Деятельность Русской православной церкви в конце 1930х – первой половине 1940х гг

В своей религиозной политике Гитлер и фашистская верхушка преследовали далеко идущие цели, но они были хорошо скрыты. К христианству всех конфессий - и к Православию, и к католичеству, и к протестантизму - фашисты относились с презрением и ненавистью. Они распространяли на него свое отношение к еврейству, свою крайнюю юдофобию, и считали все христианские конфессии отраслями иудаизма, поскольку Спаситель по плоти был иудей. Их целью было создание новой религии, религии «вечного рейха» на основе соединения древних германских языческих верований и оккультной мистики.

Целью войны для Гитлера и его союзников было расчленение нашей страны и порабощение славянских народов. Поэтому в случае победы Германии Православной Церкви, высшей национальной святыни русского народа, грозило жестокое гонение. Но фашистские идеологи прикрывали свою разбойничью войну именем Бога, называли ее крестовым походом. В пропагандистских целях оккупационные власти выдавали разрешения на открытие церквей. Так, в Киевской епархии в 1942 году было открыто 8 монастырей и 318 храмов, в которых служило 434 священника. Третий рейх и православная церковь // Наука и религия, 1995. № 5. С. 25-26.

Однако в проведении религиозной политики оккупационные власти исполняли коварное указание Гитлера: "Мы должны избегать, чтобы одна церковь удовлетворяла религиозные нужды больших районов, и каждая деревня должна быть превращена в независимую секту. Если некоторые деревни в результате захотят практиковать черную магию, как это делают негры или индейцы, мы не должны ничего делать, чтобы воспрепятствовать им. Коротко говоря, наша полтика на широких просторах должна заключаться в поощрении любой и каждой формы разъединения и раскола".

Они намеревались поставить все христианские церкви под свой контроль, добиться их разделения, расчленения на возможно меньшие, мнимо самостоятельные «автокефалии». Они хотели завербовать, взять негласно на службу наиболее честолюбивых, корыстолюбивых или трусливых церковников, чтобы они исподволь, планомерно проводили идеи новой религии через проповедь и постепенно вводили изменения в церковной жизни вплоть до богослужебных текстов, уставов и т. п. Трансформация всей жизни и деятельности христианской церкви (по сути, их подрыв) в нужном им направлении - вот какая цель была у фашистов, когда их оккупационная администрация позволяла открывать храмы. По мысли гитлеровцев, для завоеванных народов, для тех, кого они считали «унтерменшами» (низшей расой), как, например, всех славян, - для них религиозные свободы должны были стать явлением временным, «переходным». Мнимая лояльность к Церкви, обман населения и духовенства, не подозревавших о далеко идущих целях оккупантов, будто бы противопоставивших религиозную свободу антирелигиозной идеологии Советского государства - вот что представляла собой конфессиональная политика гитлеровцев.

В Прибалтике оккупационные власти разрешили митрополиту Сергию (Воскресенскому) сохранить каноническую, но не административную связь с Патриархией, заключавшуюся практически лишь в возношении имени Местоблюстителя за богослужением. Это сделано было, вероятно, из расчета впоследствии, в случае победоносного для Германии окончания войны с большим удобством выселить всех православных из Прибалтики в глубину России.

Поскольку и в Германии, и во всей Европе еще множество людей было привержено к своим национальным христианским традициям, фашисты планировали использовать все конфессии и отделившиеся от них течения, вплоть до любых раскольников и сектантов, в целях создания этой новой религии, используя древний принцип - «разделяй и властвуй». Третий рейх и православная церковь // Наука и религия, 1995. № 5. С. 26-27.

На оккупированной советской территории нацистские СМИ настойчиво обсуждали тему гонений на религию и верующих со стороны большевиков, подчеркивая, что германские власти предоставляют религиозную свободу.

При этом, не желая давать поводов для критики религиозной политики на территории самой Германии, Гитлер еще в июле 1941 г. секретным приказом запретил на время войны с СССР проведение к.-л. несанкционированных антирелигиозных мероприятий.

Оккупанты «рекомендовали» священнослужителям в проповедях и во время «церковных церемоний» выражать верноподданнические чувства к Гитлеру и третьему рейху, а также проводить особые молебны за победу нем. армии и «спасение родины» от большевиков. До начала ВОВ немецкие спецслужбы разрабатывали различные проекты религиозной политики в СССР. До 1941 г. ведущую роль нацистские идеологи отводили Русской православной Церкви за границей (РПЦЗ), иерархи которой в целом были настроены весьма враждебно по отношению к советской власти. Многие священнослужители и миряне РПЦЗ связывали надежды на крушение «богоборческой коммунистической власти» с победой Германии во второй мировой войне.

Однако после оккупации значительной части территории СССР оказалось, что германские власти не находили нужным активно привлекать зарубежное духовенство к работе на захваченной территории. Стихийное возрождение религиозной жизни на оккупированной территории проявлялось в повсеместном открытии церквей и молитвенных зданий. В отчетах РСХА подчеркивалось, что «среди части населения бывшего Советского Союза, освобожденной от большевистского ига, замечается сильное стремление к возврату под власть церкви или церквей». В сер. 1943 г. на оккупированных территориях действовало 6500 православных храмов, что было почти в 2 раза больше числа храмов на остальной территории СССР (3329). С разрешения рейхскомиссариата Остланд (Восток), контролировавшего захваченную территорию Прибалтики и Белоруссии, Патриарший экзарх Латвии и Эстонии митр. Сергий (Воскресенский) в авг. 1941 г. организовал «Псковскую миссию» («Православную миссию в освобожденных областях России»), занимавшуюся активной благотворительной, просветительской, издательской деятельностью в занятых немцами юго-западных районах Ленинградской, части Калининской, Новгородской и Псковской областей.

