Становление отечественной криминалистики как отрасли научно-прикладных знаний совпало с известными социально-политическими преобразованиями, происходившими в России во втором десятилетии XX в. и в последующие годы. Первоначально нужды практики борьбы с преступностью удовлетворялись в основном за счет издания переводной криминалистической литературы западноевропейских стран, носившей методический оттенок.

Уголовное судопроизводство фактически создавалось заново. В этот период был принят ряд законодательных актов, таких как Декрет о суде N 1 от 24 ноября 1917 г., Декрет о суде N 2 от 22 февраля 1918 г., Декрет СНК от 4 мая 1918 г. "О революционных трибуналах", Положение о народном суде РСФСР от 30 ноября 1918 г. и др., в соответствии с которыми были образованы общие суды и революционные трибуналы для борьбы с контрреволюционными и другими наиболее опасными преступлениями. Как замечает С.В. Горленко, несмотря на то что указанными и другими нормативными актами 1917-1919 гг. были сформулированы некоторые из общих условий предварительного следствия, большого значения для развития уголовно-процессуального права они впоследствии не имели.

Предварительное следствие по делам, подсудным революционному трибуналу, производилось специальными комиссиями при Совете рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. Наряду с предварительным следствием создавались и органы дознания. Их функции стали осуществлять органы рабоче-крестьянской милиции. Однако на этом этапе становления системы расследования преступлений четкого разграничения обязанностей органов следствия и дознания не имелось.

В последующем для упорядочения организации расследования преступлений были изданы Положение о народном суде и Положение о революционных трибуналах, введенные в действие Декретом ВЦИК от 18 марта 1920 г. В соответствии с первым Положением проведение предварительного следствия возлагалось не на коллегиальный орган, как прежде, а на единолично действовавших народных следователей. Для облегчения работы народных следователей в 1919-1920 гг. издаются инструкции об организации расследования преступлений. В них впервые в советском уголовном процессе находят отражение методические рекомендации следователю по расследованию отдельных видов преступлений. Так, в "Инструкции народным следователям по производству предварительного следствия" (1920 г.) содержались указания по расследованию убийств, спекуляции и других преступлений.

Широкую практику получило привлечение специалистов к расследованию преступлений (судебного медика, судебного химика и специалистов многих других областей знаний). В 1918 г. в Петрограде был создан Высший институт фотографии и фототехники, в составе которого начала действовать первая в нашей стране криминалистическая кафедра. В Киеве и Одессе даже в годы Гражданской войны работали кабинеты научно-судебной экспертизы. Впоследствии по инициативе Н.С. Бакариуса такой кабинет был создан в Харькове (1928 г.).

Таким образом, деятельность правоохранительных органов (независимо от политических режимов в нашей стране) создавала объективные предпосылки объединения криминалистических знаний в единую научную систему с методикой расследования отдельных видов преступлений в качестве ее составной части. Теоретические изыскания становления советской криминалистики были связаны с именами криминалистов ставшими впоследствии известными, таких как: Н.А. Бобров, Н.С. Бокариус, М.Н. Гернет, С.А. Голунский, В.М. Громов, А.А. Захарьин, Е.У. Зицер, А. Ивенин, С. Корнев, Н. Лаговиер, Э.Э. Левентон, П.И. Люблинский, Г.Ю. Маннс, П.П. Михеев, А.А. Поповицкий, С.М. Потапов, Г.К. Рогинский, В.Л. Русецкий, А.А. Сальков, В. Санчов, Н.Н. Семенов, П.С. Семеновский, М.С. Строгович, Н.В. Терзиев, А.Н. Трайнин, В.Ф. Черваков, И.Н. Якимов и др. При этом отечественная криминалистика в указанный период потеряла таких видных ученых, как С.Н. Трегубов, Б.Л. Брозаль и др., которые эмигрировали из страны.

