Размещено на http://www.allbest.ru/

Метафорический образ украинского кризиса (2013) в российском и англоязычном политическом дискурсе



Оглавление

Введение

Глава I. Теоретические основы исследования

1.1 Основные теоретические положения когнитивной лингвистики

1.2 Когнитивная теория метафоры

1.3 Функции метафоры в политическом дискурсе

Выводы по первой главе

Глава II. Метафорический образ украинского кризиса в российском и англоязычном политическом дискурсе

2.1 Метафорическая модель «украинский кризис - это состязание»

2.1.1 Сфера-источник «игра»

2.1.2 Сфера-источник «война»

2.1.3 Сфера-источник «спорт»

2.2 Метафорическая модель «украинский кризис - это представление»

2.3 Метафорическая модель «украинский кризис - это заболевание»

2.4 Метафорическая модель «украинский кризис - это преступление»

Выводы по второй главе

Заключение

Библиография

Приложение



Введение

когнитивный лингвистика политический метафора

Данная работа посвящена изучению метафорического образа украинского кризиса в российских и англоязычных СМИ. Лингвисты не раз обращались к изучению метафор, их использованию в политических текстах и влиянию метафор на восприятие реципиентами. В настоящей работе предпринята попытка исследовать метафоры, описывающие украинский кризис с 21 ноября 2013 года по 5 сентября 2014 года с позиции России и англоязычных стран: США и Великобритании. В настоящее время средства массовой информации уделяют большое внимание этому политическому явлению. Для нашего лингвистического исследования наиболее важным является не политическая сторона данного процесса, а то, с помощью каких образов данный кризис показан в российских и англоязычных СМИ, и как образ украинского кризиса эволюционирует. Мы проанализировали наиболее яркие и часто встречающиеся метафорические единицы, выделили и исследовали характерные метафорические модели образа украинского кризиса, которые функционируют в англоязычном и российском дискурсе с точки зрения когнитивной лингвистики.

Актуальность темы исследования обусловлена тем, что метафорический образ украинского кризиса в российских и англоязычных СМИ мало изучен в отечественной и зарубежной лингвистике. Наша работа может способствовать выявлению новых метафорических образов украинского кризиса не только в российской и англоязычной прессе, но и в СМИ других стран.

Теоретической базой для исследования служат работы отечественных и зарубежных исследователей в области когнитивной и политической лингвистики, а также теории метафоры (Н. Д. Арутюнова, В. З. Демьянков, З. Д. Попова, И. А. Стернин, А. П. Чудинов, Э. В. Будаев, А. Н. Баранов, Ю. Н. Караулов, Дж. Лакофф, М. Джонсон, М. Блэк, Д. Дэвидсон).

Научная новизна исследования состоит в том, что впервые:

- проведен комплексный анализ метафор, связанных с концептом

«украинский кризис»;

- рассмотрена система метафорических моделей образа украинского кризиса в англоязычном и российском дискурсе.

Цель настоящей работы заключается в изучении особенностей образного преобразования значений на тему украинского кризиса в русской и англоязычной языковых системах.

Необходимость достижения поставленной цели обусловила решение следующих исследовательских задач:

1) изучить основные теоретические положения политической и когнитивной лингвистики и процесс метафоризации;

2) провести комплексный анализ и выявить типологические и контрастивные особенности русскоязычных и англоязычных метафор об украинском кризисе.

Методологию исследования формирует комплекс методов и приемов, в том числе методы сопоставительного, дескриптивного, компонентного, контекстуального и статистического анализа.

Материал исследования составляют 330 метафор, описывающих украинский кризис с 21 ноября 2013 года по 5 сентября 2014 года, отобранные методом сплошной выборки из 2114 статей, опубликованных в русской и англоязычной прессе (Российская газета, Аргументы и факты, Эхо

«Москвы», телеканал «Дождь», The Guardian, BBC, The New York Times, CNN).

Объектом исследования являются метафорические единицы, формирующие образ украинского кризиса в современной прессе.

Предметом исследования являются когнитивные особенности метафор, описывающих украинский кризис в российском и англоязычном политическом дискурсе.

Теоретическая значимость работы заключается в обобщении лингвистических данных о функции метафоры в политическом дискурсе.

Практическое значение работы заключается в возможности применять полученные данные в курсе политической лингвистики, лексикологии, стилистике русского и английского языков, а также в процессе дальнейшего изучения метафорического образа украинского кризиса.

Цель и задачи работы определили её структуру. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, библиографии и 1 приложения.

Во введении формулируются актуальность исследования, определяются задачи и методы.

Первая глава посвящена описанию теоретических основ исследования метафорического моделирования. Нами рассмотрено понятие политический дискурс как объект исследования, проанализировано понятие «метафора» в рамках когнитивной теории, изучены особенности метафоры как манипулятивного приема в политическом дискурсе и выделены основные параметры при формировании и описании метафорических моделей.

Вторая глава посвящена комплексному анализу выделенных метафорических моделей в российском и англоязычном дискурсе в рамках украинского кризиса. В заключении приводятся выводы исследования.



Глава I. Теоретические основы исследования

Данная работа представляет собой исследование, выполненное в русле политической и когнитивной лингвистики.

Одно из направлений политической лингвистики - это когнитивное исследование политического дискурса, в соответствии с которым метафора является одной из форм мышления. Метафора помогает по-новому взглянуть на хорошо понятное и преобразовать картину мира, которая известна адресату. В нашей работе теоретические положения политической лингвистики, когнитивной лингвистики и процесса метафоризации объединены с целью проведения исследования на тему метафорический образ украинского кризиса.

