Оценочные понятия и термины в уголовно-процессуальном законодательстве

УПК 1922 г. просуществовал слишком небольшой отрезок времени. Несколько месяцев спустя, 15 февраля 1923 г., был утвержден новый текст, откорректированный в соответствии с нормами принятого 11 ноября 1922 г. Положения о судоустройстве РСФСР. Поэтому представляется более целесообразным подвергнуть анализу предписания УПК 1923г.

Тот факт, что многие процессуальные институты были позаимствованы разработчиками УПК 1923 г. из Устава уголовного судопроизводства 1864 г., обусловил и перенесение без значительных изменений большинства оценочных понятий и терминов в советское уголовно-процессуальное законодательство. Но УПК 1923 г. не был точной копией Устава уголовного судопроизводства, а потому отдельные оценочные понятия и термины были изменены в его предписаниях, а некоторые из их числа вообще не нашли места в уголовно-процессуальном законе новой эпохи. Отдельные оценочные понятия и термины сохранились в неизменном виде.

Использовались в УПК и такие термины, как обстоятельства, имеющие значение для дела" (ст. ИЗ), "уважительные причины" (ст.ст. 62, 64, 131) и другие.

Таким образом, образование правовых понятий происходит медленно: для окончательного формирования отдельных из них потребовались даже не сотни, а тысячи лет, и, хотя нам они представляются окончательными, на самом деле они будут изменяться и в дальнейшем. Если сравнить понятия, встречающиеся, скажем, в законах Хаммурапи, с современными понятиями, то они будут выглядеть несовершенными, примитивными орудиями тогдашнего земледелия и ремесла рядом со сложными механизмами нашего времени. Михаинов В.А. Меры пресечения в русском уголовном процессе. -М.: Право и закон, 2009

Фактически и в этой области человеческая мысль, знания и практический опыт развивались по мере совершенствования материального производства и процесса интеллектуального творчества. Первые правовые понятия носили конкретный характер, поскольку способность к абстрагированию была еще очень незначительной. Постепенно развитие шло в направлении все более абстрактных и всеохватывающих понятий. Это привело к тому, что сейчас право получило возможность несколькими понятиями и нормами охватить богатую социальную реальность и осуществлять ее регулирование, тогда как прежде, с помощью недостаточно абстрактных понятий, оно могло охватить лишь небольшую часть действительности, что вело к созданию большого количества норм. Этим объясняется и тот факт, что на начальных стадиях развития права преобладал метод принятия частных, конкретных норм, который впоследствии все в большей мере вытеснялся методом принятия общих норм, кодификации².

Вместе с тем, нельзя утверждать, что изменение количества оценочных понятий и терминов, видоизменение их форм, отдельные случаи исключения их из текста норм связаны с осмысленной деятельностью законодателя. Скорее эти процессы обусловлены общими тенденциями социально-экономического и политического развития общества.

Проблема использования оценочных понятий и терминов возникла сравнительно недавно, поскольку ранее уголовно-процессуальное законодательство носило репрессивный характер и ограничение прав и свобод граждан, вмешательство соответствующих государственных органов в частную жизнь рассматривались как явления естественные и необходимые. Доря Е.А. Применение в доказывании итогов оперативно-розыскной деятельности. - М.: Спарк, 2013.

2.2 Использование оценочных понятий и терминов в современном уголовно-процессуальном законодательстве зарубежных стран

В последние годы в юридической литературе возникло много увлекательных и обстоятельных работ, посвященных зарубежному уголовному судопроизводству, информация о нем стала объективней. Как правильно подметил Б.А. Филимонов, пришло время изучать уголовный процесс зарубежных государств с научных позиций, "освобожденных от непременной в прошлом идеологической установки разоблачения реакционной сущности уголовного процесса империалистических государств, показа коллапса буржуазной законности".

