Необходимо различать понятия этнической идентичности и этничности.

2.1 Этническая идентичность в межэтнических семьях

Этнологи не могут прийти к одному мнению в определении таких понятий как этнос и этничность. По этой причине выделяется ряд самых известных теорий и концепций. Советская этнографическая школа долгое время работала в русле примордиализма. Этот подход предполагает, что этническая принадлежность - это объективная данность, которая имеет свою основу в природе или в обществе, в связи с этим этничность невозможно создать искусственно или навязать.

Сторонники эволюционно-исторического направления анализируют этносы как социальные сообщества, возникшие вследствие исторического процесса.

Дуалистическую концепцию этноса сформировали сотрудники Института этнографии АН СССР (Институт этнологии и антропологии РАН) под руководством Ю.В. Бромлея. Эта теория подразумевает существование этносов в 2-х смыслах. В узком - этнос получил название "этникос" и понимался как "исторически сложившаяся на территории устойчивая межпоколенная совокупность людей, обладающих не только общими чертами, но и относительно стабильными особенностями культуры (включая язык) и психики, а также сознанием своего единства и отличия от всех других подобных образований (самосознанием), фиксируемом в самоназвании (этнониме)" [79, с.57-58]. В широком смысле был назван "этносоциальным организмом (ЭСО)" и понимался как этнос, существующий в пределах государства: "ЭСО - та часть соответствующего этникоса, которая размещена на компактной территории внутри одного политического (потестарного) образования и представляет, таким образом, определённую социально-экономическую целостность" [79, с.49].

Это направление предполагает существование этничности благодаря биологической сущности человека. Этническая принадлежность в таком случае изначально свойственна людям - примордиальна.

П. ван ден Берге переносил на человеческое поведение некоторые положения этологии и зоопсихологии. В качестве предположений выдвигал гипотезы о том, что многие явления общественной жизни обусловлены биологической стороной человеческой природы. Существование этнических общностей П. ван ден Берге объясняет генетической предрасположенностью человека к родственному отбору (непотизму) [80].

Л.Н. Гумилёвым разработана оригинальная пассионарная теория этногенеза. В ней этнос - это естественно сложившийся на основе оригинального стереотипа поведения коллектив людей, существующий как системная целостность (структура), противопоставляющая себя всем другим коллективам, исходя из ощущения комплиментарности и формирующая общую для всех своих представителей этническую традицию. Этнос является важнейшим из видов этнических систем, может входить в состав суперэтносов, и состоять из субэтносов, конвиксий и консорций. Уникальное сочетание ландшафтов, в котором образовался этнос, называется его месторазвитием [76, с.105].

Согласно теории конструктивизма этнос - это искусственное образование, результат целенаправленной деятельности самих людей. В данном случае этничность и этнос не некая данность, а результат созидания. Черты, отличающие представителей одного этноса от другого, называются этническими маркерами и создаются на различной базе, в зависимости от того как более результативно отделить один этнос от другого. Этническими маркерами могут быть, к примеру, физический облик, религия, язык.

В.А. Тишков даёт следующее определение: "Народ" в смысле этнической общности - группа людей, члены которой имеют одно или несколько общих названий и общие элементы культуры, обладают мифом (версией) об общем происхождении и тем самым обладают как бы общей исторической памятью, могут ассоциировать себя с особой географической территорией, а также демонстрировать чувство групповой солидарности [81, с.231].

Инструментализм анализирует этничность, как инструмент, с помощью которого люди достигают каких-либо целей. Он отличается от примордиализма и конструктивизма тем, что не нацелен на поиск определения этноса и этничности. Активность этнических групп рассматривается здесь, как целенаправленная деятельность этнических элит в борьбе за власть и привилегии. В повседневной жизни этничность латентна, однако в случае необходимости она быстро мобилизуется.

Большая роль в социально-гуманитарных науках отводится "идентичности", но многочисленные проблемы, затрагивающие структуру и виды идентичности и сейчас не имеют ответов, даже невзирая на огромное число существующих теоретических подходов и эмпирических исследований.

Обсуждаемым является и вопрос соотношения личностной и социальной идентичности. Так, Г.Я. Миненков подмечает, что в литературе нередко можно встретить трактовку "социальная идентичность" как противоположность понятию "индивидуальная идентичность", тогда как идентичность изначально социальный феномен и "несоциальной" идентичности не бывает" [82]. В структуре идентичности, как правило, выделяют два ключевых аспекта идентичности. Один из них личностный или персональный, другой социальный.

Формирование представлений о соотношении личностной и социальной идентичности происходит в рамках двух подходов: социологического и психологического. В социологическом подходе внимание исследователей концентрируется на следующих моментах:". соотнесение личности с группой, представления о группе, социальные механизмы самоопределения индивидов в многообразных группах" [83, с.336].

Психологический подход свидетельствует об идентичность как об итоге индивидуальной психологической работы, включении в конкретные социальные структуры. Согласно текстам В.А. Ядова, психология "концентрирует интерес в сфере исследования психических механизмов самого процесса идентификации и "точкой отсчета" обозначает самого индивида, то есть изучает его самоидентификацию" [84].

З. Фрейд и Э. Эриксон в рамках психоаналитического направления отмечают разделение понятий идентичности индивида и идентичности группы. У. Дойс свидетельствует о том, что личностная идентичность способна изучаться в качестве социальной репрезентации, равно как организующий принцип индивидуальной позиции в системе отношений групп и индивидов. Г. Брейкуэлл полагает, что личностная и социальная идентичности не являются различными аспектами единой идентичности. Это различные этапы в ходе ее формирования.

В социологическом подходе анализ совершается в первую очередь на уровне социальных структур. Он признает, что индивид как социальное существо имеет набор коллективных принадлежностей, при этом личностный аспект тут считается второстепенным, относительно социального.

