Традиции "Преступления и наказания" Ф.М. Достоевского в повести Р.Л. Стивенсона "Маркхейм"

Монолог Луизы Ивановны показывает не только уровень ее слабого владения русским языком, но и ее низкие интеллектуальные способности:

"Никакой шум и драки у меня не бул... никакой шкандаль, а они пришоль пьян, и я это все расскажит...y меня благородный дом, и я всегда сама не хотель никакой шкандаль. А они совсем пришоль пьян и потом опять три путилки спросил, а потом один поднял ноги и стал ногом фортепьян играль, и это совсем нехорошо в благородный дом, и он ганц фортепьян ломаль, и совсем, совсем тут никакой манир..." Ф. М. Достоевский. Собрание сочинений в десяти томах. Т. 6. М., - HYPERLINK "/context/detail/id/856378/"Государственное издательство художественной литературы, 1957 - с. 243

Речевое поведение Амалии Ивановны проявляется особенно ярко на поминках Мармеладова. Она пытается обратить на себя внимание тем, что "ни с того, ни с сего" рассказывает забавное приключение. Она гордится своим отцом, который "буль ошень ошень важны шеловек и все руки по карман ходиль" Ф. М. Достоевский. Собрание сочинений в десяти томах. Т. 6. М., - HYPERLINK "/context/detail/id/856378/"Государственное издательство художественной литературы, 1957 - с. 451.

Мнение Катерины Ивановны о немцах отражено в ее ответной реплике: "Ах, дурында! И ведь думает, что это трогательно, и не подозревает, как она глупа!.. Ишь сидит, глаза вылупила. Сердится! Сердится! Ха-ха-ха! Кхи-кхи-кхи" Там же.

Не без иронии и сарказма описывается речевое поведение Лужина и Лебезятникова. Высокопарная речь Лужина, содержащая модные фразы в сочетании с его снисходительным обращением к окружающим, выдает его высокомерие и честолюбие. Карикатурой на нигилистов представлен в романе Лебезятников. Этот "недоучившийся самодур" не в ладах с русским языком: "Увы, он и по-русски-то не умел объясняться порядочно (не зная, впрочем, никакого другого языка), так что он весь, как-то разом, истощился, даже как будто похудел после адвокатского подвига» Там же, с.456. В сумбурных, неясных и догматических речах Лебезятникова, представляющих, как известно, пародию на общественные взгляды Писарева, отразилась критика Достоевского идей западников.

Индивидуализация речи ведется Достоевским по одному определяющему признаку: у Мармеладова деланная вежливость чиновника обильно усыпана славянизмами; у Лужина - стилистическая канцелярщина; у Свидригайлова - ироническая небрежность.

В "Преступлении и наказании" своя система выделения опорных слов и фраз. Это - курсив, то есть использование другого шрифта. Курсивом выделены слова проба, дело, вдруг. Это способ сосредоточия внимания читателей и на сюжет, и на задуманное содеянное. Выделенные слова как бы ограждают Раскольникова от тех фраз, которые ему и выговорить-то страшно.

Выводы

В сущности, вся гениальная серия романов Достоевского, от "Преступления и наказания" до "Братьев Карамазовых", относится к эпохе 60-70-х годов, эпохе отмены крепостного права в России. И все вопросы, связанные с владением людьми, "живыми душами", как и ответственность за выбор страной новых путей, - все это больные "русские" вопросы.

Хотя английские исследователи творчества Стивенсона предпочитали не замечать влияния Достоевского на автора «Острова сокровищ», однако Д.М. Урнов убедительно доказал, что между писателями существует несомненная связь, проявившаяся не столько в подражательности Стивенсона, сколько в родственности идей, тем, мотивов. Вместе с тем, Стивенсон по-своему интерпретирует тему «двойничества», удваивая и утраивая сюжетные ходы (разберитесь, что это может значить), чтобы представить жизнь героя в его двойственности. Главное отличие - героев Достоевского можно исправить, «вывести из подполья», стивенсоновского Джекила - невозможно.

Объединяющими обоих авторов становятся темы разложения и распада семьи, эгоизма и своеволия, утраты духовных ценностей и др. Герои одного стивенсоновского романа легко соотносятся с персонажами нескольких произведений Достоевского («Униженные и оскорбленные», «Бедные люди», «Записки из подполья»).

Сходство стивенсоновских героев с героями Достоевского в том, что они внутренне напряженны, живут «на срыв». И Достоевский, и Стивенсон держат читателя в таком же напряжении, в какое погружены их герои.

