Банда: понятие и содержание в современном уголовном праве

Однако не все авторы так категорично настроены в отношении структурированности как признака организованной группы. А.Г. Хлебушкин пишет, что в сплоченной организованной группе каждое структурное подразделение является составной частью единой, более крупной группы, а не отдельной организованной группой с собственной относительно самостоятельной преступной деятельностью. Иначе говоря, та или иная структура такой организованной группы не может рассматриваться в качестве полноценного и самостоятельного преступного формирования. По существу, в данном случае организованная группа с соответствующими структурами приобретает черты преступной организации как обособленного преступного формирования. Структурированную организованную группу следует отличать от другой разновидности преступного сообщества (преступной организации) - объединения организованных групп, действующих под единым руководством. Если в первом случае структурные подразделения не могут признаваться самостоятельными организованными формированиями, то во втором - структурные подразделения, взятые отдельно от структурированной системы преступного сообщества, также должны обладать всеми необходимыми признаками организованной группы.

Критериями структурированности организованной группы с учетом судебной практики следует признать: 1) наличие в ней соответствующих подгрупп; 2) определенную стабильность их состава; 3) единое руководство; 4) распределение функций между ними с возможной специализацией.

Структурированной, на наш взгляд, может быть признана организованная группа, в которой функционируют хотя бы два подразделения или подгруппы. При этом конститутивными или обязательными ее структурными подразделениями должны быть признаны руководящее звено и исполнители преступления. В структурированную организационную группу, кроме того, могут входить и иные подгруппы, облегчающие исполнителям совершать преступления, например, путем предоставления соответствующей информации, орудий и средств совершения преступления, сбыта похищенного имущества, увода от ответственности ее участников и др.

В то же время, по нашему мнению, не может быть признана структурированной такая организованная группа, в которой все ее члены непосредственно участвуют в совершении преступлений, и даже тогда, когда, скажем, у нее имеется руководитель, который совместно с другими ее участниками непосредственно совершает преступления. Хотя такие группы могут признаваться в соответствии с ч. 3 ст. 35 УК РФ организованными.

Хотелось бы отметить, что замена признака сплоченности категорией структурированности организованной группы в определенной мере облегчила задачу суда при разграничении организованных форм соучастия в преступлении, однако она не устранила всех возникающих при этом вопросов их квалификации. Вероятно, только судебная практика сможет подтвердить обоснованность оперирования признаком структурированности при законодательной регламентации преступного сообщества (преступной организации).

Введение признака структурированности объективно ставит вопрос о возможно минимальном количестве участников такой организованной группы. Количественный признак в УК РФ конкретизируется прежде всего при определении понятия соучастия в преступлении, то есть оно возможно при умышленном совместном участии не менее двух лиц в совершении умышленного преступления. Поскольку данное определение соучастия относится ко всем его формам и видам, то, следовательно, и все виды групповой формы соучастия предполагают участие в них хотя бы двух лиц. Кроме того, количественный признак указан и при определении группы лиц без предварительного сговора (ч. 1 ст. 35 УК РФ). В отличие от определения соучастия (ст. 32 УК РФ), в законодательной дефиниции группы лиц без предварительного сговора используется понятие исполнителей преступления. При обрисовке же признаков группы лиц по предварительному сговору, организованной группы и преступного сообщества (преступной организации) законодатель счел излишним указывать на количество соучастников, поскольку предварительный сговор, организованная группа, преступное сообщество (преступная организация) предполагают соучастие как минимум двух лиц. Если, допустим, такое минимальное количество соучастников преступления вполне приемлемо при трактовке группы лиц по предварительному сговору, то вряд ли по существу и по форме можно признать организованной группой, а тем более преступным сообществом группу в составе двух лиц. Хотя в литературе приводится "уникальный" приговор Магаданского областного суда, которым было признано преступное сообщество (преступная организация) в составе двух лиц на том основании, что их консультировали другие лица, которые были допрошены по уголовному делу в качестве свидетелей.

Не проясняет вопрос и обращение к этимологии. В русском языке сообщество означает объединение людей, стран и др., а группа - несколько людей или совокупность людей, объединенных общностью интересов или соединенных вместе.

Думается, в УК РФ следовало бы определить количественный признак как неструктурированной (ч. 3 ст. 35 УК РФ), так и структурированной организованной преступной группы, как это предусмотрено в указанной выше Конвенции, т.е. в составе не менее трех лиц. Хотя в литературе предлагаются и иные решения. Так, И. Никитенко и Т. Якушева отмечают, что введение признака структурированности увеличивает минимальное число членов преступной организации до четырех человек, поскольку каждое структурное подразделение должно составлять не менее двух человек [9. С. 59]. Нам же представляется, что структуру организованной группы может представлять и одно лицо. Если, скажем, в группе имеются два исполнителя и один лидер (руководитель), непосредственно не участвующий в подготовке и совершении конкретных преступлений, то ее, на наш взгляд, следовало бы признавать структурированной и, соответственно, разновидностью преступного сообщества (преступной организации).

2.2 Признаки отграничения банды от незаконного вооруженного формирования

Сложности квалификации преступной деятельности бандформирование обусловлены наличием оценочных признаков в диспозициях ст. ст. 208 и 209 УК РФ. Статья посвящена уголовно-правовым проблемам отграничения банды от незаконного вооруженного формирования путем толкования таких признаков, как преступное формирование, вооруженность, цель создания преступного объединения и т.п.