Так, М. Мид представил непрерывность внутреннего состояния индивида, обусловленного органичной связью с социальным миром [85, с.50].Ю. Хабермас вводит понятие "Я-идентичность" с целью разъяснения личностной совокупности и социальной идентичности. Личностная и социальная сферы пребывают в процессе непреррывного взаимодействия. Идентичность структурируется следующим образом: горизонтальное измерение это социальная идентичность, подразумевающая возможность осуществлять разные требования в ролевых системах; вертикальное измерение это личностная идентичность, предполагающая связность истории жизни. Оба измерения весьма тесно связаны и неразделимы. Непосредственно в них и реализуется "балансирующая Я-идентичность".

По мнению П. Бергера и Т. Лукмана: "Идентичность представляет собой феномен, который возникает из диалектической взаимосвязи индивида и общества" [86, с.281].

В концепции Э. Гидденса идентичность связывается социальной структурой. Она демонстрирует, что социальные институты формируют личностную идентичность индивидов, обеспечивают относительно устойчивый социальный порядок.

В рамках социологического подхода можно говорить о наличии диалектической связи индивидуальной и социальной идентичности, так как в сознании любого индивида социальный уровень идентичности взаимодействует с индивидуальной идентичностью.

Отечественные и зарубежные социально-гуманитарные идеи сформировали некоторые традиции исследования идентичности как психологического и социального феномена. Таким образом, можно рассуждать о существовании идентичности личностной и социальной. Личностная идентичность определенная комбинация данных, сообщающая человеку свойство уникальности. Социальная идентичность результат идентификации личности с социальной средой. Оба уровня динамически взаимодействуют.

Этническая идентичность считается составляющей социальной идентичности личности. Ее роль понимание индивидумом собственной принадлежности к определенной этнической общности. В.А. Ядов разделяет понятия идентичности как определенного состояния и идентификации, как процесса, который ведет к данному состоянию. Социальная идентификация является обозначением "групповых идентификаций личности, а именно самоопределения индивидов в социально-групповом пространстве относительно многообразных общностей как "своих" и "не своих". "Классифицируя объекты социальной идентификации, "многообразные минимальные группы", В.А. Ядов выделяет микро - и макросоциальные уровни "группы непосредственного, контактного общения" и "символические сообщества (как "мое поколение" или политические единомышленники)"; "примордиальные (архаичные, традиционные) сообщества", "этнонациональные сообщества" и "современные сообщества", "общности той же политической ориентации или разделяющие аналогичные взгляды и ценности", "граждане данного государства или сообщества государств" [84].

Следует различать понятия этнической идентичности и этничности. Этничность это социологическая категория, относящаяся к определению этнической принадлежности по ряду объективных признаков, например, этнической принадлежности родителей, месту рождения, культуре, языку. Нужно понимать, что в действительности этническая идентичность различна с официальной этничностью. Этническая идентичность не совпадает с причислением себя к этнической общности, проявляющейся в самоназвании и во многом зависит от социальной ситуации.

В.А. Ядов сообщает о том, что". самоидентификация человеческих индивидов является во всех ее проявлениях социальной, то есть определяется свойствами культуры" [87].

Человек способен пользоваться переключением этнических кодов, которое не затрагивает его подлинной идентичности. П. Вайль и А. Генис подмечали, что в СССР, характеризовавшейся государственным и бытовым антисемитизмом, евреям постоянно приходилось выбирать "где, когда и с кем быть евреем" [88, с.298]. "В обыденной жизни это означало сменить ветхозаветное имя Авраам на Аркадий, записаться в паспорте украинцем, говорить без акцента, но вспоминать о своей национальности каждый раз, когда надо сдавать экзамен преподавателю-еврею, покупать дефицитный товар у директора-еврея и танцевать фрейлахс на еврейской свадьбе" [88, с.299].

Этническая идентичность результат когнитивно-эмоционального процесса осознания себя представителем этноса, определенная степень отождествления себя с ним и обособления от других этносов. Сущность данного определения отражает понятие, которое предложил русский философов и этнопсихолог Г.Г. Шпетом, анализирующий этническую идентичность в качестве переживания своего тождества с одной этнической общностью и отделения от других. Сейчас все большее внимание исследователей привлекает следующая идея. Этническая идентичность включает в себя не только осознаваемый, но и более глубокий неосознаваемый слой.

Американский этнолог Ж. Девос разбирает этническую идентичность как форму идентичности, выраженную в культурной традиции и обращенную в прошлое в отличие от других форм, направленных на настоящее или перспективу. Можно выразить согласие с Г.У. Солдатовой, заявляющей что еще одной характерной чертой этнической идентичности считается мифологичность, потому что "ее главная опора идея или миф о единых культуре, происхождении, истории" [89, с.48].

В структуре этнической идентичности зачастую выделяют два ключевых компонента когнитивный (знания, представления об особенностях собственной группы и осознание себя ее членом осуществляется на базе этнодифференцирующих признаков) и аффективный (оценкой качеств собственной группы считается подход к членству в ней, важность членства). В некоторых случаях подчеркивают также поведенческий компонент, изучая его как реальный механизм не только осознания, но и проявления себя членом определенного этноса, вовлеченность в его социальную жизнь, "построение системы отношений и действий в различных этноконтактных ситуациях" [90, с.296].

Маркером этноидентичности как правило выступают язык, конфессиональная принадлежность, поддержание культурных традиций. Так как результаты эмпирических исследований зачастую доказывают, что представления о себе, как о членах этнической группы, и применение стандартных для этой группы моделей зачастую разные, то есть независимы в двух измерениях, на примере отдельных лиц могут изучаться взаимосвязи между их мнением о себе и поведением, то есть взаимосвязь между этнической самоидентификацией и этнической вовлеченностью. Известны случаи, когда связь между идентичностью и предпочтением некоторых видов этнической практики оказалась. То есть индивид может идентифицироваться с этнической общностью, но не иметь никакого желания сохранять этнический язык или обычаи [91].

