Принудительные меры медицинского характера

Своеобразие субъекта и субъективной стороны придает специфическую окраску и содержанию объективной стороны состава деяния лица, страдающего психическим расстройством (невменяемого), в связи с чем исключается совпадение его по объективной стороне с целым рядом составов, предусмотренных Особенной частью уголовного закона.

Поэтому не всякое деяние психически больного, внешне сходное с деянием, предусмотренным той или иной статьей Особенной части УК, подпадает под признаки этой статьи, вследствие чего и оказывается вне сферы действия уголовного закона. Например, "бездействие" невменяемого лишено уголовно-правового смысла. Поэтому, к примеру, по объективной стороне не может быть состава деяния невменяемого, предусмотренного ст. 125 или ст. 127 УК Российской Федерации. В таких нормах законодатель предусмотрел уголовно-наказуемое бездействие исключительно преступного порядка. При "бездействии" психически больного отсутствует причинная связь между его поведение и наступившим вредом.

Согласно закону на психически больных не распространяются такие составы предусмотренных УК деяний, наличие которых характеризуется "злостностью" содеянного. Этот признак предполагает исключительно сознательную деятельность, направленную к определенной преступной цели. Верховный Суд разъяснил, что суд должен прекратить дело и не применять принудительных мер медицинского характера, если действия (например, злостное нарушение паспортных правил, ведение в течении длительного времени паразитического образа жизни или злостное уклонение от уплаты средств на содержание детей или нетрудоспособных родителей и т.п.) совершены лицом, которое по своему психическому состоянию не может отдавать себе отчета в своих действиях или руководить ими¹. Действия таких психически больных не содержат признаков объективной стороны указанных составов.

На мой взгляд, аналогичным образом должен решаться вопрос применительно к тем статьям УК, где наличие состава обусловлено применением ранее к лицу меры административного воздействия за совершение аналогичных действий, например, занятие запрещенным промыслом, незаконная охота. Таким же образом, на мой взгляд, следует решать вопрос и применительно к деяниям, которые уголовным законом отнесены к неосторожным (в случае невменяемости лица его действие приобретает характер случайности - казуса, так к не содержит субъективного признака состава деяния). Основополагающая концепция уголовного права состоит том, что при всех условиях уголовно-правовые средства борьбе с преступной неосторожностью должны и могут основываться только на принципе субъективного) вменения, который в отношении невменяемых не действуете юридическом смысле.

§3. Особенности субъективной стороны общественно опасных деяний лиц с психическим расстройствами

Субъективная сторона общественно опасного деяния невменяемого представляет собой особую сложность для правоприменительной практики. Она и в доктрине права вызывает наиболее острые разногласия. Объясняется это сложностью проблемы в теории и различным подходом к трактовке сущности и содержанию субъективной стороны деяния лица» страдающего психическим расстройством. Не вдаваясь в анализ высказанных в литературе суждений, отрицающих субъективную сторону в деянии, например, невменяемого, изложу свою позицию, принципиально отличную от высказанных в юридической литературе¹.

Проведенное мной исследование позволило сделать принципиальный вывод о том, что и у лица, страдающего психическим расстройством (например, невменяемого) есть связь сознания (искаженного) и воли (болезненной) с общественно опасным деянием и его последствиями (хотя эта связь и неадекватна), то есть и в его деянии есть своя специфическая субъективная сторона. Другой принципиальный вывод состоит в том, что специфика субъективной стороны деяния психически больного лица в том, что содержание ее образуют не вина (умысел или неосторожность), а психопатологические (обусловленные болезнью) и сохранные (выработанные до болезни) социально-психологические негативные установки невменяемого, его "мотивы" и социально опасные тенденции, отражающие корреляции между сохранными элементами психики личности, психопатологической структурой болезненного состояния и содеянным.

Таким образом, отсутствие вины и в то же время наличие у психически больного лица сохранных (негативных) социально-психологических установок, реально-бытовых "мотивов" и опасной направленности на совершение общественно опасного деяния, предусмотренного в уголовном законе, определяют сущность объективной стороны деяния невменяемого. Если же в действиях такого субъекта нет такой направленности на совершение опасного деяния, то нет и субъективной стороны деяния психически больного лица (невменяемого) в юридическом смысле. При произвольных рефлекторных актах психически больного человека (например, во время происшедшего внезапного припадка, когда больной буйствует, и т. п.), исключена какая-либо, в том числе болезненная направленность, "мотивированность" его поведения. Поэтому в таких действиях, внешне сходных с предусмотренным уголовным законом нарушением общественного порядка - хулиганством, отсутствует субъективная сторона состава деяния невменяемого. Лечение психически больного в таких случаях должно проводиться в обычном порядке, но не принудительно.

Одни авторы (П.С.Тоболкин) отрицают субъективную сторону в деянии невменяемого. Другие (П. С.Элькинд) считают, что она не должна приниматься в расчет. Третьи (И. К. Шахриманьян), именно по отсутствию или наличию субъективной стороны, разнят при прочих равных условиях общественно опасное деяние невменяемого и преступление вменяемого Лица. Четвертые (С. Я. Улицкий), механически переносят оценки субъективной стороны преступления на субъективную сторону общественно опасных деяний невменяемых. Считают, что содержание субъективной стороны деяния невменяемого характеризуется только психопатологическими представлениями и реакциями .

