Истеблишмент в американской публицистике и литературе XX века

“She's got an indiscreet voice,” I remarked. “It's full of ----” I hesitated.

“Her voice is full of money,” he said suddenly.

That was it. I'd never understood before. It was full of money -- that was the inexhaustible charm that rose and fell in it, the jingle of it, the cymbals' song of it.... high in a white palace the king's daughter, the golden girl....

А это означает не только богатство Дейзи, но и принадлежность к расе богатых, а следовательно, и определенные моральные черты ее характер.

Дейзи уже не испытывает настоящего чувства к Гэтсби, и он осознает свое моральное банкротство уже перед тем, как раскрылось его прошлое. Встреча с Дейзи показывает ему, что не только его мечта оказывается неосуществимой, но и тем, что и Дейзи, и он убиты своим богатством, убиты морально.

“I keep it always full of interesting people, night and day. People who do interesting things. Celebrated people.”

Часто говорят, что для Фицджеральда Гэтсби чуть ли не положительный герой. Едва ли это так. Великий Гэтсби становится фактически человеком того же круга, что и Том Бьюкенен, Дейзи и остальные участники его оргий. Фицджеральда восхищает, возможно, сила и энергия этого человека, которые заметно отличают его от Тома Бьюкенена, но подобного рода благоговения писателя перед Гэтсби отнюдь не означает, что он положительный герой для Фицджеральда. Различие между Гэтсби и Томом Бьюкененом Фицджеральд находит в отличном друг от друга отношении к своим богатствам: для Бьюкенена они существуют от рождения и они определяют его социальный и моральный облик ненавистного Фицджеральду богатого человека; Гэтсби также богатый человек, но его богатства -- результат собственных усилий -- являются лишь средством осуществления его самых заветных желаний. Гэтсби так и не обретает счастья, разбогатев. Деньги, как ни странно, не в силах дать счастье и этому способному и талантливому человеку -- оно не покупается за деньги. Правда, в отличие от Драйзера, Фицджеральд не раскрывает сам процесс обогащения своего героя, характер его участия в капиталистических отношениях, его место в мире финансов и капитала, оставляя эту сторону деятельности Гэтсби на заднем плане романа или даже за его пределами.

“One thing's sure and nothing's surer

The rich get richer and the poor get-- children.

In the meantime,

In between time----” Днем и ночью,

Днем и ночью,

Жизнь веселия полна…

Наживают богачи денег полные мешки.

Ну, а бедный наживает только кучу детворы,

Между прочим,

Между прочим…

И Драйзер, и Фицджеральд любуются силой и энергией своих героев. Фицджеральд следует традиции Драйзера. Для него Гэтсби интересен не как объект «разоблачения» -- таким объектом скорее является Том Бьюкенен, но и не как образец некоррумпированного человека -- Гэтсби отнюдь не блещет добродетелями, да и нажился он на биржевых спекуляциях и мошенничествах. Фицджеральда привлекает его энергия и сила и беспокоит пустая растрата человеческих сил Гэтсби, он для Фицджеральда несет в себе какую-то адскую силу. Гэтсби -- фигура в определенной степени трагическая. Это трагедия незаурядного человека, который отдал себя служению бесполезному делу -- накоплению денег. Лишь в богатстве он видел ключ к человеческому счастью. С его помощью Гэтсби думал осуществить свои мечты, но ошибся.

Говоря про Дэзи, которая с восторгом смотрит на роскошь виллы Гэтсби, нельзя то же самое можно сказать про Гэтсби, несмотря на все его безмерные богатства, во многом он все тот же бедный офицер, который прикупает себе дорогие вещички только для того, чтобы поразить Дэзи и вернуть прежнюю любовь, что можно найти в следующем контексте:

His bedroom was the simplest room of all -- except where the dresser was garnished with a toilet set of pure dull gold.

Многие американские критики не случайно говорят о трагедии Гэтсби, о том, что Гэтсби чувствует безнадежность осуществления своей американской мечты, и подчеркивают при этом сугубо американский характер (Americanness) трагедии Гэтсби [18]. Гэтсби -- человек необычный, вызывающий восхищение смелостью действий и силой своей личности. Гэтсби добивается богатства только для того, чтобы завоевать право на любимую им женщину, но это оказывается невозможным, и в этом его трагедия. Трагедия Гэтсби -- американская трагедия человека, погубленного буржуазной Америкой с ее девизом: деньги все могут.

