Обычно священное животное считалось нетронутым, его убивали лишь в исключительных случаях; поэтому мифы, где фигурируют священные животные, объясняют или почему животное не трогали, либо почему его убивали. В первом случае в мифах речь идет об услуге, которую животное предоставило божеству. Так, миф о персидском Митру, который рассказывает о битве бога с быком, вспоминает и животных, которые ему в этой битве помогали. Среди участников мистерий - мистов, такие животные пользовались почетом.

Во втором случае миф рассказывал об обиде, которую жертва нанесла божеству. Примером может служить предание, которое объясняет причины принесения козлов в жертву Дионису. Там сказано, что их жертвовали богу, поскольку они наносили вред виноградным лозам - дара, который бог передал людям. Однако, существуют данные, которые свидетельствуют о том, что первоначально козел был воплощением самого Диониса: спасая мальчика Диониса от ярости богини Геры, его отец Зевс превратил бога в козленка. Но к тому времени, когда Дионис утратил свой животный облик и вид, и стал антропоморфным божеством, заклание козленка как составляющей части его культа стало рассматриваться уже не как умерщвление бога, а как жертва, приносимая ему. Если же нужна была причина, по которой именно козла приносили в жертву, то ссылались на то, что наказанию это животное подверглось за причинение вреда виноградникам - предмета особой заботы Диониса.

Жертвоприношения, как специфическое священнодействие мистерий, обычно проводилось жрецами божества. Согласно древним наставлениям, эту должность могли занимать не только мужчины, но и женщины. Истории известны целые племена, в которых жреческая должность у алтаря того или иного божества становилась наследственной в течение многих поколений.

Особое место в мистериях отводилось обрядам очищения. Необходимо также отметить, что не только в мистериях эти обряды имели значительное распространение: смерть, роды, болезнь, убийство, даже плохой сон - все это, по представлениям древних, требовало очищения. Для этого обряда использовалась прежде всего вода, особенно морская; в нее погружали головню с жертвенника. В Элевсинских мистериях и в мистериях египетской Исиды обряд очищения проводился прямо на берегу моря, а в мистериях Митры для этого использовали специальные купели.

Очистка, как правило, сопровождалось молитвой, которая звучала вслух, так как к богу можно было обращаться только с теми просьбами, которые человек мог, не стесняясь, произнести публично. Жрецы произносили молитву, сняв с головы свои ритуальные уборы и протянув руку туда, где должно было находиться божество - к небу или к морю.

Если же обращались к подземным богам, то рука была опущена вниз или касалась земли58. За обрядом очищения шел обряд посвящения в мистии и введение в первый мистериальный ранг. Исследователи не имеют четкого описания этого обряда, поскольку его разглашение приводило не только к суровой каре богов, но и не менее строгому наказанию жрецов. Служители культа безжалостно наказывали того, кто рассказывал об увиденном и услышанном во время посвящения. Однако сохранились и дошли до наших дней довольно запутанные, завуалированные и полные лишь намеков описания по этому поводу греческих и римских писателей и историков, которые имели опыт участия в мистериях.

Сопоставление этих свидетельств, анализ изображений сцен посвящения в различные мистерии, которые сохранились на фресках стен святилищ, храмов и на могильных плитах, а также уже доказанный факт, что многие элементы таинств мистерий тождественны таинствам христианства, позволяют современным исследователям составить определенное представление о том, что представлял собой обряд посвящения неофита в мир мистерии.

Скорее всего, перед будущим мистием жрецы и уже посвященные в мистерии избранные разыгрывали символические сцены из мифов, которые рассказывали о жизни, страданиях, смерти и воскресении божества. При этом посвящаемый не ограничивался ролью наблюдателя, а сам принимал участие в данной сюжетной инсценировке, проходя ряд испытаний огнем, водой, землей и воздухом, отождествляясь на время посвящения с богом и испытывая (в символическом смысле) все те страдания, которые перенес бог. Обряд посвящения заканчивался тем, что новопосвященного знакомили уже с посвященными членами мистерий, после чего он «торжественно праздновал день своего духовного рождения».

Мистерии проводились чаще всего в священных местах, то есть местах, наделенных магической силой. Такими местами были горные вершины, скалы, леса, рощи, гроты и т.п. В древнейшие времена богослужение осуществлялось под открытым небом. Храм как таковой (то есть в роли культового сооружения) развился лишь с появлением необходимости дать божеству дом (символичный земной приют). Исследователи считают, что храмовое здание возникло из священной рощи: сначала из деревьев сплетали беседку, образуя навес, под которым располагали изображения бога. В дальнейшем между деревьями начали возводить небольшое сооружение, которое вместе с окружающими его деревьями впоследствии превратилось в наполовину каменное или каменное сооружение; в конце концов возникла “целла” с колоннадой - известная форма греческого храма. Такие храмы греки посвящали покровительнице Элевсинских мистерий - Деметре.

С возникновением и распространением храмов богослужения, тем не менее, еще некоторое время продолжало осуществляться под открытым небом, перед храмами, а не в них, поскольку последние были только обителью божества, а не местом собрания верующих64. Римская религия, в которую по мере расширения границ Римского государства и превращения республики в империю, начали проникать греческие и восточные культы, изначально также не знала храмов.

Даже самые помпезные из греческих и римских храмов были достаточно незначительных размеров по сравнению с каменными гигантами восточных религий и христианства. Проникая в Грецию и Рим, восточные мистериальные культы приносили с собой и новые элементы культового строительства65. Храмы, возводившиеся в честь Исиды и Осириса, Митры и других богов Востока, на римской земле увеличиваются в размерах. В них, кроме алтарей, появляются каменные столбы и скамейки. Богослужение из-под открытого неба переносится в храм, и там же происходит посвящение в мистериальную “общину” (сообщество посвященных) и причастие “плотью и кровью” божества.