На мой взгляд, данное обстоятельство было бы целесообразно предусмотреть в процессуальном законе в качестве самостоятельного основания прекращения дела в отношении психически больного: за отсутствием в его действиях общественно опасного деяния.

Следовательно, состав общественно опасного деяния психически больного лица имеется тогда, когда материалами дела установлены все его рассмотренные выше обязательные признаки. Только при наличии совокупности этих признаков суд может признать лицо, страдающее психическим расстройством, совершившее предусмотренное Особенной частью уголовного закона общественно опасное деяние, невменяемым, правильно юридически оценить, то есть квалифицировать им содеянное и решить вопрос о применении к нему принудительных мер медицинского характера¹. Необходимо иметь в виду, что с одной стороны, - раскрытие истинного содержания субъективной стороны деяния психически больного лица имеет важное значение для определения судом действительного характера и степени его общественной опасности и избрания адекватных социально-правовых и - медико-реабилитационных мер безопасности, с другой, - может помочь выявлению условий, способствовавших совершению общественно опасного деяния таким лицом.

В свою очередь, анализ последних помогает раскрыть субъективный механизм общественно опасных деяний психически больного. Этим, на мой взгляд, в значительной степени определяется уголовно-правовое и криминологическое значение установления субъективной стороны деяния психически больного. В то же время, следует учитывать сложность ее установления судом, необходимость внимательного и глубокого подхода к этому вопросу. Большую помощь суду в решении этого вопроса может оказать судебно-психиатрическая, а в необходимых случаях также комплексная психолого-педагогическая и судебно-психиатрическая либо судебная геронтолого-психиатрическая экспертиза. Важно только, чтобы суд внимательно и критически оценивал экспертные выводы с точки зрения их научной обоснованности и соответствия совокупности материалов дела с тем, чтобы не допустить ошибки при решении вопроса о применении (или неприменении) принудительных мер медицинского характера.

Таким образом, при юридической оценке (уголовно-правовой квалификации) общественно опасных деяний, совершенных лицами, страдающими психическими расстройствами, следует избегать двух возможных и одинаково нежелательных крайностей:

С одной стороны, - переоценки объективных признаков общественно опасных деяний таких лиц; С другой, - недооценки, либо, напротив, переоценки субъективных признаков деяний, совершенных психически больными¹. И то, и другое может привести к неправильному выводу об общественной опасности совершенного психически больным деяния общественной опасности самого такого лица, а, в конечном итоге, к неверной юридической оценке (квалификации содеянного лицом и неверному решению о применении (либо неприменении) принудительных мер медицинского характера. Необходимо иметь в виду, что при одних и тех же болезненных "идеях" одни больные активно борются со своими переживаниями и на протяжении десятков лет не совершают опасных деяний; другие же, напротив, свои субъективные болезненные ощущения, переживания, агрессивные тенденции легко реализуют в общественно опасном поведении. Причем в 50-80% случаев (в зависимости от характера деяния) - неоднократно.

§4. Особенности и практика квалификации общественно опасных деяний лиц с психическими расстройствами

Проведенное мной исследование показало, что суды в основном правильно квалифицируют деяния лиц, страдающих психическими расстройствами по статьям Уголовного кодекса. Тем не менее, в ряде случаев они допускают ошибки в юридической квалификации деяний таких лиц. Иногда это объясняется недооценкой необходимости применения правильной уголовно-правовой квалификации таких деяний в связи с тем, что уголовное наказание по таким делам не применяется. В других случаях, некоторые суды в результате поверхностного рассмотрения дела без достаточных к тому оснований признавали, что психически больной совершил то или иное деяние, предусмотренное Особенной частью УК. Впоследствии, однако, выяснялось, что в данном случае имело место преступление, совершенное вменяемым лицом, которому в результате поверхностного расследования дела удалось "свалить" совершен преступление на психически больного человека. Сложной для практики является квалификация таких деяний психически больных, которые не были завершены. Затруднения.вызываются здесь тем, что предусмотренные ст.ст. 29-30 УК РФ приготовление к преступлению и покушение на преступление предполагают умысел (который отсутствует у невменяемого).

На мой взгляд, нельзя признать правильной и достаточно аргументированной точку зрения, согласно которой при юридической оценке общественно опасных деяний невменяемого «устанавливаются только объективные признаки деяния» (Э.Борисов. Указ. соч. С. 20), а субъективные признаки (сам невменяемый и субъективная сторона его деяния) не должны приниматься во внимание (Т. А. Михайлова. Расследование и судебное рассмотрение дел о невменяемых. // Сов. государство и право, 1986, №2 С. 83). Нельзя признать правильной и точку зрения тех, кто считает (напр., С. Я. Улицкий Указ. соч. С. 98), что деяния невменяемого возможно квалифицировать как «умышленные» или «неосторожные». Ошибочность мнения С. Я. Улицкого, на мой взгляд, состоит в необоснованном перенесении правовых понятий и категорий на психопатологическую (болезненно-патологическую) основу. Деление же общественно опасных деяний невменяемых на «умышленные» и «неосторожные» с материальной уголовно-правовой точки зрения является беспредметным. Да и в такой постановке этот вопрос у судов не возникает. В науке такой вопрос уже возникал. Он был исследован и признан ошибочным. См.: Трахтеров В. С. Вменяемость как условие уголовной ответственности:

Учен. зап. Харьк. юрид.ин-та. Вып. 8. 1957. С. 7 -- 9; Шаргородский М. Д. Вопросы Общей части уголовного права (Законодательство и судебная практика). Л.: Изд-во ЛГУ, 1955. С. 164: Маньковский Б. С. Проблема ответственности в уголовном праве. М. --Л.: Изд-во СССР, 1949. С. 114.

