Культ почитания предков в духовной традиции Японии и Китая

Но Идзанаги нарушает завет жены и смотрит на нее. «Тогда Изанаки, сильно изумившись рек: «Я, сам того не ведая, попал в страну уродства и скверны» - и тут же пустился бежать обратно… Вот возвратился Изанаки - но микото и, досадуя, сказал так: «я только что побывал в месте уродливом и грязном. Так что теперь намерен совершить очищение тела от скверны». Там же. Это первое письменное упоминание о скверне, связанной со смертью, значительное для японской культуры и по сей день: так, если в доме кто-нибудь умер, на дом у двери наклеивается иероглиф со значением «табу», «запрет» (иму), и обитатели его в течение года не должны входить в синтоистский храм, поскольку они соприкоснулись со скверной. В «Энгисики» («Уложение годов Энги») - кодексе первой трети X века говорится, что если некто входит в дом к кому-то и этот дом считается оскверненным, то этот некто тоже считается оскверненным, и все, кто живет с ним в одном месте. Если же к этому некто придет другой, то только он будет осквернен, но не его близкие.

«Сегодня человек, посетивший похороны, считается оскверненным. Прежде чем войти в свой дом, он должен осыпать себе плечи мелкой солью, а также бросить немного соли на землю и ступить на нее ногами, чтобы очиститься и сверху и снизу и не принести в дом скверну, - пакетик с этой солью получает каждый участник похоронной церемонии перед уходом домой» Синто. Путь японских богов. СПб, 2002, т. 1, стр. 47.. Таким образом, миф, повествующий о путешествии Идзанаги в страну мрака, которая является темной, некрасивой и грязной, вступивший с ней в контакт обретает такое неприятное качество как загрязненность (кэгарэ), от которой можно избавиться, совершив обряд очищения водой (мисоги). «Если же этого не сделать,- полагает Накорчевский,- то последствия будут печальные - скверна порождает «искривление» (смыслообразующий корень мага) - болезнь, которую надо «выпрямлять» - излечивать (смыслообразующий корень нао)». Там же, стр. 155. Хотя у Сокио Оно мы находим другое мнение: «хотя синтоизм и относится к смерти как к злу, он не рассматривает ее как скверну. Слова кэгарэ, которое используют, говоря о смерти, также означает «аномалия», «несчастье». Сокио Оно. Синтоизм, София, 2007, стр. 151.

Итак, можно сделать вывод, что смерть, как антипод жизни и все, что с ней связано, является главнейшим источником загрязненности. Накорчевский пишет, что «идея эта настолько глубоко была укоренена в сознании японцев, что вплоть до XI в. не только синтоистские священники, но и буддийские монахи отказывались от участия в погребальных церемониях, за исключением похорон императоров и знати». Накорчевский А. Синто, СПб, 2003,стр. 156 В связи с этим стоит привести такой факт, что в Японии до VIII века не было постоянной столицы: после смерти очередного императора весь двор переезжал на другое место, так как это место считалось загрязненным.

Известно, что трупы простого человека часто выбрасывались, о чем свидетельствуют многочисленные указы правительства, смысл которых ясен из лозунгов: «Не бросайте покойников на общественных дорогах».

Теперь же обратимся непосредственно к представлениям японцев о ками, как о душе предка и, как следствие, к почитанию душ умерших. Хотя многие исследователи и отрицают тот факт, что японской традиции культ предков был присущ изначально. Однако в хронике «Нихонги» находим, что во втором веке во дворце императора почиталось два божества: географический ками местности Ямато и душа - предок Аматэрасу.

Заметим, что порой граница между этими видами ками условна, так как один и тот же ками может почитаться как покровитель определенной местности, так и в качестве прародителя, т.к. из мифа о сотворении известно, что ками все было рождено, в том числе и человек. Следовательно, каждый клан имел в качестве своего прародителя определенного ками, подобно тому, как императорский род почитал богиню солнца Аматэрасу, как родоначальницу династии, так как ее внук Ниниги, отправленный богами на землю править Японией, появляется во второй части свитка эпохи богов, который по преданию и стал первым императором. Однако на протяжении всего этого тома он еще именуется не «предком», а «потомком» - тэнсон, «небесный внук». Небесным предком он называется впервые в Третьем свитке, то есть в рамках уже земной истории, - так его титулует первый земной император Дзимму.

