Философия права Гегеля

Значение и понятие права в философии Гегеля. Вступление во владение и отчуждение собственности, потребление вещи. Дарственний и меновой договор, восполнение его обеспечением посредством залога. Совершенное нарушение права. Переход от права к моральности.

Рубрика Философия
Вид дипломная работа
Язык русский
Дата добавления 10.05.2009
Размер файла 64,2 K

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

СОДЕРЖАНИЕ

Введение

Глава 1. Понятие «права» в философии Гегеля

1.1 Развитие понятия права

1.2 Основные значения понятия «право»

Глава 2. Собственность

2.1 Вступление во владение

2.2 Потребление вещи

2.3 Отчуждение собственности

Глава 3. Договор

3.1 дарственный договор

3.2 меновой договор

3.3 восполнение договора обеспечением посредством залога

глава 4. неправо

4.1. Непреднамеренное неправо

4.2 ОБМАН

4.3 ПРИНУЖДЕНИЕ И ПРЕСТУПЛЕНИЕ

4.4 ПЕРЕХОД ОТ ПРАВА К МОРАЛЬНОСТИ

Заключение

Список Использованной литературы

ВВЕДЕНИЕ

Гегелевская философия права продолжает разработку той области философского знания, которая со времен Канта в немецкой классической философии традиционно именовалась "практической философией". Гегель исходит из того, что уже в кантовской философии существовало новое отношение к делению "практической философии", принятому со времен Аристотеля. «Практическая философия» Аристотеля делилась на этику, экономику и политику. В эпоху Канта и Гегеля экономика и политика, трактуемые под философским углом зрения, приобрели форму "философии права", философии государства. У Канта "практическая философия" делилась на философию права как учения о праве и на этику как учение о добродетели. Что касается Гегеля, то он понимает право как объективное определение, санкционирование человеческой воли, свободы. Это своего рода телеологический принцип, "практическая философия" во всем объеме аристотелевских традиций. Но поскольку человеческая воля может быть индивидуальной, групповой, всеобщей и поскольку воля образует, согласно Гегелю, принцип "философии права", то, восходя здесь к определению Руссо, "практическая философия" становится и философской этикой, и учением о праве одновременно. Детально разработана система индивидуальных и общественных добродетелей. Речь идет также о праве, о философском осмыслении экономических проблем, о философской концепции конституционного государства. Здесь -- удивительная плотность до сих пор актуальных проблем.

Современные авторы правы, когда говорят, что актуальность и аргументированность характерны для классической модели фундаментальных прав человека, разделения властей, правового государства, социального государства и т.д. Философия права. Канта, Фихте, Гегеля становится своего рода наследницей философии свободы всего предшествующего времени. Это широко признано сегодня. Но есть и другая сторона медали, именно в нашем веке Гегеля обвиняли в этатизме, т.е. в том, что он преувеличивает роль государства, возвеличивая, в частности, монархию, что он отклоняет роль избирательного права, недостаточно почтительно относится к парламентаризму и т.д. Его делают (К. Поппер и др.) чуть ли не идеологом тоталитаризма. Что можно сказать в ответ на такие обвинения? Гегель, в самом деле, ратует за сильное правовое государство. Но он ни в коей мере не упускает из виду проблему свободы, почему причисление его к лагерю тоталитаризма по меньшей мере несправедливо Более того, гегелевская "философия права" Представляет собой целостную попытку упорядочивания фундаментальных прав человека, институтов, общественных объединений и превращения их в развивающуюся систему. Право истолковывается у Гегеля как целостная система свободы, которая вытекает из телеологического развития воли. Гегель рассматривает в «Философии права» такие проблемы, как собственность, причем он восстает против понимания, согласно которому собственность считается чем-то позорным. Расправа с людьми, обладающими собственностью, считается недопустимой. Гегель выступает против равенства как уравнительного распределения собственности.

Существует множество понятий права и собственности, но я постараюсь изучить как можно больше понятий и выбрать из них те, которые несут больше информации и изложить их в своей контрольной работе.

Для Гегеля философия "есть проникновение в разумное, есть постижение наличного и действительного, а не выставление потустороннего начала". Во введении к "Философии права" Гегель пишет: "Философская наука о праве имеет своим объектом идею права - понятие права и его осуществление".

Цель моей работы - наиболее полно раскрыть понятие права и собственности.

ГЛАВА 1. ПОНЯТИЕ «ПРАВА» В ФИЛОСОФИИ ГЕГЕЛЯ

1.1 Развитие понятия права

Теоретические конструкции гегелевской философии права -- концепция разумной действительности, понимание и изображение процесса общественно-политической жизни в виде торжества конкретного (всеобщего и целостного) над его составными частями и абстрактными моментами, методология и приемы конкретизации понятия права, реализация свободы в иерархический ряд прав, трактовка государства как истины и цели всего объективно-духовного развития и т. п. -- несут весьма существенную, поли-тически значимую нагрузку во всей гегелевской философии права. С этими конструкциями связаны, в частности, различные аспекты антидемократичности, антииндивидуализма, конформизма, не критичности, свойственные гегелевской диалектике в сфере политики.

Право, по Гегелю, состоит в том, что наличное бытие вообще есть наличное бытие свободной воли. Диалектика этой воли совпадает с философским конструированием системы права как царства реализованной свободы. Свобода, по Гегелю, составляет субстанцию и основное определение воли. В том, что свободно, и есть наличие воли, так как мышление и воля в гегелевской философий отличаются друг от друга не как две различные способности, а лишь как два способа -- теоретический и практический -- одной и той же способности мышления.

Признавая заслугу Монтескье в выделении исторического элемента в положительном праве, Гегель вслед за ним утверждает, что в законах отражаются национальный характер данного народа, ступень его исторического развития, естественные условия его жизни. Но Гегель вместе с тем отмечает, что чисто историческое исследование и сравнительно-историческое познание отличаются от философского способа рассмотрения, находятся вне его. Те или иные обстоятельства исторического развития права и государства не относятся непосредственно к их сущности. Исторический материал, не будучи сам по себе философски-разумным, приобретает в гегелевской концепции философское значение лишь тогда, когда он раскры-вается как момент развития философского понятия.

