Развитие методологии системного подхода в отечественной педагогике

Именно поэтому осознание редукционной сущности системного подхода заставляло системологов размышлять над проблемой сочетания формальных и содержательных методов системного исследования, над проблемой преемственности общенаучного и конкретно-научного системного подхода (И.В.Блауберг, В.П.Кузьмин, В.Н.Садовский, А.Д.Урсул, Э.Г.Юдин и др.). По мнению Д.И.Гвишиани, “становилось все более очевидным, что результаты системного исследования определяются не формальными методами, как таковыми, а содержательно-теоретическими, и в первую очередь философско-социальными предпосылками” (80, 22).

В этой связи высокие оценки эвристического потенциала системного подхода могли быть справедливыми лишь в контексте отрицания его самодовлеющего значения. По утверждению Г.П.Щедровицкого, “системный подход в нынешней социокультурной ситуации может быть создан и будет эффективным только в том случае, если он будет включен в более общую и более широкую задачу создания и разработки средств методологического мышления и методологической работы” (385, 224).

Таким образом, еще в 70-е годы эйфория от всемогущества системного мировидения начала входить в спокойное конструктивное русло представлений о важном, но не исключительном месте системного подхода в комплексе методологических средств как на общенаучном, так и на конкретно-научном уровне.

* * *

Итак, мы попытались представить целостно методологию системного подхода в том виде, в котором она сложилась на первом этапе становления системного мышления, согласно периодизации В.Н.Садовского. Напомним, что в приложении к истории советского системного движения эту периодизацию приходится уточнять, и первый период, связанный с рассмотрением простых статических систем в советской философии продолжался с 50-х до начала 80-х годов ХХ века.

Если рассматривать системные исследования с точки зрения эпистемологии, то они предстают не в виде различных направлений системного подхода, как считали И.В.Блауберг, В.Н.Садовский, Э.Г.Юдин в свое время, а в виде целостной методологии системного подхода, включающей в себя методологические процедуры различных эпистемологических уровней - от выделения объекта познания до конструирования реальной системы в конкретных условиях. Более наглядно методологию системного подхода в сравнении с версией структуры системных исследований И.В.Блауберга, В.Н.Садовского, Э.Г.Юдина мы попытались представить в виде таблицы (см. таблицу № 1).

Первый этап развития системного мышления был связан с всплеском огромного интереса к системологической проблематике, выразившемся в экспоненциальном росте числа публикаций в этой области, что, собственно, и позволило советским ученым и философам сделать существенный вклад в разработку теоретических и логико-методологических проблем системных исследований.

Вместе с тем саморефлексия отечественной исследовательской мысли была направлена на осознание не только возможностей, но и пределов системного мировоззрения, что становилось конструктивным основанием для дальнейшего развития системной методологии.

В рамках нашего исследования, посвященного системному подходу в педагогике, представления о развитии общенаучного системного подхода дают методологический инструмент для анализа, позволяют оценить реальный и потенциальный результаты использования системного подхода в педагогических исследованиях, его влияние на развитие педагогической науки и практики.

148

Таблица 1

Глава II. ПРОБЛЕМА СПЕЦИФИКИ ПЕДАГОГИЧЕСКИХ ОБЪЕКТОВ СИСТЕМНОГО ИССЛЕДОВАНИЯ В ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ПЕДАГОГИКЕ КОНЦА 60-Х - 80-Х ГОДОВ ХХ ВЕКА

Обращение советской педагогики к системному подходу в период его ''триумфального шествия" по всем областям науки, в период становления новой, системной парадигмы научного мышления было естественным и закономерным. Но характер использования и особенности развития системного подхода в педагогических исследованиях и образовательной практике были сложно обусловлены целым рядом внешних и внутренних по отношению к педагогике обстоятельств.

Особый фон "романтического сциентизма" с легким флером диссидентства в "отрицании отрицания" марксизма системным подходом, осознаваемое противоречие между необходимостью становления педагогики как теоретической науки и средствами такого оформления создали для системного подхода режим наибольшего благоприятствования в педагогических исследованиях. Его уже утвердившийся в других областях знания высокий статус как нового эффективного познавательного средства, воспринимаемый педагогикой уже аксиоматически, снизил и барьер критики, облегчил его "проходимость" в педагогическую науку.

Тем не менее методологи и теоретики педагогики, аргументируя невозможность непосредственного переноса общенаучного системного подхода в педагогические исследования, видели необходимость специальной разработки педагогического варианта системного подхода .

Согласно схеме методологии системного подхода, обоснованной нами в первой главе, разработка "педагогической версии" системного подхода соответствует уровню конкретно-научной методологии системных исследований, в рамках которой разрабатываются проблемы определения специфики педагогических объектов как систем; выстраивания программ исследования объектов педагогической действительности как а) педагогических систем, б) уникальных систем; определения специфики методов системного исследования в педагогике; определения стратегии практико-ориентированного исследования, имеющего целью использование системных представлений для проектирования, построения и совершенствования реальной педагогической системы.

Оценивая поиски педагогов рассматриваемого периода в области методологии системного подхода, мы ориентировались на стратегии, которые описал Г.П.Щедровицкий, характеризуя возможные варианты использования системного подхода в конкретно-научных исследованиях.

Первая стратегия, по мнению методолога, связана с тем, что исследователи непосредственно приступают "к делу" и начинают конструировать системно-структурные представления, не зная, как это делать и что должно получиться в результате.

