Размещено на http://www.allbest.ru/

СОДЕРЖАНИЕ

• Введение
• Глава 1. Основные направления развития политико- правовой мысли XIX-начала XIX веков
• 1.1 Общая характеристика политико-правовой мысли России XIX-начала XX века
• 1.2 Биография Л.И. Петражицкого
• Глава 2. Основные идеи Л.И. Петражицкого
• 2.1 Общая характеристика взглядов Л.И. Петражицкого на право
• 2.2 Психологическая теория права Л.И. Петражицкого
• 2.3 Критика психологической теории права Л.И. Петражицкого
• Глава 3. Актуальность взглядов Л.И. Петражицкого в современное время
• 3.1 Идеи Л.И. Петражицкого и правосознание Российского общества
• 3.2 Творческое наследие Л.И. Петражицкого и развитие теории права в XIX-XX веке
• Заключение
• Список литературы

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность. Обращение к личности Л.И. Петражицкого, крупного общественно-политического деятеля, правоведа, педагога и воспитателя, вызвано, прежде всего, новым этапом исторического развития России, её правовой, политической, образовательной и научной сфер. Самоопределение Российского общества и государства в современном мире обусловливает особый научный интерес к общественно-политической и научно-педагогической деятельности учёного, а также к его трудам в области правоведения. Построение правового российского государства в новых политических, экономических, социальных условиях настоятельно требует самоидентификации и опоры на собственный исторический опыт. В связи с чем особое значение приобретает обстоятельное изучение уникального научного наследия Л.И Петражицкого в области теории права, государственности, общества и общественно-политической жизни, педагогики, психологии, социологии. Исследование творчества одного из крупнейших правоведов Российской Империи рубежа XIX-XX веков, активного члена партии кадетов, главы Государственной думы, профессора Петербуржского императорского университета и профессора Варшавского университета, декана факультета социологии Гарвардского университета представляет несомненный научный и практический интерес.

Теоретическая значимость исследования заключается в содержащихся в исследовании научных выводах и положениях, которые расширяют имеющиеся знания о учениях Петражицкого и могут быть использованы для дальнейшего изучения права.

Практическая значимость исследования определяется его направленностью на формирование основы политико - правовых взглядов Л.И. Петражицкого.

Степень разработанности исследования. В процессе работы над дипломной выявлена литература, в которой содержатся определённые сведения о научной, общественно-политической и педагогической деятельности Л.И. Петражицкого. В советское время научная работа учёного была отмечена в ряде энциклопедических изданий.

Однако её информационное освещение имело там фрагментарный характер. В энциклопедиях уделялось, в основном, внимание творческому наследию учёного, давалась оценка его психологической теории, сущности состояния правовой науки и государственно-правовой действительности на рубеже XIX-XX веков. Среди публикаций выделяется статья Кечекьяна С.Ф. в Большой Советской Энциклопедии «Петражицкий Л.И.», где наиболее полно представлена биография учёного, хотя и отсутствуют в должной мере сведения о его общественно-политической и педагогической деятельности.

Наиболее ранней, в хронологическом отношении, формой освещения научной деятельности Л.И. Петражицкого стали работы о нём или отзывы на учёного, написанные в основном крупным исследователем теории российского права П.Е.Михайловым.

Следующую группу, наибольшую, составляют общие работы юристов -правоведов, в которых даётся фрагментарная характеристика правовым изысканиям Л.И. Петражицкого, где наряду с позитивной оценкой содержатся критические выпады.

Объектом исследования являются политико - правовые учения Л.И. Петражицкого.

Предмет исследования - биография, основные идеи и современное осмысление идей Л.И. Петражицкого.

Хронологические рамки исследования определяются её задачами и охватывают конец XIX - начало XX вв. - период, когда сформировались научные, педагогические, общественно-политические воззрения Л.И. Петражицкого, проявилась его гражданская позиция и профессиональная зрелость.

Цель исследования комплексное исследование политико - правовых воззрений Л.И. Петражицкого.

В ходе исследования поставлены следующие задачи:

1. Рассмотреть биографию Л.И. Петражицкого

2. Охарактеризовать основные идеи Л.И. Петражицкого

3. Проанализировать как идеи Л.И. Петражицкого соотносятся с современными идеями о праве.

Методы исследования: исследование выполнено с использованием как общенаучных, так и частно - научных методов познания: диалектического, исторического, системно-структурного, формально-логического, социологических.

Структура работы: работа состоит из введения, трех глав, заключения и списка литературы.

ГЛАВА 1. ОСНОВНЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ РАЗВИТИЯ ПОЛИТИКО-ПРАВОВОЙ МЫСЛИ РОССИИ XIX-НАЧАЛА XX ВЕКА

1.1 ОБЩАЯ ХАРАРАКТЕРИСТИКА ПОЛИТИКО-ПРАВОВОЙ МЫСЛИ РОССИИ XIX-НАЧАЛА XX ВЕКА

В XIX в. политическая мысль в нашей стране отличалась большим разнообразием. Ее развивали многие выдающиеся представители науки и культуры, государственные и общественные деятели, профессиональные политики, историки, философы, писатели.

В течение всего столетия наблюдалось острейшее противоборство политических идей противоположной направленности: монархических и республиканских, консервативных и либеральных, революционных и реформистских, государственно-державных и анархистских и др.

Длительное время противостояли друг другу такие общественно-политические течения, как славянофильство и западничество. В первом из них выделяют старших или классических славянофилов: А.С. Хомякова (1804-1860), И.В. Киреевского (1806-1856), К.С. Аксакова (1817-1860). После отмены крепостного права крупным идеологом неославянофильства (Почвенничества) выступил Н.Я. Данилевский (1822-1885).

