Угон транспортного средства

1.3 Субъективные признаки преступления, предусмотренного ст. 166 УК РФ

«Преступное поведение человека имеет свое проявление и в сознании виновного. Так, именно вина, мотив и цели позволяют точно определить формы преступного поведения человека, а также способствуют правильной квалификации преступления» Наумов С.Н. Совместность участия как оценочный признак соучастия в преступлении // Общество и право. 2009. № 3. С. 126..

«Субъективная сторона преступления, предусмотренного ст. 166 УК, характеризуется виной в виде прямого умысла: виновный сознает, что он неправомерно, не имея на то никакого права, завладевает чужим автомобилем или другим транспортным средством, осуществляет на нем поездку и желает этого, но без цели незаконно безвозмездно изъять предмет посягательства из владения собственника и обратить его (предмет) в свою пользу или в пользу других лиц» Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / А.В. Арендаренко, Н.Н. Афанасьев [и др.]. - М.: «Проспект», 1997. С. 386..

Отсутствие цели хищения является обязательным признаком субъективной стороны рассматриваемого состава преступления, т.е. виновный при завладении автомобилем или иным транспортным средством не желает обратить транспортное средство в свое постоянное владение, пользование и распоряжение. По сути, в диспозиции статьи 166 УК речь идет не об отсутствии в деянии цели хищения, а об отсутствии одного из признаков хищения - обращения чужого имущества в пользу виновного или других лиц. Поэтому, как пишет Р.В. Колесников, терминологически более точным будет являться указание в диспозиции ст. 166 УК на отсутствие в деянии признаков хищения Колесников Р.В. Уголовно-правовые и криминологические аспекты борьбы с угонами и хищениями транспортных средств: Автореф. дисс. … канд. юрид. наук. М., 2011. С. 15..

При этом виновный, как правило, руководствуется корыстным мотивом - стремится обратить себе на пользу свойства чужих транспортных средств, сэкономить на транспортных расходах. Корысть необходимо понимать только как мотив, а не как цель. Однако ответственность по ст. 166 УК РФ не исключается и в случаях угона транспортных средств по иным мотивам: самоутверждение, демонстрация своих навыков вождения автомобиля перед приятелями, намерение использовать угнанную машину для поездки по своим делам, хулиганские побуждения, зависть, месть, удовлетворение потребности в развлечении и т.п.

Согласно п. 22 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 9 декабря 2008 г. № 25 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с нарушением правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, а также с их неправомерным завладением без цели хищения» «завладение транспортным средством в целях последующего разукомплектования и присвоения его частей либо обращения транспортного средства в свою пользу или в пользу других лиц подлежит квалификации как хищение» Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 09.12.2008 № 25 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с нарушением правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, а также с их неправомерным завладением без цели хищения» (в ред. Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.12.2010 № 31) .

«При установлении умысла на хищение транспортного средства действия лица надлежит квалифицировать по соответствующим статьям УК, предусматривающим ответственность за хищение чужого имущества. Дополнительной квалификации этих действий по комментируемой статье не требуется» Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / отв. ред. В.М.Лебедев. - 9-е изд., перераб. и доп. - М.: Издательство Юрайт, 2010. С. 413..

Думается, что наиболее целесообразным является предложение о поглощении состава неправомерного завладения транспортным средством составами хищений, поскольку существует проблема, которую нельзя разрешить внесением изменений в ст. 166 УК РФ, - отграничение угона от хищений.

В теории уголовного права отграничение неправомерного завладения транспортным средством от хищений предлагается проводить по субъективным признакам - умыслу виновного не на обращение чужого имущества, а на временное пользование, а также по отсутствию корыстной цели у виновного. Данная мысль также находит отражение в вышеуказанном постановлении Пленума Верховного Суда РФ, где указывается, что судам надлежит выяснять, какие исследованные в судебном заседании обстоятельства подтверждают умысел лица, совершившего завладение транспортным средством, на обращение его в свою пользу или пользу других лиц. Если суд установит, что указанные неправомерные действия лица совершены лишь для поездки на угнанном автомобиле (транспортном средстве) или в иных целях без корыстных побуждений, содеянное подлежит правовой оценке как неправомерное завладение автомобилем или иным транспортным средством без цели хищения (п. 28) Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 09.12.2008 № 25 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с нарушением правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, а также с их неправомерным завладением без цели хищения» (в ред. Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.12.2010 № 31) .

Какие же обстоятельства могут свидетельствовать об умысле не на обращение транспортного средства в пользу виновного или других лиц, а на временное пользование?

Такими обстоятельствами называют кратковременное время использования транспортного средства (вполне очевидно, что длительное пользование транспортным средством свидетельствует о хищении), способ завладения, место, откуда произошел угон, присутствие в момент угона посторонних, вид транспортного средства, замена деталей транспортного средства, номерного знака, изменение окраски, подделка документов Ермакова О.В. Конструкция состава и момент окончания неправомерного завладения автомобилем или иным транспортным средством (угона) // Труды Академии управления МВД России. 2010. № 2 (14). С. 31..

Еще более широкий перечень признаков, позволяющих произвести отграничение, приводит Е. Нагаев: «продолжительность пользования автотранспортным средством; передача виновным автотранспортного средства в пользование иным лицам; неоднократность использования автомобиля или иного транспортного средства даже в течение короткого промежутка времени; изменение внешнего вида автомобиля; время формирования умысла у виновного на неправомерное завладение автотранспортными средствами и др.» Нагаев Е. Угон и кража автотранспорта: вопросы разграничения составов преступлений // Российская юстиция. 2000. № 8. С. 44-45.

Думается о том, что большинство предложенных признаков не могут свидетельствовать об умысле виновного (это место угона, способ завладения, присутствие посторонних и т.д.).