Вторая стратегия предполагает проектирование и создание такой организации как "машина деятельности", которая в процессе своего функционирования начала бы перерабатывать современные зародыши системно-структурных представлений в стройное и непротиворечивое единство системных взглядов и разработок.

Наконец, третий вариант, самый массовый и распространенный, по мнению Г.П.Щедровицкого, представляет собой новое обговаривание и переформулирование уже имеющихся представлений, созданных другими, но он не дает подлинного вклада в культуру (385, 200).

Нам удалось обнаружить в отечественной педагогике рассматриваемого периода не так много специальных работ, предметом которых была бы педагогическая методология системного подхода (В.П.Беспалько, Ф.Ф.Королев, Н.В.Кузьмина, А.М.Саранов, А.М.Сидоркин (35; 172; 192; 233; 295). Как правило, педагоги-исследователи в работе над конкретными проблемами либо непосредственно использовали алгоритм общенаучного системного подхода, либо разрабатывали специальную методику системного подхода для решения локальных задач собственного исследования. Нечастыми были случаи, когда ученый при разработке методики системного подхода для конкретного исследования проделывал серьезную методологическую работу по обоснованию специфики методологии системного подхода в педагогике. Таким образом, если соотнести пути разработки методологии системного подхода в педагогике со стратегиями, выделенными Г.П.Щедровицким, можно увидеть, что чаще всего в педагогике использовалась первая и третья стратегии, вторая, связанная со специальным целенаправленным выстраиванием методологии педагогического системного подхода, встречалась значительно реже.

В этой связи обращение к истории поисков в области педагогической методологии системного подхода может быть продуктивным в плане синтеза отдельных идей и представлений, наработанных в рассматриваемый период, в целостную методологию системного подхода в педагогике.

Разработка педагогической методологии системного подхода начиналась с определения особенностей педагогических явлений и процессов как объектов системного исследования.

Выстраивание исследовательской программы на основе системного подхода необходимо предполагает продвижение к познанию системной сущности определенного объекта. С точки зрения обоснованной нами схемы современной методологии системного подхода логика продвижения к системной сущности того или иного объекта познания должна определять следующую последовательность этапов.

1. Доказательство того, что данный объект является системой (онтологическая позиция) или может быть рассмотрен как система (гносеологическая позиция).

2. Доказательство того, что данный объект является системой определенного класса (уровень общенаучной методологии как синтез онтологических и гносеологических позиций).

3. Доказательство того, что данный объект является системой определенного вида, входящей в определенный класс систем (уровень конкретно-научной методологии).

4. Обнаружение особенностей данного объекта как уникальной системы в конкретных обстоятельствах (праксеологический уровень).

Тогда, с современной точки зрения, очевидна логика обоснования специфической системной сущности педагогического объекта. Например:

- школа может быть рассмотрена как система, так как имеет признаки (…) системы;

- школа является гуманитарной системой, так как имеет признаки (…) гуманитарной системы, следовательно, школа - сложная, открытая, динамическая, самоорганизующаяся, вероятностная, саморазвивающаяся и т.п. система;

- школа является педагогической системой, поэтому в отличие от других гуманитарных систем имеет следующие признаки и свойства (…);

- школа относится к особой разновидности педагогических систем, поскольку (…);

- школа № ХХ города ХХ, будучи типичной педагогической системой, что позволяет ее проектировать и выстраивать ее развитие на основе объективных законов общей и педагогической системологии, является в то же время уникальной системой в силу уникальности условий конкретной среды (традиций, системообразующей деятельности, кадров и т.п.), что позволяет создавать научно-обоснованный проект непосредственно для конкретной школы на основе ее специфических характеристик.

Каждый из этих логических шагов открывает возможности для построения программы системного исследования определенного масштаба.

Напомним, что данная логика выстроена нами на основании современных представлений о методологии системного подхода, что позволяет нам использовать ее в качестве инструмента исследования истории проблемы специфики педагогических систем как одного из возможных аттракторов.

Проблема классификации систем и специфики системных объектов той или иной природы впервые была поставлена в рамках разработки онтологического и гносеологического уровней методологии общенаучного системного подхода. Специфика педагогических объектов как систем исследовалась с двух сторон: философами в рамках общенаучного системного подхода и учеными-педагогами в рамках самой педагогики.

Философские представления об особенностях педагогических системных объектов мы попытались представить во втором параграфе первой главы настоящей работы. Философами педагогические системы классифицировались как социальные по основанию формы движения, в котором находятся элементы, и соответственно характеризовались по другим основаниям как искусственные (по происхождению), открытые (по отношению к воздействиям окружающей среды), динамические (по характеру развития), управляемые (по механизмам управления), самоорганизующиеся (по характеру организации) и т.п. Кроме того, в философии уже сложились представления о специфических характеристиках социальных систем, выделяющих их из ряда систем других типов; целенаправленность; сложность внутренней структуры, не исчерпывающейся причинно-следственными связями; сложные отношения с макросистемами; единство объективного и субъективного; самоорганизация и саморазвитие; ценностная ориентированность; вероятностность; уникальность; огромное внутреннее разнообразие; рефлексия и т.п.

Задачей педагогической системологии становилось, таким образом, выделение педагогических систем из ряда систем социальных путем обнаружения их качественного своеобразия, специфических характеристик.