3. Апологетическая точка зрения на высший свет

Американская идеология такова - добиться успеха и процветания, это и есть «американская мечта». Американская мечта - весьма многогранный постулат, но одним из его составляющих является материальный успех.

Утилитарная составляющая американской мечты была очень близка протестантской идеологии, и нашла отражение в произведении Бенджамина Франклина, его «Автобиографии». В «Автобиографии» Франклин в полном объеме выразил американский прагматизм, когда инженера и учителя поставил выше всех поэтов и творений Рафаэля. Франклин высоко вознес дух предпринимательства, созидания материальных ценностей и технического изобретательства.

В художественной форме тема материальной реализации американской мечты имела продолжение в «романах успеха» Горацио Элджера. Яркий представитель апологетической литературы, спекулируя демократическими лозунгами, воспевал буржуазную Америку. Выходец из относительно состоятельной семьи, сначала он был священником, но отрекшись от служения господу ради писательской карьеры, в 1867 году он в простой и интересной форме писал о достижении цели простым упорным американцем, для которого нет преград. Произведения Элджера играли очень важную роль в воспитании подрастающего поколения молодежи, они прививали веру в себя, собственные силы и достижение материального воспитания. По словам критика К. Линна «целые поколения американских детей воспитывались на Элджере».

Элджер был выходцем из относительно богатой семьи, учился на священника в Париже, после возвращения в Париж, становится священнослужителем, но вскоре отрекается от служения Господу в пользу писательской славы. В 1867 году он издает книгу «Оборванец Дик», которая сразу пользуется огромной популярностью у читателей. Главный герой Элджера Дик -- беспризорник и ведет распутный образ жизни, на жизненном пути встречает мистера Уитни, который говорит ему: «I hope, my lad, you will prosper and rise in the world. You know in this free country poverty in early life is no bar to a man's advancement. I haven't risen very high myself," he added, with a smile, "but have met with moderate success in life; yet there was a time when I was as poor as you." «Я надеюсь, мой мальчик, что ты будешь процветать и поднимешься в мире. Я знаю, в этой свободной стране бедность в начале жизни не является препятствием для продвижения человека».

Эта по истине дешевая история о том, как беспризорный парень стал богачом, человека, который «из грязи выходит в князи», делает его самого богачом. Самое главное, что Горацио Элджер создал образ американца, который рвется к богатству из нищеты. [5, c.25]

Бизнесмены считали романы Горацио Элджера, описывавшего путь наверх от лохмотьев к богатству, который могут преодолеть все способные молодые люди, основой основ социальной действительности. Проповеди Эндрю Карнеги могли быть опубликованы в год, когда произошла хеймаркетская трагедия. Если в результате конкуренции на свободном рынке каким-то образом возникла монополия, то и здесь действовал закон природы. Как отметил Джон Д. Рокфеллер, подобный результат свидетельствовал о том, что выживают самые приспособленные. Теория, согласно которой действительно выживают самые приспособленные, стала надежным источником самоутешения, опиравшимся на классическую экономическую доктрину и ханжество социал-дарвинизма.[

Первая половина ХХ века оказалась плодотворной для развития всех направлений в американской литературе, открыла имена Э. Хемингуэя, Ф. С. Фицджеральда. Их произведения упрочили европейскую известность и всемирный авторитет литературы США

Большое распространение в литературе 10-х гг. ХХ в. получил политический приключенческий роман, героем которого является предприимчивый бизнесмен, дипломат, разведчик, в ряде случае этот роман трансформировался в детективно-шпионскую повесть, для которой была характерна антисоветская направленность.

Таким образом, мы можем утверждать о том, что с самого начала американская литература проповедовала дух капитализма: предприимчивость, силу духа в достижении цели, прагматический взгляд на природу вещей, превосходство американской деловитости над европейским умствованием.

