Перевод произведений детективного жанра

Рассмотрим же, какие именно трансформации чаще всего используются при переводе детективного жанра.

1. Замены

Замены - наиболее распространенный и многообразный вид переводческой трансформации. В процессе перевода замене могут подвергаться как грамматические единицы - формы слов, части речи, члены предложения, типы синтаксической связи и др. - так и лексические, в связи с чем можно говорить о грамматических и лексических заменах. Кроме того, замене могут подвергаться не только отдельные единицы, но и целые конструкции (так называемые комплексные лексико-грамматические замены). Грамматическая замены применяются, когда единица иностранного языка преобразуется в единицу языка перевода с иным грамматическим значением, однако, имеющим тоже самое логическое [22].

1) Замены частей речи

Замена части речи - один из самых распространенных видов трансформации при переводе детективного жанра. Подобные замены обычно вызваны «различным употреблением слов и различными нормами сочетаемости в английском и русском языках, а в некоторых случаях - отсутствием части речи с соответствующим значением в русском языке»

«It is our hope» переведено как «мы надеемся», т.е. существительное заменено глаголом.

2) Замена простого предложения сложным

Такого рода замена нередко вызывается грамматическими причинами - структурными расхождениями между предложениями ИЯ и ПЯ.

3) Замена сложного предложения простым.

Эта трансформация - обратная по сравнению с предыдущей.

2. Перестановки

Перестановка как вид переводческой трансформации - это изменение расположения (порядка следования) языковых элементов в тексте перевода по сравнению с текстом подлинника. Элементами, которые могут подвергаться перестановке, являются обычно слова, словосочетания, части сложного предложения и самостоятельные предложения в строе текста [22].

Наиболее обыкновенный случай в процессе перевода - это изменение порядка слов и словосочетаний в структуре предложения.

Возможность такого переноса здесь обусловливается повторением существительного «пальто», к которому относится переставляемое прилагательное «черное», в двух смежных предложениях.

3. Опущения

При переводе опущению подвергаются чаще всего слова, являющиеся семантически избыточными, то есть выражающие значения, которые могут быть извлечены из текста и без их помощи [27]. Необходимость использования опущений связана с тем, что по сравнению с русским языком, английский - более «компактный», а использование «лишних» слов, которые не меняют общего смысла, ведёт к громоздкости и русицизму.

В приведённом примере опускается перевод части сложного предложения «since before Grantham had died», что абсолютно не меняет смысл высказывания, так как в данном контексте это предложение не несёт значительной информативной нагрузки.

Здесь в английском тексте семантически избыточным является «left the bar», поскольку обозначаемое им действие подразумевается следующим глаголом «went out»; отсюда опущение в русском переводе (сопровождаемое объединением предложения с предыдущим).

4. Добавления

Добавления подразумевают использование в переводе дополнительных слов, не имеющих соответствий в оригинале. По словам Л.С. Бархударова, добавления - это формальная невыраженность семантических компонентов словосочетания на исходном языке [27].

В русском варианте приведённого примера для усиления эффекта воздействия на читателя переводчиком добавлено выражение «как бойскаут».

5. Членение предложения

Членение предложения - переводческая трансформация, при которой одно исходное предложение (чаще сложное и реже простое) преобразуется в два (и более). Эта трансформация обусловлена структурно-типологическими расхождениями между предложениями исходного и переводящего языков [27].

6. Объединение предложений

Объединение предложений - способ перевода, обратный вышеуказанному, представляет собой замену сложного предложения исходного языка простым предложением переводящего языка или преобразование синтаксической структуры в оригинале путем соединения двух или более простых предложений [22]. Объединение применяется, как правило, в условиях различия синтаксических или стилистических традиций.

Объединение предложений, сохраняя «информационную ценность и текстовую спаянность», приводит к компрессии высказывания.

Это основные грамматические особенности при переводе детективов с английского языка на русский. Знание всех нюансов и умение пользоваться приемами переводческих трансформаций дает переводчику возможность адекватного перевода.

2.2 Лексические особенности при переводе детектива

Правильный выбор слова для полной передачи его значения в переводимом тексте является одной из основных и наиболее сложных задач перевода. Трудность этой задачи обуславливается сложной природой слова, его многогранностью и семантическим богатством. Отдельно следует остановиться на передаче национального колорита, который слагается из целого ряда элементов. Ими являются: имена собственные, названия улиц, парков, театров и т.д. Сюда же относятся слова, обозначающие особенности государственного и социального строя, нравы [17]. Не приходится говорить о необходимости сохранения национального колорита при переводе. Перевод, лишенный национального колорита - недопустим. Каким же образом переводчик может сохранить его в оригинале?

При переводе имен собственных с английского языка на русский необходимо учитывать следующие особенности, которые могут привести к переводческим ошибкам:

1) в английском языке на первом месте всегда стоит имя собственное, а на последнем фамилия, при этом часто имена и фамилии омонимичны и различаются только по порядку следования. Например: John Ray, Ray Lewis, Lewis Laidlaw. В русском языке порядок следования не важен, поскольку имена и фамилии редко бывают омонимичны;

2) если речь идет об известных исторических личностях или литературных персонажах, необходимо уточнить по специальным словарям и энциклопедиям точный вариант имени собственного в языке ПЯ. Обычно применяется прием транскрибирования и транслитерации. Например: Nero Wolfe - Ниро Вульф;

3) географические названия также обязательно нужно проверять по специальным словарям из-за того, что отдельные компоненты в географических названиях при переводе могут транскрибироваться, а могут и калькироваться, например, Wst Midlands - Уэст - Мидлендс, West Sussex - Западный Суссекс;

4) некоторые имена собственные являются заимствованными как для ИЯ, так и для ПЯ, чем объясняются трудности при их написании и произношении при переводе, например, Julien Courtois - Жульен Куртуа;

5) некоторые имена собственные часто нуждаются в дополнении, например: Seattle, Washington - Сиэтл, штат Вашингтон;

6) имена собственные могут подвергаться фразеологизации, т.е. входить в состав фразеологических единиц, теряя при этом свою идентифицирующую функцию; подобные выражения в большинстве случаев подвергаются деметафоризации при переводе, например, Rip Van Winkle - человек, оторвавшийся от действительности.