Вхождение системного подхода в педагогику и постановка проблемы специфики педагогических систем не совпадают хронологически. Первые работы, посвященные возможностям использования системного подхода в педагогических исследованиях, главным образом, содержали доказательства того, что педагогические явления и процессы имеют системную природу, на основе чего выводилась возможность и необходимость применения системного подхода в педагогике. Задача обоснования правомерности системного подхода к педагогическим явлениям и процессам отодвигала на второй план вопросы специфики объектов педагогики, акцент делался на типичности педагогических систем.

Ф.Ф.Королев, ставя задачу выработки "такого понятийного аппарата и такой методики, которые отвечают специфическим особенностям системных исследований в педагогике" (179, 379), сам описывал педагогические объекты как системы именно в рамках ответа на вопрос "входят ли в класс систем педагогические явления" (172, 216). Методолог показал, что педагогические явления относятся к большим, или сложным, системам и имеют ряд особенностей, свойственных им как всем сложным системам: целостность, которую толковал как служение всех частей сложной системы общей цели; влияние изменения одного параметра на все остальные и необходимость научно обоснованного руководства системой (172, 216-217).

Выбор всего трех параметров сложной системы из всех описанных к тому времени в общенаучном системном подходе (самоорганизация, вероятностность, сложность внутренней и внешней структур, динамичность и т.д.) свидетельствует о том, что Ф.Ф.Королев, доказывая типичность педагогических явлений как систем, все же удерживал в зоне внимания существование определенной педагогической специфики. Однако на сущности этой специфики методолог не останавливался, а выбор именно этих, а не иных или не всех параметров свидетельствует о том, что ему самому эта специфика была пока не очень ясна.

Т.А.Ильина в своей работе "Структурно-системный подход к организации обучения" выводит определение понятия "система" путем анализа различных педагогических систем и вычленения в них типичных признаков системы (131, 15-16). С точки зрения формальной логики выведение родового понятия на основе характеристики одного вида феноменов недопустимо. Объяснением тому, что эту логическую ошибку исследователь не замечает, может быть только убежденность Т.А.Ильиной в типичности педагогических систем, в отсутствии у них какого-либо принципиального с точки зрения системного подхода своеобразия. Об этом же свидетельствует и утверждение о том, что "хотя каждый класс систем изучается определенной наукой, все науки при исследовании систем решают в принципе один и тот же ряд задач возрастающей трудности" (131, 23). Т.А.Ильина соотносит педагогические системы с их онтологической классификацией в философии, характеризуя систему обучения как искусственную, открытую, нежесткосвязанную (131, 17).

Однако было бы несправедливым представлять убежденность исследователя в типичности педагогических систем как абсолютную. Так, рассматривая педагогические явления как объекты применения системного подхода, Т.А.Ильина отмечает, что при этом "следует учитывать все факторы, оказывающие влияние на систему в целом, но особо выделяя факторы, поддающиеся воздействиям педагога или лиц, осуществляющих управление" (131, 24). На наш взгляд, данное требование можно рассматривать и как попытку обозначить некую особенность педагогической системы, отличающую ее от других систем.

А.Т.Куракин, размышляя о путях применения системного подхода к исследованиям вопросов воспитания, вообще пропускает обоснование возможности рассмотрения педагогических явлений как систем (197; 198). В своих работах ученый дает гносеологическую характеристику системного подхода как способы мышления исследователя, затем непосредственно применяет основные процедуры системного подхода к педагогическому объекту - коллективу. То есть, для исследователя аксиоматична не только сама возможность рассмотрения педагогического объекта как системы, но и типичность педагогической системы.

Если соотнести логику размышлений Т.А.Ильиной, Ф.Ф.Королева и А.Т.Куракина с философскими категориями "общее", "особенное" и "единичное", то можно утверждать, что Ф.Ф.Королев и Т.А. Ильина в своих работах делали акцент на "общем", обосновывая наличие у педагогических объектов свойств типичных сложных систем, а А.Т.Куракин, воспринимая "общее" как аксиому, переходил к "единичному". Но никто из них не уделял должного внимания "особенному".

Увлеченность новым стилем мышления, сведение педагогических объектов к типичным системам таили в себе опасность редукции представлений о сложной природе педагогических явлений и процессов, о чем с тревогой писал М.А.Данилов, отмечая, что при использовании новых познавательных средств, в том числе и системного подхода, "во многих случаях не учитываются сложность, необычайная тонкость и высокая степень ответственности решения педагогических проблем" (90, 33).

О необходимости особенной осторожности при выполнении процедур системного подхода писал и В.И.Загвязинский, обосновывая эту необходимость наличием у педагогической системы особых свойств (116, 53-56). Однако, характеризуя педагогическую систему, исследователь классифицирует ее как сложную, динамическую, нелинейную, несводимую, саморазвивающуюся, обладающую имманентными движущими силами, то есть описывает характеристики, свойственные не только педагогическим, но и многим другим системам. О собственно педагогической специфике речь идет, на наш взгляд, тогда, когда автор, критикуя формализацию в педагогических исследованиях, говорит о ее результатах: "отбрасывается все содержание волевых усилий, эмоциональная окраска учения, воображение, интуиция, побудительные мотивы, отношение к выполненной работе, личностный аспект учебно-познавательной деятельности" (116, 57).

И М.А.Данилов, и В.И.Загвязинский указывали на необходимость учета специфики педагогических систем, выделяли отдельные черты этой специфики, но не определяли ее сущности. Поскольку проблема отличия педагогических систем от других системных объектов возникла именно в связи с появлением системного подхода, то в педагогике пока еще не существовало решения этой проблемы. Заслуга М.А.Данилова и В.И.Загвязинского именно в актуализации этого вопроса, во введении его в круг первоочередных проблем методологии педагогики.

