Основы международного права

Основы международного права

Содержание

Введение

1. Конституция РФ о международном праве

2. Понятие, сущность и основные особенности международного права

3. Международное публичное и международное частное право

4. Соотношение международного и внутригосударственного права

5. Источники международного права

6. Понятие, структура и реализация норм международного права

7. Субъекты международного права

8. Принципы международного права

9. Кодификация и прогрессивное развитие международного права

10. Государственная территория в международном праве

11. Понятие и режим государственной границы

12. Основные отрасли международного права

Введение

Большинство людей считает, что необходимо знать свои законные права и обязанности, хотя в сложных ситуациях все же приходится обращаться за помощью к юристам-профессионалам, А в ряде случаев без юриста, например, нотариуса, просто не обойтись.

Однако мало кто отдает себе отчет в том, что на нашу повседневную жизнь не меньшее влияние оказывает международное право. Это словосочетание мы часто слышим в передачах радио и телевидения, встречаем в газетных и журнальных статьях и при этом полагаем, что международное право -- это забота политиков и дипломатов. В этом рассуждении есть значительная доля истины. Вместе с тем в современном мире полезно каждому иметь представление о международном праве, поскольку жизнь людей разных стран становится все более взаимосвязанной и ни одно государство не может существовать в изоляции от других стран.

Что такое международное право?

1. Конституция РФ о международном праве

Взаимодействие государств в рамках мирового сообщества никогда не было и не является хаотичным, стихийным и бессистемным. Оно всегда определялось как объективными, так и субъективными факторами. С момента возникновения государств и их первого вступления в общение между собой появилась необходимость определения их взаимных прав и обязанностей, вызвавшая к жизни систему международного права. За долгие годы своего существования человечество так и не изобрело другой кроме международного права общей основы, необходимой для упорядочения общения, для регулирования своих взаимоотношений, для решения спорных вопросов.

В настоящих условиях взаимосвязанного и взаимозависимого мира, в условиях глобализации мирохозяйственных связей международное право является единственной альтернативой произволу и насилию, дающей возможность государствам совместными усилиями решать проблемы выживания и развития стран и народов.

Хорошо известно высказывание одного из основоположников науки международного права Гуго Гроция о том, что именно в нормах права формируется справедливость, ибо только через право можно избежать положения, при котором каждый стремится только к собственной выгоде¹. Более того, история дает многочисленные свидетельства того, что даже самые могущественные государства при определенных обстоятельствах ищут защиту своих интересов в международном праве.

Международное право сегодня выражает общечеловеческие ценности, близкие всем и объединяющие все народы. Оно представляет собой общедемократическую основу совместных усилий государств, народов и индивидов в целях обеспечения безопасности и развития каждого не за счет другого, а в интересах всех, что требует признания, прежде всего, принципов свободы выбора и баланса интересов. Не случайно поэтому большая группа так называемых освободившихся государств, первоначально чрезвычайно негативно и скептически относившаяся к современному международному праву, рассматривая его как сговор великих империалистических держав, достигнутый без их участия, и требуя его радикального пересмотра, в настоящее время все чаще и чаще обращаются к нему в поисках защиты своих жизненно важных интересов, вырабатывая свою собственную позицию по ключевым проблемам, институтам и отраслям современного международного права.

В настоящее время, в условиях современного мира, когда взаимосвязанность и взаимозависимость государств приобрела поистине универсальный характер как по кругу участников международного общения, так и по предмету их взаимоотношений, не вызывают сомнения правомерность и жизненная необходимость примата международного права. Объективные реалии, в которых человечество встретило XXI век, настоятельно требуют обеспечения такого приоритета за международным правом, чему в немалой степени должно способствовать повышение эффективности и действенности накопленного им общедемократического потенциала.

Строительство правового государства в России немыслимо вне современного международного права, его действия на территории государства как части национального законодательства при обеспечении, в случае расхождения, приоритета международного права, прежде всего, в осуществлении международных договоров и соглашений на территории государства. При этом, если вступивший в силу международный договор противоречит Конституции РФ, то он, тем не менее, согласно п. "г" ч. 2 ст. 125 Конституции, не может быть предметом проверки в Конституционном суде РФ и становится частью российской правовой системы (ч. 4 ст. 15 Конституции). Однако если такой договор противоречит положениям неизменяемой части Конституции, тем более - Основам конституционного строя, и оказывается невозможным истолковать этот договор в соответствии с положениями Конституции, которым он противоречит, то его следует считать ничтожным - вопреки положению ч. 4 ст. 15 (она тоже относится к Основам конституционного строя). Авторы Проблемного комментария к Конституции РФ предлагают считать такие договоры "чисто гипотетическими" и предполагают, что "Конституционный Суд способен дать любому международному договору РФ толкование, не противоречащее Конституции"².

В настоящее время многие вопросы, когда-то являвшиеся сугубо внутренними, стали предметом международных соглашений, с чем связано развитие народов и государств, а это все больше и больше делает международное право частью нашей повседневной жизни. Особое значение это приобретает в условиях строительства нового мирового правопорядка ненасильственного и безъядерного мира.

