Предания табасаранского народа

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

РЕФЕРАТ

«ПРЕДАНИЯ ТАБАСАРАНСКОГО НАРОДА»

Введение

Фольклор - неоценимый вклад мыслей и чувств, народных стремлений и верований, мудрости, заветов народа; в нем отражается многовековая история духовного развития народа, выражены его мечты чаяния, философия, взгляды на светлое будущее.

Народы Дагестана на протяжении всей своей истории создали разнообразные и высокохудожественные произведения фольклора.

До появления письменности и индивидуального творчества фольклор оставался основной формой художественного отражения действительности. А поскольку достаточно широкое распространение письменности на языках народов Дагестана относится к XIX веку, то ясно, что роль устно-поэтического творчества в духовной культуре дагестанских народов особенно велика.

Изучение фольклора народов Дагестана имеет свои особенности, связанные с тем, что он здесь представлен на языках многочисленных народностей.

Для фольклористики немаловажное значение имеет и то, что устное творчество народов Дагестана и в наши дни в основном продолжает свое живое бытование, то есть фольклористы в значительной мере могут фиксировать естественные фольклорные процессы и явления.

Несмотря на то, что начало собиранию, публикации и изучению фольклора положено в ХХ веке, принципиально новый этап этой деятельности относится к периоду советской власти.

Фольклор оказался важным источником, на который опиралось сознание народа. Народное творчество табасаранцев в его художественной и социально-бытовой специфике - составная часть национальной культуры и представлено почти во всех жанрах: обрядовая и не обрядовая песня, сказки, пословицы и поговорки, загадки, детский фольклор, исторические сказания и предания, притчи, легенды и т.д.

Основной целью данной работы является определение жанра преданий, отличие их от других жанров народного творчества, исследование и оценка их с исторической и филологической сторон. Объемы настоящей работы не позволяют нам дать подробную оценку преданиям, охарактеризовать их со всех сторон. Но мы постараемся рассмотреть наиболее известные в фольклоре табасаранского народа предания, их новые варианты и пока не зафиксированные предания. Это «Крепость семи братьев», «Меч Абумуслима», «Нитикский пир», «Молитвенное село», «Маленький Гурик».

Рассмотрение вышеуказанных преданий позволит нам выяснить, что наряду с героическими и бытовыми сказаниями в фольклоре табасаранцев встречаются и топонимические предания, и что они представляют собой сказания о географических объектах, возникновения населенных пунктов, различных мест и т.д.

Табасаранские народные предания

Определение жанра и история

Фольклористы еще не дали достаточно удовлетворительного и обоснованного определения преданий. Нередко в научной литературе смешивают предания и легенды, хотя это различные жанры. Это объясняется их близостью, а также наличием переходных форм, одни из которых ближе к преданиям, а другие - к легендам.

Преданиям характерна историческая тематика. Они сохраняют память о событиях и деталях национальной истории. Этот вид произведений устного народного творчества имеет большое познавательное значение, так как в преданиях раскрывается об очень далеком прошлом, о времени, от которого, как правило, не сохранилось других свидетельств. То, о чем говорится в преданиях, обычно воспринимается и рассказчиком и слушателем как действительно происходившее.

Ряд особенностей предают преданиям реалистический характер; исторический материал, имеющий порой местную окраску, точное указание времени и места событий, бытовые детали, нередко ссылка на традиционность повествования («старики рассказывают», «говорят»), незначительная роль в сюжетах фантастических элементов. Предания не только повествуют о событиях и действиях исторических лиц, но и объясняют их причины. Это увеличивает познавательную ценность рассказов.

Предания близки к историческим песням, но имеют прозаическую форму, не стихотворную. От сказок предания отличаются тем, что в них повествуется о реально существующих фактах, хотя порой трактуемых с некоторой долей вымысла, отличаются и «свободной формой», предания не имеют устойчивых зачинов и концовок, определенных ходов сюжета. От бытового устного рассказа предание отличается тем, что повествователь никогда не выступает участником или свидетелем событий.

Предания - эпический, т.е., повествовательный, сюжетный жанр. Но сюжет в них обычно не развертывается в сложную цепь событий, как в сказке, а строится на одном эпизоде, ярком и необычном. Необычное - предмет повествования и в сказке, но там оно - результат вымысла, тогда как в предании речь идет о необычном в жизни, что придает рассказу удивительный, поразительный характер.