Реализация принципа законности требует единого подхода в вопросах квалификации преступлений, а именно разграничения совокупности преступлений с конкуренцией норм. Наиболее остро и неопределенно эта проблема возникает при привлечении к ответственности так называемых бандформирований. Формы их организации не всегда четко поддаются точному определению. Нередко это и банды, и незаконные вооруженные формирования, и преступные сообщества.

Весьма сложным, на наш взгляд, является отграничение незаконного вооруженного формирования от банды. Недаром, например, часто вооруженные формирования в Чечне называют бандформированиями, которые совершают нападения не только на отдельных людей, государственных и общественных деятелей, но и на предприятия, организации, в том числе на правоохранительные органы и органы власти, а также на отдельные города.

Согласно ст. 209 УК РФ бандой признается устойчивая вооруженная группа, образовавшаяся для нападения на граждан и организации. Часть 1 ст. 209 УК РФ предусматривает ответственность за создание и руководство бандой, ч. 2 - за участие в банде и в совершаемых ею нападениях. В качестве отягчающего признака бандитизма ч. 3 ст. 209 УК РФ упоминает деяния, предусмотренные ч. ч. 1 и 2, совершенные лицом с использованием своего служебного положения.

Исходя из конструкции ст. 209 УК РФ родовым объектом бандитизма является общественная безопасность. Она же в конкретном случае является основным непосредственным объектом, а в качестве дополнительного могут выступать отдельные отношения, определяемые характером конкретно совершаемых преступлений в процессе бандитских нападений, например, жизнь и здоровье граждан, собственность и т.п.

Для уяснения объективной стороны бандитизма требуется, прежде всего, правильно определить само понятие банды. В соответствии с п. 2 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 1 от 17 января 1997 г. «О практике применения судами законодательства об ответственности за бандитизм» под бандой понимают организованную устойчивую вооруженную группу из двух или более лиц, заранее объединившихся для совершения нападения на граждан или организации. Банда может быть создана и для совершения одного, но требующего тщательной подготовки нападения. Исходя из вышеприведенного толкования бандитизма главенствующей составляющей исследования состава бандитизма является выявление признаков организованной преступной группы, поскольку она положена законодателем в основу формулировки понятия «бандитизм».

К упоминаемым в ст. 35 УК РФ обязательным признакам устойчивости и цели совершения одного или нескольких преступлений добавляется признак вооруженности, а также так называемые криминологические признаки, совокупность которых позволяет назвать организованную группу бандой. К ним относят общность интересов, целей и единство действий, предварительное планирование преступных действий, подготовку средств реализации преступного умысла, подбор и вербовку участников, обеспечение мер по сокрытию преступлений, наличие лидера, подчинение групповой дисциплине и указаниям организатора, соподчиненность (иерархию) внутри группы и распределение ролей между участниками, наличие "общака" - специального фонда для такой группы; поддержание круговой поруки, внутригрупповые нормы поведения и т.п.

Очевидно, что наиболее существенными признаками, отличающим банду от любой организованной группы, являются ее цель - нападение на граждан или организации и вооруженность.

Незаконное вооруженное формирование - это не бандитская группа, а объединение, отряд, дружина или иная организованная группа. Криминологи указывают на чрезмерно широкую трактовку понятия незаконного вооруженного формирования: «Получается, что незаконным вооруженным формированием, с одной стороны, признаются и сотни боевиков, вооруженные самым современным оружием, вплоть до артиллерии, которые осуществляют направленную на захват власти преступную деятельность, совершают убийства, оказывают ожесточенное сопротивление федеральным силам и т.п. С другой стороны, таким же незаконным вооруженным формированием признается группа без каких-либо прямых преступных целей, состоящая из лиц, владеющих на законном основании охотничьим, газовым и пневматическим оружием, созданная для обеспечения перевоспитания «трудных» подростков (хотя, очевидно, и противоправными методами)».

Уголовно-правовая норма об ответственности за организацию незаконного вооруженного формирования или участие в нем не содержит указания на мотивы и (или) цели, поэтому они не влияют на квалификацию данного преступления, но учитываются судом при назначении наказания. Такой комментарий субъективной стороны преступления, предусмотренного ст. 208 УК РФ, соответствует законодательной трактовке. Однако ряд специалистов считает это законодательным пробелом.

Мотивы и цели организации незаконного вооруженного формирования или участия в нем могут быть по характеру как преступными, так и непреступными. Последние, в свою очередь, могут иметь в некоторых случаях общеполезную направленность (охрана общественного порядка, защита от нападений бандитов, борьба с наркоманией и алкоголизмом, иное противодействие преступности, охрана физических и юридических лиц). Организация незаконного вооруженного формирования или участие в нем в целях защиты суверенитета, отражения агрессии, обеспечения безопасности населения и т.п. может иметь место в условиях необходимой обороны или крайней необходимости, которые рассматриваются как обстоятельства, исключающие преступность деяния и уголовную ответственность за его совершение при соблюдении признаков правомерности.

