Права и свободы граждан

Еще в XVIII веке «классик» британского конституционализма У. Блэкстон характеризовал гражданскую свободу как «великую цель всех человеческих обществ и управления: государство, в котором каждый индивид располагает правом добиваться своего собственного счастья согласно своим взглядам на свой собственный интерес и следовать велениям своей совести, не ограниченным ничем, кроме как справедливыми, беспристрастными и равными для всех законами». Как видим, в ХIХ веке эта цель приобрела вполне четкие конституционно-правовые очертания.

Считалось, что личные права принадлежат гражданам как отдельным лицам, подчиненным государственной власти; ими определяется «отношение личной свободы к власти» [89]. При этом традиционно акцентировалось внимание на том, что эти права служат важной гарантией свободного развития личности, формируя некий «защитный пояс» в отношениях с властями. «Подчиняясь государственной власти, личная свобода подвергается необходимым ограничениям, которых определение зависит от самой верховной власти. Но вместе с тем, так как свобода в государстве должна быть ограждена от произвола, то здесь установляются известные законные гарантии для лиц, полагающие пределы действию властей» [90].

В дальнейшем классификации прав личности становились все более развернутыми. Так, известный русский государствовед Б.Н. Чичерин приводил следующую систему личных прав граждан: 1) личная свобода; 2) неприкосновенность дома, бумаг и писем; 3) свобода и неприкосновенность собственности; 4) свобода промыслов и занятий; 5) свобода совести; 6) свобода слова, заключающая в себе также свободу преподавания и свободу печати; 7) свобода собраний и товариществ; 8) право прошений [91]. Права, входящие в эту группу, Б.Н. Чичерин условно разделял на две подгруппы: 1) права личности или права личной свободы - обеспечивающие человека в его индивидуальных действиях; 2) права общественной свободы - обеспечивают человека в его общении с другими людьми. К числу прав первой категории им относились неприкосновенность личности и жилища, тайна корреспонденции, свобода профессий и свобода передвижения, а к числу прав второй категории - свобода совести, свобода мысли и слова, свобода печати, свобода союзов и собраний. 

Русский дореволюционный юрист, известный социолог права Б.А. Кистяковский, классифицируя права в зависимости от отношения личности к государству, выделял особую группу прав («свобода личности от государства»), куда он относил неприкосновенность личности, жилища, писем, свободу передвижения, свободу совести, свободу слова, печати, собраний, союзов [92].

Французский государствовед А. Эсмен разделил все свободы на две группы: а) материальные и б) моральные права и интересы. К первой группе от отнес личную свободу в узком смысле (т.е. личную безопасность), личную собственность, неприкосновенность жилища; ко второй - свободу совести и вероисповедания [93].

К началу ХХ века в содержание понятия личной свободы, как оно разрабатывалось в литературе и в юридической практике передовых в этом отношении стран, включались две группы прав. В первую группу входили все виды личной свободы, касающиеся так называемых «материальных интересов человека», в том числе: а) личная свобода в узком смысле слова, т. е. свобода от произвольных обысков и арестов; б) свобода передвижения без разрешения властей как в пределах территории определенного государства, так и вне его; в) свобода гражданства (подданства), в т.ч. право отказываться от него; г) право на частную собственность; д) свобода торговли, труда и промышленности. Вторую группу образовывали те виды свободы, которые касаются моральных (духовно-интеллектуальных) интересов человека, а именно: а) свобода совести; б) свобода собраний; в) свобода слова и печати; г) свобода союзов и ассоциаций; д) свобода обучения; е) тайна почтовой корреспонденции. В Соединенных Штатах Америки, кроме того, в понятие личной свободы включалось, как правило, право носить оружие, предусмотренное Второй поправкой к Конституции 1787 г.

Следует иметь в виду, что даже в условиях торжества либеральных идей ни один из вышеназванных видов свободы не признавался абсолютным, неограниченным. Свобода обучения, например, естественно ограничивалась законами об обязательном обучении, которыми государство требовало от каждого гражданина, вступающего в жизнь, определенного минимума знаний; свобода торговли ограничивалась не только системой налогов и сборов, но и жестким контролем за добросовестностью пользования ею (меры против фальсификации продуктов, контроль за продажей ядовитых и сильнодействующих веществ и т. д.); даже свобода совести традиционно подвергалась некоторому ограничению в том смысле запрета совершать преступные действия под прикрытием отправления религиозных культов или отказываться от исполнения конституционных обязанностей. Признавалось только безусловно необходимым, чтобы ограничения налагались не иначе, как на основании закона, и чтобы у каждого гражданина была возможность законным (судебным или административным) путем бороться за изменение этих границ в желательном для него направлении.