Нужно различать установки на этническую культуру, представляющие собой своеобразные этнические прототипы или примеры, достойные подражания, и реальную в нее вовлеченность.

Первой формой этнической идентичности, появившейся у охотников и собирателей предэтнических общин, историки первобытного общества считают "сознание родства по крови и по браку" [92, с.466]. Данные два типа родства в ту эпоху не отличались, фактическое родство не обособлялось и изолировалось от фиктивного, известны были традиции усыновления не только детей, но и взрослых. Преобладали представления о горизонтальном родстве. Этническая идентичность была диффузной, этнические самоназвания не имели большого значения и могли периодически изменяться.

С переходом к оседлости и производящему хозяйству, возникновением собственности, общины начали сильнее различаться по образу жизни и уровню социально-экономического развития, что привело к их обособлению. Во время межгруппового сопоставления у отдельных племен проявлялась более четкая этническая идентичность. На смену представлений о горизонтальном родстве пришла вторая форма идентичности - осознание общности происхождения, а именно формировалась идея вертикального родства.

Укрупнение общностей, формирование взаимосвязей среди них приводят к возникновению новых этнодифференцирующих признаков. К примеру, распределение этносов на "мы" "они".

Тесная взаимосвязь этнической идентичности с чувством родины свойственна для титульных этносов независимых государств, возникших на руинах советской империи. Данные народы, как и титульные народы республик, анализируют место проживания как консолидирующий фактор и связывают становление государственной целостности с родной землей.

К XVIII столетию сформировалась этнолингвистическая и культурная целостность многих европейских общностей, по той причине, что в Новое время важными консолидирующими признаками начали считаться родной язык и культура. В настоящее время зачастую совершается фактическое отождествление языка и народа: так, поданным этносоциологических исследований в 70-80-е гг. нашего века свыше 70% эстонцев, грузин, узбеков, молдаван определяли свою этническую идентичность по языку [1, с.112].

Этническая идентичность это не только осознание своей тождественности с этнической общностью. Это и ее анализ, важность членства в ней, разделяемые этнические чувства, то есть ее аффективный компонент. Как абсолютно объективно замечает Г.У. Солдатова, "достоинство, гордость, обиды, страхи являются важнейшими критериями межэтнического сравнения. Эти чувства опираются на глубокие эмоциональные связи с этнической общностью и моральные обязательства по отношению к ней, формирующиеся в процессе социализации индивида" [89, с.49].

Изучение идентичности демонстрирует её непростую натуру. Выделяют семь наиболее известных позиций, по которым совершается самоотождествления индивида:

положение в аскриптивных группах (половозрастных, семейных, расовой);

принадлежность к различным формам культурных групп (цивилизационной, этнокультурной, конфессиональной);

принадлежность к государственному образованию (нация);

территориально-региональная принадлежность (поселенческие общности разного уровня село, город, федеральная единица регион страны)

профессионально-экономическая группа;

политико-мировоззренческая принадлежность (партия, группа интересов, идеологическое течение);

круг социального общения (приятельская компания, друзья, коллеги и пр.) [93, с.10-11].

Операциональными подходами для задач настоящего исследования явились социологическая схема формирования идентичности индивида, описанная З. Бауманом, и типология идентичности, предложенная М.Н. Губогло.

С точки зрения З. Баумана, на основе эмпатийной близости и насыщенности контактов создаются первичные группы, которые гарантируют психологическую защищенность и удобство, воспринимаются как изначально и объективно установленные (примордиальные). К данным группам относятся семью, близкий круг общения. В свою очередь, отдаленность людей и редкость (или отсутствие) контактов дает основание для определения других типов групп "Они" и "Чужие". Не контактные и большие по численности группы представляют собой воображаемые сообщества, вторичные группы. К ним причисляются такие группы, как класс, поколение, этническая общность, гражданственность [94, с.127].

М.Н. Губогло представляет 4 типа идентичности:

примордиально-инструментальную (гендерная, семейная);

этнокультурную (этническую и религиозную);

социально-конструктивистскую (профессиональную, социальную, собственническую);

территориально-гражданственную (региональную и гражданственную) [95].

В качестве концептуальных рамок исследования идентичности населения полиэтничного региона выступило понимание гражданской идентичности как комплекса представлений, норм и моделей поведения, базой для которых выступает ощущение принадлежности к российскому государству. Гражданские идентификации связаны с взаимодействием людей с государственными институтами. Основой этнической идентичности является ощущение принадлежности к определенной этнокультурной общности. Данная принадлежность к группе формируется с раннего детства на базе родственных связей, мифов, исторических легенд о происхождении своего народа. В связи с этим широко распространено представление о некой "врожденности" этнической идентичности.

В свою очередь региональная идентичность предполагает особый вид социально-общностной идентичности, характеризующейся действием самоотнесения индивида к конкретному территориально ограниченному сообществу (региону). Этот вид идентичности конструируется ее субъектом на протяжении жизни и при изменении окружающей среды способен видоизмениться. В регионах, отличающихся сложной этнической и конфессиональной структурой, региональная идентичность выполняет функцию усиления гражданственной идентичности по отношению к этноконфессиональной и локально-территориальной [93, с.92].

В отечественной и зарубежной социально-гуманитарной мысли сформированы некоторые традиции изучения идентичности как психологического, так и социального феномена. По этой причине в изучении этнической идентичности социологические и психологические приемы и методы тонко переплетаются, вызывая определенные проблемы.

Для того чтобы изучить этнические стереотипы используют различные способы, от метода наблюдения до применения проективных тестов. Зачастую используется методика "Приписывание качеств", с помощью которой содержание этнических стереотипов выясняли Д. Кац и К. Брейли в 30-х годах. Универсального метода, позволяющего обнаружить все компоненты этнического стереотипа, все его характеристики нет. Любой методический способ содержит собственные плюсы и минусы.