К первым российским методическим работам советского периода относятся труды М.С. Строговича, в которых обобщался опыт расследования должностных и хозяйственных преступлений в области капитального строительства. В 1924-1929 гг. выходят в свет многоплановые работы по криминалистике, затрагивающие проблемы методики расследования отдельных видов преступлений. Так, И.Н. Якимов в своих трудах искал пути решения проблемы создания общего метода расследования по косвенным уликам, различая в системе уголовной тактики особенную часть - научный метод расследования преступлений. В своих работах он писал, что при раскрытии преступлений необходимо использовать "все способы, разработанные уголовной техникой и тактикой, и что только при употреблении рекомендуемых ими научных приемов можно достигнуть верного успеха в разрешении той задачи, которую ставит себе всякое уголовное расследование, - обнаружение виновника преступления и добытого посредством преступления имущества".

Расследование преступлений И.Н. Якимов, по аналогии с Ничефоро, представлял как логический процесс, состоящий из следующих этапов: "1) обнаружение личности совершителя преступления; 2) обнаружение объекта его посягательства и 3) установление существа его преступной деятельности по тем изменениям, которые она внесла в природу и соотношение вещей между собой". Как полагал И.Н. Якимов, в производстве следственных действий, которые сопровождают указанные этапы, "в их логической последовательности и заключается общий метод раскрытия всякого преступления, вне зависимости от свойственных ему особенностей (будь это убийство, кража или иное преступление - все равно)".

Как представляется, предложенная достаточно жесткая схема общего метода расследования преступлений не может быть принята в качестве универсальной, пригодной для расследования всех категорий преступлений.

Как уже указывалось, В.И. Громов в своих многочисленных общетеоретических и практических работах в области криминалистики (часть из которых была подготовлена при непосредственном участии Н. Лаговиера, забытого и практически не упоминающегося последующими поколениями криминалистов) впервые выделил методические рекомендации в системе криминалистики в самостоятельный раздел науки. По его мнению, сделанные на основе опыта прошлого обобщающие практические выводы о методах работы, содержащие систематизированные практические указания по наиболее рациональному ведению расследования, могут облегчить работу следователя по уголовному делу.

Под методом в науке, писал В. Громов, принято понимать известный испытанный на опыте или практике способ или технический прием, употребляемый при изучении или исследовании какого-либо явления, факта или события. При этом под понятие метода часто подводится весьма разнообразное содержание. Наравне с указанным пониманием "нередко слово метод употребляется для обозначения определенной формы организации или системы действий, предполагающих известную связь и последовательность, в которой те или другие действия должны следовать одно за другим для достижения известной цели". Анализ различных областей деятельности человека, где используется понятие "метод", позволяет автору сделать вывод: "Во всех разнообразных областях жизни и деятельности человека, в области научно-теоретических и технических исследований и практических производственных работ - всюду употребляются и применяются те или другие различные методы в зависимости как от характера и особенностей работы в той или другой области, так и от целей и задач, которые преследуются данной областью исследования или работ".

Под методом в области расследования преступлений В.И. Громов понимал все те допустимые законом, выработанные наукой и практикой и проверенные на опыте способы и приемы, которые способствуют достижению практической задачи исследования преступления и обнаружения его виновников. Поэтому в задачу методики или методологии расследования преступлений должно войти изложение всей совокупности правил о наиболее целесообразном использовании и применении способов и приемов, которые могут облегчить работу по расследованию преступлений.

Немаловажным обстоятельством является и то, что В. Громов, по всей видимости, первый и последний из отечественных ученых-криминалистов выявил аналогию между работой органов расследования и производственными процессами промышленного предприятия. При этом, на мой взгляд, он привел достаточно убедительные аргументы в пользу того, что в организации деятельности органов расследования "могут быть применены те же требования и принципы, какие имеют применение и в отношении работников физического труда - производственных работников предприятий". Далее В. Громов отмечал: "Подход к работе, направленной к цели расследования преступлений как к производственному рабочему процессу, - не выдумка кабинетных ученых, не измышление НОТ'а, а реальность, жизненный вопрос, разрешающий проблему рациональной организации всего процесса расследования". Акцентируя внимание на последнем положении, В. Громов делает практические выводы, сформулировав их следующим образом:

"1) всякая работа органов расследования, как и работа отдельных работников милиции и уголовного розыска по расследованию каждого преступления, должна производиться в порядке планового метода с предварительным и последующим точным учетом всех процессуальных действий, которые необходимо произвести в процессе расследования данного уголовного дела;

2) все трудовые процессы, все отдельные действия по расследованию уголовных дел органов расследования и их работников должны строиться и организовываться как производственные процессы с применением к ним тех же методов рационализации, какие применяются и в производственных предприятиях: чтобы эти процессы давали наибольшую производительность, они должны подчиняться общему режиму экономии и сопровождаться наименьшей затратой времени, средств и живой силы при одновременном ускорении темпа расследования".

