Принципы гражданского права Республики Беларусь, их реализация в нормотворческой и правоприменительной деятельности

Другой российский ученый А.Л. Захаров предлагал следующее определение системы принципов права: «система принципов права представляет собой интеграцию однотипных по своей сущности принципов права в структурно упорядоченное единство, обладающее относительной самостоятельностью, стабильностью, автономностью функционирования и взаимодействием с внешней средой в целях урегулирования соответствующих общественных отношений» [131, с. 44].

Очевидно, что ученый счел возможным сформулировать правовое определение системы на основании теории систем. В целом с таким решением можно было бы согласиться, однако поскольку речь идет о построении достаточно специфической системы (в нашем случае - системы принципов гражданского права), то принципами ее построения будут общие принципы построения любой системы, преломленные к специфике гражданско-правовой системы. Это и вызывает определенные возражения по поводу предложенной А.Л. Захаровым формулировки. Так, вряд ли можно согласиться с таким признаком системы принципов гражданского права как автономность функционирования. На наш взгляд, системе принципов гражданского права в большей степени присущ другой признак системы - детерменированность. «Структура системы соотносит элементы таким образом, что они с той или иной степенью могут предопределять существование друг друга» [207, с. 40]. Однако, в отличие от технических систем, в рассмотренном случае преобладают связи корреляционные, а не связи функционирования.

На взаимосвязь правовых принципов обращал внимание В.Н. Хропанюк при исследовании общеправовых принципов: «Все общие принципы права тесно взаимосвязаны между собой, - писал ученый. Если действует принцип социальной справедливости, то устанавливаются и гуманные отношения между людьми. И наоборот, реализация принципа гуманизма означает в то же время установление справедливых отношений в общественной жизни». В обоснование своей позиции автор приводит также высказывание Аристотеля о том, что справедливость тесно связана с понятиями законности и равенства людей, так как справедливость выступает как законное и как равное, а несправедливость - как противозаконное и неравное отношение к людям [467, с. 216].

Логика рассуждений приводит нас к тому, что система принципов гражданского права представляет собой не простую совокупность, арифметическую сумму принципов, а устойчивое и стабильное образование, составные части которого соединены между собой «сложными логико-правовыми связями и в силу этого составляют определенное единство» [79, c. 60]. «Причем составные элементы этой системы, обогащая и углубляя друг друга, диалектически взаимосвязаны» [133, c. 66]. Система принципов гражданского права предполагает наличие как горизонтальных связей, существующих внутри ее составных элементов, так и вертикальных, включающих систему принципов гражданского права в систему общеправовых (конституционных) принципов. Каждый гражданско-правовой принцип имеет свою вертикаль и горизонталь. При этом вертикаль образует последовательность форм воплощения в конкретных нормах гражданского права, регулирующих общественные отношения, составляющие предмет данной отрасли, а горизонталь - множество сосуществующих принципов.

Таким образом, система принципов гражданского права - это целостное, структурно упорядоченное единство принципов, находящихся во взаимодействии между собой, а также с принципами других отраслей права и обеспечивающих эффективное правовое регулирование гражданско-правовых отношений. При этом системообразующим критерием построения системы принципов гражданского права является предмет гражданского права.

Рассмотрение принципов гражданского права сквозь призму обозначенных нами признаков и выработанного понятия системы позволит выделить те принципы, которые, должны быть включены в ее состав с тем, чтобы ее функционирование достигало целей гражданско-правового регулирования. При этом следует учитывать, что не только содержание системы раскрывается посредством включения в нее определенных элементов, но и наоборот - содержание каждого элемента предопределяет система, в которую он включен.

Справедливо мнение В.С. Каменкова о том, что понимание системы как целого «не препятствует вычленению из этой системы той или иной ее части для проведения более детального рассмотрения и исследования» [152, с. 8]. Следует вначале рассматривать каждый гражданско-правовой принцип в отдельности, анализируя его правовую сущность, раскрывая содержание, реализацию в нормах гражданского законодательства с тем, чтобы выявить его точки соприкосновения и оценить эффективность его взаимодействия с другими принципами (элементами системы). Затем определить: какие принципы гражданского права должны быть соединены воедино с тем, чтобы образовалась система принципов, подпадающая под сформулированное нами понятие. Следовательно, «весь пафос системных исследований направлен на поиски системообразующих факторов, а не просто совокупности характеристик системного объекта…» [29, с. 191].

Таким образом, формирование системы принципов гражданского права предполагает в первую очередь выделение системообразующего критерия. Системообразующим критерием гражданского права как правовой отрасли, общим условием существования каждого его структурного подразделения служит предмет правового регулирования, поскольку метод и принципы от него производны. Следовательно, в систему принципов гражданского права должны быть включены только те принципы, которые находятся в органичной связи с предметом гражданско-правового регулирования.

4.2 Конституционные основы принципов гражданского права

В Конституции Республики Беларусь закреплено, что Республика Беларусь - унитарное демократическое социальное правовое государство (ст. 1), все его органы и должностные лица действуют в пределах Конституции и принятых в соответствии с ней актов законодательства (ст. 7), Конституция обладает высшей юридической силой (ст. 137) [182].

