Анализ понятия и сущности принципов открытости и гласности в гражданском и арбитражном процессе

Размещено на http://www.allbest.ru/

ОГЛАВЛЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА 1. СУЩНОСТЬ ПРИНЦИПОВ ОТКРЫТОСТИ И ГЛАСНОСТИ В ГРАЖДАНСКОМ И АРБИТРАЖНОМ ПРОЦЕССЕ

1.1 Понятие принципов открытости и гласности в гражданском судопроизводстве

1.2 Гласность судебного процесса для сторон

1.3 Основания ограничения открытости судебного процесса

ГЛАВА 2. РЕАЛИЗАЦИЯ ПРИНЦИПОВ ОТКРЫТОСТИ И ГЛАСНОСТИ ГРАЖДАНСКОГО СУДОПРОИЗВОДСТВА

2.1 Электронная форма подачи заявлений в суд

2.2 Объявление и публикация судебного решения

2.3 Транспорентность как проявление принципов гласности и открытости гражданского и арбитражного процесса

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

ПРИЛОЖЕНИЯ



ВВЕДЕНИЕ

Актуальность темы исследования. Принцип гласности и публичности представляет собой один из важнейших демократических принципов в российском праве. В современном обществе этот принцип приобретает специфическое содержание как способ отчетности судов перед обществом.

В настоящее время открытость и гласность правосудия уже не является исключительно принципом процесса, но становится направлением государственной политики. В связи с этим В.В. Путин в своих выступлениях неоднократно отмечал, что для осуществления правосудия закрытость вредна, поскольку создает «информационный вакуум», который порождает у граждан ложные представления о деятельности судов. Каждый судья должен с пониманием относиться к деятельности средств массовой информации стремящихся наиболее подробно освещать деятельность судов по рассмотрению судебных дел и содействовать им в этом, естественно при условии, что это не повредит проведению судебных заседаний.

В связи с этим большую значимость приобретают такие демократические инструменты, как транспорентность, прозрачность, доступность правосудия, а также своевременное информирование общественности о ходе того или иного разбирательства. Поэтому не случайно в судах первой инстанции все больше внимания уделяется развитию института пресс-секретарей, суды стараются не только оперативно реагировать на запросы СМИ, но и непосредственно воздействовать на состояние информационного поля, создают собственные интернет-сайты на которых размещается различная информация о судах, судебной деятельности, а также принимаемые судом решения по гражданским и иным делам. Активность в этом направлении продиктована сложившимися новыми историческими, экономическими и политическими реалиями.

Идея прозрачности, открытости или транспарентности правосудия является сегодня общепризнанной. Несмотря на это, проблема обеспечения эффективной реализации данного принципа на практике во многом остается нерешенной, вызывая в адрес правосудия немало упреков, касающихся ее информационной составляющей. Открытость правосудия для общества снижает вероятность ошибки, гарантирует независимость суда, способствует росту его авторитета у граждан и иных ветвей власти.

С наибольшей полнотой принцип гласности действует на стадии судебного разбирательства, так как решается главная задача правосудия - правильное и своевременное рассмотрение и разрешение дела путем вынесения отдельного судебного акта.

Таким образом, традиционно существующий в гражданском судопроизводстве принцип гласности приобретает более широкое толкование и трактуется не только как возможность проведения открытого судебного заседания, но и как возможность доступа к правосудию с использованием информационно-телекоммуникационной сети «Интернет».

Степень разработанности проблемы. О гласности судебного разбирательства писали еще дореволюционные юристы: Е.В. Васьковский, Д. Азаревич, Ю.С. Гамбаров, А.Х. Гольмстен, К.И. Малышев, Е.А. Нефедьев, И.Я. Фойницкий.

В советское время проблемам гласности также уделяли большое внимание, например Т.Н. Добровольская, З.В. Макарова, И.И. Мартинович, А.А. Шушанашвили и др.

В настоящее время обращают на себя внимание работы в исследуемой сфере следующих авторов: Е.Б. Абросимовой, Л.С. Аносовой, В.В. Бессоновой, Н.С. Макаровой, Е.А. Малько, И.А. Приходько, А.В. Смирнова и др.

Проблемам гласности посвящен ряд диссертационных исследований. В первую очередь надо отметить диссертацию на соискание ученой степени кандидата юридических наук Е.И. Вдовиной «Принцип гласности в гражданском процессе», которая была защищена в МГУ в 2011 году. Это одна из наиболее подробных работ по данной теме. Смежные проблемы исследуются и в диссертации Е.Г. Фоменко «Принцип публичности гражданского процесса: истоки и современность» 2006 года.

В последние годы очень актуальной стала тема транспарентности в судопроизводстве. Данной проблеме посвящены работы Д.И. Гунина

«Транспарентность и тайна информации: теоретико-правовой аспект» (диссертация защищена в Екатеринбурге в 2008 году), И.Н. Спицина

«Проблемы транспарентности в гражданском и арбитражном процессе» (Екатеринбург, 2012 год).

Объектом данного исследования являются гражданские и арбитражные процессуальные отношения, возникающие в процессе гласного и открытого судопроизводства.

Предметом исследования являются нормы процессуального законодательства, регламентирующее пределы осуществления гласности правосудия по делам, рассматриваемым в рамках гражданского и арбитражного судопроизводства.

Целью данной выпускной квалификационной работы является исследование и анализ понятия и сущности принципов открытости и гласности в гражданском и арбитражном процессе.

Задачи настоящей работы заключаются в следующем:

- сформулировать понятие принципов открытости и гласности гражданского и арбитражного судопроизводства;

- выявит основания ограничения открытости судебного процесса;

- исследовать процесс реализации принципов открытости и гласности гражданского и арбитражного судопроизводства;

- внести предложения по совершенствованию процессуального законодательства с целью укрепления действия указанных выше принципов.