Что касается такого признака, как время использования транспортного средства, то он не отличается четкостью, поскольку не ясно, какой период можно пользоваться транспортным средством при квалификации данных действий в качестве угона (два, три часа, день, месяц и т.д.) Ермакова О.В. Конструкция состава и момент окончания неправомерного завладения автомобилем или иным транспортным средством (угона) // Труды Академии управления МВД России. 2010. № 2 (14). С. 32..

Если вернуться к приговору Мелекесского районного суда Ульяновской области от 27 июля 2011 года, из него следует, что С. неправомерно завладел автомобилем 10 марта 2011 года в период времени с 22 до 23 часов, а был задержан сотрудниками милиции только 11 марта 2011 года около 21 часа, находясь в салоне автомобиля, возле дома*, пояснив при этом, что хотел вернуть автомобиль на прежнее место. Действия С. были квалицированы по ст. 166 ч. 1 УК РФ Приговор Мелекесского районного суда Ульяновской области от 27.07.2011 г. (№ скрыт) // опубликован 26.08.2011 г. .

В качестве другого примера, иллюстрирующего сложности отграничения угона от составов хищений в правоприменительной деятельности, можно привести уголовное дело в отношении Л., рассмотренное Димитровградским городским судом Ульяновской области (№ дела скрыт). В период времени с 21 часа 00 минут до 21 часа 55 минут 1 ноября 2011 года Л., находясь в гараже дома* по ул.* г. Димитровграда, увидел автомашину, принадлежащую М. Л. вытолкал автомашину из гаража, тем самым заведя ее двигатель, через открытую водительскую дверь автомашины сел в салон и, управляя ею, с места совершения преступления скрылся. Однако спустя несколько минут, около 21 часа 55 минут, был задержан сотрудниками полиции. Суд квалифицировал действия Л. по ч. 1 ст. 166 УК РФ (приговор от 14.12.2011 г.) Приговор Димитровградского городского суда Ульяновской области от 14.12.2011 г. (№ скрыт) // опубликован 27.12.2011 г. .

Возникают вопросы, почему же суд не квалифицировал действия виновных как кражу, санкция за совершение которой ниже, чем санкция ст. 166 УК РФ, и как определить умысел виновных, если между завладением транспортным средством и задержанием виновного, в первом случае - около суток, а во втором - менее часа?

По нашему мнению, определение умысла виновного вызывает значительные трудности, к тому же такого признака для отграничения неправомерного завладения транспортным средством от хищений недостаточно. Соответственно, в настоящее время не определены признаки, позволяющие отграничить неправомерное завладение транспортным средством от хищений чужого имущества. Поэтому считаем целесообразным «поглотить» состав неправомерного завладения транспортным средством составами хищений.

Ситуации, когда угонщик транспортного средства задержан в момент перемещения на нем, когда он оставил транспортное средство в гараже или у своего дома, когда он застигнут у транспортного средства, которое он не смог эксплуатировать по техническим причинам, схожи с хищениями. При таких обстоятельствах трудно четко разграничить угон и хищение. При устоявшейся в теории и на практике характеристике корыстной цели, необходимой для вменения хищения, ее в подобных ситуациях практически невозможно доказать. Представляется, что данный факт послужил не последним доводом для обоснования криминализации угона транспортных средств, что не может считаться правильным. Ведь на практике в рассматриваемых ситуациях вопрос о квалификации действий лиц, завладевших транспортным средством, может решаться упрощенно в зависимости от показаний угонщика и волеизъявления работника полиции. Кстати, как в материалах уголовных дел, так и в обвинительных приговорах за угон транспортных средств в качестве обоснования квалификации приводится одна и та же фраза: «имея умысел на неправомерное завладение транспортным средством без цели хищения…».

Подобным образом «доказывается» отсутствие умысла на хищение и в ситуациях, когда с угнанного транспортного средства снимаются отдельные детали. Когда преступление обнаруживается в процессе снятия деталей, как правило, с недорогой машины, перемещенной на небольшое расстояние или не спрятанной (оставлена во дворе собственного дома) и т.д. и виновный утверждает, что хотел только использовать машину по ее назначению (доехать до определенного места, покататься), но завести ее не удалось или она «заглохла», действия лиц квалифицируются по совокупности как кража деталей и угон транспортных средств. Когда машина обнаружена в завуалированном месте или в разобранном виде, в материалах дела отмечается, что виновный, имея умысел, допустим, на кражу, «завел автомобиль и уехал на нем, тем самым похитив автомобиль стоимостью …», действия виновных квалифицируются как хищение.

Но в связи с этим возникают и такие вопросы: почему попытка уйти в надетых на себя вещах квалифицируется как покушение на хищение, а попытка уехать на автомобиле - как угон? Насколько обоснованно при разграничении хищений и угона использовать такой неопределенный критерий, как «временно - постоянно»? Плохова В.И. Угон транспортных средств квалифицировать как хищение имущества // Российская юстиция. 2003. № 11. С.47-48.

Единственное отличие угона от хищений состоит в том, что транспортным средством завладевают временно, а корыстная цель достигается за счет пользования транспортным средством по его назначению.

Субъектом неправомерного завладения автомобилем или иным транспортным средством без цели хищения (угона) является лицо, достигшее ко времени совершения преступления четырнадцатилетнего возраста (ч. 2 ст. 20 УК).

Вопрос об определении круга лиц, являющихся субъектами ст. 166 УК, в ряде случаев становится предметом дискуссий. На практике нередко встречаются ситуации, когда лицо, угнавшее автомобиль, было наделено определенными функциями и полномочиями в отношении транспортного средства. Социальные роли данного лица могут быть различными.