1.1 Основные теоретические положения когнитивной лингвистики

Язык на протяжении всего развития человечества привлекал внимание ученых и служил объектом их исследований. Существовали разные школы и направления, занимавшиеся изучением языка. В XX веке лингвисты заинтересовались отношениями языка и мышления. В связи с этим получило свое развитие такое направление в языкознании, как когнитивная лингвистика.

Когнитивная лингвистика - лингвистическое направление, в центре внимания которого находится язык как общий когнитивный механизм, как когнитивный инструмент - система знаков, играющих роль в репрезентации (кодировании) и в трансформировании информации [Электронный ресурс, 13].

Основной задачей когнитивной лингвистики является описание и объяснение языковой способности и/или знаний языка как внутренней когнитивной структуры и динамики говорящего-слущающего, рассматриваемого как система переработки информации, состоящая из конечного числа самостоятельных модулей и соотносящая языковую информацию на различных уровнях [Электронный ресурс, 13].

Признание когнитивной лингвистики как науки приходится на 80-е годы прошлого века, а в России - на 90-е гг. Она возникает на базе когнитивизма в рамках современной антропоцентрической парадигмы, которая существенно расширяет горизонты лингвистических исследований. Также ее источником является и когнитивная психология, из которой когнитивная лингвистика заимствует понятие концептуальных и когнитивных моделей [Маслова, 2008: 23, 27].

В развитие зарубежной и отечественной когнитивной науки вложили вклад такие ученые, как Дж. Лакофф, А. Мусолфф, В. З. Демьянков, Е. С. Кубрякова, В. И. Карасик и другие.

В категориально-понятийный аппарат когнитивной лингвистики входят такие термины, как концепт, типология концептов, концептосфера, картина мира.

Базовым понятием когнитивной лингвистики является концепт. Изучению этого понятия уделяется большое внимание в когнитивной лингвистике.

В отечественной науке термин «концепт» впервые был употреблен С. А. Аскольдовым в 1928 г. Под концептом С. А. Аскольдов понимает мысленное образование, которое замещает нам в процессе мысли неопределенное множество предметов одного и того же рода [Аскольдов, 1997: 4]. Однако вплоть до середины 20 века «концепт» не воспринимался как термин в научной литературе.

Интерес к этому термину снова возникает лишь в 80-е годы при переводе ряда работ англоязычных авторов, в которых ученые снова столкнулись с этим понятием. В связи с этим появилось много определений, объясняющих термин «концепт» разными лингвистами.

В нашей работе мы принимаем следующее определение концепта, предложенное З. Д. Поповой и И. А. Стернином: «Концепт - дискретное ментальное образование, являющееся базовой единицей мыслительного кода человека, обладающее относительно упорядоченной внутренней структурой, представляющее собой результат познавательной (когнитивной) деятельности личности и общества и несущее комплексную, энциклопедическую информацию об отражаемом предмете или явлении, об интерпретации данной информации общественным сознанием и отношении общественного сознания к данному явлению или предмету» [Попова, Стернин, 2010: 34].

Данное определение было выбрано, потому что оно, на наш взгляд, наиболее полно и ясно выражает сущность такого сложного и многогранного явления как концепт. Изучив данный материал, можно сделать вывод, что концепт - это ментальное образование, отражающее действительность.

Выделяя концепт как основной термин когнитивной лингвистики, мы также считаем необходимым рассмотреть типы концептов.

Существуют разные классификации концептов, например, А. П. Бабушкин разграничивает мыслительные картинки, схемы, гиперонимы, фреймы, инсайты, сценарии, калейдоскопические концепты, а С. Г. Воркачев, в свою очередь, выделяет концепты высшего уровня (долг, счастье) и обычные концепты [Попова, Стернин, 2010: 116].

В нашем исследовании мы остановимся на классификации концептов, представленной И. А. Стерниным и З. Д. Поповой. Исследователи выделяют следующую типологию концептов: представление, схема, понятие, фрейм, сценарий (скрипт), гештальт [Попова, Стернин, 2010: 117, 118, 119].

Наиболее важным для нашей работы являются понятия фрейма и слота. Под фреймом понимается структура данных для представления стереотипной ситуации, особенно при организации больших объемов данных [Кубрякова, 1997: 188].

В. А. Маслова пишет, что фрейм - это организация представлений, хранимых в памяти, структура знаний, которая состоит из лексического значения, энциклопедических знаний предмета и экстралингвистического знания [Маслова, 2008: 60].

Каждый фрейм состоит из слотов. Слот - это элемент ситуации, который включает какую-то часть фрейма, какой-то аспект его конкретизации [Электронный ресурс, 32].

Таким образом, при изучении метафорического образа украинского кризиса нами была использована фреймо-слотовая структура.

1.2 Когнитивная теория метафоры

Обычно под метафорой понимают троп или механизм речи, состоящий в употреблении слова, обозначающего некоторый класс предметов, явлений, для характеризации или наименования объекта, входящего в другой класс, либо наименования другого класса объектов, аналогичного данному в каком- либо отношении. В расширительном смысле термин «метафора» применя- ется к любым видам употребления слов в непрямом значении [ЛЭС «метафора»].

Изучением метафоры занимались еще во времена Аристотеля. Сам Аристотель писал: «Важнее всего - быть искусным в метафорах. Только этого нельзя перенять от другого; это - признак таланта, потому что слагать хорошие метафоры значит подмечать сходство» [Аристотель, 1956: 117].