Методологической основой исследования является диалектический метод познания, позволяющий всесторонне исследовать научные и практические проблемы в их взаимосвязи. Нами были также использованы такие методы как теоретический анализ и синтез, логический метод, сравнительно-правовой, формально-юридический

Информационную базу данного исследования составили, в первую очередь, Гражданский процессуальный кодекс РФ, Арбитражный процессуальный кодекс РФ, другие нормативные акты, регламентирующие различные аспекты доступности правосудия, а также материалы судебной практики в этой сфере. Нами были учтены и положения Концепции единого Гражданского процессуального кодекса РФ от 8.12.2014 г.

Практическая и теоретическая значимость определяется проведенным исследованием сущности принципов открытости и гласности при разрешении гражданских дел в судах общей юрисдикции и арбитражных судах. Теоретические выводы и практические рекомендации, сделанные на основе изучения трудов российских ученых-процессуалистов и исследовании материалов судебной практики, направлены на совершенствование гражданского процессуального законодательства.

Структура работы обусловлена ее целью и задачами и включает в себя введение, два раздела, объединяющие шесть подразделов, заключение и список литературы, двух приложений.



ГЛАВА 1. СУЩНОСТЬ ПРИНЦИПОВ ОТКРЫТОСТИ И ГЛАСНОСТИ В ГРАЖДАНСКОМ И АРБИТРАЖНОМ ПРОЦЕССЕ

1.1 Понятие принципов открытости и гласности в гражданском судопроизводстве

Основополагающие идеи, положения, руководящие начала по вопросам осуществления судопроизводства по гражданским делам, закрепленные и раскрытые в нормах гражданского процессуального права, называют принципами гражданского процесса.

Все принципы гражданского процессуального права объединены в единую систему и образуют совокупность. Это обусловлено единством выраженных в них идей, направленностью к достижению единой цели и подчеркивает публичный характер гражданского процесса Приложение 1..

Каждый из принципов гражданского процесса выполняет самостоятельную роль и по-разному проявляется на различных стадиях процесса.

Изначально в современном гражданском процессуальном праве существовал принцип гласности судопроизводства, но в последнее время в научной юридической литературе все больше пишут о сочетании принципов гласности и открытости правосудия.

В романо-германской правовой традиции считается общепризнанным деление на публичное и частное право. Поэтому применительно к судебной деятельности требуется особое определение термина «гласный», который характеризовал бы степень открытости, всенародности, прозрачности и транспарентности правосудия.

Следует различать публичность правосудия и судопроизводства. Н.В. Витрук, в частности, связал обеспечение «открытости» правосудия с доступом к правосудию в качестве органических элементов необходимости дальнейшей судебной реформы2 Витрук Н.В. Конституция Российской Федерации как ценность и конституционные ценности: вопросы теории и практики // Конституционные ценности: содержание и проблемы реализации. М., 2010. С. 20.. С этой точкой зрения нужно согласиться в контексте разграничения категорий публичности правосудия и судопроизводства. Обеспечение доступности правосудия - важная гарантия публичности именно правосудия, но не судопроизводства. Публичность судопроизводства, на наш взгляд, более узкая категория. Она не предполагает в качестве структурных сущностных элементов такие компоненты, как право граждан на обращение в судебные инстанции, право быть выслушанным в суде и т.д. При этом публичность судопроизводства является частью, одной из гарантий публичности правосудия и судебной власти в целом.

С.А. Авакьян выделяет такие компоненты гласности в деятельности государственных органов, как «широкое привлечение общественности» и «публичность» Шинкунас Х. Конституционные аспекты судебной власти в Литве // Конституция как символ эпохи / Под ред. С.А. Авакьяна. М., 2004. Т. 2. С. 279.. Данные компоненты находятся в органической взаимосвязи и характеризуют различные стороны публичности (гласности) как единого конституционно-правового свойства органов государственной власти и местного самоуправления. С одной стороны, суды не могут действовать обособленно и автономно по отношению к функционированию гражданского общества. Граждане и их объединения должны иметь гарантированную конституцией страны и законодательством возможность непосредственного участия в деятельности публичной власти. В отношении судебной власти - гарантируется равный доступ граждан к замещению на конкурсной основе должностей судей и право участия граждан в отправлении правосудия в качестве присяжных или арбитражных заседателей. С другой стороны, публичность предполагает гласность, открытость, информационную доступность деятельности каждого из государственных или муниципальных органов по реализации их компетенции. Никакой публичный орган не вправе действовать келейно, закрыто или тайно от гражданского общества.

Б.С. Эбзеев справедливо обращает внимание на «юридизацию» в лице государства социальной ответственности общества, поскольку государство выступает не только как носитель власти, но и как субъект определенных обязанностей по отношению к гражданам Эбзеев Б.С. Введение в Конституцию России. М., 2013. С. 204.. С данной мыслью корреспондирует конструкция публичности правосудия в аспекте социального контроля судебной власти и фактора общественного доверия к суду. Судебные инстанции, с одной стороны, независимы (иное означало бы

«посягательство на осуществление правосудия» и создавало бы «опасность того, что не будут обеспечены права и свободы человека»), с другой - ответственны за свою деятельность перед государством и обществом. Независимость правосудия не может истолковываться как некая привилегия судебной власти, дающая конституционную санкцию произвольным действиям. Напротив, на суды возлагается ответственность обеспечения справедливого рассмотрения споров тяжущихся сторон, что предполагает их связанность правом, публично-правовые обязательства, защиту общества от противоправных деяний носителей судебной власти. В этом проявляется «публичность» их деятельности.

В соответствии с принципом гласности граждане имеют право присутствовать при рассмотрении судами дел от начала и до конца во всех стадиях процесса (в суде первой инстанции, кассационной и надзорной инстанциях, при пересмотре решений по вновь открывшимся обстоятельствам) и лично воспринимать все происходящее в зале судебного заседания.

