Творческая индивидуальность Н.В. Гоголя: современный контекст изучения

Размещено на http://www.allbest.ru/

МИНОБРНАУКИ РОССИИ

ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ

БЮДЖЕТНОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ

ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ

"БАШКИРСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ПЕДАГОГИЧЕСКИЙ

УНИВЕРСИТЕТ ИМ.М.АКМУЛЛЫ"

Институт филологического образования и межкультурных коммуникаций

Кафедра русской литературы

ВЫПУСКНАЯ КВАЛИФИКАЦИОННАЯ РАБОТА

Творческая индивидуальность Н.В. Гоголя: современный контекст изучения

Шамина Екатерина Николаевна

УФА 2014

Содержание

Введение

1. Новые исследования биографии Н.В. Гоголя

1.1 Современные гипотезы о личной жизни писателя

1.2 Своременные гипотезы о болезни и смерти Н.В. Гоголя

2. Новые аспекты изучения творчества Н.В. Гоголя

2.1 Изучение творчества Н.В. Гоголя с позиции православного мировоззрения

2.2 Понятийный и художественный направления изучения творчества Н.В. Гоголя в современном гоголеведении

3. Изучение биографии и произведений Н.В. Гоголя в современной школе

3.1 Задачи и методы преподавания творчества Н.В. гоголя в школе

3.2 Актуальные проблемы изучения жизни и творчества Н.В. Гоголя в современной школе

Заключение

Список литературы

Введение

В этом году русская литература отмечала двухсот пятилетие со дня рождения Н.В. Гоголя. В литературу он вошел как самый таинственный писатель России. И в начале 21 века он оказывается все тем же неоднозначным автором со стороны литературоведения.

Современники Гоголя считали, что его поймут только в России. Так думал и В.Г. Белинский полагая, что Запад опередил Россию в социальном и экономическом развитии. А Гоголь воспитывался в феодальной, в крепостной России. И.В. Киреевский хоть и не считал, что Запад во всем опережал Российскую империю, но все же не смог бы понять творчество писателя из-за потери христианских ценностей, которые превалировали в произведениях Николая Васильевича. Однако современники во многом ошибались, потому что в наше время многие конференции по творчеству Гоголя имеют статус мирового масштаба.

В XX веке наблюдалось большое разнообразие подходов к изучению биографии и творчества Н.В. Гоголя. Начало века ознаменовалось идейным прорывом интерпретаций В.Г. Белинского. Критика символистов (В. Розанов, А. Белый, В. Брюсов) отрицала социальную направленность гоголевских произведений, определение его творчества, как реализм. В советское же время Гоголя рассматривали с точки зрения В.Г. Белинского, как единственно правильной.

Новый этап в развитии подходов изучения творчества великого писателя сообщила конференция "Гоголь и современность", прошедшая в 1984 году [30]. На ней были замечены новые тенденции в осмыслении творчества Гоголя. Например, выдвигалась теория о том, что в реализме Гоголя прослеживается романтизм - критика житейской пошлости, интерес к фольклору и т.д. Но во время перестройки вновь наступило затишье в модернизации исследований творчества русского классика. И только в 1990-х начался процесс "эксгумации" литературно-критических трудов, которые были надежно заперты в спецхранах. Книги и статьи таких авторов, как Д.Н. Овсянико-Куликовского, Д.С. Мережковского, В.В. Зеньковского и других дали новую волну исследований произведений Н.В. Гоголя.

Один из аспектов изучения творчества писателя является религиозная сторона мировоззрения. Как известно, эту сторону творчества Гоголя стали рассматривать еще критики и философы Серебряного века. В апрельском юбилейном номере журнала "Весы" за 1909 год символисты провозгласили "гоголевский манифест". В нем они заявляли, что наступила время Гоголя - "мечтателя, фантаста", как говорил А. Белый и ясновидец, со страстью к гиперболам, как у Брюсова [5].

В наше время основным предметом разговоров стали "Выбранные места из переписки с друзьями", так как самое главное, что есть у Гоголя - это путь ко Христу. Такие известные ученые как В. Воропаев, И. Виноградов, И. Золотусский, М.М. Дунаев придерживаются "православного гоголеведения" (эти идеи в свое время разрабатывали И. Ильин, К. Мочульский, В. Зеньковский).

Изучение феноменологии зла является одним из аспектов религиозно-мистических исследований творчества Гоголя. Впервые демонологическую характеристику персонажам дал Д.С. Мережковский в своем эссе "Гоголь и черт". Символист говорил, что в глаз Гоголю, подобно Каю из сказки "Снежная королева" Г.Х. Андерсена, попал осколок дьявольского зеркала. Это-то и предопределила его искаженный взгляд на явления действительности, в которой человек становится игрушкой в руках дьявола. Теория Мережковского преломилась о западное сознание литературоведов через очерк В.В. Набокова "Николай Гоголь".

Опираясь на Мережковского и Набокова в Западной культуре распространилось мнение, что в своих произведениях Гоголь отходит от духовной и нравственной стороны в жизни человека. Западноевропейские филологи настаивают на том, что за иронией автор скрывал свое отсутствие веры в человека. Он был занят изображением мертвецов, обладающих лишь видимостью жизни [30;152]. Писатель манипулирует своими персонажами, как в кукольном театре.

В советское время В.В. Кожинов, своим истолкованием "Шинели", нанес первый удар по традиционной интерпретации гоголевских произведений [30;155]. В 2002 году вышла монография "Феномен "Шинели" Н.В. Гоголя в свете философского миросозерцания писателя", авторы которой считают, что основной идеей гоголевских произведений является идея расплаты за бесцельную жизнь. Эта идея прочитывается в первом томе "Мертвых душ", который заканчивается смертью и похоронами прокурора. Смерть еще одного "незаметного" человека - Акакия Акакиевича Башмачкина - также представляется авторам монографии "естественным результатом чересчур заземленного образа жизни", возмездием за бездуховную жизнь и в этом, по мнению ученых, виноват сам герой [39; 98].

К анализу семиотической стороны творчества русского классика, переполненного сложными культурными символами и кодами. Эти стороны принимают онтологический статус, - т.е. поля, выделенного и интерпретированного филологическими, а не богословскими методами. К этому обращается Н.О. Осипова [39; 99].

