Стоические взгляды императора Марка Аврелия

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

РЕФЕРАТ

на тему “СТОИЧЕСКИЕ ВЗГЛЯДЫ ИМПЕРАТОРА МАРКА АВРЕЛИЯ”

Содержание

• Введение
• 1. Возникновение стоической школы
• 1.1 Возникновение Эллинистических школ
• 1.2 Эллинистическая онтология. Стоицизм
• 2. Стоико-философское мировозрение Марка Аврелия
• 2.1 Марк Аврелий
• 2.2 Главные идеи Марка Аврелия
• 2.3 Мировоззрение Марка Аврелия
• Заключение
• Список использованных источников

Введение

Философия, особенно в Античном Риме всегда была почитаема, поэтому её разветвление на разные школы, зарождение новых направлений, в каждом из которых появлялись новые идеи, создавали ту силу философствования, без которой не мог обойтись практически никто, особенно римляне.

В древнем Риме возникло развитие эллинистических школ, направления которых были настолько влиятельны на историю, что дали миру ряд известных личностей. В одном из направлений эллинистических школ, стоицизме, такой культ личностью являлся Антонин Марк Аврелий, который в свою очередь был последним представителем в этом направлении. Что касается самого возникновения стоицизма, то её основателем был Зенон, прибывший с Кипра в IV веке до нашей эры, и развивший это направление ещё задолго, до того момента, когда наступит полный распад этого направления и которое уйдёт навсегда после смерти Марка Аврелия.

Непосредственно философия в Римской империи занимала очень важное место и имела особое влияние на жизнь и культуру римлян. Влияние философии Античного времени на человека и всего целого общества в Риме означало выполнение функции религии, наставления. Поскольку религия продолжала охранять и освящать данный государственный порядок, она сосредоточивалась в культе личностей императоров. Но как любой Император греческого мира того или иного времени, опирающийся на философию, получал те знания, почитая которые в дальнейших своих действиях, он поступал мудро, и тогда за все поступки, которые он совершал, были удостоены честью, уважением, признанием, то такие действия были по-настоящему достойны правителя. Таковым являлся Император Марк Аврелий.

1. Возникновение Стоической школы

1.1 Возникновение Эллинистических школ

Ближайший после аристотелевский период античной философии характеризуется резким падением уровня онтологических исследований, т.е. исследований об учении сущего. Этого же нельзя сказать, например, об этике и логике, т.е. о нравах, морали, и о разуме, понятии и мыслей, в сферах которых эллинистическая философия достигла значительных результатов, но "первая философия" переживает такой кризис, который нельзя объяснить простой паузой в процессе плавного развития идеи. Хотя нельзя сказать, что эллинизм выступил с новой философской программой, но в значительной мере он продолжил разработки сократовских школ и попытался возродить ряд досократовских учений. Так что с большим основанием нарушением эволюции, "эмерджентом", можно считать диалектику афинской школы; эллинистические же школы были "результатом" давно развивавшегося процесса, начало которому положили софисты.

Эллинистические школы действительно были теснее связаны с историко-культурными процессами Греции, чем афинская школа. [1]

Например, стоики и эпикурейцы были гораздо влиятельнее. [2] Эпикурейцы в свою очередь были учениками Эпикура (347-270 до н.э.), философа-материалиста эпохи эллинизма.

Изучение материализма (вещественное), как одного из главных философских направлений, который и продолжали эпикурейцы, означал признающую объективность, первичность, несотворимость и неуничтожимость материи, которая существует вне зависимости от сознания и выступает как первооснова действительности. [3]

Что касается стоицизма, то он возник в конце IV в., когда Зенон Китийский - Zeno Citium (335-263 до н.э.), прибыл с Финикийского склона Кипра в Афины, где он и открыл школу стоицизма. Своё название она получила от греческого слова “Стоя”, которая означала “портик”, или крытая рыночная площадь - крытая галерея с колоннами. Его учение стоицизма становилась доминирующей в Эллинистической (Hellenistic) философии. Стоицизм подчеркивал, что счастье зависит только от хорошего качества (предпочтительнее как были мысли у Сократа) и, что все внешние условия жизни могут и должны быть вынесены apatheia, т.е. "бесстрастия" (наше слово "апатии") и самодовлеющего состояния, “автаркии”, или как ещё его называют самоудовлетворения.

Стоицизм, также продолжал доктрину циников kosmopolis или "мировое состояние" как этического идеала. [4] Цинизм в свою очередь определяется как моральное качество, характеризующее презрительное отношение к культуре и ценностей общества. Цинизм принадлежит Кинической школе. [3]

Это “Мировое состояние” как этического идеала оказался реализованным позже в Римской Империи. Два курьёзных представителя Римских Стоиков в те времена были Epictetus - Эпиктет (55 до н.э. - 135 н.э.), раб (позже освобожденный), и Marcus Aurelius - Марк Аврелий, Император, управлявший с 161 по 180.

За исключением этики, Стоики посвящали значительное творческое внимание к логике, но их метафизические доктрины были по большей части производными от учения Heraclitus (Гераклита). [4]

Мир заканчивался под Марком Аврелием, ближайшая вещь которого и была главной ценностью "короля философа", но также того же важного генерала, который вёл основные постоянные военные действия с Немецким вторжением и варварскими племенами вдоль Дуная и через Дунай. И во всех военных действиях он оставался всегда на передовой, проведя на войнах, скорее полжизни, а не, сколько половину времени своего правления. И во время этих войн или в не их, он как-то незаметно от других, описывал происходящие события в своих записях “Размышлений”, успокаиваясь в Стоицизме. [5]