В настоящее время существует довольно обширный массив нормативных актов разного уровня, регулирующих вопросы открытости и гласности правосудия: ч. 1 ст. 123 Конституции РФ, ст. 9 Федерального конституционного закона от 31.12.1996 № 1-ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации», ст. 6 Федерального конституционного закона от 28.04.1995 № 1-ФКЗ «Об арбитражных судах Российской Федерации», АПК РФ, Федеральный закон от 27.07.2006 № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» (далее - Федеральный закон об информации), Федеральный закон от 29.07.2004 № 98- ФЗ «О коммерческой тайне».

Реформирование в данной области во многом связано с принятием Федерального закона от 22.12.2008 № 262-ФЗ «Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в Российской Федерации» (далее - Федеральный закон № 262-ФЗ).

Есть основания говорить о том, что нормативная база в сфере обеспечения открытости правосудия на данный момент сформирована. Большее внимание обычно уделяется состоянию правового регулирования, пробельности законодательства. Вместе с тем практика зачастую свидетельствует, что принятие новых законодательных норм либо их обновление не решает автоматически всех проблем, существующих в той или иной сфере общественных отношений.

В связи с этим следует обратить внимание на отмечаемую в настоящее время учеными потребность в проведении комплексных исследований, позволяющих совершенствовать механизмы правового регулирования, разрабатывать более совершенные методики оценки регулирующего воздействия правовых актов на стадиях их разработки и применения, выявлять закономерности и прогнозировать развитие меняющихся правовых, экономических и социальных циклов Хабриева Т.Я. Административные процедуры и административные барьеры: в поисках оптимальной модели соотношения // Административные процедуры и контроль в свете европейского опыта / Под ред. Т.Я. Хабриевой, Ж. Марку. М., 2011. С.3..

При этом понятия «гласность», «открытость», «транспарентность», «публичность» часто рассматриваются как тождественные, но в то же время высказываются и иные точки зрения относительно соотношения этих понятий и их различий Аносова Л.С. Соотношение понятий гласности, открытости и транспарентности судопроизводства: конституционно-правовые аспекты // Конституционное и муниципальное право. 2009. № 21. С.26. Фоменко Е.Г. Принцип публичности гражданского процесса: истоки и современность: Дис. ... канд. юрид. наук. Томск, 2006; Вдовина Е.И. Принцип гласности в гражданском процессе: Дис. ... канд. юрид. наук. М., 2011.. В настоящей работе не ставится задача предельно четко разграничить данные понятия с формально-логической точки зрения; вместе с тем представляется возможным исходить из следующего.

На наш взгляд, понятие «открытость» носит более общий, фундаментальный характер и потому употребляется в отношении правосудия в целом, в то время как для гласности привычным является использование данного понятия в качестве существенной черты (принципа) судебного разбирательства. Таким образом, понятие открытости представляется более широким. Тем не менее, в отношении указанных понятий нельзя не отметить, что в то время как традиционным является поиск соотношения понятий в двухмерном режиме, поскольку законодательство и юридические конструкции обычно воспринимаются как текст, для некоторых из них более близкой к реальности оказывается трехмерная модель. При таком понимании понятия могут быть проанализированы не с точки зрения того, каким образом пересекается их содержание, а как различные стороны одного и того же явления, позволяющие оценить его с разных углов зрения.

При этом представляется возможным согласиться с тем, что термин «транспарентность» в судопроизводстве применяется к деятельности самого суда, характеризует суд как государственный орган (а в некоторой степени и судебное решение) и означает прозрачность, очевидность механизма функционирования судебной власти при рассмотрении конкретных дел, в том числе доступность информации о совершаемых судом действиях.

В данном контексте гласность, публичность и транспарентность могут рассматриваться как сущностные черты соответственно судебного разбирательства, отправления правосудия, суда как органа власти, а все они в совокупности - как составляющие открытости судебной власти и судебной деятельности в наиболее широком смысле.

Для оценки того, насколько реализована открытость правосудия применительно к судопроизводству по гражданским делам в судах Российской Федерации, необходимо ответить на два вопроса:

1) насколько открыты суды (какова степень открытости);

2) достаточно ли открыты суды (адекватна ли эта степень открытости имеющимся условиям).

Но прежде следует выяснить, какой цели призвана служить открытость правосудия, так как прежде чем определить требуемую меру выражения той или иной качественной характеристики некой деятельности, необходимо понимать, для чего эта деятельность наделяется такой чертой, какие результаты такая деятельность призвана воплотить.

С одной стороны, очевидно, что принцип публичного отправления правосудия является древнейшим; он закреплен во многих международных документах (ст. 10 - 11, 19, 29 Всеобщей декларации прав человека, ст. 14, 19 Международного пакта о гражданских и политических правах и др.) и продолжает выполнять функцию одного из основополагающих принципов права.

Существование неких базовых и общепризнанных подходов в данном вопросе свидетельствует о том, что обществу за долгие годы удалось согласовать некие универсальные правила, но не отменяет того, что общество формулировало такие правила не ради их самих, но для того, чтобы решить какую-то важную для общества задачу.

Федеральная целевая программа «О развитии судебной системы на 2007 - 2012 годы» предполагала комплексное решение проблем обеспечения доступности, открытости и прозрачности правосудия, повышения доверия общества к правосудию и эффективности рассмотрения дел, обеспечения независимости судей и повышения уровня исполнения судебных актов, а также проблем создания условий для осуществления правосудия.

Несомненно, открытость правосудия взаимосвязана с его доступностью, а то и другое вместе имеет непосредственное отношение к доверию общества к судебной системе как эффективному механизму рассмотрения и разрешения дел. Именно поэтому одним из показателей реализации данной ФЦП выступала общественная оценка достигнутого эффекта; именно в таком ракурсе проблема давно обсуждается в прессе.

Таким образом, открытость правосудия можно рассматривать как самостоятельный способ укрепления доверия к судам. При этом есть понимание, что открытость и прозрачность правосудия сами по себе не могут решить все проблемы российской судебной системы.

