Анализ речи Президента

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Введение

персуазивность политический предвыборный

Сфера политики с античных времен и до настоящего времени представляет интерес и значимость, как для ее «творцов», так и для тех, на кого она направлена. Диалог между государством и обществом является одной из наиболее важных коммуникативных сфер, так как коммуникаторы используют множество различных по природе средств и методов для его налаживания.

В настоящее время политическая коммуникация стала объектом исследования различных наук: политических, социальных и лингвистических. Одно из активно развивающихся направлений лингвистики - теория коммуникации и сопутствующая ей теория речевого воздействия. В рамках данных теорий мы попытаемся рассмотреть и проанализировать сущность понятия «персуазивность» и способы его языковой реализации в президентском дискурсе.

Термин «персуазивность» с середины 20 века активно используется в зарубежной науке, однако в отечественную - вошел сравнительно недавно. Термин «персуазивность» имеет разные трактовки:

- в рамках лингвистики текста рассматривается как оценка говорящим объективного содержания предложения со стороны его достоверности и недостоверности, выражение уверенного или неуверенного знания;

- также персуазивность рассматривается как разновидность манипулирования, противопоставляемого рациональному аргументированию, или как совокупность приемов и средств, направленных на усиление аргументов в процессе аргументирования (W. Schцberle, A. Pratkanis, О.С. Иссерс, А.В. Голоднов).

Однако необходимо разграничить понятия «персуазивность», «манипуляция» и «аргументация». В работе мы воспользовались определением Г.А. Брутян: аргументативность - это доказательство тезиса путем последовательного представления доводов, подтверждающих его истинность, а также противоположные аргументы, в ходе которого оценивается основание и тезис, опровергается антитезис. По В.Е. Чернявской манипуляция - вид речевого воздействий, направленный на скрытое изменение отношения или действий адресата в отношении чего-либо в интересах адресанта.

Персуазивность - это семантическая категория дискурса, включающая в себя стратегии и тактики, которые реализуются через вербальные средства, намеренного воздействия на ментальную сферу адресата с целью изменения его поведения. В политической сфере данная категория рассматривается как семантико-прагматическая и определяется рядом характеристик, одной из которых является свобода выбора адресата при совершении или отказа от совершения посткоммуникативных действий.

На наш взгляд целесообразно рассматривать персуазивность как совокупность аргументативных и манипулятивных стратегий и тактик, которые тесно связаны между собой и в той или иной степени реализуются в рамках политической коммуникации. Это позволяет говорить о существовании дискурсов, которые по определению протекают в рамках персуазивной коммуникации (например, рекламный, политический или религиозный дискурс).

За основу мы посчитали целесообразным взять определение персуазивности А.В. Голоднова: закрепленная в коммуникации форма ментально-речевого взаимодействия, которая строится на базе определенных типов текста и реализует попытку речевого воздействия говорящего на установку реципиента с целью побудить его к самостоятельному принятию решения о необходимости, желательности либо возможности совершения / отказа от совершения определенного посткоммуникативного действия выгодного говорящему.

В политическом дискурсе персуазивность является одним из ключевых критериев публичных выступлений, который имеет ряд определяющих характеристик и четко выраженную структуру (от общей персуазивной стратегии до персуазивных маркеров). Возможность комбинировать персуазивные тактики, ходы и языковые средства позволяет эффективно воздействовать на различные целевые группы. Такое обращение направлено на формирование определенного хода мыслей, коммуникативных установок, необходимых оратору, то есть воздействие на аудиторию с целью изменить эти установки или побудить к определенному посткоммуникативному действию.

Актуальность выбранной темы заключается в том, что персуазивность, основанная на совокупности различных стратегий и тактик, является одним из ключевых средств воздействия на ментальную сферу реципиента. Через категорию «персуазивность» реализуются ключевые политические концепты президентского дискурса, например, «свой», «чужой», «прогресс» и др. Таким образом, способы языковой реализации персуазивности интересны с точки зрения теории речевого воздействия, аргументации, концептуальных метафор как один из способов воздействия на аудиторию образными стилистическими и лингвистическими средствами.

Изучение персуазивности актуализируется в современных прагмалингвистических исследованиях, которые изучают отношения языковых единиц и условий их употребления. Коммуникация как особый вид деятельности человека направлена на осуществление конкретных целей, формирование мнений и установок, а также инициирование посткоммуникативных действий участников. Персуазивность выступает базовой категорией, объединяющей различные коммуникативные сферы на основе универсальных персуазивных стратегий и тактик, изучение которых позволяет рассмотреть особенности и способы речевого воздействия как базовой установки общения вне зависимости от выбранного дискурса.

Необходимо отметить, что проявление категории персаузивности в политическом дискурсе недостаточно полно отражено в работах современных исследователей. На наш взгляд необходимо восполнить этот пробел и проанализировать каковы особенности использования персуазивных языковых средств в условиях политической коммуникативной сферы, что может стать иллюстративным материалом для ряда прикладных лингвистических дисциплин.

Объектом исследования является президентский дискурс, в частности - предвыборные выступления В.В. Путина.

Предметом исследования - языковые способы реализации категории персуазивности, используемые в речевых тактиках и стратегиях (на примере предвыборных выступлений главы государства РФ). Нами проанализировано три предвыборных речи В.В. Путина за 2000, 2004 и 2011 год, которые в совокупности составляют около 58800 знаков без пробелов (9369 слов).

