Главная
База знаний "Allbest"
Литература
Способы номинации персонажей в романе М.А. Булгакова "Мастер и Маргарита"
Способы номинации персонажей в романе М.А. Булгакова "Мастер и Маргарита"
Понятие "номинация" в лингвистике и литературоведении. Персонаж как система номинаций. Частотная характеристика имен в романе М.А. Булгакова "Мастер и Маргарита". Традиции именословия в творчестве писателя, происхождение имен героев в его романе.
| Рубрика | Литература |
| Вид | дипломная работа |
| Язык | русский |
| Дата добавления | 07.06.2009 |
| Размер файла | 115,5 K |
Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже
Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.
Причем тема любви, и об этом тоже предупреждает название, здесь связана с другой темой - темой творчества. У Булгакова первая часть модели "Он и она" - Мастер ("Он") и вбирает в себя тот круг представлений, который существует в нашем бессознательном читательском восприятии и связан с героем-любовником (Ромео), и вместе с тем шире по содержанию. Все дело в необычности "имени": Мастер (в тексте это слово пишется с маленькой буквы) - это безымянное имя, имя-обобщение, означающее "творец, в высочайшей степени профессионал своего дела". Мастер - самое первое слово романа, им открывается произведение в целом, и открывается оно темой творчества. Однако очень важно, что у Мастера нет настоящего имени: имя выражает сущность личности (П.А. Флоренский), а у Мастера имени нет, и это означает расстройство, в последующем - трагедию личности, что и подтверждает текст романа. [34,93]
Отсутствие имени, "неопределенность" имени у главного героя придают неопределенность, нечеткость и непоследовательность самому герою и его любовному чувству к Маргарите в частности. В самом деле, Маргарита это характер цельный, самодостаточный и завершенный, лидирующий в любовном тандеме (что уже стало традицией в русской классической литературе в произведениях Пушкина, Гончарова, Замятина); сфера Маргариты это сфера, точнее стихия, любви, все в себя вбирающая и все себе подчиняющая. "Неоформленность" же возлюбленного Маргариты на уровне имени отражает его "неоформленность" на уровне характера и его несоответствие традиционной роли героя-любовника, образцовой "моделью" которого служит образ шекспировского Ромео. Все это выразилось в колебаниях, пессимистических настроениях Мастера, в его отречении от любви (и от романа тоже): "Нет, поздно, - говорит он Маргарите, - ничего больше не хочу в жизни. Кроме того, чтобы видеть тебя. Но тебе опять советую - оставь меня. Ты пропадешь со мной".
Название романа удивительно гармонично. И так оно воспринимается потому, что использован прием анаграммы - повтора некоторых букв в обеих частях названия романа: "Мастер и Маргарита". Черновые варианты названия - "Великий канцлер", "Черный богослов", "Копыто консультанта" и др. - отвергнуты М. Булгаковым потому, что в ходе работы над романом изменилась архитектура и концепция всего произведения. Но окончательный вариант заглавия - "Мастер и Маргарита" (помимо большей его "точности") - еще и гармоничен, поэтичен, и его "поэтическое звучание" продолжает в тексте интонация лирико-романтических глав, прежде всего начало главы девятнадцатой второй части: "За мной читатель! Кто сказал тебе, что нет на свете настоящей, верной, вечной любви?" Повтор букв (он бывает в словах, связанных анаграмматической связью, полным или неполным) указывает на то, что между словами существует и глубинная связь - на уровне характера, судьбы героев. Герои созданы друг для друга. Причем слово Мастер - короче по своему слоговому составу, и вследствие этого оно звучит более энергично, полновесно, в частности, еще и благодаря тому, что под ударением находится "а". Слово Маргарита более протяженное, менее энергичное, под ударением находится буква "и", что придает особую нежность, женственность имени героини.
Кроме того, явной отличительной фонетической особенностью имени Маргариты является двойное присутствие в нем звука [р] и тройное присутствие звука [а] - Маргарита. По традиционной цветовой классификации этим звукам соответствует красный цвет, цвет страсти, обладающий жизнетворящей и в то же время трагической символикой.
В отличие от имени героини, в "имени" героя [р] и [а] единичны (но они присутствуют, что важно подчеркнуть).
Как видим, в фоносемантическом плане имя героини является более выраженным, "целеустремленным", цельным. Имя же Мастера в этом смысле является менее "четким", более разнонаправленным, хотя находящийся в нем под ударением звук [а] и финальный звук [р] ("красные" по своей цветовой характеристике) сближают его с именем героини романа. И это еще раз подчеркивает гармоничность, "родство" имен, характеров и судеб Мастера и Маргариты. [43,157-161]
2.5 Повторная номинация при организации текста.
Семантико-структурная и коммуникативная организация текста осуществляется в результате следования некоторым правилам, среди которых немаловажную роль играет выбор способа повторной номинации, порядка слов, типа модальности и др. Прежде всего при создании связного текста неизбежно встает вопрос о повторной номинации, т.е. выборе средств словесной замены для уже названного субъекта или объекта. Так, во избежание повторения одних и тех же слов возникает необходимость лексических замен. Однако такие замены не всегда удобны и допустимы. В частности, трудности возникают при создании специальных текстов, где подыскать, скажем, другое наименование научному понятию не представляется возможным из-за четкой обозначенности его содержания. В таком случае повторение ключевых слов (терминов) неизбежно.
Тексты же художественные, публицистические обнаруживают стремление разнообразить наименования в потоке речи, обновлять словесный инвентарь. Однако возможность замен и здесь имеет определенные текстуальные ограничения. Кроме того, отсутствие замен (при лексическом повторе) может повысить семантико-стилистическую напряженность текста и, следовательно, усилить его выразительность. [53, 73]
Вот некоторые примеры на возможность (невозможность) или желательность (нежелательность) замен при повторной номинации.
1. Познакомились мы в одном санатории. Гуляли вместе, вспоминали новгородские леса, морошку, глухие деревушки. Семья наша жила тогда в районном центре, в Лычкове. Неподалеку от нашего дома стоял двухэтажный дом с железными решетками на окнах нижнего этажа. Мне интересен этот дом был тем, что по вечерам там всегда горел свет... Мы, мальчишки, почему-то обходили этот дом стороной, в окна не заглядывали, в сад не лазили и даже между собою не говорили про этот дом. Какая-то опасность окружала его. Тогда это учреждение называлось ОГПУ. Люди, которых туда привозили, исчезали. О них говорили шепотом. [30,6]
Пространное наименование "двухэтажный дом с железными решетками на окнах нижнего этажа" (первое представление объекта) заменяется в дальнейшем кратким "этот дом" (причем именно указательное слово "этот" отсылает нас к поименованному выше). И, наконец, в конце смысл "этого дома" раскрывается точным указанием адреса: появляется новая номинация "это учреждение называлось ОГПУ". Так от внешнего описания объекта текст ведет нас к раскрытию его внутренней сущности. В этом отрывке есть и другие указатели повторной информации - пространственного и временного характера (тогда, там, туда), однако доминирующим все-таки остается сочетание "этот дом", повторение которого усиливает впечатление о значимости данного объекта.