Мы придерживаемся точки зрения, что «не могут привлекаться к уголовной ответственности за неправомерное завладение без цели хищения автомобилем или иным транспортным средством, принадлежащим организации, лица, являющиеся работниками этой организации, если на них возложены полномочия по владению, пользованию или распоряжению данным транспортным средством (например, штатный водитель этого транспортного средства) в случаях, если они используют его в личных целях в рабочее или нерабочее время. В данном случае непосредственный объект уголовно-правовой охраны - отношения собственности - они не нарушаются в силу того, что работник имел действительные права на транспортное средство (право пользования)» Колесников Р.В. Уголовно-правовые и криминологические аспекты борьбы с угонами и хищениями транспортных средств: Автореф. дисс. … канд. юрид. наук. М., 2011. С. 15-16..

Так, уголовное дело № 1-362 (Ломоносовский районный суд г. Архангельска) в отношении Ш. по ст. 166 ч. 1 УК РФ прекращено в связи с обоснованным отказом от обвинения государственным обвинителем, поскольку водитель Ш., состоявший в трудовых отношениях с колхозом, противоправного изъятия автомашины не совершал. На период болезни другого водителя, Ш. был закреплен за машиной, на протяжении первой половины дня 6 марта 2007 года, он выполнял порученные ему задания. Невозвращение же к 14 часам 6 марта 2007 года на базу предприятия, является лишь нарушением трудовой дисциплины Постановление Ломоносовского районного суда г. Архангельска (дело № 1-362).

Однако в тех случаях, когда водитель отстранен от работы, самовольное использование им транспорта должно расцениваться как угон.

Следует также считать отстраненными от работы и не имеющими права доступа к автотехнике водителей, лишенных права на управление транспортными средствами в административном и уголовном порядке.

Однако следует различать понятия «самовольное использование» и «неправомерное завладение транспортным средством (угон)».

Как указывалось выше, о самовольном использовании транспортных средств говорится тогда, когда работники, имеющие право управлять этим транспортом, ремонтировать, эксплуатировать его, в силу своих трудовых и должностных обязанностей беспрепятственно могут выехать за пределы гаража, автостоянки, ангара и другого места, находящегося под охраной. При самовольном использовании транспортного средства работником, имеющим к нему доступ, смены владельца не происходит, предприятие по-прежнему остается владельцем.

Неправомерное завладение транспортным средством (угон) - это умышленное противоправное изъятие любым способом транспортного средства у собственника или владельца вопреки их воле.

Самовольное использование транспортных средств (хотя и без доверенности) кем-то из членов семьи собственника или его близкими родственниками и даже близкими знакомыми, которым прежде разрешалось пользоваться ими без предварительного получения согласия собственника, также не образует состава рассматриваемого преступления. Однако на практике это не всегда имеет место.

Так, 25 января 2012 года Д. воспользовался имеющимися у него ключами, завел двигатель и, как сказано далее в постановлении, неправомерно без цели хищения завладел принадлежащей К. автомашиной. На указанной машине, совершая поездку, проследовал по внутридворовому проезду между корпусами. Не справившись с управлением, совершил наезд на препятствие.

Потерпевший К. обратился в суд с ходатайством о прекращении уголовного дела в отношении Д., указав, что подсудимый является его родственником.

Принимая во внимание, что Д. является родственником К., имел от автомашины ключи, что указывает на то, что он ранее управлял данным автомобилем с разрешения К., следовательно, отсутствует неправомерное завладение автомашиной, следует, что уголовное дело необходимо прекратить.

Уголовное дело производством было прекращено, но не в связи с отсутствием состава преступления в действиях Д., а в связи с примирением сторон, так как Д. впервые совершил преступление средней тяжести, загладил причиненный вред, с потерпевшим помирился. Таким образом, Зеленоградский районный суд г. Москвы решил, что Д. совершил неправомерное завладение автомобилем без цели хищения (угон), т.е. преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 166 УК РФ. Постановление от 23 марта 2012 г., вступило в силу 03.04.2012 г. Постановление Зеленоградского районного суда г. Москвы от 23.03.2012 г. № 1-117/2012 // опубликовано 05.04.2012 г.

Учитывая, что в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 9 декабря 2008 г. № 25 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 09.12.2008 № 25 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с нарушением правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, а также с их неправомерным завладением без цели хищения» (в ред. Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.12.2010 № 31) данное положение не конкретизировано, предлагаем дополнить ст. 166 УК примечанием, указав, что близкие родственники, родственники, а также лица, являющиеся работниками предприятий, организаций, если они наделены функциями и полномочиями в отношении транспортного средства, уголовной ответственности не подлежат.

На наш взгляд ст. 166 УК также необходимо дополнить примечанием следующего содержания: лицо, впервые совершившее преступление, в течение 24 часов добровольно возвратившее автомобиль или иное транспортное средство, освобождается от уголовной ответственности, если в его действиях не содержится иного состава преступления.

Не правомочен вопрос о привлечении к уголовной ответственности по ст. 166 УК РФ в случаях, когда транспортное средство перемещается на другое место представителями власти или другими уполномоченными лицами, например из-за помехи движению, стоянки в неположенном месте либо по другой причине. В крайнем случае, когда такие действия производятся с нарушением установленного порядка и причиняют существенный вред, может встать вопрос о самоуправстве (ст. 330 УК РФ).

Глава 2 Квалифицирующие и особо квалифицирующие признаки, предусмотренные ст. 166 УК РФ

2.1 Преступления, совершенные группой лиц по предварительному сговору либо организованной группой

Квалифицированный состав неправомерного завладения автомобилем или иным транспортным средством предусматривает совершение этого преступления группой лиц по предварительному сговору (ч. 2 п. «а»), с применением насилия, не опасного для жизни или здоровья, либо с угрозой применения такого насилия (ч. 2 п. «в»), совершение преступления организованной группой (ч. 3).

