют чтение и затрудняют его для начинающих (особенно если учесть, что адаптация рассчитана на детей 10-11 лет, которые пропускают описательные фрагменты текста и при чтении на родном языке, что связано не столько с низким уровнем их читательской культуры, сколько с возрастной психологией).

Сокращения, связанные со страноведческой спецификой, в тексте практически не встречаются, так как текст оригинала содержит сравнительно мало реалий. Вместе с тем из текста при передаче некоторых описаний оказались удалены некоторые реалии, не столько имеющие страноведческую значимость, сколько связывающие этот текст с его хронотопом (начало прошлого века, сельская местность на юге США) или просто кажущиеся лишними как лексические единицы (которые избыточны для текста уровня Elementary или могут нуждаться в дополнительном комментарии) - например, слова shed (сарай), cellar (погреб), gingham (полосатая хлопчатобумажная материя) (интересно, что именно от этого слова А.М. Волков образовал имя персонажа, который у Баума называется Wicked Witch of the East - колдунья Гингема).

Из-за сокращений в тексте у русского читателя может, например, возникнуть вопрос, почему приемные родители Дороти - люди не бедные (у них, например, есть несколько коров и лошадей), но живут в таком маленьком доме, что его легко уносит ураганом. Вместе с тем в оригинальном тексте этому обстоятельству дается объяснение: Their house was small, for the lumber to build it had to be carried by a wagon many miles (Baum, p. 11).

Однако одна существенная реалия оказывается удаленной из текста при его адаптации именно в силу того, что она совершенно непонятна русским читателям. Речь идет о cyclone cellar - погребе, в котором жители прерий прячутся во время торнадо (достаточно частых в этой местности). У приемных родителей Дороти это сооружение в хозяйстве есть, и о нем в оригинале говорится особо: There were no garret at all, and no cellar - except a small hole, dug in the ground, called a cyclone cellar, where the family could go in case one of those great whirlwinds arose, mightly enough to crush any building in its path. It was reached by a trap door in the middle of the floor, from which a ladder led down into the small, dark hole (Baum, p. 11).

В оригинале Дороти уносит вместе с домом во время торнадо именно потому, что она не успевает спуститься в погреб (пытаясь вытащить из-под кровати щенка, чтобы бежать в укрытие вместе с ним); дом же воспринимается как ненадежное убежище, так как во время торнадо он может обрушиться:

Toto jumped out of Doroty's arms and hid under the bed, and the girl started to get him. Aunt Em, badly frightened, threw open the trap door in the floor and climbed down the ladder into the small, dark hole. Dorothy caught Toto at last, and started to follow her aunt. When she was halfway across the room there came a great shriek from the wind, and the house shook so hard that she lost her footing and sat down suddenly upon the floor (Baum, p. 13)

В адаптированном тексте ни о каком погребе речи не идет; более того, персонажи при виде торнадо в оригинальной и адаптированной версиях реагируют на него по-разному.

Suddenly a storm came from the East. The sky was very dark now. Uncle Henry cried out to Aunt Em who was in the house:

“A cyclone, Em, a cyclone is coming! How terrible!” He ran off to look after the cows and the horses. Aunt Em came to the door and looked at the sky too. She was frightened.

“Yes, a cyclone is coming”, she cried to Dorothy. “Quick, Dorothy, run into the house and stay here. I must help Uncle Henry!”

And Aunt Em quickly ran off ( The Magic, p. 5).

From the far north they heard a low wail of the wind… There now came a sharp whistling in the air from the south, and as they turned their eyes that way they saw ripples in the grass coming from that direction also.

Suddenly Uncle Henry stood up.

“There's a cyclone coming, Em,” he called to his wife. “I'll go look after the stock” Then he ran towards the sheds where the cows and horses were kept.

Aunt Em dropped her work and came to the door. One glance told her of the danger close at hand.

“Quick, Dorothy!” she screamed. “Run for the cellar!” (Baum, p. 13)

Различно не только поведение тети Эм (в оригинале она прячется в укрытие, в адаптированной версии - бежит помогать мужу), но и реакция дяди Генри (в оригинале интонация его реплики спокойная и будничная, что связано не только с характером персонажа, но и с тем, что торнадо в описываемой Баумом местности - явление хоть и опасное, но почти привычное; в адаптированной версии он оказывается если не испуган, то взволнован).

