Психология убийства

Переходя к анализу общей криминологической ситуации с убийствами в России, хочу подчеркнуть, что показатели состояния, динамики и структуры этого вида преступности наиболее полно характеризуют общественную нравственность, традиции и обычаи страны, национальную психологию. Они могут очень многое сказать о защищенности личности, политике государства, эффективности деятельности социальных и правоохранительных институтов, законодательной, исполнительной и судебной властей.

Подобная значимость убийств определяется прежде всего тем, что частота и мотивы их совершения дают возможность понять отношение людей к таким сверхфундаментальным ценностям, как жизнь и смерть, оценить заботу государства о человеке. К тому же убийства в России с множеством ее социальных, экономических и организационных проблем обладают наиболее низкой, по сравнению с другими преступлениями, латентностью, что, в свою очередь, позволяет судить о состоянии правопорядка и законности. Иначе говоря, хотя некоторое количество убийств и утаивается от официальной статистики, однако это делается реже, чем в отношении других преступлений, особенно несущественных.

Состояние убийств и предупреждаемость этих преступлений свидетельствуют не только об общественной нравственности и защищенности человека, но, как ни парадоксально, отражают даже и состояние экономики, социальные процессы, происходящие в ней. Я имею в виду наш переходный период с его переделом собственности, борьбой людей за обладание вожделенными материальными благами, иногда весьма значительными. Возникающие в связи с этим конфликты часто разрешаются посредством жестокого насилия. Конечно, раньше такого не было, как, наверное, могут утверждать коммунистические ортодоксы, но не было просто потому, что нечего было делить - все наиболее ценное принадлежало государству и классу номенклатуры. Общий уровень богатств, находившихся в личной собственности, при большевистском социализме, - при убогости и серости основной массы населения - по сравнению с нынешним днем был значительно ниже. Нищему не страшен не только пожар, но и грабитель с вором. Квартирные кражи у обывателей и ограбления пьяных в темных переулках можно отнести к перераспределению имущества лишь со множеством оговорок и пояснений. Возникнув еще в советские годы и интенсивно развиваясь ныне, организованная преступность, как известно, активно участвует в производственной, финансовой и коммерческой деятельности. Захват чужого имущества преступными группировками посредством убийства становится повседневностью, к которой общество стало относиться как к некой абстрактной данности, опасно привыкая к ней. Вместе с тем мы редко отдаем себе отчет в том, что поведение тех, кто столь яростно стремится к собственному материальному благополучию, мотивируется не только корыстными стимулами, но и глубинными интимными, нередко эротическими переживаниями, носящими психотравмирующий характер. Впрочем, подробный разговор об этом - ниже.

Итак, в современной России убийство выступает в качестве способа разрешения противоречий локального и глобального характера, в последнем случае они особенно часто кровно переплетаются с экономическими и социальными интересами больших по численности и значимости групп людей. Отсюда несомненная, хотя и совсем неочевидная, связь с коррупцией, т.е. преступностью чиновничьего аппарата. Я подчеркиваю скрытый характер названной связи, поскольку отдельные чиновники или коммерсанты вряд ли всегда предполагают, что их противоправные действия могут привести к самым кровавым последствиям. Следовательно, такая связь должна выявляться и пресекаться специалистами. Ее обрыв - важное направление в деле профилактики убийств.

С 1992 по 1995 г. количество всех зарегистрированных убийств (умышленные убийства при отягчающих обстоятельствах, умышленные убийства без отягчающих обстоятельств, умышленные убийства, совершенные в состоянии сильного душевного волнения, умышленные убийства при превышении пределов необходимой обороны, неосторожные убийства) в России постоянно возрастало: в 1992 г. всех убийств было совершено 24448, в 1993 г. - 31246, в 1994 г. - 32302, в 1995 г. - 33282. Эта тенденция есть лишь продолжение той динамики, которая сложилась в России, когда она была еще в составе СССР, - устойчивый рост убийств и в России, и в СССР наблюдался с 1987 г. Россия, конечно, приняла эстафету от советской страны со всеми ее нравами и конфликтами. Это тем более важно подчеркнуть, что границы России с другими бывшими союзными республиками не только остались прозрачными, но она, и особенно ее крупные города, после распада империи стали, как магнитом, притягивать к себе миллионы неустроенных людей из недавно обретших независимость стран.