Оригинальность идеи Раскольникова заключается в том, что уголовная по своей сути, она была продиктована жалостью к людям. Но, отказавшись от наполеоновских злых целей, Раскольников принял его злые средства. Подобно Раскольникову герой повести «Маркхейм» ассоциирует себя с Наполеоном. Эпизод встречи с Дьяволом - собственным темным «я» героя - не случайная аллюзия на соответствующий эпизод из «Братьев Карамазовых». Идея неотвратимости содеянного также объединяет авторов.

В то же время «борениям» героя Стивенсона недостает психологической глубины Раскольникова. Становится очевидным, насколько Стивенсону в целом менее важно все то, что прежде всего захватывает самого Достоевского. Он не придает значения религиозной духовности Достоевского, подменяя ее мистической таинственностью. Его герой не руководствуется, подобно Раскольникову «мессианскими» побуждениями - убить человека ненужного, плохого, вредного, чтобы помочь хорошим, чистым, безвинно страдающим. И пусть идея Раскольникова с самого начала терпит фиаско (он убивает безвинную Лизавету), однако у Маркхейма нет такой идеи и в помине - его жертва погибает ради возрождения жизни убийцы. И тем отвратительнее выглядят попытки убийцы оправдать свое преступление дурной человеческой сущностью его жертвы. Маркхейм пытается разглядеть в жертве хорошего человека, Раскольников - нет. Однако стивенсоновский персонаж от этого не становится человечнее героя Достоевского. Напротив, английский романист приводит к обратному эффекту - вызывает невольное отвращение у читателя к своему персонажу, в то время как Раскольников вызывает сочувствие, попытку понять его действия.

Цели у них разные: Раскольников ищет себя, пытается стать на ступеньку выше, подняться, при этом его перевернутая система ценностей приводит его к результату обратному; Маркхейм же не ищет духовного роста, он рвется за выгодой, в выгоде видя для себя возможность возрождения к новой жизни. Огромная разница еще и в том Маркхейма судит и обличает дьявол-двойник, т.е. суд извне. Раскольников судит себя сам, что получается намного эффектнее и психологически напряженнее.

Однако нельзя утверждать, что художественно «Маркхейм» слабее «Преступления и наказания».

Идеи и мотивы Достоевского в повести Стивенсона изменяются. Так, идея суда выносится из внутреннего действия во внешнее. Время у Стивенсона сжато - от замысла преступления до принятия решения проходит всего несколько часов. Маркхейм, в отличие от Раскольникова, психологически не нуждается в покаянии, после совершенного преступления в нем нет и тени раскаяния, нет мук совести. Стивенсон описывает состояние, характерное для человека, впервые совершившего убийство. При этом Маркхейм не ощущает себя преступником и не боится Божьего наказания. Стивенсоновский герой отдает Богу право прощать и понимать, а право обличать и наказывать - людям. Английский прозаик создает парадоксальную ситуацию - Маркхейм боится людей больше, чем Бога, что и усугубляет его грех.

Заключение

«Английская судьба» Достоевского была типичной и закономерной. Он не был сразу замечен, но в 1880-е годы в лице Стивенсона и Уайльда нашел своего читателя, увидевшего в нем глубочайшего исследователя натуры человека и «бездны» жизни; при этом не всегда с ним соглашавшегося, спорившего, но внимательного и заинтересованного. На рубеже XIX - начала XX веков Достоевский был неодобрительно встречен традиционалистами как мыслитель со странной и загадочной «русской душой».

Английские писатели видели в Достоевском иррационалиста, хроникера извращенцев, пророка, мистика и величайшего психолога. В их понимании Достоевский стал выразителем не только русской, но и общечеловеческой души. Его величие они мотивировали не тем, как он отразил свою эпоху, ее предпочтения, тенденции, дух и смысл, а тем, как преодолел рамки времени, выйдя к универсальным проблемам.

Целью Достоевского было вывести сферу подсознания, где правят смутные эмоции и инстинкты, в мир жизненного действия. Его автор "Преступления и наказания" называл "фантастическим". Фантастический реализм Достоевского предстает в двух слагаемых. "Реализм"- оттого, что это верно соответствует психологии бытия человека. "Фантастический" - оттого, что скользящие тени в текущей жизни Достоевский представил как явь.

