Флавий Валерий Константин: некоторые свидетельства "profane" и их анализ

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Дипломная работа

на тему:

"Флавий Валерий Константин: некоторые свидетельства "profane" и их анализ"

Заокский 2011

Введение

По сей день изучение предмета Истории Церкви остается не только интересным и значимым, но и актуальным занятием. Продолжая привлекать многие гениальные умы различных исследователей, как тех, кто неразрывно связан с этой наукой - библеистами, учеными историками, так и тех, кто сталкивается с этим родом занятия по необходимости, невозможно преуменьшить, и тем более утаить влиятельность этой науки, в общем, религиозно-историческом контексте.

Нет ни малейшего сомнения в том, что История Церкви помогает глубже осмыслить и уяснить сущность христианской вести и церкви. Именно по этой причине продолжают издаваться многотомные труды по данной церковно-исторической науке, появляются разнообразные монографии, статьи, заметки. Если предложить вопрос о том, что в большей степени служит доказательством христианства, то его можно заимствовать не из истории христианских церквей, а исключительно из жизнеописания отдельных лиц в христианстве.

Посему, череда совпадений привлекают наше внимание именно к жизни и деяниям Флавия Валерия Константина - перипетиям его земного бытия, в котором изыскалось место для самых различных проявлений человеческого опыта. С этим опытом тесно переплетена не только история и развитие раннехристианской церкви, но и общий ход всемирной истории, истории цивилизаций. Изучение и исследование его позиционного характера, происхождение имеет кардинальную важность для понимания процесса развития всемирной историографии.

Исследователи церковной истории не просто изучают историческую действительность, но и волей, неволей, оценивают те или иные исторические факты и события. Практически, ни для кого, ни тайна, что император Флавий Константин не может быть адекватно понят, разумно истолкован и увиден в соответствующей исторической перспективе.

С одной стороны перед нами весьма гуманный, благочестивый, христианский император, который «всю свою жизнь посвятил благу церкви и сделал столько добра ей, что заслужил наименование равноапостольского».

Многие исследователи определенно и ясно называют его христианским императором.

С другой стороны, перед нами император, формально принявший христианство, «в нем нет ни следа истинного христианина, а еще менее ревности новообращенного». Всеобще известно, что Константина также связывают с «первым падением церкви» по причине того, что он как умелый и ловкий политик использовал христианство для укрепления империи, и утверждения своей собственной власти.

Настоящая постановка проблемы заключается в двух существующих в церковной историографии противоречивых взглядов на одну и ту же личность. Насколько правомочно говорить о Константине как о христианском императоре, и использовал ли он христианство с личной выгодой, для упрочнения империи?

Церковная историография - труд во многом сложен, но и уникален, и по-разному можно подходить к ее изложению. Одни исследователи дают широкую панораму всего церковно-исторического процесса. Другие, главное внимание обращают на теоретическое наследие крупнейших и известнейших богословов и историков. Историографический обзор в данном случае, вопрос в большей мере не исторической науки, а именно церковно-исторической. Первично следует понимание церковной истории, а вторично, осмысление этого исторически. Поэтому, мы, предлагаем проблемное изложение материала, думая, что такой подход дает возможность охватить наиболее фундаментальные проблемы, связанные с именем Константина, дать их комплексный и всесторонний обзор.

Изучая и исследуя личность императора Константина, невозможно и немыслимо обойтись без первоисточников, по сути дела главнейших в нашей работе. Творчество Евсевия Кесарийского и его продолжателей: Сократа Схоластика, Феодорита Киррского и Евагрия Схоластика прекрасно характеризуют время жизни императора и его лично. Именно с них начинается не просто осмысление церковной истории, но и сами, по сути дела, вопросы развития церковной литературы и науки. Особенность и главное достоинство, по словам русского историка Лебедева, заключается «в особом, принципиально новом подходе - стремлении рассматривать церковно-исторические сочинения как памятники исторической мысли». Одним из подобных основных памятников, есть сочинение Евсевия: «Жизнь Блаженного Василевса Константина», которое мы намерены использовать в нашем исследовании. Автор придерживается мнения, что Константин первый из всех василевсов был христианином. В этой книге-биографии блистает ум, воображение дееписателя, который избирает любопытнейшее, в данном случае, только богоугодное, украшает, цветит, не боясь обличения. Подробный анализ Евсевиева труда и содержательная критика ярко представлена историком Лебедевым. Бесценное достоинство сочинения Евсевия заключается в том, что здесь помещен ряд документов и личных писем Константина, которые лучше, чем все прочее, дает уразуметь личность этого государя и его мировоззрение. Историк Болотов заключает, что «на сочинение Евсевия о Константине нужно смотреть именно как на похвальное слово последнему, которые не чужды …и преувеличений». Наряду с Евсевием, все выше представленные продолжатели церковной истории прямо соглашаются с тем, что «Константин - первый из всех Римских государей был христианином». В этом отношении весьма аутентично привести необходимую мысль В.В. Болотова о том, что «достоверность известия всех продолжателей церковной истории зависит существенно от достоверности одного Евсевия», так как они при написании своих церковно-исторических сочинениях были зависимы от него. Другим не менее известным историком, жившим во времена Константина, который также описывает его жизнь и деятельность, и труд которого также представляется полезным не только для нашей работы, но в целом для церковной историографии, есть Лактаций, с своим трудом «О смертях преследователей». Целая плеяда современных историков также придерживаются этого положения. Однако останавливаться на этом, и ограничиваться только одной стороной дела будет не оправдано, так как исследовательская работа обнаружит определенную односторонность и субъективизм, следовательно, несостоятельность. Здесь важно привести исследование развития на Западе, и отдать должное более поздним продолжателям церковной истории. Среди них, известные историки: А. Гарнак, Я. Бургхардт, Э. Шварц, А. Миллер и др. С этими именами тесно связана идея о том, что Константин не является христианским императором. В представлении Гарнака, «Константин является только гениальным политиком». Для Бургхардта, Константин также никто иной как «политик-оппортунист», это явствует из его подробной биографии Константина, и характеристики той эпохи. Он сомневается в искренности обращения Константина. С другой стороны, ученый исследователь Фаррар по этому поводу заключает, что «чисто политические соображения скорее должны были бы удержать Константина от того шага, который он делал, так как он, ничего не выигрывая им нового, с вероятностью мог настроить против себя язычников».