2. Вообще-то знать о Сковороде и питать какой-то интерес к легендарной жизни странствующего поэта и мудреца Булгаков должен был с детства: ведь оно прошло у него в Киеве, на Украине, где и сегодня в разговорах нет-нет да и услышишь шутку, поговорку или афоризм, приписываемые Сковороде. Кроме того, Сковороду особо почитали все, кто когда-нибудь учился после него в Киевской духовной академии, а отец писателя, Афанасий Иванович, был выпускником и преподавателем этого учебного заведения. [26,81]
Здесь мы имеем замены, Булгаков - писатель; детство - оно; Сковорода - он (после него), поэт и мудрец; Киевская духовная академия - это учебное заведение. Невозможной оказалась замена в одном случае: "Сковороду почитали все..." - повтор имени связан с тем, что замена могла бы быть отнесенной к Булгакову.
3. …В "Мастере и Маргарите" очевиднейшим образом художественно воплощена теория трех миров: земного, библейского и космического. Первый в романе представляют люди. Второй - библейские персонажи. Третий - Воланд со своими спутниками.
Теория же таких "трех миров" могла быть позаимствована Булгаковым только у того, кто является ее создателем, - у украинского философа XVIII в. Григория Саввича Сковороды. Последний, кстати сказать, часто подписывался под своими произведениями словами "любитель Библии"...
Теория "трех миров" Сковороды, изложенная им в трактате "Потоп змиин", представляет собой близкую к пантеизму объективно-идеалистическую концепцию. Согласно этой теории, самый главный мир - космический, Вселенная, всеобъемлющий макрокосм. Два других мира, по Сковороде, частные. Один из них - человеческий, микрокосм; другой - символический ("символичный", пишет Сковорода), т.е. мир библейский. [26,77-78]
Замены с помощью повторной номинации: три мира - первый, второй, третий; теория - ее создателем; у того, кто... - у украинского философа...; Сковорода - последний; Сковорода - он (изложенная им); два других мира - один из них, другой.
Неудачной представляется замена - "согласно этой теории": имеется в виду теория Сковороды, а грамматика текста, вследствие контактности расположения соответствующих сочетаний, свидетельствует об отнесенности этой замены к впереди стоящему упоминанию "объективно-идеалистической концепции".
4. А снизу, на лестнице показалась фигурка и медленно ползла по ступеням вверх. Фигурка шла на разъезжающихся больных ногах и трясла белой головой. На фигурке была широкая двубортная куртка с серебряными пуговицами и цветными зелеными петлицами. В прыгающих руках у фигурки был огромный ключ (М. Булгаков). [38,16]
Повторение одного наименования (ключевого слова "фигурка") в данном случае представляется вполне закономерным из-за "особости" самого наименования объекта субъектно-предметного мира: в основном высказывании уже произошла образно-метафорическая замена ("фигурка" не может быть изначальным наименованием субъекта), именно поэтому в последующем тексте прямое наименование уже исключено, в противном случае пришлось бы заменить заменителя (ср. невозможность: Фигурка шла... На этом человеке была куртка). Кроме того, при третьем упоминании "фигурки" замена невозможна еще и потому, что возникает чисто формальная необходимость разорвать цепную связь двух рядом стоящих предложений, а иначе "двубортная куртка" окажется на "белой голове".
Повторная номинация в художественном тексте может служить эффективным средством детальной характеристики персонажа. Вот как, например, М. Булгаков характеризует Азазелло, вначале прямо не называя его. Повествование ведется с точки зрения восприятия другого лица, Аннушки. Для нее наблюдаемое лицо было неизвестно, и постепенно по ходу наблюдения лицо обрастало рядом внешне определяемых признаков. И только в конце описываемой сцены автор называет его конкретное имя. Вот этот текст:
... Замыкал шествие маленького роста прихрамывающий иностранец с кривым глазом, без пиджака, в белом фрачном жилете и при галстуке. Вся эта компания мимо Аннушки проследовала вниз. Тут что-то стукнуло на площадке <... >. В руках у нее [Аннушки] оказалась салфеточка с чем-то тяжелым <... >.
Аннушка спрятала находку за пазуху, ухватила бидон и уже собиралась скользнуть обратно в квартиру, отложив свое путешествие в город, как перед ней вырос, дьявол его знает откуда взявшийся, тот самый с белой грудью без пиджака и тихо шепнул:
- Давай подковку и салфеточку <... >.
Белогрудый твердыми, как поручни автобуса, и столь же холодными пальцами, ничего более не говоря, сжал Аннушкино горло так, что совершенно прекратил всякий доступ воздуха в ее грудь. Бидон вывалился из рук Аннушки на пол. Подержав некоторое время Аннушку без воздуха, беспиджачный иностранец снял пальцы с ее шеи. Хлебнув воздуху, Аннушка улыбнулась <... >.
Получив подковочку и салфеточку, иностранец начал расшаркиваться перед Аннушкой, крепко пожимать ее руку и горячо благодарить в таких выражениях, с сильнейшим заграничным акцентом:
- Я вам глубочайше признателен, мадам. Мне эта подковочка дорога как память. И позвольте вам за то, что вы ее сохранили, вручить двести рублей <... >.
Щедрый иностранец в один мах проскользнул через марш лестницы вниз <... >.
... Аннушка еще долго по инерции продолжала кричать:
Мерси! Мерси! Мерси! - а иностранца уже давно не было.
Не было и машины во дворе. Вернув Маргарите подарок Воланда, Азазелло распрощался с нею <... > (Мастер и Маргарита). [11,10-36]
Так искусно "плетя" текст, М. Булгаков варьирует наименования персонажа, причем все варианты даны с точки зрения наблюдателя со стороны, не знающего, кто это на самом деле. И только в конце появляется собственное имя, но уже за пределами Аннушкиного восприятия.
Таким образом, выбор средства повторной номинации при конструировании текста подчиняется и структурно-семантическим правилам, и стилистико-композиционным. Ограничения при подборе замен могут быть лексико-грамматического свойства, когда цепная связь предложений при неудачном выборе повторной номинации смещает контекстуальную соотнесенность имен. Ограниченность выбора может ощущаться и при обращении к образным наименованиям. Наиболее безразличными к именуемому предмету оказываются местоименные слова, поскольку они имеют широкую тематическую отнесенность: "он, она, они" могут соотноситься с наименованием предмета, лица, качества; "этот, эта, эти" в сочетании с именами тоже в своей соотнесенности с другими наименованиями не ограничены. [55]
Однако при использовании местоименных замен учитывается строение сочетающихся фраз, контактность или дистантность в расположении соотносимых слов. Например, в следующем контексте местоимение "их" употреблено явно неудачно: Многие книги в библиотеке были старые, порванные. Надо сказать детям, что их надо беречь (получается, что беречь надо только порванные книги). Возможны смысловые смещения и при употреблении слова "который" (-ая, - ые): оно соотносится с контактно расположенным именем.