Раскольников ставит себя над человечеством во имя спасения человечества, он хочет "сгрести" людей в руки и потом делать им добро». Он взвалил на себя тяжесть, посильную только Христу, но вооружился не пальмовой ветвью, а топором. Противоположные чувства - жалость к страдающим и презрение к слабым - толкают Раскольникова на преступление.

В отличие от Достоевского, Стивенсон уделяет мало внимания мотивам преступления, поскольку убийство происходит в самом начале повествования, и повесть звучит как аллегория о пробуждающейся совести. Герой Стивенсона не успевает испытать сильнейших мук совести, подобно Раскольникову - будущее наказание Стивенсон выносит за рамки повествования. Несомненно, что наказание будет, но это не пугает читателя - неотвратимость наказания предполагает духовное очищение.

Несмотря на то, что художественно повесть Стивенсона не менее выразительна, чем роман Достоевского, герою Стивенсона недостает психологической глубины Раскольникова. Совершенно очевидно, насколько Стивенсону в целом менее важно все то, что прежде всего захватывает самого Достоевского. Религиозной духовность Достоевского у Стивенсона подменяется мистической таинственностью.

СПИСОК НАУЧНОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1. Абельтин Э.А., В.И. Литвинова. "Преступление и наказание" Ф.М. Достоевского в контексте современного изучения классики. Учебное пособие. - Абакан, 1999

2. Аникин Г. В. Идеи и формы Достоевского в произведениях английских писателей // Русская литература 1870-1890-х годов. Сб. 3. Свердловск, 1970.

3. Андреев К. Моряк и охотник с холмов.-- В кн.: Андреев К. Искатели приключений, М., 1963

4. Аскольдов С. Религиозно-этическое значение Достоевского// Достоевский. Статьи и материалы. Сб. I. М., 1922

5. Бахтин М.М. .Проблемы творчества Достоевского. Киев, 1994

6. Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского, М., Художественная литература, 1972

7. Белов С.В. Роман Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание». М., Просвещение, 1984

8. Бердяев Н.А. Миросозерцание Достоевского// Бердяев Н.А. Философия творчества, культуры и искусства. М., 1994

9. Бердяев Н.А. Откровение о человеке в творчестве Достоевского// Бердяев Н.А. Философия творчества, культуры и искусства, 1998

10. Волгин И. Родиться в России. Достоевский и современники. Ж-л "Октябрь". N5, 2001

11. Гус М. Идеи и образы Ф.М. Достоевского. М., 1962

12. Дьяконова Н. Я. Стивенсон и английская литература XIX века.-- Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1984

13. Евлампиев И.И. Антропология Достоевского, 1996

14. Левидова И.М. Стивенсон: Биобиблиогр. указ. / Вступ. ст. Н.М.Эйшискиной.-- М.: Всесоюзн. кн. палата, 1958

15. Ляху В. О влиянии поэтики Библии на поэтику Ф.М. Достоевского // Вопросы литературы. Вып. 4, 1998

16. Карасев Л.В. О символах Достоевского. Вопросы философии.- 1994

17. Котова Ю. П. «Маркхейм» Р. Л. Стивенсона и «Преступление и наказание» // XXV Герценовские чтения, Литературоведение. Краткое содержание докладов. Л., 1972

18. Олдингтон Р. Стивенсон: Портрет бунтаря / Послесл. Д. Урнова.-- М.: Мол. гвардия, 1973

19. Поддубная Р. Н., Проненко В. В. Отражение творческого опыта Достоевского в прозе Стивенсона // Филологические науки. 1986. № 2.

20. Селезнев Ю. В мире Достоевского. М., 1980

21. Соловьев В.С. Третья речь в память Достоевского. М., Книга, 1990

22. Сугай Л.А. Хрестоматия по литературной критике для школьников и абитуриентов. М., «РИПОЛ КЛАССИК», 1997

23. Урнов М.В. Роберт Луис Стивенсон.-- В кн.: Урнов М.В. На рубеже веков, М., 1970

Источники анализируемого материала

1. Роберт Луис Стивенсон. Собрание сочинений в пяти томах. Т. 1. М., Правда, 1967

2. Ф. М. Достоевский. Собрание сочинений в десяти томах. Т. 6. М., - Государственное издательство художественной литературы, 1957

Электронные источники

1. www.dostoevskiy.net.ru/lib/ar/author/119

2. www.russofile.ru/articles/article_3.php

3. lib.ru/STIVENSON/stivenson0_1.txt

4. www.stivenson.ru

5. www.vehi.net/dostoevsky