Во время мистерий доступ в храмы был ограничен многими табу. За священную ограду, которая окружала храм, не могли зайти люди, которые совершили преступление или нарушили ритуальную чистоту; в некоторые храмы не допускались чужаки и рабы; были и храмы, куда запрещалось входить женщинам. Некоторые храмы почти все время (в течение года) стояли закрытыми; их ворота отворялись лишь во время мистерий или в дни празднований.

Например, в Элевсинских мистериях Деметры к участию в таинствах не допускались чужаки. Лишь в исключительных случаях это право предоставлялось гражданам не греческого происхождения. В Элевсиниях существовали ограничения и для рабов.

Мистерии Востока принесли с собой в греческую и римскую религиозные системы идею, которую социум до того времени не знал. Это была идея о возможности продолжения жизни после смерти, жизни в загробном мире. Данная возможность предоставлялась каждому посвященному в мистерии человеку, который получил своим посвящением благоволение божества и подчинился определенным морально-этическим нормам поведения, угодным богу.

2.2 Влияние восточных религий на греческие мистерии

Древние греки почти от самого начала формирования собственных цивилизационных основ окружили себя и свою повседневную жизнь большим количеством богов: то добрых, то злых и грозных, но всегда счастливых. Они смогли вступить в духовное общение с этими богами, адаптировать их жизнь в своем сознании и внести в них живое понимание себя. Основой религиозного чувства древнего грека было осознание таинственной жизни природы, которая окружала его. Для греческого сознания мертвой природы не существовало - она вся была жизнью, духом, божеством. Религия античности никогда не занималась вопросами об бессмертии души и божественном правосудии, о надежде на жизнь вечную и искупление. Греческие жрецы давали возможность философам размышлять над этим. Однако, учение Пифагора и взгляды Платона были доступны лишь узкому кругу избранных.

Культурное общение Эллады с народами, носителями традиций древних культур Востока, которое было особенно интенсивным в греческих колониях, способствовало появлению в греческой религии не свойственных ей идей. Откровения восточных богов, в частности египетских, проникали в греческое общество и распространялись там под сенью учений, которые считались тайными - Элевсинских мистерий и ритуала Орфея. Орфики и элевсинцы восприняли из восточных религий представления о загробной жизни и о способах ее утверждения.

Основательницей и покровительницей наиболее распространенных в Древней Греции Элевсинских мистерий была Деметра, которую исследователи относят к числу великих древних женских богинь (Гея, Великая Мать богов, Исида); эти женские божества по убеждению греков дарили плодородную силу земле, людям и животным. По словам Геродота, корни культа Деметры теряются в седой древности.

Он был распространен в Фессалии, Беотии, Аттике, Коринфе, Аркадии, Аргосе, Лакрице; позднее этот культ был перенесен на Сицилию, затем в Малую Азию и т.п. Культ богини несколько ослабел, когда в Пелопоннес переселились дорийцы, но под влиянием ионийцев он вновь усилился и с этого времени Деметра стала объектом культа по всей Греции.

Богиня земледельческого труда - Деметра, - одна из разновидностей матери-земли, указание на которую она сохранила в своем имени (“где-метер” - “почва-мать”)73. Иногда ее имя греки выводили от слова “деай”, которое обозначало на критском диалекте ячмень. Для древнего эллина Деметра была символом дозревающего поле, колеблющегося от ветра. У этой “матери” есть “дочь” Кора, символ тех зерен, из которых взойдет нива будущего года. Из таинства хлеба, который рождался, ум древнего грека вывел следующее таинство бессмертия души. На этом синтезе и основано самое священное из празднеств Деметры - Элевсинские мистерии.

Изначально это был праздник посева, которому предшествовал праздник пахоты. В мифах говорится о том, что Деметра научила людей земледелию и, кроме злаков подарила им фиговое дерево, маков цвет, а в сухих и скалистых местностях открыла животворные источники. Еще более священным был праздник самой жатвы. Здесь древние греки не остановились на одном физическом значении акта: дарительница урожая предстала перед ними как основательница оседлой жизни вообще. Первоначальный праздник жатвы стал для них глубоко осмысленным праздником семейной жизни вообще.

Элевсинские таинства, закрепленные за аттическим городом Элевсин, были в своей основе таинствами хлеба, который возрождался. Как погруженное в борозду земли зерно, так и душа человека, которую опустили в лоно земли, воскреснут. Это учение нашло свое отражение в мифе о Деметре и Коре (Персефоне), который в своей основе идентичен сирийскому мифу об Афродите и Адонису, фригийском мифа о Кибеле и Аттисе и египетском мифе об Исиде и Осирисе.

Дочь Деметры Персефона была похищена богом подземного царства мертвых Плутоном (Аидом) и стала его женой. Девятидневные поиски Деметрой дочери не принесли результатов, и тогда разгневанная и убитая горем богиня уединилась, дав клятву не возвращаться на Олимп до тех пор, пока ей не вернут ее дочь. На землю пришли тяжелые времена: не всходили зерна, брошенные в обработанную землю, не приносили плодов деревья, высыхали источники и мелели реки; людям начал угрожать голод. Тогда Зевс приказал Плутону возвратить украденную Персефону матери.

Однако, зная, что если Персефона съест что-нибудь в царстве мертвых, тогда она уже не сможет уйти от него насовсем, Плутон предложил ей напоследок угоститься плодом граната. Гранатовое зернышко у греков считалось символом плодородия, но обладателем его был бог смерти. Таким образом, плодородие земли не мыслилось вне представления о неизбежной смерти растительного мира, без которой не могло быть и его возрождения во всей полноте животворных сил. Вследствие коварства Плутона Персефона одну треть года вынуждена была проводить в царстве теней, а на две трети года возвращалась к матери. Деметра всегда радостно встречает свою дочь и восстанавливает плодородие земли.

Итак, миф о Деметре и Персефоне содержит попытку объяснения процесса перемены времен года, который наблюдали древние греки. Кроме того, мифологизация этого явления природы означает не столько его причинное объяснение, сколько принятие его как реально данного и благоговейно почитаемого.