"Системное видение" современных международных отношений - необходимый ориентир в исследовании процессов, происходящих на международной арене, с помощью которого можно, в частности, яснее представить роль международного права в обеспечении международной безопасности. Вместе с тем системный подход не исключает традиционных методов исследования международного права. Более того, он их предполагает.

2. Понятие, сущность и основные особенности международного права

Международное право - это система международных договорных и обычных норм, создаваемых государствами и другими субъектами международного права, направленных на поддержание мира и укрепление международной безопасности; установление и развитие всестороннего международного сотрудничества, которые обеспечиваются добросовестным выполнением субъектами международного права своих международных обязательств, а при необходимости и принуждением, осуществляемым государствами в индивидуальном или коллективном порядке в соответствии с действующими нормами международного права.

Возникнув одновременно с образованием государств, международное право в своем становлении и развитии прошло сложный путь в соответствии с самой историей существования и развития человеческого общества, всей земной цивилизации в ее сложной совокупности. При этом на различных этапах развития международных отношений сохранялись отдельные прогрессивные нормы и институты, отвергались и исчезали устаревшие и появлялись новые, которые, в свою очередь, способствовали дальнейшему развитию и укреплению разнообразных международных отношений и прогрессивному развитию самого международного права.

В доктрине неоднократно отмечалось, что международное право правильнее было бы называть межгосударственным. Термин "международное право" получил общее признание только к началу XIX в. Ясно одно: если международное право - правила поведения участников межгосударственного общения в отношении друг друга, то предназначение данных правил этим исчерпывается. Во всяком случае, следует исходить из того, что международное право возникло и развивалось как регулятор именно межгосударственных отношений.

Еще в первые годы после окончания Второй мировой войны В.Н. Дурденевский, Ф.И. Кожевников, С.Б. Крылов в своих учебниках и учебных пособиях отмечали, что вопрос о системе "остается весьма сложным и спорным". Ряд советских авторов считали международное право отраслью права (А.Н. Полторак, Л.И. Савинский, 1977 г.). Эти авторы шли в этом вопросе за теми представителями общей теории права, которые не сразу признали утвердившуюся в советской науке международного права концепцию, рассматривающую право в целом как состоящее из двух взаимосвязанных, но независимых друг от друга систем - внутреннего и международного права.

С.С. Алексеев в 1975 г. уже отмечал, что под углом зрения системно-структурных характеристик "международное публичное право - такое социальное образование, которое занимает равное положение с любой национальной системой". Правда, специфика системы международного права, по его мнению, такова, что многие конструкции, применительные к национальным системам права, либо вообще не срабатывают в системе международного права, либо обладают специфическими характеристиками и требуют особого подхода. Здесь важно подчеркнуть, что вместо прежнего представления о международном праве как отрасли в юридической науке сложилось мнение о нем как о системе. Подчеркивая одну из характерных черт международного публичного права, Л.С. Явич (1976 г.) справедливо заметил, что "международно-правовая система не опосредует вертикальных отношений власти-подчинения, и в этом одна из особенностей международного права".

Система международного права складывалась исторически. Одни отрасли и институты возникали много веков назад и в своем развитии претерпели существенные изменения, другие появились сравнительно недавно, а есть и такие, которые находятся лишь в стадии становления.

В дооктябрьской буржуазной доктрине международного права было широко распространено деление международного права на право войны и право мира. Такое деление появилось в XVII в. во времена Тридцатилетней войны и принадлежало Гуго Гроцию, который справедливо считается создателем первой стройной системы международного права (О праве войны и мира. - М.: Юриздат, 1948., т.1, с.6). Гроций не применял к международному праву сам термин "система", но подчеркивал, что до него "никто не излагал в целом и в последовательном порядке то право, которое определяет отношения между многими народами или их правителями".

По мнению В.Э. Грабаря, русской науке международного права принадлежит "несомненная заслуга в деле систематизации международного права: она наметила хорошо продуманную, строгую систему международного права"³.

Среди построений системы международного права выделялась конструкция Ф. Мартенса, который проводил четкую границу между системой международного права и системой науки международного права. Само международное право он делил на публичное, имевшее своим предметом регулирование юридическими нормами непосредственных отношений государств друг с другом в области международных оборотов, и частное - уголовное международное право, которое, по его мнению, определялось правосостоянием подданных в области международных отношений, вызванных частно-правовыми интересами и необходимостью их уголовной охраны⁴.

Исследуя историю системы международного права, В. Оутрата в своем курсе подметил, что гроциевская схема, где в системе международного права превалировало право войны, господствовала до XIX в. С развитием экономических связей между государствами начался процесс разграничения международного права на другие сферы, и со второй половины XIX в. стал возрастать удельный вес и признание международного права мира⁵.

Некоторые представители общей теории права, как и ряд юристов-международников, считают, что те положения, которые выработаны в общей теории права для определения важнейших параметров национальной системы права, целиком применимы и к международному праву. Так, С.С. Алексеев, анализируя структуру советского права говорил о том, что "в принципе к определению структуры международного публичного права следует подходить с тех же позиций, с каких освещается структура национальных правовых систем". С.А. Малинин, останавливаясь на общетеоретических положениях системы внутригосударственного права, указывал, что "общетеоретические положения о системе права, о ее классификационных критериях полностью применимы и к области международного права".