В Послании Конституционного Суда Республики Беларусь «О состоянии конституционной законности в Республике Беларусь в 2004 году», в частности, подчеркивается, что «для успешного становления Республики Беларусь как правового государства важно обеспечить формирование современной системы законодательства, базирующейся на конституционных принципах и нормах. Акты текущего законодательства должны составлять выстроенную на основе Конституции правовую пирамиду, в которой исключены противоречия и пробелы» [299]. В Конституции Республики Беларусь сформулированы правовые принципы государственной и общественной жизни, на основе которых должно быть выстроено все законодательство, в том числе и гражданское. Приоритет конституции - неотъемлемая черта правового государства. «Белорусское правовое государство - это прежде всего конституционное государство, основой которого является Конституция Республики Беларусь. Если представить себе наши законы в виде единого и целостного комплекса, то Конституция, несомненно, занимает главенствующее положение. Конституционные нормы являются первичными, учредительными» [433, с. 4].

Анализируя соотношение между нормами конституционного права и нормами права гражданского, российский ученый Г.А. Гаджиев образно сравнивал конституционные нормы с зонтиком, под сенью которого находятся частноправовые нормы [79, с. 22]. Каждый принцип гражданского права является элементом системы гражданско-правовых принципов и одновременно более широкой системы - системы правовых принципов. В этой связи не только научный, но и практический интерес представляет исследование соотношения конституционных и гражданско-правовых принципов, определение их точек соприкосновения, выявление специфических, сущностных черт отраслевых начал гражданского законодательства.

Несмотря на прямое действие принципов и норм Конституции, учеными высказывается обоснованное предостережение от чрезмерно широкого его понимания в гражданском праве, способного привести к юридическим ошибкам. В связи с этим делается вывод, что толкование и применение норм гражданского права должно происходить в совокупности с толкованием и применением конституционных норм, закрепляющих базовое положение для отношений, регулируемых гражданским правом [496, с. 130]. Приведенные нами выше принципы правового государства имманентно присущи гражданскому праву, они соотносятся как целое и часть. Если спроецировать основные признаки правового государства на сферу отношений, регулируемых гражданским правом, то можно выделить следующие принципы гражданского права: недопустимость произвольного вмешательства в частные дела; автономии воли и свободы договора; неприкосновенности собственности; восстановления и защиты нарушенных прав.

В ГК в числе основных начал гражданского законодательства Республики Беларусь называются принципы верховенства права, социальной направленности регулирования экономической деятельности, которые являются общеправовыми, конституционными. В связи с этим необходимо дать правовую оценку данному законодательному решению. Попытаемся определить, насколько оправдано выборочное включение некоторых общеправовых принципов в нормы гражданского законодательства и как провести «демаркационную линию» между конституционными (общеправовыми) принципами и собственно отраслевыми началами гражданского законодательства.

К числу важнейших конституционных принципов относится, в частности, закрепленный ст. 2 ГК принцип верховенства права, который базируется на положениях ст. 7 Конституции Республики Беларусь и, как отмечает А.Г. Тиковенко, «придает конституционным правам и свободам человека и гражданина характер непосредственно действующих» [190, с. 133]. Принцип верховенства права устанавливает начала, сдерживающие власть государства, обязывающие его вести себя в соответствии с рядом предписанных и публично оглашенных правил. Он заключается в строгой иерархии нормативных правовых актов. Применительно к сфере гражданско-правовых отношений этот принцип сформулирован следующим образом: «все участники гражданских отношений, в том числе государство, его органы и должностные лица, действуют в пределах Конституции Республики Беларусь и принятых в соответствии с ней актов законодательства» (ч. 2 ст. 2 ГК).

По замыслу законодателя в сфере гражданских правоотношений указанный принцип призван обеспечить стабильность и непротиворечивость гражданского законодательства. Одновременно он является гарантией того, что публичная власть будет действовать только в конституционном поле. Вместе с тем следует признать, что принцип верховенства права не имеет ярко выраженной отраслевой принадлежности, в связи с чем С.Н. Братусь полагал, что «ничего специфического в осуществлении этого принципа в гражданском праве нет» [41, с. 52]. Принцип верховенства права относится к числу общеправовых, конституционных принципов, относить его к числу отраслевых принципов гражданского права, означает сужать его значимость. Не менее важен названный принцип для уголовного, административного и других отраслей права.

В юридической литературе принципы верховенства права и верховенства закона нередко рассматриваются в качестве синонимических конструкций. Однако, на наш взгляд, содержание принципа верховенства права значительно шире и включает в себя принцип верховенства закона как составную часть. Следует согласиться с утверждением Э.П. Григониса о том, что «просто верховенство закона в государстве и обществе не может служить основанием для признания такого государства правовым, поскольку законы, применяемые в государстве, могут быть и неправовыми и несправедливыми [111, с. 81]. «Лишь те страны, которые основывают свою правовую систему не на верховенстве закона, а на явно выраженном верховенстве права (обязательную силу здесь приобретают не только правовые нормы, но и принципы права), признают государство ответственным за ущерб, причиненный как законными, так и незаконными действиями законодателя» [46, с. 27]. В силу принципа верховенства закона в случае расхождения подзаконных актов с законом действует закон. «Причем когда речь идет о верховенстве закона, то он понимается в прямом своем значении, а именно как акт, исходящий от высшего представительного органа государственной власти и обладающий высшей юридической силой» [324, с. 434]. Закон не может быть отменен, изменен или приостановлен подзаконным актом. В правовом государстве он выражается в требовании верховенства закона, в подчиненности ему всех других, подзаконных нормативных актов [69, с. 187].

Неверно также ставить знак равенства между принципами верховенства права, верховенства закона и принципом законности. Содержание принципа законности выражается в требовании строгого и полного осуществления предписаний правовых норм всеми субъектами права. Обеспечивая реализацию норм права, указанный принцип одновременно содействует воплощению в практике правового регулирования других общих правовых принципов: справедливости, социальной свободы, гуманизма. Как и вышеназванные принципы, он относится к числу общеправовых (конституционных) принципов.