Состязательный тип уголовного процесса именуют англо-заокеанским либо англосаксонским (по аналогии с соответствующей системой права). Сформировавшись в Великобритании, английская система процесса закрепилась в британских колониях и ряде других стран, в том числе и в США. По наименованию 2-х этих стран он и именуется англо-заокеанским. Название же "англосаксонский" объясняется следующими причинами. В V - VI вв. Британия была завоевана англосаксами - немецкими племенами (англами, саксами, ютами, фризами), из которых позже сложилась англосаксонская народность. Смешавшись с датчанами, норвежцами позже Нормандского завоевания Великобритании в 1066 г. и выходцами из Франции, англосаксы положили предисловие английской народности. Таким образом, термин "англосаксонский" происходит от наименования радикальный народности, населявшей Великобританию. Применение термина "англосаксонский" для обозначения английского либо заокеанского права встречает вне Европейского материка недопонимание.

Смешанный тип уголовного процесса существует в таких странах, как Франция, Германия, Италия, Австрия, Испания и некоторых других. Принципиальные отличия смешанного или континентального уголовного процесса от состязательного, англосаксонского, состоят в следующем.

Доминирующим значением в досудебном производстве обладает властная и негласная деятельность органов предварительного расследования. Права защитника в ходе дознания, следствия ограничены. Досудебное производство считается важнейшей составной частью уголовного процесса. В государствах же англосаксонской системы права исходят из того, что уголовный процесс начинается с момента представления уголовного дела в суд.

Движущим началом уголовного процесса является "публичный интерес". Личное усмотрение должностных лиц в уголовном судопроизводстве сведено к минимуму, тогда как в англосаксонской системе уголовного процесса "решающей пружиной уголовного судопроизводства всегда была частная инициатива сторон"¹. Государственное обвинение (уголовное преследование) возложено на специальный орган - прокуратуру, представители которой обязаны принимать участие в судебном разбирательстве.

Основным источником континентального уголовно-процессуального права являются законы, как правило, уголовно-процессуальные кодексы, чем достигается нормативная определенность, урегулированность уголовно-процессуальных отношений на законодательном уровне. Значение судебного прецедента ограничено, сведено, в основном, к толкованию уже имеющихся правовых норм.

Поскольку судебное разбирательство подчинено принципам гласности, устности, непосредственности и состязательности, предусмотрена апелляционная проверка судебных приговоров, уголовный процесс Австрии, Франции, Германии, Италии, Испании и ряда других государств является, с одной стороны, розыскным, инквизиционным, а с другой - состязательным при разбирательстве уголовных дел в судах, он получил название смешанного³. Профессор И.Я. Фойницкий суть смешанного типа уголовного процесса на примере французского охарактеризовал так: это "розыскной, негласный и письменный для предварительного следствия, где нет защиты, и состязательный для окончательного судебного разбирательства". Булапов Б.Б., Николюк В.В. Уголовный процесс зарубежных стран. - Омск: ОмЮИ МВД России, 2009.

Даже при беглом ознакомлении с зарубежным уголовным процессом нельзя не обратить внимание на такую его специфику, как активное использование прецедента в качестве источника уголовно-процессуального права. Однако вопрос об источниках последнего применительно к зарубежному уголовному процессу, особенно англосаксонского типа, не сводится только к прецедентам. Вместе с тем, в государствах англосаксонской системы (Англия, США, Канада, Австралия, Новая Зеландия) уголовно-процессуальные отношения в значительной степени регламентируются прецедентами и сложившимся на их основе прецедентным правом.

Преимущества прецедентной системы усматривают в ее определенности, точности и гибкости. Определенность состоит в том, что "судья, столкнувшийся с правовым вопросом, который уже получил решение, должен признать это раннее решение. Точность достигается наличием огромного количества дел в судебных отчетах, в которых содержатся решения для множества конкретных ситуаций... Никакой кодекс или закон, как бы тщательно они ни были составлены, не могут предусмотреть те правовые проблемы, которые могут возникнуть из бесконечного разнообразия фактических обстоятельств... Наконец, гибкость достигается возможностью отклонить решение или отмежеваться от него как отличающегося по существу, а также выделить ошибочное решение и ограничить его действие".

