Концептосфера слова "любовь" в творчестве А.А. Ахматовой

Особое значение в создании концептосферы, по мнению Д.С.Лихачева, принадлежит писателям и особенно поэтам (Лихачев, 1993). Впервые в качестве важнейшего компонента структуры языка художника термин «концепт» был употреблен С.ААскольдовым-Алексеевым (1928). Автор отмечал: «Самое существенное отличие художественных концептов от познавательных заключается все же именно в неопределенности возможностей. <…> связь моментов художественно концепта зиждеться на совершенно чуждой логике и реальной прагматике художественной ассоциативности (Аскольдов-Алексеев, 1928).

О.В.Кондрашова в своем исследовании выделяет «концепт», «образ», «образное поле», «поэтическую парадигму» в их отношении к художественному слову, причем все эти понятия представляются взаимосвязанными и взаимозависимыми. При этом устойчивость образа, опирающего на языковое значение и форму слова, и возможность множественных его реализаций обеспечивает ведущую роль образной единицы в порождении художественно содержания. Сумма таких прочтений создает некоторую «смысловую ауру» слова-образа, вызываемую «смысловым полем», а возможность множественных словесно-образных реализаций художественного концепта порождает ряды концептуально-связанных лексем - поэтические парадигмы (Кондрашова, 1998).

Наряду с понимает концепта, как одной из ведущих составляющих индивидуально-авторской картины мира и индивидуально-авторского стиля важен вопрос о представлении концептов в языке художника слова, поскольку если концепты общенародного языка могут быть представлены готовыми лексемами или другими языковыми средствами, то для языкового представления индивидуально-авторский концептов нередко оказываются нужны целые тексты (Попова, Стернин, 1999). Следовательно, для раскрытия поэтических концептов, необходим анализ всех произведений.

При этом важно отметить, что концепт не может быть полностью выражен через языковые средства. Языковой знак способен лишь передать несколько концептуальных признаков, релевантных для сообщения.

Невозможность полного выражения концепта через языковые средства объясняется, прежде всего, образной природой концепта, а также особенностями его структуры. У концепта нет четкой структуры, его структура зависит от условий формирования концепта у каждой личности (Попова, Стернин, 1999). Исходя из изложенного, можно сделать вывод о том, что концепт представляет собой некую мыслительную сущность, которая формируется в сознании человека и может быть представлена языковыми средствами. Содержание концепта, свойственного тому или иному писателю определяется особенностями его авторской модальности, художественно-образного мировосприятия и индивидуально-авторской картины мира, таким образом конкретное смысловое наполнение художественного концепта может быть выявлено в результате лексико-семантического анализа идиостиля художника слова.

ВЫВОДЫ ПО 1 ГЛАВЕ

Особенности языка поэта является то, что он обладает эстетической функцией. Эстетическая функция языка связана с особой ролью поэтического слова в составе художественно целого. Основными свойствами поэтического слова является семантическая осложненность, многоуровневый характер, а также особая эстетическая значимость, которую приобретают все элементы в составе художественного целого. Любые словесные единицы, даже употребленные в прямом значении, имеют определенное «приращение смысла», так как создают художественные образы, обладающие собственной семантикой. В основе образования типов художественной значимости лежит процесс семного варьирования значения слова. В художественном тексте происходит трансформация словесного знака, которая характеризуется как сдвигами в семантической структуре слова, так и возникновением индивидуального символического значения, преобразуещего слово в художественный образ.

Художественные образы различаются по смысловому наполнению, по способу вырвжения, по своим функциям в тексте, а также по отношению к поэтической традиции. В соответствии с этим выделяются лексические образы, метаобразы, образы-интерференты и единичные образы, символическое образы, индивидуально-авторские образы, традиционные образы.

Язык поэта представляет собой эстетически организованную целостную систему. Принцип системности характерен как для отдельного поэтического текста, так и для всего индивидуально-авторского стиля.

Поэтический идиостиль представляет собой импликативно организованную систему, каждый элемент которой подчинен общей эстетической задаче.

В системе идиостиля находит отражение языковая картина мира поэтов. В индивидуально-авторской картине мира проявляются особенности его мировоззрения, ценностные установки и мотивы. Картина мира писателя представляет собой отображение в сознании поэта, которое объективирует внутренний мир, создавая его внешнее выражение, которое принято называть поэтическим миром.

С индивидуально-авторской картиной мира непосредственно связаны понятия «языковая личность автора» и «авторская модальность». Авторская модальность как одно из проявлений языковой личности обеспечивает единство художественной системы и служит системобразующим фактором всего идиостиля в целом.

Важнейшей составляющей художественной картины мира является художественный концепт, который представляет собою некую мыслительную сущность, формирующуюся в сознании поэта, на основе его опыта, знаний о действительности, чувств и представлений, которая выражается языковыми средствами. Художественный (поэтический) концепт выражается как в конкретном тексте, так и в совокупности текстов всего идиостиля автора.

Глава II

2.1 становление смысловой структуры слова «любовь» в истории русского литературного языка

Поскольку концепт представляет собой некую мыслительную сущность, представленную через языковые единицы, то необходимым видится небольшой экскурс в историю развития и формирования семантической структуры слова «любовь» в русском литературном языке. Раскрывая данный вопрос, мы будем опираться на работы Ивановой И.А., Войловой К.А., Ивановой-Алленовой Т.Ю., представленные в сборнике научных трудов «Русский язык в системе славянских языков. История и современность» выпуск 1, Москва, МГОУ, 2006 год, а также материалы диссертации Ивановой И.А. «Концепт «любовь» и его концептосфера в истории русского литературного языка». Прежде всего, надо отметить, что понятие «любовь» концептуально для любой языковой картины мира, потому мы можем говорить о присутствии концептосферы слова «любовь» в языковой картине русского языка.

«Любовь» - это категория, составляющая основу любого языкового сознания, «она есть эмоциональная универсалия, которая обусловлена внеязыковой действительностью, общими закономерностями отражения в сознании людей и основополагающими принципами бытия» (Иванова, 2006).

Материалы памятников письменности позволяют говорить о целой системе ценностей, построенной на глобальном противопоставлении добра и зла, нашедшей свое отражении в осмыслении понятия «любовь».

В сознании средневекового человека это понятие было многозначным.