Закрепленный ст. 2 ГК в числе основных начал гражданского законодательства принцип социальной направленности регулирования экономической деятельности базируется на положениях ст. 1 и ст. 13 Конституции Республики Беларусь: «Государство осуществляет регулирование экономической деятельности в интересах человека и общества; обеспечивает направление и координацию государственной и частной экономической деятельности в социальных целях». В понятие данного принципа как гражданско-правового законодатель вложил следующее содержание: «направление и координация государственной и частной экономической деятельности обеспечиваются государством в социальных целях» (ст. 2 ГК).

Стоящие перед правом задачи, связанные с регулированием социальных и экономических отношений, неизбежно находят отражение в нормах всех отраслей права, в том числе и гражданского. Они же предопределили включение в нормы ГК принципа социальной направленности регулирования экономической деятельности, поскольку принципы гражданского права в концентрированном виде отражают социально-экономическую сущность регулируемых отношений и экономической политики, осуществляемой государством применительно к этим отношениям через нормы гражданского права [103, с. 19].

Проявления данного принципа обнаруживаются в нормах гражданского законодательства каждого демократического государства. Однако названный принцип адресован публичной власти, поэтому в сфере частноправовых отношений он находит только косвенное, опосредованное проявление. Его влияние проявляется на стадии нормотворчества, но представляется достаточно сложным оценить его роль в правоприменительной деятельности. На наш взгляд, решение социальных задач, которые стоят перед государством, не должно быть сконцентрировано преимущественно в сфере гражданского права, поскольку гражданское право регулирует в первую очередь сферу частных интересов. Социальные задачи должны решаться преимущественно средствами из арсенала публичного права.

Следует отметить и тот факт, что преимущественно социальная направленность гражданского права (то есть признание приоритета общественных интересов над интересами отдельной личности) может явиться предпосылкой того, что свобода участников гражданских правоотношений будет подвергаться ограничениям под воздействием общественного интереса. Резюмируя суть занятой нами правовой позиции, отметим, что принцип социальной направленности регулирования экономической деятельности должен быть исключен из норм ГК, поскольку относится к числу общеправовых принципов и непосредственно не отражает специфику гражданско-правового регулирования [7-А; 19-А; 35-А; 39-А]. Уместно в этой связи привести слова Ю.К. Толстого, который отмечал, что «исследование принципов отдельных отраслей права во многом обесценивалось и благодаря тому, что общие принципы права, которые иногда таковыми не были, механически пересаживались на отраслевую почву, где они заведомо не могли прижиться» [440, с. 49-53].

Следует отчасти согласиться с Л.С. Явичем о том, что «отраслевые принципы, строго говоря, - специфические юридические принципы, выражающие характер регулируемых отношений (предмет), содержание регулирования и его средства (методы). Конечно, при рассмотрении отраслевых принципов упоминаются и основные принципы права, в том числе общесоциальные. Делается это в учебно-практических целях для того, чтобы подчеркнуть соответствие данной отрасли права существующему типу общественных отношений. Однако к принципам отрасли права основные принципы не относятся [495, с. 165]. В то же время утверждение ученого о том, что общеправовые принципы упоминаются при рассмотрении отраслевых принципов только в учебно-методических целях, сужает их практическую значимость.

Общеправовые принципы права зачастую закрепляются в отраслевом законодательстве. Так, в качестве принципов гражданского права Республики Беларусь закреплены принципы равенства, неприкосновенности собственности, обеспечения восстановления нарушенных прав, их судебной защиты. И хотя эти принципы нельзя отнести исключительно к отраслевому законодательству, но именно в нормах гражданского законодательства их проявление наиболее отчетливо, их связь с предметом гражданско-правового регулирования наиболее органична, они играют роль эталона в нормотворческой деятельности и выполняют функцию непосредственного регулятора общественных отношений в правоприменительной деятельности.

Таким образом, проанализировав содержание принципа верховенства права и принципа социальной направленности регулирования экономической деятельности, можно сделать следующий вывод. С одной стороны, невозможно отрицать то значение, которое имеют названные принципы для гражданского права. Будучи зафиксированными в Конституции Республики Беларусь, они пронизывают всю правовую систему Республики Беларусь и представляют собой части фундамента, на котором она построена. С другой стороны, вряд ли оправданно говорить о гражданско-правовой природе данных принципов, поскольку они имеют ярко выраженный универсальный характер и не могут быть отождествлены с какой-либо отдельной отраслью права.

Отказ от необходимости включения конституционных принципов в ГК обусловлен тем, что в настоящее время особой необходимости в этом нет. В период, когда формировались нормы ГК, законодателю важно было определиться с направлением, в котором будет формироваться гражданское законодательство. Важно было установить основные начала, которые будут положены в основу всей кодификации, поэтому законодатель пришел к выводу о необходимости закрепления некоторых наиболее значимых общеправовых принципов.

В числе основных начал гражданского законодательства закреплен также принцип приоритета общественных интересов (ст. 2 ГК). Законодатель так раскрывает содержание данного принципа: «осуществление гражданских прав не должно противоречить общественной пользе и безопасности, наносить вред окружающей среде, историко-культурным ценностям, ущемлять права и защищаемые законом интересы других лиц» [88]. В белорусской цивилистической доктрине не проводится анализ содержания данного принципа. Делается лишь отсылочный вывод о том, что принцип приоритета общественных интересов присущ всей системе права Республики Беларусь и вытекает из Конституции Республики Беларусь [91, с. 29]. Однако с этим утверждением нельзя согласиться по следующим причинам.

