На собрании МГД 6 октября 1915 г гласный Т.С. Королев назвал трамвайную забастовку беспроигрышной лотереей. "Они бастуют, а мы им должны деньги платить", и обвинил в организации забастовки городских инженеров. Гласный М.И. Карякин предложил взыскать с рабочих убытки в судебном порядке и разложить между всеми бастовавшими.Н.И. Астров выразил сожаление, что Городской Голова не созвал тотчас частного совещания гласных. По мнению Н.И. Астрова, "тогда не было бы подобных обвинений, которые бросил городским инженерам г. Королев и не было бы таких фантастических проектов о взыскании убытков".

Но не дождавшись до 16 октября 1915 г. конкретного ответа на свои требования, трамвайщики начали забастовку. На следующий день на линию вышли только вагоны Миусского и Рязанского парков. Забастовка была поддержана работниками Центральной электростанции, но усилиями инженеров и солдат московского гарнизона ее удалось пустить к 8 часам вечера. В трамвайные парки были также отправлены войска. Это позволило в течение всего периода забастовки выпускать на линию около 200-300 вагонов из положенных 900. Причем с 12.00 до 15.00 движение прерывалось. Из 9 тыс. служащих трамвая бастовало более 3 тыс. Как писали "Русские ведомости" в боевые часы, трамвайного движения найти в вагоне место в роде как выиграть в лотерее крупный выигрыш. Жители города обвиняли в сложившемся положении обе стороны, но как писали "Русские ведомости", что "больше винят управу".

На частном собрании гласных 16 октября 1915 г. М.В. Челноков назвал эту забастовку хулиганской и сообщил, что Управа уволила служащих Центральной станции, Уваровского, Золоторожского, Замоскворецкого и Новоспасского парков и объявила прием новых служащих. П.А. Работкин предложил собрать экстренное заседание Думы, чтобы вынести постановление с выражением порицания забастовщикам, а также лишить старых служащих всех преимуществ получаемых ими за долголетнюю службу. Прогрессист В.В. Пржевальский предложил брать с служащих трамвая залог и забирать его в случае участия в забастовке. Эти меры Н.И. Гучков назвал необходимыми, но несвоевременными. Н.И. Астров выступил против этих мер. На частном совещании было решено признать действия управы целесообразными и экстренного собрания МГД не созывать. 17 октября Управа вывесила в трамвайных парках объявление о том, что кондукторы и вагоновожатые принимаются на службу уже на новых условиях. От них требуют предоставление залога в обеспечении исправности их службы. Залог Управа предполагает установить в размере 100 руб. для кондукторов и 50 руб. для вагоновожатых.

Очередное собрание МГД должно было состояться 20 октября 1915 г. На места для публики во время заседания МГД пришло много вагоновожатых и кондукторов, в ожидании решения Думы о забастовке. Но в частном совещании группы гласных решили на заседании МГД по трамвайным событиям никаких прений не начинать и постановления не выносить. По мнению "Раннего утра", умеренно-беспартийные при этом руководствовались тем, что "такие прения могут коснуться размеров прибавок к жалованию служащим и быть истолкованы как определенные обещания, что представляется нежелательным, а прогрессисты считали, что "управа сама без содействия Думы ликвидирует забастовку". На собрании Думы М.В. Челноков сообщил, что Управа составила доклад об увеличении жалования служащим в городских предприятиях. Доклады эти решено было спешно направить в соединенное совещание ФК МГД, Железнодорожной и других комиссий.

23 октября 1915 г. депутация трамвайщиков пришла к М.В. Челнокову. Они заявили, что бастующие служащие не становятся на работу, так как согласно объявлению Управы, на службу на трамвай принимают уже на новых условиях. И просили М.В. Челнокова выступить перед рабочими. Такая встреча в тот же день состоялась в Миусском парке на встрече на вопрос рабочих, сохранят ли они право на периодические прибавки к жалованию за прежние годы службы и будут ли они получать наградные к Рождеству, М.В. Челноков ответил утвердительно. Он разъяснил ситуацию с залогом. Он будет считаться принадлежащим рабочим, и на него будут начисляться проценты, взиматься он будет не сразу, а путем постепенных вычетов из жалования. М.В. Челноков обещал продумать вопрос о примирительных камерах и профсоюзе трамвайщиков. Эта информация была позитивно воспринята рабочими, и уже утром 24 октября 1915 на линию вышло 720 вагонов, а к вечеру ходили уже все 900 вагонов, но рабочие приступили к работе без подачи прошений о зачислении их на службу и не выразив своего согласия на внесение залога.

На своем собрании 24 октября 1915 г. прогрессисты в отношении забастовки решили проводить следующую позицию: корень забастовок в общем трамвайном неустройстве, что объясняется тем, что во главе трамвая стоит не самостоятельный член Управы, а "перегруженный и без того городскими делами Товарищ Городского Головы В.Д. Брянский", сношения с рабочими затруднены отсутствием у городских рабочих организации. '

На собрании МГД 30 октября 1915 г. МГД приняла решение о прибавке городским рабочим с 1 сентября 1915 г. ("за" - 63, "против"-28). Умеренно-беспартийные гласные Ф.Ф. Воскресенский, А.С. Шмаков, А.И. Геннерт были против, предлагая обсудить этот вопрос вместе с вопросом о действиях Управы во время забастовки.