«Таким образом,- считает Ермакова,- понятие предка императорского рода впервые официально появляется одновременно с окончательным переносом истории на землю, в Срединный мир. В свитках, связанных с человеческой историей, фигурируют и многие другие легендарные персонажи, называемые предками того или иного рода, которому предстоит появиться в последующих повествованиях летописей» Ермакова Л.М. Почитание предков в японской культуре// Синто. Путь японских богов, т.1, стр. 56..

Л. И. Ермакова полагает, что впервые понятие предка как таковое встречается в мифологических сводах «Кодзики» и «Нихон сёки». В первом свитке в «Кодзики», в его начальной части, где говорится о деяниях богов как таковых, вовсе нет понятия «предок».

Оно появляется впервые в том же свитке в сюжете о схождении первопредка императора Ниниги-но микото с неба на землю, и первый случай провозглашения какого-либо бога предком определенного рода связан с богом Амэ-но коянэ-но микото, который назван прародителем Накатоми, рода жрецов, имевшего огромное влияние при древних дворах. За этим именем следуют божества священнического рода Имибэ, затем рода Сарумэ, танцовщиц во время главных синтоистских ритуалов, в частности, обряда усмирения души, затем Кагамицукури - изготовителей священных зеркал, заменяющих в ритуале самое Аматэрасу, затем Тама-но я, рода изготовителей магических ожерелий, используемых в разных обрядах Кодзики. Записи о деяниях древности. Свиток I. Пер. Е.М.Пинус. Спб., Шар, с. 86..

Иная картина предстает перед нами в «Нихон сёки». Там, в первой части свитка, рассказывающего об эпохе богов, слово «предок» первый раз встречается в связи с рождением «предка деревьев Кукуноти» и «женского предка трав Кая-но химэ».

Примечательно, что первым, кто поименован в качестве предка одного из человеческих родов, выступает бог Ама-но хохи-но микото, предок рода оми (министр, глава, вождь) области Идзумо.

Отметим также, что и в «Кодзики», и в «Нихон сёки» каждый новый исторический свиток, повествующий о новом правлении, начинается с подробного перечисления родителей и прародителей правителя, вплоть до богов Неба.

Теперь вернемся к более подробному рассмотрению понятия удзигами (от удзи - род и видоизмененное фонетическое гами), а члены клана - удзико (от японского ко дитя).

Постепенное расширение кланов влекло за собой и расширение влияния родового божества. «Так постепенно сфера влияния удзигами стала определяться не только кровными узами, но и чисто географически: все проживающие на подконтрольной какому-то клану территории стали считаться находящимися под духовным патронажем родового божества господствующего клана» Накорчевский А. Синто, СПб. 2003, стр. 114.. Подтверждение мы находим у знаменитого антрополога - этнографа 40-х годов XX века Янагито Кунио, который исследовал данное явление и разработал теорию, по которой в связи с переселением, культ предков превращается в культ божества. Ученый изучал социальные аспекты культа предков, выводимое из этого культа происхождение новых обрядов, а также праздники поминовения усопших О-Бон, особенности обрядов в честь предков, протекание обрядов О-Бон, очистительные ритуалы вокруг души умершего, японские представления о загробном мире. Несмотря на то, что многими этнографами его теории ставятся под сомнение, его работы считаются фундаментом японской этнографии.

Однако человек связан с ками не только по своему рождению, все без исключения японцы после смерти становятся ками. Превращение умершего в ками - это процесс длительный и сложный, однако он не зависит от моральных качеств покойного. Ками становятся все. Известно, что усопшему присваивалось посмертное имя - «микото», что означало, по всей видимости, принадлежность к миру предков. Изменение имени, вероятно, объясняется стремлением создать ощущение полного разрыва связи умершего с мирским, а также своеобразным желанием оградиться от мира усопших: другое имя - это уже другое создание, то есть осуществляется перевоплощение умершего в другое существо - дух, согласно традиции синто.