К сожалению, в последующих своих трудах В. Громов отошел от рассмотренного подхода в исследовании проблем криминалистической методики, что, возможно, явилось следствием критики. Так, например, авторы первого советского учебника по криминалистике писали: "Эта аналогия абсолютно не правильна как теоретически, ввиду ее крайне механистического характера, так и практически.

Совершенно очевидно, что соотношение между основными элементами производственного процесса на фабрике или заводе (рабочая сила, орудия производства, сырье) совершенно иные, чем те соотношения в процессе расследования, на которые указывает Громов. ...Схема Громова приводит к выхолащиванию политического содержания расследования, т.к. само событие преступления, то общественное отношение, которое является конкретным проявлением классовой борьбы, не находит себе места в этой схеме...".

Критика рассмотренного подхода к проблеме методики расследования преступлений со стороны последующих поколений ученых-криминалистов была несколько сдержанней, а в последние два десятилетия об "аналогии" В. Громова попросту забыли. Тем не менее сравнительный анализ деятельности органов расследования по раскрытию, расследованию и предупреждению преступлений с производственными процессами любого предприятия позволяет констатировать наличие единых принципов деятельности, обусловленных их социальной функцией. Иначе говоря, деятельность по расследованию преступлений и производство какой-либо продукции являются разными сторонами общественно-социальных процессов. А раз так, то принципы этих процессов не могут быть по сути различными. В то же время данные принципы не могут быть идентичными в части их содержания, как, впрочем, не могут быть идентичными принципы различных производств (например, промышленного производства, сельскохозяйственного производства и т.п.). В. Громов фактически вплотную подошел к выявлению и констатации принципов формирования методики расследования преступлений, выделив два из них (по всей видимости, с его точки зрения, наиболее важных) - это плановость и рациональность. Ученый не просто отметил важность научной организации труда (НОТ) органов расследования, но и показал направление ее использования, предсказав особое значение НОТ в деятельности не только органов расследования, но и всей правоохранительной системы.

На общем фоне критики позиции В. Громова мне удалось обнаружить некоторое ее понимание в советской криминалистической литературе. Так, в учебнике по криминалистике 1939 г. (отв. ред. А.Я. Вышинский), в частности, отмечалось: "Нельзя составить план производства какого-либо завода, не зная технического процесса данного производства, нельзя построить план расследования, не зная процессуальных форм расследования, техники и тактики расследования". Из данного положения следует, что принципы плановости и рациональности, как отмечал В. Громов, свойственны как производству, так и расследованию преступлений, с чем невозможно не согласиться.

Справедливости ради необходимо отметить, что западные криминалисты еще до работ В.И. Громова выделяли методические рекомендации в системе криминалистики в самостоятельный раздел науки. Так, помимо указанных ранее работ А. Вейнгардта, можно назвать переведенные с немецкого языка работы А. Гельвича, которые автор посвятил непосредственно методам расследования преступлений, излагая, как сегодня принято говорить, общие положения методики расследования преступлений. В справочниках по криминалистике, составленных П.П. Михеевым вместе с Н.Н. Семеновым (1926 г. и 1927 г.), а также лично П.П. Михеевым (1929 г.) на основе работ Р.А. Рейса, Г. Гросса, Е. Анушат, А. Вейнгардта, Ничефоро, Оттоленги, Реефельда, И.Н. Якимова и других известных в то время ученых криминалистов, отмечалось: "Криминалистика делится на три основных отдела: уголовная техника, уголовная тактика и методология". "Методология в криминалистике, - как указывается в справочниках, - учит правильному применению методов уголовной техники и тактики, направленных к расследованию преступлений". В. Громов, так же как и перечисленные авторы, не различал такие научные категории, как "методика" и "методология". Поэтому третий раздел криминалистики до середины 30-х годов ХХ в. назывался то "методологией", то "методикой".