В рамках традиционного подхода к изучению метафоры Н. Д. Арутюновой была предложена классификация типов метафоры.

Первым типом метафоры исследователь называет номинативную метафору, которая возникает на основе семантически автономной лексики. Основная цель данной метафоры - это номинация, то есть образ, вложенный в слово языку не нужен, ср. лук (огородное растение) и лук (ручное оружие). Выполнив функцию номинации, метафора исчезает. Номинативная метафора порождает омонимию.

Второй тип метафоры - это образная метафора, целью которой является индивидуализация предмета. Данный тип метафоры вносит в слово фигуральное значение и является источником синонимии, например, лес рук.

Третий тип метафоры - это когнитивная метафора (процесс метафоризации предикатного значения). Суть данного процесса заключается в присвоении объектам «чужих» признаков, принадлежащих другому классу объектов или относящихся к другому аспекту данного класса. Когнитивная или предикативная метафора направлена на достижение гносеологических целей: она не создает образ, а формирует недостающие языку значения. В качестве примера можно привести такую когнитивную метафору, как время - деньги, где понятие время осмысляется как ценный ресурс.

Последний тип метафоры - это генерализирующая метафора (как конечный результат когнитивной метафоры), которая стирает в лексическом значении слова границы между логическими порядками и стимулирует возникновение логической полисемии [Арутюнова, 1978: 333, 334, 335].

Подводя итоги, Н. Д. Арутюнова утверждает, что «рано или поздно метафора исчезает». Наименее устойчивой, по мнению Н. Д. Арутюновой, является номинативная и генерализирующая метафора, большую стойкость проявляет когнитивная метафора, а наиболее устойчивой является образная метафора [Арутюнова, 1978: 333, 334, 335].

Основными предпосылками когнитивного подхода к исследованию метафоры стали положения о ее ментальном характере (онтологический аспект) и познавательном потенциале (эпистемологический аспект) [Электронный ресурс, 8].

Многие ученые и философы обращали внимание на метафоричность нашего мышления, например, Х. Ортега-и-Гассет, Э. Кассирер, М. Блэк и ряд других. Их исследования способствовали изучению когнитивной стороны метафоры, и в 1980 году выходит книга Дж. Лакоффа и М. Джонсона

«Metaphors We Live by», в которой была продемонстрирована системность в описании метафоры как когнитивного механизма. Дж. Лакофф и М. Джонсон указали на метафоричность человеческого мышления [Лакофф, Джонсон, 2008].

Тезис когнитивной теории метафоры заключается в следующем: в основе процессов метафоризации лежат процедуры обработки структур знаний - фреймов и сценариев. Знания, которые реализуются во фреймах и сценариях, представляют собой обобщенный опыт взаимодействия человека с окружающим миром [Баранов, 2008: 9].

Наша повседневная жизнь пронизана метафорами, которые влияют на наше отношение к окружающей действительности. Дж. Лакофф и М. Джонсон пишут, что «наша концептуальная система играет центральную роль в определении реалий повседневной жизни». Исходя из этого, можно признать, что большая часть нашей концептуальной системы по своей природе метафорична [Лакофф, Джонсон, 2008].

Е. С. Кубрякова под концептуальной метафорой понимает одну из форм концептуализации, когнитивный процесс, который выражает и формирует новые понятия и без которого невозможно получение нового знания [Кубрякова, 1997: 55].

Концептуальная метафора относится не к отдельным изолированным объектам, а к сложным мыслительным пространствам. В процессе познания эти сложные мыслительные пространства соотносятся через метафору с более простыми, например, сфера политики может сравниваться с играми или спортом. В данных случаях происходит перенос концептуализации наблюдаемого мыслительного пространства на непосредственно ненаблюдаемое, которое в этом процессе концептуализируется и включается в общую концептуальную систему данной языковой общности. При этом необходимо учитывать, что мыслительное пространство может быть представлено несколькими концептуальными метафорами [Кубрякова, 1997: 55].

Выделяют следующие типы концептуальных метафор:

1. Структурные (structural) метафоры концептуализируют отдельные области путем переноса на них структурации другой области, например, TIME IS MONEY.

2. Онтологические (ontological) метафоры категоризируют абстрактные сущности, путем очерчивания их границ в пространстве: INFLATION IS AN ENTITY.

3. Метафора «канал связи / передача информации» (conduit metaphor)

представляет процесс коммуникации как движение смыслов,

«наполняющих» языковые выражения (вместилища), по «каналу», связывающему говорящего и слушающего, например, you gave me that idea.

4. Ориентационные (orientational) метафоры структурируют несколько областей и задают общую для них систему концептуализации; они в основном связаны с ориентацией в пространстве. Так, в английском языке «счастье, здоровье, сознательное, рациональное» описывается через метафору «наверху», «сверху», «вверх» (up), тогда как «несчастье, болезнь, смерть» через метафору «внизу», «вниз» ( down):

I'm feeling up / I'm feeling down.

5. Метафора «контейнер» (container metaphor) представляет смыслы как «наполнения контейнеров» - конкретных языковых единиц:

He put a lot of energy into fixing his car.

6. Метафора «конструирование» (blockbuilding metaphor) представляет смысл крупных речевых произведений как «конструкцию» из более мелких смыслов [Кубрякова, 1997: 56].

В предисловии к книге «Метафоры, которыми мы живем» А. Н. Баранов пишет, что метафоризация основана на взаимодействии двух структур знаний - когнитивной структуры «источника» (source domain) и когнитивной структуры «цели» (target domain). В процессе метафоризации некоторые области цели структурируются по образцу источника, то есть происходит «метафорическая проекция» (metaphorical mapping) или

«когнитивное отображение» (cognitive mapping) [Баранов, 2008: 9].