Однако стремление перенести в область международного права те критерии, которые предлагаются для построения системы национального права, неперспективно.

Во-первых, таких общепризнанных критериев для системы национального права пока нет. Хотя некоторые ученые и полагают, что предмет и метод регулирования служат наиболее приемлемыми параметрами для разграничения системы национального права на отрасли, это положение все еще остается дискуссионным. Подтверждением тому может служить научная дискуссия, состоявшаяся в Московской государственной юридической академии осенью 2000 г.

Во-вторых, международное право - своеобразное явление, и попытки подхода к нему с мерками национального права, особенно в вопросах системы, вряд ли оправданы. В этих случаях всегда должна учитываться специфика международного права. Система международного права - результат действия ряда факторов объективного и субъективного порядка, определяющих развитие международных отношений и права, их регулирующего.

Понятие системы международного права не идентично понятию его структуры. Под структурой обычно понимают особый, присущий каждой системе способ связи элементов системы, возникающий закономерно в процессе функционирования и развития системы. Государства не властны как менять структуру межгосударственных отношений, так и менять структуру международного права. И в первом и во втором случае они могут действовать лишь в определенных, от их воли не зависящих границах существующей структуры.

Тем не менее субъективные факторы постепенно вынуждают государства к изменению унаследованной от прошлых поколений вариантной структуры как международных отношений, так и международного права. Меняется содержание межгосударственных отношений, меняется вариантная структура, происходят структурные изменения и в международном праве.

Человечество вступило в новую эпоху, характеризующуюся возникновением глобальных проблем, от решения которых зависит само существование земной цивилизации. Можно считать, что действующее международное право содержит минимум принципов и норм, необходимых для нормальных отношений между государствами. Оно является юридической основой для решения насущных глобальных проблем современности. Вместе с тем, признается его недостаточная развитость именно в тех областях международно-правового регулирования, которые касаются новых, жизненно важных проблем, возникших перед человечеством в последние десятилетия.

· Наиболее отчетливо это прослеживается на примере трех важнейших глобальных проблем:

o всеобщей безопасности и разоружения;

o обеспечения экологической безопасности и рационального природопользования;

o создания нового международного экономического порядка.

Несмотря на то, что основные принципы современного международного права регулируют основы взаимоотношений государств по всем вышеперечисленным проблемам, необходима разработка конкретных международно-правовых норм для каждой из них. Действующие в настоящее время международно-правовые нормы либо принимались в порядке экстренного реагирования на сложившуюся неблагоприятную ситуацию (как это имело место, например, со многими природоохранными конвенциями и соглашениями, а также документами, касающимися перестройки международных экономических отношений), либо имеют далеко не удовлетворительный круг участников (это в равной мере относится ко всем трем проблемам, но особенно к проблеме разоружения и ограничения гонки вооружений).

Что касается специфических особенностей международного права, которые отличают его от внутригосударственного, то они сводятся к следующему.

Международное право имеет координационный характер, оно не знает законодательных, исполнительных и судебных органов, которые играют решающую роль в создании и реализации норм национального права.

Международно-правовые нормы создаются не органами, стоящими над субъектами права, а самими субъектами международного права, прежде всего государствами, путем добровольно явно выраженного (договор) или молчаливого (обычай) соглашения между ними. Причем воля одного государства юридически равнозначна воле другого государства.

Если во всех отраслях внутригосударственного права соблюдение норм права обеспечивается государственными органами, то в международных отношениях нет органов, которые в определенных случаях могли бы принуждать субъектов международного права к выполнению его норм. Суверенность государств-субъектов международного права исключает наличие над ними таких органов. Принуждение в международном праве осуществляется индивидуально или коллективно самими субъектами международного права, и прежде всего государствами. Так, например, в случае совершения одним государством акта агрессии против другого государства, последнее имеет право дать вооруженный отпор агрессору, т.е. реализовать свое право на самооборону.

При нарушении нормы международного права одним государством, другое государство или другие государства вправе применить по отношению к нарушителю следующие меры ограничения его прав и интересов: повысить таможенные пошлины, ограничить права граждан государства-нарушителя, разорвать дипломатические, консульские и другие отношения, ограничить торговлю.

Таким образом, в современных международных отношениях разработан, создан и действует достаточно развитый механизм обеспечения исполнения международно-правовых норм.

Основой обязательности международного права является добровольное соглашение государств по поводу установления определенных правил международного общения, соответствующих современному правосознанию народов, интересам обеспечения мира и международной безопасности.

От состояния современного международного права зависит содержание и сущность международного правопорядка. Международное право, как и всякое право, - это правовая модель, тот эталон обязательного поведения, к которому должны стремиться субъекты этого права. Степень приближения к такому эталону зависит как от качеств модели, так и от деятельности социальных сил, заинтересованных в эффективной реализации правовых предписаний.

