Размещено на http://www.allbest.ru/

Министерство образования Республики Беларусь

Учреждение образования

«Могилевский государственный университет имени А.А. Кулешова»

Курсовая работа

по истории зарубежной литературы

Особенности романов Курта Воннегута

студентки 4 курса группы «АН-42» специальности 1-21 05 06

Романо-германская филология

Реджеповой Майи Язмурадовны

Научный руководитель Климуть Ярослав Иванович

доцент кафедры теоретической и прикладной лингвистики,

кандидат филологических наук, доцент

Могилев 2016

Оглавление

• Введение
• Глава 1. Антивоенная направленность романов Курта Воннегута
• 1.1 Изображение бесчеловечности войны
• 1.2 Гуманизм в произведениях
• Глава 2. Осмысление современности в романах Воннегута
• 2.1 Проблемы экологии
• 2.2 Поэтика романов писателя
• Заключение
• Список использованных источников

Введение

К.Воннегут привлекает пристальное внимание критиков и литературоведов и у себя на родине, и за ее пределами. Критическая литература о нем чрезвычайно обширна, особенно в США. Обостренный интерес к творчеству писателя, возникший в конце 60-х годов и нараставший с каждым новым его произведением, сохраняется и поныне. О К.Воннегуте написано огромное, вряд ли теперь уже обозримое количество статей в периодике, ему отведены главы во многих общих литературоведческих работах, о его творчестве созданы специальные монографии, изданы антологии многих исследовательских статей

Актуальность выбранной темы заключается в том, что в этой критической литературе нет полного единства мнений о творчестве писателя, хотя все же ясно определилась господствующая на Западе точка зрения: преимущественное большинство истолкователей решительно отделяют Воннегута от реализма и относят к различным течениям модернизма. Его провозглашают характерным представителем такого явления как «черный юмор» и ставят в один ряд с абсурдистами, сближают с поп-артом, «новым романом», относят к «суперлитературе» и доказывают принадлежность ко многим иным неоавангардистским образованиям.

До последнего времени наиболее распространенным было истолкование творчества К.Воннегута как явления литературы «черного юмора» и «абсурдизма», основанной на восприятии мира как извечного хаоса, не поддающегося осмыслению и упорядочению, и отрицающей целесообразность и разумность жизни.

Цель нашего исследования - выявление художественных особенностей произведений Курта Воннегута

Задачи исследования:

1) раскрыть особенности романов писателя о войне;

2) определить сущность воннегутовского гуманизма;

3) выявить особенности поэтики романов Воннегута.

Объект исследования - своеобразие творческого наследия Курта Воннегута.

Предмет исследования - романы К.Воннегута «Колыбель для кошки», «Бойня номер пять, или Крестовый поход детей», «Галапагосы».

Методы исследования - биографический, описательный, культурно- исторический.

Практическая значимость исследования состоит в том, что данная курсовая работа может быть использована при дальнейшем изучении творчества К.Воннегута и его идей, при подготовке к лекционным и семинарских занятиям по истории американской литературы, для написания дипломных и курсовых работ.

Апробация результатов исследования. Выводы курсового исследования прошли апробацию на студенческой научной конференции «Молодая наука - 2016». Доклад: «Своеобразие романов К.Воннегута».

воннегут роман произведение

Глава 1

Антивоенная направленность романов Курта Воннегута

1.1 Изображение бесчеловечности войны

Курт Воннегут - постмодернист. Конечно, его нельзя назвать таким уж явным, ярким представителем постмодернизма. Скорее всего, это фигура, которая использовала какие-то приемы постмодернизма. Он, безусловно, не самый значительный писатель ХХ века. Но это писатель сам по себе очень интересный, тонко отражавший малейшие дуновения времени. Он адаптирует сложные проблемы, стоящие перед литературой, ко времени. Воннегут адаптирует разные идеи, связанные с войной, идущие еще от Л.-Ф. Селина. Романы Воннегута отличаются своей фрагментарностью, т.е. нарушением последовательности повествования, довольно короткими абзацами.

Роман «Бойня номер пять» - это роман о войне, о времени. Был опубликован в 1969 году. В 60-ые годы отношение американцев к войне менялось, они снабдили нас совершенно новыми текстами на эту тему. Американцы ведь не воевали на своей территории, поэтому большинство американцев воспринимали войну как чужую, не имеющую определенного значения, воспринимали ее как абсурд. Если бы не Перл-Харбор, Рузвельту навряд ли удалось бы убедить американцев вступить в эту войну, пойти на фронт, чтобы помочь России. Потому что им, собственно, не было дела до европейских проблем, они ведь находились далеко от всего этого.

Война продемонстрировала, что Европа не в состоянии сама решить свои проблемы. Тем самым, ценности, которыми живет Европа, приводят к тому, что мир превращается в гигантскую скотобойню, на которой русский ты или немец не так принципиально. Америка себе никогда такого не позволяла. Она всегда вела локальные войны, не позволяла себе таких крупных зверств.

Первые тексты о войне были написаны непосредственно в 40-ые годы (Джонс, Мейлер). Здесь война воспринимается не как война, не осознается, что это именно 2-я Мировая. Война ощущается как некая экзистенциальная ситуация, т.е. они решают социальные проблемы, проблемы человека вообще. Совершенно другое представление о войне, нежели, например, у Хемингуэя. Проблема, по их мнению, была в человеке. Писатели 40-х годов понимали, что это всё происходит из-за тоталитаризма, и пытаются найти истину. Пишут абстрактные тексты о войне.

В 60-е годы ситуация несколько изменилась. В литературе появилось такое понятие как неуверенность в истине. И поэтому войну стали воспринимать иначе, что отразилось в литературе. Американцем уже не нужен был Хемингуэй, им нужен был совершенно другой человек, и этим человеком стал Луи Фердинанд Селин. Его фигура становится парадоксальным образом популярной у американцев. Кстати, в одном из романов Воннегута упоминается Селин.