Во время правления на Империю обрушались стихийные бедствия, эпидемии, нагрянувших с Востока и унесших множество жизней. [6] Всё это не могло не сказаться, на Империю, также как и на Марка Аврелия. Но это не означало, что Империя и Император ослабли. Только реальные неудачи Марка Аврелия, должны были оставить Империю его ничего не стоящему сыну, Commodus (Комоду), что в действительности, исключалось, поскольку Комод увлекался в основном забавами гладиаторских боёв, и был далёк от политики и проблем Рима. Марку Аврелию увлечение Комода, конечно же, не нравилось, и всё это собиралось в какое-то единое мнение, которое вытекало в нежелание Аврелия подарить Риму такого правителя, который был совсем далёк от проблем Рима и всей Римской Империи. Имеет ещё и тот факт, что его сын был слабым духом. А такой человек, у которого власть в руках, был опасен. И говоря о Комоде, важно сказать, что в свою очередь он не был достоин титула Императора, но вопреки всему он потом всё же им станет, хотя и не должен был, тем самым, нарушив идею Рима - её свободу. Свобода по Марку Аврелию считалась тем самым миром Рима, которая заключалась в стремлении равенства слабых и сильных, бедных и богатых. [5]

1.2 Эллинистическая онтология. Стоицизм

Главной идеей стоицизма являлось покорность судьбе и фатальность всего сущего. Зенон так говорил о стоике: "Жить последовательно, т.е. согласно с единым и гармоническим, жизненным правилом, ибо те, кто живет непоследовательно, несчастливы". [2]

Стоицизм возродил учение Гераклита об огне-логосе; мир живой организм, пронизанный творческим первоогнем, пневмой, создающей космическую симпатию всех вещей; все существующее телесно и различается степенью грубости или тонкости материи; вещи и события повторяются после каждого периодического воспламенения и очищения космоса. Пневма - это нечто, присутствующее во всех живых существах в дополнение к плотным тканям и жидкостям, из которых они состоят.

В этике стоицизм близок киникам, не разделяя их презрительного отношения к культуре; мудрец должен следовать бесстрастию природы (апатия) и любить свой рок. Все люди граждане космоса как мирового государства; стоический космополитизм уравнивал (в теории) перед лицом мирового закона всех людей свободных и рабов, греков и варваров, мужчин и женщин. [3]

Стоицизм, как общеизвестно и хорошо засвидетельствовано, отождествляет бытие (oysia) и телесность (soma). Только на первый взгляд здесь можно усмотреть верность досократовскому синкретизму, т.е. сочетание различных философских начал в одну систему. Но в постплатоновскую эпоху нельзя было с легкостью и без оговорок соединить то, что ещё распалось в силу исторических метаморфоз мышления. Может быть, поэтому учение о сущности и теле в стоицизме содержит много неясных моментов.

Стоики называют сущность "первовеществом всего сущего", а телом - сущность, имеющую границы. Все является в той или иной степени телом, бестелесны лишь пустота, находящаяся вне мира, время и значения слов. С другой стороны, к примеру, Диоген сообщает, что стоики различали начала (archai) и основы (stoicheia). Начала бестелесны, бесформенны, не возникают и не гибнут. У сущего два начала: деятельное и страдательное. Первое - бог, или разум; второе - бескачественная сущность. Обособленная качественность всей сущности - это бог. Очевидно, что одним понятием тела стоики обойтись не могли, а бескачественная сущность может пониматься и как бестелесная.

Чисто онтологический смысл имеет стоическое учение о категориях. Самой общей категорией оказывается "нечто" (to ti) - по Хрисиппу (280 - 208/05 до н.э.; Хрисиппа называли вторым основателем Стои), или "сущее" (toon) - по Зенону, причем "сущее" в этом контексте есть род, то есть наибольшее обобщение, не включающийся уже ни в какой другой род. Из этой главной категории проистекают остальные, с точки зрения стоиков, раскрывающие и конкретизирующие, т.е. объединяющую первую. Бытие, как видим, оказывается у стоиков предикатом и родом, что запрещалось в системе Аристотеля. Это вполне согласуется с учением стоиков о материи, которая есть высшее обобщение в качестве потенциального бескачественного континуума, т.е. бескачественного продолжения. И вещество и сущее являются максимальным родом для всего находящегося в космосе.

Такое возвращение к философской архаике должно было бы восстановить цельность интуиции живого бытия; стоики, надо полагать, стремились именно к этому. Но на деле произошел распад, диссоциация (не существование) главных элементов онтологического мышления. Стоикам, естественно, пришлось отказаться от дистинкции, т.е. различение энергийного и динамийного уровней бытия, выдвинутой Аристотелем, иначе нельзя было бы последовательно провести принцип соматизма, т.е. принцип точки зрения; но вследствие этого вещество должно было занять то место, которое в онтологии Аристотеля занимала сущность. Сама сущность должна была бы выполнить роль конкретной полноты смысла. Однако, в этом случае вещество потеряло бы тот тип универсальности, который был продиктован соматизмом, стилизованным (под какой-либо образ) под древнюю "физику". В результате стоики были вынуждены ввести в онтологию еще ряд принципов: логос (слово, учение); лектон (чистый смысл, или сказываемое как значимое); провидение, т.е. “воля и мысль” Бога, а также логос или мировая душа. Все эти принципы привели к усложнению концепции и трудным проблемам связи начал.

Ко всем античным концепциям важно относиться как всеобщее взаимопроникновение (krasis diholon) "тела" и "вещества" - но только стоики здесь были не оригинальны. Проблема заключалась в том, что сам принцип тождества бытия и тела нельзя было совместить с афинской диалектикой, не впадая в противоречия, также нельзя было полностью игнорировать ее достижения, и стоики действительно были достаточно тесно с ними связаны, начиная с классификации наук и оканчивая этикой свободы.

Оказавшись веществом, бытие становится той самой пустой и бессильной возможностью, которую увидел в континууме "физиков" Аристотель, и если к учениям досократиков его критика применима лишь в каком-то отношении, то к стоической "физике" - в значительно большей мере. Характерно, что система категорий у стоиков претерпела, весьма закономерные изменения: при некотором внешнем сходстве с аристотелевской она прямо противоположна ей по существу, так как по отношению к первой категории ("нечто", или "сущее") все остальные являются ее конкретизацией (объединением); первая оказывается наименее осмысленным и содержательным.

Учение стоиков о квазибытии, то есть идеальности, не лишено логической утонченности; они попытались сделать то же, что в свое время неокантианцы (последователи Канта) - найти реальность, которая не "существовала" бы, а "значила", и уйти, таким образом от антиномий (противоречие в законе) двойственного характера бытия, то есть от такой ситуации, когда "быть" нельзя одновременно приписать и идеальному и экзистенциально-вещественному. Но такая постановка проблемы и такое ее решение лишь создают большие искусственные сложности. Это видно из учения стоиков о "лектон.

