Комплексный многоаспектный анализ видов и функций интертекстуальности афористического текста немецкоязычных авторов

4.1 Афоризм-цитата

Для афористического типа текста характерны три типа интертекстуальных связей: дейктическая (афоризм - цитата; афоризм-текст-реципиент), трансформирующая (пародирование или другие формы отрицания предтекста), инкорпорирующая (афоризм в структуре фикционального, научно-философского или др. типа текста) интертекстуальность. Коротко охарактеризуем каждый из этих видов. А. Дейктическая интертекстуальность афоризма [11, с. 219].

Афоризм-цитата в научно-философском дискурсе характеризуются следующими признаками:

* маркированность: маркерами являются графические средства или метатекстовые операторы;

* точная атрибуция: указывается имя автора и название произведения; выходные данные и номера страниц не указываются;

* тождественность воспроизведения: точность цитирования; иногда сохраняется оригинальный язык цитируемого текста.

Специфику афоризма-цитаты составляют следующие моменты:

* краткость позволяет цитировать афористический текст полностью, не нарушая его цельности и связности, что обеспечивает сохранение всех общих текстуальных и типологических признаков;

* авторитетность имени автора афоризма, конкретного исторического лица, повышает ценность цитаты как аргумента;

* тематическая структура афоризма. определяемая как «усечённая аргументация», способствует увеличению общего информационного объёма цитирующего текста без увеличения объёма эксплицитного текста.

Формообразующие функции афоризма-цитаты заключаются в создании интегрированного единства текста, в оформлении его проспективных и ретроспективных связей. Афоризм-цитата может быть эпиграфом, вводной или заключительной частью в композиции цитирующего текста [12, с. 19].

4.2 Афоризм в роли текста-реципиентa

Афоризм в роли текста-реципиента, как правило, содержит неатрибутированные. частично маркированные или немаркированные (кавычки, сохранение языка оригинала) интертекстуальные элементы: аллюзия, именная аллюзия, двойная аллюзия, реминисценция. В функции предтекста чаще всего выступают библейские тексты, известные мифы и литературные произведения, а также события из жизни знаменитых исторических личностей. Афоризмы, содержащие именную аллюзию, как правило, обладают наименьшей степенью генерализованности сообщаемого вследствие включения имён собственных, топонимов и употребления прошедшего времени.

Основной содержательной функцией является выражение авторской оценки, что сочетается с функцией средств образности. Отсутствие маркировки и атрибуции интертекстуальных элементов имеет прагматическое значение, которое заключается в направленности на определённый круг читательской аудитории, располагающей знаниями, идентичными авторским [13, с. 256].

4.3 Трансформирующая интертекстуальности афоризма

Этот вид интертекстуальных связей афористического текста особенно тесно связан с типологической категорий «авторизованность». Субъективность и оригинальность афоризма в большой степени обеспечиваются намеренным подчёркиванием дистанции между ипостасями «Я - Другие». Это достигается отрицанием общепринятых взглядов, «расхожих» мнений. Предтекстами чаще всего становятся фразеологизмы (пословицы, поговорки, идиомы). Интертекстуальная игра состоит в имитации полемического диалога, начальной реплике которого соответствует фразеологизм, соотносимый с кумулятивной картиной мира, а конечной реплике, содержащей возражение, - мнение автора, соотносимое с индивидуализированной картиной мира.

Выделяется три способа стилистического трансформирования предтекста в афоризме:

- контекстуальная транспозиция: фразеологизм цитируется полностью и соединяется с авторской частью текста адверзативной сочинительной связью или противопоставляется ей по смыслу;

- структурная трансформация: а) добавление, субституция или элиминирование лексем фразеологизма; б) изменение интонации;

- трансформация композиции: изменение актуального членения предложения. Основной прагматической задачей интертекстуального включения наряду с повышением коммуникативного статуса автора является функция эмоционального воздействия на реципиента. Узнаваемость предтекста вызывает спектр положительных эмоций [14, с. 214].

4.4 Инкорпорирующая интертекстуальность афоризма

Отличительными признаками, характеризующими данный вид интертекстуальности афоризма, являются следующие;

* тексты принадлежат одному автору;

* тексты даны экспицитно;

* схема аргументации афористического тезиса имеет двойную отнесённость: в универсум произведения и за его рамки.

При определении инкорпорирующей интертекстуальности афоризма следует исходить как из релевантных для него признаков общей текстуальности, так и из типологических признаков. Такой подход позволяет определять границы типов текста даже в тех случаях, когда какие-либо из признаков выражены недостаточно (нарушение цельности, низкая степень генерализованности и т.д.). Решающее значение имеет акцептабельность афоризма-интекста вне первоначального контекста [15, с. 274].

Основная содержательная функция афоризма-интекста в художественном произведении состоит в том, что он выводит обобщённый образ определённого типа личности, который соотносится с персонажем произведения. Несколько афоризмов, приписываемых одному персонажу, составляют этическую карту персонажа, его морально-этический портрет. Если смысл и тематика афоризмов, вербализующих этические правила персонажа, показательны для творчества писателя в целом, то можно говорить о частичном наложении образа автора и образа персонажа.

Ещё одной содержательной функцией афоризма-интекста является самовыражение автора произведения. Эта функция чаще реализуется в случаях, когда тема афоризма-интекста не получает развития в произведении [16, с. 582].

Функции дейктической интертекстуальности:

1) афоризм является предтекстом - прагматическая: повышает коммуникативный статус адресанта; содержательная: входит в структуру аргументации или объяснения; формообразующая: создание интегрированного единства текста: проспекция, ретроспекция.

2) афоризм является текстом-реципиентом; - содержательная: дейктическая; - прагматическая: контактоустанавливающая; экспрессивно-оценочная.

Функции трансформирующей интертекстуальности:

1)прагматическая: повышение коммуникативного статуса адресанта; воздействие на эмоции адресата;

2) содержательная: эвристическая;

3) формообразующая; композиция текста контраст

Функции инкорпорирующей интертекстуальности:

1) прагматическая: экспрессивно-оценочная;

2) содержательная: характеристика персонажа; самовыражение автора;

3) формообразующая: интегрированное единство текста: проспекция, ретроспекция [17, с. 329].