На собрании МГД 3 ноября 1915 г. Н.В. Щенков заявил, что трамвайные рабочие сейчас "бахвалятся", что они "сломили хозяина". Их труд не является чрезмерным по сравнению с трудом рабочих наших предприятий. Дума должна высказать осуждение такому возмутительному поступку. На будущее время надо иметь готовые кадры рабочих, которые могли бы заменить бастующих.А.С. Шмаков высказал сожаление, что "забастовщикам не было указано, что они играют на руку врагам и что они не получат платы за дни забастовок".Ф. Ф. Воскресенский обвинил Городского Голову М.В. Челнокова в превышении власти, так как все служащие решением Управы от 16 октября 1915 г. были уволены, и открывался новый набор служащих на новых условиях, а Городской Голова 23 октября, беседуя с рабочими, это решение Управы отменил и ликвидировал забастовку, приняв всех рабочих без прошений и залога. Н.И. Гучков заявил о необходимости организации рабочих и их правильное представительство. По его мнению, надо иметь запасные кадры и из трамвайных парков "удалить людей вредных". Плохо то, что Управа во время забастовки не проявила "твердость и определенность действий", и это "может иметь в ближайшем будущем самые нежелательные последствия". По мнению Н.И. Гучкова, вина М.В. Челнокова в том, что он самовольно отменил постановление Управы и вряд ли исполнит обещания перед рабочим. Н.И. Астров предложил Думе высказаться о недопустимости забастовок в городских предприятиях даже в мирное время. В.В. Пржевальский назвал трамвай "заброшенным детищем, у которого даже нет члена Управы, и может быть мы должны быть благодарны забастовщикам, что они раскрыли глаза Думе и заставляют ее принять меры к устранению того порядка, при котором происходят хронические забастовки. М.В. Челноков не согласился с тем, что он превысил свои полномочия, так как действовал в соответствии с ст.93 Городового положения, разрешающей Городскому Голове в исключительных обстоятельствах принимать кажущиеся ему необходимыми меры. МГД приняла единогласно резолюцию, в которой признала "остановку движения" "совершенно недопустимым и ненормальным явлением в жизни города, ибо городские учреждения и предприятия даже в мирное время имеют исключительное общественное значение, и остановка их деятельности отражается непосредственно на интересах масс населения города, принося им невознаградимый ущерб и страдания, во время же войны создает новые страдания для раненых и больных воинов и вносит расстройство в тыловую жизнь". Большинством против 3 голосов было принято предложение Н.И. Астрова поручить Управе представить доклад "об организации представительства рабочих в городских предприятиях".

В декабре 1915 г. Управа снова вышла в МГД с докладом о внесении в городскую смету 1916 г.418.000 руб. на увеличение оклада жалования некоторым категориям низших служащих городского трамвая. Этот вопрос рассматривался на собрании МГД 11 декабря 1915 г. Умеренно-беспартийные снова против. П.А. Работкин заявил, что прибавки трамвайным служащим не вызываются необходимостью. Труд их оплачивается довольно высоко и нет никаких оснований выделять их из ряда других городских рабочих. Если в данном случае Управа действует под давлением недавней трамвайной забастовки, то предлагаемый ею шаг является безусловно ошибочным. Ф.Ф. Воскресенский обратил внимание гласных на крайний беспорядок в трамвайном движении, на грубое обращение кондукторов с публикой. Н.И. Гучков подверг критике мотивы Управы в пользу увеличения содержания трамвайным служащим и не нашел никаких оснований к тому, чтобы оставить без внимания Думы нужды других городских служащих. Если Дума согласится с образом действия Управы, то она этим признала бы, что делит "городских рабочих на родных сынов и пасынков. это путь неправильный". М.В. Челноков заявил, что вскоре дума предоставит доклад об улучшении содержания служащих во всех городских учреждениях. МГД большинством (37 против 23) поддержала предложение Управы.

Таким образом вопрос об отношении к забастовкам городских рабочих взывал острую дискуссию среди партийно-политических групп гласных. Прогрессивная группа гласных выступала за "умиротворение" рабочих, регулярное повышение им зарплат, улучшение условий труда и создание легальной организации рабочих. В 1905-1907 гг. прогрессисты пытались использовать для своих политических целей забастовки городских рабочих. Октябристы и правые были сторонниками жестких мер в отношении забастовщиков, применения локаута и найма штрейкбрехеров. В ходе работы Думы 1905-1917 гг. шел постепенный процесс сближения позиций групп гласных. Прогрессисты стали готовы осуждать забастовку и ряд их представителей, даже предлагали такие меры, как внесение залога. В свою очередь, правые признали целесообразность организации, объединяющей рабочих.

В начале января 1905 г. в Думу стали поступать заявления приказчиков, служащих в торговых заведениях, и булочников о сокращении рабочего времени в праздничные дни и об установлении праздничного отдыха. На собрании МГД 18 января 1905 г Дума по предложению Городского Головы единогласно постановила: представить вновь ходатайство вновь ходатайство о скорейшем разрешение вопроса относительно предоставления МГД права регулировать путем составления обязательных постановлений время торговли в заведениях, торгующих съестными припасами.