4. Элита в контексте публицистики и литературы

ДЖОН ЧЕМБЕРЛЕН

Мы делаем некоторые успехи. Просто, телевидение обвиняют в увековечении древнего стереотипа бизнесмена, таких как Жулик, и Скрудж, а Эмили Стайпс Вотс, профессор английского языка в университете Иллинойса, обнаружила новое отношение к бизнесу среди американских романистов. Ее доказательства, представленные в подробностях в ее статье «Бизнесмен в американской Литературе» (Афины, Джорджия, университет Грузии зависит от личной защиты романистов - Стэнли Елкина, Джеймс Дикки, Кен Кизи-кто едва заметных имен, и “корпоративного капитализма”, как нечто, отличное от малого бизнеса, получает мало, плюс знаки, даже из новой породы писателя, который обернулся против социалистов. Но в воздухе, на страницах Эмили Вотс подводят ее к выводу, что “частный капитализм обеспечивает основу для плюралистического общества, в котором индивидуальные и государство находятся в парадоксальных, но здоровых отношениях.

Безусловно, американские писатели в течение длительного времени, не думали о бизнесе как таковом. Герман Мелвилл « Моби Дик» описывает китобойное судно, как " фабрика " для убийства и обработки китов, и жадность, несомненно, является мотивом в финансировании «вояжей» китобойных судов " Пекода". Но Мелвила, только кстати, заботили утилитарные заботы собственников судна китов. Что действительно интересует его так это метафизическая мания своего Капитана Ахава. Мелвилл, наряду с Торо, Эмерсона и Трансценденталисты в День до начала Гражданской Войны, были озадачены больше, вопросами Добра и Зла в мире, в котором Сэм Слик, Джонсон Хупер его подлый герой, видевший прагматизм: «Это хорошо - быть нечестным в новой стране”.

Авторство во времена доиндустриальной эпохи, было связано с аристократическим покровительством, и писатель в Америке столкнулся с тем, чтобы справиться с ситуацией просто, потому что не было благородных лордов в новом обществе, чтобы платить писакам. Марк Твен, Генри Джеймс и Уильям Дин Хоуэллс, Большая тройка после времен Гражданской Войны, сделали все, что могли, с бесчувственным миром. Твен был бродягой-писателем; Хоуэллс начал свой творческий путь с добывания информации о биографии Авраама Линкольна незаконным путем, который вел политические дела в должности консула. Твен позабавился над бизнес-злодеями в "Позолоченный Век", но он лично был в восторге от изобретателей и находчивости янки, гениальности механика Коннектикута, который посетил двор Короля Артура.

Генри Джеймс, писатель, который писал как философ, при том, его брат Уильям, философ, писал, как писатель, не ненавидит бизнес как таковой. Он лишь сожалел о том, что в своем первозданном виде она оставил Американскому Кристоферу Ньюману (1877 г.) очень мало времени на культуру.

Как для Хоуэллса, его этическия озабоченность привела к пустым разговорам о социализме стиля Эдварда Беллами. Единственное, что беспокоило Хоуэллса о его предпринимательство с Сайласом Лэфемсом и Иаковом Драйфузесом, миллионерами, утратившими свои великодушные инстинкты в погоне за успехом. Что избежал Хоуэллс, было то, что Сайлас Лэфемс изображал и утилитарные и эстетические средства, которые оправдывают дело, которое его породило, и то, что избежал Джеймс стало то обстоятельство, что Кристофер Ньюман сначала заработать деньги, что позволило ему принять его культурного Год странствий в Европе.

Признаки Зависти

Американского фантаста была анти-буржуазные, прежде до того как стал истинным социалистом. Писатели принадлежали граб-Стрит, и если они не могли поймать в журналистике их естественной среде обитания была на чердаке, где идеализм был бороться, чтобы подавить зависть. Естественно, они увидели, что бизнес в основном извне. Драйзер может быть одновременно очарован и отвращение к аморальным энергии Фрэнка Каупервуда, его вымышленный тяги магнат из Титан, но он упустил момент, что он был очень ответственный человек, Томас Эдисон, который вывел электроэнергии в городах и сделал пять процентов тарифа возможно даже, несмотря на монопольное финансистов.