Эстетическим объектом работ Ю.В. Манна является гоголевская ирония. По мнению исследователя, гоголевский алогизм по своей сути обаятелен. Мотивировка и целесообразность событий произведений Гоголя кроется в самой их немотивированности. На самом деле художественный мир писателя не поддается однозначному толкованию. События для классика - яркая, хулиганская трансцендентальность, определяющая логику произведений. Современный гоголевед отмечает баланс между абсурдом и логикой у Гоголя, тем самым пытается сблизить писателя с Ф. Кафкой. Поэтому гоголевские произведения не поддаются однозначной интерпретации. Насыщенность контрастов темного и светлого, несоответствия формы и содержания порождают комичность в творчестве писателя. "Злой гений литературы" превращается в "гения смеха". Пороки, преступления - все, даже чувство тоски, приобретает комический оттенок. Эстетический подход Гоголя, как пишет Ю. Манн, производит художественно-терапевтический эффект.

Таким образом, эстетический подход в исследованиях не пытается найти окончательного результата, а всего лишь нацелен на поиск одной из возможных интерпретаций текста. Как отмечала Н.И. Ищук-Фадеева: "Меня интересует только текстовая реальность и только то, что происходит в ней" [39; 106].

В наше время феномен Гоголя не раскрыт до конца. Новым аспектом изучения является диалог с литературоведами Украины. Можно утверждать, что Гоголь стал первооткрывателем Малороссии, открыв читателям России и всего мира поэтическую украинскую жизнь. Но в поздних произведениях Гоголь отказывается от национальной темы и после "Тараса Бульбы" более к ней не возвращается, а решение проблемы он ищет в пространстве вненациональном.

Таким образом, в современных исследованиях произведений Гоголя нет никаких аксиом. Интерпретации произведений писателя Белинским, символистами, приверженцев "православного гоголеведения", представителей социологической и семиотической школ сосуществуют в постоянном диалоге друг с другом.

Предмет исследования - жизнь и творчество Н.В. Гоголя в современных исследованиях.

Объект исследования - конкретные литературоведческие работы (В.А. Воропаев "Н.В. Гоголь: Жизнь и творчество", "Николай Гоголь. Опыт духовной биографии", С.А. Павлинов Тайнопись Гоголя. "Ревизор", И.А. Виноградов "Гоголь -- художник и мыслитель: Христианские основы миросозерцания").

Их выбор обусловлен несколькими причинами: во-первых, это одни из самых популярных и известных работ о Н.В. Гоголе, во-вторых, данные работы наиболее полно раскрывают творчество писателя, в-третьих, они зарекомендовали себя в научном обществе.

Актуальность и новизна исследования заключается в том, что, во-первых, на данный момент вышло очень много работ, которые по-новому интерпретируют биографию и творчество Н.В. Гоголя, при этом опровергая многое, что было сказано раньше и во-вторых, было обнародовано большое количество документов, личных вещей Гоголя, которые до настоящего времени не издавались.

Новизна заключается в том, что новые исследования помогут более полно представить ученикам образ Н.В. Гоголя

Цель работы - историко-функциональное освещение творческой индивидуальности Н.В. Гоголя.

В соответствии с поставленной целью в работе решаются следующие задачи:

1) определить круг наиболее репрезентативных работ;

2) выявить концептуальные особенности современных подходов;

3) оценить их значение и продуктивность в контексте науки.

Методологической базой исследования являются теоретико-литературные труды о творческой индивидуальности писателя и историко-функциональном изучении литературы (В.А. Воропаев "Н.В. Гоголь: Жизнь и творчество", "Николай Гоголь. Опыт духовной биографии", С.А. Павлинов Тайнопись Гоголя. "Ревизор", И.А. Виноградов "Гоголь -- художник и мыслитель: Христианские основы миросозерцания", И.А. Есаулов "Пасхальность русской словесности")

Теоретическая значимость работы состоит в отборе наиболее презентабельных современных исследований.

Практическая значимость исследования заключается в том, что его результаты могут быть использованы на уроках и внеклассных мероприятиях по литературе, а также для подготовки к ГИА и ЕГЭ.

Структура работы: выпускная работа состоит из введения, глав, заключения, списка использованной и цитированной литературы, насчитывающего наименований и методического приложения. Общий объём научного исследования составляет 60 страницы.

1. Новые исследования жизнеописания Н.В. Гоголя

1.1 Современные гипотезы о личной жизни

В этом году русская литература отмечала двухсот пятилетие со дня рождения Н.В. Гоголя. В литературу он вошел как самый таинственный писатель России. Но не только творчество, но и жизнь его была скрыта от глаз общественности, что стало причиной возникновения различных гипотез.

В современном мире исследования жизни Н.В. Гоголя ценны тем, что в них используются материалы, которые разархивированы только недавно и прежде не использовались. В то же время такие работы актуальны тем, что опираясь на биографию писателя, можно раскрыть глубинные смыслы его произведений.

Многие ученые занимаются изучением жизни Н.В. Гоголя. Такие как В.А. Воропаев, И.А. Виноградов, И.П. Золотусский

Огромную работу проделали И.А. Виноградов и В.А. Воропаев по составлению полного собрания сочинений в 17 томах. Шестнадцатый том посвящен полной летописи жизни и творчества писателя.

Также И.А. Виноградов подготовил трехтомник "Гоголь в воспоминаниях, дневниках, переписке современников. Полный систематический свод документальных свидетельств". Данной книге автор использует письма не из первого издания, подготовленного Шенроком, а ("с пропусками и ошибками", как отмечает сам Виноградов), а по архивному автографу с подробнейшим и тщательнейшим описанием этого автографа.

Как известно, Гоголь не был женат, что и повлияло на множество гипотез о его личной жизни.

В.А. Воропаев считает, что причина безбрачия писателя лежит в монашеском образе его жизни. Гоголь никогда не имел намерения женится, но в литературоведении крепко закрепилось убеждение, что писатель был влюблен в графиню Анну Михайловну Виельгорскую (в замужестве княгиня Шаховская) и даже хотел на ней жениться. Воропаев же доказывает, что это утверждение не совсем обоснованно. В своей статье "почему Гоголь не был женат" он подробно доказывает, что В. И. Шенрок, который является одним из основоположников данной гипотезы, не правильно истолковал переписку. Очень много противоречий в данной работе было найдено в свое время А.И. Кирпичниковым, в том числе в датировке. Также в высказывании В.А. Соллогуба - "кажется, единственная женщина, в которую влюблен был Гоголь", на которое обычно ссылаются исследователи ничего не говорится о сватовстве. Да и сам Гоголь ни один раз говорил, что не создан для женитьбы.