Согласно синтоистским воззрениям душа (тама) после смерти поначалу находится в смятении, порой даже буйствует и угрожает благополучию родственников. Накорчевский отмечает, «что особой агрессивностью отличаются души умерших насильственной смертью или же покинувших этот мир слишком рано и не успевших вкусить всех прелестей земного бытия». Там же, стр. 116. Тама в таком состоянии называют аратама. Что в переводе с японского - «буйный дух». Видимо, поэтому столь важны знаки внимания к умершему и первые церемонии, призванные усмирить душу усопшего. По прошествии нескольких лет душа успокаивается и обретает новое наименование нигитама - «спокойный дух». И лишь после 33, либо по некоторым данным 55 лет душа полностью утихомиривается и становится ками. Это цифра неслучайна, ведь это в среднем время смены одного поколения. По мнению Накорчевского, «дети умершего уже сами готовятся отправиться в мир иной, да и почти все, знавшие покойного при жизни лично, тоже последовали за ним. Память об усопшем стирается, его душа как бы утрачивает свою индивидуальность, переходя в разряд лишенных собственных имен ками, которым «несть числа». Та же, стр. 117. «Интересно,- отмечает Ермакова, - что в некоторых местностях при этом принято говорить, что хотокэ-сама (то есть Будда, метафорическое наименование покойного) стал ками, то есть синтоистским божеством. Таким образом, этой словесной формулой из узкосемейного предка-покровителя покойный переводится на уровень божества покровителя всей общины (хотя специальные почести ему уже не воздаются)» Ермакова Л.М. Почитание предков в японской культуре// Синто. Путь японских богов, т.1, стр. 58.. Характерной чертой японской семьи, отличающей ее, скажем от американской, является то, что она состоит не только из ныне живущих, но также из умерших предков и не рожденных в будущем потомков. «Мир предков определяется своим взаимодействием с потомками, которые относятся к ним с искренним благочестием, в ответ, на что предки даруют им жизнь и благодать» Эрхарт Х. Б. Религиозные традиции Японии/ Религиозные традиции мира, Крон-Пресс. 1996,т.2. стр. 138, - считает американский ученый Эрхарт.

Вот, что мы находим у Ямасита Синдзи: «их (ками), в сущности, стремились держать подальше от синтоистского храма, и ритуалы в их честь проводились как для остальных покойных родственников, в буддийских храмах, несмотря на тот факт, что некоторые покойники спустя долгое время после смерти становились божественными ками, их божественная природа еще долгое время оставалась аморфной и несовершенной». International Perspectives on Yanagita Kunio and Japanese Folklore Studies. J. Victor Koschmann. Oiwa Keibo and Yamashita Shinji. Cornell University East Asia papers. № 37. N-Y:Ithaka, 1985, p. 75.

По мнению Сокио Оно, «есть две причины, по которым синтоистские священники не хотят заниматься погребальными обрядами. Во-первых, храмы изначально предназначались исключительно для служения ками, там не было места для любых обрядов и церемоний. Во-вторых, священники всегда были преданы ками и ни кому иному» Сокио Оно. Синтоизм, София, 2007, стр. 154.. Другими словами, любые религиозные обряды, которые не посвящены ками, - вне пределов ответственности храмов, так и синтоистского духовенства. Янагита Кунио различает душу покойного и душу предка. В случае с душой проводились специальные очистительные ритуалы, переводящие душу в особое качество. Существовал древний обычай двухступенчатого захоронения. «Похоронный обряд в древности не был однократным актом, могари - предварительное захоронение, которое могло продолжаться несколько лет, пока правителю не строили гробницу и насыпали курган. Этот обычай был связан не только с этим хозяйственным затруднением, он, вероятно, оформлял еще и ритуальные и юридические аспекты расставания человека с этим миром и представлял поэтапное путешествие души предка с земли в иной мир, поэтому обряды и верования, связанные с этим временным захоронением послужили источником многих мифов и сказочных сюжетов японских легендарной истории и словесности». Синто. Путь японских богов, СПб, 2002, т. 1, стр. 58.

В связи с этим стоит уделить внимание представлениям японцев о потустороннем мире, тому, куда деваются души умерших и куда приходят божества. Стоит заметить, что в связи с инстинктивным неприятием смерти в синто, у японца выработалось нежелание вдаваться во все подробности запредельного мира. Накорчевский предлагает на примере культового центра Кумано, которое почитается одним из самых таинственных и потому самых чтимых в Японии, проследить эти представления. Издавна Кумано окружал мистический ореол, ее даже называли «страной смерти». Ведь именно здесь, согласно «Кодзики» находится могила божественной Идзанами, в деревушке Арима. Даже географически эта местность отдалена непроходимыми горами от равнины Ямато. Сюда всегда влекло паломников со всех концов. Накорчевский называет его «местом на полпути в небесную высь или неведомыми океанскими далями, а то и в преисподнюю ущелий». Накорчевский А. Синто, СПб, 2003, стр. 194. Главными святыми местами в средние века считались Хонгу, Сингу и Нати, каждое из которых было связано с определенными представлениями о потустороннем мире.

