Механизм правовой защиты прав человека

В решении по коллективной жалобе 324 заявителей против Бельгии (так называемое дело "О языках в Бельгии", 1967 г.) Суд дал толкование понятия "дискриминация" в целях ст. 14 Конвенции, которое пока остается неизменным Решение по делу "О языках в Бельгии", 1967 г. // Европейский Суд по правам человека. Избранные решения. - 1970. - Т. 2. - С. 174..

Свидетельством значимости для последующей практики Суда решения по делу "Де Вильде, Оомс и Версип против Бельгии" (1971 г.) и в еще большей степени решения по делу "Голдер против Соединенного Королевства" (1975 г.), завершившего этот период, является тот факт, что они открывают список основополагающих, "модельных" решений Суда за сорок лет его деятельности.

Во втором периоде из 90 решений почти половина вынесена в этот период, и сформулированные в них правовые позиции продолжают действовать.

В этот период значительно расширилась амплитуда рассмотренных Судом дел. Вслед за упомянутым делом Голдера, основным предметом которого было право на доступ к правосудию, последовали решения, конкретизирующие такие гарантии ст. 6 на справедливое судебное разбирательство, как "независимый и беспристрастный суд", "разумный срок судебного разбирательства", "презумпция невиновности" и др. В поле зрения Суда оказались нарушения права на свободу информации, свободу совести, уважение личной жизни, защита права собственности и многое другое.

В качестве государств-ответчиков за это время выступали: Великобритания - 38 раз (в значительной мере в связи с событиями в Ольстере), Италия - 31 раз (большинство дел о "разумном сроке судебного разбирательства"), Федеративная Республика Германия - 22 раза, Нидерланды - 18 раз, Австрия, Бельгия и Франция - по 15 раз. Из числа государств - основателей Совета Европы меньше всех выступала в качестве ответчика Норвегия -1 раз Дженинс М., Кэй Р., Брэдли Э. Европейское право в области прав человека. - М., 1997. - С. 284..

Уже в начале второго периода стало очевидным, что основное место в практике Суда заняли индивидуальные жалобы и так будет и в дальнейшем. Все государства - члены Совета Европы, ратифицировавшие Конвенцию (а число ратификаций только теперь совпало с числом государств-участников), признали право на индивидуальную жалобу. В 1978 г. Суд завершил рассмотрение межгосударственного спора "Ирландия против Соединенного Королевства", но это оказалось единичным случаем. Явное преобладание индивидуальных жалоб повлекло за собой трансформацию процессуальных норм.

В конце этого периода созрел вопрос о полноправном участии индивидуального заявителя в судебном процессе, его праве самому обращаться в суд. Но окончательное решение этот вопрос получил несколько позднее.

Если первый период можно считать временем роста Суда, то второй, особенно 80-е гг., - это время его зрелости. В этот период в общественном мнении, средствах массовой информации утвердился авторитет Европейского Суда.

Одна из характерных особенностей третьего периода (1990 г. - конец 1998 г.) - резкое увеличение числа государств - участников Совета Европы, а также дел, поступивших в Суд и рассмотренных им Топорин В. Право Европейского Союза. - М., 2003. - С. 64..

В этот период Совет Европы пополнился 17 новыми членами, и соответственно на момент реформы 1998 г. в его составе было 40 судей. В этом же году Суд вынес решения по 106 делам, а за предшествующие семь лет (1990--1997 гг.) - около 600 решений Туманов В.А. Европейский Суд по правам человека: Очерк организации и деятельности. - М.: Норма, 2001. - С. 9..

Рассматриваемый третий период является знаковым не только в количественном плане. В 1994 г., после получения необходимого числа ратификаций, вступил в силу принятый в 1999 г. Протокол № 9 к Конвенции. Он явился важным шагом в процессе превращения индивидуального заявителя в полноправного участника судебного разбирательства. Отныне частные лица, их группы и неправительственные организации получили право передавать жалобу непосредственно в Суд и лично предстать перед ним.

Эта новелла потребовала изменения регламентных правил, в результате чего регламентов стало два. Регламент А применялся к делам, в которых государство, против которого была подана жалоба, не ратифицировало Протокол № 9. Регламент Б соответственно применялся к делам, где государство-ответчик ратифицировало этот Протокол. Регламент Б предусмотрел создание так называемых комитетов по фильтражу в составе трех судей, которые решали вопрос о приемлемости жалоб к рассмотрению. Тем не менее, и в этот период большинство дел, рассмотренных Судом, прошло традиционный путь через Европейскую Комиссию по правам человека.

4 мая 1994 г. Президент Франции Ф. Миттеран в присутствии министров иностранных дел и других представителей 34 государств - членов Совета Европы заложил первый камень в фундамент здания, получившего название Дворец прав человека (архитектор - англичанин Ричард Роджерс). Выступая на церемонии, Председатель Страсбургского суда Р. Рисдал сказал: "Это новое сооружение прежде всего для тех, кто считает, что его права и свободы нарушены и кто придет сюда в надежде найти ответ Европы на свои проблемы и трудности". Менее чем через два года строительство дворца было завершено, и он стал резиденцией Европейского Суда.

В действующей ныне редакции Конвенции ее ст. 19, получившая название "Учреждение Суда", звучит так: "В целях обеспечения соблюдения обязательств, принятых на себя Высокими Договаривающимися Сторонами по настоящей Конвенции и Протоколам к ней, образуется Европейский Суд по правам человека, далее именуемый "Суд". Он работает на постоянной основе" Конвенция о защите прав человека и основных свобод 1950 года // Действующее право в документах / Под ред. В. Блищенко. - М., 1998. - С. 39.. Юрисдикция этого Суда признана всеми государствами - членами Совета Европы без каких-либо оговорок.