Серьезные возражения вызывает как название этого принципа, так и целесообразность его включения в нормы гражданского законодательства. Ст. 2 Конституции Республики Беларусь гласит: «Человек, его права, свободы и гарантии их реализации являются высшей ценностью и целью общества и государства». Это означает, что Основной Закон исходит из конституционного признания высшей ценности прав и свобод отдельного человека, то есть из приоритета частных, а не публичных интересов. Следовательно, нет оснований утверждать, что принцип приоритета общественных интересов базируется на положениях Конституции.

В ст. 23 Конституции Республики Беларусь закреплено: «Ограничение прав и свобод личности допустимо только в случаях, предусмотренных законом, в интересах национальной безопасности, общественного порядка, защиты нравственности, здоровья населения, прав и свобод других лиц» [182]. Данный конституционный принцип традиционно именуется принципом соразмерности (пропорциональности) и сбалансированности при ограничении субъективных прав и является важным элементом в концепции правового государства. Он закреплен в национальном праве большинства европейских стран и выступает неотъемлемым атрибутом правового государства. Содержание названного принципа состоит в том, чтобы при принятии решений «было соблюдено справедливое равновесие между требованиями общественного интереса и требованиями защиты основных прав частных лиц» [74, с. 72]. Исходя из этого, при разрешении возникающих конфликтов Конституционный Суд Республики Беларусь часто основывается на указанном принципе [395, с. 75]. И это вполне объяснимо, поскольку признание приоритета общественных интересов свидетельствует о некоторой недооценке человека, его прав и свобод.

В правовой ткани принципа приоритета общественных интересов используются термины: «общественная польза» и «общественные интересы», которые представляют собой оценочные категории. Однако научная расшифровка этих терминов не дается, несмотря на то, что они становятся критерием (общим правилом) при принятии решений, способных ограничивать свободу субъектов гражданского права. Закон не содержит и четкого определения понятия того, в чем конкретно состоит благо общества и общественный интерес и что именно наносит вред обществу. В силу этих обстоятельств представляется сложным с достаточной долей объективности определить акт реализации гражданских прав как противоречащий общественной пользе, общественным интересам и общественному порядку. Необходимо отметить, что введение вышеназванных понятий не является новым в юридической практике. Исторически подобные ограничительные правила были изобретены для использования в случаях, когда императивной нормой права возникающие юридические отношения не могли быть урегулированы. Эти понятия находят широкое применение в нормах международного права.

Термин «общественный порядок» впервые был закреплен в ст. 1133 Кодекса Наполеона в 1804 г. Всякий акт, противоречащий общественному порядку, признавался недозволенным. Критерий «общественного порядка» был воспринят и русским законодателем, который закрепил его в ст. 1528 Свода Законов. Эта практика отчасти была воспринята и германским законодателем. Однако, в 1896 г., принимая ГГУ, он отказался от понятия «общественный порядок» и отдал предпочтение критерию «добрых нравов». Положения ст. 20 Швейцарского гражданского уложения 1907 г. также указывают на недействительность договоров, нарушающих добрые нравы. Аналогичным образом поступил и японский законодатель, объявивший недействительными сделки, противоречащие публичному порядку и добрым нравам [45, с. 245]. Однако ни в одном из вышеупомянутых источников законодательства не содержится точного определения этих понятий.

С момента введения этих критериев в гражданское законодательство их трактовка вызвала бурные споры в среде ученых-цивилистов. Единое мнение, к сожалению, так и не было достигнуто. Отсутствие законодательной расшифровки понятий «общественный порядок» и других означало, что суды были уполномочены решать вопрос о законности того или иного договора с точки зрения требований общественного порядка. Это порождало опасность судейского произвола и ситуацию неопределенности.

Озабоченность таким положением выражал И.А. Покровский: «Задача государства определить все то, что необходимо для существования общественного порядка, положительными предписаниями закона, и тогда, естественно, любые сделки, противные общественному порядку, будут невозможны уже потому, что они противны закону» [340, с. 245]. Данная позиция актуальна и в настоящее время. Как отмечает В.И. Крусс, «любые права и свободы должны быть поняты и осмыслены таким образом, чтобы исключалась возможность их решающего противопоставления общественным (общенародным) интересам и целям общего блага…» [192, с. 17].

Ответ на вопрос о том, должен ли вообще вводиться в гражданское право критерий полезности для общества, может быть только отрицательным.

Гражданское право по своей сути является частным правом, оно глубоко индивидуалистично, следовательно, нет смысла привносить в него концепцию общественных интересов или вводить критерий полезности для общества. Гражданский оборот есть сложная система обмена между индивидами, в которой они стремятся к достижению своих собственных частных интересов. Кроме того, возведение в разряд ключевого отраслевого принципа современного гражданского права принципа приоритета общественных интересов создает проблему корреляции названного принципа с другими принципами гражданского права: свободы договора, равенства участников гражданских отношений и недопустимости произвольного вмешательства в частные дела. Принцип приоритета создает атмосферу непредсказуемости и представляет собой серьезную угрозу стабильности гражданского оборота. Задачей законодателя является исключение из ст. 2 ГК принципа приоритета общественных интересов как чуждого гражданскому праву.

Вместе с тем не следует впадать и в иную крайность - абсолютизировать частные интересы и органически противопоставлять их интересам общества и государства. Регулирование правовых отношений нормами как конституционного, так и гражданского права, по выражению Г.А. Гаджиева, «предполагает филигранную балансировку законодателей между поддержкой основных прав и их ограничением в интересах экономического публичного порядка» [77, с. 6]. И разумным противовесом неограниченной свободе отношений участников гражданских правоотношений является конституционный принцип соразмерности (пропорциональности) и сбалансированности при ограничении субъективных прав.