С этих позиций Гегель резко критикует взгляды теоретиков исторической школы права и защитника реставраторских идей К. фон Галлера, отмечая отсутствие у них точки зрения разума.

В гегелевском учении тремя главными формообразованиями свободной воли и соответственно тремя основ-ными уровнями развития понятия права являются:

1. Абстрактное право

2. Мораль

3. Нравственность.

Эти три этапа развития понятия права осуществляют общий путь развития понятия в гегелевской философии.

Процесс развития понятия права определялся развитием самих категорий гегелевской идеалистической диалектики. При этом задача философии права понять работу разума в развитии идеи права, наше субъективное мышление с точки зрения лишь как бы наблюдает за развитием идеи, как собственной работой разума. Дело науки заключается в том, чтобы понять эту “самостоятельную работу разума предмета”.

Маркс в “Светлом семействе” указывал на эту черту всей гегелевской философии: “Истина... для Гегеля, автомат, который сам себя доказывает”. Человеку остается следовать за ней, результат действительного развития есть не что иное, как доказанная, то есть доведенная до сознания истина К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч. т. III, с. - 102»»

Учение об абстрактном праве включает в себя проблематику собствен-ности, договора и неправды; учение о морали -- умысел и вину, намерение и благо, добро и совесть; учение о нравственности -- семью, гражданское общество и государство.

Абстрактное право - первая ступень в движении понятия права от абстрактного к конкретному. В основе права - свобода отдельного человека. “Личность начинается только здесь, поскольку субъект имеет самосознание о себе не только вообще, как о конкретном и каким-то образом определенном “я”, а скорее имеет самосознание о себе, как о совершенно абстрактном «я» Гегель. Философия права., Изд-во “Мысль”, М., 1990, с. - 64. Абстрактное право имеет тот смысл, что вообще в основе права лежит свобода отдельного человека (лица, личности). Личность, по Гегелю, подразумевает вообще правоспособность. Абстрактное право представляет собой абстракцию и голую возможность всех последующих более конкретных определений права и свободы. На этой стадии позитивный закон еще не обнаружил себя, его эквивалентом является формальная правовая заповедь: «...будь лицом и уважай других в качестве лиц».

Первая ступень - абстрактное право. Свободная воля первоначально является сознанию человека в качестве индивидуальной воли, воплощенной в отношениях собственности. На этой ступени свобода выражается в том, что каждое лицо обладает правом владеть вещами (собственность), вступать в соглашение с другими людьми (договор) и требовать восстановления своих прав в случае их нарушения (неправда и преступление). Абстрактное право, иными словами, охватывает область имущественных отношений и преступлений против личности. Абстрактное право имеет формальный характер, поскольку оно наделяет индивидов лишь равной правоспособностью, предоставляя им полную свободу действий во всем, что касается определения размеров имущества, его назначения, состава и т.п. Предписания абстрактного права формулируются в виде запретов.

Основное внимание в этом разделе “Философии права” уделено обоснованию частной собственности. Признавая неограниченное господство лица над вещью, Гегель воспроизводит идеи, получившие закрепление в Кодексе Наполеона 1804 г. и других законодательных актах победившей буржуазии. Лишь благодаря собственности человек становится личностью, утверждал философ. Одновременно с этим Гегель подчеркивает недопустимость обращения в собственность самого человека. “В природе вещей, - писал он, - заключается абсолютное право раба добывать себе свободу”.

Гегель отвергает платоновские проекты обобществления имущества и критикует эгалитаристские лозунги. Уравнение собственности Гегель считал неприемлемым.

Вторая ступень в развитии идеи права - мораль. Она является более высокой ступенью, потому что абстрактные и негативные предписания формального права в ней наполняются положительным содержанием. Моральное состояние духа возвышает человека до сознательного отношения к своим поступкам, превращает лицо в деятельного субъекта. Если в праве свободная воля определяется внешним образом, по отношению к вещи или воле другого лица, то в морали - внутренними побуждениями индивида, его намерениями и помыслами. Моральный поступок поэтому может вступить в коллизию с абстрактным правом. Например, кража куска хлеба ради поддержания жизни формально подрывает собственность другого человека, однако заслуживает безусловного оправдания с моральной точки зрения.

На данной ступени свобода проявляется в способности индивидов совершать осознанные действия (умысел), ставить перед собой определенные цели и стремиться к счастью (намерение и благо), а также соизмерять свое поведение с обязанностями перед другими людьми (добро и зло). В учении о морали Гегель решает проблемы субъективной стороны правонарушений, вины как основания ответственности индивида.

Третья, высшая, ступень осмысления права человеком - нравственность. В ней преодолевается односторонность формального права и субъективной морали, снимаются противоречия между ними. Согласно взглядам философа, человек обретает нравственную свободу в общении с другими людьми. Вступая в различные сообщества, индивиды сознательно подчиняют свои поступки общим целям. К числу объединений, формирующих нравственное сознание в современную ему эпоху, философ относил семью, гражданское общество и государство.

Гегель рассматривает гражданское общество и государство как несовпадающие сферы общественной жизни. Оригинальность этой концепции состояла в том, что под гражданским обществом в ней понималась система материальных потребностей, обусловленных развитием промышленности и торговли. Философ относит образование гражданского общества к современной ему эпохе, а его членов называет по-французски “bourgeois” (буржуа). В “Философии права” подчеркивалось также, что “развитие гражданского общества наступает позднее, чем развитие государства”.

Отождествляя гражданский строй с буржуазным, Гегель изображает его как антагонистическое состояние, как арену борьбы всех против всех (здесь им используются формулировки, применявшиеся Гоббсом для характеристики естественного состояния). По учению Гегеля, гражданское общество включает в себя отношения, складывающиеся на почве частной собственности, а также законы и учреждения (суд, полиция, корпорации), призванные гарантировать общественный порядок. В целом гражданское общество представляет собой объединение индивидов “на основе их потребностей и через правовое устройство в качестве средства обеспечения безопасности лиц и собственности”.