Имена собственные и географические названия часто передаются при помощи транслитерации: английское произношение передается как можно точнее буквами русского алфавита. Однако здесь следует сделать очень существенную оговорку. Переводчик должен считаться с установившейся традицией в отношении исторических имен собственных и географических названий, а также персонажей всемирно известных литературных произведений. Например, England по-русски известна как Англия, а не Инглэнд, Scotland - как Шотландия, а не Скот-лэнд, порт Hull - как Гулль, а не Халл. При передаче в переводе названий улиц, гостиниц, театров и пр., а также названий газет и журналов применяется тот же принцип транслитерации. Формы вежливого обращения сохраняются в переводе и передаются при помощи транслитерации: Sir - сэр, Mister - мистер, Mrs. - миссис и т.д.

Что касается названий мер и весов, то они должны сохраняться в переводе.

Здесь переводчик пошел по правильному пути, переведя «imperial pint of champagne» как «бутылку шампанского». В русском языке «бутылка шампанского», «бокал шампанского» - привычные сочетания, тогда как «пинта шампанского» - сочетание крайне необычное. Кроме того, русскому читателю показалось бы странным указание такой точной меры в художественном произведении, особенно. в таком контексте. Но при этом переводчик допустил две неточности. Слово «imperial» не следовало переводить словом «отменный». Оно ведь относится не к качеству, а к количеству: «imperial pint» - мера жидкости, утвержденная законом и принятая в Великобритании. Вряд ли сочетание «прикоснувшись» с «запив ее» является удачным, т.к. «прикоснувшись» не означает, что он съел всего цыпленка, а «запив его» говорит как раз таки об обратном.

Передача так называемой «безэквивалентной лексики» представляет собой проблему, требующую особого внимания. Как упоминалось выше, в эту группу входят слова, обозначающие иностранные реалии, как, например, особенности государственного строя, быта, нравов и т.д. [30]

Переводчик должен быть очень осторожен, прибегая к «семантическому приноравливанию» для передачи «безэквивалентной лексики», чтобы не внести в перевод чуждый ему национальный колорит [31]. Именно поэтому такие слова в произведениях детективного жанра, как например «sheriff» передается заимствованным словом «шериф», а не русским словом «исправник», «municipal council» - «муниципальный совет», а не «городская управа», «cabman» - «кэбмен», а не «извозчик». Такие слова, как «извозчик», «исправник», «городская управа» придали бы иностранному произведению в переводе чуждый ему колорит. Однако переводчик должен поступать очень осторожно и не злоупотреблять и этим методом, так как в таком случае его перевод будет испещрен иностранными словами. Прибегать к заимствованию иностранного слова путем его транслитерации следует только в тех случаях, когда нет возможности дать описательный перевод или воспользоваться русским словом.

Также при переводе детективов было замечено использование перенесенных эпитетов. Они гораздо чаще встречаются в английском языке, чем в русском. Особенность таких эпитетов заключается в том, что они логически сочетаются не с тем словом, с которым они грамматически связаны, и тем самым приобретают особую выразительность.

По смыслу эпитет «thoughtful» относится не к слову «pipe», а к «smoked». Он переносит действие или свойство человека на предмет: «a thoughtful pipe» - по существу задумчивым был курящий, а не его трубка.

Подобные эпитеты чаще всего переводятся наречием, без компенсации.

Еще один вопрос, на котором необходимо остановиться в связи с лексическими трансформациями при переводе, это вопрос о сочетаемости. В каждом языке имеются свои типичные нормы сочетаемости. Понятие нормы соотносимо, с одной стороны, с системой языка, а с другой стороны, она тесно связана с речью, в которой проявляется языкотворческая оригинальность носителей языка. Каждый язык может порождать бесконечное количество новых сочетаний, понятных для людей, говорящих на нем и не нарушающих его норм. В каждом языке существует круг обычных, установившихся традиционных сочетаний, которые не совпадают с соответствующим кругом сочетаний в другом языке. Это вызывает необходимость подыскивать столь же принятые сочетания в языке перевода [17]. Основное из сочетающихся слов семантически совпадает и сохраняется в переводе, а второе часто переводится словом, имеющим другое логическое значение, но выполняющим ту же функцию, как например, «trains run» - «поезда ходят», «rich feeding» - «обильная пища».

Чем шире семантический объем слова, тем шире его сочетаемость, так как благодаря этому оно может вступать в самые разнообразные связи. Это в свою очередь допускает широкие возможности его передачи в переводе, различные варианты перевода.

Наряду с традиционными сочетаниями в языке возможны и неожиданные сочетания, не вполне понятные, поскольку они следуют принятым семантическим моделям сочетаемости. Это явление - соединение слов, наделенных различными семантическими особенностями, - свойственно всем языкам, но в каждом языке имеет различный удельный вес. В английском языке такие неожиданные сочетания, по-видимому, образуются очень легко. Возможно, это обуславливается явлением конверсии и легкостью образования новых слов различными способами, разнородностью словарного состава и другими причинами. Неожиданность употребления слова тесно связана с экспрессивностью высказывания.

Неожиданное употребление слова осложняет задачу переводчика, т.к. слово выступает в сочетании не только с одним словом, но и в одном линейном ряду с другими словами целого предложения. Например:

Madame's white sharp hand rested on Mr. Skinner's broad knee.