При изучении этнической идентичности широко используются шкальные опросники. Имеются как общие, так и специальные шкалы оценки этнической идентичности.

При исследовании этнических стереотипов в большинстве случаев применяются методы прямого опроса. Они простые и доступные, но имеют серьезный недостаток, заключающийся в возможном влиянии на результаты социальной желательности тех или иных личностных черт.

Не все методы и методики совместимы. Многие методологические программы громоздки или не вписываются в общий контекст исследования, поэтому методическую неопределенность в практике изучения идентичности часто преодолевают путем соединения разных видов методического инструментария.

Так, например, в ходе исследования, проведенного в Самаре, одновременно использовались несколько методик. При использовании полустандартизованного интервью в исследованиях этнической идентичности, составляющие его вопросы можно характеризовать двояко. Поэтому часть вопросов была направлена на выяснение отношения респондента к исторической судьбе своего народа, выявляющие представления об этнической территории, определяющие его отношение к таким этнодифференцирующим признакам как язык, традиции и обычаи, пища. Использовались также прямые вопросы, такие как "Укажите Вашу национальность", косвенные "Какой язык или языки Вы считаете родным (родными)?", ранговые шкалы, закрытые вопросы с множественным выбором.

Еще одна область изучения влияния ближайшего окружения на этническую идентичность - анализ особенностей самоидентификации детей из национально-смешанных семей. Выходец из такого рода семьи может чувствовать недостаточность одного самоопределения, потому что чувствует себя представителем двух групп, однако, способен и игнорировать этническую принадлежность одного из родителей. Для него возможна и еще одна стратегия самоидентификации - выбор третьей национальности. В исследовании В.П. Левкович и Л.Д. Кузмицкайте часть подростков, обучавшихся в русской школе, считали себя русскими, хотя не только их родители, но и ближайшие предки не были представителями русской национальности [96, с.54]. Получается, что язык обучения становится значимым фактором, оказывающим большое влияние на этническую идентичность в смешанных семьях, где процесс ее формирования у детей более сложен, чем в однонациональных семьях.

В качестве особенности этнической идентичности у подростков из национально-смешанных браков отмечается ее большая аффективная нагрузка по сравнению со сверстниками из однонациональных браков. Так, Е.М. Галкина говорит, что если для выходцев из однонациональных семей этническая идентичность это реакция на события внешней жизни, то для подростков из национально-смешанных семей это также часть их внутреннего мира. Она не всегда осознается ими, а иногда, вызывая определенный дискомфорт, даже подавляется, отодвигается на подсознательный уровень [96, с.55].

Бесспорно, особенности этноконтактной среды оказывают влияние на формирование и трансформации этнической идентичности не только у выходцев из национально-смешанных семей. Имеет значение, прежде всего то, живет ли человек в полиэтнической или моноэтнической среде, какова плотность этнического окружения. Межэтническое общение дает человеку больше возможностей для приобретения знаний об особенностях как своей, так и других этнических групп, содействует развитию межэтнического понимания и формированию коммуникативных навыков. Отличия в степени выраженности этнической идентичности выявлены и у детей, живущих в разных гетерогенных средах.

Большинство исследований подтверждают, что этническая идентичность формируется именно в возрасте 9-14 лет. Согласно исследованиям Ж. Пиаже, проведенных в 1951 г. возрасте 10-11 лет этническая идентичность формируется в полном объеме. Согласно наблюдениям И.А. Снежковой представления детей 6-10 лет о своей национальности отличаются нестабильностью и изменчивостью, а в 11-14 лет они приводят убедительные мотивы ее выбора [97].

Сторонники теории когнитивного развития Ж. Пиаже, К. Окампо, М. Бернал и П. Найт акцентируют внимание на том, что этнические константы, утверждаясь в сознании индивида в подростковом возрасте, завершают собой как формирование этнической идентичности, так и процесс поэтапного осознания неизменности основных социальных характеристик. То есть наблюдается четкая временная последовательность формирования трех основных констант. Осознание неизменности половых характеристик наступает в 2 - 2,5 года, расовых в 8 - 9 лет, а этнических не ранее 12 - 13 лет. То есть именно после 14 лет человек может грамотно обосновать свой выбор [98].

Дж. Финни заявляет, что на формирование и проявление этнической идентичности индивидов воздействует целый ряд факторов, обусловленных отличительными чертами как ближайшего, так и более широкого социального окружения этнических групп, к которым они относятся и межгрупповых отношений. Одним из самых существенных факторов влияющих на формирование этнической идентичности считаются особенности этнической социализации в семье, школе и ближайшем социальном окружении.

На базе Санкт-Петербургского государственного университета было проведено исследование этническая идентичность детей из русско-якутских семей, на основании которого были сделаны следующие выводы о том что к подростковому возрасту этническая идентичность формируется в полном объеме. Осведомленность в этническом пространстве, а именно знания о собственной этнической принадлежности, об этнической принадлежности других, об этнодифференцирующих признаках, наиболее полно представлена у подростков 11-13 лет [99].

Данные выводы подтвердились и в проведенном нами исследовании. В ходе опроса удалось выяснить, что этническая идентичность у опрошенных самарцев была сформирована в семье в возрасте от 7 до 18 лет. Формировалась она под воздействием близких родственников, таких как мать и отец, и реже благодаря внешним факторам, таким как место проживания, круг общения. Большинство респондентов (27%) впервые задумали о своей национальной принадлежности в возрасте от 7 до 14 лет, 26 проинтервьюированных (26%) в возрасте 14-18 лет. Подростки из русско-якутских семей в большей степени склоны выбирать промежуточное положение между родительскими этносами, что выражается в выборе этнического ярлыка ("сахаляры"), в выборе промежуточного положения (скорее русский, чем якут) в различных сторонах жизни [99]. Самарцы дают точные ответы относительно своей национальной принадлежности и связана она почти всегда либо с отцом, либо с матерью.