Стремясь расколоть Русскую Православную церковь, оккупационные власти оказывали поддержку раскольническим движениям или вынуждали православное духовенство объявлять о своей независимости от Московской Патриархии. На Украине при поддержке националистов и с одобрения нем. властей викарный Владимиро-Волынский еп. Поликарп (Сикорский) и архиеп. Александр (Иноземцев) неканонически учредили Украинскую автокефальную православную Церковь. Большинство православных общин Украины сохранило каноническую связь с Московской Патриархией, войдя в состав образованной 18 авг. 1941 г. на Соборе епископов автономной УПЦ, управление которой было поручено митр. Волынскому и Житомирскому Алексию (Громадскому). После оккупации летом 1941 г. Эстонии Таллинский митр. Александр (Паулус) заявил об отделении от Русской Православной церкви эстонских приходов (Эстонская апостольская православная Церковь была создана по инициативе Александра (Паулуса) в 1923, в 1941 архиерей принес покаяние в грехе раскола). «Русская Православная Церковь в XX веке» С.Л. Фирсов. Лента-пресс. М., 2007 С 7-13

В Белоруссии оккупационные власти пытались сколотить автокефальную Белорусскую Церковь. В самом начале войны, когда Западная Белоруссия была оккупирована немецкими войсками и митрополит Николай, не мог уже осуществлять там церковное управление. Местоблюститель патриаршего престола митрополит Сергий назначил экзархом Белоруссии епископа Пантелеймона (Рожновского) с возведением его в сан архиепископа. Владыка Пантелеймон в свое время был решительным противником автокефалии православной Церкви в Польше, вследствие чего он почти 20 лет находился за штатом, проживая в Жировицком Успенском монастыре. Во время немецкой оккупации он оставался твердым сторонником сохранения канонической связи с кириархальною Церковью -- Московским Патриархатом. Силова С. В. Крестный путь. Белорусская православная церковь в период немецкой оккупации 1941--1944 гг. Минск: Изд-во Белорусского экзархата, 2005.C 54.

На оккупированных территориях было сохранено действие большей части советского законодательства, оказавшегося весьма удобным для новых хозяев, в том числе и ленинского декрета "Об отделении Церкви от государства и школы от Церкви". В начальных школах и ремесленных училищах (открывать другие учебные заведения немецкие власти не разрешали) запрещено было преподавать закон Божий. Как и в самой Германии, воспитание детей велось в национал-социалистическом, расистском и неоязыческом духе. Великие праздники православной Церкви не стали официальными выходными днями; правда, 7 ноября праздновать тоже запрещали. Впрочем, в Восточном министерстве Розенберга были чиновники, которые считали, что православной Церкви следует давать преимущество в сравнении с католической и протестантскими Церквами как политически менее активной и просто для того, чтобы поддерживать ее в таком состоянии, в котором бы она могла соперничать с другими христианскими конфессиями. Сталкивать разные конфессии, чтобы компрометировать их в глазах народов,-- в этом всегда был стержень религиозной политики нацистской партии. Балевиц З.В. Православная церковь Латвии под сенью свастики (1941--1944). Рига, 1967. С. 32.

Грубое издевательство над чувствами верующих и над самими верующими были повседневной реальностью на оккупированных территориях. Так, в Василькове во время уборки урожая начальство областного сельскохозяйственного управления запретило совершать богослужения даже в воскресные дни. Когда же пришедшие помолиться люди стали просить местного священника отслужить обедню, начальник управления велел разогнать народ из церкви плетками."Нетленный образ" Журнал "Новое время" № 17, 1995, с.34

В октябре 1941 г. группа самосвятских священников и поддерживавших их мирян, как и в годы гражданской войны, образовала Церковную раду, которая направила в Варшаву просьбу прислать в Киев епископов. Митрополит Дионисий передал Церковной раде свое благословение. Единомышленная с липковцами рада образовалась и в Ровно, тоже получив благословение из Варшавы. Стало очевидным стремление митрополита Дионисия взять на себя возглавление всех Церквей на оккупированных территориях. Но установить регулярную связь между Варшавской кафедрой и церквами Украины было непросто из-за запрещений пересекать границы. Тогда митрополит Дионисий решил поставить викарного епископа Волынской епархии Поликарпа (Сикорского) епархиальным архиереем Луцким и Кременецким, освободив его от подчинения правящему архиерею Волынской епархии архиепископу Алексию (Громадскому).

Несмотря на прежнюю свою приверженность украинофильским тенденциям, архиепископ Алексий на этот раз не желал отступать от канонов и не признал юрисдикции митрополита Дионисия за пределами той территории, на которую она распространялась до немецкой оккупации Украины. Несмотря на это, 24 декабря 1941 г. митрополит Дионисий назначил епископа Поликарпа администратором православной Церкви на Украине. Регельсон Л. Трагедия Русской Церкви 1917-1945. Париж, 1977. С. 508.

На оккупированной территории возобновили свою деятельность тысячи костелов, кирх, молитвенных домов различных протестантских направлений (прежде всего лютеранских и пятидесятнических). Особенно активно этот процесс шел на территории Прибалтики, в Витебской, Гомельской, Могилёвской областях Белоруссии, в Днепропетровской, Житомирской, Запорожской, Киевской, Луганской, Полтавской областях Украины, в Ростовской, Смоленской областях.