В.А. Воропаев вообще очень многое в биографии писателя объясняет с помощью православного мировоззрения, что можно увидеть в его книге "Николай Гоголь: Опыт духовной биографии".

"Поблагодарите Бога прежде всего за то, что вы русской, -- писал он своему другу графу Александру Петровичу Толстому. -- Для русского теперь открывается этот путь, и этот путь есть сама Россия. Если только возлюбит русской Россию, возлюбит и все, что ни есть в России. К этой любви нас ведет теперь Сам Бог. Без болезней и страданий, которые в таком множестве накопились внутри ее и которых виною мы сами, не почувствовал бы никто из нас к ней состраданья. А состраданье есть уже начало любви".

Это письмо, названное Гоголем "Нужно любить Россию" и включенное в книгу "Выбранные места из переписки с друзьями", было запрещено цензурой и не печаталось при жизни автора. Оно и сегодня, к сожалению, не так широко известно. Да и сама книга, о которой много написано, едва ли понята в своей сути. В ней Гоголь во всеуслышание высказал свои взгляды на веру, Церковь, царскую власть, Россию, слово писателя. Он выступил в роли государственного человека, стремящегося к наилучшему устройству страны, установлению единственно правильной иерархии должностей, при которой каждый выполняет свой долг на своем месте и тем глубже сознает свою ответственность, чем это место выше.

Все вопросы жизни -- бытовые, общественные, государственные, литературные -- имеют для Гоголя религиозно-нравственный смысл. Признавая и принимая существующий порядок вещей, он стремился к преобразованию общества через преобразование человека. "Общество образуется само собою, общество слагается из единиц, -- говорил он. -- Надобно, чтобы каждая единица исполнила должность свою... Нужно вспомнить человеку, что он вовсе не материальная скотина, но высокий гражданин высокого небесного гражданства. Покуда он хоть сколько-нибудь не будет жить жизнью небесного гражданина, до тех пор не придет в порядок и земное гражданство".

Гоголь указал на два условия, без которых никакие благие преобразования в России невозможны. Прежде всего, нужно любить Россию. А что значит -- любить Россию? Писатель поясняет: "Тому, кто пожелает истинно честно служить России, нужно иметь очень много любви к ней, которая бы поглотила уже все другие чувства, -- нужно иметь много любви к человеку вообще и сделаться истинным христианином во всем смысле этого слова".

Не должно также ничего делать без благословения Церкви: "По мне, безумна и мысль ввести какое-нибудь нововведение в Россию, минуя нашу Церковь, не испросив у нее на то благословенья. Нелепо даже и к мыслям нашим прививать какие бы то ни было европейские идеи, покуда не окрестит их она светом Христовым". Для Гоголя понятие христианства выше цивилизации. Залог самобытности России и главную ее духовную ценность он видел в Православии.

Гоголь учил сознательному, ответственному отношению к жизни. Незадолго до смерти в письме к своему духовному отцу протоиерею Матфею Константиновскому (1850 года) он говорил: "Хотелось бы живо, в живых примерах, показать темной моей братии, живущей в мире, играющей жизнию, как игрушкой, что жизнь -- не игрушка". Современный человек во многом утратил представление о том, для чего он живет, что ему делать со своей жизнью. Раньше он это понимал через православную веру, которая учит чувству ответственности.

Фольклорные образы и сюжеты, почерпнутые из преданий, народных песен и дум, сочетаются в произведениях Гоголя с жизненным реализмом, образуя неповторимый художественный синтез. Великий знаток человеческой души, доподлинно знавший, как неискоренимо зло в человеческой натуре, он был также гениальным лириком, тонко и проникновенно умевшим чувствовать красоту родной природы и величие человеческого духа.

Гоголь воспел героическое прошлое казачества, рыцарскую преданность Отечеству и вместе с тем в поэтическом песенном образе неудержимо несущейся птицы тройки выразил уверенность в великом духовном будущем своей страны и народа. Для него русский и малороссиянин -- близнецы братья, призванные к тому, чтобы составить "нечто совершеннейшее в человечестве".

Что касается художественного стиля Гоголя, то он стремился выработать его таким, чтобы в нем сливались стихии церковнославянского и народного языка. Это подтверждается, в частности, собранными им "Материалами для словаря русского языка", где представлены слова и диалектные, и церковнославянские. По Гоголю, характерное свойство русского языка -- "самые смелые переходы от возвышенного до простого в одной и той же речи". При этом он подчеркивал, что под русским языком разумеет "не тот язык, который изворачивается теперь в житейском обиходе, и не книжный язык, и не язык, образовавшийся во время всяких злоупотреблений наших, но тот истинно русский язык, который незримо носится по всей Русской земле, несмотря на чужеземствованье наше в земле своей, который еще не прикасается к делу жизни нашей, но, однако ж, все слышат, что он истинно русский язык..."

Эти мысли легли в основу характеристики Гоголем русского языка в статье "В чем же наконец существо русской поэзии и в чем ее особенность", которую по праву можно назвать эстетическим манифестом писателя. "Необыкновенный язык наш есть еще тайна... -- говорит Гоголь. -- Он беспределен и может, живой, как жизнь, обогащаться ежеминутно, почерпая, с одной стороны, высокие слова из языка церковного, а с другой стороны -- выбирая на выбор меткие названья из бесчисленных своих наречий, рассыпанных по нашим провинциям, имея возможность таким образом в одной и той же речи восходить до высоты, не доступной никакому другому языку, и опускаться до простоты, ощутительной осязанью непонятливейшего человека..."

Не удивительно, что Гоголь отчасти и проник в тайну этого рождающегося языка. Приобретая драгоценный опыт, он стремился поделиться им с друзьями литераторами, например, Николаем Языковым, которому писал в 1843 году из Бадена: "В продолжение говения займись чтением церковных книг. Это чтение покажется тебе трудно и утомительно, примись за него, как рыбак, с карандашом в руке, читай скоро и бегло и останавливайся только там, где поразит тебя величавое, нежданное слово или оборот, записывай и отмечай их себе в материал. Клянусь, это будет дверью на ту великую дорогу, на которую ты выдешь! Лира твоя наберется там неслыханных миром звуков и, может быть, тронет те струны, для которых она дана тебе Богом".