Повторные номинации выполняют текстообразующую функцию: они тематически и грамматически связывают компоненты высказываний, межфразовых единств. В качестве повторных наименований могут употребляться местоимения и местоименно-наречные слова (он, она; тот, этот, который; там, туда, оттуда); метафорически употребленные существительные; слова и сочетания указательного значения (этот вопрос; данные сведения; такие выводы); перефразы (Остап Бендер - великий комбинатор) и др. [10,54]
Характер повторных номинаций зависит от вида текста: они могут быть стилистически нейтральными или иметь экспрессивно-оценочную окраску; по объему информации точно соответствовать именуемому предмету или расширять, уточнять его содержание. Такое разнообразие приводит и к функциональному разнообразию. Номинативные единицы выполняют следующие основные функции: информативно-описательную (например, дефиниция полная или частичная при терминах; характеристика объекта: Бендер - молодой человек, лет двадцати восьми); ситуативную (характеристика в данной ситуации); экспрессивно-оценочную (характеристика объекта с оценкой его качеств); редуцирующую (сокращение объема текста).
Стилистически нейтральна, например, местоименная референция (он, она); экспрессивно-оценочные номинации, содержащие элементы характерологические (Сковорода - поэт и мудрец). В научном тексте предпочитаются нейтральные, редуцирующие и описательные номинации; в художественном - функционально более разнообразные и разветвленные.
Степень информативности средств повторной номинации, средств замещения, зависит:
1) от способности заместителя совмещать функцию замещения с функцией сообщения новой, характеризующей или классифицирующей информации;
2) от точности квалификации содержания именуемого;
3) от наличия у именуемого терминологического эквивалента и др. Например, среди заместителей обозначения предмета или лица большей информативностью обладают заместители, передающие классифицирующую информацию [7, 54-55].
Наиболее информативны обычно заместители в текстах художественных. В текстах нехудожественных, в частности в научном, чаще употребляются заместители, редуцирующие текст и стилистически нейтральные, например отвлеченные имена универсального типа "явление", "случай" и предложно-падежные сочетания типа "в этом отношении", "в этом смысле" и др.
Вот примеры нейтральных заменителей наименований в научном тексте. Они лишены характерологических признаков, это прямые, формальные отсылки к упомянутым прежде наименованиям:
В последние годы в целом ряде областей знания наметился интерес к так называемой "наивной картине мира". В частности, это понятие приобрело значительную популярность в лингвистике (а именно - в семантических исследованиях), где оно иногда конкретизируется, так что говорят о "наивно-языковой" (или просто "языковой") "картине мира". [56]
Глава 3. Принципы и способы номинации персонажей в романе М.А. Булгакова "Мастер и Маргарита"
3.1 Типология имен персонажей в романе М.А. Булгакова "Мастер и Маргарита"
На основе текста романа все имена героев можно разделить условно на 3 группы:
имена персонажей московского мира: Берлиоз Михаил Александрович, Иван Бездомный, Понтий Пилат, Марк Крысобой, Арчибальд Арчибальдович, Амвросий, Бескудников, Александр Рюхин, Степан Богданович Лиходеев, Римский Григорий Данилович, Стравинский Александр Николаевич, Босой Никанор Иванович, Алоизий Могарыч, Ласточкин Василий Степанович, Прохор Петрович, Соков Андрей Фокич и др.
имена персонажей исторического мира: Иешуа Га-Ноцри, Левий Матвей, Дисмас, Гестас, Вар-равван, Иуда из Кириафа, Иосиф Каифа, Валерий Грате и др.
имена персонажей фантастического мира: Воланд, Азазелло, Коровьев, Гелла, Фрида, Дунчиль Сергей Герардович, Ида Геркулановна Ворс, Куролесов Савва Потапович, Николай Канавкин, Тофана и др.
По частоте употребления имена можно классифицировать на:
часто употребляемые (Берлиоз, Бездомный, Воланд, Понтий Пилат, Иешуа Га-Ноцри, Левий Матвей, Арчибальд Арчибальдович, Лиходеев, Римский, Азазелло, Стравинский, Варенуха, Коровьев -Фагот, Мастер, Маргарита, Гелла и др.)
реже употребляемые (Аннушка, Крысобой, Бескудников, Дисмас, Гестас, Вар-равван, Двубратский, Жорж Штурман, Абабков, Денискин, Анна Францевна, Мстислав Лаврович, Анфиса, Груня, Ласточкин, Низа, Энанте, Софья Павловна и др.)
имена единичного употребления (Кирюшка, Федор Иванович, Подложная, Поклевкина, Фока, Непременова, Жукопов, Драгунский, Семейкина - Галл, Павианов, Богохульский, Пантелей, Беломут, Парчевский, Варенька и др.)
Имена романа можно сгруппировать по признаку полноты - неполноты имен:
фамилия, имя, отчество (Михаил Александрович Берлиоз, Иван Николаевич Понырев, Непременова Настасья Лукинична, Лиходеев Степан Бргданович, Анна Францевна де Фужере, Римский Григорий Данилович, Стравинский Александр Николаевич, Босой Никанор Иванович, Тимофей Кондратьевич Квасцов, Варенуха Иван Савельевич, Семплеяров Аркадий Аполлонович и др.)
исторические имена (Понтий Пилат, Левий Матвей, Малюта Скуратов, Боба Кандалупский, Дисмас, Гестас, Вар-равван, и другие)
фамилия, имя (Жорж Штурман, Иероним Поприхин, Тамара Полумесяц, Витя Куфтик, Адельфина Буздяк, Александр Рюхин, Жорж Бенгальский, и др.)
имя, отчество (Федор Иванович,, Арчибальд Арчибальдович, Федор Васильевич, Пелагея Антоновна, Мстислав Лаврович, Алоизий Могарыч, Прохор Петрович, Анна Ричардовна, Ксения Никитишна, Мария Александровна и др.)
только имена (Воланд, Аннушка, Кирюшка, Амвросий, Фока, Иоганн, Пантелей, Анфиса, Груня, Азазелло, Варенька, Ариман, Гелла, Дарья, Абадонна, Вьетан, Фрида, Низа, Иванушка, Николай и др.)
только фамилии (Поклевкина, Бескудников, Двубратский, Загривов, Абабков, Глухарев, Квант, Желдыбин, Сладкий, Шпичкин, Хустов, Карпов, Парчевский, Лапшеннокова, Пролежнев, Фанов, Косарчук, Бернадский и др.)
Синонимия имен персонажей.
Наталья Прокофьевна (Наташа)
Непременова Настасья Лукинишна (Штурман Жорж)
Павел Иосифович (Палосич)
Панаев (Коровьев - Фагот)
Понырев Иван Николаевич (Иван Бездомный, Иван, Иванушка)
Скабичевский (Кот Бегемот)
Подробнее перечень имен можно посмотреть в приложении А.
3.2 Традиции именословия в художественном творчестве М.А. Булгакова
На основе исследования онимического материала, извлеченного Багировой Е.П., из восьми черновых редакций романа "Мастер и Маргарита", устанавливается история становления и пути формирования антропонимикона окончательной редакции текста, выявляются узуальные и оригинальные приёмы наименования персонажей.
