Социальные отношения сквозь призму современного города

Темпоральная черта проекта (праздники проходят в воскресенье утром) способствует также синхронизации различных индивидов, проживающих в городе в различных темпоральных реальностях: «Даже когда переходила на работу, я однозначно сказала, что воскресенье - выходной. Я знаю, что воскресенье - выходной и праздник, как раз все получается» (Катя, волонтер проекта). Так, Гарфинкель утверждает, что субъект всегда «использует схему стандартного - в данном случае стандарт - утро воскресенья - времени как средство временного планирования и координации своих действий с действиями других, приспособления своих интересов к интересам других и соизмерения темпа своих действий с темпом действий других» - таким образом, проект «помещает» его участников в одну темпоральную среду и пространство, тем самым синхронизируя ритмы участников: они проживают это время совместно, взаимодействуют, общаются друг с другом, посредством чего происходит обратный атомизации процесс.

Волонтерство как досуг.

Изначально «добровольчество» не относилось к рынкам труда. Напротив, оно рассматривалось в контексте общественного блага и социального участия, политической мобилизации и услуг, оказываемых обществу. Связь между добровольной деятельностью и оплачиваемым трудом возникла с процессами капитализации в обществе. Так, международная организация труда теперь определяет волонтерскую деятельность как труд: МОТ определяет волонтеров как часть рабочей силы в некоммерческих организациях, которая трудится добровольно и безвозмездно. Но мыслят ли волонтеры свою деятельность в категориях труда? В ходе исследования выявилось, что участники проекта - волонтеры по-другому понимают свою деятельность. Формат мероприятий проекта преобразует представление о волонтерской деятельность, как труде: «Нет, это по-любому не работа. Не могу назвать это волонтёрской работой даже. Это времяпрепровождение с пользой. Я понимаю и осознанно выбираю данную активность, чтобы тратить своё время» (Дина, волонтер проекта). Происходит трансформация осмысления волонтерства, как труда: контекст, в котором волонтеры (взаимо)действуют и коммуницируют переопределяет ситуацию. Поскольку деятельность проекта помещается в рамки «фреймированной» ситуации - в кафе или ресторан в воскресный день - уже определенную ранее «бытовую» ситуацию, взаимодействие в которой воспринимается не в рамках рабочей или трудовой деятельности, а в рамках досуговой деятельности. Таким образом, происходит своеобразное переключение осмысленной ранее волонтерской деятельности, как труда, на интерпретацию ее как формы проведения своего досуга.

Доверяй, но проверяй.

В ходе общения с респондентами на тему, почему они считают проект привлекательным, удалось выявить, что под понятиями «результат» или «визуальное воплощение», «реальная помощь» скрывается категории «аудируемости» и «доверия». Участники «здесь и сейчас» взаимодействуют с детьми с ментальными или физическими особенностями развития: они не только оказывают помощь, но и могут видеть результат этой помощи: ««Ты что-то делаешь для детей, ты их как-то развлекаешь, вот они здесь все такие счастливые и радостные» (Дина, волонтер проекта) или «…здесь каждый человек получает результат своих действий» (Леонид, волонтер проекта) - проект предполагает реальное взаимодействие между донорами и реципиентами. Таким образом, деятельность внутри проекта, содержит в себе стремление видеть результат своих действий и усилий.

В актуальных условиях, когда уровень институционального доверия низок, особенно важным оказывается возможность проверить свой «вклад». История Handmade Charity - это аудируемость проекта и доверие к нему, опосредованное личным доверием к основательнице проекта: «Я могу спросить у Ани, куда пошли деньги, и она тут же без промедления ответит сколько и на что было потрачено, и я знаю, что именно так и было» (Яна, волонтер проекта).

В ходе интервью респондентам предлагалось также выбрать из карточек - фотографий, на которых представлены различные форматы благотворительной и социальной деятельность в Москве: творческий мастер-класс с детьми, социальный забег вместе с людьми с ограниченными возможностями, акция Банка Москвы «Подари детям будущее», сбор памперсов, пост в фейсбуке с призывом к переводу денег на счет для лечения ребенка, такой же пост, но с логотипом знаменитого российского фонда, театр глухонемых, ярмарка добра, на которой продаются поделки, сделанные детьми сиротами или инвалидами, где все средства идут на помощь этим детям, акция Макдоналдс «картофель фри». Респондентам предлагалось выбрать тот формат, который наиболее им близок и объяснить почему, а также выбрать те форматы, которые по каким-либо причинам им не нравится, и также объяснить почему. Обращая, в первую очередь, внимание на визуальную составляющую: «уволить их маркетологов к чертям» (Виктор, старший менеджер Deloitte CIS), респондентами тем самым артикулировался культурный и эстетический запросы. Визуальная составляющая оказывается особенно важной для респондентов. Стимул к участию в той или иной благотворительной или социальной деятельности будет активирован, если ее визуальный образ отвечает представлениям респондента о красоте и привлекательности: «Люди любят красивые картинки, и они их привлекают. И они боятся вот, например, каких-то таких очень острых, да, непонятных штук» (Алина, волонтер проекта) или «Меня вот Даша Елкина не то, чтобы смущает, но она такой жизнерадостный, прекрасный ребенок, что никогда в жизни не подумаешь, что она чем-то болеет… картинка как бы не вызывает жалости» (Полина, PR-менеджер московских кафе и ресторанов). Визуальный аспект в данном случае выступает в роли ориентира и гаранта: он направляет человека в выборе той или иной благотворительной деятельности в соответствии с его представлениями об эстетике, красоте и т.д.; также на основании объективированной в каких-либо внешних атрибутах благотворительной деятельности человек делает выводы о том, что в нее вложено усилие, что была проделана работа, а, значит, заверяет в том, что есть чья-то реальная заинтересованность в успехе этого дела. В этом плане «Handmade Charity, он как бы визуально отличается от всех остальных» (Оля, основательница проекта) Одной из составляющих успеха проекта есть его внешний вид.