Гражданское общество, по Гегелю, делится на три сословия: землевладельческое (дворяне - собственники майоратных владений и крестьянство), промышленное (фабриканты, торговцы, ремесленники) и всеобщее (чиновники).

Вследствие различия интересов индивидов, их объединений, сословий гражданское общество, несмотря на имеющиеся в нем законы и суды, оказывается не способным урегулировать возникающие социальные противоречия. Для этого оно должно быть упорядочено стоящей над ним политической властью - государством. Гегель осознавал, что социальные антагонизмы не могут быть устранены одними правовыми средствами, и предлагал решить проблему общественного согласия методами политики. В его учении государство как раз и предстает таким нравственным целым (идейно-политическим единством), в котором снимаются противоречия, имеющие место в правовом гражданском сообществе. Запутанность гражданского состояния, указывал философ, “может быть приведена в гармонию только с помощью покоряющего его государства”.

Гегель различает в государстве объективную и субъективную стороны.

С объективной стороны государство представляет собой организацию публичной власти. В учении о государственном устройстве Гегель выступает в защиту конституционной монархии и критикует идеи демократии. Разумно устроенное государство, по его мнению, имеет три власти: законодательную, правительственную и княжескую власть (власти перечислены снизу вверх). Перенимая принцип разделения властей, Гегель в то же время подчеркивает недопустимость их противопоставления друг другу. Отдельные виды власти должны образовывать органическое, неразрывное единство, высшим выражением которого служит власть монарха.

Законодательное собрание, по Гегелю, призвано обеспечить представительство сословий. Его верхняя палата формируется по наследственному принципу из дворян, тогда как нижняя - палата депутатов - избирается гражданами по корпорациям и товариществам.

Представительство граждан в законодательном органе необходимо для того, чтобы довести до сведения правительства интересы различных сословий. Решающая роль в управлении государством принадлежит чиновникам, осуществляющим правительственную власть. Как считал Гегель, высшие государственные чиновники обладают более глубоким пониманием целей и задач государства, чем сословные представители. Восхваляя чиновничью бюрократию, Гегель называл ее главной опорой государства “в отношении законности”.

Княжеская власть объединяет государственный механизм в единое целое. В благоустроенной монархии, по словам философа, правит закон, и монарху остается только добавить к нему субъективное “я хочу”.

С субъективной стороны государство является духовным сообществом (организмом), все члены которого проникнуты духом патриотизма и сознанием национального единства. Основанием такого государства Гегель считал народный дух в форме религии. Мы должны, писал он, почитать государство как некое земное божество. Государство - это шествие бога в мире; “его основанием служит власть разума, осуществляющего себя как волю”.

Политический идеал Гегеля отражал стремление немецкого бюргерства к компромиссу с дворянством и установлению конституционного строя в Германии путем медленных, постепенных реформ сверху.

В учении о внешнем государственном праве (международном праве) Гегель подвергает критике кантовскую идею вечного мира. Придерживаясь в целом прогрессивных взглядов на отношения между государствами, проводя идеи необходимости соблюдения международных договоров, Гегель в то же время оправдывает возможность решения споров международного характера путем войны. К этому он добавляет, что война очищает дух нации. В такого рода представлениях Гегеля сказалась его положительная оценка войны Германии с наполеоновской Францией.

Политическое учение Гегеля оказало огромное влияние на развитие политико-правовой мысли. Содержащиеся в нем прогрессивные положения послужили теоретической основой и дали мощный толчок развитию либеральных и радикальных концепций, в том числе младогегельянского движения. Вместе с тем в учении Гегеля была заложена и возможность его консервативной интерпретации.

1.2 Основные значения понятия «права»

Понятие «право» употребляется в гегелевской философии права в следующих основных значениях: I) право как свобода (идея права), II) право как определенная ступень и форма свободы (особое право), III) право как закон (позитивное право).

I. На ступени объективного духа, где все развитие определяется идеей свободы, «свобода» и «право» выражают единый смысл; в этом отношении гегелевская философия права могла бы называться «философией свободы». Отношения «свободы» и «права» опосредуются через диалектику свободной воли.

II. Система права как царство реализованной свободы представляет собой иерархию особых прав (от абстрактных форм до конкретных). Каждая ступень самоуглубления идей свободы и, следовательно, конкретизации понятия права есть определенное наличное бытие свободы (свободной воли), а значит, и особое право. Подобная характеристика относится к абстрактному праву, морали, семье, обществу и государству. Эти «особые права» даны истори-чески и хронологически одновременно (в рамках одной формации объективного духа), они ограничены, соподчинены и могут вступать во взаимные коллизии. Последующее «особое право», диалектически «снимающее» предыдущее, более абстрактное «особое право», представляет его основание и истину. Более конкретное «особое право» первичное и сильнее более абстрактного.

На вершине иерархии «особых прав» стоит право государства, над которым возвышается лишь право мирового духа. Поскольку в реальной действительности «особые права» всех ступеней (личности, ее совести, преступника, семьи, общества, государства) даны одновременно и, следо-вательно, в актуальной или потенциальной коллизии, постольку, по гегелевской схеме, окончательно истинно лишь право вышестоящей ступени.

III. Право как закон (позитивное право) является одним из «особых прав». Гегель пишет: «То, что есть право в себе, положено в его объективном наличном бытии, т. е. определено для сознания мыслью и известно как то, что есть и признано правом, как закон, посредством этого определения право есть вообще позитивное право Гегель . Философия права. Академия наук СССР. Институт философии. Из-во “Мысль”. Москва - 1990 г. с. - 247».

Идеей права философ считал всеобщую свободу. Следуя традиции, сложившейся в идеологии антифеодальных революций, Гегель наделял человека абсолютной свободой и выводил право из понятия свободной воли. “Система права есть царство реализованной свободы”, - указывал он. Вместе с тем Гегель отверг концепции, определявшие право как взаимное ограничение индивидами своей свободы в интересах общего блага. Согласно учению философа, подлинной свободой обладает всеобщая (а не индивидуальная) воля. Всеобщая свобода требует, чтобы субъективные устремления индивида были подчинены нравственному долгу, права гражданина - соотнесены с его обязанностями перед государством, свобода личности - согласована с необходимостью.

