Исследователями трансформационных процессов в сегодняшнем обществе устанавливается влияние визуальной составляющей на субъекты современного мира, отмечается, что «окружение нашей общественной жизни переполнено образами (визуальными представлениями) разнообразнейшего рода, а наблюдаемые аспекты (визуальные проявления) окружающего нас мира более выразительны, разнообразны и богаты, чем когда-либо».

В данных условиях в современно социальной среде выделяется особый признак, для характеристики которого используют термины, произошедшие от латинского слова visual («видимый», зрительный»): визуальность, визуальная культура, визуализация и др. Перечисленные термины отсылают не только к изображениям и наглядным образам, а к современным способам их создания и распространения, в первую очередь, при помощи информационно-коммуникационных технологий. В современном мире формула «лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать» реализуется в многообразии форм: на экране телевизора, на экране кинотеатра, на фотографии, в рекламе, в комиксе, в архитектуре и т.д.

Преобладание в современном мире визуальных форм попадает в поле интересов многих исследователей. Некоторые из учёных склонны считать, что именно визуальная информация способна в полной мере отражать современную действительность и современность «действительно прощается с миром текста, созданным Гутенбергом». Для других мыслителей всё не так категорично и однозначно и требует более глубокого рассмотрения в разных отраслях социо-гуманитарного знания. Таким образом в современной науке сформировались новые исследовательские направления и дисциплины: визуальная антропология, визуальные исследования и визуальная социология.

Доминирование визуальной информации в современном обществе можно объяснить как следствие широкого использования электронных и телекоммуникационных технологий, благодаря которым упрощается, ускоряется и становится эффективнее процесс приёма и передачи информации в условиях массового и личного общения. Интенсивно развиваются такие виды деятельности человека, как архитектура, фотография, реклама, кино, телевидение, public-art, медиа-арт и др. Представители новых междисциплинарных направлений связывают данные тенденции с «освобождением» человеческого познания от «оков» вербального восприятия и констатируя «визуальный поворот» не только в науке, но также и в приобретении людьми новых ориентиров, норм и ценностей.

Перечисленные выше и другие характеристики - это важная основа для постановки и решения проблемы визуальной коммуникация как главного фактора влияния на социальную действительность. Постоянно подтверждается влияние информационных технологий на различные стороны социальной реальности, преобладание телекоммуникационных видов осуществления связи между людьми.

Набор представлений о визуальной коммуникации необыкновенно широк и разнообразен, так как складывается из различных теоретических установок и при помощи различных методов.

Термин «коммуникация» соотносится с разными дисциплинарными понятиями. Американский исследователь Р.Т. Крейг отмечает, что теоретическое содержание понятия «коммуникация» состоит из следующих познавательных традиций: риторическая, семиотическая, феноменологическая, кибернетическая, социально-психологическая, культурологическая и социально-критическая. Отечественный исследователь И.П. Яковлев в свою очередь определяет несколько дисциплинарных составляющих понятия «коммуникация»: системное, кибернетическое, информационно-процессное, семиотическое, когнитивное, интерпретативное, интеракционисткое и критическое.

Многие учёные, ссылаясь на М. Вебера, дают определение «коммуникации», как совместной деятельности людей, направленную на взаимопонимание, тем самым имея ввиду, что люд взаимодействуют друг с другом при помощи особых средств - знаков, символов, вербальных и невербальных. Поэтому при рассмотрении особенностей визуальной коммуникации стоит учитывать теоретический опыт социальных исследований. Ведь все существующие понятия коммуникации являются лишь отправным пунктом в выделении визуальной коммуникации как особенного фактора влияния в широком множестве вариантов общения между людьми. Визуальная коммуникация обладает своими собственными конкретными историческими истоками и величинами своего развития.

Визуальную коммуникацию представляют, как противоположность вербальным каналам приёма и передачи информации. Этот теоретический антагонизм визуальной коммуникации указывает на условия её действительного становления и назначения. Таким образом, при рассматривании визуальной коммуникации как конкретно-исторический фактор влияния людей друг на друга, невозможно избежать абстрактных полюсов: «неопосредованность / опосредованность», «вербальность /невербальность» и др. В действительности эти полюса слиты и взаимосвязаны и ведут к связям визуальной коммуникации с процессами я явлениями, кажущимися на первый взгляд абсолютно несовместимыми и разнородными. Одна из зависимостей визуальной коммуникации нашла отражение в понятии информатизации.