Современный международный правопорядок должен обеспечивать условия для ликвидации взрывоопасных ситуаций, служить поддержанию международного мира и безопасности, обеспечению всестороннего международного сотрудничества на основе общепризнанных принципов и норм международного права.

Решающее значение для становления современного международного правопорядка имели итоги Второй мировой войны. Была создана Организация Объединенных Наций - важный инструмент мира и международной безопасности. Государства - учредители ООН при разработке ее Устава руководствовались целью не допустить повторения трагедии мировой войны. В Уставе ООН нашли отражение новые объективные реальности международных отношений, справедливые демократические принципы международного права, такие, как суверенное равенство государств, самоопределение народов, неприменение силы или угрозы силой, невмешательство, мирное разрешение международных споров, сотрудничество государств. Эти принципы легли в основу нового международного правопорядка. И в этом состоит, прежде всего, значение Устава ООН.

Важным элементом современных международных отношений стала ликвидация колониализма. Историческое значение в этом отношении имеет принятая в 1960 г. Генеральной Ассамблеей ООН Декларация о предоставлении независимости колониальным странам и народам. В ней содержались требования о незамедлительном предоставлении независимости всем колониальным и зависимым странам и народам, о признании законности любых форм, включая вооруженную, национально-освободительной борьбы, а также устанавливалась обязанность государств содействовать такой борьбе.

Большое значение для формирования нового международного правопорядка имело Совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе. Его важнейшим результатом явилось принятие принципов взаимоотношений государств.

В послевоенный период стала особенно очевидной тенденция к утверждению нового международного правопорядка в различных отраслях международной жизни. Была выдвинута важная задача перестройки на подлинно демократических началах международных экономических отношений, утверждения нового международного экономического порядка. За последние десятилетия международное сообщество, ООН и ее спецучреждения предпринимают попытки утверждения принципов прогрессивного международного правопорядка и в других областях международной жизни - культуре, информации.

Важным этапом в становлении современного международного правопорядка явилась выдвинутая СССР концепция всеобъемлющей системы международной безопасности, включающая принципиальные основы такой системы в военной, политической, экономической и гуманитарной областях, т.е. практически всю совокупность международных отношений. 4 декабря 1987 г. Генеральная Ассамблея ООН приняла по данному вопросу резолюцию, заложившую основу будущей системы всеобъемлющей безопасности.

Вступая в отношения с другими государствами, государства образуют вместе с другими субъектами международного общения международное сообщество. Концепция существования единого международного сообщества нашла отражение в ряде современных документов. При этом она претерпевает некоторые изменения.

Так, в ст. 53 Венской конвенции о праве международных договоров 1969 г. говорится о "международном сообществе государств в целом". В принятой в 1970 г. Декларации о принципах международного права речь идет просто о международном сообществе. А в принятом проекте статей об ответственности государств (ст. 19) употребляется понятие "международного сообщества в целом".

Когда речь идет о международном сообществе или международной системе, общепринята точка зрения, что это сообщество включает в себя субъекты международного права, главным образом, государства, а также международные организации, различные объединения государств, нации и народы, борющиеся за независимость, и некоторые государственно-подобные образования. Международное сообщество в силу юридического регулирования возникающих между его членами отношений приобретает черты правового сообщества с присущим ему правопорядком, поскольку государства, образующие международное сообщество, заинтересованы в его нормальном функционировании, в поддержании в нем определенного социального и правового порядка.

Юридическим следствием существования международного сообщества служит тот факт, что свои важнейшие обязательства государства принимают именно по отношению ко всему международному сообществу наряду с обязательствами в отношении других конкретных субъектов международного общения. Еще Г. Гроций отмечал, что, если законы любого государства преследуют его особую пользу, то нормы права народов "возникли в интересах не каждого сообщества людей в отдельности, а в интересах обширной совокупности всех таких сообществ". Наличие обязательств государств по отношению ко всему международному сообществу установил, в частности, и Международный суд в решении по делу "Barcelona Traction".

Таким образом, международное сообщество в ходе создания норм общего международного права на основе согласования государственных позиций его отдельных участников вырабатывает правила поведения, хотя и одобренные ими, но в то же время представляющие собой нечто новое: нормы, в которых отражены их общие представления о порядке осуществления международного общения.

3. Международное публичное и международное частное право

Начало двум основным современным концепциям относительно правовой природы международного частного права - цивилистической и международно-правовой - было положено в отечественной юридической литературе еще в начале 20-х гг. XX в. При этом напомним, что трактовка международного частного права как отрасли международного права получила особенно большое распространение во Франции после опубликования в первой половине XIX в. работы Феликса "Трактат о международном частном праве". Именно в этой стране наиболее прочно укоренилось деление международного права на "публичное" и "частное".

Появление цивилистической концепции связано с именем известного советского цивилиста И.С. Перетерского, который отрицал существование "общего международного частного права", критиковал "общие идеи", относящиеся к данной области права, и указывал на решающую роль внутреннего законодательства каждой страны. При этом он признавал международный договор "одним из основных способов фиксирования норм международного частного права". Это, однако, не должно приводить к умалению значения коллизионных норм отдельных государств, хотя сфера применения последних все более и более сужается, уступая место нормам непосредственного, прямого регулирования. Поэтому выяснению подлинного соотношения между международным публичным и международным частным правом также вредит любая абсолютизация роли и значения коллизионных норм, как это, например, делает Е.Т. Усенко.

