Языки Швейцарии

Древнейшим народом, жившим на территории современной южной Швейцарии, были лигури. Долины Бленио, Левентина, Мезольчина и Валлемадаа населяли лепонтийские племена кельто-лигурийского происхождения, их ближайшими соседями на востоке были реты. Во времена Римской империи (к началу I в. н.э.) вся область расселения этих племен была полностью романизована и входила в состав изальпинской Галлии. С III в. н.э. эти земли начали подвергаться нападениям различных племен (франков, алеманнов, готов), а к началу VII в. они вошли в состав королевства лангобардов. В период средневековья альпийские долина Тессина и Граубюндена не раз становились причиной столкновений между государствами, оспаривавшими право контролировать горные перевалы, по которым пролегали важнейшие торговые, пути через Альпы. Неоднократно эта территория попадала в руки германских феодалов, епархии Комо и Герцогства Миланского. На протяжении ХV--ХVI вв. швейцарские кантоны постепенно подчинили себе Тессин, Мезольчину и Вальтеллину. Окончательно граница между Швейцарией и Северной Италией сформировалась лишь к концу ХVIII века, во время завоевания Италии Наполеоном, когда вся Вальтеллина, кроме Поскьяво и Брегальи, примкнувших к Граубюндену, была присоединена к Ломбардии. В дальнейшем Тессин и южные районы Граубюндена разделили историческую судьбу остальных кантонов.

Государственная граница Швейцарии, часто проходящая по естественным границам, создаваемым горными массивами Альп, изолирует итало-швейцарские говоры от остальных ломбардских диалектов и препятствует нивелирующему влиянию со стороны Милана. Концентрации ретороманского элемента в Брегалье способствует в определенной мере и то, что это единственный в итальянской Швейцарии протестантский район, окруженный со всех сторон. территорией католических епархий, таким образом, политическая граница совпадает здесь не только с географической, но и с религиозной.

Во многих работах по итальянской диалектологии, в которых рассматривается вопрос классификации итальянских диалектов, отмечается, что ломбардский диалект в целом не имеет каких-либо отличительных черт, которые выделали бы его из всей группы галло-итальянских диалектов , иными словами, ломбардские говоры не обладают какой-либо специфической для них всех особенностью, которая противопоставила бы их остальным диалектам северной Италии. О специфических чертах можно говорить только применительно к отдельным группам говоров, входящих в систему ломбардского диалекта, среди которых большим своеобразием выделяются западноломбардские диалекты и относящиеся к ним швейцарские говоры итальянского языка в Тессине и Граубюндене. итальянские диалекты в Швейцарии, представляющие маргинальную зону ломбардского диалекта и итальянского языка в целом, характеризуются целым рядом особенностей в области фонетики, лексики и морфологии.

Характерной чертой фонетического строя итало-швейцарских диалектов является нейтрализация фонологического противопоставления [е : ?] в минимальных парах, произношние [е] в конце слога, но не в ауслауте (avere, piaccevole, telefono), перед носовым+согласный ( venti, vento, tempo, sempre);открытое произношение [?]: в конце слова ( t?, m?, s?, caff?, tr?) и в закрытом слоге, даже когда в диалекте [е] ( fr?ddo, qu?sto, cap?llo), но nebbia, verde, fermo с закрытым [е]. Отмеченные расхождения с литературной нормой совпадают с миланской нормой произношения. Отличие от миланского - долгое произношения ударных гласных.

В лексическом составе итальянских говоров в Швейцарии также обнаруживается большое своеобразие и обилие форм. Контактирование итальянских говоров Тессина и Граубюндена с немецкими и ретороманскими диалектами на лексическом уровне проявляется в ряде заимствований. Более сильное воздействие на лексику итальянских диалектов Тессика и Граубюндена оказывается со стороны ретороманского. Это во многом объясняется тем, что итальянский и ретороманский являются родственными языками и принадлежат к одной романской группе. Влияние ретороманского языка проявляется в лексическом составе многих говоров итальянской Швейцарии.

Однако более всего ретороманский элемент ощущается в лексике говоров Брегальи.