В СССР межнациональные браки трактовались как показатель развития дружественных межнациональных отношений. Это объясняет то, что 23% опрошенных, задумавшихся о своей национальности после 18 лет, это люди в возрасте старше 45 лет, родившиеся в СССР, когда национальности не уделялось такого большого внимания. Судя по данным опроса, мысли о национальной принадлежности возникали у этих людей в связи с различными жизненными изменениями.

Большинство исследователей подтверждают, что первые проблески диффузной идентификации с этнической группой обнаруживаются у детей 3-4 лет [97], вероятно, поэтому всего 9 опрошенных ответили, что впервые задумались о своей национальной принадлежности в возрасте до 7 лет, а 9 не смогли ответить на данный вопрос. По всей вероятности данное событие не отложило яркий отпечаток в памяти этих людей, так как в их окружении данному вопросу не придавалось большого значения. Они либо не запомнили данный момент, либо не придали этому значение, или формирование идентичности произошло у них в очень раннем возрасте. 6% респондентов сказали о том, что не задумывались на эту тему и не придавали данному вопросу значения, так как не считают, что это влияет на их жизнь. Свой выбор относительно национальности указали более пятидесяти процентов опрошенных.

В ходе формирования у ребенка этнической идентичности, от диффузной до реализованной, она проходит ряд этапов. Итогом данного движения считается развитие у подростка эмоционально-оценочного осознания принадлежности к этнической общности.

Американская исследовательница Дж. Финни представляет становление этнической идентичности подростка, как "происходящее по мере исследования реальности и принятия им решений относительно роли этничности в его жизни, рассматривается как процесс, сходный с развитием личностной идентичности" [95, с.52]. Она считает, что в результате разрешения кризиса этнической идентичности подростки приходят к более глубокому пониманию и оценке своей этничности. Приобретенный подростком этнический статус обычно не меняется в течение всей жизни человека. И все-таки этническая идентичность не статичное, а динамичное образование. Ее становление часто не завершается в подростковом возрасте. Как подчеркивает Дж. Финни: "Процесс не обязательно заканчивается с достижением этнической идентичности, он может продолжаться в новых циклах, которые включают дальнейшее исследование или переосмысление роли или значения собственной этничности" [91, с.503].

Это подтверждается нашим исследованием. Согласно полученным нами результатам, сформировавшись однажды, этническая идентичность также крайне редко подлежит изменениям. 42 респондента (42%) заявили, что не меняли представления о своей национальной принадлежности. 48 участников опроса (48%) выбрали ответ, что скорее не меняли, чем меняли. Это связано с устойчивыми взглядами респондентов по данной теме. Лишь 6 участников исследования (6%) поменяли свои взгляды и изменили личные представления о собственной национальности, а 24 респондента (24%) заявили о том, что их взгляды скорее менялись, чем не менялись. 3 респондента (3%) изменившие взгляды на национальность, связывают это со вступлением в брак, а 1 из опрошенных (1%) еще и с рождением детей, как своих собственных, так и детей у родственников и знакомых. Оставшиеся 3 проинтервьюированных связали изменение своего выбора с получением новых знаний. Из 24 участников интервью (24%) взгляды которых больше поменялись, чем нет, многие затруднились ответить, с чем это было связано, а остальные указывали разнообразные ответы, например, получение паспорта.

В современной обществоведческой науке недостаточно трудов, посвященных особенностям самоидентификации в межнациональных браках. Более того, невзирая на то, что в различных государствах возникают определенные исследования отдельных аспектов смешанных браков, в науке чувствуется нехватка концептуальных трудов по изучению данной темы. По этой причине большой интерес для исследователей представляет процесс формирования этнической идентичности у лиц, состоящих в межнациональных браках. Как правило исследуется этническая идентичность детей и подростков, а вот этнической идентичности супругов, состоящих в межнациональных браках уделяется крайне мало внимания.

З.И. Айгумова в качестве одной из наиболее часто встречающихся проблем в межэтнических (биэтнических) семьях считает проблему сохранения этнической идентичности. Она подчеркивает, что в случае конфликта между супругами они перестают видеть друг в друге отдельную личность, связывают все свои проблемы с этнической принадлежностью. В целях сохранения семьи супруги могут прибегать к различным способам принятия друг к друга, предполагающим отказ от проявлений своей культуры и принятия культуры супруга, что, в свою очередь, приводит к вытеснению собственной идентичности. При условии же полного отказа от обеих культур супругов в связи с наличием большой дистанции между ними и создания в связи с этим новой модели общего поведения оба супруга вынуждены изменить свою этническую идентичность [100, с.121].

92 респондента заявили, что при выборе ими национальной принадлежности никто не оказывал на них давления. 2 затруднились ответить на этот вопрос, а 6 из опрошенных ответили, что принимали решение под давлением. В 5 случаях из 6 давление оказывали мужчины, в основном это отец, родственники отца, реже муж и его родственники и лишь в одном случае влияла мать. Вероятнее всего роль тут играли патриархальные представления в головах наших людей.

Решение возникающих проблем в национально-смешанных семьях видится на пути формирования этнорелятивных установок. Этнорелятивизм начинается с признания этнокультурных различий. Люди, осознающие это, относятся благожелательно к представителям другой национальности, проявляя толерантность при обнаружении этнических различий. Косвенным свидетельством этого становится самовоспроизводство межэтнических браков: выходцы из смешанных семей, в которых сложились благополучные супружеские и детско-родительские отношения, оказываются более толерантными, и более готовыми к вступлению в межнациональный брак [101, c.54].