В 1941 году пользуясь тем, что за время Советской власти на Псковской земле не осталось ни одного действующего прихода, Гитлер и Розенберг разработали план восстановления здесь православных приходов, чтобы народ на оккупированных землях не роптал против захватчиков, а, напротив, восхвалял гитлеровскую власть. В то же время Сталин и Берия выработали свой план вовлечения православных священников и монахов в борьбу с фашистскими оккупантами на оккупированных территориях

Основная ответственность была возложена на главного организатора разведывательно-диверсионной работы на оккупированных территориях Павла Анатольевича Судоплатова. Главным действующим лицом в планах и той, и другой стороны стал митрополит Виленский и всея Прибалтики Сергий (Воскресенский). Когда советские войска покидали Ригу, Судоплатов лично спрятал его, чтобы сотрудники органов не увезли митрополита вместе с отступающими. Далее экзарх должен был действовать по плану, разработанному НКВД. Оставшись в Риге, он приветствовал вступление немцев в Прибалтику. Он же стал и организатором Псковской Православной миссии, которая внешне являлась защитницей оккупационной власти, а в тайне - поддерживала разведывательно-диверсионную работу НКВД.

Трагедия Псковской Православной миссии была в том, что священники, с одной стороны, вынуждены были в своих проповедях призывать народ к смирению и хвалить немцев за то, что они "способствуют возрождению христианства на Псковской земле". С другой стороны, те же священники прятали у себя партизан, людей, разыскиваемых гестаповцами, в том числе и евреев. В Псково-Печерском монастыре людей прятали под куполами. Никто не мог догадаться, что там можно кого-то скрывать. Все привыкли, что могут быть подпольщики, а что бывают и подкуполыцики, не могло прийти в голову. В 1943 году, благодаря стараниям митрополита Сергия, были отпущены и отданы на воспитание в православные семьи и в семьи священников дети из концлагеря Саласпилс, в этом концлагере фашисты переливали кровь детей раненым немецким солдатам, после таких процедур дети обычно умирали. Начиная с 1942 года, православные священники организовали постоянный сбор средств для поддержания советских военнопленных, находящихся в фашистских концлагерях. Невозможно без слёз читать воспоминания о том, как в таких лагерях проводились церковные службы, как проходили пасхальные литургии. При этом нередко еду и вещи, собранные для узников, гитлеровцы конфисковали и отправляли на фронт. Обычно это происходило в критические для немцев моменты войны - после разгрома под Москвой, под Сталинградом и под Курском. Впоследствии органами НКВД это было поставлено в вину членам Псковской Православной миссии: что они якобы сознательно собирали еду и вещи для фашистских солдат.Шкаровский М. В. "Нацистская Германия и Православная Церковь". М. 2002

Одним из активных направлений практической деятельности Псковской миссии стала издательская работа. На печатные издания Миссии у населения был огромный спрос. Однако полностью обеспечить ими всех верующих, окормляемых "Православной Миссией в освобожденных областях России", было трудно. Несмотря на некоторую поддержку печатания миссионерских изданий со стороны отдела пропаганды, дело это требовало крупных затрат. Другая трудность была связана с транспортировкой уже готовой продукции, ведь типография "по причинам технического характера" находилась в Риге. Тут же помещалась и редакция печатного органа Миссии, -- периодического журнала, предназначенного для областей, находящихся в ведении Православной Миссии. Ответственным редактором этого издания был И.П. Четвериков. Журнал имел довольно обычное название -- "Православный христианин". Начало его издания было положено в августе 1942 г., спустя год после основания Псковской миссии. В первый год было издано пять номеров журнала, по 30 тыс. экземпляров каждый номер. В 1943 г. число номеров выросло до 14, хотя тираж некоторых с 30 тыс. опустился до 20 тыс. экземпляров. Помимо "Православного христианина" печатались молитвенники (100 тыс. экз.) и накануне 1943 г. вышел Православный календарь на этот год (30 тыс.), имевший большую популярность. Попова О.В. Благотворительная деятельность Псковской Православной Миссии (1941--1944)//"Псков". Научно-практический историко-краеведческий журнал. 1997, № 7. С. 53. Большие надежды оккупационное командование возлагало на священников Псковской миссии, а именно на митрополита Сергия Воскресенского.

Митрополит Сергий, экзарх Прибалтики в 1941 - 1944 годах. В 1930 году был назначен настоятелем собора в Орехово-Зуеве и помощником по юридическим вопросам Заместителя Патриаршего Местоблюстителя митрополита Сергия (Страгородского) - будущего патриарха Сергия. В 1931 году стал редактором недолгое время выходившего журнала Московской Патриархии. В 1932 году архимандрит Сергий был переведен в Москву настоятелем храма Воскресения Христова в Сокольниках. В этом храме в октябре следующего года состоялась его архиерейская хиротония во епископа Коломенского, викария Московской епархии. Чин хиротонии совершали несколько архиереев, во главе с митрополитом Сергием и священномучеником, митрополитом Ленинградским Серафимом (Чигаговым). Перед началом войны архиепископ Дмитровский Сергий (Воскресенский) был управляющим делами Московской Патриархии. В 1940 году был командирован в Западную Украину и Белоруссию, затем в Латвию и в Эстонию, после их присоединения к СССР, для ознакомления с положением там Церкви.

24 февраля 1941 года состоялось назначение митрополита Сергия на Виленскую и Литовскую кафедру и присоединением титула - Экзарх Латвии и Эстонии. С началом войны митрополит Сергий не эвакуировался, а остался в оккупации. Дальнейшая его судьба необычайна и трагична.