Любовь в старославянском языке делилась на «истинную любовь» или любовь к Богу, которая определяла идеала средневекового человека и его отношение к ближним, и «любовь ложную», греховную, ведущую к пороку. Тут уместно будет привести утверждение Т.Ю.Ивановой-Алленовой о том, что «для русской языковой картины чрезвычайно существенно противопоставления «горнего» и «дольного» (Иванова-Аленова, 2006).

«Истинная любовь» являлась источником высокой, духовной любви, она воссоединяла человека с Богом, через любовь человек приближался к Богу, стремился походить на него. Поэтому в старославянском языке мы находим такие слова, как БОГОЛЮБЬЦЬ, НИЖЕЛЮБИЕ, БРАТОЛЮБИЕ, ЧАДОЛЮБЬ и другие. Это связано с тем, что в Средние века в человека прежде всего ценилась личность духовная и социальная. В тоже время, как замечает Иванова, старославянский язык говорит и другой любви человека -любви плотской, связанной со страстью, влечением, «являющимся на самом деле не любовью, но её образом или скорее отпадением от истинной любви. Любовь ко всему земному, плотскому не находила одобрения в языковом сознании, воспринималась, как порок. (ср. СКВРЬНОЛЮБИЕ, СЬРЕБРОЛЮБЬЦЪ).

Древнерусский язык не только воспринимал это философское и эстетическое осмысление любви в старославянском языке, но и развил его по-своему. Любовь по-прежнему продолжает восприниматься как некая сакральная сущность. Анализируя данные старославянского и древнерусского языка следует признать очевидным, что в представлении древнерусского человека мир человеческих отношений осмысляется с позиции христианских ценностей, которые составляли ее основу, так как древнерусскую культуру можно назвать «культурой-верой».

И.А.Иванова отмечает также, что в древнерусском языке наличествует большое число глаголов, обозначающих волю человека в процессе творения любви (ВЪЗЛЮБИТИ, ВЪЛЮБИТИ, ИЗЛЮБИТИ).

В современно русском языке утрачено религиозное осмысление слова «любовь», она стала категорией сугубо антропоцентрической. По наблюдениям Т.Ю.Ивановой-Алленовой «изменение семантики русского понятия по сравнению с древнерусским и церковнославянским связано с различными путями развития двух культур: сакральной и светской, - обусловленными в первую очередь секуляризацией русского общества, что и отразило общественная языковая память (Иванова-Алленова, 2006).

Языковое сознание современного человека воспринимает, прежде всего, межличностные отношения. «Любовь 1) чувство глубокой привязанности к чему-либо или кому-либо; 2)чувство горячей сердечной склонности, влечение к лицу другого пола; 3) внутренне стремление, влечение, склонность, тяготение к чему-либо; (СРЯ II).

В понимании современного русского языка любовь - это, прежде всего, дружеское расположение к ближнему, обходительность, учтивость (см. такие слова, как ДРУЖЕЛЮБИЕ, ЛЮБЕЗНОСТЬ, ЛЮБЕЗНИЧАТЬ)

Также любовь по-прежнему ассоциируется с благом, благим деянием (ТРУДОЛЮБИЕ), со знанием (КНИГОЛЮБ, ЛЮБОЗНАТЕЛЬНЫЙ).

Существенным изменением подверглось и осмысление слова «любовь» как страсти и желания человека. В отличии от старославянского и древнерусского, в современном русском языке утрачена связь слова «любовь» с такими понятиями, как «неправедный», «безбожный», «переступающий закон», то есть сфера сакрально в осмыслении любви полностью утрачена, хотя некоторая отрицательная семантика все же сохранилась; «ВЛАСТОЛЮБИВЫЙ», «КОРЫСТОЛЮБИЕ», «ПРЕЛЮБОДЕЯНИЕ».

В современном русском языке любовь стала осмысляться, как процессуальная категория. Для современного человека на первый план выдвигаются его склонности, желания, увлечения. В семантической структуре лексемы «любовь» появляется дополнительный элемент - понятие любви распространяется не только на мир человека, но и на мир природы (СВЕТОЛЮБИВЫЙ, ТЕПЛОЛЮБИВЫЙ).

Несмотря на все эти трансформации в осмыслении категории любви современным русским языком нельзя не отметить, что духовно-христианская установка этого понятия частично сохранилась, ибо по-прежнему в основе осмысления слова «любовь» лежит этический смысл. В современном русском языке увеличилось количество слов, обозначающих отсутствие любви, а в старославянском было только одно - НЕЛЮБЬСТВО (нелюбовь). Теперь же появились такие, как НЕЛЮБИМЫЙ, НЕЛЮБОВЬ, НЕЛЮБЕЗНЫЙ.

Связано это с тем, что в старославянском языке чувство любви являлось сакральным понятием, мыслилось как нечто постоянное и вечное.

В современном же русском языке подобные представления о любви утрачены.

2.2Семантическая структура слова «любовь» на современном этапе развития русского языка.

Чтобы определить семантическую структуру слова «любовь» в современном русском языке более детально по сравнению с предыдущим параграфом, обратимся к данным нескольких словарей, как непосредственно лингвистических, так и других гуманитарных наук.

Так в словаре Д.С.Ушакова Читаем следующее определение:

ЛЮБОВЬ, любви, твор. любовью, ж.

1. только ед. чувство привязанности, основанное на общности интересов, идеалов, на готовности отдать свои силы общему делу. Любовь к родине. || Такое же чувство, основанное на взаимном расположении, симпатии, близости. Братская любовь. Любовь к людям. ||Такое же чувство, основанное на инстинкте. Материнская любовь.

2. только ед. Такое же чувство, основанное на половом влечении; отношения двух лиц, взаимно связанных этим чувством. Несчастная любовь. Счастливая любовь. Неразделенная любовь. Платоническая любовь. (см. платонический). Чувственная любовь. Пылать любовью. Страдать от любви.

3. перен. Человек, внушающий это чувство (разг.). Она была моей первой любовью.

4. только ед. Склонность, расположения или влечение к чему-н. Любовь к искусству. Любовь к работе.

Таким образом, толковый словарь Ушакова выделяет четыре основных ЛСВ лексемы любовь.