При помощи понятия информатизации современные исследователи разделяют широкие процессы внедрения новых информационно- коммуникационных технологий в различных сферах современного общества и изменения в социальной структуре формирование и воспроизводства условий жизни людей. Техническая оснащённость взаимодействия людей с современном мире уже не выглядит второстепенной средой, а, наоборот, начинает преобладать и обзаводится набором множественных и разнообразных каналов передачи/приёма информации, заполняя все сферы деятельности человека и затрагивая большинство форм человеческого взаимодействия. Львиная доля информационных каналов относится к средствам массовой коммуникации: Интернету, кино, телевидению, печати, рекламе, компьютерным социальным сетям и др. Эти каналы постоянно усовершенствуются и видоизменяются.

Попытки объяснения понятия «информатизация общественной жизни» начали предпринимать специалисты различных отраслей науки, используя необходимую для реализации поставленных целей теоретико- методологическую базу. В связи с этим наука пополнилась новыми дисциплинами: кибернетикой, информатикой, социологией коммуникаций, коммуникативистикой и др., а представления о коммуникации и информатизации в специализированных научных изысканиях приобретают сейчас избыточные смыслы.

В исследованиях информатизации за старт становления принято считать три технико-технологических нововведения, которые начали распространяться по всему миру с конца 60-х гг.: 1) переход от механических и электрических способов переработки информации к электронным; 2) миниатюризация техники связи; 3) создание программно-управленческих устройств и машин. Основанием для появления этих инноваций послужила смена нескольких поколений электронно-вычислительной техники и их программного обеспечения, что послужило началом для массового производства персональных компьютеров, мультимедийных технологий, становлению электронных сетей и Интернета.

Глобальные изменения в производстве, обработке, хранении и потреблении информации обогатили состав научного знания новыми подходами и концепциями. Теоретик процесса информатизации Ф. Уэбстер разводит авторов этих концепций на группы: 1) нового общественного устройства, или «информационного общества»; 2) социально-экономической преемственности. Среди сторонников информационного общества Уэбстер выделяет Д. Белла, Ж. Бодрийяра, М. Кастельса, М. Пайор, М. Постер, Ч. Сейбл и др. В числе странников социально-экономической преемственности Уэбстер выделяет: М. Альетта, Э. Гидденса, Д. Харви, Ю. Хабермаса и др.

Предметом множественных точек зрения Уэбстер называет «огромную область изменений, которая касается средств массовой информации, распространения информации, коммуникационных технологий, новых форм занятости и даже образовательных систем».

Наиболее интересными для рассмотрения являются построения канадского культуролога и философа М. Маклюэна. Маклюэн настаивает на привлечении социологического внимания к процессам воздействия СМИ на поведение людей и социальную реальность.

Обращение к теоретическому опыта М. Маклюэна обусловлена так же тем, что автор предлагает рассматривать визуальную коммуникацию как один из этапов эволюции смены средств и способов приёма/передачи информации. По версии Маклюэна информационные технологии пришли на смену устным способам связи, а визуальность заменила слуховое (акустическое) восприятие мира.

Стоит отметить, что Маклюэн один из первых обратил внимание на визуальные коммуникации как продукт массмедийных каналов связи. По мнению М. Маклюэна, все эволюционно сменяющие друг друга средства коммуникации являются «внешними расширениями человека», словно продолжением его органов чувств и способностей. Следуя данной логике, визуальность - свойство человеческого восприятия, появившееся от функций средств коммуникации. При этом канадский автор не берёт в расчёт историческое развитие человеческой деятельности и социальных практик, зависящих не только от технологий, но и так же от потребностей людей. Маклюэн считает, что не человек использует технологии, а напротив, технологии подчиняют себе человека и трансформируют его мышление и восприятие. Аргументы в пользу данной точки зрения можно встретить во множестве теоретических работ, посвящённых феномену информатизации и особенностям функционирования СМИ.

В то же время, можно утверждать, что визуальность, являясь формой социальной активности людей, становится ещё и субъектом экономических отношений. Визуальные коммуникации используются для повышения конкурентоспособности и рентабельности связей и отношений людей.

Установить социально-экономические основы визуальной коммуникации помогут такие понятия, как массовая культура и общество потребления.

Постоянное обновление господствующих средств информации и расширение доступа к ним имеют сильное влияние на внутреннее состояние культуры. На сегодняшний момент на отношения СМИ и культурного состояния общества указывают разработки нового содержания и векторов развития в культуре и пересмотр теоретических концепций о ней.