Сохранившиеся тетради выписок Гоголя из творений святых отцов и богослужебных книг свидетельствуют о том, что ему хорошо известна была христианская книжность. Судя по всему, он искал путей к тому, чтобы стать духовным писателем в собственном смысле этого слова. Духовная, церковная литература по форме имеет ряд отличий от литературы светской, хотя между этими видами словесности имеются некоторые общие приемы, в том числе и художественные. Но духовное творчество имеет строго определенную цель, направленную к объяснению смысла жизни по христианскому вероучению. Такое творчество основывается на Священном Писании и имеет определенные признаки. Писатель, взявшийся решать вопросы сокровенной жизни "внутреннего человека", сам должен быть православным христианином. Он обязан также основательно знать предшествующую традицию церковной литературы, а она корнями уходит в Святое Евангелие -- источник духовного слова, резко отличающийся по своей направленности от основы, породившей художественную литературу во всем разнообразии ее проявлений. Наконец, для церковного писателя необходима живая вера в Промысл Божий, в то, что во Вселенной все совершается по непостижимому замыслу ее Создателя. В своем зрелом творчестве Гоголь приблизился именно к такому пониманию целей литературы.

Назначение искусства, считал Гоголь, -- служить "незримой ступенью к христианству", ибо современный человек "не в силах встретиться прямо со Христом". По Гоголю, литература должна выполнять ту же задачу, что и сочинения духовных писателей, -- просвещать душу, вести ее к совершенству. В этом для него -- единственное оправдание искусства. И чем выше становился его взгляд на искусство, тем требовательнее он относился к себе как к писателю.

Суть творческого развития Гоголя заключается в том, что от чисто художественных произведений, где литургическая, церковная тема была как бы в подтексте, он переходит к ней непосредственно в "Размышлениях о Божественной Литургии", сочинениях, подобных "Правилу жития в мире" (собственно духовная проза), и в публицистике "Выбранных мест из переписки с друзьями". К новым жанрам зрелого творчества Гоголя можно отнести и составленные им молитвы, а также систематизированные выписки из творений святых отцов и учителей Церкви -- труды, характерные скорее для такого писателя аскета, каким был, например, святитель Игнатий (Брянчанинов), чем для светского литератора. Молитвы Гоголя, написанные во второй половине 40-х годов, свидетельствуют о его богатом молитвенном опыте и глубокой в оцерковленности его сознания.

В постижении тайны проникновенного лиризма церковной поэзии, осознании значения церковнославянского языка в формировании русского литературного языка Гоголь опередил свое время. Для Гоголя русский литературный язык - единственный и прямой наследник церковнославянского языка, который в славянском мире иногда называли русским и который был общеславянским книжным (литературным) языком. "Честь сохранения славянского языка, -- говорил он, -- принадлежит исключительно русским". Как-то в разговоре со своим земляком О.М. Бодянским, профессором истории и литературы славянских наречий Московского университета, Гоголь сказал: "Нам, Осип Максимович, надо писать по-русски... надо стремиться к поддержке и упрочению одного, владычного языка для всех родных нам племен. Доминантой для русских, чехов, украинцев и сербов должна быть единая святыня -- язык Пушкина, какою является Евангелие для всех христиан...".

В конце жизни, осенью 1851 года, по возвращении из Оптиной пустыни Гоголь посетил на Покров (1 октября) Свято Троицкую Сергиеву лавру, чтобы помолиться о своей матери в день ее именин. Там он вместе с отцом Феодором (Бухаревым) посетил студентов Московской Духовной академии. "Студенты приняли его с восторгом, -- вспоминал архимандрит Феодор. -- И когда при этом высказано было Гоголю, что особенно живое сочувствие возбуждает он к себе тою благородною открытостью, с которой он держится в своем деле Христа и Его истины, то покойный заметил на это просто: Что ж? Мы все работаем у одного Хозяина".

Несмотря на краткость сказанных Гоголем слов, он все же выразил перед будущими пастырями важную мысль о том, что чувствует свою общность с ними в служении Христу.

Константин Мочульский в книге "Духовный путь Гоголя", имея в виду значение Гоголя в истории русской литературы, писал: "В нравственной области Гоголь был гениально одарен; ему было суждено круто повернуть всю русскую литературу от эстетики к религии, сдвинуть ее с пути Пушкина на путь Достоевского. Все черты, характеризующие "великую русскую литературу", ставшую мировой, были намечены Гоголем: ее религиозно нравственный строй, ее гражданственность и общественность, ее боевой и практический характер, ее пророческий пафос и мессианство. С Гоголя начинается широкая дорога, мировые просторы. Сила Гоголя была так велика, что ему удалось сделать невероятное: превратить пушкинскую эпоху нашей словесности в эпизод, к которому возврата нет и быть не может". [41]

В этих словах много правды, хотя, наверное, перелом в русской литературе был не столь резок. В том же Пушкине, особенно зрелом Пушкине 30-х годов, нельзя не заметить начал будущей русской литературы, что, кстати сказать, хорошо сознавал и Гоголь, называя поэта "нашим первоапостолом".

О значении Гоголя в истории русской литературы говорилось немало. Может быть, точнее других сказал об этом протоиерей Павел Светлов, профессор богословия Киевского университета св. Владимира: "Мысль Гоголя о необходимости согласования всего строя нашей жизни с требованием Евангелия, так настойчиво высказанная им в нашей литературе в первый раз, явилась тем добрым семенем, которое выросло в пышный плод позднейшей русской литературы в ее лучшем и доминирующем этическом направлении. Призыв обществу к обновлению началами христианства, хранимого в Православной Церкви, был и остается великою заслугою Гоголя перед отечеством и делом великого мужества для его времени, чаявшего спасения в принципах европейской культуры".

