Взаимодействие речевых культур в диалогическом общении: аксиологический взгляд

Если учесть наблюдения и выводы лингвистов о размывании границы между подсистемами развитых национальных языков (Крысин 1998:61), активном формировании в последние годы еще двух типов речевой культуры - литературно-разговорного и фамильярно-разговорного (Сиротинина 1998: 95), то А.М., пожалуй, тяготеет к литературно-разговорному типу речевой культуры. Даже в официальной обстановке в речевые жанры приказа, объяснения часто вплетается разговорная и просторечная лексика: Так / деньги обещают на этой неделе выдать до 5-го - 6-го цеха // Для тех / кто не понял / объясняю / наша очередь /видимо / на следующей неделе // Так что готовьте кошельки / сдвигайте в кучку или там по отдельности Хотя А.М. не является конфликтным человеком и стремится учитывать интересы коллектива, рабочие, в основном без специального технического образования, недолюбливают его, относятся к нему с насмешкой и даже презрением. Такое отношение, на наш взгляд, определяется не личностными характеристиками А.М., а формируется под воздействием обобщенного представления о начальнике вообще. Речевое взаимодействие рабочих выявляет наличие оппозиции: свой, из рабочих, мы, работяга, умеющий делать все своими руками чужой, интеллигент, он, начальник, отдающий распоряжения и приказы: В. Что (че) ты? Куда? На баню? М. Но / на печку // Видел / там железо принес? Получше / чем у начальника сделано / У него-то из пятерки / у нас-то из восьмерки будет В. У тя (тебя) ничего не сделано М. Ну допустим он сам-то ниче (ничего) не делал // Он начальник / он дал задание / ему сделали В. (СОГЛАШАЯСЬ) Дал задание В.И. Вообще / если я брошу работать / то сразу постарею на десять лет Лишиться такого придурка / соседства с таким придурком // это сразу / знаешь как подействует М. Ну спасибо / Владимир Иванович // То есть / Вы считаете / что я придурок / да? В.И. Я разве сказал фамилию? Ю. Сказал / “Этот придурок” / можно понять / что начальник / (СМЕЮТСЯ) Входит Е.С., рабочий Е.С. Начальника нет / б… / все здесь / б… М. А где быть / если начальника нет? Е.С. А кто штуки вдевать будет? М. Начальник В представленном ниже ТФ рабочего задевает формальное проявление интереса руководителя к его проблемам, стремление в экстремальной ситуации выгородить себя (забегал / засуетился), отсутствие подлинной заботы и внимания к дельным советам и предложениям (У меня вот такое ощущение / что я прошу что-то для себя // себе домой поставить). В словосочетании этому начальнику указательное местоимение этому выполняет пейоративно-отчуждающую функцию (Пеньковский 1989: 66), усиливает оппозицию рабочий начальник. М. Вот я не понимаю /… Ему вот говоришь / этому начальнику // У меня вот такое ощущение / знаешь / что я прошу что-то для себя / себе домой поставить // Сука / работаю же /знаю / что будет / б… // Живи как хочешь / понял? / Тогда / б…// раздробило палец на ноге // Начальник забегал / засуетился / “Ой / б… / щас (сейчас) все будут экзамен по технике безопасности сдавать // Ну ты там скажи / я те (тебе) все сделаю как надо” // Увез меня в травмпункт / мне там собрали / зашили / сказал / что кувалда в гараже упала // Выхожу / Никола пешком / б… / ушел на работу // со мной посылали // а я по чистой случайности знакомого встретил // Ковыляй / безумец Объектом насмешки становится увлечение начальника компьютерными играми. В подсобке, небольшой комнате для отдыха и переодевания, стоит компьютер. Рабочие часто играют в компьютерные игры во время смены и после нее. Роль начальника, как и всякая роль вообще, налагает определенные права и обязанности, и в частности, предписывает обеспечение нормального протекания производственного процесса, контроль за работой, а не просиживание за компьютером во время смены. Ролевые ожидания подчиненных, видящих в рабочее время начальника за компьютером, нарушаются. У пожилых рабочих “забава” начальника вызывает раздражение, у молодых - снисходительную насмешку, вспышки агрессии.

Ср. снисходительно-уступительную оценку (Дай человеку поиграть) и эмоциональную, ироническую (Сидел / пацан / играл), которая снижает социальный статус начальника, характеризует его как человека, увлекающегося, как ребенок, игрой и забывающего о своих прямых обязанностях. О. Это // Он от компьютера не отходил В. Он зае…/ я говорю / “Включить нарезку?” / он говорит (ПЕРЕДРАЗНИВАЕТ ГОЛОСОМ РАЗДРАЖЕННОГО ЧЕЛОВЕКА, КОТОРОГО ОТОРВАЛИ ОТ ИНТЕРЕСНОГО ЗАНЯТИЯ) / “Включите” // (ВСЕ СМЕЮТСЯ) М. Дай человеку поиграть М. А вы че (что) начальника выгнали? Сидел / пацан / играл //никого не трогал М. Б…/ наигрался / выскочил / б…// (ХМЫКАЕТ) Хм / проконтролировать /как идет производственный процесс Отсутствие искренности, подозрительность к подчиненным (Он вообще никому не доверяет), постоянный контроль за их деятельностью (Начинает ходить / всех на шляпу насаживать), с точки зрения рабочих, - причины невозможности установить доверительные взаимоотношения с начальником, признать его “своим”. М. … Ладно мне не доверяет / а тебе? / тебе тоже не доверяет / Он и Иванычу не доверял (В.И. - старейший, опытный рабочий, мастер цеха) // Он вообще никому не доверяет В. Ну это х…- во / б… М. А сам сидит / играет В. Это х… с ним / хоть бросит пускай / но доверять надо М. Это ладно он еще играет / делом занят / а когда ему делать нечего? Начинает ходить / всех на шляпу насаживать В. Пускай играет / там игрушка длинная / долгая / б…// Так / как он играет / он будет там долго играть / очень много Скрытая оппозиция мы, рабочие он, начальник основывается в представлении рабочих на собирательном образе начальника: тот, кто приказывает и отдает распоряжения, сам руками ничего не производит, имеет много свободного времени; демонстрирует расхождение между словами и делами, нравственно нечист на руку. Последнее представление характерно более для пожилых рабочих, которые за долгое время работы на заводе, еще в доперестроечное время, не раз убеждались в нравственной нечистоплотности и социальной мимикрии начальства. М. Это Рыбкин / что ли / начальник? В.И. Лаврентьев М. Лаврентий Павлович Берия В.И. Нет / ну это единственный из начальников / который не ворует М. Ну по нему видно В.И. Еще не успел освоиться М. Он и не будет воровать // у него не хватит В.И. Если бы его назначили начальником на годик пораньше М. Че (что) бы было? В.И. Его бы уже посадили Молодые рабочие не склонны огульно осуждать руководство и друг друга за воровство. В бригаде есть человек, который даже привлекался к уголовной ответственности за хищение государственного имущества и отбывает условный срок.