Территориальная граница между Италией и Швейцарией препятствует усилению влияния на говоры Тесина и Граубюндена со стороны ломбардского диалекта (ломбардского регионального типа) и литературного итальянского языка, крупным центром иррадиации которых является Милан. Это способствует сохранению в лексике итало-швейцарских говоров некоторых архаических явлений (до отношению к остальным ломбардским диалектам), а также лексики, специфической для швейцарской зоны. Диалекты Тессина и Граубюндена часто образуют обобщенную зону, то есть, зону, состоящую из двух и более лексем, и противопоставленную однородным окружающим зонам Италии.

В заключение следует отметить, что на уровне народно-разговорного языка Швейцарии выявляется значительное количество особенностей, характерных для данной территории, сохранению которых способствует итало-швейцарская граница, препятствующая унифицирующему влиянию со стороны ломбардского диалекта Милана. Говоры Тессина и Граубюндена, представляющие собой маргинальную зону итальянского языка, контактируют с соседними немецкими и ретороманскими диалектами. Если влияние немецкого языка очень ограничено и проявляется, главным образом, в области лексических заимствований, то в отношении родственного ретороманского языка во многих итало-швейцарских говорах обнаруживается большая общность с ним как в лексическом, так и в фонетическом строе.

Что касается литературного языка в Швейцарии, то, на первый взгляд создается впечатление, что он ничем не отличается от литературного языка Италии, однако, возможно, что более пристальное его изучение показало бы наличие известных отклонений от официальной нормы.

3.4 Ретороманский язык

Четвертый национальный язык Швейцарии - ретороманский, бытующий в горных долинах кантона Граубюнден, - представлен рядом диалектных систем. Вместе с ретороманскими говорами Тироля и фриульским языком граубюнденские диалекты образуют „ретороманский язык" в широком смысле, или „ладинское наречие", в терминологии Г.И. Асколи. Образованное по аналогии с определениями типа галлороманский, иберороманский, дакороманский понятие „ретороманский язык" (от названия бывшей римской провинции Реция) допускает существование в прошлом некой лингвистической общности ретороманцев, обитающих в настоящее время на разрозненных территориях.

Специфика и формы функционирования ретороманского связаны как с особой лингвистической ситуацией в многоязычном Граубюндене, где доминирует немецкий язык, так и с уникальным состоянием граубюнденского ретороманского, выступающего в качестве четвертого национального языка швейцарской федерации в совокупности всех своих территориальных вариантов, представленных пятью (или шестью) литературными диалектами, два из которых поочередно (с периодичностью в один год) используются в качестве „литературного ретороманского" в кантональных, а иногда и в федеральных изданиях, а также радиовещанием и телевидением Граубюндена.

Самую многочисленную группу ретороманцев охватывает сурсельвский, или обвальдский, диалект (порядка 17 тыс. чел., по данным переписи 1980 г.), бытующий в рейнских долинах. Обычно его описывают по говору Дисентиса, который лежит в основе литературной нормы сурсельвского и от которого существенно отличаются говоры Тавеча в верховьях Переднего Рейна, медельские говоры Среднего Рейна, брейльские говоры (к востоку от Диссентиса) и лугнецкие в долинах Вельского Рейна и Гленнера. Сурсельвский отмечен в литературной традиции начиная с 1611 г. -в двух разновидностях: католической и протестантской. Это один из двух литературных диалектов, который по нечетным годам официально представляет ретороманский язык

Швейцарии. Он введен в программу начального обучения в соответствующих коммунах. На этом диалекте существует обширная оригинальная и переводная литература. Издается ряд периодических изданий, в том числе для сурсельвцев-католиков - одна из старейших в Граубюндене газет „Gasetta Rоmontschа" (с 1857 г.) и ежегодник „Igi Ischi" (с 1897 г.; с 1973 г. выходит дважды в год под названием “Ischi semestril”), а для сурсельвцев -- протестантов -- еженедельная “La Саsа Раtrenа” (с 1920 г.).