Тем не менее, на мой взгляд, согласно действующему законодательству, применение ст. 30 УК к неоконченным действиям психически больных допустимо: в противном случае невозможно было бы юридически квалифицировать незавершенное деяние психически больного, представляющее общественную опасность. Но такое решение возможно лишь тогда, когда определенная направленность общественно опасных действий психически больного не вызывает сомнений: выстрел из огнестрельного оружия в человека; неудавшаяся попытка нанести человеку удар топором; задержание при попытке вынести из магазина неоплаченный товар; очевидная попытка изнасилования и т. п.

Таким образом, по действующему законодательству деяния невменяемых подлежат квалификации по статьям УК. Это теоретически верно и полностью согласуется с конституционными принципами. Вместе с тем, на практике действия лиц, страдающих психическими расстройствами, совершенные без вины, иногда подвергаются уголовно-правовой квалификации по конкретным статьям Особенной части Уголовного кодекса предусматривающих составы преступлений. На мой взгляд, такое положение не соответствует требованиям ст. ст. 5, 14-15, 24-27 Конституции РФ и ст. 21 УК России. Очевидно, что то противоречие материальному закону в этой части, которое содержится в частях уголовно-процессуального кодекса подлежит устранению путем приведения норм уголовно-процессуального закона в соответствие с нормами уголовного закона, так как применение в настоящее время судами к деяниям невменяемых квалификации по конкретным статьям УК, порождает определенные негативные последствия, а именно:

Во-первых, квалификация по конкретным статьям Уголовного кодекса создает психологические предпосылки для неадекватных оценок судом степени общественной опасности содеянного лицом, страдающим психическим расстройством и его самого, который как бы приравнивается к преступнику: например, при квалификации лишения жизни психически больным по статье об умышленном убийстве при отягчающих обстоятельствах, либо убийстве в состоянии аффекта. При этом не исключается возможность применения судом без необходимости принудительной меры медицинского характера или утяжеления этой меры¹.

Во-вторых, квалификация деяний психически больных по статьям Уголовного кодекса нежелательна еще и потому, что в конкретных статьях УК заложен принцип субъективного вменения, который в отношении невменяемых не действует. Недостаточный учет различий в юридической природе деяния психически больного и преступления, совершенного вменяемым субъектом, может привести (а иногда и приводит) к судебным ошибкам в квалификации содеянного психически больным, совершенного как единолично, так и в группе с преступниками.

Б.А. Протченко предлагал в новый УК РФ включить общую статью, предусматривающую основные виды общественно опасных деяний невменяемых, по которой и квалифицировать содеянное невменяемым, не прибегая к конкретным статьям УК. См.: Протченко Б.А. Совершенствование уголовного законодательства о применении принудительных мер медицинского характера. // Проблемы совершенствования советского законодательства. / Тр. ВНИИСЗ Вып. 7. - М., 1976. с. 161. Это один из возможных вариантов решения вопроса. Разумеется не единственный.

§5. Особенности уголовно-правовой квалификации общественно опасных деяний лиц с психическими расстройствами при "групповых эксцессах"

Сложным для правоприменения и дискуссионным в доктрине права является вопрос об уголовно-правовой квалификации "групповых эксцессов", т. е. случаев, когда при посягательствах наряду с преступником в группе участвует физическое лицо, которое согласно закону не является субъектом преступления и уголовной ответственности, в частности лицо, страдающее психическим расстройством. Такого рода случаи в практике далеко не единичны.

Проведенное мной выборочное исследование показало, что количественное соотношение деяний, совершенных психически больными единолично и в группе, с преступниками, составляет 5:1. Причем ни в одном из этих случаев следствием и судом не было установлено посредственного исполнения. Хотя по действующему законодательству (ч. 2 ст. 33 УК РФ) это самостоятельный вид группового посягательства (с участием психически больного как физического лица). Исследование подтвердило гипотезу об имеющихся особенностях уголовно-правовой оценки (квалификации) деяний психических больных, совершенных в группе с преступниками.

Некоторые считают, что в подобных случаях вопрос об уголовно-правовой квалификации участвовавших в групповых эксцессах психически больных лиц нужно решать по правилам о соучастии¹.