В любом государстве - участнике Конвенции (и не только в них) государственная власть организует судебную систему, реформирует ее, назначает судей (или определяет порядок их избрания), финансирует судебную систему, а исполнительная ветвь власти призвана следить за исполнением судебных решений. Но при всем том судебная власть в целом и ее составляющие независимы и самостоятельны, а их взаимодействие с другими органами государственной власти и управления ограничено теми функциями последних, о которых сказано выше.

Аналогия с Европейским Судом здесь вполне уместна. Суд действует не в рамках, а при Совете Европы, и предлог "при" совсем не случаен. Европейская Конвенция о защите прав и основных свобод, на основании которой он создан и действует, не называет его органом Совета Европы, равно как и Устав самого Совета. Суд сам разрабатывает и принимает свой Регламент. В рамках Конвенции Суд сам решает вопросы своей компетенции: Совет Европы не вправе давать Суду какие-либо указания по его правоприменительной деятельности, и в этом плане Суд не подотчетен и не подконтролен никому. В самом общем плане, перефразируя известную конституционную формулу, можно сказать: Суд независим и подчиняется только Конвенции. Другое дело, что он призван действовать в духе тех идей и ценностей, ради которых создан и действует Совет Европы Антонович М. Конвенція про захист прав людини і основних свобод у судах європейських держав та перспективи її застосування в Україні //Право України. - 2000. - № 8. - С. 42- 46..

Одно из обязательных предварительных условий, с учетом которых Суд определяет, может ли данное обращение (жалоба) быть принято к рассмотрению по существу, состоит в том, что предметом обращения может быть лишь право, гарантируемое Конвенцией. Если речь идет о каком-либо ином праве, то обращение (жалоба) не будет принято. Это условие в практике Суда именуется ratione materiae.

Несмотря на предельную ясность исходной позиции, конкретное представление о предметной компетенции Суда (необходимое также и в практических целях) может дать лишь достаточно полный каталог прав и свобод, гарантированных Конвенцией.

В тексте Конвенции и ее разделе первом нет сколько-нибудь четкой структурной классификации гарантируемых прав и свобод.

Тем не менее, они могут быть разбиты на три группы, соответствующие в основном классификации, используемой в конституционном и международном праве.

Если исходить из количественных показателей (что само по себе немаловажно), то первую такую группу составят судебные гарантии, понимаемые в широком смысле, т.е. не только как права лица на стадии судебного разбирательства, а как все права и гарантии лица, оказавшегося в сфере юстиции и деятельности правоохранительных органов. В обобщенном виде в Конвенции это названо "право на свободу и безопасность" и "справедливое судебное разбирательство". Сюда относятся:

- право лица в случае ареста или задержания незамедлительно предстать перед судом для рассмотрения вопроса о законности ареста или задержания;

- право лица на компенсацию в случае незаконного ареста или задержания;

- запрет содержания лица под стражей без достаточных оснований в период предварительного следствия;

- запрет бесчеловечного, унижающего достоинство обращения с лицом, содержащимся под стражей;

- запрет лишения свободы за невыполнение договорного обязательства;

- право беспрепятственного доступа к правосудию;

- право на независимый и беспристрастный суд;

- гарантия равенства сторон судебного процесса и принципа состязательности;

- право на гласность судебного процесса;

- право на судебное разбирательство в разумный срок;

- право обвиняемого на защиту, включая право на назначение при отсутствии у него средств бесплатного защитника;

- право на бесплатного переводчика при не владении языком процесса;

- презумпция невиновности;

- запрет смертной казни в мирное время;

- запрет повторного осуждения и наказания за одно и то же деяние (поп bis in idem);

- запрет обратного действия нового уголовного закона или уголовного закона, утяжеляющего наказание;

- право на пересмотр приговора или меры наказания вышестоящей судебной инстанцией;

- право на компенсацию в случае судебной ошибки Глухарева Л.И. Права человека в современном мире: Социально-философские основы и государственно-правовое регулирование. - М.: Юрист, 2003. - 304 с. - С. 218..

Вторая группа - личные права. Каталог прав и свобод Конвенции открывает ее ст. 2 "Право на жизнь", которую сегодня следует читать в системной связи с известным Протоколом № 6 "Относительно отмены смертной казни". Наряду с личными правами в их традиционном понимании к этой группе следует отнести немногие отдельные права экономического и социального характера. В принципе и в сколько-нибудь значительных масштабах Конвенция не охватывает социально-экономические права; они - предмет Социальной хартии. К этой группе относятся:

- право на жизнь;

- запрет рабства и принудительного труда;

- право на уважение частной жизни;

- право на уважение жилища;

- право на уважение корреспонденции;

- запрет незаконного прослушивания телефонных переговоров;

- запрет оглашения сведений о личной жизни лица без его согласия;

- запрет воспрепятствования подаче индивидуальной жалобы в Европейский Суд;

- право на вступление в брак;

- право на уважение семейной жизни;

- равноправие супругов;

- права детей, рожденных вне брака;

- свобода мысли, совести и религии;

- право на образование;

- право на беспрепятственное пользование своим имуществом;

- запрет неправомерного отчуждения собственности.

Третья группа гарантий Конвенции имеет своим предметом трава и свободы, именуемые политическими и гражданскими. К ним относятся:

- свобода выражения мнения (свобода слова);

- право получать и распространять информацию;

- свобода мирных собраний и шествий;

- запрет пропаганды социальной, расовой, национальной, религиозной ненависти;

- право на свободное создание ассоциаций, включая профессиональные союзы;

- право на свободные периодические выборы;

- право на свободу передвижения и выбора места жительства;

- запрет высылки государством своих граждан;

- запрет лишения гражданина права на въезд на территорию его государства;

- запрет коллективной высылки иностранцев;

- процессуальные гарантии в случае высылки иностранцев;

- гарантии в случае экстрадиции.