Цель данной работы изучить и определить понятие термина «персуазивность», рассмотреть способы ее языковой реализации, используемые в предвыборных речах, выявить наиболее характерные тактики и стратегии аргументации, с помощью которых политик воздействует на аудиторию, и обосновать актуальность изучения персуазивной коммуникации через призму теории речевого воздействия и теорию персуазивной коммуникации.

Таким образом, исследовательский вопрос поставлен таким образом - с помощью каких языковых средств персуазивность реализуется в предвыборном президентском дискурсе?

Для достижения цели, мы поставили перед собой следующие задачи:

1) Исследовать особенности понятия «персуазивность»;

2) Определить средства ее языковой реализации;

3) Проанализировать и систематизировать использование конкретных тактик и стратегий на конкретных образцах политических выступлений;

4) Выявить особенности, специфику и тенденции их использования в предвыборных кампаниях.

В ходе работы были использованы такие методы исследования как контент-/интент-анализ, сравнительный анализ предвыборных речей, дискурсивный анализ, интерпретация, классификация и обобщение полученных результатов. Сферой изучения и проведения исследования стали публичные предвыборные выступления В.В. Путина.

Научная новизна дипломной работы заключается в конкретизации знаний, представленных в теоретических трудах зарубежных и отечественных авторов относительно понятия «персуазивность» и его основных характеристик, в обновлении и дополнении научных представлений об использовании персуазивных речевых тактик, стратегий и способах их языковой реализации в политическом дискурсе как коммуникативной сфере.

Значимость научной работы обусловлена тем, что результаты исследования могут стать дополнением учебных материалов в области прагматической лингвистики, социолингвистики, теории аргументации и манипулирования, а также в межкультурных компаративных исследованиях политического дискурса. Анализ и классификация персуазивных способов воздействия позволит прогнозировать степень влияния на аудиторию тех или иных средств, раскроет ключевые темы и концепты, с помощью которых осуществляется влияние.

Научный интерес к персуазивной коммуникации в середине 20 века развивался сразу в нескольких направлениях - в рамках социальной и когнитивной психологии, теории массовой коммуникации. В лингвистике персуазивность изучалась как одна из возможных составляющих коммуникативной стратегии текста и его существенная функционально-прагматическая характеристика на примере коммерческой рекламы и политической коммуникации (Голоднов, Кобелев); как разновидность манипулирования, противопоставляемая рациональному аргументированию, а также как совокупность приемов, направленных на усиление аргументов в процессе аргументирования (Шелестюк). В отечественной лингвистике аналогичные явления языка и речи изучаются в рамках стилистики и лингвистики текста (Аврасин, Гончарова, Лившиц, Миронова), теории коммуникации, теории речевого воздействия (Иссерс, Колшанский, Сусов, Тарасов).

В работе мы также использовали теорию О.С. Иссерс, которая рассматривает речевое воздействие с точки зрения персуазивных категорий и прототипов. Назовем эту теорию «когнитивная теория речевого воздействия». Суть теории заключается в том, что во время коммуникации адресант совершает процедуры над миропредставлением адресата, в результате чего происходит передача знаний от одного к другому. Миропредставление, или модели мира, строятся на объективных и субъективных категориях, которые присущи каждому человеку. Это стандартный путь переработки информации. В этом случае

Иссерс приводит пример из повседневной коммуникации, когда коммуниканты отвечают на вопросы «Кто он? Кто я? Какого его отношение ко мне и другим?». На основе этого формируется концепт «Я», концепт «Он» и другие.

Таким образом, автор говорит о существовании подобных универсальных категорий в персуазивных текстах. Для примера Иссерс рассматривает категорию «свой круг», базирующуюся на концептах «свой» - «чужой».

Для анализа категорий используется понятие «прототип» - идеальный, лучший образец категории. Все остальные составляющие категории отличаются по схожести (в большей или меньшей степени) с этим прототипом. Речевое воздействие является процессом разрыва ассоциативных связей относительно прототипа и установления на их месте новых.

Основываясь на приведенных в работе примерах, мы можем говорить об уместности использования теории Иссерс в качестве основы нашего исследования. Когнитивная теория речевого воздействия как обосновывает причины использования персуазивных категорий в практике речевого воздействия, так и описывает эти приемы через базовые категории и прототипы.

В нашем исследовании мы сделали попытку разобраться в природе понятия «персуазивность» и его места в теории речевого воздействия с позиций политической публичной коммуникации, а также проанализировали речевые тактики и стратегии, используемые политиками для воздействия на аудиторию.

1. Понятие «политический дискурс» и теория речевого воздействия

1.1 Содержание и значение понятия «дискурс», «политический дискурс»

Понятие «дискурс» - это сложное, междисциплинарное явление, которое находится на стыке речи, общения и фиксированного текста.

Разработка и углубление этого понятия ведется многими учеными в различных научных дисциплинах, например, в лингвистике (и ее ответвлениях - прагма / психо / социолингвистике, лингвокультурологии), социологии, антропологии, философии, теории коммуникации, социальной психологии. Такое разнообразие подходов к пониманию одного явления, наложило отпечаток на трактовку нового термина. Рассмотрим некоторые из них.

Из всей совокупности подходов и определений условно можно выделить три направления употребления термина «дискурс». Эти направления соотносятся с национальными традициями и работами конкретных авторов.

К первому направлению относятся собственно лингвистические употребления этого термина, которые впервые были представлены в статье «Дискурс анализ» (1952) американского лингвиста З. Харриса и относятся к англоязычной научной традиции. Современный анализ дискурса реализуется вместе с исследованиями, которые определяют закономерности движения информации во время коммуникации, то есть описывается структура диалога. При этом важной характерной чертой дискурса является его динамическая составляющая. Это отличает его от «неподвижной» структуры текста. Дискурс представляется как речь, вписанная в коммуникативную ситуацию, что подразумевает социальное содержание; по афористичному выражению Н.Д. Арутюновой, «дискурс - это речь, погруженная в жизнь».