По-разному описывается и сам торнадо: в адаптированной версии это «сильный ветер с востока», в оригинале же о надвигающемся торнадо свидетельствует метеорологически точная деталь - упоминание о двух ветрах, дующих из противоположных точек (с севера и юга одновременно). Возможно, в адаптированной версии стоило бы заменить и само слово cyclone на, например, storm или hurricane, поскольку основной признак циклона, вихря, смерча (ветер, дующий с нескольких сторон сразу) в адаптированной версии отсутствует. Наконец, в русском и современном английском языке (у Баума же в книге язык несколько устаревший) слово «циклон» означает достаточно обычное атмосферное явление, не являющееся стихийным бедствием.

3. Адаптация на уровне стиля

С одной стороны, стиль оригинального текста Баума не отличается особой замысловатостью и осложненностью, поскольку это литературная сказка, рассчитанная на юных читателей. С другой стороны, аудитория, которой предназначен данный текст - носители английского языка, имеющие определенный опыт знакомства с традицией англо-американской классической литературы (хотя бы на уровне школьной классики - в которую в англоязычных странах входят и такие кажущиеся нам «сложными» авторы, как Диккенс или Вальтер Скотт). Поэтому даже то, что детям - носителям языка видится «понятным», «само собой разумеющимся», нуждается в адаптации, если этот же текст предназначается для чтения лиц той же возрастной группы, только начинающих осваивать язык, являющийся для них в данном случае иностранным.

Под стилем следует понимать не только совокупность изобразительно-выразительных средств языка, употребляемых в данном тексте (метафоры, метонимии, сравнения и т.д.), но и специфику употребления тех или иных языковых единиц. Наиболее сильным эстетическим потенциалом из всех языковых уровней обладают лексика и синтаксис. Эстетическая функция языковой единицы (прежде всего лексики) связана с т.н. актуализацией См. Гавранек Б. Задачи литературного языка и его культура // Пражский лингвистический кружок. М., 1967 - нарушением автоматизма ее восприятия, помещением ее в новый, необычный контекст, т.е. до некоторой степени с нарушением правил ее использования в литературном языке, но вместе с тем такое «нарушение» допускается законами стилистики. Язык писателя не всегда может подчиняться нормам литературного языка, но при этом он не мыслим вне системы литературного языка. Согласно Ю.С. Сорокину Сорокин Ю.С. Развитие словарного состава русского литературного языка XIX века: 30е-90е годы. М.-Л., 1965. С. 13, в системе литературного языка организация лексики определяется следующими факторами: 1) самостоятельность значения слова и его соотнесенность с действительностью; 2) отношения словопроизводства и объединение лексических единиц на основе их грамматических характеристик (прежде всего частеречной принадлежности); 3) группировки слов соответственно их лексическим значениям; 4) лексико-фразеологические связи слов, формирующиеся в типовых контекстах; 5) объединения слов с учетом их стилистических свойств. Но в системе писательского словоупотребления главную роль играет художественная семантика лексических средств; эту систему можно определить как «художественно мотивированное единство используемых писателем лексико-фразеологических средств, которые подчинены определенным принципам отбора и употребления, обусловленным авторским видением мира» Поцепня Д.М. Образ мира в слове писателя. СПб, 1997, с. 28..

Итак, система отбора языковых средств у того или иного писателя (или, как она названа в процитированной выше монографии Д.М. Поцепни, семантико-стилистическая система) тесно связана с мировосприятием этого писателя, той системой ценностей, которая декларируется в его творчестве. Идейно-художественное единство творчества того или иного писателя формирует семантико-стилистическое единство используемых словесных средств, «одновременно целенаправленно преобразуя их семантические, сочетаемостные, экспрессивно-стилистические и словообразовательные свойства и соотношения» Поцепня Д.М. Ук. соч., с. 29.