[R. Stout «Champagne For One»] [1]

Употребление прилагательного «sharp» в этом контексте является неожиданным: ни одно из его значений, приводимых в больших словарях, не подходит для описания руки. Трудность его перевода усугубляется наличием второго определения «white», которое исключает перевод словами «костлявый» или «сухой».

Белая, сухощавая рука мадам лежала на широком колене мистера Скиннера.

Особый интерес при рассмотрении лексических особенностей при переводе детективов вызвали трансформации конкретизации, генерализации и антонимического перевода. Они описывают формальные и содержательные отношения между словами и словосочетаниями в оригинале и переводе. В лексических системах языков наблюдаются несовпадения, ибо, по образному выражению Сэпира, каждый язык имеет свой «своеобразный крой» [32]. Это своеобразие лексико-семантического аспекта каждого языка, прежде всего, проявляется в типе смысловой структуры слов. Любое слово, т.е. лексическая единица, не является чем-то обособленным, но частью лексической системы языка, ее составным элементом. Этим объясняется своеобразие семантической структуры слов в разных языках. Кроме того, соответствующие семантические единицы в разных языках могут иметь различную значимость, т.е. занимать различное положение в системе языка. Слово может быть более употребительным в одном языке, а в другом иметь более узкое или даже терминологическое значение, как, например, так называемые интернациональные слова. Но, несмотря на выделение различных признаков, оба языка в равной степени адекватно отражают одно и то же явление действительности. Г.В. Колшанский говорил: «Пресловутое сравнение обозначений цветов спектра в различных языках больше всего свидетельствует не о субъективности «членения действительности», а об адекватном отражении в лексической системе объективно существующего спектра» [33]. Поэтому сложной задачей для переводчика является передача стилистических приемов, если в соответствующих словах обоих языков выделены различные признаки.

Различия в смысловой структуре слова являются одной из основных причин, вызывающих лексические трансформации. Эти различия связаны с характерными особенностями отдельных слов или групп слов. По существу, даже идентичные по значению слова разных языков не являются абсолютно равнозначными, никогда полностью не совпадают. Чаще всего совпадает первый лексико-семантический вариант таких слов, их основное значение, а далее идут различные лексико-семантические варианты, т.к. развитие значений этих слов шло разными путями. Это обуславливается различным функционированием слова в языке, различием в употреблении, различной сочетаемостью, но даже основное значение английского слова может быть шире соответствующего русского слова (конечно, не исключены и обратные случаи).

В каждом языке слово живет своей жизнью, тесно связанной со своеобразием лексико-семантической системы данного языка. Оно может иметь различные виды лексических значений, оно может расширять или сужать свое значение, делать его более конкретным или абстрактным. Такая разница в смысловом объеме слова также приводит к лексическим трансформациям [34].

В каждом языке вырабатываются своеобразные клише, как бы готовые формулы, слова и сочетания слов, используемые говорящими на данном языке людьми. Последние не являются фразеологическими единицами, но обладают полной завершенностью, и, в отличие от фразеологических сращений и устойчивых сочетаний, никогда не нарушаются введением дополнительных слов или подстановкой одного из компонентов [35]. Ещё одной причиной, вызывающей необходимость в лексических трансформациях при переводе детективов, является различие в сочетаемости. Слова находятся в определенных для данного языка связях. Важно отметить, что сочетаемость слов имеет место в случае совместимости обозначаемых ими понятий. Эта совместимость в разных языках, очевидно, бывает разная-то, что возможно в одном языке, является неприемлемым в другом.

Рассмотрим же подробно лексические трансформации, наиболее часто встречающиеся при переводе детективного жанра.

1. Конкретизация

Конкретизация (сужение) - замена слова или словосочетания ИЯ с более широким предметно-логическим значением словом и словосочетанием ПЯ с более узким значением. Применение конкретизации связано с тем, что в ПЯ отсутствует слово со столь широким значением [36]. Перевод зависит от контекста.

Слово «refreshment» означает «восстановление сил», «отдых», но в данном примере переводчик воспользовался приемом конкретизации и перевел словосочетание «female refreshments» как «женские ласки».

В данном случае используется конкретизация, т.к. гости могут быть кем угодно: друзьями, родственниками и пр. - но из контекста ясно, что посетителями были именно детективы.

2. Генерализация

Прием, противоположный конкретизации. Суть этого приема - замена видового понятия родовым, частного понятия общим. В связи с тем, что слова английского языка имеют более абстрактный характер, чем аналогичные русские слова, при переводе с английского языка на русский язык генерализация находит гораздо меньшее применение, чем конкретизация [37].

В данном контексте словосочетание «Board meetings» - «заседание совета», переведено более абстрактно, как «собрания и заседания».

3. Антонимический перевод

При переводе произведений детективного жанра довольно часто используется такой вид лексической трансформации, как антонимический перевод. Суть антонимического перевода заключается в том, чтобы выразить мысль лексической единицы подлинника через противоположное понятие, при этом изменив её структуру[38].

При переводе детективов встречаются случаи, когда заменяют не только слова, но и целые фразы, как, например, при переводе предложений, где употреблены конструкции «not + (un) till»:

[R. Stout «A Right To Die»] [28]

Особенно интересны случаи при переводе детективов, когда в оригинале и в тексте перевода прилагательные или причастия применены в различных степенях сравнения, одновременно изменяя утвердительную форму на отрицательную (или наоборот).

[D. Francis «Hot Money»] [20]

[A. Christie «Hallowe'en Party»] [21]

Можно было перевести данное предложение с окончанием - «пока он не ушел», но для русского языка привычнее заменить эту фразу ее антонимическим эквивалентом.