Один из рабочих искренне признается, что не осуждает товарища: Нас вот / если по гаражам тряхнуть / еще один новотрубный построить можно // По углам пошариться / можно было не одного П. взять // Так вот и растащили весь завод по гаражам Представим пример характерного диалогического взаимодействия: А. Давай что-нибудь украсть // Дай мне вот латуни такой / надо В. Зачем? А. Валера / надо // в долгу не останусь В. Ну надо / дам Прямая просьба, высказанная А. в грубоватой, требовательной тональности, намек на взаимную услугу в случае необходимости воспринимаются В. нормально и естественно. Он не требует подробных объяснений: Ну надо / дам В следующем диалогическом взаимодействии М. пытается манипулировать партнером: сначала подчеркивается его статус (Ты как начальник), затем выбирается завуалированная тактика просьбы. Просьба выражается с помощью гипотетической конструкции, окрашена фамильярно-игривой тональностью: Взял бы отрезал на матрасик-то. Существительное с суффиксом субъективной оценки матрасик подчеркивает, с точки зрения просящего, незначительность и обыденность услуги. М. Ты как начальник // Взял бы / отрезал на матрасик-то В. Шкурки-то? М. Войлоку / Шкурки на матрасик // Как спать? В. (С ОСУЖДЕНИЕМ, С РАСТЯЖКОЙ) Ма-акси-и-им Петро-о-вич В. маркирует отношения с М. в этой ситуации как асимметричные, нисходящие, поэтому сначала подначивает партнера: Шкурки-то? С целью подначки используется и обращение по имени и отчеству. Оценочная реакция осуждения передается с помощью просодии. Острая проблема “как выжить”, когда денег сто пятьдесят рублей / перешел на рабоче-крестьянские папиросы, толкает искать работу на стороне, заканчивать коммунизм и каждый за себя … биться, браться за шабашки и халтуру: Деньги надо, долбаные.

Заметим, что атрибутив долбаный и другие резко отрицательные синонимы не употребляются для характеризации Первоуральска - всеми любимого города, в отличие, например, от Екатеринбурга (вонючего, грязного, города мерседесов…). Свое пространство для первоуральцев ближе, родней. Они не стремятся вырваться из него. М. Я вчера в Свердловске походил // (С НАСМЕШКОЙ) Столица Урала Вот так вот весь в грязи В. Да у нас не лучше будет М. Будет // У нас-то нормально А.М. Да / у нас грязи поменьше Проблемным остается вопрос о доле участия рабочего в халтуре и о распределении денег за нее. С. Вчера начальник деньги выдавал М. За что? С. Птички делали М. Сколько он дал за них? С. Мне десятку М. А он не говорил / сколько халтура-то сама? С. Я этим не интересуюсь // Я не участник / дал и дал М. Надо вот что // Вот в пятницу поеду /узнаю / … ну поговорим / по крайней мере // Щас (сейчас) такое положение по деньгам / любая халтура / это халтура С. Надо попробовать М. Потому что/ я с ними / понимаешь / говорил / с его (начальника - И.Ш.) ценами они сразу от меня открестились и сказали / “Парень” // … Просто давно уже пора заканчивать этот коммунизм / и каждый за себя блин биться / дружными бригадами / чтобы он не видел С. Нет / ну я тогда вопрос поднимал // Просто если шабашки / то уж пополам всем // Кто-то ведь план работает / кто-то как-то М. … А двое еще и за халтуру получают Убеждения рабочих-мужчин в том, что начальнику “все позволено”, он всегда имеет больше привилегий, разделяется и женщинами, работающими в этом коллективе. Да и сам руководитель открыто заявляет об этом: М. Смысл-то переезжать? Там намного лучше было // (речь идет о перемещении подсобки с третьего этажа на второй - И.Ш.) Кто придумал? Т.В. Это О./ это женщина та // (СМЕЕТСЯ) Не знаю / че (что) она там М. Ну значит есть у нее какой-то в этом интерес Т.В. Интерес на третьем этаже сауну делать / чтобы начальники после работы отдыхали М. Девочки по телефону Т.В. Зачем по телефону? Натурально М. Вызывать в смысле Т.В. А-а-а / да /да /да //( СМЕЕТСЯ) Т.В. Ишь / к себе там пироги положили А.М. Начальство всегда у пирога садится Скрытая неприязнь к начальнику, однако, не выливается в открытую агрессию, хотя один из рабочих склонен к ней. Создаваемая им ситуация вызова, подстрекательства к конфликту не поддерживается остальными членами группы. Ю. Че / (что) здесь оперативку проводить будем? М. Да я думаю здесь // Че (что) там ютиться / тесниться / я думаю подойдет (речь идет о начальнике - И.Ш.) // Давайте щас (сейчас) все вместе не пойдем туда // Пусть сам сюда придет // А че (что)? Почему мы все / нас много / должны идти туда? А он там один // Так дело не пойдет // … Вот ведь вы все какие / да? Видел / Юрик? Испугались че(что)-то / испугались / побежали // Я подстрекаю? Как? А вы подстрек лись // Не подстреклись же совсем Поведение другого рабочего рассматривается членами группы как сознательный вызов руководителю (Написал напоказ / подойдет к начальнику / покрутится / повертится) но не воспринимается серьезно, о чем свидетельствует глагол с отрицательной оценкой поребячиться. Он несет информацию о поведении рабочего, свойственном ребенку, а не взрослому, серьезному человеку. В.И. Юра Пужин написал (на куртке - И.Ш.) / “Не стой над душой” / и напоказ // Подойдет к начальнику / покрутится / повертится // И так ниче (ничего) ему // Пускай / раз человек захотел поребячиться Рабочими осуждаются люди, которые отклоняются от поведенческих стереотипов, установившихся в их референтной группе, нарушают общепринятые нормы с целью демонстрации определенных социальных ролей. Под референтной группой здесь понимается такая группа, нормам и ценностям которой индивид отдает предпочтение, с которой он чувствует себя связанным наиболее тесно и мнением членов которой особенно дорожит (Крысин 1989: 80). Такие люди могут присваивать “символьные знаки” лица (например, манеру поведения, интонацию, речевые жанры), обладающего более высоким социальным статусом (Басин 1971:164).