Стиль Ф. Баума характеризуется достаточно скромным употреблением тропов и фигур, однако для него характерно повышенное внимание именно к значениям слов, к словесной игре, к употреблению слова в контексте (что может придавать слову почти символический смысл). Впрочем, это свойственно англоязычной прозе вообще. В адаптированном же тексте большинство стилистических особенностей оригинала оказывается утрачено.

Так, практически полностью устранены контексты с символическим использованием тех или иных слов и словосочетаний. В качестве примера можно привести контекст с символическим использованием слова grey из первой главы оригинального текста.

When Dorothy stood in the doorway and looked around, she could see nothing but the great grey prairie on every side. Not a tree nor a house broke the broad sweep of flat country that reached to the edge of the sky in all directions. The sun had baked the ploughed land into a grey mass, with little cracks running through it. Even the grass was not green, for the sun had burned the tops of the long blades until they were the same grey colour to be seen everywhere. Once the house had been painted, but the sun blistered the paint and the rains washed it away, and now the house was as dull and grey as everything else.

When Aunt Em came there to live she was a young, pretty wife. The sun and wind had changed her, too. They had taken the sparkle from her eyes and left them a sober grey; they had taken the red from her cheeks and lips, and they were grey also. She was thin and gaunt, and never smiled now…

Uncle Henry never laughed. He worked hard from morning till night and did not know what joy was. He was grey also, from his long beard to his rough boots, and he looked stern and solemn, and rarely spoke.

It was Toto that made Dorothy laugh, and saved her from growing as grey as her other surroundings. Toto was not grey; he was a little black dog… (Baum, p. 11 - 12)

Здесь слово grey реализует все свои оттенки значения: и прямое - «серый» (цветообозначение), и дополнительные - «невеселый» (об окружающей местности), «бледный», «невыразительный» (применительно к внешности тети Эм), «седой», «мрачный» (применительно к внешности дяди Генри). Само это слово становится своеобразным символом обыденной реальности, окружающей Дороти (которой Дороти оказывается противопоставлена Не очень понятно, осознанно ли Баум дает своей героине греческое имя со значением «дар Божий» (doron Theou) и в которую она вместе с тем так хочет вернуться).

В Стране же Оз, по контрасту с описанием родины Дороти, практически нет ничего серого - в описании Страны Оз преобладают обозначения ярких и насыщенных цветов: blue, yellow, red, white. Также в описании Страны Оз преобладают эпитеты со значением «чудесный», «красивый», «пышный», «обильный» - в противоовес эпитетам, сопровождающим описание прерии и ее жителей (дяди Генри и тети Эм Возможно, имя Эм тоже имеет некий дополнительный смысл - оно может быть уменьшительным не только от Emma, Emilia, Emmeline, но и от Emerald (женские имена, образованные от названий камней - Руби, Бэрил, Опал - в то время в англоязычных протестантских странах были в моде); ср. Emerald City как конечный пункт quest'а героев. Кроме того, Эм, как и Дороти, пришла в этот «серый» и «мрачный» мир извне, она ему не принадлежала, но сделала свой выбор и осталась в нем.) (stern, solemn, gaunt, dull):

The cyclone had set the house down… in the midst of a country of marvellous beauty. There were lovely patches of greensward all about, with stately trees bearing rich and luscious fruits. Banks of gorgeous flowers were on every hand, and birds with rare and brilliant plumage sang and fluttered in the trees and bushes. A little way off was a small brook…, murmuring in a voice very grateful to a little girl who had lived so long on the dry, grey prairies (Baum, p. 15)

Красота Страны Оз подчеркивается и в адаптированном тексте:

She saw a lot of beautiful fruit-trees and wonderful bright flowers. Beautiful birds sat in the trees and sang their songs. A little way off there was a little river. (The Magic, p. 6)

Тем разительнее становится конфликт между красотой «чужой» для Дороти Страны Оз и уродством «родного» ландшафта, который для Дороти, однако, оказывается более привлекательным.