Наши представления о любви и её концептосфере в русском языке дополняются информацией Словаря русских синонимов:

Любовь (горячая, беззаветная, бескорыстная, страстная), влечение, увлечение, привязанность, склонность, наклонность, слабость (к чему), страсть, пристрастие, преданность, тяготение, мания, симпатия, верность, благоволение, благорасположение, благо-склонность, доброжелательство, предрасположение; амур. А у меня к тебе влеченье, род недуга. Гриб. Гореть любовью к чему. Любовь остыла, не встретив взаимности. Страсть слепая, безумная.

Ориентируясь на данный синонимический ряд, мы можем представить себе семантическую структуру слова «любовь». Интересным представляется привлечь к нашему исследованию данные Толкового словаря живого великорусского языка Владимира Даля:

ЛЮБИТЬ, любливать кого, что, чувствовать любовь, сильную к кому привязанность, начиная от склонности до страсти; сильное желанье, хотенье; избранье и предпочтенье кого или чего по воле, волею (не рассудком), иногда и вовсе безотчетно и безрассудно. Парень любит девку; говор. о страсти половой; и она любит, влюблена. Родители любят детей своих, желают им добра, болеют за них сердцем. Я люблю сахар, а меду не люблю. Мотылек любит солнышко. Не люблю я брюзгачей, не терплю, ненавижу. Кто любит попа, кто попадью, кто попову дочку. Она любит вино, да оно его не любит, он пьяный бурлив. Любящих Бог любит. Кого люблю, того и бью. Так бы тебя Бог любил, как ты меня любишь! Тошно тому, кто любит кого; а тошнее того, кто не любит никого. Люби, не влюбляйся, пей, не напивайся, играй, не отыгрывайся. Когда меня любишь, и мою собачку люби. Кого любишь, того сам даришь; а не любишь, и от него не примешь. Ешь с голоду, а люби смолоду. Мать дитя любит, а волк овцу любит. Люби нас, ходи мимо. Любит, как волк овцу. Люблю, как черта в углу. Любит и кошка мышку. Я любить не люблю, отказать не могу (не хочу). Все любят добро, да не всех любит оно. Любить себя - любить друга. Любишь чужую бороду драть, люби и свою, подставлять. Люблю тебя, когда я у тебя: постыла ты мне, когда ты у меня! Люблю тебя (люблю шабра), да не как себя. Жена, а жена, любишь ли меня? - "А?" - Аль не любишь? - "Да." - Что да? - "Ничего". Люблю, как клопа в углу: где увижу, тут задавлю. Кого не любят, того и не слушаются. Чего в другом не любишь, того и сам не делай. || В арх. говор. любить, о снадобье, начать действовать: Вино любит в жилах, начинает горячить. Банный пар любит в костье, производить чувство неги.

Отсюда мы можем видеть, что в лексеме «любовь» выделяются гипосемы «безотчетности» и «безрассудности», а также «избранности» и «свободного выбора».

Обращаясь к Библейской энциклопедии, мы узнаем следующие:

Любовь (I Кор. XIII, Мф. XXII, 36-40). Десять заповедей Господних были разделены на две скрижали, так как в заповедях заключаются два вида любви, то есть любовь к Богу и любовь к ближнему, и посему предписывается два рода должностей. Когда один из фарисеев, законник, искушая Господа, спросил Его: Учитель! какая наибольшая заповедь в законе? Иисус сказал ему: возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душою твоею, и всем разумением твоим. Сия есть первая и наибольшая заповедь. Вторая же подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя. На сих двух, заповедях утверждается весь закон и пророки. Ближними нашими должно почитать всех, потому что все - созданья единого Бога и произошли от одного человека. Но и которые одной веры с нами должны быть особенно близки нам, как дети одного Отца небесного по вере Иисуса Христа. Любовь к себе самому свойственна всякому по закону естественному: ибо никто никогда не имел ненависти к своей плоти, но питает и греет ее. Но любить себя должно только для Бога, и частью для ближних; любить ближних должно для Бога; а любить Бога должно для Него самого, и больше всего. Любовь к себе должно приносить в жертву любви к ближним; а любовь к себе и ближним должно приносить в жертву любви к Богу. Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих, сказал Господь (Иоан. XV, 13). Он же в напутственном наставлении на проповедь Евангелия двенадцати ученикам Своим между прочим сказал: Кто любит отца или мать более нежели Меня, не достоин Меня, и кто любит сына или дочь более нежели Меня, не достоин Меня (Мф. X, 37).

Таким образом в лексеме «любовь» в данном определении актуализированы следующие составляющие: «чувство, направленное на других», «Чувство, направленное к Богу» и «чувство, направленное на себя». Причем Библейская энциклопедия на основании приведенных примеров, подчеркивает, что «любить себя должно только для Бога, и частью для ближних, любить ближних должно для Бога; а любить Бога должно для него самого, и более всего. Если учесть, что в современной русской языковой культуре все более внимания уделяется религиозной «наполняемости лексем «вера», «надежда», «любовь», то это наблюдение представляется весьма интересным.

Наконец, интересно познакомиться с некоторыми статьями из энциклопедических изданий, также расширяющими представление о составляющих понятия «любовь», энциклопедия «символы, знаки, эмблемы»:

ЛЮБОВЬ - символ единства космоса, силы, объединяющей разнородные и нередко противоположные его элементы. Согласно древнегреческому мифу, любовь появилась из первобытного Хаоса как главная сила, связывавшая воедино всю Вселенную. Любовь выступает творческой силой, дающей человеку возможность прикоснуться к Вечности.

Согласно учению катаров, любовь представляет собой мистическое таинство, передающееся через образы розы, цветка лотоса, сердца, светящейся точки. Все это символы скрытого, не существующего в пространстве центра, означающего состояние, которое достигается посредством уничтожения разделения через любовь.

Традиционные символы любви амбивалентны - инь-ян, крест. Это прежде всего символы преодоления двойственности и разъединенности, символы соединения и объединения в мистическом центре или в некой "неизменной середине". Согласно Книге Баруха, история является "работой любви", в которой Майя противопоставляется Лилит, а иллюзия уравновешивается змеем.