В мае 1905 г. в МГД обратился градоначальник граф Шувалов с предложением о полном прекращение праздничной торговли во всех видах торговых предприятий и ограничения праздничной работы в парикмахерских заведениях.31 мая 1905 г. МГД рассмотрела предложение градоначальника. Председатель комиссии по наемному труду А.А. Мануйлов предлагал возбудить ходатайство об издании общероссийского закона об ограничении дней торговли и возможности для детей, работающих в торговых предприятиях, посещать школу. Его поддерживали В.В. Пржевальский, Н.И. Астров и Г.А. Мейнгард. Против этих предложений выступили Ф.М. Васильев, С.И. Анофриев, П.М. Калашников, П.П. Рябушинский и С.В. Пучков, ставившие под сомнение саму идею о законодательном регулировании отдыха торговых служащих. МГД отвергла предложение о ходатайстве об издании закона, но решила возбудить ходатайство перед Высшим правительством о предоставление МГД права принимать по этому вопросу обязательное постановление, устанавливающие запрещение производства праздничной торговли в во всех видах торговых предприятиях, а также регулировать время работы в ремесленных заведениях и отвергла предложения градоначальника, как выходящее из компетенции МГД.

20 сентябре 1905 г. МГД по инициативе Председателя Комиссии по делам и нуждам общественным А.С. Вишнякова приняла решение, что в воскресные и праздничные дни торговые заведения, за исключением торгующих продовольствием "могут быть открыты не иначе как в промежуток времени от 12 дня до 12 с половиной часов дня." А также рекомендовала торговцам продовольствия торговать в течение времени 8 '/г до 11 часов утра. Таким образом, хотя и МГД не могла запретить торговлю в праздничные и воскресные дни, своим решением, что торговля может продолжаться не более получаса (А не один нормальный торговец на полчаса лавку открывать не будет) она фактически ввела запрет на торговлю в праздничные и воскресные дни. Против этого предложения выступил П.Н. Сальников, так как для многих приезжих приказчиков, не имеющих семьи, праздничный отдых значение не имеет, "они будут ходить по пирам, а на работу на другой день не явятся". Это предложение было принято большинством против 16 голосов.

15 ноября 1906 г. в соответствии со ст.87 Основных законов был принят Закон "О нормальном отдыхе служащих в торговых заведениях и конторах", который устанавливал нормальную продолжительность торговли в будние и праздничные дни. Как писал "Московский листок", целью Правительства при подготовке этого закона было "перед выборами в Государственную Думу задобрить приказчиков". Закон обязывал общественные самоуправления принять обязательные постановления, в которых установить время начала и окончания рабочего дня, порядка сокращения и увеличения торгового и рабочего времени. Обязательные постановления должны были вырабатываться смешанными комиссиями, состоящими из представителей владельцев торговых заведений, приказчиков и гласных. Такая комиссия была создана МГД в конце 1906 г., но ее работа была сорвана представителями приказчиков, которые, как сказал И.А. Лебедев, "выставляли. не жизненные требования. III Съезда профсоюзов (8-ми часовой день и 42 часа непрерывного в неделю отдыха)". "Русские ведомости" по этому вопросу писали: "Представители хозяев торговых заведений и представители городской Думы - объединились и направили все усилия к тому, чтобы не дать торговым служащим больше того minimuma, который был обеспечен законом 15 ноября. При таких условиях представители торговых служащих, все предложения которых. неизменно проваливались блоком хозяев и гласных, решили уйти из комиссии, дабы не санкционировать своим присутствием работ комиссии, направленных единственно к ограждению интересов хозяев торговых заведений". После прекращения работы смешанной комиссии подготовкой обязательных постановлений занялась думская комиссия, и к осени 1907 г. подготовила их проект.

Согласно проекту "Обязательных постановлений о нормальном отдыхе служащих в торговых заведениях, складах и конторах" торговля должна была производиться по усмотрению владельцев торговых предприятий в пределах между 6 часами 30 мин. утра и 8 часами вечера, с тем чтобы торговля продолжалась не более 12 часов в сутки. Существенно ограничивалась торговля как по времени, так и по ассортименту в воскресные и праздничные дни. Обязательные постановления разрешали увеличивать на 2 дополнительных часа время торговли накануне праздников, но не более 40 дней в год.

В подготовительной комиссии не было единства. Входящие в нее прогрессисты В.И. Астров и Г.А. Мейнгард, оставшись в меньшинстве, высказали особое мнение по проекту выработанного постановления, в котором заявили, что они считают необходимым "установление однообразных твердых сроков начала и окончания торговли в будни, исходя, что воле владельцев определение этих сроков предоставлено быть не может", и "введение в постановление принципа компенсации, т.е. возмещения каждому служащему проведенного им на работе праздничного времени соответствующим непрерывным отдыхом в будни". Деятельность В.И. Астрова в составе этой комиссии "Московским листком" была оценена следующим образом: "Внес большую "односторонность" в разработку обязательных постановлений, в качестве ярого кадета, исключительно защитника пролетарских интересов. и чуть ли не хотел, чтобы приказчики разных торгово-промышленных заведений отдыхали в продолжении целого дня. "

Наиболее дискуссионными вопросы при обсуждении проекта обязательных постановлений в МГД стали: возможность владельцев торговых предприятий самостоятельно устанавливать часы торговли, возможность увеличивать часы торговли накануне праздничных и выходных дней, компенсация для приказчиков за работу в эти дни, торговля на рынках, возможность торговли вне времени, установленного обязательными постановлениями. Обсуждение этого проекта вызвало большой интерес в торговой среде, представители торговли не раз обращались с заявлениями в МГД. Данный вопрос имел еще и существенное политическое, электоральное значение, так как торговые служащие были большой и достаточно организованной социальной группой в Москве. ПНС рассматривала их как одну из важнейших для себя электоральных групп. В МГК ПНС Н.Н. Щепкин отвечал за организацию связи партии с торговыми служащими и приказчиками. Лидеры вспомогательного общества купеческих приказчиков А.А. Губарев, Н.П. Ночевкин были членами ПНС.