§6. Групповой способ, соучастие и посредственное исполнение

Верховный суд СССР в постановлении от 25 марта 1964 г. Верховный суд РСФСР (РФ) в постановлениях от 22 марта 1966 г., от 22 декабря 1992 г. и других, обратили внимание нижестоящих судов, во-первых, на уголовно-правовое значение группового способа посягательства, а во-вторых, на то, что преступные действия вменяемых² участников группового эксцесса должны оцениваться при квалификации в соответствии с действительным содержанием и направленностью их умысла. Причем независимо от того, что другие физические лица, участвовавшие в групповом эксцессе, оказались ненадлежащими субъектами (невменяемыми, малолетними и т. п.), не подлежащими уголовной ответственности. ^ Значение приведенных разъяснений высших судебных инстанций страны состоит в том, что они обратили внимание судов на групповой способ как специфически опасную форму осуществления преступной деятельности, который требует самостоятельной юридической оценки органами уголовной юстиции при осуществлении правосудия. Дело в том, что групповой способ осуществления преступления отличается как от посредственного исполнения, так и от соучастия.

Групповой способ отличается от соучастия, во-первых, тем, что в нем отсутствует такой конститутивный знак соучастия, как совместность. Во-вторых, хотя рассматриваемая форма групповых эксцессов и характеризуется сходными с соучастием объективными показателями (групповым по форме специфическим способом совершения преступления), но она не является соучастием. Групповой способ выражает лишь объективную (и не более) характеристику соучастия. Этого недостаточно для обоснования ответственности за соучастие. Последнее требует наличия субъективной связи, а при групповом способе ее нет. Групповой способ осуществления преступной деятельности отличается от посредственного исполнения тем, что такое посягательство осуществляется не руками невменяемого, малолетнего, невиновного и т. п., а объективно общественно опасными действиями ненадлежащего субъекта. В результате соединения усилий (а не просто выполнения посягательства чужими руками) более серьезно ущемляются интересы, поставленные под охрану уголовного закона. Как верно отметил Р. Р. Галиакбаров, сам факт появления руководящего указания высших судебных инстанций страны, которым совершение преступления групповым способом распространено на составы грабежа и разбоя, свидетельствует о типичности подобных посягательств и о необходимости их законодательного урегулирования путем принятия специальной уголовно-правовой нормы. По действовавшему ранее уголовному законодательству санкция была одинакова как при подстрекательстве (пособничестве), так и при посредственном исполнении. Последнее не было предусмотрено в Уголовном кодексе 1960 г. и как отягчающее обстоятельство в отличие, например, от "несовершеннолетия" (п. 6 ст. 39 УК РСФСР 1960 г.). Следовательно, санкция соответствующей статьи Особенной части Уголовного кодекса не зависела от того будут ли иметь место:

а) склонение психически больного к совершению общественно опасных действий;

б) привлечение его к участию в групповом преступлении;

в) посредственное исполнение, несмотря на повышенную общественную опасность как любой из этих особых форм преступной деятельности, так и самого преступника.

Не может служить убедительным аргументом ссылка некоторых авторов на то, что, например, посредственное исполнение возможно при совершении лишь 1/5 части деяний, предусмотренных уголовным законом, и «встречается не часто».¹ В данном случае важна не только и не столько количественная (хотя, разумеется, и она имеет значение), сколько качественная сторона рассматриваемой особой формы преступной деятельности - ее повышенная общественная опасность².

Отсутствие в Уголовном кодексе РСФСР 1960 г. законодательного указания на посредственное исполнение как особую форму преступной деятельности и одинаковая с подстрекательством (или пособничеством) его оценка в уголовном законе с точки зрения общественной опасности вынуждали судебные органы решать этот вопрос традиционно. Новый УК Российской Федерации 1996 г. принципиально разрешил этот ранее дискуссионный в теории и не имеющий правовой основы для разрешения на практике вопрос. Так, в ст. 32 новый Уголовный кодекс России предусмотрел в формуле соучастия, что: "Соучастием в преступлении признается умышленное совместное участие двух или более лиц в совершении умышленного преступления".

Более того, в ст. 33 Уголовного кодекса, законодатель прямо указал, что исполнителем признается лицо, непосредственно участвовавшее в его совершении совместно с другими лицами (соисполнителями), а также лицо, совершившее преступление посредством использования других лиц, не подлежащих уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости или других обстоятельств, предусмотренных УК России³.

В новом УК РФ законодатель разрешил не только, вопрос о групповом способе совершении преступления (ст. 35 УК России), но и вопрос о посредственном исполнения в уголовном праве (ч. 2 ст. 33 УК РФ), пополнив арсенал правовых средств правосудия не только в борьбе с групповой и организованной преступностью, но и по защите прав и законных интересов психически больных и приравненных к ним категории лиц (например, малолетних, невменяемых, невиновных,действовавших в ситуации крайней необходимости)⁴

При этом законодатель признал как повышенную общественную опасность посредственного исполнения как особо опасной формы преступной деятельности, так и самого посредственного исполнения, характеризующегося повышенной общественной опасностью.

Законодатель также предусмотрел в п. "д" ч. 1 ст. 63 нового УК России, что привлечение к совершению преступления лиц, которые страдают тяжелыми психическими расстройствами, а также лиц, не достигших возраста, с которого наступает уголовная ответственность, признается обстоятельством, отягчающим наказание.

