Отражение активных процессов русского языка в прозе первого десятилетия XXI века (лексика, синтаксис)

Размещено на http://www.allbest.ru/

Отражение активных процессов русского языка в прозе первого десятилетия XXI века (лексика, синтаксис)



Содержание

ВВЕДЕНИЕ

1. СУЩНОСТЬ И ОСОБЕННОСТИ АКТИВНЫХ ПРОЦЕССОВ В ЯЗЫКЕ СОВРЕМЕННОЙ ПРОЗЕ

1.1 Тенденции современной прозы в языковом аспекте XXI века

1.2 Основные языковые новации в современной прозе первого десятилетия XXI века

2. ЯЗЫКОВЫЕ ОСОБЕННОСТИ ТЕКСТОВ СОВРЕМЕННОЙ ПРОЗЫ

2.1 Приемы интертекстуальности в языковой композиции

2.2 Лексико-синтаксические особенности текстов современной прозы

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ



• ВВЕДЕНИЕ

Развитие лингвистической науки на современном этапе отмечено углублением и расширением тематики, проблематики, появлением новых направлений исследования, а также новизной подходов. Но в богатстве и разнообразии тем и проблем остаются и такие, которые не теряют своей актуальности в любое время. К таким темам относится вопрос о состоянии языка в современной прозе.

Современная русская проза, в языке которой нашли отражение постмодернистские явления, во многом основана на языковых традициях реализма в плане построеиия текста.

Мы опираемся на утверждение Г. Д. Ахметовой, чье понимание традиций связано с анализом языкового пространства текста и с анализом важнейших языковых процессов современной русской прозы. Г. Д. Ахметова пишет, что «под традицией понимается не простое подражание, и даже не развертывание тех или иных приемов построения текста. Нет, традиция -- это некая форма инновационного построения произведения. Традиция -- это своеобразная форма новаторства, равно как и новаторство становится традицией. Извлекая в минуты озарения из единого языкового пространства некие известные формы организации текста, писатель словно бы создает их заново». Изучение языковых традиций опирается на исследования русского языка, лингвистических идей разных эпох, а также на исследования русской ментальности.

Следует также отметить, что современные языковые явления интерпретируются исследователями в некоторых случаях как негативные, разрушающие нормы литературного языка. Однако наблюдения над языковыми традициями показывают, что в современной прозе наблюдаются традиции реализма. Подобные суждения (о негативной роли новых языковых явлений) бытовали во все времена. Например, некоторые современники А. С Пушкина считали, что поэт нарушает имеющиеся языковые нормы и традиции.

Языковые процессы, происходящие в современной прозе, сосуществуют и взаимодействуют с активными процессами, происходящими в литературном языке. Большое значение имеют языковые процессы, связанные с лексическими, синтаксическими и стилистическими изменениями. В связи с соответствующими филологическими традициями о разграничении уровней языковых единиц, текста и языка как системы разновидностей его употребления (В. В. Виноградов, Г. О. Винокур, А. И. Горшков) можно говорить о «переходе» языковых единиц в текст (где языковые единицы превращаются в живые словесные ряды), а также об обратном переходе -- из текста в язык. Таким образом происходит обогащение литературного языка. Данные размышления нашли отражение в теории «живого литературного текста» Г. Д. Ахметовой.

Теория опирается во многом на филологические традиции. Живой литературный текст -- это динамическая структура. Такой же динамической структурой является и литературный язык. Н. С. Валгина посвятила свое исследование изучению и описанию активных процессов в современном русском литературном языке. Новым явлениям в современном русском языке посвящены монографии В.Н. Шаношникова. О развитии русского литературного языка пишет Н.В. Юдина. Автора волнуют процессы, происходящие в языке, и это нашло отражение в заглавии книги -- «Русский язык в XXI веке: кризис? Эволюция? Прогресс?».

М. А. Кронгауз свое исследование также посвятил изменениям в языке. Автора книги волнуют происходящие процессы, монография вышла нод таким названием «Русский язык на грани нервного срыва». Не случайным стало появление словаря Вл. Новикова «Словарь модных слов. Языковая картина современности» и книги И. Б. Левонтиной «Русский со словарем».

На современный литературный язык оказывает влияние устная речь. Одновременно с этим появляются новые понятия, новая лексика, происходит активная европеизация русского языка.

В то же время многие ученые пишут о языковых процессах, происходящих в литературном тексте. Можно назвать фундаментальный труд в двух томах, изданный в семидесятые годы XXI в.: «Языковые процессы современной русской художественной литературы: проза», «Языковые процессы современной русской художественной литературы: поэзия». Исследования Н.А. Кожевниковой посвящены анализу повествовательной структуры текста, его композиции. Работы выполнены в русле лучших филологических традиций (Н.А. Кожевникова была ученицей В.В. Виноградова): «Словоупотребление в русской поэзии начала XXI века»;

«Типы повествования в русской литературе XIX-XX вв.»; «Язык и композиция произведений А.П. Чехова».

О языковых процессах в современном русском художественном тексте пишут Г.Д. Ахметова, Л.В. Зубова, О.В. Марьина, Н.А. Николина. Книги названных авторов вышли независимо друг от друга почти одновременно и охватывают примерно один и тот же современный период, что свидетельствует о серьезном научном интересе к развиваемой нами актуальной проблеме.

Все развивается, все изменяется, старое исчезает, новое появляется. Русская литература развивается, и в современной русской прозе появляются новые языковые явления. Происходит и модификация языковой композиции текста. Таким образом, языковые традиции в современной художественной прозе во многом связаны с языковыми процессами текста.

Объектом научного исследования стали активные языковые процессы в текстах современной прозы.

Предмет исследования - лексические и синтаксические языковые процессы в русской прозе начала ХХI века.

Цель исследования-проанализировать лексические и синтаксические языковые процессы в русской прозе начала ХХI века.