Суть метафоры, по мнению Дж. Лакофф и М. Джонсон, заключается в понимании и переживании сущности (thing) одного вида в терминах сущности другого вида [Лакофф, Джонсон, 2008: 27].

Когнитивный подход к метафоре, предложенный Дж. Лакоффом и М. Джонсоном, получил широкое признание и распространение не только в лингвистике, но и в других науках.

В когнитивной лингвистике метафора понимается «широко», то есть большую часть тропов, используемых человеком, мы можем назвать метафорой. При традиционном подходе у каждого из тропов был свой статус, однако при когнитивном подходе границы стираются. В связи с этим, возникают определенные трудности в различении метафор и других тропов.

Начнем с метафоры и сравнения. При традиционном подходе к сравнениям относят выражения, в которых есть, например, сравнительный союз, а к метафорам - те выражения, где уподобление является имплицитным. Для риторики и поэтики разница между сравнением и метафорой важна, однако при когнитивном анализе на передний план выходят общие свойства у метафоры с сравнением.

И. М. Кобозева в одной из своих статей пишет, что метафора и сравнение имеют единую когнитивную основу - операцию сравнения, или уподобления, устанавливающую отношения сходства или аналогии между двумя сущностями. При выборе единиц, которые И. М. Кобозева предлагает называть метафороподобными выражениями, мы берем такие выражения, которые имеют в качестве когнитивной основы уподобление объектов, относящихся к разным областям онтологии [Электронный ресурс, 16].

Все тропы, основанные на уподоблении, принято считать метафорами в широком смысле, однако это не относится к тем тропам, которые основаны на отношении смежности (метонимии) или части-целого (синекдохи) [Электронный ресурс, 16].

Метонимии присуща референциальная функция, то есть она позволяет одной сущности заменять другую. Это отличает метонимию от метафоры, которая является способом постижения одной вещи в терминах другой [Лакофф, Джонсон, 2008: 61].

Занимаясь изучением метафорического образа украинского кризиса, мы исключили метонимию и синекдоху из области нашего исследования и использовали примеры с данными тропами только в качестве дополнительной информации.

В результате функционирования языка метафоры образуют более крупные структуры, которые получили название метафорическая модель.

Одна отдельно взятая метафора, по сути, не представляет ничего, однако если исследовать данную метафору в составе метафорической модели, чье восприятие становится ярче, если соответствующие ей элементы акцентируются в тексте при помощи тех или иных риторических фигур, вместе с другими метафорами, в сопоставлении с метафорами в других языках, то каждая конкретная метафора предстает как отражение важных закономерностей, формирующих национальное самосознание и специфику соответствующего этапа развития общества.

В своей статье А. Н. Баранов пишет, что метафорическая модель может предоставить важную информацию о том, как тот или иной феномен в действительности осмысляется человеком. Причем это может относиться как к тому, что осознается человеком, так и к тому, что остается в сфере подсознания [Электронный ресурс, 6].

Упомянув термин «метафорическая модель», мы считаем необходимым пояснить его. Под метафорической моделью А. П. Чудинов понимает существующее в сознании носителей языка типовое соотношение семантики находящихся в отношениях непосредственной мотивации первичных и вторичных значений, являющееся образцом для возникновения новых вторичных значений [Электронный ресурс, 31].

При описании метафорической модели необходимо учитывать ее следующие признаки:

1. Исходная понятийная область (в других терминах -- ментальная сфера-источник, сфера-донор), то есть понятийная область, к которой относятся неметафорические смыслы охватываемых моделью единиц.

2. Новая понятийная область (в других терминах -- ментальная сфера- магнит, сфера-мишень, куда-сфера), то есть понятийная область, к которой относятся метафорические смыслы соответствующих модели единиц.

3. Относящиеся к данной модели фреймы, каждый из которых понимается как фрагмент наивной языковой картины мира.

4. Составляющие каждый фрейм типовые слоты, то есть элементы ситуации, которые составляют какую-то часть фрейма, какой-то аспект его конкретизации. Характеризуя элементы слота, мы используем термин «концепт».

5. Компонент, который связывает первичные (в сфере-источнике) и метафорические (в сфере-магните) смыслы охватываемых данной моделью единиц.

6. Дискурсивная характеристика модели, то есть типичные для соответствующих метафор концептуальные векторы, ведущие эмотивные характеристики, прагматический потенциал модели, ее взаимосвязи с существующей политической ситуацией, конкретными политическими событиями, политическими взглядами.

7. Продуктивность модели, то есть способность к развертыванию и типовые направления развертывания в тексте и дискурсе [Электронный ресурс, 31].

В тексте может присутствовать одна или несколько метафорических моделей. При использовании метафорических моделей, которые пронизывают тексты одной тематики политического дискурса и описывают один и тот же объект, воздействие на адресата становится системным и непрерывным. В данном случае метафорическая модель представляет собой один из основных элементов речевого манипулирования [Зарипов, 2015: 62].

И. М. Михалева говорит: «используя определенную метафорическую модель, говорящий способен построить выгодную ему картину мира в сознании слушателя» [Копнина, 2014: 81].

Выделяют несколько основных методик описания метафорических моделей:

1. Методика сопоставления оригинальных метафор и их переводов;

2. Методика параллельного сопоставления метафор, объединяемых сферой-магнитом метафорического притяжения. При использовании данной методики ученый выделяет ту или иную ситуацию и определяет, какие метафорические модели берутся для ее обозначения.