В учении о логосе и мире, как живом и разумном существе, стоики снимают резкую раздвоенность мира на тело и смысл, но "лектон", собственно, так и остается элементом амальгамы, т.е. растворения, не вступая в действительное слияние с миром, и в этом, может быть, наиболее характерная черта стоического учения о бытии. Эфирный логос стоиков и логос Гераклита в этом отношении - полярные принципы. Наличие элемента, не относящегося ни к бытию, ни к небытию, то есть некоего квазибытия, которое даже не имеет прямого отношения к истине и лжи, пока не станет частью действия по реализации высказывания - это открытие эллинистической онтологии, и его важность можно лишь оценить на истории ранне эллинистических школ. У стоиков в каком-то смысле новизна этого открытия была меньше заметна, чем в других направлениях, так как стоики были сознательными реставраторами философской старины; к тому же "лектон" - это обязательно связь, и в конце концов - некое космическое предложение; но с другой стороны, тем заметнее бессвязность этого предложения с жизнью мира. Из этого следует, почему искомая цельность бытия обернулась разобщенностью начал.

Эллинистической онтологии, надо признать, что, несмотря на разрыв с великими достижениями афинской школы, принимающий иногда форму принципиального неприятия, ранне эллинистические школы проделали огромную и ценную теоретическую работу, переосмысливая традиционные установки античной концепции бытия. Старые формы учения о единстве мышления и бытия были во всех трёх школах (кинической, эпикурейской, стоической) подвергнуты пересмотру. [1] Четвёртая - Скептизм, т.е. исследующая, критекующая, в своей школе не имела места пересмотра старой формы учения о единстве мышления. Школа скептиков существовала ещё до времён Кинической, и датируется с начала 323 года до н.э. [7] Универсум распался на жизнь и смысл; смысл, в свою очередь - на логику и этику. Это расслоение цельности не оставило места для понятия бытия: ни поток фактической реальности, ни идеальные структуры типа "лектон", ни этическое сознание индивидуума не могли и не могут соответствовать старому, реставрированному в Афинах учению о едином бытие. Но, при этом был, достигнут, важный результат: появилось представление о несводимой ко всем перечисленным слоям действительности, о том, что на языке позднейшей онтологии было названо "экзистенцией", т.е. существование или же способ бытия человеческой личности.

Необходимо заметить, что афинская школа, также сделала это открытие, но оно не выступало в условиях ее традиционализма так явно, как в эллинистических учениях. Последние особое ударение делали на понимании философии как жизнетворчества, а источником такого творчества могла быть лишь свобода личного существования, реализующаяся помимо логических оснований, а то и вопреки им. [1]

2. Стоико-философское мировоззрение Марка Аврелия

эллинистический стоицизм мировоззрение аврелий

2.1 Марк Аврелий

Римский стоицизм (Сенека, Эпиктет, Марк Аврелий). Отчётливо видели несовершенство мира, что человеку не подвластны законы бытия, и поэтому ему бессмысленно бороться с судьбой. Но разумный человек может снять этот конфликт силою духа, закаляя свою волю, стойко переносить невзгоды, противостоять им, не надеясь на победу, но и не теряя достоинства. Счастью человека способствует его самосовершенствование. Таким человеком являлся Антонин Марк Аврелий.

Антонин Марк Аврелий (121-180), из династии Антонинов был последним философом-стоиком, философия которого могла рассматриваться как последнее завершение античного стоицизма и одновременно его полный распад. С 161 по 180 Римский Император и завоеватель, расширивший границы Римской империи. [3]

Марк Аврелий восстановил римский протекторат (ограничение независимости теперь зависимой страны в области обороны и внешней политики при предоставлении полной свободы в вопросах внутренней политики) над Арменией и захватил Месопотамию в войне 162 - 166 с парфянами; в 166 - 180 вел войны с германскими и сарматскими племенами.

Марк Анний Вер, ставший впоследствии, после того как Антонин усыновил его, Марком Аврелием Антонином, родился в 121 году, в Риме, в богатой патрицианской семье. Его отец умер в весьма юном возрасте, и главная забота о воспитании Марка пала на его деда Анния Вера, который был дважды консулом, и, по-видимому, пользовался расположением императора Адриана, состоявшего с ним в отдаленном родстве.

Марк Аврелий всегда был, проникнут чувством благодарности к людям, которым считал себя обязанным.

Марк получил домашнее образование и еще в детстве подпал под влияние своего главного учителя - стоика. [6] Этим учителем был стоик Луций Юний Рустик. Но с другой стороны филосовское образование ему довелось получить также и у Диогнета, под влиянием которого Марку Аврелию довелось спать на голых досках, прикрываясь звериной шкурой; у того же Диогнета, Марк выучился живописи. Своё образование он также совершенствовал под руководством софиста (с греческого - мудрец) Герода Аттика, платоников (последователи Платоника) Александра и Секста Херонейского, перипатетика (последователя Аристотеля) Клавдия Севера, стоика Апполония Халкедонского. В Смирне он слушал софиста Элия Аристида, но главным всё же для него оставался Луций Юний Рустик. [8]

В своём будущем царствовании Марк Аврелий окружит себя философами риторами, сделав государственными людьми своих старых наставников, таких как Герода Аттика, Фронтона, Юния Рустика, Клавдия Севера, Прокула, сделав их консулами и проконсулами. [6]

Увлечённый стоицизмом, Марк станет величайшим почитателем и поклонником философии Эпиктета. Видимо, поэтому по прошествию времени будут названы только две выдающихся личности в римском стоицизме - это Эпиктет и Марк Аврелий, последний который почерпнул для себя важность философских мыслей, написанных стоиком Эпиктетом, поняв из его записей, что необходимо исправлять и подлечивать свой нрав. Марк Аврелий даже был рад, что из-за знакомства с записями Эпиктета, он не свернул в софистику, в разбор силлогизмов и не занялся внеземными явлениями. Более того, он был рад, что не поверил россказням колдунов и кудесников, поставив своей целью философию. [10]

Марк Аврелий, из-за своей влюблённости в стоическую философию, оставался ее приверженцем до конца своих дней. Его необыкновенные способности были вскоре замечены, и правящий император Антонин Пий, полагая, что жить ему осталось недолго, усыновил приходящегося ему племянником Марка, дал ему родовое имя Антонин и стал готовить приемного сына принять бразды правления в свои руки. Однако Антонин прожил дольше, чем ожидалось, и поэтому, Марк стал во главе державы только в 161 году.