Насилие, война как скотское состояние мира - это нормально. Просто в мирное время не так заметны ужасы такого насилия, как в военное. Мир преподносится как абсурд и война преподносится как абсурд. Война - это нечто обыденное, что лежит в природе человеческих взаимоотношений. Потому что в природе человека лежит война за выживание, с точки зрения биологически ориентированного Селина.

На американцев также повлияла корейская война и война во Вьетнаме, которые им представляются совершенно бессмысленными и ненужными. ІІ Мировую войну они воспринимали как бред, как глупость, как совершеннейшее недоразумение. Кто здесь прав, кто виноват - неважно. Героизм непринципиален. Люди не хотят воевать, они не собираются воевать, люди открыто признаются в своей трусости там. Во ІІ Мировой войне не стоит вопрос на повестке дня «кто прав и кто виноват», виноваты все, и это неважно. То же самое и у Воннегута, где американцы хотят сдаться в плен немцам, немцы хотят сдаться в плен американцам, в общем, полный бред. И война изображается как бред, как полный абсурд. Например, когда невозможно найти фронт, вот люди ходят и ищут его, ищут врагов. Нашел - молодец, не нашел - плюнул, пошел домой.

Хотя Воннегут прекрасно понимал, за что он воевал, понимал, кто такой Гитлер. Но вся логика его текстов опровергала это его понимание. Ему безразличны размышления о войне, у него не получалось хорошо писать о войне.

«Бойня номер пять» - это роман про то, как не пишется роман. Воннегут открыто говорит «я Курт Воннегут, я пишу роман о войне, я хочу написать роман о Дрездене. Вот про него никто не пишет, а я напишу». Дрезден был открытый город, в котором были открыты музеи, работали рестораны, в котором не было военных сражений, лишь иногда привозили пленных. Этот город был сметен с лица земли английскими и американскими войсками. И Воннегут хочет это как-то объяснить. И понимает, что ничего не может написать, не может придумать ни завязки, ни развязки. И весь роман о том, как ему не удалось написать роман о Дрездене. Возникает вопрос: а стоит ли вообще говорить о войне?

Он придумывает персонажа Билли Пилигрима. Рассказывается, что было до бомбардировки, что было после нее, зачем нужна была. Но о самой бомбардировке Дрездена не сказано ни слова, читатель так и не увидит, как это произошло.

Все романы Воннегута довольно странные. Для него мира, лежащего по ту сторону текста, не существует. Для Воннегута мир тотально абсурден, неуправляем, непонятен, неясен. В романе есть персонаж К. Траут, который пишет книгу под названием «Маньяки четвертого измерения», где он выясняет, что наше поведение отнюдь не так логично, как нам кажется, что оно диктуется некими трансцендентными процессами, достаточно сложными, и вообще вся наша жизнь регулируется более сложными законами. Например, Билли Пилигрим, оказавшись на другой планете, вдруг узнает, что для размножения людей на земле недостаточно мужчин и женщин, нужно обязательно, чтобы существовали лесбиянки, без этого дети не будут появляться на свет. Воннегут говорит, что мир абсурден, мир пуст, мир не имеет никакого смысла.

Мы структурируем абсурдный мир нашим разумом. Не надо думать, будто жизнь имеет смысл. А разум пытается придать жизни смысл. Разум - это форма войны. Человек устроен так, что агрессия заложена в его природе. Чем более человек разумен, тем он агрессивней, тем больше будет говорить о войне, объяснять ее логически, заковывать в исторические парадигмы. Война является проектом чистого разума.

Истоки такого сознания Воннегут находит в христианской религии. Основа христианства - насилие над миром. Христианская религия придает жизни смысл, говорит, что история должна развиваться логически, т.е. так как надо, как угодно господу богу. Здесь начинается насилие. Религиозная мысль несет в себе мощный призыв к насилию.

Почему бог разрушил Содом и Гоморру? Потому что они не соответствовали замыслу господа, по которой все должно быть правильно, по закону божьему. Но кто сказал, что жизнь не должна быть похожа на Содом и Гоморру?! Крестовые походы также содержали религиозную жестокость.

Говоря о распятии Христа, Воннегут говорит о том, что «нельзя безнаказанно казнить того, у кого есть влиятельные родственники». Он считает, что всё должно было быть иначе. Христос должен был быть обычным человеком, жить нормальной жизнью, и после того как его распяли его должен был усыновить бог. Вот так было бы правильно.

Истины не существует, говорит Воннегут. И разум, пытающийся создать эти истины, совершает насилие над человеком, загоняет человеческое сознание в прокрустово ложе схем. Это самое страшное, что может быть.

Почему мы начинаем войну? Потому что те, против кого мы идем, живут не так, как надо, не так, как нам хочется. Вот мы придем, и расскажем им, как правильно. Воннегут интерпретирует бомбардировку Токио, бомбардировку Дрездена, судьбу Хиросимы и Нагасаки.

Что произошло в Дрездене? Его уничтожили с лица земли. Почему? Чтобы отомстить немцам. Потому что немцы уничтожили кучу других городов - бомбили Лондон, Ленинград, мучили и издевались над людьми. С точки зрения логики, бомбардировка Дрездена, это правильный акт, акт возмездия, восстановления статуса кво. Но это был чудовищный удар по экономике Германии.

Война - это бессмыслица, не имеет смысла. Война рождает рациональные истины. Всё искусство - это также насилие, рождающее смысл. Искусство воспевает героизм.

Л.-Ф. Селин разрушил два типичных военных мифа: о героизме и о солдатском братстве. Воннегут также придерживается этих идей. Идея братства в его романах также отсутствует, каждый сам за себя, пребывает в ужасе от происходящего, а братство преподносится как бред, как ахинея. В тексте: американский полковник просил называть себя Бешеный Боб, а весь его полк погиб, кроме Роланда Вири. Умирая, он говорит, что вот ребята, мы братья, приезжайте ко мне, жена зажарит вам индейку. А его никто не слышит, кроме Вири, которому нет до слов полковника никакого дела, у него чудовищно болели ноги, в этот момент он думал только о себе.