Говоря о преданиях, как о жанре народной прозы фольклористы характеризуют их по-разному. Е.Б. Вирсаладзе характеризует их как «устный рассказ о каком-либо одном, необычайном или выдающемся событии мифологического и бытового характера, передаваемый с установкой на реальность». «Подчеркивая одно событие, мы имеем в виду лапидарность фабулы, - пишет она, - не осложненной, как известно, в предание параллельными эпизодами, характерными для эпического сказания.

Предание передает факт, не развивающийся длительно во времени, большей частью ограниченный его большим отрезком, что не исключает возможности повторения одного события, носящего регулярный характер, или его продления до настоящего времени. Это определение наиболее приемлемо для дагестанского материала.

Классификация преданий различна. Самой простой классификацией преданий была тематическая. Ее придерживается С.Н. Азбелев: «Предания и легенды, как правило, разграничивается по тематике - исторические, топонимические, религиозные, демонологические, бытовые и другие».

В.Е. Гусев делит исторические предания о событиях, и «героические или предания о лицах».

В.К. Соколова справедливо критикует такую классификацию, так как предания о событиях и лицах трудно разграничить: историческими могут быть предания о событиях, и о лицах.

В.К. Соколова выделяет два вида преданий: исторические и легендарные. Разъясняя, далее, что такое «предания легендарные», она относит к ним исторические легенды религиозного содержания и социально утопические легенды, т.е. смешивает два жанра - предания и легенды.

Что касается собственно преданий, то можно принять классификацию, данную В.К. Соколовой, которая делит их на два типа: предания исторические и топонимические. К первым относятся рассказы об исторических событиях и лицах, случаях, связанных с ними, а также о лицах, участвующих в событиях или встречавшихся с историческими деятелями. Ко вторым относятся рассказы о возникновении поселений (городов, сел) и их названий, о местах связанных с важнейшими событиями.

Топонимические предания по их характеру можно разделить на две группы: предания, реалистично передающие сведения об исторических фактах, и преданий, в которых значительное место занимает вымысел; причем древних рассказах такого типа он имеет обычно фантастическую форму. Фантастика в топонимических преданиях может быть результатом олицетворения, остатков мифологических представлений и введение сказочных сюжетов.

А грузинский фольклорист Вирсаладзе Е.Б. предания расчленила на четырнадцать видов (космогонические, о духах, покровителях, о народных героях и т.д.).

Однако при всем разнообразии взглядов на проблему общим для подавляющего большинства фольклористов является то, что они придерживается единого тематического критерия классификации преданий.

Среди жанров устно-поэтического творчества народов Дагестана предания занимают видное место. Особенно хорошо представлены мифологические топонимические и исторические предания. Наиболее древними являются мифологические предания, в которых прослеживают рудименты тотемизма, культа близнецов, предков и т.д.

Известно, что распространенной формой первобытного мировоззрения является тотемизм. В настоящее время вера в тотем ушла в прошлое, уцелели лишь отдельные суеверия, которые свидетельствуют о прежней вере в разум животных, осознанность их поступков и в те родственные отношения, которые, по верованиям первобытных людей, искони существовали между людьми и животными.

В космогонических преданиях прослеживается отголоски древних образов (небесных оленей). Идей (земледельческой магической символики), деформированных со временем и скрытых от нас позднейшими представлениями. В них обнаруживается связь рационального с иллюзорным, практического опыта с вымыслом, фантазией, олицетворением природы.

В космогонических преданиях (о солнце, луне, звездах) выявляется и типологическое сходство с преданиями тюркских, кавказских и славянских народов.

В фольклоре народов Дагестана мифологические, космогонические предания и легенды, в свое время подвергшиеся значительному влиянию ортодоксальной религии, сохранились только в памяти старшего поколения. Многие из подобных фольклорных произведений потеряли свой первоначальный смысл и значение. Их сюжеты и мотивы в расформированном виде отчасти проникли в другие, малые жанры не сказочной прозы.

Особое место в дагестанском фольклоре занимают исторические предания. Предания, как и всякий другой жанр, «характеризуется особым отношением к действительности».

Исторические предания формируются, как правило, на основе ранних мифологических. Их проявление связывается с укреплением государственности, ростом национального самосознания. Предлагают, что у русских это связанно с возникновением Киевской Руси, и со временами первых князей. У народов Дагестана наблюдается другая картина. Во время борьбы с внешними врагами основополагающим пониманием территориально - исторической общности судеб народов Дагестана. Отдельные проявления процесса утверждения политического самосознания горцев находят отражение в сюжетах исторических преданий.