Для Марка Аврелия переход к императорской власти не представлял чего-нибудь особенного, не являлся переломом в его внутренней и даже внешней жизни. Он не захотел быть даже единоличным правителем и взял в сотоварищи своего приемного брата Луция Вера, также получившего титул Августа. Последний, однако, при своем бездеятельном и распущенном характере не оказывал императору никакой помощи и нередко оказывался существенной помехой в делах; впрочем, и к нему Марк Аврелий относился со своим обычным неистощимым терпением и снисходительностью. [6]

Марк Аврелий отличался бескорыстием, презирал доносы, с успехом вел войны, с добротой управлял провинциями. Он учредил в Риме несколько философских школ, приблизил ко дворцу известных философов того времени. В Афинах он основал четыре кафедры философии, соответственно каждому направлению - академическому, перипатетическому (означало совершаемое обучение во время прогулки у последователей Аристотеля, который создал логику), стоическому и эпикурейскому.

Преподавателям Марк Аврелий установил жалованье за счет государства. Кроме того, во всех провинциях он назначил философам государственное содержание. [8]

Назревавший кризис Римской империи обусловил специфику философии Марка Аврелия. В его трактовке стоицизм окончательно теряет материалистические черты и принимает религиозно-мистический характер. Бог у Марка Аврелия - первооснова всего сущего; это мировой разум, в котором растворяется всякое индивидуальное сознание после смерти тела. Его этике свойствен фатализм, проповедь смирения и аскетизма. Он призывает к нравственному усовершенствованию и очищению через само углубление и познание фатальной необходимости, правящей миром.

Свои философские мысли Марк Аврелий изложил в виде афоризмов в единственном произведении - “К самому себе”. В сочинениях “К самому себе” (в русском переводе - "Наедине с собой", 1914; "Размышления", 1985) рисуется картина мира, управляемого промыслом природы (отождествляемой с Богом), а счастье человека понимается как жизнь в согласии с природой.

Философия Марка Аврелия оказала большое влияние на христианство, хотя сам император жестоко преследовал христиан. [3]

И, несмотря на то что, стоики отдавали целый ряд своих созвучных христианству идей, сами оставались язычниками, при этом, осуществляли гонение на христиан, не подозревая, что всё это не могло не сказаться, на такое родство. И может быть, самое глубокое родство между стоицизмом и христианством следует искать не в совпадении отдельных мыслей и высказываний, а в том самоуглублении личности, на котором история стоицизма закончилась, и история христианства началась.

Переворот, совершенный стоиками в философии, можно назвать тем, что безразличное отношение стоического мудреца к окружающему его миру (в том числе и к социальному), сильнее проникает в сокровенные глубины собственного “Я”, таким образом, обнаруживая в своей личности целую вселенную ранее совершенно ему неведомую и недоступную. В “Размышлениях Марка Аврелия достигнута, по-видимому, предельная глубина самосознания и восповедальности, доступные античному человеку. Без этого открытия “внутреннего мира” человека, совершенного стоиками, едва ли была бы возможна победа христианства. Поэтому римский стоицизм можно назвать, в определенном смысле, как рассмотрение “подготовительной школы” христианства, а самих стоиков - как “искателей Бога”. [6]

2.2 Главные идеи Марка Аврелия

Главные идеи Марка Аврелия [6] это:

1. Вселенная управляется разумом, который есть Бог

2. В разумно устроенной вселенной все, что случается, является не только необходимым, но и благим.

3. Человеческое счастье заключается в том, чтобы жить в согласии с природой и разумом.

4. Хотя действия индивида причинно обусловлены, он достигает свободы, действуя разумно.

5. Дурные поступки других не причиняют нам вреда; скорее нам вредят наши мнения об этих поступках.

6. Все разумные существа подчиняются закону природы и тем самым являются гражданами всемирного государства.

7. Разумный индивидуум не должен бояться смерти, так как она естественное событие жизни.

2.3 Мировоззрение Марка Аврелия

Марк Аврелий занимается исключительно этическими проблемами и очень далек от всякой логики, физики и диалектики. Ведь задача заключается не в исследовании земных и подземных глубин, а в общении с внутренним “Я” и честном служении ему.

Философия Марка Аврелия возникла из чувства постоянной борьбы с окружающим миром, с мыслями внутри себя, воспринимая все превратности судьбы как должное. Марк Аврелий дает классические выражения этим чувствам: “Время человеческой жизни - миг; ее сущность - вечное течение; ощущение - смутно; строение всего тела - бренно; душа - неустойчива; судьба - загадочна; слава -- недостоверна. Одним словом, все относящееся к телу подобно потоку, относящееся к душе - сновидению и дыму. Жизнь - борьба и странствие по чужбине; посмертная слава -- забвение”. [6]

У Марка Аврелия при всей его доброте и, напротив, настроения воевать, от, казалось бы, нахлынувшей радости, печали, или горя, то эти чувства, никак не отражались на выражении его лица. Это говорит о том, что его можно и нужно назвать стойким, мужественным, и что, среди своей армии, за все войны, он потерял многих, кто был ему близок.