Герой - это тот, кто рождает истину, благородный человек, его уважают. Героический проект с точки зрения Воннегута является очень опасным. В романе герои - это англичане. Не немцы, не американцы, не русские, а именно англичане. В романе рассказывается история пленных англ.летчиков, и в плену их все уважают, всячески им помогают (присылают провиант, выделяют отдельное жилье). Немцы их страшно уважали, и сами англичане чувствуют себя героями. И вот к ним прибывают американские пленные, и тут оказывается, что американцы - не самые приятные люди. И англичане вместе с немцами обсуждают, какие ужасные люди, американцы, даже хуже русских. Герой - это нечто противоестественное, это роль, нереальная, сомнительная. И англичане играют именно такую роль героев. Они гораздо менее симпатичны, чем деморализованные американцы. Англичане в плену занимаются чушью - накормили прибывших американцев, которые три недели не ели, их вывернуло тут же, им от этого не стало лучше. Затем они показывают им спектакль, но какой спектакль интересен людям, только что прибывшим из-под обстрела? Всё это не имеет смысла.

Еще один персонаж, который, безусловно, чувствует себя героем - Роланд Вири, которому дают задание: найти фронт (такое часто бывает на войне, когда противников неоходимо сначала найти). Он думает, что он с его двумя друзьями, такие хорошие вояки, постоянно называют себя «тремя мушкетерами». Однако героизм по мнению Воннегута - это повседневность. Когда человек никого не убил, никому не нанес вреда, и вот это и есть героизм (об этом говорил и Киплинг). Почему Вири - герой? Потому что он извращенец, и только извращенец может быть героем. Вири с детства все не любят, потому что он жирный и противный. Он подробно рассказывает про всяческие пытки (извращенец!).

1.2 Гуманизм в произведениях

Наиболее ярко гуманистическая направленность произведений К.Воннегута прослеживается в романе «Колыбель для кошки» (1963). В своем романе-антиутопии писатель фокусирует внимание не на теме правления тоталитарного правительства или на теме общественного контроля, а концентрирует внимание читателя на личности ученого-исследователя в будущей цивилизации. Воннегут поднимает проблему моральной ответственности ученого перед человечеством, которая являлась и является одной из самых злободневных проблем как в ХХ, так и в XXI веке, когда уровень научно- технического прогресса приобретает невероятные масштабы. Писатель пытается поставить следующие вопросы: как противостоять социальному и идейному натиску технократии, как сохранить гуманизм действенным во все времена, когда ничто, даже мораль не может остановить науку и на ее пути к новым вопросам? Как сделать так, чтобы ученые в полной мере осознавали возможные последствия их на первый взгляд «безопасных » открытий?

Автор начинает роман высказыванием: «Называйте меня Ионой» и этим уже задает своему произведению философскую направленность. Социальное зло, изображенное в начале романа в образе новейших технологий в конце произведения приобретает статус природной стихии, которая угрожает уничтожением не только жизни людей, а и всей планете Земля. Феликс Хонникер - главный герой романа, выдающийся физик, лауреат Нобелевской премии. Автор подчеркивает, что там, где был он, - указано на медной табличке в лаборатории Хонникера, - проходила грань человеческого знания. Главного героя не интересуют такие мелочи, как любовь или этические аспекты его деятельности, его волнует только научная истина, «чистая наука», которой он всегда остается преданным. В один прекрасный день профессор создает удивительное вещество - «лёд-девять», нескольких кристаллов которого достаточно, чтобы убить все живое на земле. Однако последствия этого открытия совершенно не волнуют ученого, для него важен только сам факт открытия и осознание собственной гениальности [12, c. 6].

Образ профессора Хонникера - это гротескно обобщенный образ ученого-фанатика, который с остервенением занимается «наукой ради науки». Он не отягощен гуманизмом или высокой моралью, постепенно он просчитывает, как бы поскорее поднять весь мир в воздух. Именно таким изображает писатель Хонникера - гениального ученого, который беззаботно отдыхал в собственном особняке в страшный день шестого августа 1945 года, когда атомная бомба была сброшена на японский город Хиросиму.

В центральном с философской и этической точки зрения эпизоде романа воплощено абсурдное противоречие - противоречие между масштабами объективного зла и субъективной беззаботностью человека, который занят детской игрой в ту самую минуту, когда десятки тысяч людей сгорают заживо от действия оружия, созданного его собственными руками. Игра с веревочкой, так называемая «колыбель для кошки», превращается в символ роковой безответственности, который вновь и вновь появляется на страницах аллегорического произведения Воннегута, как только речь заходит о Хонникере и его трех детях. При всей своей непохожести друг на друга дети унаследовали от отца эту страшную отстраненность от жизни, принципиальное нежелание осознавать ответственность за собственные действия, врожденное умение найти выгоду во всем, что происходит вокруг.

А. Зверев отмечает, что Воннегут дает определение тяжелой болезни, которая атрофирует в человеке способность хотя бы в какой-то мере быть ответственным за свои поступки: по мнению писателя, это инфантилизм, который уж слишком затянулся, и у взрослого человека, профессора Хонникера, находится на грани с идиотизмом. Именно словом «innocence» в английском языке - «невиновность, наивность, простота» - автор очень удачно и цинично характеризует главного героя. Хонникер сам себя называет восьмилетним мальчиком, однако он и на самом деле такой: взрослый человек, наделенный гениальной интуицией в области точных наук, но с совестью и самосознанием невинного ребенка, который не в состоянии определить разницу между добром и злом. Самым страшным является то, что этот гениальный физик совсем не представляет, к каким последствиям может привести его деятельность. Автор подчеркивает, что для Хонникера неизвестно даже понятие «грех» [12, c. 8].

Писатель пытается заострить эту инфантильность в характере главного героя и постоянно добавляет к его портрету все новые черты: неприспособленность к жизни, недоразвитость эмоций, отсутствие дисциплины мышления, капризное желание заниматься только тем, что нравится, а самое главное - просто феноменальный, по-настоящему детский эгоцентризм. Все это характеризует одно из главнейших противоречий ХХ века - противоречие между революционными достижениями в науке и чудовищным отставанием в сфере духовного развития человечества.

