По вопросам экстрадиции в России действовали международные договоры с Данией 1866 и 1909 гг., Великим Герцогством Гессенским 1869 г., Баварией 1869 и 1885 гг., Италией 1871 г., Бельгией 1833, 1872 и 1974 гг. и Декларация 1874 г., Швейцарией 1873, 1892 и 1908 гг., Австро-Венгрией 1874 г., Картельный договор 1822 г., Испанией 1877 г. и 1888 г., Монако 1883 г., Португалией 1887 г., Великим Герцогством Люксембургским 1892 г., Северо-Американскими Штатами 1887 г.(дополнительный протокол 1893 г.), Нидерландами 1893 г., Великобританией 1886 г., Аргентиной 1883 г., Конго 1886 г., Перу 1886 г., Японией 1911 г. и рядом других государств Мартене Ф.Ф. Собрание трактатов и конвенций, заключенных Россией с иностранными державами: В 13 т. - СПб., 1869-1902 гг. - С. 120; Он же. О консулах и консульской юрисдикции на Востоке. - СПб., 1873. - С. 125.; Лист Ф. Международное право (в систематическом изложении) / Пер. Грабаря В.Э. - Юрьев (Дерпт), 1912. - С. 328-329..

Институт выдачи к середине XIX столетия получил правовое обоснование, и выдача стала необходимым средством осуществления уголовной политики каждого суверенного государства. Возникла потребность в законодательных установлениях, касающихся экстрадиции. Решение вопросов о выдаче связано с действием уголовных законов в отношении преступлений, совершаемых за границей. При этом каждое государство исходит из предписаний собственных законов. В предшествующий период средством осуществления государством уголовного преследования скрывшихся за границей обвиняемых служила правовая помощь на договорной основе.

Основания для выдачи лиц, совершивших преступления в одной стране и скрывшихся в другой, затрагивают множество институтов права: убежища, юрисдикции государств, внутригосударственных систем управления, институты уголовного, государственного, уголовно-процессуального, международного, гражданского права и иные. Аргументация оснований выдачи заключена в теоретических идеях, практике выдачи отдельных государств и мировой в целом. Прежде всего, институт выдачи вытекает из факта совершения преступления конкретным лицом и является средством реализации права государства на уголовную юрисдикцию в отношении данного лица.

Мировая практика выделяет три наиболее известные теории ответственности, определяющие юридические основания выдачи. Все они связаны с правом государства на осуществление уголовной юрисдикции в отношении выдаваемого лица и не имеют унифицированного решения.

Следует отметить, что Российская империя до принятия Судебных уставов 1864 г. постоянно получала отказ в выдаче обвиняемых по причине действия в стране множества судов с существенным различием судопроизводства. 25 марта 1826 г. Николай утвердил решение Государственного совета о порядке следствия и судопроизводства о преступлениях, совершенных русскими подданными в российской провинции Финляндии, законодательство которой содержало коллизии. Действие уголовных законов места совершения преступления распространялось равным

Уголовное законодательство Российской империи традиционно придерживалось правила, согласно которому всякое лицо, находящееся в пределах русского государства, будет ли оно ее подданным или иностранцем, безусловно подчиняется российским законам. Исключение составляли преступления, совершенные иностранцами на купеческих судах, находившихся в российских территориальных водах. Вместе с тем, если преступления выходили за пределы нарушения дисциплины и долга службы членов экипажей этих судов и касались нарушения спокойствия, безопасности порта, действовал российский закон.

При этом российский подданный, совершивший преступление за рубежом, нес ответственность на основании ст. 173 Уложения о наказаниях, если его преступная деятельность была направлена против России или ее подданных и если это деяние подпадало под понятие преступления по российскому уголовному закону.

В дореволюционной России посредником по выдаче являлось дипломатическое ведомство - министерство иностранных дел. Но право требования и принятия решения о выдаче принадлежало верховной исполнительной власти - правительству. Аналогично эти вопросы были решены и в других странах, а в некоторых эти функции сохранены за дипломатическими учреждениями и до настоящего времени (например, в Финляндии по договорам с Россией).

Судебные органы России не обладали компетенцией принятия окончательного решения о выдаче, но избирали меру пресечения в отношении выдаваемых лиц. Однако процедурные предписания международных договоров и внутреннего законодательства о выдаче подлежали рассмотрению в судебных заседаниях. Д. Никольский осуждал такую практику: «Выдача, как особая форма международного уголовного судопроизводства, должна быть всецело вверена судебной власти» Никольский Д. О выдаче преступников по началам международного права. - СПб., 1884.- С. 267..

Не согласный с Д. Никольским зарубежный ученый Бильо, полагал, что передача решения о выдаче судам снизит важность самой выдачи и освободит правительство от ответственности за выполнение международных обязательств. По его мнению, коллизию легче разрешать дипломатическим путем.

В XIX веке дипломатический корпус Российской империи являлся единственной государственной службой по заключению трактатов о выдаче и принятию связанных с ней решений, вплоть до выполнения отдельных судебных действий по поручению иностранных держав.

Выдача дипломатическим путем поддерживалась и Институтом международного права, что нашло отражение в восемнадцати постановлениях Оксфордской сессии этого института Никольский Д. О выдаче преступников по началам международного права. - СПб., 1884. - С. 275..

Предварительные условия выдачи были выработаны мировой практикой и по существу не отличаются от современных правил. Судебное законодательство реформенного периода России (середина XIX века) основанное на множестве трактатов о выдаче, существенных различий с правилами других стран не имело. Общие правила оказания правовой помощи в основном сложились к середине XIX столетия.

В России выдача собственных подданных не исключалась. Власти нередко исходили из ситуационных интересов и недостаточно учитывали права выдаваемых как иностранцев, так и собственных граждан, принимали решения из политических соображений, нередко в целях устранения конкурентов во власти.

