Реконструкция лексемы "волк": формальный и семантический аспекты

3. Реконструкция лексемы «волк»

3.1 Формальная реконструкция

Сравнение на материале нескольких языков (словоформы представлены в таблице) даст примерную изначальную форму слова в праиндоевропейском языке. Для начала можно сравнить это слово в старославянском и литовском языках (влькъ и vilkas соответственно). Сходство довольно большое, учитывая что окончание ъ соответствует индоевропейскому s

В древнем индоевропейском языке многие существительные и прилагательные мужского рода имели окончание -os [-ос]. Это окончание сохранилось без изменений в древнегреческом языке: dotn-os [до`мос] "дом", ne(v)-os [не`вос] "новый". В латинском языке древнее окончание -os изменилось в -us [-ус]: dom-us [до`мус], nov-us [но`вус]. В древнеиндийском языке это же -os перешло в -as, а затем - в -ah [-ax]: dam-ah [да`мах], nav-ah [на`вах]. В литовском языке конечное -os изменилось в -as: nav-as [на`вас] "новый".

В славянских языках древнее окончание -os подверглось наиболее значительным изменениям. Гласный о редуцировался до ъ, а конечное s вообще исчезло. Позднее перестал произноситься и гласный ъ в конце слова, но следы древнего произношения еще долго сохранялись на письме. После 1918 года в русском языке упразднили написание буквы ъ в конце слова.

Расширенное сравнение помогает утвердить это соответствие - во всех остальных формах окончанием является «S» - также можно восстановить гласную перед окончанием. В санскрите это [a], в греческом [o], в латинском [u], а в литовском опять [a], в то же время в старославянском и готском гласной нет. Скорее всего, это говорит о том, что изначальной гласной была [o] (так как Ъ в старославянском давал сверхкраткую гласную) - в готском этот звук исчез, а сохранился только в греческом, как раз в краткой форме (буква «омикрон» обозначала «малое [краткое] о»). Сложности начинаются при реконструкции корня - во-первых, чередование [k] и [p(h)]. Причем, последнее изменение, на первый взгляд, происходит в латинском (lupus) и готском (wulfs)языках - но lupus не исконно латинское слово, это заимствование из греческого через сабинский язык, исконной формой было vulcus\volcus, и там этого изменения не было. Однако, например в хеттском (ulippana) уже присутствует взрывной звук. Гласная, находящаяся в корне (есть в греческом, латинском, готском и литовском, но нет в санскрите и старославянском) является, скорее всего, слоговой, так как может менять своё место, либо вообще редуцироваться, в зависимости от фонемного строя языка. Так же, как и с чередованием k-p(h), обстоят дела с начальной v-полностью она отсутствует только в греческом и латыни, оставаясь при этом в остальных языках неизменной. Пракорень слова - *wlk-. В итоге сравнения слов, восстановленная праформа будет выглядеть примерно таким образом: *wlk^wos.

3.2 Семантическая реконструкция

Интересно то, что при сходной семантике формы могут быть тоже очень похожими - В.И. Абаев считал, что в языки германо-славянских народов попала исконно латинская форма слова «волк» - vulcus\volcus, зафиксированная в имени одно из богов - Вулкана (Vulcanus). Карнуа проводит еще более глубокие параллели с греческим елчбньт - «Зевс у критян» (хеттское ualh - бить и этрусское vel\velx). Причем, если форма мужского рода образуется всегда одинаково и зависит только от особенностей фонетического строя того или иного языка, то женский род уже привязан к грамматической составляющей и может серьезно отличаться при сравнении. В старославянском слово волк является результатом чередования, и имеет общий корень с глаголом «влачить». Это видно при сопоставлении словоформ влачить-волок-влечь, отчетливо видно, что средняя форма, результат полногласия, и при реконструкции, чередование корней, соответственно, будет выглядеть так - *velk- //*volk-//*vlk-(тот самый пракорень *wlk- -)-изначально со значением «растерзывающий». Так у Гамкрелидзе в главе, посвященной семантике слова «волк» говорится: «в конечном счете формы *ulk^[h]o- и *ulp^h- разлагаются на корень *uel- с первичным значением `раздирать', 'ранить', 'убивать' и суффиксы k^[h]oиp^h, дающие два варианта основы, распределенные по индоевропейским диалектам». В старославянском семантика корня перешла с некоторыми изменениями в глагол «волочь» - тащить кого-то не отрывая от земли, тянуть за собой- впрочем, такие действия волкам тоже присущи, если добыча большая, то они тащат её по земле, волокут её. Именно расхождение семантики корня породило сомнения в родственности этих слов и дало повод для поиска других этимологических соответствий.