Задачи исследования:

1. изучить сущность и особенности активных процессов в языке современной прозе

2. проанализировать языковые особенности текстов современной прозы

Методы исследования: общенаучный метод, связанный с наблюдением за употреблением языковых процессов в составе художественного текста; лингвистические методы: лексический и синтаксический анализ.

Научная новизна данного исследования заключается в том, что на текстах современной прозы начала ХХI века, выявлены лексические и синтаксические активные языковые процессы.

Материалом исследования выступили художественные произведения современных русских авторов ( В. Пелевин, Прилепин). Языковое пространство текстов дает представление о языковых процессах, характерных для современной прозы. Одновременно с этим можно говорить об индивидуальных характеристиках языкового пространства, обусловленных особенностями творческого стиля писателя.

Практическая значимость исследования определяется тем, что материал диссертации может быть использован в преподавании вузовских дисциплин «Стилистика русского языка», «Филологический анализ текста». Материалы исследования могут быть использованы при обучении студентов, изучающих русский язык.



1. СУЩНОСТЬ И ОСОБЕННОСТИ АКТИВНЫХ ПРОЦЕССОВ В ЯЗЫКЕ СОВРЕМЕННОЙ ПРОЗЕ

1.1 Тенденции современной прозы в языковом аспекте XXI века

Язык художественной литературы является составной частью общелитературного языка, но, в то же время он шире общелитературного, поскольку писатели в своих произведениях очень часто используют языковые средства иных систем.

В современной лингвистике отмечается несомненный и все возрастающий интерес к проблемам языка художественной литературы. Изучение художественной речи в русистике имеет давние традиции - этой проблемой, как известно, интересовались P.O. Якобсон, В.В. Виноградов, Г.О. Винокур, В.П. Григорьев и многие другие. Чаше всего при этом в иоле зрения исследователей оказывается язык поэзии, что неслучайно, поскольку поэту предписывается особая чуткость к языку, «поэты, независимо от их собственных намерений, исследуют свойства языка в его динамике, во многом опережая лингвистов».

Отражение в языке литературного произведения активных языковых процессов изучается в самых разных аспектах. Об этом говорят многочисленные работы, в том числе и последних лет: многотомные «Очерки истории языка русской поэзии XX века» и ряд других. Однако поэтический язык все еще изучен неравномерно.

Так, Я.И. Гин предлагал обратить особое внимание на влияние системы языка па поэтическую конструкцию: «Наибольший же интерес представляют случаи такого диалога языковой и поэтической структуры, когда обе стороны одинаково активны и равноправны. В результате этого процесса формируются лингвопоэтические факты, которые следует рассматривать в обоих - лингвистическом и поэтическом аспектах: их описание и особенно интерпретация только в одном аспекте могут оказаться неполными и даже некорректными».

Тем не менее, лингвистический аспект до сих пор разрабатывался недостаточно. Изучение авторских идиостилей, индивидуальных поэтических систем представляет значительный интерес - об этом, в частности, говорит бурное развитие авторской лексикографии. Но не менее важно изучение художественной речи с точки зрения системы языка: здесь можно назвать ряд исследований последних лет, и прежде всего - работы Л.В. Зубовой и Н.А. Николиной.

«Между языком художественной литературы и нормированным литературным языком нет, и не может быть тождества, но теснейшая и органическая связь между ними несомненна».

Ф.П. Филин подчеркивает обязательную связь между языком художественной литературы и общелитературным языком, следовательно, лексические средства из любых пластов общеупотребительной лексики проникают в язык художественной литературы. Автор произведения отбирает именно те средства из общеупотребительной лексики, которые помогают ему в создании образов, описании их жизни, быта, пейзажа - всего того, что составляет ткань художественного произведения. Язык помогает писателю донести до читателя свое понимание мира и людей, свое видение этого мира. Образ писателя раскрывается всем повествованием. Каждый писатель - это особая языковая личность, что находит отражение в его художественном творчестве.

«Писатель не просто опытный мастер, который умеет пользоваться всякого рода приемами воздействия на читателя, нет - он сам так видит, так думает, так чувствует, и иначе видеть, думать и чувствовать он не может, он может только доводить и то, и другое, и третье, то есть свой стиль - до все большей полноты, до все большего совершенства». Эти слова в полной мере можно отнести к Ю.Трифонову. При изучении авторской речи писателя особенный интерес представляет обращение к языку его произведений.

Художественное произведение является целостной композиционно-стилистической структурой, которая основана на взаимодействии разнообразных языковых средств. Изучая стиль писателя, мы с особым интересом обращаемся к его работе над языком своих произведений и через нее определяем пути становления творческой личности.

Любое языковое средство способно быть стилистическим и является средством выражения того или иного стиля в тех или иных сферах и условиях общения. Художественная речь использует языковые средства всех других стилей, в том числе и типичные для них. Но при этом в художественном произведении эти средства выступают в эстетической функции.

Нормативность остается основным признаком литературного языка на всех этапах его развития: в донациональный период, в эпоху формирования национального языка (рассмотрение памятников начального периода развития национального языка показывает наличие нескольких норм, уход старых, появление новых, сосуществование новых и старых норм, что не отрицает, однако, нормативность литературного языка как его основного признака даже в переходную эпоху) и особенно в период существования оформившегося литературного языка.

Вторая особенность литературного языка - его кодифицированность, на что указывают многие исследователи (РА. Будагов, Г.О. Винокур, В.В. Виноградов, К.С. Горбачевич, Л.И. Скворцов и др.). Например: «Объективное изменение норм современного русского литературного языка со временем находит отражение в сфере кодификации - нормативных словарях и справочниках».

Третья особенность литературного языка - его стилистическое многообразие.

В литературном языке представлены средства выражения, общие для обоих типов, стилистически нейтральные, межстилевые, и языковые элементы, закрепленные за каким-либо одним типом литературного языка: книжные и разговорные.