3. Методика параллельного сопоставления метафор, объединяемых сферой-источником метафорической экспансии. В данном случае лингвисты выделяют общую для двух языков модель и детально ее описывают.

4. Методика последовательного сопоставления метафор, объединяемых сферой-источником метафорической экспансии.

5. Методика контрастивного описания отечественной метафорической модели и ее эквивалентов в другой культуре [Электронный ресурс, 31].

Для данного исследования характерна методика параллельного сопоставления метафор, объединяемых сферой-магнитом метафорического притяжения и сферой-источником метафорической экспансии. В нашей работе используются две методики одновременно. В качестве сферы-магнита метафорического притяжения была выбрана ситуация, связанная с событиями, происходящими на Украине, а в качестве сферы-источника метафорической экспансии были выделены и проанализированы метафорические модели для российского и англоязычного дискурса и проанализированы.

В данной работе исследование метафорического образа украинского кризиса проводится на материале российской и англоязычной прессы. В связи с чем, необходимо детально остановиться на понятии политического дискурса, изучить его основные характеристики и функции метафор.

1.3 Функции метафоры в политическом дискурсе

В настоящее время изучение концептуальной метафоры в политической коммуникации является очень популярным. Многие исследователи приходят к выводу, что политическая метафора - это важный инструмент манипуляции общественным сознанием [Электронный ресурс, 9].

Политическая лингвистика - это наука, появившаяся на стыке лингвистики и политологии в конце 80-х гг. двадцатого века. Исследование политического дискурса лежит на пересечении разных дисциплин и связано с анализом формы, задач и содержанием дискурса. Одна из этих дисциплин - это политическая филология, которая исследует соотношение свойств дискурса с такими концептами, как «власть», «воздействие» и «авторитет». В отличие от политологов филологи рассматривают эти факторы только в связи с языковыми особенностями поведения говорящих и интерпретации их речи [Демьянков, 2002: 35].

Изучив разные точки зрения лингвистов относительно термина «политический дискурс», мы принимаем во внимание определение В. А. Масловой, которая утверждает, что термин «политический дискурс» употребляется в двух смыслах: узком и широком: «В широком смысле политический дискурс включает такие формы общения, в которых к сфере политики относится хотя бы одна из составляющих: субъект, адресат либо содержание сообщения. В узком смысле он понимается как разновидность дискурса, целью которого является завоевание, сохранение и осуществление политической власти» [Маслова, 2008: 44].

Мы вслед за Масловой В. А. придерживаемся широкого понимания политического дискурса, так как это дает нам больше возможностей для изучения политических текстов в совокупности с экстралингвистическими факторами, влияющими на процесс порождения и восприятия текстов [Маслова, 2008: 44].

В рамках современной политической лингвистики ученые выделяют четыре относительно автономных научных направления: критический анализ, контент-анализ, риторический анализ и когнитивное исследование политического дискурса [Будаев, Чудинов, 2006: 85]. Следует отметить, что в практических исследованиях допускается совместное использование двух и более методов.

Исследуя метафору как форму мышления и средство воздействия, в нашей работе мы придерживаемся когнитивного исследования политического дискурса.

При освещении тех или иных событий СМИ передают информацию фактологического, обобщенного и образно-метафорического характера. Под фактологической информацией понимается передача фактов, касающихся разных политических событий, например, пресса замалчивает или искажает некоторые события, происходящие на Украине. В свою очередь, информация образно-метафорического характера играет роль катализатора, который помогает понять текст, запрограммированный субъектом речи. Приведенные способы передачи информации оказывают значительное воздействие на аудиторию [Зарипов, 2015: 57].

Необходимо отметить, что в политическом дискурсе также встречаются архетипичные метафоры. Основоположником данной теории является Майкл Осборн, который пришел к выводу, что в политической речи неизменно присутствуют архетипичные метафоры. Политики, желающие убедить адресата, используют образы природного цикла, света и тьмы, болезни и здоровья. Данные метафоры опираются на универсальные архетипы и являются основой для понимания людьми друг друга и в то же время создают основу для политического воздействия и убеждения [Чудинов, 2011: 286-287].

В политическом дискурсе выделяют основную функцию метафоры - когнитивную, которая является наиболее важной в изучении политической метафорики, так как в соответствии с представлениями современной когнитивной семантики метафорическое моделирование отражает национальное, социальное и личностное самосознание, служит средством постижения, представления и оценки какого-то фрагмента действительности при помощи сценариев, фреймов, относящихся к совершенно иной понятийной области [Электронный ресурс, 31].

Наряду с когнитивной функцией метафоры в политическом дискурсе выделяют еще несколько функций:

1) номинативная (метафора нужна для фиксации знаний, особенно в случаях, когда у реалии нет общепринятого наименования);

2) коммуникативная (метафора позволяет представлять новую информацию в краткой и доступной для адресата форме);

3) прагматическая (метафора является мощным средством формирования у адресата необходимого говорящему эмоционального состояния и мировосприятия);

4) изобразительная (метафора помогает сделать сообщение более образным);

5) инструментальная (метафора помогает субъекту мыслить);

6) гипотетическая (метафора позволяет представить что-то еще не до конца осознанное);

7) моделирующая (метафора помогает создать модель мира);

8) эвфемистическая (метафора помогает передать информацию, которую автор по тем или иным причинам не считает целесообразным обозначить при помощи непосредственных номинаций);

9) популяризаторская (метафора в доступной форме передает сложную идею) [Электронный ресурс, 31].