Второе направление употреблений термина «дискурс» стало популярным в публицистике и восходит к французским структуралистам и постструктуралистам (М. Фуко). Для этой традиции характерно стремление к уточнению понятий стиля и индивидуального языка (стиль Достоевского, язык Пушкина - русский политический дискурс). Понимаемый таким образом термин «дискурс» описывает способ говорения, исследователей интересует конкретные разновидности дискурса (то, о чем говорит автор дискурса, и то, как он об этом говорит). Таким образом, дискурс в данном понимании включает в себя стилистическую специфику и стоящую за ней идеологию.

Третье употребление термина «дискурс», связанно с именем немецкого философа и социолога Ю. Хабермаса. «Дискурсом» называется образцовая коммуникация, происходящая в максимальном отчуждении от социума, его традиций, авторитета, целью которой является критическое обсуждение и обоснование мнений и действий участников коммуникации.

Все перечисленные понимания находятся в непрерывном взаимодействии друг с другом, составляют общее понятийное поле термина «дискурс».

В нашей работе один из ключевых теоретических трудов принадлежит Е.И. Шейгал, которая дает определение дискурсу как коммуникации, имеющей два измерения: реальное и виртуальное (возможное). В реальном измерении - это коммуникативные практики как множество событий, происходящих в рамках дискурса, это речевая деятельность, осуществляемая в конкретном социальном пространстве, характеризующаяся процессностью и связанная с реальной жизнью и временем, а также возникающие в результате этой деятельности тексты, воспринимающиеся во взаимодействии лингвистических и экстралингвистических факторов.

Таким образом, «дискурс» предстает в виде текста, погруженного в реальное общение, подчеркивает динамический характер какого-либо явления. Также некоторыми авторами «дискурс» понимается как включающее одновременно два компонента понятие: и динамический процесс, вписанный в контекст, и его результат (текст).

На наш взгляд, такое представление о дискурсе является предпочтительным, так как дискурс в таком понимании рассматривается и как нечто завершенное, связное с одной стороны, и как что-то динамичное, меняющееся. В работе дискурс понимается как речевое общение, которое предполагает наличие адресанта и адресата, который, в свою очередь, может быть как непосредственным участником ситуации общения, так и предполагаемым получателем информации.

Далее перейдем к политическому дискурсу, который является одним из важнейших терминов политической лингвистики, основными задачами которой являются исследования взаимоотношений между языком, мышлением, коммуникацией и политическим состоянием общества в конкретные исторические периоды. В настоящее время отмечается возросший интерес лингвистов к проблемам политического дискурса.

В лингвистике политический дискурс представлен как многоаспектное явление. В результате чего сформировалось две основные трактовки данного термина:

- в узком смысле - это текст, интенция которого совпадает с основными целями политического дискурса: завоевание, сохранение и осуществление политической власти и который ограничен сферой политики.

Этого определения придерживается голландский лингвист Т. ван Дейк. Он считает, что «политический дискурс» - это система жанров, ограниченная политической сферой (правительственные обсуждения, парламентские дебаты, партийные программы, речи политиков). Дискурс является политическим, когда он сопровождает политический акт в политической обстановке. В таком случае к политическому дискурсу будут отнесены только институциональные формы общения, в основном в форме речевых жанров публичной политики;

- в широком смысле - совокупность форм общения, в которых к сфере политики относится хотя бы одна из составляющих: субъект, адресат либо содержание сообщения. Приведем в пример высказывания Герасименко и Баранова, придерживающихся данного определения: совокупность речевых произведений в контексте политической деятельности, политических взглядов и убеждений, включая уклонение от политической деятельности, отсутствие политических убеждений; совокупность дискурсивных практик, определяющая участников политического дискурса как таковых или формирующая тематику политической коммуникации.

По мнению А.П. Чудинова, в содержание политического дискурса должны входить все присутствующие в сознании адресанта и адресата компоненты, оказывающие воздействие на порождение и восприятие речи. Этими компонентами являются и другие тексты, и политические взгляды автора, и задачи, которые он ставит перед собой, и политическая ситуация, в которой создается текст.

На наш взгляд, следует придерживаться определения политического дискурса, представленного в монографии Е.И. Шейгал, которая в широком смысле под этим термином понимает любые речевые образования, субъекта, адресата, содержание которых относится к сфере политики. Выбор этого определения обусловлен тем, что в процессе политической коммуникации сам текст воспринимается не абстрагировано, а опирается на имеющиеся фоновые знания о мире, исторические параллели, конкретную ситуацию, а также учитывает мнения, цели и установки всех членов коммуникации.

Стоит отметить, что к политическому дискурсу необходимо относить, в том числе, тексты, содержание которых учитывается автором и адресатом данного текста, целевые установки, политические взгляды, интенции и личностные качества автора, специфику восприятия этого текста, политический фон и конкретную политическую ситуацию.

Целью политического дискурса является захват, удержание или перераспределение власти. Е.И. Шейгал приходит к выводу, что в политическом дискурсе ценности преобладают над фактами, воздействия и оценки - над информированием, эмоционально-оценочное - над рациональным.

Ключевым концептом выступает «власть», а выражаемые ценности зависят от доминирующей идеологии и сводятся к раскрытию основных концептов дискурса, а также выражению моральных ценностей общества.