Например, в кругу равных по социальному статусу лиц использовать “начальственные” речевые жанры, менторскую тональность, имитируя и демонстрируя образец поведения начальника: М. Смотрю / за ним Н. побежал / вперед его в кабинет заходит Начальник за ним // (СМЕЮТСЯ) Я еще удивился / что он за его стол не сел Ю. Садится / бывает / когда его нету М. А у Н. все-таки какая-то мания величия присутствует Ю. Какие-то распоряжения / б…/ любит давать М. Рекомендации Ю. Но / вчера прибежал / вот / это/ вот // Давай че (что)-то нас учить А. Тихо ты / не кричи / ты не Сафронов // (Сафронов - начальник -И.Ш.) Как видим, ненатуральность ролевых функций, выход за пределы иерархии не одобряется. Социальные психологи отмечают, что человек, действуя как бы самостоятельно и независимо, в конечном счете осознает свое поведение через призму тех взглядов и норм, которые существуют в наиболее значимой для него группе (Антипина 1982: 57). Можно говорить о существовании групповых ценностей и норм поведения в рабочей среде, совокупность которых и образует определенный тип культуры. В рабочей среде прежде всего высоко оценивается человек с золотыми руками, умеющий трудиться. Вообще, как отмечают психологи, работа очень важна для мужчины, потому что его самооценка напрямую зависит от его способности выполнять свои обязательства и обязанности. Работа - та область, где мужчина обретает социальный статус, а также основной источник его самоуважения и укрепления чувства собственного достоинства (А.Менделл 1997: 47). М. Ты когда свою машину сделаешь? Ты пороги будешь переваривать? О. Где у меня деньги-то / ё…т…м…? М. (с возмущением) Какие деньги? Ты что / без рук что ли?! Человек, делающий все своими руками, не причисляется ни к новым русским, ни к мафиози - даже если у него много денег: М. Вчера домой прихожу / мать такая-а-а / “ У нас мафия въехала на седьмой этаж” // Эта “мафия” сегодня ходит / это самое / молотком стучит целый день // Я говорю (грю) / “ Какая ж это мафия?” Д. Не / ну как / в принципе / над нами / не прямо / а сбоку / въехал мужик / тоже богатый / очень состоятельный / по-видимому / он сам тоже / колотился / между прочим Стремление к знаниям, совершенствованию профессионального мастерства оценивается положительно: молодые рабочие учатся, некоторые имеют высшее образование. О малообразованном человеке рабочие говорят с осуждением и скрытым презрением: Ты-то Валера у нас чему научился в этой жизни? Восьмиклассник Кочкин; Ладно хоть ранения там нет // Да и сам рабочий ощущает свою неполноценность: Куда я / с восемью-то классами? М. Александр Михайлович / а это правда/ что у К. 8 классов образования? А.М. Не спрашивал / но по-моему 8 // Ты знаешь / ну 8 / 8 че (что) / с 8-ю тоже можно жить М. Ладно хоть ранения в голову там нет В. Мы ездили с ним / разговаривали // Я говорю / “Ты давай учись” “Куда” грит (говорит) / “я / с восемью-то классами” М. А как в наше время 8 классов? У кого блин? Он че (что )/ даже в фазанку (ФЗУ - И.Ш.) не ходил? М. Ты-то Валера у нас чему научился в этой жизни? У тя (тебя)-то че / 8 классов или больше? Или 9? В. У меня параллельно М. Параллельно? А-а-а / ну у вас тогда была новая система В. Кака (какая) новая система? Я по старой системе закончил в вечерней школе // В училище мы как двухгодичники были / и не обучали М. В ПТУ в смысле? В. Ну / и мы параллельно сразу / учились в училище и в вечерней М. А-а / молодцы какие! Наличие высшего образования, по мнению рабочих, еще не показатель высокого ста-туса. В межролевой иерархии опытный рабочий без высшего образования выше рабочего, получившего высшее образование, но не умеющего работать руками. Последний становится объектом насмешки: Руками он работать не умеет / все больше головой /усами Д. и М. обсуждают работу Н М. Я посмотрел / это можно сделать все намного проще Д. Да М. Руками // Не надо писать никаких программ Д. Он не умеет работать М. А / ну да / руками он работать не умеет // Все больше головой / усами Д. Сверлами / по клавиатуре / бум/ бум / бум // Он сам признался // что касается технологии работ / он даже к Димке подходит М. Господи! Какая технология обработки? Это был типа наставник / он показал / как это четче будет / и че (что) она из себя представляет / и все // Вот я вот щас (сейчас) на Олега смотрю / вот я вот от него / узнал больше/ чем от Н. / У молодых рабочих, однако, меняется ценностное отношение к труду: они скептически относятся к трудоголикам, тем, кто фанатично предан работе. Ценностные ориентации молодых и представителей старшего поколения расходятся. Если среди молодых стали уже “ходячими выражениями” (Земская 1997: 202) фразы: Если хочешь поработать / ляг / поспи / и все пройдет //; Работа не товарищ / ее можно бросить //; Брось / пускай работает железная пила // и др., то старший может упрекнуть: трутень; с утра подпинывать надо; На молодого как сел / так и слез Нормативно одобряема в рабочей среде работа на себя, халтура ради дополнительного заработка. Важным и ценным для рабочего остается умение заработать своими руками, а не путем спекуляции и аферы: М. Я вот этого не понимаю / фанатичного отношения к работе Ю. Это сложно понять М. Особенно / когда денег не платят М. Один Михалыч делом занят / хотя он сегодня (седня) выходной В. Вот из-за того и делом занят / что выходной М. Чем живет банк? А. Нае… кой М. Тем / что покупает у населения свободные средства / и продает их тем /кто в них нуждается // Вот эта разница называется моржой и вот на этой морже они живут / моржи / б… Высоко оцениваются в мужской бригаде взаимопомощь и выручка, чувство локтя и мужская солидарность: М. Ну что (че) / Михалыч? Я смотрю ты / счастлив / рад О. (ОГОРЧЕННО) Коробку не поставил М. Дак (так) ты че (что)? Ты бы позвал / я б тебе помог В. Я ему то же говорил // Че (что) ты такой стеснительный? А.М. Как будто не у нас работаешь В рабочем коллективе не принято есть и пить в одиночку, втихаря, по углам. Отношения между членами группы носят неформальный характер: дни рождения и праздники отмечают совместно, встречаются и в нерабочее время. У одного из членов бригады день рождения. Входит В.Ф. В.Ф. День рождения празднуете? Втихаря? М. Почему втихаря? Че (что) мы / занычили что ли по углам? Тут жуем // Не / мы открыто М. А мы же с Вами / Владимир Иванович / давно не ездили /не пели Вот эта наша // Как это? Наша песня // (ПОЕТ) Такие общечеловеческие этические ценности, как доброта, жалость, порядочность, общекультурные этикетные умения выслушать человека, проявить такт и вежливость, отсутствие агрессивности и менторства в общении составляют образ настоящего, неформального лидера. По мнению В.