Перевод фразеологических единиц в детективе

С точки зрения перевода особый интерес представляют различные типы фразеологических единиц: сращения, т.е. идиомы, фразеологические единства, так называемые свободные сочетания (допускающие подмену одного из своих элементов) [39]. Передача фразеологических единиц - очень трудная задача. В силу своего семантического богатства, образности, лаконичности и яркости фразеология играет в языке очень важную роль. Она придает речи выразительность и оригинальность. При переводе фразеологизма переводчику надо передать его смысл и отразить его образность, найдя аналогичное выражение в русском языке и не упустив при этом из виду стилистическую функцию фразеологизма. Огромное значение при переводе фразеологизмов в детективе уделяется контексту.

Гальперин И.Р. дает следующее обозначение фразеологических единиц: «В каждом языке имеются сочетания слов, в которых значение целого доминирует над значением составных частей или, иными словами, значение целого сочетания не совсем точно, а иногда и совсем не выводимо из суммы составляющих это сочетание частей. Такого рода сочетания носят название фразеологических единиц. Одной из наиболее характерных черт фразеологических сочетаний является их устойчивость, т.е. устойчивость местоположения составных частей сочетания и семантическое единство всего сочетания. Фразеологические сочетания являются достоянием языка и входят наряду с отдельными словами в лексический инвентарь данного языка. Они используются в речи как готовые единицы языка, т.е. воспроизводятся в речи, но не организуются вновь, как это имеет место в случаях так называемых свободных сочетаний» [40].

Практически в любом языке отмечено несколько уровней фразеологических выражений, причем не все они общеизвестны, широко употребимы и зафиксированы словарями. Некоторые из них используются только определенными группами носителей языка и отсутствуют в словарях. Именно поэтому первостепенная задача переводчика - уметь распознать их в тексте, отличать устойчивое сочетание от переменного. Умение анализировать речевые функции является одним из условий адекватного перевода фразеологизмов. Иногда авторы используют фразеологические единицы сразу в нескольких значениях для создания образных или эмоциональных ассоциаций или юмористического эффекта. Бывают случаи, когда переводчику приходится восстанавливать фразеологизмы, подвергшиеся авторской трансформации, и передать в переводе достигаемый ими эффект [41].

Еще одной неизбежной трудностью являются национально-культурные отличия между близкими по смыслу фразеологическими единицами в разных языках. Зачастую, совпадая по смыслу, они имеют разную эмотивную функцию или стилистическую окрашенность. Такие фразеологические выражения будут называться интернациональными. К ним принадлежат фразеологизмы, которые заимствовались из языка в язык или же возникали у разных народов независимо друг от друга вследствие общности человеческого мышления, близости отдельных моментов социальной жизни, трудовой деятельности, производства, развития науки и искусств.

Кроме того, следует упомянуть об исторических выражениях или крылатых фразах различного рода. Трудность заключается в том, что иногда они имеют по несколько соответствий, как в языке оригинала, так и в языке перевода. Рассмотрим фразу, авторство которой приписывают О. Кромвелю.

Put your trust in God…and keep your powder dry! Если в контексте прослеживается военная тематика, то выражение можно перевести дословно: «Положитесь на Бога и держите порох сухим!». Но исторически сложилось так, что выражение стало очень популярным в английской культуре и зачастую употребляется в бытовых ситуациях и не вызывает каких-либо исторических ассоциаций. Это связано с тем, что в сознании носителя языка значения фразеологических сочетаний закрепляются подобно тому, как закрепляются значения отдельно взятых слов, и внутренняя форма фразеологической единицы не всегда помогает мотивировать значение. Тогда для перевода вполне подойдет русская народная пословица «На бога надейся, а сам не плошай», которая в большей степени передает разговорный характер исходной единицы. В таких случаях переводится не столько сама идиома, сколько ее роль в исходном тексте.

При описании фразеологических соответствий или, точнее, соответствий фразеологическим единицам оригинала, возникает целый комплекс проблем. Наиболее важными из них с точки зрения выбора соответствия в ПЯ являются следующие: 1) переносный или образный компонент значения фразеологизма; 2) прямой или предметный компонент значения фразеологизма, составляющий основу образа; 3) эмоциональный компонент значения фразеологизма; 4) стилистический компонент значения фразеологизма; 5) национально-этнический компонент значения фразеологизма [42].

Сохранение прямого значения фразеологической единицы важно не столько само по себе, сколько для сохранения образности. Поэтому в случае необходимости переносный смысл может быть передан в переводе с помощью иного образа, а порой приходится использовать и одноплановое соответствие, лишенное образности, чтобы сохранить главный компонент значения. Воспроизведение национально-этнического компонента сохраняет национальный колорит оригинала, но порой может затемнять переносный смысл и препятствовать достижению эквивалентности, поскольку рецептор перевода может не обладать фоновыми знаниями рецептора оригинала. Существенное влияние национально-этнического компонента на выбор переводческого соответствия проявляется в том, что из числа соответствий исключаются единицы ПЯ, обладающие подобным компонентом значения. Существуют три основных типа соответствий образным фразеологическим единицам оригинала [43].

В первом типе соответствий сохраняется весь комплекс значений переводимой единицы. В этом случае в ПЯ имеется образный фразеологизм, совпадающий с фразеологической единицей оригинала, как по прямому, так и по переносному значению (основанный на том же самом образе). Как правило, такие соответствия обнаруживаются у так называемых интернациональных фразеологизмов, заимствованных обоими языками из какого-нибудь третьего языка, древнего или современного: «The game is not worth the candles» - «Игра не стоит свеч», «to play into somebody's hands» - играть кому-либо на руку и т.п. Использование подобного соответствия наиболее полно воспроизводит иноязычный фразеологизм.