Следовательно, обеспечение соответствия действующего правового регулирования международным стандартам, хотя они и воплощают представление об открытости правосудия как об универсальной ценности, едва ли должно пониматься как самоцель. Это скорее метод укрепления авторитета отечественной судебной системы и системы арбитражных судов как одной из ее составляющих. Ситуация, когда правовое регулирование соответствует этим стандартам, а общество тем не менее оценивает открытость системы как неудовлетворительную, как раз служит аргументом в пользу большего внимания к проблемам правоприменения, а не необходимости разработки очередных изменений законодательства.

Другой вопрос, который может быть поставлен исходя из соотношения названных целей (реализации публичности судебного разбирательства как универсальной ценности и повышения уровня доверия общества), состоит в следующем: каким видится дальнейшее развитие понятия открытости правосудия: должно ли оно идти по пути постепенного продвижения к максимальной открытости либо речь должна идти о выработке некоего сбалансированного подхода, а значит, и неких критериев?

В связи с этим представляется целесообразным перейти к вопросу о том, как может быть обеспечена открытость правосудия Приложение 2..

Наиболее очевидным представляется разграничение способов обеспечения открытости на процессуальные и внепроцессуальные; при этом учеными отмечается, что процессуальное проявление прозрачности весьма ограничено и сводится, с одной стороны, к праву лиц, участвующих в деле, на открытое разбирательство дела в отсутствие специально установленных законом обстоятельств, при которых судебное разбирательство проводится в закрытом судебном заседании, и, с другой стороны, к праву любого лица присутствовать в открытом судебном заседании, не испрашивая на то разрешения суда Смола А.А. Актуальные вопросы реализации принципа гласности судебного разбирательства в арбитражных судах Российской Федерации. // Вестник гражданского процесса. 2012. № 5. С. 29..

Положения Федерального закона № 262-ФЗ затрагивают, как правило, внепроцессуальные аспекты открытости. В нем сформулированы следующие способы обеспечения доступа к информации о деятельности судов:

1) присутствие граждан (физических лиц), в том числе представителей организаций (юридических лиц), общественных объединений, органов государственной власти и органов местного самоуправления, в открытом судебном заседании; 2) обнародование (опубликование) информации о деятельности судов в средствах массовой информации; 3) размещение информации о деятельности судов в информационно-телекоммуникационной сети Интернет; 4) размещение информации о деятельности судов в занимаемых судами, Судебным департаментом, органами Судебного департамента, органами судейского сообщества помещениях;

5) ознакомление пользователей информацией с информацией о деятельности судов, находящейся в архивных фондах; 6) предоставление пользователям информацией по их запросу информации о деятельности судов.

Однако именно внепроцессуальные аспекты чаще всего выступают объектом общественных оценок.

Если внутренняя гласность, очевидно, относится к участвующим в деле лицам, то применительно к внешней гласности любопытным представляется использование некоторыми исследователями термина «интересующиеся посторонние лица».

В АПК РФ гласности судебного разбирательства посвящена ст. 11. При этом в числе задач судопроизводства в арбитражных судах названо справедливое публичное судебное разбирательство (п. 3 ст. 2 АПК РФ).

Собственно, большая часть нормативных положений ст. 11 АПК РФ и посвящена вопросам разбирательства дела в закрытом судебном заседании: во-первых, критериям допустимости такого разбирательства; во-вторых, порядку его осуществления. О том, каков характер открытого судебного разбирательства, говорится, по сути, лишь в ч. 7 ст. 11 АПК РФ. Содержащееся в ней правило о том, что лица, присутствующие в открытом судебном заседании, имеют право делать заметки по ходу судебного заседания, фиксировать его с помощью средств звукозаписи, при условии что кино- и фотосъемка, видеозапись, а также трансляция судебного заседания арбитражного суда по радио и телевидению допускается с разрешения судьи

- председательствующего в судебном заседании, представляет собой тот практически единственный процессуальный аспект открытости, который упоминался выше.

1.2 Гласность судебного процесса для сторон

Проблема гласности и открытости для сторон и лиц, участвующих в деле недостаточно исследована в науке гражданского процесса, в связи с чем, по этому вопросу нет единого мнения среди процессуалистов.

К вопросу выделения принципа гласности в отношении сторон обратились еще до революции. В юридических источниках того времени отмечалось, что коренные начала, на которых зиждилось гражданское судопроизводство, были результатом, добытым наукой и определениями лучших европейских законодательств Журнал министерства юстиции. Т. IV. Ч. II. Октябрь, 1862. С. 26; Т. XV. Ч. II. Март, 1863. С. 553. Аналогичной позиции придерживались и представители науки уголовного процесса Фойницкий И.Я. Курс уголовного судопроизводства: В 2 т. Спб., 1884. Т. 1. С. 89. В тот исторический период многие ученые разграничивали гласность в узком смысле - для сторон процесса, и гласность в широком смысле - для публики См.: Азаревич Д. Судоустройство и судопроизводство по гражданским делам. Университетский курс: В 3 т.- Варшава, 1900. Т. 3: Судопроизводство. С. 16; Гамбаров Ю.С. Гражданский процесс. М., 1896. С. 188; Гольмстен А.Х. Учебник русского гражданского судопроизводства / Под ред. М.К. Треушникова и Ю.А..

Сущность принципа гласности ученые трактовали исходя из процессуального статуса субъектов гражданских процессуальных отношений, на который и распространяли действие данного принципа.

Важно отметить, что возможность трактовки принципа гласности в широком и узком смысле никто из ученых не подвергал сомнению. Лишь Е.В. Васьковский писал по этому поводу: «...гласность в тесном смысле слова не представляет собою самостоятельного принципа, а является следствием проявления целого ряда таковых» Васьковский Е.В. Учебник гражданского процесса / Под ред. и с предисл. А. Томсинова. М., 2003. С. 122;. В то же время ученый отмечал, что была бы невозможна реализация других принципов, если бы действия одной стороны и вызванная ими деятельность суда были неизвестны другой стороне, поэтому принцип гласности для сторон имеет безусловное значение и не терпит изъятия.