4.5 Появление афоризма в Интернете обусловило модификацию концепта «афоризм»

Экспликация некоторых интертекстуальных связей афоризма (биография, список трудов, комментарии и др.) в Интернете повышает его акцептабельность, что отражается на специфике типологических признаков. Возможность интерактивного чтения (читатели - респонденты сборников) вносит коррективы в коммуникативную модель «адресант-АТ-адресат»: в качестве адресанта афоризма может выступать не только конкретное историческое лицо, но и обобщённый образ автора (редакция газеты или телепрограммы). Для составления сборников афоризмов в Интернете особенно важен инкорпорирующий вид интертекстуальности, поскольку значитальная часть афоризмов интуитивно выделяется читателями-респондентами из контекста различных источников (проповеди, пресса, TV-программы, худ. фильмы). Тематика афористического типа текста значительно расширяется за счёт подключения новых блоков (глобализация, терроризм и др.). Взаимосвязь и взаимообусловленность типологического и референтного типов интертекстуальности афористического текста проявляются в том, что при выделении афоризма как элемента инкорпорирующей интертекстуальнсти невозможно обойтись без учёта его типологических признаков. С другой стороны, в зависимости от функций, предназначенных для афоризма в интертекстуальной игре, изменяется значение его текстуальных и типологических признаков.



5. МУЛЬТИПЛИКАЦИОННЫЕ КРЫЛАТЫЕ ВЫРАЖЕНИЯ

Крылатые выражения - объект изучения фразеологии как раздела лингвистики или афористики как вид словесного искусства? История жанров. Выясняя принадлежность мультипликационных выражений к определенному жанру, мы начали изучение афористики как вида словесного творчества и заметили, что в некоторых источниках нет четкости в определениях жанров афористических терминов. Нечеткость афористической терминологии способствует вольному обращению со словом «афоризм», вызывает предложения о делении афоризмов на «авторские и неавторские», на «индивидуальные и массовые», на «народные и книжные» и т.д. [18, c. 430]. Слово «афористика» сравнительно недавнего происхождения. Оно появилось в XX в. и в настоящее время применяется довольно широко, хотя ни в нашей, ни в зарубежной справочной литературе оно еще не заняло своего места. Термин этот относится и к слову «афоризм» во всех оттенках его значения, и к сборникам афоризмов, и к критической литературе, включающей в себя в какой-то мере теорию и историю развития афоризмов. Существуют еще афористические термины, образованные не от корня слова «афоризм». Это «изречение», «апофегма», «максима», «сентенция», «гнома». Слово «максима» (лат. maxima - высшее правило) и слово «сентенция» (лат. sententia - мнение, суждение) вошли в русский язык в эпоху Петра Первого. В книге П. Шафирова «Рассуждения...», изданной, в 1717 г., слово «максимь» приводится в смысле «правило», а слово «сентенция» - в смысле «судебный приговор». Максима - правила поведения человека. «Сентенция» получило значение нравоучительного изречения, не теряя первоначального понятия как судебного приговора. «"Сентенция" - 1) достопамятное слово, изречение, апофегма, правило, заключающее в себе нравоучение; 2) судебный приговор». Такое двойственное толкование слово «сентенция» сохраняло довольно долго, лишь с начала XX в. оно стало однозначным [19, c. 208].



5.1 Афоризм и парадокс

Афоризмами принято называть краткие, глубокие по содержанию и законченные в смысловом отношении суждения, принадлежащие определенному автору и заключенные в образную, легко запоминающуюся форму [20, c. 144-145].

Парадокс, согласно установленным определениям,- это оригинальное, расходящееся с общепринятым, а нередко и со здравым смыслом суждение. Понятие парадокса возникло в античной философии для обозначения нового, необычного мнения. Парадоксы придают блеск высказываниям, привлекают неожиданностью выводов и принимаются за свидетельство независимости. Парадокс как самостоятельное суждение следует отличать от стилевого приема - парадоксальности. Свойство парадоксальности с давних пор считается одним из художественных средств языка и рассматривается в числе риторических фигур. И если парадокс - мнение, противоречащее общепринятому,- далек от афоризма, то парадоксальность,- форма парадокса, придаваемая нередко истине для привлечения к ней внимания,- довольно часто встречается в афористике. Например, выражение Р. Тагора: «Тот, кто применяет силу, доказывает свою слабость». Здесь говорится о том, что применяющий физическую силу слаб в умении убеждать словом, и становится ясно, что перед нами афоризм в парадоксальной форме. Но если взять следующие суждения О. Уайльда: «Люди не эгоистичные всегда бесцветны, в них не хватает индивидуальности», то размышления над ними покажут, что они весьма далеки от истины. Такие суждения, блестящие но форме, но неверные в смысловом отношении, являются типичными парадоксами. Довольно удачно определил их сущность Г. Манн, отметив, что «парадокс - остроумная попытка уйти от истины».

В сущности, у афоризма и парадокса большинство жанровых черт - литературное происхождение, лаконизм, завершенность и красочность суждения - совпадают, за исключением главной черты, - истинности мысли. Афоризм стремится к правде, утверждая извечные, гуманные жизненные принципы, парадокс же стремится привлечь к себе внимание, удивить, поразить своей необычностью, не заботясь о правдивости мысли [20, c. 225].

5.2 Композиция афоризмов

Прежде чем говорить о стилистике афоризмов, коснемся их композиционных особенностей. Афоризмы, как правило, строятся из двух частей: конкретной мысли и итогового заключения. Иногда эти компоненты нерасчленимые, но они всегда присутствуют. В заключение обычно содержится «соль» афоризма - авторская оценка первой части. Афоризм имеет как бы два аспекта, часто находящихся между собой в конфликте. Приведем примеры, возьмем афоризм Л. Толстого: «Трусливый друг страшнее врага, ибо врага опасаешься, а на друга надеешься». Друг - он же враг - это противоречие, но во второй половине афоризма оно снимается пояснением. А вот в афоризме А. Франса: «Когда нации угрожают пушки, милосердие - тягчайшее преступление» - разъяснение предшествует противоречию. Иногда же оно совсем отсутствует и лишь подразумевается. Противоречия, присутствуя в афоризмах, не превращают их в парадоксы. Парадоксы всегда противостоят общественному мнению, тогда как противоречия афоризмов гасятся в них самих. Афоризмы всегда двухаспектны, но противоречия в них присутствуют не всегда. Возьмем афоризмы: «Знание - сила» (Бэкон), «Человеколюбие - первейшая добродетель» (Вовенарг) [21, c. 95].