Научная литература по криминалистике до 30-х годов прошлого века отличалась тем, что отчасти была переводной, отчасти компилятивной и, как правило, значительно устаревшей. Издательство "Право и Жизнь" предприняло попытку издания общедоступных работ по криминалистике, рассчитанных на практических работников. В первую очередь планировалось издание наиболее заслуживающих внимания переводных трудов зарубежных авторов, а затем выпуск оригинальных отечественных работ. Но планы эти были реализованы лишь отчасти. Так, не без успеха были изданы переводы работ Р. Гейндла, Г. Шнейкерта, А. Гельвича (1925 г.), Э. Анушат (1927 г.), а "оригинальных" работ по криминалистике отечественных авторов издательство так и не выпустило.

Помимо указанного издательства переводные работы по криминалистике выпускались и другими. Так, была переиздана совместная работа В. Штебера и Г. Шнейкерта, посвященная уголовной полиции, под которой авторы понимали "ту часть учения о полиции вообще, которая относится к раскрытию виновников совершенных преступлений". Данное учение, по мнению авторов, состояло из четырех частей: 1) органы уголовной полиции и их вспомогательные средства; 2) действия уголовной полиции при расследовании преступных действий; 3) действия уголовной полиции при отдельных видах преступлений; 4) об особенностях профессиональных преступников. Таким образом, В. Штебер и Г. Шнейкерт в учении об уголовной полиции выделяли в самостоятельный ее раздел способы действий полиции при расследовании отдельных видов преступлений.

В монографической работе "Введение в уголовную технику" Г. Шнейкерт изложил основные положения учения об описании примет. Посвященная научно-техническим методам собирания и систематизации материалов работа дает обстоятельное описание способов идентификации личности преступника, известных в первой четверти XX в..

В 1931 г. выходит в свет книга практического работника и преподавателя Симферопольской областной школы милиции Н.Д. Вороновского под названием "Уголовная техника. Начальный курс". Несмотря на то что она явилась по существу повторением положений, уже высказанных криминалистами Р.А. Рейсом и И.Н. Акимовым, она была замечена и включена в учебные программы курсов и школ милиции и погранохраны.

Анализируя особенности развития криминалистики в целом и ее раздела - методики расследования преступлений в частности, в 20-е - начале 30-х годов прошлого столетия оно по большей части основывалось на работах зарубежных авторов 20-30-летней давности, т.е. в определенной части не являвшихся актуальными для новых реалий и не соответствовавших достижениям естественных наук. В связи с этим показательным является переиздание в 1930 г. работы Г. Гросса "Руководство к расследованию преступлений". В предисловии к данной книге И.Н. Якимов отмечал не только несоответствие ее содержания "русской действительности", но и освещение в ней вопросов, потерявших актуальность, в связи с чем издаваемый текст книги был сокращен. Таким образом, переизданная в очередной раз работа Г. Гросса состояла из двух частей. Общая часть была посвящена вопросам производства следственных действий и характеристики преступников, а особенная часть - способам расследования убийств, телесных повреждений, краж, мошенничеств и подлогов.

В 30-х годах прошлого века отечественная криминалистика приобрела трехчленную структуру. И хотя в ряде криминалистических работ подчеркивалось, что система криминалистики как науки о расследовании преступлений во всем ее объеме еще окончательно не выработалась, - все же тенденция деления ее на три части (уголовная техника, уголовная тактика и методика расследования стала преобладать и в конечном итоге взяла верх над иными подходами в разрешении данной проблемы.

Обоснование факта существования методики расследования преступлений привело к тому, что в первом учебнике по криминалистике 1935 г. методика расследования рассматривалась как один из трех самостоятельных разделов криминалистики наряду с уголовной техникой и уголовной тактикой. Авторы данного учебника дали следующую характеристику данному разделу: "Частная методика изучает те специфические особенности, которыми отличается расследование отдельных видов преступлений. Так, например, методика расследования убийства изучает те приемы, которые на основе общих правил уголовной тактики и техники подлежат применению, исходя из особенностей данного вида преступлений".