Из-за этого, обостренное чувство тоски у Марка Аврелия в невероятной степени возрастает обращение к божеству, вера в божественное откровение. Пример тому, молитва Императора, или как её называют легенда “чудо с дождём”. Это легенда гласит, что когда Император молился о своём римском войске, о спасении, которое страдало от жажды, то внезапно полил дождь, и тем самым римское войско было спасено. [8]

У Марка Аврелия порой мелькает общеантичная влюбленность в красоту, в чистую и бескорыстную красоту, которая имеет значение сама по себе и которая ровно ни в чем не нуждается. Что касается природы у Марка Аврелия, то она выше искусства лишь постольку, поскольку она есть, и творящее и творимое одновременно, в то время как искусство в обычном смысле слова организует только Мертвую материю, организация которой является только областью творимой, но никак не творящей. А там, где в человеке творящее и творимое совпадают, там создаются уже не обыкновенные искусства, но создаётся сам человек, так как внутренний и морально совершенный человек как раз и есть подлинное произведение искусства. Но такое подлинное произведение искусства является не чем иным, как продолжением и развитием все той же природы. Внутренний человек сам и своими силами создает свою внутреннюю красоту подобно тому, как и природа тоже создает свою собственную красоту сама и из своих собственных ресурсов. Такая эстетика, правда, не очень мирится с упадочной оценкой человеческого субъекта, которую можно найти в позднем стоицизме. Но для нас и эта черта является чрезвычайно важной и даже драгоценной. Ведь получается, что даже в периоды самого мрачного морализма античный человек все еще никак не мог забыть светлых и веселых идеалов беззаботной и самодовлеюще мыслящей общеантичной эстетики.

Здесь и раскрывается одна из самых замечательных сторон личности Марка Аврелия: он как нельзя более далек от всяких утопий и он сознательно их отвергает. Философия остается законом жизни, но философ должен понимать все несовершенство человеческого материала, всю крайнюю медленность усвоения людьми высших моральных и интеллектуальных истин, всю громадную силу сопротивления, заключающуюся в историческом быте. Нельзя насильственно обновить мир, ввести совершенный порядок, ибо никакой властитель не властен над мыслями и чувствами людей. Трагизм здесь лежит в роковом несоответствии между высотой настроения того, кто желает быть благодетелем человечества, и прозаичностью итогов.

Внимание к ребенку, идущее рядом с расширением прав женщин является лучшим показателем нового духа, в который проникает законодательство империи.

Не менее чувствуется он и в другой сфере - в признании и охране прав раба: говорить о нраве здесь, конечно, можно лишь в моральном, не юридическом смысле, - в последнем раб не мог быть субъектом права, но это не мешало законодательству Римской империи обеспечивать его личность от посягательства на жизнь и честь, от жестокого обращения, обеспечить целость его семьи, неприкосновенность его личного имущества, существенно ограничить, если не устранить его продажу для борьбы со зверями в амфитеатре и, наконец, всячески облегчать и поощрять отпущение на волю. Значительно улучшилось также, весьма прекрасное положение вольноотпущенников. [10]

Многие, но не все, этические выводы Марка прямо вытекают из его метафизики (сверх-опытные начала, законы бытия), и теологии (учение о Боге). Важнейший из них - призыв, то и дело повторяющийся на страницах “Размышлений”: поддерживать гармонию индивидуальной воли с природой. Здесь мы сталкиваемся со знаменитой стоической доктриной “мироприятия”. Данное учение работает на двух уровнях. Первый относится к событиям повседневной жизни. Когда некто обращается с тобой плохо, советует Марк, следует принять дурное обхождение, так как оно не может нам повредить, если мы сами этого не позволим. Это воззрение весьма близко, но не тождественно христианскому увещеванию подставить “другую щеку“. Иисус сказал о своих палачах: “Прости им, ибо они не знают, что творят“, и его утверждение отчасти мог разделить и Марк. Как и Иисус, он верил, что люди, вовлеченные в злодеяния, поступают так по неведению; как и Иисус, он заявлял, что их поступок не следует объяснять некой порочностью их натуры. Скорее они поступают так, а не иначе, полагая, что действуют правильным образом, а значит, погрешат только в суждении. Но, в отличии от Иисуса, Марк не выставлял на передний план важность прощения. Куда больше его занимала внутренняя реакция жертвы злодеяния, и он не уставал подчеркивать, что никакой вред не может быть нам причинен вопреки нашей воле. Что бы ни случилось с твоим имуществом и даже с твоим телом, твое внутреннее и истинное “я” остается невредимым до тех пор, пока оно отказывается признать, что ему причинен ущерб.

Второй аспект доктрины “мироприятия” рассматривает жизнь и место индивидуума в мире. Из “Размышлений” явствует со всей очевидностью, что Марк без восторга относился к своему высокому положению римского императора. Он почти наверняка предпочел бы провести свою жизнь наставником или ученым. Но судьба поставила его императором, как она поставила Эпиктета рабом. Следовательно, его долг - принять свое положение в жизни и исполнять возложенную на него задачу в меру своих способностей.

Понятие судьбы представляло для стоической философии проблему. Если, как признавал Марк, вселенная управляется разумом и в силу этого всему случающемуся определенно случаться именно так, а не иначе, то остается ли место для свободы человека? Марк разрешает эту проблему, проводя тонкое различие. Если понимать под свободой выбор между равно открытыми альтернативами, то такой свободы, конечно же, не существует. Но у свободы есть и другое значение: принимать все происходящее как часть благого миропорядка и отвечать на события разумом, а не эмоциями. Индивидуум, живущий таким образом, настаивает Марк, является подлинно свободной личностью. Такой человек не только свободен, но еще и праведен. Так как разумность вселенной является основанием его благости, все происходящее во вселенной должно только укреплять эту благость. Следовательно, разумная личность, принимая события, не только отвечает на внешнее благо, но и вносит личный вклад в ценность мирового целого.

Стоическая концепция разума как мироправителя двусмысленна, и эта двусмысленность то и дело дает знать о себе в “Размышлениях”. С одной стороны, разум - это всего лишь объяснение того факта, что жизнь всецело материальной вселенной подчиняется несокрушимому закону. С другой стороны, разум истолковывается как вселенский ум, наводящий на мысль о существовании духа. Эта концепция вводит понятие Бога, т.е. Теизма, или существования Бога и его отношение по отношению к миру и человеку. Не подлежит сомнению, что в некотором смысле Марк был теистом, ибо он постоянно говорит о Боге словами, подразумевающими существование благого космического ума. Из этого выходит, что существует главная теологическая проблема: как примирить материализм Марка Аврелия с его теизмом?