Практически во всех языках основное слово, обозначавшее волка, имело семантику хищного зверя. Хотя в некоторых случаях отрицательная коннотация переходила и на эвфемизм, используемый при табуировании первого наименования (тотемизм возникал из-за тесного взаимодействия носителей языка с животными, именно поэтому у германо-славянских народов слово «медведь» не связано с индоевропейским пракорнем). Так же, при табуировании возможна ситуация заимствования слова с идентичным значением из соседнего языка, как произошло с грузинским, где форма слова волк взята из армянского. При этом в национальных именах может сохраняться исконная форма. Одно из имён, связанных с волком упоминается в названии поэмы «Беовульф» (фактически можно перевести как «Огромный волк \ медведь»). С волками связана и топонимика - так греки называли Ликаонией местность в Малой Азии. В той же области локализовывали племя Orkoi, тоже называемое «волками».

Интересен и образ волка в связи с мифологической картиной мира - она совпадает у хеттов и германоязычных народов. Волк входит в иерархию животных, относимых к мировому древу, древнейшей мифологеме. У немцев, англичан и скандинавов есть более точная привязка этих понятий - wulfheafod-treo («дерево волчьей головы» - др.англ. ), waragtreo («дерево преступника» др.сакс.), vargtre («волчье дерево» др.исл). Стоит упомянуть что форма с « r» в корне имеет индийское происхождение: др.инд. vrkah, авест. v?hrka-. Хетты упоминают тайное знание волков и их сакральное значение - образ волчьей стаи, как чего-то всеведущего. У северных народов «назваться волком» означало признать за собой убийство. Семантика враждебности проявляется в др.славянском «ворог» (русское «враг»). Упомянутое выше племя Orkoi очень сильно походит на греческое ?схо, которым обозначался некий морской хищник (косатка, кашалот), в латинском есть соответствие orca (косатка), эти слова могли быть связаны с богом подземного мира у римлян (Ork) - а это уже напрямую ведёт к современному понятию этого слова, используемого в фантастической литературе. Орк - чудовище, похожее на человека, воплощающее самые худшие человеческие качества.Параллельно с выведенной основой для общеиндоевропейского существует и другая основа со значением «волк»: И.-е. *ueit'-(n)-: хет. uetna-, др.-исл. vitnir, словен. vedanec, vedomec, vedavec, укр. вiщун «волк-оборотень» («человек, обратившийся в волка»), др.-чеш. Vedi «волчицы-оборотни». Славянские языки могут обнаружить здесь близость к слову «ведьма» - неудивительно, учитывая ритуальное значение волка, как обладающего тайным знанием. Так одним из значений слова «вiщун» является «ясновидящий, пророк» - видно развитие значения, полисемантическое расширение слова, которое, однако, на данный момент полностью потеряло свою мотивацию. По причине тотемного статуса животного, слово «волк» во многих диалектах и даже языках, табуировалось. В большинстве случаев эвфемизмы, призванные заместить необходимое слово связывались логически - с собакой. Так в латышском есть архаические сочетания dieva suns («собака бога»), meza suns («собака леса»). Актуализация семантики убийства даётся с корнем *d^[h]e?- «душить, давить, убивать» (ст.-слав. daviti - «душить, удавить»). В одном из балканских языков дается имя божества. На основе этого корня - Кандавл, «душитель пса». Интересно то, что слово волк не входит в списки Сводеша, при всём том, что является одним из наиболее стабильных и распространенных.

3.3 Культурные коннотации

Говоря о лексеме «волк» нельзя не упомянуть и её экстралингвистические связи, а именно место образа волка как в мировой, так и в русской культуре. Тем более что недостатка в упоминаниях хищника не наблюдается - практически любое произведение так или иначе затрагивает этот архетип, либо напрямую, либо намёками. Но помимо этого стоит сказать и об особенностях самих волков, об их высокоорганизованном языке, одном из немногих, равных по сложности человеческому, и не разгаданном полностью до сих пор.