В адаптированном тексте символический оттенок слова grey исчезает, оно употребляется там только в контексте с прямым значением (серый цвет): Near the house there were neither trees nor flowers. On the right and on the left there was only the great grey Kansas prairie. Even the grass was not green but grey (The Magic, p. 4). «Суровость» персонажей, маркированных в оригинале серым цветом (приемные родители Дороти), в адаптированной версии не связывается ни с какой символикой и объясняется на бытовом уровне: Uncle Henry and Aunt Em worked all day. They never laughed. They had no time to laugh (The Magic, p. 5)

Вышеописанный конфликт между «красивым-чужим» и «уродливым-родным» в адаптированном тексте эксплицируется: At these words Dorothy began to cry. She could not be happy in that beautiful country when her aunt and uncle were so far away (The magic, p. 9).

Таким образом, несмотря на существенное упрощение стилистики оригинального текста, идеи, выражаемые при помощи стилистических средств, эксплицируются иными способами, если авторы адаптированной версии считают это необходимым.

4. Адаптация на уровне лексики

Адаптация на уровне лексики воздействует на стилистику текста, но вместе с тем имеет и учебно-методическое значение.

Ограничение словаря текста при адаптации неизбежно в связи с малым словарным запасом читателей и особенностями психологии восприятия незнакомых знаковых единиц. Восприятие имеет свои границы, и давать в тексте, рассчитанном на начальный уровень обучения, слишком большое количество лексики просто методически неграмотно, поскольку избыточное количество лексики не может быть должным образом усвоено учащимися. Известен предел запоминания - не более 5-9 новых единиц в определенный отрезок времени. Также если в тексте давать слишком много новой (особенно редкой или устаревшей) лексики, у читателя уйдет слишком много времени на поиск новых слов в словаре (навык, который на начальном этапе обучения тоже не слишком хорошо выработан), что может повредить самому процессу чтения (за поиском слов забывается сюжет и т.д.).

Как было сказано ранее, книга Баума написана несколько устаревшим языком, и некоторые встречающиеся там слова (например, bondage, sorcerer) могут быть незнакомы и учащимся более продвинутых уровней.

Адаптация лексики может проходить несколькими способами:

1) Замена более устарелого (или иначе стилистически окрашенного) слова или оборота более нейтральным:

Baum	The Magic
Sorceress to slave To hold smb. in bondage to be grateful To dwell To pause Charm to weep certainly To return Awfully (sorry)	Witch to work for To make smb. a slave to thank To live To stop Magic to cry Yes To answer Very (sorry)

2) Замена фразеологического сочетания одним словом:

Baum	The Magic
To give a cry To set free	to cry (out) To free

3) замена более конкретного слова более абстрактным синонимом:

Baum	The Magic
lovely, gorgeous Marvellous Small Brook Toe queer Frock To growl To whirl around	beautiful Wonderful Little River foot funny Dress To bark To turn around

4) Замена более абстрактного слова более конкретным синонимом (встречается весьма редко):

Baum	The Magic
To hurt	to bite

5) Несинонимические замены:

Baum	The Magic
Most noble sorceress Boots amazement	Beautiful fairy Shoes Joy

Все эти замены имеют своей целью не только упростить словарный состав текста, но и сделать лексические единицы более повторяемыми на протяжении текста в целях их лучшей запоминаемости. Но говорить о точных лексических заменах одной единицы на другую применительно к данному тексту достаточно трудно, поскольку (как было сказано ранее) текст подвергся значительным структурным изменениям, и точные структурные соответствия между предложениями оригинала и адаптированной версии не очень часты. Как правило, предложения, которые переносятся из оригинала полностью, просты по структуре, коротки и лексика в них тоже простая и не нуждается в замене (“But who was she?” asked Dorothy. “She was the Wicked Witch of the East”) (встречается в обоих вариантах текста).

Очень часто лексические единицы, присутствующие в тексте и имеющие стилистическое значение, просто опускаются (см. об этом в параграфе 3):

What could the little woman possibly mean by calling her a sorceress, and saying she had killed the Wicked Witch of the East? Dorothy was an innocent, harmless little girl…(Baum, p. 16)

“Why does she say I killed the Wicked Witch of the East? I didn't kill her. How could I kill her? I am only a little girl…” (The Magic, p. 6-7)

(о замене косвенной речи на прямую см. далее)