В 1936 г. вышла вторая книга учебника по криминалистике, объединяющая частные методики расследования преступлений (бытовых убийств, террористических актов, грабежей и разбоев, половых преступлений, поджогов, хищений социалистической собственности, должностных и хозяйственных преступлений). И хотя в этой книге не было общетеоретических положений, она дала более развернутую систему криминалистической методики и несколько вариантов построения частных методик.

Критикуя ранее предложенные общие схемы расследования (Анушат, Ничефоро, Якимова), а также указанный выше подход к решению проблем методики расследования преступлений, предложенный В. Громовым, авторы учебника отмечали, что "говорить о схеме расследования можно лишь условно, во-первых, как о некоторой, обычной, применимой в большинстве случаев последовательности следственных действий, во-вторых, как о перечне тех вопросов, которые должны быть выяснены при расследовании". Далее подчеркивалось, что "схема расследования может быть дана лишь применительно к отдельным видам преступлений, что и делают частные методики расследования. В типовой схеме можно дать только перечень общих приемов расследования".

Сделав правильный вывод, как представляется, об отсутствии реальных возможностей разработать общую схему расследования применительно ко всем преступлениям (общий метод расследования), авторы учебника все же не полностью отказались от самой идеи разработки "перечня общих приемов расследования". Об этом свидетельствует следующий вывод авторов этого учебника: "В смысле же обычной, нормальной последовательности следственных действий некоторая типовая схема может быть намечена, если не для всех преступлений сразу, то, во всяком случае, для важнейших групп преступлений". Фактически в учебнике поддержана позиция критикуемых криминалистов (Анушат, Ничефоро, Якимова). Так, в частности, в свое время И.Н. Якимов писал, что именно в производстве следственных действий в рамках рассмотренной им схемы расследования преступлений (в очередной раз следует отметить: такой же схемы, которую предложил Ничефоро), в их логической последовательности и заключается общий метод раскрытия всякого преступления вне зависимости от свойственных ему особенностей. Одновременно И.Н. Якимов подчеркивал: "При несложных преступлениях нет необходимости производить все указанные действия, иногда даже может выпасть из дела целый период расследования ввиду отсутствия в нем надобности, равно как, наоборот, могут быть введены в его ход те или иные действия, обусловленные особенностями данного уголовного дела".

Если же говорить о работе Э. Анушат, то можно без особого труда заметить, что им была предпринята попытка проанализировать возможности использования законов формальной логики при расследовании преступлений. Поэтому и критика авторов учебника по криминалистике 1935 г. свелась, по существу, к навешиванию ярлыков: "Формальный, метафизический характер этой схемы (предложенной Э. Анушат. - Прим. авт.), отрывающей расследование от живой конкретной действительности и втискивающей ее в узкие рамки силлогизма" без какой-либо попытки обосновать "полную неприемлемость этой схемы для советской криминалистики".

В связи с изложенным представляется, что неконструктивная критика общего метода расследования Ничефоро и Якимова, попытка представить логические схемы Э. Анушат как всеобщий метод расследования обусловлены известным политическим режимом в стране, фактически предопределившим крайнюю позицию советских криминалистов к любой точке зрения западных криминалистов.

Наметившееся отставание отечественной науки криминалистики в целом и криминалистической методики в частности от практики раскрытия, расследования и предупреждения преступлений, ставшее явным к середине 30-х годов ХХ в., было обусловлено отчасти и политической ситуацией в стране, с одной стороны, предопределявшей требования к практической деятельности органов расследования, с другой - к науке, которая была поставлена на службу политическим интересам государства. Так, в частности, в одном из учебных пособий по курсу криминалистики 1938 г. отмечалось, что юридические журналы не печатали статей по криминалистике, исследовательскими и учебными юридическими институтами не выращивались новые научные кадры криминалистов, а в течение нескольких лет курс криминалистики был даже исключен из учебных планов юридических институтов. Вместе с тем в учебном пособии такое положение дел связывалось не с политическим режимом в стране, обусловившим сложившуюся ситуацию, а с "деятельностью врагов народа, орудовавших в области права", которые криминалистику "загоняли на задворки".