Рост числа убийств в основном произошел за счет умышленных убийств при отягчающих обстоятельствах и умышленных убийств без отягчающих обстоятельств: соответственно первых было совершено в 1992 г. - 3582, в 1993 г. - 4919, в 1994 г. - 5760, в 1995 г. - 5807; вторых в 1992 г. совершено 18411, в 1993 г. - 23627, в 1994 г. - 23849, в 1995 г. - 25253. Остальные виды убийств, - совершенных в состоянии сильного душевного волнения, при превышении пределов необходимой обороны, неосторожные убийства, - практически остаются на одном уровне. Так, в 1992 г. убийств в состоянии сильного душевного волнения было совершено 635, в 1995 г. - 643; в 1992 г. убийств при превышении пределов необходимой обороны было - 504, в 1995 г. - 466; в 1992 г. неосторожных убийств было совершено 1316, в 1995 г.-1313.

Обращает на себя внимание значительный рост количества наиболее опасных видов насильственного лишения жизни за эти последние четыре года. Так, число умышленных убийств при отягчающих обстоятельствах в 1995 г. по сравнению с 1992 г. возросло в 1,6 раз, а умышленных убийств без отягчающих обстоятельств - в 1,3 раза. Излишне напоминать, что среди отягчающих обстоятельств такие действия, как убийства с особой жестокостью, сопряженные с изнасилованием, двух и более лиц, на почве национальной или расовой вражды или розни и т.д. Можно сказать, что убийцы стали действовать более жестоко, цинично, опасно. Доля убийств среди всех преступлений против личности также возросла - с 15% в начале 90-х годов до 22% в середине тех же годов.

Наибольшее число убийств в последний период зарегистрировано в Москве и Санкт-Петербурге, в Краснодарском крае, Московской, Кемеровской, Свердловской, Челябинской, Пермской областях. На эти же регионы приходится треть всех убийств, хотя в них проживает чуть больше четверти населения страны. Наряду с этим количество убийств возрастает и в городах, поселках городского типа и в сельской местности, причем в последней они стабильно составляют одну треть всех подобных действий. Для сравнения с другими бывшими союзными республиками можно привести данные о том, что значительное увеличение числа убийств наблюдается в Таджикистане, Казахстане и на Украине, менее значительное - в Азербайджане, Узбекистане и Молдове, некоторое снижение - в Армении и Кыргызстане.

Наибольшее число убийств и покушений на них на 100 000 населения в последние годы регистрируется в Бурятии, Туве, Иркутске, Кемеровской, Сахалинской, Пермской областях, Приморском и Хабаровском краях. Особенно высок их удельный вес в Туве, вдвое больше, чем в любом из других названных регионов, и я полагаю, что этот феномен нуждается в специальном изучении. В Москве и Санкт-Петербурге названный коэффициент значительно ниже и практически совпадает с общероссийским. Из числа бывших союзных республик коэффициент убийств самый высокий в Казахстане и Кыргызстане.

Выше уже говорилось о том, что убийства, по моему мнению, наименее латентные преступления. Тем не менее немалая доля убийств, как можно полагать, намеренно утаивается, а также по другим причинам никак не регистрируется в качестве преступлений. Об этом, например, свидетельствует постоянное увеличение числа пропавших без вести и несчастных случаев со смертельным исходом. Вполне можно предположить, что некоторая часть из пострадавших рассталась с жизнью от рук убийц. Необходимо отметить, что в 60- 70-е годы система регистрируемости преступлений в целом была несравненно совершеннее, чем в настоящее время. Печальная нынешняя практика показывает, что для того, чтобы добиться возбуждения уголовного дела, потерпевшие, особенно по имущественным преступлениям, должны обладать немалой настойчивостью, упорством, даже знакомствами и связями в правоохранительных органах.