Прежде всего общестилевыми или межстилевыми следует считать морфологические языковые единицы. Противопоставление по морфологическим признакам двух групп языковых элементов - разговорных и книжных - не имеет четких границ, хотя можно отметить некоторые морфологические приметы разговорного типа литературного языка: эмоционально-экспрессивные суффиксы (Валька, тоненько), глаголы многократного способа действия (бывал, живал), глаголы усилительного способа действия (раскудахтался, разворчался), формы сравнительной степени с приставкой по- (потеплее, получше) и т.п. и книжные формы слов: аналитические формы сравнительной степени имен прилагательных (более подробный, более тонкий), слова с суффиксами -ени-, -ани-, -ств- (опыление, сгорание, устройство), слова с приставками контр- и анти- (контрпредложение, антиобщественный) и т.п.

Е.А. Земская специфическим явлением разговорной речи считает отсутствие деепричастий, употребление глаголов, означающих мгновенное действие типа хватъ, хлоп, продуктивность суффикса -к- (летучка, зажигалка, попутка) и др.

Среди синтаксических конструкций также выделяются две группы языковых единиц - синтаксические конструкции разговорного характера (неполные предложения, бессоюзные сложные предложения, единицы экспрессивного синтаксиса) и книжные синтаксические конструкции (период, некоторые виды сложноподчиненных предложений, осложненных простых предложений, сложное синтаксическое целое).

За каждым из типов литературного языка закреплены особые лексические и фразеологические языковые единицы, то есть в словарном составе современного литературного языка наряду с нейтральными, межстилевыми, могут быть выделены две группы стилистически окрашенной лексики: разговорная и книжная.

В современных письменных текстах (художественная литература, публицистика, газетные статьи, мемуары, письма) можно выделить книжные и разговорные элементы и в устной речи - разговорные (бытовая речь) и книжные элементы (доклады, лекции).

Показательно, что разговорный тип литературного языка формируется в период завершения процесса образования любого национального языка.

Язык художественной литературы постоянно контактирует с живой народной речью (некодифицированной разговорной речью), поскольку народная речь - база постоянного развития литературного языка. Важную роль играет в этом контакте просторечие, непосредственно связанное с разговорной формой литературного языка.

Наиболее яркие примеры всех типов и форм национального языка можно обнаружить в текстах художественных произведений выдающихся писателей той или иной эпохи. Л.В. Щерба, Г.О. Винокур, В.В. Виноградов считали возможным выявлять норму литературного языка того или иного периода в его развитии путем анализа текстов художественных произведений.

Если согласиться с теми лингвистами, которые считают, что аспект нормы - это аспект употребления (использования) языковых единиц, выбор и организация языковых средств, то становится ясной возможность изучения нормы, исследуя тексты художественных произведений. Писатель представляет наиболее совершенные образцы употребления языковых единиц разных уровней, поэтому изучение языковой специфики текстов художественных произведений той или иной эпохи дает возможность определить нормы этой эпохи (ср. иллюстративный материал в толковых словарях русского языка, в грамматиках русского языка).

Представление о возможности лингвистического исследования текстов художественной литературы позволяет выделить два основных лингвистических аспекта такого исследования: 1) отражение нормы литературного языка в текстах художественных произведений; 2) отражение особенностей живой разговорной речи в текстах художественных произведений.

Т.Г. Винокур справедливо указывает на то, что диалоги и монологи персонажей художественного произведения содержат квинтэссенцию типических черт живой разговорной речи, но их сгущение не только не противоречит истинной природе последней, но, наоборот, концентрирует ее функционально-стилистическую специфику.

В книге Н.Ю. Шведовой «Очерки по синтаксису разговорной речи» выводы о специфике живой разговорной речи делаются в основном на материале текстов художественных произведений. Например, большинство из синтаксических конструкций, которые рассматриваются в этой книге как специфические конструкции современной разговорной речи, представлены в баснях Крылова. К таким единицам разговорной речи относится предложение с сочетанием одинаковых форм одного и того же глагола для усиления экспрессии: Сапожник бился, бился и наконец за ум хватился («Откупщик и сапожник»), с сочетанием бесприставочного глагола с однокоренным приставочным глаголом: Вот ждет-пождет, а хвост лишь боле примерзает («Лиса»), с сочетанием именной части сказуемого с «творительным усилительным»: А как засел в него дурак, то идол стал болван болваном («Оракул»), с сочетанием глагола с глагольной частицей знай: Знай колет: всю испортил шкуру («Крестьянин и работник»), с сочетанием глагола с частицей так и: Ну, так и кажется, что быть ему в раю! («Вельможа») и т.п.

В реалистической литературе словоупотребление (а также употребление других языковых единиц) подчинено принципу «соразмерности и сообразности», то есть в зависимости от характера текстов могут преобладать то книжные, то разговорные элементы, о чем речь шла выше.

Тексты художественных произведений - это единственный род текстов, где реализуется двуединая диалектическая природа языка, существующего в двух основных разновидностях: литературный язык и живая народная речь, то есть понятие «язык художественной литературы» шире понятия «литературный язык».

В текстах художественных произведений автор в зависимости от темы, места действия, речевой ситуации, характера персонажа может выходить за пределы литературного языка, воссоздавая социально- типическую речь носителей диалектов, просторечия, жаргонов.

В текстах художественных произведений языковые единицы, помимо своих основных функций, выполняют функцию эстетическую, служат для создания художественных образов - основных категорий художественного текста, реализации приемов эстетической организации текста, подвергаются контекстуальной трансформации.