Сложившийся в российском законодательстве к XIX веку институт гражданства включал и понятие собственных граждан. Правило о невыдаче российских подданных было сформулировано и зафиксировано в русско-датской Конвенции о выдаче 1866 г. Согласно этому международному акту собственными подданными являлись не только те лица, которые «рождением или иным образом приобрели подданство и не были впоследствии из оного выключены в установленном законом порядке», но и «иностранцы, в стране поселившиеся или имеющие жительство» (ст. 2 Конвенции) Конвенция о выдаче с Данией 2/14 октября 1866 г. / Собр. узак. и зак. Прав, за 1867. - № 1. - С. 132..

Во все исторические периоды существования государства институт иммунитета соблюдался в отношении определенного круга лиц, связанных с выполнением дипломатических и консульских миссий государств. Но в осуществлении экстрадиции он был востребован как насущная необходимость. Применение неприкосновенности в отношении вызываемых за рубеж свидетелей получило развитие со второй половины XIX века. Поводом для их вызова за границу были получение доказательств о тождестве выдаваемого лица, проверка представленных доказательств по вмененному обвинению и другие мотивы, связанные с проверкой оснований для выдачи. Однако иммунитет в отношении этой категории граждан длительное время не действовал и явка за рубеж не была добровольной.

К началу XX века Россия обладала развитой правовой системой в области регулирования международных отношений и выдачи. Концептуальные идеи по этим вопросам нашли отражение в Уголовном Уложении 1903 г. Уголовное Уложение. Проект редакционной комиссии и объяснения к нему: В 4 т. - СПб., 1897. - С. 124., которое на практике не применялось, но ряд его положений был использован в более поздних законах и международной практике.

Закон принимался в результате тщательного всестороннего анализа действующих и предлагаемых норм и является одним из лучших законодательных источников России. Учтены мнения ученых и практиков, итоги исследований отечественных первоисточников права: Русской Правды, Свода законов Российской империи и других законодательных документов, международных договоров. Изучен и использован отечественный и зарубежный опыт наиболее близких правовых систем.

В соответствии с Уложением 1903 г. подданный России, совершивший преступление вне пределов страны, нес уголовную ответственность по российским законам: 1) если учиненное деяние является преступлением или тяжким преступлением; 2) если учиненное деяние составляет такой проступок, наказуемость которого предусмотрена в иностранном государстве (договаривающемся) и вообще вне пределов России и заключенным Россией международным договором (ст. 9). В этой же статье говорилось об ответственности иностранцев по российским законам за совершенные ими преступления вне ее пределов в двух случаях: а) если деяние является тяжким или посягает на права российских подданных или имущество и доходы российской казны; б) если наказуемость совершенного за рубежом деяния предусмотрена заключенным ею международным договором.

Заключенные на начало XX столетия международные конвенции России предусматривали отказ в выдаче собственных граждан. Действовало также единое правило в отношении собственных граждан, совершивших за границей преступление или проступок против подданного другой договаривающейся страны. По возвращении на родину они должны подвергнуться суду и наказанию, но только по требованию правительства места совершения правонарушения. Эти принципы традиционно применяет Российская Федерация.

Согласно Уложению 1903 г. иностранец, учинивший тяжкое преступление в России или вне пределов России, если он не был за это преступное деяние в России осужден, оправдан или освобожден от наказания в установленном порядке, подлежит выдаче согласно договору, заключенному с государством, требующим его выдачи, или установившейся с этим государством взаимности. Соответственно российские подданные, совершившие преступления за рубежом, и иностранцы, виновные в деяниях против российских интересов, не подлежали выдаче если: а) деяние не предусмотрено законом места его совершения; б) обвиняемый был оправдан или освобожден от наказания по приговору иностранного суда, вступившему в законную силу; в) осужденный полностью отбыл наказание по приговору иностранного суда; г) совершенное деяние не относится к числу преступлений, влекущих выдачу.

В России действовал специальный закон о выдаче преступников по требованию иностранных государств 1908 г. в окончательной редакции от 15 декабря 1911 г. Собрание узаконений и распоряжений Правительства за 1912.

На основании закона о выдаче 1911 г. был установлен следующий порядок производства о выдаче и связанных с ней процедур.

Выдача производилась только по требованию другого государства на основе международного договора или на условиях взаимности. Требование о выдаче сообщалось дипломатическим путем министерству иностранных дел, которое препровождало его министру юстиции (ст. 852).

Ключевые вопросы о выдаче решали исполнительные власти - министры правительства. Право удовлетворения экстрадиционного требования принадлежало министру юстиции, Если он находил основания для положительного решения, то о поступлении требования сообщал министру внутренних дел, который распоряжался о розыске, задержании требуемого лица, отобрании вещей и предметов для выдачи.

Иностранец подлежал выдаче за совершение в пределах России как оконченного преступления, так и покушения, наказуемых не ниже тюремного заключения по уголовным законам обеих стран. К преступлениям, влекущим выдачу, были отнесены не только общеуголовные преступления, но и политические, предусмотренные договором, а также посягательство на глав государств или членов их семей.

Выдачу не влекли преступления, совершенные русскими и лицами, получившими российское гражданство после их совершения, но до получения требования о выдаче министерством иностранных дел.

Закон содержал ряд других особенностей относительно иностранцев. Выдаче подлежал иностранец: если на момент поступления требования о выдаче он не преследовался и не подвергался наказанию государством убежища за иное преступление, с выдачей не связанное; обратившаяся страна предоставила гарантии о невыдаче этого лица третьему государству без согласия выдавшей (исполняющей) стороны. Но правило утрачивало силу в отношении выданных лиц, которые не покинули страну, коей они выданы, в течение месяца после освобождения от наказания; выдача производилась при условии неприменения к выданному судопроизводства и наказания чрезвычайным судом и гарантии рассмотрения его дела судом общей юрисдикции.