Применительно к американскому праву К.Ф. Гуценко отмечает, что одной из "технико-юридических причин живучести и большой роли прецедентного права в уголовном процессе, равно как и в уголовном праве, является традиционно американская чрезмерная эластичность многих предписаний норм писанного права. Уголовно-процессуальное законодательство до предела начинено формулировками и терминами, практическое применение которых невозможно без их судебного истолкования. Причем последние оказались "вкрапленными" именно в те нормы, которые касаются наиболее важных процессуальных институтов. Например, знакомясь с законодательством, регламентирующим условия и порядок производства ареста, можно столкнуться с такими формулировками и понятиями, как "разумные основания", "без ненужного промедления", "настолько быстро, насколько это практически возможно", "в пределах разумного срока" и т. д. Булапов Б.Б., Николюк В.В. Уголовный процесс зарубежных стран. - Омск: ОмЮИ МВД России, 2009.

Доктрина прецедента включает в себя три принципиальных положения: уважение к отдельно взятому решению одного из высших судов; признание того, что решение такого суда является убеждающим прецедентом для судов, стоящих выше его по иерархии; отдельное решение рассматривается всегда как обязательный прецедент для нижестоящих судов.

Английские суды в силу доктрины обязательности прецедента связаны предыдущими судебными решениями. Лишь в 1966 г. Палата лордов признала принципиальную возможность пересмотра принятых ею решений. В отличие от английских американские суды в меньшей степени считают себя связанными имеющимися прецедентами, что объясняется, прежде всего, особенностями американской судебной и правовой систем: в США параллельно функционируют федеральные суды, суды штатов и законодательство.

Прецеденты подлежат обязательному опубликованию, чем обеспечивается их доступность. В Англии, например, прецеденты публикуются в "Еженедельнике судебных отчетов", где дела описываются очень подробно, за исключением прений сторон. Несмотря на огромное количество прецедентов (в Англии их насчитывается свыше полумиллиона, а в США - несколько миллионов), современные технологии дают возможность аккумулировать объемные массивы правового материала в компьютерных банках памяти с практически моментальным извлечением любой единицы информации, что снимает проблему ориентации и поиска соответствующих прецедентов в необозримом количестве нормативных источников Доря Е.А. Применение в доказывании итогов оперативно-розыскной деятельности. - М.: Спарк, 2013..

Вместе с тем, прецедент нельзя полностью отождествлять с методами создания общих норм права. Как отмечает Р. Лукич, тот, кто создает прецедент, прежде всего, создает норму, призванную урегулировать определенный частный случай, и должен главным образом заботиться о том, чтобы она подходила для его разрешения. Отсюда проистекает и жесткость прецедентного права, с трудом приспосабливаемого для разрешения аналогичных случаев, что приводит к созданию все новых и новых прецедентов.

Причем никогда нельзя сказать наверняка, существует ли для данного конкретного случая обязательный прецедент или речь идет о пробеле в праве, который необходимо заполнить посредством создания нового прецедента. С одной стороны, это приводит к возникновению большого числа прецедентов, что делает такое право трудноприменимым, а с другой - обусловливает юридическую ненадежность, проявляющуюся в наличии значительных пробелов в праве либо возможности делать вид, будто они существуют.

В завершение хотелось бы подчеркнуть, что доктрина "здорового юридического смысла" знаменита и отечественной уголовно-процессуальной науке. В последнее время возникло много публикаций, посвященных данной проблематике1. Как предполагает Г. Печников, доктрина здорового юридического смысла "соответствует идее достоверно правового государства..., отвечает интересам нравственности, гуманизма, презумпции невиновности, объективной истины, интересам фигуры и не приемлет формализованные доказательства и связанный с ними обвинительный уклон в уголовном процессе".

В. Мельник считает, что "способность человека верно судить, понимать и думать в утилитарных делах, в том числе и судебных, определяется раньше каждого ярусом его здорового смысла".