Нередко замене подвергается вся структура предложения, в том числе и его лексическое наполнение. При такой замене может происходить, например, экспликация (подчас достаточно приблизительная, что является неизбежным «злом» при использовании ограниченного набора лексем) содержания предложения, в оригинале передаваемого сложными конструкциями:

The sun shone bright and the birds sang sweetly, and Dorothy did not feel nearly so bad as you might think a little girl would who had been suddenly whisked away from her own country and set down in the midst of a strange land (Baum, p. 23)

The day was fine. The birds sang in the trees. Dorothy was happy because she hoped to see her aunt and uncle very soon (The Magic, p. 10)

Таким образом, адаптация на уровне лексики, как было сказано ранее, идет по пути сокращения словарного состава, его стилистической нивелировки. При этом авторами адаптации осознается лексический минимум, который необходимо усвоить учащимся в процессе чтения данной книги, и единицы этого минимума употребляются с как можно большей частотностью (отчего возникают и замены, казалось бы, нейтральных и достаточно часто употребляемых в современном английском языке лексем на другие, входящие в лексический минимум данной книги).

5. Адаптация на уровне грамматики

5.1 Морфологический уровень

Морфологический уровень адаптации применительно к данному тексту может рассматриваться почти исключительно на уровне системы времен и системы степеней сравнения прилагательных.

В данном адаптированном тексте употребляются практически исключительно времена группы Simple (Present, Past, Future). Present Perfect употреблено всего один раз, и его перевод комментируется в сноске: “We thank you because you have killed the Wicked Witch of the East” (сноска: you have killed - Вы убили). Один раз употребляется и Present Continuous (“A cyclon, Em, a cyclon is coming”) Между тем в тексте оригинала достаточно активно употребляются и другие времена - в частности, весьма частотно время Past Perfect, употребление которого имеет как собственно-грамматическое, так и стилистическое значение.

Для анализа стилистического употребления Past Perfect у Баума достаточно вернуться к уже рассмотренному ранее отрывку из главы 1:

The sun had baked the ploughed land into a grey mass, with little cracks running through it. Even the grass was not green, for the sun had burned the tops of the long blades until they were the same grey colour to be seen everywhere. Once the house had been painted, but the sun blistered the paint and the rains washed it away, and now the house was as dull and grey as everything else.

When Aunt Em came there to live she was a young, pretty wife. The sun and wind had changed her, too. They had taken the sparkle from her eyes and left them a sober grey; they had taken the red from her cheeks and lips, and they were grey also.

В этом фрагменте повторяющееся употребление Past Perfect создает ощущение неподвижности и обреченности (все уже свершилось давным-давно и больше не изменится). Но сам фрагмент из адаптированного текста устранен почти целиком, и в адаптированной версии от него осталось лишь несколько предложений, в которых употребляется Past Simple: Near the house there were neither trees nor flowers. On the right and on the left there was only the great grey Kansas prairie. Even the grass was not green but grey (The Magic, p. 4). Вместе с тем статичность окружающего Дороти пейзажа подчеркивается несколько иными средствами - употреблением в качестве сказуемых почти исключительно глагола to be с его бытийной, а не актантной семантикой.

Нестилистические случаи употребления Past Perfect, необходимые с грамматической точки зрения, в оригинальном тексте тоже частотны, однако из адаптированного текста устраняются не только сами формы этого времени, но и контексты их употребления.

…she noticed coming towards her a group of the queerest people she had ever seen (Baum, p. 15)

There were three men and one woman coming to the house. “What funny people”, thought Dorothy (The Magic, p. 6).

She took off her old leather shoes and tried on the silver ones, which fitted her as if they had been made for her (Baum, p. 23)

Dorothy took the shoes of the Wicked Witch of the East and put them on (The magic, p. 9)

Примерно то же самое можно сказать и про другие времена, употребляемые в авторском тексте (Present Perfect, Past Continious). Однако если контексты с Past Continious полностью устраняются, контексты с Present Perfect заменяются на Past Simple, что влияет на смысл самих предложений, в которые оказываются включены эти контексты.

Dorothy sat up and noticed that the house was not moving (Baum, p. 15).

When she woke up she sat up and looked around (The Magic, p. 6).

When these people drew near the house where Dorothy was standing in the doorway they paused and whispered among themselves… (Baum, p. 16).