Во втором типе соответствий одинаковый переносный смысл передается в ПЯ с помощью иного образа, при сохранении всех прочих компонентов семантики фразеологизма: «to ton back the clock» - повернуть вспять колесо истории, «a bird in the hand is worth two in the bush» - лучше синица в руках, чем журавль в небе и т.п. Использование соответствий этого типа обеспечивает достаточно высокую степень эквивалентности при условии, что русский фразеологизм не обладает ярко выраженной национальной окраской.

Третий тип соответствий создается путем калькирования иноязычной образной единицы: «to put the cart before the horse» - «ставить телегу впереди лошади», «necessity is the mother of invention» - «необходимость - мать изобретательности». Соответствия этого типа применимы лишь в том случае, если образ в исходной единице достаточно «прозрачен», и его воспроизведение в переводе позволит рецептору перевода понять передаваемое переносное значение (по-русски понятно, что ставить телегу перед лошадью означает нарушить правильную последовательность действий). Если же в оригинале употреблено фразеологическое сращение, где связь между переносным и прямым значением недостаточно ясна, то калькирование образа приведет к разрушению смысла фразеологической единицы. В таких случаях нередко приходится вообще отказываться от применения фразеологического соответствия и довольствоваться описанием основного (т.е. переносного) смысла переводимого сочетания: «to mind one's P's and Q's» - «соблюдать осторожность», «to dine with Duke Humphrey» - «остаться без обеда». Хотя происхождение таких фразеологических единиц обычно может быть обнаружено путем специальных исследований, оно, как правило, малоизвестно самим рецепторам оригинала, и их переносное значение не выводится из самого образа [44].

Сложилось мнение о том, что детективному жанру чуждо проявление излишней эмоциональности, метафоричности. Однако содержание в нем фразеологических единиц говорит об обратном. Фразеологические единицы употребляются в основном в диалогической речи, во внутренней речи героев, и в острые моменты сюжета. Это говорит о стремлении автора придать диалогам персонажей естественность и экспрессивность, что является одним из важных показателей стилистической окрашенности языка детектива.

Фразеологические сращения - абсолютно неделимые, неразложимые устойчивые сочетания, общее значение которых не зависит от значения составляющих их слов. Для перевода сращений необходимо знать значение данной идиомы и правильно передать ее смысл. Поскольку сращения в большинстве случаев имеют национальную окраску, они не имеют абсолютного соответствия в другом языке. Трудность при переводе идиом в детективах заключается в том, что переводчик должен уметь их распознавать и подыскать соответствующий русский вариант [45]. Идиомы нельзя переводить дословно.

The man's caught red-handed.

[A. Christie «The Mysterious Affair at Styles»] [46]

To be caught red-handed - быть пойманным с поличным

She ranged herself passionately on her husband's side, scorning the mere idea of his guilt, and fought for him tooth and nail. [46]

Tooth and nail - изо всех сил

Также в детективных произведениях можно встретить и фразеологические единства - такие устойчивые сочетания слов, в которых при наличии общего переносного значения отчетливо сохраняются признаки семантической раздельности компонентов.

I couldn't let the old bird down, could I? [20]

Old bird - стреляный воробей

Then, last night, some unknown lunatic spills the beans.

[A. Christie «Ten Little Niggers»] [47]

To spill the beans - выдать секрет

Фразеологические сочетания, которые допускают подмену одного из элементов, не представляют трудности при переводе детективов. Однако переводчик не должен забывать, что и в русском языке имеются соответствующие свободные сочетания, которыми и следует пользоваться при переводе. Вопрос о сочетаемости слов в традиционных фразеологических оборотах приводит к вопросу о сочетаемости как таковой, что составляет самостоятельную проблему. Сохранение в переводе сочетаний, типичных для другого языка, было бы буквализмом и нарушением норм языка, на который делается перевод [48].

When I asked if he looked elsewhere for the female refreshments that were in short supply at home, Laidlaw said there were rumors, but there were always rumors. [1]

There is a rumor - ходят слухи

You must keep cool. This isn't like you. You've always had excellent nerves [47].

To keep cool - сохранять невозмутимость

Это основные лексические особенности, выявленные при переводе детективного жанра. Правильный выбор слова для полной передачи его значения в переводимом тексте является одной из основных и наиболее сложных задач перевода. Умение переводчика правильно передать «безэквивалентную лексику», неожиданные сочетания и применить тот или иной прием лексических трансформаций, позволит сделать перевод максимально эквивалентным и адекватным.

2.3 Стилистические особенности при переводе детектива

Исследование стилистики детектива является очень актуальным, т.к., описывая структурные, композиционные и сюжетные особенности детектива, авторы исследований очень редко привлекают лингвистический и стилистический аппарат, мотивируя это усредненностью стиля детектива, шаблонностью его языка, запрограммированностью его персонажей и сюжетных ходов и т.д.

Для начала необходимо разобраться, что же такое стиль. «Стиль» - это средство выражения (средство языка), основанное на грамматических нормах и отражающее эмоциональную и смысловую составляющие текста, рассчитанного на определенный круг реципиентов. При этом «определенный круг» реципиентов означает и как узкую группу адресатов текста, так и широкую. По мнению В.В. Виноградова, «понятие стиля основано не столько на совокупности установившихся «внешних лексико-фразеологических и грамматических примет», сколько на своеобразных внутренних экспрессивно-смысловых принципах отбора, объединения, сочетания и мотивированного применения выражений и конструкции» [49].

В сборнике «Детективная литература» авторы рассматривают детектив с разных точек зрения, нередко противопоставляя его произведениям серьезной литературы. Иногда они отмечают его несовершенства, иногда посмеиваются над собственной увлеченностью этим жанром, но неизменно признают его огромное влияние на читателя, его неувядающую популярность, несмотря на противоречия и прочие «недостатки», которые, как это ни парадоксально, укладываются в законы жанра [50].