Анти-буржуазный писатель легко подошел к социализму. Эптон Синклер увидел только порочный дух конкуренции в Чикаго упаковщиков, кто маскирует свиней “поросячий визг вселенной”. Синклер изменил закон, так сильно это повлияло на санитарно-гигиенические условия в Пэкингтауне, но он не был удовлетворен этим. Фрэнк Норрис, в изображении Южной Тихоокеанской Железной дороги, в виде “осьминога”, попытался утешиться тем фактом что пшеница долины Сан-Хоакин попала на рынок, несмотря на нападения железнодорожных баронов-грабителей. Но он был встревожен элементом азартной игры, участвующих в реализации пшеницы раз он был уже вне элеваторов и поездов.[3]

У Синклера Льюиса, который ходил в колледж в эпохи, умаление бизнесмен взял на Menckenian утонченность. Бэббитом верил в пробивной, и он шел по краю острыми практике. Но у него были свои жалкие стороны. Он не был бессердечным капиталистической пролетарской романы, и он осознает ограниченность его жизни. Он мог вернуться из него рыбалка в лесах штата Мэн с новых резолюций, которые он быстро забыл.

Влияние Гертруды Стайн

Эмили Вотс, со способностью слышать нюансы, уважала Гертруду Стайн, наставника Эрнеста Хемингуэй, с самой существенной защитой частного капитализма в середине Тридцатых годов. В письме к Ивнинг Пост", Мисс Стайн задалась простым вопросом, - Есть Деньги или их нет?.... Когда вы зарабатываете деньги и тратить деньги, - сказала она, - кто-нибудь может заметить разницу между миллионом и три. Но когда вы сорите деньгами нет никакой разницы между миллионом и тремя ”.

Что ставит Гертруду Стайн в анти-кейнсианской, анти-марксистский лагерь, и она казалось подталкивала других экс-радикальных авторов (э. э. каммингсом, Джон Дос Пассос) с ней. Оказалось, бизнесмен Мертон был предоставлен некоторому ряду убеждений от Эдны Сент-Винсент Милэй в ее длинном стихотворении “Разговор в Полночь”. Гертруда Стайн, указывающие путь, “потерянного поколения”, чтобы найти себя на стороне здравого смысла. Бизнесмен в художественной литературы стал, как другие люди, человека надо судить с точки зрения его собственного чувства, которое может столкнуться с необходимостью зарабатывать на жизнь и исполнять свои обязанности как гражданина.

Эмили Вотс является ловким исследователем и блестяще подводит итоги, но она пренебрегла некоторыми моментами. Она приписывает Уилле Катеру анти-бизнес на основе рассказов Катер, но он, Фред Оттенбург, был бизнесменом, который достиг оперной карьеры Теи Кронборг в Катеровской Песни Жаворонка. И кто-то тщетно посмотрит на книгу Эмили Вотс на имя Гэрэта Гарретта, который, в дополнение к его чисто экономическому написанию, дал нам несколько замечательных романов о бизнесе. Гарретт Водитель, Роман основан на жизни E. H. Гарримана Тихоокеанского союза, несомненно, имел отблеск значимости богатства. И то же самое для Плутократ Бута Таркингтона.

Буржуазные литературоведы требовали от писателей восхваления капиталистической Америки. В журнале «Форчун» в 1948 г. подобную политику выдвинул критик американской литературы Джон Чемберлен. В статье «Бизнесмен в литературе» он утверждал, что «американский романист рассматривает его как отвратительное существо, и сетовал на то, что «образы бизнесменов - сплошные штампы», что они окарикатуриваются и принижаются. Кроме того, Чемберлен требовал, чтобы в романах о бизнесменах была «перспектива, которая бы показала сравнительную честность большинства бизнесменов ». [3, p. 134] Он призывал сотворить положительный и привлекательный образ бизнесмена.

Рассматривая историю американской литературы в США с 1885 по 1948 г., Чемберлен назвал литературу критического реализма социалистической, он считал, что еще во времена Твена возникли две отличные друг от друга традиции, непримиримо враждебные «торговле» и «буржуазии». Первая была в тесной связи с аристократической точкой зрения; ее можно найти в романах Эдит Уортон, а также в произведениях Генри Джеймса проистекающих из взгляда писателя на американского бизнесмена как на большого простака. Второй тенденцией является - традиция литературного социализма. Как это ни странно, но вторая антибуржуазная привлекла много сторонников и приверженцев первой, например, она появилась в поздних произведениях Хоуэлся и потом достигла огромного расцвета в книгах пролетарских писателей 30-х годов». Пытаясь развивать свои построения, Джон Чемберлен делает следующее умозаключение, что только от литературных социалистов берет начало тот «пренебрежительный тон, каким стали говорить о бизнесмене».