Превращение права в себе в закон путем законодательства придает праву форму всеобщности и подлинной определенности. Предметом законодательства могут быть лишь внешние стороны человеческих отношений, но не их внутренняя сфера.

Различая право и закон, Гегель в то же время стремится в своей конструкции исключить их противопоставление. Как крупное недоразумение расценивает он превращение различия между естественным или философским правом и позитивным правом в противоположность и про-тиворечие между ними.

Гегель признает, что содержание права может быть искажено в процессе законодательства, поэтому не все данное в форме закона есть право. Однако в гегелевской филосо-фии права речь идет не о противопоставлении права и закона, а лишь о внутреннем различении определений одного и того же понятия права на разных ступенях его конкретизации. «То обстоятельство, что насилие и тирания могут быть элементом позитивного права,-- подчеркивает он,-- является для него чем-то случайным и не затрагивает его природу Гегель . Философия права. Академия наук СССР. Институт философии. Из-во “Мысль”. Москва - 1990 г. с. - 62». По своему определению позитивное право как ступень самого понятия права разумно. Закон (по понятию) -- это конкретная форма выражения права. Отстаивая такой правовой закон (законы права), Гегель вместе с тем отвергает противоправный закон, антиправовое законодательство, т. е. позитивное право, не соответствующее понятию права вообще.

Специфика философии права Гегеля проявляет себя не в развертывании признаваемого им принципа различения права и закона в некую независимо от позитивного права действующую и ему критически противостоящую систему естественного права. Напротив, Гегель стремится доказать неистинность и недействительность такой трактовки различения права и закона.

Поскольку предметом гегелевского философского рассмотрения является лишь идеальное, постольку право и закон как развитые формообразования объективного духа едины по своей идеальной природе. Имея дело в философии права лишь с этой идеальной плоскостью развитого (т.е. соответствующего их понятию) права и закона, Гегель в принципе оставляет вне границ философского анализа все остальные случаи и ситуации соотношения права и за-кона как еще не достигшего идеи свободы. Иначе говоря, вне гегелевской философии права остаются центральная тема, излюбленные мотивы и основной пафос прежних естественно правовых доктрин.

Таким образом, можно сделать вывод, что согласно гегелевской диалектике понятия права, движению от абстрактных форм права к конкретному праву государственного целого, находящему свое идеальное выражение в суверенитете, насилие и произвол представляют собой рецидив исторически и логически преодоленной несвободы и бесправия, неразумное и неправомерное проявление тех или иных моментов органической нравственной целостности.

ГЛАВА 2. СОБСТВЕННОСТЬ

Лицо должно дать себе внешнюю сферу своей свободы, чтобы быть как идея. Поскольку лицо есть в себе и для себя сущая бесконечная воля в этом первом, еще совершенно абстрактном определении, то это отличное от него, которое может составить сферу его свободы, также определено как непосредственно отличное и отделимое от него.

Непосредственно отличное от свободного духа есть для него и в себе внешнее вообще -- вещь, несвободное, безличное и бесправное.

Лицо имеет право помещать свою волю в каждую вещь, которая благодаря этому становится моей, получает мою волю как свою субстанциальную цель, поскольку она в себе самой ее не имеет, как свое определение и душу; это абсолютное право человека на присвоение всех ве-щей.

Ближайшие определения собственности даются отно-шением воли к вещам; собственность есть а) непосредственное вступление во владение, поскольку воля имеет свое наличное бытие в вещи как в чем-то позитивном, 6) поскольку вещь есть нечто негативное по отношению к воле, последняя имеет свое наличное бытие в вещи как в чем-то, что должно быть отрицаемо,-- потребление, у) рефлексия воли из вещи в себя -- отчуждение (Veraufierung) -- позитивное, негативное и бесконечное суждение воли о вещи.

2.1 Вступление во владение

Вступление во владение есть отчасти непосредственный физический захват, отчасти формирование, отчасти просто обозначение. Эти способы вступления во владение содержат продвижение от определения единичности к определению всеобщности. Физический захват может иметь место лишь по отношению к единичной вещи, между тем обозначение есть, напротив, вступление во владение через представление. Я отношусь при этом как представляющий и полагаю, что вещь -- моя в ее целостности, а не только та ее часть, во владение которой я могу физически вступить.

б) Физический захват есть с чувственной стороны наиболее совершенный способ, поскольку в этом акте владения я непосредственно присутствую, и тем самым моя воля также непосредственно познаваема; однако этот способ вообще лишь субъективен, временен и чрезвычайно ограничен как по объему, так и вследствие качественной природы предметов. Посредством связи, в которую я могу привести нечто с вещами, уже раньше ставшими моими собственными, или посредством некоей случайно возникшей связи, или через другие опосредования объем этого вступления во владение несколько расширяется. Механические силы, оружие, инструменты расширяют сферу моей власти. Такие связи, как, например, смывание моей земли морем, рекой, наличие граничащей с моей непреложной собственностью земли, годной для охоты, пастбища и другого рода использования, наличие камней и иных минеральных залежей под моим пахотным полем, кладов на моем участке или под ним и т.д., или связи, которые возникают лишь временно и случайно (подобно части так называемых естественных приращении, аллювиальных отложении и т. п., а также выбросы на берег),-- все это, правда, приращение к моему имуществу, но в качестве органического отношения они не внешнее приращение к другой вещи, которой я владею, и поэтому носят совсем иной характер, чем другие приращения,-- все это отчасти возможности, позволяющие одному владельцу скорее, чем другому, вступить во владение определенными предметами, отчасти, же прибавившееся может рассматриваться как несамостоятельная акциденция вещи, к которой она прибавилась (Foetuга). Это вообще внешние соединения, не связанные узами понятия и жизненности. Поэтому они служат рассудку для привлечения и взвешивания оснований «за» и «против» и позитивному законодательству для вынесения ре-шений в соответствии с большей или меньшей существенностью или несущественностью отношений.