Это социально-политическое и философское течение, возникшее в 30-х гг. XIX в., заключало в себе прежде всего идею самобытности России, ее истории и народа; особого, отличного от Запада пути общественно-политического развития. Такая идея была внутренне сопряжена с приверженностью русских людей к православию, с панславизмом. Центральное положение славянофильства - учение о русской душе, ее загадочности и неповторимости и о крестьянской русской общине как материальной основе коллективистского преобразования страны, русского образа жизни. При этом противопоставление России Западу не было у славянофилов полным или абсолютным. Русскому народу не присущ национализм и шовинизм; он по природе своей миролюбив и открыт для дружбы и сотрудничества с другими народами.

Даже тогда, когда Хомяков, лидер славянофилов, "московской партии", писал о мессианской роли России, он связывал это не с могуществом ее государства, а со стремлением стать "самым христианским из всех человеческих обществ".

Что касается государственности, то Хомяков последовательно отстаивал монархические начала власти: в самодержавии он видел олицетворенную волю народа. Сам же народ "не желает править", не ищет для себя политической свободы, ограничиваясь свободой духа, христианской нравственности.

Руководствуясь этой политической концепцией, славянофилы трактовали историю страны таким образом, что участие крестьянства в революциях, восстаниях, в мятежах и бунтах объяснялось не тем, что оно стремилось к свержению самодержавия и овладению властью, а исключительно тем, чтобы Россией правил "хороший", "добрый" царь.

Западная же модель политического развития, связанная с либерализмом и парламентаризмом, не принесла человеку подлинной свободы: здесь налицо культурный, духовный и интеллектуальный кризис. Теоретики отечественного славянофильства в противовес революционным лозунгам Европы "Свобода, равенство, братство" выдвигали собственное триединство в формуле, предложенной российским государственным деятелем, министром и академиком графом С.С. Уваровым (1786-1855): "Православие, самодержавие, народность".

Западничество, как это видно уже из самого названия одного из ведущих направлений русской общественно-политической и философской мысли XIX в., отличалось своей общей ориентацией на Запад. Его наиболее известные представители: П.Я. Чаадаев (1794-1856), А.И. Герцен (1812-1870), В.Г. Белинский (1811-1848), Н.Г. Чернышевский (1828-1889). Будучи патриотами России, они критически относились к ее прошлому и настоящему, а будущее страны связывали с продолжением курса Петра I на сближение с Европой.

Придерживаясь этих общих установок, западники одновременно различались своими конкретными политическими взглядами. Более того, их политическая ориентация на Запад в течение жизни, например у Герцена, претерпела определенную трансформацию.

Со временем разочаровавшись в европейской демократии, писатель-революционер обратился к русской крестьянской общине - прообразу грядущего социализма. Общественно-политические идеи Герцена оказали огромное влияние на российскую интеллигенцию и за пределами XIX века.

Н.Г. Чернышевский, разоблачая самодержавие с либерально-демократических, западных позиций, стал идейным вдохновителем революционно-освободительного движения 60-х гг. в России. Он был арестован, заключен в Петропавловскую крепость, приговорен к 7 годам каторги, стал одним из родоначальников русского народничества.

А начало западничеству XIX в. положило первое философическое письмо П.Я. Чаадаева, опубликованное в 1836 г. в журнале "Телескоп". В нем содержалась беспощадная критика последствий самодержавной политики в России. По словам Герцена, это произведение "потрясло всю мыслящую Россию". Это был "выстрел, раздавшийся в темную ночь". Его автора император Николай I объявил "сумасшедшим". Журнал был закрыт, редактор отправлен в ссылку.

Впоследствии Чаадаев смягчил свои выводы. В 1837 г. он в ответ на обвинения в свой адрес написал "Апологию сумасшедшего", где была выражена вера российского мыслителя и публициста, участника Отечественной войны 1812 года и декабриста в историческое будущее России.

За непосредственными пределами славянофильства и западничества в XIX в. сложились и активно развивались и другие направления российской политической мысли. Так, русский писатель и публицист К.Н. Леонтьев (1831-1991) выступал с позиций политического консерватизма: он отвергал либеральные идеи, восхвалял монархию, ратовал за сохранение сословных привилегий.

Он считал, что надвигавшийся распад культуры может предотвратить только сильное, деспотическое господство; демократия - не что иное, как химера и утопия. Политические взгляды народника Л.А. Тихомирова (1852-1923) эволюционировали также в сторону неоконсерватизма и монархизма. В 1905 г. он опубликовал книгу "Монархическая государственность", в которой изложил свое новое абсолютистское кредо.

Во второй половине XIX в. консервативная идеология в России получила свое новое, религиозное продолжение и развитие в трудах крупнейшего русского философа этого столетия В.С. Соловьева (1853-1900).

Свои политические взгляды он формулировал, исходя из общих представлений о человечестве. Оно представляет собой не собрание отдельных людей, а определенное единство, подлинный субъект исторического развития, включающий составные части: племена и народы, а также системы и формы общечеловеческого существования. В них различаются экономическое общество, основа которого - разделение труда, начиная с семьи; политическое общество, или государство, и духовное (священное) государство, или Церковь.

Религия связывает два мира: человеческий и божественный. Именно религия обеспечивает свободу в ее различных проявлениях, в том числе в создании свободной теократии (дословно - власти Бога). По Соловьеву, воссоединение трех ветвей христианства - католичества, православия и протестантства позволило бы создать "свободную вселенную теократию" с участием России. Более того, славянский мир во главе с Россией рассматривался философом как авангард человечества, его мессия.

Конечно, концепция теократии в форме христианского государства, к тому же во вселенском масштабе, была очередной политической утопией. Как показал исторический опыт XIX, XX и начала XXI в., объединение трех ветвей христианства оказалось невозможным. В большинстве современных демократических государств с христианским населением церковь отделена от государства: наряду с христианством существуют другие мировые религии: ислам, буддизм, а также синтоизм, иудаизм и др,. что делает в принципе недосягаемым объединение всех государств на одной христианской основе. После потрясших Европу, Американский континент, Россию, другие страны революций демократический процесс приобрел необратимый характер, что превращает идеи всемирной теократии в достояние прошлых эпох, но отнюдь не современной.