По мнению Е.И. Шейгал, регулятивная функция настолько же глобальна, насколько коммуникативная функция всеохватывающа по отношению к языку. В связи с этим предлагается дифференцировать функции языка политики в качестве аспектных проявлений его инструментальной функции по аналогии с тем, что все базовые функции языка рассматриваются как аспекты проявления его коммуникативной функции.

Ведущей регулятивной функцией политического дискурса, по мнению Е.И. Шейгал, является «его использование в качестве инструмента политической власти (борьба за власть, овладение властью, ее сохранение, осуществление, стабилизация или перераспределение)».

Основной содержательный признак политических текстов - это отражение функционирования политической системы: политических лидеров, партий, общественных организаций, органов государственной власти, общественных активистов, направленной на развитие всех сфер и структур общественной жизнедеятельности. Основной признак политического текста - его установка воздействовать на политическую ситуацию при помощи пропаганды, эмоционального воздействия на общество и побуждения его к посткоммуникативным действиям.

Основными характеристиками политического дискурса являются смысловая неопределенность (политики высказывают свои мнения в максимально обобщенном виде), отсутствие реального денотата у знаков политического языка, опора на подсознание, понятность смысла многих политических высказываний ограниченному кругу лиц, участвующих в коммуникации, дистанцированность и необходимость «работать на публику», создавая положительный имидж в глазах общества.

Таким образом, мы можем видеть, что политический дискурс представляет собой не обособленное семантическое поле, которое имеет отношение к «избранному» кругу, но все объемлющее понятийно - информационное пространство, пронизывающее общество в целом. Все многообразие политических текстов, действий и ситуаций порождает массу материала, при анализе которого возможно сделать практические и теоретические обобщения, необходимые для понимания и управления современной политической жизнью.

1.2 Теория речевого воздействия (по О.С. Иссерс)

Для работы с выбранной темой, мы посчитали корректным рассмотреть ее в рамках теории речевого воздействия, которая изучена и представлена в работах таких исследователей, как О.С. Иссерс, В.Е. Чернявская, Н.А. Купина, Ю.В. Рождественский и других.

При изучении воздействия речи одного человека на другого, возник закономерный вопрос - на какую сферу, рациональную или подсознательную, нужно воздействовать в первую очередь и как эти сферы соотносятся между собой. Именно поэтому принято выделять два понятия, которыми пользуются ученые при изучении речевого воздействия: персуазивность и суггестивность.

Убеждение является ключевым понятием персуазивного подхода и представляет собой воздействие на сознание личности через обращение к ее собственному критическому суждению. Основу метода убеждений составляет отбор, логическое упорядочение фактов и выводов, которое возможно, вкупе с эмоциональным воздействием, призванное обеспечить сознательное принятие реципиентом системы оценок и суждений в согласии с иной точкой зрения^,. Убеждение строится с помощью доказательства, обоснования и аргументации.

Под суггестивностью понимают скрытое вербальное воздействие, воспринимаемое без критического осмысления получаемой информации, принимаемое на веру, - внушение, наведение на мысли. В момент получения информации активный контроль со стороны сознания отсутствует, а обработка полученного знания ведется по упрощенной схеме, то есть через стереотипы.

Однако стоит отметить, что между этими подходами не существует конкуренции и жестких границ, зачастую во время исследований во внимание принимаются обе этих сферы человеческой сущности.

Здесь мне хотелось бы привести пример теории О.С. Иссерс, которая рассматривает речевое воздействие с точки зрения персуазивных категорий и прототипов. Назовем эту теорию «когнитивная теория речевого воздействия». Суть теории заключается в том, что во время коммуникации адресант совершает процедуры над миропредставлением адресата, в результате чего происходит передача знаний от одного к другому. Миропредставление, или модели мира, строятся на объективных и субъективных категориях, которые присущи каждому человеку. Это стандартный путь переработки информации. В этом случае

Иссерс приводит пример из повседневной коммуникации, когда коммуниканты отвечают на вопросы «Кто он? Кто я? Какого его отношение ко мне и другим?». На основе этого формируется концепт «Я», концепт «Он» и другие.

Таким образом, автор говорит о существовании подобных универсальных категорий в персуазивных текстах. Для примера Иссерс рассматривает категорию «свой круг», базирующуюся на концептах «свой» - «чужой».

Для анализа категорий используется понятие «прототип» - идеальный, лучший образец категории. Все остальные составляющие категории отличаются по схожести (в большей или меньшей степени) с этим прототипом. Речевое воздействие является процессом разрыва ассоциативных связей относительно прототипа и установления на их месте новых.

Приведем несколько примеров интервью с Лужковым («свой»), который критикует политическую деятельность Чубайса («чужой»):

1) Отождествление - прямая номинация

И тогда я ему сказал: «Отныне вы - мой идейный враг». Мы с Чубайсом - полные антиподы.

2) Атрибуция - указание на признаки, присущие объекту.

Чубайс, совершенно не зная реальной экономики, не имея опыта в организации производства, не мог не стать монетаристом. Я же практик….Чубайс - радикал. Его мышление полярно. Он-то открывает крышку гроба, то забивает в нее последние гвозди… Я - приверженец движения по этапам, шагами, а не революционными радикальными скачками.

3) Стереотипизация

Он (Чубайс) не раздражает только своего союзника Гайдара и небольшую кучку людей.

4) Навешивание ярлыков. Молодые реформаторы в российском правительстве называются то «выпускниками Кембриджа» (прозападная ориентация - признак «чужих''). Основой ярлыка может стать и звуковая форма слова (прием паронимической аттракции: демократы - дерьмократы, приватизатор - прихватизатор).