В более поздний период, в советской процессуальной юридической литературе принцип гласности уже не рассматривали в двух указанных выше аспектах. Исключение составляет учебник гражданского процесса 1950 г. под редакцией С.Н. Абрамова Гражданский процесс: Учебник / Под ред. С.Н. Абрамова. М., 1950. С. 9.. В этом учебнике еще сохраняется мнение о гласности гражданского процесса в двух аспектах. Это обстоятельство можно объяснить высокой ролью суда в советском гражданском судопроизводстве.

В связи с этим, правильно отмечает В.В. Молчанов, что введение публичного порядка судопроизводства является необходимым условием преобразования следственной формы гражданского процесса в форму состязательную Молчанов В.В. «Служебный» свидетельский иммунитет в гражданском судопроизводстве // Российская юстиция. 2006. № 4. С. 11.. Поэтому гражданский процесс, основанный на принципе состязательности, всегда должен являться гласным как для сторон и других лиц, участвующих в деле, так и для суда и публики.

Проблемы гласности судебного разбирательства достаточно подробно исследовались представителями науки уголовного процесса. Проблема разделения принципа гласности в зависимости от субъекта была подвергнута критике М.С. Строговичем. Он писал, что «гласность надо понимать в непосредственном и прямом значении этого понятия как гласное, открытое для граждан, для народа рассмотрение судом дел» Строгович М.С. Курс советского уголовного процесса. М., 1958. С. 83..

Данную точку зрения поддерживали А.А. Шушанашвили, И.И. Мартинович, Т.Н. Добровольская, которые утверждали, что включение в содержание принципа гласности таких прав участников процесса, как присутствовать в зале суда, быть осведомленными о происходящем на процессе, представляется совершенно излишним, более того, неправильным по существу Доброльская Т.Н. Гласность судопроизводства в СССР // Советское государство и право. 1983. № 9; Макарова З.В. Гласность советского уголовного судопроизводства // Правоведение. 1986. № 3; Макарова З.В. Гласность уголовного процесса: Дис. ... д.ю.н. Челябинск, 1993; Володина А.Н. Гласность уголовного судопроизводства: правовая природа, содержание и проблемы реализации: Дис. ... к.ю.н. М., 2009. Они полагали, что в этом случае возникает путаница в понимании роли и статуса различных субъектов процесса. В связи с этим делался вывод, что в таком случае «следует говорить не о гласности для участников процесса, что равносильно их праву присутствовать на суде, а их праве активно участвовать в судебном разбирательстве».

Полагаем, что указанные выше доводы о том, что процессуальный статус лиц, участвующих в деле предполагает существование права присутствовать лично в судебном заседании, активно принимать участие в процессе рассмотрения гражданского дела, быть извещенным о действиях суда и противной стороны, не столь убедительно, чтобы отрицать гласность для сторон. Общепризнанно, что в зависимости от системы действующих процессуальных принципов можно судить о форме процесса. Принципы гражданского процесса влияют на правовую регламентацию всех процессуальных институтов, в том числе и на институт лиц, участвующих в деле. Таким образом, и принцип гласности влияет на развитие данного правового института.

В современной юридической литературе гласность судебного процесса Указанный подход можно применить и к российскому процессуальному праву, что в свою очередь, может повлечь соответствующие изменения в процессуальном законодательстве.

1.3 Основания ограничения открытости судебного процесса

В действующем законодательстве в качестве возможных ограничений пределов гласности упоминаются лишь два критерия, которые носят формальный характер: порядок и безопасность. В соответствии с ч. 2 и ч. 3 ст. 156 ГПК РФ и ч. 3 и 4 ст. 154 АПК РФ судебное заседание проводится в условиях, обеспечивающих нормальную работу суда и безопасность участников процесса. Действия лиц, присутствующих в зале судебного заседания и осуществляющих разрешенную судом кино- и фотосъемку, видеозапись, трансляцию судебного заседания по радио и телевидению, не должны мешать порядку в судебном заседании; эти действия могут быть ограничены судом во времени.

На практике это иногда означает расширительное толкование возможностей ограничения видеозаписи.

Так, например, обсудив ходатайство истца о проведении видеосъемки судебного заседания, суд с учетом ведения аудиозаписи протокола судебного заседания в порядке ст. 155 АПК РФ и мнения участников процесса отклоняет его, поскольку ведение видеозаписи затруднит проведение судебного разбирательства по делу. Согласно п. 7 ст. 11 АПК РФ кино- и фотосъемка, видеозапись допускаются с разрешения судьи - председательствующего в судебном заседании Юсупов Т.Б. Обеспечение иска в арбитражном и гражданском процессе. М., 2006. С. 160..

Еще один аспект выявления возможных пределов открытости судебного разбирательства состоит в разрешении вопроса о том, должны ли влиять на решение судом вопроса о допустимости кино- и фотосъемки, видеозаписи, а также трансляции судебного заседания мнения других лиц, участвующих в деле (если ходатайство заявлено одним из таких лиц), или вообще лиц, участвующих в деле (если, к примеру, о проведении видеозаписи ходатайствует представитель СМИ), либо же единым и единственным критерием здесь могут быть только рамки, заданные ст. 156 ГПК РФ и ст. 154 АПК РФ, о которых речь шла выше. В любом случае правила данных статей не могут дать исчерпывающий ответ на этот вопрос, так как в них содержится указание на то, что кино- и фотосъемка, видеозапись, трансляция судебного заседания могут быть ограничены судом во времени; при этом неясно, может ли это быть сделано исходя из каких- либо соображений, помимо критериев порядка и безопасности.