Со средины 70-х годов, когда уже никому не надо было доказывать правомерность применения системного подхода в педагогике путем обоснования системной природы педагогических объектов, внимание исследователей обращается к поиску специфических особенностей педагогических объектов как систем.

Первоначально поиски в этом направлении были связаны с попытками сведения педагогической системы к какому-либо другому, более простому или более изученному классу систем (информационных, управленческих, социальных) и соответствующей их характеристикой на основе принципа изоморфизма.

Так, И.П.Бим, характеризуя систему просвещения как сложную, отмечает, что "ее наиболее существенное свойство - информационная природа, то есть функциональная нацеленность на передачу и прием, хранение и переработку информации об окружающей действительности в целях приобщения индивида к социальному опыту предшествующих поколений, в целях формирования его личного опыта" (38, 13). Системообразующими свойствами системы просвещения исследователь считает целостность как единство функций всех элементов и управляемость. Как видим, попытка определить специфику педагогической системы в данном случае окончилась сведением ее к другому классу систем - информационным системам, а выделение системообразующих свойств вообще перечеркнуло усилия исследователя выделить "особенное", поскольку данные свойства, во-первых, характерны для каждого второго системного объекта самой различной природы, а во-вторых, не являются системообразующими.

В.П.Беспалько специфику педагогических систем усматривал в том, что в них протекают педагогические процессы, определяя педагогическую систему как систему управления педагогическими процессами (35, 25). Однако, в чем отличие педагогических процессов от каких-либо других, исследователь не раскрывал, поэтому не понятно, чем же педагогическая система как система управления педагогическими процессами отличается от любой другой системы, связанной с управлением какими-либо иными процессами. Контекстуально можно определить, что отличие педагогических процессов от других связывается ученым с обеспечением перехода абитуриент-специалист, но влияет ли эта характеристика педагогического процесса на появление специфических черт в системе управления, ученый не выясняет. Судя по тому, что управление В.П.Беспалько рассматривает как "всякое влияние на систему с целью поддержания или изменения ее алгоритма функционирования" (35, 107), сведение педагогической системы к системе управления не было продуктивным для определения внутренней специфики педагогических систем.

Ряд педагогов исчерпывали характеристику особенностей педагогической системы указанием на ее принадлежность к классу социальных систем. Так, А.М.Саранов, целью исследования которого было выявление методологических регулятивов системного подхода для построения целостной теории воспитательного процесса, организованного классным руководителем, связывал возможности достижения этой цели с определением процедур исследования на основе системного подхода при условии учета специфики педагогических явлений (выделено мной - А.К.). Однако единственным указанием на специфику является утверждение о том, что "социальные системы (в том числе и педагогические) характеризуются целесообразностью, то есть стремлением к достижению целей. Это один из ее системообразующих факторов" (295, 9). То есть и в этом случае педагогическая система сводится к системе определенного класса - социальной, и рассматривается уже как социальная система. Причем, из всех характеристик социальной системы, отличающих ее от биологических, механических и других систем, и уже известных в философии и общенаучном системном подходе (глава I) выбрана только одна - целесообразность. Таким образом, сущность педагогической системы редуцирована дважды: сначала сведением ее к социальной системе, затем сведением сущности социальной системы к целесообразности. Работа в целом посвящена выявлению специфики системы воспитательной работы классного руководителя, то есть особенностей не вообще педагогических явлений, а одного их них, характеристике "единичного", а не "особенного".

Попытку охарактеризовать крупный педагогический объект - школу - как социально-педагогическую систему предпринимал Ю.А.Конаржевский (164, 89-92). Среди признаков, которые исследователь посчитал характерными для социально-педагогической системы, такие, как прямая и необходимая причинно-следственная связь деятельности школы с социальным заказом общества; циклический характер жизнедеятельности системы; сложность процессов, протекающих в системе; принцип успеха, который должен быть заложен в основу деятельности системы; очень высокочувствительные связи с внешней средой и другие признаки, характерные не только для педагогической, но и для других систем. Вместе с тем Ю.А.Конаржевский выделил большое количество признаков, в совокупности претендующих на описание качественной специфики педагогических систем: более сложная, чем в других социальных системах, цель функционирования; в силу специфики обучения очень сильная иерархическая зависимость между процессами, протекающими в ней; особенность цикличности системы - перерывы между циклами; ежегодное плановое обновление большей части элементов системы; совокупность осознанных общественных, коллективных и личных интересов лежит в основании деятельности только одной подсистемы - коллектива учителей, а в ученическом коллективе находится в стадии формирования; школа имеет более богатые, по сравнению с другими социальными системами, возможности для формирования личности; отсроченность результатов, не поддающихся конечному измерению и др. Как видим, для обнаружения качественной особенности педагогической системы, Ю.А.Конаржевский воспользовался только средствами - алгоритмом и терминологией - системного подхода, не используя содержательных педагогических методов, что позволило ему вскрыть только внешние специфические проявления педагогической системы как явления. Сущность же собственно "педагогического" осталась за рамками исследования.