Формами соучастия по степени согласованности действий соучастников, применительно к ст. 166 УК РФ, являются: совершение преступления группой лиц по предварительному сговору (ч. 2 ст. 35 УК), совершение преступления организованной группой (ч. 3 ст. 35 УК).

Понятие группы лиц по предварительному сговору раскрывается в ч. 2 ст. 35 УК: преступление признается совершенным группой лиц по предварительному сговору, если в нем участвовали лица, заранее договорившиеся о совместном совершении преступления.

Группа лиц по предварительному сговору характеризуется двумя признаками:

1) наличием предварительного сговора;

2) участие только соисполнителей.

Предварительный сговор группы лиц означает, что два лица или более предварительно, т.е. до начала преступления, договорились о совместном неправомерном завладении чужим автомобилем или иным транспортным средством, не преследуя при этом цели его хищения.

Указание на то, что сговор должен быть предварительным, означает, что он имел место хотя бы незадолго до начала совершения преступления, т.е. на стадии приготовления. Время, прошедшее с момента сговора до начала совершения преступления, значения не имеет. Если действия, непосредственно направленные на изъятие чужого имущества, уже начаты исполнителем, то последующее присоединение другого соисполнителя не образует данного квалифицирующего признака, поскольку этих лиц нельзя считать «заранее договорившимися» о совместном совершении угона транспортного средства. Однако если лицо пыталось совершить угон в одиночку и потерпело неудачу (к примеру, не получилось завести двигатель), а затем вступает в сговор с другим лицом, чтобы снова сделать попытку угона, такой сговор считается предварительным.

К группе лиц по предварительному сговору в качестве ее членов могут быть отнесены только соисполнители.

Закон не ограничивает круга участников группы в зависимости от выполняемых ими ролей в заранее согласованной совместной преступной деятельности. Следовательно, между участвующими в групповом угоне лицами может быть осуществлено техническое распределение функций (ролей), однако каждый из них непосредственно выполняет объективную сторону угона, что существенно повышает общественную опасность преступления и служит основанием для усиления ответственности всех непосредственных участников.

«Именно совершение преступления группой лиц по предварительному сговору как исполнителей повышает, как указано выше, общественную опасность преступления. Объединение усилий заранее сговорившихся лиц дает больший эффект, когда эти лица непосредственно участвуют в выполнении объективной стороны преступления. Общественная опасность совершенного деяния, как правило, выше, когда его непосредственно осуществили несколько лиц, предварительно согласовавшие свои действия. Выполнение преступления одним исполнителем, которому помогали организатор, пособник, подстрекатель, не достигает той степени общественной опасности, которая свойственна группе лиц по предварительному сговору в виде соисполнительства. Поэтому не любое совершение соучастниками преступления по предварительному сговору, а только лишь осуществление его группой лиц социально обусловило необходимость выделения этой формы соучастия» Российское уголовное право: в 2 т. Т. 1. Общая часть: учебник / Г.Н. Борзенков [и др.]; Под ред. Л.В. Иногамовой-Хегай, В.С. Комиссарова, А.И. Рарога. - 3-е изд., перераб. и доп. - М.: Проспект, 2011. С. 253..

«В состав группы лиц по предварительному сговору, угнавших транспортное средство, входят соисполнители, которыми следует признавать как лиц, которые производили завладение таким средством, его угон, так и лиц, которые принимали участие, в поездке на угнанном транспорте, независимо от того, кто из них находился за рулем и управлял транспортным средством. Предполагается, что сговор этих лиц был достигнут до начала выполнения объективной стороны рассматриваемого деяния» Уголовное право России. Часть Особенная: учебник для вузов / отв. ред. Л.Л. Кругликов. - 4-е изд., перераб. и доп. - М.: Проспект, 2012. С. 129-130..

«Объем сговора (его содержание) может быть различным: оговариваются конкретные признаки преступления и поведения соучастников либо соглашение отражает лишь в общих чертах признаки задуманного преступления» Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / отв. ред. В.М.Лебедев. - 9-е изд., перераб. и доп. - М.: Издательство Юрайт, 2010. С. 117..

Во всех случаях тщательному исследованию подлежит направленность умысла участников группы. Например, участники угона, совершаемого по предварительному сговору группой лиц, несут ответственность как соисполнители, если умыслом всех виновных охватывалось применение насилия, не опасного для жизни или здоровья.

Согласно п. 24 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 9 декабря 2008 г. № 25 «при неправомерном завладении транспортным средством без цели хищения несколькими лицами по предварительному сговору действия каждого следует рассматривать как соучастие в преступлении, то есть как соисполнительство (часть 2 статьи 34 УК РФ), квалифицируя содеянное ими по пункту «а» части 2 статьи 166 УК РФ без ссылки на статью 33 УК РФ независимо от того, кто из участников преступной группы фактически управлял транспортным средством» См.: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 09.12.2008 № 25 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с нарушением правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, а также с их неправомерным завладением без цели хищения» (в ред. Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.12.2010 № 31) /.

Так, 17 ноября 2011 года приговором Ленинского районного суда города Ульяновска (дело № 279/11) К. и Ч. признаны виновными в совершении преступления, предусмотренного ст.ст. 30 ч. 3, 166 ч. 2 п. «а» УК РФ, - покушение на неправомерное завладение автомобилем без цели хищения (угон), совершенный группой лиц по предварительному сговору.