Собственно указания на необходимость учитывать мнения лиц, участвующих в деле, нет ни в ст. 11, ни в ст. 154 АПК РФ, ни в ст.10 ГПК РФ упоминающих о съемке, видеозаписи и трансляции. Однако разрешение, о котором говорится в ч. 7 ст. 11 АПК РФ, как можно предположить, дается судом в рамках процессуальной формы, а значит, выдаче подобного разрешения должно предшествовать заявление или ходатайство лица об этом. Заявления и ходатайства лиц, участвующих в деле, по всем вопросам, связанным с разбирательством дела, в свою очередь, согласно правилам ст. 159 АПК РФ обосновываются лицами, участвующими в деле, и разрешаются арбитражным судом после заслушивания мнений других лиц, участвующих в деле (ч. 1).

Применительно к рассматриваемому вопросу, очевидно, с подобным ходатайством может обратиться и лицо, в деле не участвующее, однако аналогия процессуального закона представляется вполне уместной - прежде всего потому, что любые действия, совершаемые в связи с судебным разбирательством, должны быть облечены в процессуальную форму, как и реакция на них со стороны суда.

В данном контексте речь идет о том, каково значение мнения участвующих в деле лиц именно в открытом судебном разбирательстве, с учетом того, что для целей защиты интересов участвующего в деле лица существует понятие охраняемой законом тайны, необходимость сохранения которой служит при удовлетворении соответствующего ходатайства такого лица основанием для разбирательства дела в закрытом судебном заседании (ч. 2 ст. 11 АПК РФ). Представляется, что между названным основанием, предусмотренным законом, и «мнением» лица, участвующего в деле, имеется существенная разница: в первом случае лицу необходимо обосновать, что та или иная информация относится к коммерческой, служебной и иной охраняемой законом тайне; во втором - высказать мнение, и хотя исходя из существа процессуальных действий оно также должно быть обоснованным, здесь уже не требуется по общему правилу соотносить его с условиями или признаками, установленными законодательством.

Ссылки на учет мнения лиц, участвующих в деле, имеются в судебной практике. Например, в ходе судебного процесса с ходатайством о проведении киносъемки в зале суда обратилась автономная некоммерческая организация

«Киностудия «Гранат» (г. Москва). В соответствии с ч. 7 ст. 11 АПК РФ кино- и фотосъемка судебного заседания арбитражного суда допускается с разрешения суда Постановление ФАС Волго-Вятского округа от 04.10.2006 по делу № А31-10063/2005-22 // СПС КонсультантПлюс.

С учетом отрицательного мнения представителей прокуратуры и администрации суд запретил использование видеозаписывающих устройств в заседании. Ход судебного заседания фиксировался представителями киностудии «Гранат» с помощью средств звукозаписи.

Сам по себе вопрос о необходимости учета мнения лиц, участвующих в деле, возможно, изначально и возник по причине заявления ими на практике в судебном заседании возражений относительно выдачи разрешения на проведение кино- и фотосъемки, видеозаписи, а также трансляции судебного заседания. Как следствие, суду нужно было в каждом конкретном случае решить, как реагировать на такие возражения, допустимо ли их игнорировать и следует ли с учетом положений процессуального законодательства выяснять мнение других лиц и в тех случаях, когда они сами не инициировали заявление возражений.

Представляется, что другие лица не могут быть лишены возможности высказать мнение по данному вопросу, но такие мнения должны быть мотивированными. В качестве мотивов иногда приводятся соображения обеспечения личной безопасности, в том числе представителей сторон, и в этом случае допустима ссылка на положения ст. 154 АПК РФ.

В литературе высказываются различные позиции относительно значимости мнения сторон для итогового вывода суда, в частности:

1) для допуска видеосъемки суд заслушивает мнение лиц, участвующих в деле; при этом их пожелания учитываются не на уровне предпочтений, а в связи с особыми обстоятельствами дела, так как законодатель не ставит распорядительную деятельность суда в зависимость от мнения участников судебного разбирательства;

2) учет мнения участников процесса по данному вопросу не следует считать ограничением гласности судебного процесса (применительно к ГПК РФ).

Если же на первое место в целях разрешения названной дилеммы ставить интересы участвующих в деле лиц в широком смысле слова, следует определить, должны ли они учитываться, и если да, то в какой степени. Следует ли здесь стремиться к достижению некоего баланса интересов с точки зрения недопустимости широкого распространения информации, касающейся участвующих в деле лиц и раскрываемой в ходе судебного разбирательства, или же это прерогатива иных институтов, ибо конфиденциальность обычно связывается с обращением в третейский суд, с применением медиации, т.е. с использованием альтернативных способов разрешения споров?

Более того, применительно к названным выше институтам конфиденциальность фигурирует как принцип, что может быть при желании истолковано как некое противопоставление действующему в государственных судах, в том числе арбитражных, принципу гласности. Но означает ли в действительности принцип гласности недопустимость любых элементов конфиденциальности при разрешении споров в судах?

При исследовании современных аспектов реализации принципа гласности отмечается, что лицам, участвующим в деле, принадлежит право на распоряжение информацией о спорном материальном правоотношении, субъектами которого они являются. Эта информация предоставляется суду для устранения конфликта, для защиты нарушенных или оспариваемых прав, свобод и охраняемых законных интересов и содержится в материалах гражданского дела. Суд по общему правилу не вправе самостоятельно распоряжаться информацией по делу, касающейся данных лиц. Поэтому возможность ознакомления посторонних лиц с материалами дела должна быть предоставлена с согласия лиц, участвующих в деле, в случаях, когда имеется правовой или публичный интерес.

Данный подход обосновывается непосредственно ссылкой на Конституцию РФ: в целях обеспечения общественного контроля за правильностью и своевременностью рассмотрения и разрешения гражданских дел суд обязан предоставлять полную и достоверную информацию о своей деятельности, не раскрывая при этом информацию о конкретных лицах, обращающихся за судебной защитой, без их согласия (ч. 1 ст. 24 Конституции РФ).