Мнение ученых о том, что незаконные вооруженные формирования создаются преимущественно с преступными целями и в противном случае привлечь к ответственности организаторов и участников незаконного вооруженного формирования довольно проблематично, представляется ограничительным толкованием. Кроме того, в таких случаях квалификация деяний должна быть по совокупности ст. ст. 208 и 209 УК РФ. Однако такие дела нередко неоднозначно оцениваются на практике. Действия подсудимых В., Х. и Ш., совершивших на территории Чеченской Республики нападение на военнослужащих Федеральной пограничной службы РФ, органами предварительного следствия были квалифицированы (наряду с другими составами) по ч. 2 ст. 208 и ч. 2 ст. 209 УК РФ. Эту квалификацию поддержал и выступавший в судебном заседании государственный обвинитель. Между тем установлено, что подсудимые были членами вооруженной организованной группы, созданной специально для нападения на работников федеральных сил и правоохранительных органов, а также сотрудничающих с ними местных жителей, т.е. банды. Участники банды были вооружены современным оружием и боеприпасами, прошли специальную подготовку по подрывному и снайперскому делу. С учетом этих обстоятельств (прежде всего, цели деятельности организованной вооруженной группы) суд обоснованно квалифицировал действия подсудимых только по ч. 2 ст. 209 и исключил ссылку на ч. 2 ст. 208 УК РФ. Такую правовую оценку деяния признала правильной, и Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ, рассмотревшая дело в кассационном порядке

Определить конкретно все мотивы и цели данного преступления и указать их в законе практически нереально и невозможно, однако можно и нужно их классифицировать и дифференцировать по этим признакам уголовную ответственность.

Логичным представляется мнение ученых о непреступном характере мотивов и целей незаконных вооруженных формирований Указание на это в диспозиции ст. 208 позволило бы отделить незаконное вооруженное формирование от банды и дифференцировать ответственность. Анализ составов ст. 208 УК РФ приводит к выводу о целесообразности уточнения субъективной стороны организации незаконного вооруженного формирования и участия в нем путем указания на отсутствие цели совершения иного преступления. Когда такие формирования создаются в целях охраны общественного порядка, их общественная опасность в основном связана с незаконностью создания. В случае наличия агрессивных целей речь всегда может идти о бандитизме. Это не повлечет декриминализации каких-либо ныне противоправных деяний, а лишь внесет дополнительную ясность в вопросы их квалификации.

Банда и незаконное вооруженное формирование имеют обязательным своим признаком вооруженность. При этом степень и характер вооруженности банды и незаконного вооруженного формирования отличаются.

В незаконном вооруженном формировании признак вооруженности присущ всему формированию (объединению, отряду, дружине или иной группе). Вооруженность формирования как минимум должна быть такой, чтобы хотя бы несколько вооруженных его членов, пусть и при поддержке не имеющих оружия участников формирования, были бы способны провести боевую операцию по типу воинской, в том числе возможно оружие, не запрещенное или не ограниченное в гражданском обороте и потому не являющееся предметом преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 222 УК РФ (например, огнестрельное гражданское гладкоствольное оружие). Наличие же в незаконном формировании хотя бы одной единицы военной техники (бронетранспортера, танка, ракетной установки и т.п.) либо оружия более мощного, чем боевое стрелковое (артиллерийская пушка, миномет, гранатомет и др.), годных для использования по своему назначению, само по себе должно влечь признание формирования вооруженным.



2.3 Соотношение уголовно-правовых признаков организованной преступной группы и преступного сообщества

Определение и признаки организованной преступной группы и преступного сообщества до сих пор беспокоят научную общественность, несмотря на то что с момента закрепления этих форм соучастия прошло более двенадцати лет. Идут научные дискуссии о понятии, характеристиках и отличиях форм соучастия

Практические работники правоохранительных органов испытывают острую необходимость в методических рекомендациях по данному вопросу, направляют запросы и заявки на такие рекомендации. Статьи УК РФ о формах соучастия применяются, имеются разъяснения правоведов, а интерес к данной теме не ослабевает.

Известно, что уголовные дела о преступлениях, связанных с деятельностью организованных преступных групп и преступных сообществ в судах РФ часто "разваливаются", т.к. следователям не удается достаточно четко обосновать свою позицию относительно степени организованности преступной группы и ее признаков, подкрепить доказательствами свою уверенность. Поэтому, и по другим причинам, во многих случаях суды переходят на квалификацию формы соучастия в сторону уменьшения общественной опасности и степени организованности. Квалифицируют группу не как организованную, а как группу лиц либо группу лиц по предварительному сговору. Так, например, в г. Саратове уголовное дело по 43 эпизодам преступной деятельности группы - совершению краж было переквалифицировано в суде, признак организованной преступной группы был исключен. Мотивировка суда состояла в том, что не были доказаны «устойчивость, стабильность и сплоченность группы и в деле не было сведений, подтверждающих, что группа создавалась именно для продолжительной преступной деятельности, совершения ряда преступлений». Ситуация кажется парадоксальной, учитывая количество эпизодов преступной деятельности. Возможно, что в уголовном законе и в комментариях к нему недостаточно четко выделены признаки форм соучастия. С другой стороны, уголовный закон должен содержать лишь систему минимальных признаков, необходимых для квалификации преступлений. Нельзя расширять закон до бесконечности, наоборот, надо его минимизировать, улучшая структуру, обеспечивая правовыми гарантиями. Любой закон содержит лишь основные положения, в него нельзя вместить все многообразие жизненных ситуаций, случаев, форм. Почему же не всегда эффективен закон и как его улучшить?

Хочется выделить и следующую мысль. Несмотря на ярко выраженную регулятивную и превентивную функцию уголовного права, следует сказать, что все-таки жизненные ситуации, в том числе и связанные с совершением преступлений, развиваются не по законам правового характера, созданным учеными, а по объективным законам развития природы, общества и человеческого мышления. Некоторые правоведы, на наш взгляд, этого не учитывают, от длительной работы с законодательством у них складывается ложное представление о приоритете юридических закономерностей. Автор данной статьи придерживается системного взгляда на природу и общество, поэтому считает, что коллизии, несовершенство законов - обычное дело, которое нуждается в творческих инициативах для улучшения. Также и в правоприменительной практике - нельзя бездействовать, если неэффективен какой-то закон, нужно искать правильный выход из ситуации, с точки зрения здравого смысла, а не формализма находить механизмы, менять законодательство, общественное мнение и подходы к явлению.