МГД обсуждала проект обязательных постановлений 9 заседаний в феврале-ноябре 1908 г. На собрании МГД 5-го февраля с критикой проекта выступил октябрист А.И. Геннерт, считающий, что в нем смешиваются два положения: "отдых служащих в торговых заведениях и недопущение в известные дни торговли. если сам хозяин задумает открыть магазин в воскресный день, пригласив для торговли жену и дочь, то какие основания с точки зрения основных законов, запрещать торговлю". Он предложил вернуть обязательные постановления в комиссию. Это предложение поддержали правые: И.А. Лебедев, заявил, что здесь "я вижу прямое стеснение труда человека, здесь говорится не о нормальном отдыхе, а о том, что ни один человек не может торговать больше известного времени", а А.С. Шмаков сказал, что "мы не имеем права покушаться на право труда, потому что это священное и естественное право. это есть самая тяжкая беспросветная тирания, когда мне не позволяют работать", а также кадет, владелец нескольких магазинов А.П. Богданов. О необходимости ограничения торговли говорил Председатель вспомогательного общества купеческих приказчиков, близкий к октябристам Д.И. Филатов. По его мнению, если не ограничивать деятельность мелких торговцев, то это создает им конкурентные преимущества по сравнению с крупными магазинами, которые не могут торговать без приказчиков. В защиту принципа ограничения торговли выступил также В.В. Пржевальский: "Обеспечить отдых нельзя иначе как стеснив свободу труда. Необходимо запретить и хозяину работать в праздники, ибо иначе. конкуренция поставит в невозможность других хозяев отдыхать. есть социальная справедливость и она требует служения святому делу защиты всех социально слабых". И Н.Н. Щепкин заявивший, что тут "Высокопарно возвещали о священном праве на труд в неограниченных размерах и о тираническом покушении на это право". По мнению Н.Н. Щепкина, необходимо: "Путем постепенного и уравнительного сокращения рабочего времени во всех видах торговли. довести рабочее время до 8 и менее часов в день в будни, а в праздники - установить полное прекращение торговли" за исключением молока и хлеба в короткий период по утрам. По мнению Н.Н. Щепкина, надо установить минимальный предел для торговли, "если вы назначите предел 15 часов, то уследить, все ли торгуют в этом пределе то число часов, которое им назначено, нет возможности, и никто кроме приказчиков не будет заинтересован следить за этим". Торговый служащий, заинтересованный в аттестате, без которого его вновь не примут на работу, связанную с торговлей, по мнению Н.Н. Щепкина, не будет жаловаться на хозяина, превышающего разрешенные часы торговли. Позицию Н.Н. Щепкина поддержали граф С.Л. Толстой и П.А. Столповский. В защиту торговли по праздникам выступили правые А.П. Максимов и А.С. Шмаков, ответивший Н.Н. Щепкину, что "социальная справедливость оказывается большим торговцам. Эту идею защищают те люди, которые говорили о классовой борьбе и защите обездоленных. условия конкуренции для большого имеют преимущества перед маленьким, и маленькому человеку нужно дать компенсацию,. дать возможность торговать по праздникам, а перед нами защищают обратное с величайшим апломбом, с таким видом непререкаемости как будто все остальное. вздор". С.И. Анофриев заявил: "Этот закон служит как раз в угоду сильным и богатым и угнетает слабых и малоимущих,. если мы закроем Сухаревские и Смоленские рынки, то это равносильно тому, что мы разорим несколько тысяч семей, но ведь важен принцип, - пусть отдыхают?" МГД решила вернуть в комиссию проект обязательных постановлений и выработать для нее руководящие указания, ("за" - 49, "против" - 41).

Первое руководящее указание Думы было следующим: "Торговля и. занятия служащих в торговых предприятиях. производятся по усмотрению владельцев предприятий, в любые часы дня, с тем, чтобы промежуток времени с открытия и до закрытия торгового заведения не превышал установленного Думой максимального числа часов торговли" ("за" - 33 "против" - 31). Другое указание говорило, что "сокращение времени торговли в будние дни против установленных законом.12 часов для торговых предприятий вообще и 15 часов для заведений трактирного промысла без продажи крепких напитков, бань и купален нежелательно".

Прогрессисты Н.Н. Щепкин, Н.И. Астров, В.И. Астров, М.С. Зернов, Д.И. Тихомиров, Г.А. Мейнгард, граф С.Л. Толстой и С.В. Ганешин подали особое мнение, по 1-му указанию о том, что это положение незаконно и находится "в непримиримом противоречии с п.1 ст.9 закона от 15.11.1906 г." По их мнению, "определение времени начала и конца торговли" не может быть предоставлено усмотрению торговцев", а должно регулироваться обязательными постановлениями. Как сообщили "Московские ведомости", принятие МГД основного положения о времени торговли в Москве вызвало протест со стороны 1-го Общества торговых служащих по тем же основаниям, что и у прогрессистов.