В.Богданова, коммуникативный лидер - это “человек, который обладает нетривиальной информацией с точки зрения данной ситуации общения, умеет выразить эту информацию в наилучшей форме и довести ее до сведения адресата посредством оптимального языкового контакта”. (Богданов 1990: 29). Таким в бригаде являетсяся В.И.. Это яркая языковая личность, задушевный и интересный собеседник, имеющий независимую точку зрения на многие проблемы, опытный наставник. Характерны его самооценки: В.И. … существует две категории людей // Так вот / не скажу / что я стопроцентный альтруист / то есть / ну / живу для других / потому что для себя-то я тоже живу // Сказать / что я эгоист/ тоже нельзя / потому что /б…/ вот у меня такая привычка // Кто бы / о чем бы / меня ни попросил / если уж у меня есть такая возможность // пожалуйста / это редкий случай бывает / что я скажу / “Нет / не могу / пошли на хер” М. Но Вы же так не говорите никогда // Вы говорите / “С удовольствием / но не не могу В.И. … Я просто очень доброжелательный такой / Вот седня (сегодня) не купил книжку у бабы / до сих пор (НРЗБ) // Ну с похмелища / ну с такого / что ее спасать нужно было // Случись что с ней / Бог накажет! Обращает на себя внимание свободное употребление книжной лексики иноязычного происхождения (категория, альтруист, эгоист), которая не является для В.И. “чужой”. Молодые рабочие о В.И., в его присутствии: Ю. А вот с ним по цехам погонять / это же вообще / его везде знают, везде свои люди В.И. Со всеми почти портянки сушил В.И. является носителем двух речевых культур - просторечной и народной (крестьянской). “Народные корни” проявляются в его речи, которая пестрит шутками, прибаутками: В (о В.И.). Вот у кого надо фольклор собирать В.И. Да // Надо вот Гальку Горелову / племянницу мою // Она вот на свадьбе может подряд целый час плясать// Как будто из какого-то из бочки достает / да все с этими / с картинками М. Цыганочка с выходом В.И. Да / цыганочку с выходом / а песенки с картинками // Ты / Максюта/ дорогой / без подначки / А не то свезу тебя на казенной тачке Он любит петь народные песни, а также песни своей юности: В.И. Знаешь / утесовская песня // (ПОЕТ) “У самого Черного моря / у Черного моря” // Хорошая // Вот все-таки те песни // “Севастопольский Вальс” / песни про Одессу / “У Черного моря Рабочие тянутся к нему, прислушиваются к его мнению. Лидер получает информацию из разных культурных каналов, дает собственную оценку происходящему: Самые дорогие лекции / в “Аргументах” написано / по-моему / Маргарэт Тэтчер оплачивались //; У Бориса Николаевича прорезался голос // Это ж надо было додуматься / по телевизору / я и слова-то другого не подберу / брякнуть / что пенсионерам не надо платить пенсию Молодые обращаются к мастеру по имени и отчеству или по отчеству (Иваныч) - знак симпатии, интимности, признания “своим”. Уважение и даже восхищение молодых вызывает его нелегкая судьба: Иваныч-то герой //; Вот у Иваныча жизнь была М. При тебе тогда / Юрик / Иваныч рассказывал / как он в техникуме учился? Ю. Да // И холодно и голодно было М. Ну вот Иваныч-то герой // На пять рублей че-то (что -то) там / не один месяц жил // Банка молока / горбушка хлеба Ю. В конце недели М. А молоко скисло // Вот у Иваныча жизнь была! Высоко оценивается и отсутствие тяги у В.И. к спиртному: Ю. Вон Иваныч / молодец / вообще ничего не пьет Лидер демонстрирует образец поведения, не свойственный группе, но это не приводит к разобщению. Заметим, что разговоры о спиртном, о выпивке распространены в рабочей среде: Серега с кондачка //; Он пьяный в драбадан //; Погуляем /пузырей возьмем //; ноздри замочить; спиртяшки намахнул; с похмелища; У В. мечта мутного самогона попить / из большой бутыли //; Пришел на работу / глаза в кучу //; Самогонки сделаю / всех упою //; Жена забухала //; Давай / Серега / по 50 грамм накатим //; У него же / как отец приезжает / он самогон с собой привозит из Кунгура //; Зачем тебе гараж? - Водку пить / баб водить Некоторые речевые и поведенческие стереотипы лидера осознанно, а чаще неосознанно усваиваются членами группы: Ю. Вообще-то я помыл / как Иваныч А вот как характеризуют одного из членов бригады: М. Валера щас (сейчас) как Иваныч стал // Попросишь / “Дай чтонибудь” // Валера // “С удовольствием / но не могу” Однако не во всем молодые подражают опытному наставнику: так, незнакомые молодым культуремы поколения 50 - 60-х годов и культурные стереотипы общения с женщиной, предлагаемые человеком иного возрастного статуса, вызывают у них неприятие и отторжение. И наоборот, культуремы свободного общества конца 90-ых годов отторгаются пожилыми. М. (ПОЕТ) “Месяц спрятался за рощу” В.И. Вот ты женщинам песню эту подаришь М. Кого? Вот еще / буду я В.И. Гитару бы принес / М. Да делать мне больше нечего / таскать эту балалайку В.И. Хочешь для своей женщины спеть? /Есть “Воды арыка” /Рашида Бейбутова М. Чего-чего? В.И.- (ПОЕТ) “Воды арыка бегут / как живые / переливаясь / играя / журча // Здесь у арыка я помню впервые / глянули эти глаза на меня” Хорошая песня В. (Спрашивает о секс-магазине “Интим”) А Вы туда заходите? В.И. Нет / не захожу / Стыдно мне туда заходить Отсутствие лидера, человека, который умел бы погасить проявления агрессии в коллективе и нейтрализовать конфликт, болезненно ощущается членами бригады. Характерна оценочная реакция одного из них на конфликтную ситуацию, возникшую в бригаде в отсутствии ушедшего на пенсию В.И. и приведшую к драке: М. Без Иваныча че (что)-то вообще / шило такое // Иваныч как-то это сглаживал / б…// Катализатор такой / с ним намного спокойней было / а щас (сейчас) че (что) -то все ходят / орут / б… Новые социальные условия, переоценка ценностей, смена приоритетов выдвигают иные критерии лидерства: деньги и сила. Например, молодой рабочий открыто заявляет: За деньги у нас можно сделать все //; А что я с этого буду иметь / кроме головной боли? В некоторых ситуациях, отражающих профессиональное или бытовое общение, опыт и возраст задают менторскую тональность, определяют асимметричные отношения, позволяют бросить снисходительно: Бывает, на глаз лучше сделать // Подрастешь, какие твои годы //; Молодой еще / поумнеешь // В обязанности “молодого” входит выполнение неквалифицированной и грязной работы. Однако младший по возрасту, но физически более сильный член группы может разговаривать с имеющим более высокий возрастной статус с позиции силы, причем шутливая тональность сказанного не снимает агрессивности: М. Подходит ко мне / “Ты станок убирал?” // “Ну а кто еще?” // “Я” / грит (говорит) вчера хотел молодого” В. Почему хотел? Я его отъе…л // Долго (НРЗБ) О. На молодого / б…/ как сел / так и слез М. Но // Где залезешь / там и слезешь В. А это // в пятницу было // убирали все / а он как раз полировал // Свой станочек /почистил и сел // я грю (говорю) О. Ты че? / б…// Нюх потерял / совсем? В. “Я-то” / грит (говорит) “убрал” // “Ты убрал тут / б…// Сегодня” / грю (говорю) “везде убираться надо” М. 23 года / б…/ вот ему 23 года // Михалыч / мне 24 О. И уже трутень В. И который из вас дурнее? М. Валера / ты еще вопрос задаешь / блин // Естественно не я / Я могу тебя удивить /убранным станком? В. Ну когда молодец / так молодец // Я ниче (ничего) не говорю // Если б я тебе что-нибудь х…вое сказал / М. Ты бы умер / б…/ сразу бы/ за этим вот столом В случае необходимости молодой и сильный член группы становится крышей для старшего по возрасту, привлекается для выяснения отношений с обидчиком: В. Слушай / ты ведь моя крыша / да? М. Ну вроде бы да В. Работа там подвернулась М. Бить опять кого?