Очевидно, такой уход от изучения "особенного" можно объяснить не только огромным разнообразием педагогических объектов, которые могут быть рассмотрены как система, что затрудняло поиск оснований для выявления особенностей специфической группы систем - педагогических, но и отношением исследователей к понятию "система" как к знаку, фиксирующему некие внешние, типичные характеристики явления, "общее" в нем. Представления об "особенном" связывались уже не с системой, а с другими, внутренними характеристиками.

Например, И.С.Марьенко систему нравственного воспитания определяет как "совокупность частей, находящихся в определенной взаимосвязи, конкретное содержание которых определяется структурными единицами" (226, 33). Такое определение ничего не прибавляет к знанию о сущности нравственного воспитания, скорее затрудняет ее понимание, однако содержит указание на некие формальные признаки, превращающие нравственное воспитание в систему. Сущность этой системы автор пытается раскрыть уже без использования системной терминологии: "процесс нравственного воспитания, состоящий из двух взаимосвязанных сторон (педагогическое влияние и развитие личности), условно можно разделить на три части - основную (воспитание) и две сопутствующие (перевоспитание и самовоспитание)" (226, 28). Не обсуждая здесь удачность данной попытки, зафиксируем только отношение к системе как к внешней, формальной характеристике феномена, что позволяет не связывать задачи выявления специфических, сущностных особенностей педагогических объектов с системным подходом.

Самым популярным приемом, применяемым для характеристики специфики педагогических систем, было вычленение исходной абстракции - "клеточки" педагогической системы. Рождение этого приема вначале было связано не с системным подходом, а с его антиподом, элементаризмом.

И.В.Блауберг, В.Н.Садовский, Э.Г.Юдин, противопоставляя элементаризм и концепций целостности, так раскрывали основные положения элементаризма: "во всяком явлении необходимо отыскать его первооснову, те исходные "кирпичики", из которых оно складывается по определенным законам; поэтому проблема сложности - есть проблема сведения сложного к простому, целого к части, и если мы не знаем исходного атома, простого элемента, то это лишь признак слабости нашего познания" (50, 6).

В основе концепций целостности лежат идеи несводимости сложного к простому, целого к части, наличия у целостного объекта таких свойств и качеств, которые никак не могут быть присущи его составным частям в отдельности, зависимость всех элементов, процессов и отношений внутри системы от структурного принципа организации (50, 6).

Попытки отыскать элементарную "клеточку" педагогических феноменов, начавшиеся с работ Л.А.Левшина (205, 206) в 60-е годы и столь распространенные в 70-80-е годы, были связаны с поисками качественной определенности своеобразия педагогических явлений, обеспечивающей их принадлежность к педагогической науке. По сути, все эти попытки выражали стремление свести сложность педагогических феноменов к простейшим атомам. К счастью, большинство исследователей, участвовавших в этих поисках, отдавали себе отчет в том, что искомая "клеточка" есть единица теоретического анализа педагогического объекта, исходная абстракция, необходимая для реализации метода восхождения от абстрактного к конкретному, то есть для более строгого теоретического построения педагогики как науки (116, 170), а не для прямого переноса на практику.

Как ни странно, но с вхождением системного подхода в педагогику поиски исходной абстракции не только не прекратились, но усилились, обосновываясь теперь уже важностью системного подхода. Теперь необходимость вычленения "элементарной клеточки" связывалась с первыми шагами гносеологической программы системного исследования: если мы намерены рассматривать данный объект как систему, необходимо изучить его состав, вычленив элементы - наименьшие части системы, сохраняющие ее целостные свойства.

В этой связи в теоретическом опыте отечественной педагогики на основе положений системного подхода и формальной логики сложилась система правил, призванных обеспечить успех в выделении элементарной "клеточки" педагогических объектов:

1. Исходная абстракция должна отражать сущность, причину вещи и должна быть такой абстракцией, которая не опосредована другими, а напротив, сама опосредствует другие стороны и свойства явлений.

2. Абстракция не должна заходить так далеко, чтобы терялось качество исследуемого явления.

3. Абстракция должна совпадать в общем и целом с тем, что было исторически первым в реальном процессе самой действительности.

4. В исходной абстракции должны быть те же противоречия, развертывание которых служит движущей силой развития явления в целом (29; 45; 116; 205).

Вариантов элементарных "клеточек" педагогических явлений, с которыми связывалась возможность построения педагогической теории было предложено очень много: "педагогическое воздействие" (Л.А.Левшин, 1964), "педагогическое отношение" (Л.А.Левшин, 1968), "педагогическое явление" (Л.А.Левшин, 1980), "дидактическая задача" (В.И.Загвязинский), "ячейка" (Н.В.Кузьмина, В.И.Гинецинский), "педагогическое отношение" (А.П.Сидельковский), "действие" (И.Я.Лернер), упражнение (П.М.Эрдниев, Б.П.Эрдниев), "состояние личности школьника" (В.С.Ильин), "педагогическая ситуация" (Б.П.Битинас), "взаимодействие участников" (В.Д.Семенов), "познавательное действие" (Т.И.Шамова), "молекула", состоящая из атомов: мельчайший акт воспитательной деятельности, соответствующий ему такой же мельчайший акт жизнедеятельности воспитанника и накапливающиеся изменения в его психическом и физическом состоянии (Г.И.Легенький), "дидактический прием" (М.И.Махмутов), "урок" (Е.Н.Тонконогая) и другие.