"Под здоровым смыслом воспринимается общность познаний, взоров об окружающей реальности, навыков, форм мышления обычного типичного человека, используемых в его фактической повседневной деятельности. Следственно здоровый толк называют еще здоровым разумом, утилитарным разумом либо житейской премудростью".

Предполагаем, что как производство по уголовному делу в совокупности, так и принятие в ходе него всякого процессуального решения, осуществление какого-нибудь действия бесспорно должно выдерживать проверку с точки зрения здорового смысла.

Совместно с тем законодательное закрепление такого требования вряд ли будет уместным в силу его оценочного нрава и необходимости добавочного разъяснения. Следственно сформулированные зарубежным законодателем оценочные термины, содержащие ссылки на здоровый толк, умную осторожность человека, не являющегося тесным экспертом в области юриспруденции, и т.д., не владеют какими-нибудь превосходствами в сопоставлении с терминами, встречающимися в русском УПК.

В связи с этим, правильной склонностью, заслуживающей внимания отечественного законодателя, является детальное установление в праве, скажем, Великобритании и США перечней "исключительных и не терпящих отлагательства случаев", когда допускается производство ареста, обыска и других действий, врывающихся в сферу конституционно охраняемых прав и воль человека, без судебного решения. Якузов Р.Х. Правоприменение в уголовном процессе России. - М.: МВШМ МВД России, 2011

2.3 Перспективы использования оценочных понятий и терминов в уголовно-процессуальном законодательстве России и гарантии их надлежащего применения

Современные правоведы, разрабатывающие вопросы юридической техники, считают точность едва ли не основным требованием к языку законодательного акта. А.С. Пиголкин, скажем, называет следующие черты текста нормативного акта, обеспечивающие его максимальную точность:

-использование слов и выражений в прямом, буквальном и точном смысле. Гиперболизация, подтекст, противоречивость смысла исключаются;

-единство используемой терминологии;

-применение терминов с отчетливым, однозначным и сурово очерченным смыслом;

-использование слов и выражений в больше тесном, ограниченном значении, чем то, которое они имеют в общераспространенном языке;

-единые методы изложения однотипных формулировок, неимение словесного украшательства;

-логическая последовательность и стройность изложения мысли законодателя, его смысловая завершенность.

Присутствие оценочных представлений и терминов в уголовно-процессуальном праве весьма нужно. Они дозволяют учесть определенные обстоятельства данного дела и предпочесть применительно к ним одно из перечисленных в законе либо вытекающих из его смысла решений, что делает уголовно-процессуальное право универсальным, способным отреагировать на всякую жизненную обстановку.

Огромная часть норм УПК РСФСР, действующего теснее 40 лет, используется с момента введения его в законную силу. За это время собрана богатейшая практика реализации уголовно-процессуальных норм как официально-определенных, так и содержащих оценочные представления и термины. Суммирование практики дозволит выявить и положительные и отрицательные примеры, связанные с применением в уголовном процессе представлений и терминов, о которых идет речь. Помимо того, такое суммирование будет содействовать вычленению причин разного толкования оценочных представлений и терминов для дальнейшей их нейтрализации, а также станет в будущем основой упорядочения применения оценочных представлений и терминов в тексте закона.

С целью улучшения уголовно-процессуального права нужно воспользоваться следующими приемами юридической техники: 1) упорядочение применяемой в нем терминологии; 2) разъяснение в тексте закона отдельных оценочных терминов; 3) приведение приблизительных перечней. Сходственные меры предлагались Е.А. Фроловым и В.В. Питецким для упорядочения уголовного права.

