Основы феноменологической философии

До Гуссерля феноменология понималась в качестве описательного исследования, которое должна предшествовать всякому объяснению интересующего явления. Гуссерль впервые рассматривает феноменологию как новую философию с присущим ей новым феноменологическим методом, являющимся фундаментом науки. Современная же Гуссерлю новейшая философия, как пишет Л.М. Шестов, вызывает у него “безоговорочное осуждение”.

Главные цели феноменологии построить науку о науке, наукоучение и раскрыть жизненный мир, мир повседневной жизни как основу всего познания, в том числе научного. Гуссерль считал, что начинать изучение жизненного мира и науки следует с исследования сознания, потому что реальность доступна людям только через сознание. Важна не сама реальность, а то, как она воспринимается и осмысливается человеком. Сознание должно изучаться не как средство исследования мира, а как основной предмет философии. Тогда закономерно встают следующие вопросы: 1) что есть сознание? и 2) чем оно отличается от того, что не является сознанием?

Чтобы понять генезис понятий и вскрыть природу истинного, “чистого сознания”, надо провести редукцию сознания, т.е. перейти от рассмотрения конкретных предметов к анализу их чистой сущности. Для этого мы прибегаем к способу “эпохе” такой операций мысли, когда внимание ученого направлено не на предмет, а на то, каким образом даны указанные предметы нашему сознанию. Предмет как бы остается в стороне, а на первый план выходит состояние сознания. Сфера, где осознается предмет “Чистое сознание”, т.е. очищенное от догм, схем и стереотипов мышления, а главное, очищенное от попыток найти основу осознания в том, что не является сознанием. Критикуя модный релятивизм и скептицизм и решительно настаивая на существовании абсолютной истины, Гуссерль доказывал, что законы логики истинны совершенно независимо от тех психических процессов, которые происходят в сознании людей. Содержание и смысл истинного суждения не зависят от того, что о них говорят или думают. “Что истинно, пишет Гуссерль, истинно “само по себе”, истина тождественно едина, воспринимают ли ее в своих суждениях люди или чудовища, ангелы или боги”.

Превратно толкуя тот факт, что законы и формы логического мышления не зависят от особенностей психики каждого отдельного индивидуума, Гуссерль вслед за неокантианцами утверждал, что законы логики идеальны и априорны, что “чистая логика”, как и математика, достоверна лишь потому, что она априорна и якобы не имеет никакого отношения ни к реальному миру, ни к реальному процессу мышления.

Оторвав законы логики от объективной действительности и реального процесса мышления, Гуссерль пошел дальше и объявил, что вообще никакое истинное знание не может относиться к фактам реального мира, что философия, если она хочет быть строгой наукой, должна отказаться от попытки делать свои выводы, опираясь на данные опытных наук. “Желание обосновать или отвергнуть идеи на основании фактов это бессмыслица”, писал Гуссерль.

Гуссерль стремился отделить философию от естествознания, стихийно стоящего на материалистических позициях, отвести ей какую-то совершенно изолированную от всех других наук область. Такой областью, согласно Гуссерлю, должен быть “трансцендентальный мир чистого сознания”.

Гуссерль признает, что обычно наше сознание обращено к внешнему миру. Но он предлагает отказаться от этой естественной установки, отрешиться от всего того, что связывает нас с внешним миром, переключить наше сознание на внутренний мир, на самое сознание. Тогда его содержание и образует предмет феноменологического исследования. Это изменение установки сознания Гуссерль называет “феноменологической редукцией”. Осуществляя ее, мы исключаем из рассмотрения или “заключаем в скобки” весь окружающий материальный мир, отбрасываем все существующие взгляды, теории и учения, наконец, снимаем вопрос о существовании того, что представляет собой предмет исследования. После того как вся эта операция произведена, в качестве предмета познания остается “феноменологический остаток”, вся область чистого сознания, якобы свободного от отношения к внешнему миру, но сохраняющего каким-то образом все богатство своего содержания.

Гуссерль утверждает, что вполне мыслимо, что наш наглядный мир является вполне самостоятельным и не требующим специальной поддержки со стороны независимой реальности. То, что люди называют действительным миром, то, что физики называют событиями и процессами, а метафизики трансцендентными сущностями все это, по мнению Гуссерля, ни что иное как корреляты сознания, имеющие отчасти мифологический характер: “Никак нельзя позволять, чтобы нас вводили в заблуждение рассуждения о том, что вещь трансцендентна сознанию или же, что она есть “бытие в себе”.