Многообразие вариантов "клеточек", невозможность остановиться на каком-то одном варианте свидетельствует о том, что поиск "исходной абстракции" велся на слишком низком уровне обобщения, позволявшем обнаруживать специфику конкретных педагогических объектов, но не всех педагогических феноменов вообще. Именно об этом еще в 1969 году писал М.А.Данилов: "в связи с тем, что исследование теоретических основ педагогики и, в частности, вскрытие исходной абстракции, позволяющей познать логическое движение педагогики как отражение реального педагогического процесса воспитания, то есть научное решение логического и исторического в педагогике, еще ждет своих исполнителей, педагоги-исследователи пытаются подойти к решению этой задачи "в частном виде" (93, 16).

Поэтому поиски исходного элемента такой сложной системы как педагогическая не увенчались успехом в свете первоначальной задачи - определения качественного своеобразия педагогических объектов. Хотя определенные эвристические функции эти исходные абстракции выполняли, поскольку в конкретных исследованиях успешно играли роль инструмента теоретического анализа определенных педагогических объектов.

Другая линия поиска специфики педагогических систем была связана с поиском главного противоречия, определяющего качественные особенности педагогических объектов. Определенные параллели между этими линиями, безусловно, существовали - и элементарная "клеточка", и "основное противоречие" должны были играть роль "исходной абстракции" как средства теоретического познания. Однако если в поисках "клеточки" внимание исследователей обращалось к статическому состоянию системы, то осмысление "основного противоречия" заставляло рассматривать систему в динамике.

В поисках основного противоречия генетически исходным было обоснованное М.А.Даниловым, составляющее, по его мнению, основную движущую силу педагогического процесса, противоречие между требованиями, предъявляемыми школьнику и возможностями их выполнения, между выдвигаемыми ходом обучения познавательными и практическими задачами и наличным уровнем знаний, умений и навыков учащихся, то есть уровнем их умственного развития (90, 16). Очень важным нам представляется уточнение, сделанное М.А.Даниловым, которое очень часто при цитировании опускается: "противоречие становится движущей силой обучения, если оно является содержательным, то есть имеющим смысл в глазах учащихся, а разрешение противоречия - явно осознаваемой ими необходимостью" (90, 17). Именно это уточнение делает сформулированное методологом противоречие действительно основным, то есть вскрывающим сущность, причем гуманистическую, педагогического феномена - процесса обучения.

В.И.Загвязинский, занимавшийся исследованием движущих сил учебного процесса, предложил более тщательное обоснование, развитие и конкретизацию противоречия, обнаруженного М.А.Даниловым, сформулировав основное противоречие учебного процесса как "противоречие между воплощенным в деятельности ученика достигнутым уровнем знаний, развития, отношения к учению и требуемым уровнем, находящимся в ближайшей перспективе, закономерно вырастающим из достигнутого уровня" (116, 21).

Ю.К.Бабанский, стремясь определить качественное своеобразие движущих сил всего педагогического процесса в целом, а не только процесса обучения, в качестве основного рассматривал противоречие между выдвигаемыми требованиями познавательного, практического, общественно-полезного характера и реальными возможностями воспитуемого по их реализации (25, 253).

Очевидно, что все предложенные противоречия действительно содержатся в педагогических системах и действительно являются их движущими силами, однако трудно согласиться с тем, что именно этими противоречиями определяется качественное своеобразие педагогических систем, вскрываются специфические характеристики, отличающие их от других систем. Эти противоречия могут быть обнаружены во многих "человекосодержащих" системах, в различных проявлениях социальной жизни индивида, например, в процессах профессионального роста, самосовершенствования в любой социальной роли.

Еще одна попытка определить основное противоречие педагогической системы была предпринята А.М.Сидоркиным, считавшим, что это противоречие лежит в основе инвариантной связи, которая и определяет специфику педагогической системы (305, 29).

Многие исследователи, обращаясь к поиску качественной определенности педагогических систем, усматривали эту инвариантную связь в подчиненности целям обучения, воспитания и образования (Н.В.Кузьмина (192, 90)), в объединении для целей обучения и воспитания (Н.Д.Никандров (273, 106)), в протекании педагогических процессов (В.П.Беспалько (35, 25)), в реализации воспитательной функции (Ю.П.Сокольников (320, 18)) и т.д. Но сущность "педагогического", "воспитательного" в характеристике специфики системы всегда оставалась размытой, улавливаемой в контексте, но не поддающейся формулировке. Логика характеристики имела определенные дефекты в конструкциях типа "педагогическая система - это система педагогическая" или "педагогическая система - это социальная система, которая является педагогической".

Л.И.Новикова на одном из заседаний лаборатории методологии педагогики заметила: "педагогическое может рассматриваться как социальное, социально-педагогическое и педагогическое. Но в современных работах педагогическое, как главное, для чего система существует, фактически отсутствует" (274, 13).

Действительно, воспитательные цели, процессы и функции могут существовать во всех социальных системах, тем более в советском обществе, "поделенном на воспитателей и воспитуемых вследствие педагогизации общественной жизни незрелой социальной теорией" (377, 116).

В этой связи А.М.Сидоркин отмечал, что не само по себе наличие чего-то педагогического (процесса, цели, функции и т.п.) составляет сущность педагогической системы, а его преобладание, главенствующее положение по отношению ко всем остальным целям, процессам, функциям. Оставалось только наполнить "преобладание" каким-то конкретным теоретическим содержанием.