Следует учитывать, что приведенные выше функции лишь относительно автономны, при анализе метафор они тесно переплетаются между собой, а некоторые из них можно рассматривать как разновидность когнитивной функции.

Еще одной наиболее веской причиной использования метафор является желание политиков обосновать избранный курс [Белт, 2007: 18]. Для этого, например, они очень часто называют противоборствующего лидера тираном:

«Putin: tyrant at home, friend of tyrants abroad» (Путин - тиран дома и друг тиранов за границей) - слова Джона Маккейна; «Russia is ruled by a little, strutting Mussolini» (Россией управляет маленький, высокомерный Муссолини).

Метафора создает ассоциацию между двумя понятиями, которая включает три элемента - тему, средство выражения и основание [Белт, 2007: 19].

В приведенном примере «Putin: tyrant at home, friend of tyrants abroad» тема - Putin, а tyrant - средство выражения, которое связывает тему с основанием через набор релевантных характеристик, благодаря которым осуществляется перенос. В данном примере основание может включать такие характеристики как диктатор, убийца, оккупант. Следует отметить, что в данном случае значимость метафоры усиливается благодаря ее взаимодействию с антитезой, чья основная цель - сопоставить противоположные или резко контрастивные понятия и образы. В нашем примере (Putin: tyrant) Путин противопоставляется тирану, не являясь таковым.

В других ситуациях лидеры по аналогии связывают вопросы политики с событиями прошлого, например, «This crisis is Putin's Waterloo, not ours» (Этот кризис Ватерлоо Путина, а не наше) [Белт, 2007: 18] . В данном примере тема - это crisis, а средство выражения - Putin's Waterloo. Таким образом, мы присоединяем характеристики хорошо известного средства выражения (Putin's Waterloo) менее известной теме (crisis). В этом предложении прецедентная ситуация, то есть хорошо известное историческое событие, запечатленное в народном сознании с той или иной эмоциональной оценкой, используется метафорически.

Данное явление характерно для политического дискурса, где текст может быть насыщен не только аллюзиями, но и цитатами, реминисценциями: журналист развивает и детализирует высказанные ранее идеи, полемизирует с ними, дает свою интерпретацию фактов, подчеркивает свою позицию [Электронный ресурс, 32].

Используя метафору в политике, можно добиться большего, чем простое улучшение понимания новостей. Выбор метафор, употребляемых для передачи политической информации, имеет мощный воздействующий эффект на новостную аудиторию. Таким образом, обеспечивается контроль над информацией, что позволяет продвигать и укоренять определенные идеи в сознании реципиентов. Например, в ВС США разработана новая концепция ведения войн, в которой ключевым является информационное пространство. В этом информационном пространстве нужно получить превосходство над противником. Следует учитывать, что это превосходство трактуется шире, чем традиционное: «оно включает вопросы формирования негативного образа жертвы в мировых СМИ; блокирование любой информации, несущей военные, репутационные и иные риски агрессору; возможность максимально быстро передавать актуальную информацию внутри структур» [Электронный ресурс, 20].

На современном этапе изучения политического дискурса метафорический анализ является активно развиваемым направлением политической метафорологии, которая направлена на исследование ментальных представлений, лежащих в основе категоризации политического мира. Лингвисты, занимающиеся сопоставительным анализом политических метафор, ограничивают материал для своего исследования. Они сопоставляют не политические метафоры вообще, а политические метафоры в конкретных дискурсах, рассматриваемых под определенными ракурсами [Будаев, 2010: 9].

В современной политической метафорологии выделяют несколько основных ракурсов сопоставления:

1) лингвокультурологическое (сопоставление закономерностей метафорического моделирования политической картины мира в политических дискурсах различных государств). Данный ракурс сопоставления является ведущим в нашем исследовании.

2) социально-дискурсивное (этот ракурс сопоставления основывается на противопоставлении метафорики, актуализированной в дискурсах различных социальных групп; других внутринациональных общностей, объединяемых представлениями об идентичности);

3) диахроническое (предметом данного анализа является процесс изменения политической метафорики во времени);

4) мультимодальное (исследование невербальных источников политических метафор) [Будаев, 2010: 9,12,16,19].

Метафора очень часто используется в политическом дискурсе при репрезентации тех или иных событий. Цель такого использования - это формирование определенного образа у реципиентов. В данной работе исследование метафорических выражений позволяет выявить собирательный образ украинского кризиса, который формируется у реципиентов России, Великобритании и США.



Выводы по первой главе

Политическая лингвистика является одним из популярных направлений современного языкознания. Основной объект исследования в политической лингвистике - это политический дискурс. Под политическим дискурсом понимается такая форма общения, в которой к сфере политики относится одна из составляющих: субъект, адресат или содержание сообщения.

Изучив основные понятия политической лингвистики, мы пришли к выводу, что она тесно связана с когнитивной лингвистикой. Исследованиями когнитивной лингвистики занимаются такие ученые, как В. З. Демьянков, Е. С. Кубрякова, В. И. Карасик, И. А. Стернин, Дж. Лакофф, А. Мусолфф и другие. Основным понятиями когнитивной лингвистики являются концепт, концептосфера, фрейм, слот, схема, гештальт.

В научный аппарат нашего исследования входят такие термины, как концепт, фрейм и слот. Основным понятием когнитивной лингвистики является концепт. Существуют многочисленные определения данного термина, однако мы придерживаемся формулировки З. Д. Поповой и И. А. Стернина, согласно которой под концептом понимается ментальное образование с упорядоченной структурой, представляющее собой результат познавательной деятельности. Также нами были изучены такие понятия, как фрейм и слот. Под фреймом понимается структура данных для представления стереотипной ситуации. В свою очередь, слот - это элемент ситуации, который включает какую-то часть фрейма.