Образ философа Боконона занимает важное место в романе. Учение Боконона запрещено у него на родине, хотя на самом деле боконизм там исповедуют все без исключения. Первая фраза «Книг Боконона» звучит так: «Вся правда, которую я хочу вам рассказать, - подлая ложь» [7, c. 138]. Развитие событий в романе, похоже, подтверждает правоту рассказчика, который утверждает, что построенный на лжи боконизм - единственная религия нашего времени, которая исцеляет мир. Таким образом, учение Боконона противостоит технократическому утопизму, а сам Боконон становится полной противоположностью бездушному профессору Хонникеру, которому всегда было наплевать на других людей. Философ видит в технократической утопии ее наиболее существенный недостаток - полное безразличие к человеку. При этом Боконон выдвигает в качестве действенного аргумента абсолютизацию интересов человека в противовес потребностям научно-технического развития. На вопрос, а что же является священным для боконистов, философ отвечает, что это даже не бог. Только одно. Человек. Вот и все. Просто человек.

Советы и наставления Боконона внутренне объединяют разные композиционные элементы книги в логично организованное художественное целое. Их содержание можно сформулировать приблизительно так: как свидетельствует опыт тысячелетий, все беды человечества возникают из-за нежелания людей воспользоваться разумом, которым они наделены от рождения, взглянуть в лицо правде, признать факты и принять на себя в конце концов личную ответственность за все то, что происходит в мире. В своей «Четырнадцатой Книге» Боконон, отвечая на вопрос, может ли разумный человек, который опирается на опыт прошлых тысячелетий иметь хоть какую-то надежду на безоблачное будущее , пишет только одно слово - «нет». Именно вокруг этого решительного вывода разворачиваются основные конфликты романа «Колыбель для кошки». Друг с другом спорят герои произведения, спорит с ними и сам писатель, пытаясь понять природу технократического сознания и парадоксы того прогресса, который это сознание собралось совершить, отбросив из-за ненужности категории этической ответственности и принципы гуманизма [12, c. 10].

На страницах своего романа Воннегут формулирует важное для него понятие «гранфаллон». Этим неологизмом Боконон обозначает сознательно неверные «великие цели», которые способны объединить между собой миллионы людей: это могут быть политические доктрины, направленные на реализацию национальных интересов, или страстные надежды, связанные с победами науки. По мнению автора, нам досталось столетие, когда «гранфаллоны» всесильны, и, в конце концов, они порождают только новые беды в придачу к тем, с которыми люди уже не раз сталкивались, к сожалению, ничему не научившись из своего горького опыта. Писатель делает вывод: так будет продолжаться, пока каждый человек не поймет, что он является частичкой добрых и злых сил, при участи которых создается гармония во Вселенной.

Следует отметить, что в своем романе писатель использует яркую художественную палитру, насмешки и черный юмор, кажущуюся простоту и незамысловатость стиля. Вместе с тем яркий гротеск, сатира и горькая ирония, словесная игра, парадоксы, которые создают эффект обманутого ожидания, а также разоблачение нелогичности человеческих поступков, - все это не является самоцелью. На первый взгляд удивительный способ реагировать смехом на неразрешимые проблемы имеет серьёзную почву. Писатель считает, что самые смелые шутки произрастают из самых глубоких разочарований и самых отчаянных, чудовищных страхов. Воннегут хочет освободить читателя от навязанных обществом фальшивых идей и предрассудков, обратить его сознание к естественному взгляду на мир. Носителем такого взгляда становится рассказчик, который комментирует все события. Оригинальность этого саркастического скептика позволяет ему с неожиданной стороны осветить пороки современной цивилизации. При этом шутливый, ироничный тон не только не идет вразрез с серьёзностью проблем, а наоборот, раскрывает их суть. Ученые, которые создают страшное оружие, уничтожают промышленными отходами природу и не думают о возможности гибели человечества и планеты, похожи на неразумных детей, которые просто увлеклись игрой в веревочки.

В романе писатель рассматривает вечные философские проблемы - жизнь и смерть, добро и зло - рассматривает их через призму комического. Воннегут легко соединяет разные литературные жанры, переплетает комическое и трагическое. Его смех зачастую определяется отчаянием. Он говорит, что люди смеются и плачут тогда, когда им больше ничего не остается. Тем не менее необходимо отметить то, что автор романа «Колыбель для кошки» не предлагает решения конфликта в своем романе. Роман заканчивается весьма абстрактными размышлениями Боконона, который сидит на руинах мертвого замороженного города Боливар и размышляет над проблемами жизни и смерти, человека и власти, констатируя при этом полную невозможность понимания того, что происходит. Философ говорит, что если бы он был не так стар, то написал бы историю человеческой глупости. Очевидно, такая позиция автора дает каждому читателю основания для глубоких размышлений относительно его собственной роли в обществе и собственной ответственности перед другими людьми [13, c. 146].

Таким образом, в романе «Колыбель для кошки» Воннегут предостерегает человечество от слепого поклонения «умным машинам» и призывает людей к любви, милосердию и в первую очередь к ответственности за собственное отношение к миру. Он пишет, что по мнению некоторых, мы должны пройти эволюцию для того, чтобы стать более совершенными обезьянами с еще большим мозгом. Однако нам не нужно больше информации, подчеркивает писатель, нам не нужен большой мозг. Все, что нам нужно, - это стать менее эгоистичными, нежели мы есть на самом деле.

Автор убеждает, что научные прогресс, к которому так стремится человечество на самом деле может привести к непредсказуемым и даже катастрофическим последствиям. Предупреждение Воннегута остается актуальным и сегодня.

Глава 2

Осмысление современности в романах Воннегута

2.1 Проблемы экологии

Одним из наиболее значительных в творчестве К. Воннегута, убежденного в том, что человек уничтожает планету своей деятельностью, является мотив «поврежденности» Земли.

Так, например, в романе «Колыбель для кошки» художественно воссоздается история человечества, обреченного на гибель от льда-9 - вещества, малая доза которого способна превратить жидкость в лед.

В более позднем романе «Галапагосы» население планеты уничтожено вследствие экологической катастрофы.