Опираясь на идею К.Маркса о двойственной природе деятельности (обработка природы людьми и обработка людей людьми), А.М.Сидоркин обнаружил, что сущность педагогической системы заключается не в соотношении содержания и формы деятельности людей, как в любой социальной системе, а в соотношении этой деятельности в целом с педагогическим результатом (306, 70).

Дело в том, что исходя из положений деятельностного подхода (А.Н.Леонтьев), воспитание не может осуществляться вне деятельности, оно, по сути, и заключается в вовлечении ребенка в соответствующую деятельность на соответствующих мотивах, в ходе которой и происходит изменение личности ребенка. Причем, если в обычной деятельности развитие личности субъекта выступает как побочный, сопутствующий продукт, полностью подчиненный непосредственной цели деятельности, то в воспитательной деятельности результат лежит в плоскости разрешения противоречия между целью-в-объекте (цель деятельности по "изменению природы людьми") и целью-в-субъекте (цель деятельности по "изменению людей людьми"), или в иной формулировке - между педагогическими целями и целями самих детей. Это противоречие и является основным педагогическим противоречием, отражающим сущность педагогической системы, по мнению А.М.Сидоркина, поскольку оно встречается в любом виде воспитательной деятельности и не встречается нигде, кроме воспитательной деятельности (308, 44-49).

А.М.Сидоркин, таким образом, обнаружил новое противоречие педагогической системы, по всей вероятности, действительно более глубоко раскрывающее специфическую сущность педагогических феноменов. Самое, на наш взгляд, ценное в обнаруженном ученым противоречии - указание на гуманитарную природу педагогической системы, что можно считать продолжением гуманистических идей М.А.Данилова, связывавшего возможности превращения основного противоречия педагогического процесса в его движущую силу с реализацией гуманистических установок в педагогической деятельности. Однако если вернуться к собственным аргументам А.М.Сидоркина, указывающим на то, что воспитательная функция как одна из других функций существует у любой социальной системы, то, следовательно, и воспитательную деятельность можно рассматривать как один из аспектов других видов деятельности (например, деятельности управления). Следовательно, данное противоречие тоже не исчерпывает сущности педагогической системы. То есть мы оказались опять в исходной точке рассуждений, возможно, на новом витке знаний о педагогической системе.

И.А.Колесникова, не выделяя основного противоречия педагогической системы или иерархии противоречий, описывает движущие силы воспитательного процесса как совокупность внешних и внутренних противоречий. Внутренние, по ее мнению, возникают уже на уровне взаимодействия целей и задач воспитания: разное понимание, осознание и формулировка цели разными педагогами; разность позиций взрослого и ребенка, педагога и коллектива; несовпадение ценностей; противоречия в средствах достижения цели у детей и взрослых, противоречия на уровне организационных форм, методов, оценки результатов. Все это противоречия по линии взаимодействия "воспитатель-воспитанники" А есть еще противоречия в самой деятельности воспитателя или личности (между выдвинутой педагогом целью и другими компонентами его деятельности), противоречия в системе субъектов воспитания, сама личность как субъект своего развития и воспитания полна противоречий. К внешним противоречиям И.А.Колесникова относит противоречия, возникающие при соприкосновении процесса воспитания с системами другого уровня (158, 64-67).

Очевидно, обнаружив, что попытки выделения основного противоречия не могли полностью удовлетворить необходимость вскрытия специфики педагогических систем, И.А.Колесникова решила, что только совокупность всех противоречий может в целом охарактеризовать ее качественные особенности, что, на наш взгляд, перевело поиск специфики педагогических систем из теоретической в эмпирическую область.

В целом же, как нам представляется, поиски "исходной абстракции" - "клеточки" и "основного противоречия" - были попыткой перевода исследований сугубо системологических характеристик педагогической системы - ее состава и структуры - на более высокий уровень теоретического обобщения.

Вместе с тем поиски в области качественных характеристик педагогических систем позволили определить хоты бы общие очертания их специфики, что давало формальные основания для онтологической классификации педагогических систем.

В.П.Беспалько, считая, что единственным фактором, определяющим функционирование педагогической системы, является социальный заказ, который формируется в соответствии с особенностями общественных отношений конкретной общественно-исторической формации, выделял два вида педагогических систем - "чистые" и "комбинированные" (35, 33). "Чистые" педагогические системы - это системы, соответствующие одной общественной формации, а "комбинированные" содержат в своем составе элементы систем будущих или канувших в прошлое формаций. Если в педагогической системе "реализованы политические идеи передового класса данного общества, то систему можно назвать оптимальной педагогической системой" (33, 124), по мнению ученого. Согласно такой классификации, в каждый исторический момент может существовать максимум три типа педагогических систем - соответствующих данному историческому моменту и с элементами прошлой или будущей общественной формации. Таким образом, при типологизации педагогических систем В.П.Беспалько исходит из того, что они являются подсистемами общества.

Дидактические системы, которые В.П.Беспалько рассматривал как основные подсистемы педагогических систем, он предложил классифицировать по двум основаниям: средствам управления (автоматизированное или ручное) и видам информационных процессов (рассеянный или направленный). В результате он получил следующие типы дидактических систем: "традиционная", "аудиовизуальная", "плохой репетитор", "традиционный учебник", "хороший репетитор", "программное управление".

Наиболее типичная классификация педагогических систем выстраивалась на основе рассмотрения педагогических систем как подсистем большой системы просвещения или народного образования. Тогда классификация выстраивалась сообразно ступеням образования - педагогическая система дошкольного, общего, начального профессионального и т.п. образования (Ф.Ф.Королев(172, 218), Н.В.Кузьмина (192, 84) и др.).