Здесь произошло наслоение двух традиционных космологий: вертикальной - алтайской, на которой расположены друг над другом сферы неба, земли и подземного царства и горизонтальной - полинезийской, соединяющей восток, солнечный источник жизни, и запад, отождествляемый с ее угасанием. Так в Сингу, которое находилось на морском побережье, в устье реки господствовал полинезийский вариант о «вечном мире», а в горном Хонгу - алтайский, согласно которому боги и души предков обитают в небесных просторах. Накорчевский полагает, «что нелюбовь японцев к низшему миру этой космологической схемы - « грязной и темной» Стране Мрака была настолько велика, что последняя вообще как бы исчезает из представлений о потустороннем. Преобладающей стала горная версия. Души предков не спускаются в некое подобие Аида, а отправляются поближе к богам, в горы. Стране же Мрака достаются сами трупы, от которых стремятся побыстрее избавиться как от источника скверны». Там же, стр. 195. Доказательства мы находим у Янагито Кунио, который приводи этнографические данные о воображаемом путешествии покойника, похороненного у подножия горы, к ее вершине, где она становится душой предка. Это как бы и есть теоретическая подоплека практики двух могил. На протяжении веков преобладала то одна, то другая версия. До XI века доминировала «морская» версия, но со второй половины века поворот осуществился в сторону горного маршрута. Он получает весьма характерное название - «Дорога исхода усопших». Именно по ней и путешествовали души умерших в горные обители. Причина тому, на мой взгляд, заключается в стремительной популярности буддизма, в частности заимствованного из Китая культа будды Амитабхи (яп. Амида) и его «чистой земли», перерождение в которой он обещал. По традиционным японским верованиями Страной Мрака управлял брат Аматэрасу Сусаноо. В результате произошло своеобразное наслаивание двух образов, которое и повлекло за собой совмещение традиционной горной версии и представлении о буддийской «чистой земле». Кроме того, следует отметить, что морская версия тоже получила поддержку буддизма, так как согласно его учению существуют многочисленные «чистые земли». Помимо «чистой земли» Амитабхи существуют и другие земли будд и боддхисаттв. Большую популярность в Японии приобрел боддхисаттва Авалокитешвара, ( яп. Канон,)у которого «чистая земля» праведников находилась не юге. Этот боддхисаттва и стал почитаться наравне с синтоистским ками - покровителем уже упомянутого местечка Нати. Кроме того, известен тот факт, что знаменитые китайские «восемь бессмертных», изображенные на корабле, держат свой путь в даосский рай бессмертия - на остров-гору Пэнлай, находящийся за океанскими просторами.

В средние века появляется своеобразная практика, упоминания которой в хрониках известны вплоть до 19 века, согласно которой появились люди, которые особо спешили попасть в этот вечный мир за морем. Для этого они сооружали специальные лодки с небольшим помещением, туда помещали запасы еды и воды на 30 дней и человека, дверь заколачивалась снаружи, и лодку спускали на воду.

Таким образом, мы видим, что однозначной версии об устройстве иного мира у японцев до сих пор не сложилось, так как каждая из вышеперечисленных трактовок продолжает существовать наряду с другими, оставляя человеку тем самым свободу выбора в его представлениях о другом мире.

Для японцев почитание предков - дань традиции. Сейчас четыре раза в год происходит отправление культа предков перед могилой. Наиболее популярным считается праздник О-Бон, который во все Японии почитается, как день поминовения усопших. В это время (июль - август) каждый добропорядочный гражданин должен посетить могилы своих предков и отдать им дань уважения. Это центральный обряд не только в сфере культа предков, но вообще один из культурообразующих обрядов современной Японии. Единства проведение данного обряда нет, существует разброс обычаев в различной местности. Но все же можно выделить главную идею - на несколько дней предки и вообще все умершие возвращаются домой, а потом снова уходят. Предусмотрены ритуалы их встречи, приношений им, и обрядов во время пребывания их в доме, а затем проводы.