Форматы, предполагающие денежные операции, у респондентов вызывает двойственное впечатление: с одной стороны, это адресная помощь, которая необходима, но, с другой стороны, безэмоциональная: «когда ты сдаешь деньги, ты сдал, но не увидишь куда, и, может, с той эмоциональной историей, которая детям не нужна» (Алина, волонтер проекта). В нарративах респондентов в отношении такого вида благотворительности артикулировались категории «абстрактных обещаний» и «конкретики», что с социологической точки зрения может быть рассмотрено под категорией «недоверия». Особенно ярко выраженно это было в отношении институтов (банка или организации Макдоналдс). Респонденты полагают, что это часть маркетингового хода организаций и что подобные акции не вызывают доверия: «это не аудируемая история, ты не можешь проверить» (Владимир, руководитель компании, предоставляющей сервис такси). В отношении же публикаций в фейсбуке мнения респондентов также противоречивы, с одной стороны, респондентам близок такой формат и они к нему обращаются, но, с другой стороны, возвращаясь к вопросам доверия к такому формату, отмечали, что публикации подобного рода должны быть опубликованы человеком, которого они знают очно или заочно: «Все обезличенное - в топку, это должно быть через personal touch, через social network» (Виктор, старший менеджер). У благотворительности должно быть лицо, которому доверяют.

Что касается других форматов, которые предполагают взаимодействия с реципиентами, респонденты отмечали «полезность» и важность такого формата как для нуждающихся: «Вообще, считаю, что это надо очень активно продвигать, потому что это, действительно, всякие такие штуки, это взаимная поддержка и социализация» (Яна, волонтер проекта), так и для себя: «это очень хорошо эмоционально, мне хватает на неделю-две такого просветления, я понимаю, что начинаю ценить что-то больше» (Виктор, старший менеджер московской аудиторской компании). Такой формат благотворительности и социальной активности оценивается респондентами положительно не только потому, что он социально полезен, но и потому, что имеет обратный положительный эффект на респондентов.

В нарративах респондентов артикулируются вопросы институционального и личного доверия. Для благотворительности созданы «тепличные условиях» в горизонтальных сетях - там она имеет наибольший отклик, во-первых, в силу того, что опосредована личными связями, и, во-вторых, как следствие, она проверяема: «Главное, чтобы был показан результат, без результата ничего не создается, процесс должен быть с историей» (Виктор, старший менеджер московской аудиторской компании). Считывается положительное отношение к формату, который предполагает не прямую материальную помощь: покупка необходимых вещей нуждающимся, а также реальное взаимодействие с группой реципиентов, но в рамках такого формата на постоянной основе по-разным причинам, например, эмоциональной неготовности или недостатка времени, не каждый готов принимать участие.



Заключение

Процессы социальной трансформации российского общества сопровождаются перераспределением функций социальных акторов. Формируются условия, способные сгладить последствия трансформационных процессов и ответить микро запросам общества. Проект Handmade Charity - пример социального механизма, который в рамках своего масштаба способствует решению конкретной социальной проблемы, одновременно активируя различные социальные процессы. Анализ полученных в ходе исследования данных дает основания предположить, что деятельность проекта способствует развитию горизонтальных связей, самоорганизации, самоуправлению и сотрудничества с другими социальными агентами - вовлекает в социально-ответственную деятельность других социальных акторов, в частности бизнес структуры, которые шагают навстречу социально-ответственной деятельности. Проект представляет собой прецедент коллективного действия, организованного в горизонтальных сетях - деятельность проекта возможна именно за счет самоорганизации граждан. Путем мобилизации социального капитала участников и наработанного за время существования собственного деятельность проекта, укорененная в социальных сетях, поддерживается и воспроизводится. Социальная сеть проекта не замкнута и включает в себя широкий спектр социальных акторов и социальных кругов, таким образом, осуществляется развитие сети проекта вне основной его деятельности. При этом проект не ориентирован на вертикальную организацию и формализацию деятельности, а устоявшиеся практики организации мероприятий позволяют воспроизводить их именно в горизонтальных сетях, что обеспечивает стабильность общности и поддерживает ее социальную энергию.

Участие в проекте мотивационно опосредовано, а мотивационные компоненты участников различаются: вовлеченность в проект может быть обусловлена идейными мотивами - разделением целей проекта, заключающихся в интеграции детей с различными ментальными и физическими особенностями в общество и преодолении стигмы исключенной из общественной жизни группы. Участие в проекте также опосредовано личностными потребностями в самореализации или в осмысленном заполнении свободного времени, желанием проработки личных проблем, привлечением в свою жизнь новых людей или желанием получения позитивных эмоций. Но в совокупности личностное участие в проекте обуславливается комплексом мотивов, где первоначальным лейтмотивом является желание помогать исключенной группе, судить же о соотношении и характере мотивов респондентов не представляется возможным в рамках данного исследования, но говорить о множественности мотивов - да.

Проект ориентирован на исключенную из общественной жизни социальную группу - детей с синдромом Дауна и другими ментальными и физическими особенностями - и ставит перед собой прагматичную цель - научить общество не бояться людей с ограниченными возможностями и предоставить стигматизированной группе те возможности участия в общественной жизни, которых они лишены, другими словами, снизить стигматизационное напряжение и интегрировать исключенную группу в общество. Посредством проведения публичных мероприятий (праздников для детей с особенностями развития) в общественных местах Москвы, как правило, городских кафе и ресторанах, исключенная группа, во-первых, включается в общественную жизнь, во-вторых, в виду публичности и открытости мероприятий, общество может не только наблюдать, но и включаться во взаимодействие с представителями данной группы, таким образом, публичный дискурс запускает процессы переосмысления и переоценки раннее усвоенных представлений относительно стигматизированной группы. Этот процесс подкрепляется также еще и тем, что с данной группой «работают» волонтеры (различные участники проекта), демонстрируя, во-первых, возможность взаимодействия с представителями стигматизированной группы, и, во-вторых, демонстрируя нормальность такой ситуации. Помещая ситуацию в рамки кафе или ресторана, и, одновременно, в рамки праздника, проект снижает социальное напряжение - помещает стереотипизированную (негативно) социальную группу в контекст положительно оцениваемой повседневности (детский воскресный праздник в городком кафе или ресторане), что запускает процессы переосмысления ранее сформированного представления и приводит к внешней дестигматизации в отношении детей (людей) с ментальными и другими особенностями развития. Таким образом, проект достигает своей цели в рамках масштабов своей деятельности и создает положительный образ детей с ограниченными ментальными и другими особенностями развития.