Человек сильной воли, необычайно гибкого и смелого ума, мужества, и, конечно, крепкой веры, митрополит Сергий героически и жертвенно исполнял свой долг пастыря и главы Экзархата и сделал многое такое, что сейчас кажется свыше человеческих сил. Ему удалось успешно противостоять тактике расчленения церковно-административных единиц, которую преследовали гитлеровцы. Он не только удержал в целостности весь Экзархат, не позволив его разделить на несколько мнимо независимых церквей-епархий, но и смог противостоять местным националистическим тенденциям, которые могли привести к внутрицерковному расколу. Ему удалось отстоять церковное единство не только в пределах территории Экзархата, но и его единство с Московской Патриархией. Митрополиту Сергию даже удалось в 1943 году поставить на Рижскую кафедру нового епископа - Иоанна (Гарклавса), которого он вскоре предусмотрительно включил в число возможных преемников на случай своей смерти.

Огромной заслугой митрополита Сергия было его попечение о военнопленных красноармейцах. Фашисты наложили категорический запрет на общение православного духовенства с военнопленными, но на какое-то время митрополит Сергий добился его отмены в пределах возглавляемого им Экзархата. Голиков А. свящ., Фомин С. "Кровью убеленные. Мученики и исповедники Северо-Запада России и Прибалтики (1940-1955). Мартиролог православных священнослужителей Латвии, репрессированных в 1940-1952 гг."С 43

Митрополит Сергий взял на себя попечение об оккупированной части Псковской, Новгородской и Ленинградской области, где было открыто свыше 200 храмов. В Псков им была направлена группа священников, и деятельность Псковской Духовной Миссии оказалась весьма благотворной. Есть прямые свидетельства того, что работа Миссии на приходах даже служила прикрытием и способствовала партизанскому движению.

В Вильнюсе митрополит Сергий открыл Богословские курсы. Мужество, гибкий ум и необычайная смелость митрополита Сергия позволяли ему почти три года отстаивать интересы своей паствы перед оккупационными властями. В Москве он был заочно предан суду, «как перешедший на сторону фашизма». Но в реальности митрополит Сергий служил Церкви и Отечеству. Гитлеровцы планировали провести в Риге епископское совещание, с целью добиться от митрополита Сергия и епископов добиться отказа от их канонической связи с Московской Патриархией, но оно было сорвано Экзархом. Митрополит Сергий понимал, что рискует жизнью, и предусмотрительно составил духовное завещание, в котором указал последовательно трех своих преемников на случай смерти - архиепископа Ковенского (Каунасского) Даниила, епископа Рижского Иоанна и епископа Таллиннского Димитрия. В берлинских архивах сохранились документы, свидетельствующие о том, что митрополит Сергий и его деятельность были как бельмо в глазу для оккупационных властей. Среди этих документов есть сведения, собранных гитлеровцами о митрополите Сергии, в них значатся и прослушивание московского радио, и пение популярной в Красной Армии песни. И решали, как с ним разделаться, в Берлине. 29 апреля 1944 года на пустынном участке шоссе Вильнюс - Рига машина Патриаршего Экзарха Прибалтики митрополита Сергия была расстреляна автоматчиками. Митрополит Сергий и его спутники погибли. Убийство главы Экзархата было списано фашистами на местных партизан националистического толка - «зеленых братьев». Экзарху были устроены пышные похороны в Риге, но расследовать обстоятельства его убийства германские власти не стали. Зато сразу же, как по команде была развернута пропагандистская кампания в связи с «террористическим актом». Управление Экзархатом принял архиепископ Даниил, как первый из трех архиереев, указанных в завещании митрополитом Сергием. Могила убиенного иерарха находится в Риге, на Покровском кладбище.

Что было бы с митрополитом Сергием, если бы он дожил до скорого уже прихода Красной Армии? Скорее всего, он был бы репрессирован по формальному обвинению в сотрудничестве с оккупантами. В вину ставилось и то, что православные священники агитировали народ за Гитлера. Да, в присутствии немцев священникам приходилось что-то говорить в их защиту. Но чаще всего они обращались к памяти русских воинов, сражавшихся за Родину, вспоминали священные образы Александра Невского, Димитрия Донского, Кузьмы Минина, Дмитрия Пожарского, Фёдора Ушакова, Александра Суворова, Михаила Кутузова, подспудно вселяя в сердца людей уверенность, что и нынешних захватчиков рано или поздно сметут с лица земли Русской.

Но о верности отца Сергия Родине и ее Церкви свидетельствует такой случай. В 1942 году в Псковскую миссию из Германии прибыл некий архимандрит Гермоген, который был убежден, что «Московская Церковь» - «красная», а потенциальных власовцев надо призывать к «освобождению Родины». Но после общения с митрополитом Сергием этот заблуждающийся, но честный монах принял решение перейти в юрисдикцию Московской Патриархии, к митрополиту Сергию, что и сделал. А о цели своей прежней «миссии» больше не вспоминал. В храмах, возглавляемого митрополитом Сергием Экзархата, во все время оккупации возносились молитвы о Родной Церкви, молились о спасении Отечества и трудились для его спасения. Ныне память о нем хранят православные люди стран Балтии. В истории Отечественной Войны имя митрополита Сергия (Воскресенского) - рядом с героями, отдавшими свою жизнь за Родину, за ее Победу. Голиков А. свящ., Фомин С. "Кровью убеленные. Мученики и исповедники Северо-Запада России и Прибалтики (1940-1955). Мартиролог православных священнослужителей Латвии, репрессированных в 1940-1952 гг."