Отказ в выдаче следовал, если: выдаваемое лицо являлось подданным Российской империи до предъявления требования о выдаче; выдача требовалась по поводу деяния, за которое лицо уже осуждено, оправдано, освобождено от наказания в установленном законом порядке; в России возбуждено преследование против этого лица в связи с тем же деянием. После прекращения преследования или отбытия наказания выдача таких лиц была возможна.

Требование о выдаче нескольких государств одного и того же лица решалось в пользу государства места совершения преступления. Были предусмотрены варианты решений при непредъявлении экстрадиционных требований государствами, обладающими правом уголовной юрисдикции в отношении таких лиц. Соблюдался принцип равноправия государств и последовательного удовлетворения интересов каждой страны.

Закон содержал требование о предоставлении дополнительных сведений и документов, связанных с личностью и доказательствами. Министр юстиции направлял такие поручения прокурору окружного суда, а тот, в свою очередь, препровождал их судебному следователю. При этом могли производиться необходимые отдельные следственные действия: допрос выдаваемого лица с соблюдением всех законодательных формальностей, проверка оснований и препятствий для экстрадиции и др.

Дореволюционная Россия обладала развитой правовой системой регулирования уголовного судопроизводства во внешней сфере. Концептуальные идеи ее законодательства являлись базисом для создания правовых договорных норм при заключении страной международных договоров и способствовали обеспечению национальной уголовной политики.

Невостребованность традиций российской правовой системы и ее законодательных принципов в сфере международного сотрудничества в целом и при оказании правовой помощи в уголовной юстиции оказала негативное воздействие и привела к застою в развитии международного и экстрадиционного права.

В настоящее время необходимо возродить присущую дореволюционному законодательству фундаментальность, основательность, высокий уровень законодательной техники и конструирования правовых норм, системность, кодифицированный характер, что будет способствовать развитию международного и экстрадиционного права и иных отраслей права.

1.3 Правовая регламентация выдачи в после революционном законодательстве

Важнейшие события в истории России XX века - Первая мировая война, изменение государственно-политического строя в результате Октябрьской революции, затем Гражданская война, создание СССР, вторая мировая война, распад СССР и изменение общественного и политического устройства страны, демократические преобразования и проведение экономических реформ - все это отразилось на развитии правовых институтов страны и приоритетах в межгосударственном сотрудничестве по противодействию преступности.

В полном объеме международное сотрудничество в уголовной сфере практически не осуществлялось с 1910 г. до 1957 г., за исключением единичных случаев оказания правовой помощи на конфиденциальной основе дипломатическим путем. Были преданы забвению все многочисленные и многообразные договорные обязательства дореволюционной России перед другими государствами. На протяжении почти полувека не было заключено ни одного международного договора о правовой помощи и выдаче.

Россия, вошедшая на правах союзной республики в состав нового государства - СССР, образованного в 1922 г., перестала быть субъектом международного права и обязана была лишь исполнять международные обязательства, но не заключать соответствующие акты.

Министерство иностранных дел СССР выполняло все функции по осуществлению правовой помощи и выдачи на правах единственного уполномоченного центрального органа исполнительной власти.

Национальное законодательство СССР, которым регулировались отношения в сфере уголовной юстиции на международном уровне, длительное время развивалось односторонне. Концептуальных основ сотрудничества не имелось. Принимались единичные нормативные акты по отдельным проблемам уголовной юстиции, в основном связанным с деятельностью консульских служб и разграничением уголовной юрисдикции государств. Касались они преимущественно торговых судов и их экипажей. Впоследствии были заключены консульские конвенции со многими странами, что послужило принятию Консульского устава СССР 1976 г Действующее международное право: В 3 т. / Сост. Колосов Ю.М., Кривчикова Э.С. Т. 1. -М., Норма. 1996. - С. 356 - 363..

Ряд положений международных актов нашли отражение в Конституции СССР 1977 г., в которую были внесены изменения и дополнения от 26 декабря 1981 г., 1 декабря 1988 г. 6, 14 марта 1990 г. В Конституцию, в частности, были включены принципы международных отношений, провозглашенные в Уставе ООН 1945 г. «Отношения СССР с другими государствами строятся на основе соблюдения принципов суверенного равенства; взаимного отказа от применения силы или угрозы силой; нерушимости границ; территориальной целостности государств; мирного урегулирования споров; невмешательства во внутренние дела; уважения прав и основных свобод; равноправия и права народов распоряжаться своей судьбой; сотрудничества между государствами; добросовестного выполнения обязательств, вытекающих из общепризнанных принципов и норм международного права, из заключенных СССР международных договоров». Эти основополагающие принципы международного права в совокупности с общими и специальными принципами национального законодательства являются основой сотрудничества между государствами и в сфере уголовной юстиции.

Конституция РСФСР 1978 г. провозгласила те же принципы международного сотрудничества (ст. 26), но они исключены из текста Конституции Российской Федерации 1993 г., что затрудняет правовую регламентацию отношений России с другими государствами. Следует, однако, заметить, что большинство изложенных выше принципов реализованы в действующих в Российской Федерации международных договорах об оказании правовой помощи и выдаче. Конституция РФ 1993 г. ограничилась положением о включении неопределенных «общепризнанных» принципов и норм международного права и не разграниченных по статусу международных договоров Российской Федерации признав их составной частью правовой системы страны (ч. 4 ст. 15).