Основываясь на приведенных примерах, мы можем говорить об уместности использования теории Иссерс в качестве основы нашего исследования. Когнитивная теория речевого воздействия обосновывает, причины использования персуазивных категорий, как ключевых концептов при воздействии на которые, адресант может повлиять на мнения, установки и цели адресата, в практике речевого воздействия и описывает эти приемы через базовые категории и прототипы.

Что касается определения самого понятия речевого воздействия, то на эту тему существует несколько индивидуальных точек зрения, в основе которых лежат научные взгляды и предпочтения конкретного автора. Однако общая черта, объединяющая все эти исследования, - это выделение широкого и узкого смысла понятия «речевое воздействие».

В широком смысле речевое воздействие определяется как намеренная, так и ненамеренная передача информации в устном и письменном виде с использованием вербальных и невербальных приемов, и проявляется на всех стадиях речевой коммуникации. Также сюда включается обратная сторона речевого воздействия - эффект, который оказывается на адресата.

Для нашего исследования же больший интерес представляет речевое воздействие в узком смысле. В работе Шелестюк дается следующее определение:

Речевое воздействие в узком смысле предстает как влияние, которое адресант оказывает на адресата с помощью вербальных, экстралингвистических и символических средств во время коммуникации, отличающееся конкретными предметными установками говорящего, которые направлены на изменение личностного смысла того или иного объекта в отношении реципиента, процесса категоризации и переформирование имеющихся категорий его сознания, влияние на поведение, психическое состояния или психофизиологические процессы.

Достижение этих целей предполагает решение адресантом ряда задач: преодоление защитного барьера реципиента, «навязывание» тех или иных образов и мыслей, эмоций и установок (эмоционально-установочное внушение). Как и в случае речевого воздействия в широком смысле, речевое воздействие в узком смысле имеет обратную сторону: это изменение смысловых структур, оценок, поведения и психофизиологических процессов реципиента в результате речевого воздействия субъекта коммуникации.

Таким образом, мы можем видеть, что именно определение речевого воздействия в узком смысле отражает суть политических выступлений. Так как основной целью политических лидеров, партий и движений является привлечение избирателей на свою сторону, обеспечение их поддержки в период выборов.

На основе изученного материала мы можем сделать следующие выводы по главе:

- «дискурс», являясь междисциплинарным понятием, не имеет четкого общепринятого определения и разрабатывается многими исследователями из различных научных областей. Рассмотрев ряд классификаций и подходов, мы пришли к заключению, что в работе термин «дискурс» будет пониматься как текст в совокупности с экстралингвистическими характеристиками. Для нас важен не только посткоммуникативный эффект речевой деятельности, но и особенности изменения суждений реципиента, восприятия и усвоения им информации в ходе коммуникации, в зависимости от мнений, целей и установок адресата, а также его социально-демографических характеристик;

- понятие «политичекий дискурс» включает любые речевые образования, адресанта и адресата, тексты, которые учитываются в процессе коммуникации, целевые установки, политические взгляды и характерные особенности коммуникантов, конкретную ситуацию и общий исторический фон, касающийся сферы политики. Основной функцией политического дискурса ученые признают борьбу за власть и влияние на аудиторию, что обуславливает специфику рассматриваемого явления в целом;

- многообразие существующих исследований на тему «дискурса», «политического дискурса» говорит об интересе отечественных и зарубежных исследователей к этому понятию, что обуславливает актуальность новых исследований на данную тему;

- мы посчитали уместным, определить речевое воздействие, характерное для политического дискурса, как совокупность лингвистических и экстралингвистических приемов в процессе речевого общения, направленных на изменение мнений, оценок, действий адресата в целях говорящего. Среди представленных работ мы посчитали целесообразным опираться на когнитивную теорию речевого воздействия Иссерс, которая использует категорию персуазивности как одну из основных.

2. Использование персуазивных языковых средств на примере политического дискурса

2.1 Категория персуазивности

В нашей работе мы посчитали целесообразным рассмотреть понятие «персуазивности» и определить его границы в контексте исследований политического дискурса.

Как уже не раз отмечалось, цель политического дискурса - удержание власти, через привлечение внимания и положительных оценок аудитории, ее признания. Такие типы текстов можно рассматривать как носителей определённых коммуникативных функций, передающих персуазивные пропозиции. Пропозиция может быть определена как семантическая структура, объединяющая денотативное (соотношение слова и объекта действительности) и сигнификативное (выявляет значение семантической единицы) значения, из которых последнему принадлежит центральная позиция. Наличие таких коммуникативных функций в свою очередь обуславливает осуществление персуазивной коммуникации.

В своей статье «Текстовые категории аргументативности, суггестивности и императивности как отражение способов речевого воздействия» Шелестюк отчасти касается определения понятия «персуазивность».

Изначально автор рассматривает категорию аргументативности и, основываясь на теории Г.А. Брутян, определяет ее как доказательность, последовательное рассмотрение доводов в пользу выдвинутого тезиса, доказывающие его истинность и опровергающие антитезис. Основным фактором аргументативности исследователь считает истинность информации, которая для убедительности, в рамках гуманитарных наук, должна основываться на стереотипах и архетипах.