При анализе художественных текстов следует помнить о том, что они - продукт «вторичного моделирования» действительности и поэтому имеют двойную причинность: коммуникативную и эстетическую, «хотя лингвостилистический анализ этих текстов не только возможен, но и необходим»23. Изучением эстетических функций языковых единиц, приемов создания образов, характера трансформации (преобразования) языковых единиц в тексте занимается особая наука - стилистика художественной речи. В курсе «История русского литературного языка» художественные тексты - источник сведений о законах литературного языка или особенностях живой некодифицированной речи, «образцы того или иного типа текстов».

В языке художественной литературы и близких к ней жанров письменности (очерки, фельетоны, мемуары, литературно обработанные дневниковые записи и др.) сложно взаимодействуют письменная и разговорная речь, специальная речь и просторечие. Все они в той или иной степени находят в художественной литературе свое отражение и сливаются в сложное эстетически значимое единство, несущее на себе, к тому же, яркую печать индивидуального писательского мастерства и вкуса. В то же время крупные национальные писатели - это те носители литературного языка, которые знают и чувствуют его лучше других. Именно под их пером прежде всего осуществляется отбор языковых средств из общенационального языка в язык литературный, проверка этих средств на жизненность, точность и выразительность. Поэтому язык художественной литературы, ее классиков, лучших национальных прозаиков и поэтов должен быть признан важнейшим источником для изучения литературного языка.

1.2 Основные языковые новации в современной прозе первого десятилетия XXI века

языковой проза лексический синтаксический

Изучение языка современной русской художественной литературы сопряжено с определенными трудностями, в том числе связанными с тенденцией к расширению рамок допустимого в сфере языка. Современная литература исключительно многообразна, однако чаще всего внимание исследователей привлекают яркие и выразительные факты, представляющие собой заметное нарушение норм современного языка. С другой стороны, то зачастую вызывает неприятие и протест: либо лингвиста обвиняют в сведении современной поэзии исключительно к эксперименту, либо автора - в произволе и порче языка.

Особое место в структуре художественного произведения занимают разговорные элементы. Представляет интерес проблема изображения разговорной речи разных социальных слоев в художественном произведении, и не только прямой, диалогической речи персонажей, но и тех примет разговорной речи, которые используются как сигналы несобственно-прямой речи, речи рассказчика и речи автора, близкого к персонажам.

Принципы построения разговорной речи сближают ее с языком художественной литературы. Как считают авторы книги «Русская разговорная речь», «говорящий субъект, используя разговорную речь, и автор художественного произведения могут творчески относиться к форме речи. Однако если установка на форму всегда присутствует в художественном произведении, то для говорящего на разговорной речи она не обязательна, но всегда допустима». Из этого следует, что и разговорной речи, и языку художественной литературы свойственна и свобода в построении языковых единиц, и свобода в выборе готовых языковых единиц из общенародного фонда данного языка. Современная разговорная речь, как и художественная речь, склонна к тенденции «инкрустировать» литературную речь диалектными и жаргонными характеристиками, индивидуальными отклонениями от литературности, но на строгом фоне общелитературной, точно нормированной речи.

Свойственная разговорной и художественной речи свобода построения единиц и конструкций имеют помимо сходства и различия: одни и те же по форме единицы и конструкции могут нести разную функциональную нагрузку в разговорной речи и языке художественной литературы.

Носитель литературного языка обычно не владеет ни диалектами, ни просторечием. Он может использовать элементы того или другого как намеренные инкрустации. «Носители литературного языка используют в сфере непринужденного личного общения разговорную речь. Элементы диалекта или просторечия они могут использовать лишь в качестве вкраплений - как средство экспрессивности». При этом в разговорной речи широко используется «языковая игра».

В целях языковой игры могут применяться элементы разных уровней языка и самых разных сфер общенародного языка (просторечия, жаргонов - профессиональных и молодежного, диалектов, разных функциональных стилей кодифицированного литературного языка), а также других языков. Диапазон явлений «языковой игры» широк. Языковая игра может послужить благодатным материалом для писателя. Существует два так называемых «вида» языковой игры - балагурство и острословие. Оба вида свойственны также художественной литературе.

В разговорной речи индивидуальные навыки проявляются автоматически, в художественной - намеренно. Речевой акт протекает спонтанно, следовательно, известная свобода проявления личности в отношении к языку и одновременная связанность ее стереотипами объединены. В художественной речи ситуация иная. «Свободный, индивидуализированный отбор средств языкового выражения и стереотип, шаблон обособлены и противопоставлены в условиях осознанного, подготовленного языкового отбора. Если автор художественного произведения неосознанно демонстрирует использование каких-либо черт своего личного языкового опыта, противоречащих эстетической функции словесного отбора, возникает нарушение закономерностей создания художественного текста».

Художественной речи свойственно использование языковых средств всех других стилей языка. Любая языковая единица, особенно многозначная, может быть стилистическим средством. Ш.Балли об этом пишет так: «Совершенно очевидно, что речь в самом широком смысле этого слова, то есть общенародный язык, обладает эстетическими ресурсами. Писатель, который сознательно стремится произвести тот или иной эстетический эффект, не создает каждый раз чего-то нового, а черпает основные элементы своего стиля из общенародного языка».

Употребление разговорных единиц обусловлено, прежде всего, действием того формообразующего признака, который был определен как стилизация устно- разговорной речи. Именно разговорные единицы, в сочетании со структурно-семантическими особенностями организации авторской речи, имитируют непосредственное говорение в несобственно-авторском повествовании.

Проблеме, которую можно назвать центральной, к активным процессам можно отнести:

«Эмансипация» предлогов;

Активизация непредикативных глагольных форм;

Ослабление различий между словами разных грамматических классов;

Расширение круга ненормативных форм и конструкций;

«Дезактивация» субъекта и усложнение функций инфинитива.

Новые тенденции в художественной речи «связаны с ее эволюцией, с открытием новых приемов выразительности, но одновременно они, возможно, в какой-то степени предвосхищают определенные изменения в языке». Выявление активных языковых процессов, по словам автора, важно для объективного описания современной художественной речи, разграничения потенциального и окказионального. Рассмотрение таких процессов «позволяет проследить наметившиеся изменения в современной картине мира, в его восприятии и опенке, показать движение идей и преобразование устоявшихся понятий».