Любовь в искусстве имеет несколько аспектов. Если в произведениях Ренессанса персонификациями любви выступают Купидон и Венера, то в религиозном искусстве христианский идеал любви олицетворяется фигурой Милосердия, а страсти, наоборот, персонифицируются Распутством. Рыцарская литература связана с расцветом куртуазной любви, отголоски которой можно встретить в искусстве позднего Средневековья и Раннего Возрождения.

В русской традиции любовь являет собой своеобразное сочетание рая, ада и земного чувства, пронизанного космическим эросом. Русская любовь - это и страдание, и наслаждение, что нашло отражение в русской классике.

Опираясь на данные представления о любви, как на общеязыковом, так и на общефилософском уровне, можно более полно раскрыть составляющие концептосферы слова любовь в поэзии А.А.Ахматовой.

2.3 Любовь в философском осмыслении в поэзии А.Ахматовой

Если спросить человека, знакомого с лирикой А.Ахматовой лишь поверхностно, о чем написаны её стихи, он, конечно, скажет: «о любви». Действительно именно стихи А.Ахматовой, посвященные любви стали самыми популярными в её творчестве. Однако её лирика отличается странной немногословностью, в которой страсть походит на тишину предгрозья и выражает себя обычно двумя-тремя словами.

Поэзию А.Ахматовой А.Коллонтай назвала «книгой женской души», подчеркивая тем самым, что в её стихах отразились все сокровенные тонкости и нюансы любовных переживаний женщины.

В стихах «Вечер», «Четки», «Белая стая» особенно много места уделяется изображению непосредственных любовных взаимоотношений мужчины и женщины. Все переходы чувства - от нежной влюбленности до пламенной, опаляющей страсти можно найти в поэзии Анны Ахматовой.

Именно по этой причине любовная лирика А.Ахматовой с течением времени завоевывает всё новые и новые читательские круги и поколения.

В её поэзии есть центр, который как бы сводит к себе весь остальной мир её поэзии, оказывается её основной идеей. Это любовь. Новый взгляд на неё позволяет говорить о поэзии А.Ахматовой как о новом явлении в развитии русской лирики ХХ века. В её поэзии есть и «божество», и «вдохновенье». Сохраняя высокое значение идеи любви, Ахматова возвращает ей живой реальный характер. Душа оживает «не для страсти, не для забавы, для великой земной любви».

«Великая земная любовь» - вот движущее начало всей лирики Анны Ахматовой. Именно она заставила по-иному, не символистки и акмеистки, а реалистически - увидеть мир.

То пятое время года,

Только его славословь.

Дыши последней свободой,

Оттого что - это любовь.

В этом стихотворении «любовь» названа «пятым временем года». Из этого необычного, пятого времени увидены ею остальные четыре, обычные. В состоянии любви мир видится заново. Обострены и обнажены все чувства. И открывается необычность обычного. Мир открывается в дополнительной реальности, вещам возвращается первозданный смысл. Только женщина с её умением не просто чувствовать, но и предчувствовать, не просто мыслить, но и ощущать, не просто страдать самой, но и воплотить в собственных муках и переживаниях страдания миллионов могла создать такую, ни на что не похожую лирику. И в этом - великая загадка творчества Анны Ахматовой. Но любовь в стихах Ахматовой отнюдь не только любовь - счастье, тем более благополучие. Часто это страдание, своеобразная антилюбовь и пытка, болезненный надлом души. Она почти не предстает в спокойном пребывании, она все время в движении, развитии, переходах:

То змейкой, свернувшись клубком,

У самого сердца колдует,

То целые дни голубком

На белом окошке воркует,

То в инее ярком блеснет,

Почудится в дреме левкоя...

Но верно и тайно ведет

От радости и от покоя.

Умеет так сладко рыдать

В молитве тоскующей скрипки,

И страшно ее угадать

В еще незнакомой улыбке.

Стихи Ахматовой очень часто несут особую стихию любви-жалости. так в русском фольклоре для Ахматовой синонимом слова «любить» часто является «жалеть». Любовь - страсть переходит в любовь - жалость, или даже ей противопоставляется или вытесняется ею.

И открывается выход из мира камерной, замкнутой эгоистической любви - страсти, любви - забавы к подлинно «великой земной любви» для людей и к людям.

Прежде всего, следует сказать несколько слов о периодизации лирики А.Ахматовой. В её творчестве выделяется ранняя лирика (сборники: «Вечер», «Четки», Белая стая»), лирика 20-х-30-х годов («Anno Domini», «Тростник») и поздняя лирика (зрелая лирика) Ахматовой.

Мы будем рассматривать концептосферу слова «любовь» прежде всего в контексте творчества писателя, и потом - в непосредственном словесном окружении. Сопоставляя особенности сочетаемости (прежде всего, лексическое и семасиологическое) этого слова с другими словами, проанализирует то, приращение смысла и актуализации гипосемы и дополнительных сем данного слова.

Несколько слов необходимо сказать и о понятии «фреймовые поля». Думается в данной работе уместно опосредованное обращение к этому термину, который подразумевает весь тот ноосферный объем знаний, на которые опирается поэт не только осознанно, но и интуитивно в состоянии вдохновения. В подобном плане «фреймовые поля», имеющиеся в сознании поэта позволяют ему разворачивать ассоциативные связи слова, что также способствует выделению в его ЛСВ дополнительных сем.

Сначала определим принцип разграничения семантических вариантов слова «любовь» в ранней поэзии Ахматовой. Это будет принцип деления значимого словом «чувства» - понятия на разные составляющие. Так, в одном случае любовь у Ахматовой - это любовь - страсть, «эрос» в чистом виде, любовь направленная только на самое себя, и почти всегда - несчастная. В другом случае перед нами любовь - «филия», любовь - дружба, нежная и романтическая , в третьем - это любовь - «сторгэ», нежность, стремящаяся уже к семейному уюту, к взаимопониманию, но не всегда его находящая.