Последние годы ознаменовались интересными монографиями, отдельными публикациями, затрагивающие самые различные стороны исследуемого вопроса. Недавняя работа, написанная историком Dorries, который верит в обращение Константина и в его принадлежность к христианству достойно может явиться полезным противовесом Бургхардту.

Среди всего, можно отметить первый, вышедший на русском языке документальный рассказ о жизни Константина, написанный Сергеем Власовым. Книга представлена живым описанием событий жизни Константина, представляя его христианским императором. Благодаря некоторым помещенным фотографиям, историческая обстановка становиться реальной и доступной для понимания. Особенно полезно выделить церковно-исторические сочинения, написанные русскими церковниками. Среди них имена известнейших А.П. Лебедева, В.В. Болотова, А. Меня и др. В каждом из них есть нечто особенное и действительно историческое, внесенное, как нечто уникальное. Важно во всем потоке информации обнаружить подлинную историю, найти и определить взвешенную, беспристрастную характеристику исследуемой личности, и всякому событию, имеющему большое значение для нашей работы. Эта особенность и важность возрастет по мере понимания того, что речь идет о исторически известном событии, широкомасштабном, о личности яркой и важной. В этом отношении, достоверно мнение профессора Горского, который говорил, что церковная история не должна «собирать только факты, но проникать во внутреннюю между ними связь, извлекать идеи факта из самого факта». Историография, изобилующая противоречиями, побудила к опирающемуся на источники пересмотру существующих в данном вопросе традиционных воззрений.

Цель исследования

Поскольку проблема заключается в том, что между двумя историко-мировоззренческими позициями существует противоречие, то цель данного исследования состоит в том, чтобы найти объяснение, каким образом следует понимать это различие. Данная дипломная работа не ставит перед собой цели примиримости взглядов, так как это бессмысленно и невозможно, но лишь в целесообразном обосновании наиболее часто приводим свидетельств «profana». Под свидетельствами «profane» в нашей работе разумеются все те свидетельства и аргументы, как бытующие, так и содержащиеся в церковной историографии, с целью опорочить и дискредитировать императора Константина как христианского императора.

Главной и первичной целью исследования является получение таких результатов, которые должны адекватно отражать сущность и идейность исследуемого вопроса, вкупе с той, выше представленной проблематикой. Все это дает нам право говорить о целесообразности проведения исследования, в котором были бы преимущественно рассмотрены два вопроса.

Принял ли и использовал ли в действительности Константин христианство из политических соображений для укрепления государства и своей собственной власти?

Насколько правомочно полагать воззрение о том, что Константин действительно был христианским императором?

Понимая и вместе с тем учитывая всю сложность и многогранность поставленной цели, мы будем стараться не уклоняться от основной темы исследования. Поскольку центром исследования является личность васелевса Константина, вполне допустимо будет изложение той информации, тех исторических фактов, которые неразрывно будут связаны с его жизнедеятельностью. В большей мере мы нуждаемся в той объективной информации, которая прольет свет на ясное понимание непосредственно цели исследования. В этом отношении, мы отдадим предпочтение часто приводимым аргументам и вопросам, которые ученые историки полагают как основные в данной теме. Более подробно рассмотрим вопрос о крещении Константина. Справедливости ради отметим, что нам не представилась возможность познакомиться непосредственно с первоисточниками по некоторым рассматриваемым вопросам. Не менее важно отметить и то, что в своей работе мы были лишены некоторых, весьма важных источников, в которых содержится необходимая информация. Многие цитаты, к примеру, западных историков, мы вынуждены приводить по некоторым русским изданиям. Не планируется изучение абсолютно всех свидетельств и аргументов. Ограничимся только некоторыми, которые представляются наиболее интересными или проблематичными. Вопросы, которые не были выдвинуты в начальном плане данной исследовательской работы, изучаться, и рассматриваться не будут.

Данная дипломная работа будет состоять из 5 основных разделов. Первый из них рассматривается как общее введение в тему исследования, при этом точно обозначая постановку проблемы и цель исследования. Во втором разделе сжато будет представлена биография Флавия Валерия Константина, где особым образом будут подчеркнуты жизненные основные вехи. Третий раздел можно именовать как основной в этой работе. Именно здесь мы намерены приводить и подробно рассматривать аргументы и свидетельства историков, полагающих, что Константин не был христианским императором. Здесь будет помещен полный анализ этих свидетельств. Четвертый раздел всецело посвящен итогам и выводам, к которым мы пришли в процессе изъяснения имеющегося материала. В этом же разделе мы укажем на дальнейшую перспективу на дальнейшее развитие темы. Полный перечень используемой литературы, мы представим в последнем разделе, под заголовком библиографии.

1. Биография Флавия Валерия Константина

А. Период с 274-313 гг.

Настоящее описание событий охватывает период от рождения Константина до известного в истории христианской церкви, Медиоланского эдикта о веротерпимости и толерантности ко всем верующим христианам.

Рождение и происхождение

Флавий Валерий Константин родился 27 февраля 274 года в городе Нессе (теперь это Ниш в Сербии). В этом же городе прошло детство Константина. По свидетельствам историков, «будущий правитель величайшей империи был царских кровей: происходил из рода императора и полководца Клавдия Готика». О происхождении его матери Елены существуют две версии. «Английские хроники уверяют, что она была дочерью короля бриттов, а Греческие историки называют ее дочерью трактирщика и хозяйкой придорожной гостиницы». Есть предположение, что она прежде была освобождена из рабства на Востоке. Отец Константина - известный полководец, под именем - Констанция Хлора. Сперва он был кесарем при Диоклетиане, а позднее, армия провозгласила его в 305 году августом Римской империи.