Другой теологический вопрос, которому Марк уделяет немало места, это вопрос о смерти и бессмертии. Человек разумный не будет бояться смерти. Будучи природным явлением, смерть не может быть злом; напротив, она причастна к благу, которое свойственно всякому природному явлению. После смерти мы просто перестаем существовать. Столетия, которые мы проведем в небытии после смерти, ничем не отличаются от столетий, проведенных нами в небытии до рождения. Но это еще не все. Марк разделяет стоическую теорию бессмертия. Согласно этому взгляду, история космоса развивается не линейно, а циклически. Эту доктрину часто называют учением о “вечном возвращении”. Эоны спустя вселенная подойдет к концу настоящей эпохи и будет ввергнута в состояние первоначального огня. Из огня возникает новая вселенная, которая с точностью повторит историю нашей вселенной. И так далее ad infinitum. Поэтому мы проживем те же жизни, какие живем сейчас.

Наша жизнь, обладающая напряженным личностным аспектом, в первую очередь является все же жизнью социальной. Каждый из нас живет в конкретном обществе и управляется его законами. Но, будучи существами разумными, мы подчиняемся также более высокому закону - закону природы. Этот закон касается каждого из нас, каким бы ни было общество, в котором мы живем. Согласно природному закону, все люди равны, будь ты император, раб или кто еще. Следовательно, правдиво утверждение, что, как существа разумные, все люди - члены одного государства, управляемого одними и теми же законами. Знаменитый тезис Марка гласит: “Я Антонин, и мое отечество - Рим; я человек, и мое отечество - мир”.

Часто называют, что языческий мир произвел на свет двух “святых“. Первый из них - Сократ. Второй - Марк Аврелий. Марк заслуживает вечной памяти и уважения не столько возвышенным этическим содержанием своих “Размышлений”, сколько тем фактом, что ему удалось строить свою жизнь, часто в обстоятельствах чрезвычайно неблагоприятных, в полном согласии с предписаниями своих записей “мыслей к самому себе”. [6]

“О мире нужно помышлять как о едином существе” - пишет он, и далее - “о едином по естеству и с единой душой”. Единство мира означает, что все сплетено одно с другим, соподчинено и упорядочено в едином миропорядке. Мир - это также непрестанные превращения. Марк Аврелий принимает за основоположение то, что мир сохраняют превращения первостихий или же их соединений. Все становящееся становится в превращениях, пишет он. Природа целого ничего не любит так, как превращать то, что есть, производя молодое. Ничего не может происходить без превращения. Сможешь ли ты вымыться, если не превратятся дрова? -- спрашивает Марк Аврелий. Сможешь напитаться, если не превратится еда?

Подобные обращения у Марка Аврелия рассматриваются в его антропологии и этики очень часто. Далее Марк пишет - “Вне всеобщей природы нет ничего, поэтому все превращения происходят в ее границах. Она преобразует в само себя все, что кажется гибнущим, устаревающим, и из этого делает молодое, так что не надобно ей запаса извне и не нужно места, куда выбросить использованное, не нужное”. В этом видит Марк Аврелий отличие ремесла природы от ремесла плотника и скорняка. Превращения, изменения совершаются несколькими причинами, последовательными рядом причин. Бросил семя в лоно, приводит он пример, и отошел, а там уже другая причина берется действовать, и является дитя. Фактически речь идет о саморазвертывании природы.

Особенно заметным в мировоззрении Марка Аврелия является гераклитовская характеристика бытия: естество, подобно реке, в непрерывном течении; в естестве целого, словно в потоке, передвигаются все тела; вечность - это река из становлений; течение и перемена постоянно молодят мир и т. д. Течение, в котором пребывает бытие,-- круговое. Вверх, вниз, по кругу несутся первостихии, записывает Марк Аврелий. Мир управляется по определенным кругооборотам. Из круговращения бытия следует, во-первых, то, что ничто не гибнет, все вновь возрождается. Виноградная завязь, гроздь, изюмины -- все превращения, и не в небытие, а в не-ныне-бытие, сказано у Марка Аврелия. Во-вторых, следует то, что все происходящее так происходило, будет происходить и происходит сейчас. Он выражает это понятием единородности и единообразности всего и говорит: сорокалетний, если есть в нем сколько-нибудь ума, некоторым образом благодаря единообразию, все уже увидел, что было и будет.

Изменениями, происходящими в мире, управляют либо бог, он же разум (промысел), либо случай. Разум проходит сквозь естество и через целую вечность и управляет всем по определенным кругооборотам. Разумное управление миром ведет телеологической, т.е. завершение слова предзаданности всех событий. Аврелий говорит о том, что все случается по некоему изначальному устремлению промысла, по которому природа изначально устремилась к такому именно мироустроению, восприняв в свое лоно смыслы того, что будет, и определив производящие силы возникновений и превращений. Управление осуществляется ради пользы целого (вселенной). Это - общий закон управления. Природа не приносит ничего такого, что не соответствует тому, чем она управляет, т. е. пользе целого.

О человеке Марк Аврелий говорит следующее: я -- это плоть, дыхание и ведущее или тело, душа, ум; телу -- ощущения, душе -- устремления, уму -- основоположения. Все это человек получил от природы и поэтому может считаться её созданием. Состою из причинного и вещественного, говорит Марк Аврелий. Ни у кого ничего нет собственного, но и тело твое, и сама душа оттуда пришли. Разум каждого - бог, и проистек оттуда. В общем, опять мы видим мнение о единении человеке и природы, о человеке - части мирового целого (микрокосме). Что во мне землисто - от земли уделено мне, сказано у Марка Аврелия. Как дыхание: соединяет человека с окружающим воздухом, так разумение соединяет с окружающим все разумным, потому что разумная сила разлита повсюду и доступна тому, кто способен глотнуть ее.

Человек - часть мирового целого и в этом качестве подчинен законам, установкам и интересам целого. Для всякой части природы хорошо то, что приносит природа целого, считает Марк Аврелий. Например, дыхание и огненное начало в человеке стремятся по природе вверх, земляное и влажное - вниз, но, подчиняясь построению целого, занимают то место, которое отвела им природа, и удерживаются в соединении. Так стихии слушаются целого. Здесь важно заметить некий прообраз холизма (целое) у Марка Аврелия. Он нередко пользуется понятием - сущность целого.