Возвращения дочери Деметра достигла материнской любовью. Вследствие своего похищения Персефона познала тайны подземного мира, после чего открыла их матери. Они знают, как человек может обеспечить себе “лучшую участь” на том свете и, любя людей, согласились уделить им немного своего знания. Для этого они основали свои таинства в Элевсине, где впервые заколосились зеленые нивы в силу другого благодеяния, которое дарила человечеству Деметра. В “Панегирике” Сократа говорится о том, что «Деметра, появившись в наших краях, дала нам два бесценных дарах: культуру плодов земли, которая вывела нас из дикого состояния, и праздники, которые дают посвященным самые сладкие упования о конце существования и о вечности»81.

Поклонение Деметре в ее храме в Элевсине вскоре стало общей традицией среди греков, которые наделили этот культ высоким поэтическим символизмом. В Элевсин начинают стекаться толпы поклонников со всей Эллады. В мистериях в честь Деметры мог принять участие каждый, даже раб. Здесь не существовало разграничений по полу или социальному положению, хотя иностранцы к участию в мистериях допускались. Однако, что собой представляли Элевсинские мистерии, известно достаточно много. Античные и средневековые ученые и писатели имели о них четкое представление благодаря тому, что сами были посвящены в эти мистерии, а также благодаря гимнам и трактатам их современников, в которых рассказывалось о мистериях.

Древнейшим письменным источником, где содержится рассказ об Элевсинских мистериях, служит гимн Гомера «К Деметре», который специалисты датируют VII вв. до н.э. Наряду с изложением мифа о Деметре и ее дочери Персефоне автор гимна несколько туманным языком объясняет происхождение так называемых частных обрядов, которые были важной составной частью Элевсиний.

К обрядам, на которые так многозначительно намекает знаменитый поэт, относят предыдущий пост для всех посвященных, скрытых от посторонних взглядов и сохраняющих молчание, шествие с факелами, ночное бдение, использование насмешливых и обидных выражений и непристойных шуток и, наконец, торжественное приобщение к богине глотком ячменного компота из священной чаши.

Кроме этих подробностей, Гомер раскрыл еще более глубокую тайну Элевсинских мистерий. В гимне он рассказывает о том, как, едва преобразив бесплодные просторы долины в золотистое хлебное поле, Деметра поспешила порадовать зрелищем растущих колосков взгляды элевсинских царевичей. Сравнив эту часть гимна с сообщением Ипполита (христианский автор, который жил во II веке н.э.) о том, что суть мистерий сводилась к показу верующим сжатого хлебного колоса, можно сделать вывод, что создатель гимна был хорошо ознакомлен с торжественным ритуалом, и как человек знающий, сознательно пытался объяснить его происхождение, исходя из того, что Деметра на личном примере показала, как следует справлять этот обряд.

Таким образом, миф и ритуал полностью согласуются друг с другом. С другой стороны, Гомер мог передать лишь миф, поскольку разглашение священного ритуала было в его глазах святотатством. Сам ритуал мистерий раскрывает один из учителей раннего христианства - Климент Александрийский, - показания которого полностью соответствуют тому, о чем рассказывал Гомер. Климент считал, что в качестве священного представления на Элевсинских мистериях разыгрывался миф о Деметре и Персефоне. Со своей стороны, знаток античных древностей - римлянин Парнон - считал, что эти мистерии были целиком посвящены хлебу, открытому Церерою (Деметрой), и похищению Прозерпины (Персефоны) Плутоном.

Отдельного внимания требует вопрос о том, как именно проводились мистерии. В целом различают Малые Элевсинии, которые праздновались ранней весной с появлением первых цветов, и Большие, которые устраивались в сентябре и длились девять дней. Для получения права на участие в таинствах требовалось специальное двукратное (двухступенчатое) посвящение. Во время малых мистерий кандидатов посвящали в мисты (первая степень), а во время Больших мистерий мистов посвящали в эпопты (вторая степень) [54, сек. 417]. Посвящение в мистерии сопровождалась многими подготовительными действиями, целью которых было введение тех, кого посвящают, в глубокий внутренний смысл мифа о Деметре, а также ознакомление их со всеми важнейшими обычаями Элевсиний, которые обычно держались в тайне от непосвященных.

Само посвящение оставляло глубокое впечатление у его участников, поскольку при полном понимании обрядовых действий, пропитанных сакральным смыслом, посвященные черпали в ней “сладость веры”, а позже, с появлением в мистериях идеи о загробной жизни - радостную надежду на продолжение существование “за гробом”. «О, поистине замечательная тайна эта, что восходит для нас от блаженных: смерть не является больше злом для смертных, а благом,» - восклицал посвященный в Элевсинии.

Специально для проведения Больших (сентябрьских) мистерий в Элевсине был возведен храм Деметры, как бы по ее личному указанию (по преданию, она провела здесь время в ожидании своей дочери). В Элевсине же Деметра явилась местным царям Келею и Метанири, и с того времени ее “таинства” остались наследственными в роде Эвмолпидов. Наследственное право участия в Элевсинских священнодействиях имели также и старинные афинские семьи, связанные обетом молчания. Эсхил по традиции пользовался этим правом и даже был изгнан из Афин якобы за разглашение ритуальных фактов, известных только посвященным.

После длительных постов и ограничений начиналось исполнение обрядов, участие в которых принимали только посвященные. Под конец праздника для них открывались ворота большого зала, окруженного с трех сторон рядами сидений, выдолбленных в скале. Здесь перед зрителями разыгрывалась священная драма, которая отражала “периоды” страданий Деметры. Кроме того, Элевсинские таинства, которые воспринимались как “страсти Деметры”, считаются одним из источников древнегреческой трагедии, наряду с культом Диониса. Похищение Персефоны, плач и скорбь ее матери и возвращение весной жены Плутона обратно на землю составляли содержание священной драмы, которая сопровождалась песнями.