Почти в каждой работе, посвященной анализу произведений детективного жанра, присутствуют понятия «парадокс», «противоречие», «несоответствие». И.А. Банников рассматривает парадокс в двояком аспекте: во-первых, как одну из основных стилистических особенностей детектива, во-вторых, как одну из причин его сильного воздействия на читателя [51]. Взаимодействие и взаимосвязанность этих двух подходов возможны и вполне естественны при обращении во время анализа к понятию «стилистический контекст». Понятие «стилистический контекст» на данном этапе его изучения во многом отождествляется с понятием «система выдвижения». Это - сумма факторов воздействия на слово в тексте, ведущего к возникновению или усилению экспрессивности, что, в свою очередь, ведет к усилению воздействия текста на читателя [52]. Неслучайно в работах по стилистике так часто встречаются термины «прагматика», «речевое воздействие» и т.д. Существенным является то, что система эта уникальна, т.к. уникальны личности и автора и читателя.

Основная особенность парадокса - его сильное стилистическое воздействие: неожиданность, непривычность, умение заставить читателя по-новому взглянуть на уже известное. Парадокс в художественном тексте создает эффект, известный в стилистике под названием «эффекта обманутого ожидания». А ведь именно на нем, на повторении ожидаемого, резко прерываемом неожиданным, и основано детективное повествование. Так, говоря об оригинальных методах, которые применяет в расследовании сыщик, противопоставляя их рутинным методам полицейских, К. Чапек замечает: «Полиция без труда раскрыла бы убийство на улице Морг, если бы на основании надежных данных могла утверждать, что такие убийства совершают обычно гориллы» [53]. В случае с детективом данная особенность имеет дополнительную мотивировку: теоретики детектива очень часто сами являются его создателями. Однако противоречие, которое учитывается, связано не с логическим несоответствием, а с разрушением презумпции, которая создается предыдущим контекстом, а также объективно существующими понятиями, мнениями, суждениями, являющимися компонентом тезауруса читателя. При таком понимании парадокс-суждение - это лишь подтип парадокса как приема организации стилистического контекста.

В своем монографическом исследовании о технике писательского мастерства Агаты Кристи Р. Барнард выявляет несколько принципов создания эффекта неожиданности в детективе данного автора, которые с ее легкой руки были приняты на вооружение и другими писателями-криминалистами [54]. Это разрушение привычных стереотипов, касающихся личности преступника: дети и старики всегда слабы и беззащитны, а стало быть не могут быть убийцами. Это и разрушение общепринятого мнения по поводу типичного поведения преступника: если боится, значит виновен. Это и нарушение испокон веков существующей заповеди: повествователь не может быть преступником, другими словами, противоречия, нарушение предсказуемости на уровне сюжета, образа, композиции. Но эти же принципы проявляются и на лексическом и семантическом уровне. Например, в оформлении заглавий А. Кристи можно отметить использование того же принципа контраста, ведущее к возникновению эффекта обманутого ожидания. Так, заглавие романа «A Murder is Announced» является трансформацией клише «a marriage is announced», замена «свадьбы» на «убийство» создает эффект удивления еще до начала знакомства с романом, что подкрепляется общепринятым мнением об убийстве как преступном акте, замышляющемся всегда тайно. Заглавие другого романа «After the Funeral» («После похорон») создает противоречивое впечатление потому, что «похороны» в данном случае не завершают сюжет как этап, следующий за убийством, но, наоборот, кладут начало в цепочке убийств, в то время как первая смерть с преступлением не связана. «Endless Night» («Вечная тьма»), заглавие одного из поздних романов А. Кристи, является ссылкой на цитату из У. Блейка, которая неоднократно повторяется в романе:

Some are born for sweet delight

Some are born for endless night

До знакомства с содержанием и героями романа читатель может воспринять это словосочетание как эквивалент «смерти», но, постепенно обрастая новыми коннотациями в системе семантических повторов, «endless night» приобретает совершенно другой смысл: «вечная тьма» - это тот ужас, на который обрек себя повествователь и герой романа, убивший двух любивших его женщин, потерявший любовь матери и понявший в конце концов, что он обречен. Роман «Endless night» - один из немногих детективов мировой литературы, в которых парадоксальна и сама форма: повествователь, человек, которому читатель привык доверять, оказывается убийцей. А. Кристи неоднократно подвергалась критике за этот трюк, но не она его изобрела. Дж. Симонс в своей известной книге об истории приключенческой литературы «Кровавое убийство» считает, что по сути тот же прием, хотя и несколько видоизмененный, можно найти и в «Лунном камне» У. Коллинза и в «Тайне Эдвина Друда» Ч. Диккенса. Суть же состоит в том, что преступник или подозреваемый пользуется доверием у читателя или даже вызывает у него симпатию. Обратная сторона этого приема - создание писателем такой оценочной ситуации, когда жертва не вызывает сочувствия, что встречается очень часто [55]. Например, в рассказах Г.К. Честертона и А. Конан Дойла.