Рассмотренные мной вопросы напрямую затрагивают права и законные интересы психически больных лиц, к которым применяются принудительные меры медицинского характера.

Важно, чтобы новельные законоположения нового Уголовного кодекса Российской Федерации нашли практическую реализацию при правоприменении. А это в немалой степени зависит от ученых, предлагающих практике научные разработки и практические рекомендации.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В XXI назрела практическая потребность в глубоком и системном научном исследовании проблемы принудительных мер медицинского характера, прежде всего, по существу, юридическому содержанию, форме и правовым основаниям и последствиям. В этом направлении, на мой взгляд, психиатрам и юристам, в первую очередь следует: а) исследовать сущностно-содержательный аппарат принудительных мер медицинского характера; б) уточнить понятийно-категориальный аппарат и терминологию института принудительных мер медицинского характера; в) дифференцировать содержание, характер и виды принудительных мер медицинского характера; г) дифференцировать цели принудительных мер медицинского характера с учетом конкретных категорий лиц, к которым они по закону могут быть применены в судебном порядке, а также средства их достижения. Кроме того, я считаю, что объективная ситуация в начале XXI в. диктует практическую потребность и социальную необходимость расширения и уточнения в законе круга лиц, к которым могут быть применены принудительные меры медицинского характера. Уместно обратить внимание на то, что особая методологическая ясность решения смежных научных проблем права и психиатрии (равно как и других наук) обусловлена, на мой взгляд тем, что они находятся на стыке других общественных и естественных областей научных знаний. К примеру, "глазами психиатра" Ю.А. Александровского видится, что судебно-психиатрическая экспертиза решает, освободить ли от суда человека, совершившего то или иное преступление, признав его невменяемым и рекомендовав меры медицинской защиты общества (например, принудительное лечение), или же предать его суду, который будет руководствоваться социально-правовыми критериями при оценке правонарушения". Есть целый ряд проблем законотворческого характера в сфере взаимоотношений права и психиатрии, разработка которых de lege ferenda ждет своего решения. К числу таких, на мой взгляд, относится разработка Медицинского кодекса Российской Федерации.

Сейчас дело за Проектом такого кодекса, а это в немалой степени зависит от юристов и психиатров, от их научной активности и продуктивности, взаимопонимания и сотрудничества. Правда, некоторые авторы пытаются отрицать значимость принятия такого кодекса, ни приводя, к сожалению, каких-либо убедительных аргументов и мотивировок. Между тем на мой взгляд потребность для практических работников в этом назрела и стала очевидной. Медицинский Кодекс России необходим и гражданам для защиты их конституционных прав и свобод.

Другая проблема, которая ждет своего законодательного разрешения по существу, это исключение из уголовного материального и процессуального законодательства неюридической, неоднозначной и даже бытовой терминологии ("состояние вменяемости", «состояние невменяемости», «состояние ограниченной вменяемости" и т.д.), засоряющей закон, создающей сложности для правосудия, а по сути предлагающих законодателю закрепить не юридический, а психиатрический (клинический) путь разрешения вопроса о вменяемости, не и ответственности гражданина Российской Федерации, совершившего общественно опасное деяние либо попавшего в сферу действия уголовного права.

На мой взгляд, ждет своего законодательного разрешения проблема притязаний судебной, криминологической, криминалистической и т.п. психиатрии¹. Попытки поставить себя выше закона и правосудия. Законодательный защитный барьер против субъективизма, конъюнктуры, групповщины и произвола, позволит надежно защитить права и свободы россиян. В плане совершенствования правоприменительной практики на мой взгляд, Верховному Суду Российской Федерации в одном из своих руководящих постановлений целесообразно рассмотреть вопрос о судебной практике защиты психического здоровья граждан Российской Федерации и соблюдении их прав и свобод при применении принудительных мер медицинского характера к психически больным.

Я считаю, что Постановление Пленума Верховного Суда № 4 от 26 апреля 1984 г. "О судебной практике по применению, изменению и отмене принудительных мер медицинского характера" - несет на себе печать репрессивной психиатрии. Кроме того, в нем: одни вопросы этой проблемы решаются частично, другие - половинчато, третьи вообще не затрагиваются. Между тем, новое российское законодательство требует рассмотреть эти вопросы системно и в полном объеме, с учетом тех принципиальных изменений, которые внесены в те отрасли законодательства, которые затрагивают права и свободы россиян в области психического здоровья и применения принудительных мер медицинского характера.

Я полагаю, что Верховный Суд России обобщенно и в полном объеме свою позицию и рекомендации судебным органам по затронутым вопросам не высказывал в своем постановлении № 4 от 26 апреля 1984 г., хотя правоприменительная практика по этим вопросам ждет принятия такого постановления впервые в практике авторитетного слова высшей судебной инстанции страны. Я считаю, что такое постановление сняло бы многие сложные вопросы судебной практики, способствовало бы повышению её эффективности при применении закона и защите законных прав и свобод россиян при разрешении вопросов, затрагивающих деликатную и тонкую сферу психической жизни человека.