Реже всего укрываются заказные убийства и те, которые совершены в результате конфликтов между организованными группами преступников, если, конечно, насильственный характер смерти очевиден и, что особенно важно, данный факт получил огласку.

В ночь на 26 июля 1996 г. в подъезде своего дома неизвестными был убит журналист, сотрудник программы "Утренний экспресс" Никита Чигарьков, двадцати двух лет, который возвращался с работы. Смерть наступила в результате жестокого избиения, юноша скончался в машине "скорой помощи", он был ограблен. Убитого доставили в морг, даже не известив родных, а в медицинском заключении значилось, что никаких телесных повреждений не обнаружено, хотя они были ясно видны простому "немедицинскому" глазу. Милиция отказала в возбуждении уголовного дела, квалифицировав случившееся как несчастный случай. Поэтому родственникам убитого пришлось самим обследовать место происшествия, собирать вещественные доказательства, вновь и вновь ходатайствуя о возбуждении уголовного дела.

Такое отношение отдельных сотрудников правоохранительных органов к регистрации убийств не просто пренебрежение своими важнейшими профессиональными обязанностями, не только бесчестное, бессовестное уклонение от выполнения своего служебного долга и, конечно, не только желание избежать больших рабочих нагрузок, но и скрытое одобрение и поощрение убийства, отрицание ценности человеческой жизни. Должностное лицо, скрывающее убийство, вольно или невольно становится его соучастником, пусть и не в уголовно-правовом, а лишь в нравственном смысле. Подобные люди должны немедленно удаляться из правоохранительных органов при одновременном решении вопроса о привлечении их к уголовной ответственности.

Теперь о тех, которые убивали, причем здесь будут приведены лишь общие статистические данные о них, более детальные - в последующих разделах. Эти данные, как легко убедиться, не могут не вызывать самую серьезную тревогу.

Как и следовало ожидать, увеличение числа убийств в России связано с увеличением количества убийц: в 1992 г. за все виды убийств и покушения на них было привлечено к уголовной ответственности 15772 человека, в 1993 г. - 21992, в 1994 г. - 24398, в 1995 г. - 24350, т.е. за эти четыре года число обвиняемых в убийствах возросло примерно на 9 тысяч человек.

Убийцы очень помолодели. Судите сами: по данным официальной статистики, к уголовной ответственности за убийство в 1992 г. было привлечено 637 несовершеннолетних, а в 1995г. - уже 1458, т.е. более чем вдвое. Так же, более чем вдвое, увеличилось число убийц в возрасте 18-24 лет. Наряду с этим возросло, разумеется, и количество людей старших возрастов, обвиненных в убийствах, но совсем не так значительно: в 1992 г. лиц в возрасте 25-29 лет- 2610 человек, в 1995 г. - 3459, т.е. в 1,3 раза, в 1992 г. лиц в возрасте 30 лет и старше 10063 человека, в 1995 г. - 14737, т.е. в 1,4 раза.

В 1992 г. убийства, совершенные подростками, составили 4% от числа всех убийств, а в 1995 г. - 5,9%. Возрос и удельный вес числа убийств, совершенных молодыми взрослыми (в возрасте 18- 24 года): в 1992 г. - 15,6%, в 1995 г. - уже 20,3%.

Нет, по-видимому, особой нужды доказывать очевидную опасность того, что подростки совершают самые тяжкие преступления. В общем виде есть все основания утверждать, что увеличение доли убийц среди несовершеннолетних вызвано изменением социальных условий их жизни, причем, конечно, в негативную сторону. Ушли в небытие времена, когда криминологи с удовлетворением констатировали, что подростки в основном совершают преступления, не представляющие большой общественной опасности, за исключением изнасилований. И сейчас изнасилования продолжают занимать заметное место, в структуре преступности несовершеннолетних.