Таким образом, политическая направленность советской криминалистики стала отчетливо проявляться к середине 30-х годов XX в. Критика зарубежных ученых-криминалистов в основном заключалась в том, что "они рассматривают преступника не как представителя того или иного класса, действующего в определенных, конкретных условиях классовой борьбы, а как некоторую абстрактную личность, выступающую вне времени и вне пространства, как нарушителя объективного правопорядка". Для советской криминалистики в этот период "политическая направленность расследования от начала до конца - важнейшее и необходимое требование, без выполнения которого сплошь и рядом невозможны положительные результаты расследования".

Тем не менее, возникновению и становлению методики расследования преступлений как самостоятельного раздела в системе, заявившей о своем существовании отечественной криминалистики способствовали обширный эмпирический материал, накопленный опыт применения при расследовании преступлений криминалистических средств, приемов и методов, необходимый для теоретических обобщений и формулирования закономерностей, относящихся к области противоправной деятельности и к деятельности по организации и осуществлению расследования.

В 1938 г. Б.М. Шавер публикует две статьи, посвященные содержанию криминалистики и принципам методики расследования преступлений. И хотя автор сделал попытку дистанцирования советской частной методики от криминалистических методик зарубежных авторов, которые, по его мнению, в силу классовой позиции не могли вскрыть истинные причины и механизмы преступлений в капиталистическом обществе, но далеко "уйти" не смог. Как и зарубежные авторы, Б.М. Шавер полагал, что методика расследования преступлений является самостоятельной частью криминалистики. В частности, он писал: "Если при определении понятия криминалистики как науки идет спор, должна ли быть включена в нее уголовная тактика или техника - эта часть уголовного процесса, - то совершенно бесспорным и общепризнанным является то положение, что частная методика, т.е. методика расследования отдельных видов преступлений, включает в себя как тактику, так и технику, - является особенной частью и тактики, и техники, отражая конкретное применение ее к расследованию отдельных видов преступлений".

Таким образом, Б.М. Шавер поддержал фактически существовавшую к этому времени точку зрения дифференциации системы криминалистики на две части: Общую и Особенную. В Общую часть он отнес криминалистическую технику и тактику, а в Особенную - методику расследования. Последнюю он разделил на применение основных принципов криминалистики к расследованию отдельных видов преступлений и методику их расследования.

Общим лейтмотивом обеих частей явились следующие положения:

1) никаких единых методов и способов, которые можно было бы применять при расследовании различных преступлений, нет. Не только методика расследования отдельных категорий преступлений, но и методика расследования конкретного преступления индивидуальна;

2) возможна выработка некоторых общих принципов, из которых нужно исходить и которыми нужно руководствоваться при определении проблем частной методики расследования преступлений.

Несмотря на то что статьи Б.М. Шавера были пронизаны политической составляющей и, по существу, дублировали сформировавшуюся к тому времени основную тенденцию, складывающуюся в науке криминалистике, тем не менее они, бесспорно, являлись знаковыми с точки зрения выработки единого системоообразующего подхода в отечественной криминалистике в целом и криминалистической методики расследования в частности.

В учебниках по криминалистике, изданных в 1938 г. и 1939 г., не просто сохранилась, но и получила свое развитие трехчленная система криминалистической науки. Заключительный раздел криминалистики - частная методика - был представлен в качестве особенной части техники и тактики расследования преступлений. В первой главе учебника 1939 г. изложены взгляды С.А. Голунского и Б.М. Шавера о предмете, методе и задачах методики расследования отдельных видов преступлений. Под методикой понималась "часть науки криминалистики, обобщающая опыт расследования отдельных видов преступлений, определяющая соответственно специфическим особенностям данной категории дел наиболее целесообразные приемы и методы их расследования.". Помимо определения предмета методики расследования отдельных видов преступлений (или частной методики) глава содержала ряд ценных положений, сыгравших важную роль в развитии криминалистической методики. Именно они сформулировали задачи частной методики, а именно:

"а) посредством изучения данных о раскрытии преступлений установить все известные способы совершения преступлений, а также определить методы раскрытия могущих возникнуть преступлений данной категории;

б) определить с наибольшей точностью участников и объекты, на которых могут быть обнаружены следы преступлений, и указать методы и способы обнаружения этих следов, методы и способы их исследования и проверки их достоверности;

в) по возможности точно определить методы установления круга лиц, среди которых могут быть обнаружен преступник и выявлены важные для дела свидетели;