Исследование поэтонимов "реалистического" повествовательного плана позволяет судить о специфике авторской номинации. В первых редакциях романа М.А. Булгаков "экспериментирует", отбирая личные имена и фамилии героев, отражающие антропонимический новояз своего времени: Гинц, Избердей, Квинтер-Жабов, Картон, Нутон, Эндузизи. Благодаря звуковым ассоциациям онимы приобретают в тексте эмоциональную или юмористическую оценку, формируя тем самым общее представление об абсурдной действительности изображаемого мира. Искусственность, нереальность "земного" повествования подчеркивается введением в роман "чужого" слова: Бержеракина, Бобченко, Беатриче Григорьевна Дант, Гаугоголь. Литературные имена, чужие цитаты, аллюзии и пародии, будучи введенными в неродной им контекст, вызывают эффект отстранения и игровое развертывание сюжета.
В тетрадях, датируемых 1928 годом, активны онимы, характеризующие фоносемантическую несовместимость с живой антропонимией: Клох - Пелеенко, Мелузи, Рибби, Чембакчи (66% от общего числа антропонимов). В этот период идет накопление сатирической образности, жизненных наблюдений над социальными типажами, экспериментируется авторский тон. Поэтому на первом этапе формирования художественного антропонимикона важным фактором, определяющим выбор именования, становится ощущение феномена онима. На первый план выступают акустические ассоциации, музыкальность, необычность звуковой инструментовки назывных единиц. [10, 19-37]
Стремление к индивидуализации персонажа стимулировало выработку новых приемов номинации по двум направлениям. С одной стороны, наблюдается усложнение структуры назывных единиц и появление большого количества двух - и трехкомпонентных названий, с другой стороны, активизируется способ онимизации и к процессу номинации привлекается чрезвычайно разнообразный круг лексики. В рукописях 1932-1933гг. наряду с фонетически мотивированными антропонимами автором активно используются онимы, мотивированные семантически: Благовест, Безродный, Босой, Лиходеев, Покинутый, Сверчков. Информационно-стилистический план подобного имени позволял характеризовать носителя номинации, указывая на его коммуникативно-значимый признак. В текстах 1934-1937гг. спектр прозвищных имен сужается, появляется символико-обобщающая знаковость онима. [17,117-125]
Особенностью именослова рукописей 1930-1934гг. является значительное уменьшение фамилий, используемых автором при назывании персонажей. Если в редакции 1928 года фамилии составляли 60% от общего числа антропонимов, то в тексте, датируемом 1932-1933 годом, - лишь 39%. Многокомпонентные онимические модели становятся маркёрами возрастной и национальной характеристики носителя имени, речевой культуры среды, в которой он живет. Они позволяли приблизиться к образу персонажа, полнее очерчивали его, делали ярким, ощутимым: Неприменова Доротея Савишна, Циганкин Михаил Яковлевич, Гречкина Аннушка, Близнецов Григорий Максимович. [28,100-291]
В текстах четвертой и пятой редакции (1934-1937гг.) намеченная в предыдущих вариантах тенденция усложнения структуры антропонимов получает дальнейшее развитие. Однако на этом этапе автора привлекает не столько структура именования, сколько его смысловая нагрузка, задающая определённое направление ассоциациям в сознании реципиента. Образ персонажа формируется на основе семантической значимости всей суммы компонентов онимической формулы: Ида Геркулановна Косовская, Мстислав Лавровский, Савва Потапович Бурдасов (> бурдить - шалить, проказить), Тимофей Перелыгин (> перелыгать, перевирать), Степан Богданович Лиходеев.
В поздних вариантах романа "Мастер и Маргарита" наблюдается снижение числа многокомпонентных назывных моделей, преобладающей номинацией становится фамилия. Активизируется использование различных форм личных имен (Груня, Дашка, Иванушка, Наташа, Проша). [18,14-22] Значительно увеличивается число нейтральных именований, однако образная номинация по-прежнему занимает в "московском" мире романа главенствующие позиции. Активность подобных имен объясняется характером повествования, темой и жанровыми характеристиками текста.
Автор долго обдумывал имена будущих персонажей, чутко реагируя при выборе на звуковой и смысловой потенциал антропонима. Эффективность назывного знака определялась его способностью установить контакт между именем и его носителем, степенью соответствия его значения существенным признакам именуемого. [21,76-77]
Проблема отбора имен была часто связана с проблемой значимости героя. Чтобы познать его сущность, Булгаков прибегает к разным приемам имянаречения. Он выстраивает онимы в ряды и цепочки, которые отражают разные грани характера персонажа. Поиск максимально точного именования осуществляется путем сравнения найденного онима с исключенным из текста обозначением: Нутон - " Картон - " Благовест - " Варенуха; Суковский - " Робинский - " Близнецов - " Библейский - " Римский; Тёшкин - " Пешкин - " Палашов - " Попов - " Безродный - " Покинутый - " Понырёв. Первоначальный вариант имени может закрепиться, может подвергнуться некоторым модификациям: Бурдасов - > Бордасов - > Куролесов; Лаврович - > Лавровский - > Лаврович; Гаугоголь - " Чембукчи - " Чапчачи - " Чембакчи - " Альберт - " Покобатько; Фон Майзен - " Фон-Майзен - " Дон Майзен - " барон Майзен - > фон Майгель - " барон Майгель. Отказ от одних онимов и обращение к новым говорит об изменении авторского замысла, о создании иной концепции художественного образа. [54]
Исследования антропонимического материала показали, что первоначально роман задумывался как продолжение линии сатирического гротеска. Поэтому антропонимия первых редакций была нацелена на изображение хаоса жизни, абсурдной действительности. Писатель склоняется к выбору соответствующих имен, отражающих различные степени деформации реальности: Бержеракина, Варлаам Собакин, Трувер Рерюкович, Клавдия Парфёнов-на Гауголь. Однако в романе постепенно происходит философская символизация сюжетов и человеческих типов, что перестраивает первоначальный сюжет и требует новых реалий. Со сменой замысла, о чем свидетельствует фигура нового героя (мастера), в произведении появляется автобиографическая тема. В текстах позднего периода, на наш взгляд, соединилось два сюжетно-тематических направления творчества: сатирическое осмысление действительности и автобиографическая тема. [15,18-23]
Стиль "исторического" повествования вырабатывался автором постепенно, равно как и придающий этим сценам единство внутренний антропонимикон. Поэтонимы первой редакции романа значительно отличались от онимов окончательного текста. В первоначальном варианте произведения автор использует известные в библеистике имена (Иисус, Иисус Назарет, Jesus Na-sarenus, Искариот, Варрава, Pontium Pilatum, Пилат), что объясняется особенностью развертывания "исторического" повествования и степенью разработки темы, которая вначале не занимала в романе главенствующей позиции.