По его мнению, традиционно основной состав международного частного права образуют коллизионные нормы, т.е. нормы, направленные на разрешение конфликта разнонациональных статутов. Они указывают, право какого государства должно быть применено к данному отношению с "иностранным элементом" - свое отечественное или иностранное, с которым связано данное отношение. Такие нормы существуют в национальном праве каждого государства. В результате Е.Т. Усенко приходит к выводу, что как отрасль национального права международное частное право регулирует международные отношения гражданско-правового характера.

Противоположную точку зрения, основанную главным образом на роли международного договора как источника международного частного права, высказывает С.Б. Крылов: "...в международном характере международного частного права не может быть сомнений. В международном договорном праве должно быть усмотрено основное содержание международного частного права. Утверждать, что международное частное право не есть международное право, - значит не видеть в международном частном праве ничего кроме коллизионных норм тех или иных отдельных законодательств. Между тем лишь изучение международных договоров дает содержание подлинного международного частного права".

Наука международного частного права изучает международные договоры в случаях, когда национальное право отсылает к ним или же придает внутригосударственную силу их нормам без изменения текста самих норм. Но и в таких случаях о международном договоре как источнике международного права можно говорить лишь условно, в техническом смысле, как об акте, в котором изложен текст нормы, но не властное веление государства, адресованное субъектам внутреннего права.

Большую роль в развитии советской частноправовой доктрины сыграли работы Л.А. Лунца, в которых он развил идеи о единстве исходных начал международного публичного и международного частного права, их теснейшей взаимосвязи, социальной направленности норм международного частного права, их служебной роли как средства правовой организации мирного, делового международного общения.

Из сказанного видно, что основной спорный вопрос в доктрине состоит в том, относится ли международное частное право к внутригосударственному праву или оно относится к международному праву.

· В этой связи отметим, что тесная связь международного частного права с международным правом определяется следующими обстоятельствами:

o во-первых, и то и другое в конечном счете направлено на регулирование отношений между народами;

o во-вторых, международное частное право регулирует определенную часть международных отношений государств, но регулирует их особым образом, а именно - путем одностороннего санкционирования государством применения властных актов (законов) других государств на своей территории или же признания юридических последствий этих актов;

o в-третьих, международное частное право имеет некоторые общие начала с международным правом (государственный суверенитет, равноправие государств, взаимность, недопустимость дискриминации).

Процесс нормообразования в международном частном праве может осуществляться как на международном, так и на внутригосударственном уровне. Его завершение реализуется как в форме международных договоров и обычаев, так и в форме внутригосударственных актов. При этом как в том, так и в другом случае речь идет о воле государств по поводу того, каким образом должны регулироваться отношения с участием их физических и юридических лиц в той мере, в какой они выходят за пределы действия национальных правовых систем, т.е. отношения, которые по своей социально-экономической и политической сущности не являются внутригосударственными отношениями. Это, конечно, не дает оснований ставить знак равенства между этими отношениями и международными публично-правовыми отношениями. Однако их взаимосвязь вряд ли можно отрицать. Правовое регулирование таких отношений осуществляется в соответствии с актами, санкционированными государствами. Национальные юридические и физические лица могут принимать участие в международных связях только в пределах, установленных этими актами. Регулирование отношений на уровне национальных юридических и физических лиц, когда они являются участниками интернациональных связей, не может осуществляться в противоречии с общепризнанными принципами и нормами международного права.

На эту связь обращают внимание многие авторы. Ф.И. Кожевников, оценивая различные взгляды по рассматриваемому вопросу, считает, что международное частное право, хотя и составляет одну из специальных отраслей гражданского права, очень тесно связано с международным публичным правом. В литературе указывается и на такой момент: международно-правовое признание государства включает в себя признание его правопорядка, что является предпосылкой применения норм этого правопорядка за рубежом, т.е. предпосылкой функционирования международного частного права.

Таким образом, международные частноправовые отношения имеют сложную природу. Будучи производными от международных публично-правовых отношений, они практически реализуются на внутригосударственном уровне. Их регулирование осуществляется государствами как на основе взаимной договоренности, так и с использованием сложившихся в международном общении технических приемов, позволяющих в необходимых случаях привлекать национальные правовые системы. Это, однако, является не доказательством того, что международное частное право является внутригосударственным правом, а лишь свидетельством сложности и специфичности правовых приемов, применяемых государствами для регулирования международного общения на уровне отношений их отечественных и иностранных юридических и физических лиц. Таким образом, при решении вопроса о соотношении международного частного и международного публичного права необходимо разграничивать, прежде всего, международные публично-правовые и международные частноправовые отношения, как находящиеся на разных уровнях международного правового регулирования.

Как уже отмечалось, наряду с идеей о принадлежности международного частного права к системе внутреннего права, преобладающая в доктрине концепция включает в себя также положение о гражданско-правовом характере регулируемых международным частным правом отношений. При этом речь идет о гражданско-правовых отношениях в широком смысле слова.