Для современной художественной речи характерно последовательное усиление языковой рефлексии». Если «грамматическая тема» изредка встречается в поэзии XIX в. и достаточно характерна для литературы XX (например, у Мандельштама), то для современной поэтической речи «лингеоцентризм» становится одной из отличительных черт Это в частности выражается в широком использовании и переосмыслении лингвистических терминов: И все это причащается и деепричащается к слову... (С. Моротская).

Активные процессы в словообразовании в современной художественной речи видно в «обнажении» деривационных связей слова в тексте, развитии словотворчества, которое «характеризуется рядом особенностей: это высокая активность разных типов сложения и развитие новых форм сращения, установка на смысловую диффузноегь и множественность интерпретаций слова (и шире текста), размывание границ между морфемами, отдельными словами, словом и предложением в структуре текста и одновременно сегментация и усечение лексических единиц». Авторским употреблениям (таким как неврастепие, люциферма. моралитик, любабочка. вездесь) исследователь находит аналогии в современной разговорной речи, которая широко отражается в СМИ (приватизация, чубаучер и т. п.).

Для грамматики современной художественной речи «характерны такие явления, как широкое использование компрессии, синтаксических позиций в предложении, усиление дискретности, повышение роли служебных элементов и их «эмансипация», активизация транспозиции, расширение сочетаемости глаголов, вычленение потенциальных граммем из состава слова». Все эти явления можно найти и в современной разговорной речи.

Другой особенностью грамматики современной художественной речи Н.А. Николина называет «расширение круга ненормативных форм и конструкций», это же явление в живой речи лингвисты нередко соотносят со стремлением говорящих осмыслить норму или же заполнить пустые клетки грамматической системы, ярким примером чего можно назвать образование причастий будущего времени, «которые все активнее используются в настоящее время и в языке СМИ, и в языке Интернета», например, пожелающий, сделающий и г. п.

Особое внимание исследователь уделяет выражению в языке современной литературы времени, отмечая, что для современного взгляда на мир характерна текучесть, отчасти релятивность изображаемого, установка на сомнение, семантическую вариативность, таким образом, в тексте зачастую пропадает граница между историей и литературой, жизнью и текстом.

В последнее время значительно активизировался процесс взаимодействия и взаимопроникновения стилей, в результате чего в литературном языке закрепляются, (причем без стилистической и экспрессивно-оценочной окраски) слова из официально- делового языка просторечия, жаргонизмы, например: тусовка, крутой, разборка, туфта, оттянуться, совок, отслеживать, подвижки, наработки, беспредел, котировка и под. С другой стороны, официально-деловой стиль в силу его общественной значимости является «престижной» разновидностью книжной речи, поэтому зачастую стремление избежать разговорности, стремление выразиться «книжно» ведет к использованию (нередко неоправданному) слов и конструкций официально-делового стиля.

Известно, что изменения в языке в первую очередь затрагивают его лексический состав. Следует обратить внимание на то, что изменения коснулись внутренней жизни слов. Наметилась тенденция к изменению объема семантики слова. С одной стороны, некоторые слова расширили свое значение или употребление.

Язык художественной литературы, особенно последнего десятилетия, характеризует огромное количество иностранных слов, появившихся и постоянно появляющихся в языке. Это слова, связанные с разными сферами жизни - бытовой, общественно-политической, экономической, культурной, спортивной: чипсы, хот-дог, кетчуп, джек- пот, дилер, ноу- хау, брифинг, рейтинг, электорат, легитимность, мониторинг, саммит, импичмент, , шоу, хит, шлягер, шансон. кастинг. блокбастер, бодибилдинг и т.д. Это явление обычно объясняют так: языковая ситуация в современной России формировалась в те годы, когда в страну хлынули иностранные товары, продукция культуры, стали входить новые понятия Все эти новые реалии нуждались в назывании, в словесном обозначении, и мы вместе с новыми реалиями, естественно, приняли и их иноязычные наименования.. Объяснение, в общем, правильное, но чисто внешнее и, на наш взгляд, одностороннее. Другой линией заимствований стало увлечение россиян использованием для обозначения известных, традиционных предметов, явлений, понятий новых иностранных названий вместо привычных, давно живущих в русском языке слов (пусть и пришедших когда-то из других языков). Такие новые слова нередко затрудняют понимание сообщения, влияют на эффективность общения.

К грамматическим ошибкам относятся нарушения семантической сочетаемости слов. Так, широко распространены неправильные по смыслу сочетания со слово достаточно: Они живут достаточно бедно, Он достаточно плохо знает язык; мне достаточно трудно ответить на ваш вопрос. Отметим, что приведенные примеры взяты из публичных официальных выступлений, интервью известных людей. В этих примерах уместнее было бы употребить для выражения значения степени слово довольно. Другой случай подобного неправильного употребления - это распространившееся некорректное употребление конструкции обречен на что: Вы просто обречены на успех, Фильм обречен на зрительский успех. Ср также название российского сериала «Обреченная стать звездой».

В художественной речи в последнее время все чаще наблюдается неправильное употребление деепричастных оборотов, где таких ошибок, казалось бы, не должно быть. Например: Прослужив 24 года в этих помещениях, это уже родной дом; Я сознательно не называю имя нашего героя, потому что сказав вам его имя, вы сразу вспомните его фамилию.