К проблеме типизации обратились вновь в конце 80-х годов, когда уже накопилась некоторая сумма представлений о специфике педагогических систем. А.М.Сидоркин, определив систему как объект, оцениваемый с точки зрения его упорядоченности относительно важнейшей функции, выделил среди педагогических систем дидактические, воспитательные, административные и т.п. Поскольку термином "педагогическая система" обозначались самые разные педагогические объекты, исследователь решил, что необходимо их классифицировать по характеру субстрата системы:

1. Материальные носители педагогических отношений - люди, их коллективы, организации, вещи.

2. Различные процессы - воспитательный, учебно-воспитательный, педагогический, педагогическая деятельность, воспитательная работа и т.п.

3. Идеальные объекты - понятия, нормы, формы, концепции и т.п.

4. Объекты, объединяющие в себе различные субстраты - воспитательная система школы, включающая и материальный субстрат, и процессы, и идеальные объекты (308, 18).

А.М.Сидоркин предложил сразу несколько оснований для классификации воспитательных систем:

- по ведущему, то есть системообразующему виду деятельности: система коммунарского типа, система с преобладанием познавательной деятельности, система трудового или клубного типов, "семейного" типа с преобладанием неформального общения и т.п.;

- "по уклону" - воспитательные системы обычных и специализированных школ;

- по размерам - малокомплектные, средние, школы-гиганты

- по происхождению модели - авторские или реализующие заимствованную модель и т.п.

Однако, понимая, насколько условна такая типизация, А.М.Сидоркин предположил, что путь к решению проблемы типологии воспитательных систем лежит не через поиск единственного основания для классификации, а через сведение всего многообразия систем к нескольким эмпирическим типам, примыкающим к определенным образцам (308, 23). Поиск этих эмпирических типов должен осуществляться, по мнению исследователя, посредством анализа реальных воспитательных систем школ по трем характеристикам: состав, структура, функции. То есть, для осуществления классификации воспитательных систем необходимо было проделать основные процедуры системного подхода, удерживая при этом специфику педагогических систем.

Классификация как средство теоретического познания позволяла повысить уровень теории педагогических систем, поскольку "научная классификация выражает систему законов, присущей отображенной в ней области действительности" (59, 535). В рамках формальной логики сложились определенные требования, выполнение которых позволяет выполнить процедуру классификации корректно: деление должно быть исчерпывающим; основа деления - неизменной; деление должно осуществляться так, чтобы его члены исключали друг друга; нельзя классифицировать по разным основаниям, то есть по разнородным, логически непоследовательным признакам. Таким образом, успешность классификации напрямую зависит от выбора основания. Но если основание имеет неясную природу и схватывает только внешние признаки явления, то возможно создание только искусственной, эмпирической классификации объектов (примером могут служить классификации педагогических систем, предложенные В.П.Беспалько, Ф.Ф.Королевым, Н.В.Кузьминой). Поиск генетически исходных оснований, отражающих существенные признаки объектов, учет исторического, динамического аспекта системы позволяют выстроить теоретическую классификацию педагогических систем. Предложенные А.М.Сидоркиным подходы являются одним из вариантов попыток создания теоретической классификации. Однако эта классификация тоже в значительной мере искусственна, относительна, поскольку познание специфики педагогических систем не завершено, а значит, возможно появление новых и уточнение прежних оснований для типизации. То есть перспектива создания научной классификации педагогических систем напрямую зависит от развития знаний о педагогических системах.

Познание специфики педагогических систем играло важную роль в обнаружении пределов применимости системного подхода в педагогике. Именно проблема предельности системного подхода оказала существенное влияние на раскрытие гуманитарной специфики педагогических систем.

Среди педагогических работ по системологической проблематике после идей М.А.Данилова о понимании саморазвития и самовоспитания личности как основы системного подхода в педагогике (90, 16) нам удалось обнаружить не так много явных указаний на гуманитарную природу педагогических систем. Польский исследователь А.Левин, участник межгосударственной программы "Системный подход к объектам воспитания", писал: "Все последовательнее переходя от педагогики разрозненных действий к "системной" педагогике, следует, однако, постоянно помнить о том, что система воспитания - это не кибернетическая структура, но специфически человеческая, общественная, внутренне исключительно сложная структура. Именно этот "гуманистический коэффициент" необходимо учитывать во всем процессе образования системы внутри заведения и в воздействии на этот процесс извне" (204, 41).

Отечественными философами еще в 70-е годы распространение системного подхода осмыслялось как экспансия инженерного стиля мышления, в связи с чем предметом обсуждения становились границы применимости системного подхода и пределы возможной формализации его средствами объектов "нетехнической" природы.

Отечественная психология также переживала "системный бум", в рамках которого "поветрие системного подхода стало превращаться в ветрянку" (124, 148). Отдельными психологами постепенно осознавалось, что использование системного подхода в качестве универсального объяснительного принципа и познавательной схемы есть лишь еще один вариант редукционизма, подмена объекта педагогического исследования, а "взгляд на человека как на обучаемый программируемый компонент системы, как на объект самых разнообразных манипуляций, а не как на личность, для которой характерна не только самодеятельность, но и свобода по отношению к возможному пространству деятельностей" (122, 98) есть существенная особенность технократического мышления как Рассудка, которому чужды Разум и Мудрость (124, 211).