К. и Ч. (дата скрыта) в период времени с 00 часов 00 минут до 01 часа 35 минут вступили в преступный сговор на неправомерное завладение без цели хищения (угон) автомобилем, принадлежащим гр.*, и припаркованным перед остановкой общественного транспорта по адресу*, при этом распределили между собой преступные роли. В реализацию единого преступного умысла К. взял с земли кирпич и, обмотав его футболкой, разбил им правое переднее стекло автомобиля. Через образовавшееся отверстие проник в салон автомобиля. Соединил провода замка зажигания и попытался привести двигатель автомобиля в рабочее состояние, что сделать не сумел. В доведении преступного умысла до конца, К. и Ч. стали толкать автомобиль, при этом отогнали его на незначительное расстояние. Затем автомобиль столкнулся с бордюром, при этом получил механические повреждения кузова и других комплектующих. К. и Ч. вновь совместно продолжили толкать автомобиль с целью приведения его двигателя в рабочее состояние, однако преступный умысел до конца довести не смогли, поскольку были задержаны сотрудниками полиции на месте совершения преступления Приговор Ленинского районного суда г. Ульяновска от 17.11.2011 г. № 279/11 // опубликован 05.12.2011 г..

Организатор, подстрекатель или пособник, даже при наличии предварительного сговора с исполнителем, не выполнявшие одновременно функций соисполнителя, не входят в состав группы лиц по предварительному сговору. Их действия следует квалифицировать со ссылкой на соответствующую часть ст. 33 УК.

Следует также отметить, что группа лиц по предварительному сговору предполагает наличие двух или более физических вменяемых лиц, достигших возраста, с которого по закону наступает уголовная ответственность за преступление. За неправомерное завладение автомобилем или иным транспортным средством без цели хищения (ст. 166 УК) уголовной ответственности подлежит лицо, достигшее ко времени совершения преступления четырнадцатилетнего возраста (ч. 2 ст. 20 УК).

Поскольку группа является формой соучастия, совершение преступления одним субъектом при участии других лиц, не отвечающих признакам субъекта, не может рассматриваться как преступление, совершенное группой лиц.

Ранее в судебной практике допускалась возможность квалификации преступлений как совершенных по предварительному сговору группой лиц, если хотя бы одно из этих лиц обладало признаками субъекта преступления Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / отв. ред. В.М.Лебедев. - 9-е изд., перераб. и доп. - М.: Издательство Юрайт, 2010. С. 117.. «В настоящее время данная рекомендация пришла в противоречие с законом, поскольку совершение преступления группой лиц (ст. 35 УК) рассматривается теперь в рамках главы о соучастии, а понятие соучастия (ст. 32 УК) предполагает умышленное совместное участие в совершении умышленного преступления двух или более лиц. Лицо в уголовно-правовом смысле - это субъект преступления, признаками которого являются вменяемость и достижение возраста уголовной ответственности (ст. 19 УК)» Российское уголовное право: в 2 т. Т. 2. Особенная часть: учебник / Г.Н. Борзенков [и др.]; под ред. Л.В. Иногамовой-Хегай, В.С. Комиссарова, А.И. Рарога. - 3-е изд., перераб. и доп. - М.: Проспект, 2011. С. 184-185..

В п. 12 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. № 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» (в ред. от 23.12.2010 № 31) сказано: «Если лицо совершило кражу, грабеж или разбой посредством использования других лиц, не подлежащих уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости или других обстоятельств, его действия (при отсутствии иных квалифицирующих признаков) следует квалифицировать по частям первым статей 158, 161 или 162 УК РФ как действия непосредственного исполнителя преступления (часть вторая статьи 33 УК РФ)» Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27.12.2002 № 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» (в ред. от 23.12.2010 № 31) .

Если лицо, подлежащее уголовной ответственности, организовало преступление либо склонило к совершению угона транспортного средства, невменяемое лицо или лицо, не достигшее 14 лет, т.е. лиц, заведомо не подлежащих уголовной ответственности, квалифицирующий признак «группа лиц по предварительному сговору» отсутствует. При этом невменяемый, малолетний, не смотря на то, что непосредственно и участвовали в угоне, выступают в качестве орудия совершенного преступления, а использовавшее их лицо признается исполнителем деяния в соответствии с ч. 2 ст. 33 УК РФ. При наличии к тому предусмотренных законом оснований действия указанного лица должны дополнительно квалифицироваться по ст. 150 УК РФ.

Понятие признака «организованной группой» дано в ч. 3 ст. 35 УК: преступление признается совершенным организованной группой, если оно совершено устойчивой группой лиц, заранее объединившихся для совершения одного или нескольких преступлений.

Организованную группу отличает от группы лиц по предварительному сговору признаки предварительной договоренности, устойчивости и организованности.

«Сговор должен быть предварительным, т.е. состояться до начала выполнения объективной стороны преступления. Договоренность участников организованной группы представляет собой не просто согласование отдельных действий соучастников, а заключается в конкретизации совершения преступления, детализации каждого соучастника, определении способов оптимального осуществления преступления. …

Наличие детального согласования совершения преступления с указанием функций и действий соучастников свидетельствует о большой степени соорганизованности в организованной группе по сравнению с группой лиц по предварительному сговору» Российское уголовное право: в 2 т. Т. 1. Общая часть: учебник / Г.Н. Борзенков [и др.]; под ред. Л.В. Иногамовой-Хегай, В.С. Комиссарова, А.И. Рарога. - 3-е изд., перераб. и доп. - М.: Проспект, 2011. С. 255..

Об устойчивости могут свидетельствовать такие признаки, как стабильность группы, тесная взаимосвязь между ее членами, согласованность действий и их предварительное планирование, тщательная подготовка преступлений, наличие признанного руководства, распределение ролей между соучастниками, постоянство форм и методов преступной деятельности, техническая оснащенность, длительность существования группы, количество совершенных ею преступлений, обеспечение мер по сокрытию преступления и т.п.