Подводя краткие итоги, представляется возможным сделать вывод о том, что принципы гражданского законодательства, закрепленные в ст. 2 ГК Республики Беларусь (исключая принцип приоритета общественных интересов), имеют единую «корневую» систему и представляют собой конституционные положения, трансформированные в гражданско-правовые принципы с учетом специфики общественных отношений, регулируемых гражданским правом.

Взаимосогласованность и единообразие конституционных и отраслевых принципов и норм является важным атрибутом правового государства, процесс формирования которого в Республике Беларусь еще не завершен [6-А; 19-А].

4.3 Основные отраслевые принципы гражданского права: проблема элементного состава

В юридической литературе общепризнанным является мнение о делении всех правовых принципов по сфере их действия на общеправовые, специально-правовые и принципы отдельных институтов. К числу общеправовых относятся принципы законности, гуманизма, равенства всех перед законом, справедливости и др. Специально-правовыми (отраслевыми) признаются принципы, характерные для конкретной отрасли права.

Отраслевые принципы характеризуют наиболее существенные черты отрасли права. По мнению В.Ф. Яковлева, они «не менее связаны с устоями существующих общественных отношений, чем основные принципы права, но в сравнительно ограниченной сфере юридического опосредования. Отраслевые юридические науки при исследовании принципов, отталкиваются от особенностей предмета регулирования, из чего опять-таки не следует, что действительный генезис принципов данной отрасли права происходил и происходит помимо влияния на него основных принципов, свойственных всей правовой системе» [496, с. 164]. Характеризуя отраслевые принципы гражданского права, Г.А. Свердлык обращал внимание на то, что «широта их действия отражает природу и сущность гражданского права…», что «они способствуют не только достижению результатов регулирования, но и определению его направления, перспективы, а также выступают методологическими ориентирами правоприменения» [397, с. 105].

В рамках настоящего раздела попытаемся определить элементы системы принципов гражданского права, совместное функционирование которых способно гарантировать эффективное регулирование гражданско-правовых отношений. При этом следует исходить из законодательного установления о том, что систему принципов гражданского права нельзя ограничивать принципами, названными ст. 2 ГК. Данная система представляет собой более широкую в содержательном смысле общность, в которую включены и принципы, которые прямо не сформулированы в виде отдельных законоположений, а выводятся в результате анализа всей совокупности норм гражданского законодательства Республики Беларусь.

Необходимо также учитывать то обстоятельство, что каждый из гражданско-правовых принципов, являясь элементом системы принципов гражданского права, в то же время сам имеет достаточно сложную структуру. Он состоит из разнообразных элементов, прочно между собой соединенных в рамках основного начала и тесно взаимодействующих в процессе его реализации. Именно поэтому считаем целесообразным при рассмотрении принципов гражданского права конкретизировать и детализировать эти элементы, проследить разнообразные проявления отраслевых принципов в различных подотраслях и институтах гражданского права, с тем, чтобы внести конкретные предложения по совершенствованию механизма гражданско-правового регулирования.

4.3.1 Принцип юридического равенства участников гражданских правоотношений

Согласно ст. 7 Всеобщей Декларации прав человека 1948 г., к которой присоединилась БССР, «все люди равны перед законом и имеют право, без всякого различия, на равную защиту закона». Как отмечает Б.С. Крылов, государство признается демократическим и является таковым только при условии, что оно признает принцип равенства в отношениях между людьми и между народами и прилагает необходимые усилия для осуществления его на практике [194, с. 13]. В нормах Конституции Республики Беларусь принцип равенства повторяется многократно: «все равны перед законом и имеют право без всякой дискриминации на равную защиту прав и законных интересов» (ст. 22); «никто не может пользоваться преимуществами и привилегиями, противоречащими закону» (абз. 2 ст. 23); «иностранные граждане и лица без гражданства на территории Беларуси пользуются правами и свободами и исполняют обязанности наравне с гражданами Республики Беларусь, если иное не определено Конституцией, законами и международными договорами» (ст. 11); «государство предоставляет всем равные права для осуществления хозяйственной и иной деятельности, кроме запрещенной законом, и гарантирует равную защиту и равные условия для развития всех форм собственности. Государство гарантирует всем равные возможности свободного использования способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности» (ст. 13) [182].

Данные конституционные положения в нормах гражданского законодательства оформлены как принцип равенства участников гражданских правоотношений: «субъекты гражданского права участвуют в гражданских правоотношениях на равных, равны перед законом, не могут пользоваться преимуществами и привилегиями, противоречащими закону, и имеют право без всякой дискриминации на равную защиту прав и законных интересов» [88].

Сущность принципа юридического равенства достаточно четко выражена еще римскими юристами: «lex uno ore omnes alloqitur» («закон говорит со всеми одинаково»). Следует исходить из того, что равенство в данном случае - это лишь требование к сущности, неравенство неизбежно в любом обществе. В.А. Витушко справедливо указывает, что данный принцип «соответствует общенаучному и физическому принципу тождества, поскольку в обществе, как и в природе, полного равенства нет и не может быть» [66, с. 121]. Равенство становится возможным лишь в правовой форме, поскольку только в праве фактически различные люди рассматриваются в качестве формально равных субъектов. Право формально уравнивает фактически неравных субъектов. Оно стремится обеспечить равное отношение ко всем субъектам. Формальное равенство в данном случае должно пониматься как равная свобода участников правового общения. Вполне естественно, что разные люди обладают разными правами. Если бы все были похожи во всем, включая и спецификацию субъективных прав, взаимные соглашения не возникали бы, за исключением отдельных случаев. Лауреат Нобелевской премии в области экономики Дж. Бьюкенен писал: «Обмен правами происходит именно из-за того, что люди различаются, вне зависимости от того, обусловлены ли эти различия физическими способностями, количеством принадлежащих им благ, или разными вкусами и предпочтениями» [43, с. 224].