Наличие цивилистических конструкций при регулировании и международных семейных, трудовых и т.п. отношений не дает основания для отнесения этих отношений к гражданско-правовым. В этих случаях можно говорить лишь об использовании гражданско-правовых средств при регулировании соответствующих отношений, принадлежащих к другим отраслям права.

Нельзя сводить отношения, регулируемые международным частным правом, только к гражданско-правовым отношениям. Предметом международного частного права являются как гражданско-правовые, так и иные отношения, возникающие в международном общении. При их регулировании по необходимости могут использоваться гражданско-правовые конструкции.

В результате вышеизложенного представляется возможным согласиться с точкой зрения, изложенной И.П. Блищенко и Ж. Дория в одной из последних отечественных работ, согласно которой современное международное частное право - это совокупность принципов и норм международного права, регулирующего международные отношения в определенных областях экономического и гуманитарного сотрудничества народов (гражданско-правовой, наследственной, научно-технической, семейно-брачной, кредитно-финансовой).

· То есть предметом международного частного права выступают:

o научно-технические;

o кредитно-финансовые отношения;

o купля-продажа товаров;

o наследственные брачно-семейные отношения, возникающие в силу перемещения граждан разных государств и изменения их гражданского состояния.

Система международного частного права охватывает как отношения между государствами, так и отношения между гражданами и юридическими лицами различных стран; как собственно международные отношения, так и отношения любого государства, где действует тот или иной гражданин или иное юридическое лицо иностранного государства и где национальное государство, или его граждане, или юридические лица взаимодействуют с иностранными гражданами, юридическими лицами или иностранным государством. Мировое хозяйство становится единым организмом, вне которого не может развиваться ни одно государство.

Поэтому, заключают авторы, субъектами международного права следует считать народ, государства, межгосударственные организации, борющиеся нации, в лице органов национального освобождения, как первоначальные субъекты международного права, а также транснациональные корпорации, физические и юридические лица, участвующие в международном экономическом обороте, и международные неправительственные организации. Другими словами, множественность и различный уровень субъектов международного права - это существенное отличие международного права от внутригосударственного⁶.

4. Соотношение международного и внутригосударственного права

Вопрос о соотношении международного и внутригосударственного (национального) права - один из центральных в теории международного права. Особое значение вопрос о соотношении этих двух систем правового регулирования приобрел в наши дни ввиду бурного развития разнообразных форм международного сотрудничества, углубления процесса интернационализации жизни народов. Все эти факторы обусловливают необходимость широкого использования государствами международного права для согласования их действий не только в традиционных областях, но и в таких сферах, которые ранее были предметом их национально-правового регулирования.

· Буржуазная наука в вопросе соотношения международного и внутригосударственного права выработала три основных направления:

o одно дуалистическое;

o два монистических.

Суть дуализма заключается в том, что международное и внутригосударственное право рассматриваются как два различных правопорядка. Основоположником этого направления считается немецкий ученый Г. Трипель. Представителем дуалистической концепции являлся также Д. Анцилотти.

Дуалисты не абсолютизируют независимость двух правопорядков, отмечая определенную связь международного права с внутригосударственным. Они даже подчеркивают, что, для того чтобы международное право могло выполнять свою задачу, оно постоянно должно обращаться за помощью к внутреннему праву.

Суть монистических концепций, как это видно из их названия, состоит в признании единства обеих правовых систем. Международное и внутригосударственное право рассматриваются как части единой системы права. При этом одни из сторонников этих концепций исходят из примата (верховенства) внутригосударственного права, другие - из примата международного права.

Теории примата внутригосударственного права получили распространение во второй половине XIX - начале XX в. главным образом в немецкой юридической литературе. Международное право рассматривалось как сумма внешнегосударственных прав различных государств, как "внешнее государственное право". Так, откровенно нигилистическую позицию по отношению к международному праву занимал А. Лассон, который утверждал, что "государство оставляет за собой свободу решать, соблюдать международное право или нет, в зависимости от того, диктуется ли это его интересами". В основу рассуждений сторонников примата внутригосударственного права были положены взгляды Гегеля.

В настоящее время более распространена другая разновидность монистической концепции - примат международного права над внутригосударственным. Наиболее полно она развита в трудах Г. Кельзена. По его мнению, соотношение между международным правопорядком и национальными правопорядками "напоминает соотношение национального правопорядка и внутренних норм корпорации".

Как сторонники примата внутригосударственного права над международным, так и сторонники верховенства международного права над внутригосударственным противопоставляют международное право государственному суверенитету. Если у сторонников примата внутригосударственного права такое противопоставление ведет к отрицанию международного права, то у сторонников примата международного права оно ведет к отрицанию суверенитета. Сторонники обоих монистических направлений допускают существование государственного суверенитета лишь в его абсолютном смысле, как независимость государств не только друг от друга, но и от норм международного права. В действительности же суверенитет не отрицает взаимозависимости государств, а означает неподчинение одного государства другому.