Когда юноше исполнилось 15 лет, отец - Констанций Хлор развелся с Еленой, и женился на дочери Максимиана. Церковные исследователи соглашаются с тем, что это был политический брак. У Констанция Хлора и Феодоры было шестеро детей. Впоследствии, Константин сохранил за ней титул августы и передал ей половину состояния отца, обеспечив бездетное существование ей и ее детям. Таким образом, в раннем возрасте Константин лишился совместного родительского попечительства и полноценной опеки.

Юные годы

Юность Константин провел вдали от своей семьи. В 16 лет от роду его отправили в Восточную столицу государства - Никомедию, расположенную в живописном заливе Мраморного моря, служить при дворе императора. Здесь прошли 10 долгих лет жизни. Для становления будущего монарха эти годы имели весьма важное значение. Очень рано он познакомился с жестокостью Римского самосознания, и был вынужден терпеть ее.

Вместе с Диоклетианом Константину удалось объехать всю империю. Именно здесь, в Никомедии, он окончил двухлетнюю школу военного ремесла, после чего ему присвоили звание центуриона и назначили начальником императорской гвардии в Никомедии. Недельный отпуск он провел у матери, переехавшей в Дрепанум, пригород Несса. Там он встретил Минервину - первую жену. Он с большим удивлением узнал, что она христианка, и посещает богослужения. В свою очередь, он пытался убедить ее, что это не только опасно, но и нелепо придерживаться столь варварских обрядов: пить и есть живую кровь и плоть. Все то, что Константин впервые увидел, и услышал в Дрепануме, посеяли в нем первые сомнения относительно его веры. После медового месяца, который длился одну неделю, Константин отправился вместе с императором в Египет. В этой экспедиции, начавшейся весной 287 года, он возглавлял когорту личной гвардии Диоклетиана, будучи уже в чине первого трибуна. После осады Александрии Египетской, наутро Константин из письма своей матери Елены узнал, что стал отцом мальчика, названного Криспом. Но следом пришло и другое письмо, в котором сообщалось о смерти Минервины, матери новорожденного. Так в 23 года Константин стал одновременно и отцом и вдовцом.

Событие 25 июля 306 года.

После церемонии отречения императора Диоклетиана 1 мая 305 года, последовало заявление о провозглашении двух новых августов империи: Галерия и Констанция Хлора, и цезарей империи, которыми стали: Север и Даза. Скоропостижная смерть Констанция Хлора привела к тому, что именно Константина, как преемника августа провозгласили августом.

«25 июля 306 года самая сильная в стране армия провозгласила Константина августом». Инагурация Константина проходила в Арелате. «В присутствии царственных особ из Испании, Галлии, Африки Константин был облачен в императорскую порфиру верховного правителя трех западных провинций». Возглавлял церемонией теперь уже его тесть Максимиан. За день до этого, состоялась свадьба Константина с Фаюстой, дочерью Максимиана. От второй жены у Константина было пятеро детей: две дочери и трое сыновей, которые в будущем станут цезарями Римской империи.

Очень важной чертой отцовского наследия была терпимость и снисходительность в вопросах веры. Константин принял и с годами развил ее с блеском. Весьма красноречивое замечание по вопросу христолюбивого расположения Констанция Хлора можно прочесть у Евсевия. Здесь же можно прочесть и о том, как войска провозгласили Константина Августом. «Похвальные восклицания сыну служили украшением усопшему, а то, что такой отец избрал себе именно этого преемника, относилось к прославлению сына». Естественно, узнав о провозглашении нового Августа, взбешенный Галерий быстро собрал мощное войско, и сам лично возглавил поход на Италию. Отметим, по крайней мере, две причины этих поспешных действий.

Во-первых, давняя зависть, которую он испытывал к сыну Констанция Хлора, еще больше вспыхнула сейчас, когда Константин стал правителем.

Во-вторых, негласные указы Константина о восстановлении христианских церквей.

Событие 28 октября 312 года.

Осенью 311 года умер в Никомедии император Востока - Галерий. Смерть старшего из августов явилась как бы сигналом к новому этапу борьбы за власть. Верховных правителей осталось трое: Константин, Максентий и Даза. Двое последних очень скоро вступили в тайные переговоры, чтобы объединиться против Константина. Эту битву по сей день, вспоминают и описывают почти все историки. Числом войско Константина было вдвое меньше: около ста тысяч солдат против двухсот тысячной армии Максентия. Отец христианской истории, сравнил это событие с выходом Израильтян из Египетского рабства, а самого Константина с Моисеем. По запечатлению истории, ночью, перед сражением, Константин увидел видение. По слову древнего историка Лактация «во время сна Константин получил вразумление, чтобы он изобразил на щитах небесное знамение Бога. Константин и сделал так, как ему было открыто: изобразил на щитах монограмму, и вооруженный этим знамением выступил в поход». Даже многие из язычников приписывали победу Константина особому божественному содействию. В этот день, как отмечает Власов, сражались не просто две армии, а два вероисповедания: язычество и христианство.

Некоторые исследователи рассматривают это видение не иначе как «басню, которая была сочинена в угоду великому кесарю, чтобы польстить ему, что было весьма приятно известному его почитателю и панегиристу Евсевию». Решающая битва произошла 28 октября 312 года около Мульвиева моста на Фламиниевой дороге. Войско Максентия покинуло неприступные стены Рима и заняло крайне неудобную позицию в пригороде. Максентий был разбит, и армия Константина победоносно вошла в Рим.

Медиоланский эдикт.