Сказанное относится в первую очередь к гражданскому, а не арбитражному процессу. Однако, в данном случае нет принципиальной разницы. Важно как трактовать понятие «информация о частной жизни лица»: как применимое исключительно к индивидам либо как принцип более широкого характера, охватывающий право любого субъекта (в том числе и хозяйственной деятельности) не раскрывать подробности своей деятельности перед другими лицами, за исключением случаев, когда законодательство его к этому обязывает. Последнее имеет место, как правило, не ради воплощения абстрактной идеи, а в целях защиты прав и законных интересов других лиц (к примеру, акционеров).

Представляется, что к рассматриваемому вопросу имеет самое непосредственное отношение и п. 1 ст. 1 ГК РФ, согласно которому гражданское законодательство основывается на признании в том числе недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в частные дела. С учетом положений ст. 24 Конституции РФ сбор, использование и распространение информации о частных делах какого-либо лица, в том числе и юридического, без какого-либо обоснования по сути может быть истолковано как произвольное вмешательство.

Аналогичный подход прослеживается и в положениях Федерального закона «Об информации, информационных технологиях и защите информации». Так, в числе принципов правового регулирования отношений в сфере информации, информационных технологий и защиты информации открытость информации о деятельности и свободный доступ к такой информации провозглашаются лишь применительно к государственным органам и органам местного самоуправления (п. 3 ст. 3 Федерального закона об информации). В то же время обладатель информации, если иное не предусмотрено федеральными законами, вправе разрешать или ограничивать доступ к информации, определять порядок и условия такого доступа (подп. 1 п. 3 ст. 6 Федерального закона об информации).

Соответственно, баланс в вопросах реализации на практике принципа гласности может быть определен следующим образом: интересующиеся посторонние лица (публика) являются субъектами гражданских процессуальных правоотношений, связанных с производством по конкретному гражданскому делу, что возлагает на суд обязанность предоставлять им доступ к процессуальной информации, если это не противоречит закону или не нарушает права и законные интересы других лиц.

Подход, в соответствии с которым интерес «постороннего лица» не должен превалировать над интересами лица, участвующего в деле, представляется правильным. Учитывая, что статус одного и другого не может быть равным в плане активного участия в судебном разбирательстве, едва ли он может быть равным и в плане «пассивного» участия, под которым в рамках настоящего исследования предлагается понимать возможность знать обо всем, что происходит в рамках судебного процесса в той или иной форме.

Таким образом, статус лица, участвующего в деле, в некоторой степени размывается. И если основным условием для обращения в арбитражный суд является заинтересованность в защите своих нарушенных или оспариваемых прав (ст. 4 АПК РФ), то для ознакомления с ходом процесса не требуется никакого обоснования: интерес подразумевается фактом самого внимания к судебному разбирательству. Получается, что «посторонние интересующиеся лица» перестают быть посторонними с точки зрения информированности о процессе, но тем не менее остаются посторонними с точки зрения заинтересованности в исходе судебного разбирательства.

В связи с этим не ясно, следует ли соотносить внутреннюю и внешнюю гласность как разные стороны или аспекты принципа гласности либо как общее и частное явления, поскольку и лица, участвующие в деле, и «интересующиеся посторонние лица» будут обладать одинаковым объемом прав в отношении ознакомления с ходом процесса и судебными актами, принимаемыми по делу, без какой-либо возможности повлиять на пределы такого ознакомления. Тем самым лица, участвующие в деле, вследствие нарушения их прав или законных интересов и избрания судебной формы их защиты (в тех случаях, когда такой выбор возможен) могут превратиться из субъектов открытости в «объекты» открытости для любых интересующихся лиц.

В развитие данного предположения следует отметить сформулированный применительно к гражданскому процессу тезис о том, что размещаемые судебные акты для неограниченного круга лиц должны быть обезличены до степени невозможности идентификации участников процесса. Учитывая, что в настоящее время ч. 2 ст. 15 Федерального закона № 262-ФЗ «Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов Российской Федерации» предусматривает публикацию судебных актов арбитражных судов без каких-либо изъятий, этот тезис представляется любопытным не сам по себе, а потому, что в отношении его высказывается следующее соображение: данный нюанс характеризует специфику принципа гласности гражданского процессуального права, его отличие от транспарентности правосудия (прозрачности судебной деятельности, открытости суда как органа государственной власти) Туманова Л.В. Транспарентность гражданского судопроизводства // Заметки о современном гражданском и арбитражном процессуальном праве / Под ред. М.К. Треушникова. М., 2004. С. 29..

Как следствие, возникает вопрос: не происходит ли здесь подмена одного принципа другим, не складывается ли ситуация таким образом, что открытость и прозрачность судебной деятельности обеспечиваются посредством предания гласности информации об участвующих в деле лицах вне зависимости от их на то согласия, в то время как конечной цели открытости - укреплению авторитета суда, формированию положительного общественного мнения может способствовать лишь первое, т.е. адекватное и максимально полное понимание со стороны членов общества того, как работает суд и каким образом принимаются обладающие принудительной силой решения, но не подробности хозяйственной деятельности того или иного субъекта, доступные для неограниченного круга лиц?

В условиях отсутствия в процессуальном законодательстве четких критериев того, в каких случаях подлежит учету мнение участвующих в деле лиц, если суд отказал в удовлетворении ходатайства лица о разбирательстве дела в закрытом судебном заседании, поскольку нет достаточных оснований для отнесения той или иной информации, указываемой заявителем, к тайне, возникает следующий вопрос: может ли суд отказать в выдаче разрешения на киносъемку, видеозапись или трансляцию, поскольку сочтет, допустим, что доводы лица, участвующего в деле, достаточны для запрета осуществлять подобные действия, но недостаточны для перехода в закрытое судебное заседание? В связи с этим необходимо определиться с тем, как далеко может простираться усмотрение суда в разрешении соответствующего ходатайства.