Вступление во владение есть нечто единичное: я беру во владение не более того, чем то, чего я касаюсь своим телом, но второе следствие сразу же сводится к тому, что внешние предметы обладают большим протяжением, чем то, которое я могу охватить. Владея чем-то, я оказываюсь владельцем и другого, связанного с ним. Я совершаю вступление во владение рукой, но ее охват может быть расширен. Рука есть тот важный орган, которого не имеет ни одно животное, и то, что я беру ею, может само стать средством, которое позволит мне брать и дальше. Когда я владею чем-либо, рассудок тотчас же полагает, что мое не только непосредственно то, чем я овладел, но и то, что с ним связано. Здесь позитивное право должно дать свои установления, так как из понятия ничего больше вывести нельзя.

в) Посредством формирования определение, что есть нечто мое, обретает для себя пребывающую внешность и перестает быть ограниченным моим присутствием в этом пространстве и в этом времени и наличием моего знания и воления.

Тем самым придание формы есть наиболее соответствующее идее вступление во владение, потому что оно соединяет в себе субъективное и объективное; впрочем, но качественной природе предметов и различию субъективных целей оно бесконечно различно. Сюда относится и формирование органического, в котором то, что я в нем произвожу, не остается внешним, а ассимилируется; обработка земли, возделывание растений, приручение, питание животных и уход за ними; далее опосредующие устройства для пользования стихийными материями или силами, организованное воздействие одной материи на другую и т. д.

Это формирование может эмпирически принимать самый разнообразный характер. Поле, которое я обрабатываю, получает тем самым форму. В отношении к неорганическому формирование не всегда прямое. Если я сооружаю, например, ветряную мельницу, то я не придаю форму воздуху, но делаю форму для пользования воздухом, который у меня не могут отнять на том основании, что я не придал форму ему самому. И то, что я щажу дичь, также может рассматриваться как придание формы, ибо это поведение, цель которого -- сохранить предмет. Дрессировка животных, конечно, более прямое, более исходящее от меня формирование.

Человек по своему непосредственному существованию в себе самом есть нечто природное, внешнее своему поня-тию; лишь посредством усовершенствования своего собственного тела и духа, существенно же благодаря тому, что его самосознание постигает себя как свободное, он вступает во владение собой и становится собственностью самого себя и по отношению к другим. Это вступление во владение есть вместе с тем также и полагание в действительность того, что он есть по своему понятию (как возможность, способность, склонность), посредством чего оно только теперь полагается как его, полагается как предмет, различается от простого самосознания и тем самым становится способным получить форму вещи.

Свободный дух состоит именно в том, что он не есть лишь понятие или только в себе, но снимает этот формализм самого себя, а тем самым и непосредственное природное существование и дает себе существование только как свое, как свободное существование. Та сторона антиномии, которая утверждает свободу, обладает, поэтому тем преимуществом, что содержит абсолютную исходную точку -- но лишь исходную точку -- истины, между тем как другая сторона, останавливающаяся на лишенном понятия существовании, не содержит ничего от разумности и права. Точка зрения свободной воли, с которой начинается право и наука о праве, уже вышла за пределы той неистинной точки зрения, согласно которой человек есть природное существо и лишь в себе сущее понятие и потому способен быть рабом. Это прежнее неистинное явление касается лишь того духа, который еще находится на стадии своего сознания; диалектика понятия и лишь непосредственного сознания свободы вызывает в нем борьбу за признание и отношение господства и рабства. А от понимания самого объективного духа, содержания права, лишь в его субъективном понятии, а тем самым и от понимания просто как долженствования того, что человек в себе и для себя не определен к рабству,-- от этого нас ограждает познание, согласно которому идея свободы истинна лишь как государство.

Если твердо придерживаться той стороны антиномии, согласно которой человек в себе и для себя свободен, то этим отвергается рабство. Но то, что некто есть раб, коренится в его собственной воле, так, же как в воле народа коренится то, что он подвергается угнетению. Следовательно, это неправое деяние не только тех, кто обращает людей в рабство, или тех, кто угнетает народ, но и самих рабов и угнетаемых. Рабство относится к стадии перехода от природности человека к истинно нравственному состоянию: оно относится к миру, в котором неправо еще есть право. Здесь силу имеет неправо и столь же необходимо находится на своем месте.

г) Вступление во владение, не действительное для себя, а лишь представляющее мою волю, есть знав на вещи, значение которого должно состоять в том, что я вложил в нее свою волю. Это вступление во владение очень неопределенно по предметному объему и значению.

Вступление во владение посредством обозначения есть наиболее совершенное из всех, ибо и другие виды вступления во владение содержат в себе в большей, или меньшей степени действие знака. Когда я беру какую-нибудь вещь или придаю ей форму, то последний смысл этого есть также знак, а именно для других, чтобы исключить их и показать, что я вложил свою волю в вещь. Понятие знака состоит именно в том, что вещь считается не тем, что она есть, а тем, что она должна означать. Кокарда, например, означает принадлежность к гражданству некоего государства; хотя цвет никак не связан с нацией, он изображает не себя, а нацию. Тем, что человек может давать знак и приобретать посредством него имущество, он показывает свое господство над вещами.

2.2 Потребление (Gebrauch) вещи

Через вступление во владение вещь получает предикат моя, и воля находится в позитивном отношении к ней. В этом тождестве вещь положена так же и как некое негативное, и моя воля в этом определении есть особенная воля, потребность, желание и т. д. Однако моя потребность как особенность некоей воли есть позитивное, то, что получает удовлетворение, а вещь в качестве самого по себе негативного есть лишь для потребности и служит ей. Потребление есть эта реализация моей потребности посредством изменения, уничтожения, поглощения вещи, лишенная самости, природа которой тем самым открывается, и вещь, таким образом, выполняет свое назначение.

Если я, пользуясь знаком, вообще вступаю во владение вещью всеобщим образом, то в потреблении содержится еще более общее отношение, поскольку вещь тогда не признается в своей особенности, а отри-цается мною. Вещь низведена до степени средства удовлетворения моей потребности. Когда я и вещь встречаемся, то для того, чтобы мы стали тождественны, один из нас должен потерять свое качество. Но я -- живой, водя-щий и истинно утверждающий; вещь, напротив, есть нечто природное. Следовательно, погибнуть должна она, а я сохраняю себя, что представляет собой вообще преимущество и разум органического.