При дальнейшем редактировании произведения автор модифицирует известные в мировой литературе и библеистике номинации и вводит их в соответствующий контекст: Иуда Искариот - > Юда Искариот - > Иуда из Кариот - > Иуда из Кериот > Иуда из Кериафа > Иуда из Кириафа; Варрава > Иисус Варрава - > Вар > Равван - > Варраван> Вар-Равван; Пилат - > Pontium Pila-tum > Пилат Понтийский - > Пилат Понтийский Всадник Золотое Копьё; Иисус > Jesus Nasarenus > Иисус Назарет из Эн-Назира > Иисус Назарет из Эн-Сарида > Иисус Га-Ноцри > Иешуа Га-Ноцри. Благодаря знакомому звукокомплексу имя, возникшее в первую очередь под воздействием культурного фактора, проступает в тексте ассоциативно и коннотативно нагруженным, что помогает адекватному восприятию персонажа. Модифицированные номинации становятся показателем индивидуально-авторского понимания персонажа, поскольку представляют собой творческое переосмысление известного образа, исторических фактов и событий, в которых он проявляется в созданном писателем воображаемом мире. Глубинный смысл романа, таким образом, постигается с помощью вербального стимула, который определяет направление читательского поиска. [4,13-22]
Анализ истории создания именослова "демонической" темы показал, что большая часть инфернонимов была сформирована на ранних этапах становления текста, однако в течение ряда лет автор экспериментировал со звуковой оболочкой уже созданного поэтонима, призванной наряду с семантикой внутренней формы имени выполнять экспрессивную функцию: Фиел-ло/Фьелло/Азазелло; Фаланд/Воланд. [13,4-7]
В первых вариантах текста герои, обозначенные известными дьявольскими именами, формировались в рамках традиционных представлений о персонажах инфернального мира. [16,44-64] С усложнением образа усложняется структура и семантика поэтонима. Писатель стремится модифицировать назывные единицы так, чтобы они, сохраняя связь с известным в мировой литературе персонажем, воспринимались как нечто новое: Азазелло - > Велиар>" Антес-Вельяр Вельярович > Theodor Voland > Фаланд > Воланд; Бонифаций > Фиелло > Фьелло > Азазелло. Созданные имена, с одной стороны, дают возможность провести аналогии с их литературными и мифологическими прообразами, а с другой - позволяют воспринимать носителей имен, как обновленный тип персонажа. Инфернонимы благодаря подтекстовой известности приобретают иной смысловой ракурс, открывают новые ассоциативные каналы, воздействующие на процесс восприятия текста. [54]
Таким образом, тексты ранних редакций дают представление о путях осмысления, особенностях употребления и производства онимов писателем. Антропонимы основного текста и их варианты, функционирующие в разных редакциях, позволяют установить, как отражалась в назывном знаке творческая деятельность именующего, становление его номинативного опыта. [52, 93-106]
3.3 Происхождение имен героев в романе Булгакова
В данной главе будем рассматривать происхождение некоторых имен. Опираемся на имеющуюся в научной литературе информацию по данному вопросу.
Азазелло
Азазелло - персонаж романа "Мастер и Маргарита", член свиты Воланда, "демон безводной пустыни, демон-убийца".
Имя Азазелло образовано Булгаковым от ветхозаветного имени Азазел (или Азазель). Так зовут отрицательного культурного героя ветхозаветного апокрифа - книги Еноха, падшего ангела, который научил людей изготовлять оружие и украшения. Благодаря Азазелу женщины освоили "блудливое искусство" раскрашивать лицо. Поэтому именно Азазелло передает Маргарите крем, волшебным образом меняющий ее внешность.
В книге И.Я. Порфирьева "Апокрифические сказания о ветхозаветных лицах и событиях" (1872), известной, скорее всего, автору "Мастера и Маргариты", отмечалось, в частности, что Азазел "научил людей делать мечи, шпаги, ножи, щиты, брони, зеркала, браслеты и разные украшения; научил расписывать брови, употреблять драгоценные камни и всякого рода украшения, так что земля развратилась".
Абадонна
Абадонна - персонаж романа "Мастер и Маргарита", демон войны.
В переводе с еврейского - "гибель, истребление; царство смерти; губитель"; в Новом Завете представляется особым духовным существом как ангел бездны; "имя ему по - еврейски Авадон, а по - гречески Аполлион" [36,11]
Своим именем он, очевидно, обязан повести писателя и историка Н.А. Полевого (1896-1946) "Абадонна" и особенно стихотворению поэта Василия Жуковского (1783-1852) "Аббадона" (1815), представляющему собой вольный перевод эпилога поэмы немецкого романтика Фридриха Готлиба Клопштока (1724-1803) "Мессиада" (1751-1773).
Герой стихотворения Жуковского - ветхозаветный падший ангел, возглавивший восстание ангелов против Бога и в наказание сброшенный на землю. Аббадона, обреченный на бессмертие, напрасно ищет гибели: "Вдруг налетела на солнце заблудшая в бездне планета; час ей настал разрушенья... она уж дымилась и рдела... К ней полетел Аббадона, разрушиться вкупе надеясь... Дымом она разлетелась, но, ах!. не погиб Аббадона!"
Александр Рюхин
Александр Рюхин - персонаж романа "Мастер и Маргарита", поэт, член МАССОЛИТа. Прототипом А.Р. послужил поэт Владимир Маяковский (1893 - 1930). С ним Булгаков нередко играл в бильярд. Об этом сохранились воспоминания друга Булгакова, драматурга С.А. Ермолинского (1900 - 1984): "Если в бильярдной находился в это время Маяковский и Булгаков направлялся туда, за ними устремлялись любопытные. Ещё бы - Булгаков и Маяковский! Того гляди разразится скандал.
Играли сосредоточенно и деловито, каждый старался блеснуть ударом. Маяковский, насколько помню, играл лучше.
От двух бортов в середину, - говорил Булгаков.
Промах.
Бывает, - сочувствовал Маяковский, похаживая вокруг стола и выбираю удобную позицию. - Разбогатеете окончательно на своих тётях манях и дядях ванях, выстроите загородный дом, и огромный собственный бильярд. Непременно навещу и потренирую.
Благодарствую. Какой уж там дом!
А почему бы?
О, Владимир Владимирович, но и вам клопомор не поможет, смею уверить. Загородный дом с собственным бильярдом выстроит на наших с вами костях ваш Присыпкин.
Маяковский выкатил лошадиный глаз и, зажав папиросу в углу рта, мотнул головой:
Абсолютно согласен.
Независимо от результата игры прощались дружески. И все расходились разочарованные".
Алоизий Могарыч
Алоизий Могарыч - персонаж романа "Мастер и Маргарита", журналист, написавший донос на Мастера и поселившийся впоследствии в его подвальчике в одном из арбатских переулков.
Образ Алоизия рифмуется с образом Иуды в ершалаимских главах романа. Сочетание латинского имени с русским вульгаризмом "могарыч" (выпивка после заключения сделки; "могарычить" - "промышлять срывом могарычей; бездельничать") - частый булгаковский прием, создающий комический эффект. [36, 19]
Прототипом А.М. послужил друг Булгакова, драматург Сергей Александрович Ермолинский (1900-1984). В 1929 г. Ермолинский познакомился с Марией Артемьевной Чимишкиан (1904 г. рождения), дружившей в то время с Булгаковым и его второй женой Л.Е. Белозерской. Через некоторое время молодые люди вступили в законный брак и сняли комнату в доме №9 по Мансуровскому переулку, принадлежавшем семье театрального художника-макетчика Сергея Сергеевича Топленинова, одного из прототипов Мастера. Этот деревянный домик стал прообразом жилища Мастера и Маргариты.