Когнитивное исследование метафоры как способа мышления позволяет нам рассматривать ее как мыслительное пространство. Широкое концептуальное понимание метафоры привело к тому, что все тропы, основанные на уподоблении, считаются метафорами.

Комплексный анализ метафорического образа подразумевает исследование метафоры в составе метафорической модели. В ходе описания метафорической модели необходимо учитывать такие факторы, как исходная и новая понятийные области, фреймы и соответствующие слоты.

С помощью метафорических моделей в политическом дискурсе формируется определенный образ тех или иных политических ситуаций. Изучение метафоры в политическом дискурсе является популярным, так как политическая метафора - это один из инструментов манипуляции общественным сознанием.



Глава II. Метафорический образ украинского кризиса в российском и англоязычном политическом дискурсе

Отказ президента Украины Виктора Януковича в ноябре 2013 года подписать соглашение об ассоциации с Евросоюзом вызвал новый политический кризис в стране. В Киеве и многих других регионах страны начали организовывать антиправительственные протесты, жертвами которых стали около 100 человек, а президент Янукович был вынужден уйти в отставку. На политической арене появились новые лица, такие как А. Яценюк, А. Турчинов, В. Кличко, которые выступали за прозападное будущее Украины, а те, кто выступал за более тесные связи с Россией, обвинялись в пособничестве Кремлю и становились врагами Родины.

Сложившаяся ситуация повлекла за собой ряд других важных событий, а именно референдум в Крыму, выборы нового президента на Украине, гражданскую войну на Юго-востоке. Эти события привлекли внимание всей мировой общественности, поэтому журналистами и репортерами разных стран стали употребляться многочисленные метафорические выражения, описывающие происходящие события на Украине. Исследование данных метафорических выражений позволило выявить собирательный образ украинского кризиса, который формируется у российских и англоязычных реципиентов.

В данной работе мы обратились к материалу электронных версий российских и западных (британских и американских) газет и новостных агентств: Российская газета, Аргументы и факты, Дождь, Эхо «Москвы», The Guardian, BBC, The New York Times, CNN. Нами была произведена выборка интернет-публикаций в период с 21 ноября 2013 года по 5 сентября 2014 года, содержащих выражение украинский кризис (Ukrainian crisis). В нашем исследовании было проанализировано 2114 текстов политического и медиаполитического дискурсов. Найденные метафорические выражения

(330) были разделены на соответствующие сферы-источники: Война, Спорт, Игра, Театр, Болезнь, Преступление.

Далее мы предпримем попытку систематизировать русские и англоязычные метафорические модели и распределить их по соответствующим фреймам и слотам.

В ходе исследования нами были выделены четыре метафорические модели:

1) «УКРАИНСКИЙ КРИЗИС - это СОСТЯЗАНИЕ» (217 примеров)

2) «УКРАИНСКИЙ КРИЗИС - это ПРЕДСТАВЛЕНИЕ» (67 примеров)

3) «УКРАИНСКИЙ КРИЗИС - это ЗАБОЛЕВАНИЕ» (29 примеров)

4) «УКРАИНСКИЙ КРИЗИС - это ПРЕСТУПЛЕНИЕ» (17 примеров).

2.1 Метафорическая модель «украинский кризис - это состязание»

Украина занимает промежуточное положение между Россией и Европой. На протяжении истории границы Украины неоднократно менялись: часть территории (почти вся Западная Украина) находилась в составе и Польши, и Австро-Венгерской империи, другая часть была в составе Российской империи. Этим можно объяснить стремление одних граждан Украины войти в Европейский союз, а других - укрепить отношения с Российской Федерацией. С этим связано некое соревнование (состязание) внутри Украины за власть и соответственно за курс страны.

Являясь неким мостом между Россией и Западом, Украина всегда была приоритетным направлением и для Российской Федерации, и для западных стран.

Россия заинтересована в Украине как в стране, с которой имеет общую границу, так и в стране, которая на постсоветском пространстве представляет собой одно из крупнейших государств с экономической точки зрения. Более того, одна из целей России на Украине - это недопущение размещения систем ПРО у российских границ.

Что касается Запада, то ЕС не только заинтересован в Украине как в стране, где можно добывать сланцевый газ и хранить радиоактивные отходы, но и как в территории, способной обеспечить зону нестабильности на границе с Россией.

Таким образом, кризис на Украине в интерпретации СМИ предстает как своего рода состязание, которое проходит между Россией и Западом за Украину.

В связи с этим, нами была выделена метафорическая модель

«УКРАИНСКИЙ КРИЗИС - это СОСТЯЗАНИЕ», где под состязанием

понимается стремление превзойти, победить кого-либо в чем-либо [ABBYY

«состязание / состязаться»]. Английские аналоги русского концепта

состязание - это contest / competition, значение которых следующее:

1) an event in which people compete for supremacy in a sport or other activity, or in a quality;

2) the activity or condition of striving to gain or win something by defeating or establishing superiority over others [ABBYY «contest / competition»].

Изучив словарные дефиниции концепта состязание и его англоязычных аналогов, мы пришли к выводу, что любое состязание включает в себя такие черты, как соревнование (contest, competition), соревноваться / состязаться (compete), выиграть / проиграть / потерпеть поражение (win / victory / defeat / forfeit), получить приз (prize), находиться в конфронтации (confrontation). Также в любом состязании присутствуют игроки (players). В связи с этим, представляется сложным отнести примеры с данными концептами к одной определенной сфере-источнику.