Подкладывание субстанциальных сущностей или вещей под субъективные переживания осуществляется с целью обоснования знания. Однако Гуссерль убедительно показывает, что в этом нет никакой надобности: “Бытие сознания, бытие всякого потока переживания вообще, хотя и непременно модифицируется вследствие уничтожения вещного мира, однако не затрагивается им в своей собственной экзистенции”. Имманентное бытие сознания не нуждается в допущении реального мира, а реальный мир, наоборот, совершенно не мыслим без сознания.

“Сознание, если рассматривать его “в чистоте”, писал Гуссерль, должно признаваться замкнутой в себе взаимосвязью бытия, а именно взаимосвязью абсолютного бытия, такой, в которую ничто не может проникнуть и изнутри которой ничто не может выскользнуть”.

Феноменологическая редукция это своеобразный и тонкий прием обоснования идеализма. Гуссерль формально не отрицает существования материального мира, он “только” утверждает, что этот мир не может быть источником истинного знания. Гуссерль предлагает не принимать его во внимание, воздержаться от каких бы то ни было суждений о нем. “Если я сделаю это, что я вполне свободен сделать, то я не отрицаю этот “мир”, как если бы я был софистом, я не подвергаю сомнению его существование, как если бы я был скептиком; но я применяю феноменологическое “эпохе”, которое полностью закрывает возможность обращаться к любым суждениям о пространственно-временном существовании”.

Таким образом, “Чистое сознание”, освобожденное от всех человеческих установок, доопытное, становится доступным пониманию при помощи “редукции” (сведения) мыслительной операции, которая позволяет сначала перейти от рассмотрения предметов к осмыслению их чистой сущности способом “эпохе”, а затем перейти к постижению фундамента всего существующего “абсолютного Я”.

Оказывается, что сознание в чистом виде “абсолютное Я” (которое одновременно есть центр потока сознания человека) как бы конструирует мир, внося в него “смыслы”. Все виды реальности, с которыми имеет дело человек, объясняются из актов сознания. Объективной реальности, существующей вне и независимо от сознания, просто нет. А сознание объясняется из самого себя, обнаруживает себя как феномен.

Основными требованиями феноменологического метода являются: 1) феноменологическая редукция, т.е. воздержание от каких бы то ни было суждений, относящихся к объективной реальности и выходящих за границы “чистого” (т.е. субъективного опыта); 2) трансцендентальная редукция, т.е. рассмотрение самого субъекта познания не как реального, эмпрического, социального и психофизиологического существа, а как “чистого” сознания. Философия, как наука о “чистых сущностях”, противопоставляется познанию реальных фактов.

В целом, феноменология началась с тезиса Гуссерля “Назад, к самим вещам!”, который противопоставляется распространенным в то время призывам “Назад, к Канту!”, “Назад, к Гегелю!” и означает необходимость отказаться от построения дедуктивных систем философии, подобных гегелевской, а также от редукции вещей и сознания к каузальным связям, изучаемым науками. Феноменология, таким образом, предполагает обращение к первичному опыту, у Гуссерля -- к опыту познающего сознания, где сознание понимается не как эмпирический предмет изучения психологии, но как “трансцендентальное Я” и “чистое смыслообразование” (интенциональность).

феноменологический философия сознание культура

2. Интенциональный акт

Феноменологи стремятся выделить чистое, т.е. допредметное, досимволическое сознание или “субъективный поток”, и определить его особенности. Делают они это потому, что сознание очень сложное образование с различными функциями. Выделив “чистое” сознание, мы поймем сущность сознания вообще. Главная характеристика сознания вообще это его постоянная направленность на предметы. Такая “наивная” направленность сознания на внешние предметы называется “интенциональностью”. Сознание всегда интенционально, т.е. направлено на что-либо.

Кроме того, среди разнообразных актов сознания Гуссерль выделяет по преимуществу “дающие” и относит к ним прежде всего чувственное восприятие, представление и воображение, которые выступают как разные способы данности объектов. Важнейшая особенность интенционального подхода к сознанию заключается в том, что он порывает с традицией понимания сознания как образного представления предметов.