Предания, как правило, отражают конкретные исторические факты, события. Вымысел в них соответствует правде. Предания зачастую носят информационный характер, чему способствует, в частности, их упрощенная поэтика, обусловленная спецификой жанра.

В раннем историческом фольклоре, который еще не отошел от мифологических воззрений, враг или чудовищное существо, или великан - нарт. В исторических преданиях образ врага постепенно наделяется реальными чертами. Конкретными чертами в период формирования политического самосознания, единства горцев в преданиях в первую очередь определяется этническая принадлежность врага. Представление о нем конкретизируется со всей определенностью. Но в этих преданиях можно еще обнаружить отголоски мифологических представлений о враге и знамениях, представляющих его появление. Исключительно популярными были среда народов Дагестана предания, повествующие о борьбе с внешними врагами. Они обобщали действительные факты борьбы с арабами, монголо-татарами, персами.

VII-VIII века в истории народов Дагестана связаны с вторжением арабов. Хотя в этот период Дагестан и был политически раздолблен, тем не менее, дагестанцы оказали поработителям упорное сопротивление. с арабскими завоевателями был связан вопрос насаждении ислама в Дагестане. Новая религия в Дагестане распространялась в течение нескольких веков, встречая упорное сопротивление местного населения. Определенную роль в принятии мусульманской религии сыграло то, что горцы наивно связывали ее с избавлением от феодального гнета. Кроме того, лозунг «о равенстве» всех мусульман перед Аллахом воспринимался как утверждение социального равенства. К тому же арабы на первых порах не навязывали свою религию насильственно.

С принятием ислама в мировоззрении горцев совершился коренной перелом. Известно, что горцы до утверждения ислама, помимо язычества, исповедовали христианскую, частично и иудейскую религии. Предания об исповедовании горцами языческой и христианской религий, как правило, построены по определенной сюжетной схеме. Арабы (часто Абу - Муслим) требует от горцев принятие ислама, а те отказываются, мотивируя: «У нас сорок голов кабанов. Съедим их, потом посмотрим - принять ислам или нет». В качестве причин, препятствующих принятию догума мусульманской религии, всегда выставляется употребление свинины.

В преданиях распространения ислама в Дагестане приписывают Абу - Муслиму. По утверждению арабистов М.С. Саидова, А.Р. Шихсаидова, Абу - Муслим в Дагестане не был.

В комплексе мифологической атрибутики культ меча занимает заметное место. Так, согласно мифам народов Восточного Индокитая чудесными талисманами (и мечам) выделяют только определенные семьи, что является проявлением кастовости. Меч, по их верованию, заключает «в себе дух, при помощи которого совершаются чудеса».

Таким мечем - талисманом предстает и меч Масламы. Здесь прослеживаются рудименты воззрений на железо, как на средство защиты от злых духов, которая при несоблюдении определенного табу могут причинить различные беды, несчастья (пойдут частые дожди, в результате гибнут посевы). Из предания следует, что культ меча связан с аграрной образностью, что подтверждается посещением меча паломниками во время жатвы, что имеет особое значение.

Дело в том, что белый цвет у дагестанцев и у других народов почитаем и ассоциируется с чистотой, благородством, он же олицетворяет идею плодородия. Исходя из последнего, белый цвет одежды паломников мог связываться с солнцем, ясной погодой.

Нам представляется, что первоначально сложилось древнее земледельческое питание, а позже на его основе возникло историческое предание об арабском полководце Масламе. Начиная с 20-х годов XIII века монголо-татары в течение двух столетий неоднократно вторгались в Дагестан. Монгольские войска прошли по селениям Дагестана, разорив и опустошив их, но утвердить свою власть в горах им было не под силу.

Многие из дагестанских правителей после упорной борьбы бывали вынуждены признавать власть монголов. От военных действий особенно страдал Южный и Приморский Дагестан. Ареной постоянных стычек был Дербент.

С обострением социальных противоречий все большее распространение получают предания с острой социальной тематикой.

Известно, что важнейшим жанровым свойством преданий является ретроспективность, которая обуславливает в них дается объяснение, пояснение каких либо событий, реального факта. В низ изображается типичная картина жизни горцев притесняемых шамхалами, беками, которые отбирали у них лучшее пастбище, грабили, угоняли скот и т.д., но трудовой народ не мерился с таким положением и выступал против произвола феодалов.