Были приняты международные конвенции. К ним относятся: Европейская конвенция о пресечении терроризма от 27 января 1977 г. Собрание законодательства РФ. -2003.- № 3. -Ст. 202., Конвенция ООН о борьбе против незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ от 20 декабря 1988 г. Сборник международных договоров СССР и Российской Федерации. - М , 1994 Вып XLVII. -С. 133-157.; Конвенция ООН против транснациональной организованной преступности от 15 ноября 2000 г. Собрание законодательства РФ -2000. -№ 50. -Ст. 4894.; Конвенция о борьбе с незаконным захватом воздушных судов от 16 декабря 1970 г Российская газета (библиотечка).- 2003.- Вып 13.; Международная конвенция о борьбе с захватом заложников от 17 декабря 1979 г. Ведомости Верховного Совета СССР.-1954. -№ 2. -Ст. 244. и другие.

Особую категорию составляют международные конвенции Российской Федерации о сотрудничестве государств в области борьбы с конкретными видами преступлений. Собрание законодательства РФ. -1994.- № 15.- Ст. 1684; 1995 .- № 17.- Ст. 1472; 2000.- №41. -Ст. 4036. Европейская конвенция о пресечении терроризма от 27 января 1977 г; Конвенция ООН о борьбе против незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ от 20 декабря 1988 г.; Конвенции ООН против транснациональной организованной преступности от 15 ноября 2000 г.; Конвенция о борьбе с незаконным захватом воздушных судов от 16 декабря 1970 г, Международная конвенция о борьбе с захватом заложников от 17 декабря 1979 г и др.. Содержащийся в них перечень преступлений подлежит обязательному включению в любой, заключенный между государствами - участниками данных Конвенций, международный договор о выдаче в качестве правонарушения, влекущего выдачу.

Основными международными договорами Российской Федерации, непосредственно регламентирующими вопросы экстрадиции в рамках уголовного процесса, являются Европейская конвенция о выдаче 1957 г. с Дополнительным протоколом и Вторым дополнительным протоколом к ней Собрание законодательства РФ.- 2000.- № 23.- Ст. 2348., ратифицированная Российской Федерацией с оговорками и заявлениями, закрепленными в Федеральном законе от 25 октября 1999 г. № 190-ФЗ Собрание законодательства РФ. - 1996. - № 37 - Ст. 4286, 1999 - № 43. - Ст. 5129. (далее - Федеральный закон о ратификации Европейской конвенции о выдаче 1957 г.), Конвенция о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам от 22 января 1993 г с дополнительным протоколом к ней от 28 марта 1997 (далее - Минская конвенция 1993 г), ратифицированные Российской Федерацией Федеральным законом от 4 августа 1994 г № 16-ФЗ Собрание законодательства РФ. - 1994. - № 15. - Ст. 1684. , Конвенция о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам подписанная в г Кишиневе 07 октября 2002 г. (далее - Конвенция о правовой помощи 2002 г.).

Таким образом, в России сложилось две системы многосторонних международных отношений в области экстрадиции: 1) для стран СНГ, которые руководствуются положениями Минской конвенции 1993 г.; 2) для стран - членов Совета Европы - Европейская конвенция о выдаче 1957 г.

Наряду с многосторонними международными соглашениями, открытыми для участия в них всех желающих государств, странами заключаются двусторонние международные договоры, которые более подробно и обстоятельно регламентируют вопросы оказания правовой помощи по уголовным делам, включая вопросы экстрадиции, и учитывают особенности и специфику внутреннего законодательства договаривающихся государств. Можно сказать, что заключение гocyдарством многостороннего международного соглашения по вопросам выдачи преступников является первым шагом, "сигналом" для других государств о том, что оно готово сотрудничать с другими государствами по этим вопросам и закрепить данные положения в двустороннем порядке, учитывая специфику законодательства и суверенитета каждого государства.

На национальном уровне вопросы экстрадиции регулируются: ст. 13 УК РФ, главой 54 УПК РФ, Федеральным законом от 17 января 1992 г № 2202-1 "О прокуратуре Российской Федерации" Собрание законодательства РФ - 1995. - № 47. - Ст. 4472 // Собрание законодательства РФ - 1995. - № 47. - Ст. 4472, 1999. - № 7. - Ст. 878; № 47. - Ст. 5620, 2000. - № 2. - Ст. 140. (далее Федеральный закон о прокуратуре). Федеральным законом от 15 июля 1995 г. № 103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" Собрание законодательства РФ. - 1995. - № 29. - Ст. 2759. (далее - Федеральный закон о содержании под стражей), Федеральным законом от 31 мая 2002 г № 62-ФЗ "О гражданстве Российской Федерации" Собрание законодательства РФ. - 2002. - №22. - Ст. 2031. (далее - Федеральный закон о гражданстве Российской Федерации), Федеральным законом от 25 июля 2002 г № 115-ФЗ «О правовом положении иностранных граждан в Российской Федерации» Собрание законодательства РФ. - 2002. - № 30. - Ст. 3032. (В ред. Федерального закона от 30.06.2003 № 86-ФЗ) // Собрание законодательства РФ. - 2003. - №27. - Ст. 2700 (ч. 1)., Законом о международных договорах Российской Федерации, Законом Российской Федерации от 1 апреля 1993 г. № 4730-1 «О государственной границе Российской Федерации» Ведомости Съезда народных депутатов и Верховного Совета РФ. - 1993. - №17. - Ст. 594., Законом Российской Федерации от 21 июля 1993 г. № 5473-1 «Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы» Ведомости Съезда народных депутатов и Верховного Совета РФ. 1993. № 33 Ст. 1316. (В ред. Федеральных законов от 15 06 1996 № 73-ФЗ, от 13 04.1998 № 61-ФЗ, от 21.07.1998 № 117-ФЗ ,от 20.06.2000 № 83-ФЗ, от 09.03.2001. - № 25-ФЗ) // Собрание законодательства. РФ. - 1996. - № 25. - Ст. 2964; 1998. - № 16. - Ст. 1796; 1998. - № 30. - Ст. 3613, 2000. - № 26. - Ст. 2730; 2001. - №11. - Ст. 1002. и некоторыми др.