Большую дискуссию на заседании МГД 2 мая 1908 г. вызвало указание комиссии, что "торговля на рынках, городских площадях по праздничным дням может быть разрешена и в иное время, чем установлено для торговли вообще" (5 часов). Против этого были Д.И. Филатов, В.И. Астров и Н.Н. Щепкин, заявивший, что "я защищаю интересы всех торговцев съестными припасами, которым будет воспрещена рыночная торговля, а группе счастливцев она будет разрешена". В поддержку этого указания выступили П.Н. Сальников, И.А. Лебедев, П.А. Дриттенпрейс, С.И. Анофриев, граф С.Л. Толстой, сказавший, что "мнение Н.Н. Щепкина - это отстаивание интересов небольшой группы приказчиков и в то же время попрание интересов торговцев и покупателей". Большинством против 13 это руководящее указание было принято. Несмотря на противодействие правых гласных прошло указание, что "никакой торговый промысел и продажа товара, хотя бы произведенный исключительно хозяином торгового предприятия и силами его семьи, недопустимы вне времени, установленного обязательными постановлениями". За это голосовало 35 гласных против 17. Большинством против 17 было принято указание, что "увеличение времени торговли на 2 часа в сутки сверх установленного законом нормы нежелательно, и допустимо лишь в случаях, когда это признано будет безусловно неизбежным".

Думская комиссия на основании руководящих указаний Думы к осени 1908 г. подготовила новый проект обязательных постановлений, который рассматривался МГД в ноябре 1908 г. Во время обсуждения, несмотря на протесты прогрессистов, правым гласным удалось отстоять право владельцев торговых заведений "в пределах между 6 часов утра и 9 часов вечера" устанавливать время занятий торговых служащих с тем условием, чтобы "они продолжались не более 12 часов в сутки". Причем часы открытия и закрытия торговых заведений устанавливаются "один раз на весь календарный год". Но прогрессистам удалось добиться, что торговля может продолжаться на 2 часа в сутки больше сверхустановленного срока только в два последних будних дня перед Рождеством Христовым и два последних дня Страстной недели. За это предложение голосовало 37 гласных против 36. В прениях его поддержали Г.А. Мейнгард, А.В. Бурышкин и А.И. Геннерт. Против выступили Ф.М. Васильев, А.П. Максимов и А.И. Лебедев, заявивший, что "это будет ущерб самим торговцам, они будут иметь меньше дохода, это будет ущерб служащим, потому что торговцы, получившие меньше дохода, должны меньше платить служащим; это будет ущерб обывателям города Москвы". В особом мнении по поводу этого решения МГД И.А. Лебедев писал, что надо предоставить возможность для дополнительной торговли помимо принятых дней еще "тридцать раз в год. в канун праздников".

Несмотря на протесты И.А. Лебедева, МГД приняла ст.10 Обязательных положений, в которой говорилось, что при праздничной и воскресной торговле владельцы торговых заведений обязаны предоставить "своим служащим по согласованию с ними, для непрерывного отдыха за каждый день праздничной торговли по одному из будних дней недели" ("за" - 49, "против" - 23).В.И. Астров по этому вопросу сказал, что "если будет предоставлено, как предлагает И.А. Лебедев, по арифметическому расчету вместо праздничных часов отдыха отдых в будни, то при таком положении такой отдых будет равносилен отсутствию отдыха".

Особую дискуссию вызвала ст.12 постановлений о том, что "никакой торговый промысел и продажа товаров, хотя бы произведенной исключительно хозяином торгового предприятия или силами его семьи, недопустимы вне времени, установленного обязательными постановлениями для торговли вообще". Возражая против этого положения, И.А. Лебедев заявил, что эта статья "воспрещает торговлю мочеными яблоками в вечернее время всякому неимущему и несовершеннолетнему", а В.И. Герье сказал, что с принятием этого положения необходимо будет прибавить пособия попечительствам, так как в каждом из них "есть множество престарелых лиц,. которым теперь будет прекращена всякая возможность зарабатывать свой хлеб". "Этот закон убийственный. Думе нельзя принимать такого драконовского закона", но статья была принята 31 голосом "за" при 28 "против". По поводу этого решения "Московский листок" писал, что "установив это правило и допустив праздничную торговлю в разнос только в течение пяти часов, Дума обездолила с одной стороны массу бедняков, а с другой причинила громадное неудобство целой массе обывателей". "В силу этих правил в праздничные дни после 5 часов нельзя торговать ни фруктами, ни ягодами, ни квасом, ни съестными припасами. и в морозное время извозчики не смогут даже согреться. "

Принятые обязательные постановления критиковались и правыми и левыми. "Русские ведомости" писали, что выработанные Думой обязательные постановления "служат ярким образцом попечения об интересах хозяев торговых заведений и забвению интересов их служащих". "Торговые служащие желают отстоять свое право на участие в культурном достоянии человечества, права на удовлетворение своих духовных аппетитов. И тот факт, что к этим законным стремлениям оказалась глуха Дума, составленная из крупных домовладельцев и хозяев торгово-промышленных заведений, лишний раз свидетельствует о. необходимости демократизации нашего городского самоуправления". ' Московский биржевой комитет посчитал их не соответствующими "укладу московской жизни" и "просил градоначальника опротестовать их в той части, которая касается торговли съестными припасами. и ограничения предпраздничной торговли". "Московский листок" писал: "Будем надеяться, что московский градоначальник войдет в положение обывателей и. опротестует эти обязательные постановления, которые очень приятны таким кадетам как гг. Мейнгард и Астров, но далеко не приятны обывателям". Московский градоначальник в начале 1909 г. опротестовал "Обязательные постановления о нормальном отдыхе служащих в торговых заведениях, складах и конторах" и Особое по городским делам присутствие с этим решением согласилось. Так как в Государственной Думе предполагалось в ближайшее время рассмотрение внесения изменений и дополнений в этот закон, то МГД отложила рассмотрение этих обязательных постановлений.