Для социальной стабильности большое значение должна иметь связь между правами индивида и предполагаемым различием во врожденных способностях. «Фиксируя этот принцип, закон закрепляет равенство социальных возможностей, признаваемых и обеспечиваемых гражданским правом» [103, с. 20]. «Основными началами права являются юридическое равенство (равноправие) граждан и тесно связанный с ними эквивалент в движении и обмене благ, услуг, а также в воздаянии наказаний за правонарушения. Свобода становится правом только тогда, когда она урегулирована, нормирована на началах юридического равенства и эквивалента. Право по своей природе (в противоположность произволу и привилегии) предполагает общий масштаб, меру, выражающуюся в юридическом равенстве участников правового общения и эквивалентности в их отношениях» [132, с. 85]. Из изложенного вытекает вывод о том, что название принципа нуждается в корректировке. Поскольку речь идет не о фактическом равенстве, которое недостижимо, а только лишь о юридическом равенстве участников гражданских правоотношений, принцип должен быть сформулирован как «принцип юридического равенства участников гражданских правоотношений». Соответствующие изменения должна претерпеть редакция ст. 2 ГК.

Вместе с тем не все ученые-цивилисты называют принцип равенства в числе принципов гражданского права, некоторые рассматривают равенство в качестве характеристики отраслевого метода. Так, О.Н. Садиков, перечисляя принципы гражданского права, не относит равенство к их числу, полагая, что равенство представляет собой признак метода гражданско-правового регулирования [97, с. 11].

Однако, на наш взгляд, равенство может выступать одновременно в нескольких качествах: в качестве принципа гражданского права и метода гражданско-правового регулирования, поскольку в каждом из этих качеств играет свою роль. Представляется, что рассмотрение равенства в гражданском праве лишь в качестве характерной черты метода не позволяет в полной мере оценить ее значение в механизме правового регулирования. Метод правового регулирования и принципы - это те правовые категории, без которых невозможна квалификация гражданских правоотношений как таковых, которые выступают в качестве критериев деления отраслей права. Как метод гражданско-правового регулирования, так и принципы выполняют свою роль в механизме гражданско-правового регулирования. Принципы представляют собой категорию, характеризующую качественные особенности норм отрасли гражданского права. В отличие от метода, они прямо закреплены в нормах действующего законодательства либо могут быть выведены из него путем толкования. Поэтому правило о равенстве - это требование о том, что должно быть. Метод гражданского права как правовой отрасли базируется на основополагающих идеях, которые в итоге предопределяют содержание норм гражданского законодательства. Данные идеи выступают ориентиром, в соответствии с которым законодателем избираются наиболее эффективные средства и приемы регулирования общественных отношений, составляющих предмет гражданского права как отрасли. В связи с этим, на наш взгляд, нет оснований отказываться от признания равенства в качестве одного из основных начал гражданского законодательства.

Несмотря на то что принцип равенства участников гражданских правоотношений является по своей правовой природе общеправовым (конституционным) принципом, позицию законодателя по включению его в число отраслевых принципов гражданского права следует признать обоснованной. В нормах гражданского права названный принцип имеет множество проявлений, он наполняет конституционный принцип более обширным содержанием, раскрывая и конкретизируя его применительно к сфере частных отношений. Принцип равенства участников гражданских правоотношений без преувеличения можно назвать одним из центральных принципов гражданского права, «как идеал и цель правового регулирования данный принцип считается обязательным атрибутом гражданского права всех свободных сообществ» [66, с. 122].

Назначение исследуемого принципа состоит прежде всего в том, чтобы исключить подчиненность одного участника гражданских правоотношений другому. В ст. 1 ГК, определяющей круг отношений, регулируемых гражданским законодательством, закреплено, что «к имущественным отношениям, основанным на административном или ином властном подчинении одной стороны другой, гражданское законодательство не применяется, если иное не предусмотрено законодательством». Поскольку в роли участника гражданских правоотношений может выступать государство, ст. 124 ГК специально содержит указание на то, что Республика Беларусь, административно-территориальные единицы участвуют в отношениях, регулируемых гражданским законодательством, на равных с иными участниками этих отношений - физическими и юридическими лицами.

Принцип равенства означает, что все субъекты гражданского права обладают одинаковыми юридическими возможностями и на их действия по общему правилу распространяются одни и те же гражданско-правовые нормы. Все они в равной мере могут иметь на праве собственности или ином вещном праве имущество, приобретать это имущество, владеть, пользоваться и распоряжаться им, «права всех собственников защищаются равным образом» (п. 5 ст. 213 ГК). Согласно ст. 16 ГК способность иметь гражданские права и нести обязанности (гражданская правоспособность) признается в равной мере за всеми гражданами [88]. В соответствии с положением ст. 11 Конституции Республики Беларусь «иностранные граждане и лица без гражданства на территории Беларуси пользуются правами и свободами и исполняют обязанности наравне с гражданами Республики Беларусь, если иное не определено Конституцией, законами и международными договорами» [182].