The funny people came up to the house and stopped (The Magic, p. 6).

“You are very kind; but there must be some mistake. I have not killed anything” (Baum, p. 17) (т.е. «я никогда никого не убивала»).

“You are very kind. But I think there is a mistake. I am not a fairy, and I didn't kill the Witch of the East!” (The Magic, p. 7) (т.е. «я не убивала Злую Колдунью»).

“She has held all the Munchkins in bondage for many years…” (Baum, p. 17) (подчеркивается длительность пребывания народа жевунов в рабстве).

“She made all the Munchkin people her slaves” (The Magic, p. 7) (в центре внимания - сам факт обращения в рабство).

Точно так же из текста устраняются все контексты с формами прилагательных в сравнительной и превосходной степени.

… the queerest people she had ever seen (Baum, p. 15) - “What funny people”, thought Dorothy (The Magic, p. 6).

The little girl gave a cry of amazement and looked about her, her eyes growing bigger and bigger at the wonderful sights she saw (Baum, p. 15) - The little girl cried out with joy (The Magic, p. 6).

5.2 Синтаксический уровень

Как было сказано ранее, синтаксический уровень (наряду с лексическим) играет наиболее важную роль в стилистике того или иного текста. Синтаксис авторского текста Ф. Баума, как и весь его стиль, не отличается особой прихотливостью, однако он включает в себя целый ряд конструкций, обычных для литературно-письменной формы английского языка, но являющихся незнакомыми и трудными для изучающих английский язык на начальном этапе.

Адаптация в наибольшей степени касается именно синтаксического уровня текста и происходит несколькими различными способами. Рассмотрим каждый из них.

5.2.1 Трансформация сложных предложений в простые

В тексте Баума, что вполне обычно для литературного английского языка, преобладают сложные многокомпонентные предложения. Для облегчения восприятия текста и в силу того, что сложные синтаксические конструкции незнакомы юным читателям (причем, скорее всего, сложные синтаксические конструкции родного языка у них тоже вызывают затруднения), сложные конструкции разбиваются на составляющие их предикативные единицы, каждая из которых оформляется как отдельное простое предложение.

Dorothy lived in the midst of the great Kansas prairies, with Uncle Henry, who was a farmer, and Aunt Em, who was the farmer's wife (Baum, p. 11).

Dorothy lived on the great Kansas prairie. She lived with Uncle Henry and Aunt Em. Uncle Henry was a farmer. Aunt En was his wife (The Magic, p. 4).

Their house was small, for the lumber to build it had to be carried by a wagon many miles. There were four walls, a floor, and a roof, which made one room; and this room contained a rusty-looking cooking stove, a cupboard for the dishes, a table, three or four chairs, and the beds (Baum, p. 11).

Their house was very small. It had only one room. There were not many things in it. There was a table, a cupboard, three or four chairs and the beds (The magic, p. 4).

Uncle Henry sat upon the doorstep and looked anxiously at the sky, which was even greyer than usual (Baum, p. 12).

One afternoon Uncle Henry was at the door of his house. He looked at the sky. The sky was not blue, it was grey (The magic, p. 5).

Такого рода трансформации служат одновременно и для методических целей. При чтении текста, составленного из предложений, которые сами по себе короткие и простые, но содержат базовые структуры английского синтаксиса, у читателя, начинающего изучать язык, возникает своего рода автоматизм восприятия этих конструкций, которые он осознает и запоминает и которые потом сам может воспроизводить при говорении или письме на иностранном языке. Особое внимание следует обратить на достаточно частотное (даже более частотное, чем в оригинале) употребление в адаптированном тексте конструкции there is…, отработка употребления которой составляет один из основных пунктов изучения английского языка на начальном этапе.

5.2.2 Конструкции с неличными формами глагола

В письменном английском языке весьма частотны конструкции с т.н. неличными формами глагола или verbals (инфинитивные, причастные, герундиальные обороты). С ними авторы адаптированной версии поступают так же, как и с прочими единицами, подвергающимися адаптации: либо устраняют их из текста, либо оформляют как отдельное простое предложение (что вполне оправданно с точки зрения грамматики, так как конструкции с неличными формами глагола являют собой т.н. скрытую предикацию; при адаптации же скрытая предикация оформляется в виде самостоятельных предикативных единиц).