Сутсельвский диалект, письменные памятники на котором восходят к 1601 г. (современная норма с 1944 г.), распространен в долинах Заднего Рейна, где его изучают в начальной школе, но в Трине и Унтерваце языком букваря является сурсельвский. Различаются говоры Домлешга и Шонза; особняком стоит говор Домата (Эмса - 9 км от Кура), который к настоящему времени германизирован. Сутсельвский объединял в 1970 г. порядка 5 тыс. чел., а по данным 1980 г. - 1200 чел. На этом диалекте С. Лоринжет стал издавать в 1951 г. газету „Lа Рunt", которая с 1976 г. слилась с сурсельвской “La Саsа Раtrenа” и стала выходить под общим названием “La Саsа Раtrenа, Lа Рunt ”

В долинах рек Юлия и Альбула бытует сурмиранский диалект (около 3 тыс. чел.), зафиксированный в письменных источниках с 1673 г. (современная норма с 1921 г.). Здесь различают говоры Тифенкастеля и Савоньина, а также Бивио и Бергюна, которые в последние десятилетия стали объединять с говорами энгадинского типа. Сурмиранский введен в программу начального обучения, наряду с итальянским языком в Бивио и литературным верхнеэнгадинским в Бергюне. Как и сутсельвский, сурмиранский по преимуществу язык бытового общения, а также коммунального делопроизводства, хотя оба диалекта представлены и в литературных жанрах. С 1922 г. издается ежегодник “Igi nos sulom”, посвященный сурмиранской литературе и культуре, а с 1946 г. - еженедельная газета „Lа Раginа dа Surmeir”.

Верхнеэнгадинский диалект, или путер (самоназвание), объединяющий около 3.6 тыс. чел., бытует в верховьях р. Инн, где отмечен в письменной традиции с 1527 г. Верхнеэнгадинский выступает наряду с сурсельвским в качестве „ретороманского литературного языка" (по четным годам). Этот диалект сравнительно однороден -- выделяются говоры Санкт--Морица и Челерина, находящиеся под более интенсивным влиянием немецкого и итальянского языков.

Непосредственным продолжением верхнеэнгадинского в восточном течении Инна является нижнеэнгадинский, или валадер (самоназвание), на котором, по данным 1980 г., говорят порядка 5 тыс. чел. (5500 чел. вместе с носителями мюнстерского диалекта). Письменность на нижнеэнгадинском существует с 1562 г. Нижнеэнгадинский введен в программу школьного образования, а в качестве языка художественной литературы он не уступает верхнеэнгадинскому, расхождения с которым незначительны и носят в основном регулярный характер. Особняком стоят восточные говоры Зента, Рамоша, Шлейнса, испытавшие влияние западнобаварских говоров немецкого языка.

К нижнеэнгадинскому близок самый малочисленный по количеству говорящих (порядка 0.5 тыс. чел.) мюнстерский диалект, или jauer (самоназвание -- по форме утвердительной частицы jau "да"). Он бытует в Мюнстерской долине (Валь Мустайр), где отмечен в письменной фиксации с конца XIX в. Хотя на мюнстерском существуют образцы региональной литературы и его иногда рассматривают в качестве шестого литературного диалекта граубюнденского ретороманского, в начальной школе в Мюнстерской долине изучается нижнеэнгадинский.

Для носителей всех трех энгадинских диалектов предназначена выходящая дважды в неделю газета „Fцgl Ladin.

Территория ретороманского языка в Граубюндене не является однородной - это ряд разобщенных горных долин. Ретороманское население сосуществует здесь с носителями немецкого, а также итальянского языков. Больше всего размыты ареалы сурсельвского и сурмиранского диалектов, немецкоязычные анклавы имеются также в сурсельвском. В энгадинских ареалах наряду с немецкоязычным населением значителен процент италошвейцарцев. Численность носителей итальянского языка, составляющих в Граубюндене 13.4 % населения, колеблется в связи с притоком сезонных рабочих из Италии.