Уже на этом этапе размышлений намечаются связи аргументативности как текстовой категории с «подпороговым» восприятием информации. В этом же ключе рассматривается и категория «персуазивности» как подкатегория аргументативности. С позиций лингвистики текста персуазивность представлена как определение достоверности / недостоверности изложенных в тексте тезисов слушающим и самим говорящим. Однако Шелестюк выбирает второе из представленных в статье определений: персуазивность - разновидность манипулирования, совокупность способов усиления рационального аргументирования. Под манипулированием мы понимаем одну из форм речевого воздействия, нацеленную на то, чтобы вызвать определенное отношение / действие адресата именно в интересах отправителя сообщения, не обязательно совпадающих с интересами адресата. При этом адресат часто не распознает эту коммуникативную установку на управление его поведением или мнением.

Автор отмечает, что персуазивность используется в любой коммуникативной ситуации (например, коммерческая реклама, идеологическая пропаганда), где предполагается убеждение адресата, для чего используются риторические тропы и фигуры. По мнению Шелестюк персуазивные средства носят пропозиционально-смысловой характер на уровне высказывания, а на уровне текстовых категорий способны изменять компоненты содержания (например, эмоционально-оценочный).

На наш взгляд представленная трактовка персуазивности как текстовой категории не подходит для изучения дискурса, так как, включая текст, не принимает во внимание экстралингвистические характеристики (знания о мире, цели и установки адресата). Персуазивность сводится к вспомогательной подкатегории, основная функция которой - усиление доводов в процессе аргументирования, а сама коммуникация - к оперированию тезисами и антитезисами в рамках заданной тематики. Отождествление персуазивности с манипуляцией лишает адресата свободы выбора, а значит, не учитывает его личностные особенности, интенции, установки и знания, что в рамках концептуализации политической коммуникации как политического дискурса является важной составляющей, которая учитывается при организации коммуникативного процесса.

Наиболее глубокое и комплексно разработанное определение персуазивности, ее основных характеристик и способов языковой репрезентации мы можем найти в исследованиях А.В. Голоднова, именно на работы этого исследователя ссылается большинство российских ученых, интересующихся вопросом персуазивности. Мы решили взять за основу его концепцию как один из авторитетных источников. По нашему мнению, также необходимо обратить внимание на статью А.А. Кобелева, который последовательно рассматривает использование персуазивной категории в политическом дискурсе.

А.В. Голоднов определяет персуазивную коммуникацию как исторически сложившуюся, закрепленную в общественной и коммуникативной практике особую форму ментально-речевого взаимодействия индивидов, осуществляемую на базе определенных типов текста и реализующую попытку речевого воздействия одного из коммуникантов (адресанта) на установку своего коммуникативного партнера / партнеров (реципиента / аудитории) с целью ненасильственным путем (посредством коммуникативных стратегий убеждения и «обольщения») добиться от него принятия решения о необходимости, желательности либо возможности совершения / отказа от совершения определенного посткоммуникативного действия в интересах адресанта.

Голоднов выделяет несколько групп инициируемых адресантом действий адресата: ментальные (принятие точки зрения), эмоционально-чувственные (сочувствие), конкретно-практические (совершение конкретного посткоммуникативного действия).

Персуазивная коммуникация также имеет ряд особенностей:

- существование реального или предполагаемого конфликта между адресантом и адресатом коммуникации на предмет желания или нежелания реципиентом совершить определенное посткоммуникативное действие, в интересах говорящего;

- взаимодействие убеждения, предполагающего принятие реципиентом рациональных аргументов адресанта, и обольщения, которое усиливает рациональную аргументацию и, кроме того, обращается к переживаниям, стереотипным установкам, предрассудкам реципиента. Риторическая аргументация включает наряду с рациональными аргументами преувеличения, объяснения, истолкования, наглядные примеры, лесть, воздействие на чувства. По Кобелеву рациональная аргументация соотносится с убеждением (изменение прежних суждений реципиента) и переубеждением (изменение или трансформация сформированного убеждения под воздействием дополнительной информации), а обольщение - с уговорами (закрепление позиций адресанта). Рациональная и эмоционально-оценочная аргументация взаимодействуют между собой, обеспечивая отправителю желаемый посткоммуникативный эффект;

- адресат самостоятельное решает необходимо / желательно / возможно ли с его стороны совершение определенного посткоммуникативного действия в интересах адресанта. Свобода выбора является определяющим условием персуазивной коммуникации, в противном случае она будет сводиться к другому виду коммуникации, например, приказу.

Во втором пункте мы видим отличный от мнения Шелестюк взгляд на связь понятий «аргументация», «манипуляция» и «персуазивность». Голоднов и Кобелев говорят не о тождестве этих понятий, а о необходимости рационального и эмоционально-оценочного начала в рамках персуазивной коммуникации. Логически выстроенная, информативная цепочка доводов вместе со скрытым воздействием на когнитивную деятельность призваны обеспечить эффективность персуазивной коммуникации в рамках персуазивных тактик и стратегий (положительная самопрезентация, дискредитация оппонента, создание общеизвестности некоторых событий действительности и др.).

Политический текст, который по функционально-интенциональным характеристикам является убеждающим (вне зависимости от использующихся в нем риторических и стилистических приемов), должен рассматриваться с точки зрения прагматической теории текста как персуазивное речевое действие, в основе которого находятся коммуникативные персуазивные стратегии.

Коммуникативную стратегию персуазивности следует рассматривать на нескольких уровнях^,:

1) общая персуазивная стратегия определяется прагматической установкой говорящего и представляет собой базовую функциональную характеристику дискурса, ориентированную на достижение необходимого эффекта, к которому стремится адресант. Данная трактовка коррелирует с понятием «персуазивная коммуникация» и представляется как интенция автора текста на макроуровне;

2) частные персуазивные стратегии - реализации установок автора в виде элементов содержания, включенных в структуру текста.