Итак, если нарушение права, являющееся предметом жалобы, не подпадает под действие Конвенции, которая защищает лишь "некоторые" (термин ее Преамбулы), а не все права и свободы, жалоба ratione materiae не будет принята к рассмотрению.

Сложившаяся практика Суда требует, чтобы средство защиты существовало только в отношении таких жалоб, которые "защитимы" по Конвенции. Жалобы на основании ст. 13 неприемлемы, если претензии, о которых в них идет речь, являются явно необоснованными.

Отвечая на вопрос, кто вправе обратиться в Европейский Суд, Конвенция различает два вида возможных дел: споры между государствами ("Межгосударственные дела", ст. 33 Конвенции) и споры, основанные на индивидуальных жалобах, ответчиком по которым является государство ("Индивидуальные жалобы" - ст. 34 Конвенции). Остановимся сначала на первой категории дел.

Названная выше ст. 33 Конвенции гласит: "Любая Высокая Договаривающаяся Сторона может передать в Суд вопрос о любом предполагаемом нарушении положений Конвенции и Протоколов к ней другой Высокой Договаривающейся Стороной". Из этого текста, в том виде, как он был истолкован Европейской Комиссией и Судом, в контексте целей Конвенции, сформулированных в ее Преамбуле, следует:

- сторонами такого спора могут быть только государства - члены Совета Европы, участники Конвенции;

- предметом спора могут быть только нарушения прав и свобод человека, причем только тех, которые признаны Конвенцией и Протоколами к ней;

- обращение в Суд не предполагает обязательного предварительного уведомления о том государства, против которого направлена жалоба;

- хотя на первый взгляд обращение в Суд государства по поводу того, что произошло или происходит в другом государстве, может показаться вмешательством во внутренние дела последнего, на самом деле оно таковым не является в силу обязательств, взятых на себя государствами - участниками Конвенции;

- обращение государства в Суд возможно не только тогда, когда затронуты права и свободы его граждан, но и во всех случаях, когда оно полагает, что государство-ответчик нарушает признанные Конвенцией права и свободы.

Это последнее положение выражает важную установку Конвенции, сформулированную в ее Преамбуле, а именно принцип "коллективного осуществления прав человека". В силу этого принципа государство-участник может обратиться в органы Конвенции, в том числе и в Суд, независимо от того, затрагивают ли непосредственно это государство нарушения прав человека, о которых идет речь Бороздина Я.А. Классификация прав и свобод человека //Междунар. публ. и частн. право. - 2007. - №6. - С.10-12. - С. 11..

Приведем особенно наглядный пример обращения в Суд не в своем интересе, а в целях коллективного осуществления прав человека. В конце 60-х гг. Дания, Норвегия, Швеция и Нидерланды последовательно обратились в Суд по поводу тотального нарушения прав человека и массовых репрессий в Греции с приходом к власти "черных полковников". До разбирательства в Суде дело не дошло. Комитет министров приостановил членство Греции в Совете Европы, а Греция, со своей стороны, денонсировала Конвенцию. Ситуация в определенной мере повторилась в начале 80-х гг., когда от правительств Дании, Франции, Нидерландов, Норвегии и Швеции поступили жалобы на Турцию в связи с обстановкой, которая сложилась в стране с приходом к власти в сентябре 1980 г. военного режима. Однако в июле 1982 г. обстановка в стране изменилась и дело завершилось мирным урегулированием.

В связи с делом "Лоизиду против Турции" уже говорилось о ситуации, которая сложилась на острове Кипр после образования марионеточного государства Турецкая Республика Северный Кипр. Она стала причиной серии дел "Кипр против Турции", предметом которых были нарушения прав греческого населения на севере острова.

В 2007 г. возникло дело "Дания против Турции" по поводу такого обращения турецких властей с гражданином Дании, которое, по мнению ее правительства, подпадает под действие ст. 3 Конвенции. Это второй после 1978 г. случай рассмотрения межгосударственного спора Судом за все время его существования. Все споры, о которых говорилось выше, и некоторые другие завершились тем или иным образом на стадии разбирательства в Европейской Комиссии или решались Комитетом министров.

Хотя практика рассмотрения Судом дел, возникших на оснований ст. 33 ("Межгосударственные дела") невелика и удельный вес этих дел оказался на порядок ниже, чем предполагали создатели Конвенции, тем не менее, эта компетенция Суда сохраняет свое значение.

Споры, инициированные индивидуальными жалобами, составляют основную массу дел, рассмотренных Судом, и именно это придало Европейскому Суду и Конвенции ту значимость и престиж, какими они сегодня пользуются в общественном мнении европейских стран. Можно сказать, что последовательное возрастание места, роли, масштабов индивидуальных обращений в Европейский Суд - это одна из основных тенденций в его историческом развитии, отразившая важные общие черты развития международного права, включая его взаимодействие с внутригосударственным правом.

В первом приближении можно сказать, что индивидуальная жалоба - это право каждого лица, находящегося в пределах территориальной юрисдикции Суда, обратиться в этот Суд, если оно считает, что государственные власти нарушили какое-либо из его прав и свобод, гарантированных Конвенцией, и оно не смогло найти защиты в национальной правовой системе. Это определение требует, однако, дальнейших разъяснений.

Круг физических лиц, которые могут воспользоваться этим правом, предельно широк, поскольку такому заявителю не предъявляются ограничительные условия, связанные с возрастом, грамотностью, гражданством и т.п. В качестве самостоятельного заявителя может быть, например, малолетний, как это было в нашумевших делах "Т. против Соединенного Королевства" и "В. против Соединенного Королевства" (решения Суда от 19 декабря 1999 г. Действие Конвенции, как правило, распространяется на военнослужащих, хотя некоторые страны сделали в этом отношении оговорки при ратификации. Заявителем может быть гражданин государства, не участвующего в Совете Европы, но находящийся в пределах юрисдикции Суда, например, американец, как это было в деле "Экбатани против Швеции" (1988 г.) или индус ("Чахал против Соединенного Королевства" (1996) Решение по делу "Чахал против Соединенного Королевства" // Европейский Суд по правам человека. Избранные решения. - 1970. - Т. 1. - С. 103.. Применительно к физическим лицам - возможным заявителям такой жалобы термин "каждый" ближе всего к его семантическому значению.