Цифры, полученные в ходе интервью, свидетельствуют о том, что часть респондентов не только состоят в межэтническом браке, но и выросли в межнациональной семье. По более точным подсчетам таких респондентов оказалось 33 (33%). Каждый из опрошенных имеет уникальный богатый опыт проживания в межэтнической семье. При этом неважно кто это, ребенок или один из супругов. Именно эти люди, зная ситуацию изнутри, могут сказать, как именно формируется этническая идентичность у членов таких семей. 52% проинтервьюированных считают, что межэтническая семья способствуют более гармоничному формированию этнической идентичности. 18% рассуждали о том, что подобные узы не оказывает существенного влияния на формирование этнической идентичности ее членов, 14% респондентов высказали мнение о том, что в таких семьях осложняется формирование этнической идентичности, 16 опрошенных по различным причинам не смогли ответить на данный вопрос. Часть из них находятся в глубоких раздумьях по этому поводу, но, как правило, данные раздумья связаны с определенным негативным внутрисемейным опытом. Некоторые говорили о том, что это сложный вопрос, ответ на который человек должен дать себе перед вступлением в свой собственный брак.

Исследования российских и иностранных экспертов дали возможность сформулировать закон связи между позитивной этнической идентичностью и этнической толерантностью: в норме для группового (этнического) сознания характерна тесная внутренняя связь между позитивной групповой (этнической) идентичностью и межэтнической толерантностью [102].

Большинство людей в межнациональных семьях очень толерантны, ведь 74 участника интервью (74%) уверенно ответили, что готовы иметь дело с представителями любого народа, Это говорит о том, что люди спокойно могут впитывать культуру всех членов своей семьи, при этом взрослые ее члены не обязаны перестраиваться и пересматривать свои позиции, а маленькие имеют право принять самостоятельное решение в данном вопросе.

23 респондента (23%) сказали, что никогда серьезно не относятся к национальным проблемам. Всего 2% опрошенных посчитали, что их народ главный и может не считаться с интересами других.

Зачастую трудности с этнической идентичностью возникают у индивида уже в детстве, в процессе ее формирования. И чаще всего с ними сталкиваются члены этнических меньшинств. Утрата позитивного восприятия своей этнической общности была обнаружена Н.М. Лебедевой, после распада СССР у русских, проживающих в странах нового зарубежья: многие из них переживают негативные чувства, связанные с этнической принадлежностью, - стыд, обиду, ущемленность, униженность (от 6,3 % опрошенных в Казахстане до 71,4 % - в Эстонии) [103, с. 198]. Среди опрошенных в Самаре лишь 1 респондент признался, что иногда стесняется людей своей национальности.

П.В. Григорьев полагает, что гражданская (российская) идентичность - это свободное отождествление человека с российской нацией (народом), включенность человека в общественную, культурную жизнь страны, осознание себя россиянином, ощущение причастности прошлому, настоящему и будущему российской нации [104].

Исследования этнической идентичности подростков проводились в Москве в 1993 году на базе Института этнологии и антропологии РАН. Согласно этим исследованиям, потомкам от национально-смешанных браков гораздо труднее отнести себя к определённой этнической группе, чем выходцам из одноэтничных семей. В ответах респондентов явно прослеживалось влияние факторов доминирующей этнической среды, как на уровне непосредственного межэтнического общения, так и в месте проживания семьи в целом [105].

В ходе нашего исследования выявлена следующая тенденция. Самарцы определяют свою этническую принадлежность и при этом хотят, чтобы их воспринимали как граждан России. Часть опрошенных является населением приезжим, либо из республик входящих в состав России или из стран ближнего Зарубежья. Некоторые из них чувствуют себя причастными к прошлому, настоящему и будущему российской нации. Другие получали статус гражданин Российской Федерации, причем в ходе интервью становилось понятно, что чем сложнее для них был процесс легализации, тем более ценным и значимым является статус. В любом случае для всех опрошенных важна их государственная идентичность, что подтверждается ответами, полученными в ходе интервью, когда почти все респонденты, а именно 83% из опрошенных, говорили о том, что им хотелось бы, чтобы их воспринимали именно как граждан России. Во-первых, некоторым пришлось пройти сложный путь для того, чтобы стать гражданином России. Во-вторых, понятие россиянин является более обобщающим, объединяет вместе представителей различных национальностей, делая их вместе более сильными и неуязвимыми.

Немаловажно отличать государственную и гражданскую идентичность. Л.М. Дробижева полагает, что гражданская идентичность, в отличие от государственной и тем более этнической идентичности, не подразумевает единой культуры, одной ценностной ориентации или мифической "национальной территории". В исследованиях категории "гражданин", "россиянин" используются как показатели, обозначающие общенациональную принадлежность [106].

Лишь 7 участников опроса (7%) готовы к тому, чтобы о них говорили как о жителях региона. 2 % респондентов считают, что было бы верно, если бы о них, в первую очередь, думали как о представителях конкретной национальности. 3 % опрошенных хотели бы, чтобы их, в первую очередь, воспринимали именно как людей, причем как хороших людей, не обращая при этом никакого внимания ни на расовые, ни на религиозные различия.5 участников интервью (5 %) не смогли сформулировать свое мнение и ответить на поставленный вопрос.

2.2 Роль факторов социализации в формировании этнической идентичности

Автором было проведено социологическое исследование "Межэтнические семьи в условиях мегаполиса" в период с 15 марта по 30 апреля 2016 года.

Основной целью исследования было на основании изучения практик взаимодействия в межэтнических семьях определить их роль в формировании этнической идентичности поколения детей, выросших в межнациональных семьях.

Основные задачи исследования - рассмотреть основополагающие теоретические подходы и определить методологические принципы изучения межэтнических семей, проанализировать динамику и особенности межэтнических семей в постсоветский период (на примере жителей города Самара), рассмотреть этнические идентификации в национально-смешанных семьях, проанализировав результаты эмпирического исследования, определить роль межэтнических семей и внешней среды в формировании этнической идентичности.