Посмотрим, как меняется тональность стихотворений и семантика слова «любовь» в 1914-1916 годах. По периодизации это всё ещё ранняя лирика Ахматовой, но необходимо учитывать, что в её жизни и жизни страны произошли достаточно важные события, которые внесли глубокие изменения в представление поэта о жизни и о себе. Это, во-первых, брак Анны Ахматовой и поэта Николая Гумилева и последующий развод, во-вторых, рождение сына Льва и, в-третьих, начало Первой Мировой войны, оказавшей большое влияние на умы всех прогрессивных писателей в России. Вот, что пишет об этом А.И.Павловский: «В любовный роман А.Ахматовой входила эпоха - она по-своему озвучивала и переиначивала стихи, вносила в них ноту тревоги и печали, имевших более широкое значение, чем собственная судьба» (А.И.Павловский «Анна Ахматова. Жизнь и Творчество» - Москва: Просвещение, 1991 год). Можно сказать, что постепенно представления о любви у Анны Ахматовой расширяется, это чувство начинает восприниматься ею во все более глобальном масштабе и разнообразных аспектах, в её стихах возникает та самая любовь, что «движет солнце и светила».

В соответствии с этими изменениями в мировоззрении поэта меняется и семантика любви. Постепенно «любовь» у А.Ахматовой начинает означать чувство взаимосвязи сердца со всем миром, космически масштабное чувство. Это уже не просто любовь мужчины и женщины, это любовь женщины к земному миру, к земле, которая ощущается столь же интимно близкой, как и любимый мужчина. Эта любовь уже исполнена смирения перед выпавшими на долю испытаниями, и это отражается в том, какой контекст подбирает поэт для слова «любовь».

Послереволюционная лирика Ахматовой наполнена предчувствием и осознанием грозных и трагических событий, происходящих в России. В её личный, до сих пор в общем-то интимный мир души, врывается беспощадная и безжалостная реальность: кровавый террор, революции, смерти близких и родных, в основном насильственные и жестокие. В собственной жизни Ахматовой тоже не всё складывается благополучно: бурный и в общем-то печальный роман с В.Шилейко, брак со Львом Пуниным, трагически погибшем в годы репрессий, арест сына и второго мужа, расстрел в 1921 году первого мужа - Николая Гумилева. Все эти события не могли не наложить отпечаток на духовное самосостояние поэта, не могли не усложнить восприятие Ахматовой чувства любви.

Обращаясь к поздней лирике А.Ахматовой, следует учесть тот жизненный опыт, который лёг в основу её позднейших стихотворений. Это ко всему вышеперечисленному, вторичный арест и ссылка в лагеря её сына, Льва, Великая Отечественная война, трагедия Ленинграда, которую Ахматова пережила сердцем, находясь в эвакуации в городе Ташкенте, это наконец, личные проблемы Анны Андреевны, которую в Советской России долго не признавали как поэта.

Казалось бы, такой тяжелый груз мог бы и вовсе заставить поэтессу отказаться от веры в любовь, но её представления становятся только глубже и возвышенней, а само чувство описывается уже в свете вечного его существования.

Мы установили, что с 1911 по 1964 года, семантика слова «любовь» у Ахматовой наполняется все большим количеством гипосем, отражающих высокий философский смысл любви. Возникают дополнительные значения, контекстная семантика, которая в лингвистическом плане отражает духовное развитие представлений о любви в поэзии Ахматовой, показывает, что «любовь» у Ахматовой - грозное, повелительное, нравственно чистое, всепоглощающее чувство, заставляющее исполнить библейскую строку: «Сильна, как смерть любовь и стрелы её - стрелы огненные».

2.4 Формирование концептосферы слова «любовь» в творчестве А.Ахматовой

Как уже было отмечено концепт «любовь» является ведущим в творчестве А.А.Ахматовой и представляет собой, по словам В.В.Виноградова одну из центральных «семантических сфер» в индивидуально-авторском стиле поэта. Смысловое наполнение названного концепта последовательно формируется на протяжении всего творчества А.Ахматовой и включает в себя четыре смысловых плана (концептуальных признака): «чувство горячей сердечной склонности, влечения к возлюбленному», «чувство глубокой и искренней привязанности (к Родине, друзьям)», «постоянная, сильная склонность, увлеченность поэтическим творчеством», «возвышенное, глубоко духовное чувство соединенности с миром и Богом». Названные смысловые планы состоят из ряда семантических составляющих, которые взаимодействую, создают поэтическую картину мира, соответствующую мировосприятию автора.

Прежде чем говорить о расширении и сужении смысловых планов слова «любовь» в творчестве А.Ахматовой, что, как мы видим становиться хорошо заметным на конкретном анализе текста, следует сказать несколько слов о периодизации творчества поэта.

В своей работе мы будем опираться на трехчастную периодизацию творчества А.Ахматовой в соответствии с собранием сочинений под редакцией М.М.Кралина.

Период ранней лирики: книги «Вечер», «Четки», «Белая стая» - почти исключительно лирика любви.

В «Подорожнике» и «Anno Domini» заметно меняется тональность лирики, любовное чувство приобретает более широкий и более духовный характер.

Время с 1928 по 1936 года можно охарактеризовать как период творческого молчания поэта.

К позднему периоду лирики А.Ахматовой следует отнести книги «Тростник», «Седьмая книга», «Нечет», написанные в промежуток с 1936 по 1966 года.

Понятно, что мы не ставим своей целью доскональное рассмотрение проявлений концептуальных признаков понятия «любовь» во всех поэтических текстах, созданных Ахматовой. Нам представляется интересным показать постепенное формирование и расширение концепта «любовь» в творчестве А.А.Ахматовой.

Смысловые планы концепта «любовь» в индивидуальной картине мира Ахматовой являются сложными по своему составу и различными по объему и значимости. Ведущую роль в контексте ахматовской лирике играет смысловой план «чувство горячей сердечной склонности, влечения к возлюбленному» в котором наиболее ярко представлено осмысление любви как чувства исполненного страдания и душевной муки. В целом любовь в индивидуально-авторской картине мира А.Ахматовой - это глубокое, духовное, освещенное небесами и одновременно страстное чувство, зачастую несущее лирическому герою (героине) страдание и муку (из-за разлуки, безответной любви, обмана, несовместимости любви и поэтического творчества, отсутствия свободы, ревности, измены), способное привести даже к гибели, но вместе с тем дающее счастье. Одновременно любовь у Ахматовой - это сильное, глубокое, духовное чувство искренней привязанности к Родине, к друзьям, исполненное страдания и сострадания, а также постоянная, сильная, духовная склонность к поэтическому творчеству. Отличаясь существенной индивидуальностью, концепт «любовь» как составная часть поэтической картины мира А.А.Ахматовой базируется на общечеловеческих, общенародных и общелитературных понятиях и представлениях, в том числе и художественно-образных. Причем в его состав входят как индивидуально-авторские, так и традиционные поэтические образы.