После поражения Максентия, Константин стал единственным властелином на Западе. Его соправителем на Востоке был Лициний. В Милане, в феврале 313 года Лициний женился на Констанции, сводной сестре Константина, дочери Констанция Хлора от второго брака. Именно после этого торжества было принято решение между двумя соправителями относительно христиан.

В этом разделе рассмотрим Медиоланский эдикт 313 года как один из самых прекрасных и благосклонных указов для христианской церкви. Миланский эдикт дошел до наших дней в двух вариантах. Первый был опубликован в Палестине, второй в Никомедии. Различия между ними невелики. Вместо «высшего Божества» говорится «все, что есть Божественного на небесах».

«С давних пор, считая, что не следует стеснять свободу богопочитания, но, напротив, надо предоставлять уму и воле каждого заниматься Божественными предметами по собственному выбору, мы издали повеление, как всем другим, так и христианам хранить свою веру и свое богопочитание. Но так как в указе, содержавшем это разрешение, были упомянуты неопределенно многие и различные вероисповедания, то, возможно, некоторые вскоре лишились возможности хранить свою веру. Когда же я, Константин август, и я, Лициний август, благополучно прибыли в Медиолан и обсуждали все, что относится к общей пользе и благополучию, то среди прочего, что сочли мы во многих отношениях полезным для всех, решили, прежде всего, издать постановление, которое поддерживало бы страх Божий и благоговение, то есть даровать и христианам, и всем свободно, по своему собственному желанию выбирать веру, дабы небесное Божество, как бы Его ни называли, относилось благосклонно и к нам, и к поданным нашим. Итак, руководствуясь здравым и правым смыслом, мы объявляем следующее наше решение: никому не запрещается свободно избирать и соблюдать христианскую веру и каждому даруется свобода обратить свою мысль к той вере, которая, по его мнению, ему, подходит, дабы Божество ниспосылало нам во всех случаях скорую помощь и всякое благо. Угодно нам совершенно отменить посланные прежде твоему благочестию распоряжения относительно христиан, весьма нелепые и несовместимые с нашей кротостью. Отныне, всякий, свободно и просто выбравший христианскую веру, может соблюдать ее без какой бы то ни было помехи. Мы решили обстоятельно изъяснить это твоей попечительности, дабы ты знал, что мы даровали христианам полное право совершать богослужение. Поскольку же им даруется неограниченная свобода, то твоей чести должно быть понятно, что дается свобода и другим, по желанию, соблюдать свою веру, что и соответствует нашему мирному времени: пусть каждый свободно, по своему желанию избирает себе веру. Так определено нами, дабы не казалось, будто мы умаляем достоинство какой-либо веры. Кроме того, касательно христиан мы постановляем следующее: если места, в которых они раньше собирались и о которых в прежде присланной твоей чести грамоте предписано совершенно иначе, куплены у нашей казны или у кого-либо, то пусть их вернут христианам безвозмездно, без возврата заплаченной за них суммы, немедленно и беспрекословно. Равным образом получившие такие места в дар должны немедленно вернуть их христианам. И если купившие эти места или получившие их в дар хотят просить за них от нашей доброты вознаграждения, то пусть обратятся в суд к нашему правителю и наша милость не оставит их просьбы без внимания. Все это твоей заботливостью должно быть возвращено христианскому обществу без промедления. И так как христианам принадлежали не только те места, где они обычно собирались, но и другие, составлявшие собственность не только частных лиц, а целого общества, то согласно закону, только что нами изложенному, ты распорядишься без всякого промедления вернуть их христианам, т.е. всему их обществу и каждому собранию, соблюдая, конечно, и упомянутое указание о том, чтобы вернувшие те места безвозмездно рассчитывали на вознаграждение от нашей доброты. Во всем этом ты должен оказать вышеупомянутому обществу христиан всяческое содействие, дабы наше распоряжение осуществилось как можно скорее и проявилась наша забота об общем народном спокойствии. За такие дела, как сказано выше, благоволение Божие, испытанное уже нами во многих случаях, да пребудет с нами во все времена. А чтобы закон этот, свидетельствующий о нашем благожелательстве, был доведен до сведения всех, распорядись написанное нами обнародовать всюду и сообщить всем, дабы закон, данный по нашей доброте, оказался всем известен».

Рассмотрение данного эдикта мы скоординируем вокруг трех основных, и наиболее значительных его предписаний. Это позволит нам определить его истинный характер и его назначение; это весьма важно для настоящего исследования выявить и выяснить.

Прекращение гонений.

С известного Римского пожара 18 июля, 64 года, во время правления императора Нерона, берет свое начало время гонений и преследований на христианскую церковь. «Слухи о причастности христиан к Римскому пожару были подтверждены самим Нероном, и предполагают, что он ухватился за сплетню с большой охотой». Вот как описал пожар и меры, принятые в этом отношении Нероном, известный Римский историк Тацит. «Но ни помощь, оказанная людьми, ни щедроты самого Кесаря, ни религиозные церемонии не могли остановить позорных (для Нерона) слухов о том, что пожар возник по его приказанию, и вот, чтобы рассеять эти слухи, Нерон объявил виновниками пожара так называемых христиан, возбуждавших своими пороками общую к себе ненависть, и предал их изысканным карам. Все они были обличены не столько в поджоге города, сколько в ненависти к человеческому роду. Казнь их сопровождалась издевательствами: одних, покрытых шкурами диких зверей, отдавали на растерзание псам, других распинали на крестах, третьих, обреченных на сожжение, обращали при наступлении темноты в горящие ночные факелы» Сначала эти гонения внутри Римской империи носили поместный характер, но со временем приняли масштаб повсеместных. На протяжении двух с половиной сотен лет христианство попеременно было гонимо со стороны государственной власти, со стороны господствующего язычества. Вся деятельность и служение Церкви была нелегальной, как верно отмечает историк Болотов, христианство было религией недозволенной, воспрещенной. И только с 311 года последовал ряд императорских эдиктов о свободе и терпимости к христианам. Как отмечает историк Поснов, «прекращение гонений и признание свободы культа было начальным этапом коренного изменения в положении Христианской Церкви».

b. Возвращение имущества.