Имеется, однако, одно очень важное условие, которое можно рассматривать как связанное с личностью заявителя. Оно заключается в том, что нарушение Конвенции, которое обжалует физическое лицо, должно касаться только его, должно быть нарушено именно его право, и возможный ущерб от нарушения понес он сам (впрочем, наличие реального ущерба не обязательно).

Субъективное право лица всегда предполагает, что ему корреспондирует обязанность другого лица не нарушать это право, а в определенных ситуациях тем или иным образом обеспечить его соблюдение и реализацию (позитивная обязанность, по терминологии Суда). В соответствии со ст. 1 Конвенции государства-участники взяли на себя обязательство уважать права человека, обеспечить каждому человеку, находящемуся под их юрисдикцией, права и свободы, предусмотренные Конвенцией Конвенция о защите прав человека и основных свобод 1950 года // Действующее право в документах / Под ред. В. Блищенко. - М., 1998. - С. 31..

Обязательство, в свою очередь, предполагает ответственность в случае его неисполнения или ненадлежащего исполнения. Соответственно государство-участник отвечает перед Европейским Судом за нарушение предусмотренных Конвенцией прав и свобод, а на основании решения Суда - и перед тем, чьи права оказались нарушенными и незащищенными национальным правом. Конвенция - это международно-правовой договор, и поэтому она могла возложить эту ответственность только на само государство.

В процессуальном аспекте это означает, что ответчиком по индивидуальной жалобе может быть только конкретное государство - участник Конвенции, действия (или бездействие) властей которого повлекли, по мнению заявителя, нарушение его права, гарантированного Конвенцией.

Из этого следует, что ответчиком по индивидуальной жалобе не может быть государство, не являющееся участником Конвенции, а также какая-либо региональная организация европейских государств, например Европейский Союз, даже если все ее члены являются участниками Европейской конвенции Антонович М. Міжнародна система захисту прав людини: крізь призму України //Право України. - 2007. - № 3. - С. 38..

Необходимо подчеркнуть особо, что, отвечая за действия своих властных структур и органов, государство-участник, как правило, не несет по Конвенции ответственность за действия каких бы то ни было негосударственных организаций.

Объявив неприемлемой жалобу российской гражданки Л. Тумилович о нарушении ее трудовых прав акционерным обществом "Сатурн", палата Суда в своем решении указала, что Суд "может получать жалобы, касающиеся действий самого государства или вопросов, за которые государство по Конвенции может быть признано ответственным. Физическое лицо не может подавать жалобу на действия частного лица или компании.

Решения Суда вместо термина "государство-ответчик" по большей части используют термин "Правительство", а вместо "представитель государства" - "представитель Правительства". При этом, однако, не имеется в виду правительство в собственном смысле слова, в контексте конституционного права (Совет Министров, Кабинет и т.п.).

"Правительство" в терминологии Суда - это синоним понятия "государственная власть", отвечающая за действия своих органов. Что же касается "представителя Правительства", то и здесь соответственно речь идет о представительстве не этого органа государственной власти, а государства как такового.

Каждое государство-участник имеет орган или должностное лицо, на которые возлагается представительство государства в Суде на всех стадиях движения дела - подготовка состязательных бумаг, процедура мирного урегулирования и т.д., включая участие в судебных слушаниях (представительство в узком смысле, которое представитель - должностное лицо может доверить другому лицу).

Как организационно построено представительство государства, кто его осуществляет - это внутреннее дело самого государства. По большей части оно отнесено к ведению или министерства юстиции (например, Германия) или министерства иностранных дел (например, Великобритания).

В Украине после ратификации Европейской конвенции учреждена должность Уполномоченного по правам человека, в функции которого входит защита интересов государства при рассмотрении в Европейском Суде дел, где оно выступает ответчиком, изучение правовых последствий решений Европейского Суда, обеспечение в этой связи взаимодействия федеральных и иных государственных органов.

2.2 Компетенция Европейского Суда и национальное право

Рассматривая жалобу о нарушении какого-либо права, защищаемого Конвенцией, властями государства, против которого эта жалоба направлена, Суд не может не обратиться к нормам внутреннего права, имевшим значение в данном деле, равно как и к судебной практике данного государства, а решение Суда по жалобе, каким бы оно ни было, по определению приобретает характер оценки этих норм и правоприменительных актов.

Не следует преуменьшать реальное влияние, которое Суд оказывает таким путем на внутренний правопорядок государств-участников. Но вместе с тем не следует преувеличивать правомочия Суда в отношении действующего права и судебной практики государства-участника. Следует отметить, что:

- Страсбургский суд, признав Конвенцию нарушенной, тем не менее, не вправе отменять правовые нормы и акты внутреннего законодательства, требовать такой отмены или осуществления каких-либо иных властных мер по обстоятельствам рассмотренного дела;

- Страсбургский суд не вправе отменить по жалобе заявителя приговор или решение, вынесенное национальным судом; он не является вышестоящей инстанцией по отношению к национальной судебной системе;

- решения Страсбургского суда, в том числе и по тем делам, где в качестве ответчика выступало данное государство, не носят характера обязательного прецедента для законодателя и судебной системы государства-участника.

Все эти положения - следствие того, что основой, определяющей деятельность Суда, является Конвенция о правах человека - международно-правовой договор суверенных государств, которые не предусматривали наделения Суда подобными полномочиями. Вместе с тем государства-участники, как правило, серьезно относятся к решениям Суда, в определенной мере сообразуют с его практикой свою законодательную и судебную политику, равно как и деятельность исполнительных органов власти. Кроме того, у Суда имеются некоторые возможности воздействовать на национальный правопорядок государства-участника.