В заключение приведем слова, сказанные ново мучеником протоиереем Иоанном Восторговым на панихиде по Гоголю в 1903 году, в которых ясно видится смысл его духовного значения. "Вот писатель, у которого сознание ответственности пред высшею правдою за его литературное слово дошло до такой степени напряженности, так глубоко охватило все его существо, что для многих казалось какою-то душевною болезнью, чем-то необычным, непонятным, ненормальным. Это был писатель и человек, который правду свою и правду жизни и миропонимания проверял только правдою Христовой. Да, отрадно воздать молитвенное поминовение пред Богом и славу пред людьми такому именно писателю в наш век господства растленного слова, -- писателю, который выполнил завет апостола: слово ваше да будет солию растворено (Кол. 4, 6). И много в его писаниях этой силы, предохраняющей мысль от разложения и гниения, делающей пищу духовную удобоприемлемой и легко усвояемой... Такие творцы по своему значению в истории слова подобны святым отцам в Православии: они поддерживают благочестные и чистые литературные предания".

При жизни Гоголя ценили прежде всего, как сатирика и юмориста. Многое в его творчестве стало понятно позднее. Любое направление или течение в литературе могло по праву видеть в нем своего предтечу. Гоголь стал первым представителем глубокого и трагического религиозно нравственного стремления, которым проникнута русская литература. Выдвинутый им идеал воцерковления русской жизни -- идеал до сей поры глубоко значимый для России.

Литературное значение Гоголя огромно. Его именем назван целый период русской литературы. И все-таки в сознание современников и последующих поколений он вошел как образец русского писателя, сознающего свою ответственность за то дело, к которому призван.

1.2 Современные гипотезы о болезни и смерти Н.В. Гоголя

гоголь творчество мировоззрение художественный

3 марта 1852 года Иван Сергеевич Тургенев писал Ивану Сергеевичу Аксакову: "...Скажу Вам без преувеличения, с тех пор, как я себя помню, ничего не произвело на меня такого впечатления, как смерть Гоголя. Эта страшная смерть - историческое событие - понятна не сразу; это тайна, тяжелая, грозная тайна - надо стараться ее разгадать... но ничего отрадного не найдет в ней тот, кто ее разгадает. Трагическая судьба России отражается на тех из русских, кои ближе других стоят к ее недрам - ни одному человеку, самому сильному духу, не выдержать в себе борьбу целого народа - и Гоголь погиб! Мне, право, кажется, что он умер, потому что решился, захотел умереть..." [52].

Тайна смерти Н.В. Гоголя является самой обсуждаемой темой не только среди критиков, но и среди всех его читателей. Предшествовала ли психическая болезнь кончине писателя или же он заснул летаргическим сном, а может врачебная ошибка лишила нас гения.

В 1903 году в журнале "Вопросы философии и психологии" опубликовал статью "Болезнь Н.В. Гоголя" известный русский психиатр В.Ф. Чиж. Данная гипотеза о психической расстройстве писателя, начавшемся еще в годы юности, была достаточно прямолинейна, однако, имевшая огромную популярность больше ста лет. В наше время имеется огромное количество работ, опровергающих данную теорию.

Например, работа А.П. Давыдова "Душа Гоголя", которая направлена против предположений В.Ф. Чижа. Современный ученый не отрицает психической болезни писателя, но считает его последствием социального и культурного раскола в душе, который он не смог превозмочь.

"По свидетельству многих диагностов, - отмечает Давыдов, - заболевание Гоголя - депрессивный невроз. Но причина этого психического расстройства, я уверен, одна - неспособность разрешить социокультурное противоречие в себе". "Писатель или проповедник? Раскол в душе Гоголя - центральная проблема анализа его творчества". "Гоголь метался между божественным и человеческим, из-за этих метаний и погиб". "Между Гоголем-архаиком и Гоголем-новатором нет диалога. Душа его, вся сущность его раздвоена, расколота между этими полюсами". "Гоголю не удалось преодолеть раскол в своей душе между патриархальными ценностями и смыслом личности" [24; 115, 46, 44, 45, 146]. Опираясь на исследования многих русских социологов, таких как А. Пелипенко, И. Кондакова, Н. Бердяева и других, Давыдов понимает под социокультурным расколом то, что Н.В. Гоголь пытался найти "золотую" середину между самодержавными традициями и реформами, намеченными на демократию власти, понимание Бога как отца и как Христа [24; 28]. Сам же Гоголь был сторонником самодержавия, крепостного права, но в то же время мечтал о свободе церкви, об индивидуальном божественном пути. Тем самым раскалываю свою душу на две части. В этом и заключается трагедия Н.В. Гоголя, по мнению Давыдова. "не смог соединить в себе противоположности и стал первой и далеко не последней в российской писательской среде жертвой социокультурного противоречия, раскола между инверсией и медиацией" [24; 171].

Ученый пытается понять почему Гоголь начал писать духовную литературу, почему призывал народ смириться с властью, с устоями. И он находит проблему в конфликте между церковью и народом. Церковь пытается закрепостить людей, вернуть в архаичный мир, заставить людей перестать бороться, смириться с тем, что происходит. "И Гоголь, так получилось, своей книгой предложил людям добровольно отказаться от права освободиться от этих стереотипов и восстановить в себе обожение, оцерковление, огосударствление, мифологический способ мышления. По существу, он призвал общество прекратить процесс формирования личности в русском человеке, остановить развитие" [24; 171].

О душевном заболевании Н.В. Гоголя Агеева Зинаида Михайловна, врач-психиатр, Член Союза Писателей РФ, написала книгу "Душевная болезнь Гоголя". В ней она рассматривает состояние писателя как психическое заболевание - манию. По ее мнению, болезнь протекала приступами: "Проявления ее постепенно усложнялись от приступа к приступу: сначала детские страхи и кратковременная заторможенность, затем депрессии с ипохондрическими проявлениями, сенестопатиями, сменявшиеся гипоманиями или маниями. С годами депрессии становятся более глубокими, доходят до раптуса и суицидальных тенденций, появляются бредовые идеи религиозного содержания, зрительные и слуховые галлюцинации." [1; 50].

Агеева считает, что Гоголю врачи могли вывести из болезненных приступов, повлекших смерть писателя, но их не оказалось рядом. Творческий же путь ученым отмечается, как путь великого человека, который несмотря на тяжелое душевное заболевание создавал высокохудожественные произведение. И лишь в последние годы болезнь взяла верх над писателем, когда он отказался от своего творчества.