Однако, одного лишь участия в мистериях было не достаточно для обретения бессмертия. Условие блаженства в раю Деметры было двойным. Посвящение - это сакральное условие, как для христианина крещение. Но второе условие была моральным - проведение жизни в правде, к чему призывал хор мистов во время исполнения священной драмы (такой хор, например, выведен Аристофаном в одной из его комедий).

Посвященным в Элевсине иерофан читал своего рода “объявление”, в котором исключал из святой хореи всех тех, кто, хотя и был посвящен, прогневал богинь своей порочной жизнью; вследствие такого объявления они не имели права принимать участия в дальнейших священнодействиях, а если и участвовали, то на духовную погибель себе. После смерти ни суда, ни особых наказаний не требовалось. Непосвященная масса людей вела призрачную и безвольную жизнь в безднах Аида, а посвященных царица подземного мира брала за руку и вела в ту обитель, где для них начиналось элевсинское блаженство. В гомеровском гимне в честь Деметры поется: «Счастлив, что сам видел это все … кто не приобщен к этим тайнам, кто с ними не знаком, тот не имеет доли после смерти под холодным мраком». Философ-идеалист первой половины IV века до н.э. Платон говорил по данному поводу, что посвященные в мистерии после смерти будут жить с богами, а тем, кто умер непосвященным, суждено лежать в грязи и таскать на себе воду в кувшинах с дырками.

В результате всего изложенного выше можно сделать вывод, что изначально Элевсинские мистерии представляли собой земледельческий праздник, посвященный Деметре. Важнейшим обрядом, которым призвали богатый урожай, была драматизация мифа о богине. Постепенно этот земледельческий праздник получил новое содержание.

Вследствие экономических и социальных противоречий, которые обострились в V-IV вв. до н.э., происходит упадок древнегреческих полисов, все большее значение приобретает вместо писаных законов “право силы”, что грозит обернуться установлением тирании. Наряду с социально-экономическим кризисом наблюдается в Элладе и кризис в идеологии96. Людей уже не удовлетворяет земная жизнь, и они ищут ее продолжение в потустороннем мире. Под влиянием веяний с Востока в Элевсинских мистериях появляется идея, которая до того почти не встречалась в древнегреческой религии, - вера в блаженство души за гробом.

Позже, когда Александр Македонский уничтожил грань, которая разделяла эллинистический мир и варварский Восток, и его преемники стали властителями восточных царств, настало время для объединения двух миров. Источники сообщают очень кратко об апостоле элевсинской Деметры - Тимофее, иерофанте из Элевсина, главном вдохновителе этого объединения. По мнению большинство ученых, вероятно при Лисимахе он произвел слияние Элевсинских мистерий с малоазийским культом Великой Матери богов (Кибелы), вследствие которого религия этой Матери стала официальной религией Пергамского царства. Кроме того, именно Тимофей при Птоломее Сотере произвел слияние Элевсинских мистерий с культом Исиды в Египте, вследствие которого религия Зевса-Сераписа и Деметры-Исиды стала официальной религией в царстве Птолемеев; обе в дальнейшем перешли в Грецию и Рим. И когда этот греко-римский мир признал христианство, оба они объединенными усилиями дали новой религии его богиню - Деву Марию.

Еще одним культом, положившим начало мистериям, стал культ Диониса. Дионис испытал в Греции развитие, противоположное развитию Деметры: та из скромной богини дозревающих полей развилась в богиню- носительницу законов и в богиню тайн загробной жизни. Дионис же проник в греческую религию с ее чувством меры и границы из Фракии - страны бурных сил и страстей и, прежде чем укорениться в новом грунте, встретил довольно значительное сопротивление со стороны некоторых слоев древнегреческого общества. Дионис пришел в Грецию как бог творческого экстаза, приносящий своим посвященным также и весть о бессмертии души. В гражданском культе ему поручили виноделие, родственное экстазу, который он дарит, но первоначально от него независимое. В течение всего периода своего существования в Древней Греции культ Диониса оставался народно-земледельческим, хотя этот элемент (воплощение растительности) составлял в нем лишь определенную долю.

Исследователи древнегреческой религии склонны рассматривать Диониса с двух сторон: во-первых, как греческого бога виноградной лозы, покровителя растительности, распространителя мягких законов и культуры; во-вторых, как чужеродное божество, чье имя связано с мистическими обрядами, зародившимися во Фракии. Именно имя Дионис - фракийского происхождения и дословно переводится как “сын бога” (“Дионисос”). Второе имя бога - Вакх, также фракийского происхождения. Сходство предания и ритуала Диониса с преданием и ритуалом египетского Осириса побудило некоторых ученых утверждать, что Дионис - это всего лишь замаскированный Осирис,

«экспортированный» в Грецию из Египта. Для объяснения сходства культов Диониса и Осириса достаточно, как считает Дж. Фрезер, сходства идей и обычаев, которые подготовили почву для их возникновения.

Хотя имя Диониса встречается на табличках критского линейного письма “Б”, которое относится к XIV в. до н.э., распространение и утверждение культа Диониса в Греции приходится на VII ст. до н.э., и связано с ростом городов-государств (полисов) и развитием полисной демократии. В этот период культ Диониса стал вытеснять культы местных богов и героев.

Волна дионисизма, которая прокатилась в начале VII веков до н.э. по всей Греции, представляла собой резкий контраст Олимпа с его светлыми богами, которые олицетворяли уравновешенный и гармоничный миропорядок. На почве этого контраста происходило противопоставление Диониса - божества земледельческого круга Аполлону - божеству родовой аристократии. Аполлон олицетворял собой мир, гармонию и разум. Его считали покровителем искусств и наук, врачом, пророком будущего. Дионис и дионисизм вообще символизировали собой все необузданное, стихийное, неблагоразумное, что скрыто в глубине человеческого естества и периодически восстает против рассудительности и условностей цивилизации.

