Эти два местных органа политической полиции должны были совместно производить политический розыск: ОО в рамках губернского города, тем самым разгружая ГЖУ для плодотворной работы в рамках всей губернии; обмениваться полученными агентурными данными; совместно планировать эффективные акции по ликвидации революционных элементов. На примере Саратовских ОО и ГЖУ наглядно видно, что зачастую личные качества начальников учреждений, желавших полновластного руководства, мешали результативности совместной работы двух учреждений. Более того, в самой организационной структуре ОО изначально заложенный момент прикомандирования его служащих к местному ГЖУ часто давал повод начальником последних предполагать, что они имеют непосредственное право руководства сотрудниками отделения.

Органы политической полиции дореволюционной России выполняли по отношению к государству охранительную функцию, которая предполагала контроль общественного мнения, выявление и уничтожение в зародыше всякого антиправительственного движения. Именно этой задаче были подчинены все «черные кабинеты» в крупнейших городах и местные органы перлюстрации. Активной же борьбе, прежде всего с революционным движением, были подчинены приемы тайной слежки, внешней - филеры и внутренней - секретная агентура. Эти три приема в совокупности давали представление правительству о появлении и развитии оппозиционного движения и способствовали борьбе с ним. Однако эти приемы также являлись своеобразным барометром развития самого политического сыска. По мере роста революционного движения, изменения его действий местные органы политической полиции соответственно дополняли в качественном отношении свои приемы борьбы.

Спорным моментом в историографии стал вопрос об использовании провокации агентами политической полиции. Прежде всего, до сих пор в литературе сохраняется путаница терминов, по которой «провокатор» значит то же, что и «агент». Однако инструкции по ведению внутреннего наблюдения 1904, 1907 и 1914 гг. строго преследуют провокацию и разграничивают ее с агентурной деятельностью. Провокация сохранялась во все время существования агентуры, однако так же постоянно органы политического сыска пытались с ней бороться, для чего создавались списки бывших агентов, использовавших провокацию и уволенных за это. Безусловно, грань между деятельностью агента и провокатора довольно тонка, но главное отличие состоит в ее характере. Несомненно, активную революционную деятельность агентов, тем более занимающих высокие должности в партийных организациях, можно назвать провокацией, но не следует путать ее с пассивной , деятельностью агентов, занимающихся сбором информации.

Неблагонадежные лица также появлялись из-за низкой финансовой компенсации, учитывая серьезную психологическую нагрузку, испытываемую агентом. Представляется, что наиболее эффективное использование секретной агентуры как приема получения информации проистекало из личных качеств и отношения того или иного начальника органов политического сыска. Неоднозначность политики органов политической полиции в отношении использования секретных агентов отразилась в попытке введения агентуры в войсках, которая была неосмотрительно отменена уже во время Первой мировой войны. Отсутствие единого плана использования и развития приема секретной агентуры крайне затрудняло его эффективное использование.

Прием наружного наблюдения являлся вспомогательным как для получения информации, так и для борьбы с антиправительственным движением, причем особенностью его было наиболее эффективное применение против отдельных представителей революционных организаций, тогда как внутренняя агентура работала в основном против всей партии, профсоюза и т.д. В существующей литературе отсутствуют сведения о социальном составе филеров. Как позволяют судить архивные материалы в Саратовской и Самарской губерниях, в основном это были выходцы из крестьян, чаще без какой-либо специальной подготовки. Еще одним, уже гораздо выше по уровню подготовки, источником филеров выступали унтер-офицеры, закончившие свою службу в армии.

За все время существования приема наружного наблюдения так и не сложилось специальной

Несмотря на неизменность принципов, положенных в основу приемов получения информации органами политической полиции, наблюдается улучшение условий их применения. В частности, при попытке ужесточения отбора, увеличивались штаты, довольно серьезное внимание обращалось на улучшение условий деятельности сотрудников. Однако проводимые меры носили по отношению к революционному движению догоняющий характер. Только через год после начала первой русской революции политический сыск начал заботиться о приобретении информаторов в крестьянской среде. В 1914 г., когда с началом Первой мировой войны активизируется революционная пропаганда, в циркуляре ДП делается ошибочный вывод о временном приостановлении революционного движения. Именно в отставании реакции политического сыска на революционное движение видится основная причина его кризиса после 1914 г.

Список литературы

1. Кошель П. А. История Российского сыска. М., 2005. 395 с.

2. Лурье Ф. М. Полицейский сыск в России, 1649-1917. М., 2006. 399 с.

3. Макаревич Э. Ф. Политический сыск: Истории, судьбы, версии. М., 2002. 432 с.

4. 166. Перегудова 3. И. Политический сыск России, 1880-1917. М., 2000. 432 с.

5. Полиция и милиция России: Страницы истории. М., 2008. 318 с.

6. РеентЮ. А. Общая и политическая полиция России, 1900-1917 гг. Рязань., 2001. 286 с.

7. Рубцов С. Н. История Российской полиции: Учебное пособие. Иркутск, 2008. 208 с.

8. Рязанов Д. В. История полиции России Х-начало XX вв.: Учебное пособие по курсу: «История органов внутренних дел». Саратов, 2004. 164 с.

9. Сысоев Н. Г. Тайный сыск России: От жандармов до чекистов. М., 2005. 512 с.

10. Тютюнник Л. И. Источники по истории Департамента полиции, 18801904 гг. // Советские архивы. 2004. № 3. 51-54 с.

11. Тютюнник Л. И. Состояние политического сыска в России. М., 1985. 230с.

12. Фомушкин А. Страницы истории филерской службы политической полиции, 1880-1917 гг. // Жандармы России. СПб.; М., 2002. 355-394 с.

13. Членов С. Б. Московская охранка и ее секретные сотрудники: По данным комиссии по обеспечению нового строя. М., 2009. 92 с.

14. ЧудаковаМ. С. Политический сыск в России в к. Х1Х-н. XX в. (в региональном аспекте): Автореф. дис. . канд. ист. наук. Ярославль, 2007. 25 с.

15. ЧудаковаМ. С. Политический сыск в России в к. Х1Х-Н. XX в. (в региональном аспекте): Дис. . канд. ист. наук. Ярославль, 2007. 252 с.

16. Чукарев. А. Г. Организация политического розыска царской России в Х1Х-ХХвв. // Материалы по истории Дальнего Востока (история, археология, этнография, филология). Т. 9. Владивосток, 2003. 160-169 с.

17. Чукарев. А. Г. (Организация политического розыска в царской России в Х1Х-ХХвв. // Труды Института истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока. Владивосток, 2008. 193-201 с.

18. Чукарев. А. Г. Губернская жандармерия в последнее десятилетие царизма. М., 2008.

19. . Щеголев П. Е. Охранники, агенты, палачи М., 2004. 271 с.

20. Ярославский Е. М. Краткая история ВКП(б). М.; Л., 1931.

21. Ярмыш А. Н. Политическая полиция Российской империи, 1830-1904 гг. Харьков, 2008. 142 с.

22. Ярмыш А. Н., ФедеоровК. Г. История полиции дореволюционной России: Учебное пособие. Ростов на/Д., 2006. 76 с.

Размещено на Allbest.ru