"Душевная болезнь, а вернее одно из ее проявлений (мания) способствовали расцвету его врожденного таланта. Она же (в форме кататонии) омрачила последние годы его жизни и свела преждевременно в могилу. На его памятнике удивительные по точности и по силе эмоционального воздействия слова: "Горьким словом моим посмеюся"" [1; 78].

Гипотезу о психической болезни отвергают такие известные литературоведы, как Золотусский и Воропаев. Золотусский считает, что все эти состояния - не болезнь, а всего лишь переживания великого человека, который чувствует и видит сильнее обычного человека. Воропаев тоже придерживается данного мнения, считая, что переживания писателя были здоровыми и не имели отношения к смерти. И о том, что Гоголь уморил себя голодом, также Воропаев пытается опровергнут с помощью воспоминаний лечащего врача А.Т. Тарасенкова, где он говорит, что Гоголь не ел только последние три дня, а слабость появилась в последние часы жизни.

Но не только болезнь считали причиной смерти Н.В. Гоголя. Например, Константин Смирнов в своей статье "Самосожжение Гоголя" - результат врачебной ошибки, предполагает, что Н.В. Гоголь умер от огромной дозы опасного лекарства каломель, которое прописали ему врачи.

Константин Смирнов отвергает гипотезы о том, что Н.В. Гоголь сошел с ума, опираясь на слова дворового человека одной симбирской помещицы фельдшер Зайцев, который в своих воспоминаниях отмечал, что за сутки до кончины Гоголь был в ясной памяти и здравом рассудке. Успокоившись после "лечебных" истязаний, он дружески беседовал с Зайцевым, расспрашивал о его жизни, сделал даже поправки в стихах, написанных Зайцевым на смерть его матери.

Также им отвергнута версия того, что писатель умер от истощения. "Взрослый здоровый человек может обходиться совсем без еды 30--40 дней. Гоголь же постился всего 17 дней, да и то не отказывался от пищи полностью..."

"Но если не от сумасшествия и голода, то не могла ли стать причиной смерти какая-нибудь инфекционная болезнь? В Москве зимой 1852 года свирепствовала эпидемия брюшного тифа, от которого, кстати, скончалась Хомякова. Именно поэтому Иноземцев при первом осмотре заподозрил, что у писателя тиф. Но неделю спустя консилиум врачей, созванный графом Толстым, объявил, что у Гоголя не тиф, а менингит, и назначил тот странный курс лечения, который иначе чем "истязанием" невозможно назвать."

Далее ученый опирается на работу Н. Баженова "Болезнь и смерть Гоголя", в которой подробно описаны симптомы болезни писателя. "Пульс был ослабленный, язык чистый, но сухой; кожа имела натуральную теплоту. По всем соображениям видно было, что у него нет горячечного состояния... один раз он имел небольшое кровотечение из носа, жаловался, что у него руки зябнут, мочу имел густую, темноокрашенную". Но Баженов, по мнению Смирнова, не рассмотрел в данных симптомах хроническое отравление ртутью -- главным компонентом того самого каломеля, которым пичкал Гоголя каждый приступавший к лечению эскулап. Писателя лечили сразу три врача: Иноземцев, в последствии заболевший и переставший лечить; Тарасенков, который мог не знать, что предыдущий врач уже прописывал каломель; Клименков, который тоже прописал данное лекарство Н.В. Гоголю.

"Особенность каломеля заключается в том, что он не причиняет вреда лишь в том случае, если сравнительно быстро выводится из организма через кишечник. Если же он задерживается в желудке, то через некоторое время начинает действовать как сильнейший ртутный яд сулема. Именно это, по-видимому, и произошло с Гоголем: значительные дозы принятого им каломеля не выводились из желудка, так как писатель в это время постился и в его желудке просто не было пищи. Постепенно увеличивающееся в его желудке количество каломеля вызвало хроническое отравление, а ослабление организма от недоедания, упадка духа и варварского лечения Клименкова лишь ускорило смерть" [48].

Воропаев опровергает данную теорию, так как каломель давал только один врач - а не три, как у Смирнова - да и то за несколько часов перед смертью, когда писатель находился в беспамятстве. Еще одним фактом, опровергающий данную гипотезу, является то, что Гоголь имел отвращение ко всем лекарствам и принимал только то, что ему советовали друзья, которые получили пользу от них.

Миф же о летаргическом сне уже давно был опровергнут, тем что Николай Рамазанов и его помощник, снимая посмертную маску, заметили первые признаки разложения. А в истории с перезахоронением, как считает В.А. Воропаев, уже невозможно разобраться, так как очевидцы и участники давали различные показания, а что именно они нашли так остается неизвестным. И разбираться в этом, по мнению ученого, не стоит и просто нужно поставить крест на могиле писателя, и памятник на прежнем захоронении в Свято-Даниловом монастыре. Однако данная гипотеза до сих пор пользуется популярностью у народа.

Такие ученые как В.А. Воропаев, В.И. Виноградов рассматривают биографию писателя рассматривают в неразрывной связи с религиозными убеждениями писателя. Ими было подготовлено и выпущено новое полное собрание сочинений в 17 томах Н.В. Гоголя, которое благословил сам патриарх Кирилл. Драгоценной жемчужиной издания стала единственная существующая на сегодняшний день "Летопись жизни и творчества Н.В. Гоголя", на семистах страницах которой представлены тысячи фактов жизненного пути писателя, многие из них получили новые, уточненные датировки.

И В.А. Воропаев, и И.А. Виноградов не придерживаются вышеописанных гипотез болезни и смерти Н.В. Гоголя, а тщательно изучают биографию писателя при помощи свидетельств современников. Так В.А. Воропаев выпустил статью "Нет ничего торжественнее смерти", в которой описывается событие, предшествующая смерти автора "Мертвых душ".

26 января 1852 года после непродолжительной болезни умерла Екатерина Хомякова, близкая подруга Н.В. Гоголя. Данная смерть угнетающе подействовала на писателя. В статье "Нет ничего торжественнее смерти" подробно рассматривает влияние смерти Екатерины Хомяковой на Н.В. Гоголя. "На утро после первой панихиды он сказал Хомякову: "Все для меня кончено!" Тогда же, по свидетельству Степана Петровича Шевырева, друга и душеприказчика Гоголя, он произнес перед гробом покойной и другие слова: "Ничего не может быть торжественнее смерти. Жизнь не была бы так прекрасна, если бы не было бы смерти"" [14].