Среди ведомственных нормативных актов, регламентирующих вопросы экстрадиции, следует выделить указание Генерального прокурора Российской Федерации от 20 июня 2002 г. № 32/35 "О порядке рассмотрения ходатайств иностранных государств об экстрадиции в связи с введением в действие УПК Российской Федерации" (далее - указание Генерального прокурора Российской Федерации № 32/35). В нем разрешены вопросы применения международного и национального законодательства при исполнении поступивших запросов о выдаче, порядок и компетенция принятия решений о выдаче, полномочия территориальных прокуроров по месту задержания и заключения под стражу лиц, подлежащих выдаче, а также прокуроров субъектов Российской Федерации по проверке законности принимаемых территориальными прокурорами решений. В указании Генерального прокурора Российской Федерации № 32/35 определена также компетенция отделов Генеральной прокуратуры Российской Федерации в федеральных округах при исполнении поступивших запросов о выдаче. Положения, регулирующие экстрадицию, содержатся также в постановлениях Правительства Российской Федерации, приказах МВД России и Национального центрального бюро Интерпола (далее - НЦБ Интерпола).

В настоящее время назрела необходимость разработки и принятия новых международных договоров Российской Федерации, которые бы дополнили и упростили применение имеющегося законодательства, а также устранили возникающие в процессе их исполнения проблемы с тем, чтобы адаптировать старые договоры к потребностям современности с целью повышения эффективности всего международного сотрудничества государств в борьбе с преступи остью.

ГЛАВА 2. ПРАВОВОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ ЭКСТРАДИЦИИ В РОССИЙСКОМ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ

2.1 Особенности экстрадиции по современному законодательству

Отсутствие федерального законодательства, регулирующего экстрадиционную деятельность, создало предпосылки для завышения значимости международных договоров Российской Федерации, в то время как их применение невозможно без российских уголовно-процессуальных норм, предназначенных по условиям этих же договоров для исполнения поручений иной страны по уголовным делам.

Извечный спор о том, к какой отрасли права - уголовному праву или уголовному процессу относится институт выдачи, продолжается, и эта проблема находит отражение в законодательстве и поныне.

В новом УПК 2001 г международному сотрудничеству в сфере уголовного судопроизводства посвящены три специальные главы (52-54). Глава 54 регламентирует выдачу лиц для уголовного преследования или исполнения приговора. Изложенные в ней нормы вступают в действие с 1 июля 2002 г.

Статья 31 УПК РСФСР 1960 г, регулировала взаимодействие судов и органов предварительного следствия и дознания РСФСР с соответствующими органами других республик. Однако она не могла быть применима к случаям выдачи лиц иностранным государствам или оказания иной правовой помощи по уголовным делам. Не определяла порядок сношений с иностранными государствами и ст. 32 УПК РСФСР, отсылая его регламентацию к международным договорам, заключенным СССР и Россией. Лишь правило, изложенное в ст. 33 УПК РСФСР 1960 г., касалось процессуальных действий в отношении лиц, обладающих правом дипломатической неприкосновенности.

Аналогичная норма УПК РФ 2001 г. (ч. 2 ст. 3) в отношении этой категории лиц, как и прежде допускает производство процессуальных действий с их участием и только по их согласию, которое испрашивается через Министерство иностранных дел РФ.

Норма действующего УК РФ о выдаче (ст. 13) не раскрывает понятия дипломатической неприкосновенности. В данной статье воспроизведены изложенные выше конституционные принципы Невыдача собственных граждан составляет содержание ч. I ст. 13 УК РФ. Предусмотрена возможность выдачи иностранцев и лиц без гражданства, совершивших преступление вне пределов Российской Федерации и находящихся на ее территории, для привлечения к уголовной ответственности или отбывания наказания в соответствии с международным договором Российской Федерации (ч. 2 ст. 13 УК) Норма о выдаче названных лиц не определена и отсылает к правилам международных договоров страны, оставляя вне поля зрения проблему выдачи при отсутствии договорных обязательств.

В приказе Генерального прокурора РФ «Об организации международного сотрудничества прокуратуры Российской Федерации» от 3 августа 1998 г № 50 приведены весьма общие положения: подтверждена координирующая роль Генеральной прокуратуры в осуществлении этой деятельности, изложены дальнейшие задачи подчиненных прокуроров и ведомств, требование усиления надзора. Но этот документ не раскрывает механизма применения процессуальных норм международных договоров на основе сложившейся в России практики выдачи и оказания правовой помощи по уголовным делам.

Указание Генерального прокурора РФ «О порядке рассмотрения ходатайств других государств об экстрадиции» от 23 июня 1998 г. № 42/35 содержит требование о соблюдении конституционных норм (ст.ст. 61-64 Конституции РФ), а также правил международных договоров и российского законодательства. В Указании предлагается не применять выдачу, если лицо совершило преступление, наказуемое лишением свободы на срок менее одного года, при назначении по приговору наказания менее шести месяцев лишения свободы, если лицо преследуется в порядке частного обвинения; если истек срок давности привлечения к ответственности и исполнения наказания (п. 1.1), что отражено в каждом международном договоре Российской Федерации и в силу этого подлежит обязательному исполнению.

Приведенные в данном Указании Генерального прокурора РФ основания отказа в выдаче необоснованно сужены, так как исключаются иные мотивы, изложенные в международных договорах, например зафиксированные в Договоре о выдаче с Индией. Российско-индийский договор основания для отказа в выдаче не ограничивает перечисленными выше ситуациями и наделяет исполняющую сторону правом отклонять экстрадиционные требования в связи с неправосудностью выдвинутого обвинения (п.п. 1, 2, 3 ст. 5 Договора) и по другим основаниям.