Иным результативным средством упорядочения практики реализации оценочных терминов является, по нашему суждению, разъяснение оглавления части из них непринужденно в тексте уголовно-процессуального закона. Раскрывать все оценочные термины в УПК вряд ли уместно, впрочем, некоторые из них имеют определяющее значение при принятии тех либо иных процессуальных решений, а следственно, всенепременно обязаны быть объяснены на законодательном ярусе (скажем, "специальная трудность дела" (ст. 38, 97, 129, 333), "крупной объем дела" (ст. 129), "наибольшая быстрота, объективность и полнота расследования" (ст. 132), "тяжкое заболевание обвиняемого" (ст. 195, 231, 361, 362) и т.д.). Также следует объяснить и те оценочные термины, использование которых вызывает наибольшие затруднения и ошибки в фактической деятельности правоохранительных органов (скажем, "продолжительное время" (ст.ст.179, 242), "долгий срок" (ст. 432) и т. д.).

Довольно многообещающим направлением улучшения уголовно-процессуального права представляется и закрепление приблизительных перечней явлений, составляющих оглавление отдельных оценочных представлений. Фактически в всем учебнике по уголовному процессу, криминалистике, всем комментарии к УПК дается комплект "исключительных и не терпящих отлагательства случаев", "почтительных и неуважительных причин". Большое число позитивных и негативных примеров реализации норм, содержащих приведенные оценочные термины, знает и практика. Таким образом, составление указанных перечней не вызовет существенных сложностей. Совместно с тем, присутствие в законе открытых перечней дозволит правоприменителю свободнее ориентироваться в уголовно-процессуальной материи при оперировании нормами с оценочными представлениями и терминами.

В ходе изыскания рассматриваемого вопроса нас заинтересовало суждение утилитарных работников, которое во многом совпало с авторским. Так, на вопрос: "Какие из перечисленных ниже мер, на Ваш взор, будут содействовать единообразному и точному использованию норм, содержащих оценочные представления?" результаты распределились дальнейшим образом: Доря Е.А. Применение в доказывании итогов оперативно-розыскной деятельности. - М.: Спарк, 2013.

Предлагаемые меры неминуемо повлекут увеличение объема УПК. Тем не менее, законодательное разъяснение оценочных представлений и терминов посредством перечисленных выше методов будет больше результативным, нежели толкование их оглавления в других нормативных актах. Как знаменито, ведомственные нормативные акты нередко подменяют собой нормы закона, расширяя либо изменяя их достоверное значение. Не исключена и двойственность при истолковании оценочных представлений и терминов разными субъектами в силу каких-нибудь сугубо ведомственных интересов. Принятие вышеперечисленных мер позволит добиться стабильности и единообразия в применении уголовно-процессуальных норм с оценочными понятиями и терминами, что в свою очередь будет способствовать укреплению законности в уголовном судопроизводстве.

Представляется возможным вести речь и о гарантиях организационного характера. В.Т. Томин совершенно обоснованно отмечает, что "уголовно-процессуальный закон, кроме гениальности законописцев, детерминируется еще рядом факторов. Среди них: социальные условия, в том числе состояние преступности, прогноз их развития; установки профессионального и общего правосознания; подготовленность персонала; традиции организации правоохранительной системы; идеология уголовно-процессуального права...; религиозные: христианство, ислам, буддизм, иудаизм - или атеистические истоки; наконец, технологичность законодательного процесса".

Унификация практики реализации оценочных понятий возможна в определенной мере и без законодательных изменений. Достичь этого можно за счет взаимодействия правоприменительных органов на уровне субъектов РФ, а также низовых структур следственных подразделений, прокуратуры, суда, в ходе которого будут разработаны единые подходы к определению содержания оценочных понятий. Кроме того, этому будет способствовать и кадровая политика, направленная на укрепление размытого в последние годы профессионального ядра аппаратов следствия, прокуратуры.