г) указать способы анализа, сопоставления и изучения фактов и событий, пользуясь которыми можно было бы установить истину в уголовных делах данной категории;

д) приспособить научные и специальные знания, необходимые для расследования данной категории дел, еще не используемые при разработке общих вопросов криминалистики; приспособить уже известные науке криминалистике приемы и методы к специфике расследования данной категории преступлений;

е) определить политическую направленность следствия с таким расчетом, который обеспечил бы раскрытие наиболее опасных и наиболее серьезных преступлений, гарантировал бы раскрытие целей и мотивов этих преступлений;

ж) разработать формы и методы сочетания оперативно-розыскных и следственных действий при расследовании отдельных категорий дел;

з) определить процессуальные особенности проверки и оформления доказательств, которые нужно учитывать при расследовании данной категории дел;

и) показать значение, которое имеет вопрос о квалификации преступления для правильного направления расследования данного вида преступлений".

В учебнике излагались также методики расследования хищений и растрат общественной собственности, должностных преступлений, выпуска недоброкачественной продукции, нарушений правил по технике безопасности, убийств, изнасилований и преступлений, совершаемых несовершеннолетними.

В отличие от учебного пособия 1935 г. С.А. Голунский и Б.М. Шавер впервые предприняли попытку разрешить такие теоретические проблемы, как предмет, метод и задачи методики расследования преступлений. Взгляды указанных авторов были положены в основу дальнейшего формирования и совершенствования системы научных положений методики расследования преступлений, которые ими были определены как предмет частной методики.

Рассмотренные тенденции развития криминалистической методики как заключительного ее раздела иллюстрирует вышедшая в 1940 г. работа М.Е. Евгеньева, посвященная методике и технике расследования преступлений. В ней автор, следуя традициям, заложенным в рассмотренных ранее работах зарубежных криминалистов и в определенной степени продублированных отечественными криминалистами 20-х годов ХХ в., говорит о расследовании дел (преступлений. - Прим. авт.) по косвенным доказательствам, исходя из того, что на протяжении всего расследования следователь доказывает два основных для каждого дела факта: факт наличия преступления и факт совершения его обвиняемым. При этом он акцентирует внимание на строгой последовательности выполнения следственных действий: всякое последующее следственное действие должно вытекать из предыдущего, должно быть тесно связано с ним, результат каждого последующего следственного действия должен увязываться с результатом предыдущих следственных действий и из них вытекать.

История становления отечественной криминалистической методики характеризовалась также продолжающейся практически с момента становления до 70-х годов прошлого века дискуссии о месте методики расследования преступлений в системе наук. Так, в 1942 г. на заседании кафедры судебного права Военно-юридической академии Красной Армии было проведено обсуждение доклада М.С. Строговича "Предмет криминалистики и ее соотношение с уголовным процессом". Докладчик возражал против включения следственной тактики и методики расследования преступлений в криминалистику, отводя ей роль лишь вспомогательной дисциплины технического характера. Вопросы же следственной тактики и методики должны, по его мнению, рассматриваться как составная часть или специальный курс уголовного процесса.

В послевоенные годы в заключительном разделе учебников по криминалистике авторы стали выделять группу положений, общих для расследования отдельных видов преступлений. Б.М. Шавер назвал этот раздел криминалистической методики "основными положениями", включив в них понятие методики и характеристику структурных частей конкретных частных методик (уяснение состава преступления; обстоятельства, подлежащие выяснению и исследованию; основные приемы и методы обнаружения и фиксации доказательств; меры возмещения причиненного вреда и обеспечения конфискации имущества; выявление обстоятельств, способствующих совершению преступления). Также автор сформулировал определение методики, под которой понимал "часть науки советской криминалистики, обобщающей опыт расследования отдельных видов преступлений, определяющей в строгом соответствии с требованиями советского уголовно-процессуального закона и специфическими особенностями каждой категории уголовных дел научные приемы и методы раскрытия, расследования и предупреждения этих преступлений". В учебнике методики излагаются уже по единой схеме: задачи расследования; первоначальные следственные действия; особенности предмета доказывания; основные приемы и методы обнаружения и фиксации доказательств; выявление обстоятельств, способствовавших совершению преступлений.