При этом большинство исследователей были убеждены, что гарантии гражданской свободы в значительной степени лежат в плоскости свободы политической. В этой связи представляется вполне закономерным, что борьба за свободу личности в большинстве стран мира на рубеже ХIХ-ХХ вв. велась параллельно с борьбой за демократию и политические права. Ярким примером политико-правовых взглядов той эпохи является воззвание (программа) «Союза 17 Октября», обнародованная на волне революционного движения в России 1905-1906 гг.:

«В политически свободном государстве должна господствовать и гражданская свобода, создающая единственно надежную основу для всестороннего развития как духовных сил народа, так и естественной производительности страны. Манифест 17 октября на первое место ставит дарование незыблемых основ гражданской свободы. Развитие и укрепление этих начал в законодательстве и правах составляет одну из главнейших задач Союза.

Сюда входит прежде всего: свобода вероисповеданий, свобода слова, устного и печатного, свобода собраний и союзов. Сюда же относятся обеспечение свободы передвижения, выбора места жительства и рода занятий, обеспечение свободы труда, промышленности, торговли, свободы приобретения собственности и распоряжения ею. Гражданская свобода предполагает также неприкосновенность личности, жилища, переписки, собственности граждан. Все эти права, огражденные законом, имеют один естественный предел в правах других граждан и в правах общества и государства. Никто не может быть арестован, подвергнут какому-либо насилию, обыску, лишению имущества и т. п. без постановления соответственной судебной власти. Всякое лицо, задержанное по какому-либо обвинению, должно в точно определенный и кратчайший срок, например, в 24 часа в городах, быть представлено судебной власти или освобождено. Для ограждения всех этих прав от посягательств, как со стороны частных лиц, так и со стороны лиц должностных, они должны быть поставлены под защиту уголовных законов, при этом должна быть установлена судебная ответственность должностных лиц, каково бы ни было их положение» [94].

К сожалению, провозглашенные выше цели ни в России, ни в других странах СНГ в полной мере не достигнуты до сих пор. Хотя, объективности ради, следует признать, что и отечественная политико-правовая история дает повод для гордости за вклад в развитие свободы личности. Имеется в виду, прежде всего, свобода в социально-экономической сфере.

Социал-демократическая и коммунистическая идеология акцентировала внимание на экономической основе свободы личности, выведя на уровень государственной политики известный тезис о том, что бедный свободным не бывает. Конституции второго поколения (так называемые конституции времен социалистических революций) впервые закрепили экономическую свободу личности, а также широкие возможности для ее самореализации в социальной сфере; они придали свободе классовый оттенок и гарантию в виде социалистического государства.

Говоря о вкладе конституций второго поколения в развитие свободы личности, нельзя обойти вниманием Политическую Конституцию Мексиканских Соединенных Штатов от 31 января 1917 г. Как ни парадоксально это может звучать, но именно мексиканская конституция первой воспроизвела основные постулаты социализма, как-то международная солидарность, социальная справедливость, непрерывное улучшение экономического, социального и культурного уровня народа, активная роль государства во всех сферах жизнедеятельности общества, возможность экспроприации частной собственности и т.д. Этот документ, по мнению многих исследователей, открыл новую страницу в развитии конституционализма, объединив себе североамериканские либеральные идеи с европейскими ценностями социальной демократии.

В аспекте нашего исследования следует обратить внимание, что мексиканская конституция одной из первых в мире закрепила такие социальные права, как право на образование (ч. 6, 7 ст. 3), свободу преподавания (ч. 8 ст. 3), свободу регулирования рождаемости (ч.2 ст. 4), право на охрану здоровья (ч.3 ст. 4), право на жилье (ч. 4 ст. 4). Кроме того, закрепляется свобода выбора профессии и рода занятий (ст.5), свобода петиций (ст. 8), свобода передвижения и выбора места жительства (ст. 11), а также право на ношение оружия (ст. 10). Следует отметить, что мексиканская конституция подходит к проблеме обеспечения свободы личности многоаспектно и регулирует соответствующие сферы общественных отношений максимально детально. Ярким примером такого рода может служить следующее положение ст. 5 этого документа: «Государство не может допустить выполнение договоров, пактов или соглашений, имеющих целью ограничение, потерю или безвозвратный отказ от свободы личности, связанных с работой, обучением или религиозным обетом… Не допускаются также какие-либо соглашения, в соответствии с которыми лицо дает согласие на объявление его вне закона либо изгнание или отказывается на время или навсегда от занятия определенной профессией, промышленной или торговой деятельностью» [95].