Обрушиваясь на писателей критического реализма, Джон откровенно высказывает свое политическое кредо реакционера, выступая в роли врага демократических и социалистических идей, защитника американской буржуазии. Он открыл поход реакциооной критики за создание литературы, прославляющей американского капиталиста. [5, c. 371]

Литература XX В. отразилась бурные находят в творчестве Э. Хемингуэя, У. Фолкнера, Дж. Стейнбека, А. Миллера, С, Фицджеральда.

Характерной чертой американских реалистов было то, что, заимствуя некоторые формальные особенности модернистского романа, они сохраняют эстетические принципы критического реализма: умение создавать типы огромного социального значения, показывать глубоко типические для американской действительности обстоятельства провинциальной и столичной жизни; умение изображать жизнь как противоречивый процесс, как постоянную борьбу и действие, в отличие от декадентского романа, который заменяет изображение социальных противоречий уходом во внутренний мир героя, в область подсознательного.

Мастера американской прозы сознательно отказывались от сложной техники богато разработанного острого и занимательного сюжета романа 19 века, по их мнению, простой сюжет, лишенный элементов занимательности, лучше способен подчеркнуть трагизм положения главного героя. Они считали, что в ХХ веке эстетика чтения должна стать более напряженной, чем в прошлом столетии, поэтому они не стремятся, как их предшественники, сообщить в экспозиции все основное о своих героях; от читателя требуется дополнительное усилие, чтобы усвоить и осмыслить компоненты сложной композиции романа.

Тридцатые годы вошли в историю Америки как «красные тридцатые». Опыт тех тяжелых лет навсегда остался в американцах как иммунитет против самодовольства, беспечности и душевного безразличия.

Он лег в основу дальнейшего развития национальной формулы успеха, способствовал укреплению моральной основы американского бизнеса. Этот опыт придал «второе дыхание» школе критических реалистов, ведущих традицию от «разгребателей грязи». На новом материале литературы принялись тщательно расследовать Американскую трагедию, имеющую глубокие корни в национальном сознании.

Заключение

американский публицистика литература истеблишмент

Цель работы достигнута, мы проследовали пути развития истеблишмента в литературе.

В начале XX века в Америке выделяли 2 подхода к рассмотрению вопроса кто же такие представители элиты. Одни разделяли точку зрения, что истеблишмент как основа американского общества, другие же наоборот считали, что представители истеблишмента - воры, грабители, эксплуататоры.

Американская литература отразила конфликты, порожденные обществом государственно-монополистического капитализма в сфере развития промышленности, индустрии, социального строя. Решением конфликта является значительное достижение писателей, которые отразили свое неприятие уничтожающего природу хищнического мира, в своих работах, это и Драйзер, и Хэмингуэй, и Стейнбейк, традицию, близкую Толстому.

Изучение творчества ярких представителей литературы США XX века, помогает увидеть общие черты литературного процесса, которые обеспечили взлет американскому литературному процессу. [5, c. 492]

Список литературы

1. Anon. «А Good First Novel by John O'Hara» New Jork Times Book Review, 19 August, 1934.

2. Сrоss К. G. W. Op. cit., p. 53 -- 54.

3. John Chamberlain/ A Reviewers Notebook: The Businessman in American Literature/MARCH 01, 1983

4. Thorp W. American writing in the twentieth century. Harvard Univ. Press, 1960. 14. М. Е. Елизарова и др., "История зарубежной литературы XIX века" -- М., «Просвещение», 1972 г.

5. Засурский Я. Н. Американская литература ХХ века.(издание второе, исправленное и дополненное) М. Изд-во Моск. Ун-та, 1984. -- 504с.

6. Зверев A.M. Америка Джона О'Хары // О'Хара Д. Жажда жить. Роман и рассказы. М.: Прогресс, 1970.

7. Злобин Г.П. По ту сторону мечты. М.: Советский писатель,1985.