/ (ШУТЛИВО) Опять бить / убивать // Для меня уже кровь на стенах как обои В. Хотя бы уши навертеть Защита “своего” тем не менее не превращается в акт оголтелой агрессии, “разборки”. Вокабуляр “крутых парней”, новых русских (например: отмазал, наехали, пальцы гнул, боевик и под.), а также разговорная и книжная лексика (залез на быка, чукча тоже не дурак, переметнулся в стан врага) используются говорящим для более колоритного описания ситуации “разборки”, создания шутливой, непринужденной тональности. Старый рабочий Митрофаныч вряд ли может гнуть пальцы веером и утверждать, что пришел с боевиком, скорее только быкорезить. Блатной жаргон и высокое поэтическое слово, пользование пересказанными диалогами и обкатанными цитатами, ходячими фразами, смешение смешного и серьезного становятся приметами речевого карнавального поведения. Роль боевика, “крыши” не укладывается в рамки стереотипа, рабочий, приглашенный для того, чтобы напугать и защитить, нарушает ролевые ожидания: Боевики переметнулись в стан врага. Выяснение отношений ведется с позиции общечеловеческих этических норм; понятия чести и справедливости в рабочей среде не теряют своей ценности: Я же честный / я не могу //; Митрофаныч там десять раз не прав был //; Приехали нормальные люди А. Митрофаныча-то ходил / отмазал? М. А-а-а / ну это вообще дурак / блин // Зачем я туда ввязался? Митрофаныч там десять раз не прав был А.М. (УДИВЛЕННО) Митрофаныч не прав? Он же тя (тебя) взял / чтобы ты напугал / этого М. Я / по словам Митрофаныча // На него наехали там / хотели деньги отобрать // Приезжаю туда / значит В. (ПЕРЕБИВАЕТ) Митрофаныч отбирает / ага? М. Я че-то попробовал туда / на них наехать // Они мне объяснили / как ситуация была // Митрофаныч / “Да / так и было / стал поворачивать перед носом у машины и коляской ему разбил там дверь” А.М. Дело ведь не в том / тя (тебя) ведь не за тем позвали / чтобы ты там М. А я же честный // Я же не могу // Приехали нормальные люди / а Митрофаныч тут / значит / залез на быка / и давай там / быкорезить / блин // Естественно я // (СМЕЮТСЯ) Митрофаныч там уже чуть ли не пальцы вот так гнул … // “Да я / тут / с боевиком пришел” // Я думаю / “Не / Митрофаныч / тут ты не прав/ Боевики переметнулись в стан вра га” // (СМЕЮТСЯ) … А я тоже не дурак / Они там втроем приехали / а мы вдвоем пришли / б…// А я сразу раз туда / а Митрофаныч один остался / а нас уже четверо // (СМЕЮТСЯ) Чукча тоже не дурак Чувство справедливости, принцип “делиться надо” становятся определяющим и регулирующим фактором и в ситуации выяснения отношений между “своими”. Такая ситуация может оформляться как с помощью инвективы, так и этикетно. М.- …Ты не ори на меня / ты вообще после двадцать третьего / я тя (тебя) еще не оправдал В. А при чем здесь двадцать третье / не понял? М. А кто весь портвейн выпил? Мы /конечно / портвейн не пьем/ но из принципа / понимаешь? Надо было чуть налить и оставить // Мы бы потом отказались в твою пользу В. Нет/ ты видел? М. Я видел // Ты еще чаем его разбавил / чтобы больше казалось В. …На конфетку / успокойся М. Давай В. Это те (тебе) за двадцать третье М. Спасибо Ситуация вызова, коммуникативная напряженность, создаваемая упреком и обвинением М. (А кто весь портвейн выпил? Надо было чуть налить и оставить), а также вопросительной конструкций с характерным началом и концом (А причем здесь … не понял?) и наскоком В. (А ты видел?) нейтрализуется за счет использования партнерами этикетных жанров угощения, успокоения и благодарности. В рабочей просторечной среде владеют этикетными жанрами. Частотными этикетными жанрами среди мужчин, по нашим наблюдениям, являются жанры приветствия, прощания, просьбы. Мы выделили также жанр комплимента, поздравления, вежливого разговора по телефону. Можно говорить о дистанцированной и солидарной вежливости как коммуникативно-прагматической характеристике, которая распространяется преимущественно на отношения “говорящий - адресат”, на речевые акты, осуществляющие определенное намерение адресата (Земская 1997: 272-277). Приведем пример дистанцированной вежливости. После празднования Дня 8-го марта Т.В. Ой / ну ладно / спасибо мужчины О. Пожалуйста Т.В. Подняли тонус нам М. Не за что // Приходите к нам еще Дружеское мужское общение отражает солидарную вежливость. В речевую устойчивую формулу часто вплетаются шутливые, дружелюбные обращения, элементы балагурства и подначки, необидные прозвища. Приведем примеры: М. О-о-о / Валера / Здравствуй / здравствуй В. (РАДОСТНО) Кто к нам в гости пришел М. Пришел // я В. Ты еще поправился М. Поправился? Все говорят похудел В. Они льстят тебе М. Льстят? Ладно М. Михалыч // Привет / валенок // Как дела? О. Нормально М. Ни фига у тя (тебя) свитерочек // Где отхватил? О. Ну дак (так) // Я же не просто так М. Ну я понимаю О. У нас теперича не то / что М. (ПОДХВАТЫВАЕТ, И ОБА В ГОЛОС ПРОИЗНОСЯТ) Давеча М. Привет трудящимся массам В. (РАСТЯГИВАЯ СЛОВА) Макси-им Петро-о-вич М. Ой / ой / здравствуйте / Михалыч // Как ваша жизнь / здоровье? О. Спасибо / х…во М. Че (что) такое? Говорят / ты болеешь? Кончай болеть-то / Я вот на работу вышел тебя посмотреть Д. Сегодня двадцать третье февраля / поздравляем господа В. Господа / да? Д. Мужики М. Ладно Федорыч / будь здоров! Будь здоров / расти большой! Речевые этикетные формулы включают как типично мужские грубовато-просторечные, фамильярные выражения (Здорово; Будь здоров; Ни фига у тебя свитерочек), так и общеупотребительные, нейтральные (Здравствуй; Здравствуйте; Поздравляем; Как дела? Как ваша жизнь, здоровье? Не за что / приходите к нам еще). Чтобы скрыть смущение, вызванное