Для того чтобы государство могло стать членом Совета Европы, его политическая и правовая системы должны отвечать демократическим принципам и стандартам правовой государственности, общепризнанным в Европе. Эти принципы и стандарты должны быть не только закреплены в конституции, но и последовательно конкретизированы и реализованы в практической деятельности всех ветвей власти, обеспечивая необходимый уровень закрепления и защиты прав и свобод человека Джекинс М., Кэй Р., Брэдли Э. Европейское право в области прав человека: практика и комментарии. - М., 1997. - C. 212.. Другими словами, каждое государство - член Совета Европы располагает необходимым механизмом защиты прав и свобод, в основном достаточным для реализации целей Совета Европы и Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, тем более что после ратификации Конвенции она оказывается имплементированной в правовую систему государства-участника.

Из сказанного следует, что защита прав и свобод, гарантированных Конвенцией, это, прежде всего, и главным образом задача самих государств-участников. Обязанность Суда "является субсидиарной во времени и по объему по отношению к деятельности компетентных национальных властей. Задача органов Конвенции - направлять и оказывать содействие национальным правовым институтам с тем, чтобы государства - участники Конвенции могли гарантировать необходимую степень защиты прав человека через собственные правовые институты и процедуры" Банчук О. Розумний строк розгляду справ у суді: європейські стандарти та українські реалії // Адвокат. - 25. - № 11. - С. 8..

Субсидиарность по определению означает, что компетенция Европейского Суда в отношении национального правопорядка государств-участников существенно ограничена. Однако она ни в какой мере не должна пониматься как пассивная роль Суда в отношении их правовых институтов и деятельности их правоприменительных органов. В процедуре рассмотрения конкретных дел Суд имеет широкую возможность оценки как первых, так и (особенно) вторых.

"Европейский контроль" - один из важнейших понятийных инструментов Суда. По отношению к принципу субсидиарности "европейский контроль" - как бы оборотная сторона медали. В решениях Суда он неизменно сопровождает почти каждое упоминание принципа субсидиарности и первенствующей роли национального правопорядка в защите прав человека. В широких, четко не очерченных рамках "европейского контроля" Суд обладает большой свободой усмотрения, и некоторые его правовые позиции (например, автономные понятия) достаточно трудно совместить с принципом субсидиарности. Но в целом в практике Суда принципы субсидиарности и "европейский контроль" достаточно сбалансированы Зайцев Ю. Потреба використання практики Європейського Союзу з прав людини // Практика Європейського Суду з прав людини: Рішення. Коментар. - К., 2007. - № 3. - С. 6..

Исчерпание внутренних правовых средств - очень важное предварительное условие, несоблюдение которого (как и других предварительных условий, о которых говорилось ранее, - ratione material, ratione loci, ratione temporis, ratione personae) делает жалобу неприемлемой. Оно является прямым следствием принципа субсидиарности. Подчеркивая это обстоятельство, Суд указывал, что правило об исчерпании всех внутренних правовых средств, о котором говорит Конвенция, обязывает всех лиц, желающих возбудить дело против государства в международных судебных и арбитражных органах, использовать, прежде всего, правовые средства, предоставленные национальной правовой системой. Государства освобождаются от ответственности перед международным органом за свои действия, пока у них имеется возможность рассмотреть соответствующие дела в рамках собственной правовой системы. Важный аспект этого правила состоит в том, что система правовой защиты, действующая в рамках Конвенции, является субсидиарной по отношению к национальным системам защиты прав человека.

Согласно ст. 35 Конвенции "Условия приемлемости" Суд "может принимать дело к рассмотрению только после того, как были исчерпаны все внутренние средства правовой защиты" Конвенция о защите прав человека и основных свобод 1950 года // Действующее право в документах / Под ред. В. Блищенко. - М., 1998. - С. 34..

При применении правила об исчерпании средств правовой защиты, как, впрочем, и любого другого предварительного условия, возможны два варианта: очевидный и более сложный. Первый - когда сразу же после поступления жалобы очевидно, что какое-либо предварительное условие не соблюдено, например, дело заявителя национальный суд рассматривал только по первой инстанции, и его решение не было своевременно обжаловано заявителем в более высокую судебную инстанцию. В таких случаях индивидуальная жалоба отклоняется незамедлительно. При втором варианте вопрос о неиспользовании заявителем всех внутренних правовых средств более сложен, что позволяет государству-ответчику настаивать на его рассмотрении на более поздних стадиях прохождения дела.

Представители государств-ответчиков по вполне понятным причинам проявляют немалую изобретательность в поисках правовых средств, которые заявитель якобы мог использовать в рамках национального правопорядка. Подавляющее большинство из них отклоняется Судом, и в этой связи им разработан ряд критериев, которыми он руководствуется, решая вопрос об исчерпании внутренних правовых средств:

- это правило следует применять в контексте всей системы защиты прав человека, установленной государством-участником, с определенной гибкостью и без лишнего формализма;

- средства правовой защиты должны быть достаточно надежными и эффективными не только в теории, но и на практике; заявитель не обязан прибегать к средствам, которые неадекватны, неэффективны или не гарантируют рассмотрение жалобы и в этом смысле "не имеют перспективы на успех";

- заявитель, который воспользовался средством защиты, способным исправить положение, вызвавшее предполагаемое нарушение, непосредственно, а не только косвенно, не обязан прибегать к другим доступным ему средствам защиты, эффективность которых сомнительна;

- необходимо учитывать не только само наличие правовых средств в правовой системе конкретного государства-участника, но и общий правовой и политический контекст, в котором они должны действовать, равно как и положение, в котором находятся заявители. Правило исчерпания всех внутренних средств правовой защиты неприменимо, если совершенно очевидно, что существует административная практика постоянных нарушений, несовместимая с положениями Конвенции, и государство проявляет терпимость в отношении подобных нарушений, в результате чего разбирательства в национальных судах бесполезны;

- бремя доказывания в Суде реального функционирования, доступности и эффективности правового средства в тот период, когда у лица возникли основания озаботиться защитой своего права на национальном уровне, лежит на государстве-ответчике. Однако затем бремя доказывания переходит на заявителя: он должен доказать, что те средства, о которых говорило правительство, были им использованы или они в силу определенных обстоятельств данного конкретного дела были неадекватными и неэффективными и обращение к ним не имело перспективы на успех.