Выводы ко II главе

Концепт обычно реализуется в языковых единицах, потому для изучения концепта «любовь» и его концептосферы в идиостиле определенного писателя, необходимо сначала познакомиться с историей формирования и развития значения - слова «любовь» в русском литературном языке.

Изучив путь этого развития, можно прийти к следующему выводу: в старославянском и древнерусском языке понятие «любовь» было концептуальным и в основном имело сакральный, религиозный характер, то есть либо означало чувства человека, приближающее его к Богу, соединявшей с ним, либо, напротив, греховное чувство, отдаляющее человека от Бога. Такое представление о любви связано с тем, что личность в средние века оценивалась, прежде всего, с социальной и духовной точки зрения.

В современном русском языке сакральвозвышенное понимание слова «любовь» практически утрачено, но сформировались его новые концептуальные признаки: любовь - это, прежде всего, чувство глубокой привязанности, сердечной склонности.

Расширяют наше представление о концепте «любовь» и материалы других гуманитарных энциклопедий, в частности Библейской.

Обращаясь непосредственно к творчеству А.А.Ахматовой, следует признать, по словам Павловского, что любовь всегда была основным центром её поэзии, что вся её лирика пронизана чувством любви, представления о которой постепенно расширялись и трансформировались, достигая в позднейших стихах глобально космических масштабов.

Говоря о концептосфере слова «любовь» в творчестве Ахматовой надо сказать о индивидуальности и в то же время непосредственной связи с общеязыковыми, общенародными представлениями, репрезентируемыми в словесных выражениях. Данная концептосфера представлена в поэзии Ахматовой различными образами, как индивидуально-авторскими, так и традиционными: поэтическими фольклорными.

В процессе творческого развития поэта в его произведениях происходит некая эволюция концепта «любовь», сто мы и увидим в следующей главе.

Глава III. Слово «любовь» как художественное средство в творчестве А.А.Ахматовой

3.1Формирование смыслового поля «любовь» в ранней лирике А.Ахматовой

Весной 1912 года вышел в свет первый сборник Ахматовой под названием «Вечер», с предисловием М.Кузьмина. Уже в первой книге стихов Ахматовой формируется концептуальный признак - чувство горячей сердечной склонности, влечение к возлюбленному с помощью актуализации семы. Сильное сердечное чувство, несущее страдание и муку. Сема «страдания, мука» особенно подчеркивается в лексемах окружающих слово «любовь» в этом сборнике.

В названном первом поэтическом сборнике любовь называется «пыткой», «огненным недугом», «мукой жалящей». Любовная тоска и связанная с ней душевная боль подчеркивается в разных стихотворениях лексемами «печаль», «мучительный», «томление», «тоска», «грусть», «отрава», «исступление», метафорами «пить душу», «напоить до пьяна терпкой печалью», « предать», «предать тоске и удушью».

В осмыслении любви как страдания принимают участие и другие образы, так например, смятение и боль лирического «я» в стихотворении «Как соломинкой пьешь мою душу…» отражены через словесный образ «хмель» (…знаю вкус её горек и хмелен…), который традиционно является символом любовной муки и страдания. Обращаясь к работам литературоведов, читаем: «любовь воспринимается, прежде всего, как источник страданий, и не только страдания ждут её в жизни, и не её причитать, или жаловаться» (Хейт, 1991).

Мы хотели муки жалящей

Вместо счастья безмятежного… (1911, I -33)

Уподобление любовного чувства страданию характерно и для других ранних сборников Ахматовой. Если обратиться к трем известным в философии видам любви: «эрос», «филиа» и «агапэ», то можно увидеть, что в ранних сборниках Ахматовой концептуальные признаки понятия «любовь» раскрывают его как «эрос», то есть любовь-страсть, чувственная, половая любовь, приносящая по определению душевные страдания.

В книге стихов «Четки» важную роль в формировании семантического компонента «страдание, мука» играет символический образ «отравительницы -любви», восходящей к традиционно-поэтическому образу «отравы-любви», «яд любви».

Слово тронуты черной, густою тушью

Тяжелые веки твои.

Он предал тебя точке и удушью

Отравительнице - любви (I - 81)

Осмысление любви, как страдания присутствует и в книге стихов «Белая стая», где формирование семантического компонента «страдание, мука» участвует прежде всего символический образ памяти, возникающий на основе словесной единицы «помню» и метафорического сравнения «Как белый камень в глубине колодца / Лежит во мне одно воспоминанье». Названный образ отражает мучительную боль, которую причиняет лирическому герою или героине память о минувшей любви. Для осмысления любви, как чувства приносящего муку и страдание очень важен символический образ сна - памяти - видения, переплетающийся традиционно с образом ушедшей любви. Названный образ развивает в «Белой стае» тему воспоминания о прошедшей любви (ср.: «Я не даром печальной слыву/С той поры, как привиделся ты»).

В одном из стихотворений сборника «Вечер» любовь имеет метафорическое наименование, «огненного недуга» (ср. «Пытка сильных - огненный недуг»), обнаруживающее также объединение двух традиционно-поэтических образа «любовь-огонь», «любовь-болезнь». «Огненный недуг символизирует у Ахматовой всепоглощающее чувство, несущее страдание и муку.

Большую роль в творчестве А.Ахматовой играет символических образ музыки, который формирует дополнительное приращение смысла «страдание из-за разлуки». Образ музыки в индивидуальной картине мира поэта оказывается, связан со страданием из-за любви:

Звенела музыка в саду

Таким невыразимым горем (I -47)

Символический образ музыки как воплощение страданий из-за разлуки с любимым обнаруживается и в других стихотворениях сборника «Вечер», где он возникает на основе сочетания «Песня последней встречи» и некоторых других.

Многоплановость семантической составляющей «сильное сердечное чувство, несущее страдание и муку» характеризуется ещё наличием целого ряда дополнительных смысловых приращений. В «Вечере» формируется сема «безответная любовь», сопровождающая осмысления любви, как страдания. Впервые это проявляется в стихотворении «Я сошла с ума, о мальчик странный…», где традиционный образ любви-страдания - образ отравленного жала, формируют слова «уколола», «жало». Этот же образ присутствует и в словах «Мы хотели муки жалящей».