Таким образом обсуждение в МГД вопроса об обеспечении нормального отдыха служащих в торгово-промышленных заведениях проходило в острой дискуссии, решения принимались незначительным большинством голосов. Прогрессивная группа гласных в этом вопросе защищала интересы торговых служащих, выступала за ограничение времени торговли и против возможности торговли вне времени обязательных постановлений, даже без использования наемного труда. Правые гласные защищали интересы мелких торговцев и под лозунгом "свободы труда" выступили за минимальное ограничение торговли. У октябристов не было однозначной позиции. Понимая интересы мелких торговцев, потребителей, а также не желая уменьшения доходов города, они выступали против чрезмерного обременения торговой деятельности, но с другой стороны вынуждены были считаться с интересами владельцев крупных магазинов, не заинтересованных в льготах для мелкой торговли.

Одним из наиболее острых вопросов, рассматриваемых МГД в 1909-1912 гг., был пенсионный устав городских служащих. Этому вопросу московская пресса посвятила около 50 статей и заметок. Первый проект этого устава был разработан комиссией под руководством А.С. Вишнякова и принят МГД в 1895 г, но он не был утвержден МВД. Но тогда МГД решила, что Пенсионная комиссия, (далее ПК МГД), назначая пенсии городским служащим, будет руководствоваться этим уставом. В результате МГД практически на каждом заседании утверждала размер пенсии служащим. В Думе часто происходила дискуссия, можно ли жене устанавливать пенсию за городского служащего, с которым она жила в гражданском браке. Такое положение дел неоднократно критиковалось прессой "Голос Москвы" писал: "Обеспечение служащих, отдавших силы свои на служение городу является у нас делом "усмотрения" городской Думы, а не правом служащего, основанным на точных и ясных постановлениях устава". Источником средств для выплаты пенсий была городская смета, и к 1910 г. этот расход уже составлял 300.000 руб. в год, а по подсчетам Председателя ПК МГД Н.М. Перепелкина в 1926 г. он уже должен был бы составить 875.000 руб., а в 1933 г - 1.600.000 руб.

В самом начале работы Думы 18 гласных, принадлежащих в большинстве к умеренно-правой группе, подали заявление, в котором просили Думу поручить ПК МГД разработать проект Пенсионного устава. Комиссии были даны указания о незыблемом размере вновь назначаемых пенсий и о непременном участии служащих города вычетами из своего жалования в образовании фонда будущей пенсионной кассы. В подавляющем большинстве частных, общественных и государственных учреждений вопрос пенсионирования служащих решался именно на таких началах.

Против такого подхода к формированию пенсионной кассы возражали городские служащие, считавшие, что "под видом пенсионирования" сокращаются их оклады жалования. Городских служащих поддержало большинство членов Управы, за исключением Н.Н. Гучкова, С.И. Анофриева и Л.Г. Урусова и большинство прогрессивной группы. "Русские ведомости" писали: "Необходимость и целесообразность учреждения особых пенсионных касс для пенсионирования городских служащих подвергается в настоящее время большому сомнению. Берлин, Вена и целый ряд. городов производит пенсионирование служащих из текущих городских средств, нисколько не опасаясь непосильного для себя роста этого расхода в будущем".

Чтобы ускорить принятия Устава 9 марта 1910 г.21 гласный, из "центра" и умеренно-правых, в том числе А.К. Андреев, С.И. Анофриев, Н.Е. Буланов, Т.Е. Гоголев, Т.С. Королев, А.В. Платов, В.А. Рыженков, Н.А. Шамин, А.С. Шмаков и А.В. Щуренков подали заявление о приостановке назначения пенсий, так как "личное усмотрение, при определении размера пенсий, открывает пути для просьб и влияний, раздражает тех, кто им не доступен и угнетает таких служащих, которые не способны на домогательства, так как полагают, что пенсия дается по праву, а не из милости". Далее в заявлении предлагалось "приостановить назначение новых пенсий и назначать временные пособия до издания устава в узаконненном порядке". Но после объяснения Н.М. Перепелкина, что устав скоро будет представлен в Думу, гласные отказались от своего заявления.

ПК МГД под председательством Н.М. Перепелкина разработала нормы нового пенсионного устава, но финансовый план пенсионирования служащих, представленный этой комиссией не был поддержан МГД, и она, не рассматривая внесенного комиссией Устава, вернула его вновь в эту комиссию для переработки. Н.М. Перепелкин протестуя против этого решения сложил с себя звание председателя комиссии. Новым председателем был избран умеренно-правый гласный П.П. Патрикеев, продолживший подготовку устава.

На собрании МГД 1 февраля 1911 г были утверждены основные положения Пенсионного Устава, в которых говорилось:

1. Пенсии должны выдаваться не исключительно из средств Городского Управления, для образования пенсионного капитала должны производится вычеты и из жалования служащих; (единогласно)

Касса должна быть пенсионного типа;

Служащие делятся на группы и процент вычета устанавливается с меньших окладов меньший, и с больших больший; ("против" 33)

5. Размер пенсии исчисляется в процентном отношении к среднему за всю службу жалованью служащего. Максимальный размер пенсии устанавливается в 3000 руб.

6. Минимальный срок службы, за который следует выставить пенсию здоровому служащему, по оставлении им службы устанавливается в 20 лет;

9. Служащим, не выслужившие права на пенсию. должны быть возвращены их собственные взносы.