Состязание как процесс выявления превосходства охватывает почти все сферы жизни.

Детальное рассмотрение данной концептуальной метафоры позволяет выделить три сферы «Игра», «Война», «Спорт», которые являются источниками для метафорической экспансии и выражают идею «состязания».

Количество найденных языковых единиц, которые относятся к игровой сфере - 89, к военной - 76, к спортивной сфере - 52. Общее количество обнаруженных метафорических образов - 217 случаев употребления.

2.1.1 Сфера-источник «игра»

Изучив словарные дефиниции, мы принимаем во внимание следующее определение игры - занятие, служащее для развлечения, отдыха, спортивного соревнования [ABBYY «игра»]. В словаре С. И. Ожегова и Н. Ю. Шведовой из всех определений существительного «игра» приведенное нами значение является первым. Таким образом, основная функция игры - это развлекаться и соревноваться.

Англоязычный аналог концепта «игра» - game. Понятие game имеет также несколько значений - a form of competitive activity or sport played according to rules; an activity that one engages in for amusement [ABBYY «game»].

Играя, мы соблюдаем определенные правила, однако данные правила не определяют результат игры. Игроки обычно стоят перед выбором игрового хода и его осуществлением. Например, в карточных играх игроки не знают карт своего противника, в азартных играх (в рулетке), сколько бы не делали игроки расчетов, исход игры практически непредсказуем [Арутюнова, 2006: 14].

Если в спортивном состязании на первое место выходят такие качества, как умение, ловкость, физическая сила, то в азартных играх - это случайность (рок).

Выделенная нами модель «УКРАИНСКИЙ КРИЗИС - это СОСТЯЗАНИЕ» через игровую метафору отражает три вида политической игры:

1) игра идет внутри Украины за власть (14 концептов в 38 случаях употребления);

2) игра ведется между Россией и Западом за Украину (9 концептов в 30 случаях употребления);

3) российско-украинские и украино-западные отношения представлены как некая игра (11 концептов в 20 случаях употребления).

Игра между Россией и Западом ведется за сферы влияния на Украине. Для описания данной игры используются такие концепты, как игра (5 случаев употребления), играть, переиграть, карта, азарт, game (19 случаев употребления), outplay, play a game, zero-sum game, card.

Большая часть концептов (7) относится к общей сфере «игра», два концепты касаются карточных игр.

Vladimir Putin, who appears to view the contest for Ukraine as a zero-sum game between Russia and the west, has been tightening Russia's trade screws on Ukraine and the other countries, and the Moscow media are issuing daily warnings of the bleak future facing Ukraine should it risk a westward leap [G, 21.11.13].

В приведенном ниже примере автор употребляет два концепта, описывающих мотив «состязания». Первый концепт - это contest, отражающий общую идею состязания в любой сфере (an event in which people compete for supremacy in a sport or other activity, or in a quality) [ABBYY «contest»]. Второй концепт - это zero-sum game, который описывает игровую сторону состязания: понятие zero-sum game имеет несколько значений: (in game theory) a contest in which one person's loss is equal to the other person's gain; a game in which the participants are determining the distribution of a fixed total of costs or benefits between them [ABBYY «zero-sum game»].

Автор данного контекста полагает, что В.В. Путин рассматривает ситуацию с Украиной как некую игру между Россией и Западом. Стоит отметить, что российский президент видит эту игру как игру с нулевой суммой (игры, в которых суммы всех выигрышей и проигрышей равны нулю, то есть игроки платят друг другу и никакого создания или уничтожения благ не происходит). То есть между Россией и Западом идет игра, которая не приносит ничего. В такой интерпретации российско-западных отношений Украина показана как несамостоятельное государство, судьбу которого решают внешние игроки.

Что касается концептов, связанных с азартными играми, то приведем следующие примеры:

С лета Россия и Евросоюз начали откровенную и ничем уже не прикрытую борьбу за влияние на Украину, где определяющим фактором стал азарт, стремление не уступить [РГ, 27.11.13].

Приведенный пример демонстрирует мотив состязания за Украину между Россией и Западом (Евросоюз). Данная идея репрезентируется с помощью концепта борьба. Борьба - рукопашная схватка двоих, в которой каждый старается осилить другого, свалив его с ног; противоборство спортсменов во время состязаний; военные действия, сражение [ABBYY

«борьба»]. Основный посыл борьбы - это стремление превзойти соперника. Борьба ведется за чемпионский титул, за территорию, за денежное вознаграждение. В данном примере борьба идет за Украину, причем основным фактором является азарт. Концепт азарт означает запальчивость, задор, крайнее увлечение игрой [ABBYY «азарт»].

Каждая из сторон преследует свои цели на Украине, однако, исходя из данного контекста, можно заключить, что Россия и Евросоюз увлечены уже не столько целями, а самой игрой.

Также между Россией и Западом ведется карточная игра за Украину (1 пример). Данный пример был обнаружен в англоязычном дискурсе.

Mr Putin's best card is that he can credibly threaten military intervention. The west's best card is that it knows he does not want to carry out that threat [G, 14.04.14].

Понятие card имеет много значений, однако, в данном контексте реализуется такое значение, как a playing card [ABBYY «card»]. Автор высказывания показывает, что у двух сторон (Россия и Запад) есть свои козырные карты, которое они могут открыть в случае, если игра будет складываться не в их сторону.