3.3.1 Язык волков и их социальная организация

Волчья стая (некоторые предпочитают воспринимать эти социумы, как семьи, сближая с человеческим образом существования) представляет собой довольно тесное и устойчивое сообщество оптимальное для борьбы за существование. Основой единения является в первую очередь кровное родство. Стайный образ жизни облегчает также и воспитание потомства, и добывание пищи. «Закреплённый» за волками одной стаи участок по сути превращается в частно-коллективную собственность, куда не допускаются чужаки.

Строгая дисциплина внутри стаи практически исключает конфликтные ситуации, приказания «старших» выполняются безоговорочно, а особый авторитет имеет руководитель стаи - матёрая волчица. Вопреки устоявшемуся мнению, возникшему из-за ошибки перевода - в «Книге Джунглей» Киплинга, Акелла не волк, а волчица, возможно, переводчик провёл аналогию с Атиллой, вождём восточно-европейских племён. Сложная иерархия и фиксированный образ жизни - одни из основных причин приспособленности к различным условиям и сохранению волка как вида почти во всех странах мира, несмотря на столетия преследования его человеком. Волк способен обеспечивать воспроизводство и устойчивость популяции, а временами и значительные "всплески" численности и расширение зоны обитания. Интересно то, что домашние собаки, даже в случае одичания, резко отличаются по поведению от волков. Они полигамны, а их спонтанные стаи практически не регулируются - в целом, происхождение собаки от волка крайне сомнительно, и учёные уже давно выдвигают гипотезы о существовании отдельных подвидов. По поведению, домашние собаки более близки африканским гиенам, отчасти сходен и их язык. Различно и отношение к человеку - если собаки привязываются к хозяину, то волки, даже при попытке одомашнивания, остаются опасными хищниками, ставящими себя не ниже человека, а наравне с ним. Что, при определенной точке зрения, не так уж и удивительно.

Успешная деятельность волков в семье-стае, безусловно, возможна лишь при хорошем развитии языка общения, передачи и приема информации, что великолепно достигнуто волками в процессе длительной борьбы за существование. Основой волчьего языка является звуковая сигнализация, а в ней главным элементом - вой. Звуковое общение посредством чрезвычайно многообразного воя присуще только волкам. Скорее всего, часть сигналов, передаваемых этим способом, находится вне диапазона частот, улавливаемых человеческим ухом (то же, кстати, касается и дельфинов). Так же в основные формы языка входят фырканье и звонкий лай. Не периферии находится еще очень много специфических звуковых сигналов - рычание, клацанье зубами, визг, скуление, взлаивание, разноголосье, тявканье, подскуливание, визг молодых волчат. Помимо аудиальной формы, существуют и другие - визуальные, тактильные и прочие, расписывать которые не имеет смысла. Стоит сказать только, что многие нюансы воспринимаются только волками, и другим животным (уж тем более - человеку, с его редуцированными органами чувств) недоступны.

Неразгаданных тайн воя волков так много, что это заставляет ученых прийти к следующему выводу: вой является самым загадочным и вместе с тем наиболее притягательным феноменом в биологии волка. В настоящее время не существует не только единого мнения о функции данной звуковой реакции, но подвергается сомнению и сама постановка вопроса. Таким образом, по своему многообразию, как это ни парадоксально, волчий язык, особенно вой, сходен с языком людей. Волки воют преимущественно на зорях и ночью, но иногда, особенно после гибели одного из членов семьи, и днем. В этом случае вой особенно част и продолжителен. При этом вой строго индивидуален, так же, как голоса и интонации людей. И все же при всем многообразии волчьего воя можно выделить некоторые стойкие особенности. Прежде всего, как и голоса людей, вой волков отчетливо различается по половозрастному признаку. Так, например, вой наиболее характерен матёрым волкам и волчицам, и даже в этой категории различается по тональности, а вот «прибылые» вообще не воют - для них характерны щенячьи звуковые сигналы - разноголосица и тявканье. Как уже отмечалось, высота звука, тональность, частота повторения, продолжительность, склонность к вою в разные часы суток - всё различно, индивидуально. По назначению вой тоже серьезно варьируется - это эмоциональные и функциональные сообщения. Выражаемые воем эмоции - угроза, тоска, отчаянье, грусть, ласка к волчатам. Так же вой активно используется для «подтверждения получения» информации - волчица, находясь на логове, коротко и негромко отвечает воем на вой возвращающегося матёрого. Особенно агрессивная реакция бывает на неумелую подвывку в исполнении человека - учитывая точность определения волком источника звуков, такое занятие крайне опасно.