Так, достаточно частотный в тексте оригинала независимый причастный оборот последовательно устраняется из текста адаптированной версии без всякой замены:

The little girl gave a cry of amazement and looked about her, her eyes growing bigger and bigger at the wonderful sights she saw (Baum, p. 15) - The little girl cried out with joy (The Magic, p. 6).

Другие причастные обороты (например, Complex Subject, Complex Object) и отдельные причастия как члены предложения также почти полностью оказываются убранными из текста.

There were lovely patches of greensward all about, with stately trees bearing rich and luscious fruits... A little way off was a small brook rushing and sparkling along between green banks, murmuring in a voice very grateful to a little girl who had lived so long on the dry, grey prairies (Baum, p. 15).

She saw a lot of beautiful fruit-trees and wonderful bright flowers… A little way off there was a little river (The Magic, p. 6).

Ср.: …she noticed coming towards her a group of the queerest people she had ever seen (Baum, p. 15).

There were three men and one woman coming to the house. “What funny people”, thought Dorothy (The Magic, p. 6).

Герундии и герундиальные обороты также устраняются из текста вообще, либо заменяются на обычные (независимые или в составе сложных) простые предложения.

“We are so grateful to you for having killed the Wicked Witch of the East, and for setting our people free from bondage” (Baum, p. 16).

“We thank you because you have killed the Wicked Witch of the East”, answered the old woman. “Our people were her slaves. Now they are free” (The Magic, p. 6).

What could the little woman possibly mean by calling her a sorceress, and saying she had killed the Wicked Witch of the East? (Baum, p. 16).

“Why does she say I killed the Witch of the East?” (The Magic, p. 7).

К конструкциям с неличными формами глагола примыкают конструкции с модальными глаголами. Хотя в тексте адаптированной версии некоторые модальные глаголы употребляются (главным образом can), сложные модальные конструкции, включающие в свой состав, например, перфектные инфинитивы и выражающие весьма тонкие оттенки вероятности-невероятности происходящего, по вполне объяснимым причинам из адаптированной версии в большинстве случаев устраняются.

“Oh dear! Oh, dear!” cried Dorothy, clasping her hands together in dismay. “The house must have fallen on her. What shall we do?” (shall здесь - тоже модальный глагол со значением долженствования) (Baum, p. 17).

She was frightened. “What shall I do?” she cried out. “What shall I do?” (модальность сохраняется) Now I understand what happened. The house fell on this poor woman and killed her” (The Magic, p. 7) (модальный оттенок оригинала в адаптации эксплицируется через введенное в текст фрагмента предложение Now I understand what happened).

5.2.3 Условные предложения и косвенная речь

Так как условные предложения (по крайней мере, два их типа) и косвенная речь не входят в программу начального этапа обучения (что связано со спецификой употребления в них глагольных времен и наклонений), эти синтаксические явления также в тексте адаптированной версии отсутствуют. Косвенная речь в основном заменяется на прямую, а условные предложения устраняются из текста.

6. Комментарии к тексту

Комментарии к адаптированной версии текста даются в виде постраничных сносок (что также облегчает чтение на малознакомом языке и не мешает концентрировать внимание на тексте - в то время как комментарии в конце текста могут сбивать даже достаточно продвинутого читателя, отнимая время на поиски нужной ссылки). Сами эти комментарии невелики по объему и сводятся к двум моментам:

1) Транскрипция собственных имен и их передача средствами русского языка

В этом тексте все имена можно разбить на 2 группы: не нуждающиеся в дополнительных комментариях и нуждающиеся в них. К первым относятся имена, являющиеся, по сути дела, нарицательными, перевод которых на русский язык особых затруднений не вызывает (по крайней мере, авторы рассчитывают, что читатели этой книги знакомы с пересказом А.М. Волкова и помнят имена персонажей оттуда): Scarecrow, Tin Woodman, Cowardly Lion (хотя в принципе первое имя можно перевести не как «Страшила», а просто как «Пугало», если пользоваться только словарем и не знать русской традиции передачи этого имени, а второе буквально значит не «Железный Дровосек» (как у Волкова), а «Жестяной Дровосек», тогда как жесть и железо - металлы, разные не только по физико-химическим свойствам, но и по коннотациям в русском языке: «железо» имеет положительные коннотации, «жесть» - отрицательные Ср. «отличать золото от жестянки», «жестяной голос» (противный) и даже современное сленговое: «Это жесть!» - то есть «странно, непонятно»). К второй - имена, имеющие трудность в произношении и поэтому нуждающиеся в транскрипции (Dorothy, Toto), имеющие трудность в переводе (Munchkins) или не имеющие устоявшейся традиции их передачи на русском языке (The Wizard of Oz, The Wicked Witch of the East), и нуждающиеся как в транскрипции, так и в возможном образце перевода (The Wicked Witch of the East в комментариях переводится как «Злая Колдунья Восточной Страны», хотя можно ее назвать и «Злая Колдунья Востока»).

2) Сохранение некоторых трудных или незнакомых, но представляющих методическую ценность (в силу, например, своей активной употребительности в языке) или сохраняющих стиль оригинала и просто малопонятных для начинающего читателя (что бывает реже) выражений, которые даются в сносках с переводом:

All day long - весь день

Was frightened - была испугана

What will happen to us? - Что с нами будет? (p. 5)

cried out with joy - вскрикнула от радости

a lot - очень много

a little way off - невдалеке

you have killed - Вы убили (p. 6)

I am so sorry for her! - Мне так жаль ее!

We are glad of that - мы этому рады (p. 7)

Многие прокомментированные выражения, которые достаточно частотны в английском языке (устойчивые разговорные выражения, этикетные формулы) употребляются в тексте и далее, но уже без сносок; по замыслу авторов пособия, учащиеся должны запомнить их перевод и далее уметь употреблять их самостоятельно (по крайней мере, уметь опознавать их в тексте и переводить).

Выводы

Итак, в книге The Magic of Oz адаптация текста имеет 2 основные цели: облегчение восприятия сюжета текста для начинающих читателей и учебно-методическую цель (отработка основных грамматических конструкций английского синтаксиса и запоминание определенного лексического минимума). Для достижения этих целей пришлось пожертвовать стилистикой исходного текста (которая достаточно трудна для восприятия начинающих учить язык) и существенно трансформировать синтаксический уровень текста, устранив из него все естественно присущие письменному английскому языку, но сложные для изучения на начальном этапе конструкции (обороты с неличными формами глагола, условные предложения, косвенная речь) и увеличив частотность употребления необходимых для запоминания лексических единиц и базовых синтаксических конструкций (структура простого предложения, конструкция There is…).

Занимательный и динамичный сюжет (к тому же знакомый русским читателям и помимо знакомства их с книгой Баума) в данном случае тоже выполняет учебно-методическую задачу: следя за развитием сюжета, дети легче и охотнее усваивают необходимый для изучения на начальном этапе обучения лексико-грамматический минимум.

Список литературы

Источники

1. Baum, L.F. The Wonderful Wizard of Oz. - London: Penguin Books, 1995

2. Баум Л. Фрэнк. The Magic of Oz - Чудеса Страны Оз. Адаптация текста, словарь Г.К. Магидсон-Степановой. Упражнения И.П. Твердохлебовой. Под ред. Е.Л. Заниной. - М.: Айрис-Пресс, 2006-11-21

адаптация текст перевод

Теоретическая литература

3. Арнольд И.А. Стилистика английского языка. М., 1983

4. Гавранек Б. Задачи литературного языка и его культура // Пражский лингвистический кружок. М., 1967

5. Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистического анализа. - М., 1979

6. Поцепня Д.М. Образ мира в слове писателя. СПб, 1997

7. A New University Grammar (A.V. Zelenschikov, O.V. Emelyanova etc.). Saint-Petersburg, 2003

8. Longman Dictionary of Contemporary English. - Essex, England, 1987

9. Большой англо-русский словарь. В 2х тт. Под ред. И.Р. Гальперина. - М., 1987

Размещено на Allbest.ru