Что касается современности, то известно, что в настоящее время в японском доме культ предков оправляется пред буддийским алтарем с табличками, на которых написаны имена покойных. Судя по результатам опроса газеты «Асахи» за 1995 год во многих домах имеются алтари - камидана («дана» - дословно полка), являющиеся духовными столпами семьи, перед которыми ежедневно совершаются обряды почитания богов. Такой алтарь представляет собой полочки, которые обычно висят над дверью комнаты для гостей. На полочки кладут талисманы, которые покупают в храмах, или таблички с именами божеств. Часто сооружают временные домашние алтари для приёма духов предков или тосигами - божеств, приходящих в Новый год. Камидана украшается ветками сосны или священного дерева сакаки. Считается, что они привлекают божеств. На алтарь помещают подношения - рисовые лепёшки и сакэ. Во время молитвы верующий становится перед алтарём и хлопает несколько раз в ладоши, чтобы привлечь внимание духа, затем про себя общается с ним. Вслух произносить молитвы может только священник.

На интересную особенность протекания культа предков указывает американский антрополог Херман Омз в своем труде о символизме в японском культе предков, написанном на основе полевых исследований. Как уже говорилось, в японском доме культ предков отправляется перед буддийским алтарем с табличками, на которых написаны посмертные имена покойных. Однако алтарь имеется не во всех японских домах, а только в так называемом хонкэ, «основном доме», доме старшего сына, унаследовавшего старшинство от отца вместе с домом. «На основании этнографических исследований, проведенных в течение нескольких лет, исследователь делает вывод - понятие предков как объекта культа почитания в нынешней культурной ситуации в Японии зиждется не на кровной связи, и не на генеалогии, а на преемственности дома как такового» Ермакова Л.М. Почитание предков в японской культуре// Синто. Путь японских богов, т.1, стр. 51.,- отмечает Ермакова.

даосский буддийский культ японский

Глава 3

Разработанная китайская система почитания предков складывалась, как мы уже выяснили, не единовременно, а в течение довольно долгого периода, начиная с самых ранних представлений эпохи неолита, заканчивая приходом буддизма. В итоге была сформирована четкая система, регламентирующая не только проведение обрядов и ритуалов по усопшему, но и также включавшая в себя нормы, относящиеся как к социальной, духовной, так и экономической сфере жизни людей. Таким образом, культ почитания предков охватывает все стороны жизни китайского человека.

Возникает вопрос, с какой целью совершается данный культ. Предкам поклоняются потому, что память о них укрепляет семью и усиливает чувство непрерывности и постоянства. Пользу из участия в таких обрядах извлекают все члены семьи -- они знают, что после их смерти к ним будут относиться так же, их влияние на живых не прервется.

Погребальные обряды отличались большой сложностью и занимали много дней. Их главной целью было обеспечение покойному мирного загробного существования и превращение его в доброжелательного духа-предка, который мог бы в дальнейшем помогать семье. Смерть занимала отведенное ей место, однако главным смыслом погребальных ритуалов было обеспечение благосостояния живых членов семьи, чему способствовало, к примеру, разбрасывание по дну гроба горошин и гвоздей, символизировавшее желание иметь многочисленных сыновей.

Также немало важно, что, по мнению китайцев, после смерти людей их души продолжают существовать либо как духи предков, либо как злые духи. Различие здесь определяется тем, заботятся ли живые о душах должным образом или нет: если покойники -- взрослые, которым устроены соответствующие похороны, то они становятся предками, если же они умирают насильственной смертью вдали от дома, до заключения брака или если их похоронам и могилам не уделяется внимания, то они могут превратиться в блуждающих духов, пугающих людей и вредящих им, чтобы привлечь внимание к своим нуждам.

В Японии эквивалентом злым духам являются демоны они. Но, по сути, они имеют главное отличие: в Китае человек после смерти становится злобным духом, если его не почитать, а в Японии, если он умирает насильственной смертью.

Напомним, что согласно синтоистским воззрениям душа (тама) после смерти поначалу находится в смятении, порой даже буйствует и угрожает благополучию родственников. Накорчевский отмечает, «что особой агрессивностью отличаются души умерших насильственной смертью или же покинувших этот мир слишком рано и не успевших вкусить всех прелестей земного бытия».Накорчевский А. Синто, СПб. 2003, стр. 116. Тама в таком состоянии называют аратама. Что в переводе с японского - «буйный дух». Видимо, поэтому столь важны знаки внимания к умершему и первые церемонии, призванные усмирить душу усопшего.