Убийцы не только помолодели, но и феминизировались. Если в 1992 г. женщинами было совершено 1694 убийства (с покушениями), в 1993 г. - 2587, в 1994 г. - 2985, а в 1995 г. - 3250, т.е. за эти годы почти вдвое больше. Соответственно возросла и доля "женских" убийств в общей структуре убийств: в 1992 г. указанная доля составила 10%, в 1995г.- 13%. Эта тенденция набирала силу еще в советские времена, поскольку уже тогда женщины все чаще стали совершать насильственные преступления. В те годы наблюдалось немало фактов, когда представительницы слабого пола не ограничивались ролями наводчиц и соблазнительниц, завлекая жертву туда, где она должна быть ограблена сообщниками-мужчинами. Стали возникать группы из одних женщин, которые, организовавшись и вооружившись, совершали разбойные нападения. Сейчас женщины чаще всего убивают в результате конфликтов, сложившихся в бытовой сфере, впрочем, и раньше женщины посягали на чужую жизнь именно вследствие названных конфликтов.

В структуре "женских" убийств заметное место занимают убийства матерями новорожденных младенцев. Эта проблема в России существовала всегда, но только в качестве криминологической, а не уголовно-правовой. В уголовном же кодексе Российской Федерации, который был принят в 1996 г., положение существенно изменилось, поскольку в ст. 106 теперь особо предусмотрена уголовная ответственность за "убийство матерью новорожденного ребенка во время или сразу после родов, а равно убийство матерью новорожденного ребенка в условиях психотравмирующей ситуации или в состоянии психического расстройства, не исключающего вменяемости", что "наказывается лишением свободы на срок до пяти лет".

Само появление этой статьи вызывает крайнее недоумение, поскольку никем и никогда не доказано, что убийство матерью новорожденного ребенка во время или сразу после родов, если она не находится в психотравмирующей ситуации и не страдает психическими расстройствами, представляет собой меньшую общественную опасность или менее опасны сами такие действия и соответственно с этим наказание убийце должно быть более мягким. В своей практике я встречал немало фактов, когда, намереваясь убить ребенка сразу после родов, женщина специально готовилась к этому, запасалась орудием преступления, уединялась непосредственно перед родами и т.д. В этих случаях, как я полагаю, нужно не смягчать, а ужесточать наказание, пользуясь положением ст. 63 п. 3 УК РФ, которая среди обстоятельств, отягчающих наказание, называет совершение преступления в отношении малолетнего, другого беззащитного или беспомощного лица. Трудно найти более беззащитное и беспомощное существо, чем новорожденный.

Что касается тех матерей-убийц, которые лишили жизни новорожденного в условиях психотравмирующей ситуации или в состоянии психического расстройства, не исключающего вменяемости, то по этому поводу следует отметить следующее. Ст. 61 УК РФ среди обстоятельств, смягчающих наказание, называет совершение преступления в силу стечения тяжелых жизненных обстоятельств. Этого, как можно полагать, вполне достаточно для того, чтобы вынести адекватное наказание женщине, которая убила вследствие тяжелых жизненных обстоятельств или, что одно и то же, в условиях психотравмирующей ситуации. Если же убийца была в состоянии психического расстройства, то это совсем не объясняет, как, видимо, полагал автор (или авторы) анализируемой статьи, почему она все-таки убила, а не совершила какое-либо действие, например, покрыла поцелуями тело своего ребенка. Это какое-то неистребимое желание объяснять самые сложные явления "простым" наличием психического расстройства или болезни.

Как известно, совершение преступления группой повышает его общественную опасность, но преступники-одиночки именно в силу того, что они способны действовать самостоятельно, почти всегда более опасны. Подавляющее большинство убийств совершается в одиночку, но в последние годы их стали чаще совершать в группе. Это относится не только к бытовым и хулиганским, но и к наемным убийствам, причем последние могут иметь место только в соучастии. Однако это соучастие не всегда соисполнительство, но всегда - умышленные, совместные действия с организатором, заказчиком убийства.