Классовое расслоение общества, социальная борьба наиболее зрелых форм достигли равнинные части Дагестана, что хорошо отразилось кумыкских преданиях о борьбе казаков, батраков, рабов с шамхалами, биями, богачами. Сельские общества сопротивлялись натиску соседних феодальных владетелей.

Следует заметить, что сельские общества играли важную роль политической жизни Дагестана. Это форма политической организации была характерна для народов Дагестана, исключая кумыков.

В преданиях о борьбе таких обществ отражается основная политическая линия эпохи средневековья, стремление сохранить свою независимость от посягательств со стороны правителей со средних феодальных владений. В них народ выступает, как организованная сила. Во главе стоял предводитель.

Предания с историческим содержанием отражает многообразные стороны дагестанской действительности прошлого. Они повествуют о крупных исторических событиях, имевших место в жизни.

Отличительной особенностью преданий о борьбе с внешними врагами выступает наличие в них трех видов повествования. Первый характеризуется информативностью. Для второго присуще обобщенность, этичность, что, видимо, объясняется близостью традициям дагестанских героико-исторических песен. Третий тип отличается наполнением традиционных мотивов реальным содержанием, что приводит к усилению «личностной» нравственной характеристики героя. Это связано с усилением реалистических тенденций в фольклоре.

Антифеодальное придание по своему содержанию однотипны. В них обычно дается эпизод борьбы с феодалами. Конфликт, составляющий основу этих преданий, социальный, часто жестокие притеснители сурово наказываются за их злодеяния. Мстителем выступает народ или герои ­ нарты. Предания о борьбе с феодалами часто локализуются, основа для них нередко служили действительные факты, события.

Предания табасаранцев - это эпические произведение фольклора, которые с наибольшей художественной достоверностью отображают историю народа, ибо они освещают события героико-патриотического и социально - бытового характера. Они возникли, не на вымышленной основе, а всегда имели конкретные локализованный характер с точными или приближенными сведениями из реальной истории. Первоначальными исходными прозаическими формами преданий были устные рассказы очевидцев или участников событий, которым наряду с действительными фактами в последствии воплощали в себе элементы бессознательного художественного творчества народных сказителей. Словом, это - устные рассказы о конкретных событиях исторического, бытового и топонимического характера, обстановкой на действительность.

Исходя из тематики и известного принципа классификации, табасаранские предания можно разделить на исторические, бытовые, топонимические, религиозные и другие.

Табасаранские предания находятся в начальной стадии исследования. В работах П.К. Услара, А.Н. Генко, М.Р. Гасанова, М.Р. Халидовой, М.Г. Юсуфова затрагивались некоторые аспекты единственного сказания «крепость семи братьев». Более подробный анализ преданий встречается в работах М.М. Курбанова. Между тем, в силу малоизученности произведения и отсутствия его многочисленных вариантов и исследователей, предание рассматривалось как составная часть древнейшего сказания табасаранцев. «Абумуслимдин къилинж» («Меч Абумуслима»), которое начало формироваться еще в первой половине VIII века. Первое письменная фиксация этого памятника дотируется VII веком. Это самое ранее из обнаруженных до сих пор записей произведений фольклора Дагестана. Поэтому считали целью, прежде всего, определить границы упомянутого предания с предыдущем и дать им историческую и филологическую оценку.

Известный арабский географ и путешественник Абу - Халид ал - Гарнати, совершая путешествие в Восточную и Центральную Европу (1130-1153) «для изучения стран и народов», 1130 году посетил Баб ал - Абваб Дербенде, где записал рассказанное ему местными жителями о покорении арабами государства «Табарсалан») и насильственном обращении горцев - язычников мусульманское вероисповедание.

Крупнейший азербайджанский историк А.К. - А. Бакиханов, ознакомившись с сочинением ал - Гарнати, в «Гюлистан Ираме» в 1841 году писал, что, «по словам очевидцев в верхнем Табасаране Хиракского могала близ деревни Джурдаф (ЧIвурдаф) в одной пещере находится кинжал, откуда окрестные жители ходят на поклонение и приносят жертвы. Вокруг этого места земля считается священной, где всякий безопасен от грабительства, насилие, кровной мести. Можно сказать, что сабля, которая здесь - тот кинжал, который по давности времени и отдаленности места от Абу - Хамида назван им саблею.