8. Набилкина Л.Н. Кубанев Н.А.//Америка Джона О'Хары. Учебное пособие -- Арзамас: АГПИ, 2004. - 181 с.

9. Кубанев Н.А., Набилкина Л.Н..//Тема истеблишмента в американской литературе: от критики к апологетике -- Арзамас: АГПИ.

10. Зарубежная литература Соединенных Штатов Америки: В 3 т, / Под ред. Р. Спиллера и др. -- М., 1977. -- Т. 1. - С. 440.

11. Цит. по: Спиллер Р.Э. Ралф Уолдо Эмерсон / / Литературная история

12. Электронный ресурс: http://fitzgerald.narod.ru/index.html

13. Электронный ресурс: http://www.loa.org/volume.jsp?RequestID=HYPERLINK "http://www.loa.org/volume.jsp?RequestID=189&section=notes"189HYPERLINK "http://www.loa.org/volume.jsp?RequestID=189&section=notes"&HYPERLINK "http://www.loa.org/volume.jsp?RequestID=189&section=notes"section=notes

14. Электронный ресурс: http://fitzgerald.narod.ru/critics-rus/zasur-poez.html

15. Электронный ресурс: http://dic.academic.ru/dic.nsf/dic_fwords/HYPERLINK "http://dic.academic.ru/dic.nsf/dic_fwords/17637/истеблишмент"17637HYPERLINK "http://dic.academic.ru/dic.nsf/dic_fwords/17637/истеблишмент"/HYPERLINK "http://dic.academic.ru/dic.nsf/dic_fwords/17637/истеблишмент"истеблишмент

16. Электронный ресурс: http://8mz.ru/11545-goracio-aldzher-vse-istorii-dika-hantera-oborvanca-i-bogacha/

17. Электронный ресурс: http://mirknig.com/knigi/belletristika/1181212345-amerikanskaya-mechta.html

18. Электронный ресурс: http://www.history.vuzlib.org/book_o071_page_94.html

19. Электронный ресурс: http://bookfi.org/book/190187

20. Электронный ресурс: http://ebooks.adelaide.edu.au/cgi.bin/zip/f/fitzgerald/f_scott/gatsby

21. Электронный ресурс: http://tululu.org/b74258/sister carrie/

22. Электронный ресурс: http://www.homeenglish.ru/drieser_sister_carrie.htm

23. Электронный ресурс: http://www.likebook.ru/books/view/70292

Приложение

A Reviewers Notebook: The Businessman in American Literature

March 01, 1983 by John Chamberlain

We do make some progress. Just when TV is being charged with perpetuating the ancient stereotype of the businessman as Con Man and Scrooge, Emily Stipes Watts, a professor of English at the University of Illinois, has discovered a new attitude toward business among American novelists. Her evidence, presented in considerable detail in her The Businessman in American Literature (Athens, GA, The University of Georgia Press, 183 pp., $16.00), depends on a corporal's guard of novelists -- Stanley Elkin, James Dickey, Ken Kesey -- who are hardly household names; and “corporate capitalism,” as something distinct from small business, gets few plus marks even from a new breed of writer that has turned against the socialists. But the air, in Emily Watts' pages, is cleared of a lot of cant as she moves toward her conclusion that “private capitalism provides the framework for a pluralistic society in which the individual and the civitas are suspended in a paradoxical but healthy relationship.”

To be sure, American writers for long periods of time have not been concerned with business as such. Herman Melville's Moby Dick describes the whaling ship as a factory for killing and processing whales, and greed is undeniably a motive in financing the whale-catching voyage of the Pequod. But Melville was only incidentally concerned with the utilitarian worries of whale ship proprietors. What really interested him was the metaphysical monomania of his Captain Ahab. Melville, along with Thoreau and Emerson and the Transcendentalists of the pre-Civil War Golden Day, was troubled with larger questions of Good and Evil in a world in which Sam Slick, Johnson Hooper's rascally character, could anticipate pragmatism with his “It's good to be shifty in a new country.”