Все граждане обладают равной правоспособностью, то есть объем правоспособности всех граждан одинаков. В связи с этим рассмотрим ряд положений законодательства, содержащих запрет на занятие предпринимательской деятельностью отдельным категориям граждан. В соответствии с ч. 2 п. 2 Указа Президента Республики Беларусь от 18 июня 2005 г. № 285 «О некоторых мерах по регулированию предпринимательской деятельности», деятельность индивидуального предпринимателя с 1 января 2008 г. может осуществляться только с привлечением членов семьи и близких родственников (супруг (супруга), родители, дети, усыновители, усыновленные (удочеренные), родные братья и сестры, дед, бабка, внуки) [261]. Вместе с тем не все индивидуальные предприниматели имеют членов семьи и близких родственников. Следовательно, данное положение следует признать ограничивающим правоспособность данных лиц, нарушающим принцип юридического равенства участников гражданских правоотношений и конституционный принцип свободы предпринимательской деятельности.

Законодательством предусмотрены и иные ограничения. Так, в соответствии с ч. 2 ст. 2 Закона Республики Беларусь от 28 мая 1991 г. «О предпринимательстве в Республике Беларусь» не допускается занятие предпринимательской деятельностью должностным лицам и специалистам, работающим в органах государственной власти и управления, прокуратуры и судах [279]. Закон Республики Беларусь от 13 ноября 1992 г. «О статусе военнослужащих» запрещает военнослужащим заниматься любыми видами предпринимательской деятельности (ст. 8) [303]. Такой же запрет действует в отношении работников органов финансовых расследований (ст. 12 Закона Республики Беларусьот 4 июня 2001 г. «Об органах финансовых расследований Республики Беларусь») [314].

Однако, на наш взгляд, приведенные законоположения не содержат норм, нарушающих принцип равенства правоспособности граждан. Особый статус данных категорий работников, позволяющий им, используя служебное положение, занять более выгодные позиции в гражданском обороте и тем самым поставить иных участников гражданского оборота в неравное положение, вынуждает законодателя путем установления подобных ограничений обеспечить реализацию принципа равенства. Справедливо по этому поводу было отмечено О.С. Иоффе: «всякий принцип, каким бы общим он ни был, не лишается своего значения и тогда, когда он терпит те или иные исключения, если, однако, последние действительно являются исключениями…» [141, с. 29]. При этом закономерно возникает вопрос о том, чем вызваны и насколько допустимы и оправданы существующие отступления от принципа равенства и не достигают ли они известной «критической массы», разрушающей действие самого принципа. Попытаемся ответить на этот вопрос, проанализировав отдельные положения законодательства.

Отступления от принципа равенства могут выражаться в установлении определенных привилегий (льгот) и преимущественных прав. Причины, по которым законодатель отступает от принципа равенства, разнообразны. В числе этих причин можно назвать следующие: необходимость решения задач, стоящих перед государством; требования достижения справедливости; обеспечение стабильности гражданско-правовых отношений и т.п. Определенные отступления от принципа равенства субъектов гражданско-правовых отношений могут устанавливаться законодателем с целью защиты интересов более слабой стороны.

Представляется методологически оправданным начать исследование данной проблемы с анализа понятий «привилегия» и «преимущественные права», посредством которых законодатель раскрывает содержание принципа равенства в гражданском праве. В русском языке данные понятия рассматриваются в качестве синонимических конструкций: «льгота - облегчение кому-нибудь, предоставляемое как исключение из общих правил» [325, с. 520], «привилегия - преимущественное право, льгота» [325, с. 294]. Вместе с тем следует признать, что в нормах гражданского законодательства между данными понятиями обнаруживается существенное различие.

Правоотношения, включающие в свое содержание преимущественные права, в системе гражданских правоотношений выделяются особо. На специфический характер этих прав обращал внимание Д.И. Мейер: «Есть много прав, которые принадлежат не всем членам государственного союза, а только тем из них, которые находятся в тех или других условиях, под которыми предоставляются права; но все лица, находящиеся в назначенных условиях, пользуются этими правами. Они называются правами особенными» [221, с. 113]. На исключительный характер преимущественных прав обращается внимание и в современной цивилистической литературе. Особо подчеркивается, что поскольку такие права дают своим обладателям юридическое превосходство над другими субъектами и выходят за рамки принципа равенства, они могут возникнуть у субъектов только в случаях, предусмотренных законом [106, с. 135].

Так, в соответствии со ст. 315 ГК преимущественное перед другими кредиторами залогодателя право на удовлетворение своих требований за счет стоимости заложенного имущества имеет залогодержатель, за исключением случаев, предусмотренных законодательными актами. Правом преимущественной покупки продаваемых другим акционером акций обладают участники закрытого акционерного общества (ст. 97 ГК). Участники общества с ограниченной ответственностью пользуются преимущественным правом покупки доли участника в случае ее продажи, если уставом общества или соглашением его участников не предусмотрен иной порядок осуществления этого права (ст. 92 ГК). Предоставлены такие права и участникам общей долевой собственности. При продаже доли в праве общей собственности постороннему лицу остальные участники долевой собственности имеют преимущественное право покупки продаваемой доли по цене, за которую она продается, и на прочих равных условиях, кроме случая продажи с публичных торгов (ст. 253 ГК).

В ст. 592 ГК закреплено преимущественное право арендатора на заключение договора аренды на новый срок. Преимущественное право на заключение договора аренды по истечении срока его действия перед другими лицами при прочих равных условиях имеет арендатор, надлежащим образом исполнявший свои обязанности по договору аренды, если иное не предусмотрено законодательством или договором аренды. Если арендодатель отказал арендатору в заключении договора на новый срок, но в течение года со дня истечения срока договора с ним заключил договор аренды с другим лицом, арендатор вправе по своему выбору потребовать в суде перевода на себя прав и обязанностей по заключенному договору и возмещения убытков, причиненных отказом возобновить с ним договор аренды, либо только возмещения таких убытков.