Следуя конституционным предписаниям (ч. 4 ст. 15 Конституции РФ), указанный Закон закрепил частный принцип применения международных договорных норм и их приоритет над внутригосударственными, распространив на действие норм публичных отраслей права (п. 2 ст. 5). Но в правовую систему страны входят неравные по своей юридической силе международные договоры Российской Федерации: ратифицированные, имеющие статус федеральных законов, и нератифицированные - в качестве иных правовых нормативных актов. Это различие международных актов является следствием их заключения не только Российской Федерацией или от ее имени, но и иными органами. Неравенство статусов договоров уже исключает одинаковый принцип их применения.

Международная практика выдачи послужила основой для принятия современными государствами специальных законов о выдаче. Ключевым правилом таких законов является развитие собственного уголовно-процессуального законодательства и смежных отраслей права с целью наиболее полного отражения в них национальных интересов, защиты собственных правовых систем. Специальные законы о выдаче действуют в Бельгии, Франции, Финляндии и ряде других стран.

Проблема преступности приобрела международный характер. Именно это обстоятельство заставило государства объединить усилия и прибегнуть к взаимной помощи в розыске и выдаче укрывающихся за границей преступников в целях их уголовного преследования.

В настоящее время Российская Федерация обладает достаточным опытом по осуществлению выдачи. В действующих на ее территории международных договорах закреплены унифицированные экстрадиционные правила, принимаются некоторые меры, направленные на развитие внутригосударственного законодательства, совершенствование договорных правил и приведение их в соответствие с внутренним законодательством и интересами страны. Но законотворчество в этой области продвигается крайне медленно и значительно отстает от темпов развития договорных международных отношений по вопросам экстрадиции.

Российская Федерация осуществляет сотрудничество с иностранными государствами на основе взаимного соблюдения международных договорных норм и руководствуясь принципом законности. В этом сотрудничестве Россия является равноправным, суверенным, независимым субъектом международных отношений.

Правовым средством решения своих внутренних проблем по уголовным делам добровольно избрано оказание помощи на основе международных договоров на равных согласованных условиях для всех участников. Вытекающие из договора права и обязанности взаимны. Это правило содержится во всех международных договорах СССР и Российской Федерации. Смысл его в том, что только по просьбе государства на основе договора осуществляется взаимодействие российских судов и следственных органов с другими государствами Бойков А., Демидов И. О концептуальных вопросах совершенствования уголовно-процессуального законодательства // Социалистическая законность. - 1990. - № 1. - С. 25; Томин В.Т. Уголовное судопроизводство и здравый смысл: брак по расчету // Российский юридический журнал. - 1994. - № 1. - С. 22..

Право и законность как самостоятельные принципы сотрудничества государств специально международными договорами о правовой помощи, содержащими правила о выдаче, не выделены. Но выполнение договоров основано на точном соблюдении внутреннего закона и условий договора, что относит право и законность к главным принципам международного сотрудничества по уголовным делам. Понятие законности в международных отношениях вытекает из общих принципов межгосударственного сотрудничества и законодательства каждой договаривающейся страны.

Принцип законности, неразрывно связанный с господством права в уголовном судопроизводстве, на международном уровне имеет разное толкование. Особенно велико расхождение в его понимании и применении между российским и американским уголовным судопроизводством, а также уголовным процессом некоторых западноевропейских стран .

Полагаем, необходим общий критерий правовой оценки законности в международном уголовном процессе, и в выдаче в частности. Отсутствие ответственности государств за нарушение принципов международного сотрудничества порождает произвол. Следует разработать международные санкции против нарушителей и порядок их реализации.

Международными договорами Российской Федерации не регламентирован правовой механизм принятия решения об отказе исполнить просьбу иностранного государства, не установлен уполномоченный орган и не указаны основания, создающие угрозу суверенитету и безопасности страны. Не определено и законодательство, которому не может противоречить просьба другого государства. В российском законодательстве не сформулированы общие принципы международного сотрудничества, что усугубляет ситуацию и выводит ее из регулирования правовыми средствами. Единственным критерием оценки будет субъективный вывод заинтересованного государства.

В международном сотрудничестве исполняющая сторона занимает ведущее место и ее роль весьма значима. Именно запрашиваемая страна принимает решение о выполнении международных поручений о помощи и требований о выдаче любого вида. Она наделена полномочиями определять объем правовой помощи в рамках своего законодательства; решает вопрос о возможности применения иностранного процесса, также исходя из соответствия своему законодательству. Применение иностранного законодательства на территории исполняющей страны ограничено уголовным процессом. Защищена и уголовная юрисдикция государства, исполняющего поручение о правовой помощи Решение вопросов уголовного преследования субъектов преступлений, правовой оценки их действий, исчисления срока давности, выдачи также принадлежит исполняющей стороне Наличие угрозы собственной безопасности исполняющее государство оценивает по собственному усмотрению, и полномочия его в этой части столь велики, что может последовать отказ в помощи, если есть предположения об угрозе безопасности, суверенитету страны или основам ее законодательства.