Вой делится на одиночный и групповой - одиночный вой служит для связи между членами семьи-стаи, определения местонахождения одиночек, предупреждения о занятости территории, установления контактов разнополых зверей в период гона, выражения состояния особи, для созыва волчат и заботы о них со стороны родителей, сигнала добычи, тревоги и др. Групповой вой служит для сплочения семьи-стаи и выражения ее состояния, Возможно, групповой вой дружной, многочисленной и мощной семьи-стаи служит доказательством прочной занятости данного кормового участка. Интересен и тот факт, что такой функцией в человеческом социуме обладают, в первую очередь, гимны, а также - некоторые песни.

Сигналы, передаваемые воем и другими формами волчьего языка, трудноопеределимы, и зачастую можно только наметить эмоциональную тональность - агрессия или миролюбивость, можно вычленить чуть более частные аспекты, но выделить тонкие грани и «перевести» с волчьего языка на человеческий не представляется возможным. Так, например, сложнейшая система сигналов, используемых при охоте (эта под-тема будет затронута и во второй половине работы) практически не поддается расшифровке, в основном по той причине, что как-либо зафиксировать этот процесс проблематично. Но при этом, в ходе охоты даже на довольно опасных животных, вроде лося или оленя, волки погибают очень редко. Это говорит о высокой и сложной организации охоты - группового труда, требующего сверх-развитой системы языка, идентичной по сложности (не по составу) человеческой. Не стоит забывать и о том факте, что даже задирая голову для воя, волк иногда не издает слышимых звуков - сигнал передается на иных частотах, воспринимаемых только волками и некоторыми другими животными, и эта область языка волков вообще не изучена. На самом деле, попытки подвывания, предпринимаемые человеком, несколько абсурдны с точки зрения их наполнения. Как уже было сказано - более-менее опознаны только интонационно-эмоциональные оттенки, но функциональная часть, и уж тем более - содержательная, трудно распознать. Сравнить такие попытки можно с сочинением песен на чужом, малознакомом языке - словарь может помочь, но в песне будет крайне мало смысла, и чужака сразу же распознают.

Наличие организованного и сложно структурированного языка подразумевает и наличие в нём нескольких уровней знаков. Начиная от самых простых, индексальных, и заканчивая символическими, которые являются высшей формой обобщения, и доступны для восприятия только высокоорганизованному мозгу. Интересно и мнение некоторых ученых о вое, как об акустическом иероглифе (викоязык) - изначально иконическом варианте мышления, которым более полно пользуются дельфины.

Под понятие индексальных знаков в случае волков в первую очередь можно вывести прямую угрозу, демонстрируемую оскалом и рычанием, воспринимается она одинаково и самими волками и другими животными, и людьми. Иногда это может означать только предостережение, но смысл очень схож и реакция должна быть такая же - удаление с занимаемой волком территории. Примерно так же ведут себя и остальные хищники, в том числе и человек - угрожающая поза, иногда оскал или общая мимика, показывающая агрессию.

К иконическим знакам можно бы было причислить в первую очередь разного рода физические контакты между волками, а также их следы на почве или снегу. В данной категории можно выделить и сами волчьи логова - фактически волков там может и не оказаться, но принадлежность территории явна. Для самих волков иконическими являются еще и неуловимые для человека запахи, а также меченая территория и некоторые виды воя (как известно, далеко не все из них изучены с точки зрения функциональности). Иконическими знаками можно считать еще и некоторые особенные звуки. Издаваемые волками разных ступеней иерархии в стае. Это еще не символы, но приближающиеся к данному типа знаки языка - так как они передают не только информацию, но и социальное положение.

К знакам-символам несомненно относятся «команды» используемые волками во время охоты. Это высшая степень абстрактности, так как нужно воспринимать распределение ролей и топографические ориентиры. Стоит заметить, что подобным образом охотились первобытные люди - и по той же причине, невозможность без координации действий осилить крупное животное. Некоторые элементы воя тоже имеют символическую природу - ритуальный вой по умершим членам стаи, оповещение о возможном появлении человека поблизости. Помимо этого в вой зачастую вкладывается эмоциональная составляющая - радость, грусть, агрессия, тоска.