Поэтому представляется вполне обоснованным, что в качестве квалифицирующих убийство обстоятельств новый уголовный закон называет убийство, совершенное группой лиц, группой лиц по предварительному сговору и организованной группой. Автор (авторы) этой статьи точно отразили современные реалии. Действительно, группа пьяных хулиганов, иногда едва знакомых между собой, которая убивает жертву, разительно отличается от группы убийц, которые договорились совместно лишить кого-нибудь жизни, заранее запланировали и подготовили такое преступление. Совсем иначе выглядит преступная группа, которая специально организовалась для совершения преступлений, в том числе и убийств. Это профессиональные киллерские группы, а также организованные преступные сообщества - так сказать, единицы организованной преступности. Если же некто, не входящий ни в какую преступную группировку, нанимает убийцу, чтобы расправиться со своим более удачливым соперником в любовной интриге или коммерческим противником, налицо будет убийство группой лиц по предварительному сговору.

Часто совершают убийства группой несовершеннолетние, для которых вообще, как известно, характерно групповое преступное поведение в силу их возрастных особенностей и небольшого жизненного опыта. При совершении преступлений они нуждаются в помощи других, особенно при посягательствах на чужую жизнь.

Коротко о неосторожных убийствах, которые в новом уголовном кодексе РФ будут именоваться причинением смерти по неосторожности. Уровень таких убийств способен многое сказать о стране, где они имеют место, например о защищенности людей в сфере применения техники и об их профессиональной подготовке, даже о нравах, поскольку многие неосторожные преступления совершаются в нетрезвом состоянии. Положение с неострожными убийствами гораздо более благоприятное, чем с умышленными: число первых на протяжении последних четырех лет остается практически на одном уровне. В 1992 г. их было совершено 1316, в 1993 г. - 1482, в 1994 г. -1446, в 1995 г. - 1313. Можно прогнозировать, что эта тенденция сохранится на ближайшие годы.

В структуре неосторожных убийств (причинение смерти по неосторожности) необходимо различать две основные группы: те преступления, которые совершаются в быту и близких к нему сферах жизни в силу нарушения элементарных норм предосторожности, и те, которые имеют место вследствие нарушения профессиональных правил, в частности связанных с использованием техники. Есть основания думать, что количество первых может увеличиться из-за негативных бытовых процессов, особенно алкоголизации населения, огрубления нравов, ослабления и фрагментаризации эмоциональных связей между людьми, главным образом в их непроизводственном общении, а во-вторых, вследствие роста техники при условии необеспечения безопасности и недостаточной профессиональной подготовки работников.

Все умышленные убийства в сегодняшней России условно можно разделить на следующие основные группы: совершенные в быту, совершенные на улице и в других общественных местах в связи с нарушениями общественного порядка, корыстные убийства (например, при разбоях), сексуальные убийства, наемные убийства и убийства, связанные с террористическими актами. Конечно, это не исчерпывающий перечень и здесь названы те, что и сейчас имеют наибольшее распространение или обладают особой социальной и даже политической значимостью. Например, наемные убийства совершаются редко и по распространенности не идут ни в какое сравнение с бытовыми и "хулиганскими", однако неизменно привлекают к себе большое внимание, давая пищу для справедливых суждений о разгуле преступности, безнаказанности убийц, неэффективности деятельности правоохранительных органов и т.д.