Буквально через десять месяцев после принятия мексиканской конституции произошла социалистическая революция в России, ознаменовавшая переход общества к качественно иной общественно-экономической формации и, соответственно, к новому взгляду на свободу личности.

При этом следует обратить внимание, что несмотря на радикальные требования «отказаться от старого мира», конституции, принятые в начале ХХ века, на волне социальных революций, охвативших весь мир, в значительной степени следовали традициям буржуазно-демократического конституционализма. Так, первым конституционным законом обобщающего характера в России стала разработанная В.И.Лениным Декларация прав трудящегося и эксплуатируемого народа, принятая III Всероссийским съездом Советов в январе 1918 г. и явившаяся, по существу, малой Конституцией Советского государства. В этом документе провозглашалась основная задача - «уничтожение всякой эксплуатации человека человеком, полное устранение деления общества на классы, беспощадное подавление эксплуататоров, установление социалистической организации общества» [96]. С этой целью отменялась частная собственность на землю, природные ресурсы (леса, недра, воды), а сельскохозяйственные предприятия объявлялись национальным достоянием, подтверждался советский закон о рабочем контроле, производилась национализация банков. Несмотря на полную противоположность содержания, форма этого документа была скопирована с Декларации прав человека и гражданина. При этом, естественно, в духе классовой борьбы было трансформировано и само название декларации.

Однако на этом параллели с Великой французской революцией не заканчиваются. Декларация прав трудящегося и эксплуатируемого народа также впоследствии была включена в текст Основного Закона - Конституции РСФСР от 10 июля 1918 г. Такой способ постепенного перехода от политического декларирования основных прав и свобод к их юридическому закреплению и гарантированию на уровне конституции доказал свою эффективность в ХIХ веке, а потому и был воспринят в ходе социалистического переустройства общества в ХХ веке. Первая советская конституция предоставила гражданам достаточно широкий круг демократических свобод: свободу совести (ст. 13), свободу выражения мнений (ст. 14), свободу собраний (ст.15), свободу союзов (ст. 16) [97]. При этом в Основном Законе 1918 г. не было каких-либо оговорок или ограничений в отношении перечисленных прав и свобод. Другое дело, что права и свободы признавались лишь за трудящимися, а отсутствие оговорок и ограничений в отношении их реализации с лихвой «компенсировалось» политико-правовой практикой, особенно в условиях гражданской войны и борьбы с интервентами.

Конституция СССР 1924 г. обходила вниманием вопросы основ правового положения личности, сосредоточившись на организации власти федеративного государства. Зато уже в Конституции СССР 1936 г. основным правам и обязанностям граждан была посвящена целая глава [98].

Новый основной Закон содержал самый широкий в мире на тот момент перечень гарантируемых прав и свобод. Примечательно, что начинался раздел с провозглашения прав личности, неизвестных конституционному праву подавляющего большинства ведущих стран Запада: права на труд (ст. 118), права на отдых (ст. 119), права на социальное обеспечение (ст. 120), права на образование (ст. 121). Собственно говоря, глава об основах правового положения личности начиналась с того, что можно было считать безусловным достижением социалистической организации общества, - прав, получивших наименование социально-экономических. Традиционный перечень основных свобод (личности, совести, слова, печати, собраний и митингов, уличных шествий и демонстраций, союзов) впервые в отечественной истории был дополнен правом на неприкосновенность жилища и тайну переписки, что существенно расширяло юридические рамки свободы личности в советском обществе. Кроме того, Конституция 1936 г. по сравнению с предшествующими советскими конституциями была дополнена важной юридической гарантией неприкосновенности личности: никто не мог быть подвергнут аресту иначе как по постановлению суда или с санкции прокурора (ст. 127). В итоге даже буржуазные дипломаты не могли не признать, что эта Конституция «создает впечатление наиболее либерально окрашенного документа» и дает возможность наглядно показать всем отставание в данном вопросе западных демократий [99].