Очень распространенным в ранних поэтических сборниках является дополнительное смысловое приращение «обманная любовь». Как подчеркивают многие исследователи «обман» и «обманность» - сквозной мотив многих ахматовских произведений. И лирика Ахматовой особенно в ранних сборниках - это лирика «обманной страны», куда забрели её герои, вместо счастья обрекающие себя на «муку жалящую».

В поэтической сборнике «Вечер» для формирования словесного образа «обманная любовь», помимо лексем «обманный», «обманно», «обмануть», очень важны слова, в значениях которых присутствуют семы «ненастоящей», «неистинной». В стихотворении «Мне с тобою пьяным весело…» интересен индивидуально-авторский символический образ обманной страны, важный для осмысления любви, как страдания из-за обмана и передающей всю глубину переживаний лирического «я»:

Оба мы в страну обманную

Забрели и горько каемся,

Но зачем улыбкой странною

И застывшей улыбаемся? (I - 33)

В стихотворении «Любовь покоряет обманно…» для осмысления обманной любви важен фольклорный символ любви - отравы. Герой пьет отраву любви, сам не замечая этого:

Был светел, взятый ею (любовью)

И пившей её отравы. (I -7)

Примечательно, что в данном стихотворении любовь имеет фольклорное символическое обозначение кольцаСледует подчеркнуть, что отношение к любви у лирического субъекта неоднозначно. С одной стороны, любовь расценивается лирическим "я" как оковы (ср.: "Лучше погибну на колесе/ Только не эти оковы ..."), с другой стороны, - это "божий подарок". Разгадка противоречивого состояния лирического субъекта кроется в противопоставлении счастья и спокойствия всех, кто любит (ср.: "Муза! Ты видишь, как счастливы все - / Девушки, женщины, вдовы ...") и волнения, тоски героини, которая лишена любви (ср.: "Жгу до зари на окошке свечу / И ни о ком не тоскую,/ Но не хочу, не хочу, не хочу/ Знать, как целуют другую").

Дополнительное смысловое "приращение" ''несовместимость любви и поэтического творчества" пронизывает и другие сборники А.Ахматовой. В "Четках" лирическому субъекту приходится выбирать между любовью и поэзией, что является для него жестоким испытанием. Однако отказ от творчества для лирического "я" равносилен смерти. В стихотворении "Углем наметил на левом боку..." появляется тема убийства, но не физического, а духовного. Счастье в любви, жизнь с любимым оборачивается отказом от творчества, невозможностью творческой свободы. Такие смыслы вводятся с помощью традиционного фольклорного слова-образа птицы, символизирующего "песню" (творчество) и свободу:

Углем наметил на левом боку

Место, куда стрелять»

Чтоб выпустить птицу - мою тоску

В пустынную ночь опять.

(I, 63-64)

Фольклорный символический образ птицы выражает идею несовместимости любви и поэтического творчества и в книге стихов "Белая стая" (ср.: "А чтобы она не запела о прежнем,/ Он белую птицу мою убил").

В целом, как можно было заметить на основании нашего анализа, семантическая составляющая «сильное сердечное чувство, несущее страдание и муку» оказывается одной из центральных в первом концептуальном признаке концепта «любовь» в ранней лирике Ахматовой: «чувство сердечной склонности, горящее влечение к возлюбленному» и представляет собой весьма широкий семантический комплекс, осложненный дополнительными смысловыми приращениями: «страдание, мука», «страдание из-за разлуки», «безответная любовь», «обманная любовь», «несовместимость любви и поэтического творчества».

В поэтическом сборнике Ахматовой «Вечер» берет свое начало и вторая семантическая составляющая первого смыслового плана концепта «любовь» - «мучительное чувство, способное привести к гибели».

В стихотворении «Высоко в небе облачко серело…» значение гибели, смерти реализуется в словесном образе Снегурки - воплощение лирического «я». Весна, солнце, любовь приносят лирической героине душевную гибель, потому что чувство оказалось безответным:

Высоко в небе облачко серело,

Как беличья расстеленная шкурка.

Он мне сказал: «Не жаль, что ваше тело

Растает в марте, хрупкая Снегурка!» (I-29).

В научной литературе справедливо отмечается, что у ранней Ахматовой тема смерти прямо или косвенно отражается почти во всех стихотворениях. Даже само название сборника «Вечер» ассоциируется с концом жизни перед вечной ночью.

Анализ поэтических текстов Ахматовой показывает также, что уже в начале творческого пути осмысление любви, как сильного сердечного чувства предполагает соединение в нем духовного и телесного начал.

В этом смысле очень важен мотив памяти, развивающийся в сборнике стихов «Четки» («…и дружбы светлые беседы/ И память первых нежных дней …»; «Только память вы мне оставьте…»).

В поэтическом сборнике «Четки» берет свое начало еще одна семантическая составляющая - "сердечное чувство, освященное небесами". Она представлена, прежде всего, индивидуально-авторскими символическими образами Божьего дома и Божьего престола ( «...для нас, слепых и темных,/ Светел Божий дом..."; "Наши к Божьему престолу / Голоса летят»). Религия, вера и молитва у А.Ахматовой неожиданно сплетаются с чувствами любви и томления. В книге стихов «Четки» лексемы тематического поля «религия», присутствуют в сборнике в большом количестве; «лик», «благословить», «небеса», «божий», «пасхальный», "святой", «аналой», «колоколенка», «Христос», «костел», «купель», «Бог», «Господь», «ангел», «Отец», «причастница», «епитрахиль», «исповедь», «икона», «лампадка» и др.

В сборнике "Белая стая" также присутствуют мотивы божьего благословения и христианской веры, которые участвуют в формировании семантической составляющей ^« сердечное чувство, освященное небесами". В осмыслении любви как чувства, дарованного Богом так же, как и в предыдущем сборнике, участвуют словесные образы тематического поля «религия»: «церковь», «молить», «молитва», «престол», «креститель», «храм», «Бог», «венчаться», «ангел» («Божий ангел зимним утром...», "Первый луч - благословенье Бога».