Смерть владыки Сергия роковым образом отразилась на положении священников миссии - и тех, кто вёл подпольную борьбу, и тех, кто не знал о ней. Вскоре после освобождения Псковских земель от оккупантов, органы НКВД стали без разбору арестовывать всех членов Псковской Православной миссии. Попова О.В. Благотворительная деятельность Псковской Православной Миссии (1941--1944)//"Псков". Научно-практический историко-краеведческий журнал. 1997, № 7. С. 53.

Особая страница русской церковной истории военной поры -- помощь партизанскому движению. В январе 1942 г. в одном из своих посланий к пастве, оставшейся на оккупированных территориях, Патриарший местоблюститель призывал людей оказывать всяческую поддержку подпольной борьбе с врагом: «Пусть ваши местные партизаны будут и для вас не только примером и одобрением, но и предметом непрестанного попечения. Помните, что всякая услуга, оказанная партизанам, есть заслуга перед Родиной и лишний шаг к нашему собственному освобождению из фашистского плена». Этот призыв получил очень широкий отклик среди духовенства и простых верующих западных земель -- более широкий, чем можно было бы ожидать после всех антихристианских гонений довоенной поры. И немцы отвечали на патриотизм русских, украинских и белорусских батюшек нещадной жестокостью. За содействие партизанскому движению, к примеру, только в Полесской епархии было расстреляно фашистами до 55 % священнослужителей. Справедливости ради, впрочем, стоит отметить, что порой необоснованная жестокость проявлялась и с противоположной стороны. Попытки некоторых представителей духовенства остаться в стороне от борьбы зачастую оценивались -- и не всегда обоснованно -- партизанами как предательство. За «сотрудничество» с оккупантами только в Белоруссии подпольные отряды казнили как минимум 42 священника. "На войне как на войне" //"Наука и религия" № 5, 1995, с.4-5.

Жизнь и судьба священников на оккупированной территории складывалась очень не просто. Они постоянно оказывались под давлением оккупантов, или советского правительства, или же и тех и других одновременно. Но, даже находясь «между двух огней», они продолжали «нести свой крест».

Биография архиепископа Даниила (в миру Николай Порфирьевич Юзвьюк) несколько необычна для архиерея. Он родился в 1880 году в семье псаломщика, окончил духовную школу при Свято-Успенском Жировицком монастыре в Западной Белоруссии. Работал преподавателем. В 1914 году в Петрограде поступил на юридические курсы. После революции работал в Харькове, затем в Вильнюсе, где с 1925 года преподавал в Духовной семинарии. В 1939 году стал секретарем митрополита Виленского Елевферея (Богоявленского), затем стал «правой рукой» митрополита Сергия (Вознесенского). Митрополит Сергий был весьма решительным архиереем, В апреле 1942 года он постригает своего секретаря Николая Порфирьевича Юзвьюка в монашество с именем Даниил, в том же году в считанные дни возвышает его в степени священства от иеромонаха до архимандрита и поставляет его во епископа Ковенского, викария Литовской митрополии. Имея верного помощника в лице епископа Даниила, митрополит Сергий проводит в августе 1942 года съезд православных архиереев в Риге, определивший целостность всего Экзархата, его верность Московской Патриархии и, как следствие, верность его мирян своему единому Отечеству. Заслуга епископа Даниила в проведении и съезда епископов и в его благих результатах очень велика. И вся деятельность митрополита Сергия не могла быть столь успешной, если бы рядом с ним не было столь надежного соратника. Не случайно Епископ Даниил был указан первым в духовном завещании Экзарха и стал преемником митрополита Сергия после его мученической кончины. В сане архиепископа Ковенского он был временно управляющим Литовской митрополии и временно исполняющим обязанности Экзарха Прибалтики. Архиепископ Даниил сделал все, чтобы сохранить дело митрополита Сергия. Обстоятельства сложились так, что он должен был оставить временно кафедру. Обстановка в конце войны быстро менялась. Архиепископу Даниилу не удалось вернуться на кафедру, поскольку изменилась линия фронта.

В мае 1945 года он был в лагере для перемещенных лиц в Чехословакии. В октябре 1945 года восстановил общение с Московской Патриархией и в декабре 1945 года получил назначение на Пинскую кафедру. Но в 1949 году, когда началась новая волна репрессий, архиепископ Даниил был арестован, осужден и отбывал заключение до 1955 года. По его освобождении Церкви не удалось вернуть престарелого уже архиерея на какую-либо кафедру. В 1956 году архиепископ Даниил был определен на покой, по требованию атеистической власти, в удаленный, окраинный город Измаил. Все, чего удалось добиться для него, это право служения в городском соборе. Затем архиепископ Даниил пребывал недолгое время в родном ему Жировицком монастыре и, наконец, в Свято-Михайловском монастыре в селе Александровка под Одессой. Архиепископ Даниил вскоре утратил зрение. Предположительно, это следствие условий заключения. В 1964 году он был награжден правом ношения креста на клобуке. Это все, чем в то время, при господстве государственного атеизма, Церковь могла наградить архипастыря-исповедника, о подвиге которого она всегда помнила. Архиепископ Даниил скончался в Александровском Свято-Михайловском монастыре 27 августа 1965 года, в канун праздника Успения Божией Матери.

Память об архиепископе Данииле (Юзвьюке), сотруднике и помощнике митрополита Сергия (Воскресенского), стоявшем за верность Матери-Церкви и Отечеству в условиях оккупации будет свята для всех верных чад Русской Православной церкви.