Культ Диониса, покровителя виноградной лозы, которая растет, цветет и созревает, был делом частным. Государство начинало заниматься виноградом с момента его сбора. В Греции распространяются праздники, посвященные богу Дионису. Их цикл открывался осхофориями (“ношением гроздей”), остальные праздники были приурочены к различным стадиям брожения молодого вина; то были Сельские Дионисии в декабре, Ленеи в январе и Анфистерии в феврале. Во время Анфистерий в силу красивого символизма, возвращение душ уподоблялось возвращению вина, зарытого осенью в землю, на ее поверхность в новом, одухотворенном свете.

Однако самым лучшим и самым замечательным из всех дионисийских праздников были введенные Писистратом Великие Дионисии в марте. Писистрат понял почитаемого бога в его первоначальном значении как бога творческого экстаза. Вино отступает на задний план, доминирует песнь и трагедия (дословно - “пение козла”). Великие Дионисии дали повод возникновению произведений аттического гения, опусов, Эсхила, Софокла и Еврипида. Вместе с тем, именно Писистрат в период своего правления, в VI веке до н.э. возвел культ Диониса в Афинах рядом с культом Деметры в ранг полугосударственной религии.

Изначально в культе Диониса с его «неистовым» лечением, буйством в безудержной “варварщине” присутствовал половой разгул как магическое воздействие на плодородие земли. Однако позднее, с утверждением культа на земле Эллады, этот элемент слабеет, остается, как характерная черта новых таинств, исступление (“экстасис”), которая достигалась при помощи оглушительной музыки тимпанов, кимвалов и флейт, и, главным образом, оргиастического танца.

Наибольшему исступлению подвергались женщины; именно поэтому вакханки составляли главную свиту нового бога. В своих “небридах” (шкурах лани), опоясанных живыми змеями, с венками из плюща поверх распущенных волос - они остались символом дикости, которая дремлет в глубине человеческой души. Вообще элементы маскарада в культе Диониса занимали существенное место и были присущи культам божеств растительности и в других районах древнего мира.

В неистовом танце душа вырывалась за пределы своего тела, вкушала блаженство не телесного, слитого с природой бытия; на собственном опыте убеждался человек в самобытности своей души, в возможности для нее жить независимо от тела, а, следовательно, в ее бессмертии. Таково было эсхатологическое значение дионисизма.

Понятно, что умирающая религия Аполлона постаралась сгладить все лишнее нового культа: Дионисовы оргии были ограничены пределами места и времени, дионисизм был введен в благочиние гражданского культа. Скорее всего, это укрощение первобытного дионисизма вызвало новую волну из той же Фракии, отмеченную именем пророка Диониса Орфея. И эта волна также подпала под успокаивающее влияние религии Аполлона, результатом которой стали Орфические мистерии, которые состояли из трех частей: космогонической, нравственной и эсхатологической.

К космогонической части Орфических мистерий специалисты относят многочисленные мифы о Дионисе-Загрее - умирающем и воскресающем боге. Согласно этим мифам, Дионис еще в детстве получил от своего отца Зевса власть над миром. Жестокие титаны захотели убить за это маленького бога, и он вынужден был убегать от них, превращаясь по дороге в разных животных. Когда он превратился в быка, титаны догнали его, разорвали на куски и съели, а сердце закопали в землю. Афина нашла сердце Диониса, принесла его Зевсу, и он проглотил его. Позже от Зевса родился второй Дионис, которого мир знает как сына Семелы (впервые миф о рождении Диониса от фиванской царевны зафиксирован у Эврипида). Зевс сжег титанов и из их тел сделал людей.

Корни мифа восходят к первобытным фетишистским представлениям о явлениях природы, к ее культу плодородных сил, которые изначально понимались как единое целое и живое существо, которое одновременно осуществляет жертву, принимает ее и в то же время является самой жертвой. В дальнейшем миф распадается на ряд мифологических образов, между которыми формируются определенные отношения. Миф о Загрее-Дионисе формировался, скорее всего, на стадии матриархата, поскольку в его празднествах большую роль играют женщины; с другой стороны, и самому Дионису присущи некоторые женские черты.

Однако, в критском мифе о Загрее-Дионисе на первом месте фигурирует Зевс, и это свидетельствует о периоде патриархата. На этой стадии Зевс - правитель мира, который определяет жертвоприношения. Его сын Загрей- Дионис - жертва - то есть плодородные силы природы. Титаны - потребители жертвы; тем самым люди - носители двух взаимоисключающих начал - дионисийского и титанического. Мировая жизнь - это нечто целое, которое распадается на части. Каждое отдельное существо также распадается на частицы и вновь возрождается подобно умирающему и воскресающему Дионису. Мир - цикл рождений и смертей; это - мировая трагедия, и человеческая жизнь насквозь трагическая.

К космогонической части Орфических мистерий, где первобытная фракийская дикость так старательно изображена греческим потаенным символизмом, примыкает нравственная. Поскольку люди происходят от титанов, которые разорвали и съели первого Диониса, значит, их душевное естество состоит из двух элементов: первый (титанический) тянет ко всему земному и греховному; второй (дионисийский) - ко всему небесному, нравственному и чистому. Моральный долг человека - способствовать освобождению искры Диониса, которая в нем тлеет. Средством для этого должна была служить объявленная в Орфических таинствах посвященным

«орфическая жизнь». Из нравственного учения вырастает эсхатологическое. Живой Дионис, сердце Загрея, желает восстановления, воскресения со всеми частями своего разорванного тела. Целью жизни каждого человека должно быть в связи с этим окончательное освобождение той его части, которая в нем живет, и его успокоение в Великой сущности соединенного, возрожденного Диониса. Путь этот очень трудный. Человек постоянно рождается и умирает, и нет конца этому изнурительному “кругу”, пока он не начнет слушать голос Диониса и не обратится к “Орфической жизни”. Однако и тогда человек спасется не сразу. Трижды человек должен прожить безупречно свою жизнь на земле и в царстве Персефоны, пока не взойдет для него заря освобождения, воссоединения и покоя.