С.С. Мартемьянова подразделяется частные стратегии на три блока:

- ценностный (задача - убедить с помощью средств оценки и апелляции к ценностям адресата);

- рациональный (задача - логически объяснить суть происходящего, побудить к размышлению и принятию сообщаемого);

- эмоциональный (задача - сформировать желание согласиться с автором).

3) персуазивные коммуникативные тактики - выбор, комбинирование, тематическое оформление и кодирование коммуникативного действия под контролем персуазивной стратегической цели;

4) персуазивные коммуникативные ходы - конкретные способы создания того или иного варианта коммуникативной тактики;

5) маркеры персуазивности - языковые и неязыковые средства реализации персуазивного коммуникативного хода в тексте.

А.А. Кобелев в своем исследовании придерживается схожей логики рассмотрения персуазивной стратегии. Он выделяет глобальную персуазивную стратегию, которая проявляется как доминирующая коммуникативная функция и определяет прагматическую и тематическую структуру текста. Глобальная стратегия реализуется специальными персуазивными стратегиями, которые внедрены в структуру текста и определяются промежуточными целями - выбором средств текстообразования в различных частях. Далее автор ссылается на работы Голоднова и выделяет персуазивные тактики и, опуская конкретные коммуникативные ходы, переходит к персуазивным языковым средствам - конкретным средствам речевой выразительности.

Персуазивные языковые средства не обладают этим значением в их семантической структуре. Их потенциал реализуется в семантическом и структурном единстве текста.

Необходимо отметить, что влияющими факторами в политической персуазивной коммуникации являются пресуппозиции, популярность или непопулярность адресанта, доверие или недоверие к нему, использование аргументов за и против, выбор отдельных их типов, а также параметры адресата: пол, социально-экономический статус, образование, эмоциональное состояние и политические взгляды. На основе вышеизложенного материала, мы можем сделать вывод, что «персуазивность» является семантико - прагматической категорией, характеризующей политическую коммуникацию.

Таким образом, мы считаем это достаточным обоснованием для рассмотрения категории персуазивности как ключевой в отношении функционально - интенциональных характеристик политического дискурса.

2.2 Речевые тактики и стратегии современного политического дискурса

Как мы уже отмечали ранее, политический дискурс в первую очередь реализует функцию борьбы за власть. Это находит отражение в речевых и коммуникативных действиях политиков, основой которых является стремление воздействовать на интеллектуальную и эмоциональную сферу адресата, а также побудить к совершению желаемых для адресанта действий.

Активно использующаяся в политической коммуникации инструментальная функция языка реализуется через применение речевых стратегий. Четкого определения термина «стратегия» нет, поэтому рассмотрим несколько подходов.

В рамках прагмалингвистического подхода стратегия определяется как «совокупность речевых действий», «цепочка решений говорящего, его выборов определенных коммуникативных действий и языковых средств».

С позиции психологингвистики под стратегией понимается «способ организации речевого поведения в соответствии с замыслом, интенцией коммуниканта», «осознание ситуации в целом, определение направления развития и организация воздействия», «развернутая во времени установка субъекта на общение».

В нашей работе мы будем придерживаться определения О.С. Иссерс: речевая стратегия - это совокупность речевых действий, направленных на достижение определенных коммуникативных целей, которая включает планирование процесса речевой коммуникации в зависимости от условий общения и личностных особенностей коммуникантов, а также реализацию этого плана.

Иссерс считает, что стратегии и тактики речевого поведения связаны с такими этапами речевой деятельности, как планирование и контроль. В связи с этим, стратегия представляет собой когнитивный план общения, с помощью которого осуществляется контроль за наиболее успешным и эффективным решением коммуникативных задач адресанта, учитывая недостаточность знаний об установках, намерениях, действиях оппонента.

Исследователи политического дискурса также не сошлись во мнении относительно классификации речевых тактик и стратегий. О.С. Иссерс, исследуя политический дискурс на материале письменных текстов СМИ, проанализировала стратегии дискредитации и самопрезентации.

Еще в античности Аристотель определил цели, которые ставит адресант в процессе политической коммуникации. Эта классификация остается актуальной и сегодня, выступая основой для современных классификаций:

· убедить аудиторию голосовать на выборах за определенного лидера, политическую партию, общественное движение и т.п.;

· утвердить свой авторитет или создать положительный имидж, «понравиться народу»;

· воздействие на адресата с целью убедить в правильности мнений, оценок, точки зрения говорящего;

· эмоционально подготовить, создать определенное эмоциональное состояние аудитории;

· поделиться с аудиторией знаниями, представлениями о предмете речи, о которых она раньше не знала, информировать реципиента о своей точке зрения на какой-либо вопрос.

Для определения стратегии речевого воздействия необходимо учитывать не только коммуникативную цель, но и тактики, которые используются для ее реализации. Речевые тактики - это действия, направленные на реализацию речевой стратегии. К примеру, побудить проголосовать за определенного кандидата можно, предъявив убедительные аргументы или опорочив политического противника в глазах избирателей.

Наиболее полной и четко структурированной нам показалась классификация стратегий и тактик О.Н. Паршиной, которой мы и будем придерживаться в нашей работе. В основу классификации была положена цель, которую оратор хочет достигнуть по отношению к результату. Таким образом, исследователь выделяет следующие стратегии и тактики политического дискурса:

Стратегия самопрезентации (построение имиджа политика):

· тактика отождествления (демонстрации символической принадлежности к определённой социальной, статусной или политической группе);

· тактика солидаризации (стремление создать впечатление общности взглядов, интересов говорящего и аудитории);

· тактика оппозиционирования (разграничение «своих» и «чужих»).