Непростая биография другого Экзарха военного времени - Патриаршего экзарха Украины в 1941 - 1943 гг. митрополита Алексия. В ней, словно в зеркале, отразились сложности жизни Православия в Западной Украине. Будущий экзарх (в миру Александр Якубович или Яковлевич Громадский) родился в 1882 году в бедной семье псаломщика церкви в селе Докудово на Подляшье Холмской епархии. Окончил семинарию в Киеве и Киевскую духовную академию. С 1908 г. был священником собора в городе Холме, законоучителем Холмской мужской гимназии, наблюдателем (ныне эту должность назвали бы «куратор») духовных учебных заведений Холмской епархии. В 1916 г. Протоиерей Александр Громадский покинул Холм, служил в храмах Бессарабии (ныне Молдова), а в 1918 году стал ректором духовной семинарии в г. Кременце. В 1921 году он овдовел, принял монашеский постриг с именем Алексий, а вскоре в апреле 1922 года был поставлен в епископа Луцкого, викария Волынской епархии.

В октябре 1922 года епископ Алексий участвовал в Варшаве в печальном известном соборе архиереев епархий, находившихся на территории новообразованной тогда Польши. Тогда митрополит Варшавский Георгий (Ярошевский), увлеченный честолюбивым стремлением стать главой независимой церкви, пошел на поводу у светской власти и провозгласил самочинную автокефалию Польской церкви, не обращаясь к своему законному главе, патриарху Московскому святителю Тихону. Чтобы придать видимость законности митрополит Георгий под давлением гражданской власти пригласил Вселенского (Константинопольского) патриарха Мелетия (Метаксакиса), который в феврале 1923 года не имея на то канонического (законного) основания «даровал» автокефалию Польской Церкви. Ряд других Поместных Церквей (Антиохийская, Иерусалимская, Александрийская, Сербская) не признал это «деяние». Еще в 1927 году митрополит Дионисий (Валединский), преемник Георгия (Ярошевского) путешествовал к главам этих Церквей, пытаясь добиться их признания.

К сожалению, епископ Луцкий Алексий примкнул к епископам автокефалистам, стал членом автокефального Синода, заместителем председателя Митрополичьего совета, а в 1927 году сопровождал митрополита Дионисия в его путешествии. В автокефальной церкви он стал епископом, затем архиепископом Гродненским, а в 1934 году - архиепископом Волынским. На Западной Украине проводилась так называемая «украинизация» Церкви. Проводились националистические тенденции, разъединяющие историческое единство общерусского Православия, даже в Богослужении совершалась замена церковно-славянского языка на украинский. Архиепископ Алексий активно «проводил в жизнь» эту украинизацию. В 1939 году, когда Польша была разделена между Германией и СССР, Западная Украина была занята Красной Армией. Архиепископ Алексий был в августе 1939 года арестован, но вскоре освобожден, а в 1940 году, после общения с обладавшим даром убеждения митрополитом Киевским Николаем (Ярушевичем) перешел в юрисдикцию Московской Патриархии, оставшись на той же Волынской и Кременецкой кафедре. Вскоре началась война, оккупация Украины, и к этому времени относится лучшая часть биографии этого иерарха.

Оккупационный фашистский режим решил в своей религиозной политике на Украине опереться на польского автокефалиста митрополита Дионисия (Валединского), поддержать для начала его церковь, а затем «нарезать» ее на части - «автокефалии» украинская (создана в 1942 году), белорусская. А их в свою очередь разделять по «местным признакам» и т. д. Архиепископ Алексий не признал притязаний митрополита Дионисия и принял ряд действенных мер к установлению канонических норм церковной жизни на Украине. 18 августа 1941 года он, как старший по хиротонии архиерей, собрал и провел в Почаевской Лавре епископское совещание, на котором был определен статус автономной Украинской Церкви в канонической зависимости от Московского Патриархата. 25 ноября 1941 года это решение было исправлено. Для Православной Церкви на Украине был принят статус Экзархата Московской Патриархии, т. е. восстановлена ситуация на предоккупационное время. Экзархом был избран Алексий (Громадский), вскоре возведенный в сан митрополита Волынского и Житомирского, как сан, приличествующий положению Экзарха. При этом никакого «перевода» на Киевскую кафедру не было произведено, поскольку епископы признали это перемещение прерогативой главы всей Русской Православной Церкви. Огромной заслугой митрополита Алексия было объединение верных своему каноническому долгу епископов, а с ними и их духовенства и мирян. Соблюдение верности Матери-Русской Православной Церкви возглавляемым митрополитом Алексием Экзархатом было и соблюдением верности Отечеству, духовным и нравственным противостоянием оккупантам. В конце жизни митрополита Алексия был сложный момент, когда вся его благотворная деятельность оказалась под угрозой. Он подписал предварительное соглашение об объединении с Украинской автокефальной церковью, созданной в 1942 году - ее возглавляли архиереи Александр (Иноземцев) и Поликарп (Сикорский). Митрополит Алексий внял их доводам и обещаниям, что при этом объединении каждая сторона останется автономной, что обе стороны смогут помогать друг другу в сложных условиях военного времени. Но архиереи, на которых опирался митрополит Алексий, и которые его поддерживали, убедили его, что соглашение обернется обманом, храмы экзархата будут захватываться автокефалистами, начнется смута, которая на руку гитлеровцам. Митрополит Алексий аннулировал соглашение и окончательно порвал все контакты с автокефалистами. Он еще не знал, что этим подписывает себе смертный приговор.

8 мая 1943 года во время поездки по епархии на дороге из Кременца в Луцк в лесу близ с. Смыга митрополит Алексий был убит украинскими националистами. Вероятно, оккупационные власти хотели, чтобы убийство первоиерарха Украины выглядело как внутренняя украинская «разборка». Но объективно убийство митрополита Алексия было расплатой за подрыв религиозной политики Третьего рейха. Деятельность Экзарха и мученическая кончина митрополита Алексия покрывают его прошлые грехи участия в расколе польских «автокефалистов».