Превращения человека как части целого не выходят за рамки природы. Все, что ни случается с человеком - болезнь и смерть, клевета и коварство, - привычно и знакомо, пишет Марк Аврелий, как роза по весне или плоды летом. Разумеется, из всех природных превращений человека выделяется смерть: как часть в целом ты возник и в породившем тебя исчезнешь. Все сопряженное с веществом не медлит исчезнуть во всеобщем естестве, и все причинное немедленно приемлется всеобщим разумом. Значит, превращение человека в смерти заключается в том, что каждая его часть переходит в соответствующую часть мира; поскольку же человек состоит из двух частей (тело и душа-разум), постольку у него два пути, два вида превращения после смерти: рассеяние тела («стану землею», распадусь на атомы, если они есть) и единение воспламенившейся души с осеменяющим разумом, перемещение в него после некоторого пребывания (сохранения) в воздухе.

Как все в природе, жизнь человека подчинена либо судьбе с ее необходимостью, либо милостивому промыслу, либо беспорядочной мешанине случайного. Но все перечисленное - возможности, в действительности же, по мнению Марка Аврелия, в жизни людей господствует судьба-необходимость. Она составляется из всех причин. Что приносит человеку причина-судьба, то ему назначено, так как причины сплетают издревле и возникновение человека, и все события его жизни. Налицо стоический фатализм.

Но при всей включенности человека в материальный мир, при всем подчинении его необходимому ходу жизни Марк Аврелий находит в нем островок, не зависимый от телесного, устойчивый во всех превратностях жизни, - это его разум. Марк Аврелий называет твердыней свободное от страстей разумение. Нет у человека более крепкого прибежища, где он становится неприступен. Здесь выявляется, пожалуй, самое главное положение философии Марка Аврелия - положение об автаркии разума, т.е. о самоудовлетворении [11] разума: необоримо становится ведущее, если, в себе замкнувшись, довольствуется собой и не делает, чего не хочет. Так человек получает опору в этом мимолетном и переменчивом существовании и независимость от жизненных обстоятельств. Так, благодаря автаркичности разума, он может сохранить себя как автономную личность. И если понесут тебя волны, говорится у Марка Аврелия, пусть тело несут или дыхание - ума не унесут. Он часто высказывает такую мысль: ничто телесное и внешнее не касается ума и не должно переноситься на него. Все страдания плоти - это ее забота. Они не делают правительницу-мысль хуже. Не затрагивают ее также ни чужой порок, ни речи. Личность автономна. Для моей воли, пишет Марк Аврелий, воля ближнего столь же безразлична, как тело его и дыхание. Независимость человека от других людей, их воздействий он выражает понятием «стирание представлений». Оно означает, что во власти человека, чтобы в его душе не было низости, вожделения и смятения. Того, кто принадлежит разуму, не касаются ни тиран, ни клевета, ничто вообще.

Итак, внешние воздействия на душу невозможны. Вещи сами по себе не затрагивают души, считает Марк Аврелий, нет им входа в душу. Поэтому он наделяет разум самодеятельностью, зависящей только от него. Ведущее себя будит, преобразует, делает из себя, что только хочет. Таким образом, все, что мы склонны считать внешним воздействием, лишь только кажется таковым, на деле, будучи действием разумной души, которая сама создает себе свой собственный мир. Пример тому являются слова Марка Аврелия: - “Душа сама себя самое приводит в движение, и какие суждения найдет достойными себя, таковы для нее и будут существующие вещи. Если тебя печалит что-нибудь внешнее, то не оно тебе досаждает, а твое суждение о нем.” Такого рода суждения можно назвать «признаниями (души)» или «договариваниями» (от себя или сверх первоначального представления). Так что, согласно Марку Аврелию, стоит только уму не признать того, что причиняет печаль, и ее не будет. Например, не следует домысливать себе вреда, если тебе сообщили о брани в твой адрес, или опасности смерти при виде больного ребенка.

В связи со сказанным уточним, что же такое человек в понимании Марка Аврелия. Из тела, дыхания и ума, составляющих человека, ему принадлежит только третье, так что собственно человек - это ум. «Будь разумом!» - девиз Марка Аврелия (и всех стоиков). В спрятанном внутри, пишет он, приводящее в движение, там жизнь, там, скажем прямо, человек. Не следует мыслить заодно с ним облегающий его сосуд и прилепленные к нему орудия. Вне причины, управляющей их движением или покоем, они не намного ценнее, чем игла ткачихи или тростинка писца. Разум человека - это его бог, гений (в оригинале на греческом - демон). Он защитник и водитель человека, и душа делает то, чего желает ее гений. Человек обязан подчиниться гению и жить в согласии с ним, служить ему. Это будет блаженная жизнь.

Таким образом, можно сформулировать другой важнейший принцип морального наставления Марка Аврелия: жить под руководством разума и в согласии с ним. Его далее можно переформулировать в положение: жить в согласии с природой, так как для разумного существа, что содеяно по природе, пишет Марк Аврелий, то и по разуму. Получается, что человек должен жить как согласно своей природе, так и общей. По мнению Марка Аврелия, природа является источником благой жизни, так как все, что сообразно природе,-- не зло. В природе все привлекательно, в ней нет безобразного. Хороши трещины в хлебе, хороши лопнувшие зрелые смоквы, замечает он, если их рассматривать не отдельно, а в сопутствии с тем, что по природе. Наконец, названный принцип выражается в том, что человеку предписывается жить и действовать, памятуя о взаимной связи дел божественных и человеческих, оглядываясь на богов. Нельзя сделать ничего человеческого хорошего, указывает Марк Аврелий, не соотнеся это с божественным. Ведь боги не ввергают людей во зло, напротив, они заботятся о делах человеческих и помогают людям жить по природе.