История повествует о небольшой группе людей, которые потерпели кораблекрушение на вымышленном острове Санта-Росалия на Галапагосских островах одновременно с подорвавшим экономику мира финансовым кризисом и эпидемией вирусного заболевания, делающей всех людей бесплодными. Стремительно распространившийся вирус лишает возможности продолжения рода, и только небольшая группа людей избегает воздействия этого вируса и становится родоначальником нового биологического вида. Мозг человека атрофировался - люди обрели счастье. Они вернулись в естественную среду обитания и заняли определенную экологическую нишу. Таким образом, выжившие становятся последними образцами человеческого рода.

В течение следующего миллиона лет их потомки видоизменяются, в конечном итоге превращаясь в животных, напоминающих ластоногих, которые, возможно, еще могут пользоваться задними конечностями (прямого упоминания нет, но рассказчик заявляет, что они иногда могут поймать наземных животных), имеют морды с зубами, приспособленными для ловли рыбы, обтекаемый череп и вместо рук ласты, с атрофированными пальцами, используемыми лишь в брачных играх.

Повествование в романе ведётся от лица сына Килгора Траута, Льва (Леона) Троцкого-Траута (1946-1986), погибшего при строительстве корабля и наблюдавшего последних людей и эволюцию их потомков.

Во время последнего путешествия к Галапагосским островам корабля, при строительстве которого погиб Леон, ему является призрак отца. Он предлагает «зайти в голубой туннель» (успокоиться с миром), и предупреждает, что в случае отказа они с сыном не увидятся следующий миллион лет. Однако, Леон ушёл из дома в 16 лет, так как стыдился отца, который использовал сына в общении против собственной жены. Это становится одной из причин, по которой он не соглашается уйти с ним, благодаря чему получает возможность «написать» о том, что произошло.

Жизнь человека длится ровно столько, сколько способен функционировать его организм без влияния медицины. В одном из интервью К. Воннегут иронически замечает: «…я изучал антропологию в Чикагском университете после Второй мировой войны - последней, в которой мы одержали победу. И антропологи, которые изучали черепа разных исторических эпох, скопившихся за тысячелетия, пришли к выводу: человеку полагалось жить лет тридцать пять, потому что именно столько способны продержаться наши зубы без вмешательства стоматологов. А сейчас несчастные дети времен бума рождаемости, у которых есть деньги и на стоматолога, и на медицинскую страховку, должны мучиться до ста лет!» [6, с. 311-312].

Центральной в творчестве К. Воннегута, на наш взгляд, является тема человека, предстающего в сложных взаимосвязях с окружающим миром.

2.2 Поэтика романов писателя

По форме все романы Воннегута представляют собой коллаж. Например, в романе «Колыбель для кошки» события, описания, размышления сменяют друг друга как в калейдоскопе. Как отмечает М. Бахтин: «Писателя не интересует логическая последовательность событий в самом начале романа он может раскрыть читателю, чем, собственно, закончится действие, в ходе самого повествования он без конца перемешивает события, свободно перемещаясь во времени и тем самым как бы уничтожая его» [4, с. 16]. Такой коллаж из осколков времен, фрагментов пространств, поворотов человеческих судеб, подаваемых с самого неожиданного ракурса, призван ошеломить читателя и заставить его задуматься. Такая форма подачи материала предусматривает напряженное участие читателя в создании текста. Переживают деконструкцию стереотипы прочтения, разрушаются коды традиционной литературы, читатель выбирает свой путь вхождения в лабиринт и включается в игру. Это соучастие в едином акте творения текста полагается важнейшим принципом современной эстетики, и коллаж принято считать изобретением культуры постмодернизма, поскольку именно эта форма дает возможность отразить расщепленность современного сознания. Итак, Воннегут подробнейшим образом на всех уровнях повествования обосновывает невозможность построения формы. Он ставит своей целью создать антиискусство, антисистему, выработать новый способ говорения об абсурдной реальности (реальности, охваченной войной), способ, в котором принцип власти и насилия будет элиминирован. Его романы полны персонажей, которые волей или неволей, намеренно или ненамеренно работают все вместе над созданием сюжета и над его развязкой.

Поэтика романа отмечена несколькими особенностями. Например, намеренное разделение романа на 127 глав с примитивными названиями, постоянные намеки на религиозные мотивы и сюжеты, множество неологизмов. Боконизм призван перестроить представление читателей о неком конечном мире, чтобы нам было легче принять его таким, какой он есть, вместо бесполезной борьбы. Вникнув в новую религию, читатель начинает понимать, что ничего не понимает. И это также художественный прием. Ведь Воннегут не отвергал традиционную религию, а лишь изменял некоторые вещи, делая для религии то, что романисты делают с выдуманными мирами - заставляют их работать более эффективно на благо красоты, комфорта и просвещения. Действие в романе стимулируется еще и комедийным жанром, где он является структурным приемом. Комическое отраженное в образах Боконона и Боконизма в целом - это своего рода фундаментальное упорядочивание человеческих ценностей. Данный роман в целом несет позитивное наполнение, освобождая человечество от его невыносимо эгоистичной ответственности за условия людского существования. Допуская, что мир может стать бессмысленным и смешным, а хорошая жизнь может стать невыносимой, в этом месте любой герой К.Воннегута может раскланяться и «из вежливости умереть», что собственно за этим и последовало.

Как мы уже отмечали ранее «Колыбель для кошки» представляет собой своего рода мозаику, состоящую из разделенных пробелами эпизодов, зачастую приведенных не в той последовательности, в которой они происходили. Фрагменты из жизни одного или разных персонажей оказываются внешне никак не связанными друг с другом. Они производят впечатление отдельных завершенных текстов, как если бы К.Воннегут с каждым отрывком заново начинал бы роман. Обедненному, вынужденному в традиционном искусстве подчиняться общим законам структуры, эпизоду он противопоставляет эпизод, взятый в своей единичности, выхваченный из каких бы то ни было связей. Фрагменту действительности возвращается изначальная свобода, равноправие по отношению к другим фрагментам и одновременно независимость от человека.