Сам Соловьев к концу своей недолгой и страннической жизни стал осознавать невозможность реализации своего социально-политического прогноза, что стимулировало в нем духовный кризис, обращение к религиозной мистике и т.п.

Сложными, противоречивыми были политические воззрения и великих русских писателей Ф.М. Достоевского (1821-1881) и Л.Н. Толстого (1828-1910).

В пореформенный период России получил широкую известность труд "Россия и Европа" (1869) идеолога панславизма и критика Запада И.Я. Данилевского. Автор выдвинул идею и развернул собственную оригинальную интерпретацию обособленных "культурно-исторических типов", или цивилизаций. Среди них Данилевский выделил качественно новый тип - славянский. Политические отношения России и Западной Европы рассматривались под углом зрения противостояния этих двух исторических цивилизационных начал.

В противовес консервативным, неоконсервативным и самодержавным взглядам второй половины XIX в. в России получили распространение и своеобразные идеи политического либерализма. В группе сторонников этих идей стал наиболее популярным Б.Н. Чичерин (1828-1904). Он был юристом, который придерживался либеральных взглядов на государство и его функции. Считал, что абсолютизм должен быть ограничен в рамках конституционной монархии европейского типа. В российской истории политико-правовых учений Чичерин считается основоположником "государственной школы" Новейшего времени.

К середине XIX в. относится возникновение в России народничества, родоначальниками которого стали А.И. Герцен и Н.Г. Чернышевский. Впервые основные идеи этого общественно-политического течения сформулировал Герцен в работе "С того берега" (1848-1849). Впоследствии они были развиты и конкретизированы в таких произведениях писателя, как "Старый мир и Россия" и "Русский народ и социализм".

Концепция народничества исходила из того, что крестьянская Россия не обязательно должна проходить все фазы экономического и политического развития, характерные для Западной Европы. Для нее возможен самобытный путь решения стоящих перед страной проблем, минуя капитализм. Для этого, по мысли Герцена, у России есть необходимые исторические предпосылки в виде общинного поземельного устройства и прирожденное признание права на землю.

Для того чтобы осуществить такой путь развития на практике, необходимы: а) ликвидация крепостного права; б) наделение крестьян землей; просвещение крестьян. Последнюю задачу в 60-70-е гг. уточнили и стремились реализовать путем "хождения в народ" российские политические идеологи: Н.К. Михайловский (1842-1904), П.Л. Лавров (1823-1900), П.Н. Ткачёв (1844-1885/86), М.А. Бакунин (1814-1876).

Эту просветительскую миссию должна была выполнить в основном разночинная интеллигенция. М. Бакунин и другой теоретик анархизма в группе революционных народников - П.А. Кропоткин (1842-1921) призывали крестьян к бунтам, стремились формировать крестьянскую армию борцов с самодержавием. К началу 80-х гг. революционное народничество потерпело полное поражение. А затем к концу XIX в. сошло на нет и либерально-демократическое народничество; его левое крыло примкнуло к формировавшейся российской социал-демократии.

Одним из основателей Российской социал-демократической рабочей партии (РСДРП) стал Г.В. Плеханов (1856-1918). Это был крупный политический деятель, теоретик марксизма, создавший фундаментальные труды по философии, социологии, истории русской политико-правовой мысли. С 1875 г. он был народником, входил в народнические организации "Земля и воля", "Черный передел". На 2-м съезде РСДРП (1903), где были приняты программные документы партии и избраны ее руководящие органы, произошёл раскол на большевиков во главе с В.И. Лениным и меньшевиков (Г.В. Плеханов и др.).

В дальнейшем Г.В. Плеханов отрицательно отнесся к вооруженному восстанию 1905-1907 гг. в стране и к Октябрьской революции 1917 г., поняв, что Россия не готова к социалистическим преобразованиям. Тем самым он идейно решительно разошелся с В.И. Лениным, с которым сотрудничал многие годы.

Таким образом, политико-праовая мысль в России XIX-начала XX века отличалась большим разнообразием. Существовли такие теории как: западничество, славянофильство, политический консерватизм, политический либерализм, народничество.

1.2 БИОГРАФИЯ Л.И. ПЕТРАЖИЦКОГО

Лев Иосифович Петражицкий родился 13 апреля 1867 г. в имении Коллонтаево Витебской губернии. В его биографии много темных пятен (включая эмиграцию и обстоятельства гибели). Достоверно известно лишь следующее.

Учился на медицинском факультете Киевского университета Св. Владимира, затем перешел на юридический факультет, по окончании которого продолжил обучение в Германии -- в семинарии, учрежденной в Берлине с целью подготовки профессоров римского права для России. Обратил на себя внимание немецких юристов оригинальным разрешением некоторых частных вопросов догмы римского права. Участвовал в подготовке Германского гражданского уложения.

Начав свою карьеру в германских университетах -- часть его работ написана по-немецки, -- продолжил ее в Кракове. С 1896 г. преподавал в Киевском, с 1897 по 1917 гг. -- в Петербургском университете, где с 1898 г. заведовал кафедрой энциклопедии права, а также на Высших женских («Бестужевских») курсах. В Петербургском университете возглавлял популярный студенческий научный кружок, воспитавший крупнейших русских обществоведов -- П.Сорокина, Г.Гурвича, Н.Тимашева, Н.Кондратьева и других. Любопытно, что среди тех, кому он поставил на экзамене «пятерку», оказался и будущий композитор И.Ф. Стравинский.

С 1912 г. -- член Польской академии.

Будущий коллега по I Государственной думе, В.А.Оболенский, тоже тогда учился в Берлине. Он вспоминал, с каким презрением студенты из России относили к «казенному» Институту римского права. Однако это предубеждение моментально рассеивалось, как только они знакомились с Л.И.Петражицким, поражавшим друзей глубиной и оригинальностью суждений. Результатом работы в Германии стала защищенная в 1896 г. магистерская диссертация «О распределении доходов при переходе права пользования по римскому праву». В 1898 г. в Санкт-Петербурге он блестяще защитил докторскую диссертацию «Права добросовестного владельца на доходы с точки зрения догмы и политики гражданского права». Студенчество встретило решение факультета о присуждении Петражицкому докторской степени бурными аплодисментами, его пронесли на руках по всему длинному коридору университета, где в этом же году он возглавит кафедру философии и энциклопедии права и будет еще двадцать лет, до 1917 г., читать лекции в переполненном актовом зале.