В ходе исследования выявилось, что деятельность проекта продуцирует также ряд других социальных эффектов, а именно: во-первых, наблюдается эмоциональный эффект на вовлеченных в проект участников, во-вторых, деятельность проекта создает условия для формирования культурного, человеческого и социального капитала участников, а также сети социальной поддержки среди них; в-третьих, деятельность проекта способствует формированию чувства сопричастности и солидарности, что, в свою очередь, формирует между участниками доверительные и реципрокные отношения; в-четвертых, деятельность проекта локально создает инклюзивную среду, в которой одновременно соприсутствуют различные социальные акторы, путем чего происходит социальная интеграция общества, так, можно говорить об интегрирующем эффекте деятельности проекта; в-пятых, деятельность проекта запускает процессы переосмысления стигматизированной социальной реальности; в-шестых, деятельность проекта создает прецедент коллективного действия и запускает процессы формирования общности (сообщества); и, наконец, проект собирает в себе определённых представителей общества, в чем проявляется его кластеризирующий эффект. Можно заключить, что деятельность проекта продуцирует социальные эффекты, которые, в свою очередь, работают в дальнейшем автономно от проекта.

Проект также преобразует представление о волонтерстве как труде в волонтерство как досуг. Организация деятельности проекта в рамках досуговых и неформально организованных практиках способствует формированию представления участников (волонтеров) проекта своей деятельности, как содержательного досуга. Кроме того, специализируясь на досуговой деятельности, проект формирует возможности для сплочения не только по принципу лейтмотивной образующей благотворительной направленности проекта - желанию помогать стигматизированной группе, но также по принцу досуговых идентичностей участников проекта. В современном социокультурном контексте отношение к свободному времени становится социальным маркером принадлежности к сообществу.

Проект отвечает актуальным требованиям темпорального устройства общества. В современных условиях, где время представляется ценным ресурсом и рассматривается в контексте рационального его использования, время, потраченное на благотворительную деятельность, плохо вписывается в контекст «время-деньги». Оно оказывается сопряженным не только с инструментальной ценностью времени, но и с социокультурными и моральными основаниями: воспринимается как правильное и полезное, как для себя, так и для общества, в свою очередь, деньги, в разрезе благотворительности, рассматриваются как инструментально эффективный, но социально неполезный и разукореняющий механизм. Никак не связанный с денежными операциями проект отвечает, во-первых, установкам участников в отношении своего свободного времени и, во-вторых, запросу на «не денежную» помощь. Время, потраченное на деятельность проекта и его особая темпоральная характеристика - «воскресные утренники» - в условиях полиритмичного города выполняющая синхронизирующую функцию, латентно способствуют интеграции общества.

Отвечая на основной вопрос исследования: каким образом формируется среда, отвечающая общественному запросу на общность (объединение), в первую очередь, стоит сказать, что общий контекст создает благоприятные условия для формирования сообщества: разобщенность российского социума, набирающая популярность «жизнь соло», рационализации жизни и изменение темпоральной структуры общества, в которых существуют социальные акторы - повседневность, которая оказывается предпосылкой формирования сообществ - она рождает на них запрос. Активатором этого запроса является социальная проблема, вокруг которой зарождается сообщество, которое, в свою очередь, формируется не отдельными индивидами, а посредством их реального взаимодействия и коммуникации. Взаимодействие индивидов становится возможным в едином временном пространстве, которое «собирает» всех вместе, и едином социальном мире, который индивиды одинаково осмысливают. Потенциал и характер взаимодействия опосредован его контекстом: объединение становится реальным в контексте объединения на основании социальной проблемы, вокруг которой объединяются индивиды, и тех «выгод», которые им принесет включение в группу. Взаимодействие не обязательно должно иметь постоянный или локализованный характер, чувство солидарности с формируемым сообществом может возникать из одинакового осмысления и понимания его участников ситуации, вокруг которой они объединились. Но, в том случае, когда взаимодействие основано на постоянстве и переносится в другие контексты (существует вне локально), образуется каркас сообщества, участники которого тесно вплетены в социальные отношения, характеризующиеся эмоциональной вовлеченностью в сообщество и «единомыслием». Перенос ситуации в публичный дискурс декларирует деятельность группы и придает проблеме, вокруг которой сплотились участники, статус общественной - с переходом в публичное пространство группа объединяется в «мы» и противопоставляет себя «всем другим», подкрепляя это внешними атрибутами (символикой проекта), что способствует выстраиванию групповой идентичности - сплочение на основании оппозиции некоторой социальной реальности способствует формированию общности. Деятельность проекта, которую осуществляет группа единомышленников, поддерживается и продолжается посредством мобилизации социального капитала ее участников, укореняясь в горизонтальных сетях, сообщество развивается и распространяется по сети, вовлекая в свои процессы все большее количество социальных акторов и тем самым «сея семена» сообществ.

Следует отметить, что исследуемый объект - московский социальный некоммерческий проект Handmade Charity - лишь один из элементов институциональной структуры третьего сектора. Результаты, полученные в ходе исследования, представляют собой ограниченный пласт знания о социальных некоммерческих проектах как социальном интегрирующем институте. Включение в исследование региональных и других представителей данного типа акторов третьего сектора позволило бы составить более полную картину изучаемой социальной реальности. В связи с чем перспективным представляется рассмотрение других представителей данной сферы, их природы, роли и месте в процессе социально-преобразующей деятельности. Результаты исследования, таким образом, могут служить основной для дальнейшего направления фокусов исследований процессов институализации социальных некоммерческих проектов и других представителей третьего сектора.

Библиографический список

Книги

1. Андерсон Б. Воображаемые сообщества, М.: Канон-Пресс, 2001.

2. Атаманчук Г. В. Теория государственного управления. М.: Юридическая литература, 1997.

3. Бауман З. Глобализация: последствия для человека и общества. Весь Мир, 2004.

4. Вебер М. История хозяйства. Город. - М.: Канон-Пресс-Ц, 2001.

5. Дугин А. Г. Социология воображения. Введение в структурную социологию //М.: Академический проект, 2010.

6. Дюркгейм Э. О разделении общественного труда / Пер. с фр. А.Б. Гофмана. - М.: Канон, 1996. С. 263.

7. Журавлев А. Л. Психология совместной деятельности, 2005.