В данном романе на испытании атомной бомбы кто-то мрачно заметил: «Теперь наука познала грех» [6, c. 7]. На это Феликс Хонникер, один из вымышленных К.Воннегутом «отцов бомбы», спросил: «Что такое грех?» [6, c. 13] Не знал великий ученый, и что такое любовь. «Человеческий элемент» вообще не интересовал корифея наук. Главной для него оставалась ее величество Научная Истина: «Более защищенного от обид человека свет не видал. Люди никак не могли его задеть, потому что людьми он не интересовался» [6, c. 11].

Воннегутовские технократы - счастливые, не знающие страданий люди. Хонникер, например, всю жизнь «играл», создавая игрушки невероятной разрушительной силы. Как-то один пехотный генерал пожаловался на грязь, затрудняющую боевые действия. Хонникер заинтересовался проблемой «борьбы с грязью» и изобрел «лед-девять», вещество, ничтожное количество которого достаточно, чтобы заморозить все живое на планете. Но игры со льдом до добра не доводят: от него погибнет остров Сан-Лоренцо, подтвердив справедливость вывода, содержащегося в 14 томе сочинений великого философа Боконона. В томе одно лишь сочинение, а в нем одно слово «нет». Так ответил автор на вопрос, вынесенный в заглавие трактата «Может ли разумный человек, учитывая опыт прошлых веков, питать хоть малейшую надежду на светлое будущее человечества?» [6, c. 144] В системе романа Боконон с его лозунгом облегчить участь человека любыми способами, в том числе и «полезной ложью», выступает оппонентом бездушного технократа Хонникера с его апологией научной истины. Их заочный диспут показателен для культурной ситуации Запада - в различных формах, но, в общем-то, с тем же содержанием он длится не одно десятилетие. Безличному знанию Хонникера о вещах противостоят ироничные размышления Боконона о человеке, о чудачествах, изъянах и полной неспособности последнего укладываться в отведенные для него теоретиками-человековедами рамки:

«Правда стала врагом народа, потому что правда была страшной, и Боконон поставил себе цель - давать людям ложь, прикрашивая ее все больше и больше» [6, c. 101].

Посмеиваясь над научными концепциями,К.Воннегут создает умышленно противоречивую философию боконизма, объемно уснащая ее шутовской терминологией - карассами, гранфаллонами и вампитерами. Хонникер разгадывает тайны мира, «расколдовывает» его. Кажется, что и Боконон действует схожим образом. Он разоблачает иллюзии, разрушает мифы и создает новые. Одни для толпы, другие для тех, «кто понимает». Народу острова Сан-Лоренцо Боконон сбывает веру и терпение, элите - нигилизм и тотальную иронию. Оказывается таким образом, что постулаты философии как Хонникера, так и Боконона чреваты вполне практическими последствиями. Хонникер не замешан в политических интригах, но он увлекается созданием взрывоопасных игрушек. Не желает людям ничего плохого и Боконон, однако его ироническая продукция не менее убийственна. Тотальная ирония в некотором смысле даже заинтересована в неблагополучии окружающей действительности: черпая в ее бедах материал для своих остроумно-убийственных вердиктов, она замораживает всякое положительное устремление, желание улучшить мир, ничего не предлагая взамен.

Итак, К.Воннегут оказывается в непростых отношениях с Бокононом. Ведь с одной стороны, бокононовская «ирония без берегов» кажется верным способом описания кризисной повседневности, рождая у того, кто берет ее на вооружение, ощущение безграничной власти над «безумным безумным безумным миром». С другой стороны К.Воннегут видит опасность чисто игрового отношения к миру, когда отсутствие положительных ориентиров вкупе с неукротимой иронической стихией приводит к тому, что иронизирующий оказывается один на один с пустотой, так как все остальное уничтожено его беспощадной иронией. Многое высмеивая в современности, К.Воннегут, однако не склонен трактовать мир как гигантский «скверный анекдот» - позиция, характерная для весьма активной в Америке послевоенных десятилетий школы «черного юмора», куда не раз записывали критики Воннегута, упуская из виду важнейшую черту его таланта: беды и потрясения человечества он воспринимает как личную трагедию. «На что может надеяться человечество, - подумал я, - если такие ученые, как Феликс Хонникер, дают такие игрушки, как лед-девять, таким близоруким детям, а ведь из них состоит все человечество?» [6, c. 142].

В романе К. Воннегута «Колыбель для кошки» главный герой, получив приглашение поддержать всеобщую забастовку писателей, «пока человечество не одумается», отвечает решительным отказом. Для него молчание художников слова в мире, изобилующем взрывоопасными конфликтами, столь же противоестественно и чревато печальными последствиями, что и забастовка пожарных. «Если уж человек стал писателем, - размышляет он, - значит, он взял на себя священную обязанность что есть силы творить красоту, нести свет и утешение людям» [6, c. 135]. В этих словах персонажа - вполне серьезное отношение самого Воннегута к своему насмешливому искусству.

Тех, кто ждет от литературы однозначных указаний и рецептов, книги Воннегута, наверное, оставят неудовлетворенными. Выдвинув тот или иной тезис, писатель тотчас же указывает на границы его истинности, предлагая антитезис. Демонстрируя ненадежность теорий и концепций, Воннегут вместе с тем испытывает тоску по цельному и устойчивому мировоззрению. Постоянно напоминая о невозможности спасения мира через сладкую ложь, поставляемую философией и искусством, он в то же время понимает ее необходимость.

В картине мира «по Воннегуту» убеждает далеко не все. Говоря о мире буржуазных отношений, писатель увеличивает его до размеров всего мира. Если отнестись к этому как к некоей художественной условности, необходимой для большей наглядности и выразительности, и читать его романы с такой поправкой, то тогда творчество Воннегута, безусловно, поможет уловить важные истины о мире, иначе мы окажемся перед «печальной неизбежностью счесть Историю глупым фарсом, а прогресс злой шуткой, что уже никакого отношения к истине не имеет».