Примечательно, что любовь, соединяющая в себе духовные и телесные начала, во многих стихотворениях предстает как страстное чувство. Семантическая составляющая «страстное чувство» возникает уже в первом поэтическим сборнике «Вечер»:

О сказавший, что сердце из камня

Знай наверно: оно из огня (I -42)

В целом, анализ первого смыслового плана концепта «любовь» в раннем творчестве А.Ахматовой - «чувство горячей сердечной склонности, влечение к возлюбленному» - показал, что любовь в названном значении предстает как чрезвычайно многогранное и противоречивое чувство, в котором переплетаются самые разные стороны: страдание, гибельность, счастье, духовность, святость, страсть. Наиболее ярко выраженной стороной чувства лирического субъекта к возлюбленному оказывается страдание. Страдание занимает одно из ведущих мест в индивидуальной поэтической картине мира А.Ахматовой и имеет весьма разносторонний характер. Причинами страдания лирического "я" оказываются разлука, безответная любовь, обман, несовместимость любви и поэтического творчества. Все семантические компоненты в составе рассматриваемого смыслового плана тесно переплетаются, обнаруживая ряд общих образов, в том числе не только индивидуально-авторских (обманной страны, песни-пленницы, памяти, музыки, творчества; метаобразов) и традиционно- поэтических (огня, хмеля, сна, и др.), а также традиционных фольклорных образов-символов (отравы, яда, кольца, и др.). Так, например, традиционно-поэтический символический образ сна участвует в осмыслении любви как счастья и как глубокого, духовного чувства; традиционно-поэтический символ огня важен для формирования семантической составляющей «страдание» и семы «страсть» и т.д. В образовании основных семантических составляющих смыслового плана «чувство горячей сердечной склонности, влечение к возлюбленному» участвуют словесные единицы самых разных тематических групп, причем одни и те же лексемы нередко репрезентируют несколько различных семантических комплексов.

Анализ поэтических текстов Ахматовой показывает, что уже в начале творческого пути в её лирике формируется ещё один концептуальный план концепта «любовь» - «Чувство глубокого расположения и искренней привязанности» ( к кому-либо, чему-либо). Названный смысловой план имеет несколько семантических составляющих. Любовь как чувство глубокой и искренней привязанности предстает в лирических текстах поэта как любовь к Родине и любовь к друзьям. Соответствующие вероятностные семы варьируют компонентный состав рассматриваемого смыслового плана концепта «любовь» в творчестве А.Ахматовой.

Осмысление любви как чувства глубокой и искренней привязанности к родной земле возникает уже в книге стихов "Вечер", где указанный смысловой план названного чувства предстает, прежде всего, как совокупность семантических составляющих: «глубокое, духовное чувство», «сильное чувство», «несущее страдание и муку» и «чувство, дающее счастье». Сема «глубокое, духовное чувство» присутствует уже в первом поэтическом сборнике "Вечер" («И мальчик, что играет на волынке …»). Для понимания любви к родной земле как чувства глубокого и духовного очень важен символический образ памяти, который подчеркивает сильную привязанность лирического субъекта к малой родине, его стремление навсегда запечатлеть в сердце все, что с ней связано («Я вижу все, я все припоминаю,/ Любовно-кротко в сердце берегу …»). Подобное осмысление любовного чувства наблюдается и в поэтическом сборнике "Белая стая". Смыслы глубокой, духовной привязанности к родной земле рождаются на основе лексем «любить», «светлый», «чистый», «райский», «нежнейший», «блаженный» («Древний город словно вымер...»; «Как люблю, как любила глядеть я,..»; «Ведь где - то есть простая жизнь и свет...»).

Однако любовь к Родине во всей своей глубине раскрывается лишь в поэтическом сборнике «Белая стая», в стихотворениях о первой мировой войне. Как отмечается в научной литературе, «время приковало к себе внимание тогда, когда стало двигаться к концу. Это заданное началом века апокалиптическое чувство породило особый нравственный императив в творчестве А.Ахматовой - все запомнить и все оплакать в своих стихах...Начало настоящего XX века по ахматовскому календарю - лето 1914 года - первый катаклизм, знаменующий «начало конца» (Пахарева, 1994). Именно в стихотворениях о войне ведущим становится мотив страдания, переживания за судьбу своей родины. Для осмысления этого мотива очень важны лексические единицы, служащие для обозначения явлений окружающего мира. Пейзаж перестает быть лишь фоном душевного переживания лирического «я», он становится средством выражения чувств субъекта («Даже птицы сегодня не пели,/ И осина уже не дрожит»; «Стало солнце немилостью божьей,/ Дождик с Пасхи полей не кропил...»). В одном из стихотворений переплетение явлений природы («дождь») и реалий человеческой жизни («кровь») отражает глубокий трагизм в мироощущении лирического «я», связанный с переживанием за судьбу Родины:

Не напрасно молебны служились,

О дожде тосковала земля:

Красной влагой тепло окропились

Затоптанные поля. (I - 97)

Семантическая составляющая «страдание/ мука» входящая в состав смыслового плана «чувство глубокого расположения и искренней привязанности к Родине», формируется также на основе лексических единиц тематического поля «религия»: «Богородица», «Пасха», «молебны», «молящий», «пресвятой», «ризы», «литургия», «молиться» и др. Обращаясь с молитвой к Богу, лирическая героиня обещает пожертвовать самым дорогим ради спасения Родины:

Дай мне горькие годы недуга,

Задыханья. бессонницу, жар.

Отыми и ребенка, и друга.

И таинственный песенный дар -

Так молюсь за твоей литургией

После стольких томительных дней,

Чтобы туча над темной Россией

Стала облаком в славе лучей. (I - 99).

Завершая анализ раннего периода творчества Ахматовой с точки зрения проявления в нем концептуальных признаков (смысловых планов) концепта «любовь», можно сделать вывод, что наиболее ярко в нем выражен через различные семантические составляющие первый концептуальный признак «чувство горячей сердечной склонности, влечение к возлюбленному». Другие смысловые планы в ранней лирике выражены менее ярко и многообразно. Эти наблюдения соответствуют и утверждениям литературоведов: «Отдавая справедливость критикам, следует признать, что содержание стихотворений «Вечера» крайне ограничено. Они описывают определенное состояние души в определенный момент времени, не подразумевая никакого развития - лишь момент в настоящем, вобравший в себя прошлое» (Хейт, 1991).