Контраст, парадоксальность проявляются в каждом детективном произведении, ибо связаны с законами жанра, но проявляются они по-разному, так как система выдвижения - явление индивидуальное. К индивидуальным особенностям их проявления можно отнести большую или меньшую степень эксплицитности. Например, в произведении могут быть структурно организованные коктексты - контрасты по типу антитезы. Так, Г.К. Честертон неоднократно противопоставляет супер - детектива отца Брауна, толстого, низенького, неприметного, с заурядными чертами лица и манерами, с обыкновенной фамилией, супер-преступнику Эркюлю Фламбо, гибкому, высокому, сверхловкому, с яркой фамилией (фр. Flambeau - факел), с говорящим именем (фр. Эркюль - Геркулес) [5]. Честертон строит на парадоксе и портреты персонажей (например, стремительная походка у пожилого мужчины или неестественно яркий цвет волос при мертвенно бледном цвете лица). Парадокс по Честертону - не невозможное, но невероятное, т.е. не то, что сверхъестественно, но то, во что трудно поверить. Heслучайно Честертон включает в заглавия своих рассказов слова, обозначающие всякие чудеса и мифические фигуры: doom, ghost, miracle, God, Heaven, Appolo, Caesar, oracle, но в повествовании все объясняет с точки зрения логики, здравого смысла.

Парадоксальность детективного рассказа А. Конан Дойла начинается с того, что сам автор и внешне и поведением походил не на Шерлока Холмса, а на доктора Уотсона, т.е. на персонажа, который не расследует, а запутывает дело. Этот образ помогает автору создать в повествовании напряженность и задержать разгадку, выдвигая ложные версии, привлекая внимание к несущественному. Шерлок Холмс признается, что рассуждения Уотсона помогают ему раскрыть загадку, подходя к делу от противного. Парадоксальна и неоднократно повторяющаяся у Конан Дойла ситуация, когда Шерлок Холмс сначала высказывает свои догадки по поводу профессии, прошлого, привычек своего очередного клиента, чем вызывает недоверие и удивление слушателей, а затем восстанавливает цепочку дедуктивных рассуждений, приведших его к этим выводам, а в ответ слышит: «I thought at first that you had done something clever, but I see that there was nothing in it after all». Настолько очевидными кажутся детали, в своей совокупности позволившие знаменитому сыщику сделать выводы, что после данных им объяснений слушатели чувствуют себя одураченными: ведь они-то предполагали, что имеют дело с чем-то сверхъестественным в это им легче было поверить.

Таким образом, противоречие, парадоксальность как принцип построения стилистического контекста детектива - явление очевидное для всех, кто пишет или анализирует детективы [51]. Большая или меньшая эксплицитность этого явления связана с индивидуальными особенностями авторской системы выдвижения. Со стороны же читательского восприятия детектива наиболее важным представляется именно контраст с тем, что ожидается, и чем он больше, тем сильнее удовольствие, полученное читателями. При всей кажущейся освещенности характерных для детектива способов создания напряженности читатель каждый раз оказывается в роли сыщика, который пытается прочитать зашифрованный текст, не зная шифра. Читатель детектива должен угадать структуру, т.е. последовательность и иерархичность компонентов, составляющих картину преступления в каждом конкретном случае. Но и результат этого процесса парадоксален: чем более искушен читатель, тем острее его наслаждение.

Еще один очень важный стилистический аспект - это наличие саспенса в детективе. Саспенс (в англ. языке «suspense» - беспокойство, приостановка; от латинского глагола «suspendere» - подвешивать, т.е. изначально саспенс - это некое «подвешенное состояние») - «нарастание напряженного ожидания». Это особое состояние беспокойства, тревоги, которое возникает при чтении детектива. В «саспенсовые» моменты читатель как никогда оказывается вовлеченным в происходящее, он переживает так, как будто ему, а не герою книги угрожает опасность, как будто он непосредственный участник тех событий, которые разворачиваются в детективе. Одним из главных принципов создания саспенса является оттягивание того момента, когда произойдет ожидаемое событие. Для саспенса, как правило, необходимо, чтобы читатель был хорошо осведомлен обо всех происходящих событиях. Тайна редко обеспечивает саспенс. В классическом детективе саспенса нет, в нем всего лишь загадка для ума. Детектив вызывает любопытство, лишенное эмоциональной окраски, а саспенс без эмоции немыслим. Читателя следует по мере возможностей наиболее полно информировать. Зная, чего ему следует ждать, он невольно подготавливает себя к восприятию, что очень существенно для создания саспенсов. Саспенс нередко ослабляется за счет того, что сюжет недостаточно понятен. А если решающая сцена происходит не в тот момент, когда ее ожидают, ее эмоциональный эффект резко снижается.

Было бы ошибкой рассматривать suspense как категорию только отрицательную. Все зависит от содержания приема, от целей его использования. Suspense - один из элементов занимательности, через эмоциональное напряжение достигается также интенсивность впечатления, непосредственность реакций [56].

Каждый язык имеет собственный, характерный именно для него набор экспрессивно-стилистических средств. В русском языке для выражения экспрессии можно, в частности, отметить общую тенденцию к опоре на семантические элементы и преимущественное использование формальных элементов в английском языке. Отсюда следует, что переводчик должен избегать копирования экспрессивных средств языка оригинала и стараться использовать те средства, которые присущи языку перевода. Это правило можно назвать экспрессивной идиоматичностью перевода.

При возникновении проблемы выбора того или иного варианта перевода детектива, нужно принимать во внимание, во-первых, лингвокультурологические сведения, которые известны переводчику. Во-вторых, решение может приниматься на основе информации из источников вне переводимого текста, например: словарей, энциклопедий, справочников, интернет-ресурсов. В-третьих, следует тщательно проанализировать жанровые и стилевые особенности исходного текста и с опорой на полученную информацию перевести то, что вызывает трудности. В-четвертых, нужно обратить особое внимание на оттенки значений единиц перевода, из которых переводчик выбирает окончательный вариант [57].