Пользование (Benutzung) вещью при непосредственном ее захвате есть для себя единичное вступление во владение. Но поскольку пользование основано на длительной потребности и представляет собой повторяющееся пользование возобновляющимся продуктом, поскольку оно ограничивает себя для сохранения возможности возобновления, постольку эти и другие обстоятельства превращают единичное непосредственное овладение в знак того, что оно должно иметь значение всеобщего вступления во владение, а тем самым и вступления во владение стихийной или органической основой или другими условиями подобных продуктов.

Поскольку субстанция вещи для себя, которая есть моя собственность, есть ее внешность, т.е. ее не субстанциальность,-- она не есть по отношению ко мне конечная цель в себе самой -- и эта реализованная внешность есть потребление или пользование ею, то все потребление в целом или пользование есть вещь во всем ее объеме, так что, если мне принадлежит право на первое, я -- собственник вещи, от которой за пределами всего объема потребления не остается ничего, что могло бы быть собственностью другого.

Отношение потребления к собственности такое же, как отношение субстанции к акцидентному, внутреннего к внешнему, силы к ее проявлению. Последнее есть, лишь, поскольку она проявляется, поле есть поле лишь постольку, поскольку оно дает урожай. Поэтому тот, кому принадлежит пользование полем, -- собственник всего, и признание еще другой собственности другого над предметом не более, чем пустая абстракция.

Поэтому мое право на частичное или временное потребление, так же как на частичное или временное владение (как сама частичная или временная возможность потреблять вещь), которое мне предоставлено, отличается от собственности на саму вещь. Если бы весь объем потребления был моим, а абстрактная собственность принадлежала бы другому, то вещь в качестве моей была бы полностью проникнута моей волей и вместе с тем в ней присутствовало бы нечто непроницаемое для моей воли, а именно воля, к тому же пустая воля другого. Тем самым я был бы для себя в вещи как позитивная воля объективным и одновременно необъективным -- отношение абсолютного противоречия. Поэтому собственность есть по существу свободная, полная собственность.

Различение между правом на полный объем потребления и абстрактной собственностью принадлежит пустому рассудку, для которого идея (здесь идея -- единство собственности или также личной воли вообще и ее реальности) не есть истинное, а истинным признаются оба этих момента в их обособлении друг от друга. Поэтому это различение в качестве действительного есть отношение пустого господства, которое (если считать помешательством не только непосредственное противоречие между представлением субъекта и его действительностью) могло бы быть названо помешательством личности, так как мое в одном и том же должно было бы без всякого опосредования оказаться одновременно моей единичной исключающей волей и другой единичной исключающей волей.

Около полутора тысяч лет назад благодаря христианству начала утверждаться свобода лица и стала, хотя и у незначительной части человеческого рода, всеобщим принципом. Что же касается свободы собственности, то она, можно сказать, лишь со вчерашнего дня получила кое-где признание в качестве принципа. Это может служить примером из всемирной истории, который свидетельствует о том, какой длительный срок нужен духу, чтобы продвинуться в своем самосознании, и который может быть противопоставлен нетерпению мнения.

Вещь в потреблении единична, определена по качеству и количеству и соотносится со специфической потребностью. Но ее специфическая годность, определенная количественно, одновременно сравнима с другими вещами той же годности, равно как и специфическая потребность, удовлетворению которой она служит, есть вместе с тем потребность вообще и как таковая может быть сравнена по своей особенности с другими потребностями, а соответственно этому и вещь может быть сравнена с другими вещами, которые пригодны для удовлетворения других потребностей. Эта всеобщность вещи, простая определенность которой проистекает из ее частного характера, но так, что при этом абстрагируется от ее специфического качества, есть ценность вещи, в которой ее истинная субстанциальность определена, и есть предмет сознания. В качестве полного собственника вещи я собственник, как ее ценности, так и ее потребления. Собственность владельца лена отличается тем, что он лишь собственник потребления вещи, но не ее ценности.

Приданная владению форма и знак -- сами по себе внешние обстоятельства без субъективного присутствия воли, которая только и составляет их значение и ценность. Однако это присутствие, которое представляет собой потребление, пользование или какое-либо иное проявление воли, происходит во времени, по отношению к которому объективность есть продолжение этого проявления. Без этого вещь в качестве покинутой действительностью воли и владения становится бесхозной, поэтому я теряю или приобретаю собственность посредством давности.

Поэтому давность введена в право не только из внешнего соображения, противного строгому праву, не по тому соображению, что этим пресекаются споры и недоразумения, которые могли бы быть внесены в прочность права собственности старыми притязаниями и т.д. Давность основывается на определении реальности собственности, на необходимости, чтобы проявилась воля обладать чем-то. Государственные памятники -- это национальная собственность, или по сути дела они вообще имеют значение как живые и самостоятельные цели благодаря пребывающей в них душе; оставленные этой душой, они становятся с этой стороны для нации бесхозными и случайной частной собственностью, как, например, произведения греческого и египетского искусства в Турции. Право частной собственности семьи писателя на его произведения теряется вследствие давности по та-ким же основаниям; они становятся бесхозными в том смысле, что (противоположно тому, что происходит с упомянутыми памятниками) переходят во всеобщую собственность, а со стороны особенного пользования вещью -- в случайное частное владение. Простой участок земли, освященный в качестве гробницы или для себя предназначенный на вечные времена к неупотреблению, содержит в себе пустой неналичный произвол, нарушением которого не нарушается ничего действительного и почитание которого поэтому и не может быть гарантировано.

Давность основана на предположении, что я перестал рассматривать вещь как свою. Ибо для того чтобы нечто оставалось моим, требуется продолжение выражения моей воли, а это выражается в потреблении или хранении. В период Реформации утрата общественными памятниками своей ценности часто проявлялась по отношению к поминальным вкладам. Дух старого вероисповедания, т.е. в данном случае поминальных вкладов, отлетел, и поэтому можно было вступить во владение ими как собственностью.