Я повторяю, что приведенная группировка является условной, поскольку, например, все наемные убийства следует считать корыстными, если исходить из того, что они всегда совершаются за материальное вознаграждение. Многие из них относятся к числу корыстных и на том основании, что "заказчик", желающий убрать соперника, может преследовать какие-то имущественные цели. Кровавые разборки между представителями организованных преступных групп чаще всего тоже имеют корыстную подоплеку, поскольку обычно связаны не только и не просто с утверждением чьего-то превосходства и лидерства, но - наряду с этим или вообще без этого - с распределением сфер влияния и получения незаконных доходов. Террористические убийства могут быть корыстными, если к ним прибегают, чтобы запугать коммерческого конкурента или заставить кого-то выплачивать "дань", согласиться на предлагаемые условия и т.д. Террористы иногда убивают за плату. Конечно, сейчас продолжают совершаться и "традиционные" корыстные убийства, которые имели место и пятнадцать и тридцать лет назад, например при разбойных нападениях. Так, по данным Е.В. Побрызгаевой, смерть потерпевших при разбоях наступает в 23% случаях совершения таких преступлений; сейчас наблюдается увеличение числа случаев применения физического насилия при учинении разбоя, холодного и огнестрельного оружия. К числу корыстных надо отнести, как всегда, и те убийства, которые, хотя и не связаны с разбоями, но тоже учиняются для завладения чужим имуществом. К ним можно отнести убийства родственников и супругов, коммерческих партнеров, соучастников преступлений и т.д.

Особую группу убийств в современной России составляют те, которые были совершены во время военных действий или вне их рамок, но в связи с ними. Некоторые такие преступления могли иметь место вообще в других городах и регионах, например террористические акты. Я имею в виду, конечно, Чечню, история войны в которой когда-нибудь будет написана. В этой истории заметное место должен занять криминальный раздел, причем я подразумеваю здесь не гибель на поле боя, а убийства военнопленных и тех, кто не был участником военных действий. Сейчас, строго говоря, нет никаких более или менее достоверных данных о таких преступлениях, виновных в них и пострадавших от них, хотя уголовные дела в Чечне иногда возбуждаются, однако в целом латентность самых жестоких преступлений там исключительно велика. Вот почему сейчас невозможно представить масштабы, характер, динамику и структуру убийств и других злодеяний в этой стране, носящих массовый характер.

Из числа регистрируемых убийств наибольшее их количество совершается, по имеющимся у меня данным, в быту, в семье. Именно здесь чаще всего убивают, т.е. первая из выделенных выше групп включает в себя наиболее часто встречающиеся факты противозаконного лишения жизни. Однако они далеко не всегда вызывают беспокойство сотрудников милиции, особенно сотрудников уголовного розыска, поскольку в большинстве своем совершаются в условиях очевидности и их не надо раскрывать.

Я полагаю, что из-за масштабности семейно-бытовых убийств о них нужно сказать подробно, тем более, что они весьма полно отражают состояние нравственности в обществе и во многом связаны с глобальными социальными и экономическими явлениями в нем.

Убийства в быту, и особенно в семье, относятся к числу наиболее загадочных и патологических, поскольку от руки близких гибнут те, с которыми судьба и природа должны, казалось бы, навеки связать любовью, взаимной преданностью и поддержкой. Они загадочны и потому, что весь конфликт, обычно предшествующий столь опасным посягательствам, нередко длится не один день и даже не один год, он протекает на виду, его участники, их позиции и претензии друг к другу известны многим, да и причины постоянных столкновений и самого убийства кажутся более чем ясными. Однако оказывается, что, несмотря на всю очевидность и внешнюю простоту, конфликт очень часто невозможно разрешить, примирить стороны или найти другое решение, а поэтому все заканчивается кровавой драмой. Впрочем люди, знающие о давних напряженных отношениях, в их числе соседи, сотрудники правоохранительных органов, сослуживцы и т.д., далеко не всегда вмешиваются в эти отношения, и это понятно, поскольку речь идет о сугубо интимных, личных делах, в которых разобраться совсем не просто. Вот и получается, что конфликт тянется долго, о нем знают очень многие, а оказать реальную помощь никто не в состоянии.

В ряде случаев проявляется элементарное равнодушие, что не может не вызывать возмущения, особенно если страдают заведомо слабые - дети, старики, хронически больные, инвалиды. Тяжкие последствия просто не прогнозируются, о них не думают, да и своих дел вполне хватает, чтобы еще вмешиваться в чужие. Иногда же помощи третьих лиц вообще не следует ожидать, если конфликт в семье или между родственниками носит скрытый характер, например между мужем и женой в связи с их сексуальными отношениями или супружеской изменой. Сейчас у нас в стране предпринимаются первые попытки создать социальную службу помощи, в первую очередь психотерапевтической, лицам, переживающим острый внутренний и межличностный конфликт. Однако специалистов соответствующего профиля еще мало, а большинство людей совсем не привыкло обращаться за помощью, невежественно полагая, что их сочтут за психически больных.