8. Зелизер В. Социальное значение денег: деньги на булавки, чеки, пособия по бедности и другие денежные единицы. М.: Дом интеллектуальной книги, 2004.

9. Кляйненберг Э. Жизнь соло: Новая социальная реальность. М: Альпина Паблишер, 2014.

10. Люббе Г. В ногу со временем. Сокращенное пребывание в настоящем / Пер. с нем. под науч. ред. В. Куренного. М: ГУ-ВШЭ, 2016.

11. Мануйлов А.С. Конец денег. М: Издательские решения, 2016

12. Рифкин Д. Третья промышленная революция: как горизонтальные взаимодействия меняют энергетику, экономику и мир в целом. М: Альпина Паблишер, 2014.

13. Те?ннис Ф. Общность и общество. Основные понятия чистои? социологии. М.: Владимир Даль, 2002.

14. Barnes C. et al. Exploring disability: A sociological introduction. Cambridge: Polity Press, 1999. P. 182-210.

15. McRuer R. Crip theory: Cultural signs of queerness and disability: NYU Press, 2006. P.57.

16. Stebbins R. A. Serious leisure: A perspective for our time: Transaction Publishers, 2007. Т. 95.

17. Van Till J. Mapping the Third Sector. 1988.

Статьи

18. Абалмасова Н. Е., Паин Э. А. Модели конструирования территориальной идентичности//Высшая школа экономики. 2011. 439-456.

19. Аникаева Е.А. Основные подходы к определению денег // Социологические исследования. 2009. Т. 9. №. 1. С. 114.

20. Бодрийяр Ж. Символический обмен и смерть //М.: Добросвет. 2000. Т. 387.

21. Вахштайн В. Производство сообществ: событие, язык, коммуникация // 60 параллель. 2011. №. 2(41).

22. Гарифуллина Р. С. Общественные Молодежные Объединения Как Педагогическая Система И Форма Реализации Благотворительных Инициатив //Вестник Кемеровского Государственного Университета Культуры И Искусств. 2012. №. 19-1.

23. Гофман И. Анализ фреймов: эссе об организации повседневного опыта М.: Институт социологии РАН. - 2003. - Т. 752.

24. Гудков Л. Д. «Доверие» в России: смысл, функции, структура //Вестник общественного мнения: Данные. Анализ. Дискуссии. 2012. Т. 112. №. 2. С. 8-47.

25. Гудков Л., Дубин Б. Нужные знакомства: особенности социальной организации в условиях институциональных дефицитов //Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены. 2002. №. 3.

26. Гусев А. Н. Категория социальной дистанции в творчестве Г. Зиммеля //Социологические исследования. 2009. №. 4. С. 123-130.

27. Зарубина Н. Н. Влияние денег на социальное конструирование времени. Динамика нелинейности //Социологические исследования. 2007. №. 10. С. 51-61.

28. Зарубина Н. Н. Деньги в социальной коммуникации //Социологические исследования. - 2006. №. 6. С. 3-12.

29. Зарубина Н. Н. Трансформации рациональности в глобализирующемся мире: влияние денег //Социологические исследования. 2009. №. 4. С. 38-48.

30. Зиммель Г. Большие города и духовная жизнь Логос. 2002. Т. 2. №. 3-4.

31. Зиммель Г. Социология трапезы //Социология: теория, методы, маркетинг. 2010. №. 4. С. 187-192.

32. Зиммель Г. Философия денег/Теория общества. Сборник/Пер. с англ., вступ. статья, сост. и общая ред. АФ Филиппова //М.: КАНОН-пресс-Ц, Кучково поле. 1999.

33. Иллнер М. Оценка эффективности социальных мероприятий Социологические исследования. 1990. №. 1.

34. Инглхарт Р. Постмодерн: меняющиеся ценности и изменяющиеся общества //Полис. 1997. Т. 4. С. 6-32.

35. Корнеева И. Е., Скокова Ю. А. Доверие и готовность объединяться как факторы самоорганизации //Материалы всероссийской научной конференции «Человек в экономических и социальных отношениях». М. 2012. С. 235-238.

36. Коулман Д. Капитал социальный и человеческий //Общественные науки и современность. 2001. №. 3. С. 121-139.

37. Краснопольская И., Мерсиянова И. Гражданское общество как среда производства и распространения социальных инноваций //Форсайт. 2014. Т. 8. №. 4. С. 40-53.

38. Кузина О. Е., Чернышева М. В. Корпоративная благотворительность и ответственность: обоснование понятий //Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены. 2015. №. 4 (128). С. 154-165.

39. Мерсиянова И. В., Якобсон Л. И. Негосударственные некоммерческие организации: институциональная среда и эффективность деятельности // Гос. ун-т -- Высшая школа экономики. -- М.: Изд. дом ГУ ВШЭ, 2007.

40. Натхов Т. В. Образование и доверие в России. Эмпирический анализ Экономический журнал Высшей школы экономики. 2011. Т. 15. №. 3.

41. Олсон M. Логика коллективных действий: общественные блага и теория групп. - 1995.

42. Паин Э. А., Гудков Л. Д. В ожидании чуда: Российское общество после крымских событий. Беседа политолога Эмиля Паина и социолога Льва Гудкова // Политическая концептология: журнал метадисциплинарных исследований. 2015. № 1. С. 69-74.

43. Певная М. В. Социологический анализ нормативно-правового регулирования волонтерства в США и России //Известия Уральского федерального университета. Сер.1, Проблемы образования, науки и культуры. 2014.№ 2 (126). 2014.

44. Полищук Л., Меняшев Р. Экономическое значение социального капитала //Вопросы экономики. - 2011. №. 12. С. 46-65.

45. Радаев В. В. Понятие капитала, формы капиталов и их конвертация Экономическая социология. - 2002. Т. 3. №. 4. С. 20-32.

46. Тённис Ф. Общность и общество/Пер. с нем. АН Малинкина Социологический журнал. - 1998. - №. 3-4. С. С. 206-229.

47. Урри Д. Мобильности // Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены. 2012. №. 5 (111).

48. Фукуяма Ф. Доверие //Социальные добродетели и пути к процветанию. М.: Издательство АСТ: ЗАО НПП «Ермак». - 2004.