Стратегии убеждения включают следующие виды:

Аргументативная стратегия (убеждение адресата при помощи аргументов):

· тактика обоснованных оценок (суждения, при помощи которых оратор стремится объективно оценить предмет и обосновать свою оценку);

· тактика контрастивного анализа (сопоставление фактов, событий, результатов);

· тактика указания на перспективу (прогнозирование политиками развития событий, выражение стратегических целей, позиций и намерений говорящего);

· тактика иллюстрирования (проявляется в использовании фактов и примеров).

Агитационная стратегия (воздействие на поступки слушателей, чтобы побудить их к совершению определенного поступка):

· тактика обещания;

· тактика призыва.

Стратегии борьбы за власть включают:

Стратегия дискредитации и нападения (подрывание авторитета, унижение, опорочивание оппонента в глазах избирателей):

· тактика обвинения;

· тактика оскорбления.

Манипулятивная стратегия (различного рода уловки, имеющие целью обманным путем убедить адресата встать на позиции отправителя речи):

· демагогические приемы (высокопарные рассуждения, использование пустых обещаний, недоказанных фактов, гиперболизация своих достоинств);

· манипулятивные тактики (тактика вежливости, тактика утрирования, тактика отвлечения внимания от основной проблемы).

Стратегия самозащиты (убеждение в необоснованности разного рода обвинений):

· тактика оправдания (объяснения поступка говорящего);

· тактика оспаривания (несогласие с предъявляемыми обвинениями и обозначение своей позиции);

· тактика критики.

Стратегии удержания власти представлены такими видами, как:

Информационно-интерпретационная стратегия (информирование граждан о важнейших событиях социальной, экономической и политической жизни):

· тактика признания существования проблемы;

· тактика акцентирования положительной информации;

· тактика разъяснения;

· тактика комментирования;

· тактика рассмотрения проблемы под новым углом зрения;

· тактика указания пути решения проблемы.

Стратегия формирования эмоционального настроя адресата:

· тактика единения (объединение слушателей как «единого народа»);

· тактика обращения к эмоциям адресата;

· тактика учета ценностных ориентиров адресата (апелляция к ценностной системе адресата).

К общим (неспециализированным) тактикам (являются общими для нескольких стратегий) относят:

· тактика акцентирования (намерение говорящего подчеркнуть, выделить определенный момент своей речи);

· тактика дистанцирования (противопоставление «свои» и «чужие»).

Необходимо обратить особое внимание на то, что в научной литературе отсутствуют четкие основания выделения типов стратегий и их соотношения с тактиками. В связи с этим тактики, относящиеся к одной стратегии или группе стратегий, могут способствовать реализации другой стратегии. Также в отдельно взятом политическом дискурсе могут вырабатываться собственные тактики и стратегии на слиянии уже известных, что говорит об активном использовании данного явления в рамках профессиональной политической деятельности.

Непосредственно персуазивный потенциал политического дискурса реализуют тактики положительной самопрезентации, дискредитации оппонента, интимизации изложения, создания очевидности и общеизвестности явлений действительности, обещания и предложения готового решения, которые в свою очередь осуществляются через конкретные языковые средства - метафоры, риторические вопросы, модальные глаголы и т. д.

2.3 Персуазивные языковые средства в публичных выступлениях

На основе вышеизложенного материала мы сделали вывод, что речевые стратегии являются наиболее общим определением того, с какой целью и какими средствами автор сообщения хочет повлиять на своего адресата. Далее речевые тактики мы обозначали как конкретные речевые действия оратора, приводящие его к желаемому результату.

Таким образом, средства языковой выразительности в составе логически выстроенных аргументов являются теми «инструментами», с помощью которых осуществляются действия, то есть тактики состоят из набора персуазивных языковых средств и логических связей между собой, которые и оказывают непосредственное воздействие на аудиторию.

Обратимся к авторитетным авторам научных трудов по риторике, чтобы дать определение, краткую характеристику и классификацию средствам речевой выразительности.

В традиционной теоретической риторике, принято выделять риторические тропы и риторические фигуры. В своем учебнике «Риторика» Е.В. Клюев дает понятие о 37 тропах и 44 риторических фигурах. Рассмотрим основные из них.

Троп (греч. tropos - поворот) - оборот речи, в котором слово или выражение употреблено в переносном значении в целях достижения большей художественной выразительности. Риторические тропы - одни из важнейших средств создания выразительности, так как именно они предают речи привлекательность, красоту и экспрессию. Перечислим основные виды тропов:

· Эпитет - яркое, образное выражение.

· Сравнение - сопоставление предметов, раскрытие одного понятие через другое.

· Метафора - это перенос названия с одного предмета на другой по сходству или контрасту.

· Метонимия в отличие от метафоры осуществляет перенос понятия по их смежности.

«Метафора и метонимия принадлежат к области аналогического мышления. В этом качестве они органически связаны с творческим сознанием как таковым».

· Аллегория - это апелляция к стереотипным образам человека, выражение абстрактного понятия в конкретных образах.

Описанные выше риторические тропы хорошо известны нам еще со времен школьных занятий, а использование их представлено как в художественной литературе, так и в современных коммуникациях, включая публичные выступления. Далее рассмотрим не менее известные нам риторические фигуры.

Фигура (лат. Figura) - термин риторики и стилистики, обозначающий обороты речи, имеет стилистическую значимость и направлена к тому, чтобы придать высказываемой мысли определенную выразительность.