Наряду с прекращением преследований в Медиоланском эдикте Константина Великого 313 года, говорится также и о возвращении имущества. Как представилось непосредственно их самого эдикта, речь идет не только о церквях, но и о частной собственности христиан. Историк Евсевий запечатлел и второй указ императора, в котором мы читаем: «Итак, повелеваем возвратить церквям все, что прямо окажется их собственностью, будут ли это дома, или какие-то поля и сады, либо иные стяжания, - возвратить, ни мало не уменьшая пределов их владения, но, оставляя все в целости». Отрадно то, что в короткие сроки все было решено в пользу христиан.

с. Религиозный Государственный Паритет.

Наконец, самое, как следствие приятное и долгожданное для верующих христиан было религиозное государственное равноправие. Начиная со времени правления императора Траяна, христианская церковь была облачена в «collegium illicitum». В таком положении, христианство претерпело немало испытаний вплоть до 313 года. Только с 313 года, христианство получило юридическое право на равное положение с доселе доминирующим язычеством. И это очень важный момент в истории христианской церкви.

Константин действительно «не только прекратил преследование христиан, но сделал христианство разрешенным». В этом отношении, историк Лебедев полагает мнение, что «христианство изучаемым актом не помещено в ряд с прочими многими и бесчисленными религиями в государстве, а поставлено выше всех их, объявлено стоящим во главе всех религий, провозглашено единственной религией». На самом деле это самомнение не совпадает с текстом эдикта. Как замечает Поснов, «Миланский эдикт устанавливает, так называемый паритет, равенство всех религий и свободное право каждого гражданина следовать беспрепятственно какой угодно религии». Можно прийти к выводу, что в Медиоланском эдикте о христианстве говориться по особенному, но оно не ставиться выше иных государственных религий. Тем более, если учесть, что этот эдикт подписывался не одним Константином, но и язычником Лицинием. Константин, действительно вначале мог «согласиться не больше чем на толерантность».

Существует и еще одно неверное предложение относительно статуса и характера понимания Медиоланского эдикта. Некоторые полагают и видят в этом указе не что иное, как соделование христианства государственной религией. Иные церковные мыслители приписывают это действие указу императора Феодосия в конце того же века. Здесь важно также отметить, что текст Медиоланского эдикта противоречит первой мысли. Текст указа провозглашает религиозную терпимость, но не более того. Недостаточно только уяснить, что христианство стало признанным, что можно было легально, свободно, без всякого страха и боязни исповедовать и верить в кого угодно. На самом деле, христианство было выделено по особенному. По сути дела наш вопрос разъяснен.

Христианская церковь в Медиоланском эдикте не названа государственной церковью. Таковой статус она действительно приобрела при императоре Феодосии в 381 году, «который двумя эдиктами объявил язычество вне закона, превратив империю официально в христианское государство». Приведем одну из частей Феодосиева эдикта. «Это наша воля, чтобы все народы, которые находятся под нашим кротким и снисходительным правлением, твердо держались религии, которую римляне приняли от Петра. По наставлению апостола и по учению Евангелия, мы должны веровать в Божество Отца, Сына и Святого Духа, как равных по величию и представляющих святую Троицу… Кроме осуждения посредством божественной справедливости, противодействующие должны ожидать строгих наказаний, которые наш, руководимый небесной мудростью авторитет почтет удобным вам назначать». По уточнению историка Шмемана, «эдикт 380 года объявляет христианство обязательной верой, делает ее окончательно государственной религией». Более того, дальше он пишет о том, что «с Феодосия Великого церковь - это уже не только союз поверивших, но и союз обязанных верить». Следовательно, подводя итог этому вопросу, уточним, сто Медиоланский эдикт отнюдь не объявляет христианство государственной религией. Таковой статус церковь приобрела при императоре Феодосии, но не во времена правления Константина. Завершая полностью тему о Медиоланском соглашении, важно заметить три основных положения, реализованных в пользу христианской церкви.

Во-первых, это прекращение преследований со стороны государственной власти.

Во-вторых, возвращение имущества, как общественного (храмы), так и личного достояния.

В-третьих, это соделывание христианства не только законной религией, но и торжественное постановление о религиозном государственном равноправии. При этом христианство становиться на одну ступень с языческой религией, и каждый гражданин Римской империи имеет на то полное, легализованное право без страха и боязни исповедовать то, что хочет.

Как сказал А.И. Бриллиантов, «в действительности, и без ненужного преувеличения, остается несомненным важное значение Миланского эдикта, как акта, положившего решительный конец бесправному положению христиан в Империи и вместе с этим, через объявление полной религиозной свободы, низведшего язычество de jure из прежнего положения единой государственной религии в ряд всех других религий».

Также к 313 году относится щедро преподнесенный подарок Константина Римскому священству, так называемый Латеранский дворец, первично принадлежавший второй его жене Фаюсте. «В средние века, здесь постоянно проводились соборы западной церкви. С того времени, Римские понтифики имели две резиденции - Латеран и Ватикан, которые отражали имперское наследство и апостольскую преемственность».

Б. Период с 314-325 гг.

Период рассматривает жизненный путь императора после Медиоланского эдикта до известного первого в истории христианской церкви Вселенского Собора в 325 году в Никее.