Закон в целом или его отдельные статьи будут хорошо действовать, если они правильно отражают закономерности жизненных проявлений, учитывают тенденции и перспективы развития. Познавательная деятельность в юридических науках должна осуществляться в соответствии с общими объективными закономерностями, присущими процессу познания во всех областях теории и практики

Очень важным является также морально-нравственный смысл законодательства, учет мнения большинства граждан, их интересов, направленность на защиту прав и законных интересов граждан. Правильные шаги сделаны в этом направлении в последние годы. Важным является и логичность, последовательность законов, их положений, подчинение отдельных положений основным принципам законодательства.

Что касается форм соучастия, научная мысль в данном направлении долго сдерживалась политическими причинами, запретом высказываний о существовании организованной преступности как явления в нашей стране. Многие ученые в области уголовного права, криминологии, криминалистики, психологии, несмотря на это, на протяжении десятков лет высказывались об изменении уголовного законодательства, касающегося форм соучастия, анализировали разновидности преступных групп и их признаки

Активно проявляли себя в этом направлении криминалисты, потому что они, на наш взгляд, в меньшей степени были связаны политикой и теорией, а больше опирались на практику расследования и прикладные, естественно-технические подходы к деятельности преступных групп. Несмотря на острую критику, а порой и давление со стороны административных структур, ряд ученых с большими трудностями продвигали это направление, отстаивая научную объективность, и этот путь.

Другая категория ученых, известных, действующих и поныне, категорически не хотела замечать существование организованных групп в России, до тех пор, пока положение о них не внесли в Уголовный кодекс РФ. Вот тогда в своих исследованиях они начали признавать организованные группы и активно трактовать их признаки.

В настоящее время уголовное законодательство в целом отражает объективные закономерности развития преступных объединений, и в статье 35 УК РФ закреплены такие формы соучастия, как группа лиц, группа лиц по предварительному сговору, организованная группа и преступное сообщество (преступная организация). Называются в ст. 35 УК РФ признаки организованной преступной группы - предварительное объединение и устойчивость. Признаками преступного сообщества (преступной организации), согласно ст. 35 УК РФ, являются сплоченность и создание для совершения тяжких и особо тяжких преступлений.

Устойчивость большинством авторов понимается как некоторое качество, позволяющее группе не распадаться после совершения преступления, а представлять собой единое, целостное образование. Сплоченность является психологической характеристикой и отражает единство целей, устремлений, направленности действий, прочности связей в преступной группе. Помимо уголовно-правовой характеристики форм соучастия, существуют криминалистические характеристики преступных групп, и между ними есть различия. Чем же это обусловлено и как быть практическим работникам при многообразии трактовок организованной группы и преступного сообщества?

В вопросах расследования и квалификации преступлений следователям и оперативным сотрудникам прежде всего необходимо исходить из требований законодательства - Уголовного и Уголовно-процессуального кодексов РФ. В практической деятельности по расследованию необходимо также избегать формулировок, противоречащих закону, например, термина «преступные группировки», и других, которые использовались в основном до введения в действие УК РФ 1996 года. Многие ученые, в том числе и криминалисты, дают свое толкование признаков соучастия, дополняют их характерными признаками, имеющими место в практике расследования.

Преступная группа - особое, специфическое образование, в котором действуют свои закономерности и тенденции, как правильно отметил В.М. Быков. Необходимость изучения проблем преступной группы, понимание ее психологической сути, особенностей формирования и функционирования, понимание типов и структур преступных групп, роли лидера и конфликтов являются важным условием для борьбы с групповой и организованной преступностью.

Правильно определить вид соучастия возможно на основании имеющихся признаков, которые обязательно должны быть отражены в материалах уголовного дела.

Многие правоведы и криминалисты задумывались о признаках организованной преступной группы. Задавались вопросом: влияет ли количественный состав преступной группы и длительность ее существования на степень организованности этой группы? В какой-то степени - да, это наталкивает нас на мысль, что, если в группе много лиц, они должны быть каким-то образом организованы, оформлены в какую-либо структуру. Если преступные связи не распадаются длительное время, это говорит об определенном постоянстве преступной деятельности. И до сих пор некоторые ученые предлагают ввести в уголовный закон количественные параметры для характеристики организованной группы, преступного сообщества

Однако все попытки определить организованную преступную группу через количественный состав соучастников либо длительность существования потерпели фиаско. Ведь бывают, например, случаи, когда люди давно знают друг друга, имеют родственные и иные связи, эпизодически, время от времени, совершают преступления, например хищения. И нельзя определить такую группу как организованную, и это верно. Причина кроется в том, что границы между уровнями организованности преступных групп проходят не по количественным изменениям, а по качественным, т.е. новое качество отличает от группы лиц группу лиц по предварительному сговору, от нее организованную группу, от нее преступное сообщество.

Выявление уровней организованности какого-либо явления относится к сложной проблеме современной науки и практики. В.М. Быков, основываясь на законах диалектики, показал в своих исследованиях, как изменяется качество преступных объединений и чем они отличаются друг от друга. Например, совершение преступлений группой значительно отличается от совершения преступления отдельным человеком. Минимальный состав группы признается наличием двух лиц и обосновывается это тем, что в такой группе уже может сложиться психологическая структура, например ведущий, т.е. более активный, и ведомый. Усиливаются физическое и психическое воздействие на потерпевших, решимость преступников. Группа лиц, совершающая преступление без предварительного сговора, складывается ситуативно. Члены группы участвуют в совершении преступления на равных, хотя активность преступников может быть различной. Умысел возникает внезапно. Преступники действуют без подготовки и плана. Нет распределения ролей, лидера, состав группы нестабилен.