Результаты анализа исторического и современного зарубежного уголовно-процессуального законодательства, сопоставления мнений различных исследователей по проблеме усмотрения и допустимости использования в законе оценочных предписаний могут быть представлены таким образом:

Установление надлежащего смысла оценочных терминов и правильное применение норм, в структуру которых они входят, в немалой степени зависит от правосознания лица, ими оперирующего. Но уровень общественного и профессионального правосознания не является застывшим, способен изменяться как в лучшую, так и в худшую сторону. Следственно ставить должное использование оценочных предписаний в связанность экстраординарно от личностных свойств правоприменителя неприемлемо, от того что это способно привести к субъективизму и произволу. "Дешифровка" смысла, придаваемого законодателем оценочному представлению, должна вестись в сурово определенных рамках роли толкователя и не может переходить в независимое создание нового права. Вырастающие требования к законности и обоснованности решений, принимаемых в сфере уголовного судопроизводства, обусловливают надобность создания системы законодательных гарантий надлежащего использования оценочных представлений. Достичь этого дозволено за счет: 1) упорядочения применяемой в уголовно-процессуальном праве терминологии; 2) разъяснения в тексте закона отдельных оценочных терминов; 3) приведения приблизительных перечней явлений, входящих в их оглавление. Соловьева Т.А. Оценочные представления и мнения в уголовно-процессуальном праве // Правоведение. - 2008. - № 3

Заключение

Проведенное изыскание уголовно-процессуальных оценочных представлений и терминов разрешает сформулировать следующие основные итоги.

Принцип, согласно которому юридический термин может быть и многозначным, а следственно, оценочные предписания права могут устанавливаться как при помощи представлений, так и терминов. При конструировании нормативных правовых актов законодатель в большинстве случаев использует именно термины (в том числе и оценочные), что дозволяет добиваться краткости изложения. В тексте законов приводятся лишь особенно главные представления, имеющие определяющее значение для надлежащей реализации норм, в оглавление которых они входят. Основная же часть правовых представлений разрабатывается наукой.

Итог о том, что главнейшим знаком оценочных представлений является надобность процедуры оценки для установления их оглавления и вероятности использования в определенной обстановки. Оценочные термины применяются законодателем не для урегулирования определенного жизненного случая, а с целью регламентации ряда аналогичных обстоятельств, определить которые доскональным образом крайне затруднительно либо вообще немыслимо. Следственно предложенное отдельными учеными название таких выражений - "ситуационные" - не в полной мере соответствует их сущности и является, на наш взор, неприемлемым.

Применение оценочных представлений и терминов является устоявшимся приемом законодательной техники и обусловлено наравне с субъективными и объективными причинами: в ряде случаев законодатель вынужден прибегать к такому методу, дабы избежать конструирования массы казуистических норм взамен одной абстрактной. Право не торопится "избавляться" от оценочных представлений и терминов. Обзор планов УПК России, изменений и дополнений, вносимых в действующий закон, свидетельствует, что их число не только не уменьшается, но, наоборот, возрастает в связи с предлагаемыми нововведениями.

Оценочные термины не являются "изобретением" отечественной юридической техники, довольно обширно они применяются и в процессуальном праве зарубежных государств. При этом в связи со трудностью их утилитарного использования, невзирая на присутствие такого источника права, как прецедент, высшими судебными инстанциями принимаются меры для закрепления эталонов оценочных представлений, унификации практики их реализации посредством разъяснения особенно важных из них в своих решениях. Впрочем, в силу того, что толк одних оценочных представлений расшифровывается через обращение к иным, также требующим истолкования, ощутимого облегчения процесса оперирования ими не достигается.

Определяющую роль в интерпретации оценочных терминов играет правосознание лица, их реализующего. Но ставить должное использование оценочных предписаний в связанность экстраординарно от личностных свойств правоприменителя неприемлемо, потому что это способно привести к субъективизму и произволу. Извлечение смысла, придаваемого законодателем оценочному представлению, должно вестись в сурово определенных рамках роли толкователя и не может переходить в независимое создание нового права. Вырастающие требования к законности и обоснованности решений, принимаемых в сфере уголовного судопроизводства, обусловливают надобность создания системы законодательных гарантий надлежащего использования оценочных представлений. Достичь этого дозволено за счет: 1) упорядочения применяемой в уголовно-процессуальном праве терминологии; 2) разъяснения в тексте закона отдельных оценочных терминов; 3) приведения приблизительных перечней явлений, входящих в их оглавление.