Например, «We are still engaged». Это цитата из детективного произведения «Five Little Pigs», опубликованного в 1942 году, написанного англичанкой Агатой Кристи. Рассматриваемое высказывание было вложено в уста молодой девушки того времени. Сложностью для перевода представляется выражение «to be engaged». Согласно толковому словарю, оно означает «having agreed to marry sb.» [58]. Поскольку после написания этого произведения прошло уже 70 лет, то некоторые языковые средства, в нем употребляемые, стилистически устарели. Однако данного предложения это не касается. Представим, что переводчику нужно выбрать один из следующих вариантов перевода: «Мы еще не женаты», «Мы все еще помолвлены», «Мы все еще обручены», «Мы до сих пор не зарегистрировали наш брак». Антонимический перевод «Мы еще не женаты» охватывает чересчур широкую семантику: здесь может быть дополнительный смысл «Мы и полгода не повстречались» или «Мы просто любовники» и т.д. Для определения соответствия второго перевода («Мы все еще помолвлены») узнаем точное значение слова «помолвка». Словарь Ожегова дает следующее определение: «обряд, следующий за сватовством и предшествующий обручению [59]. «Обручение» объясняется как «следующий за помолвкой обряд, во время которого надеваются обручальные кольца жениху и невесте». Знание традиций, культуры носителей языка оригинала позволяет сказать, что третий вариант подходит в большей степени, т.к. действительно при «engagement» дарятся кольца. Однако расхождение наблюдается в том, что если при обручении кольца надевают жениху и невесте, то в Англии при «engagement» кольцо носит только невеста. Четвертый вариант «Мы до сих пор не зарегистрировали наш брак» не допустим, потому что не соответствует пространственно-географическим реалиям.

В детективе любовь, свадьба не важны, если не связаны непосредственно с фабулой расследования преступления. Изучив контекст, приходим к убеждению, что различия в английской и русской культуре относительно обычая дарить или не дарить кольцо жениху, несущественны в этом конкретном случае, а потому вполне можно перевести предложение «We are still engaged» как «Мы все еще обручены». Таким образом, становится очевидно, что описанные выше четыре стратегии помогают переводчику создать такой текст перевода, который сможет удовлетворить его потенциальных читателей.

Для сохранения стилистических особенностей детектива переводчику необходимо использовать приемы стилистических трансформаций. Грамматические и лексические трансформации при переводе с английского языка на русский и основываются на национальных особенностях обоих языков. Их стилистические системы тоже имеют свой национальный характер. Стилистические приемы разных языков в основе одни и те же, однако их функционирование в речи различно. Одни и те же приемы имеют разную степень употребительности, выполняют разные функции и имеют разный удельный вес в стилистической системе каждого языка, чем и объясняется необходимость трансформаций. Стилистические замены так же возможны и необходимы, как и замены грамматические и лексические. При осуществлении лексических и грамматических трансформаций переводчик руководствуется принципом передачи лексического или грамматического значения слова или формы. При передаче стилистического значения переводчик должен руководствоваться тем же принципом - воссоздать в переводе тот же эффект, то есть вызвать у читателя аналогичную реакцию, хотя часто ему приходится достигать этого, прибегая к совершенно иным языковым средствам [60]. Например, : «А vault of a schoolroom» - «класс, похожий на склеп».) Своеобразный по своему структурному характеру английский эпитет в данном случае передан иным стилистическим приемом, а именно сравнением; другими словами, одна и та же цель - образное описание класса - может быть равноценно достигнута разными путями. Переводчик не должен стремиться сохранить сам прием, но должен обязательно воспроизвести его функцию в данном контексте.

Не следует также забывать и о том, что почти все стилистические приемы многофункциональны. И так же как в многозначном слове английского и русского языков могут не совпадать отдельные лексико-семантические варианты, так же могут различаться отдельные функции одного и того же стилистического приема. Таким образом, и при сравнении стилистических приемов выявляются (хотя, может быть, и не так явно, как при сравнении грамматических форм и конструкций) полные совпадения, частичные совпадения и несовпадения их функций. Предметом лингвистической стилистики является изучение функциональных стилей как подсистем литературного языка и изучение средств выразительности языка и стилистических приемов в их функционировании в речи. Изучение функциональных стилей и стилистических приемов имеет большое значение для перевода. Переводчику следует отдавать себе ясный отчет не только в лексических, грамматических и стилистических особенностях, характерных для каждого стиля английского языка, но и в специфических особенностях соответствующих стилей русского языка. Это исключит возможность привнесения стилистически чуждых элементов в перевод, что важно и для перевода специальных текстов, и для перевода художественной литературы [17].

Для изображения реальной действительности писателю детектива нередко приходится прибегать к интерполяции - включению отдельных фрагментов разных функциональных стилей в текст художественного произведения, и переводчик обязан сохранять стилистическое своеобразие таких интерполяций. При этом чрезвычайно важно различать в переводимом тексте оригинальное и трафаретное, для того чтобы избежать, с одной стороны, нивелировки, а с другой - излишнего акцентирования и сохранить стилистическую равноценность - этот необходимый компонент адекватного перевода. Всегда существует опасность сгладить и обесцветить оригинал или, наоборот, сделать перевод более ярким и стилистически окрашенным. Но иногда переводчику приходится сознательно прибегать к некоторому «сглаживанию», то есть нейтрализации.

Повтор, как известно, является более распространенным стилистическим приемом в английском языке, чем в русском. В прямой речи персонажей повтор приходится часто компенсировать. Например, в детективе Фрэнка Лина «Девять жизней», встречается пятикратный повтор слова stop: «Stop! Stop! Stop! Stop! Stopl» В русском языке едва ли возможно его сохранение, гораздо естественнее передать заложенную в таком повторе эмфазу какими-то лексическими усилителями: «Перестаньте, сию минуту перестаньте! Да перестаньте же!» В некоторых случаях повтор как стилистический прием обязательно должен быть сохранен в переводе, но из-за различной сочетаемости и различной семантической структуры многозначного слова или слова широкого значения в английском и русском языках переводчику приходится прибегать к замене и компенсации.