В заключение подчеркну, что трудность в постижении юридического аспекта различных правовых понятий, категорий и институтов состоит в том, что наряду с квалифицированным осмыслением данных областей научных знаний требуется исключительная корректность юриста - ученого и практика в пользовании их научных достижений.

Я затронула смежные проблемы права, попыталась изложить свое видение дискуссионных, нерешенных и новых проблем, рассмотрела затронутые проблемы и попыталась предложить по ним теории, подходы к их научно-практическому решению.

ЛИТЕРАТУРА

Нормативно-справочный материал

1. Конституция Российской Федерации. -М., 1993.

2. Уголовный кодекс Российской Федерации. -М., 1996.

3. Уголовный кодекс Российской Федерации (Общая часть)./ Проект Минюста и ГПУ Президента РФ. -М., 1994.

4. Основы уголовного законодательства Союза ССР и республик. / Ведомости Съезда народных депутатов СССР и Верховного Совета СССР. -М.: Изд-е ВС СССР, 1991, №30.

5. Миронов О. Специальный доклад Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации "О соблюдении прав граждан, страдающих психическими расстройствами". // Российская газета, 2009, 2 авг.

6. Международная защита прав и свобод человека. / Сборник документов. -М., 1990.

7. СССР и международное сотрудничество в области прав человека. / Документы и материалы. -М.: МИД СССР, 1989.

8. Положение о психиатрической больнице (Утверждено Приказом Минздрава СССР от 21 марта 2008 г. № 225).

9. "О некоторых вопросах применения судами Российской Федерации законодательства по борьбе с пьянством и алкоголизмом". /Постановление Пленума Верховного Суда РФ № 2 от 27 августа 1986 г. //Сб. постановлений пленумов Верховных судов СССР РСФСР (Российской Федерации) по уголовным делам. -М., 2007.

10. Основы законодательства РФ "Об охране здоровья граждан" (Утв. Верховным Советом РФ 22 июля 1993 г. № 5487-1. / Ведомости РФ, 1993. -Ст. 1318.

11. Концепция национальной безопасности Российской Федерации. /Утверждена Указом Президента Российской Федерации 2 1300 от 17 декабря 2007.// Российские вести, 2007, 25 дек.

12. Указ Президента Российской Федерации "О реформировании уголовно-исполнительной системы Министерства внутренних дел Российской Федерации" № 1100 от 8 октября 97 г. /V Собрание законодательства РФ. 2007. №41. Ст.4683.

13. Федеральный Закон "О внесении изменений и дополнений в законодательные акты Российской Федерации в связи с реформированием уголовно-исполнительной системы" № 117-ФЗ от 21 июля 98 г. // Собрание законодательства РФ. 2008. № 30. Ст. 3613.

14. Указ Президента Российской Федерации "О передаче уголовно-исполнительной системы Министерства внутренних дел Российской Федерации в ведение Министерства юстиции Российской Федерации" № 904 от 28 июля 98 г. // Собрание законодательства РФ. № 31. Ст. 3841.

15. ФЗ о несении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты РФ в связи с ратификацией о защите прав человека и основных свобод от 20.03.2001 г.

16. ФЗ о внесении изменений и дополнений в УК РФ от 8.12.2003 г.

Специальная литература

1. Антонян Ю.М., Бородин С.В. Преступное поведение и психические аномалии. - М.,2008.

2. Аргунова Ю. Н. Профилактика преступного поведения лиц с психическими расстройствами. // Российская юстиция, 2007, №2. 280

3. Аргунова Ю.Н. Проблемы права и психиатрии в контексте медицинского права. // "Медицина и право". Материалы конференции института "Открытое общество. Фонд Содействия". Программа "Право". -М., 2009.

4. Беляев В.Г. Уголовное право и невменяемость. // Вопросы профилактики общественно опасных действий, совершаемых психически больными. - Волгоград: Изд-во Волгоградск. ВСШМ МВД СССР, 1981.

5. Борисов Э. Юридическая оценка общественно опасных деяний невменяемых. // Сов. юстиция, 1979. № 11.

6. Введенский И.Н. Принудительное лечение душевнобольных и психопатов. // душевнобольные правонарушители и принудительное лечение. -М., 1929. С. 7-22.

7. Вопросы профилактики общественно опасных действий, совершаемых психически больными. -Волгоград: ВВСШ МВД СССР, 1981.

8. Галиакбаров Р.Р. Групповое преступление: Постоянные и переменные признаки. -Свердловск,1973.

9. Галиакбаров Р.Р. Уголовное право. Общая часть. - Краснодар: Кубанский государственный аграрный ун-т. 2009.

10. Голоднюк М.Н. Развитие российского законодательства о принудительных мерах медицинского характера.// Вестник МГУ, 2008, № 5.

11. Горобцов В.И. Принудительные меры медицинского характера в отношении психически больных по Уголовному кодексу Российской Федерации. - Красноярск, 2007.

12. Гришко А.Я. Применение"Пр"инудительного лечения к несовершеннолетним наркоманам.// Сов. Юстиция, 1990, № 3.

13. Гришко А.Я. Правовые и криминологические проблемы социальной реабилитации хронических алкоголиков и наркоманов. - Рязань, 1993.