Писатель видел в смерти Хомяковой предвестие для себя. Он стал постоянно молиться. "Между тем, как узнали мы после, - рассказывал Шевырев, - большую часть ночей проводил он в молитве, без сна".

Незадолго до своей кончины Гоголь на отдельном листке начертал крупным, как бы детским почерком: "Как поступить, чтобы признательно, благодарно и вечно помнить в сердце моем полученный урок? И страшная История Всех событий Евангельских..." Биографы гадают, что может означать эта запись. "К чему относились эти слова, - замечал Шевырев, - осталось тайной". Самарин утверждал, что они указывают на какое-то полученное Гоголем свыше откровение.

Таким образом, тайна смерти Н.В. Гоголя до сих пор осталась неразгаданной. Более того, с каждым годом, теорий становится все больше и больше, многие теории просто не поддаются никакой критике. Загадка может остаться неразгаданной до конца, но пока есть такие ученые как В.А. Воропаев, И.А. Виноградов, И.А. Есаулов, которые не делают поспешных заявлений, а тщательнейшим образом изучают каждое свидетельство современников, мы можем надеяться, что завеса тайны может приоткрыться. Интерес же читателей, по моему мнению, должен состоять не в его смерти, а в его произведениях.

В данной главе рассмотрены гипотезы о личной жизни, убеждениях писателя, болезни и смерти. Это самые обсуждаемые темы в мире гоголеведения.

На основе данной работы мы можем сделать выводы, что биография Н.В. Гоголя составляла предмет исследования для многих литературоведов и ученых, но и на сегодняшний момент она далеко не полно отражает жизненный путь писателя. Практически все исследователи сходятся в том, что автор поэмы "Мёртвые души" был достаточно скрытным человеком, который был откровенен с людьми лишь настолько, насколько считал нужным.

Работы же современных литературоведов отталкиваются от работ предшественников, но при этом используются документы, которые были разархивированы только в последнее время или же применяются новейшие исследования в медицине, чтобы изучить психическую болезнь Н.В. Гоголя.

2. Новые аспекты изучения творчества Н.В. Гоголя

2.1 Изучение творчества Н.В. Гоголя с позиции православного мировоззрения

Рассматривая подходы изучения творчества рубежа второго тысячелетия великого русского писателя, в глаза бросается тот факт, что литературоведы часто обращаются к позиции православного мировоззрения в его произведениях. В современных исследованиях великий писатель выступает как религиозный мыслитель. По этому поводу высказался Святейший Патриарх Алексий II в одном из своих выступлений: "Нашим современникам открывается подлинный лик Гоголя как великого духовного писателя России".

Как известно, в литературоведении -- и в дореволюционном, и в советском -- творчество и жизнь, и весь внутренний облик Гоголя освещались вне православного мироощущения писателя, хотя оно явственно видно в сочинениях, письмах, свидетельствах современников, многочисленных документах.

В рамках данного аспекта Михаил Дунаев написал шесть томов учебника "Православие и русская литература" [25]. По мнению М. Дунаева, христианские догматы формировали национальный характер, определяли политическое и экономическое своеобразие ее истории, судьбу народа. Дело в том, что русские литераторы свое предназначение видели в разжигание и поддержание духовного огня в человеческих сердцах. Себя они осознавали пророками.

В своих трудах Дунаев пишет, что Гоголь сознательно поставил перед литературой задачу служения православию. При том, что собственный путь писателя к обретению веры был не прост. Он мучительно искал дорогу к истине. И дорогу эту указал всей литературе русской. Особенностью Гоголя как писателя стало то, что можно назвать "абсолютным слухом на проявление зла". Гоголь чувствует то, что другие не замечают. Весь трагизм его заключался в том, что он остро воспринимал любые проявления зла. А главным вопрос его творчества был "А как можно победить зло?"

Также Михаил Михайлович Дунаев считает, что в повести "Тарас Бульба" перед нами не просто война запорожцев и поляков, а религиозная война. Борьба за чистоту веры, за православие. Борьба против католических, как называет сам Гоголь, "недоверков". Эта тема очень важна для самого писателя. В ранние годы он не видел разницы между католичеством и православием. Не ощущал того, что католицизм не несет для истинной веры опасность. В итоге он изменяет свое равнодушное отношение к этой вере.

Таким образом, по мнению Дунаева, Гоголь совершил подвиг, направив всю русскую литературу на путь осознанного религиозного служения. С этого времени она либо служила Православию, либо противилась ему на самом глубоком - мировоззренческом уровне.

Современный критик и исследователь Гоголя Игорь Иванович Виноградов также видит основу изучения творчества писателя в его православных взглядах. "Старайтесь лучше видеть во мне христианина и человека, чем литератора", - писал Гоголь матери в 1844 году. И вся структура изучения творчества Н. В. Гоголя построена у Виноградова на этом гоголевском завете. По данному аспекту он написал книгу "Гоголь - художник и мыслитель: христианские основы миросозерцания".

Так же, как и Дунаев М.М. И.А. Виноградов в своих исследованиях обращается к взглядам Гоголя на католицизм.

Литературовед доказывает, что симпатия к католической вере писателя ложна. Противоречия повести "Тарас Бульба" и его жизнью в Риме в 1837 - 1838 годах не обоснованы. Их нет, как отмечает Виноградов. А З.А. Волконская - хозяйка салона в Италии, пытавшаяся обратить Гоголя в католика, в итоге послужила лишь прототипом для гоголевских героев.

Гоголь выступал не только как православный писатель, но и как государственный мыслитель. Подтверждение этому можно найти в подготовленном Виноградовым сборнике "неизданный Гоголь". С большим усердием Гоголь работал над статьями по русской и мировой истории. В результате занятий историей, Гоголем была постигнута мысль о единстве России, о службе государству как религиозном долге. С большим воодушевлением воспринял Гоголь три принципа воспитания русского юношества - православие, самодержавие, народность, сформулированные С.С. Уваровым. И произошло это до того момента, когда современники объявили его реакционером.

Одним из ярчайших представителей данного подхода является Воропаев Владимир Алексеевич, доктор филологических наук, профессор Московского государственного университета, член Союза писателей России, автор многочисленных трудов о жизни и творчества Гоголя.