комплиментом, рабочий прячется за расхожую, обкатанную фразу, шутку, балагурит: У нас теперича не то / что давеча // По-мужски неуклюже оформляется просьба-пожелание, в которой скрыта тревога, симпатия, поддержка: Кончай болеть-то / Я вот на работу вышел / тебя посмотреть Сигнал дружеского, доброжелательного отношения к партнеру, который может быть как намного старше, так и ровесником, - обращение по отчеству: Иваныч, Михалыч, Федорыч, Митрофаныч. Это устойчивые формы в рабочей среде. В качестве обращения к ровеснику чаще используются общекультурные сокращенные и уменьшительно-ласкательные варианты имени собственного: Юрик, Антоша, Серега, Макс. Бытуют и клички, например: Астахер от фамилии Астахов, Немец от Немкин. В отличие от клички Мурлин Мурло, они не обидны, не задевают нравственного достоинства человека. Руководителя коллектива за глаза называют по фамилии или начальник. Обращают на себя внимание и “зависимые обращения, находящиеся не в начальной позиции, которые… бывают оценочными” (Формановская 1984: 26). Среди них выделим коллективные обращения: Господа; мужики; братва. Чаще всего они актуализируют один из аспектов социального статуса тех, к кому обращаются: половой, образовательный, возрастной и служат для создания непринужденной, шутливой тональности. В этой цепочке “своим” признается обращение мужики. Другие обращения носят инокультурный характер, часто используются иронически. Рабочий может нарушать правила вежливости, но чаще делает это непреднамеренно, не желая обидеть партнера по общению. Судя по ответной реакции, это не обижает. Налет грубоватости, фамильярности, порой циничности, - одна из характеристик общения рабочих. Разговор за праздничным столом Т.В. Юра / тебе еще что-нибудь подать? Ю. Я бы щас (сейчас) с капустой А.М. Подайте Юре с капустой М. С капустой // Козел что ли / с капустой-то есть? Ю. не реагирует Вербально провоцируя партнера (Козел что ли / с капустой-то есть), хотя и не желая обидеть его, М. демонстрирует невежливое речевое поведение. Следующая реплика М. отражает непреднамеренное вмешательство в сферу “Я”-социального партнера, нарушение постулата скромности, что приводит к самоукрупнению М. и уничижению А.: М. обращается к А., своему другу и ровеснику М. Ты начальнику скажи / “У меня нет организаторского таланта / Надо Максима Олеговича с собой взять” // Я все продумаю // Ты купишь, я тобой руководить буду Мы зафиксировали примеры прямой и опосредованной преднамеренной грубости, агрессии по отношению к “своим” и “чужим”: М. Дай еще конфетку В. А ж… не слипнется? Ю. Я сегодня тоже не выспался // Пришла какая-то дура / за антенну собирать // Объявление у нас повесили / что за антенну платить паспортистам в домоуправление // Я грю (говорю) / “У паспортиста же” // Уже злой такой // Она / “Ну вот / мы еще так ходим /собираем” / “Иди на х…б… // Я паспортисту буду платить / зае…ла” Д. Я эту мартышку прибью когда-нибудь // Столовские ушли / она закрыла Анализ речевого взаимодействия рабочих выявляет активную тенденцию к сквернословию, которое в рабочей среде есть “просто способ осуществления фатического общения” (Жельвис1997: 137). Нецензурные слова могут использоваться в функции положительной или отрицательной оценки с целью эмоционально “расцветить высказывание” (Жельвис, там же). А. Он вообще-то п …дато зубы лечит М. … Как дела / здоровье? О. Спасибо / х…во Приведенные примеры демонстрируют использование нецензурного слова в составе оценочной реакции для выражения похвалы и преувеличенно плохого состояния дел и здоровья. Чаще нецензурные и жаргонные слова употребляются как сигналы мужской общности для усиления “корпоративного духа”, как метка принадлежности к “своим”, становятся речевыми сигналами единения. В присутствии “своих” выражение спиртяшки намахнул воспринимается как обычное, общепринятое, а в присутствии “чужого” как недопустимое (дается совет придерживаться общекультурных, этикетных выражений): М. Пошли чай пить В. Че (что) сопли жуешь? М. Кто сопли жует? Ты уже спиртяшки намахнул что ли? О. (ПРЕДУПРЕДИТЕЛЬНО) Не выражайся / здесь посторонние М. Я вижу // Я не выражовываюсь // Если я выражовываюсь / то только по - русски Вернемся к описанной выше ситуации речевого взаимодействия рабочих и начальника, выявляющей отрицательное отношение представителя образованного слоя к нецензурным словам. В ней демонстрируется насмешливое отношение рабочих к назиданиям начальника; менторство воспринимается ими как занудство. То, что ненормативно для интеллигента, в рабочей среде является нормой. Известно, что стереотипы поведения существуют не только для выражения соблюдения нормы, но и ее нарушений. Ю.М. Лотман отмечал, что норма и ее нарушения не противопоставлены как мертвые данности, а постоянно переходят друг в друга. Возникают правила для нарушения правил и аномалии, необходимые для нормы. При этом различные типы культуры будут диктовать свои ориентиры на норму (Лотман 1973: 16-22). М. А начальник такой сидит // Женя такой / “Брось пушку / г…нюк” Начальник / а он не понял это / всего прикола // “Слова здесь нехорошие” (ПРИСУТСТВУЮЩИЕ ХОХОЧУТ) Смотрю такой / этот самый / сидит Олег / ржет // … Ну я грю (говорю) / “Да ладно / че Господи / все же свои / женщин нет / все адекватно воспринимают” // … потом начальник вышел / мужики сидят / хохочут Обычно на нецензурные слова не обращают внимания, так как их употребление никак не задевает партнеров. Однако в некоторых случаях “словесное лицедейство” партнера оценивается как удачная шутка, “творческая” находка и вызывает положительную вербальную или невербальную реакцию. М. Надо тебе такие коробочки?/ Под инструмент /под сверла /штуку стоят В. Надо конечно А. За штуку я змею в жало вые…// (ВСЕ ОДОБРИТЕЛЬНО СМЕЮТСЯ) М. Рассказывай / как Югай бил Агапова … С. Как всегда // Слово за слово / х… по столу / все и понеслось М. Да? (ХОХОТНУЛ) Ой / ну интересно сказал // Молодец! Далеко пойдешь В целом же вербальная агрессия, направленная на “своих”, хотя и присутствует, но не является преобладающей. Непринужденное речевое общение мужчин выявляет их отношение к женщине и детям. Поведенческий стереотип, сложившийся в рабочей среде, диктует мужчине быть главой семьи и основным добытчиком. Эта роль определяет подчиненное положение женщины и доминантное положение мужчины (позиция “Я” над “Другим”. Асимметрия проявляется в отборе языковых средств выражения, а также в уничижительной, снисходительной или высокомерной тональности мужской речи. Сигнал актуализации сферы “свое” - употребление местоимения моя по отношению к жене, которое становится субститутом существительного. Оно особенно характерное для рабочих среднего и старшего возраста. По отношению к женщине вообще употребляют часто разговорное баба, реже - нейтральное женщина, единичный случай - ироническое дама: Входит незнакомый Х. Х. Здравствуйте // С наступающим // Где моя? В. Наступает где-то // Щас (сейчас) своей позвоню А.