«Между соучастниками возникают особого рода отношения по взаимодействию в процессе совершения преступления» Там же. С. 256..

«Организованность - это подчинение участников группы указаниям одного или нескольких лиц, решимость организованно достигать осуществления преступных намерений» Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / отв. ред. В.М.Лебедев. - 9-е изд., перераб. и доп. - М.: Издательство Юрайт, 2010. С. 118..

Особая общественная опасность преступлений, совершаемых организованной группой, обусловила выработку судебной практикой правила, согласно которому действия всех участников организованной группы независимо от их роли в содеянном подлежат квалификации как соисполнительство без ссылки на ст. 33 УК.

Трудно представить организованную группу, которая объединилась для совершения одного и даже нескольких преступлений, предусмотренных ст. 166 УК РФ. Предполагается, что данная организованная группа в числе основных преступлений, к примеру, таких как кражи (грабежи, разбои), совершает угон транспортных средств (например, для перевозки похищенного имущества).

Показательным примером всего вышеизложенного служит обвинительный приговор в отношении членов организованной группы, действовавших на территории г. Ульяновска.

Так, 17 июня 2011 года приговором Заволжского районного суда г. Ульяновска (дело № 1-158/11) П. признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных п. «а» ч. 4 ст. 158 (6 эпизодов), ч. 3 ст. 166, ч. 3 ст. 30, п. «а» ч. 4 ст. 158 УК РФ; З. признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных п. «а» ч. 4 ст. 158 (7 эпизодов), ч. 3 ст. 166, ч. 3 ст. 30, п. «а» ч. 4 ст. 158 УК РФ; Ю. признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных п.п. «б», «в» ч. 2 ст. 158, п. «а» ч. 4 ст. 158 (7 эпизодов), ч. 3 ст. 166, ч. 3 ст. 30, п. «а» ч. 4 ст. 158 УК РФ; К. признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных п. «а» ч. 4 ст. 158 (6 эпизодов), ч. 3 ст. 30, п. «а» ч. 4 ст. 158 УК РФ. По ч. 3 ст. 166 УК РФ К. оправдан за непричастностью к данному преступлению.

Летом 2010 года вышеуказанные лица, действуя из корыстных побуждений, создали устойчивую организованную преступную группу для совершения тайного хищения автомобилей и другого имущества из гаражных боксов на территории*. При этом указанных лиц, кроме общих преступных корыстных интересов, объединяло общее прошлое и дружеские отношения. Группа действовала на протяжении длительного времени для получения преступных доходов. Для того чтобы группа не была изобличена в совершаемых преступлениях и ее деятельность не была пресечена, ее члены совместно планировали совершение преступлений, определяя время и место совершения последних, распределяли между собой роли при совершении преступлений, при этом наиболее активную роль в организации преступлений приняли на себя З. и П..

Члены организованной преступной группы использовали перчатки, отвертки для вскрытия запорных устройств гаражных боксов, механические приспособления, называемые ими «приворот» (скрутка) и ключ-«трещотка», позволяющие, не подбирая ключ, открывать двери гаражей. Для поддержания постоянной связи между собой, координации и четкой слаженности действий участники группы имели при себе сотовые телефоны и радиостанции. Используя сотовые телефоны и радиостанции, П. и З. координировали действия членов преступной группы перед совершением преступлений и руководили их действиями в момент их совершения. Для доставки членов группы к месту совершения преступлений, сопровождения похищенных автомобилей, перевозки похищенного имущества в места хранения, участники преступной группы использовали автомобили, принадлежащие П. и З..

Члены группы использовали гаражи, так называемые «отстойники».

Деятельность данной организованной преступной группы характеризовалась слаженностью действий ее участников, распределением ролей между ними при совершении конкретных преступлений. Так, П. и З. по мере деятельности группы осуществляли координацию действий членов группы во время совершения преступлений, определяли время и место совершения преступлений, роли членов группы, места сбыта похищенного имущества и распределяли между участниками преступной группы денежные средства, полученные в результате совместной преступной деятельности. Кроме того, П. и З. сами непосредственно участвовали в совершении преступлений, а именно: подыскивали совместно с соучастниками подходящие для вскрытия гаражи, осуществляли доставку всей группы на места совершения преступлений на личных автомобилях, находясь на местах преступлений, сами с помощью специально подготовленных приспособлений открывали замки на гаражных воротах, похищали совместно с соучастниками чужое имущество, осуществляли его перевозку и сопровождение похищенных автомобилей к месту хранения, сбыт похищенного имущества.

Ю. подыскивал совместно с другими членами группы подходящие для вскрытия гаражи, во время совершения преступлений находился в непосредственной близости от гаражей, осуществляя наблюдение с целью обеспечения безопасности совершения преступлений, в некоторых случаях сам непосредственно осуществлял вскрытие запоров и незаконное изъятие чужого имущества из гаражных боксов, осуществлял погрузку и перевозку похищенного имущества или сопровождение похищенных автомобилей до мест их хранения, сбыт похищенного имущества. К. подыскивал совместно с другими подходящие для вскрытия гаражи, при совершении преступлений наблюдал за окружающей обстановкой с целью обеспечения безопасности совершения преступлений.