5.3 Художественно-стилистические особенности афоризмов

Применение этих средств в античных изречениях и в афоризмах эпохи Возрождения широко комментируется в вышеупомянутом трактате Б. Грасиана «Остроумие, или Искусство изощренного ума», опубликованного в 1648 г. Трактат Грасиана следует осветить несколько подробнее, ввиду его значимости для теории афоризма, в частности для установления одного из основных признаков афоризма - его художественности. В ссылках на этот источник - Трактат Грасиана - мы нашли ответ на необходимый нам вопрос - к какому жанру отнести мультипликационные изречении. В этом произведении автор дает определение слову «остроумие» и перечисляет литературные жанры, порожденные этим понятием, а именно: афоризмы, крылатые слова, пословицы, эпиграммы, парадоксы, каламбуры, басни, притчи. Остроумие, по Грасиану, - это острота ума, остромыслие. «Мастерство остромыслия, - пишет он, - состоит в изящном сочетании, в гармоничном сопоставлении двух или трех далеких понятий, связанных единым актом разума» [22, c. 288].

Художественно-стилистические средства, чаще всего применяемые к настоящее время при создании афоризмов, - определение, парадоксальность и некоторые стилистические фигуры. Афоризм, построенный на определении, имеет четко выраженную двучленную форму. В первой части названо какое-либо явление или понятие, во второй раскрывается его суть: «В верности истине - верность отечеству» (С. Цвейг); «Война - преступление, которое не искупается победой» (А. Франс); «Мир - это необходимая нища, это хлеб и воздух, мир - это жизнь» [23, c. 202-203]. Нередко встречаются афоризмы, основанные на парадоксальности, которая придает им оригинальность и новизну и лишь на первый взгляд воспринимается в качестве противоречия общепринятым мнениям: «Незнание законов не избавляет от ответственности, зато знание - запросто» (С. Лед) [24, с. 9]. Из стилистических фигур в афоризмах чаще всего используются антитеза, параллелизм и хиазм. Употребляются также эллипсис, риторический вопрос, градация, анафора и некоторые другие. Антитеза - сопоставление контрастных понятий и образов, усиливающее впечатление: «Человек должен быть властелином своей воли и рабом своей совести» (М. Эбнер-Эшенбах);

Параллелизм - две разных мысли, создающие единый, выразительный образ: «Если бы молодость знала, если бы старость могла» (А. Этьен). Хиазм - противоположение основных элементов двух однородных словосочетаний (В математическом выражении параллелизм можно представить формулой А:В=С:Д, а хиазм А:В=В:А): «Не в силе правда, а в правде сила» (В. Кубанев).

Эллипсис - пропуск легко восстановимых слов, способствующий лаконизму и динамичности афоризмов: «Ничего слишком» (Солон); «Вой-, ну - к позорному столбу» (В. Гюго).

Риторический вопрос - вопрос, поставленный не для ответа, а как утверждение, он придает приподнятость и патетичность выражению: «Если сила соединяется со справедливостью, то что может быть сильнее этого союза?» (Эсхил); «Многим ли лучше станет мир, когда и нем останутся только знания и не останется милосердия?» (Б. Шоу). Градация - расположение однородных слов, последующие из которых усиливают (реже понижают) смысловое значение суждения: «Главное в человеке - его чудесная способность искать истину, любить ее, видеть ее и жертвовать собой во имя ее» (Р. Роллан) [25, с. 85].

5.4 Меткое слово (грегерия) и афоризм

Термину «меткое слово» обычно придают широкое толкование, относя его и к афоризму, и к парадоксу, и к крылатому слову. Однако его целесообразнее использовать в более узком применении, а именно как термин, определяющий остроумные слова, сходные с афоризмом, парадоксом, крылатым словом, но без их главных отличительных свойств: как афоризм - без его серьезной тематической направленности, как крылатое слово - без его обязательной связи с текстом произведения, как парадокс - без его расхождения с общим мнением [26, c.321].

Поясним это на примерах, взятых из книги афоризмов Кузьмы Пруткова «Плоды раздумья»: «Любой фат подобен трясогузке»; «И серпантин на что-нибудь полезен»; «Ветер есть дыхание природы»; «Смотри в корень». Афоризмами эти суждения никак не назовешь: они остроумны, но слишком легковесны. А выражение: «Смотри в корень»,- хотя и сходно с крылатым словом, но отличается от него тем, что с текстом никакой связи не имеет [27, c.68]. Подобные фразы и представляют собой меткие слова. Грегерия, обычно базирующаяся на метафоре, по определению автора,- это оттенок, красное словцо, штришок, черточка, нечаянность, случай. Она близка к японскому хокку - зарисовке с натуры,- только создана в прозе. Как видим, грегерии интересны, остроумны и точно характеризуют разнообразные явления или предметы, но считать их афоризмами, конечно, нельзя.

Изученный материал об истории афористики, композиции жанров, их стилистических особенностей позволил сделать нам выводы:

Афоризм как самостоятельный вид словесного творчества следует отличать от высказываний, извлеченных из определенного литературного текста, особенно принадлежащих не автору, а персонажу. Такие высказывания следует называть крылатыми выражениями, так как они связаны с текстом произведения. Афоризмы отличаются от крылатых слов своей логико-синтаксической законченностью и самостоятельностью, тогда как крылатые выражения - это образные выражения. Крылатые выражения являются объектом изучения фразеологии, а не афористики [28, c.290].

5.5 Мультфильмы и крылатые выражения

Возникновение советской мультипликации относится к 1922 году. На развитие этого искусства большое влияние оказало создание в Москве первой экспериментальной мультипликационной мастерской при Государственном техникуме кинематографии (теперь Всесоюзный государственный институт кинематографии), в которую вошли молодые советские художники, окончившие ВХУТЕМАС (Высшие художественно-технические мастерские). С этого момента и начинается планомерное развитие и освоение этой интересной отрасли советской художественной кинематография [29, с. 115].

- Герои Эдуарда Успенского

Все прекрасно знают таких мультипликационных героев, как Чебурашка, Крокодил Гена, Дядя Федор, Почтальон Печкин, Кот Матроскин, старуха Шапокляк... А придумал их Эдуард Успенский - известный российский писатель и автор детских книг. Первые произведения этого писателя - «Крокодил Гена и его друзья», «Вниз по волшебной реке», позже Эдуард Успенский написал пьесы «Чебурашка и его друзья», «Наследство Бахрама» и «Отпуск крокодила Гены». В 1974 году у писателя появилась новая сказка - «Дядя Фёдор, пёс и кот». Главным героем этой сказки стал шестилетний мальчик, которого звали Дядя Фёдор.Эдуард Успенский написал и много других очень интересных книг для детей, например «Колобок идет по следу», «Разноцветная семейка», «Красная Рука, Черная Простыня, Зеленые Пальцы» (страшные повести для бесстрашных детей) и многие-многие другие. Героев сказок Успенского знают во многих странах мира. Его книги печатались в Финляндии, Голландии, Франции, Японии и Америке [30, с. 469].