Признавая безусловно новаторский характер Конституции СССР 1936 г., вместе с тем следует помнить о том, что она создавалась не на пустом месте. И речь здесь идет не только о предшествующем опыте разработки и принятия советских конституций, а и об использовании лучших образцов западноевропейского (и прежде всего - германского) конституционализма. В данном случае заслуживает особого внимания Конституция Германской Империи (Веймарская конституция) от 11 августа 1919 г. Часть вторая этой конституции, закрепляя основные права и обязанности немцев, выходила далеко за пределы устоявшегося к тому времени перечня субъективных публичных прав [100]. В ней получили достаточно развернутое закрепление право на свободу передвижения вплоть до возможности эмигрировать за границу (ст. 111-112), неприкосновенность свободы личности (ст. 114), неприкосновенность жилища (ст. 115), тайна переписки (ст. 117), свобода выражения мнений (ст. 118), свобода собраний (ст. 123), свобода союзов (ст. 124), свобода петиций (ст. 126). Новеллами Веймарской конституции стали провозглашение свободы выборов (ст. 125), права общин на самоуправление (ст. 127) и свободы занятия публичных должностей (ст. 128). Таким образом, свобода из сугубо личной сферы была перенесена в сферу политическую, причем на все уровни публичного управления.

По сути, мексиканская (1917 г.), германская (1919 г.) и советская (1936 г.) конституции почти на полвека стали образцом конституционного закрепления свободы личности и гарантирования ее всестороннего развития. Именно эти документы содержали максимально широкий перечень прав и свобод человека, положенный в основу Всеобщей декларации прав человека 1948 г., Международных пактов о правах человека 1966 г., а также подавляющего большинства послевоенных конституций (так называемых конституций третьего поколения).

Вместе с тем, вторая половина ХХ века обозначила новые грани свободы личности. С одной стороны, теперь уже речь идет о свободе не только отдельной личности или группы лиц (класса, корпорации), а и о свободе целых народов. В конституциях отдельных государств и в международно-правовых актах все чаще начали упоминаться право народов на свободу и самоопределение, на мирное сосуществование и развитие. С другой стороны, наблюдается все большее внимание мировой общественности к свободе так называемых малых групп: различного рода меньшинств (национальных, языковых, сексуальных), социально уязвимых групп населения (престарелых, инвалидов, одиноких матерей, многодетных семей и т.д.). Все больше прослеживается стремление обеспечить свободу каждой отдельно взятой личности с учетом ее собственных, уникальных потребностей и интересов. Кроме того, на рубеже ХХ и ХХI веков процессы глобализации и новейшие научные открытия вынудили ученых и политиков еще раз пересмотреть свои взгляды на сущность и проявления свободы личности. Все чаще говорят о необходимости признания за человеком таких прав, как право на телесную и генетическую неповторимость и связанный с этим запрет на клонирование и генетическую модификацию человека, право на внутреннюю (духовно-психологическую) свободу и связанный с ним запрет психологических опытов над человеком и т.д.

В данных условиях часто используемый тезис о непреклонно расширяющихся пределах свободы в современном мире, на наш взгляд, требует по крайней мере уточнения. Свобода личности - не постоянно расширяющаяся в объеме галактика; с развитием общества потребности человека усложняются и дополняются новыми гранями, изменение этих потребностей отражаются в правовой материи в виде новых притязаний к обществу, в том числе и в виде новых проявлений свободы. Проявляется все более полная и всестороння связь свободы личности с проблемой развития, с развитием экономическим, нравственным, политическим, развитием как отдельной личности, так и всего общества. Все более явственной становится духовно-нравственная ценность свободы для общества. Однако вместе с появлением новых аспектов свободы объективно появляются и новые ее ограничения, призванные защитить окружающих да и все общество от злоупотребления свободой. Такова диалектика общественного развития в целом, не является исключением и сфера личной свободы. В частности, государство вынуждено уделять значительное внимание гармонизации приватизма, солидаризма, эгалитаризма. Задача конституционно-правовой теории и практики в данных условиях - оперативно выявлять происходящие изменения и адекватно реагировать на них, стимулируя те проявления свободы, которые являются позитивными для развития общества (действительную свободу), и пресекая те, которые содержат угрозу существованию общества (мнимую свободу) и ведут его к деградации.