Граубюнденский ретороманский представляет собой, таким образом, не столько определенную языковую общность, сколько своеобразное диатопное образование - область, где в германоязычном окружении бытует целый ряд систем романского типа, ориентированных на норму отдельных литературных диалектов. Последние, будучи „синтезированным выражением языковых особенностей соответствующих диалектных групп", отнюдь не „сглаживают на высшем уровне различия между диалектными группами" и не обеспечивают единства ретороманского. В литературе, на которую приходится опираться при анализе языкового состояния в Граубюндене, подобная точка зрения высказывается, но единство ретороманского остается декларативным, как и утверждение, что „швейцарский принцип территориальности, на котором с 1848 г. основываются языковые отношения, никоим образом не затрагивается" по отношению к ретороманцам, обитающим в области языкового смешения.

Немецко-ретороманской границы фактически не существует, и саморазвитие языка шло на фоне естественной германизации романоязычных территорий, в ходе которой осуществлялась интенсивная интерференция ретороманской и немецкой речи и рос престиж немецкого языка среди ретороманцев, несмотря на упорные усилия удержать, если не возродить, ретороманскую традицию.

Граубюнденский ретороманский, представленный отдельными системами диалектного уровня, отличается от „типовых" национальных языков прежде всего отсутствием наддиалектной нормы, низким порогом ареальной интеграции, что способствует усилению немецкоязычных влияний, тем более что немецкий язык фактически выступает как язык межрегионального общения ретороманцев. Эта основная функция национального языка не свойственна „четвертому языку” Швейцарии, а функция литературного языка ограничена художественными жанрами. Собственно ретороманская литература сохраняет преимущественно региональное значение, что зависит не от таланта авторов, а от численной ограниченности потенциального круга читателей. Использование же ретороманского в конфессиональной сфере и в коммунальном делопроизводстве, по сути, соответствует его функционированию в качестве языка бытового общения, поскольку в этой роли выступают местные говоры коммун, и уже на кантональном уровне, не говоря о федеральных учреждениях, ретороманский уступает свои административные функции немецкому языку. Констатация того факта, что „осознание единого ретороманского языка носителями этого языка связано не столько с его реальным единством (т.е. единством энгадинской и единством сельвской групп), сколько с его положением в стране как национального литературного языка, т.е. языка, выполняющего свою основную функцию - средства общения в государственном (или областном) масштабе", остается эмоциональной оценочной констатацией и не соответствует реальной языковой ситуации.

В условиях швейцарского многоязычия кантональные органы обязаны „определять официальный язык кантона (Аmts-sprachе) и ограничивать приватный языковой узус в той мере, в какой это необходимо для поддержания гомогенности данной языковой территории". Однако поскольку в соответствии с Конституцией (ст. 116) государственными, т.е. официальными (Аmts-sprachе), языками федерации являются немецкий, французский и итальянский, то в Граубюндене, где италошвейцарцев явное меньшинство, а двуязычные ретороманцы в настоящее время составляют порядка 45 тыс. чел., из которых почти половина владеет „родным языком" скорее пассивно, чем активно, принцип соблюдения гомогенности языковой территории фактически не распространяется на ретороманские ареалы. Более того, общинное самоуправление, которое все еще сохраняется в Граубюндене, нередко ведет к тому, что в коммунах со смешанным населением большинством голосов в качестве „официального языка", а также языка школьного обучения устанавливается не ретороманский, а немецкий язык. „Автономия коммун, -- подчеркивает М. Дюваль--Валентен, -- представляет определенную опасность для этого языка, находящегося под большой угрозой. Действительно, достаточно нескольких учеников с родным немецким языком (иногда менее 10 %), чтобы муниципалитет -- главный после бога -- принял решение о том, чтобы начальное обучение велось на немецком языке. В системе среднего образования предусмотрен курс ретороманского (иностранный язык) из расчета одного часа в неделю, но этого явно недостаточного количества хватает только на успокоение сознания ответственных лиц и дает такие, же жалкие плоды, как, например, обучение немецкому в лицеях Франции".