2.3 Отчуждение собственности

Я могу отчуждать мою собственность, так как она моя лишь постольку, поскольку я вкладываю в нее мою волю, так что я вообще отстраняю от себя свою вещь как бесхозную или передаю ее во владение воле другого, но я могу это сделать лишь постольку, поскольку вещь по своей природе есть нечто внешнее.

Если давность есть отчуждение с непрямо выраженной волей, то истинное отчуждение есть волеизъявление, что я не хочу более рассматривать вещь как (Мою. Все это в целом можно понимать и так, что отчуждение есть истинное вступление во владение вещью. Непосредственное вступление во владение есть первый момент собственности. Собственность приобретается также Посредством потребления, и третий момент есть единство (этих двух моментов -- вступление во владение посредством отчуждения.

Неотчуждаемы поэтому те блага или, вернее, те субстанциальные определения -- и право на них не уничтожается давностью,-- которые составляют собственную мою личность и всеобщую сущность моего самосознания, равно как моя личность вообще, моя всеобщая свобода воли, нравственность, религия.

То, что дух представляет по своему понятию или в себе, он представляет собой и в наличном бытии и для себя (тем самым лицо способно обладать собственностью, обладает нравственностью, религией), эта идея есть сама его понятие (как causa sui, т.е. как свободная причина, он есть нечто такое, cujus natura поп potest concipi nisi existens).

Именно в этом понятии, согласно которому он есть то, что он есть, лишь через себя самого и как бесконечное возвращение в себя из природной непосредственности своего наличного бытия, и заключается возможность противоречия между тем, что он есть лишь в себе, а не также и для себя, и, наоборот, между тем, что он есть для себя, а не в себе (в воле -- злое); в этом же заключается возможность отчуждения личности и ее субстанциального бытия -- происходит ли это отчуждение бессознательно или с ясно выраженным намерением. Примерами отчуждения личности служат рабство, крепостничество, неспособность обладать собственностью, несвобода собственности и т.д., отчуждение разумности интеллекта, моральности, нравственности, религии происходит в суеверии, в признании за другими авторитета и правомочия определять и предписывать мне, какие поступки мне следует совершить (если кто-либо решительно готов наняться для совершения грабежа, убийства и т. д. или возможного преступления), что мне следует считать долгом совести, религиозной истиной и т.д. Право на такое неотчуждаемое не утрачивается вследствие давности, ибо акт, посредством которого я вступаю во владение моей личностью и субстанциальной сущностью, делаю себя правомочным и вменяемым, моральным, религиозным, изымает эти определения из той внешней сферы, которая только и сообщала им способность быть владением другого. С этим снятием внешности отпадают определения времени и все те основания, которые могут быть заимствованы из моего прежнего согласия или попустительства. Это мое возвращение в себя самого, посредством чего я делаю себя существующим как идея, как правовое и моральное лицо, снимает прежнее отношение и прежнее неправо, которые я и другой нанесли моему понятию и разуму тем, что позволили обращаться и сами обращались с бесконечным существованием самосознания как с чем-то внешним. Это мое возвращение в себя выявляет противоречие, заключающееся в том, что я отдал другим во владение мою правоспособность, нравственность, религиозность,-- все то, чем я сам не владел и что, с той поры, как я им владею, по существу существует именно как мое, а не как нечто внешнее.

Отдельные продукты моего особенного, физического и духовного умения, а также возможной деятельности и ограниченное во времени потребление их я могу отчуждать другому, так как они вследствие этого ограничения получают внешнее отношение к моей тотальности и всеобщности. Отчуждением посредством работы всего моего конкретного времени и тотальности моей продукции я сделал бы собственностью другого их субстанциальность, мою всеобщую деятельность и действительность, мою личность.

Это такое же отношение, как то, которое было выше, между субстанцией вещи и ее пользованием, подобно тому, как второе отлично от первой лишь постольку, поскольку оно ограничено, так же и пользование моими силами отлично от них самих, а тем самым и от меня лишь постольку, поскольку пользование количественно ограничено; тотальность проявлений силы есть сама сила, тотальность акциденций -- субстанция, Обособлений -- всеобщее.

Своеобразие в духовной продукции может благодаря способу своего проявления непосредственно перейти в такую внешнюю сторону вещи, которая может быть, затем произведена и другими; так что с ее приобретением нынешний собственник, помимо того что он этим может присвоить сообщенные мысли или техническое изобретение -- возможность, которая часто (в литературных произведениях) составляет единственное определение и ценность приобретения,-- становится владельцем общего способа такого выражения себя и многообразного создания таких вещей.

В произведениях искусства форма воплощения мысли во внешнем материале есть в качестве вещи настолько своеобразие произведшего его индивида, что подражание этой форме есть существенно продукт собственного духовного и технического умения. В литературном произведении форма, посредством которой оно есть внешняя вещь, представляет собой, так же как в техническом, изобретении, нечто механическое -- в первом случае потому, что мысль дана лишь в ряде разрозненных абстрактных знаков, а не в конкретных образах, во вто-ром потому, что оно вообще имеет механическое содержание и способ создания таких вещей как вещей вообще относится к числу обычного умения. Между крайностями -- произведением искусства и ремесленной продукцией -- существуют, впрочем, различные переходы, в которых содержится то больше, то меньше от одного или другого.

Так как приобретатель такого продукта обладает полнотой потребления и ценности экземпляра как единичного, то он полный и свободный собственник его как единичного, хотя автор произведения или изобретатель технического устройства и остается собственником общего способа размножения такого рода продуктов и вещей; этот общий способ он непосредственно не отчуждает и может сохранить его как проявление самого себя.

Всеохватывающая тотальность внешней деятельности, жизнь, не есть нечто внешнее по отношению к личности, которая есть эта тотальность и непосредственно такова. Отчуждение жизни или жертвование ею есть скорее противоположное наличному бытию этой личности. Поэтому я вообще не имею права на отчуждение, и лишь нравственная идея, в которой эта непосредственно единичная личность в себе погибла и которая есть ее действительная сила, имеет на это право, так что, подобно тому как жизнь в качестве таковой непосредственна, и смерть есть ее непосредственная негативность и поэтому должна быть встречена извне как естественное явление или произойти на службе идее от чужой руки.