Спор с донатистами

«Донатисты - сторонники движения, возникшего в христианских общинах Северной Африки в начале IV века в период гонений Диоклетиана на христиан. Донатисты возрождали раннехристианский культ мучеников, требовали чистоты церкви, святости всех ее членов, перекрещивания отступников». По началу, это учение распространилось только в самой Африке, но после о нем стали переживать и за ее пределами. Важно отметить, что у них не было обособленного учения, которое бы резко противоставлялось кафолическому. Главное же их воззрение сводилось к тому, что они «отказывались признавать христианами людей, которые оказывались несостоятельными во времена преследования, отдавали Библию, другие «священные» книги или совершали худшее - приносили жертвы богам». Вполне реально, что все обошлось бы благополучно, если бы не страстное желание африканских епископов насадить эту идею повсеместно - во всей христианской церкви. Они обращались с жалобами к императору, прося его о непосредственном вмешательстве. Константин позволил им собраться в Риме в 313 году, но после неудовлетворенного решения собора, они вновь апеллировали к императору. Второй собор был назначен в следующем 314 году в Арле; и здесь, как и на прежнем соборе, было отвергнуто их учение. Раскольники желали, чтобы Константин сам присутствовал на этих соборах, но в силу своей занятности и военной экспедиции, он не мог присутствовать лично. После того, как император узнал о соборных решениях и вместе с этим о реакции донатистов, он стал открыто действовать в попытке искоренить это учение, нарушающее внутрицерковное единство. «По желанию епископа Цецилиана, он подверг донатистов многолетним нападкам, не желая терпеть даже малейшего следа раскола». Он отнял у них церкви, имущество, и сослал в ссылку их руководителей. Впоследствии, в 321 году, он отпустил сосланных священников, вернул их церкви, «признал свой провал и признал католиков оставить месть на усмотрение Бога».

2. Гуманные указы императора

После победы над Максентием в 313 году, Константин занялся преобразованием в своей части империи. Он разделил страну на префектуры, а их на провинции, поставив во главе их префектов и проконсулов. «Он ввел первую в истории «табель о рангах» - деление высших чиновников и аристократов на сиятельных, почтеннейших и светлейших». «Он поделил армию на пограничные и маневренные войска, с целью упорядочивания внешних и внутренних дел государства и безопасности». «Он узаконил самое суровое наказание за взятки и вымогательство вплоть до сожжения на костре. Для похитителей детей и для отцеубийц он придумал весьма радикальное наказание - преступников зашивали в мешок со змеями и бросали в море или пропасть. Издал указ о запрещении привлекать крестьян в страдную пору к чрезвычайным работам. Отменил наказание женщин за безбрачие. Узаконил отпущение рабов, производимые в церквях. Запретил разделение семьи рабов при их продаже. Он ввел суровое наказание за любовную связь замужней женщины со своим рабом. Запретил кровавые игрища в цирке. В 315 году, Константин издал закон, который позже был назван одним из прекраснейших законов вообще. Он предписывал, что каждый заключенный имеет право хотя бы раз в день видеть солнечный свет».

Римские историки IV века замечают, что «он был так благочестив, что первый отменил старинный род казни через распятие и перебивание голеней».

Что касается законов религиозного характера, они следующие. «Он освободил духовенство от личных повинностей, а церковь от податей. Он запретил насильно привлекать христиан на языческие празднества. Но так же запретил и какие-либо репрессии против язычников. Он взял под императорское покровительство детей - сирот». «Он часто встречался со священниками, живо интересовался делами общин, делал не малые пожертвования на благотворительные учреждения Церкви. Утвердил за Церковью право принимать в свою пользу наследство по завещанию. Наделил церковные учреждения обширными земельными участками, а так же денежными и хлебными выдачами за счет казны». По его собственным желаниям были возведены многие храмы, базилики. Более подробно о строительстве и форме храмов, описывает Хусто Л. Гонсалес, который замечает существенное различие с предыдущими христианскими молитвенными домами, возведенными до Константина Историк Евсевий пишет в этом отношении следующее: «Кто ни просил у него милости, всякий достигал цели, никто не обманывался в своих чаяниях, питаясь доброй надеждой…». Как нам представляются эти указы, они затрагивают различные сферы жизни общества. Все они пронизаны не просто идеями гуманизма, а идеями христианства. Некоторые усматривают в этих указах личную симпатию самого императора к христианам. Это видно из того, что Константин начал оказывать христианам всестороннее личное покровительство, отводя им в общественной жизни важную роль. Как достоверно отмечает Латаретт (Latourette), «Он удалил все неудобства, при которых христианство страдало». Эту бесспорную заслугу императора, несомненно, можно отнести к самым многозначительным и несоизмеримым актам по отношению к христианской церкви.

Событие 18 сентября 323 года.

«Споры за границы и взаимные опасения скоро произвели разрыв между правителями Востока и Запада». Лициний был, одержим жаждой единоличной власти и чрезмерно подозрительно относился к возможным соперникам. Естественно, что единственным конкурентом на верховную власть оставался Константин. По сообщениям истории, «отражая очередное нападение тевтонских племен на северные земли, войска Константина проследовали по территории Лициния. В свою очередь, Лициний назвал это нарушением границы и объявил Константину войну.

Решающее сражение состоялось 18 сентября 323 года неподалеку от Хризополя. Чуть позже сам Константин назовет это сражение самым главным в своей жизни. Как и в войне 312 года, он вновь оказался в меньшинстве, и вновь победил сражение, после которого стал единовластным правителем. С этого времени прекратила свое существование Диоклетиановская система тетрархии. Как и в прошлом сражении, историки подчеркивают, что сражались не две армии, а две религии: христианство и язычество.

Первый Вселенский Собор.