В группе, совершающей преступление по предварительному сговору, участники заранее, до начала совершения преступления, договорились о своих действиях. Есть промежуток времени с момента сговора до начала совершения преступления. Группа может совершать множество преступлений, появляются активные члены. Начинают выделяться участники, способные управлять ситуацией, другие склонны к подчинению. В группе еще нет четко оформленного лидера, главаря, руководителя. Может быть распределение ролей, преступные доходы делятся, как правило, поровну. В данном вопросе, на наш взгляд, В.М. Быков совершенно обоснованно дополняет обязательные, уголовно-правовые признаки наиболее характерными, необязательными, или факультативными, последние относятся к криминалистическим.

Какие же новые качества появляются в организованной преступной группе, которые отличают ее от группы по предварительному сговору? Значительно более высокая степень общественной опасности. Отличительными чертами организованной преступной группы, согласно ст. 35 УК РФ, признаются устойчивость и предварительное объединение для совершения одного или нескольких преступлений. В организованной группе появляются новые качества - наличие лидера, управление, планирование преступной деятельности, совершение преступлений сложными способами, с применением современных технических средств, привлечением специалистов. Во много раз усиливается физическое и психическое воздействие на жертвы преступлений. Преступная деятельность становится единой, продолжаемой или перманентной, представляющей собой непрерывную цепь ситуаций

В организованных преступных группах бывают многочисленные звенья, строгая дисциплина и конспирация. Таким образом, организованная преступная группа представляет собой качественно новое явление по отношению к группе по предварительному сговору.

Для перечисления признаков организованных преступных групп В.М. Быков одним из первых пошел по правильному пути, выделяя обязательные признаки, указанные в законе, и факультативные, подчеркивая, что в ряде групп факультативные признаки могут отсутствовать. В качестве факультативных признаков организованных преступных групп В.М. Быков называет:

- формирование психологической структуры. В организованной преступной группе вымогателей существует лидер, влиятельные члены, может присутствовать оппозиция в лице членов группы, стремящихся к лидерству и составляющих конкуренцию лидеру;

- распределение ролей и закрепление функций;

- осуществление подготовки к совершению преступлений;

- возможность использования сложных способов совершения преступлений;

- поддержание строгой дисциплины, подчинение лидеру;

- замена личных отношений на деловые, основанные на совместном совершении преступлений. Выработка единой ценностно-нормативной ориентации. Все члены группы подчиняются общим правилам поведения, что позволяет действовать быстро и слаженно;

- распределение преступных доходов в соответствии с положением лица в группе. Если в группе по предварительному сговору доходы делятся поровну, то в организованной группе - в соответствии с положением каждого в иерархии, большую часть получает лидер;

- создание специального денежного фонда, так называемого общака. Наличие данного признака крайне трудно установить при расследовании, т.к. место нахождения "общака" знают ограниченное количество лиц

Говоря о преступном сообществе (преступной организации), можно выделить также обязательные и факультативные признаки.

Обязательными признаками преступной организации являются, согласно ст. 35 УК РФ, сплоченность и создание для совершения тяжких или особо тяжких преступлений либо объединение организованных групп в тех же целях.

Сплоченность является психологической характеристикой и отражает общность участников в реализации преступных целей.

Многие преступные группы являются референтными группами, т.е. члены их осознают принадлежность к ним и подчиняются общегрупповой психологии, нормы этой группы признаются личностью как наиболее ценные

По поводу понятия сплоченности идут дискуссии в научной юридической литературе.

В числе факультативных, необязательных, или криминалистических, наиболее часто встречающихся характерных признаков преступной организации можно выделить следующие:

1) преступная организация обладает неформальными признаками всех организаций. В более выраженной степени используются преступные технологии, криминальный профессионализм, коррумпированные связи на высших уровнях власти;

2) в преступном сообществе (организации) более жесткая дисциплина, сильный лидер, имеющий криминальный опыт и связи в преступном мире, предпринимаются меры конспирации, существуют "блоки защиты" от разоблачения; действует иерархия власти и установленные правила поведения;

3) преступные сообщества (организации) отличаются сложной структурой и системой управления, отдельные звенья могут быть не связаны между собой, а иметь прямой выход только на управляющее или связующее звено; т.е. имеются в наличии организационно-управленческие структуры;

4) преступные сообщества либо отдельные их члены имеют собственность, приносящую доход, официальное прикрытие (предприятия, магазины, рестораны, казино, банки), где отмываются преступные деньги, т.е. есть общая материально-финансовая база;

5) преступные сообщества имеют центры, службы контроля, связи, информации (часть перечисленных признаков называлась рядом авторов

6) обладают обширными зонами влияния. Например, преступная организация братьев Л. обладала такими зонами влияния, взяла под контроль деятельность морских портов, рыболовецких судов, предприятий в нескольких городах Дальнего Востока. Силовые подразделения этой преступной организации были укомплектованы бывшими офицерами и десантниками, которые постоянно тренировались, поддерживали физическую форму. Команды отдавались через штаб преступной организации, лица из разных звеньев были незнакомы. Данная преступная организация в ходе своей деятельности в борьбе за сферы влияния и могущество постепенно превратилась в банду, убившую десятки людей и терроризировавшую население;

7) для ОПГ и преступных сообществ характерно слияние экономических, должностных, насильственных преступлений против личности, преступлений бандитской, экстремистской, террористической направленности;

8) для ОПГ и преступных сообществ характерно наличие и использование огнестрельного оружия, взрывчатых веществ. В отдельных случаях применялись яды и радиоактивные вещества.