49. Шкаратан О. И. Общество как социальная система/Вступительное слово В.А Ядова //Социологический журнал. 2011. №. 4. С. С. 116-143.

50. Garfinkel H. A conception of and experiments with" trust" as a condition of concerted stable actions //The production of reality: Essays and readings on social interaction. 1963. С. 381-392.

51. McMillan D. W., Chavis D. M. Sense of community: A definition and theory // Journal of Community Psychology. 1986. Vol. 14. №. 1. P. 6--23.



Приложение 1

Гайд интервью

Блок 1. Досуговая деятельность.

Давайте начнем немного издалека, например, с того, как вы проводите свое свободное время. Расскажите, пожалуйста, о том, как вы любите его проводить? Чем любите заниматься?

А, что касается волонтерской/благотворительной деятельности принимаете ли вы участие или был ли у вас опыт участия в других подобных социальных проектах?

С какими трудностями и противоречиями вы сталкивались ранее или, возможно, сталкиваетесь и сейчас при реализации такого вида деятельности/участии в таких проектах?

А праздники HMC: какое место занимает Handmade Charity в вашей жизни с точки зрения времени, какое время им отводится? Могли бы вы отнести участие в праздниках HMC к вашему досуговому времяпрепровождению? Что это для вас: работа или досуг?

Другие благотворительные проекты, по вашему мнению, чем-то отличаются/схожи от/с HMC?

Вообще, оглядываясь назад, как бы вы охарактеризовали свое участие в проекте? Какую роль в вашей жизни играет проект?

Хорошо, а как бы в целом вы охарактеризовали роль таких проектов для себя лично и в целом для общества?

Блок 2. Биографический блок

Как вы стали участником проекта? Как узнали и почему заинтересовались? Расскажите, пожалуйста, вашу историю, связанную с Handmade Charity.

Блок 3. Отношения с участниками

А теперь давайте поговорим про участников проекта. Что это за люди: как бы вы описали/охарактеризовали этих людей? И расскажите, пожалуйста, про ваши с ними взаимоотношения?

Общаетесь ли/проводите ли время с кем-нибудь из них вне проекта?

А обращаетесь ли вы за помощью к знакомым из HMC? Было ли такое, что вам удавалось при помощи ребят решить какую-то свою проблему? Могли бы вы сказать, что доверяете им?

Вы могли бы назвать их своими друзьями? Коллегами?

Блок 4. Заключение

И в заключение нашего интервью, хочу показать вам несколько картинок и попросить выбрать ту, что больше всего нравится или близка, и попытаться объяснить, почему вы выбрали ее и в чем ее отличие от других?

И не могли бы вы назвать первую ассоциацию, которая приходит вам в голову при упоминании Handmade Charity.

Спасибо большое!



Приложение 2

Транскрипт интервью

Дата интервью 26.04.2016

Время интервью 50 минут

Имя респондента Наталья, волонтер Handmade Charity

Комментарий к интервью С Наташей мы заранее договорились о встрече, выбрали удобные день и время. Интервью проходило в будний день, вторник, в первой половине дня в кофейне Дабл Би на Пушкинской. Было малолюдно, тихо и спокойно- атмосфера, располагающая к беседе. Наташа была в хорошем настроении и открыта для беседы. Прежде чем приступить к интервью, мы пообщались на отстранённые темы, Наташа поинтересовалась, чем я занимаюсь и попросила подробней рассказать про дипломную работу. Далее мы приступили к интервью: беседа получилась насыщенной, а ответы Наташи информативными и объемными. Никаких барьеров во время интервью и ответов на сензитивные темы не возникло: ранее мы встречались и общались с Наташей на мероприятиях Handmade Charity, поэтому интервью прошло легко и непринужденно, Наташе понравилась тема и она открыто делилась своим опытом благотворительной деятельности, рассказала про свои личные впечатления, мотивацию и проблемы, про отношения с другими участниками Handmade Charity и так далее. После официального окончания интервью мы еще минут десять обащлись, Наташа пожелала удачи в написании дипломной работы и предложила встретиться еще раз и пообщаться уже после защиты диплома.

Транскрипт

И. Привет, Наташ! Давай начнём с интерактива, раз уж ты увидела картинки. Это различные формы социальных, благотворительных проектов, которые существуют в Москве. Я попрошу тебя выбрать наиболее близкие тебе и попытаться объяснить, почему ты их выбрала. Можешь рассматривать, трогать, читать, если что-то ты не знаешь, спрашивай, я расскажу.

Р. Я начну с этого, потому что я участвовала в этом забеге. Вот мне нравится идея, нравится, что своей активностью ты можешь улучшать себя, при этом помогать другим.

И. А какие ощущения ты испытывала, когда бежала? Потому что рядом с тобой были люди- инвалиды.

Р. У меня вдвойне была какая-то гордость. И плюс меня это стимулировало, потому что я видела, как люди выкладывались, как люди без ног, на протезах бегут, показывают результаты. Я тоже себе: "Соберись, тряпка, давай беги, ты сможешь". Мне очень нравится, что, во-первых, они не изолированы, это можно делать вместе, и атмосфера была очень волшебная. И я понимаю, что для благотворительности важен не только материальный фактор, то есть помочь деньгами, улучшить здоровье, но и социальный: общение, развитие. Здесь это есть, и я восхищаюсь силой воли этих людей. И это, с точки зрения моего развития, мне помогает, и плюс такой формат активной благотворительности мне очень нравится. В том году я работала в компании, и они корпоративно оплачивали участие, и все желающие могли пробежать.

И. Можно я спрошу, ты сказала про материальную основу благотворительности и нематериальную помощь при реальном взаимодействии. Можешь подробней раскрыть смысл твоего выражения, и как ты относишься к каждому варианту, какой предпочтительнее для тебя?

Р. Не очень поняла вопрос, ты имеешь в виду что... Какая форма вообще или как?

И. В чем плюсы и минусы таких форматов ты видишь, такого и такого, материальной помощи и реального взаимодействия?

Р. Эти две вещи не исключают друг друга, то есть может быть и такой формат, и другой. Я, честно, благотворительностью ну так, плюс минус занимаюсь. Давно, когда я ещё в Киеве жила, мы ездили в детский дом и там тоже с детьми устраивали разные праздники.

И. Это было в университете?