Вопросы привлечения к уголовной ответственности решаются государством по своему уголовному закону Договоры предоставляют эту компетенцию полностью договаривающимся странам. Такой подход осуществления уголовной юрисдикции государства действует в отношении лиц, совершивших преступления в пределах государства и за рубежом против его интересов или собственных граждан Мера наказания в международных договорах не регламентируется, ибо это затрагивает суверенитет государства и его права на уголовное преследование. Например, Минская конвенция (ст. 56) указывает, что каждая договаривающаяся сторона вправе дать правовую оценку деяния как основания для выдачи, но окончательное решение принанимает исполняющая страна на основе собственного законодательства. Принудить суверенное государство к принятию иного решения договаривающаяся страна неправомочна. Такая мера не предусмотрена международным правом. В настоящее время применительно к уголовной юрисдикции появились и иные тенденции, не совместимые с международным правом и общими доктринами уголовного права, сложившимися в цивилизованных государствах.

В Российской Федерации правом возбуждения ходатайств о выдаче согласно УПК 1960 г были наделены органы предварительного следствия, указанные в ст. 125 УПК (прокуратуры, ФСБ, МВД), органы дознания, указанные в ст. 117 УПК, суды общей юрисдикции, полномочные рассматривать уголовные дела по существу согласно ст.ст. 13, 15 УПК. При этом необходимо соблюдение подследственности (ст. 126 УПК) и подсудности (35, 326, 371 УПК). Уголовное дело, по которому можно направить требование о выдаче, должно находиться в производстве указанных органов предварительного следствия или суда и принято к производству компетентным должностным лицом.

Договорами Российской Федерации предусмотрена только письменная форма взаимодействия по вопросам экстрадиции, что длительное время не находило отражения в законодательстве Российской Федерации. Единственная норма - статья 32 УПК 1960 г. в силу отсылочного характера не устанавливала регламента для сотрудничества с иностранными органами юстиции и не определяла его форму. Вместе с тем, ст. 32 УПК обязывала судебно-следственные органы руководствоваться международными договорами Российской Федерации и ее внутренним законодательством, по существу, позволяющими применять аналогию. В силу этого при направлении за рубеж требований о выдаче и международных следственных поручений и разрешении иностранных требований и поручений применялась статья 127 УПК, которая регламентировала порядок направления письменных поручений следователем внутри Российской Федерации. Пробел в российском уголовно-процессуальном законодательстве в этой части предопределил практику применения ст.ст. 32 и 127 УПК при осуществлении экстрадиции.

Целью выдачи является привлечение к уголовной ответственности выданных лиц либо исполнение приговора, вступившего в законную силу, либо отбывание наказания лицом, осужденным иностранным судом к лишению свободы, в стране гражданства.

Выдача осуществляется только в отношении общеуголовных преступлений. Предмет взаимодействия составляют уголовно наказуемые деяния, которые признаются преступлениями по законодательству обеих договаривающихся стран. Выдача возможна, если деяние наказуемо лишением свободы на срок не менее одного года - для привлечения к уголовной ответственности, если лицо осуждено на срок не менее четырех месяцев лишения свободы - для приведения приговора в исполнение. В некоторых договорах называются иные сроки наказания и предмет сотрудничества.

В связи с изменением по новому УПК РФ нижнего предела срока наказания, требуемого для применения меры пресечения в виде заключения под стражу, с одного года до двух лет лишения свободы (ст. 108 УПК), это правило договоров нуждается в коррективах Важность такой меры очевидна, ибо данное положение УПК РФ влечет неразрешимую коллизию указанной нормы с правилами международных договоров и фактически приостановит сотрудничество по выдаче.

Представляется, что стремление расширить категорию экстрадиционных преступлений за счет включения в их число правонарушений, не влекущих уголовную ответственность, и наряду с этим преступлении, в отношении которых неприменим срок давности, усугубляет это противоречие и требует единообразия в установлении категорий деяний, влекущих выдачу. Разрешить эту проблему можно только принятием федерального закона Российской Федерации, специальных норм в УПК.

В законодательстве большинства западноевропейских стран не раскрывается понятие преступления, но в силу практически унифицированного уголовно-процессуального и уголовного права этот фактор не создает препятствий для взаимного сотрудничества этих государств. Различие между соответствующими западноевропейскими и российскими отраслями права неизбежно будет приводить к коллизиям в вопросах правовой оценки деяний выдаваемых лиц и применения соответствующих процедурных правил. Значительные расхождения в категориях преступлений, влекущих выдачу, правилах экстрадиции имеются в Европейских конвенциях о выдаче 1957 г. и о взаимной правовой помощи по уголовным делам 1959 г.

Ни одно государство не вправе принудить Российскую Федерацию заключить договор или выполнить его в непредусмотренном объеме,

Экстрадиционные процедуры в Российской Федерации составляют совокупность процессуальных действий, предусмотренных национальным уголовно-процессуальным законодательством, предшествующих подготовке требования о выдаче для направления за рубеж и связанных с запросом дополнительной информации для принятия решения о выдаче. К моменту обращения за выдачей по уголовному делу должны быть выполнены следующие процессуальные действия, служащие основанием для направления требования о выдаче.

Установлено событие преступления, место (конкретная страна) и время его совершения. Получены доказательства о причастности выдаваемого лица к преступлению, влекущему выдачу; сформулировано обвинение в совершенном преступлении с юридической оценкой содеянного на основе соответствующей нормы УК РФ и вынесено постановление о привлечении в качестве обвиняемого (ст. 171 УПК РФ). Определен характер и размер ущерба, причиненного преступлением (ст. 73 УПК РФ) Установлено процессуальное положение лица, оодлежащего выдаче: обвиняемый (ст. 47 УПК РФ), подсудимый - если дело принято к производству судом (ч. 2 ст. 47 УПК РФ), осужденный - при наличии приговора суда (ст. 394 УПК РФ). Установлено гражданство выдаваемого лица с применением закона о гражданстве в Российской Федерации и постановлений Конституционного суда РФ С соблюдением соответствующих норм УПК (ст. 97,108 и 461 УПК РФ) избрана мера пресечения, связанная с заключением под стражу, если деяние по УК РФ наказуемо лишением свободы на срок, не менее, указанного в договоре Российской Федерации. Для установления местонахождения обвиняемого должен быть объявлен и проведен последовательно местный, а при отрицательном результате - федеральный и международный розыск (ст. 210 УПК РФ) и установлена конкретная страна, на территории которой он скрывается. Требование о выдаче может быть заявлено в отношении скрывающихся за границей обвиняемых, подсудимых, осужденных, местонахождение которых установлено и им является территория иностранного государства.