В языке художественной литературы последнего времени получили продуктивность сочетания с определительным значением, образованные по модели сущ.+ сущ.: мастер-класс, гала- концерт, хит- парад, ток-шоу, дог-шоу, Лад-галерея, джек-пот, пен-клуб, мебель- эксклюзив, арт-форум. Подобные образования не характерны для русской грамматической системы, для общерусского языкового типа. Они отличают как от внешне сходных сочетаний, так называемых приложений (Москва-река, город-спутник, диван- кровать, кресло- качалка), так и от сложных слов типа спортклуб. Данная модель получила распространение, очевидно, под влиянием языков аналитического типа. Такие новообразования вряд ли оправданы: одну их часть (а то и обе) обычно составляют иностранные слова, искусственно навязываемые языку, грамматическая характеристика которых, к тому же, неясна (мы условно отнесли их к существительным).

Еще более странными выглядят сходные образования, в которых используются иностранные слова с сохранением нерусской графики: vip-персона, vip-зал ожидания, vip- кинотеатр.

В художественной литературе стали появляться усеченные слова: профи, анимэ, универ. Появилась группа слов, образованных от прилагательных без суффикса, путем усечения: беспредел, инфантил, неформал, примитив, интим, серьез, наив, криминал, посыл, корпоратив. Носителями языка, владеющими литературным языком, все названные новообразования воспринимаются как нерусские, тогда как ощущение «русскости» есть один из решающих моментов этнического, национального самосознания русского человека, русской языковой личности.

Многообразие и разнообразие перемен в нашей стране обусловили пеструю картину языковых изменений языка художественной литературы. Сегодня язык художественной литературы живет активно, бурно, но не совсем правильно. Все изменения, происходящие в языке художественной литературы, по- разному воспринимаются и в разной степени принимаются носителями языка.

Итак, можно выделить в рамках языка художественной литературы нашего времени следующие типы речевой культуры.

-- полнофункциональный тип, означающий полное владение литературным языком и правильное, целесообразное его использование;

— неполнофункциональный тип, когда допускаются нарушения, в том числе и черты так называемой «самоуверенной неграмотности», осознанно используются слова в неправильном значении или без учета коннотаций;

— среднелитературный тип, характерный для массовой части носителей русского языка, обладающих не очень высоким, но и не очень низким уровнем речевой и общей культуры; эта группа носителей языка характеризуется намеренным пренебрежением нормами литературного употребления, сдвигами в сознании относительно эталонов хорошей речи;

— литературно-жаргонизирующий тип, когда используются просторечия, жаргонные, диалектные слова, неуместно используется иностранная лексика и бранные слова;;

— обиходный тип, когда человек не прилагает никаких усилий для эффективности своей речи, в любых условиях пользуется только разговорной, обиходной речью.

Три последних типа речевого поведения ущербны.



2. ЯЗЫКОВЫЕ ОСОБЕННОСТИ ТЕКСТОВ СОВРЕМЕННОЙ ПРОЗЫ

2.1 Приемы интертекстуальности в языковой композиции

Языковые процессы, происходящие в современной русской прозе, способствуют развитию такого важного качества, как динамичность. Динамичность -- основа живого литературного текста. Среди многих языковых процессов важнейшими можно считать усиление межтекстовых связей, что проявляется в явлениях интертекстуальности в языковом пространстве текста, а также композиционно-графическую маркировку, которая проявляется в маркированности тех или иных композиционных отрезков. Эти процессы организуют текст как будто бы «сверху», то есть в большей степени внешне. Эти языковые процессы в наибольшей мере способствуют открытости живого художественного текста.

Очевидно, что современный автор к интертекстуальности обращается не случайно, а с определённой целью. В прозе современных писателей отчётливо наблюдается композиционный и языковой контакт с каким-либо другим текстом, отличающимся либо временными характеристиками, либо жанровыми или смысловыми. По утверждению Г. Д. Ахметовой, «причины использования межтекстовых словесных рядов разнообразны: 1) выраженные постмодернистские тенденции; 2) пародирование явлений постмодернизма; 3) признак индивидуального стиля. Названные причины не существуют раздельно друг от друга, напротив, они активно взаимодействуют, поскольку современная литература характеризуется как стилевым разнообразием, так и смешением постмодернистских влияний с реалистическими традициями. Интертекстуальная перекличка воплощает многоголосие произведений и служит отражением взгляда на внетекстовую и текстовую реальность как самих героев произведений, так и тех, кто эти произведения создавал.

Понятие интертекстуальности можно соотносить с понятием межтекстовых связей. В современной прозе представлены все разновидности межтекстовых связей. В большинстве своем их включение в текст является признаком индивидуального стиля писателя.

Приемы ввода интертекстуальных вставок зависят от того, с каким компонентом языковой композиции они связаны в тексте (с субъективированным повествованием, с организацией художественного образа и др.). Можно назвать следующие приемы: дословная интертекстуальная вставка; измененная в смысловом плане интертекстуальная вставка; интертекстуальная вставка, меняющая точку зрения в тексте; интертекстуальная вставка, формирующая художественный образ; создание текста-аллюзии. Часто происходит взаимодействие приемов, так как в чистом виде в мире мало что происходит и существует.

В произведениях В. Пелевина аллюзия является характерным средством создания художественных образов. Рассказ В. Пелевина «СССР Тайшоу чжуань. Китайская сказка» является аллюзией к политическим событиям в СССР с включением китайских реалий. В IX веке в Китае жил писатель Ли Гунцзо. Он был знаменит четырьмя новеллами, особенно новеллой «Правитель Нанькэ».

Рассказ В. Пелевина является одновременно аллюзией к новелле Ли Гунцзо. Название рассказа «СССР Тайшоу Чжуань» может означать «История нравителя СССР».

В рассказе есть эпизод: «К амбару подъехала длинная черная машина. Даже непонятно было, как она прошла в ворота. Из нее вышли два толстых чиновника в темных одеждах, с квадратными ушами и значками в виде красных флажков на груди, а в глубине машины остался еще один, с золотой звездой на груди и с усами как у креветки, обмахивающийся красной папкой». В данном композиционном отрезке прослеживается намек на работников политбюро СССР. Длинная черная машина -- это атрибут советской политической власти. В другом отрывке, скорее всего, намек на Л. И. Брежнева.