Конечно, митрополит Алексий (Громадский) не был такой мощной личностью, как митрополит Сергий (Вознесенский), но их роднят общность совершения подвига верности Церкви и Отечеству в условиях оккупации и общая участь. Даже форма убийства обоих Экзархов общая. И память митрополита Алексия (Громадского), пострадавшего за служение Православной Церкви и нашему единому Отечеству в годы Великой Отечественной войны, будет сохранена во все будущие времена.

Судьба следующего церковного деятеля сложилась совсем не просто, его служение церкви не было по достоинству оценено.

Архиепископ Вениамин (в миру Сергей Васильевич Новицкий) родился в 1900 году в семье протоиерея в селе Кривичи Минской губернии. Окончил духовную семинарию в Вильнюсе и богословский факультет Варшавского университета в 1928 году. Был сельским учителем, псаломщиком. В 1928 году принял монашеский постриг в Свято-Успенской Почаевской Лавре. С 1934 года был настоятелем храмов в г. Острог, затем во Львове, благочинным приходов в Галиции. С 1937 г. - архимандрит, магистр богословия за работу по каноническому праву. В Почаевской Лавре организовал миссионерские курсы по просвещению униатов. Преподавал в Лаврской монашеской школе. Был большим знатоком и любителем церковного пения и организовал хоры во всех храмах, где настоятельствовал и в Почаевской Лавре. За несколько дней до начала войны, 15 июня 1941 года был хиротонисан в Луцкском кафедральном соборе во епископа Пинского и Полесского, викария Волынской епархии. Хиротонию возглавлял митрополит Киевский Николай (Ярушевич), экзарх Украины. Местопребыванием епископ Вениамин избрал Почаевскую Лавру, где 18 августа и 25 ноября 1941 года при его деятельном участии проходили епископские совещания, определившие верность православной Украины единой Русской Православной Церкви в условиях оккупации. В августе 1942 года епископ Вениамин был назначен на Полтавскую кафедру. В сентябре 1943 года вернулся в Почаевскую Лавру.

Вся деятельность епископа Вениамина (Новицкого) в оккупации была направлена на сохранение норм церковной жизни и на сохранение церковного единства с Московской Патриархией, а это являлось в условиях оккупации и соблюдением верности единому Отечеству.

Заслугой епископа Вениамина надо признать и его веское убедительное слово и противодействие тому предварительному соглашению, которое было навязано митрополиту Алексию (Громадскому) украинскими автокефалистами. Авторитет епископа Вениамина в значительной степени повлиял на сохранение подлинной независимости Церкви на Украине от всевозможных попыток ее раскола.

Но во время войны служение епископа Вениамина не было по достоинству оценено. В 1944 году он был вызван из Почаева в Киев и здесь арестован по обвинению в сотрудничестве с оккупантами. Епископ Вениамин был неправедно осужден, приговорен к десяти годам заключения, которое отбывал в тяжких условиях на Колыме. Но по освобождении в 1956 году он был сразу, же возведен в сан архиепископа и назначен на Омскую кафедру.Голиков Андрей, свящ., Фомин С. Кровью убеленные: Мученики и исповедники Северо-Западной России и Прибалтики (1940-1955). -М.: Паломник, 1999.С 95-111

Оккупированная территория СССР ощутила на себе всю тяжесть Великой Отечественной войны, находясь под немецким гнетом население, находилось в постоянной опасности. Церковь же рассматривалась немцами как аппарат воздействия на православное население, и находилась под контролем, как советского правительства, так и оккупационного. В такой сложной ситуации у священников просто не оставалось выбора. Вынужденные сотрудничать с немцами, они чаще всего попадали в немилость у советских карательных органов.

Заключение

В период 1937- 1941 гг. РПЦ подверглась самым страшным за свою историю гонениям. В это время Советской властью был поставлен вопрос о полном уничтожении религии в СССР. В распоряжении богоборческого режима имелась самая совершенная за всю историю человечества карательная машина для уничтожения инакомыслящих. Советская власть уничтожила все виды оппозиции. Религия осталась в СССР единственной сферой жизни, противоречащей государственной идеологии. РПЦ удалось, несмотря на огромные потери, преодолеть натиск безбожников, сохранить свой потенциал и создать предпосылки для будущего возрождения. Причины очень жестоких гонений на РПЦ в Советской России заключаются, на наш взгляд, в 2-х обстоятельствах. Первое из них, - несовместимость христианского и коммунистического мировоззрений. Само существование религии в советском обществе опровергало учение марксизма. Второе, - создание тоталитарного государства, которое не терпело присутствия малейшего инакомыслия с официальной идеологией. Важнейшее различие в положении РПЦ в до и послевоенный период заключается, на наш взгляд, в том, что вплоть до 1941 г. коммунисты рассчитывали на скорую победу мировой революции и активно боролись за это, в том числе и с религией. После начала войны, когда стало ясно, что без церкви не обойтись, интенсивность гонений резко снизилась, хотя в целом власти относились к религии и церкви по прежнему отрицательно.

Обобщая материал работы, можно сделать следующие выводы. С началом войны Церковь обрела новый статус. Она объединилась с властью и приступила к активной патриотической деятельности. Вновь открывались храмы, власть стала показывать своё положительное отношение к православию. В тот период времени необходима была сплочённость, объединение население в священной борьбе. Православие - традиционная всеобщая религия русского народа.