«Трое из Простоквашино и другие приключения Дяди Федора»

Началось все с того, что детский писатель Эдуард Успенский написал книжку «Дядя Федор, пес и кот». Все помнят мальчика, которого за взрослость прозвали Дядя Федор, очаровательного кота Матроскина, подкупающего своей житейской мудростью и особой полосатостью, простоватого Шарика и почтальона Печкина в лохматой шапке-ушанке.Многое из литературного источника не вошло в мультфильм. Зато популярность экранизации в сотни раз превзошла популярность книги. Первая серия, которая называлась «Трое из Простоквашино», вышла в 1978 году. «Отцом» всех героев мультфильма стал художник Левон Хачатрян. Герои изменились. Особенно досталось Дяде Федору. Во многом успеху простоквашенцы обязаны артистам, которые их озвучили: Лев Дуров «в роли» Шарика, Борис Новиков - почтальон Печкин, Мария Виноградова - Дядя Федор, Валентина Талызина - его мама. Щедрую порцию первоклассного шарма привнес в мультфильм Олег Табаков, озвучивший Матроскина. Он часто вспоминает, что десятилетия прошли, а в его голосе по-прежнему проскальзывают кошачьи интонации, да и без цитат не обходится: «А я еще и крестиком вышивать умею....И на машинке тоже!» [31, с. 9].

«Возвращение блудного попугая»

Блудный попугай Кеша - герой особый. Так же, как и Волк из «Ну, погоди!», и «мужчина в самом расцвете сил» Карлсон, он обладает вздорным, а порой, прямо скажем, отвратительным характером. Хорошо известного и полюбившегося зрителям попугая придумал писатель Александр Курляндский, он же - автор сериала «Ну, Погоди», живой классик анимации. Графическому исполнению Кеша обязан художнику-аниматору Анатолию Савченко, из-под пера которого вышел и живущий на крыше Карлсон. Режиссером стал Валентин Караваев, который и начал мультипликационный сериал «Возвращение блудного попугая». Именно Караваеву Кеша во многом обязан свалившейся на него популярностью. Вторую серию эпопеи о приключениях Кеши снимал уже Александр Давыдов. Эта серия завоевала престижную награду «Ника» [32, с. 433].

«Ну, погоди!» - история советской повседневности

Они знакомы нам с пеленок. Первый - лохматый парень с гитарой за спиной, в расклешенных штанах и рубашке навыпуск, идет не спеша, курит папиросу и наслаждается не обремененной обязанностями жизнью. Второй - маленький, но хитрый, всю жизнь только и делает, что убегает от первого и вредит ему потихоньку. Волк и Заяц. Лучший мультипликационный дуэт за всю историю «Союзмультфильма». Режиссеры «Союзмультфильма» один за другим отказывались участвовать в проекте - быть может, сюжет показался слишком пресным. Заинтересовался только Вячеслав Котеночкин. Он предложил поучаствовать в создании мультфильма сценаристам Курляндскому, Хайту и Канделю. Из привычной работы написание сценария в какой-то момент превратилось в увлекательное занятие. Озвучивать Волка сначала пригласили Владимира Высоцкого, затем заменили Анатолием Папановым. На роль Зайца без всяких проб взяли Клару Румянову. И уже на показе первой серии мультфильм сорвал овации. Одним словом, мультфильм получился очень «своим» и понятным каждому жителю страны. Его «народность» с первых же серий не нуждалась в доказательствах. В 1993 году, уже после смерти Папанова, вышли 17-й и 18-й выпуски мультсериала. В озвучивании Волка были использованы фрагменты предыдущих серий, рабочие записи, анекдоты, рассказанные в перерывах... Однако история мультфильма закончилась в 2006 году, пережив своих создателей. В Минске на VIII международном фестивале детского и юношеского кино «Листопадик» состоялась премьера 19-й и 20-й серий мультика. Снял их сын знаменитого режиссера Алексей Котеночкин. И сразу же после показа сообщил, что Волк и Заяц отправлены на пенсию [33, с. 82]. «Чебурашка» - мультфильм про неизвестного зверя

В 1966 году, когда кроме кукольных мультиков почти никаких других не создавали, наряду с мультфильмами про мишек, зайчиков, лисичек, ежиков и прочую фауну, вдруг появился мультфильм про неизвестного зверя. Зверь этот вылез из коробки с апельсинами, посмотрел на мир круглыми глазами и голосом Клары Румяновой сообщил о себе людям. Чебурашка как-то в один миг завоевал популярность и любовь зрителей своими милыми ужимками и искренней наивностью. А его способность «чебурахаться», т.е. падать, и вовсе стала нарицательной. Компания у Чебурашки тоже оказалась непривычная: куклы, паровозы и остальная игрушечная нежить. Появился у него и друг: крокодил Гена. Всего по мотивам книжки режиссером Романом Качановым создано четыре мультфильма: «Крокодил Гена» (1969), «Чебурашка» (1971), «Шапокляк» (1974) и «Чебурашка идёт в школу» (1983) [34, с. 132].

«Винни-Пух» - смотрели все, все, все

В 2005 году главному медведю не только нашей страны, но и всего мира исполнилось ни много ни мало 80 лет. Как известно, придумал непоседливого и обаятельного медведя Алан Александр Милн. Первое упоминание о писателе появилось в газете «London Evening News», где в канун рождества 1925 года был напечатан рассказ «Неправильные пчелы». Именно он и лег в основу одной из серий нашего «русифицированного» Винни-Пуха. Уже в 1926 году вышла книжка рассказов «Винни-Пух и все, все, все». А вскоре появился и одноименный американский мультфильм, нарисованный студией Уолта Диснея. Наши мультипликаторы тоже не смогли обойти стороной книжку, которая быстро стала любимой во многих русских семьях - с 1964 по 1972 годы вышли 3 мультфильма про Винни-Пуха: «Винни-Пух», «Винни-Пух идет в гости», «Винни-Пух и день забот».Авторами сценарий русских мультфильмов о Винни-Пухе стали Борис Заходер и Федор Хитрук [35, с. 25].