14. Демидов Ю.А. Социальная ценность и оценка в уголовном праве -М.:Юрид.лит., 1975.

15. Дергай Б.И. Особенности расследования по делам о невменяемых. Волгоград: ВВСШ МВД СССР, 1976.

16. Дьяков С.В., Игнатьев А.А., Лунеев В.В., Никулин С.И. Уголовное право. / Энциклопедия наук криминального цикла / Под ред. Заслуженного юриста РСФСР, доктора юридических наук, профессора, Президента Криминологической Ассоциации А.И. Долговой. - М.: Изд. гр. "Норма-ИнфраПМ", 2009.

17. Исаенко В. Использование возможностей судебно-психиатрической экспертизы. //Законность, 2008, № 10.

18. Калашник Я. Критерии общественной опасности психически больных. // Соц. законность. 1970. № 3.

19. Клык И., Соловьев В. Медицинский кодекс: Каким ему быть? / Российская юстиция, 2007, № 9.

20. Князев С. Д., Михеев Р.И. Вопрос о правах человека, требующий разрешения законодателем. / Мат. межвед. научно-практ. конф. 20 окт. 1993 г.: "Правовая реформа: прогноз и перспективы". -Владивосток: ДВГУ, 1995.

21. Колмаков П.А. Процессуальное положение лица, нуждающегося в применении принудительных мер медицинского характера. Автореф. канд. дис. ...-Л.: 1985.

22. Колмаков П.А. Сущность, цели и виды принудительных мер медицинского характера. - Сыктывкар, 2009.

23. Колмаков П.А. Правовое регулирование принудительных мер медицинского характера. - Сыктывкар, 2009.

24. Комментарий к Законодательству Российской Федерации в области психиатрии. / Под общей редакцией Министра здравоохранения РФ, доктора медицинских наук, профессора Т.Е. Дмитриевой. -М.: Издательство "Спарк", 2007.

25. Комментарий к Основам законодательства Союза ССР и союзных республик об административных правонарушениях.-М., 1983.

26. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации./ Под ред. А.И. Бойко. - Ростов-на-Дону, 1996.

27. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. / Под ред. А.В. Наумова. -М., 1996. 282

28. Кондратьев Ф. Советская психиатрия: секреты перевернутой страницы истории.//Российская юстиция, 1994, №1.

29. Кудрявцев И.А. Судебная психолого-психиатрическая экспертиза. -М.: Юрид. лит., 2007.

30. Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. 2-ое изд. перераб. и дополн. -М.: Юрист, 2009.

31. Куриное Б.А. Научные основы квалификации преступлений. Учебное пособие. - М.: Изд-во Московск. ун-та, 1978.

32. Курс уголовного права. Общая часть. Том 2. "Учение о наказании"./Под ред. проф. Н.Ф. Кузнецовой и доц. И.М. Тяжковой.-М.: "Зерцало", 2009.

33. Ларин А. Следствие и суд по делам о невменяемых. -М.: Госюриздат, 1957.

34. Мальцев М.М., Котов В.П. Опасные действия психически больных -М 1995.

35. Маньковский Б. С. Проблема ответственности в уголовном праве. Изд-во АН СССР, 1949.

36. Комментарий к УПК РФ.

37. Комментарий к УК РФ В.М. Лебедев. М., 2001 г.

38. Михайлова -Т. А. Расследование и судебное рассмотрение дел о невменяемых. // Сов. государство и право, 1986, №2

39. Михеев Р.И. Невменяемый в советском уголовном праве (субъект и личность). Учебное пособие. -Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та, 1981.

40. Михеев Р.И. Проблемы вменяемости и невменяемости в советском уголовном праве. - Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та, 1983.

41. Михеев Р.И. Уголовное право и психиатрия. -Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та, 2007.

42. Михеев Р.И. Уголовная ответственность лиц с психофизиологическими особенностями и психогенетическими аномалиями (Спорные вопросы правовой теории и трудности практической деятельности органов правоприменения). -Хабаровск, ХВШ МВД СССР, 1989.

43. Михеев Р.И., Сабитов Р.А. Предупреждение органами внутренних дел общественно опасных деяний психических больных. -Хабаровск: ХВШ МВД СССР, 1990.

44. Михеев Р.И. Невменяемый. Социально-правовой очерк. - Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та, 1992.

45. Михеев Р.И. Права человека и криминальный аспект психиатрии в уголовном законе. // Реформа уголовного закона и правоприменения. -Владивосток: Изд-во Дальневосточн. ун-та, 1992.

46. Михеев Р.И. Посредственное исполнение. - Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та, 1996.

47. Михеев Р.И. Политико-идеологическая и юридическая концепция прав и свобод человека в новом уголовном законодательстве Российской Федерации (Методологический аспект проблемы). / Права человека и проблемы формирования правового государства в условиях реформирования российского общества. // Сборник мат. межрегон.научно-практ. конф. -Хабаровск: ДВИЗиП, 2009.

48. Михеев Р.И. Пути научного сотрудничества юристов и медиков на рубеже столетий (Концепция сотрудничества и методология взаимоотношений).

49. "Право и Медицина". // Материалы конференции Института "Открытое Общество. Фонд Содействия". Программа "Право". -М., 2009.