Р. Нет, это я уже работала, переехала в Киев, и одна моя знакомая курирует детский дом, она актриса, телеведущая кулинарного шоу, она у них оборудовала кухню, чтобы дети… есть такая проблема в интернатах: девочки не умеют готовить, мальчики не умеют готовить, и там оборудовали кухню, то есть они сами могут там что-нибудь себе приготовить, сделать.

И. Идея очень крутая, получается, они выходят, им нужно жить, а у них нет навыков для жизни.

Р. Да, их всю жизнь кормили, одевали, выгуливали, ну ладно, в школе они учились, а все равно, каких-то таких житейских навыков у них нет, поэтому там было очень классно, что была такая кухня, они там могли учиться, плюс другие знакомые организовали фотостудию, просто отдали туда старое оборудование, и ребята могли там уже какие-то навыки получить, даже профессией овладеть.

И. Классный проект, когда ты делишься своими знаниями.

Р. Да, то есть, ты не просто деньгами помогаешь, а ты помогаешь им узнать какое-то знание. У меня друг тоже проводил лекции по искусству, по дизайну, устраивал с ними фотоохоту. Многие реально очень классные работы показывали и восхищались: «Ух ты, это я сделал?». Они не ожидают, что они могут, способны на такое, и реально получают навык. Дальше, после такого, у них появляется стимул этим заниматься, не просто как-то аморфно существовать без цели, вот там все реально были настроены.

И. А ты там волонтером была, да? Помогала, участвовала?

Р. Ну… это просто мои друзья. Вместе ездили, участвовала, и поэтому я понимаю что, одно другое не исключает, но, с другой стороны, все равно такая тема очень личная, не каждому по силам эмоционально с этим соприкасаться. У меня есть друзья, которые могут жертвовать деньги, но не готовы приходить, ездить, потому что, правда, морально тяжело. Есть фонд "Старость в радость", там с престарелыми, я там только деньгами помогаю, перевожу периодически деньги, открытки отправляю. Был год подарков, мы там помогали перевозить. Я понимаю, что в дом престарелых я пока не решусь ехать, потому что, ну я вообще как-то тяжело там это всё переношу, и как бы в таком состоянии я вряд ли кого-нибудь порадую, потому что я очень эмоциональный человек. Тут я понимаю, что мне проще как-то больше сделать удалённо. Хоть как-то что-то сделать. С детьми тоже, на самом деле, все очень так, потому что в Киеве они были уже взрослые, такие школьники, и они в целом не особенные, у кого-то сложная семья, у кого-то нет родителей, но они в принципе здоровые. Здесь абсолютно случайно я просто познакомилась с Аней и как-то очень спонтанно решилось по поводу фестиваля. Мы шли по улице, и я была с другом, а друг знает Аню, он увидел Аню, они разговорились. Мы так и познакомились, пообщались. Он потом рассказал о проекте, скинул ссылку, я заинтересовалась, потому что давно искала такой проект, где можно было волонтёрить, что-то делать; все равно по выходным получается вмещать. И когда я пришла на праздник, но все равно у меня есть какой-то такой страх перед детьми: не знаешь, как себя вести. И первый раз я реально стояла в сторонке, просто наблюдала, мне было страшно, непонятно, что делать.

И. А что было страшно?

Р. Во-первых, я осознала что у меня есть страх такой перед детьми. Случилась какая-то личная проработка моих собственных страхов, плюс - было не очень понятно, как правильно с ними взаимодействовать, дети по-разному себя проявляют: у кого-то есть агрессия, кто-то там просто закрывается, кто-то наоборот слишком эмоциональный, это тоже не понимаешь, как себя вести. Поэтому первое время я как-то присматривалась, но потом, видимо, инстинкты взяли верх и все само собой как-то стало получаться, то есть я поняла что нечего бояться и дети наоборот сами помогают, сами идут на контакт, и волонтеры. Поэтому оба варианта возможны, тут вопрос как бы, мне кажется, важно понимать, что не только деньги помогают и работают, не у всех тем более есть возможность жертвовать деньги и установка, что: «Мне нечем помочь, поэтому я помогать не буду». Мне кажется, каждый по силам может это делать, начиная от одежды и заканчивая...

И. Да, Возможностей по идее много.

Р. Да, их можно найти, сейчас очень много проектов в разной форме, привлекающие помощь. (разглядывая карточки) С нашего праздника, нет?

И. Ну, это похожий формат на наш праздник, да. Я решила добавить его, на нём можно не акцентировать тогда внимание, если это точно твоё.

Р. Так, ещё надо что-то выбрать?

И. Только если тебе что-то нравится, необязательно что-то выбирать специально. Если может что-то приглянется, если нет, то нет.

Р. Ну вот это мне вообще точно не нравится (про акцию Макдоналдс).

И. А почему?

Р. Ну потому что, я, как маркетолог, понимаю, что это всё такая псевдо... Ну не фикция, наверняка, они может быть перечисляют эти деньги, ну для меня это какая-то неискренняя благотворительность и все так делают. Такой маркетинговый ход хороший: «купи упаковку, один рубль пойдёт детям». Если это так, то это классно, но мне кажется, вот, например «Вклад» они... Их никто не знает, они не очень афишируют, есть паста «Dream» такая ягодная прикольная пласта, и все продажи этой пасты идут на благотворительность, но они это не афишируют.

И. О, я даже не знала, теперь буду покупать!

Р. И в месяц, в зависимости от продаж, 3-5 миллионов рублей. Это большая сумма, и помимо того, что компания ещё где-то старается… У них там принцип десятины, то есть порядка 10% от дохода отдавать на благотворительность. Там и детские дома, плюс работа с детьми, есть знаешь, заячья губа, связанная с улыбкой, потому что связанно с миссией компании, плюс храмы восстанавливают, вот так. Никто не знает, что продажи этой пасты... По сути они покупают доброе дело. Для меня это настоящая благотворительность. Не пушишь продажи вот этим вот ходом, поэтому вот это, мне кажется, немножко сомнительно.

И. Поняла.

Р. Поэтому там, где нужно что-то купить, чтобы кому-то помочь, мне проще сэкономить 1000 рублей и отдать самой: или перевести или отдать.

И. Это формат, когда просят перевести деньги в Facebook на лечение кого-то.