Список использованной литературы

Нормативные акты, официальные материалы:

1.Конституция Российской Федерации

2.Уголовно-процессуальный кодекс РФ

3.Постановление № 84 Пленума Верховного Суда РФ "О практике применения судами законодательства, регламентирующего направление уголовных дел для дополнительного расследования" от 8 декабря 1999 г.// Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 2000. - № 2;

Специальная литература:

4.Баграк А. Судейское усмотрение. - М.: Норма, 209. - 376 с;

5.Грозов Н.А., Полунин С.А. Санкции в уголовно-процессуальном праве России. - М.: "Городец", 2008. - 152 с;

6.Емельямова И. В. Теоретические и методологические задачи оценки доказательств по внутреннему убеждению прокурора в уголовном судопроизводстве. - Орел: ЮИ МВД РФ, 2011. - 188 с;

7.Зинагуллин 3. 3. Уголовно-процессуальное доказывание. - Ижевск: Изд-во Удмуртского гос. ун-та, 2011. - 178 с;

8.Золотой В.В. Проверка допустимости доказательств в уголовном процессе. - Ростов: Феникс, 2010. - 288 с;

9.Михаинов В.А. Меры пресечения в русском уголовном процессе. - М.: Право и закон, 2009. - 299 с;

10.Ольгинов С.Г. Уголовно-процессуальные преступления в русском судопроизводстве и всеобщая теория общественного поведения. - Тюмень: ТВШ МВД РФ, 2013.-210 с;

11.Томрин В.Т., Поляков М.П. Наброски теории результативного уголовного процесса / Под ред. проф. В.Т. Томрина. - Пятигорск: б.и., 2010. - 164 с.

12.Якузов Р.Х. Правоприменение в уголовном процессе России. - М.: МВШМ МВД России, 2011.- 192 с.

13.Белогоров Ю.Н., Марфицин П.Г. Обеспечение прав и законных интересов фигуры в стадии возбуждения уголовного дела. - М.: УМЦ при ГУК МВД России, 2011. -76 с;

14.Булапов Б.Б., Николюк В.В. Уголовный процесс зарубежных стран. - Омск: ОмЮИ МВД России, 2009. - 52 с;

15.Доря Е.А. Применение в доказывании итогов оперативно-розыскной деятельности. - М.: Спарк, 2013. - 111с

Периодические издания:

16.Агаминов Н. И. Оценочные представления в праве (теоретические вопросы) // Загвоздки улучшения советского права. - Труды ВНИИСЗ. - М.: ВНИИСЗ, 1989. - вып. 43. - 144 с;

17.Бойгов А.Д. К постижению производительности уголовно-процессуального закона // Производительность использования уголовного закона / Отв. ред. д.ю.н. Кузнерова Н.Ф., Михайлинская И. Б. - М.: Юрид. лит., 1973. - 208 с;

18.Загжицкий В. И. Оценочные представления в уголовно-процессуальном законе: язык и жанр // Российская юстиция. - 2013. - № 13;

19.Карнилова Л.М., Миньконов Г.М. Особенности пределов доказывания при принятии некоторых процессуальных решений в стадии заблаговременного следствия // Вопросы предупреждения преступности. - М.: Юрид. лит., 1966. - вып. 4. - 192 с;

20.Пидулько К.В. Прблемы судебного контроля за использованием завершения под стражу в качестве меры пресечения и за продлением его сроков // Правоведение. 2010. - № 2;

21.Соловьева Т.А. Оценочные представления и мнения в уголовно-процессуальном праве // Правоведение. - 2008. - № 3;

22.Аширгекова М.Т., Кудрин Ф.М. «Умный срок» как оценочное представление в уголовно-процессуальном праве // Уголовное судопроизводство. 2011. № 2.

Размещено на Allbest.ru