50. Мохонько А.Р. Организация судебно-психиатрической экспертизы в Российской Федерации. / Аналитический обзор. -М.: ГНЦ социальной и судебной психиатрии им. В.П. Сербского, 1995.

51. Наумов А.В. Уголовное право. Общая часть. Курс лекций. -М.: Изд-во "Век", 1996

52. Овчинникова А.П. Применение, изменение и отмена принудительных мер медицинского характера. Автореф. канд. дисс. ...-М.: 1975.

53. Овчинникова А.П. Сущность и назначение принудительных мер медицинского характера. -М.: ВЮЗИ, 1977.

54. О криминологической психиатрии: интервью Российской газете Президента лечебно-реабилитационного научного центра "Феникс" А. Бухановского. // Российская газета, 1992, № 54, 6 марта.

55. О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании. /Постатейный комментарий к Закону России. -М.: Республика,-1993.

56. Орымбаев Р. Специальный субъект преступления. -Алма-ата: "Наука" Каз. ССР, 1977.

57. Похмелкин А., Бурдина М., Налимов Г., Музыка А. Применение принудительных мер медицинского характера к алкоголикам, совершившим преступление. // Соц. законность. 2007, № 6.

58. Право и психиатрия. -М.: Юрид. лит., 1991.

59. Практика расследования общественно опасных действий, совершаемых психически больными. -М.: Прокуратура СССР, 1967.

60. Протченко Б.А. Принудительные меры медицинского характера. -М.: Юрид. лит., 1976.

61. Протченко Б. А. Совершенствование уголовного законодательства о применении принудительных мер медицинского характера. // Проблемы совершенствования советского законодательства. / Тр. ВНИИСЗ. Вып. 7. -М., 1976.

62. Профилактика общественно опасных действий, совершаемых психически больными. // Мат. конф. -М.: Минздрав СССР, 1972.

63. Салиенко В.И. Стационарная судебно-психиатрическая и комплексная психологическая экспертиза подозреваемых и обвиняемых. Учебное пособие. -Хабаровск: ХВШ МВД РФ, 1995.

64. Сергеев В.В. Соисполнительство преступления по советскому уголовному праву. Автореф. дисс. ... канд. юрид. наук. -М.: 1972.

65. Советское уголовное право. Учеб. пособие для студентов мед. вузов. - М.: Медицина,1983.

66. Степанов В. О принудительном лечении и трудовом перевоспитании алкоголиков./УСов. Юстиция, 1985, №4.

67. Стоколос А. Внимание - психотронное оружие. // Юридическая газета, 1992. №5-6.

68. Стратегия борьбы с преступностью в современных условиях. -М.: Криминологическая ассоциация, 2007.

69. Тарбагаев А., Усе А. О юридической природе принудительных мер медицинского характера.// Правоведение, 1992,№ 3.

70. Тельнов П.Ф. Ответственность за соучастие в преступлении. -М.: Юрид. лит., 1974.

71. Теоретическая Модель Уголовного кодекса. Общая часть. -М.: ИТП АН СССР, 1985.

72. Ткачевский Ю.М. Правовые аспекты борьбы с пьянством и алкоголизмом. -М.,1990.

73. Тоболкин П.С. Социальная обусловленность уголовно-правовых норм. -Свердловск: СЮИ, 1983.

74. Трахтеров В.С. Вменяемость как условие уголовной ответственности: Учен. зап. Харьк. юрид. ин-та. Вып. 8. 1957. 286

75. Уголовное право России. Учебник для вузов. В 2-х томах. Т. 1. Общая часть. /Отв. ред. доктор юридических наук, профессор А.Н. Игнатов и доктор юридических наук, профессор Ю.А. Красиков. -М.: Изд. тр. "Норма-ИнфраЗМ", 2008.

76. Уголовное право Российской Федерации. Общая часть. -М.: "Юристь", 1996.

77. Уголовное право. Общая часть. -М.: "Норма-ИнфраПМ", 2007.

78. Уголовный закон. Опыт теоретического моделирования. - М.: Наука, 1987. 4

79. Улицкий С.Я. Проблемы принудительных мер медицинского характера. Учебное пособие.-Владивосток, 1973.

80. Улицкий С.Я. Правовое регулирование принудительных мер медицинского характера. Методические указания. -Владивосток: ДВГУ, 1974.

81. Улицкий С.Я. Применение законодательства о принудительном лечении больных алкоголизмом. Учебное пособие.-Владивосток, 1978.

82. Улицкий С. Я. Спорные вопросы применения законодательства о принудительных мерах медицинского характера. //Проблемы борьбы с преступной неосторожностью. Владивосток: ДВГУ. 1978.

83. Учебник уголовного права. Общая часть. - М.: Спарк, 1996.

84. Фефелов П.А. Общественная опасность преступного деяния. // Сов. государство и право. 1977. № 5.

85. Хомовский А.А. Производство по применению принудительных мер медицинского характера.-М. прокуратура СССР, 1974.

86. Шаргородский М.Д. Вопросы Общей части уголовного права (Законодательство и судебная практика). Л.: Изд-во ЛГУ, 1955

Размещено на Allbest.ru