Бытовые убийцы не считают себя подлинным или во всяком случае единственным источником наступивших последствий, не понимают, в чем их вина на фоне давно запутанных отношений. По большей части они убеждены, что сами потерпевшие, с которыми их связывали тесные родственные или семейные узы, своими неправильными поступками вызвали взрыв семейной агрессии, причем упреки делаются не только в отношении жен, но и родителей, братьев, сестер. Сложность психических состояний обвиняемых состоит в том, что они, даже не чувствуя себя виноватыми, часто искренне сокрушаются по поводу случившегося и тяжело переживают утрату. Можно полагать, что попытки объяснения случившегося "сглазом", влиянием невидимых духов, "такой" судьбой и т.д. представляют собой желание отвести вину от себя и себя же убедить в этом.

Убийства в семье отличает активная роль потерпевших, которые всегда представляют собой объект конкретной направленности. Они могут быть классифицированы по следующим признакам: характеру связи с преступником (супружество или родство, степень родства); поведенческим характеристикам (каково было поведение жертвы в конфликте - положительным, безнравственным, даже преступным, нейтральным); степени доступности преступнику (совместное проживание, частые встречи и т.д.); характеру и степени материальной и (или) психологической зависимости от преступника, в том числе в силу возраста, болезни, чрезмерной внушаемости. В двух случаях убийствам близких не предшествуют конфликты: когда убивают, чтобы скрыть другое преступление или острый конфликт был совсем в другой ситуации, например на работе, а выход агрессии произошел в семье.

Участники родственного или семейного конфликта занимают в нем различные позиции, собственно поэтому их отношения и носят конфликтный характер, когда сталкиваются противоположные интересы, мотивы, морали, ожидания, разные видения мира и жизненные опыты. Большей части убийств в быту (около 80%) предшествуют острые разногласия, скандалы, ссоры, драки с нанесением опасных телесных повреждений, причем по большей части преступник бывает пьян. Нередко и будущая жертва ведет себя не лучшим образом: пьянствует, наносит оскорбления, избивает того, кто потом станет убийцей. Это обычно происходит в случаях постоянного пьянства мужа, объектом насилия которого становится семья и, в первую очередь, жена.

До 75% убийств в семье совершается в условиях очевидности и не представляет большой сложности в их раскрытии. Проблемы могут возникнуть, если преступник скрылся и его нужно задержать. Конечно, очевидность может быть обманчивой, скрывая действительно виновного; так бывает, когда убийство в доме совершается грабителями, маскирующими свои действия и бросающими подозрения на мужа или сына. Разобраться в таких ситуациях совсем не просто, это требует немалого профессионального мастерства.

Чаще всего жертвами родственных убийств являются жены, реже - родители, еще реже - дети, братья и сестры - лишь изредка. Последнее обстоятельство обусловлено тем, что те обычно живут отдельно и контакты с ними ослаблены, а включение будущего потерпевшего в напряженные семейно-родственные отношения представляет собой необходимое условие того, чтобы он стал объектом насильственного посягательства. Иногда страдают и совсем посторонние - соседи, знакомые, которые временно втягиваются в ситуацию развивающегося конфликта, даже случайные прохожие. Так случается тогда, когда разрушительные действия убийцы принимают глобальный характер, он при крайне суженном сознании, потеряв контроль над собой, уничтожает все вокруг. Обычно вызвавшая подобные действия причина субъективно является чрезвычайно значимой, она буквально потрясает убийцу, который ощущает единственный выход из создавшегося положения в буйном взрыве насилия.

Такова в общих чертах картина семейно-бытовых убийств, вызывающих большую озабоченность не только в России, но и во многих других странах, например в США.

6. Новые черты: терроризм, наемное убийство