Пожалуй, из всех этих критериев наиболее часто используется формула надежности и эффективности правового средства в том смысле, что дело будет должным образом рассмотрено в инстанции, куда обращается лицо. Именно она определяет позицию Суда по вопросу о том, что следует считать исчерпанием средств судебной защиты в Украине.

По отношению к ее судебной системе Страсбургский суд считает достаточным прохождение дела в двух инстанциях: если оно было рассмотрено в местном суде, а затем по жалобе в апелляционном суде или Верховном суде и тем самым вступило в законную силу, то дальнейшее обращение в порядке надзора, в том числе в Верховный Суд Украины не входит в число правовых средств защиты, подлежащих обязательному исчерпанию.

Конституция Украины, говоря о судебной защите прав и свобод, в частности, устанавливает (ч. 3 ст. 55): "Каждый вправе в соответствии с международными договорами Украины обращаться в межгосударственные органы по защите прав и свобод человека, если исчерпаны все имеющиеся внутригосударственные средства правовой защиты" Конституция Украины. - К., 1996. - С. 51..

В отличие от конституционных судов и общих судов (наделенных в национальном правопорядке правом контроля за конституционностью и законностью нормативных актов), которые в процедуре конкретного контроля могут признавать нормативные акты недействительными, Страсбургский суд, как уже отмечалось выше, таким правомочием не наделен. Разумеется, он не может решить вопрос о том, имело место нарушение Конвенции или нет, не обращаясь к национальному законодательству, и во многих случаях ему приходится так или иначе давать оценочные суждения о примененных в данном деле нормах, но это совсем иной правовой уровень.

Уже во втором решении Европейского Суда, вынесенном в 1962 г. по делу "Беккер против Бельгии", указывалось, что Суд призван "выносить решения не по абстрактной проблеме, касающейся совместимости (национального) закона с положениями Конвенции, а по конкретному случаю применения такого закона к заявителю и в той мере, в какой последний был бы в результате этого ограничен в осуществлении одного из прав, гарантированных в соответствии с Конвенцией". С тех пор это положение в разных вариантах многократно повторялось в судебных решениях.

Страсбургский суд, решая вопрос о том, не нарушают ли действия властей государства-участника какое-либо из защищаемых Конвенцией прав лица, находящегося под его юрисдикцией, не может уйти от той или иной оценки закона, на основании которого действовали эти власти. В большинстве случаев Суд исследует, как действовали власти в рамках такого закона, была ли использована предоставленная им законом свобода усмотрения созвучно требованиям Конвенции или нет.

Суд неоднократно подчеркивал в своих решениях, что он не дает никаких указаний, тем более обязательных, государствам-участникам в отношении их законодательной, судебной или иной деятельности Паліюк В. Застосування судами України Конвенції про захист прав людини та основних свобод. - К., 2004. - С. 81..

При рассмотрении дела "Белилос против Швейцарии" (1988 г.) в ответ на требование заявительницы отменить решение полицейского суда Лозанны о наложении на нее штрафа, а заодно потребовать от Швейцарии изменить компетенцию этих судов Суд подчеркнул, что Конвенция не наделяет его полномочиями требовать от Швейцарии изменения ее законодательства, равно как и полномочиями, позволяющими требовать пересмотра дела, если только сама Швейцария не согласится отменить решение национального суда в отношении заявительницы Решение по делу "Белилос против Швейцарии" // Европейский Суд по правам человека. Избранные решения. - 1970 - Т. 2. - С. 579..

В решении по делу "Ирландия против Соединенного Королевства" (1978 г.) Суд признал нарушение ст. 3 Конвенции "Запрещение пыток", но единогласно указал, что он не правомочен предписать, как того требовал заявитель, государству-ответчику возбудить уголовное или административное преследование против работников служб безопасности, с деятельностью которых были связаны нарушения, констатированные Судом Решение по делу "Ирландия против Соединенного Королевства" // Европейский Суд по правам человека. Избранные решения. - 1970 - Т. 2. - С. 508..

В деле "Ф. против Швейцарии" (1987 г.) заявитель потребовал у Суда отменить ст. 150 Гражданского кодекса Швейцарии, согласно которой судья, расторгая брак, может запретить стороне, по вине которой произошел развод, в течение определенного времени (до трех лет) вступать в новый брак. Однако Суд разъяснил заявителю, что "Конвенция не наделила его компетенцией давать государству предписания об изменении законодательства".

В деле "Сельмуни против Франции" (решение от 28 июля 1999 г.), вызвавшем большой отклик во Франции (Суд признал нарушение ст. 3 "Запрещение пыток"), заявитель, в частности, просил Суд перевести его для отбытия оставшегося срока тюремного заключения в Нидерланды. С учетом обстоятельств дела Голландское правительство поддержало эту просьбу. Однако Суд разъяснил, что ст. 41 Конвенции не наделяет его компетенцией издавать подобные приказы государствам-участникам.

Заявитель по делу "Дашар против Франции" (решение от 10 октября 2000 г.) просил Суд дать указание об исключении из его финансового, банковского досье порочащих его сведений. Суд, сославшись на ту же ст. 41, указал, что подобных приказов он издавать не может.