К сентябрю 1911 г новый проект Устава был подготовлен, но на заседании 20 сентября 1911 г., по предложению Л.Л. Катуара, МГД передала Пенсионный Устав на совместное обсуждение ФК МГД, ПК МГД и Управы для выяснения вопроса насколько Устав отвечает финансовому плану города. На этом собрании Думы было оглашено заявление 15 гласных из умеренно-правой группы и "центра" И.А. Александрова, Ф.Ф. Воскресенского, А.А. Дурилина, В.А. Жерядина, К.Э. Линдемана, В.С. Овчинникова, А.В. Платова, В.В. Рыженкова, Н.В. Щенкова, А.В. Щуренкова и других), в котором предлагалось: "Воздержаться от назначения пенсий до утверждения пенсионного устава Думой." Но большинство Думы прогрессисты (Н.И. Астров), Городской Голова Н.И. Гучков, а также С.В. Пучков этот подход не поддержали.

Для введения в действие Пенсионного устава, со стороны города, требовался единовременный взнос 462.000 руб. и его противники использовали это, чтобы отсрочить его введение в действие. В начале ноября 1911 г. на совместном заседании ФК МГД, ПК МГД и Управы было решено вынести Пенсионный Устав на собрание МГД и попытаться ввести его в действие с 1-го сентября 1912 г. В конце 1911г МГД приняла Пенсионный Устав. Основная борьба развернулась вокруг параграфа Устава о привлечении служащих к образованию пенсионного капитала. Против выступили В.Д. Брянский и Н.И. Астров, заявивший, что категорически не согласен с вычетом взносов из зарплаты служащих для образования пенсионной кассы и, по его мнению, "сама служба создает право на послеслужебное обеспечение", а также А.Д. Алферов, В.И. Астров, Ф.А. Лузин и И.А. Пуговкин. В ходе обсуждения Н.И. Астров и член Управы Д.Д. Дувакин предлагали всех городских служащих, поступивших на службу до вступления пенсионного устава в действие, освободить от первоначального взноса в кассу в размере 6% годовых. Согласно принятому Пенсионному Уставу служащие выплачивали в пенсионную кассу от 3,5% для женщин, получающих меньше 780 руб. в месяц, до 6,5% для мужчин, получающих свыше 1500 руб. в месяц, а Городское управление должно было в первом случае заплатить 7,5%, а во втором - 6,5%. Кроме того, оно вносило в пенсионный капитал ежегодно 1% с содержания служащих до тех пор, пока в этом не исчезнет необходимость.

"Голос Москвы", комментируя позицию членов Управы и прогрессистов, писал: "Позиция, принятая г. Брянским и большинством членов Управы, достаточно объяснима. известной неспособностью большинства этих лиц поставить себя самостоятельно и независимо среди подчиненных. Но совсем. неизвинительным является то противодействие, которое встретил новый пенсионный устав со стороны главарей кадетов - гласных. От них, поскольку они гласные,. можно было бы, казалось ожидать более делового понимания сложных хозяйственных вопросов и большей независимости во взглядах и суждениях. К сожалению, они оказались по-кадетски витиеватыми, по-кадетски непрактичными и по-кадетски двуличными".

На собрании 16 декабря 1911 г. МГД обсуждала сроки введения Пенсионного устава. Н.М. Перепелкин заявил, что "каждый потерянный месяц увеличивает нам долг на 100.000 руб. - это сумма, с которой считаться приходится". В свою очередь лидеры прогрессистов Л.Л. Катуар и Н.И. Астров горячо доказывали, что "дума "прямо из простой осторожности" должна выждать утверждения МВД Пенсионного устава. Дума большинством (28 против 25) решила ввести в действие Пенсионный устав и на его основе пенсионнную кассу, не дожидаясь утверждения его МВД. Как сообщила "Утро России", "в меньшинстве голосовала вся прогрессивная группа гласных и Городская Управа".

В статье по итогам этого заседания "Голос Москвы" писал: "Думские кадеты. все сделали, чтобы сначала затормозить разработанный пенсионной комиссией устав городской пенсионной кассы, всемерно стараясь его обезличить своими поправками, а в конце концов попробовали снова свалить его в долгий ящик. Они доказывали, что эти служащие, вступая на городскую службу, рассчитывали на совершенно бесплатное обеспечение своей будущей старости, гастровцы просто вели политическую игру", хотели затянуть принятие устава до нового состава гласных, в котором "они рассчитывают иметь большинство". Но как писали в своем думском отчете умеренно-правые, и после решения МГД о введении в действие Пенсионного Устава "прогрессивная группа. не положила оружие в борьбе с. пенсионным уставом, который обременял служащих. Господа прогрессисты только ждали удобного момента, чтобы исполнить обещание, данное ими служащим, и затормозить введение устава в действие".

Управа, воспользовавшись тем, что проект городской сметы на 1913 г. имел дефицит около 2 млн. руб., предложила исключить из нее 540.000 руб., необходимых для образования пенсионного фонда, и вышла с этим докладом в МГД. Кроме того, Устав еще не был утвержден МВД. Против предложения Управы на собрании МГД 21 августа 1912 г. выступили умеренно-правые гласные А.С. Шмаков, П.П. Патрикеев и И.П. Гурьев, который сказал "у нас, как только возникает серьезный вопрос, так денег нет, а на обыкновенные предметы можно брать из запасного капитала". В поддержку Управы выступил Председатель ФК МГД Л.Л. Катуар заявивший, что "свести смету без дефицита, оставив 540.000 руб. на пенсионный фонд, невозможно, и что поэтому следует отсрочить введение Пенсионного Устава до его утверждения правительством". МГД 43 голосами против 32 отменила постановление о введении в действие Пенсионного устава с 1 сентября 1912 г. и поручила ФК МГД при участии ПК МГД с правом решающего голоса одновременно с докладом по смете 1913 г. предоставить соображения о сроках введения устава. Как писали "Русские ведомости", за это предложение "голосовали левые гласные и арендаторы, против - правые и умеренные".