Р. Ну тут такая спорная ситуация, потому что... Ну, вот также на улице: у меня недавно была ситуация: женщина подбежала, прям забежала в кафе, начала плакать, говорить, что у неё нет денег на билет. Она нормально выглядит, ну видно, что не бомж, что приехала в Москву, думала, что будет работа, а работы не нашлось, прям так плачет искренне. Такая история. И как бы не знаешь, это все просто такие манипуляции, чтобы денег выманить, или на самом деле человек в беде. Было много разводов, непонятно, это реально или нет. Я знаю? Есть фонды, которые по-настоящему работают с больными детками, взрослыми. Я вот на пост ни разу не реагировала.

И. Ага, поняла.

Р. Вот, Была история у нас в компании, когда у коллеги подруга или родственники заболели, была рассылка по компании, вот, хотя я и не знал этого человека, но понимаю, что раз уж человек, коллега просит, значит как бы наверняка.

И. Да, когда это опосредованно личными связями, когда через кого-то можно лично узнать.

Р. Да, да. То есть не лично, тогда просто отдавала деньги, компания тоже скидывалась. А вот так просто в никуда, правда очень много страхов, что это...

И. Уйдёт не туда, куда нужно.

Р. Ну да, на самом деле. Ну это да, мне нравится, то есть эта активность с детьми (мастер-класс с детьми).

И. А здесь ярмарка добра, где ты как раз-таки покупаешь изделия, сделанные детьми, какие-то фотографии тоже, возможно.

Р. Ну это тоже, да, прикольно. У нас тоже был такой опыт. Есть центр развития детей или как-то так называется. Они тоже работают с особенными детьми в Москве. Отчасти они зарабатывают тем, что поделки на разных ярмарках, маркетах продают. Они прямо перед пасхой к нам в офис приезжали, столы расставляли. Там каждый мог что-то купить. Это хорошо, что дети реализуются, что-то делают и могут получить какое-то вознаграждение, поэтому мне нравится, я периодически на маркетах, если вижу что-то такое, покупаю.

И. А это театр, где играют глухонемые дети, тоже синдромом Дауна. Ты просто идёшь на спектакль, я ни разу сама не пробовала, но такой вот есть формат в Москве.

Р. Да, я слышала. Я очень хочу пойти, есть синдромом Дауна какой-то театр.

И. И наш мальчик, по-моему, Никита, там даже играет.

Р. Да-да-да. Аня рассказывала, я очень хотела пойти, но там не было, когда я проверяла афишу. Я не ходила, но мне очень идея нравится, я бы сходила туда.

И. А чем нравится?

Р. Ну вот опять про социальную реализацию ребят, ну понятно, что если с детьми занимаются, на детей жертвуют деньги, вкладываются, то со взрослыми, мне кажется, совсем грустная история. Они сидят в четырёх стенах. У меня у сестры у подруги сестра с синдромом Дауна взрослая. Она просто сидит дома, смотрит сериалы и всё. Когда она была ещё маленькая, подростком, она ходила в центр, там занимались развитием , играми, а так она дома и всё, никакого вообще развития.

И. А ты не знаешь, она проявляет желание поучаствовать, сходить куда-нибудь, или ты не знаешь таких подробностей?

Р. Слушай, мы давно уже просто не общались. Я не знаю таких подробностей. Мне кажется…

И. Просто есть, знаешь, такое, что человек для себя сам выбирает такой образ жизни и ему, в принципе, не нужна помощь, он не хочет, а есть люди которые хотят, возможно, но у них нет возможности.

Р. Ну если она выросла, вообще, в целом таким домашним человеком, то у неё нет, наверное, другой модели поведения. Но она как бы особо и не знает, что можно по-другому. Живёт как живёт. Ну в любом случае, говорить о полноценном развитие сложно, потому что все равно это общение, это контакт с людьми.

И. В любом случае развивает, я согласна с тобой.

Р. Мне понравился проект, который недавно делал Педигри и «upside down»!

И. С собаками! Мне тоже понравилось, я видела официальную рекламу, где они поработали сколько-то дней. Было очень здорово!

Р. Это такой долгий был проект, то есть они реально готовили ребят, то есть не из серии: «привезли, сняли ролик, декорации убрали и все». Почти год длился этот проект. Сначала они вообще исследовали можно ли всё-таки доверять или нет, ну чтобы если там животные, чтоб чего не сделали. То есть их прям учили, у них был инструктаж, постепенно знакомились с собаками.

И. Очень здорово. Как профессия, как в твоем проекте про фотоаппараты, про фотографию про кулинарию.

Р. Ну правда, есть же много таких сфер, где... Как тот ролик, где там с девочкой с синдромом Дауна в супермаркете, который облетел весь мир. У нас сложно представить такое в магазине. А почему нет, есть же правда, там же разная степень заболевания. Ну и просто особенности. И есть люди, которые просто так выглядят, на самом деле они очень сообразительные. Даже по нашим праздникам посмотреть, есть ребята, которые очень самостоятельные.

И. Родители занимаются развитием и детки сами как-то по себе вырастают. В любом случае, если ты занимаешься. Я недавно видела программу про Хакамаду, у неё дочь с синдромом, но она так грамотно говорит, у неё очень связанные конструкций, она такая приятная, играет в театре, мечтает о принце. Пусть все это очень наивно по-детски, хотя она взрослая, но все равно, это абсолютно адекватный разумный человек, который абсолютно открыт к общению и готов к нему.

Р. Вот это очень важно, поэтому нужно давать такие возможности, потому что все ребята по-своему талантливы, если есть такие формы развития, общения, то я только за. А это что?

И. А это сбор памперсов. Уже не материальная помощь, а ты покупаешь памперсы, приносишь.

Р. Ну классно, да. Тоже самое я делала вот для бабушек и дедушек. Они периодически это практикуют, то есть там есть адрес, куда можно привести в любое время что-то. Но это здорово.

И. Это вот на Новый год вы делали?