Объектом исследования выступали межэтнические семьи, проживающие на территории города Самара не менее 10 лет.

Основным методом сбора информации стало полустандартизированное интервью с представителями межэтнических семей в возрасте от 18 до 75 лет. Для проведения исследования использовалась целевая выборка. В исследовании использовались количественные методы сбора информации.

Запланированный объем - 100 человек. Опрашивались как дети и родители из одной семьи, так и частично члены разных семей. Все респонденты - лица старше 18 лет. Выборка квотная непропорциональная, N = 100 (100%).

В ходе исследования были опрошены все 100 респондентов в полном объеме. Опросы проводились в спокойной обстановке и дружественной атмосфере. Агрессии со стороны респондентов не наблюдалось, все были настроены на диалог вне зависимости от пола. Однако, если женщины давали более подробные и развернутые ответы, то мужчины больше уточняли и расспрашивали интервьюера сами, давая при этом более конкретные и лаконичные ответы. В среднем опрос занимал от 20 до 40 минут. Не все лексемы были понятны респондентам. Например, вопросы вызывали фразы "этническая идентичность", "этническое самоопределение", "национальная принадлежность". Все фразы объяснялись и заменялись на доступные для понимания респондентом синонимы.

В Самаре проживают представители более 150 национальностей [107]. В нашем опросе приняли участие представители 18 из них. Это русские - 43%, татары - 14%, армяне - 6%, грузины, узбеки по 5%, чуваши - 4%, азербайджанцы, евреи, немцы - по 3%, белорусы, казахи, корейцы, таджики, украинцы - по 2%, аварцы, башкиры, киргизы, чеченцы - по 1%. Многие народы живут в Самаре с давних пор и считаются коренными, поэтому было опрошено 66% коренного населения и 34% мигрантского.

Наибольшей по численности группой стали участники в возрасте от 26 до 35 лет. Их число составило 57%. Число респондентов данной возрастной группы высоко в связи с тем, что данная группа является как бы перекрестной. Представители этого возраста и дети из межэтнических семей, и супруги, состоящие в межнациональных браках. Далее они распределились следующим образом: от 18 до 25 лет - 11%, от 36 до 45 лет - 9%, от 46 до 55 лет - 7%, от 56 до 65 лет - 13%, от 66 до 75 лет - 3%. В вопросах, касающихся семьи и брака, женщины идут на контакт всегда охотнее мужчин, поэтому удалось опросить 67 женщин (67%) и 33 мужчины (33%).

Большинство респондентов, а именно 75% имеют высшее образование, неоконченное среднее - 1%, среднее - 6%, средне-специальное - 15%, неоконченное высшее - 3%. Так как группа опрошенных с высшим образованием очень велика, то зависимость данного фактора в формировании этнической идентичности выявить не удалось.

Национальность каждого человека складывается из его личного опыта и мироощущения, но зачастую оценивается и анализируется человеком на основании собственных корней. Всем респондентам, родившимся и выросшим в межэтническом браке, было предложено ответить на вопросы не только о собственной национальности, но и о национальной принадлежности родителей. Всего было дано 53 ответа.

На вопрос о национальности матери 25% респондентов ответили, что мать русская, 7% - татарка, 6% - чувашка, 3% - кореянка, 2% - узбечка, по 1 участнику опроса (8 %) - башкирка, казашка, удмуртка, мордовка, еврейка, немка, грузинка, азербайджанка. В качестве национальностей 2-х матерей были названы симбиозы, такие как, русская-белоруска и башкирка-татарка. Более точные ответы респонденты дать не смогли, из чего можно сделать вывод, что матери данных респондентов не имели сложившейся точки зрения по этому поводу и вероятно не могли самоидентифицироваться, так как вероятно именно эта идентификация была для них не важна и играла слишком маленькую роль.

Национальность отца интервьюируемые обозначили следующим образом: русский - 10%, татарин - 8%, армянин, грузин, таджик, узбек по 4 респондента (16%), азербайджанец, башкир, еврей, казах, кореец, мордвин, немец, украинец - по 2 (16%), чуваш, чеченец назвали по 1 опрошенному (2%). В качестве национальности 1 отца (1%) был назван симбиоз таких национальностей, как азербайджанец - турок.

Респондентам, состоявшим в межэтническом браке, также было предложено озвучить национальности супругов. Ответы распределились следующим образом: русские - 34%, татары - 16%, армяне, узбеки по 5 опрошенных (10%), азербайджанцы, мордва, украинцы, чуваши по 3 участника опроса (12%), евреи, казахи по 2 респондента (4%), белорусы, грузины, корейцы, лезгины, немцы, осетины по 1 участнику (6%).1 из опрошенных (1%) утверждает, что национальность ее супруга точно неизвестна даже самому супругу. На вопрос о национальности супругов всего ответили 83 опрошенных.

Большинство из проинтервьюированных детей, а именно 27%, выбрали свою национальность по отцу. Из них 8 мужчин и 19 женщин. Национальность матери в качестве собственной выбрали 23 респондента (23%), из них 7 мужчин и 16 женщин. 1 из опрошенных женщин (1% от общего числа опрошенных) выбрала национальность мужа, 2 женщины (2% от общего числа опрошенных) сообщили, что считают себя русскими, несмотря на то, что их родители представители других национальностей. Отцы большинства опрошенных респондентов являются представителями различных национальностей, и среди них практически нет русских. Так, если русских отца было всего 4 и их национальность выбрали только дочери, то национальность по русской матери выбрали 2 мужчины и 9 женщин.