Спустя несколько лет после защиты докторской диссертации последовало и Высочайшее признание. В 1903 г. Л.И.Петражицкий был награжден орденом Станислава 2-й степени, а в 1905 г. - Анны 2-й степени. 9 сентября 1905 г. он был избран деканом юридического факультета Санкт-Петербургского университета (и занимал эту должность до 25 сентября 1906 г.).

Курс своих лекций обычно предварял такой фразой: «Вам будет трудно понимать меня, потому что я думаю по-польски, пишу на немецком, а обращаюсь к вам по-русски». По воспоминаниям студентов, говорил с польским акцентом и употреблял какие-то особенные, только ему присущие выражения. Позднее весьма преуспел в русском языке. По свидетельствам знавших и слушавших его, «он не был оратором. Но его лекции были в высшей степени интересны. Он был человек философски образованный. Он пытался вообще к праву подойти с новых философских позиций. Это было очень интересно». По отзывам очевидцев, это был «худощавый блондин с весьма невыразительной наружностью».

Для многих и многих в студенческой среде стал идолом.

Студенты не жалели эпитетов по отношению к своему профессору. Они называли его «божеством», «кумиром», «гением». Среди этих студентов были П.А.Сорокин, Г.Д.Гурвич, А.Ф.Керенский, М.М.Бахтин… Но, наверно, ярче всех описал манеру чтения лекций Петражицким его друг и коллега И.В.Гессен: «Унаследовав кафедру весьма любимого студентами профессора Коркунова, Петражицкий с первых же шагов совершенно затмил популярность своего предшественника. Наплыв студентов на его лекции был так велик, что пришлось отвести для них большой актовый зал, в котором слушатели, затаив дыхание, восторженно внимали словам молодого учителя. Это было тем более внушительно, что Петражицкий лишен был всех внешних данных, способствующих успеху лектора. Невысокого роста блондин, с маленькой головкой и широким носом, оседланным непропорционально большим пенсне, в которое смотрели вялые бесцветные глаза, неприятный, чуть гнусавый, безнадежно монотонный голос, мучительно спотыкающаяся речь, состоящая из длиннейших, неправильно построенных периодов, неприспособленных к уровню понимания среднего слушателя - все здесь как будто нарочито сочеталось, чтобы молодежь оттолкнуть. И если, вопреки всему, он пользовался таким исключительным успехом, это, как мне кажется, можно объяснить тем, что усилиями выдавливаемая речь воспринималась как импровизация, и у слушателя создавалось впечатление (чему способствовало бледное лицо, принимавшее болезненный оттенок), что он присутствует и сопереживает муки творчества и - что всегда увлекает молодежь - творчества, разрушающего установившиеся теории и открывающего новые горизонты».

На волне борьбы с «проклятым царским режимом» и под увеличительным стеклом либеральных кругов вырос в «деятеля» (по выражению той поры), в ФИГУРУ. Стал одним из основателей кадетской партии и членом ее ЦК (но, по выражению С.Витте, «благоразумным»), депутатом I Государственной Думы от Санкт-Петербурга. В Думе был главным экспертом кадетов по земельным вопросам и докладчиком по закону о земельной реформе.

10 июля 1906 г. в Выборге подписал -- наряду с С. Муромцевым, Ф. Кокошкиным, П. Новгородцевым, С. Котляревским и Г. Шершеневичем -- скандально известное «Выборгское воззвание», в котором, между прочим, содержались такие призывы: «ни копейки в казну, ни одного солдата в армию». За это Петражицкий был осужден по ст. 129, ч. 1, п.п. 51 и 3 Уголовного уложения на три месяца тюремного заключения, которого, впрочем, не отбыл. Путь во Вторую Думу ему уже был заказан.

В период с 1906 по 1917 гг. переключается исключительно на преподавательскую деятельность, изредка выступая в печати. В своих публицистических выступлениях был крайне тенденциозен и не утруждал себя поисками истины, за что удостоился издевки В.В. Розанова.

Юридическая наука в России, едва ли не более остальных форм интеллектуальной деятельности, пострадала после 1917 г. Имя Л.И.Петражицкого - это как раз одно из напоминаний о том времени, когда Москва и Петербург были одними из центров правовой мысли. Как писал известный русско-французский правовед, социолог Г.Д.Гурвич, «Л.И.Петражицкий принадлежит к числу первостепенных мыслителей, чьи новаторские идеи настолько опережали эпоху, что их истинное значение выявляется лишь спустя определенный промежуток времени. Поэтому философия права этого ушедшего от нас ученого может быть оценена во всем своем значении только в перспективе глубоких изменений, характерных для современной философской и юридической мысли». Вопреки устоявшимся стереотипам, он рассматривал право как проявление психологии человека, вытекающее из своеобразия восприятия действительности. Соответственно, он сближал нравственность и право, по сути дела, ставя между ними знак равенства. Он предложил качественно иной интеллектуальный контекст юридической науки, выводя ее за рамки традиционного правового панлогизма и «вооружая» инструментами познания прочих социальных наук - психологии и социологии.

Общественная деятельность Петражицкого, в сущности, началась с журнала-газеты «Право» в 1901 г. Как вспоминал впоследствии И.В.Гессен, никто в редакции и не рассчитывал, что к ним может присоединиться столь авторитетный и популярный ученый. И велико было удивление, когда сам Петражицкий предложил свои услуги в качестве члена редколлегии. «Очень элегантно было бы, если бы "Право" было в обложке», - говорил он при вступлении в новую должность. А потом с неподдельной детской радостью любовался первыми номерами «Права» в желтой обложке: «Да посмотрите же, как это элегантно выглядит, как приятно взять в руки!» Вместе с тем, именно в первых номерах были изданы программные статьи Петражицкого об обычном праве, в значительной мере развенчивающие неонароднические построения и придавшие большой научный вес новому изданию.