Аннушка
Чума - Аннушка, разлившая подсолнечное масло и тем самым косвенная виновница гибели Берлиоза. Излюбленное Булгаковым женское имя для персонажей из городского мещанства, кроме того, не последнюю роль в его выборе сыграло, вероятно, и то, что курсировавший по Бульварному кольцу трамвай "А" называли "Аннушкой". [36,29-30]
Аркадий Аполлонович Семплеяров
Аркадий Аполлонович Семплеяров - персонаж романа "Мастер и Маргарита", председатель "акустической комиссии московских театров".
Фамилия героя в переводе с французского - "простой", "заурядный", "глупый".
Фамилия "Семплеяров" произведена от фамилии хорошего знакомого Булгакова, композитора и дирижера Александра Афанасьевича Спендиарова (1871 - 1928). Вторая жена писателя Л.Е. Белозерская вспоминает о знакомстве со Спендиаровым и его семейством в начале 1927 г. и приводит дневниковый рассказ его дочери Марины (1903 - 1984): "Мы с папой были у Булгаковых. Любовь Евгеньевна спросила заранее, какое любимое папино блюдо. Я сказала: "Рябчики с красной капустой". С утра я искала папу, чтобы сообщить ему адрес Булгаковых... Помню его голос в телефоне: "Это ты, Марюшка? Ну, что ты? Ну, говори адрес... Хорошо, я приду, детка". Когда я пришла, Михаил Афанасьевич, Любовь Евгеньевна и папа сидели вокруг стола. Папа сидел спиной к свету на фоне рождественской елки. Меня поразило то, что он такой грустный, поникший. Он весь в себе был, в своих мрачных мыслях и, не выходя из своего мрачного в то время мирка, говорил, глядя в тарелку, о накопившихся у него неприятностях. Потом, как-то неожиданно для нас всех, перешел на восхваление Армении. Чувствовалось, что в сутолочной Москве он соскучился по ней".
Арчибальд Арчибальдович
Арчибальд Арчибальдович - персонаж романа "Мастер и Маргарита", директор ресторана Дома Грибоедова.
Прототипом А.А. послужил Яков Данилович Розенталь (1893-1966) (по прозвищу "Борода"), в 1925-1931 гг. - директор ресторанов Дома Герцена (в романе спародирован как Дом Грибоедова), Дома Союза писателей (ул. Воровского, 56) и Дома печати (Суворовский бульвар,
8).
О прототипе А.А. сохранились колоритные воспоминания создателя Клуба театральных работников Б.М. Филиппова: "Ресторан клуба ТР возглавлялся энтузиастом заведения, любимцем всех муз Я.Д. Розенталем, прозванным актерами Бородой: обильная растительность, окаймлявшая его восточное лицо, вполне оправдывала это. По воспоминаниям друзей и знакомых легендарного бессменного директора, проработавшего десять лет в ресторане до самой войны, он имел внушительный рост, представительную внешность, густую черную ассирийскую, конусом, большую, по грудь, бороду".
Афраний
Афраний - персонаж романа "Мастер и Маргарита", начальник тайной стражи, непосредственно подчиняющийся прокуратору Иудеи Понтию Пилату.
Прототипом А. послужил Афраний Бурр, о котором подробно рассказывается в книге французского историка религий Э. Ренана (1823-1892) "Антихрист". Выписки из этой книги сохранились в архиве Булгакова. Ренан писал о "благородном" Афраний Бурре, занимавшем пост префекта претория в Риме (это должностное лицо исполняло, в числе прочих, и полицейские функции) и умершем в 62 г. Он, по словам историка, "должен был искупить смертью, полной печали, свое преступное желание сделать доброе дело, считаясь в то же время со злом".
Банга
По мнению Л.Е. Белозерской, кличка собаки Пилата образована из ее имени: Любовь - Люба - Любан - Любанга - Банга (Л.Е. Белозерская - Булгакова. Воспоминания. .М., 1989, с.161). Окончание клички может сбить читателя с толку и неправильно указать на пол собаки. Однако в одном из мест романа о Банге говорится "он", а ближе к финалу он назван "остроухим псом". [36,54]
Барон Майгель
Барон Майгель - персонаж романа "Мастер и Маргарита", имеет несколько литературных и, по меньшей мере, одного реального прототипа из числа булгаковских современников.
Этот реальный прототип - бывший барон Борис Сергеевич Штейгер, уроженец Киева, в 20-е и 30-е годы работавший в Москве в качестве уполномоченного Коллегии Наркомпроса РСФСР по внешним сношениям. Одновременно Штейгер являлся штатным сотрудником ОГПУ-НКВД. Он следил за входившими в контакт с иностранцами советскими гражданами и стремился получить от иностранных дипломатов сведения, интересовавшие советские органы безопасности.
Бегемот
Бегемот - персонаж романа "Мастер и Маргарита", кот-оборотень и любимый шут Воланда.
Имя Бегемот взято из апокрифической ветхозаветной книги Еноха. В исследовании И.Я. Порфирьева "Апокрифические сказания о ветхозаветных лицах и событиях" (1872), по всей вероятности, знакомом Булгакову, упоминалось морское чудовище Бегемот, вместе с женским - Левиафаном - обитающее в невидимой пустыне "на востоке от сада, где жили избранные и праведные".
Сведения о Бегемоте автор "Мастера и Маргариты" почерпнул также из книги М.А. Орлова "История сношений человека с дьяволом" (1904), выписки из которой сохранились в булгаковском архиве. Там, в частности, описывалось дело игуменьи Луденского монастыря во Франции Анны Дезанж, жившей в XVII в. и одержимой "семью дьяволами: Асмодеем, Амоном, Грезилем, Левиафаном, Бегемотом, Баламом и Изакароном", причем "пятый бес был Бегемот, происходивший из чина Престолов. Пребывание его было во чреве игуменьи, а в знак своего выхода из нее, он должен был подбросить ее на аршин вверх. Этот бес изображался в виде чудовища со слоновой головой, с хоботом и клыками. Руки у него были человеческого фасона, а громаднейший живот, коротенький хвостик и толстые задние лапы, как у бегемота, напоминали о носимом им имени".
В сцене игры в шахматы Воланд восклицает, обращаясь к коту Бегемоту: "Долго будет продолжаться этот балаган под кроватью? Вылезай, окаянный Ганс!"
Ганс - с немецкого "гусь, дура"; здесь - "дурак, или дурачок". При дворах царствующих особ или просто знатных лиц часто существовали официальные должности шутов. Таким образом, обращаясь так к Бегемоту, Воланд просто называет кота по его штатной должности придворного шута сатаны. [36,60]
Варенуха Иван Савельевич
Иван Савельевич Варенуха, администратор театра Варьете, превратившийся в вампира после поцелуя Геллы.