Во время войны помощь православной церкви состояла из двух направлений - духовного и материального. На нужды фронта собирались немалые суммы. Православие помогало людям обрести относительное душевное успокоение, надежду на победу России и Советского Союза. В тылу многие молились за фронтовиков. На фронте часто верили в божественную силу икон и крестов (атрибутов религии). Внешняя политика требовала принятия в России свободы вероисповедания как проявления демократии. Демократические страны-союзники США и Англия хотели поддерживать страну, где люди свободны в выборе религии. Правительство изменило тактику ведения антирелигиозной деятельности, не отказываясь от неё. Антирелигиозная работа перестала широко освещаться среди населения, но указы, принятые в послевоенный период времени свидетельствуют, что власть стала воспринимать широкое научное просвещение населения как путь к атеизму.

Отвечая на тему работы, можно сказать, аргументируя это многочисленными фактами, что Православная Церковь внесла немалый вклад в борьбу русского народа против фашистов во время Великой Отечественной войны. Положение Православной Церкви в советской России на время укрепилось. Но власть следовала, прежде всего, своим интересам, и это укрепление было лишь временным. Простые же люди часто верили в Бога и надеялись на него как на поддержку свыше.

На оккупированной территории Русская Православная церковь приняла на себя самый жестокий «удар». Находясь под властью оккупантов и в то же время придерживаясь заветов Московского патриархата, церковные деятели всячески старались помочь своему народу в борьбе с захватчиками, оградить мирных жителей от насилия и поддержать их в трудную пору. Начиная с 1942 года православные священники организовали постоянный сбор средств для поддержки советских военнопленных, находящихся в фашистских концлагерях. При этом нередко еду и вещи, собранные для узников, гитлеровцы конфисковывали и отправляли на фронт.

Обычно это происходило в критические для немцев моменты войны -- после разгрома под Москвой, под Сталинградом и под Курском. Впоследствии органами госбезопасности это было поставлено в вину церковным деятелям, как то, что они сознательно собирали еду и вещи для фашистских солдат. Советские же карательные органы были в подавляющем большинстве случаев несправедливы к священникам.

Список источников и литературы

Источники:

Вторая мировая война в воспоминаниях Уинстона Черчилля, Шарля де Голля, Корделла Хэлла, Уильяма Леги, Дуайта Эйзенхауэра. -- М.: 1990.С 348.

Документы по истории церквей и религиозных объединений в Алтайском крае(1917-1998) .--Барнаул: Управление архивного дела администрации Алтайского края, 1999г.

Послание митрополита Сергия от 22 июня 1941г. // Правда о религии и России. - М., 1942. С.14 - 20.

Правда о религии в России. М., 1942; РПЦ и Великая Отечественная война: Сб. церк. док. М., 1943

Конституция СССР 1936 года статья 124.

Ярославский М.И. «Церковь в чемодане» / М.Ярославский // Антирелигиозник. - 1938.- № 7 - С. 22.

Список литературы:

Балевиц З.В. Православная церковь Латвии под сенью свастики (1941--1944). Рига, 1967.

Барковская Е.Ю Духовенство на войне. //Православный экономический вестник Приход №5 2005г.С 25.

Васильева О.Ю. Русская православная церковь в 1927--1943 гг.//Вопросы истории. 1994, № 4.С

Васильева О. Ю. Русская Православная Церковь в политике Советского государства в 1943--1948 гг. -- М.: 1999. -- Автореф. дисс. д-ра ист. наук. C32 - 33.

Голиков А. свящ., Фомин С. Кровью убеленные. Мученики и исповедники Северо-Запада России и Прибалтики (1940-1955). Мартиролог православных священнослужителей Латвии, репрессированных в 1940-1952 гг." С 95 - 111.

Г. Граббе. Правда о Русской Церкви - М.:// Мысль, С 87.

В.Ф. Гришаев. Невинно убиенные Бия, 2001. С7-8.

Дамаскин (Орловский). Мученики и исповедники. Кн. 1. С. 142 - 144.

Материалы и документы по истории отношений между государством и Церковью. М., 1995. Кн. 1.

На войне как на войне //Наука и религия № 5, 1995,С4 - 5.

Нетленный образ //Новое время ;№ 17, 1995,

Патриарх Сергий и его духовное наследство. М., 1947

М. Польский. Новые мученики. С.17. Издательство Царское Дело.

Попова О.В. Благотворительная деятельность Псковской Православной Миссии (1941--1944)//Псков. Научно-практический историко-краеведческий журнал. 1997, № 7

Правда о религии в России. М., 1942; РПЦ и Великая Отечественная война

Православие в ХХ веке// Васильева О.ЮНаука, 2001.С 124 - 150

Русская Православная Церковь в 1927-1943 годах Горинов М.М.Вопросы истории № 4 1994, с.35-47.

Русская Православная Церковь в советское время (1917-1991). Материалы и документы по истории отношений между государством и Церковью. М., 1995. Кн. 1.С35 - 47.

Русская Православная Церковь в XX веке С.Л. Фирсов. Лента-пресс. М., 2007

Регельсон Л. Трагедия Русской Церкви 1917-1945. Париж, 1977.

Силова С. В. Крестный путь. //Белорусская православная церковь в период немецкой оккупации 1941--1944 гг. Минск: Изд-во Белорусского экзархата, 2005. С54.

Третий рейх и православная церковь // Наука и религия, 1995. № 5.

Шкаровский М. В. "Нацистская Германия и Православная Церковь". М. 2002

Шкаровский М.В. Русская Православная Церковь при Сталине и Хрущеве. (Государственно-церковные отношения и СССР и 1939-1964 годах). М, 1999,

Юрин А. Под маской религии. М., 1939.С 27.

Размещено на Allbest.ru