3.3.2 Роль волков в истории культуры

Как уже неоднократно было сказано выше - лексема «волк» довольно частотна в индоевропейских языках и крепко связана с культурным фоном. Несмотря на кровожадность зверя, ему поклонялись, организацию волчьих стай ставили в пример для создания структуры человеческого общества во многих этносах. Причиной может являться умение волков жить в первую очередь не «стадно» а сплочённо, вместе. Коллектив, построенный на взаимоуважении, чего добивались в человеческой цивилизации еще со времен её зарождения. Считается, что именно сложная система волчьей охоты явилась основой тактики охоты человеческой - дело в том, что человек и волк сходны по пропорциям одиночной силы, и лучше всего действуют коллективно. Известная пословица «один в поле не воин» наглядно иллюстрирует и заблуждения по поводу существования волков-одиночек. Долго такие не проживают, но в составе стаи, из-за моногамии, часто случается, что тот или иной волк остается без пары. При этом, волки довольно долгое время воспринимались не как враги, а как советчики - люди действительно многое почерпнули из образа жизни этих животных. Отчасти. Такая помощь отразилась в русских сказках - Серый Волк помогает Ивану Царевичу, дает ему советы. У индейцев довольно долго сохранялся тотемизм, и одним из наиболее частых прародителей племён был именно волк. У норвежского бога, Одина, в свите было двое волков - Гери и Фреки. Интересна и отсылка во многих европейских языках к корню -*ueit' (ведать, знать) - vedi, вiщун - затемненная семантика всеведения, тайного знания. Всё это связано с тотемной ролью волка, например еще у хеттов считалось, что надевание шкуры волка способствует уподоблению этому животному. Примерно то же можно проследить в норвежских и славянских традициях (vargshar, volcja dlaka, волкудлак) - обозначение оборотня, человека в волчьей шкуре. С течением времени в славянских языках семантика стёрлась, а слово дало две формы - волколак и вурдалак (второе, с лёгкой руки Пушкина, стало применяться по отношению нечисти, а чуть позже, к вампирам). Возвращаясь к хеттам - помимо физического сходства, ношение волчьей шкуры давало некие преимущества и знания, недоступные остальным, а правом на всё это обладал только вождь. Со временем связь с непосредственной властью теряется, и шкуры начинают носить те, кто связан с чем-то тайным, потусторонним (шаманы, колдуны). Интересна связь хеттского hurkilas и древнеисландского vargr - в этих словах есть семантика убийства, связанного с волком. Но если у скандинавов это означает примерно «человек в волчьей шкуре, совершивший убийство», то у хеттов это «люди преступления», которые должны руками поймать волка. Здесь можно найти зачатки легенды о боге Тюре, оставившем руку в пасти волка Фенрира. Есть и еще одна любопытная деталь - слово varg стало известно в России после публикации произведений Дж.Толкина - и многие заметили сходство этого слова с русским враг (старослав. ворог) - однако это сравнение ненадёжно. Если только рассматривать его как заимствование из речи скандинавов-наемников, известных еще до христианизации. Интереснее тот факт, что в русском языке есть диалектное слово «ворожейка» - шест для пряжи (бесспорно магический ритуал, а которому иногда приписывалось и негативное значение), а в древнеисландском есть слово vargtre - ритуальный столб, «волчье дерево», использовавшееся для казни преступников. Вообще, преступно-криминальная семантика особенно активно педалировалась в отношении волков именно в России. Тюремная практика, активизировавшаяся в 20-м веке (до этого были каторги, но такого распространения маргинальной культуры не наблюдалось), вывела на первый план хищническую символику и аспект строгой иерархии. Криминальный мир характеризуется именно этими чертами, но и сотрудников правопорядка тоже иногда ассоциируют с волками, акцентируя внимание на эпитете «санитары леса».

Как известно, слова имеют долю реального воздействия своим смыслом на окружающую действительность, поэтому неудивителен такой факт. Норвежский музыкант, Кристиан Викернес на заре своего творчества взял себе псевдоним Varg. Однако помимо толкиновского «волка», который подразумевался изначально, оставалась и семантика злодеяния. Что и не преминуло случиться - Кристиан по невыясненным до сих пор причинам убил своего друга, игравшего с ним в одной группе, а широко известен стал благодаря поджогам нескольких церквей в Норвегии. Именование себя волком, как было уже сказано, соответственно исландской традиции примирения, обозначало признание за собой убийства. Неизвестно, есть ли прямая связь между этими фактами, но существует русский музыкант, схожего направления, назвавший свой проект «Волчий источник» - автор музыки и текстов тоже находился в тюрьме.