Граждане и юридические лица договаривающихся стран наделены равными правами и имеют такую же правовую защиту в отношении своих личных и имущественных прав, как и собственные граждане и юридические лица, и пользуются ими на территориях этих государств.

Но реализация прав в уголовном судопроизводстве ограничена законодательными пределами того государства, на территории которого осуществляются процедуры выдачи или оказывается правовая помощь по уголовному делу. Однако договоры предусматривают минимальный перечень прав общего характера, которые каждое государство обязано предоставить гражданам договаривающейся стороны. В их числе, право свободного и беспрепятственного обращения в суды, нотариальные органы и иные учреждения как по гражданским, так и по уголовным делам, право выступать в судах, возбуждать ходатайства, предъявлять иски на тех же условиях, что и собственные граждане. Специальные процедуры для реализации прав выдаваемыми и выданными, порядок обжалования процессуальных решений и действий осуществляющих выдачу должностных лиц договорами не предусмотрены. Однако ряд положений касается этих проблем и разрешает их.

Сопоставление международных договоров в сфере уголовной юстиции, содержащих процедуры выдачи, заключенных бывшим СССР и продолжающих действовать, с заключенными после возрождения государственности Российской Федерации показывает, что сохранена преемственность, но не учтены преобразования внутреннего законодательства и не выработано новых концепций взаимодействия с другими государствами. Сотрудничество по уголовным делам Союза ССР длительное время было ограничено рамками социалистических стран. Уголовно-процессуальное законодательство договаривающихся государств не имело существенных различий, что позволяло принимать унифицированные договорные правила и не создавало трудностей для их выполнения. В настоящее время география внешних связей расширилась, и с российским уголовным процессом взаимодействует иностранный уголовный процесс, существенно отличающийся по форме и содержанию Изменились и общие идеи международного права с тенденцией распространения действия юрисдикции иностранных государств на территорию других стран и другие положения Но эти обстоятельства пока не нашли должного отражения ни в уголовно-процессуальном законодательстве Российской Федерации, ни в новых международных договорах о правовой помощи и выдаче, что прослеживается в особо значимой для России Минской конвенции 1993 г.

Непризнание приговора иностранного суда лишает возможности рассматривать судимость, возникающую в связи с вынесением обвинительного приговора судом одного государства, в качестве квалифицирующего признака в случае совершения осужденным нового преступления и привлечения его к ответственности на территории другого государства. Именно в силу этого Пленум Верховного суда РФ в постановлении «О некоторых вопросах применения законодательства об ответственности за преступления против собственности» от 25 апреля 1995 г. № 5 указал (п. 11), что судимости в других странах СНГ после прекращения существования СССР не должны приниматься во внимание при квалификации преступлений, но могут учитываться при назначении наказания как отягчающее ответственность обстоятельство в соответствии со ст. 76 Минской конвенции Бюллетень Верховного суда РФ. - 1995. - № 7..

Указанное решение Пленума Верховного суда является фрагментарным, узконаправленным, имеет временный, ограниченный характер, касающийся применения только Минской конвенции, и проблему судимости в международных правоотношениях по уголовным делам не решает.

Проблема возникает и в случаях, когда осужденный, не отбыв наказания, назначенного зарубежным судом, совершит новое преступление на территории Российской Федерации, и, соответственно, наоборот. Если приговор иностранного суда другое государство не признает, то неотбытое по предыдущему приговору наказание не может быть учтено и правила назначения наказания по совокупности приговора (ст. 70 УК РФ) применены быть не могут.

Основания для выдачи в договорах специально не изложены. Но они противопоставлены причинам отказа в выдаче и вытекают из ряда смежных договорных положений. Положительное решение о выдаче всегда связано с совокупностью определенных условий, обязательных для выполнения как обратившейся, так и исполняющей стороной.

Основания для принятия решения о выдаче можно сформулировать следующим образом:

1. Выдача возможна при наличии международного договора между конкретными странами, предусматривающего выдачу

2 Совершено общеуголовное преступление, влекущее выдачу.

3. Преступление, в связи с которым требуется выдача, не относится к делам частного обвинения.

4. Совершенное деяние признается преступлением и наказуемо лишением свободы законами обеих сторон.

5. Совершено преступление, влекущее выдачу, иностранцем по отношению к исполняющей стране.

6. Преступление, в связи с которым требуется выдача, подпадает под юрисдикцию обратившегося государства, но не подсудно исполняющей стране: совершено вне пределов исполняющей страны и не ее гражданином, не подпадает под действие ее уголовного закона.

7. Выдаваемое лицо скрывается на территории исполняющего государства.

8. Соблюдены правила оформления требования о выдаче и его реквизиты.

9. Приложены соответствующие процессуальные решения, принятые обратившейся страной.

10. Не истек срок давности привлечения к уголовной ответственности или исполнения наказания.

11. Выдаваемое лицо не подпадает под действие актов амнистии или помилования, принятых в договаривающихся странах. В отношении выдаваемого лица на территории договаривающихся стран не имеется вступивших в силу решений о прекращении уголовного преследования и приговора суда в связи с преступлением, послужившим основанием для требования о выдаче.

12. Требования о выдаче подготовлены и направлены с соблюдением национального уголовно-процессуального законодательства и правил международного договора полномочными должностными лицами.