Первый вопрос заключается в том, допускается ли исходя из правила ч. 7 ст. 11 АПК РФ как таковой отказ судьи - председательствующего в судебном заседании в проведении кино- и фотосъемки, видеозаписи, а также трансляции судебного заседания по радио и телевидению.

С одной стороны, упоминание о разрешении со стороны суда, вероятно, должно подразумевать и возможность отказа в выдаче такого разрешения; с другой - с учетом процессуальных правил рассмотрения ходатайств, согласно которым его результатом должно стать определение суда (ч. 2 ст. 159 АПК РФ), и требований, предъявляемых к определениям (ст. 185 АПК РФ), отказ в выдаче разрешения на проведение кино- и фотосъемки, видеозаписи, трансляции судебного заседания должен быть мотивированным, что подтверждает актуальность проблемы выработки оснований для ограничения открытости судебного заседания Постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 29.12.2010 по делу № А55- 14828/2010 // СПС КонсультантПлюс.

Мотивирование отказа со ссылкой на необходимость обеспечения безопасности участника процесса едва ли может вызвать нарекания, но составляет ли безопасность участников единственно возможную мотивировку? К примеру, в вопросах, задаваемых в этой связи арбитражными судами, встречается ссылка на необходимость обеспечения равноправия сторон, что возвращает к вопросу об учете их возражений.

Как отмечалось некоторыми авторами, в доктрине процессуального права пока не сформировалось однозначных подходов относительно условий, при которых суд вправе отказать в осуществлении соответствующих действий, равно как и относительно порядка подачи запроса на их разрешение. В то же время не считается, что разрешение или отказ на трансляцию, фото-, киносъемку и видеозапись является сферой ничем не обусловленного усмотрения суда Бессонова В.В., Макарова Н.С. Реализация принципа гласности судебного процесса в условиях обеспечения прозрачности судебного процесса. // Арбитражный и гражданский процесс. 2015. № 9. С. 16..

Однако в отдельных судебных актах встречается непосредственное указание на усмотрение суда. То обстоятельство, что суды не разрешили заявителю осуществлять видеозапись, не может служить основанием для удовлетворения кассационной жалобы. Вопрос целесообразности ведения видеозаписи отнесен к усмотрению суда. При этом ход судебных заседаний зафиксирован в протоколах и посредством аудиозаписи, доказательства использования судом апелляционной инстанции запрещенных законом устройств в материалах дела отсутствуют.

Поскольку удовлетворение соответствующих ходатайств процессуальным законодательством оставлено на усмотрение суда, а заявителем не приведено обоснования того, что осуществление видеозаписи будет содействовать установлению объективной истины по делу, данное ходатайство судом отклонено. Суд также разъяснил лицам, участвующим в деле, что ведется аудиозапись судебного заседания, которая будет приобщена к материалам дела Постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 14.11.2011 № 15АП-11258/2011 по делу № А53-9817/2011.

Кроме того, нередко суды отказывают в удовлетворении ходатайства о ведении видеозаписи в судебном заседании со ссылкой на ч. 7 ст. 11 АПК РФ вообще без какой-либо мотивировки. В связи с этим, вероятно, и высказывалось предложение предусмотреть в АПК РФ и ГПК РФ право любого лица без специального на то разрешения суда осуществлять фиксацию хода открытого судебного заседания с помощью видео- и киносъемки: прекращение или ограничение видео- и киносъемки в этом случае может допускаться, лишь если указанными действиями создаются реальные помехи отправлению правосудия, и только по мотивированному определению суда.

Из вопросов арбитражных судов видно, что одним из вариантов обоснования выдачи разрешения может служить социальная значимость дела. Это позволяет предположить, что отсутствие социальной значимости может послужить и обоснованием отказа. Более того, отказ в выдаче разрешения мотивируется иногда «отсутствием необходимости».

Представляется, что от усмотрения суда в вопросах разрешения осуществления действий по фиксации хода судебного разбирательства, требующих разрешения, в любом случае невозможно отказаться полностью.

Как уже отмечалось, даже при наличии разрешения эти действия могут быть ограничены судом во времени. И это правило также допускает различные варианты истолкования: к примеру, только в отношении прений сторон и оглашения резолютивной части при длительном судебном разбирательстве, т.е. какой-либо части судебного заседания, либо ограничение каким-то количеством минут (часов), либо и то и другое вместе. Вместе с тем при отсутствии четких критериев, установленных законодательством, произвольное усмотрение суда, не подкрепленное никаким обоснованием, представляется недопустимым.



ГЛАВА 2. РЕАЛИЗАЦИЯ ПРИНЦИПОВ ОТКРЫТОСТИ И ГЛАСНОСТИ ГРАЖДАНСКОГО СУДОПРОИЗВОДСТВА

2.1 Электронная форма подачи заявлений в суд

Федеральная целевая программа «Развитие судебной системы России на 2013 - 2020 годы» в качестве одной из важнейших задач рассматривает создание условий для электронного судопроизводства в судах общей юрисдикции, предусматривающего упрощение процедур подачи в суд исковых заявлений, жалоб в электронном виде, получения копий документов и ознакомления с материалами дела.

Данные проблемы решаются постепенно, путем внесения изменений в действующее законодательство, а также путем принятия новых нормативных актов.

2.2 Объявление и публикация судебного решения

В процессуальной литературе справедливо указывается, что деятельность органов судебной власти отличается от деятельности других государственных органов не только наличием развернутой процессуальной формы, но и отражением процессуальных действий, а также результатов процессуальной деятельности в судебных актах. Действия суда по своей природе не могут выражаться в иной форме, помимо судебных актов. Поэтому транспарентность судебной власти, а значит, и транспарентность правосудия по гражданским делам подразумевают открытость