Как пишет профессор А.М. Генко сходный комментарий предложен почти одновременно с Бакихановым и историком М.А. Казимбеком: «Похоже, предание сохраняется и до настоящего дня среди жителей Дербента и Дагестана; оно гласит, что Маслама или Абумуслим), возвращаясь в Сирию, оставил в одной пещере в память о торжестве ислама в Дагестане и, что этот меч был виден в течение многих веков, пока он, наконец, не исчез.

Этому мечу они приписывали чудеса настолько, что жители страны стремились приносить туда свои дары и просить милости бога в минуты нужды».

Популярность табасаранского предания «Меч Абумуслима» среди народов южного Дагестана и Азербайджана привлекло внимание и зарубежных исследователей XIX.

Следовательно, до 70-х годов XIX века придание приобрев варианты все-таки сохранило в себе основные сюжетные элементы и законченную форму. Сравнительный анализ вариантов предания позволяет сделать заключение, что они заметно пополнились течение многовекового бытования различными мотивами из народного творчества. Более того во второй половине XIX века в живом бытовании преобразилось в симбиотическую форму вобрав в себя и сюжет известного героического предания табасаранцев под названием «Ургур чвуччвун гъала» («Крепость семи братьев»), которое было посвящено трагическим событиям в Табасаране.

Это заметно из рукописей русского лингвиста П.К. Услара, который 1872 впервые записал варианты двух преданий от уроженца с. Ханаг муллы Селима. Приведем вариант Услара вкратце.

«Не в дальнем расстоянии от границы Табасарана в с. Джувкуле (Кайтагом, в долине Рубаснир (р. Рубас), в близи аула Улуз находится опустелое место, на котором видно много кладбищ и развалин аулов: Это место называется Гауна. Здесь некогда жил богатое и могучее семейство, которому вверено было охранение знаменитейшей табасаранской святыни - меча (кинжала) Абумуслима, первого арабского завоевателя Дагестана и первого установителя в нем исламизма».

Согласно преданиям меч становится видимым, когда его в реки берет праведный человек.

Последними, охранявшими священный меч были семь братьев и одна сестра. Братья переселились из Улудза в Хучни и оттуда делали тяжкие поборы со всех проезжающих. Жители, однако, не смели открыто напасть на братьев но вступали в тайные переговоры с сестрой, которая желала выйти замуж за сына старшины Ругуджа, на что братья не согласились. Сестра, по наущению жителей, испортила ружья и сабли залив их соленой водой. После жители напали и убили шестерых, а седьмого отнесли в Ругудж. «Находясь на смертном орде, он сделал призыв народу - отомстить за него сестре». сестра бала умерщвлена, а наследство было завешено жителям пяти селений.

Таким образом, до конца прошлого сюжет предания «Меч Абумуслима» в той или иной форме, начиная с VII века у Аль Гарнатти встречался в сочинениях Закари Казвани (VIII), Абу Абдалах Мухаммеда ал Химйари (XV век) Кятиб Челяби (XVII век), А. Бакиханова (1841 г.), А.М. Казамбека (1844 г.), Де Гуе (1875 г.), а кантоменированый вариант под названием «Крепость семи братьев» - в трудах П.К. Услара (1872 г.), Г.Е. Алкадарского (1891 г.), Д.Е. Доногуева 91899 г.) и записях собирателей XX века: Лелевича Г. 1934 г., С.О. Ханмагомедова (1950 г.). М.М. Митарова, М.М. Гасанова, М.М. Курбанова, М.Г. Юсуфова.

Сопоставительное изучение двух табасаранских сказаний позволяет сделать вывод, что предание «Меч Абумуслима» - это самостоятельное и самобытное произведение табасаранского фольклора, формирование которого проходим на основе исторических событий начала VIII века. Историчность предания очевидно, однако за двенадцать веков активного бытования в народе оно настолько интенсивно подвергалось различным влияниям этических традиций, что до нас дошли многочисленные его версии. А в XIX веке предания слилось с известным табасаранским сказанием «Крепость семи братьев» и приобрело симбиотический характер.

В связи с этим напрашивается необходимость определить генетические корни формирования произведения, хотя известно определение профессора А.Н. Генко, что это - «легенда, связанная с до мусульманским и языческим культом».