Таким образом, нами выделяются обязательные и факультативные признаки организованных преступных групп и преступных сообществ или, говоря иначе, уголовно-правовые и криминалистические (включающие как обязательные, так и факультативные) признаки.

В настоящее время существует, на наш взгляд, методология, позволяющая связать воедино признаки преступных групп, она позволяет предметно рассмотреть какой-либо объект, явление. Давно известно, что, рассматривая одно и то же явление, различные ученые, в соответствии со своими взглядами, могут называть разные признаки, выдвигать отличающиеся теории.

Устойчивость и неустойчивость, противодействие, взаимодействие с внешней средой также являются категориями системных теорий. Организованные группы сами состоят из частей и входят составными частями в более обширные системы. Организованные преступные группы постоянно находятся в динамике. Процессы в них могут происходить как детерминированно, так и случайно, как циклично, так и неполным циклом операций, как периодично, так и непериодично, как множественно, так и единично. Функции и структуры организованных преступных групп связаны и находятся в диалектическом единстве и противоположности.



Заключение

В качестве заключения необходимо сделать ряд важнейших выводов, отражающих современное состояние рассмотренных явлений в современной правовой действительности.

Уголовный закон регламентирует ответственность не за бандитизм, а за создание банды, руководство бандой, участие в банде, которые можно охарактеризовать единым термином «организация банды» и вынести его в заголовок рассматриваемой статьи, как это сделано в ст. ст. 208, 210, 239, 282.1 Уголовного кодекса, сходных по конструкции.

Существующая реальность демонстрирует специфику соучастия при организованных формах совершения преступлений, способность трансформации одной формы преступной группы в другую, аморфность этих форм, вызванную ожесточенной борьбой за выживание, поэтому необходимо выделение организованных форм соучастия в отдельный блок норм

Банда - это преступная группа, обладающая признаками организованности, устойчивости и вооруженности, не трансформировавшаяся в структурно оформленное преступное сообщество.

Банды, являющиеся субъектами профессиональной преступности, могут обладать всеми характерными для данной формы преступности признаками, это:

- устойчивый вид преступного занятия (специализация), как правило, каждая банда либо занимается нападением на однородные объекты: одни - на магазины, павильоны, другие - на водителей на автотрассах и т.д., либо «специализируется» на заказных убийствах, устранении и устрашении конкурентов и т.п.;

- наличие определенных познаний и навыков (квалификация), это прежде всего умение обращаться с оружием, снайперски стрелять, первоклассно управлять транспортными средствами (например, для банды мотоциклистов), наличие специальной спортивной подготовки и т.д.;

- совершение нападений как источник средств существования, т.е. нападения рассматриваются как определенная деятельность, приносящая основной доход в виде денег или материальных ценностей, от нескольких десятков тысяч рублей в месяц до нескольких миллионов;

- связь с асоциальной средой - как с преступными группами (зачастую входят как относительно самостоятельный элемент в преступную организацию, сообщество), так и с отдельными рецидивистами, наблюдается и взаимосвязанность преступлений, кроме того, наличие субкультуры.

Незаконным признается вооруженное формирование, создание которого осуществлено вопреки требованиям, установленным федеральным законодательством.

Уголовно-политическая сущность незаконного вооруженного формирования проявляется в том, что это характерная форма экстремизма с вытекающими отсюда целями и мотивами.

В диспозиции ст. 208 УК РФ в качестве признака преступления закреплено, что создание вооруженного формирования не предусмотрено федеральным законом. Здесь, возможны три ситуации.

1. Вооруженные формирования создаются при отсутствии какой-либо законодательной основы, вопреки запрету или предостережению закона.

2. Вооруженные формирования образуются и функционируют на основе решений органов власти и управления субъектов РФ, органов исполнительной власти, не соответствующих Конституции РФ.

3. К незаконным вооруженным формированиям следует относить структуры, созданные и действующие на основе федеральных законов, но которые в процессе своей деятельности выходят за рамки компетенции, присваивают себе функции, не предусмотренные законом. Незаконность в этом случае следует понимать, как несоответствие основной деятельности функциям и полномочиям, возложенным на данное формирование законом или иным нормативным правовым актом. Вооруженность как обязательный признак незаконного формирования предполагает наличие у его участников любого вида огнестрельного или иного оружия, боеприпасов и взрывных устройств, в том числе кустарного производства, а также боевой техники

Преступное сообщество в действительности является преступной организацией и должно определяться через последнюю. Это позволит, во-первых, избежать двойного наименования; во-вторых, провести четкую грань между организованной группой и преступным сообществом; в-третьих, подчеркнуть сплоченность и структурированность преступного сообщества.

предлагается следующее вычленение основных свойств преступных сообществ, а именно:

- значительное число лиц, входящих в преступное сообщество (преступную организацию), - от 20 - 30 человек, а не от 2 - 3, как в организованной группе;

- функциональная и иерархическая структура;

- наличие межрегиональных, а нередко и зарубежных связей;

- коррумпированность;

- значительный объем дохода от преступной деятельности

Организация - это целевая общность людей, деятельность которых интегрирована и соответствующим образом упорядочена. Организационная деятельность представляет собой процесс, состоящий из следующих последовательных, сменяющих друг друга этапов: создание организации - ее проектирование и построение; функционирование организации - создание условий для ее эффективной деятельности; развитие организации - выявление проблем и осуществление мер по их разрешению в целях совершенствования и повышения эффективности деятельности организации.

