Не так просто определить точное время зарождения Фрайбургской школы. Вальтер Ойкен, который в начале своей научной деятельности всецело находился под влиянием историко-этической школы, а с 1923 г. получил известность как теоретик либерального направления, преподавал во Фрайбурге с 1927 г. В 1932 и 1933 гг. соответственно на Фрайбургский факультет прибыли юристы Франц Бём (1895-1977) и Xанс Гроссманн-Доерт (1894-1944) - «очень странное совпадение», как отмечал позже Бём, так как все трое «совершенно независимо друг от друга» начали изучать одну и ту же проблему «частной власти в свободном обществе». Начиная с зимнего семестра 1933-1934 гг. проводились совместные семинары. Роль лидера при этом досталась Ойкену, который «разработал общую теоретическую конструкцию, придавшую основу и направленность нашим индивидуальным поискам». Единый подход Фрайбургских ученых стал известен более широкой аудитории благодаря публикации в 1936-1937 гг. четырехтомного сборника статей под общим заглавием «Экономический порядок». Первые два тома предварялись вступительным словом редакторов, в котором уничтожающей критике подвергалось текущее состояние юриспруденции и экономической науки в Германии. Вина за «ниспровержение с престола этих двух наук», которые, как было провозглашено, «не являлись более интеллектуальными силами», была возложена прежде всего на историцизм. Это суждение привлекло к себе значительное внимание и вызвало обширную и жаркую полемику, явившуюся по сути кульминацией дискуссии о предмете и методе экономической науки, возобновившейся в 1930-е годы. Ойкен, который уже занял четкую методологическую позицию, обозначенную во введении к его книге «Исследование теории капитала» в 1934 г., ответил своим критикам серией статей, имевшей целью прояснить позиции Фрайбургской школы. Новый спор о методологии достиг своей высшей точки в ходе дискуссии, вызванной публикацией работы Ойкена «Основы национальной экономики» в 1940 г. В этой работе были изложены теоретические основы идей экономической политики ордолиберализма.

Остальные представители преподавательского состава присоединились к Фрайбургской «семинарской группе» в течение 1930-х годов: Адольф Лампе (1897-1948), Костантин фон Дитце (1891-1973), Фридрих А. Лютц (1901-1975), Бернард Пфистер (1900-1987), Рудольф Йонс (1900-1984), Карл Фридрих Майер (1905-1993) и К. Пауль Хенсель (1907-1975). Частные семинары уже находившегося на пенсии Карла Диля (1864-1943), проводившиеся регулярно, начиная с зимнего семестра 1934-1935 гг. и вплоть до его смерти, предоставили возможность для дальнейшего углубления личных контактов. Тем не менее существовали значительные различия между теоретическими подходами Ойкена и Диля, наиболее влиятельного и последнего представителя социально-правовой школы в экономической науке. В новой обстановке, создавшейся после еврейского погрома в «хрустальную ночь» (9 ноября 1938 г.) преподаватели Фрайбургского университета, включая, наряду с Ойкеном, Лампе, фон Дитцем консервативного историка Герхарда Риттера (1888-1967), почувствовали себя обязанными занять более активную политическую позицию. Христианские верования, которые все они разделяли, также в значительной степени способствовали этому. Результатом стало создание Фрайбургского кружка, состав которого с не вызывающей сомнения ясностью охарактеризовал Ульрих Клюге.

С декабря 1938 по сентябрь 1944 г. на частных квартирах членов так называемого Фрайбургского Совета регулярно проводились дискуссии. В октябре 1942 г. Дитрих Бонхоффер (ведущий представитель Протестантской церкви в рядах Сопротивления, обратился к Фрайбургской школе с просьбой разработать программу, которая послужила бы основой для дискуссии на Всемирной конференции церквей после окончания войны. С этой целью была создана так называемая Рабочая группа по Фрайбургскому Меморандуму.

3 ноября 1941 г. Ойкен представил на Рабочей группе по ценовой политике работу под названием «Конкуренция как основополагающий принцип хозяйственного строя общества», которая в более полном варианте была издана в сборнике Шмольдерса в 1942 г. В этой работе Ойкен представил свою концепцию перевода военной экономики на мирные рельсы. Политическое значение данной концепции подчеркивалось историком Вольфгангом Тройе. Он отмечал, насколько тяжело было таким людям, как Йенс Йессен, который был одним из его учителей, сделать так, чтобы «этические взгляды, лежавшие в основе Сопротивления, не сочетались с убедительными политическими и практическими призывами к действию». В качестве основы для своего анализа Ойкен берет экономический порядок в национал-социалистическом государстве. Он отмечает, что «соревнование в эффективности» играет лишь «вспомогательную роль» в управлении всем экономическим процессом. Периодически осуществлявшееся вмешательство плановых органов в регулирование экономической деятельности и замораживание с 1936 г. цен, сопровождавшееся кредитной экспансией, ощутимо подорвали нормальное функционирование рынка. Согласно Ойкену, такой экономический порядок не может быть «постоянным порядком»; сразу после окончания войны потребуется «полная реорганизация». Он выделяет три причины этого:

1. Существование плановой экономики было связано с необходимостью вооружения армии в связи с подготовкой к войне. Ее сила и превосходство над рыночной экономикой состоит в способности быстро концентрировать необходимые ресурсы для достижения конкретной цели. Однако после войны приоритеты изменятся. Необходимо будет как можно скорее увеличить предложение потребительских товаров, и потребуются инвестиции в обновление оборудования, чтобы снова сделать его производительным. Плановые же экономики не приспособлены к «удовлетворению индивидуальных, часто меняющихся потребностей».

2. Существовавшие экономические отношения, основывавшиеся на фиксированных ценах, в значительной степени устарели, поскольку немецкая экономика развивалась динамично. В результате фирмы были вынуждены рассчитывать издержки на неверной основе. Общая фиксация цен должна быть отменена, чтобы цены вновь могли определяться «на основе действительной полезности конкретных товаров».

3. Кредитная экспансия привела к «расхождению между совокупной покупательной способностью и совокупным предложением». Практически любой продукт мог быть продан, результатом чего являлось неэффективная аллокация ресурсов. Следовательно, кредитная экспансия «не может продолжаться в произвольном порядке».

Что касается желательного типа экономического устройства после войны, то согласно Ойкену, стандартным ответом здесь была «свободная экономика»; однако он отмечал, что всякий, призывающий к ней, упускал из виду два важных обстоятельства. Во-первых, избыток денежного предложения должен был быть обуздан, прежде чем будут устранены регулирующие механизмы. Во-вторых, нельзя игнорировать «процесс значительной концентрации», имевший место при национал-социализме. Простое снятие существующих ограничений привело бы к тому, что «контроль над значительными сферами экономики остался бы в частных руках». В такой «свободной» экономике, являвшейся целью «влиятельных групп интересов», в частности, в промышленности, «зависимые массы» оказались бы в положении «несвободы»; более того, такая модель являлась экономически неэффективной, поскольку появление монополий, скорее всего, привело бы к сокращению предложения. Такому типу экономического устройства недоставало бы стабильности по причине непрекращающихся «монопольных войн», и, в конце концов, восторжествовала бы «анархия».

Для Ойкена ключевым вопросом было существование «третьего пути» между централизованным планированием и laissez-faire. Он был уверен в существовании этого пути, но призывал к гибкости в определении данной модели, которая, по его убеждению, должна быть не навязана сверху, а иметь возможность подстраиваться под условия конкретных рынков. Там, где рынок уже характеризовался наличием «совершенной (свободной) конкуренции», государство могло сосредоточить свои усилия в основном на создании условий его функционирования в виде законодательных рамок. Сюда в первую очередь относилось сельское хозяйство. Однако многие рынки - в частности, в промышленности - характеризовались наличием «несовершенной конкуренции». Везде, где это привело бы к появлению совершенной конкуренции, монополии должны были быть ликвидированы. Там же, где это было невозможно, возникала необходимость создания механизма «контроля над монополией», чтобы обеспечить такое поведение монополиста, «как если бы он находился в условиях совершенной конкуренции». То, насколько могли быть снижены цены, «на практике должно было определяться отдельно в каждом конкретном случае». В целом должны были бы быть приняты все необходимые меры для того, чтобы свести к минимуму сектор экономики с «несовершенной конкуренцией». Это должно было стать возможным хотя бы потому, что данный сектор зачастую самим своим существованием был обязан «выборочному вмешательству государства в экономику», например, проведению протекционистской торговой политики.

Таким образом, в этой работе в сжатом виде излагается основа ордолиберальной модели, которую Ойкену предстояло разрабатывать дальше после войны, в частности, в «Принципах экономической политики». Заслуживает особого внимания стойкая вера Ойкена в идеал «совершенной (свободной) конкуренции». Хорошо известно, что при определении этого типа рынка он отвергал критерий «однородности товаров» и говорил о «конкуренции товаров-субститутов», усиливаемой техническим прогрессом и являющейся более значимой вследствие тенденции к крупномасштабным проектам. Теорию «монополистической конкуренции», разработанную Чемберлином и Джоан Робинсон, он отвергал как «достаточно сомнительную», потому что она размывала грань между конкуренцией и монополией.

В свете множества проблем, возникших в ходе экономической трансформации стран Восточной Европы, особый интерес представляет тот факт, что Ойкен, в отличие от других современных экономистов, придавал значительно меньшее значение «требованиям переходной экономики»: проблемы, сопровождающие трансформацию, могут быть весьма значительными, однако их можно разрешить только при наличии четко разработанной концепции «постоянного порядка».

Глава 2. Ордолиберализм

2.1 Позиция ордолиберализма