Слово "варенуха" означает "пьяный напиток из навара водки и меду на ягодах и пряностях", "взваренец", "душепарка". Сочетание смешной фамилии и простецкого характера этого персонажа со страшной ролью "вампира - наводчика" придает фарсовый характер "истории", в которую случайно попал недалекий администратор. Фарс усилен сравнением Варенухи с Купидоном, вылетающим в окно из кабинета финдиректора. [36,72]
Вар-равван
Имя отпущенного Каифой разбойника в форме "Варавва" (арамейск. "сын отца") названо во все6х канонических Евангелиях; у Фаррара это имя транслитерируется двояко: "Вар - Авва" и "Вар-равван"; последнее написание, ошибочное, использует Булгаков. [36,73]
Воланд
Воланд - персонаж романа "Мастер и Маргарита", возглавляющий мир потусторонних сил. Воланд - это дьявол, сатана, "князь тьмы", "дух зла и повелитель теней" (все эти определения встречаются в тексте романа).
Воланд во многом ориентирован на Мефистофеля "Фауста" (1808-1832) Иоганна Вольфганга Гёте (1749-1832), в том числе и на оперного, из оперы Шарля Гуно (1818-1893) "Фауст" (1859).
Само имя Воланд взято из поэмы Гёте, где оно упоминается лишь однажды и в русских переводах обычно опускается. Так называет себя Мефистофель в сцене Вальпургиевой ночи, требуя от нечисти дать дорогу: "Дворянин Воланд идет!". В прозаическом переводе А. Соколовского (1902), с текстом которого Булгаков был знаком, это место дается так:
"Meфистофель. Вон куда тебя унесло! Вижу, что мне надо пустить в дело мои хозяйские права. Эй, вы! Место! Идет господин Воланд!"
В комментарии переводчик следующим образом разъяснил немецкую фразу "Junker Voland kommt": "Юнкер значит знатная особа (дворянин), а Воланд было одно из имен черта. Основное слово "Faland" (что значило обманщик, лукавый) употреблялось уже старинными писателями в смысле черта".
Булгаков использовал и это последнее имя: после сеанса черной магии служащие Театра Варьете пытаются вспомнить имя мага: " - Во... Кажись, Воланд. А может быть, и не Воланд? Может быть, Фаланд". [20,48]
В редакции 1929-1930 гг. имя Воланд воспроизводилось полностью латиницей на его визитной карточке: "D-r Theodor Voland". В окончательном тексте Булгаков от латиницы отказался: Иван Бездомный на Патриарших запоминает только начальную букву фамилии - W ("дубль-ве").
Такая замена оригинального V ("фау") неслучайна. Немецкое "Voland" произносится как Фоланд, а по-русски начальное "эф" в таком сочетании создает комический эффект, да и выговаривается с трудом. Мало подходил бы здесь и немецкий "Faland". С русским произношением - Фаланд - дело обстояло лучше, но возникала неуместная ассоциация со словом "фал" (им обозначается веревка, которой поднимают на судах паруса и реи) и некоторыми его жаргонными производными. К тому же Фаланд в поэме Гёте не встречался, а Булгакову хотелось именно с "Фаустом" связать своего сатану, пусть даже нареченного именем, не слишком известным русской публике. Редкое имя нужно было для того, чтобы не искушенный в Демонологии рядовой читатель не сразу бы догадался, кто такой Воланд.
Третья жена писателя Е.С. Булгакова запечатлела в дневнике чтение начальных глав последней редакции "Мастера и Маргариты" 27 апреля 1939 г.: "Вчера у нас Файко - оба (драматург Александр Михайлович Файко (1893-1978) с женой), Марков (завлит МХАТа) и Виленкин (Виталий Яковлевич Виленкин (1910/11 г. рождения), коллега Павла Александровича Маркова (1897-1980) по литературной части МХАТа). Миша читал "Мастера и Маргариту" - с начала. Впечатление громадное. Тут же настойчиво попросили назначить день продолжения. Миша спросил после чтения - а кто такой Воланд? Виленкин сказал, что догадался, но ни за что не скажет. Я предложила ему написать, я тоже напишу, и мы обменяемся записками. Сделали. Он написал: сатана, я - дьявол. После этого Файко захотел также сыграть. И написал на своей записке: я не знаю. Но я попалась на удочку и написала ему - сатана".
Булгаков, несомненно, экспериментом был вполне удовлетворен. Даже такой квалифицированный слушатель как А.М. Файко Воланда сразу не разгадал. Следовательно, загадка появившегося на Патриарших прудах иностранного профессора с самого начала будет держать в напряжении большинство читателей "Мастера и Маргариты". В ранних редакциях Булгаков пробовал для будущего Воланда имена Азазелло и Велиар.
Литературная родословная Воланда, использованная Булгаковым, чрезвычайно многогранна. Дьявол в "Мастере и Маргарите" имеет очевидное портретное сходство с Эдуардом Эдуардовичем фон-Мандро - инфернальным персонажем романа А. Белого "Московский чудак" (1925), подаренного Булгакову автором. По определению, данному А. Белым в предисловии к роману "Маски" (1933) из той же эпопеи "Москва", что и "Московский чудак", Мандро - это сочетание "своего рода маркиза де-Сада и Калиостро XX века". В предисловии же к "Московскому чудаку" автор утверждал, что "в лице Мандро изживает себя тема "Железной пяты" (знаменитого романа Джека Лондона (Джона Гриффита) (1876-1916), появившегося в 1908 г) (поработителей человечества) ". Белый инфернальность своего персонажа всячески маскирует, так и оставляя читателя в неведении, сатана ли Мандро. [55]
Гелла
Гелла - персонаж романа "Мастер и Маргарита".
Г. является членом свиты Воланда, женщиной-вампиром.
Имя "Гелла" Булгаков почерпнул из статьи "Чародейство" Энциклопедического словаря Брокгауза и Эфрона, где отмечалось, что на Лесбосе этим именем называли безвременно погибших девушек, после смерти ставших вампирами.
Жорж Бенгальский
Жорж Бенгальский - персонаж романа "Мастер и Маргарита", конферансье Театра Варьете.
Фамилия Бенгальский - распространенный сценический псевдоним. Не исключено, что Булгаков ориентировался на одного из эпизодических персонажей романа Федора Сологуба (Тетерникова) (1863-1927) "Мелкий бес" (1905) - драматического артиста Бенгальского.
Непосредственным прототипом Ж.Б. послужил один из конферансье, выступавших в Московском мюзик-холле (с которого списан во многом Театр Варьете) Георгий (или Жорж) Раздольский.
Однако у Ж.Б. был и другой прототип, очень хорошо известный Булгакову. Это - один из двух руководителей МХАТа Владимир Иванович Немирович-Данченко (1858-1943), в "Театральном романе" запечатленный в образе одного из двух директоров Независимого Театра - Аристархе Платоновиче, который почти безвылазно находился за границей. Булгаков Немировича-Данченко не любил и не скрывал этого, в частности, в письмах к третьей своей жене Е.С. Булгаковой, чья сестра Ольга Сергеевна Бокшанская (1891-1948) была секретарем Владимира Ивановича.
Иван Бездомный
Иван Бездомный (он же - Иван Николаевич Понырев) - персонаж романа "Мастер и Маргарита", поэт, становящийся в эпилоге профессором Института истории и философии.