В своих трудах В.А. Воропаев открывает Н.В. Гоголя как крупнейшего мыслителя, философа России. По мнению современного литературоведа, писатель высказал идеи, которые внесли большой вклад в русское самосознание. Удивительная способность Гоголя передать характер русского человека, все "язвы" его души. И корни этих "язв" в характере человека - это оторванность от церкви. Возвращение к духовным основам православия составляет "сердцевину" мировоззрения Н.В. Гоголя. Святоотеческие творения не только питали творческую мысль Гоголя, но и влияли на его творческий замысел

В статье "Николай Гоголь: Опыт духовной биографии" [12] В.А. Воропаев подчеркивает новизну данного подхода в том, что прежде всего Н.В. Гоголя рассматривают сквозь призму религиозного миросозерцания писателя. Чтобы раскрыть все тайны жизни и творчества писателя, нужно учитывать то, что Николай Васильевич был православным христианином, и его православие было не номинальным, а действенным. До сих пор гениальность Гоголя остается неизвестна в желаемой полноте не только широкому читателю, но и литературоведам.

Являясь представителем православного направления в гоголеведении В.А. Воропаев вступил в спор с комментаторами нового Академического издания собрания сочинений Гоголя, куда вошли "Вечера на хуторе близ Диканьки". Современный исследователь считает, что авторы комментариев не правы, полагая, что гоголевское творчество вышло из немецкого романтизма, где человек не в состоянии противостоять злу: "При всей яркости и художественном богатстве первых произведений Гоголя в них присутствует твердый и ясный взгляд на силы зла -- взгляд православного христианина. Они у Гоголя неизбежно оказываются попранными и побежденными Божественной силой, подобно тому как попраны и побеждены бывают бесы на православной иконе, какими бы страшными они там ни были изображены. Змей тут пронзен копьем святого великомученика Георгия Победоносца. Если же герои Гоголя оказываются подчас устрашены и даже побеждены бесовскими кознями, то это свидетельствует лишь о том, что в них самих был тот духовный изъян, который открыл к ним доступ и дал возможность так дерзко хозяйничать в их душах бесовской силе. Человеческие страсти и пороки -- вот причина разгула и временной победы темных сил. Об этом тонко, но твердо и ясно говорят произведения молодого Гоголя".

По мнению Воропаева, Бог Гоголя всегда сильнее Дьявола. А фольклорные мотивы в ранних произведениях ("Ночь перед Рождеством", "Майская ночь, или Утопленница") выполняют роль притчи, с помощью которых писатель размышляет о добре и зле, о борьбе Бога с Сатаной за душу человеческую. Эту мысль он будет высказывать в своем творчестве на протяжении всей своей жизни.

Поэма "Мертвые души", по мнению исследователя, несет глубинный смысл, разгадать который очень сложно. Чтобы это сделать, Воропаев сначала пытается восстановить процесс работы писателя над произведением с помощью переписки и автобиографических заметок. Таким образом ученый установил, что после прочтения первых главу А.С. Пушкину, Гоголь отказывается от первоначального замысла и полностью переосмысляет содержание поэмы. "Мертвые души" становятся делом всей его жизни.

Пословицы, народные песни и "слово церковных пастырей" становятся источником реализации обнаружения свойств русского человека, природу их возникновения. Используя пословицы, Н.В. Гоголь виртуозно использует весь заложенный в них смысл. По мнению Воропаева, важной пословицей для писателя является: "Русский человек задним умом крепок". Именно этот задний ум должен был способствовать возрождению героев.

Гоголь, назвав поэму "Мертвые души", шел от евангельской традиции понимания "мертвой" души, как духовно умершей. Главная идея поэмы - духовное воскресение человека, прежде всего Чичикова, который проходит через всевозможные испытания.

Иван Андреевич Есаулов, при анализе произведений Н.В. Гоголя, также придерживается православного аспекта изучения. Результатами его исследований являются: монография "Спектр адекватности в истолковании литературного произведения: "Миргород" Н.В. Гоголя", также главы в книгах "Пасхальность русской словесности", [27] "Категория соборности в русской литературе".

В своей книге "Пасхальность русской словесности" Есаулов считает, что именно Гоголь один из первых писателей, кто сформулировал особую эпохальность Пасхи для России. Исследователь рассматривает данный аспект с помощью нескольких произведений: "Выбранные места из переписки с друзьями", цикл "Миргород", "Мертвые души" и "Ревизор".

В "Выбранных местах из переписки с друзьями", по мнению Ивана Андреевича, Гоголь рассматривал русскую словесность и "пасхальную радость", как единое целое.

Данное произведение является своеобразным "паломничеством к Пасхе". "Именно "Хождение" игумена Даниила, - как отмечает И.А. Есаулов, - его текст - с пасхальным завершением пути -- явился инвариантом для множества других подобных текстов "хождений", которых, в свою очередь, не мог не читать писатель. Поэтому предшествующее пасхальному торжеству описание достопримечательностей Святой Земли русским игуменом и описание нынешнего состояния России Гоголем, завершающееся тем же Воскресением, могут быть поняты как вехи одного и того же инвариантного паломничества к Пасхе: тем самым, "Выбранные места…" имеют жанровые черты паломничества. Главы "Выбранных мест…" поэтому не только имеют неслучайную композиционную организацию, но и обнаруживают свой сюжет, что подчеркивается сплошной нумерацией этих глав, - именно как путь автора и читателя от смерти к воскресению. Иными словами, главы книги являются своего рода последовательными ступенями лествицы, ведущей к Христу." [27; 78-79]

Цикл "Миргород" и "Мертвые души" И.А. Есаулов рассматривает как два противоположных типа художественного отображения апостасии.

"Миргород" начинается со слов "Я очень люблю…" и завершается фразой "Скучно на этом свете, господа!". Первая часть цикла, объединяющая повести "Старосветские помещики" и "Тарас Бульба", отображает те силы, которые способны бороться со злом. В финалах же второй части цикла, в произведениях "Вий" и "Как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем", герои не способны бороться с дьявольскими силами, так как потеряли связь с Богом, погрязли в грехах. Поэтому и действия происходят в церквях, как последних убежищах, удерживающих от "злого духа".