Эффект дезинформации

Размещено на http://www.allbest.ru/

Эффект дезинформации

Эффект Дезинформации (Misinformation effect). Эффект, возникающий тогда, когда человек, присутствовавший при событии, получает ложную информацию о нем и позднее встраивает эту дезинформацию в свою память о происшедшем.

Сущность

Память - процесс обработки информации. Прежде всего необходимо, чтобы информация попала в мозг (т.е. чтобы произошло кодирование), затем удерживалась там какое-то время (хранение), а потом могла быть снова получена на выходе (воспроизведение).

Подсознательно люди дают произвольную трактовку событий своей жизни. Запоминание событий прошлого впоследствии приводит к произвольной интерпретации событий. Мы вспоминаем события так, как нам это нравится.

Фрейд считал, что так проявляет себя процесс подавления. Мы подавляем в памяти события, которые оказывают отрицательное воздействие на наше состояние. Вспоминая информацию, мы вспоминаем как бы скелет события, а потом накладываем сверху то, что ощущаем в настоящий момент.

Эффект дезинформации

После того, как нам представлена не совсем точная информация, мы начинаем вспоминать не то, что было на самом деле.

Эффект настолько реален, что мы не всегда осознаем, что в наших воспоминаниях реально, а что вымышлено.

Неоднократное представление вымышленных событий формирует так называемые "ложные воспоминания". Одно из наиболее знаменитых ложных воспоминаний - любимый президентом Рейганом рассказ о том, как во время войны летчик направил машину на колонну врагов. На самом деле это был отрывок из фильма. Но многократный пересказ сделал событие в памяти Рейгана реальным.

Экспериментальные исследования

эффект дезинформация память ложная

Процесс конструирования воспоминаний был весьма эффектно продемонстрирован Элизабет Лофтус и ее помощниками (Loftus et al., 1978). Они показали студентам Вашингтонского университета 30 слайдов, на которых были последовательно представлены разные стадии наезда автомобиля на пешехода. На одном, наиболее важном, слайде красный «Датсун» был запечатлен либо в момент остановки перед знаком «Стоп», или перед знаком «Уступите дорогу». Спустя некоторое время исследователи, наряду с другими вопросами, задавали одной группе испытуемых и такой: «Проезжал ли мимо красного “Датсуна” другой автомобиль, пока он стоял под знаком “Стоп”»? Другой группе испытуемых задавался тот же самый вопрос с той только разницей, что вместо знака «Стоп» в нем упоминался знак «Уступите дорогу». Затем обе группы смотрели слайды, представленные на рисунке, и вспоминали, какой из них они уже раньше видели. Студенты, которым задавали вопрос, соответствующий тому, что они раньше видели, в 75% случаев давали правильные ответы. Те же, кому задавали вопрос, вводивший в заблуждение, давали правильные ответы только в 41% случаев; в большинстве случаев студенты отрицали, что видели то, что они действительно видели, и «вспоминали» то, чего никогда не видели.

Эффект дезинформации. Когда испытуемым демонстрировали один из этих снимков (с разными дорожными знаками), а затем задавали вопрос, в котором упоминался дорожный знак, изображенный на другом снимке, впоследствии большинство из них «вспоминали», что видели этот дорожный знак, хотя в действительности они никогда не видели его. (Источник:Loftus, Miller & Burns, 1978)

В дальнейших исследованиях, посвященных изучению этого эффекта дезинформации (люди «вспоминают» то, чего на самом деле не было), Лофтус обнаружила, что после «наводящих» вопросов (вопросов, «наводящих» на ложную информацию) свидетели могут поверить в то, что красный свет был на самом деле не красным, а зеленым, или в то, что у грабителя были усы, хотя на самом деле он безусый. Допрашивая свидетелей, полицейские и адвокаты, как правило, задают вопросы, отражающие их собственное видение случившегося.

Именно поэтому легкость, с которой свидетели включают ложную информацию в свои воспоминания, вызывает тревогу; вероятность такого «включения» особенно велика, когда свидетели убеждены в хорошей информированности тех, кто задает вопросы, а «наводящие» вопросы повторяются (Smith & Ellsworth, 1987; Zaragoza & Mitchell, 1996).

Тревожит и то, что ложные воспоминания выглядят и воспринимаются так же, как и правдивые. И могут быть такими же убедительными, как они, - совершенно искренними и все же абсолютно ошибочными. Сказанное справедливо и в отношении маленьких детей, которые особенно восприимчивы к дезинформации, и в отношении взрослых.

Стивен Сеси и Мэгги Брук продемонстрировали внушаемость детей, когда один раз в неделю в течение 10 недель говорили детям следующее: «Подумай хорошенько и скажи, происходило ли с тобой когда-нибудь такое. Ты когда-нибудь обращался к врачу, потому что не мог вытащить палец из мышеловки?» (Bruck & Ceci, 1993a, b).

Поразительно, но когда другой взрослый, беседовавший с детьми, спустя какое-то время задавал им тот же вопрос, 58% дошкольников в ответ рассказали вымышленную, но содержащую массу деталей историю именно о таком событии. Один мальчик поведал о том, как брат в подвале толкнул его на поленницу дров и как при этом его палец попал в мышеловку. «А потом мы все вместе - мама, папа, Колин и я - поехали в больницу на нашем фургоне, потому что больница далеко. И доктор забинтовал мне палец. Вот этот».

Авторам таких живых рассказов порой удается вводить в заблуждение даже профессиональных психологов. Они не могут надежно отличить настоящие воспоминания от ложных. Как и дети.

Если некоторым из них сказать, что ничего подобного и в помине не было, они начнут протестовать: «Нет, было! Я же помню!» Для Мэгги Брук и Сеси это означает возможность ложных обвинений, в частности, в сомнительных случаях сексуального насилия над детьми, когда детская память может быть «засорена» повторяющимися «наводящими» вопросами, а неопровержимых доказательств нет (Bruck & Ceci, 1999).

Теоретические и практические выводы