В то самое время, как император Константин занимался внешними делами, некоторые изменения внутри самой церкви омрачили его. Это омрачительное сообщение было связано с вероучительным спором, «инициатором которого стал пресвитер церкви в Александрии - Арий». По его учению, Сын Божий был создан Богом, сотворен. «Арий исходил из трансцендентного аристотелевского понятия о Боге». «Сын, хотя и совершеннее, но все же Творение Божие». В малый промежуток времени, это учение получило повсеместное распространение. Как отмечает Heick: «Арий, несомненно, был искусным психологом. Переложив свое лжеучение на стихи, он дал возможность людям петь их во время работы, тем самым индоктринизируя их очень легко». По мнению прот. А. Шмемана, «Арий ошибся потому, что к разрешению богословского вопроса подходил исключительно как философ, и весь вопрос мерил логикой». Как только Константин, «прибыл в 324 году в Никомедию, где получил целый ряд жалоб, как со стороны противников Ария, так и его союзников, желая, прежде всего, сохранить церковный мир», он направил им письма, где настоятельно призывал их к примирению. У Евсевия сохранились неоднократные воззвания Константина о том, что, огорченный раздором он внушает мир, увещевает к единомыслию. «Итак, пусть и неосторожный вопрос, и необдуманный ответ прикроются в каждом из вас взаимным прощением, ибо повод к вашему спору не касается какого-либо главного учения в законе, вы не вносите какой-либо новой ереси в свое богослужение, образ мыслей у вас один и тот же, поэтому вы легко можете снова прийти в общение». Но после уяснения о важности вопроса «епископы созваны были императорским указом весной 325 года на первый в истории христианской церкви Вселенский Собор, который должен был состояться в вифинском городе Никее. Точное число приехавших - неизвестно, предположительно 318 епископов. Немного расширенное представление о числе присутствующих на первом вселенском соборе, можно найти у итальянского ученого А. Донини. Вначале заседания было предоставлено слово и императору Константину. Приведем небольшую часть из его выступления: «Хотя мой ум считает несвойственным себе изведывать совершеннейшую чистоту кафолической веры, однакожь побуждает меня принять участие в вашем совете и ваших рассуждениях». Из его вступительной речи можно заключить вывод о том, что он не в силах был постичь богословскую сторону спора, но также, склоняет думать о его неравнодушии к нему. «Константин желал принести мир в Церковь, однако она, как и прежде, оставалась расколотой». Единственным «эпохальным событием после окончания работы собора, было принятие, известного по сей день Символа Веры», на котором, по свидетельству летописцев настоял сам император. Приведем это соборное изложение веры.

«Веруем во единого Бога Отца, Вседержителя, Творца всего видимого и невидимого; - и во единого Господа Иисуса Христа, Сына Божия, рожденного от Отца, т.е. из сущности Отца, Бога от Бога, Света от Света, Бога истинного от Бога истинного, рожденного, не сотворенного, Отцу единосущного чрез которого все произошло, как на небе, так и на земле, ради нас человеков и ради нашего спасения нисшедшего, воплотившегося и вочеловечившегося, страдавшего и воскресшего в третий день, возшедшего на небеса, и грядущего судить живых и мертвых; - и в Духа Святого».

После символа веры, следовал - анафематизм: «А говорящих, что было время, когда не было Сына, или что Он не был прежде рождения и произошел из несущего, или утверждающих, что Сын Божий из иной ипостаси или сущности, или создан, или изменяем - таковых анафематствует кафолическая церковь». За исключением принятия символа веры христианской были также приняты, а впоследствии оглашены 20 так называемых правил Никейского Собора. Здесь же на соборе в Никее, император «огласил грандиозный план «открытия Святых мест» Палестины и прежде всего Иерусалима». Тот факт, что по указу самого императора был созван этот собор, свидетельствует о его непосредственном и положительном отношении к христианской церкви. Его личностное участие в делах внутрицерковной важности, тем более что речь шла о доктринальном становлении церкви, красноречиво характеризует его с положительной стороны. Вместе с тем, это положение дел выявило личную заинтересованность императора в делах церковных.

В. Период с 326 - 337 гг.

В последней главе, посвященной биографии Константина, мы намерены особым образом осветить вопрос об основании Константинополя и описать последние годы» жизни блаженного Василевса.

Основание Константинополя.

Император Константин прекрасно оценил исключительное по важности военное и торговое положение Византия на границе между Европой и Азией, дававшее господство над двумя морями: Черным и Средиземным. «В 324 году Константин решился на строительство новой столицы, и в 325 году началась постройка основных зданий». Константин твердо решил сделать новую столицу не только центром культуры и просвещения, но христианской столицей.

«На европейском берегу Босфора, на высоких холмах, где некогда была расположена древняя мегарская колония Византий, с поразительной быстротой вырос огромный город, укрепленный с суши и моря неприступными стенами».

11 мая состоялось торжественное открытие новой столицы Римской империи. «Выбор места для новой столицы, - отмечает Ф.И. Успенский, - устройство Константинополя и создание из него всемирно-исторического города составляет неотъемлемую заслугу политического и административного гения Константина». «Константинополь господствовал над проливами Босфор и Дарданеллы, контролировал торговые и военно-стратегические пути из Европы в Азию, из Эгейского моря в Черное. Византийские императоры официально именовали себя василевсами ромеев, а столица империи долгое время носила гордое название Новый Рим».

Под таким названием город просуществовал вплоть до 29 мая 1453 года, пока Магомет II захватил его. Сегодня это один из известных городов Турции, под названием Стамбул.

Последние годы жизни.

В последние годы жизни Константина, персидский царь Сагор, предпринял попытку разорвать мир с Римской империей, который длился несколько более четырех десятков лет. Он отправил в Константинополь посольство с требованием, чтобы под их начало были возвращены пять провинций, расположенных по ту сторону Тигра, которые некогда судьба передала под юрисдикцию римлян. Император не намеревался удовлетворять их просьбу; это естественно вело не только к нарушениям межгосударственного мира, но и к военным действиям. Эти и многие другие стихийные и страшные события миновали жизнь императора в последние годы его жизни. Но их заменили другие. Его стала мучить какая-то неизвестная болезнь, даже врачи были бессильны в определении нужного диагноза. Он предпринял поездку в Иерусалим, чтобы там увидеть построенный его матерью храм Гроба Господня. Болезнь все больше и чаще прогрессировала, давая о себе знать, и Константин «теперь пожелал принять крещение». В Евсевиевом труде описания жизни Константина, мы обнаруживаем текст, где читаем о том, что император упрашивает епископов преподать ему крещение. Как уточняет прот. Рудаков, Константин крестился за шесть дней до своей смерти. По известным материалам, становиться ясно, что этот обряд крещения императора выпала честь совершить Евсевию Никомедийскому. После крещения, величайшему из василевсов оставалось прожить совсем немного. По указанию Евсевия, «это происходило во время величайшего праздника всечестной и всесвятой Пятидесятницы». В последний день торжества, «около полудня» - как констатирует историк, Константин был взят к своему Богу. Это произошло 21 мая 337 года. Тело венценосного усопшего, одетое в пурпур и украшенное диадемою, было положено в золотой гроб и с обычными почестями перевезено в Никомедию. По прибытию Констанция, одного из сыновей, прах Константина, среди бесчисленных войск и народа, был перенесен из Никомедии в Константинополь. Гроб был внесен в церковь свв. Апостолов и там поставлен на особо приготовленное место.