Литература

1. Ильин А.В. Право // Основы государства и права: Учеб. пособие / Под ред. Н.И. Мацнева. - СПб.: Изд-во СПбГУ, 1996. - С. 25.

2. Боголепов Н.П. Учебник истории римского права / Под ред. и с предисл. В.А. Томсинова. - М.: Зерцало, 2004. - С.126.

3. Трошкин Ю.В. Права человека: нарушение и защита прав человека и прессы: Учеб. пособие. - М.: РИО Упрполиграфиздата Моск. обл., 2007. - С.10.

4.Великая хартия вольностей 1215 г. // Памятники истории Англии ХI-XIII вв. / Пер. и введение Д.М. Петрушевского. - М., 1936. - С.106.

5. Градовский А.Д. Государственное право важнейших европейских держав // Градовский А.Д. Собр. cоч.: В 4 т. - Т.4. - СПб., 1900. - С.105.

6. Hurd R.C. A Treatise on the Right of Personal Liberty and on the Writ of Habeas Corpus, and the Practice Connected with it. - Second ed. - Albany, 1876. - P. 130.

7. Дерюжинский В.Ф. HabeasCorpusAct и его приостановка по английскому праву. Очерк основных гарантий личной свободы в Англии и их временного ограничения. - Юрьев, 1895. - С.55.

8. Howard D.A. The Road from Runnymede: Magna Carta and Constitutionalism in America. - Charlottesville, 1968. - P. 15.

9. Howard D.A. The Road from Runnymede: Magna Carta and Constitutionalism in America. - Charlottesville, 1968. - P. 20.

10. Еллинек Г. Общее учение о государстве. - СПб.: Юрид. центр Пресс, 2004. - С.402-403.

11. США: Конституция и права граждан / Под ред. И.А. Геевского. - М.: Мысль, 1987. - С. 7-9.

12. Virginia Declaration of Rights // Resources for Teachers on The Bill of Rights / By John J. Patrick and Robert S. Leming. - ERIC, 1991. - P. 57.

13. Declaration of Independence// Resources for Teachers on The Bill of Rights / By John J. Patrick and Robert S. Leming. - ERIC, 1991. - P. 59.

14. Томас Джефферсон о демократии / Сост. и вступит. ст. С.К. Падовера ; Ред. А.С. Турундаевский ; Пер. с англ. М.Д. Маркина ; Послесл. и комментарий В.Н. Плешакова. - СПб. : Рес Гумана ; Лениздат,1992. - С.18.

15. Соединенные Штаты Америки: Конституция и законодательные акты / Под ред. О.А. Жидкова. - М.: Изд. гр. «Прогресс», 1993. - С. 29-40.

16. Соединенные Штаты Америки: Конституция и законодательные акты / Под ред. О.А. Жидкова. - М.: Изд. гр. «Прогресс», 1993. - С. 29-40.

17. Согрин В.В. Права человека в США: декларации и действительность. - М.: Знание, 1987. - С. 16.

18. Согрин В.В. Права человека в США: декларации и действительность. - М.: Знание, 1987. - С. 17.

19. The Great Rights of Mankind. A History of the American Bill of Rights / By Bernard Schwartz. - Madison House, 1992.

20. The Great Rights of Mankind. A History of the American Bill of Rights / By Bernard Schwartz. - Madison House, 1992.

21.Водовозов В.В. Свобода личности // Энциклопедический словарь / Под ред. И.Е. Андреевского. - Т. 29 (57) : Сахар -- Семь мудрецов. - СПб.: Изд. Ф.А. Брокгауз и И.А. Эфрон, 1900. - С. 168.

22. Гачек Ю. Общее государственное право на основе сравнительного правоведения. - Рига: Наука и жизнь, 1912. - С.163.

23. Конституция VIII года (13 декабря 1799 г.) // Хрестоматия по Всеобщей истории государства и права. Т.2 / Под ред. К.И. Батыра и Е.В. Поликарповой. - М.: Юристъ, 2007. - С.130-132.

24. Трошкин Ю.В. Права человека: нарушение и защита прав человека и прессы: Учеб. пособие. - М.: РИО Упрполиграфиздата Моск. обл., 2007. - С.11.

25. Конституция Бельгии 1831 г. // Новик И.Д. Современные конституции. - М.: Изд. Д.П. Ефремова, 1905. - С. 71-74.

26. Конституция Пруссии от 31 января 1850 г. // Новик И.Д. Современные конституции. - М.: Изд. Д.П. Ефремова, 1905. - С. 192-197.