Отдельная личность есть, в самом деле, нечто подчиненное, обязанное посвятить себя нравственному закону. Поэтому, если государство требует жизни индивида, он должен отдать ее, но имеет ли человек право сам лишить себя жизни? Можно, конечно, рассматри-вать самоубийство как храбрость, но как дурную храбрость портных и служанок. Можно также рассматривать его как несчастье, поскольку к этому приводит душевный разлад, но главный вопрос заключается в том, имею ли я на это право. Ответ будет гласить: я, как этот индивид, не являюсь хозяином моей жизни, ибо всеохватывающая тотальность деятельности, жизнь, не есть нечто внешнее по отношению к личности, которая сама есть непосредственно эта тотальность. Если поэтому говорят о праве, которое лицо имеет на свою жизнь, то это противоречие, ибо это означало бы, что лицо имеет право на себя. Но этого права оно не имеет, так как оно не стоит над собой и не может себя судить. Если Геракл сжег себя, если Брут бросился на свой меч, то это поведение героя по отношению к своей личности; однако когда вопрос ста-вится о простом праве убить себя, то в этом должно быть отказано и героям.

Из выше сказанного можно сделать вывод, что собственность, по мысли Гегеля, прежде всего определенное отношение человеческой личности к внешнему миру, к природе, к вещам.

Понятие о собственности Гегеля связано с основами его идеалистического мировоззрения; оно выражает примат духа над материей. Он рассматривает частную собственность, как абсолютное право свободной воли отдельного лица на присвоение вещи. для него частная собственность являлась первым и необходимым звеном в цепи развития объективного духа, в процессе реализации духа во внешнем мире.

ГЛАВА 3. ДОГОВОР

3.1 Дарственный договор

1) передача вещи, так называемое дарение в собственном смысле;

2) предоставление вещи на время как дарение ее части или ограниченного пользования ею и ее потребления; предоставивший вещь в пользование остается при этом ее собственником (mutuum и commodatum без процентов). При этом вещь может быть специфической, или, даже будучи таковой, рассматриваться как всеобщая, или, наконец, считаться (как деньги) для себя всеобщей;

3) дарение услуги вообще, например простого хранения собственности (depositum). Дарение вещи с особым условием, что другой станет ее собственником только после смерти дарителя, т.е. когда тот уже и так не есть больше собственник; завещательное распоряжение не лежит в понятии договора, а предполагает существование гражданского общества и позитивного законодательства.

3.2 Меновой договор

1) Мена как таковая:

б) обмен вещи вообще, т. е. специфической вещи, на другую, равную ей вещь;

в) купля или продажа (eintio venditio); обмен специфической вещи на вещь, которая определена как всеобщая, т.е. которая действует как ценность и не имеет другого специфического назначения к использованию,-- на деньги.


Подобные документы

  • Творчество Гегеля как вершина классической немецкой философии. Философия духа, культуры, права Гегеля. Всемирный исторический процесс как процесс прогрессирующего воплощения свободы и ее осознания духом. Тема смерти в философии Гегеля, феноменологии духа.

    реферат [21,5 K], добавлен 11.10.2010

  • Понятие чистого бытия и основные формы мышления по Гегелю, его биография, учеба, лекции по философии истории, религии и эстетике. Философская система и диалектика Гегеля, ее стадии, понятие права. Творчество Гегеля как основа немецкой философии.

    реферат [37,7 K], добавлен 27.01.2010

  • Эпоха Просвещения и немецкая классическая философия. Философия Гегеля как философия абсолютного идеализма. Тождество мышления и бытия. Диалектика Гегеля: ее основные законы и категории диалектики. Философия истории Гегеля. Противоречия философии Гегеля.

    контрольная работа [30,4 K], добавлен 27.01.2008

  • Понятие философии права, ее место среди других наук. Предмет философии права. "Филисофия права Гегеля и ее значение в истории философско-правой мысли. Свобода и право. Государство и право. Публичное и частное право. Проблема правового государства: теория

    курсовая работа [90,3 K], добавлен 09.11.2002

  • Отношения права и свободы в гегелевской философии. Свободная воля как особый способ мышления. Ступени диалектического развития идеи права. Учение о преступлении и наказании. Анализ гражданского общества, его строение и соотношение с государством.

    контрольная работа [36,7 K], добавлен 20.02.2013

  • Философская система. Философия природы. Философия духа. Диалектический метод. Творчество Гегеля считается вершиной классической немецкой философии. В нем нашли продолжение диалектические идеи, выдвинутые Кантом, Фихте, Шеллингом.

    реферат [25,1 K], добавлен 24.12.2005

  • Диалектический метод и философия истории Георга Гегеля. Суть противоречий между методом и системой Гегеля. Высшее достижение немецкой классической философии. Духовный быт культура человечества. Принципиальная новизна гегелевской философской мысли.

    контрольная работа [38,7 K], добавлен 07.12.2010

  • Пантеизм в философии Г. Гегеля. Характеристика "Феноменологии" как пропедевтики философии. Особенности учения Гегеля о мировом духе. Идеалистическое содержание его учения. Философия истории Гегеля. Мировой дух как начало и движущая сила мировой истории.

    реферат [20,9 K], добавлен 26.11.2009

  • Философия права - высшая духовна форма познания права, постижение его смысла, ценности и значения в жизни людей. Обзор этапов, направлений и концепций всемирной и отечественной истории философско-правовой мысли. Междисциплинарная природа философии права.

    презентация [465,0 K], добавлен 08.08.2015

  • Основы и значение классической немецкой философии. Логика, философия природы и духа как составные части философской теории Гегеля. Диалектический метод, его принципы и категории по Гегелю, противоречие между методом и системой в философии ученого.

    реферат [29,5 K], добавлен 23.10.2011

Работы в архивах красиво оформлены согласно требованиям ВУЗов и содержат рисунки, диаграммы, формулы и т.д.
PPT, PPTX и PDF-файлы представлены только в архивах.
Рекомендуем скачать работу.