Концепция массовой культуры создалась под прессом многих процессов в жизни общества: урбанизация и индустриализация, усовершенствование и повсеместное распространение средств массовой коммуникации, повышение уровня жизни и образование различных социальных групп, увеличение свободного времени у работающей части населения и рост затрат на его благоустройство. Эти процессы были восприняты исследователями как аргумент в пользу положения о выходе на первый план культуры, рассчитанной на массы. Были подвергнуты критике тенденции «дегуманизации искусства» (Х. Ортега-и-Гассет) и формирования утилитарно-развлекательных установок (В. Беньямин).

Первые теоретики массовой коммуникации особое внимание уделяли воздействию СМИ на общество, сформировав понятие «эффекты СМИ». В процессе изучения «эффектов СМИ» методология их исследования была дополнена и изменена.

По мнению М.М. Назарова, сейчас, при изучении социальных функций массовой коммуникации исследователи всё чаще применяют «трансмиссионную» модель, учитывая характер социально-экономических отношений. Таким образом она позволяет более полно отразить многочисленные факты «значительных возможностей влияния массовой коммуникации» и прийти к заключению, что «медиа являются одним из важнейших элементов легитимации капиталистического общества».

В теоретических разработках понятия общества потребления исследователи в основном фокусируются на вещных отношениях между людьми, в которых центральное положение занимает индивидуальное потребление. Среди социальных изменений фиксируются и выделяются уже отмеченные выше рост доходов большинства населения развитых стран, снижение длительности рабочего дня, рост свободного времени и разнообразие досугового времяпрепровождения, размытие классовой структуры. В связи с этими изменениями потребление перестаёт быть обычным действием, а становится способом удовлетворения индивидуальных потребностей индивидов, становится способом социальной дифференциации и интеграции индивидов, основанных на приобретении не продуктов, а статусных различий, образов и соответствий. Другими словами, социальная стратификация начинает образовываться под влиянием возможности индивида позиционировать и выразить себя через покупку того или иного продукта.

Западные теоретики констатируют: в обществе потребления приобретаются не столько необходимые для физического воспроизводства продукты, сколько «новые. Улучшенные примеры и рецепты жизни» (в том числе навыки и умения) и при этом «каким бы длинным ни был список покупок, способа уклонения от покупок в нём нет».

Французский социолог Ж. Бодрийяр, первым предложивший рассматривать общество потребления как расширенное товарно-рыночное производство, определяет его как «вред, интегрированный в экономическую систему», как «противоречивое изобилие». «Произведённое сегодня произведено не с целью получить потребительную стоимость или иметь по возможности прочный продукт, оно произведено с целью его смерти».

Так же Ж. Бодрийяр отмечает, что в современном мире социальные действия индивидов контролируют не обычаи, стандарты и нормы, а специальные репрезентации продуктов: «По мере того как человек достигает благосостояния, его первым требованием становится, чтобы кто-то занимался его желаниями, у него на глазах формируя и облекая их в образы… Реклама как раз выполняет эту функция - пустую, регрессивную, несущественную, но тем более глубоко необходимую». Бодрийяр уверен, что рекламная репрезентация товаров является «неотъемлемой частью» и «непреложным фактором» общества потребления.

Знаменитое произведение французского философа и публициста Э. Ги Дебора «Общество спектакля» посвящено визуально-коммуникативным репрезентациям овеществлённых отношений. Как теоретическую гипотезу Дебор использует одну из многих развитых форм репрезентации - драматическое искусство. По мнению Дебора, она «объединяет в себе и объясняет огромное количество различных явлений»45. В признаках спектакля французский мыслитель узнаёт подобие образа жизни, которые превалирует в обществе товарного изобилия. Название работы Дебора зачастую используется как социологическая метафора, позволяющая установить систему репрезентативных практик и предпочтений в современном обществе.

Таким образом, стоит различать среди множественных разновидностей способов связи и отношений между людьми визуальной коммуникации как особенный способ влияния людей друг на друга во время своей жизнедеятельности. Анализ определений визуальной коммуникации даёт возможность установить, что в основном они выводятся из абстрактных представлений об коммуникации и информации, эволюции видимого мира под влиянием изменений способов и средств информационного обмена между людьми.