Второй роман Курта Воннегута«Сирены Титана» был написан в 1959 году. Как рассказывает сам писатель, идея книги родилась на приеме, где редактор издательства спросил Воннегута, почему тот не напишет еще одной книги. На что писатель ответил, что у него есть кои-какие идеи. Они вышли поговорить в другую комнату. «У меня не было не малейшего представления, о чем будет моя новая книга», - вспоминает Курт Воннегут, - «но я начал говорить и рассказал издателю историю «Сирен Титана». Самый дорогой ребенок для любой матери - тот, который был зачат естественно. «Сирены Титана» - именно такой ребенок»[11, c. 64-67].

В простой незамысловатой форме фантастики он доносит до читателей прописные истины. Благодаря своему языку и методу изложения, эти нравоучения воспринимаются не как речи занудного проповедника, а как увлекательная и красивая история.

Пространственные рамки романа довольно широки. Воннегут не ограничивает действие романа одной планетой. Сюжеты происходят не только в Солнечной Системе, но и далеко за ее пределами. Земля, Марс, Меркурий, Титан и Тральфамадор - планеты, на которых разворачивается действие. Но их нельзя уложить в одну «плоскую» систему. Они не являются частью одного целого, а вырастают друг в друге. Миры представляют собой литературную матрешку, каждая кукла в которой - новый, созданный большей куклой, мир. Одна из наиболее интересных проблем романа - в какой последовательности складывать матрешку: какой мир является порождением, а какой - родителем.

Каждому жанру литературы присущ свой набор хронотопов, по которому можно классифицировать произведение. Причем новые хронотопы могут заимствовать мотивы из уже сложившихся стилей, но в своеобразной последовательности, что ведет к рождению абсолютно нового сочетания. «Такие мотивы, как встреча-расставание (разлука), потеря-обретение, поиск-нахождение, узнавание - неузнавание и другие, входят как составные элементы в сюжеты не только романов разных эпох и разных типов, но и литературных произведений других жанров» [17, c. 25].

Мотив встречи является завязкой почти любого сюжета. Встреча может быть внезапной или запланированной, желанной или нет, грустной или веселой, а иногда и амбивалентной. В этом хронотопе преобладает временной параметр, хотя он и неотделим от пространства - «в одно и тоже время, в одном и том же месте». Лишь при соблюдении этих двух условий возможна встреча. Мотив носит четкий, почти математический характер, но при этом обладает высокой эмоционально-ценностной интенсивностью.

Мотив дороги - важный и самый насыщенный событиями хронотоп. Дорога - место встреч, событий, знакомств и т.д. Она вьется вокруг других сюжетный линий и связывает мир произведения. «Это точка завязывания и совершения событий» [4, c. 12].

Мотив порога может сочетаться с хронотопом биографического времени, но обычно дополняется мотивами кризиса и перелома в жизни персонажа. Этот мотив имеет метафорическую, символическую, но чаще всего имплицитную формы. Отличительной чертой этого хронотопа является его «размытые» временные рамки. Он может быть кратким как вспышка молнии, внедренным в более продолжительный мотив, а может быть впаян в плотный ход длительного биографического времени.

Из этого можно сделать вывод, что два наиболее важных для конструирования художественного мира аспекта - время и пространство - не только тесно связаны друг с другом, но и сливаются в единое целое. Причем эти сочетания имеют жанровую принадлежность.

Условно художественный мир романа можно разделить на 5 компонентов. Первый - это мир автора, скорее даже не мир, а граница, с которой он наблюдает за происходящим. Воннегута нельзя отождествить с первой, самой большой куклой, он скорее руки, которые разбирают матрешку, та сила которая начала действие - открыла и показала первый мир. Но который из них первый? Несомненно то, что автор начал цепочку миров, но с первых страниц романа складывается ложное впечатление, что история, рассказываемая Воннегутом - это история Малаки Константа. Он считается главным действующим персонажем романа, и это в некоторой степени правомерно, с той лишь поправкой, что он действует не в истории Воннегута, а чьей-то другой. Малаки под разными именами и обличьями проходит по многим мирам романа, но как будет показано дальше, он не является обитателем придуманного Воннегутом мира.

Следующий мир - это Земля, более или менее реальное для читателя пространство. Но и здесь существуют некоторые неувязки. Во-первых, Земля появляется по ходу романа трижды, и каждый раз представляет собой отличные, за исключением географических параметров, миры. Возможно все они должны быть рассмотрены как часть матрешки. Земля является основой этих миров, на которую нагромождены в зависимости от сюжета горы иронии, гротеска, сарказма или идиллии. Возможность выделить их в отдельные системы рассматривается далее.

Затем - Марс, мир, созданный «прихотью» персонажа Воннегута. Это единственный мир, который с момента появления в романе имеет четко определенного создателя - Румфорда, обитателя мира Земли. Чтобы сплотить землян и воспитать у них отвращение к войнам, Румфорд создает колонию бывших землян на Марсе с целью сотворить из них непобедимую армию и напасть на Землю. Марс можно считать порождением больной фантазии маленького местного божка, которая благодаря фантастическим аспектам романа, приобрела физическое воплощение. Как мячик она столкнулась с Землей и от нее отлетела еще одна фантазия - почти утопия - Меркурий. Планета, абсолютно непригодная для жизни, в недрах которой живут существа гармониумы, питающиеся звуковыми волнами [11, c. 66].

Особняком стоит Мир Титана. Он не вытекает из другого мира. Он существует параллельно. Эта планета, с одной стороны, творение Бога или Природы или Высших Сил, ее существование абсолютно. С другой же стороны на планете явно видны следы деятельности разумных существ, будь то роботы с Тральфамадора или волновой феномен Румфорд. Первые создали дом для Румфорда, второй для Малаки и его семьи.