В общении Л.И.Петражицкий был веселым, добродушным, в чем-то наивным и всегда приветливым к окружающим. Как много лет спустя писал В.Б.Ельяшевич, Петражицкий всегда был чрезвычайно внимателен к здоровью друзей и знакомых и, если узнавал об их недомогании, спешил помочь, предлагая собственное лечение: медь и орехи, в чью чудодейственную мощь он неизменно верил. К больному Ельяшевичу Петражицкий ездил далеко за город, нисколько не жалея ни сил, ни времени.

В самом начале 1906 г. Л.И. Петражицкий был избран в Центральный Комитет партии кадетов, которая тогда только зарождалась.

Л.И.Петражицкий никогда не боялся высказывать мнения, которые заведомо диссонировали с общим настроением аудитории. 6 января 1906 г. на втором съезде Конституционно-демократической партии в атмосфере повышенной эмоциональности и высочайшего накала радикализма Л.И.Петражицкий выступил по вопросу о возможной тактике кадетов в ближайшем будущем. По его мнению, партии ничего не оставалось, как пойти на выборы и активно участвовать в думской работе, так как любая другая тактика ей ничего не сулила. Кадеты не могли пойти на баррикады, а сочинение политических резолюций абсолютно бесполезно. При этом, предсказывал Петражицкий, кадеты имели хорошие шансы на победу на выборах: безудержный бюрократический произвол погонит граждан России к избирательным урнам голосовать за конституционно-демократическую партию. На том же съезде, 10 января, Петражицкий эмоционально выступил в защиту избирательных прав женщин, когда один из лидеров партии, П.Н.Милюков, высказывался об их несвоевременности.

Благодаря своим связям (среди его учеников был, в частности, А. Керенский, с которым он поддерживал тесный контакт) Петражицкий в 1917 г. назначается Временным правительством сенатором Первого департамента Сената. Как писал со скрытой иронией А. Керенский, Петражицкий «не раз навещал его и предлагал осуществить немало полезных начинаний в области законов и политики для улучшения социальных отношений. Увы, в условиях 1917 года следовать его отличным советам было едва ли возможно».

Рухнул нелюбимый Петражицким царизм, неумолимо надвигалось крушение возлюбленной им демократии. Надо было что-то делать. С помощью другого своего ученика -- Питирима Сорокина, бывшего в то время секретарем А.Керенского по проблемам науки, Петражицкому удалось в конечном счете перебраться в Варшаву.

В 1921 г. принимает гражданство воссозданной Польши и начинает преподавать в польских учебных заведениях, занимаясь преимущественно социологией. В Варшавском университете Петражицкий возглавляет кафедру социологии, на которой работает до 1931 г. Там он переиздал свои книги на польском языке.

По выражению А. Керенского, «Петражицкий был из тех поляков, которые впоследствии стали так непопулярны в Польше Пилсудского из-за своей убежденности в том, что отношения между народами России и Польши должны строиться не на политических, а на братских основах. Таких, как они, высоко ценивших русскую культуру и русские социальные идеи, в Польше не любили».

На новой родине Петражицкий, несмотря на свою европейскую известность, оказался гражданином второго сорта, «москалем» да к тому еще и с «претензией», чего не могли простить ему его коллеги.

Однако в Польше он не чувствовал себя вполне «своим». Если в Петербурге Петражицкий подчеркивал свою «польскость» - в его доме часто звучала польская речь и польская музыка, читалась польская литература (в 1915 г. он даже возглавил Общество польских экономистов и правоведов), то в Варшаве все было наоборот: там Петражицкий всячески демонстрировал свою принадлежность к русской культуре. А многие польские интеллектуалы относились к Петражицкому с недоверием. Еще в 1906 г. публицист В.Студницкий напишет: «Профессор Петражицкий считает себя поляком, он уроженец окраин, воспитанник российских и немецких университетов, затем житель Петербурга, вовлеченный в научную, законодательную и политическую жизнь России; к Польше он невольно и неосознанно относится как доброжелательный иностранец. Он не знает Польши, ее ресурсов и сил, не сумел встать на позиции ее государственных интересов». С приходом к власти Ю.Пилсудского Петражицкий отстраняется от преподавания. Он тяжело болеет, страдая от сердечного недомогания. А, помимо этого, бедность, апатия… 15 мая 1931 г. Л.И.Петражицкий покончил жизнь самоубийством.

Взрыв национализма, слепая ненависть ко всему русскому воспринимались им крайне болезненно, и 15 мая 1931 г. в состоянии депрессии он покончил с собой.

Рукописи Петражицкого погибли в период Второй мировой войны.

ГЛАВА 2. ОСНОВНЫЕ ИДЕИ Л.И. ПЕТРАЖИЦКОГО

2.1 ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ВЗГЛЯДОВ Л.И. ПЕТРАЖИЦКОГО НА ПРАВО

Л.И. Петражицкий считается одним из самых оригинальных мыслителей в истории российской философии права, не случайно большинство западных исследователей называют его имя в пятерке выдающихся юридических умов России.

Интерес к его творчеству значительно возрос в наше время, особенно с 90-х годов XX в.. По мнению А.В. Овчинниковой, современное состояние российского правоведения перекликается с той эпохой, в которую жил и творил Л. И. Петражицкий, а разработка основ новой правовой парадигмы в России требует учета интересов не только государства в целом, но и конкретного человека, его насущных потребностей, нужд и чаяний.

Л.И. Петражицкий считал, что слово «право» у юристов имеет иной смысл, чем у лиц, не имеющих юридического образования. В то же время нет единства мнений юристов о праве. Для решения вопроса о сущности права необходимо изучать:

1) наши внутренние психологические акты, так как право есть явление духовного мира, психологическое явление, явление нашей души.