Появление новых современных материально-технических способов обмена информацией между людьми нашло отражение в понятии информатизации. В определении понятия информатизации особое внимание уделяется развития информационно-коммуникационных технологий и их повсеместном распространении, и внедрении во все сферы жизни человека.

Информатизация является ведущей тенденцией развития современного общества, которое всё больше и больше охватывается товарно-рыночными отношениями во всём мире и в основных сферах социальной жизни современного человека.

Основным источником зарождения визуальной коммуникации в современных информационно-коммуникационных процессах является массовая коммуникация. Связь СМИ и культурного состояния общества воздействовало на теоретико-методологическое рассмотрение понятия массовой культуры современных социологических исследованиях. Результатами этих исследований можно назвать концепции культуры, среди которых можно выделить разрабатываемые исследователями понятия медиакультуры, аудиовизуальной культуры, визуальной культуры, экранной культуры.

Сильные изменения в социальном развитии на рубеже XX-XXI вв., произошедшие в следствии научно-технического прогресса, привели к сильным трансформациям социальных процессов. Как заметил К. Ясперс, появление современной техники изменило многое: резко усилила социальную динамику и явилась принципиально новым фактором мировой истории.

Сейчас социальная реальность представляет собой поток изменений разной интенсивности и скорости. Для того, чтобы выяснить особенности современной социальной жизни в контексте визуализации, необходимо рассмотреть наиболее значимые её особенности. Но при этом необходимо помнить, что по словам Э. Ги Дебора, «мы можем, возможно, достичь мимолётного впечатления о нашей толковательной активности, уяснив себе, что каждая попытка стимулировать или избежать толкования сама по себе будет являться объяснительной операцией. Это означает абсурдность попыток быть бескомпромиссно точным в описаниях наблюдаемых событий...».

Для описания современной социальной реальности разные мыслители использовали особый понятийный аппарат, в который входят такие термины, как «социальная реальность», «социальное поле», «социальная сеть», «социальные практики» и др.

Остановимся поподробнее на термине «социальные практики».

Используя термин «социальные практики», стоит помнить о его многогранности и широком использовании данного термина в различных контекстах и отсутствии однозначного определения. Теорию социальных практик в социологии развивали П. Бурдьё, Г. Гарфинкль, Э. Гидденс, А. Шюц и др.

Социальные практики связаны с преобразованием идеальных образов, царящих в воображении человека, в реальность, в мир предметов. Социальные практики имеют общественно-исторический характер и находятся в зависимости от социальной структуры общества и уровня его развития.

Если допустить, что практика - это деятельность, которую осуществляет человек для достижения заранее намеченной цели, то социальные практики - вид практики, осуществляя которую человек, используя общественные институты и организации и воздействуя на систему социальных отношений, влияет на общество и развивается сам.

Поскольку именно действие предстаёт как первый и главный элемент социальных практик, М. Вебер и Т. Парсонс в своих исследованиях о начале социального действия поставили вопрос о необходимости рассмотрения и изучения социальных практик.

В работе «Практический смысл» французский мыслитель П. Бурдьё отмечает, что практика - «это всё то, что социальный агент делает сам и с чем он встречается в социальном мире». Одним из основных понятий в теории П. Бурдьё является понятия «габитуса» - «системы устойчивых и переносимых диспозиций» расположенных действовать как «структурирующие структуры, т.е. как принципы, порождающие практики и представления...». Габитус выступает в роли продукта истории. Габитус можно считать и условием, и принципом функционирования социальных практик. Они могут быть адаптированы к своим результатам без осознанной направленности на результат или без особого мастерства в операциях, необходимых для достижения этих результатов: «Объективно «регулируемые», но не являющиеся продуктом подчинения правилам, они могут быть коллективно оркестрованы, не будучи продуктом организующего действия какого-либо дирижёра».

При помощи культурных норм и ценностей габитус структурирует сферу культуры, социальная динамика которой так же воздействует на габитус, направляя его эволюция, несмотря на видимость его консервативности и стабильности.

Ещё один учёный сфокусировавший свой научный интерес на изучении социальных практик - Э Гидденс. Э. Гидденс является автором теории структурации и предлагает рассматривать через призму воспроизводящихся социальных практиках в среде повседневности социальную реальность. Гидденс отмечает: «Система - выстраивание по определённому образцу через пространство и время социальных отношений, понимаемых как воспроизводимые практики». По мнению Э. Гидденса, социальные практики не являются устойчивыми и неизменными, а напротив, разнятся в разных странах и отличаются в одной и той же стране в зависимости от исторического периода. Гидденс так же подчёркивает, что социальные практики «не создаются акторами, а лишь постоянно воспроизводятся ими» в течение их социальной жизни.