Семейный культ предков является единственной повсеместно распространенной религиозной структурой Китая; не принадлежать семье и не поклоняться предкам означает фактически не быть личностью и не существовать в реальности. Поэтому в Китае много праздников, направленных на осуществление тесной связи между семьей и ее предками. Одним из наиболее важных считается Праздник Весны, как пример поклонения предкам во время сезонного радостного торжества.

Путешествие к горному кладбищу -- это паломничество к святому месту и одновременно сезонный семейный обряд. Другими словами, ежегодный весенний обряд служит связующим звеном между сакральным пространством и сакральным временем. Символы сверхъестественной силы на этом празднике -- семейные предки. В центре ритуала -- подношения духам предков благовоний, вина и бумажных денег, а также церемониальные поклоны всех членов семьи перед главными могилами. Это восстанавливает гармонию отношений между живыми и мертвыми и обеспечивает семье приток благодеяний предков. Перед нами яркий пример взаимности, общения между божествами или духами и верующими: предки извлекают пользу из жертвоприношений, семья же получает благословение предков, а также обретает единство в трапезе, венчающей празднество.

Что касается культа почитания предков в Японии, то, как уже было сказано, он был привнесен из Китая с приходом буддизма в VI веке. Некоторые ученые считают, что данная традиция существовала и до этого в национальной религии синто в виде почитания божеств рода ками. Хотелось бы привести мнение Б. Сэнсома, у которого иной взгляд на эту проблему.

Хотя синтоизм часто описывают как форму культа предков, это произвольное и вводящее в заблуждение утверждение. Культ предков в том виде, в каком он практиковался в Японии, привезен из Китая. Объектом поклонения древних японцев были не их собственные грешные предки, а божества природы. Правда, знатные роды претендовали на происхождение от богов, которым они поклонялись, но объявить бога своим предком и объявить своего предка богом - не одно и то же.

Почитание бога клана (удзигами) всеми членами клана (удзи) на первый взгляд кажется формой культа предков. Бог клана, однако, не обязательно был родовым богом, а мог быть просто местным божеством-охранителем. Бывали даже случаи, когда оспаривалась идентичность бога клана. До введения китайского культа предков мы ни в одном случае не находим примеров почитания обыкновенных людей их потомками. Почитание умерших императоров, даже если предположить, что оно практиковалось до заимствования китайских теорий государственной власти (что бездоказательно) - особый случай, так как императоры при их жизни были окружены ореолом божественности. Автор данной концепции признает, что некоторые японские ученые возражают против его утверждения, что почитание предков - культ, заимствованный из Китая. Прямые доказательства этой точки зрения отсутствуют, но примечательно, что в стихах "Манъёсю" едва ли найдутся ссылки на почитание предков. В то же время мы знаем, что древние погребальные обычаи выражают страх перед смертью и скверной, кажущийся несовместимым с почитанием умерших.

Именно в отношении к смерти как к загрязнению и кроется главное различие культа почитания предков в Японии и Китае. В предыдущей главе подробно было рассмотрено отношение к данному феномену в Японии и вытекающие из этого последствия. Напомним, что в связи с этим значительное внимание уделяется ритуальной чистоте и очистительным ритуалам; в синтоистских храмах специально имеется вода, которой верующие омывают руки и ополаскивают рты, прежде чем обратиться к ками. Б. Сэнсом также отмечает, что смерть или, скорее, осквернение смертью были отвратительны для древних японцев. Путешественник из Китая отмечал, что время траура коротко, после смерти друзья усопшего поют и танцуют, а после похорон вся семья заходит в воду для омовения. Дом, в котором произошла кончина, становился нечистым, и несомненно, что по этой причине вплоть до начала VIII в. столица или, по крайней мере, дворец переносились на новое место после смерти императора. В Китае мы не видим подобного отношения к смерти, возможно, это можно объяснить более высокой ступенью развития Китая по сравнению с примитивными представлениями японцев. Национальная религия Японии синто относится к религии общинного типа, для которой характерно такое отношение к смерти как к заразе, распространяющейся от соприкосновения с ней. Вспомнить хотя бы первобытные племена, в которых существовали различные системы запретов - табу, связанные со смертью.

В китайских же источниках, дошедших до нас, ничего не говорится о подобном представлении.

Отношение японцев к смерти наложило большой отпечаток не только на ритуальную сторону, но и на все мировоззрение народа в целом. Причем, что самое парадоксальное, что такое отношение сохраняется до сих пор. В Японии умерший становится ками, когда о нем уже все забывают, т.к. должно пройти осквернение смертью (напомним этот период по мнению многих ученых варьируется от 33 до 55-как примерное время смены одного поколения другим).