Литературный немецкий (Ноchdeutch) не рассматривается ретороманцами как „иностранный язык". По словам Б. Катомаса, „немецкий -- а под “немецким” ретороманцы подразумевают и швейцарско-немецкий - значит для ретороманцев почти то же, что и собственный материнский язык, а нередко даже и более, чем ретороманский. Немецкий ощущается как дополнение к ретороманскому, то и дело он полностью его заменяет. На ретороманском говорят дома, в кругу знакомых, в общинном собрании, в повседневной жизни ретороманской деревни. Немецкий или швейцарсконемецкий в отличие от него является языком образования, а также языком профессионального общения... "

Высокая престижность немецкого языка среди ретороманцев соответственно ведет к снижению престижности ретороманского, который воспринимается как „язык беспомощности" (Sprache der Ohnmacht), хотя он и противопоставляется в качестве „языка души" (Sprache des Herzens) немецкому „языку хлеба" (Sprache des Brotes), что, пожалуй, только подчеркивает „беспомощность" ретороманских диалектов.

Немецко-ретороманское двуязычие является реальностью, с которой необходимо считаться хотя бы потому, что варианты ретороманского не могут быть выстроены по аксиологической оси престижных и непрестижных форм языка. Противоположные же элементы на диатопной оси (сурсельвский и верхнеэнгадинский) представляют несоотносимые с точки зрения носителей языка лингвистические системы. Несмотря на то, что формально именно эти две системы репрезентируют четвертый национальный язык Швейцарии, „сурсельвский и верхнеэнгадинский по своей языковой структуре очень значительно отличаются друг от друга".

Согласно конституции Граубюндена, наряду с немецким и итальянским ретороманский „в совокупности всех своих литературных диалектов" признан в качестве кантонального языка (Landessprache), что соответствует в правовом отношении и понятию „национального языка" (Natioalsprache) и понятию „официального языка" (Amtssprache), а тем самым, по мнению Э. Дикмана, „юридически и лингвистически абстрактное понятие “ретороманский” оказывается „суммой своих пяти литературных диалектов". При этом лингвистическое понятие „ретороманский" существует только как некий тип романской речи, отличный от итальянского, а также от общешвейцарского и регионального типов немецкой речи. Однако лингвистическое тождество разных ретороманских систем в их современном состоянии отсутствует, хотя оно и может быть прослежено в историческом плане. Это лингвистическое тождество, по-видимому, не ощущается в большинстве случаев и носителями языка, но ими хорошо осознается все же принадлежность к особой этнической группе - ретороманцам.

Нет необходимости преувеличивать степень общности ретороманских диалектов Граубюндена для демонстрации их несуществующего в настоящее время единства. В создавшихся условиях можно ожидать, что попытки интеграции ретороманских ареалов на основе единой нормы останутся безрезультатными. Языковая политика Швейцарской федерации по существу не препятствует сохранению и унификации ретороманского; факторы, способствующие дальнейшему ослаблению его позиций, могли бы быть устранены; могут быть найдены и рациональные пути для преодоления порога непонимания между носителями энгадинских и сельвских диалектов. Однако следует признать, что ретороманцы, сохраняющие свою этническую самобытность, в лингвистическом" отношении оказались интегрированными в состав германоязычной культуры Швейцарии, и именно эта тенденция к консолидации межэтнической общности более высокого порядка не может быть преодолена на уровне частной задачи - унифицировать язык ретороманских территорий. Независимо от того, сохранится или нет ретороманский в разговорной традиции, необходима фиксация и сохранение уникального языкового материала ретороманских диалектов, который в романском языкознании еще не осмыслен во всей его полноте.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Итак, уникальность Швейцарии состоит в том, что здесь сосуществуют языки двух групп - германской и романской, три из которых представлены своими маргинальными ареалами: немецкий - южным, французский - восточным, итальянский - северным. Что касается ретороманского языка, то он составляет центрально-северный ареал всей системы романских языков. Для Швейцарии граубюнденский ретороманский является единственным исконным языком. Особенностью лингвистической карты Швейцарии, является и то, что четыре национальных языка страны, несмотря на свою самостоятельность и равноправие, будучи в непрерывном и тесном контакте, оказывают влияние друг на друга. Помимо наиболее распространенной формы лексических заимствований, это взаимовлияние с разной интенсивностью проявляется на всех уровнях языка - фонетическом, морфологическом, синтаксическом и даже стилистическом. Контактность последних двух уровней, в частности, сказывается в том большом влиянии на язык ретороманских писателей (и на развитие ретороманской литература в целом), которое за последние десятилетия оказали окружающие культурные центры Франции и Италии.