Правда, сказание, особенно его последние варианты, содержит некоторые мотивы, напоминающие легенду (видения меча в руках праведного и т.д.). однако это не легенда. По мнению С.Н. Азбелева, «легенда всегда имеет вымышленный сюжет, так, как без этого невозможен рассказ, основу которого составляет сверхъестественное событие или чудесный случай. Поэтому легенда всегда результат бессознательного, художественного творчества». что же касается рассматриваемого сюжета произведения, то представляется вероятным, что меч Масламы действительно был оставлен завоевателям в Табасаране в целях устрашения и в качестве символа покорения народа и непобедимости арабского оружия, ведь Маслама по мимо этого оставил в Табасаране наместника Маасума и, «назначив его правителем и дав ему двух кадиев для обучения народа шариату, строго приказал, чтобы жители страны во всех делах содействовали указания Маасума и двух кадиев». Поскольку табасаранцы до исламизации были язычниками и проповедовали культовую форму религии, в VIII веке и после происходил процесс переплетения языческих и исламских верований духовной жизни народа. Поэтому культовые верования, возникшие вокруг легендарного меча, вплелись целый комплекс земледельческих ритуалов табасаранцев, проводимых в весенний период.

По свидетельству старожилов, до последнего времени из многих сел табасарана и г. Дербента люди совершали паломничество в урочище близ с. Чурдаф, не только в сезон обильных дождей и засухи, но и на кануне традиционного праздника «Эвелцен». Нарушение вековых ритуалов считалось признаком неблагополучия, ибо «если кто-нибудь посетит его в не белой одежде, то идет обильный дождь, который приносит неприятные последствия; губит урожай, портит фрукты».

Приписывая различным фетишам сверхестественные свойства, древние люди верили во всемогущество объектов своего поколения. Веру в магическую силу «Меча Масламы» или же другого фетиша необходимо рассматривать как естественное явление в жизни наших предков.

Неудивительно, что вековое бытование предания среди верующих обогатило его яркими сверхъестественными легендарными мотивами, приближая повествование о мече сказка и легенда.

Исторические события XIV века, оставившие глубокий след памяти народов Дагестана, нашли свое воплощение предания с правдоподобными реалиями из прошлого. В горах Табасарана, как и на всем Кавказе встречаются скалы и утесы, напоминающие людей и животных. С древних пор люди полагали, что это - окаменевшие живые существа, которые имели определенную связь с человеком. Поэтому о каждом таком причудливом утесе или камне сохранились предания и легенды, уносящие наше воображение в анимистические и антропоморфные верования человека.

Антинадировские героические предания также создавались на базе исторических событий и отображали реальные факты. Естественно, за длительное время бытования в массах сказания подвергались видоизменениям, но отчетливо выраженная их историческая основа, создает представление достоверности.

Что же касается преданий табасаранцев, посвященных событиям XVIII века, то они до последнего времени редко записывались. До нас дошел целый цикл антинадировских преданий. В этот цикл вошли предания; «Жюгьей» («Жюгей»), «Уста Мажвад» («Кузнец Мажвад»), «Табасаранарин персарихъди вуйи дяви» («Битва табасаранцев с персами»), «ифтин раццар» («Кровавые ток - площадки»), «Гюрдишан гъала» («Крепость Гюрдишан -кала») и др.

В годы советской власти интерес к преданию не угасал. Так, в 1934 году Г. Лелевич отметил легенду о крепости семи братьев. Но он ограничивается вариантом Доногуева. В 1935 году А.Н. Генко при исследовании роли арабского языка в кавказоведении с точки зрения истории и лингвистики привлекает для изучения варианты П.К. Услара и Д. Донгуева, но дополнительных записей версии предания также не было сделано.

Особо интенсивные поиски предания проводились в 60 - 70 гг. собирателям М. Митаровым, М. Гасановым, М.Р. Гасановым и многими другими.

Предание «Крепость семи братьев» активно бытуя в массах, приобрело ряд вариантов в табасаранском фольклоре, и каждый из них сохранил долее или менее самостоятельную художественную структуру. В одних записях отражаются события местного значения, базирующихся на локальных конфликтах братьев с жителями с соседних аулов, в других - столкновение с царскими войсками, в третьих - воспевание освободительной борьбы табасаранцев против войск персидского шаха Надира в VIII веке по руководством семи братьев - джигитов, охранявших неприступную крепость.