Решением хозяйственного суда Минской области от 13 января 2002 г. было отказано в иске индивидуальному предпринимателю И. к предприятию «Б» (первый ответчик) и к индивидуальному предпринимателю П. (второй ответчик) о переводе прав и обязанностей по договору аренды.

В ходе рассмотрения дела установлено, что 6 января 1997 г. между истцом и предприятием «Б» был заключен договор аренды нежилого помещения для использования под кафе-бар. 26 февраля 1999 г. сторонами по договору был перезаключен договор аренды нежилых помещений для использования под кафе-бар, офис и склад. Срок действия договора - с 15 марта 1999 г. по 15 марта 2000 г. 14 декабря 1999 г. первый ответчик письменно уведомил истца о том, что договор аренды № 1 от 26 февраля 1999 г. продлеваться не будет. 11 января 2000 г. администрация предприятия «Б» письмом повторно информировала истца о том, что срок договора аренды № 1 от 26 февраля 1999 г. истекает 15 марта 2000 г. и продлеваться не будет. 2 февраля 2000 г. истец письменно обратился с просьбой к первому ответчику о продлении срока действия договора. Письмом от 1 марта 2000 г. первый ответчик установил срок для освобождения арендуемых помещений. Во всех трех письмах администрация предприятия «Б» указывала на то, что занимаемые истцом помещения будут использоваться арендодателем для организации новых форм культурно-массовой работы предприятия Б. Вместе с тем 1 июня 2000 г. первый ответчик заключает со вторым ответчиком договор № 2 аренды нежилых помещений предприятия «Б» для использования под кафе-бар. В связи с тем, что арендодатель, вопреки уверениям об использовании занимаемых истцом помещений для организации новых форм культурно-массовой работы предприятия «Б», передал спорные помещения другому арендатору, истцом заявлено требование о переводе на него, как на лицо имеющее преимущественное право на заключение договора аренды на новый срок, прав и обязанностей по заключенному ответчиками договору № 2 аренды нежилых помещений.

Оспаривая правомерность предъявленного иска, первый ответчик указал на то, что в период действия договора аренды № 1 от 26 февраля 1999 г. истец ненадлежащим образом исполнял принятые на себя обязательства по договору, допускал нарушение условий договора в части соблюдения правил противопожарной безопасности. Судом обращено внимание на то, что закрепленное гражданским законодательством преимущественное право арендатора на заключение договора аренды по истечении срока его действия возникает только при условии надлежащего исполнение арендатором своих обязанностей по договору аренды [373].

Преимущественные права, как правило, предоставляются для обеспечения стабильности гражданского оборота, определенной устойчивости гражданско-правовых отношений, защиты интересов его отдельных участников. Они обеспечивают их обладателю первоочередность, первенство при прочих равных возможностях. В то время как привилегии представляют собой юридические средства, с помощью которых законодатель корректирует равенство участников гражданских правоотношений, предоставляет их обладателям некоторые дополнительные гарантии. Если различие между преимущественными правами и привилегиями очевидно, то термины «привилегии» и «льготы» могут использоваться как синонимические конструкции.

Необходимость эффективного и своевременного решения социально-экономических, научно-технических, оборонных, природоохранных и других задач, стоящих перед Республикой Беларусь, предопределила отступление от принципа равенства, выразившееся в определении перечня льгот, которые предоставляются участникам гражданского оборота, заключающих и исполняющих договоры, обеспечивающие государственные нужды. Как отмечает В.Н. Годунов: «В условиях свободы экономической (хозяйственной, предпринимательской) деятельности и свободы договора как главенствующих начал рыночных отношений государство посредством поставок, работ и услуг для государственных нужд стремится обеспечить свое существование, а также эффективное функционирование» [84, с. 28]. В качестве мер стимулирования, Законом Республики Беларусь «О поставках товаров для государственных нужд» названы: кредиты на льготных условиях; льготы по налогам и другим платежам в бюджет; целевые дотации и субсидии; приоритетное обеспечение централизованно регулируемыми материальными ресурсами; другие льготы (ст. 9) [267].

Дополнительные правовые гарантии, которые также носят характер льгот, предусмотрены для граждан-потребителей в их взаимоотношениях с предпринимателями. В качестве примера можно указать на заключение так называемых публичных договоров и договоров присоединения в соответствии с правилами ст. 396 и ст. 398 ГК соответственно. Так, присоединившаяся к договору сторона (при условии, что этот договор заключается не в связи с осуществлением предпринимательской деятельности) вправе потребовать расторжения или изменения договора, если договор присоединения хотя и не противоречит законодательству, но лишает эту сторону прав, обычно предоставляемых по договорам такого вида, исключает или ограничивает ответственность другой стороны за нарушение обязательств либо содержит другие явно обременительные для присоединившейся стороны условия, которые она, исходя из своих разумно понимаемых интересов, не приняла бы при наличии у нее возможности участвовать в определении условий договора. В данном случае налицо отступление от принципа равенства и предоставление дополнительных льгот гражданам, поскольку к предпринимателям как к профессиональным участникам гражданского оборота предъявляются более жесткие, повышенные требования, учитывая наличие у них знаний и навыков, которые ставят их изначально в более выгодное положение с целью защиты интересов более слабой стороны в гражданском обороте. Дополнительные льготы предусмотрены также законодательством о защите прав потребителей [248].