"Московский листок" писал, что "отсрочкой устав похоронен на очень долгое время". "Голос Москвы" в своем комментарии спрашивал: "Где гарантия, что с утверждением устава Министерством, дума найдет необходимые средства?" "Русское слово" писало: "Теперь служащие могут вздохнуть спокойно, никаких вычетов с них в пресловутый "фонд" кассы управы пока делать не будут, а там и сам устав, весьма возможно, будет переработан". После этого заседания Н.М. Перепелкин, "обиженный отношением думы к его проекту Пенсионного Устава", отказался выставлять свою кандидатуру на предстоящих выборах в МГД.

На собрании 11 декабря 1912 г. МГД по предложению ФК МГД и ПК МГД решила "признать невозможным внесение какое-либо суммы" в городскую смету 1913 г. и поручила "внести в проект сметы на 1914 г. потребную на такое отчисление сумму в зависимости от срока учреждения высшим правительством проекта нового Пенсионного Устава".

Таким образом основным дискуссионный вопрос при принятии Пенсионного Устава был вопрос о возможности выплат городских служащих в пенсионную кассу. Прогрессисты и члены Управы в этом вопросе защищали интересы городских служащих, считавших что пенсию им должно оплачивать Городское Общественное Управление. Умеренно-правые, исходя из необходимости снижения городских расходов и сложившейся практики в коммерческих организациях, когда наемные работники участвуют в формировании пенсионной кассы, считали, что городские служащие регулярными выплатами должны участвовать в формировании Пенсионной кассы.

Таким образом, анализируя взаимодействие партийно-политических групп гласных МГД по муниципальным вопросам можно сделать следующие выводы:

1. В течение рассмотренного периода гласные из партийно-политических групп неоднократно инициировали рассмотрение муниципальных вопросов;

2. Участие в рассмотрении муниципальных вопросов позволяло партийно-политическим группам гласных и соответственно стоявшим за ними политическим организациям налаживать взаимодействие с общественными объединениями, представляющими интересы определенных социальных групп, и повышать свой авторитет среди них. Рассмотрение муниципальных вопросов в МГД и позиция групп гласных по ним широко освещалась в московской печати;

В это период среди муниципальных проблем в Москве большое общественное внимание было привлечено к обложение недвижимости городским оценочным сбором, забастовкам городских рабочих и служащих, регулирование отдыха торговых служащих и принятие пенсионного устава для городских служащих;

При рассмотрении этих муниципальных вопросов четко прослеживается идеолого-политическая ориентация групп гласных. Умеренно-правые (умеренно-беспартийные) выступали за уменьшение обложения владельцев недвижимости и снижение расходов города, в частности на зарплату и пенсии для городских рабочих и служащих. Прогрессивная группа в своем большинстве выступала за увеличение обложения владельцев недвижимости и за счет этого максимальное удовлетворение потребностей жителей города, в частности улучшение условий труда городских рабочих и служащих, выплаты им пенсий.

Список источников и литературы

1. Писарькова Л.Ф. Московская городская дума 1863-1917 М., 1998.

2. Писарькова Л.Ф. Московское городское общественное управление с середины 1880 - х годов до первой русской революции. Автореф. дис. канд. ист. наук М., 1980.

3. Покровский М.Н. Очерки по истории революционного движения в России XIX-XX вв.М., 1924.

4. Селецкий В.Н. Образование партии прогрессистов. Весн. МГУ. Сер.9 История 1970.

5. Сеф СЕ. Буржуазия в 1905 г.: по неизданным архивным материалам М.; Л., 1926.

6. Слонимский А.Г. Катастрофа русского либерализма. Прогрессивный блок накануне и во время Февральской революции 1917 года Душанбе, 1975.

7. Смирнов А.Ф. Государственная Дума Российской империи 1906-1917 М., 1998.

8. Спирин Л.М. Крушение помещичьих и буржуазных партий в России (начало XX века - 1926) М., 1977.

9. Степанов В.А. Черная сотня в России (1905-1914) М., 1992.

10. Тютюкин СВ. Оппозиция его величества (Партия кадетов в 1905-1907 гг.) // В.И. Ленин о социальной структуре и политическом строе капиталистической России. М., 1970.

11. Чебарин А.С. Москва в революцию 1905-1907 гг.М., 1955.

12. Черменский Е.Д. Буржуазия и первой русской революции. М., 1939.

13. Черменский Е.Д. IV Государственная дума и свержение царизма в России. М., 1976.

14. Шацилло К.Ф. Русский либерализм накануне революции 1905-1907 гг. Организация, программа, тактика. М., 1985.

15. Шелохаев В.В. Кадеты - главная партия либеральной буржуазии в борьбе с революцией 1905-1907 гг. М, 1983.

16. Шелохаев В.В. Идеология и политическая организация российской либеральной буржуазии 1907-1914 М, 1991.

17. Шелохаев В.В. Историография политических партий первой российской революции в новейшей советской литературе // Вопросы истории. 1985. №7.

18. Шелохаев В.В. Либералы и массы 1907-1914 гг. // Вопросы истории. 1994. №12.

19. Шелохаев В.В. Партия октябристов в годы первой русской революции М., 1987.

20. Шелохаев В.В. Русский либерализм как историографическая и историософская проблема // Вопросы истории, 1998, №4.

Размещено на Allbest.ru