Анкетирование и лингвистический эксперимент

Школьникам восьмых и пятых классов в ходе анкетирования были предложены следующие вопросы: Какой из мультфильмов тебе нравится больше всего? Какой из мультфильмов ты можешь смотреть несколько раз? Почему?Какие выражения из мультфильмов ты помнишь? Отвечая на вопрос: ” Какой из мультфильмов тебе нравится больше всего? ”, ребята называли следующие мультфильмы: ”Винни-пух ” (24 человека), “Простоквашино ” (16 человек), ”Ну,погоди ” (12 человек), ”Чебурашка ”(11 человек), ”Карлсон, который живёт на крыше ”(10 человек), ”Приключения домовёнка Кузи ” (5 человек), ”Приключения попугая Кеши ”(4 человека). На вопрос: ”Какой из мультфильмов ты можешь смотреть несколько раз? Почему? ”, все отвечали, что могут по нескольку раз смотреть: ”Ну,погоди ”, ”Винни-пух ”, “Простоквашино”, ”Приключения попугая Кеши ”. «Они интересные, смешные, добрые и очень забавные, а ещё из-за того, что в этих всеми любимых мультиках нет бед», - писали ребята [36, с. 308].

Для пятого класса написать афоризмы было сложнее, в основном они запомнили весёлые песенки из ”Винни-пуха”. Но всё же с этим заданием некоторые дети справился и вот что они написали:Правильно говоришь, правильно” (Кот Матроскин),“Шарик, поздравляю тебя, ты балбес” (Кот Матроскин)“Спокойствие, только спокойствие” (Карлсон), «Мы скоро приедем, всего три платья осталось” (Папа дяди Федора) [37, с. 535]. На следующем этапе исследования был проведен лингвистический эксперимент, в ходе которого нужно было выполнить следующие задания:

1.Вспомните или придумайте ситуации, в которых вы употребляли или могли бы употребить известные мультипликационные выражения. 2.Помогают ли они вам в общении? Что этим достигается?Вот самые интересные ситуации, описанные моими одноклассниками: Анализ мультипликационных крылатых выражений как языкового явления позволяет сделать следующие выводы:

- употребление известных выражений в речи вовлекает собеседника в своеобразную интеллектуальную игру, помогает опознавать знакомые ситуации окружающей действительности, снимает напряжённость ситуации в общении, поднимает настроение, помогает задержать внимание собеседника. Сегодня в моде ироническое восприятие действительности и её оценка, может, потому мы употребляем изречения Карлсона, Фрекен Бок, попугая Кеши, кота Матроскина, что с их помощью нам легче жить и понимать друг друга [38, с. 367].

5.6 Средства выразительности, используемые при создании крылатых выражений

При его создании крылатых выражений используются некоторые тропы и фигуры речи. Мы не нашли примеров описания крылатых выражений, поэтому за образец берём словарную статью «Каламбур» в ЛЭС. Интонация - средство выразительности звучащей речи, с помощью которой выражаются различные чувства: торжественность, насмешка, гнев, грусть и т.д. Образуется с помощью пауз, расстановке ударений, темпа речи, степени громкости, тембра. Оригинальная интонация свойственна всем мультипликационным выражениям, но есть такие, которые стали популярны именно интонацией:- Заяц?- Заяц,заяц…_Ну, заяц, погоди! (Интонацией в мультфильме не перечесть: гнев, угроза, страх, снисхождение, ирония…) [39, с. 278].

Каламбур - игра слов, которая создаётся благодаря таким способам: 1) использование разных значений многозначного слова. Этот способ мы наблюдаем в следующих изречениях:

- Как хорошо, что вы такой плоский и зеленый! «Крокодил Гена» 2) использование омонимии или звукового сходства слов с целью достижения комического эффекта. К таким изречениям можно отнести выражения: - До чего бывают люди до чужого добра жадные. «Простоквашино» Ирония - («насмешка, притворство» - греч.) сопровождает большинство крылатых выражений: Усы, лапы и хвост - вот мои документы! «Простоквашино», А я еще и крестиком вышивать умею. «Простоквашино»,- Доброе утро, Пятачок, в чем я лично очень сомневаюсь! «Винни - Пух»,-Ну, раз уж вы больше ничего не хотите... -А что, разве ещё что-то осталось? -Да ведь это же я! -Кто "Я"? "Я" бывают разные! «Винни - Пух» [40, с. 117]. Сниженные формы - просторечия, жаргоны. Встречаются в мультфильмах редко: Э-эх! Это же индейская национальная изба! ФИГ ВАМ называется!«Простоквашино», Шарик, поздравляю тебя! Ты балбес! «Простоквашино»[41, c. 85].

Тавтология - повтор слов, близких по смыслу и звуковому составу: Везде молоко, даже в умывальнике, а умываться как? «Простоквашино», Я бы этому дяде, с большими ушами, уши-то пооткрутил! «Простоквашино». Антонимия - противопоставление: С ума поодиночке сходят. Это только гриппом все вместе болеют. «Простоквашино», Я не жадный, я домовитый.«Приключения домовёнка Кузи» Пародии - комическое подражание. Строится на нарочном несоответствии стилистических и тематических планов художественной формы. В пародии высмеиваются заштампованные, пошлые явления действительности: Свободу попугаям! (Во время рождения этого мультика, говорят, в нашей стране не было свободы!), Прощай навек, наша встреча была ошибкой! Гуд бай, май лав, гуд бай! «Возвращение блудного попугая».Комизм может создаваться при помощи дефекта речи: Без-возд-мезд-но! То есть, дадом! «Винни - Пух» [42, с. 473].

5.7 Примеры афоризмов в немецком и русском языках

«Немецкий язык в сущности богат, но в немецкой разговорной речи мы пользуемся только десятой долей этого богатства; таким образом, фактически мы бедны словом. Французский язык в сущности беден, но французы умеют использовать все, что в нем имеется, в интересах разговорной речи, и поэтому они на деле богаты словом». (Генрих Гейне)

«Жизнь слишком коротка, чтобы изучать немецкий язык». (Ричард Порсон)

«По-немецки я не понимаю ни слова. Меня учили этому языку в школе, но окончив её, я уже через два года начисто всё забыл и с тех пор чувствую себя гораздо лучше». (Джером К. Джером. Трое в лодке, не считая собаки)

Auf den Sack schlдgt man, den Esel meint man. - На языке одно, на уме другое (букв.: Бьют по мешку, но имеют ввиду осла) [43, с. 118-119].