Не стоит забывать, что Швейцарская Федерация существует благодаря и в соответствии с волей кантонов. Каждое кантональное демократическое сообщество благодаря тому, что в 1848 г. Союз был преобразован в федеративное государство с Федеральной Конституцией, могло жить и развиваться в согласии со своей собственной культурой, историей, языком и религией. Оно узнавало правовую культуру своих соседей и вырабатывало свои собственные понятия о Государстве, Законе, Демократии, и даже отношениях государство-церковь. Народы кантонов сохранили свое собственное понимание кантональной государственности и законности государства. В результате, кантоны сохранили кантональное, и даже муниципальное гражданство. Таким образом, каждый швейцарец до сих пор имеет тройное гражданство: муниципальное, кантональное и федеральное (ст. 37 § 1).

Кантоны и Швейцарская Федерация, таким образом, адаптировались самыми разнообразными способами к современному конституционализму, в то же время, сохраняя корпоративный дух в сельской среде и культуре. Согласно Преамбуле Конституции, они не приняли концепцию плавильного котла «Мы народ ... » (Конституция США). Напротив, они решили оставаться государством, состоящим из разных народов, и приняли в ст. 1 Конституции 1874 г. следующую формулировку:

«Вместе народы 23 независимых Кантонов Швейцарии, заключившие этот союз: Цюрих, Берн, Люцерн, Ури, Швиц, Унтервальден (Верхний и Нижний), Гларус, Цуг, Фрибург, Золотурн, Базель (город и штат), Шаффхаузен, Аппенцелль (Роде), Cанкт-Галлен, Граубюнден, Ааргау, Тургау, Тессин, Ваадт, Валлис, Нойенбург, Женева и Юра, составляют Швейцарскую Конфедерацию».

Сегодня в Швейцарии религия уже не вызывает конфликтов. Намного более важен языковый вопрос. Принятые путем референдума демократические решения свидетельствуют, что разные языковые группы имеют сильно отличающиеся мнения относительно внешней политики, процесса европейской интеграции, социального обеспечения и окружающей среды. Если в будущем расхождение между языковыми сообществами будет увеличиваться, можно предвидеть значительные конфликты.

Принимая во внимание появившуюся напряженность в отношениях между разными языковыми сообществами, новая Конституция 1999 г. подчеркивает, что Федерация несет ответственность за укрепление мира и понимания между разными языковыми сообществами.

Швейцария, таким образом, остается неоднородной нацией с большой вероятностью конфликтов. Однако, сегодня все, без сомнения, согласны с тем, что интересы меньшинства должны достигаться не с помощью силы, а мирным политическим путем. Остаётся только надеяться, что разумная и взвешенная языковая политика Швейцарии позволит и впредь процветать тому уникальному языковому союзу, который можно наблюдать сейчас.

Список использованной литературы

1. Бородина М. А. Становление и функционирование многоязычия в Швейцарии. - В кн.: Лингвистическая карта Швейцарии. Л., 1974, с. 7-23.

2. Бородина М. А. , Кузьмич Н. Г. Лингвистическая ситуация в Швейцарии и проблема языкового союза // Романо-германские языки и диалекты единого ареала.- 1977.- С. 6-24.

3. Бородина М.А., Домашнев А.И. Романоязычные и германоязычне ареалы.-Л., 1983

4. Бурсье Э. Основы романского языкознания М., Издательство иностр. лит., 1952

5. Гаммермайстер Г.Р., Кузьмич Н.Г, Упадышев А.А. Deutch in der Schweiz М., 1999

6. Домашнев А. И. Языковая ситуация в Швейцарии // Язык и диалекты Швейцарии.-Л.: Наука, 1990

7. Йоргу Йордан. Романское языкознание. М., Прогресс, 1971

8. Кузьмич Н. Г. Романо-германская контактная зона Швейцарии // Взаимодействие лигвистических ареалов. - : Л., Наука, 1980.- С. 237-243.

9. Ресурсы сети Internet