2) поведение человека (телодвижения), «наши внутренние, психологические акты (например, гнев, радость, желание) бывают причиною разных телодвижений (или воздержания от них)». Исходя из этого, Петражицкий делает вывод, что люди, слушая или читая чужую речь, наблюдая за чужими действиями, могут познавать «психологическое явление в душе других людей».

3) всякого рода сообщения, исторические памятники и др. Петражицкий отмечал: «Чувство и сознание нашей связанности по отношению к другим мы выражаем словом право... Наше право есть не что иное, как закрепленный за нами, принадлежащий нам, как наше добро, долг другого лица». Право есть психическое явление, а его элементы - это элементы психического акта.

Петражицкий писал, что если общественная власть принимает законы, то она тем самым определяет, какие общественные отношения должны регулироваться правом, а какие - обычаями. Право, которое пользуется признанием общественной власти, Петражицкий называл господствующим или официальным.

Оно не тождественно позитивному, т.к. «в народе может существовать позитивное право, не пользующееся официальным признанием». Под этим правом Петражицкий имел ввиду обычаи. Народ пользуется обычаями потому, что так поступали их отцы. В этом сила длительного действия обычного права. «Процесс «мобилизации силы» происходит в истории права и культуры медленно и постоянно». По мнению Петражицкого, «организация власти происходит путем развития особой системы аттрибутивных норм...». Специфика этих норм в том, что в них, во-первых, заключается естественный источник самоупорядочения этой (аттрибутивной) функции права, и, во-вторых, аттрибутивная функция юридических норм ослабляет и умаляет значение императивной функции. Он классифицирует право на интуитивное и позитивное. По его мнению, в дальнейшем возможно развитие двух специальных ветвей теории права: теории интуитивного права и теории позитивного права.

«Сообразно нашему делению права на официальное и неофициальное нам придется изучать особое влияние официального признания или отсутствия такового, вообще развить особые учения о неофициальном и об официальном праве и т.д.». В более поздних своих работах Петражицкий начинает развивать идеи политики права.

Л.И. Петражицкий в начале своей научной деятельности занимался гражданским правом, а лишь потом теорией права. «В своих цивилистических трудах, -отмечал он, - ... я высказал и старался обосновать мысль, что существующую систему юридических наук желательно и необходимо пополнить построением науки политики права (законодательной политики), как особой дисциплины, служащей процессу и усовершенствованию существующего правопорядка путем научной, методической и систематической разработки соответствующих проблем». Она не могла возникнуть ранее. По его мнению, «у школы естественного права не было в распоряжении системы научных посылок и научного метода, необходимых для достижения научно-обоснованных право-политических положений, и даже не было сознания, в чем должны состоять эти посылки и каков должен быть метод право-политического мышления». При познании права он предлагал опираться на теорию естественного права. Большую роль в познании права должна сыграть философия права. «Под философией права мы разумеем общее учение о праве как с теоретической ,так и с политической точки зрения, другими словами, науку, содержащую в себе: 1) теорию, 2) политику права. Согласно с этим первую часть настоящего труда составит теория, вторую - политика права».

А поэтому во времена школы естественного права не существовало политики права как науки, т.е. не было дисциплины, которая строила бы систему научно-обоснованных политико-правовых положений.

Создание такой науки он считал делом коллективной работы будущего. Первым условием для этого является выяснение природы посылок и метода научного политико-правового мышления». Не было психологического метода. Как известно, психология как наука возникла в XIX веке, до этого ее методы в познании права не применялись.

«Право есть психический фактор общественной жизни, и оно действует психически. Его действие состоит, во-первых, в возбуждении или подавлении мотивов к разным действиям и воздержаниям (мотивационное или импульсивное действие права), во-вторых, в укреплении и развитии одних склонностей и черт человеческого характера, в ослаблении и искоренении других, вообще в воспитании народной психики в соответствующем характеру и содержанию действующих правовых норм направлении (педагогическое действие права).

Сообразно с этим задача политики права заключается: 1) в рациональном направлении индивидуального и массового поведения посредствам соответствующей правовой мотивации; 2) в совершенствовании человеческой психики, в очищении от злостных, антисоциальных склонностей, в насаждении и укреплении противоположных склонностей.

... Эти нравственно-политические положения ...проливают свет на историю человеческих учреждений». По сути дела, речь у Петражицкого идет о правовом воспитании.

«Миссия будущей науки политики права состоит в сознательном ведении человечества в том же направлении, в каком оно двигалось пока путем бессознательно-эмпирического приспособления, и в соответственном ускорении и улучшении движения к свету и великому идеалу будущего.

Из предыдущего вытекает, что политика права есть психологическая наука.

Теоретическим базисом ее должно быть общее психологическое знание факторов и процессов мотивации человеческого поведения и развития человеческого характера и специальное учение о природе и практических свойствах права, в частности учения о правовой мотивации и учение о правовой педагогике».

«Задачами политики права, по Петражицкому, - отмечал польский юрист второй половины XX века Адам Подгурецкий, - является выработка объективных, научных указаний относительно возможности использования правовых средств для изменения социальной деятельности в направлении, ведущем к намеченной цели».

Основным трудом Л.И.Петражицкого является «Теория права и государства в связи с теорией нравственности», в одной из глав которой, рассматривая проблему о существе права, он подверг детальной критике ряд теорий права (в частности, государственные теории и теории принуждения).

Л.И.Петражицкий писал: «Наиболее распространенным является воззрение на право, как на принудительные нормы, пользующиеся признанием и защитой со стороны государства (или-исходящие от государства)». «Ходячее определение права,- говорит Иеринг,- гласит: право есть совокупность действующих в государстве принудительных норм -- (дальше на этй же странице автор говорит: «государство есть единственный источник права»).- И это определение, по моему убеждению, вполне правильно».