Символичны в придании и образ сестры, «которая могла набрать воду, привязав к волосам кувшин, не опускаясь с крепости в реку». В разных вариантах по разному показано смерть девушки. В некоторых она спускается со скалы и кончает жизнь самоубийством, в других ее убивают жители близ расположенных селений. В варианте, записанным мной у старика селения Гухраг Табасаранского района Гамидова Абдулгамида говориться, что она «убегая от братьев на коне врага Казим - Паши, была сражена стрелой брата». Ее не похоронили, а оставили там, где она свалилась с коня. После каждый из прохожих бросал на нее камень и в результате обрадовалось на том месте огромная груда.

В фольклоре и литературе табасаранцев в долгое время господствовало мнение, что это сказание - предание на социально бытовую тематику, ибо до революционных вариантах говорится о конфликтах братьев с соседними ханами, которых они «часто грабили» и что братья «делали поборы со всех проезжающих».

Изучение дополнительных источников с сопоставлением названий мест и населенных пунктов, данных исторических трудах тех лет, с преданием позволяет определить точное время этих трагических событий, следовательно, и исходное время начало формирования исследуемого предания. Наиболее близкая их связь с топонимическими деталями прослеживается в записях личного летописца Надир - шаха Мухамада - Казима, посвятившего целый труд военной биографии «шахиншаха» под названием «Наме - йи Аламара - йи Надири».

Сражение с Надир шахом вошедшие в героическую летопись в народном творчестве, как наиболее драматические веки в истории народа. И по ныне сохранились развалины десятков беглых аулов, да молчаливые плиты могил. Общенародная трагедия, связанная с нашествием персов в Табасаран, как во всем Дагестане, оставив глубокий след в народном сознании. Она послужила огромным арсеналом для художественного творчества сказителей, которые создал великолепные предания и легенды. В них ярко отразилось как мужество защитников родной земли, так и бесчеловечная жесткость палачей Надир Шаха. Мотив «мольбы» людей под копытами коней прослеживается и в антинадировских произведениях других народов Дагестана.

И так, исторические предания табасаранцев художественно воспроизвели действительные события VIII и XIX веков оставляя заметный след в духовном наследии народа. Хотя эти предания, могут изменять, подменять имена реальных лиц, географические названия местности, художественно приукрашивает события и т.д. однако в содержащиеся в предсказаниях вымысел не столько об искажении достоверных фактов истории, сколько о стремлении народа предать им желательную окраску. Традицию художественного вымысла и поэтики предания допускают, что горцы иногда терпят поражение, но, как правило, концовка сказаний либо оптимистично, либо завершается полной победой ополченцев над многократно превосходящими силами противника.

Поэтому в данном жанре ярко прослеживается тенденция к искусственному исходу событий формируя у масс социально - патриотическое мировоззрение.

Героическая тематика, запечатленная первоначально в рассказах участников сражений против войск арабов, монголов, персов и др., позднее отложилось в художественной форме в преданиях и легендах. Более того, пройдя века своего активного бытования в народе, исторические предания табасаранцев подвергались напластованию различных эпох и влиянию других жанров народной прозы, приближаясь к легендам и сказочному эпосу.

Помимо героико-патриотической тематикой в преданиях табасаранцев отображены и социально - бытовые конфликты, которые также имеют реальную почву. Такие бытовые предания формировались в фольклоре народа как отзвук на жизненные явления и бытовые коллизии.

Предания на историческую и бытовую тематику часто переплетаются между собой. Порой трудно отличить их друг от друга. И в исторических, и в бытовых сюжетах, так или иначе, упоминаются события давно минувших лет, и недалекого прошлого, которые имели место в реальности. Возможно, сюжет табасаранского предания «НитIрик пир» («Нитрикский пир») скорее является бытовым, нежели историческим. Предание имеет различные варианты. В одном из них говорится, что «в далекие времена жители с. Нитрик жили как все табасаранцы и ничем не отличались друг от друга о от соседей. Вдруг неизвестно откуда пришла беда в село эпидемия чумы. Ежедневно болезнь уносила в могилу жизнь десятки людей. Живые нитрикцы не успевали рыть могилы и хоронить усопших. А жители соседних селений, боясь заразиться и распространить чуму, с горечью наблюдали с горки за трагедией нитрикцев. Каждый день нитрикский глашатай извещал с минарета соседние селения о происходящих событиях.

Так с. Нитрик просуществовало еще полгода, когда в селе остались в живых только двое, каждый из них мечтал умереть первым, чтобы было кому похоронить. А в соседнем селении на годекане обсуждали, как быть с тем, кого придется похоронить последним, чтобы зараза не распространялось. Желающих жертвовать собой не было как среди молодых, так среди пожилых. Тогда старик Барсикай обратился к джамаату с просьбой отпустить его как одинокого. Народ удовлетворил просьбу аксакала.