Орфические мистерии были частным делом, и государство не заботилась о них. В отличие от Элевсинских, Орфические таинства не были привязаны к одному месту и отправлялись повсеместно в Греции. Особенно на западе Эллады возникали общины орфиков, жившие и праздновавшие свои праздники под руководством учителей, от личности которых зависели чистота самого учения. Серьезные проповедники учения сумели поднять его на такую высоту, что не только поэты, подобные Пиндару, но и философы подчинялись его привлекательности.

Пифагор сделал орфизм центральным учением своего “ордена” - своего рода масонии, которая имела в VI веке до н.э. свою главную “ложу в Кротоне, а с V по II века до н.э. - в Таренте. И посредством пифагорейцев, и независимо от них Платон попал под влияние орфизма. Правда в специальной догматической части своего учения он не делает ему уступок, но в тех фантастических “мифах”, которыми он украсил своего “Гория”, “Федона” и в особенности последнюю книгу “Государства”, прослеживается в значительной степени влияние эсхатологии орфизма.

Как и в Элевсинских, в обрядах Орфических мистерий присутствовали идеи очищения души от скверны и подготовки человека к потусторонней жизни. Здесь, несомненно, чувствуется влияние восточных религиозных и философских систем. Орфизм представлял собой пеструю смесь наивных космологических представлений греческих мифологических культов и восточного учения о переселении душ, своеобразное сочетание моральных вопросов с религиозной мистикой.

Учение орфиков о переселении душ, о светлом и темном начале свидетельствует о связи их религиозной системы с древними религиями индусов и зороастрийцев. Орфическое вероучение, которое проповедовалось путешествующими жрецами и пророками, не очень вникавшим во все тонкости учения и проповедовавшем его верующим в упрощенном виде, распространилось по всей Элладе.

Особой популярностью оно начало пользоваться среди самых низких слоев общества, которые находили в нем утешение и надежду на лучшую судьбу. Перед глазами участников Дионисийских таинств разыгрывались предсмертные страдания бога, его бегство от титанов. Далее они разрывали на куски живого быка и с неистовым шумом скитались по лесам. Разрывание на части и поедание быков было, видимо, типичной чертой Дионисийского культа. Если взять во внимание обычай древних греков изображать бога в виде быка, то, возможно, употребляя это животное, участники таинств верили, что таким образом соединяются с богом через его плоть и кровь.

Кроме быков, в жертву Дионису приносились также телята, козлы и свиньи. В некоторых областях Эллады вместо животного на куски разрывали человека. Так было на островах Хиос и Тенедос, а в городке Понтия, в Беотии, бытовало предание, согласно которому Дионису в прошлом приносили в жертву ребенка, которого впоследствии заменили козленочком. В Орхомене, например, в жертву приносились женщины древнего царского рода. Человеческая жертва, видимо, служила воплощением бога, как позднее жертва в виде быка или козленка.

Следует отметить, что немаловажную роль в поздних мистериях играли привнесенные с Востока элементы (особенно это сказалось на мистериях в Древнем Риме, которые не являются непосредственным предметом нашего исследования).

Все мистериальные культы имеют много общего: крещение, освящение, причастие являются составляющими всех мистерий. С другой стороны, многочисленные совпадения мистериальных обрядов с христианскими ритуалами и таинствами свидетельствуют о том, что мистериальные культы были предшественниками христианства, подготовили последнему комфортные духовно-мировоззренческие условия и морально-этические принципы для того, чтобы оно смогло стать мировой религией.

По мере активизации внешней политики Греции, а впоследствии - Рима, античный мир начинает ближе знакомиться с культурой Востока. Вместе с культами восточных богов в религиозные системы Эллады и Рима проникают и мистерии. В Греции, под влиянием некоторых из них, усложняются культы местных земледельческих божеств и посвященные им праздники постепенно приобретают характер мистерий. Элевсинские и орфические мистерии становятся популярными не только в Греции, но и в Риме. Заимствованные с Востока культы и их мистериальные «приложения» имели целый арсенал идей, постулатов и доктрин, которые уже достаточно давно были разработаны древними восточными цивилизациями; с III-II в. до н.э., в эпоху раннего эллинизма, они стали необходимы античному миру. Это и универсальный характер божества, и определенный монотеизм и мессианизм, то есть наличие идеи божественного Спасителя, что должно было особенно импонировать большинству населения античного социума перед началом новой эры.

Существенная роль в ознакомлении жителей Древней Греции и Рима с таинствами мистерий принадлежала жрецам восточных религий. На Востоке, в отличие от античного мира, жрец не был выборным лицом, а полностью посвящал себя служению божеству, не был женат, жил при храме и хранил тайны культа. Жрец на Востоке также был посредником между богами и верующими, “хранителем мудрости” и “целителем души”. Пытаясь постичь тайну божества, он изучал и тайны природы, в которых воплощалось божество, и тайну жизни человека, которая зависела также от божества. Жрец пытался познать и абсолютную истину, поскольку от этого зависело спасение души, и благо в жизни. Этим объясняется тот факт, что в восточных мистериях ведущее место отводилось астрологическим, астрономическим и магическим знанием.

Однако не жрецы были главными распространителями восточных культов в античном мире. Их, как уже упоминалось, приносили с собой военнопленные, рабы, солдаты, которые возвращались с восточных походов, и купцы. Все мистериальные культы, за исключением культа богини Деметры и посвященных ей мистерий, прошли путь от полного запрета до официального признания. Наиболее серьезные испытания они встретили в Риме и его провинциях. Культ Диониса после попыток его подавить и запретить во II веке до н.э. был, наконец, признан политически безвредным и вскоре слился с культом итальянского бога плодородия Либера. Культ Аттиса, который Римская республика допускала только для иностранцев и рабов, но запрещала римским гражданам, императором Клавдием был легализован в 49 г. н.э. и официально включен в государственную религию. Поклонение Исиде, с которым Республика вела борьбу и которое император Тиберий даже запретил в Италии в 25 г. н.э., был при Нероне освобожден от каких-либо ограничений и разрешен во всем римском социуме. Общими для всех мистерий оставались обряды очищения, крещения, помазание маслом, обычай кормить непосвященных “пищей новорожденных”. В обряде причастия, который был одним из главных обрядов мистерий, предполагалось желание верующих путем принятия символической “плоти и крови” божества достичь единения с ним.