Auf den Sack schlдgt man, den Esel meint man. Wer einen GruЯ an das liebe Fleisch zu bestellen hat, darf nur das gute Herz Boten gehen lassen. (F. Schiller, «Kabale und Liebe»). (На языке одно, а на уме другое. Кто на тело заглядывается, тот всегда о душе толкует).

… ich klage die englische Bourgeoisie vor aller Welt des Mordes, Raubes und aller ьbrigen Verbrechen in MaЯt an … Ьbrigens versteht es sich, daЯ ich den Sack schlage und den Esel meine, nдmlich die deutsche Bourgeoisie, der ich deutlich genug sage, sie sei ebenso schlimm wie die englische … (F. Engels, Brief an Marx, 19.11.1844). (… перед лицом всего мира я обвиняю английскую буржуазию в массовых убийствах, грабежах и других преступлениях. Впрочем, само-собой разумеется, что я хотя и бью по мешку, но имею ввиду осла, а именно немецкую буржуазию, которой я достаточно ясно говорю, что она также плоха, как английская…)[44, с. 36].

Die gebratenen Tauben fliegen einem nicht ins Maul. - Без труда не вынешь и рыбку из пруда (букв.: Жареные голуби сами в рот не влетят). (Всякое, даже на первый взгляд легкое дело, требует определенных усилий). Sich einsetzen oder anstrengen, das kommt fьr ihn nicht in Frage. Er wartet, daЯ ihm die gebratenen Tauben in den Mund fliegen. (MDtI) (Заняться делом, сделать над собой усилие - это не по нем. Он ждет, пока ему жареные голуби сами в рот влетят).

Село было большое, народу встречалось много, и все говорили: «Какое счастье, как же ты ее (щуку) вытащил?» Рыбак спокойно и чуть-чуть насмешливо всем отвечал: «Без труда не вынешь и рыбку из пруда!» (М. Пришвин, «Кащеева цепь»).

Die Arbeit ist kein Hase, lдuft nicht in den Wald. - Работа не волк: в лес не убежит. (С работой можно и подождать, она никуда не денется).Обычно эту пословицу использует тот, кто не слишком быстро делает свою работу и хотел бы ее отсрочить [45, c.207].

Немецкий язык-и в шутку, и всерьёз

В свое время знаменитый английский писатель посвятил немецкому языку несколько своих рассказов с красочным художественным описанием трудностей, с которыми он столкнулся во время изучения немецкого языка. На то он и писатель, чтобы так захватывающе нам преподнести историю. Будучи носителем английского языка, М.Твен был уверен, что немецкий язык в усвоении очень сложен. И не удивительно: в немецком есть много таких грамматических явлений, которых не встретишь в английском, например, падежи [46, c.166]. Но, в отличие от русского языка, в немецком их всего четыре. И в немецком они полностью совпадают с падежами русского языка: им. род. дат. вин. И если уж говорить на чистоту, то русский намного сложнее немецкого. А немецкий принадлежит к той же группе языков, что и английский: к германской. Многие слова немецкого языка совпадают со словами английского. Он даже в чем-то легче английского - в нем нет такого количества времен. Одним словом, чтобы без боязни приступить к изучению немецкого языка, нужно ориентироваться на следующее [47, c. 95]:

Немецкий отнюдь не самый страшный и сложный язык (для иностранца русский намного страшнее).

В начале изучения любого языка мы должны быть готовы встретиться с определенными трудностями, связанными не только с грамматикой, произношением или орфографией, но и с семантическим строем этого языка и обычаями носителей.

Если мы действительно хотим выучить язык, необходимо постараться понять обычаи и привычки людей на нем говорящих

Афоризмы М. Твена о немецком языке

Иные считают, что лучше смерть, чем немецкий язык. Мне трудно с ходу, без подготовки решить этот вопрос. Тут важно, о какой смерти идет речь. Если о медленной и мучительной... Скажем, лет двести тому назад в Канаде индейцы ловили миссионера, сдирали с него кожу, приносили раскаленной золы, потом кипящую воду, и мало-помалу миссионер...

В общем, я думаю, что ему немецкий язык показался бы приятной переменой.

Некоторые немецкие слова настолько длинны, что их можно наблюдать в перспективе. Когда смотришь вдоль такого слова, оно сужается к концу, как рельсы железнодорожного пути.

Я упразднил бы в немецком языке непомерно длинные составные слова или потребовал бы, чтобы они преподносились по частям - с перерывами на завтрак, обед и ужин [48, c.467].

Если уж немецкий писатель нырнет во фразу, так вы не увидите его до тех пор, пока он не вынырнет на другой стороне своего Атлантического океана с глаголом во рту.

У глагола достаточно тяжелая жизнь в этом мире, даже если он совершенно цел. В высшей степени негуманно резать его на куски. Но именно так поступают немцы.

Немцы берут одну половину глагола и ставят ее как верстовой столб, берут другую и ставят второй столб. Между этими столбами они наваливают груду слов. И как наваливают! Полными лопатами!

У немцев глагол делят на две части, из которых первая ставится в начале увлекательного пассажа, а вторая приберегается к концу. Поясню на цитате:

«Наконец чемоданы были уложены, и он - У-, поцеловав мать и сестер и снова прижав к груди возлюбленную Гретхен, которая в своем простеньком кисейном платьице, с единственной туберозой в пышных волнах густых волос, неровным, спотыкающимся шагом спустилась по лестнице, все еще бледная от ужасов и волнений вчерашнего вечера, но мечтая еще хоть раз приникнуть к груди того, кого она любила больше жизни, - ЕХАЛ» [49, с. 341].

Глубокие филологические изыскания привели меня к выводу, что человек, не лишенный способностей, может изучить английский язык в тридцать часов (исключая произношение и правописание), французский - в тридцать дней, а немецкий - в тридцать лет. Отсюда как будто следует, что не мешало бы этот последний язык пообкорнать и навести в нем порядок. Если же он останется в своем нынешнем виде, как бы не пришлось почтительно и деликатно сдать его в архив, причислив к мертвым языкам. Ибо, поистине, только у мертвецов найдется время изучать его.

«Я могу понять немецкий язык, равно, как и маньяка, который его изобрел, но предпочту изложить эту мысль через переводчика».

«Некоторые немецкие слова настолько длинны, что их можно наблюдать в перспективе. Когда смотришь вдоль такого слова, оно сужается к концу, как рельсы железнодорожного пути».

«Я упразднил бы в немецком языке непомерно длинные составные слова или потребовал бы, чтобы они преподносились по частям - с перерывами на завтрак, обед и ужин».