Как установлено в ходе расследования, данную организованную преступную группу отличали следующие признаки:

- сплоченность (участников группы объединяли дружеские отношения, возникшие между ними еще в детском возрасте и сохранившиеся до указанных событий; связь между соучастниками укреплялась проживанием их в одном районе, обучением в одних учебных заведениях; кроме того, не имея самостоятельных источников дохода, участники организованной группы сплотились между собой с целью получения постоянных преступных доходов и улучшения таким образом своего материального положения);

- устойчивость (данная организованная группа действовала на протяжении длительного периода времени - в течение нескольких месяцев; каждый из членов группы ценил возможность быть ее участником и пользоваться теми возможностями, которые ему предоставлялись в результате этого (получать денежные доходы), а также активно стремился к сохранению своего участия в деятельности группы; деятельность участников группы по совершению краж автомобилей и другого имущества из гаражей являлась систематической, то есть носила устойчивый и долгосрочный характер;

- глубокая конспиративность преступной деятельности (так, для того, чтобы группа не была изобличена в совершаемых ею преступлениях, участники организованной группы тщательно готовились к совершению преступлений, обследовали территории ГСК и прилегающую местность с целью изучения системы охраны гаражных комплексов; участники группы использовали перчатки, чтобы не оставлять следов на месте преступлений, для обеспечения безопасности осуществляли наблюдение за территориями ГСК, координируя свои действия с использованием радиостанций, совершая преступления в ночное время, сбывая похищенное имущество доверенным лицам либо незнакомым, не сообщая им своих данных;

- мобильность (для поддержания постоянной связи между собой, координации и четкой слаженности действий у каждого участника группы имелись мобильные телефоны, при помощи которых члены группы поддерживали постоянную связь между собой, в том числе и во время совершения преступлений, с той же целью использовались радиостанции; мобильность группе придавало использование ими автомобилей, что облегчало совершение преступлений и позволяло за незначительный промежуток времени скрыться с места преступления всем ее членам).

Преступная деятельность указанной группы продолжалась в течение нескольких месяцев, в период с июля 2010 года до * (дата скрыта), и была пресечена сотрудниками милиции.

Наряду с тайными хищениями чужого имущества, членами организованной группы было совершено и неправомерное завладение автомобилем без цели хищения. Так, в неустановленное в ходе следствия время, П., З. и Ю., реализуя цели организованной преступной группы, в процессе осуществления тайного хищения чужого имущества, договорились также о неправомерном завладении транспортным средством без цели хищения для доставки похищенного имущества к месту хранения. Осуществляя тайное хищение имущества из гаражного бокса*, погрузили в салон находящегося в гараже автомобиля «Пежо-406» похищенное имущество. После чего П. и Ю. через незапертую дверь проникли в салон указанного автомобиля, при этом П. сел за руль автомобиля. При помощи оставленного потерпевшим в замке зажигания ключа П. завел двигатель и привел автомобиль в движение, таким образом, неправомерно завладев им совместно с Ю. и З.. На данном автомобиле П. и Ю. незаконно передвигались до арендуемого П. частного дома, где выгрузили похищенное имущество, после чего проследовали на автомобиле «Пежо-406» до адреса*, где оставили данный автомобиль, скрывшись с места совершения преступления Приговор Заволжского районного суда г. Ульяновска от 17.06.2011 г. № 1-158/11 // опубликован 30.08.2011 г. .

Исследование доказывает необходимость совершенствования системы квалифицирующих признаков угона. На наш взгляд целесообразно исключить такой признак угона как «совершенный организованной группой» в виду нетипичности создания организованной группы для совершения рассматриваемого преступления.

Уголовная ответственность организатора, подстрекателя и пособника наступает по статье, предусматривающей наказание за совершенный угон транспортного средства, со ссылкой на ст. 33 УК, за исключением случаев, когда они одновременно являлись соисполнителями преступления (ч. 3 ст. 34 УК).

2.2 Преступления, совершенные с применением насилия, не опасного для жизни или здоровья, либо с угрозой применения такого насилия

Квалифицированный состав неправомерного завладения автомобилем или иным транспортным средством (ч. 2 ст. 166 УК РФ) предусматривает совершение этого деяния с применением насилия, не опасного для жизни или здоровья, либо с угрозой применения такого насилия (п. «в»). По своему содержанию названный квалифицирующий признак аналогичен соответствующему признаку грабежа (п. «г» ч. 2 ст. 161 УК РФ). Поэтому при рассмотрении данного вопроса мы будем руководствоваться, в том числе, и положениями постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.12.2002 № 29 (в ред. от 23.12.2010 № 31) «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27.12.2002 № 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» (в ред. от 23.12.2010 № 31) // http://base.consultant.ru.

Применение насилия при завладении транспортным средством (угоне) существенным образом меняет характер и степень общественной опасности данного преступления.

Таким образом, угон автомобиля или иного транспортного средства, соединенный с применением или угрозой применения насилия, является двухобъектным преступлением: помимо отношений собственности страдают либо ставятся в непосредственную опасность здоровье, личная свобода и телесная неприкосновенность потерпевшего.

Насильственный угон следует отграничивать, с одной стороны, от простого угона без насилия (ч. 1 ст. 166 УК), с другой стороны, от угона, необходимым элементом которого является применение насилия, опасного для жизни или здоровья, либо угроза применения такого насилия (ч. 4 ст. 166 УК).

Согласно п. 23 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 9 декабря 2008 г. № 25 «под насилием, не опасным для жизни или здоровья, при угоне (пункт «в» части 2 статьи 166 УК РФ) следует понимать умышленное нанесение побоев или совершение иных насильственных действий, связанных с причинением потерпевшему физической боли либо с ограничением его свободы (связывание рук, применением наручников и т.п.)» Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 09.12.2008 № 25 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с нарушением правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, а также с их неправомерным завладением без цели хищения» (в ред. Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.12.2010 № 31) .

Для правильного понимания этого признака необходимо учитывать следующие обстоятельства.

Во-первых, значение квалифицирующего признака придается не только фактическому применению насилия, но и угрозе реально применить физическое насилие, т.е. психическому насилию.