Далее рассмотрим подробнее, что означает жить согласно природе и разуму, т. е. жить нравственно. В основном это означает жить «общественно», как выражается Марк Аврелий. Первостепенным в человеческом устроении является общественное, сказано им. Основанием общественной жизни являются природа и разум. Общественность заложена в самой природе. Даже в бесчувственной природе есть тяготение одного к другому; все спешит навстречу единородному. Что от земли, тяготеет к земле и т. д. Тем более спешит к единородному причастное общей духовной природе. Уже у неразумных, пишет Марк Аврелий, были изобретены рой, стадо, семейные гнезда, едва ли не любовь. Еще более соединяющая сила возрастает у людей благодаря разуму. В родстве человека со всем человеческим родом заложены не кровь и не семя, полагает он, а общность разума. Общий разум людей развертывается в общий закон, в гражданство, в причастность государственности. Иными словами, общность людей выражается в таких формах связи, единения, как государство, дружба, дома, собрания и даже во время войн договоры и перемирия, указывает Марк Аврелий.

Кроме связи человека с природой, человек связан и с обществом. Таким образом, человек включен в два сообщества: в природное (космос) как человек и в гражданское (полис) в качестве гражданина. Об этом часто цитируемые слова Марка Аврелия: «Моя же природа разумная и гражданственная. Город и отечество мне, Антонину, -- Рим, а мне, человеку,-- мир».

Из этого видно, что человечество, за исключением звезд, связано прочнее всего в природе. По его образному выражению, легче найти землю, не прилепившуюся к земле, чем человека, отщепленного от человека. Марк Аврелий понимает общественные связи между людьми как поистине органические. Разумные существа -- это суставы тела, устроенные для единого сотрудничества. Если человек считает себя просто в составе целого (а не суставом в совокупности разумных существ), то значит, он еще не любит людей от всего сердца, полагает Марк Аврелий. Интересно отметить, что, в его понимании, единение людей в сообществе столь тесно, что человек, отщепленный от одного хотя бы человека, уже отпал от всей общности.

Но в чем же собственно нравственный смысл общественной жизни? Он в том, что личность должна трудиться ради общества; обращает свои устремления на общую пользу. Кроме того, он в гуманном отношении к людям, в попечении о них, в любви к ближнему, в благожелательности к соплеменникам и т. п.

По мнению Марка Аврелия, для человека естественно творить добро, творить его инстинктивно, бессознательно, и не требовать за это никаких наград.

Одним из заметных моментов гуманизма Марка Аврелия в отношении к людям является прощение грешников. Бесстыдных, жуликов, неверных и всяких погрешающих он воспринимает как неизбежность жизни и призывает быть к ним благожелательнее. Чтобы люди понимали грешников и сочувствовали им, он рекомендует руководствоваться целым сводом правил, который насчитывает девять положений. Вот, для примера, некоторые из них: мы рождены друг для друга, значит, переучивай или переноси; если делают неправильно, то по неведению; и сам ты много погрешаешь, и сам такой же и т.п.

Жизнь, согласная с природой и разумом, предполагает также, что человек подчиняется ходу событий, установленному ими, принимает происходящее как должное. Марк Аврелий советует человеку: «Добровольно вручай себя пряхе Клото и не мешай, ей вшить тебя в какую ей будет угодно ткань». Поэтому им он осуждает бунт против того, что природа несет человеку, и называет бунтующего «нарывом на мире» (его обычная метафора). Человек должен достойно принимать судьбу, а тот, кто печалится, опасается и сердится на законы природы, подобен беглому рабу. Основанием, чтобы примириться и даже с нежностью принять все, что случается с человеком, служит для Марка Аврелия то, что все это замыслила общая природа и увязала со старшими причинами (а человек не отделен от всеобщей природы), и то, что с человеком не происходит ничего нечеловеческого (т. е. необычного, сверхъестественного). А на это нет смысла негодовать. [9]

Человек находится всецело во власти судьбы: «Ведь единая гармония проникает во все. И подобно тому, как из всех тел слагается мир - совершенное тело, так из всех причин слагается судьба - совершенная причина». Поэтому, «с человеком ничего не может произойти, чтобы не определялось судьбой человека, подобно тому, как с животным, растением, камнем ничего не может случиться, чтобы не соответствовало их природе. Если же ни одно существо не может испытать ничего другого, кроме того, для чего оно взросло и к чему оно определено по своей природе, зачем тебе жаловаться? Будь уверен, что всемогущая природа не наделила тебя ничем непосильным». [8]

Среди событий, с которыми человек особенно трудно примиряется, на первом месте стоит, конечно, смерть. И Марк Аврелий приводит немало аргументов, чтобы убедить человека принять ее как благо, как то, чего желает природа. «Разве ты сетуешь, что в тебе столько вот весу? -- спрашивает он. -- Так и с временем, до скольких лет тебе жить».

Настоящее - единственная опора, уповать на прошлое или будущее бессмысленно: «Оглянись назад - там безмерная бездна времени, взгляни вперед - там другая беспредельность... Какое же значение имеет по сравнению с этим разница между тем, кто прожил три дня, и прожившим три человеческих жизни?»

«Представь себе, - писал Марк Аврелий, - что ты уже умер, что жил только до настоящего момента, и оставшееся время жизни, как доставшееся сверх ожидания, проводи согласно с природой». И далее: «Итак, проводи этот момент времени в согласии с природой, а затем расстанься с жизнью так же легко, как падает созревшая слива: славословя природу, ее породившую, и с благодарностью к произведшему ее дереву». Приблизиться к такой жизненной установке можно только через философию: «Философствовать же значит оберегать внутреннего гения от поношения и изъяна, добиваться того, чтобы он стоял выше наслаждений и страданий, чтобы не было в его действиях ни безрассудства, ни обмана, ни лицемерия... а самое главное, - чтобы он безропотно ждал смерти как простого разложения тех элементов, из которых слагается каждое живое существо». Человеку, который столкнется с насильником, Марк Аврелий давал такой совет: «Что сделает тебе разнузданный насильник, если ты останешься неизменно благожелательным к нему и, когда представится случай, будешь его кротко вразумлять, и в ту самую минуту, когда он захочет тебе сделать зло, спокойно ему скажешь: «Сын мой, не поступай так; мы рождены для другого. Ты принесешь вред не мне, а себе». [8]