Обряд крещения в восточных мистериях символизировал возрождение души человека, служил отправной точкой для новой моральной и очищенной жизни, которая начиналась после осуществления определенных обрядов. Вторжение “света в тьму”, которое практиковалось в Элевсинских мистериях, мистериях Исиды, Сераписа и др., символизировало умственное просветление адепта путем откровения и познания истины. Перевоплощение того, кого посвящали в бога под время обряда посвящения в мистерии, был апофеозом для человека, который, познав бога, сам становится богом.

Таким образом, мистерии Древнего Востока принесли с собой в религии Греции и Рима идеи, которые их населению до того времени были неизвестны: о возможности спасения души, о реальности существования загробного (потустороннего) мира, куда душа попадает после смерти тела, о посмертном воздаянии и наказании за грехи и т.п. Мистерии предлагали посвященным в них определенный объем специфических знаний, достаточный для того, чтобы после смерти обеспечить себе блаженную жизнь в “вешнем мире”. Однако акт посвящения в мистерии сам по себе еще не давал полной гарантии достижения цели. Для его совершенной реализации необходимо было вести добродетельную жизнь, выполнять соответствующие предписания и придерживаться всех норм поведения и морали, которые диктовались божествами - покровителями мистерий.

Принесение в жертву богам посвященных им животных, практиковавшееся во время осуществления таинств, уважительное, почти обожающее, отношение к самой жертве, определенной для заклания, достигают своими истоками древнейших времен в истории человечества. Следы тотемизма просматриваются также в присвоении названий животных и птиц разным степеням мистерий, в масках и костюмах мистиев, посвященных в ту или другую степень. Мистерии оказались органическим связывающим звеном между первобытными религиозными убеждениями, от которых они унаследовали некоторые элементы обрядности, и христианством, на формирование которого они довольно сильно повлияли. Христианской религии, которая сначала была иудейским “сектантским” учением, для того, чтобы пробить себе дорогу и стать тем, чем она стала в дальнейшем, не достаточно было одного негативного бескомпромиссного отношения к языческим культам. Она вынуждена была приспосабливаться, адаптироваться и лавировать среди старых античных религий, которые ее окружали и пользовались в эпоху эллинизма большим успехом, чем христианство.

Занимая часть элементов обрядности в языческих мистериальных культах, вводя праздники по образцу почтения Аттиса, Осириса, Диониса и Митры, христианство привлекало к себе все новых и новых сторонников, укрепляло свои позиции, и оружием языческих ритуальных преимуществ успешно боролось с ним самим на уровне мировоззренческих идеологем.

Заключение

Таким образом, древнегреческая мифология не только стала основой для античной литературы и для культуры в целом, но и оказала влияние на развитие европейской культуры.

Миф, мифология, мифологическое мышление, свойственны первобытному человеку и рождаются тогда, когда он переносит свои собственные родовые отношения на всю окружающую действительность. Мифология - это идеология семейно-общинного общества. На таком низком уровне родового общества в процессе мифологизации действительности обобщенное понятие становится отдельным существом, то есть божеством; абстрактное понятие, идея превращается в фантазию (бога).

С развитием греческой и римской мифологии, как и других древних религий, связано с мистериями, то есть таинственными и наполовину таинственными обрядами. Участие в мистериях служило своеобразным гарантом того, что после физической смерти для посвященного в них наступит лучшая жизнь, жизнь в стране пожизненного блаженства рядом с богами. Мистерии были частью религиозного культа, более глубокого и сокровенного, чем официальные (государственные) богослужения и поклонения богам. В мистериях могли участвовать лишь посвященные в них, к тому же в отдельных мистериях существовали определенные ограничения, связанные с общественным положением и национальной принадлежностью верующих.

Обряды мистерий сводились к драматической инсценировке соответствующего священного мифа, где рассказывалось чаще всего о страданиях, скитаниях, смерти и радостном воскресении божества. Кроме театрализованного представления, которое инсценировало сюжетную канву мифа, в мистериях существовали обряды очищения (однако без искупления), посвящения, жертвоприношения и причастия. Основная цель, которую преследовала большая часть верующих, принимавших участие в мистериях, заключалась в желании и старании на мистическом уровне сблизиться с божеством, заручиться его поддержкой и покровительством в этом мире и обеспечить себе лучшую жизнь в мире потустороннем за время жизни земной.

Самыми известными были Элевсинские мистерии, связанные с культами Деметры и Дионисия. Помимо них, известны также Орфические мистерии. В Элевсинских и Орфических мистериях есть много общих черт. Прежде всего необходимо отметить то, что изначально и Деметра, и Дионис были земледельческими божествами, покровителями плодородных сил природы. Только в дальнейшем их культ и мифы, связанные с культово-обрядовой практикой, существенно усложнились. Под влиянием восточных религий в образе Деметры и Диониса появились черты, которых до того не было в греческой религии. Еще недостаточно четко выраженная в Элевсинских мистериях идея о возможности спасения души и продолжении жизни после физической смерти в учении орфиков и в Орфических мистериях усложняется и на сакральном уровне разрабатывается более подробно.

В основе Элевсинских и Орфических таинств лежала драматизация мифов о богах, которая послужила источником знаменитой древнегреческой трагедии. Перед глазами тех, кого посвящали в мистерии, появлялись живые картины жизни, страданий, смерти и воскресения Диониса, яркие сцены отчаянных поисков Деметрой своей дочери и возвращение ее к матери. Много похожего есть и в обрядах, которые составляли сущность мистерий. Общими для них были обряд предварительной подготовки к посвящению, во время которого посвящаемых знакомили с основными истинами религии, пост, ходьба с факелами, обряды посвящения в глубинный смысл мифов и таинства мистерий.