Сказанное свидетельствует о том, что возможность прямого, юридически обязательного воздействия Суда на национальные правовые и судебные системы государств-участников существенно ограничена. Однако это не означает, что такое воздействие не имело места; во многих конкретных ситуациях оно бывало достаточно ощутимо.

Имеется несколько путей реального, а точнее, результативного влияния решений Суда на правопорядок государства-участника.

Во-первых, определенные юридические обязанности государства, вытекающие из Конвенции.

Во-вторых, политическая ответственность государства перед Советом Европы, если судебная практика показывает, что нарушения Конвенции носят систематический характер и связаны с несовершенством законодательства и правопорядка.

В-третьих, добровольное осуществление государством законодательных и иных мер, необходимость или, во всяком случае, полезность которых логически следует из решения Суда. При этом в одних случаях решение Суда служит как бы катализатором изменений, которые осознавались государственными властями, но с которыми по тем или иным основаниям не торопились. В других случаях решения Суда помогают заметить пробел в действующем праве, который отчетливо не ощущался на национальном уровне Туманов В.А. Европейский Суд по правам человека: Очерк организации и деятельности. - М.: Норма, 2001. - - С. 61..

Важную роль играет завоеванный Судом авторитет, высокая планка его правовых позиций, принимаемых им решений, опыт, накопленный путем обобщения на европейском уровне особенностей большого числа национальных правовых систем. Оба эти пути - "юридический" и "социологический" - практически зачастую тесно переплетены.

К юридическим возможностям относится та единственная санкция, которой снабжены материально-правовые нормы Конвенции, а именно налагаемая Судом на государство-ответчика в случае признания факта нарушения права заявителя обязанность возместить причиненный последнему материальный ущерб и моральный вред в размерах, определенных в решении Суда. В каждом решении, где Суд пришел к выводу о том, что нарушение имело место, фигурирует ст. 50 (в прежней редакции Конвенции) или ст. 41 (в действующей ныне редакции) - "Справедливая компенсация", согласно которой, если внутреннее право государства-участника допускает возможность лишь частичного возмещения причиненного нарушением вреда, Суд "в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне". Применение этой санкции - своеобразное "воспитание рублем" - способно повлечь за собой достаточно заметную корректировку законодательства и судебной практики государства-ответчика, особенно когда речь идет о типичных, многократно повторяющихся нарушениях, что грозит государству ощутимыми финансовыми потерями.

2.3 Организация Европейского Суда по правам человека

международный право европейский суд

В состав Суда входит такое же число судей, как и число государств-членов в составе Совета Европы. В 2000 г. это число равнялось 41; каждое государство представлено, таким образом, одним судьей. Однако слово "представлено" не означает, что судья является "представителем" данного государства, как его часто, но неточно называют в средствах массовой информации. Его статус иной, он участвует в работе Суда "в личном качестве" (Конвенция, ст. 21, п. 2), и его деятельность не может иметь целью защиту интересов своего государства Конвенция о защите прав человека и основных свобод 1950 года // Действующее право в документах / Под ред. В. Блищенко. - М., 1998. - С. 16..

При принятии Конвенции было отклонено, как противоречащее принципу равного участия всех государств-участников предложение ограничить состав Суда определенным числом судей (7 или 9), подобно тому, как формируются Международный суд ООН (Гаага). Избранный принцип - "член Суда от каждого государства-участника" в наибольшей степени отвечает принципу равенства государств, современным реалиям межгосударственных отношений.

На первый взгляд может показаться, что численность Страсбургского суда чрезмерна; она на порядок превышает число судей в других международных юрисдикциях. Однако только такая сравнительно большая численность позволяет сегодня Суду, да и то не в полной мере, справиться с потоком дел.

Конвенция (ст. 21 п. 1) предъявляет к судьям следующие требования: они должны обладать самыми высокими моральными качествами, удовлетворять данным, необходимым для назначения на высокие судебные должности, или быть правоведами с общепризнанным авторитетом. Если первое требование равно относится ко всем кандидатам, то второе - явно имеет в виду тех, кто приходит в Европейский Суд из высоких национальных судебных инстанций или иных юридических органов, а третье - судей, приходящих из университетских и иных научных сфер.

В нынешнем составе Суда, действующем уже на постоянной основе, увеличилось число судей с предшествующей преимущественно судейской карьерой, и наоборот, несколько меньше стало представительство университетской профессуры.

На ныне действующем составе Суда существенно сказались три установки, которым следовали руководящие органы Совета Европы при реорганизации Суда Право Европейского Союза / Под ред. С. Кашкина. - М., 2002. - С. 287..

Первая - сохранение преемственности судебной практики и использование накопленного опыта судебной деятельности.

Вторая - омоложение состава Суда. Большинство судей предшествовавшего состава, имевших большой опыт длительной работы в Суде, должны были покинуть его потому, что перешагнули 70-летний возрастной рубеж или находились в опасной близости к нему. В новом Суде больше всего судей в возрасте от 50 до 60 лет, далее следуют судьи, перешагнувшие рубеж в 60 лет, меньше всего судей в возрасте от 40 до 50 лет. Судьи в возрасте до 40 лет отсутствуют, хотя Конвенция не устанавливает низшего возрастного предела для занятия должности члена Европейского Суда.

Третья установка касалась "сбалансирования представительства женщин и мужчин в новом Европейском Суде по правам человека", как указывалось в резолюции Парламентской Ассамблеи (май 1997 г.) по вопросам формирования этого Суда.