Судя по ответам респондентов, наибольшее влияние на процесс этнической идентификации для большинства из них связан с ближайшими родственниками и общением с ними. Лидирующее место по всем позициям заняли родители респондентов. Свой выбор относительно национальности более 50% участников интервью связали именно с родителями. Участники опроса могли перечислить всех, кого захотят. 56 опрошенных (56 %) связали свой выбор с матерью, 54 (54 %) с отцом, 13 (13%) с родственниками со стороны матери, 12 (12 %) с родственниками со стороны отца, 16 (16 %) назвали супруг и супругов, 3 (3%) - родственников своих вторых половин. 10 опрошенных (1 %) задумались о своей национальной принадлежности только в связи с женитьбой и замужеством, 1 (1%) в связи с рождением кого-то из родственников.

Так как в течение жизни мировоззрение может меняться, выяснилось, что на этнические представления и чувства респондентов оказывается постоянное влияние даже сейчас, когда казалось бы выбор уже давно сделан. Больше всего воздействия на респондентов оказывают именно матери - 25% ответов и отцы - 18%, родственники со стороны матери - 10%, родственники со стороны отца - 11%, супруг (а) - 22%, родственники супруга (и) - 9%.

Важным критерием в оценке роли факторов социализации в формировании этнической идентичности является и степень религиозности респондентов. Религия может играть огромную роль при заключении межнационального брака и вызывать разногласия в семейной жизни. В кругу верующих людей не принято заключать браки между представителями различных религий. Такие браки либо требуют определенных уступок от одной из сторон, либо не заключаются вообще, либо разногласия рано или поздно приводят к разводу пары. Лишь 7% респондентов сообщили, что соблюдаю все необходимые верующему человеку предписания. 42% опрошенных сказали, что отмечают основные религиозные праздники, посещают храм, мечеть и т.д. 4% - соблюдают пост, регулярно посещают службы, читаю литературу религиозного характера (Библию, Коран). Не соблюдают ничего, но при этом верят в бога 37% проинтервьюированных. 9% из опрошенных оказались атеистами. 1% причислил себя агностикам. Неудивительно, что большинство опрошенных имеют низкую степень религиозности, иначе они, скорее всего, не смогли бы быть членами межэтнических семей.

К наиболее значимым факторам, согласно которым происходит формирование структуры этнической идентичности и ее развитие, многие авторы причисляют язык, культуру, религию, ценности и нормы, традиции, обычаи, обряды, праздники, предметы быта, знание истории народа, территориальную общность, особенности среды (этническая гетеро - или гомогенность), статус отношений между этническими группами, особенности этнической социализации в ближайшем окружении [104].

Существуют разные точки зрения относительно языка, как фактора влияющего на этническую идентичность. М. Хайслер свидетельствует, что в настоящее время многие исторически значимые элементы, а именно субъективные узы, связывающие группу, и объективные маркеры индивидов - внешность, язык, религия считаются не столь значимыми [105, с.86].

Многие ученые полагают, что в полиэтничной среде фактор языковой компетентности выходит на первый план [25]. Биэтническая идентичность часто сопоставляется с билингвизмом, а люди с маргинальной этнической идентификацией зачастую показывают неадекватное речевое поведение в межкультурном общении.

На уровне индивида этническая идентичность выступает как осознание принадлежности к определенной этнической группе [106]. Говоря о процессе этнической идентификации, из наиболее очевидных признаков существования этнической общности можно выделить этноним и язык [107].

Формирование гибридных семей непременно ведет к появлению в их быту многочисленных качественно новых черт. Как правило, это проявляется в особенностях функционирования каждого из языков супругов. Вероятны различные ситуации: исчезновение из обихода языка одного из супругов, употребление в равной или почти равной мере обоих языков, использование третьего языка, известного обоим супругам.

Наряду с языковыми процессами в данных союзах происходит формирование специфических черт культуры, быта, традиций, которые будут отличаться от существовавших ранее в тех семьях, к которым до этого принадлежали супруги [108].

Важное место в процессе сближения этносов занимает язык, так как выполняет этнодифференцирующую функцию. Межэтническое общение и особенно смешанные браки являются одним из основных факторов, обусловливающих распространение двуязычия.

На базе Российского университета дружбы народов было проведено специальное исследование этнической идентичности молодых людей, свободно владеющих двумя или более языками, находящихся под влиянием двух и более культур по разным причинам (межэтнические семьи, эмиграция, постоянная работа с иностранцами) по методике "Типы этнической идентичности" Г.У. Солдатовой, С.В. Рыжовой. Эта методика дает возможность распознать этническое самосознание и его трансформации в условиях межэтнического взаимодействия [86]. Владение несколькими иностранными языками можно расценивать как важный фактор оптимальной этнической идентичности в полиэтнической среде. В процессе изучения были сделать выводы о том, что степень владения каждым из языков и отношение к ним могут сильно колебаться. Неадекватное использование одного из языков может привести вместо "двуязычия" к "полуязычию", когда человек в полном объеме не владеет ни одним языком и вместо приобщения к двум и более культурам переживает отчуждение, изоляцию, конфликт лояльности, искажение этнической идентичности [109, с.432].

Рассматривая вопрос языка нужно помнить о том, что русский язык, являясь государственным, для многих еще и родной или один из родных. Это создает некоторую путаницу при рассмотрении данной темы. Однако, в ходе интервью выяснилось, что самарцы достаточно охотно учат языки своих родителей. Язык отца, даже если его родной язык не является русским, респонденты учат чаще, чем язык матери или супруга. Так, хорошо владеют языком отца - 30% участников опроса, из них родной язык отца русский в 8 случаях. Хорошо владеют языком матери - 39% респондентов, их них русский - родной язык для 22 матерей. Языком супруга или супруги владеют 31% из опрошенных, из них для 28 супругов родным языком является также русский язык. Частично языком отца владеют 9% опрошенных, языком матери 4%, языком супруга (и) - 10%. Владеют плохо 10%,9% и 7% соответственно. Не владею совсем 17%, 10% и 29%.