Authorship, in pre-industrial times, had been bound up with aristocratic patronage, and the writer in America was faced with a make-do situation.simply because there were no noble lords in a new society to pay a scribbler's way. Mark Twain, Henry James and William Dean Howells, the Big Three of post-Civil War times, did the best they could in an insensitive world. Twain was a tramp printer; Howells got his writing start by producing a hack campaign biography for Abraham Lincoln, which led to a political appointment as consul. Twain had his fun with business villains in The Gilded Age, but he was personally entranced with inventors and with the Yankee ingenuity of his Connecticut mechanic who visited the court of King Arthur.

Henry James, the novelist who wrote like a philosopher while his brother William, the philosopher, was writing like a novelist, did not hate business as such. He merely deplored the fact that in its native form it left Christopher Newman of The American (1877) very little time for culture.

As for Howells, his ethical preoccupation led to an early dalliance with Edward Bellamy-style socialism. What bothered Howells about his entrepreneurial Silas Laphams and Jacob Dryfooses, millionaires, was the atrophy of their generous instincts in pursuit of success. What escaped Howells was the fact that Silas Lapham's paint had both utilitarian and esthetic uses that justified the business that produced it, and what escaped James was the circumstance that Christopher Newman had first to earn the money that enabled him to take his cultural Wanderjahrin Europe.

Signs of Envy

The American fiction writer was anti-bourgeois before he was pro-socialist. Writers belonged to Grub Street, and if they could not catch on in journalism their natural habitat was the garret where idealism had to struggle to repress envy. Naturally they saw business largely from the outside. Dreiser could be both fascinated and repelled by the amoral energies of Frank Cowperwood, his fictional traction magnate of The Titan, but he missed the point that it was a truly responsible man, Thomas Edison, who had brought electricity to the cities and made the five-cent fare possible even in spite of monopolistic financiers.

The anti-bourgeois writer easily went over to socialism. Upton Sinclair saw only a vicious spirit of competition in the Chicago packers who disassembled hogs without hearing “the hog- squeal of the universe.” Sinclair changed the law as it affected sanitary conditions in Packingtown, but he was not satisfied with that. Frank Norris, in depicting the Southern Pacific Railroad as an “octopus,” tried to take solace in the fact that the wheat of the San Joaquin valley got to market despite the railroad robber barons. But he was troubled by the gambling element involved in marketing the wheat once it was out of the grain elevators and off the trains.

With Sinclair Lewis, who had gone to college in the muckrake era, the derogation of the businessman took on a Menckenian finesse. Babbitt believed in go-getting, and he skirted the edge of sharp practice. But he had his pathetic side. He was not the heartless capitalist of the proletarian novels, and he was aware of the shallowness of his life. He could return from his fishing trips in the Maine woods with new resolutions which he quickly forgot.

Gertrude Stein's Influence

Emily Watts, with an ear for nuance, credits Gertrude Stein, Ernest Hemingway's mentor, with a most influential defense of private capitalism in the mid-Thirties. Writing in the Saturday Evening Post, Miss Stein asked a simple question, “Is Money Money or Isn't Money Money?.... When you earn money and spend money,” she said, “anybody can know the difference between a million and three. But when you vote money away there isn't any difference between a million and three.”

That put Gertrude Stein in the anti-Keynesian, anti-Marxian camp, and it seemed to pull other ex-radical writers (E. E. Cummings, John Dos Passos) with her. The fictional businessman Merton was provided with some quite convincing lines by Edna St. Vincent Millay in her long poem, “Conversation at Midnight.” With Gertrude Stein pointing the way, the “lost generation” managed by degrees to find themselves on the side of common sense. The businessman in fiction became as other people, a human being to be judged in terms of his own sensibilities, which might be those of any professional faced with the necessity of both making a living and discharging his duties as a citizen.

Emily Watts is a deft researcher and excellent summarizer, but she has overlooked some points. She sets Willa Cather down as anti-business on the basis of Cather short stories, but it was a businessman, Fred Ottenburg, who pushed the operatic career of Thea Kronborg in Cather's The Song of the Lark. And one looks in vain in Emily Watts' book for the name of Garet Garrett, who, in addition to his purely economic writing, gave us some remarkable novels about business. Garrett's The Driver, a novel based on the life of E. H. Harriman of the Union Pacific, was surely worth a glance. And ditto for Booth Tarkington's

Размещено на Allbest.ru