М. Истерика ночная / у нормальных баб такого не бывает ведь // Часа в два заголосила там на весь дом В. Какой ты / б…/ сука / нудный // Не завидую б…твоей женщине / которая за тя (тебя) замуж пойдет Нами зафиксирована тема сексуальных отношений между мужчиной и женщиной, при этом женщине как сексуальному партнеру также отводится подчиненная роль. Мужчина цинично смотрит на женщину как на объект вожделения и сексуальных притязаний: Женщина - лучшему рабочему; Зачем тебе гараж? - Баб водить. Роль “отца семейства”, этические общекультурные нормы, с точки зрения мужчины, не препятствие для возможной измены. Останавливает лишь страх быть разоблаченным: Где-то все это выплывет //; Она сама же проболтается //; Сама же себя выдашь / краснеть начнешь… А. Ю. и В. разговаривают о переоборудовании подсобки А. Вот с Валерой / второй этаж заделаем / диван поставим / самовар Ю. Шторки/ цветочки //(СМЕЕТСЯ) В. Женщина / лучшему рабочему / Ю. Лучшим рабочим! В. Где-то все это выплывет // Она сама же проболтается М. Вот именно // А зачем тебе такие неприятности? В. Да М. Отец семейства / ерунда на уме / еще вот тем более подруга жены Ты Валера / Валера В. Только деловые разговоры М. Деловые // Деловой ты наш В. Лет наверное около пятнадцати прошло // Она раз меня просила свозить ее в поселок // У них там дом // Ну думаю / “отъе…ть не отъе…ть // Сама же б… себя выдашь / краснеть начнешь // Моя что-нибудь подковырнет и все/ п…ц / на х… / а была возможность Женщине отводится традиционная роль хозяйки дома и хранительницы очага, воспитательницы детей. Могучие женщины тянут семейную лямку - мужа, детей, дом. Т.В. Младший сын говорит / “Я не буду жениться / ты что мама ко мне пристала?” // Я говорю / “Дак ты надоел / неужто я на тебя / сколько еще буду стирать?” // Уже выгоняю / его / выталкиваю // Ни в какую “Разве плохо мне с вами жить?” / он говорит // Я грю (говорю) / “Конечно / тебе неплохо” // … Ой / беда // У меня же все мужики на моей шее … Вот у Олега тоже два сына / да? Сидит / помалкивает/ что сидят у жены на шее/ А.М. Дак (так) рабочие мужики-то Т.В. Женщины такие / могучие у них / Ж. У меня теща тоже все делала // Она у нас / гусей колола / кур колола сама //Валенки ребятам сама подшивала / все делала В. А че (что )/ у меня теща даже печки ложила / в свое время // Щас (сейчас) 82 года уже В мужской речи выявляется образ жены, “современной Ксантиппы”, постоянно ругающей своего мужа. Объектом насмешки мужчин становится сварливая теща, отношение к которой совпадает во многих типах культур: Д. Мотоцикл / это самое бескорыстное существо М. Ты просто гений в этой жизни // Угу / бензин только хавает А. Зато не п…ит как жена // (ВСЕ СМЕЮТСЯ) Ю. Кстати / по этим же соображениям сюда приходит С.В. “Астронавт” (о компьютерной игре - И.Ш.) любимый друг М. Его всегда можно выключить // (ХОХОЧУТ) О. Это как // Почему женщины больше мужчин живут? Потому что грит (говорит) / у них жен нет А.М. Мужик был / он с тещей жил долго // Лет ему уже под сорок было Он грит (говорит / “ Теща в отпуск поехала // Я на вокзал ее провожал // я был готов паровоз целовать / что она уезжает” // (ВСЕ СМЕЮТСЯ) Языковая игра в следующем диалогическом взаимодействии создается за счет подмены субъекта в стереотипной ситуации “Муж отметил праздник”. Роль пьяного мужа, которого жена обычно раздевает и кладет спать, рабочий В. приписывает жене, а роль заботливой супруги - мужу. Комизм, нереальность гипотетической ситуации очевиден для слушающих и вызывает соответствующую реакцию: А. Вы че (что) домой-то не идете? М. А че (что) там дома делать-то? О. Жены сегодня поздравляют А. Сами / да? В. Щас (сейчас) напоздравляются // Мы домой придем / спать положим и все М. Пускай лежат // (ВСЕ СМЕЮТСЯ) Роли семьянина, опытного мужчины, матери взрослых детей задают возможность поучать молодого и неженатого члена группы. Речевой жанр философской сентенции концентрированно отражает итог собственных размышлений и наблюдений либо коллективный опыт народа: Надо жену старше брать / к старости у ней открывается материнская любовь //; В жизни бывает / со школьной скамьи ходят / а женятся на других//; Две женщины у одной плиты не сварят / дележка начнется// Однако молодые не всегда прислушиваются к советам старших. Коммуникативная неудача говорящего в представленном ниже ТФ вызвана несовпадением стереотипных представлений о браке внутри культуры, определяемым разницей в возрасте и мировосприятии. Прекословные диалоги обнажают конфликт поколений, нестыковку субкультурных стереотипов внутри культуры: Жену старше брать Наоборот; Наше общество этого не поймет Поймет / ничего страшного; Рано тогда выходили Тогда-то это весело было; Так было уж замуж невтерпеж? Вон Алка она ему в матери годится. В. Вообще так и надо / жену старше брать М. Наоборот В. Где-то лет на десять // К старости у ней открывается материнская любовь / она знаешь как любит мужа // Вот как у нас Васька Ф. был Она же у него старше // Он всегда придет наглаженный / начищенный / он на работу ходит / как ты по улице не ходишь // Щас (сейчас) найди себе лет 30-35 женщину // Она знаешь как тя (тебя) любить будет М. Да? В. На руках носить будет М. Наше общество этого не поймет В. Поймет / ниче (ничего) страшного О. Вон Алка М. Алка / Пугачева / любитель старины/ блин / собиратель антиквариата // … 20 лет // Она ему в матери годится Сорокапятилетний рабочий В. вспоминает, как модны были ранние браки, как молодые и даже несовершеннолетние “списывались в горисполкоме”: Ей (жене В. - И.Ш.) в ноябре 18 должно было быть / а мы в августе списались // Ну не думай / дочь через год только родилась / все было нормально // Там только заявление от родителей // В то время очень многие // Вот у Васи Овчинникова / у Сереги Дудина / они все по заявлению / а у Васи Овчинникова жена вообще шестнадцати лет вышла / в училище училась // Характерно, что ранние браки рабочих оказались прочными и крепкими, чего нельзя сказать о браках молодых рабочих. Да и сами “отцы” скептически относятся к ранним бракам “детей”: В. Соловью с детьми не повезло // Ей было / Маринке / лет 15 / а зять его / учеником у меня был // 16 лет / полуцыган // Помнишь его? / Она рожала / и выкидыш // Я грю (говорю) “Ну как? До потолка не подпрыгнул?” “Потолки высокие” // Радость // Ну дак представь/ в 16 лет жениться Сценарий знакомства и брака в рабочей просторечной среде представлен также глазами женщины. Т.