В конце концов, и в Орфических, и в Элевсинских таинствах блаженство «за гробом» обеспечивалось двояким путем, оба условия которого были обязательными для выполнения: приобщение к божественной силе путем посвящения в мистерии и соблюдение всех норм благотворительной жизни, которое диктовалось божествами.

Сформировавшись на Востоке как дополнительная, засекреченная часть официального религиозного культа, мистерии предусматривали более глубокое толкование общеизвестных для верующих мифов, затрудненное мистической символикой, несколько тяжеловатой для понимания и восприятия рядовыми мистиями, то есть непосвященными. Посредством мистерий, как считалось, невозможно было добиться максимально полного единения с божеством, чтобы обеспечить этим получение определенных благ от него в земной жизни и после смерти.

Таким образом, изучение мистерий дает возможность углубить знания о религиозной жизни античного мира, определить степень взаимодействия и взаимовлияния культур Востока и античности. Сопоставление мистериальных и христианских таинств позволяет проследить мистико-языческие истоки христианства и пути проникновения посвященных обрядов мистерий в религию Спасителя на уровне вероучения.

Список источников и литературы

Источники:

1. Аполлодор. Мифологическая библиотека. М.: Наука, 2005. 410 с.

2. Апулей. Met., ХI // Ранович А.Б. Первоисточники по истории раннего христианства. М.: Изд. полит. лит-ры, 1990. С. 147-152.

3. Египетская Книга пирамид. М.: Мартис, 2003. 521 с.

4. Корнелий Тацит. О восточных культах // Тацит. Сочинения: В 2-х т. Л.: Наука, 1969. Т. 2. С. 211-274.

5. Мифы Древней Греции. М.: Гелиос, 2005. Т. 1. 468 с.

6. Мифы Древней Греции. М.: Гелиос, 2005. Т. 2. 446 с.

7. Платон. Государство // Платон. Сочинения: В 3-х т. М.: Мысль, 1971. Т. 3. Ч. 1. С. 89-454.

8. Плутарх. Осирис и Исида. Минск: Бєларусь, 2001. 233 с.

9. Тертуллиан. Восточные мистерии // Тертуллиан. Избранные произведения. М.: Терра, 1997. С. 131-168.

10. Тит Лукреций Кар. О природе вещей. М.: Наука, 1989. 383 с.

Литература:

11. Бадж Дж. Египетская Книга Мёртвых. М.: Терра, 2003. Ч. 1-3. 514 с.

12. Буассье Г. Мистерии и культы древней Греции. СПб.: Захаров, 2008. 252 с.

13. Васильев Л.С. История религий Востока. М.: Высшая школа, 1983. 367 с.

14. Гелльвальд Ф. История культуры: В 5-ти т. СПб.: 1-я Императорская типография, 1898. Т. II. ХХХII, 467 с.

15. Грейвз Д. Мифы Древней Греции. М.: Прогресс, 1989. 545 с.

16. Донини А. Люди. Идолы. Боги. М.: Политиздат, 1966. 368 с.

17. Зелинский Ф.Ф. Древнегреческая религия // Зелинский Ф.Ф. Соперники христианства: В 2-х т. СПб.: Алетейя, 1995. Т. 1. С. 5-168.

18. Кессиди Ф.Х. От мифа к логосу. М.: Мысль, 1972. 310 с.

19. Коростовцев М.А. Религия Древнего Египта. М.: Наука, 1976. 336 с.

20. Косидовский З. Когда солнце было Богом. М.: Политиздат, 1991. 348 с.

21. Крывелев И.А. История религий: В 2-х т. М.: Мысль, 1988. Т. 1. 383 с.

22. Куманецкий К.И. История культуры Древней Греции и Рима. М.: Высшая школа, 1990. 351 с.

23. Кун Н.Р. Предшественники христианства (Восточные культы в Римской империи). М.: Изд-ие тов-ва “Мир”, 1922. 160 с.

24. Левек П. Эллинистический мир. М.: Наука, 1989. 251 с.

25. Лосев А. Ф. Античная мифология в её историческом развитии. М.: АН СССР, 1957. 689 с.

26. Лосев А.Ф. Очерки античного символизма и мифологии. М., 1995.

27. Мень А. История религии. В поисках Пути, Истины и Жизни: В 7-ми т. М.: Наука, 1993. Т. 3. 489 с.

28. Морэ А. Цари и боги Египта. М.: РГГУ, 2007. 327 с.

29. Николаев Ю. М. В поисках божества. К.: Марс, 1993. 334 с.

30. Петискус А. Олимп. Мифология греков и римлян. СПб.: Изд-ие тов-ва Вольф, 1883. ХХI, 444 с.

31. Радциг С.И. История древнегреческой литературы. М., 1982.

32. Сидорова Н.А. Афины. М.: Искусство, 1967. 174 с.

33. Токарев С.А. Религия в истории народов мира. М.: Политиздат, 1986. 575 с.

34. Томсон Д. Исследования по истории древнегреческого общества. М.: Иностранная литература, 1958. 448 с.

35. Францев Ю. П. Мистерии Древнего Востока // Францев Ю. П. У истоков религии и свободомыслия. М.: АН СССР, 1959. С. 35-88.

36. Фрэзер Дж. Золотая ветвь. М.: Политиздат, 1986. 703 с.

37. Штаерман Е.М. Социальные основы религии Древнего Рима. М.: АН СССР, 1987. 303 с.

38. Элевсинские мистерии. М.: Эксмо, 1996. 526 с.

39. Элиаде М. История религий: В 2-х т. М.: РОСМЭН, 2005. Т. 1. 390 с.

40. Элиаде М. История религий: В 2-х т. М.: РОСМЭН, 2005. Т. 2. 407 с.

Размещено на Allbest.ru