Л. И. Петражицкий отмечал, что эта теория имеет наиболее важное значение в юриспруденции не только потому, что принуждению и государству приписывают существенное значение для понятия права, но и потому, что преобладающая масса юристов при рассмотрении специальных вопросов различных областей права, эту теорию обыкновенно молчаливо подразумевают и из нее исходят в своих специальных выводах и построениях, а существенная для понятия права роль государства или элемента принуждения ( или и того, и другого) подразумевается или прямо утверждается многими авторами формул определения права, в которых выражение «государство» и «принуждение» отсутствуют ( те, которые определяют право как «защиту интересов», как «порядок свободы», «порядок мира» и т.п.)

Наиболее неудачным видом определения права с точки зрения государства Л.И. Петражицкий считал определения, в которых государство выступало единственным правопроизводящим фактором (право есть нормы, исходящие от государства, нормы, установленные органами государственной власти, веления государства и т.п.), поскольку эти теории не подходят не только к международному праву и к тем видам права, которые не пользуются официальным признанием, но и к официальному праву, ибо, например, народные юридические обычаи создаются не государственной властью. «Они относятся только к государственным законам, а претендуют на определение права вообще»-так определял положение этих теорий Л.И.Петражицкий.

Лучше выглядят теории, в которых критерием, отличающим право от не права, считается не создание, а признание нормы со стороны государства, т.е. они, по словам Л. И. Петражицкого, обнимают и те юридические нормы, которые не будучи созданы государством, признаются последним в качестве юридических норм. Но Л.И. Петражицкий полагал, что и в такой улучшенной форме определения права с точки зрения понятия государства не могут быть приняты и выдвигал следующие аргументы:

1. ставя понятие права в зависимость от признания его государством, авторы этих теорий последовательно должны были отрицать существование общеобязательного международного права (данное государство не признает никаких норм международного права или некоторых категорий его, соответствующие нормы теряют юридический характер);

2. определение права из понятия государства означает definitio per idem, определение x путем ссылки на x. Явления - государство, органы государственной власти, признание со стороны государства- предполагают уже наличие сложной системы юридических норм, а научное понятие государства предполагает научное понятие права. Л.И. Петражицкий писал : «Формулу: юридическая норма есть норма, признанная государством,- можно превратить в формулу : норма права ( x) есть норма, признанная в предписанной правом ( x ) форме со стороны установленных правом ( x) органов правового ( x ) союза-государства.».

3. признанием государства пользуются не только нормы права, но и разные другие правила поведения (например, признание со стороны государства известной религии). В отдельных законах и кодексах встречаются разные изречения, не имеющие юридического значения, выражающие нравственные и разные иные правила поведения и т.д. Теория государственного признания не содержит критерия для отличия норм права от прочих правил поведения, признанных органами государственной власти путем включения в законы или т. п. Л. И. Петражицкий утверждал, что «вводя в понятие существа права случайный признак того или иного отношения к нему государства и принимая этот признак за существенный, наука сбивается на ложный путь», а также «лишается возможности разложения мира правовых явлений на простейшие элементы и синтеза сложных правовых комплексов, в том числе и государства, из простейших юридических элементов». Одновременно наука «сужает свой горизонт до узкого, официально-канцелярского кругозора, т. к. лишается еще и «богатого и поучительного материала материала- тех правовых явлений, которые возникали и возникают вне государства, независимо от него и до появления государства».

Исследуя теории принуждения, Л.И. Петражицкий писал, что нормам права приписывается свойство принудительности, сила принуждения или право рассматривается как явление, состоящее из двух элементов: норм и принуждения. Первоначально Л.И. Петражицкий попытался устранить неясности и неточности, свойственные теории принуждения и обычным формулам, ее выражающим. Он отмечал, что слово «принуждение» имеет двусмысленное выражение и употребляется: во-первых, в смысле физического принуждения (принуждения, состоящего в применении физической силы, механических способов воздействия), во-вторых, в смысле так называемого психического принуждения, действия страхом (воздействия на человека для вызова с его стороны известного решения и соответствующего поступка путем угрозы причинить ему в противном случае известное зло), при этом указывал, что право во всяком случае не нечто физическое и имеет место смешение физической силы и действий (телодвижений) людей (судебных приставов, чинов полиции, войск), применяющих принуждение во исполнение норм права, со свойствами самого права. Резонный смысл теорий, видящих в принуждении отличительный признак права, по мнению Л.И. Петражицкого, может состоять лишь в указании известной связи между нормами прав, с одной стороны, и действиями людей, состоящими применении их физических свойств и сил, с другой стороны. Указанная связь в смысле теории принуждения не означает, что критерием признания требования правовым является фактическое осуществление или неосуществление физического принуждения. Сторонники рассматриваемых теорий имеют в виду только действия определенных лиц, призванных к осуществлению правового принуждения, совершаемого по определенным правилам во исполнение предоставленного им со стороны правопорядка полномочия или лежащей на них обязанности. В то же время, как пишет Л. И. Петражицкий, в громадном большинстве случаев принуждение не имеет места и для применения его нет никакого повода потому, что обыкновенно люди добровольно исполняют требования права. Физическое принуждение применяется лишь в тех исключительных случаях, когда нет добровольного подчинения». Суть связи между нормами права и принуждением сводится к тому, что не исполняющий добровольно своей юридической обязанности по праву может или же и должен быть подвергнут принудительным мерам. На случай неисполнения одной нормы права существует другая норма права (санкция), предписывающая подлежащим органам власти применять (по собственному почину или по требованию частного лица) принуждение. И это принуждение представляет собой не только принудительное исполнение, но и применение силы для целей репрессии, и часто санкции норм права состоят в возложении на нарушителей иных невыгодных последствий, например, наказания за нарушение.

Критикуя теории принуждения, Л.И. Петражицкий пришел к выводу, что они не дают ответа на вопрос, что такое право, заключая в себе definitio per idem, в двух направлениях сразу:

1. поскольку исходят из предположения организованной исполнительной власти, а применение принуждения со стороны органов, призванных к этому правопорядком, установленных правом и действующих в порядке, правом предусмотренном, заключают в себе ту же многократно повторяемую definitio per idem, которая заключается в теориях, исходящих при определении права из понятия государства.