27. Конституция Японской Империи от 11 февраля 1889 г. // Хрестоматия по Всеобщей истории государства и права. Т.2 / Под ред. К.И. Батыра и Е.В. Поликарповой. - М.: Юристъ, 2007. - С. 165.

28. Конституция Германской Империи от 16 апреля 1871 г. // Новик И.Д. Современные конституции. - М.: Изд. Д.П. Ефремова, 1905. - С.144-180.

29. Конституционные законы 1875 г. // Хрестоматия по Всеобщей истории государства и права. Т.2 / Под ред. К.И. Батыра и Е.В. Поликарповой. - М.: Юристъ, 2007. - С. 151-154.

30. Конституция Дании от 5 июня 1849 г., пересмотренная и опубликованная 28 июля 1866 г. // Новик И.Д. Современные конституции. - М.: Изд. Д.П. Ефремова, 1905. - С.474.

31. Конституция Российской Федерации от 12 декабря 1993 г. // Конституции государств - участников СНГ / Ред. кол.: Л.А. Окуньков (рук.), В.В. Оксамытный, М.Я. Булошников. - М.: НОРМА - ИНФРА-М, 2001. - С.445.

32. Конституция Украины от 28 июня 1996 г. // Конституции государств - участников СНГ / Ред. кол.: Л.А. Окуньков (рук.), В.В. Оксамытный, М.Я. Булошников. - М.: НОРМА - ИНФРА-М, 2001. - С.664.

33. Водовозов В.В. Свобода личности // Энциклопедический словарь / Под ред. И.Е. Андреевского. - Т. 29 (57) : Сахар -- Семь мудрецов. - СПб.: Изд. Ф.А. Брокгауз и И.А. Эфрон, 1900. - С. 168.

34. Дживелегов А. Конституция и гражданская свобода // Конституционное государство: Сборник статей. - СПб.: Типогр. Т-ва «Общественная польза», 1905. - С.59.

35. Еллинек Г. Общее учение о государстве. - СПб.: Юрид. центр Пресс, 2004. - С.405.

36. Еллинек Г. Общее учение о государстве. - СПб.: Юрид. центр Пресс, 2004. - С.406.

37. Чичерин Б.Н. Общее государственное право. - М.: Зерцало, 2006. - С.211.

38. Чичерин Б.Н. Общее государственное право. - М.: Зерцало, 2006. - С.211.

39. Чичерин Б.Н. Общее государственное право. - М.: Зерцало, 2006. - С. 212.

40. Кистяковский Б.А. Государственное право (общее и русское). - М., 1908-1909. - С. 311.

41. Эсмен А. Общие основания конституционного права. - СПб., 1909. - С.396.

42. Воззвание (программа) «Союза 17 Октября» // Сборник программ политических партий в России. - СПб., 1906. - Вып. 2. - С. 42-56.

43. Политическая Конституция Мексиканских Соединенных Штатов от 31 января 1917 г. // Конституции зарубежных государств. Американский континент / Отв. ред. А.В. Багдасарян. - Ереван: Мхитар Гош, 1998. - С. 186.

44. Декларация прав трудящегося и эксплуатируемого народа // Кукушкин Ю.С., Чистяков О.И. Очерк истории советской конституции. - 2-е изд.- М.: Политиздат, 1987. - С. 240.

45. Конституция (Основной Закон) Российской Социалистической Федеративной Советской Республики от 10 июля 1918 г. // Кукушкин Ю.С., Чистяков О.И. Очерк истории советской конституции. - 2-е изд.- М.: Политиздат, 1987. - С.244.

46. Конституция (Основной Закон) Союза Советских Социалистических Республик от 5 декабря 1936 г. // Кукушкин Ю.С., Чистяков О.И. Очерк истории советской конституции. - 2-е изд.- М.: Политиздат, 1987. - С. 307-311.

47. Кукушкин Ю.С., Чистяков О.И. Очерк истории советской конституции. - 2-е изд.- М.: Политиздат, 1987. - С. 148.

48. Конституция Германской империи (Веймарская) от 11 августа 1919 г. // Хрестоматия по Всеобщей истории государства и права. Т.2 / Под ред. К.И. Батыра и Е.В. Поликарповой. - М.: Юристъ, 2007. - С.336-343.

Размещено на Allbest.ru