Р. Ну и на Новый год, но они в принципе там постоянно что-то собирают, в дома престарелых планируют поездки. Ну реально, я просто посмотрела фотки, даже не ездив туда, правда так грустно становится когда там тратят 200.000.000 на украшение Москвы и при этом... Была петиция полгода назад, подписывали, что Министерство здравоохранения или ещё какое-то хотело сократить... Есть нормативы: на одного больного человека взрослого приходится три памперса в день, ну или там в неделю что-то такое, одна коляска на 10 лет, то есть такие нормативы. И они хотели их порезать из серии: один памперс сделать, коляску на 30 лет использовать. То есть они реально в таких обветшалых там условиях: фактически там без памперсов, лишены спонсоров. Вот и была петиция... Ну это правда, мне кажется, прям мерзкая какая-то история. Там подписывали ребята, потому что и так говорят, что старики стараются экономить, держать в себе. Это вредно для здоровья по нарастающей. В итоге по сути замедленное убийство людей. И меня, конечно, это трогает...Какая-то социальная несправедливость, правда. Зачем менять бордюры, которые хороши в Москве, если можно отремонтировать дом престарелых? Почему люди свои деньги, платя налоги, должны, популизм, конечно, но все равно скидываться, ехать. Потому что реально фотки: в таких условиях даже не то что жить нельзя... Там обрушенные стены, плесень, грибок.

И. Я тоже видела фотографию достаточно страшную: бабушка какая-то в больнице, железная койка, обветшалые стены, потолок тоже весь обшарпанный. Достаточно жутко. От фотографий веет таким холодом, не то что даже ментальным, а таким реальным холодом.

Р. Да, и поэтому это всё, конечно, очень грустно, если есть такая возможность, что-то привезти на склад. Очень много там именно продукции, то есть не только деньги, но ещё и продукция. Там передают на разные праздники, благотворительность.

И. А у вас есть отдел, да, который этим занимается или какая-то инициатива от сотрудников исходит.

Р. Ну есть отдел, есть как бы юридический благотворительный фонд «Мэддокс», по-моему называется, и есть просто сотрудник один. Она курирует все эти расходы, с разными фондами общается.

И. С интерактивом все. Спасибо большое, было очень интересно. Ой, а это просто какой-то перевод денег в "Банке Москвы".

Р. Лучше бы банк Москвы сам помог.

И. Да, лучше бы сам помог, согласна. Мне кажется у них есть, чем помочь. Перейдём к другой теме немножко. Попрошу рассказать тебя о своём досуге: как ты любишь проводить время, чем заниматься и почему?

Р. На сам деле, очень по-разному, всё зависит от сезона. Зимой я превращаюсь в домоседа. Ну вообще мне приносит удовольствие... по душе встреча с близкими мне людьми с друзьями, какая-то культурная активность. Я люблю очень театры современные, концерты, как-то так. Плюс стараюсь заниматься собой: йогой, побегать можно.

И. А почему, расскажи, пожалуйста. Почему ты ходишь в театр, для чего ты, например, занимаешься спортом?

Р. Ну для меня это все какие-то новые впечатления, новые эмоции. Как есть разные формы: там пищи, еда, вода. И это такой источник вдохновения... для меня новое впечатление, то есть через общение, увидев что-то новое, что меня зацепило, я как раз-таки получаю эти новые впечатления, да.

И. Ты делаешь это вместе с друзьями или одна?

Р. По-разному, я могу одна в театр пойти иногда хочется абсолютно спокойно. В кино я даже люблю ходить одна. Поэтому по-разному.

И. А вот можешь ещё раз рассказать про свою такую волонтерскую деятельность, ты начала про Киев рассказывать, немножко уже рассказала, просто очень интересно, почему ты захотела этим заниматься?

Р. Мне всегда была интересна эта тема, но меня немножко останавливало такое столкновение с реальностью: насколько я смогу это пережить. И так получилось что... Ну то есть не жесть случалась: не вывезли меня в детский дом, где детей связывают, или они там лежат и там с ними ничего не происходит. То есть такое постепенное погружение получилось. Потому что эмоционально, как я уже сказала, мне было непросто и поскольку там вот такой уже классный детский дом, было легко.

И. Классный - в смысле эстетичный?

Р. Да, в хорошем состоянии. Вот как на наших праздниках, ты приходишь всегда какой-то праздник…

И. Ты, получается, думаешь об этом празднике в другой категории. Для тебя это какой-то досуг, наверно, проводишь свое время, да или…

Р. Но это в том числе и досуг. Я вообще считаю, что нужно быть честными и понимать, что благотворительность носит эгоистичный характер, как правило. В этом ничего нет постыдного ты там не «ой, какой классный»: делаешь что-то хорошее для кого-то, в тоже время делаешь что-то для себя: прорабатываешь свои страхи, как это было у меня с детьми, ты знакомишься с новыми людьми, получаешь новые впечатления; отрицательные или положительные - это все равно тоже опыт. Поэтому эффект обратный тоже есть, поэтому это такая взаимная помощь и взаимный эффект. Ну и в итоге в Киеве я поехала в этот детский дом, мы ездили периодически по выходным.

И. Это было свободное от работы время, правильно?

Р. Да-да. По выходным дням. Потом переехала в Москву, записывалась в разные волонтерские проекты из серии: есть детки в больницах, можно ходить и их проведывать. Я пообщалась с организацией, в целом так почитала, там нужно понимать: там правда большая ответственность, потому что нельзя раз это сделать, второй раз не сделать. Ребёнок тебя будет ждать уже, ты должен регулярно это делать. Дети могут умирать, потому что они в таком тяжелом состоянии, и я взвесила силу своего желания, свои возможности. Эмоционально я подумала, что как-то страшновато в это всё втягиваться и я выбрала просто другой формат, который эмоционально мне спокойнее. Спокойнее, скажем так.

И. Наташ, а, может быть, ты сталкивалась с противоречиями и проблемами, барьерами в этой деятельности волонтерской, благотворительности? Существуют ли какие-то проблемы? Легко ли помогать вообще?

Р. В целом легко, просто главное желание. Вопрос, мне кажется, такого честного намерения. Человек действительно хочет помогать, он возможность найдёт: он поможет бабушке по лестничной клетке, соседке, во дворе что-то сделает, очередь уступит. Тут начинается все с своей жизни, с себя, как ты себя ведёшь.

И. Просто я, однажды, столкнулась с таким, знаешь, что очень многие люди, которым ты помогаешь, относятся к твоей помощи потребительски, считают, что ты кому-то должен. Для меня это была неожиданно.

Р. Ну поскольку я вот так как-то…Я о таком слышала, такое есть...