В ранних редакциях: Антоша Безродный, Иванушка Попов, Иванушка Безродный и т.д., псевдоним, типичный для эпохи, образованный по популярному идеологическому шаблону: Максим Горький, Демьян Бедный, Михаил Голодный и т.п.
Одним из прототипов И.Б. был поэт Александр Ильич Безыменский (1898-1973), чей псевдоним, ставший фамилией, спародирован в псевдониме Бездомный. В редакции "Мастера и Маргариты" 1929 г. упоминался памятник "знаменитому поэту Александру Ивановичу Житомирскому, отравившемуся в 1933-м году осетриной", причем памятник располагался напротив Дома Грибоедова. Учитывая, что Безыменский был родом из Житомира, намек здесь был еще прозрачнее, чем в окончательном тексте, где комсомольский поэт остался связан лишь с образом И.Б.
Иешуа Га-Ноцри
Иешуа Га-Ноцри - персонаж романа "Мастер и Маргарита", восходящий к Иисусу Христу из Евангелий.
Имя "Иешуа Га-Ноцри" Булгаков встретил в пьесе Сергея Чевкина "Иешуа Ганоцри. Беспристрастное открытие истины" (1922), а затем проверил его по трудам историков. В булгаковском архиве сохранились выписки из книги немецкого философа Артура Древса (1865-1935) "Миф о Христе", переведенной на русский в 1924 г., где утверждалось, что по-древнееврейски слово "нацар", или "нацер", означает "отрасль " или "ветвь", а "Иешуа" или "Иошуа" - "помощь Ягве" или "помощь божию".
Правда, в другой своей работе, "Отрицание историчности Иисуса в прошлом и настоящем", появившейся на русском в 1930 г. Древе отдавал предпочтение иной этимологии слова "нацер" (еще один вариант - "ноцер") - "страж", "пастух", присоединяясь к мнению британского историка библии Уильяма Смита (1846-1894) о том, что еще до нашей эры среди евреев существовала секта назореев, или назарян, почитавших культового бога Иисуса (Иошуа, Иешуа) "га-ноцри", т.е. "Иисуса-хранителя".
В архиве писателя сохранились и выписки из книги английского историка и богослова епископа Фридерика В. Фаррара "Жизнь Иисуса Христа" (1873). Если Древе и другие историки мифологической школы стремились доказать, что прозвище Иисуса Назарей (Га-Ноцри) не носит географического характера и никак не связано с городом Назаретом, который, по их мнению, еще не существовал в евангельские времена, то Фаррар, один из наиболее видных адептов исторической школы (см.: Христианство), отстаивал традиционную этимологию.
Большой интерес вызвал вопрос: как же правильно произносится имя Иешуа? В фильме В. Бортко отчетливо звучит: "Иешуа Га -Нозри", а в произведении М.А. Булгакова видим "Иешуа Га - Ноцри".
Исследователи романа Булгакова немало внимания уделяют разбору аспектов, касающихся как евангельских мотивов, так и личности Иисуса Христа. Приводятся самые разноречивые сведения из различных источников, якобы свидетельствующие об отходе Булгакова от евангельских традиций; однако к каким-либо результатам, хоть как-то приближающим к раскрытию булгаковского замысла, это не приводит.д.а и не может привести - оказывается, с точки зрения соответствия деталей фабулы "ершалаимских" глав литературным источникам, авторский вымысел в данном случае практически отсутствует.
Начать хотя бы с имени центрального персонажа "ершалаимских" глав. Александр Мень назвал Христа Иисусом Назарянином, Булгаков - непривычным для славянского уха именем Иешуа Га-Ноцри.В.Я. Лакшин, например, так откомментировал булгаковский выбор: "Само неблагозвучие плебейского имени героя - Иешуа Га-Ноцри, столь приземленного и "обмирщенного" в сравнении с торжественно-церковным - Иисус, как бы призвано подтвердить подлинность рассказа Булгакова и его независимость от евангельской традиции". Однако это не совсем так; из всех исследователей, занимавшихся этим вопросом, ближе всех к истине подошел С.А. Ермолинский, утверждавший, что имя Христа Булгаков взял из Талмуда: "Думаю, имя Иешуа тоже возникло оттуда - Иешуа Га-Ноцри ("изгой" из Назареи, кажется, так) ".
Подобные документы
Образы солнца и луны в романе Булгакова "Мастер и Маргарита". Философские и символические значения образов грозы и тьмы в романе. Проблема изучения функций пейзажа в художественном произведении. Божественное и дьявольское начало в мире Булгакова.
реферат [50,5 K], добавлен 13.06.2008Исследование духовной трансформации главных героев романа М. Булгакова "Мастер и Маргарита" через его цветосимволический код и приемы психологического воздействия на читателя. Синтез религиозных и философских идей, культурных традиций в произведении.
статья [32,4 K], добавлен 18.04.2014Cимволикa предметного мира романа Булгакова "Мастер и Маргарита" - символ черного пуделя, масонская символика; глобус Воланда и скарабей – атрибуты власти. Cимволикa цвета в романе - желтое и черное; цвет глаз как характеристика. Роль символа в романе.
реферат [44,0 K], добавлен 19.03.2008История создания романа "Мастер и Маргарита". Идейно–художественный образ сил зла. Воланд и его свита. Диалектическое единство, взаимодополняемость добра и зла. Бал у сатаны - апофеоз романа. Роль и значение "темных сил" заложенных в романе Булгаковым.
реферат [48,1 K], добавлен 06.11.2008История создания романа М. Булгакова "Мастер и Маргарита"; идейный замысел, жанр, персонажи, сюжетно-композиционное своеобразие. Сатирическое изображение советской действительности. Тема возвышающей, трагической любви и творчества в несвободном обществе.
дипломная работа [112,0 K], добавлен 26.03.2012Завязка основного действия, особенности характеров главных персонажей в историческом романе Булгакова "Белая гвардия". Философская проблематика повести "Собачье сердце", художественное композиция и библейский сюжет в романе "Мастер и Маргарита".
реферат [28,5 K], добавлен 23.06.2010История создания романа. Связь романа Булгакова с трагедией Гете. Временная и пространственно-смысловая структура романа. Роман в романе. Образ, место и значение Воланда и его свиты в романе "Мастер и Маргарита".
реферат [44,8 K], добавлен 09.10.2006Литературные приемы раскрытия тематики неизбежной ответственности человека за все, что он думает или делает в романе М. Булгакова "Мастер и Маргарита". Бессмертие как форма наказания (по мысли автора). Вечность моральных принципов человека во все времена.
сочинение [7,7 K], добавлен 06.12.2011Судьба писателя. Судьба художника в мире, в котором гибнут таланты. Какой дом обрел Иван Бездомный. "Только человек ответственен за добро и зло". В романе затрагиваются такие вопросы как: Что лежит в основе человеческого поведения?
реферат [29,1 K], добавлен 05.06.2003Роман М. Булгакова "Мастер и Маргарита". Проблема взаимоотношения добра и зла и ее место в русской философии и литературе. Обличение истории Воланда и тема мистики в романе. Парадоксальный и противоречивый характер романа. Единство и борьба добра и зла.
реферат [34,5 K], добавлен 29.09.2011