В последние годы, однако, среди западных юристов-международников можно заметить тенденцию отхода от монистической концепции. Так, Я. Броунли утверждает, что эта "доктрина не соответствует правовым реальностям существования суверенных государств и низводит внутригосударственное право до положения пенсионера международного права".

Получила распространение и теория так называемого умеренного монизма, которая воздерживается от последовательного, т.е. радикального, проведения примата международного права. Согласно этой концепции, во внутригосударственной сфере действует, прежде всего, внутригосударственное право независимо от его возможного противоречия международному праву. Индивид уступает своему государству только первое решение о том, в какой мере его внутригосударственное право согласуется с его международно-правовыми обязанностями.

Советская доктрина международного права исходила из того, что международное право и право внутригосударственное представляют собой две относительно самостоятельные правовые системы, не подчиненные одна другой (Э.М. Аметистов, И.П. Блищенко, В.Г. Буткевич, А.С. Гавердовский, В.H. Дурденевский, Г.В. Игнатенко, Ф.И. Кожевников, Е.А. Коровин, А.М. Ладыженский, Д.Б. Левин, Л.А. Лунц, H.М. Минасян, H.В. Миронов, Р.А. Мюллерсон, Г.И. Тункин, Е.Т. Усенко, H.А. Ушаков, С.В. Черниченко, В.М. Шуршалов). Советская концепция международного права, используя положения дуалистической теории, обосновывала возможность согласованности обеих систем права. Такая возможность обусловливалась тем, что государства создают международное право, а не наоборот. Вступая в международные обязательства, государство учитывает свои национальные правовые нормы, возможность в случае необходимости их изменения в целях приспособления к принимаемым государством международным обязательствам.

Если влияние норм внутригосударственного права на международное можно назвать первичным, так как каждое государство, участвующее в создании международного права, исходит из характера и возможностей своего внутреннего права, то в процессе взаимодействия уже существующих норм оно не может не признавать принцип преимущественного значения норм международного права. Этот принцип получил четкое выражение в ст. 27 Венской конвенции о праве международных договоров, согласно которой участник договора "не может ссылаться на положения своего внутреннего права в качестве оправдания для невыполнения им договора".

Сегодня следование принципу примата норм международного права в процессе взаимодействия уже существующих норм двух различных систем выступает одной из правовых гарантий обеспечения мира, взаимовыгодного и нормального сотрудничества между государствами. Однако это не означает признания единства международного и национального права.

Если международное право налагает обязательство на государство в целом, то национальное право определяет органы государства либо должностные лица, ответственные за обеспечение выполнения международных обязательств государства. Взаимодействие международного и внутригосударственного права происходит в виде их взаимного влияния друг на друга. Внутригосударственное право оказывает двоякое влияние на международное право.

Во-первых, это влияние содержания норм национального права на содержание норм международного права. Такое влияние можно назвать материальным.

Во-вторых, это влияние норм внутригосударственного права, касающихся порядка создания норм международного права (заключения международных договоров), на действительность норм международного права. Так как этот аспект влияния национального права на международное право имеет дело с нормами, касающимися процесса создания норм международного права, его иногда называют процессуальным влиянием.

Это, прежде всего, принципы внешней политики государств, весьма часто закрепленные в их основных законах. Значительное воздействие на международное право оказали правовые принципы Великой французской буржуазной революции конца XVIII - начала XIX в. Под ее влиянием в международное право вошли, например, принципы уважения равноправия наций, невмешательства в их внутренние дела и др. На становление и развитие норм международного права оказывают влияние не только внешнеполитические принципы, но и конкретные нормы внутреннего права, регулирующие различные вопросы осуществления внешнеполитических функций государства.

Наконец, ряд так называемых юридических максим (последующий закон отменяет предыдущий, специальный закон отменяет более общий, никто не может передать другому больше прав, чем имеет сам, и др.), обеспечивающих внутреннюю согласованность правовых систем, появились первоначально во внутреннем праве (в римском праве, откуда они были заимствованы национальным правом буржуазных государств), а затем были восприняты международным правом.

Тесное взаимодействие международного и внутригосударственного права при регулировании процесса заключения международных договоров обусловило возникновение нормы международного права, получившей отражение в ст. 46 Венской конвенции о праве международных договоров, согласно которой нарушение определенных положений внутригосударственного права при известных обстоятельствах может повлечь за собой недействительность таких договоров.

Объективные границы международного права отделяют сферу возможного действия международного права от сферы возможного действия внутригосударственного права. Они неизменны, пока существуют межгосударственные отношения как определенная категория общественных отношений. Разумеется, возможны, например, ситуации, когда развитие отношений между какими-либо государствами постепенно приводит к созданию федерации. В этих случаях на каком-то этапе данного процесса, еще до официального оформления создания федерации, мы можем столкнуться с довольно сложным переплетением межгосударственных и внутригосударственных отношений, причем практически отличать их друг от друга будет трудно.