В данном случае интертекстуальные словесные ряды используются для организации художественного образа в языковом пространстве текста.

Интертекстуальные вставки органично включаются в языковое пространство текста. Это также является признаком единства языкового пространства. В романе Р. Киреева «Пир в одиночку» наблюдается такое композиционное взаимодействие: «С ужасом присматриваюсь к нему», -- записывает Софья Андреевна, не подозревая, что это вовсе не ко Льву Николаевичу присматривается она, к другому («злое чуждое лицо. Он неузнаваем!») -- да, к другому, коему хозяин яснополянской усадьбы уступает мало-помалу законное свое место. «Лев Николаевич наполовипу ушел от нас».

Современная проза отличается разнообразием языкового пространства. Роман Д. Гранина «Мой лейтенант». В этом произведении много случаев интертекстуальности. Интертекстуальные композиционные отрезки являются компонентами текста, языковой композиции. Архитектонически и графически они могут отличаться от основного текста, например, цитата дается курсивом и в виде стихотворной строфы. Автор интертекстуального композиционного отрезка называется не всегда. Это иногда связано с тем, что цитата очень известная. Но часто это связано и с тем, что современное чтение рассчитано на интеллектуального читателя.

Приведем пример известной цитаты: «Вадим посерьезнел, а Бен обнял нас, уверяя, что мы должны запросто разгромить противника, как только пройдет «фактор внезанности», мы их сокрушим могучим ударом, поскольку --... от тайги до британских морей Красная Армия всех сильней!»

В данном случае, видимо, нет необходимости называть источник, он известный. Песня была написана еще в 1920 году, несколько раз переписывалась в последующие годы, в том числе в 1941 году, но приведенные автором слова оставались неизменными. Цитата в данном случае продолжает называемую автором речь героя романа -- Бена. Возможно, это его слова. Возможно, цитата выражает и подтверждает то общее мнение, которое высказывалось людьми в начале войны.

В этой связи интертекстуальная вставка (цитата) входит в субъективированное повествование, являющееся компонентом языковой композиции.

Вводится в текст романа «Мой лейтенант» и другая военная песня, сложенная в начале войны. Название песни «По нолю танки грохотали». Эта песня переделана из старой шахтерской песни «Молодой коногон». Приведем два примера из романа Д. Гранина: «По танку вдарила болванка, Сейчас рванет боекомнлект. А жить так хочется, ребята, А вылезать уж мочи нет».

«И будет карточка пылиться На полке пожелтелых книг. В танкистской форме при медалях Тебе я больше не жених».

Эти примеры наглядно ноказывают, как органично объединяются два текста, имеющие разное авторство. Они связаны друг с другом не только по смыслу, но также и стилистически, и композиционно. Можно назватьавторские«народные»слова:«ихняя»,«неудобина». Они продолжают языковую линию, которую можно назвать народно- разговорной. Таким образом, интертекстуальная вставка становится в композиционно-стилистическом плане компонентомнового текста, приобретает точку зрения героя-рассказчика, входит в его речевой план. Цитата из стихотворения А. С. Пушкина «Воспоминания в Царском Селе» вводится в текст романа без указания романа. Нам кажется, это случай, рассчитанный на интеллектуального читателя.

Наверное, не всякий читатель сможет определить произведение и автора. Цитата приведена точная.

Иногда подобные менее известные стихотворные строки объясняются в романе, называется автор стихотворения. Отметим, что и в данном случае цитата выделена курсивом, то есть графически маркирована: «Ротный подбадривал: молодые должны пример показывать, запели бы походную, что-нибудь военное. Вдруг Трубников запел, тоненько, с вызовом: день-ночь, день-ночь мы идем по Африке, день-ночь, день-ночь все по той же Африке. И только пыль, пыль от шагающих сапог. И отдыха нет на войне солдату».

Стихотворение Р. Кинлинга «Пыль» было положено на музыку.

Строчки стихотворения Р. Кинлинга настолько органично входят в текст романа, то есть в то жизненное пространство, когда песня на самом деле была популярной, что она становится и частью языкового пространства, ее строки продолжают диалог в романе.

В некоторых случаях наблюдается намек на интертекстуальность. Возможно, это субъективный взгляд исследователя. Но, как отмечает в своих книгах Г. Д. Ахметова, такая перекличка свидетельствует не просто о традициях, а о живых языковых традициях, органически входящих в единое языковое пространство. Например, следующий композиционный отрезок из романа Д. Гранина внутренне перекликается со стихотворением М.Ю. Лермонтова «Бородино». Мы не можем утверждать, что Д. Гранин сознательно обратился к этому художественному произведению, но рождение похожего образа у разных писателей в разные исторические отрезки подтверждает единство языкового пространства. Приведем пример из романа «Мой лейтенант»: «К вечеру выяснилось, что три немецких броневика удалось подорвать, оказывается, третья рота остановила немца, там завязался настоящий бой. Но потом затрещали автоматчики, слух об окружении заставил роту отступить. Отходили, отстреливаясь, у них были ручные пулеметы, а главное, с ними был командир полка майор Семибратов». Прямые переклички с прошлым также есть в романе. В таком случае автор цитаты называется писателем.

К интертекстуальным связям можно отнести и некоторые известные выражения, например, библейские, которые до сих пор используются писателями. В современном русском языке известно выражение «В начале было слово». Но орфографически его записывают по-разному: «в начале», «вначале». Слово «слово» пишут и со строчной буквы, и с заглавной. Видимо, это связано с проблемой перевода. В романе Р. Киреева «Посланник» встречается это выражение. Оно явилось ключевым для автора, оно повторяется в тексте: «Вначале было слово? О нет, вначале было то, что слово это породило, послало в мир, -- было и есть, слово же фантом, призрак... Вначале было слово? О нет, слово будет в конце. Одно только оно и будет, победившее, на обезлюдевшей земле».