Также различия мы усматриваем в этимологии слова «синто», которое с японского переводится как путь ками, в китайском языке имеется другой перевод тех же иероглифов - «путь от дома до кладбища». Из данного примера ясно, что в Японии главным является поклонение ками, а точнее удзигами, т.е основателю рода, а в Китае, как известно, все религиозные представления построены на почитании умерших предков.

Также стоит провести аналогию между китайским божеством Шанди и японской богиней Аматэрасу. По форме почитания они идентичны, т.к. оба почитаются как прародители первых земных правителей. Но Шанди - это, прежде всего, первопредок, а потом уже божество. Что касается Аматэрасу, то она в полной мере сохраняет свой божественный статус, ведь до сих пор посвященный ей храм в Исэ почитается как великая святыня и доступен только для священнослужителей. Почитание солнечной богини Японии объясняется как доказательство непрерывности династии. В Китае же видим другую картину. Если же Небу угодно, он может смесить неугодного ему правителя, именно Небо выдает гонин - небесный мандат на земное правление. И вправду за историю Китая сменилось большое количество династий.

Стоит также заметить, что в японском представлении нет различий между ками и человеком. В мифах мы не найдем специального сюжета, посвященного появлению человека. Ками рождают потомков, как люди. В Японии каждый род ведет свое происхождение от определенного ками.

Китайская культура оказала свое воздействие почти на все аспекты жизни Японии, но каждый раз, когда японцы заимствовали тот или иной китайский элемент, они непременно его модифицировали, с тем чтобы он лучше соответствовал требованиям японской культуры. В то же время в сфере религиозной жизни японцы сохранили верность своим исконным традициям, опиравшимся на доисторическое культовое наследие и синтоизм, а также сумели подвергнуть специфически японской «переработке» все «чужеземные» традиции, попавшие в Японию.

Первоначально буддизм, как это бывает с новыми религиозными течениями, был воспринят верхушкой японского общества, лишь затем распространился на все население. Важно отметить, что в Японии буддизм существует сразу на нескольких уровнях, приспособленных для самых различных групп населения. Так, например, философские традиции индийского буддизма сохраняются главным образом среди ученой элиты для ее собственных нужд, на основе традиции монашества постепенно сложилась иерархическая система буддийского духовенства, имеющего право вступать в брак. Однако для большей части простого населения буддизм сохраняет свое значение, во-первых, как система ритуалов, направленных на поминовение душ семейных предков, а во-вторых, в связи с регулярными и специальными посещениями буддийских храмов, куда приходят для получения всевозможных благословений.

«Личные и социальные мотивы обращения правителей к буддизму оказались переплетены. Личностное начало, свойственное буддизму, возлагало ответственность за совершение определенных деяний на индивида, диктовало необходимость обращения к нему и в такой экзистенциально важной области, как болезни. Неразработанность в синтоизме концепции посмертного существования и воздаяния (в синтоизме любой человек вне зависимости от своих пожизненных деяний со своей смертью становится предком, то есть объектом поклонения для своих потомков) также способствовала принятию буддийский представлений в этой сфере - концепции буддийского рая и ада прочно вошли в японскую культуру». Синто. Путь богов, СПб, 2002,стр. 40

Но, в общем, простые японцы больше заботятся не о просветлении, а о надежном пути, который способен привести их (предков и их самих) в буддийский рай. На этом пути особенно важны два момента: чтобы человек в течение всей своей жизни неустанно повторял восхваления в честь Амида (одного из главных буддийских святых) и чтобы после его смерти семья покойного выполнила или поручила выполнить должным образом все похоронные и поминальные (в честь души усопшего) ритуалы.

Одним из главных ритуалов буддизма является поминовение душ предков семьи. В настоящее время в доме почти каждой «главной» семьи, возглавляемой старшим сыном, есть буддийский алтарь -- нечто вроде шкафчика, в котором хранятся деревянные мемориальные дощечки, представляющие преображенный дух всех усопших членов семьи. В годовщину смерти каждого из них вся семья совершала приношения душам предков и по этому случаю могла приглашать в дом буддийского священника для чтения священных текстов. Возвышенная концепция просветления и другие сложные философско-религиозные доктрины особое значение приобретали в монастырях, в то время как простые люди у себя дома больше внимания уделяли более приземленным идеям посмертного достижения рая и почитания умерших предков.