Старик попрощался с сельчанами и отправился в с. Нитрик. Через несколько дней, когда похоронил последнего нитрикца, Барсикай начал рыть деревянной лопатой себе могилу. К вечеру следующего дня закончил работу, воткнул лопату в землю и лег на дно могилы….

Пришла зима. Весной, когда все ожило вокруг, выросло дубовое дерево из той самой лопаты. И теперь стоит это дерево как свидетельство трагедии нитикцев.

Подобная участь настигла жителей двух селений, расположенных вблизи нынешнего селения Гухраг. Эти селения «Гъулгунин гъул» (» Молитвенное селение») и «БицIи Гурихъ» («Маленький Гурик») разрушены, а жители умерщвлены змеями. Согласно преданиям жители селения Молитвенного селения были отравлены змеями в один миг, а гурикцы умирали постепенно. В конце осталась одна женщина, которая завещала свое имущество жителям селений Ляхя и Гисик, так как гухрагцы крали у нее скот, птицу и т.д.

Итак, исторические, бытовые, топонимические и религиозные предания и легенды табасаранцев, формировавшиеся в течение многих веков на традициях эпического творчества народа, по-своему отобразили реалии прошлой действительности.

Заключение

Исследование устно-поэтического творчества народов Дагестана уже вышло за географические рамки Страны гор: в работах последних лет дагестанский фольклорный материал нередко рассматривался как составная часть Северо-Кавказского регионального народного творчества, как фольклор, в той или иной мере взаимосвязанный с творчеством народов Северного Кавказа, Закавказья, Поволжья.

Таким образом, табасаранская фольклористика ныне не полностью накопила определенный опыт, который дает возможность приступить к обобщенному осмыслению всего фольклорного массива.

Возникновение жанра преданий связано с исторической действительностью в них отражаются общественные взгляды, мировоззрения народа в различные периоды его историко-культурного развития.

Конечно, данная работа не может охватить все особенности преданий. По мере возможности мы постарались охватить некоторые наиболее важные стороны народных преданий.

В результате рассмотрения некоторых преданий, мы пришли к следующим выводам:

табасаранские предания находятся на начальной стадии развития, лишь в работах некоторых исследователей (П.К. Услара, А.Н. Генко и др.) встречаются некоторые аспекты единственного сказания «Крепость семи братьев», только в работах М.М. Курбанова более подробно рассматривается этот жанр;

нам удалось определить историю возникновения табасаранских преданий;

определили жанр преданий и классифицировали табасаранские предания на исторические, бытовые, топонимические, религиозные и др.

Библиография

1. Азбелев С.Н. Отношение предания, легенды, сказки к действительности (с точки зрения разграничения жанров). - В сб.: славянской фольклор и историческая действительность. М.: 1965.

2. Булатова А.Г. Традиционные праздники и обряды народов горного Дагестана в XIX-нач. ХХ века. Наука. Л.: 1988.

2. Вирсаладзе Е.Б. Предисловие // Грузинские народные предания и легенды. М.: 1973.

3. Гусев В.Е. Эстетика фольклора. М.: 1967.

4. Кравцов Н.И. Лазутин С.Г. Русское устное народное творчество. «Высшая школа». М.: 1983.

5. Курбанов М.М. Душа и память народа. Махачкала, 1996.

6. Литературный энциклопедический словарь (Под общ. ред. В.М. Кожевникова, П.А. Николаева). Сов. энциклопедия, 1987. М.: - 852 с.

7. Магомедов Р.М. Обычаи и традиции нардов Дагестана. Дагучпедгиз. Махачкала, 1992.

8. Пропп В.Я. ОБ историзме фольклора и методах его изучения // Фольклор и действительность. М.: 1976.

9. Соколова В.К. Русские исторические предания. М.: 1970.

10. Хашаев Х. - М. Общественный строй Дагестана в XIX в. М.: 1961.

11. Чеснов Я.В. Миф о Мече и начало государственности в Восточном Индокитае. // Религия и мифология народов Восточной и Южной Азии. М.: 1970.

12. Шихсаидов А.Р. Ислам в средневековом Дагестане (VII-XX вв) Махачкала, 1969.

Размещено на Allbest.ru