Во-вторых, при угоне насилие может быть применено не только к собственнику или иному владельцу транспортного средства, но и к другим лицам, которые реально или по мнению виновного могли воспрепятствовать угону.

В-третьих, этот вид квалифицированного угона характеризуется лишь таким насилием, которое по своему характеру не создает опасности для жизни или здоровья собственника (владельца) или иных граждан, а связано с причинением потерпевшему физической боли, нанесением ему побоев или ограничением его свободы (связывание рук, применение наручников, оставление в закрытом помещении и др.).

Неправомерное завладение автомобилем или иным транспортным средством без цели хищения (угон) считается насильственным только при условии, если применение или угроза применения насилия служили средством завладения транспортным средством.

Так, 15 июля 2011 года приговором Димитровградского городского суда Ульяновской области (№ дела скрыт) Ш. признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 166 УК РФ и п. «в» ч. 2 ст. 166 УК РФ.

Ш. 19 мая 2011 г., около 16 часов 30 минут, находясь в алкогольном опьянении, вернулся на угнанном им ранее автомобиле (1 эпизод - ч. 1 ст. 166 УК РФ), принадлежащем З., к дому, где проживает их общий знакомый Э., и где находился З., оставив ключи от автомобиля на водительском сиденье. Увидев, что Ш. вернулся, З. пошел к своему автомобилю и переставил его к соседнему дому. После этого, взяв ключи от автомобиля с собой, вернулся в дом Э. Около 18 часов Ш. с целью неправомерного завладения автомобилем, принадлежащим З., не имея при этом умысла на хищение, стал требовать от последнего передать ему ключи от указанного автомобиля. Когда З. отказался передать ему ключи, Ш., осуществляя свой преступный умысел, с целью подавления воли З. к сопротивлению и завладения ключами от автомобиля, нанес ему два удара кулаками по лицу, от которых тот упал на диван, ударившись головой об его спинку. Воспользовавшись этим, Ш. силой вырвал из руки З. ключи от его автомобиля, вышел из дома, подошел к указанному автомобилю, ключами открыл левую переднюю дверь автомобиля, сел за руль, завел двигатель и, управляя угнанным автомобилем, с места преступления скрылся. Своими преступными действиями Ш. причинил З. кровоподтек левой орбитальной (глазничной) области лица, кровоподтек области переносицы носа и кровоподтек затылочной области волосистой части головы, которые не расцениваются как вред здоровью.

Действия Ш. по данному эпизоду были квалифицированы как неправомерное завладение автомобилем без цели хищения (угон), совершенное с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья Приговор Таганрогского городского суда Ростовской области (дата скрыта) № 1-664-10 // опубликован 30.09.2010 г..

Способом совершения угона транспортного средства может служить также угроза применения насилия, не опасного для жизни и здоровья. По своему содержанию это может быть конкретизированная угроза нанести побои, ограничить свободу и т.д. Но преступник может высказывать и неопределенную угрозу («хуже будет»).

В тех случаях, когда завладение транспортным средством соединено с угрозой применения насилия, носившей неопределенный характер, вопрос о признании в действиях лица угона по п. «в» ч. 2 или ч. 4 ст. 166 УК необходимо решать с учетом всех обстоятельств дела: места и времени совершения преступления, числа нападавших, характера предметов, которыми они угрожали потерпевшему, субъективного восприятия угрозы, совершения каких-либо конкретных демонстративных действий, свидетельствовавших о намерении нападавших применить физическое насилие, и т.п.

Так, 26 июня 2007 года приговором Беловского районного суда Кемеровской области П. признан виновным в совершении преступления, предусмотренного п. «в» ч. 2 ст. 166 УК РФ.

22 декабря 2006 года А. по просьбе П., Г. и Н. на автомобиле ВАЗ 21074 отвез последних из села Старопестерево Беловского района в город Полысаево. 23 декабря 2006 года, в ночное время, возвращаясь в вышеуказанное село, на автодороге, расположенной на территории Беловского района, П., имея умысел на неправомерное завладение автомобилем, потребовал у А. остановить автомобиль. После чего П. подошел к А. и сказал: «Вылазь, или тебе сейчас будет хана!» А. данную угрозу воспринял реально, как угрозу применения к нему насилия, не опасного для жизни и здоровья. П., продолжая свои преступные действия, направленные на незаконное завладение автомобилем, схватил за рукав одежды А. и потянул его из машины, т.е. применил насилие, не опасное для жизни и здоровья. После чего П. без разрешения А. сел за руль автомобиля и поехал по направлению села. Доехав до села, П. вновь стал угрожать А. расправой, что они его свяжут и положат в багажник. А. испугался за свою жизнь и здоровье, вышел из машины, а П. поехал дальше кататься по улицам села.

Квалифицируя действия П. как угон, совершенный с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья, а также с угрозой применения такого насилия, суд указал, что примененное к потерпевшему насилие и угроза применения насилия не являются опасными для его жизни и здоровья, поскольку потерпевшему не причинено никакого вреда здоровью, а высказанные угрозы не создавали реальную опасность для жизни и здоровья потерпевшего Приговор Беловского районного суда Кемеровской области от 26.06.2007 г. // (документ не опубликован) .

Согласно п. 21 постановления Пленума Верховного Суда РФ «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» «если в ходе хищения чужого имущества в отношении потерпевшего применяется насильственное ограничение свободы, вопрос о признании в действиях лица грабежа или разбоя должен решаться с учетом характера и степени опасности этих действий для жизни или здоровья, а также последствий, которые наступили или могли наступить (например, оставление связанного потерпевшего в холодном помещении, лишение его возможности обратиться за помощью)» Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27.12.2002 № 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» (в ред. от 23.12.2010 № 31) . На наш взгляд, данное положение применимо и при рассмотрении ст. 166 УК.