С формированием в конце 1998 г. нового Суда ушло в прошлое различие практического опыта у давно работавших в Суде "западных" судей и новых "судей с Востока". Более того, в новом составе Суда стали старожилами перешедшие из прежнего состава судья от Литвы Пронас Курис, судья от Украины Владимир Буткевич и другие. Тем не менее, в Регламенте Суда сохранено требование "географической сбалансированности" при формировании палат Суда (ст. 24 п. 3) Даниленко Г. Международная защита прав человека: Вводный курс. - М., 2000. - С. 112..

К судейскому составу Страсбургского суда неприложимо столь часто встречающееся при характеристике других судов (например, Верховного суда США) деление судей на консерваторов и либералов, правых и левых, "ястребов" и умеренных. Страсбургский суд при всех изменениях в его составе последовательно стоял на либерально-демократических позициях, и они разделялись всеми действовавшими в нем судьями. Другое дело, что их личные убеждения, а также предпочтения в политической жизни их стран могли быть весьма различны.

Вместе с тем как в дальней ретроспективе, так и применительно к недавнему времени прослеживается наличие в составе Суда сторонников так называемого судейского активизма, с одной стороны, и судейской сдержанности - с другой. Это различие не было резким, поскольку никто не отрицал, что Суд в условиях последовательных социальных изменений в Европе не может ограничиться ролью пассивного исполнителя неизменного текста Конвенции.

Каждое государство-участник представлено в Суде одним судьей. Никак не оспаривается право государства быть представленным тем, кого оно сочтет достойным, при условии соблюдения тех требований, которые Конвенция предъявляет к судье. Не может быть назначено на должность судьи от данного государства лицо, не предложенное этим государством.

Столь же неоспоримо право Совета Европы в лице его органов, уполномоченных на то Конвенцией, решать, отвечает ли предложенный государством кандидат необходимым требованиям.

Наряду с моральными и профессиональными требованиями, предъявляемыми к судье, кандидат, включенный в список государства, должен отвечать и некоторым другим обязательным требованиям:

- свободно владеть одним из официальных языков Совета Европы - французским или английским, на которых работает Суд. Желательно знание, хотя бы ограниченное, и другого официального языка;

- не подпадать под возрастной предел пребывания в должности судьи - 70 лет (ст. 23 п. 6 Конвенции) Конвенция о защите прав человека и основных свобод 1950 года // Действующее право в документах / Под ред. В. Блищенко. - М., 1998. - С. 19..

"Судьи избираются сроком на шесть лет. Они могут быть переизбраны..." (ст. 23 п. 1 Конвенции). Срок полномочий судьи исчисляется с даты избрания. Если судья переизбирается, то новый срок исчисляется с даты истечения срока его ранее полученных полномочий. Если судья избирается взамен судьи, который выбыл из состава Суда до истечения срока своих полномочий, то заменивший его судья занимает эту должность на время, оставшееся до истечения срока мандата выбывшего судьи. Полномочия судьи могут быть досрочно прекращены его отставкой или освобождением его от должности.

Ни один орган Совета Европы не вправе вмешиваться в деятельность как Суда в целом, так и отдельных судей. Достаточно длительная история Суда не знает случаев подобного вмешательства. Судья, отправляя правосудие, полностью независим от "своего" государства. Европейский Суд в своих решениях последовательно утверждал в соответствии с требованием Конвенции независимость и беспристрастность правосудия в государствах-участниках и делал это на основе собственной независимости и беспристрастности Мармазов В. Європейська конвенція про захист прав і основних свобод людини як специфічний об'єкт судового тлумачення // Право України. - 2002. - № 10. - С. 63..

В каждом из государств-участников действующее право, судебная система и практика, правовые традиции, правосознание и правовое поведение граждан обладают своими особенностями, и лучше, чем кто-либо, осознает эти особенности судья от этого государства, тем более, что он повседневно сталкивается с другими правовыми системами. Лучше других он знает и общую обстановку в своей стране и ее влияние на обстоятельства рассматриваемого дела. Разумеется, это сказывается на его аргументации, а нередко и позиции. Однако это далеко не то же самое, что пристрастность судьи (хотя оттенок ее объективно возможен). Более того, это фактор, способствующий всестороннему и беспристрастному рассмотрению дела данным составом Суда. Именно для этого предусмотрено обязательное участие судьи от государства в делах, связанных с этим государством.

Пленарное заседание Суда можно назвать его высшим распорядительным органом. В его состав входят все судьи. Пленарное заседание Суда не осуществляет собственно судебных функций, но в его компетенции - важные организационные вопросы. Всего в Суде четыре секции с равным распределением судей по секциям. Они образуются на пленарном заседании Суда по предложению Председателя сроком на три года. Состав секций должен быть сбалансирован географически, по представительству полов, а также учитывать различия правовых систем государств-участников. Это означает не специализацию секций, а наоборот, такой их состав, который обеспечивает наиболее всестороннее рассмотрение в рамках каждой из них любых дел, независимо от того, какого государства-участника они касаются.

Непосредственное рассмотрение конкретных дел с вынесением решения по существу (отправление правосудия в собственном смысле слова) - функция палат Суда и Большой Палаты Суда. По каждому делу, которое по распределению передано в одну из секций, она образует для его рассмотрения палату, в которую входят: председатель секции, судья от государства, являющегося стороной в деле, и пять членов секции, которых назначает ее председатель в порядке очередности. Таким образом, в палату (которая в соответствии с российской терминологией скорее может быть названа составом) входят 7 судей.

Следует отметить, что палаты Страсбургского суда оценивают правовые ситуации, которые, как правило, были предметом рассмотрения всех судебных инстанций государства-ответчика. Очевидно, что для такой оценки палаты должны обладать высоким авторитетом, что обеспечивается, в частности, и их количественным составом. Только широкая коллегиальность позволяет всесторонне изучить в судебном заседании все аспекты и детали дела, что необходимо даже тогда, когда оно на первый взгляд кажется более или менее простым. Численность палат не взята с потолка: она основана на длительном судебном опыте рассмотрения различных категорий дел.