И наконец - Тральфамодор, планета роботов, находящаяся за миллионы миллионов световых лет до Солнечной Системы. Роль этой планеты в судьбе обитателей Земли в начале романа не ясна. Далекая цивилизация, посланник которой застрял в Солнечной системе из-за сломанного корабля. Но по ходу сюжета выясняется, что Тральфамадор имеет непосредственное значение, как создатель всего сущего на Земле, а также как координатор и "ведущий" всей человеческой истории. «Они направляли все наши действия так, чтобы мы доставили запасную часть посланцу с Тральфамадора, который совершил вынужденную посадку здесь, на Титане» [7, c. 221]. Таким образом этот мир является прародителем человечеств

В романе «Сирены Титана» Время как единое целое не существует. В каждом мире оно идет своим ходом. Время одного мира никак не связано со временем другого. В одном мире сюжет закончил свою работу - в другом начал, но время не перетекло плавно из одного в другое, а включилось новое в новом мире. Как и миры, так и время соответственно открываются матрешкой, чтобы дать волю времени следующего мира. Как только сюжет уходит из мира, время там исчезает. Солнечная система представляет собой комнату с лампочками, которые зажигаются в определенной последовательности и живут какой-то срок, затем гаснут до следующего включения. Причем время горения никак не соответствует «реальному» времени повествования.

В романе К.Воннегут представил иноземную цивилизацию, которая в корне отличается от земной своим отношением и понятием о времени. Обитатели планеты считают, что будущее, настоящее и прошлое существует одновременно. Благодаря своему оригинальному восприятию времени, они представляют жизнь как наобум разбросанные моменты времени, нежели как логическую и строгую череду событий, идущих одно за другим. Для тральфамадорцев никто не умирает, потому что все моменты существуют всегда.

Подобные характеристики существуют и в романе. Воннегут последовав созданному самим им миру, привил времени роману те же черты. Все миры-картинки существуют одновременно, и рассматриваются как единая картина. Действие романа начинается где-то между Второй Мировой войной и Третьим мировым кризисом, то есть для читателя эти рамки наполовину фантастика, наполовину реальность. Это и дает ощущение не только полного безвременья событий, но и неважности временных рамок и хода событий для романа.

Одной из особенностей стиля К.Воннегута является психологический портрет его персонажей. Они не являются героями в буквальном смысле этого слова, то есть не обладают никакими личностными качествами - умом, силой, знаниями - которые бы выделялись на общей фоне и были выше среднего уровня. А отсутствие четких устремлений и желаний, неспособность действовать самостоятельно не позволяет отнести их к рангу антигероев. Персонажи Воннегута не обладают ни теми, ни другими качествами. Они абсолютно бездеятельны. Жизнь течет вокруг, а герои Воннегута не делают никаких попыток изменить ее или повернуть в другую сторону. Более того они всячески стараются ничем не привлечь внимание Высших сил, которые у Воннегута управляют всем существованием человечества. Успех приходит только благодаря «удаче», которая не является «перстом Божьим», равно как и неудача, и зиждется на песке, который может осыпаться в любую минуту.

В «Сиренах Титана» оба главных характеров представляют собой довольно жалкое зрелище, несмотря на их богатство или происхождение. Мающийся от скуки плейбой и высокомерная богачка, боящаяся хоть «капельку замараться» - вот два характера, которым суждено развивать сюжет, так как назвать их злодеями невозможно из-за их бездеятельности.

Если брать во внимание, что художественный мир произведения некая замкнутая система, то возможно такое его представление - Воннегут придумал планету Тральфамадор, ее историю, жизнь и судьбу, обитатели которой создали жизнь на Земле, чтобы претворить в жизнь свою идею (донести приветствие в далекую и чужую галактику). Но можно ли тогда считать Румфорда в той же мере создателем. Или он просто исполнитель 'на месте' воли и желания тральфамадорцев. Нужно ли выделять Марс, Меркурий и Титан в отдельные миры, или они являются неотъемлемой частью второго мира - мира, созданного Тральфамадором.

Так как в «Сиренах Титана» идет речь не о романе в романе как о художественном произведении, а о единстве и борьбе реального и нереального миров, то мне представляется логичным разделить миры не по планетам и создателям, а по сущности существования - мир “незнания” (авторский), сконструированный романный мир (фантастический), мир реальный. Причем о первом мире мы не имеем никакого представления и можем лишь догадываться о его истоках, даже закончив читать роман. Писатель стоит на границе и не пуская никого в свой мир, ни пытается проникнуть и в созданный им. Мы не знаем ни принципов, ни идеалов, ни законов этого мира. Писатель не пытается повлиять на события и персонажей, будучи лишь наблюдателем.

В интервью 1976 года К.Воннегут сказал: «Когда я писал «Сирены Титана», все, что мне было нужно узнать о солнечной системе, я нашел в книге для детей» [12, c. 3].

С другой стороны малое сопротивление материального мира еще раз подчеркивает убогость персонажей. Они лишены последней надежды стать героями - возвыситься над общей массой на фоне борьбы с враждебной природой. У автора существует взаимоотношения с этой реальностью, которые он хочет понять и объяснить в первую очередь себе. Это понимание реальности относительно и, ощущая себя частью Вселенной, писатель создает художественный мир, который есть проекция его взаимоотношений с реальностью.

На границе двух систем - мира автора и реальности - образуется некая субстанция - художественный мир, которая является выражением самосознания и мироощущения автора.

Система ценностей представляет собой пирамиду. Ее вершина - это те одиночки, которые, будучи лучшими из лучших, достигли совершенства. В романе цель жизни - это богатство, красота, власть над миром. В основании пирамиды - серая масса, живущая своей мечтой, но не стремлением ее достичь. Точными, четкими образами, раскрывающими психологию людей, Воннегут описывает толпу, во все века раздражающую чувствительность художника. Толпа находится в самом низу общества и вызывает только презрение и брезгливость. Воннегут иронично описывает ее как существо, которому присущи такие человеческие качества как праздное любопытство, зависть, мелочность. Толпа, которая пришла “поглазеть” на материализацию, «ничем не отличалась от тех толп, которые собирались за стенами тюрьмы в ожидании казни.… В толпе все знали, что видно ничего не будет, но каждый получал удовольствие, пробиваясь поближе, глазея на голую стену и воображая себе, что там творится… Толпа с топотом повалила… Толпа обожала чудеса» [7, c. 6].