Учение об интенциональности позволяет одним ударом отделаться от всех затруднений теории соответствия, вызванных удвоением объекта на образный и реальный. При феноменологическом подходе мир образов исчезает и остается только один мир интенциональных объектов. Конечно, вопрос об их онтологическом статусе остается открытым, однако наивно-натуралистическому решению этого вопроса кладет предел. Интенциональность это прежде всего теоретико-познавательный принцип, выражающий ориентацию, с одной стороны, на объективное значение феноменов, а с другой, на интервенцию субъекта.

Гуссерля прежде всего интересовал вопрос о том, имеют ли интенциональные акты различные объекты или нет. Отсюда интенциональность у Гуссерля трактуется не как способ бытия предмета, а как исполнение, “предположение” или интендирование. Для характеристики работы сознания меньше всего подходит понятие деятельности, которое используется в кантовской традиции и указывает на конструктивную работу сознания, регулирующего и корректирующего своими синтезами и априорными понятиями чувственные данные. Если и понимать интенциональные акты сознания в смысле деятельности, то следует иметь в виду, что они указывают на акт исполнения первично данного. Интенциональность, по Гуссерлю, становится фундаментальной структурой сознания, лежащей глубже каких-либо определенных, ограниченных переживаний, различающихся в рефлексии.

В “Идеях чистой феноменологии” Гуссерль стремится прояснить сущность феноменологического подхода и для этого вновь останавливается на понятии интенциональности. Расхожее его понимание как связи представления с тем, что представляется, вызывает у Гуссерля резкий протест. “Есть немало таких, писал Гуссерль, кто закрывает себе доступ в эту сферу просто тем, что не может решиться постигать интенциональное переживание, например переживание восприятия, в его присущей ему как таковой сущности. Они не могут добиться того, чтобы, живя в восприятии, направлять свой наблюдающий и теоретизирующий взгляд не на воспринимаемое, но вместо этого на само же восприятие, или же на те особенности, какими отличается способ данности воспринимаемого, и брать то, что предстает в имманентном анализе сущностей таким, каким оно дает себя”.

Интенциональная структура акта (направленность на нечто) конституируется в реальном потоке переживаний, но ее необходимо отличать от переживания реально имманентного предмета. Поэтому возникает вопрос о подлинной предметности интенциональных актов. Предмет следует лишить всяких эмпирических, теоретических и логических предикатов, привносимых сознанием, и рассмотреть в бытийственных характеристиках, коррелятивных интенциональному сознанию. “Само дерево, писал Гуссерль, вещь природы, не имеет ничего общего с воспринятостью дерева как таковой, каковая как смысл восприятия совершенно неотделима от соответствующего восприятия. Само дерево может сгореть, разложиться на свои химические элементы и т.д. Смысл же смысл этого восприятия, нечто неотделимое от его сущности, не может сгореть, в нем нет химических элементов, нет сил, нет реальных свойств”.

Интенциональные переживания зависят от представляемых предметов и поэтому называются интенциями. Важным здесь является то, что одни и те же предметы могут полагаться в различных модусах представления, воображения, желания, оценки, познания и т.п. Суть психического состоит не в предмете, а в модусе представления, ибо предмет может и не существовать в реальности. На это обстоятельство Гуссерль обращает особое внимание: в представлении Юпитера предметом психического переживания выступает бог, имманентно присутствующий в акте. Дескриптивный анализ показывает, что реально такого предмета как “бог Юпитер” не существует. Однако это вовсе не препятствует тому, чтобы этот предмет обладал качеством реальности для сознания верующего. На этом основании Гуссерль заключает: “для сознания абсолютно безразлично существует или нет “на самом деле” его предмет, ибо Юпитер представляется точно так же, как и Бисмарк, а Вавилонская башня как Кёльнский собор”.

Гуссерль фиксирует собственную терминологию, которую он вводит, чтобы окончательно исключить любые недоразумения, связанные с натуралистическим пониманием интенциональности. Вместо психических переживаний он вводит как более строгое понятие интенциональных переживаний, определяя “переживание” как элемент в системе психической реальности. Под интенцией он понимает акт полагания предмета тем или иным способом представления, фантазии, памяти, воли и т.п. Потенция это род внимания, полагающего специфический предмет. Но это полагание не имеет ничего общего с деятельностью, и поэтому Гуссерль пользуется термином “акт” для обозначения исполнения интенционального предмета в сознании.

Итак, центральное понятие феноменологии - интенциональность сознания (его направленность на объект) - предназначено для утверждения субъективно-идеалистического принципа: “нет объекта без субъекта”.

3. Гуссерль о кризисе европейской культуры. Понятие «жизненного мира»