Преступная организация может быть признана таковой только при наличии сплоченности. Причем это сплоченность в полном смысле слова, самый высокий ее уровень, поскольку любая группа по определению действительно сплочена.

Подходы ученых к исследованию организованных преступных групп наблюдаются различные, некоторые исследователи большее внимание уделяли структурам групп, а иные - функциям, особенностям формирования и функционирования. Но в целом, если выводы объективные в данных направлениях, они не противоречивы и развивают научное исследование этой темы, расширяют представление о данном явлении. Так же, как и в физике, в которой корпускулярная и волновая теории света оказались верными в познании закономерностей. При этом первая из теорий делала упор на структуру системы, а вторая - на функции. Наша задача - объединение методов познаний, качественное переосмысление знаний о преступных группах.

Хочется отметить, что в самой методологии, применяемой нами, т.е. в области системного анализа и системного подхода, также существует много вариантов понимания и изложения. Начиная от общих философских подходов, научной абстракции до математических, кибернетических, естественнонаучных, прикладных, в узко специальных областях науки и техники и других. Подчеркиваем, что, несмотря на разные методы и подходы, если познание систем идет в правильном направлении, выводы исследователей совпадают. Мы рассмотрели уголовно-правовые и криминалистические признаки организованных преступных групп, преступных сообществ, научные подходы и проблемы к их толкованию и соотношению.



СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

I. Нормативно - правовые акты

1. Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993) (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 № 6-ФКЗ, от 30.12.2008 № 7-ФКЗ, от 05.02.2014 № 2-ФКЗ, от 21.07.2014 № 11-ФКЗ) // Собрание законодательства РФ. 04.08.2014. № 31. ст. 4398.

2. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-ФЗ (ред. от 21.07.2014) (с изм. и доп., вступ. в силу с 04.08.2014) // Собрание законодательства РФ. 17.06.1996. № 25. ст. 2954.

3. Федеральный закон от 06.03.2006 № 35-ФЗ (ред. от 28.06.2014) «О противодействии терроризму» // Российская газета. № 48. 10.03.2006.

II. Учебные пособия и монографии

1. Агапов П. Преступления против общественной безопасности, сопряженные с организованной преступной деятельностью // СПС КонсультантПлюс. 2013.

2. Агапов П.В. Основы теории регламентации ответственности и противодействия организованной преступной деятельности: монография. СПб., 2011. С. 78.

3. Агапов П.В., Хлебушкин А.Г. Незаконные вооруженные формирования как проявление экстремизма, этносепаратизма и фактор дестабилизации современной российской государственности: политико-правовой анализ. М., 2006. С. 27.

4. Агапов П.В., Хлебушкин А.Г. Организация незаконного вооруженного формирования или участие в нем: политико-правовой, криминологический и уголовно-правовой анализ. М.: Юридические программы, 2005. 136 с.

5. Бекботова Т.А. Уголовно-правовая и криминологическая характеристика организации незаконного вооруженного формирования или участия в нем. М., 2011. С. 14.

6. Годунов И.В. Организованная преступность от расцвета до заката: учебное пособие для вузов. Изд. 2-е, перераб. и доп. М.: Академический проект, 2008. С. 76 - 77.

7. Долгова А.И. Преступность, ее организованность и криминальное общество. М., 2003. С. 302.

8. Ермакова Т.Н. Банда и преступное сообщество (преступная организация) как формы соучастия. М., 2009. С. 13.

9. Комиссаров В.С. Преступления, нарушающие общие правила безопасности (понятие, система, общая характеристика). М., 1997. С. 114.

10. Кубов Р.Х. Особенности квалификации сложных форм соучастия. М., 2003. С. 13

11. Мондохонов А.Н. Ответственность за организацию преступного сообщества (преступной организации) или участие в нем (ней): Научно-практический комментарий. М., 2011. С. 46.

12. Мусаелян М.Ф. Проблемы уголовно-правовой квалификации и отграничения террористического акта от захвата заложника, организации незаконного вооруженного формирования или участия в нем, бандитизма, нападения на лиц или учреждения, которые пользуются международной защитой под ред. К.Б. Ярошенко. М.: 2010. С. 211 - 228.

13. Павлинов А.В. Уголовное законодательство о борьбе с незаконными вооруженными формированиями // Уголовная политика: совершенствование законодательства и правоприменительной практики: Труды Академии управления МВД России. М., 2000. С. 90 - 91

14. Павлинов А.В. Уголовно-правовые средства борьбы с организацией незаконного вооруженного формирования или участием в нем. М., 1998. С. 14.

15. Познышев С.В. Основные начала науки уголовного права. М., 2005.С. 403

16. Сверчков В.В. Уголовное право. Общая и Особенная части. М., 2013. С. 164.

17. Таганцев Н.С. Курс русского уголовного права: Часть Общая. Кн. 1: Учение о преступлении. СПб., 1880. С. 17

18. Христюк А.А. Противодействие организованной преступности на региональном уровне. М., 2011. С. 124 - 125.

19. Цветков Ю.А. Преступное сообщество (преступная организация): уголовно-правовой анализ. СПС "КонсультантПлюс".

20. Чучаев А.И. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный). М., 2013. С. 142.

III. Научные публикации и статьи

1. Иванов Н.Г. Нюансы уголовно-правового регулирования экстремистской деятельности как разновидности группового совершения преступлений // Государство и право. 2003. № 5. С. 43.