«Его деятельность нашла редкую в истории оценку: римский сенат счел Константина достойным возведения в боги, история признала его Великим, а Церковь Святым и Равноапостольским. Современные историки сравнивали его с Петром Великим в России и Наполеоном во Франции».

2. Свидетельства «profane» и их анализ

флавий император первохристианский биография

А. Крещение Константина

Изучаемые вопросы всецело будут посвящены разнообразным аспектам, имеющим непосредственное отношение к крещению императора Константина. Данный вопрос представляется самым перспективным, необходимым и важным для исследования.

Сфабрикованный миф или историческая действительность?

а. Постановка вопроса

При изучении и исследовании христианства в эпоху Константина, историки особенное внимание акцентировали на вопросе крещения императора. Самым начальным и первостепенным по важности вопросом, который надлежит нам рассмотреть, есть вопрос о подлинности Константинова крещения. В большей мере это связано с тем, что в процессе исследования мы обнаружили источники, которые наводят на мысль сомнения в вопросе достоверности крещения императора. Так, например, И.С. Свенцицкая отрицает реальность крещения императора, называя это только существующим преданием. Следующий, приводимый нами автор, К. Чумаков, отмечает, что Константин не принимал крещения. Между тем, заканчивая и развивая мысль, допускает, что Константин по особенному симпотезировал христианству.

б. Решение вопроса

Однако возвратимся к первоисточникам и проследим все замечания и мысли по поводу этого вопроса.

Во-первых, у Евсевия мы обнаружили интересные главы, которые прямым образом указывают на то, что император действительно был крещен. Приведем эти главы, запечатленные Евсевием для полноты понимания вопроса.

«Сначала произошло расстройство в его теле, потом открылась в нем болезнь. Поэтому, оставив свой город, он отправился на теплые воды, а оттуда переехал в город, одноименный своей матери. Здесь, проводя время в храме мучеников, он воссылал к Богу усердные молитвы и прошения, когда же ощутил конец своей жизни, то подумал, что пора уже очиститься ему от прежних прегрешений, ибо веровал, что все, в чем он согрешил, как смертный, будет снято с души его силой мистических молитв и спасительным словом крещения. Размышляя, таким образом, он преклонял колена на землю, изливал молитвы пред Богом, исповедовал в самом храме грехи свои, и здесь в первый раз удостоился молитвенного возложения рук. Потом, переехав отсюда в предместье города Никомедии и там собрав епископов, говорил им следующее: «Пришло то желанное время, которого я давно жажду и о котором молюсь, как о времени спасения в Боге. Пора и нам принять печать бессмертия, приобщиться спасительной благодати. Я думал сделать это в водах реки Иордан, где во образ нам, как повествуется, принял крещение сам Спаситель, но Бог, ведающий полезное, удостаивает меня этого здесь. Итак, не станем более колебаться, ибо если Господу жизни и смерти угодно будет и продлить мое существование, если однажды определено, чтобы отныне я присоединился к народу Божьему и, как член Церкви, участвовал в молитвах вместе со всеми, то через это я подчиню себя правилам жизни, сообразным с волей Божьей». Так сказал Константин, и епископы, совершив над ним священный обряд, исполнили определение Божье, приготовив, что было нужно, преподали ему таинство. Таким образом, Константин, первый из всех, от века бывших автократоров, через возрождение в церкви мучеников, сделался совершенным христианином. Удостоившись Божественного запечатления, он ликовал духом, обновился и исполнился света Божьего, от переизбытка веры, душевно радовался и живо поражался действием силы Божьей. По совершении священного обряда, он облекся в торжественную одежду василевса, блиставшую подобно свету, и опочил на ложе, покрытом белыми покровами, а багряницы не хотел уже касаться».

Приведем также текст с речью Константина о том, как он, приняв крещение, восхваляет Бога: «Теперь я сознаю себя истинно блаженным, теперь я достоин жизни бессмертной, теперь я верую, что приобщился Божественного света». «Когда же вышли к нему таксиархи и игемоны, и сетуя, что он оставляет их сирыми, молились о продолжении его жизни, то он отвечал им, что отныне он удостоен жизни истинной и что только сам хорошо понимает, каких сподобился благ, а потому спешит и не замедлит отойти к своему Богу».

Складывается другой вопрос. Если Евсевий это запечатлел, почему не все соглашаются с этим. Здесь мы ограничимся лишь замечанием о том, что более пространно и подробно можно найти у А.П. Лебедева. Приведем лишь некоторые выборочные и наиболее яркие цитаты. «Евсевиева «Жизнь Константина», - по словам Бургхардта, - допускает столь многочисленные извращения, утайки и выдумки, что не имеет совершенно никакого права считаться источником решающего значения». Почти аналогично высказывается ученый Зекк: «Ничто столько не повредило памяти великого императора, как лживая книга Евсевия». Вопрос предельно понятен, и он связан с критическим осмыслением книги Евсевия. Мы склоны согласиться с этим, но лишь отчасти.