В. об одном из рабочих Т.В. Служил в армии // Ходили они в увольнение на танцы // Спортил девку тут / обманул // Она молоденькая очень была / а он ушлый // Он уехал / она за ним поехала и привезла его сюда // Их в горисполкоме дедка списал Обсуждение темы брака и взаимоотношений мужчины и женщины выявляет оппозицию: мужчина - хитрый, ушлый, обольститель женщина - жертва, доверчивая. Женщина просторечной среды, выступая в роли матери, опытной женщины, обвиняет мужчин в напористости, склонности к обману: Спортил; обманул; Вон сидит смеется / тоже девку спортил// Мужчина и оправдывается, и защищается, и наступает: А девку не спрашивали? Она / может быть / довольная? Связанный / нет / был / когда списывали? Все в свое время спортили // Поднимите руку / кто не спортил? Инфантильность и прагматизм современной молодежи в отношении брака родители осуждают, но принимают: Т.В. Живут / а не расписываются // Щас (сейчас) у молодежи все так / большинство так // Я младшего выпинываю / грит (говорит)/ “Мама / разве плохо / что я с вами?” // Я грю (говорю) / “ Да ты что? До пенсии будешь сидеть?” О. Удобно. Гордость и недовольство, забота и тревога за детей сквозят в рассказах рабочих. Налет грубоватости (Выпинываю; Ты мне уже надоела) скрывает искренние родительские чувства: О. (о сыне) У него зрение минус шесть М. А как его в армию взяли? О. А вот так вот // И мучается щас (сейчас) там блин / он же не видит в них /начинает нервничать / психовать В. Никак не могу (отдать дочь замуж - И.Ш.) // Ты мне уже надоела // Нет / не уходит // У меня дочь Чувство ответственности за будущую судьбу еще не родившихся детей испытывает молодой рабочий, не готовый к роли отца: М. Хорошо тебе блин // Тоже надо что ли задумываться о старости / сыновей заделывать О. (СМЕЕТСЯ) М. Ой / только Михалыч / чему я их научу? Нам не удалось зафиксировать случаев прямой вербальной и физической агрессии, направленной на детей. Более того, в одном из ТФ отражено нежелание рабочего наказывать сына, совершившего неблаговидный поступок. Однако мнения рабочих расходятся. Оценочные наречия (круто, нормально) фиксируют здесь ненормативность ситуации, описанной говорящим. Они осуждают отца, не сделавшего вывод и отказавшегося преподать сыну урок: В. Соседский пацан во втором классе учится // Сколько ему? Восемь? Отец получку получил // Он раз получку у него // Всем двором ходили // Там / йогурты покупали / угощал их в кафе М. Круто В. Нормально // Я грю (говорю) / “Ну и как ты его наказал?” / “Как я своего сына наказывать буду?” М. В следующий раз из дома что-нибудь вынесет В. Ну // Я говорю / “Молодец!” Мы дали общую характеристику коммуникативно-культурного пространства, которое создают и в котором живут рабочие и служащие провинциального города Первоуральска. Просторечная культурная среда не маргинальна. Общность мыслительных, поведенческих, речевых жанровых стереотипов обнаруживает ее сходство с общенациональной культурой.

В диалоге культур сосуществуют разные типы речевых культур. Вербальное мужское общение характеризуется тенденцией к использованию языковых маргиналий: жаргонизмов, нецензурных слов. Употребляется и заимствованная, иноязычная лексика. Вербальная агрессия часто направлена на “не своих”, но не носит тотального характера. Записи показывают, как велика значимость коммуникативного лидера. Среди речевых жанров преобладают рассказ, объяснение, сообщение, беседа, (также зафиксированы бахвальство и приказ), так как, по-видимому, одна из главных мужских стратегий - стратегия самоутверждения. Преобладающими типами взаимодействия являются “дружеская коперация” и “дружеское соревнование”, что не противоречит выводам психологов о четко определенных ролях и командном духе, духе соперничества, помогающим мужчинам эффективно взаимодействовать. В просторечной среде владеют и литературными речевыми жанрами просьбы, приветствия, разговора по телефону, поздравления.

Сценарий застольной беседы, в отличие от застольной беседы, воспроизводимой в пьесе Н.Коляды, насыщен и интересен по тематике, причем застолье не превращается в пьянку, обсуждение табу-тем, выяснение отношений (рабочий и интеллигент находят общие темы для разговора). Бригада как социальная группа представляет собой коллектив, имеющий общую цель, традиции, определенные ценностные ориентации, развитую сеть профессиональных и межличностных взаимоотношений. Групповые и общекультурные ценности в отношении работы, взаимовыручки, мужской солидарности, семьи у рабочих в основном совпадают. Смена ценностных ориентаций среди молодых рабочих вызвана, как правило, изменениями, происходящими в обществе. В среде немолодых рабочих отсутствует полный негативизм по отношению к новым культурным ценностям. В группе существует структурная и ролевая иерархия. Выделяются формальный и неформальный лидер. Отношения между младшими и старшими рабочими скорее носят демократический характер. Вместе с тем к молодому новичку, имеющему 8 классов образования, относятся настороженно, называют его молодой, а рабочий с низким возрастным статусом, но общительный и сильный физически сам задает и меняет регистр общения. В коммуникативных ситуациях, отражающих профессиональное общение, лидируют опытные, старшие рабочие. Члены группы в целом не противопоставляют себя другим группам и обществу, но дистанцируются от “бандитов и шелухи”, лиц, потерявших определенную социальную ориентацию. Оппозиция начальник рабочий носит завуалированный характер. Общение с женщинами и разговоры о женщинах выявляют асимметричность ролей, командный стиль мужского общения. Вместе с тем грубых выпадов по отношению к женщине мы не обнаружили. Тематика разговоров выявляет самые разнообразные интересы, увлечения, притязания рабочих: разговоры на профессиональные темы сменяются разговорами об автомобилях, реалиях быта и нового времени, воспоминания о детстве и молодости, службе в армии переплетаются с рассуждениями о политике и женщинах, рассказами о собственных увлечениях - спорте, компьютерных играх, музыке. В целом рабочие относятся друг к другу с уважением, в группе любят шутить и подначивать друг друга, но подначки не носят агрессивного характера и редко отражают прямое, грубое вторжение в разные сферы “Я” партнера. Таким образом, даже самый общий взгляд на живое ККП не оставляет ощущения экзистенциальной скуки и одиночества (Лейдерман 1997), беспросветной “безнадеги”, нарисованной Н.Колядой, и “донности, окраинности”, отграниченности от общекультурного пространства.