2. в них заключается еще definitio per idem : с точки зрения теории принуждения нормой права ( x) является лишь такая норма, на случай отсутствия добровольного исполнения которой другая норма права ( x-1) предусматривает применение принудительных мер, например, предписывает известным лицам (судебному приставу, полицейским служителям...) применить принудительное исполнение. Но эта норма (x) , в свою очередь, лишь в том случае может быть, по теории принуждения, правовой нормой, если существует дальнейшая норма (x-2), которая на случай отсутствия добровольного исполнения этой нормы (x-1) предусматривает,в свою очередь, принудительные меры (например, на случай нежелания судебного пристава и т. п. добровольно исполнить свою обязанность, предписывает известным лицам принять принудительные меры против этих ослушников). Норма x-2 точно так же должна иметь дальнейшую санкцию соответствующего содержания- x-3, за нормой x-3 должна следовать санкция x-4 и т.д.- до бесконечности.

Обратив внимание на традиционные возражения против теории принуждения в виде указания на международное право, где нет организованной исполнительной власти, вообще правового принуждения в смысле критикуемой теории, и на нормы, определяющие обязанности монарха, которые в силу общего принципа монархических государств безответственности и неприкосновенности личности монарха лишены принудительных санкций, Л. И. Петражицкий указывает, что обычный ответ сторонников теории принуждения противоречит основным законам мышления, ибо признается юридический характер международного права, равно как и постановлений основных законов, касающихся монарха.

По мнению Л. И. Петражицкого, все изложенное в существенных чертах применимо и к теориям психического принуждения, ибо по существу они совпадают с теориями физического принуждения, отличаясь только по способу выражения основной мысли( под теми мерами, боязнь применения которых заставляет граждан повиноваться законам, понимают меры физического насилия). В духе теорий принуждения Л. И. Петражицким было предложено определение норм права : нормы права суть нормы, на случай несоблюдения которых определены правом известные невыгодные (признаваемые обыкновенно таковыми) последствия для нарушителя, но и эта «лучшая из возможных формул» содержит все те названные выше существенные логические погрешности. Но, учитывая, что « есть и необходимо должны быть нормы права без всяких дальнейших определений правовых невыгодных последствий... , удалить противоречащие неправильные положения, то остается в результате вполне правильное, но не содержащее определения положение : x= x", т.е. нормы права суть нормы права

Критика Л. И. Петражицким теорий огосударствления права и его принудительного характера представляет значительный интерес в свете его заявления : «под правом в смысле особого класса реальных феноменов будем разуметь те этические переживания, эмоции, которые имеют атрибутивный характер» И до настоящего времени сохраняет свое значение идея Л.И. Петражицкого о том, что атрибутивная сторона права (сознание правомочия) является главным психологическим фактором активного социального поведения, направленного на его реализацию и защиту, в отличие от пассивной мотивации, связанной с сознанием выполненного долга.

2.2 ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ ПРАВА Л.И. ПЕТРАЖИЦКОГО

петражицкий право психологический наследие

Оригинальная теория правопонимания была сформулирована Л.И. Петражицким на рубеже XIX-XX вв. Теория, получившая наименование «психологической», содержит в своем существе позиции ученого, определяемые естественно-правовыми признаками, которые могут рассматриваться как совокупность установок, ориентированных на наличие идеалов высшего, авторитетного свойства, норм-установок, норм-критериев, предстающих в качестве масштабов-ориентиров, к уровню которых должно стремиться позитивное (официальное) право. Другими словами, комплекс нормативно-правовых регуляторов, отражающих стремление создания установок с позиций моральных, разумных оценок, в первую очередь, право установителей, правосоздателей и правоприменителей.

По мысли Петражицкого, только те теории являются научными, которые соответствуют требованиям адекватности. Этому способствует правильный метод. В юриспруденции это метод психологической дедукции.

Задачи права, - писал он, - должны заключаться в том, чтобы «служить охране и осуществлению в пределах справедливости эгоизма, личных интересов граждан, а не бескорыстному самопожертвованию, любви и т.д.», а также в воспитании и приближении к идеалу человечества. Петражицкий писал, что «... сама природа нравственных и эстетических явлений остается до сих пор невыясненною и в высшей степени спорной и различно толкуемой». Главной целью эмоциональной психологии «является выяснение подлежащих недостатков и ошибок традиционной психологии и установление таких ошибок психологических положений, с помощью которых можно достигнуть света и прогресса в области зависящих от психологии теоретических и практических наук, (свободных от эгоизма, любящих, состояние любви между людьми), в частности, теории и политики права (и нравственности)». В конце XIX века новейшим научным инструментарием была психология. Петражицкий также воспринял психологию как методологическое основание всякого знания. Однако Петражицкий не был удовлетворен достижениями современной ему психологии и создал свою.

«Основной метод изучения и познания предметов и явлений состоит в наблюдении». Материальный мир познается через чувства (зрение, слух, обоняние, вкус, осязание), а также через внешнее наблюдение, а в области «изучения явлений духовного мира, психологических явлений, оно состоит во внутреннем восприятии происходящего в собственной психике и называется внутренним наблюдением, самонаблюдением, или интроспекциею, интроспективным, психологическим методом». Изучать психическую деятельность индивидов Петражицкий предлагал с помощью метода интроспекции. «Под интроспекцией, или самонаблюдением в общем смысле, - отмечал он, - следует разуметь, как обращение внутреннего внимания на подлежащее изучению психологическое явление во время его переживания, самонаблюдение в тесном смысле (например, наблюдение голода, жажды, зубной боли и т.п. во время переживания этих психических явлений), так и внутреннее наблюдение представителей, «образов» прежде пережитых актов данного рода (воспоминаний, например, вчерашней зубной боли)». Наблюдение может быть простым или экспериментальным.