«Если уж немецкий писатель нырнет во фразу, так вы не увидите его до тех пор, пока он не вынырнет на другой стороне своего Атлантического океана с глаголом во рту»[50, с. 408].

«У глагола достаточно тяжелая жизнь в этом мире, даже если он совершенно цел. В высшей степени негуманно резать его на куски. Но именно так поступают немцы».

«Немцы берут одну половину глагола и ставят ее как верстовой столб, берут другую и ставят второй столб. Между этими столбами они наваливают груду слов. И как наваливают! Полными лопатами!»

М. Твен о свойстве немецкого языка "нанизывать" слова (рассказ-шутка).

«В одной газете я сам читал одну весьма занятную историю. Готтентоты (по нем. Hottentoten), как известно ловят в пустынях кенгуру (Вeutеlratte - сумчатая крыса). Они обычно сажают их в клетки (Кдfig), снабженные решетчатыми крышками (Lattergitter) для защиты от непогоды (Unwetter).Благодаря замечательным правилам немецкой грамматики все это вместе - кенгуру и клетки - получает довольно удобное название: Lattergitterunwetterkоttегbeutelratte [51, c.290]. Однажды в тех местах, в г.Шраттельроттэле, был схвачен негодяй, убивший готтентотку, мать двоих детей - Ноttentotenmuttег, а ее убийца получил название Schrattelrottelhottentotenmutterantдter, ибо убийца по -немeцки Antдter. Преступника поймали и за неимением других помещений посадили в одну из клеток для кенгуру. Он бежал и снова был изловлен. Счастливый своей удачей негр - охотник быстро явился к старшине племени.

- Я поймал этого Веutelratte! Кенгуру! - в волнении вскричал он.

- Кенгуру? Какого? - сердито спросил встревоженный начальник.

- Как какого? Этого самого! - Lattergitterunwetterkоttегbeutelratte

- Яснее! Таких у нас много... Непонятно почему ты так радуешься?

-Ах ты, несчастье какое! - возмутился негр.

Тут начальник подскочил, точно подброшенный пружиной.

- Так что ты мне сразу не сказал так коротко и ясно как сейчас?»[52, c.177].

Примеры в русском языке

Языка нашего небесна красота не будет никогда попранна от скота. / Великий русский учёный Михаил Васильевич Ломоносов

Как материал словесности, язык славяно-русский имеет неоспоримое превосходство перед всеми европейскими. / Великий русский писатель А. С. Пушкин

Есть два рода бессмыслицы: одна происходит от недостатка чувств и мыслей, заменяемого словами; другая - от полноты чувств и мыслей и недостатка слов для их выражения. / Великий русский писатель А. С. Пушкин [53, c.385].

Прекрасный наш язык, под пером писателей неучёных и неискусных, быстро клонится к падению. Слова искажаются. Грамматика колеблется. Орфография, сия геральдика языка, изменяется по произволу всех и каждого. / А.С. Пушкин.

Нравственность человека видна в его отношении к слову. / Великий русский писатель Лев Николаевич Толстой.

По сути для интеллигентного человека дурно говорить должно считаться также неприлично, как не уметь читать и писать. / Русский писатель Антон Павлович Чехов.

Обращаться с языком кое-как - значит и мыслить кое-как: приблизительно, неточно, неверно. / Писатель А.Н. Толстой.

Словарь - это вся внутренняя история народа. / Великий украинский писатель Н. А. Котляревский [54, с. 96].

Ни одно произнесённое слово не принесло столько пользы, сколько множество непроизнесённых. / Древний мыслитель Плутарх.

Язык есть изображение всего, что существовало, существует и будет существовать - всего, что только может обнять и постигнуть мысленное око человека. / А.Ф. Мерзляков.

В литературе, как и в жизни, стоит помнить одно правило, что человек будет тысячу раз раскаиваться в том, что сказал много, но никогда в том, что сказал мало. / А.Ф. Писемский.

Только одна литература неподвластна законам тления. Она одна не признаёт смерти. / М.Е. Салтыков-Щедрин.

Способность читать хорошие книги вовсе не равнозначна знанию грамоты. / Русский писатель А. Герцен [55, c.106].

Речь должна отвечать законам логики. / Великий древний мыслитель Аристотель.

Язык есть исповедь народа, Его душа и быт родной. / П.А. Вяземский Язык - это история народа. Язык - это путь цивилизации и культуры. Поэтому-то изучение и сбережение русского языка является не праздным занятием от нечего делать, но насущной необходимостью. - А. Куприн.

Русский язык - язык, созданный для поэзии, он необычайно богат и примечателен главным образом тонкостью оттенков. - П. Мериме.

Славяно-российский язык, по свидетельству самих иностранных эстетиков, не уступает ни в мужестве латинскому, ни в плавности греческому, превосходя все европейские: итальянский, французский и испанский, кольми паче немецкий. - Г. Державин [56, c. 19].

Русский язык в умелых руках и в опытных устах - красив, певуч, выразителен, гибок, послушен, ловок и вместителен. - А. Куприн.

Употреблять иностранное слово, когда есть равносильное ему русское слово, - значит оскорблять и здравый смысл, и здравый вкус. - В. Белинский.

Дивишься драгоценности нашего языка: что ни звук, то и подарок: все зернисто, крупно, как сам жемчуг, и, право, иное названье еще драгоценней самой вещи. - Н. Гоголь.

Как красив русский язык! Все преимущества немецкого без его ужасной грубости. - Ф. Энгельс [57, c.72].

Нет слова, которое было бы так замашисто, бойко, так вырывалось бы из-под самого сердца, так бы кипело и животрепетало, как метко сказанное русское слово. - Н. Гоголь.

Чем более мы будем национальны, тем более мы будем европейцами (всечеловеками). - Ф. Достоевский.

Лишь усвоив в возможном совершенстве первоначальный материал, то есть родной язык, мы в состоянии будем в возможном же совершенстве усвоить и язык иностранный, но не прежде. - Ф. Достоевский.

Нет таких звуков, красок, образов и мыслей - сложных и простых, - для которых не нашлось бы в нашем языке точного выражения. - К. Паустовский.

Во дни сомнений, во дни тягостных раздумий о судьбах моей родины, - ты один мне поддержка и опора, о великий, могучий, правдивый и свободный русский язык! Не будь тебя - как не впасть в отчаяние при виде всего, что совершается дома? Но нельзя верить, чтобы такой язык не был дан великому народу! - И. Тургенев [58, c.283].