«Структура, как регулярно воспроизводящиеся наборы правил и ресурсов, существует вне времени и пространства, проявляется в памяти индивидов в виде «отпечатков» социальной практики и отличатся «отсутствием субъекта». Социальные системы, обладающие структуральными свойствами, напротив, существуют в виде воспроизводимых в пространстве и времени ситуативных действий субъектов деятельности. Анализ структурации социальных систем предполагает изучение способов производства и воспроизводства этих систем - основывающихся на осмысленных действиях акторов, занимающих по отношению друг к другу определённые позиции и использующих правила и ресурсы в разнообразных контекстах деятельности - в процессе взаимодействия».

По мнению В.В. Волкова и О.В. Хархордина, в понимании сущности социальных практик есть два методологических подхода, по сути своей являющихся противоположными.

Первый подход заключается в том, что социальные институты являются устойчивыми формами социальных практик, при помощи которых осуществляется общественная жизнь, устанавливается устойчивость отношений и связей. Иными словами, первичными оказываются социальны практики, а не институты, институты выступают лишь типом социальных практик. «Все социальные институты подразделяются на главные (их именуют так же фундаментальными, основными) и неглавные (не-основные, частные). ...Внутри главных институтов находятся неглавные, неосновные институты, которые называют также социальными практиками или обычаями».

Второй же подход заключается в том, что социальные практики обосновываются, напротив, как формы функционирования социальных институтов. Согласно такому подходу, социальные институты и социальные практики соотносятся друг с другом как содержание с формой. Институты являются самыми устойчивыми и глубокими. Социальные практики конкретными.

Согласно такому подходу, социальные институты, функционирующие в обществе, образуют некий базис, они определяются направления индивидуальных и коллективных действий, дают характеристики социальных ситуаций. Социальные институты «позволяют обществу выживать и развиваться, сохраняя свою самодостаточность и целостность в ходе исторической эволюции независимо от воли и желания конкретных социальных субъектов».

Так же стоит отметить, что трансформация социальных практик не влечет за собой никаких глубинных изменений социальных институтов. Функционирование институтов в обществе обеспечивается социальными практиками, как совокупностью социальных действий. Социальные практики выступают в роли отдельных социальных образований, позволяющим базовым социальным институтам воспроизводится в новых социальных условиях.

Таким образом, социальные практики выступают как сумма действий и взаимодействий отдельных людей, групп, сообществ и пр. в пространстве и времени, обеспечивающая функционирование социальных институтов. К основным чертам социальных практик относится устойчивость, воспроизводимость, массовость.

Очень важное и значительное место в контексте современных социальных практик занимает коммуникация.

Коммуникация является не только способом и техническим средством, используемым для передачи и приёма информации, но также является комплексом действий, ориентированных на связывание индивидов в целостные общности, в которых ни сами принимают участие.

Одной из задач социальной коммуникации является преобразование отношений между людьми и группами людей в межличностные связи, выступающие как неотделимая часть деятельности и социальной жизни человека. Коммуникация приводит к трансформации социальных структур разного уровня.

Коммуникации, в отличие от остальных социальных процессов, скрепляющих общество, свойственно иное отношение между социальными установками и технологическими составляющими. Человек получает опыт взаимодействия при общении, обмене впечатлениями, переживаниями, перенимая образцы и учась на чужих и своих ошибках.

Коммуникация также может приводить к установлению и обновлению социальных связей при помощи изменений в оценках, точках зрения и мнениях людей, включённых в социальный процесс.

М. Маклюэн утверждает, что «носитель информации (средство коммуникации) является самим посланием»: «именно средство коммуникации определяет и контролирует масштабы и форму человеческой ассоциации и человеческого действия. Содержания, или способы применения таких средств, столь же разнообразны, сколь и неэффективны в определении формы связывания людей. На самом деле очень типично, что «содержание» всякого средства коммуникации скрывает от наших глаз характер этого средства».

Н. Луман считает, что социальное пространство придаёт информационную ценность любому осмысленному событию. Информация появляется в связи с тем, что «внешние влияния на неё приводят в движение её основную дифференцию - система должна выбрать, какая информация для неё имеет смысл, а какая нет. В соответствии с этим информация понимается как событие строгой временной фиксации, актуализирующее применение структуры системы».