Но есть и менее трагичные примеры из культуры, киноиндустрия и литература, а с некоторых пор - и индустрия компьютерных игр. Образ волка (в первую очередь - оборотня) распространен крайне широко. Эта тема актуализировалась начиная с шестидесятых годов, когда в Соединенных Штатах Америки появился жанр expluatation movie (эксплуатирующее кино) - дешевые в производстве картины, концентрирующиеся на том или ином востребованном публикой образе. В основном это были ужасы и чёрные комедии, на данный момент жанр возродился, но уже скорее в роли изначально юмористического и ностальгического, рассчитанного на определенный круг зрителей. Именно в первых ужасах появились оборотни - выполненные в форме резиновых костюмов с наклеенной шерстью. На тот момент мотивация злодеев была абсолютно не важна, и звериная природа чудовища очень удачно вписывалась в концепцию. Но после этого оборотни надолго исчезли с экранов, переместившись в литературу и специфическую область настольных игр с уклоном в фэнтези. Наиболее удачной и оставшейся по сей день, стала система World of Darkness (англ. «Мир тьмы»). Здесь авторы сделали оборотней одним из кланов вампиров - не так уж и необоснованно. Оборотни малочисленны, живут в лесопарковых зонах и неохотно общаются с другими кланами, а так же ревностно охраняют свои территории - вполне подходящая для волков характеристика. Впрочем, редко где упоминается образ недоступных знаний и дара - в основном, по мнению современных авторов, быть оборотнем, это скорее проклятие. Это заметно, например, в серии книг Джоан Роулинг, где оборотни бесправны и к ним применяется презумпция вины. Интересно то, что у Толкина оборотни есть, но это не волки, а медведи - Беорнинги. И вот здесь уже полностью отражены мифологические представления о мистической природе и тайных знаниях. Так же отходят от тематики проклятия и оборотни в романах Стэфани Майер. В одной из книг Стивена Кинга, фигурируют «Волки», забирающие детей из селения через определенные интервалы времени, и подвергающие их излучению. На самом деле, это роботы, носящие волчьи маски, но опять всплывает семантика таинства, мистики и магии. В современной культуре очень часто сталкивают оборотней и вампиров, обычно противопоставляя грубую силу первых, изобретательности и красоте вторых. И если в относительно недавних «Сумерках» оборотни и вампиры равны по силе, то более ранняя серия фантастических боевиков «Underworld» (в локализации «Другой мир») - ставит полуволков-полулюдей в позицию бывших рабов. Экранизация комиксов «Блейд» вообще рассматривает оборотней - как мутацию вампиров. Компьютерные игры в редких случаях базируются на собственных, оригинальных сценариях, чаще всего визуализируя уже существующие на бумаге или плёнке, миры. Однако некоторые попытки создать свой образ оборотней присутствуют - в недавно выпущенной игре Skyrim, есть воинский орден, члены которого, по достижению определенных успехов и должностей, проходят обряд инициации, и становятся оборотнями. Это считается великим даром и честью, и одновременно - оборотни не могут попасть в местный аналог рая, так что это и несмываемый грех. В целом, игра воссоздаёт скандинавский антураж, с присущими ему реалиями и мифологемами. Обычные же волки в играх зачастую являются довольно незначительной угрозой, и не оправдывают своей репутации опасных хищников, охотящихся коллективно. Исключение - игра Dragon Age: Начало - где стая волков может без проблем повалить и разорвать героя. Наверное, единственный случай, где актуализируется семантика «растерзывания».

Близкая характеристика даётся и людям, выступающим под гербом волка в книгах Джорджа Мартина. Здесь с образом этого животного связан род Старков, правителей северных территорий. Основные актуализированные черты - семейственность и честь. Первое связано с жизнью волков в стае. Второе является скорее культурным наслоением на образ хищника. Интересен и тот факт, что сильны Старки вместе, а поодиночке и не на своей территории, уязвимы. Это хорошо видно на примере гибели отца семейства и дальнейших неприятностей остальных Старков. Еще большая связь достигается через возможность одного из детей этой семьи, Брана, после потери ног, видеть сны глазами тотемного животного, называемого в книге «лютоволком».