Нет слова, которое было бы так замашисто, бойко, так вырывалось бы из-под самого сердца, так бы кипело и животрепетало, как метко сказанное русское слово. Николай Васильевич Гоголь.

Лишь усвоив в возможном совершенстве первоначальный материал, то есть родной язык, мы в состоянии будем в возможном же совершенстве усвоить и язык иностранный, но не прежде. Фёдор Михайлович Достоевский.

Русский язык достаточно богат, но у него есть свои недостатки, и один из них - шипящие звукосочетания: -вши, -вша, -вшу, -ща, -щей. На первой странице вашего рассказа вши ползают в большом количестве: прибывшую, проработавший, говоривших. Вполне можно обойтись и без насекомых. Максим Горький.

Русский язык в умелых руках и в опытных устах - красив, певуч, выразителен, гибок, послушен, ловок и вместителен. Александр Иванович Куприн [59, c. 178].

Русский язык мы портим. Иностранные слова употребляем без надобности. Употребляем их неправильно. К чему говорить "дефекты", когда можно сказать недочеты, или недостатки, или пробелы?.. Не пора ли нам объявить войну употреблению иностранных слов без надобности? Владимир Ильич Ленин.

Язык - это история народа. Язык - это путь цивилизации и культуры. Поэтому-то изучение и сбережение русского языка является не праздным занятием от нечего делать, но насущной необходимостью. Александр Иванович Куприн.

Нет таких звуков, красок, образов и мыслей - сложных и простых, - для которых не нашлось бы в нашем языке точного выражения. Константин Георгиевич Паустовский [60, c. 379].

Употреблять иностранное слово, когда есть равносильное ему русское слово, - значит оскорблять и здравый смысл, и здравый вкус. Виссарион Григорьевич Белинский.

Во дни сомнений, во дни тягостных раздумий о судьбах моей родины, - ты один мне поддержка и опора, о великий, могучий, правдивый и свободный русский язык! Не будь тебя - как не впасть в отчаяние при виде всего, что совершается дома? Но нельзя верить, чтобы такой язык не был дан великому народу! Иван Сергеевич Тургенев.

Следует избегать некрасивых, неблагозвучных слов. Я не люблю слов с обилием шипящих и свистящих звуков, избегаю их. Антон Павлович Чехов.

В русский язык по необходимости вошло множество иностранных слов, потому что в русскую жизнь вошло множество иностранных понятий и идей. Подобное явление не ново... Изобретать свои термины для выражения чужих понятий очень трудно, и вообще этот труд редко удается. Поэтому с новым понятием, которое один берет у другого, он берет и самое слово, выражающее это понятие. [...] неудачно придуманное русское слово для выражения понятия не только не лучше, но решительно хуже иностранного слова. Виссарион Григорьевич Белинский [61, c.159].

Русский язык - язык, созданный для поэзии, он необычайно богат и примечателен главным образом тонкостью оттенков. Проспер Мериме.

Дивишься драгоценности нашего языка: что ни звук, то и подарок: все зернисто, крупно, как сам жемчуг, и, право, иное названье еще драгоценней самой вещи. Николай Васильевич Гоголь.

Новые слова иностранного происхождения вводятся в русскую печать беспрестанно и часто совсем без надобности, и - что всего обиднее - эти вредные упражнения практикуются в тех самых органах, где всего горячее стоят за русскую национальность и ее особенности. Николай Семёнович Лесков.

Чем более мы будем национальны, тем более мы будем европейцами (всечеловеками). Фёдор Михайлович Достоевский.

Как красив русский язык! Все преимущества немецкого без его ужасной грубости. Фридрих Энгельс.

Славяно-российский язык, по свидетельству самих иностранных эстетиков, не уступает ни в мужестве латинскому, ни в плавности греческому, превосходя все европейские: итальянский, французский и испанский, кольми паче немецкий. Гавриил Романович Державин [62, c.21].



ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Исследованный материал, иллюстрирующий постепенную модификацию концепта «афоризм» в немецкоязычном языковом сообществе на протяжении нескольких столетий, позволяет заключить, что афористический текст является специфической формой отображения результатов познания. Возникшая в древности, эта форма обобщения и презентации итогов размышления с течением времени приобретала новые оттенки своего выражения, но в целом она может быть охарактеризована некоторым количеством взаимодополняющих признаков. Исследование афоризма должно учитывать разнообразие проявлений его сущности, отличительной чертой которой является синкретичность как возможность выражения в относительно константной форме разнотипного содержания. Эмпирический материал демонстрирует следующие варианты афоризма:

1) афоризм как форма фиксации индивидуально значимого знания (в дневниковых записях, заметках);

2) афоризм как осознанная литературно-художественная форма, литературный жанр (в сборнике афоризмов отдельного автора, афоризм-интекст в художественных произведениях);

3) афоризм как форма фиксации социально значимого знания: а) наука (философия, лингвистика, педагогика, естествознание, медицина); б) общественная жизнь, политика, религия, этика художественного творчества;

4) афоризм как форма интеллектуального развлечения (типографские сборники и сборники в Интернете).

Однако в какой бы сфере ни употреблялся афоризм, неизменной остаётся его суть, которая заключается в стремлении человека осмыслить себя в окружающем мире людей и явлений, объектов и событий, поступков и чувств, а также в желании поделиться полученным знанием, С этим устремлением мысли причудливым образом сочетается другая извечная страсть человека - желание выделиться, быть оригинальным. Взятые вместе эти особенности определяют этическую проблематику афоризма, его лингвостилистические особенности и полемический характер, а также специфику «географического положения» афоризма в универсуме литературных текстов и особенности проявления его интертекстуальных отношений. Составление дефиниции понятия «афоризм» осуществляется в несколько этапов. На начальном этапе проводится родо-видовая классификация. В иерархии аналогичных афоризму малоформатных текстов выделяется несколько уровней обобщения. Гиперонимом афоризма ближайшего уровня обобщения является «изречение», эквонимом - «пословица». Различие эквонимов проводится по гипосеме «авторизованность».

Определение концепта «афоризм» проводится далее на основании выделения основных, дополнительных признаков и этимологического анализа. В структуре лексического значения слова «афоризм» выделяются две части - интенсионал и импликационал. Интенсионал значения определяется по совокупности семантических признаков, конституирующих класс афористических текстов. К интенсиональным признакам относятся: «авторизованность», «краткость», «генерализованность», «информативная плотность», «экспрессивность». Импликационал значения составляют признаки: «прозаичность», «остроумие», «нефикциональность», «отрывчатость», «абсолютная автосемантичность».