Чтение романов Р. Киреева во многом является сложным. Автор не всегда называет имена тех, на кого ссылается. Но это объясняется законами жанра, потому что роман является художественным произведением, а не научным.

Все вышеперечисленные приемы интертекстуальности могут присутствовать в творчестве современных русских писателей в разной мере и степени. Подобные тенденции носят в русской литературе XX века и XXI века все более объемный характер. Среди современных языковых процессов, происходящих в художественной прозе и организующих языковое пространство, важное место занимают композиционно-грамматические сдвиги. Анализ данного явления (в совокупности с другими процессами) дает наиболее объективное представление о языковом пространстве современной прозы. Композиционно-языковое пространство представляет собой организованную систему, в которой компоненты, принадлежащие разным уровням языка, взаимодействуют между собой.

Рассмотрим подробнее композиционное развертывание текста на материале рассказа Б. Пильняка «Верность», который был написан в 1926 году. Небольшой рассказ, включающий неполные шесть страниц, является очень плотным по содержанию и языку. На шести страницах уместилась почти вся жизнь героев, их двадцать лет, которые разделили их. А потом вновь соединили, и уже навсегда. Это рассказ о любви, о том, что единственная встреча не бывает случайной. Единственная встреча -- это судьба.

Плотность текста, его композиционное единство достигаются динамичным композиционным развертыванием, которое проявилось прежде всего в повторах. Это и явные (дословные) повторы, и видоизмененные смысловые повторы. И те, и другие повторы становятся в тексте рефреном. Повторы-рефрены словно заставляют читателя оглянуться назад, в прошедшее время, в прошлое повествование. В то же время повторы в рассказе -- это обращение к прошлой литературе, например, к литературе XIX в. Трудно сказать, насколько это осознанное обращение. Возможно, что это невольная «перекличка» с языковыми традициями прошлого. Можно сказать, что вся жизнь человека построена на повторах. Повторяются ситуации, повторяются люди, слова. Повтор -- это принцип построения жизни. Повтор можно считать принципом построения и композиционного развертывания текста.

Начало рассказа -- это то, что было двадцать лет назад, то есть это революция, юность. Это «юноша, готовый обнять мир». Он немного похож на юношу из рассказа Л. Толстого «После бала».

«Перекличка» эпох заключается в употреблении этого выражения. Композиционное развертывание текста осуществляется и в этих, скорее всего, невольных интертекстуальных повторах. Разница между двумя текстами в том, что юноша из рассказа Б. Пильняка мечтает о новом справедливом мире, о революции. Он готов отдать свою жизнь за новый мир. Любовь пока не пришла к нему. А юноша из рассказа Л. Толстого любит весь мир потому, что в этом мире живет Варенька. Объединяет молодых людей друг с другом ощущение того, что все впереди.

Рассказ Б. Пильняка начинается не как повествование о любви. Но уже на первой странице автор пишет: «Этот рассказ посвящен любви». И весь следующий за этим абзац посвящен любви. Абзац построен как перечисление риторических вопросов, графически отделенных друг от друга с помощью тире: «Как приходит любовь, как уходит любовь и что дано человеку любовью? -- великое ли бремя дано любовью человечеству и человеку -- или великая радость, когда тяжесть любви -- есть счастье? -- как надо человеку нести любовь?»

Затем этот абзац повторяется почти дословно, но одновременно расширяется, чтобы вновь повториться еще раз. В нем также много раз употребляется интонационное тире. Один раз употребляется двойное тире, характерное для прозы Б. Пильняка, а также для современной прозы. Мы отмечали, что в прозе А. Рекемчука встречается двойное тире. Приведем пример из рассказа Б. Пильняка: «... Давно надо было бы филологам и иным слово делам переработать, разработать слово «любовь». Любовь - есть рождение. Любовь есть - счастье. Любовь - Двадцатилетие было скинуто со счетов времени - именно потому, что нельзя бросаться временем перед любовью и перед счастьем, ибо время уходит, и лучше поздно, чем никогда». В приведенном повторенном авторском тексте отсутствуют «низкие» стилевые компоненты, которые были в предыдущем тексте.

И затем текст еще раз повторяется, вернее, он словно продолжается композиционно, разворачивается. Теперь этот текст посвящен рождению нового человека, который родился у любящих людей через двадцать лет, прошедших со дня их первой встречи.

Повтор отдельных сочетаний в тексте композиционно важен. Например, повторяется в самом начале рассказа и в самом конце сочетание «каждым мускулом». Получается, что в самом деле этот рассказ о любви, хотя начинается он как рассказ о революции. Наблюдение над композиционным развертыванием словесных рядов позволяет сделать такой вывод.

Объединение в тексте стилистически сниженных языковых компонентов с литературными, нормированными, является оправданным. Появление в тексте стилистически сниженных словесных рядов подтверждается повтором-рефреном: «Дальше была жизнь». Проявление жизни всегда предполагает разнообразие, в том числе жизнь проявляется и как нечто низкое, а не только как высокое начало.

Повторяется в тексте выражение «море по колено». Может быть, это выражение, которое означает, что человек все может и ничего не боится, относится в большей мере к молодым людям. Молодые люди еще не имеют опыта и часто думают, что легко и без усилий преодолеют трудности. Б. Пильняк немного модифицирует выражение, в тексте появляется сочетание «мир по колено». Впервые появляется это выражение именно в тот период молодости героя, когда он впервые встретил девушку, которую но- любил на всю жизнь: «... и весь мир провалился в чудесность, где море по колено, где мир по колено, и в этих высотах, где мир по колено, есть только она ...». И вот это модифицированное выражение «мир по колено» рефреном проходит через весь рассказ, через всю жизнь героя.