Если говорить о музыке и видеоклипах - чаще всего образ волка используется рок-музыкантами, по причине броскости и запоминаемости. Именно волк считается эмблемой байкеров, и входит в символику многих субкультур.

Заключение

Завершая исследование, стоит сказать, что поставленные во введении задачи были выполнены по большей части именно с теоретической точки зрения. В целом же приведенный материал скорее является иллюстрацией к текущему состоянию реконструирования языков, и не включает в себя какие бы то ни было неизвестные концепции. Впрочем, наша роль в данной работе сводилась к систематизации. Поставленная же цель была выполнена при описании двух аспектов восстановления древних словоформ, и их (аспектов) эволюции. Помимо этого была затронута роль фонетики в процессе реконструкции и обозначены основные возможные проблемы, связанные с этой стороной восстановления праформ слова. Также рассмотрена роль синкрета в подобных процессах и через него, их связь с проблемами возникающими при неоднозначных случаях, попадающихся при реконструкции.

Также была описана проблема восстановления лексемы «волк» на основе сопоставления нескольких индоевропейских языков, и выведена приблизительная праформа этого слова. Естественно, здесь не были затронуты чересчур сложные вопросы, которые до сих пор не имеют однозначного ответа. Впрочем, даже сама праформа, восстановленная в тексте исследования, предполагает как минимум два варианта написания. В целом, проделанная работа отвечает цели и задачам, поставленным во введении - как то, в первую очередь - выявлены наиболее сложные проблемы при реконструкции праформ, рассмотрены известные на данный момент основные теории праязыка и восстановлена приведенная в заглавии лексема. В первом приложении даны основные индоевропейские языки, на основе которых восстанавливалась праформа, а во втором приложении даны варианты этой лексемы в других языках, в том числе и тех, где изначальный корень был табуирован, и использовался эвфемизм. Помимо этого, была обоснована актуальность выбора данной лексемы, а также рассмотрены экстралингвистические связи, сложившиеся за многовековую историю слова. Так же были даны некоторые сведения о языке волков, как о приближенном по сложности к человеческому. Приведены доказательства наличия трёх семиотических уровней языка - индексальности, иконичности и символичности. Рассмотрена роль волка на уровне культуры, и историческое изменение этой роли в зависимости от смены мировоззрений.

Список использованной литературы

Монографии и учебные пособия

1. Нерознак В.П. Праязык: реконструкт или реальность? Сравнительно-историческое изучение языков разных семей. Теория лингвистической реконструкции. - М., 1988

2. Макаев Э.А. Общая теория сравнительного языкознания. - М., 1977

3. Арнольд И.В. Основы научных исследований в лингвистике: Учеб.пособие. -- М., 1991

4. Сводеш М. Лингвистические связи Америки и Евразии, в кн.: Этимология. 1964, М., 1965

5. Мейе А. Введение в сравнительно-историческое изучение индоевропейских языков. - М.

6. Савченко А.Н. Сравнительная грамматика индоевропейских языков. - М., 1974. - С. 410 с.

7. Семереньи О. Введение в сравнительное языкознание. - М.,

8. Красухин К.Г. Введение в индоевропейское языкознание: Курс лекций. - М., 2004. - 320 с.

9. Десницкая А.В. Актуальные вопросы сравнительного языкознания // отв. ред. А.В. Десницкая. - Л., 1989. - 239 с.

10. Бурлак С.А., Старостин С.А. Введение в лингвистическую компаративистику. - М., 2001.

11. Гамкрелидзе Т.В., Иванов В.В. Индоевропейский язык и индоевропейцы. - Тбилиси, 1984.

12. Бурлак С.А. Сравнительно-историческое языкознание. - М., 2005.

13. Апресян Ю.Д. Образ человека по данным языка: попытка системного описания//Вопросы языкознания. - №1. - М., 1995.

14. Вежбицкая А. Понимание культур через посредство ключевых слов/ Пер. с англ. А.Д. Шмелева. - М.: Языки славянской культуры, 2001.

15. Виноградов В.В. Слово и значение как предмет историко-лексикологического исследования //Вопросы языкознания. - №1. - М., 1995.

16. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. - Т. 4.

17. Преображенский А.Г. Этимологический словарь русского языка: В 2 т. - Т.2. - М., 1959.

18. Шмелев А.Д. Русский язык и внеязыковая действительность. - М.: Языки славянской культуры, 2002.

19. Шмелев А. Д. Русская модель мира: Материалы к словарю. - М.: Языки славянской культуры, 2002.

20. Джаукян Г.Б. Индоевропейская фонема *b и вопросы реконструкции индоевропейского консонантизма // ВЯ, 1982, № 5

21. Апресян 1974 - Ю.Д. Апресян. Лексическая семантика. Москва, 1974.

22. Виноградов 1994 - В.В. Виноградов. Слово и значение как предмет историко-лексикологического исследования // Виноградов В.В. История слов. Москва, 1994.

23. Зализняк, Шмелев 2000 - Анна А.Зализняк, А.Д. Шмелев. Введение в русскую аспектологию. М. «Языки русской культуры», 2000

24. Гамкрелидзе Т.В., Иванов В.В. Индоевропейский язык и индоевропейцы. Т., 1984

25. Откупщиков Ю.В. К истокам слова. М., 1986

26. Красухин К.Г. Откуда есть пошло слово: заметки по этимологии и семантике. М., 2008

27. Бенвенист Э. Индоевропейское именное словообразование. М., 1955 (2004)

28. Шелепова Л.И. Русская этимология: теория и практика: учебное пособие. 2 изд. М., 2007

29. Колесов В.В. - В.В. Колесов. Слово и дело. СПб., 2001

Электронные ресурсы

30. Моуэт Ф. Не кричи «волки!» [Электронный ресурс]. URL: http://lib.ru/RAZNOE/volfes.txt

31. Чудинов В.А. Расшифровка славянского слогового и буквенного письма. [Электронный ресурс]. URL: http://chudinov.ru/giza

32. Задорнов М.Н. Третье ухо. [Электронный ресурс]. URL: http://lakschmi108om.ucoz.com/publ/m_zadornov_trete_ukho/1-1-0-13

33. Звегинцев В.А.,1960, режим доступа. [Электронный ресурс]. URL: http://www.classes.ru/grammar/135.Zvegintsev/worddocuments/v.htm

34.Юцкевич О. Системы волновых иконических языков. [Электронный ресурс]. URL: http://www.cit.bsu.by/site1/wicl_d.htm

35. Информация об игровой ролевой системе World of Darkness. [Электронный ресурс]. URL: http://wod.su/

36. Информация о компьютерной игре The Elder Scrolls V: Skyrim. [Электронный ресурс]. URL: http://tes-skyrim.ru/

Художественная литература

37. Пехов А., Бычкова Е., Турчанинова Н. Киндрэт. Кровные братья. Альфа-книга, 2005

38. Пехов А., Бычкова Е., Турчанинова Н. Колдун из клана смерти. Альфа-книга, 2007

39. Пехов А., Бычкова Е., Турчанинова Н. Основатель. Альфа-книга, 2009

40. Пехов А., Бычкова Е., Турчанинова Н. Новые боги. Альфа-книга, 2010

41. Толкин Дж.Р.Р. Властелин колец. Росмэн, 2001

42. Мартин Дж.Р.Р. Игра Престолов. М., АСТ, 2011

43. Мартин Дж.Р.Р. Битва королей. М., АСТ, 2011

44. Роулинг Дж.К. Гарри Поттер и узник Азкабана. Росмэн, 2001

45. Роулинг Дж.К. Гарри Поттер и орден феникса. Росмэн, 2004

46. Роулинг Дж.К. Гарри Поттер и дары смерти. Росмэн, 2007

47. Кинг С. Тёмная башня: Волки Кальи. АСТ, 2006

48. Сапковский А. Крещение огнём; Башня ласточки. АСТ, 2006

49. Стурлуссон С. Младшая Эдда. Наука. Ленинградское отделение, 1970

50. Стурлуссон С. Старшая Эдда. Азбука-классика, 2008

Приложение 1: Таблица индоевропейских рефлексов пракорня *?lk^a по основным языкам

Приложение 2: Таблица с перечнем форм лексемы «волк» в некоторых других языках

Размещено на Allbest.ru