Государство, чтобы не допустить нарушения обязанностей, вытекающих для него из норм международного права или индивидуальных международно-правовых установок, либо реализовать свои права, вытекающие из таких норм или установок, должно либо принять новые нормы внутригосударственного права, либо изменить существующие, либо отменить их, либо, наконец, быть уверенным в том, что его внутреннее право вполне отвечает упомянутым нормам и что деятельность внутригосударственных органов, должностных лиц, организаций, граждан в порядке реализации соответствующих внутригосударственных норм будет находиться в русле реализации соответствующих международно-правовых норм, будет рассматриваться на международной арене как деятельность самого государства по реализации международно-правовых норм.

Способы согласования внутригосударственного и международного права различны и зависят от права конкретного государства. При этом государства могут договориться об использовании определенных способов согласования. Но сущность этого процесса всегда одинакова: приведение государством своего внутреннего права в соответствие с международным с целью обеспечить выполнение предписаний, дозволений и запретов, установленных последним. Наименование указанного процесса в юридической литературе вызывает значительные разногласия. Пожалуй, наиболее распространенным термином для его обозначения является "трансформация", хотя иногда его употребляют в качестве наименования лишь одного из способов согласования международного и внутригосударственного права. Предлагаются также такие термины, как "рецепция", "национально-правовая имплементация" (Р.А. Мюллерсон). Каждый из этих терминов имеет свои недостатки.

Термин "трансформация" может породить представление о том, что нормы международного права претерпевают какие-либо изменения и превращаются в нормы внутригосударственного права, хотя в действительности это не так: нормы международного права с момента их принятия действуют только в сфере межгосударственных отношений и ни во что не преобразуются; свою природу не меняют и изменить не могут, но во их исполнение, точнее, с целью обеспечить их осуществление государства, которые этими нормами связаны, принимают, если это необходимо, соответствующие внутригосударственные правовые нормы.

Термин "рецепция", означающий заимствование, восприятие, также не совсем точен. Норма международного права, как таковая, не может быть воспринята внутригосударственным правом, стать его частью из-за различия объекта правового регулирования и круга субъектов, которым адресованы нормы международного и внутригосударственного права.

Термин "имплементация" ассоциируется, прежде всего, с реализацией права, деятельностью, представляющей собой его осуществление. Когда говорят о национально-правовой имплементации международного права, это также в первую очередь наводит на мысль о том, что речь идет именно об осуществлении международного права. Однако в международно-правовой литературе об имплементации норм международного права нередко говорили в ином смысле, относя к ней не только реализацию этих норм, но и деятельность по созданию условий для их реализации (Э.М. Аметистов, А.С. Гавердовский, Р.А. Мюллерсон).

Термин "национально-правовая имплементация" (Р.А. Мюллерсон) вряд ли адекватно отражает существо процесса согласования внутригосударственного и международного права с целью обеспечения осуществления последнего. В любом случае он охватывает и осуществление международного права, в то время как упомянутый процесс согласования никак нельзя отнести к собственно осуществлению международного права.

Рассматривая проблему трансформации, нельзя обойти вниманием и такое довольно распространенное понятие, как обратная трансформация. Под ней принято понимать повторение в международных договорах формулировок, встречающихся во внутригосударственных актах. Если "прямая" трансформация, т.е. трансформация международного права во внутригосударственное, служит обеспечением осуществления международного права, то "обратная" трансформация служит обычно средством внедрения в международное право новых прогрессивных принципов и норм.

С точки зрения формы, следует различать официальную трансформацию, юридически оформленную, происходящую в порядке, установленном законодательством соответствующего государства, и неофициальную, ad hoc, происходящую явочным порядком, по усмотрению каких-либо государственных органов.

С точки зрения способа осуществления, можно различать автоматическую трансформацию и неавтоматическую, требующую принятия специального решения. Так, если законодательство государства предусматривает, что все международные договоры, в которых оно участвует, являются частью его внутреннего права (как, например, предусмотрено ч. 4 ст. 15 Конституции РФ), то нормы любого международного договора, как только он вступает для данного государства в силу, автоматически трансформируются. Если же законодательство требует для придания договору силы закона, например, принятия специального парламентского акта, это будет уже неавтоматическая трансформация.

· Наконец, с точки зрения юридической техники, можно выделить следующие виды трансформации:

o инкорпорацию;

o легитимацию;

o отсылку.

Инкорпорация - формальное "включение" норм международного договора во внутреннее право государства посредством "включения" самого договора в его законодательство. По существу, принимается новый закон или подзаконный акт, полностью внешне идентичный международному договору: повторяющий его название, структуру, формулировки и т.д.

Легитимация - принятие особого внутригосударственного акта с целью обеспечения выполнения государством норм международного права. Такой внутригосударственный акт не повторяет все внешние признаки соответствующего международно-правового акта. Легитимация, в отличие от инкорпорации, представляет собой обычный процесс принятия внутригосударственного акта того или иного уровня, такой же, как в тех случаях, когда не требуется обеспечить выполнение каких-либо международно-правовых норм.

Наибольшие сложности вызывает такой вид трансформации, как отсылка. Если какая-либо норма непосредственно адресуется государством участникам внутригосударственного отношения (или международного отношения немежгосударственного характера), она объективно не может быть международно-правовой: субъекты соответствующего отношения не являются участниками межгосударственного общения, и само это отношение не может стать межгосударственным.