2. Агапов П. Преступные сообщества: борьба с корректировкой // ЭЖ-Юрист. 2010. № 35

3. Арутюнов А.А. Современные тенденции групповой и организованной преступности // Российский следователь. 2012. № 22. С. 32 - 35.

4. Белоцерковский С. Новый федеральный закон об усилении борьбы с преступными сообществами: комментарий и проблемы применения // Уголовное право. 2010. № 2. С. 14.

5. Быков В.М. Проблемы применения ст. 210 УК РФ в новой редакции Федерального закона от 3 ноября 2009 г. № 245-ФЗ // Право и политика. 2011. № 1.

6. Быков В.М. Проблемы применения ст. 210 УК РФ в новой редакции Федерального закона от 3 ноября 2009 г. № 245-ФЗ // Право и политика. 2011. № 1. С. 99 - 105.

7. Глазкова Л.В. Банда и преступное сообщество (преступная организация) как формы соучастия // Законность. 2011. № 3. С. 45 - 47.

8. Глазкова Л.В. Совершение преступлений вооруженными участниками преступных сообществ (преступных организаций) // Законность. 2011. № 10. С. 49 - 52.

9. Глазкова Л.В. Совершение преступлений вооруженными участниками преступных сообществ (преступных организаций) // Законность. 2011. № 10. С. 49 - 52.

10. Григорьев Д., Морозов В. Совокупность преступлений, предусмотренных ст. 210 УК РФ // Уголовное право. 2014. № 1. С. 13 - 16.

11. Иванов Н.Г. Нюансы уголовно-правового регулирования экстремистской деятельности как разновидности группового совершения преступлений // Государство и право. 2003. № 5. С. 43

12. Ильин А.Е., Прокофьева Т.В. Истоки современной организованной преступности // Российский следователь. 2014. № 13. С. 47 - 51.

13. Казакова В.А., Бекботова Т.А. Некоторые признаки отграничения банды от незаконного вооруженного формирования // Российский следователь. 2011. № 19. С. 8 - 11.

14. Кобец П.Н., Краснова К.А. Основные причины и условия, детерминирующие бандитизм // Уголовно-исполнительная система: право, экономика, управление. 2011. № 4. С. 5 - 12.

15. Куфлева В.Н. Уголовное законодательство о борьбе с преступными сообществами (преступными организациями): необходимость модернизации // Российский следователь. 2012. № 23. С. 27 - 29.

16. Лисин Н.С. Отдельные проблемы взаимодействия следователя с органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность, при расследовании преступлений, составляющих молодежную организованную преступность // Российский следователь. 2013. № 1. С. 10 - 12.

17. Магомедов Т.М.-С. Уголовно-правовые аспекты отграничения состава преступления по статье 208 УК РФ от смежных составов преступлений и иных правонарушений // Современное право. 2010. № 8. С. 110 - 114.

18. Мальцев В. Ответственность за организацию или участие в незаконных вооруженных формированиях // Российская юстиция. 1995. № 9. С. 35.

19. Мальцев В.В. Бандитизм: особо опасное социальное явление или юридическая фикция? // Законность. 2012. № 10. С. 39 - 41.

20. Мондохонов А. Вопросы уголовной ответственности за организацию преступного сообщества (преступной организации) // Уголовное право. 2010. № 2. С. 51 - 56.

21. Мондохонов А.Н. Противодействие организованной преступности // Законность. 2012. № 6. С. 38 - 40

22. Мондохонов А.Н. Создание, руководство и участие в организованной группе // Законность. 2012. № 10. С. 36 - 38.

23. Никитенко И., Якушева Т. Организация преступного сообщества (преступной организации) // Уголовное право. 2010. № 5. С. 59.

24. Никитенко И., Якушева Т. Организация преступного сообщества: проблемы квалификации // Уголовное право. 2010. № 5. С. 61

25. Никитенко И., Якушева Т. Организация преступного сообщества: проблемы квалификации // Уголовное право. 2010. № 5. С. 58 - 62.

26. Никитенко И., Якушева Т. Организация преступного сообщества: проблемы квалификации // Уголовное право. 2010. № 5. С. 58 - 62.

27. Островских Ж.В., Христюк А.А. Бандитизм как форма проявления организованной и профессиональной преступности: характеристика и предупреждение // Российский следователь. 2013. № 11. С. 12 - 15.

28. Островских Ж.В., Христюк А.А. Бандитизм как форма проявления организованной и профессиональной преступности: характеристика и предупреждение // Российский следователь. 2013. № 11. С. 12 - 15.

29. Степанов М.Е. Особенности выявления скрытых инсценировками убийств, совершенных организованными преступными группами // Российский юридический журнал. 2014. № 1. С. 97 - 102.

30. Тарбагаев А., Челнокова Т. Проблемы квалификации преступлений, совершенных участниками преступного сообщества // Уголовное право. 2012. № 3. С. 62 - 64.

31. Феномен современной российской организованной преступности в призме судебного толкования // Уголовное судопроизводство. 2010. N 3. С. 2 - 6.

32. Хилюта В. Как разграничить разбой и бандитизм? // Законность. 2012. № 3. С. 43.

33. Хлебушкин А.Г. Организационно-структурная характеристика преступного сообщества и ее значение для квалификации // Российское правосудие. 2009. № 4. С. 62.

IV. Материалы судебной практики

1. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 17.01.1997 № 1 «О практике применения судами законодательства об ответственности за бандитизм» // Российская газета. № 20. 30.01.1997.

2. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 09.02.2012 № 1 «О некоторых вопросах судебной практики по уголовным делам о преступлениях террористической направленности№ // Российская газета. № 35. 17.02.2012.

Размещено на Allbest.ru