По мнению Накорчевского, «особые отношения синто с буддизмом действительно необычны. И дело не только в количестве заимствованных буддийских божеств, ставших весьма популярными в Японии наряду с местными ками, а в том, что буддизм заполнил собой целую лакуну в мировосприятии японцев, взяв под свой контроль все, что было связано со смертью и загробным существованием» Накорчевский А. А. Синто, СПб, 2003, стр. 69..

На формирование японской культуры в сфере религии и философии также большое влияние оказали такие китайские учения, как конфуцианство и даосизм.

Конфуцианство делало особый акцент на принципах социальной гармонии, осуществляемых через систему иерархических общественных отношений, в которой подчиненное лицо (например, сын) выражает покорность и преданность вышестоящему лицу (например, отцу), а вышестоящее лицо в свою очередь оказывает ему покровительство и благоволение. Семейные и коллективные связи играли в Японии значительную роль задолго до появления там конфуцианства, однако новое учение представило систематизированные заповеди, вдохнувшие вторую жизнь в такие общественные добродетели, как преданность семье, готовность к взаимодействию с другими членами социальной группы, даже защита интересов государства.

Таким образом, можно сделать вывод, что как в Китае, так и Японии культ почитания предков не является принадлежностью одной данной религии. Скорее стоит говорить о сплаве религиозных представлений, в центре которого неизменно оказывался культ предков.

Следует также заметить, что для того чтобы проявлять благоговение передками, совсем не обязательно официально записываться в синтоисты. Ками можно почитать ежедневно перед домашним алтарем синтоистского типа (камидана) или во время проведения календарных праздников и совершения ритуалов, связанных с земледелием. Любой семьянин или крестьянин совершенно естественно могут проявлять благоговение перед ками лишь в силу того, что он является семьянином или крестьянином. Подобным образом совершенно не нужно формально становиться буддистом, чтобы поклоняться буддийским божествам.

Заключение.

Цель данной работы заключалась в том, чтобы проследить историю возникновения культа почитания предков в Китае и Японии, попытаться сравнить их на основе изучения источников, а так же научной литературы, посвященной данной проблематике.

В ходе работы был сделан подробный анализ культа почитания предков в Китае, его история, становление, основные характеристики, влияние на мировоззрение народа, также был рассмотрен данный культ на территории Японии, как привнесенный извне, принятый и обладающий своими специфическими особенностями. Также была предпринята попытка сравнения двух культурных стихий и выявления причин этих расхождений. Известно, что почитание предков существует в этих странах и поныне, что является поистине уникальным, т.к. с одной стороны почитание предков в такой форме не характерно для современных стран, но с другой стороны в этом и заключается его уникальная особенность, позволяющая понять душу такого непохожего на нас человека с Востока.

Актуальность данной работы объясняется рядом факторов, среди которых следует отметить, пожалуй, отношение японцев к смерти. Данная проблематика сейчас является одной из центральных для ученых синтоистских университетов Японии: в Токио Кокугакуин и Когаккан в Исэ. Они пытаются дать этическую оценку смерти.

Использованная литература

Источники

1. Кодзики. Записи о деяниях древности.// Синто - путь японских богов. СПб, т. 1, 2002.

2. Нихон секи. Анналы Японии.// Синто - путь японских богов. СПб, т.1, 2002.

3. Ши цзин. Пер. А. Штукина. М., 1957.

Литература:

4. Аверинцев С. С. Западно-восточные размышления, или О несходстве сходного // Восток-Запад. Исследования. Переводы. Публикации. М., 1988.

5.Васильев Л.С. Культы, религии, традиции в Китае, М., 2004.

6. Тот же. Этика и ритуал в трактате «Ли цзи»// Этика и ритуал в традиционном Китае. Сборник статей. М.: Главная редакция восточной литературы издательства «Наука», 1988.

7.Ермаков М. Е. Мир китайского буддизма. СПб., 1994.

8. Синто - путь японских богов. в 2 т. СПб, 2002.

9. Сокио Оно. Синтоизм. София, 2007.

10. Этническая история китайцев на рубеже средневековья и нового времени. М.: Главная редакция восточной литературы издательства «Наука», 1987.

11. Эрхарт Х. Б. Религиозные традиции Японии/ Религиозные традиции мира, Крон-Пресс. 1996

Размещено на Allbest.ru