Мода и современность

Примерно так, на базе научно-технической и технологической революции, мода становится все более международной и демократичной. За все время своего существования она прежде такой не была.

Эффективно работают несколько международных организаций, координирующих деятельность модной промышленности всего мира. Старейшая из них - Международная ассоциация шерсти - возникла в период всеобщего увлечения новыми синтетическими материалами для сохранения престижа традиционной промышленности. Она объединяет всю цепочку, от австралийских овцеводов до парижских кутюрье и самых дорогих магазинов готового платья. Есть замечательная организация - "система информации стилистов" и многие другие. Именно они разрабатывают теоретические предпосылки изменения моды.

В парижской моде - настоящий интернационал. Появилось много новых домов моделей, во главе которых стоят японские художники - Кендзо, Мияги, немцы - Мюглер, Лагерфельд, выходцы из арабских стран - Алайя, например, Карден - итальянец. Среди лучших манекенщиц - мулатки, негритянки, китаянки. Ежегодно присуждается национальный приз за лучшую коллекцию, наиболее смелую по художественной мысли.

2.2 Стиль и мода. Стилевые направления в моде история и современность

2.2.1 Эстетические основания моды

Очень интересно, что практически все виды кроя одежды, которыми мы пользуемся сейчас, были изобретены в Европе в XIII - XIV веках, и с тех пор не выдумано ничего принципиально нового, как бы ни были разнообразны изменения моды. До того времени одежда всегда была плоской. Она состояла из полотнищ ткани, соединенных между собой прямыми швами, и объемной становилась только на фигуре за счет драпировок, складок, заломов. Таким сохранился до нашего времени крой -почти всех народных костюмов. Средневековые европейские портные изобрели вытачки и рельефы и получили возможность сделать лиф одежды очень малообъемным, плотно облегающим фигуру. Затем они изобрели округлую пройму рукава "с окатом" - получили возможность делать одежду с узкими рукавами и при этом сохранять свободу движения. Для еще большей свободы придумали "ластовицу" - клин, который вставляется в под мышку и переходит с лифа на рукав. Ластовица позволила сделать цельнокроеный с облегающим лифом узкий рукав, так же обеспечивающий свободу движения. Изобретение кроя "реглан" - рукава, переходящего в плечо и соединенного с лифом по сложной кривой от горловины к под мышке, не оставило последующим поколениям никакого простора для технического новаторства в верхней части одежды.

Мы и сейчас знаем только три типа кроя: вточной рукав, цельнокроеный с ластовицей (и без ластовицы) и реглан. Все остальное разнообразие - это только варианты. "Последовательность" открытий средневековых мастеров изложена нами совершенно произвольно. Рукав, отдельный от лифа, позволяет иметь сочетание узкого лифа и объемного рукава - вариации этой темы пройдут через все семь последующих веков европейской одежды.

Затем портные догадались в женском платье отрезать юбку от лифа и пришить ее обратно. Это было огромное изобретение, вроде колеса, хотя нам теперь кажется, что ничего проще и быть не может. Изобрели все виды "клеша" - любого количества клиньев, с дополнительными вставными клиньями в нижней части, "солнце" и "полусолнце", клинья сложной конфигурации, а также собранную по талии юбку и все виды складок. Раз уж был найден принцип, позволяющий из деталей кроя создать формы, повторяющие сложную геометрию частей нашего тела, изобрели крой штанов-чулок, абсолютно плотно облегающих ногу. Их кроили из сукна со швом сзади и, используя свойство сукна под действием горячего пара приобретать устойчивые объемные деформации - формировали утюгом. Классические портновские приемы "сутюжки" и "оттяжки" были открыты тогда же. Ими пользуются до настоящего времени, в том числе при промышленном изготовлении одежды, для чего изобрели всевозможные паровые прессы. Секрет идеальной посадки джинсов как раз в обработке на специальном прессе.

Сложный крой позволил из непластичного плоского материала сшить как бы "вторую кожу". Технически это сложная задача, и в одежде - специфически европейское явление. Вот как написано об этом в нашей наиболее полной "Истории костюма" М.Н. Мерцаловой: "В XIII веке получает значительное развитие крой. Это оказалось возможным потому, что в это время умение строить чертежи (сначала в архитектуре, затем в производстве мебели и доспехов) стало достоянием европейцев и нашло применение в одежде… Человеческое тело - система сложных объемов и, чтобы создать одежду, даже частично повторяющую формы тела, следует "развернуть" эти объемы на плоскости путем построения чертежей. В эпоху средневековья эта задача была решена чисто практическим путем. Тогда были созданы все основные виды покроев, существующие и в наше время" [42].

Здесь интересно упоминание о доспехах. Люди сначала научились "кроить" металлы, а потом уже ткань, чтобы сделать одежду, удобно помещающуюся внутри панциря и играющую роль заполнителя между телом и металлом. Техническое решение задачи создания "второй кожи" оказалось настолько увлекательным, находки так поразили современников, что стали модой. Одежда, которую носили юноши, становилась все более и более узкой. Выяснилось, однако, что собственная фигура теперь заказчика не слишком устраивала. Чтобы сделать ее более молодецкой и геройской, портные стали прибегать к "толщинкам" - прокладкам и подушечкам из шерсти, с помощью которых можно было расширить грудь, увеличить плечи, а также придать мощные икры худым ногам.

В женской одежде надо было при облегающей одежде, наоборот, кое-что убрать - пышные бюсты тогда отнюдь не считались красивыми, а выступающие животы - тем более, тело под одеждой стали стягивать полотном, которое вскоре превратилось в корсет (многовековую добровольную пытку европейских женщин), а в наши дни стало тем, что называется предметами женской галантереи - бюстгальтерами, грациями и прочими приспособлениями, собирающими и "подтягивающими" фигуру.

Открыв все технические приемы создания костюма, средневековые мастера открыли и еще нечто большее - свободу творчества в костюме, право на выдумку, расковали фантазию. Портной стал художником, хотя в течение еще добрых семи сотен лет на это звание не претендовал. И с каким же азартом ухватились мастера за реализацию новых возможностей. Недаром иногда считается, что мода, как социокультурное явление, родилась именно в XIII-XIV веках. Этот период обычно характеризуется как "карнавал" моды: такое было изобилие самых неожиданных, причудливых форм одежды. Какой праздник цвета и сколько непосредственной радости открытия, освоения новых возможностей видим мы в готическом костюме. Костюмы любовно и подробно изображались в миниатюрах, живописи, скульптуре той эпохи. При почти условных изображениях лиц костюм всегда очень индивидуален, "портретен".

Интересные свидетельства дает и литература. В "Песне о Ролланде", написанной в Х веке, множество описаний великолепия оружия, каждый меч имеет собственное имя (Дюрандаль, Жуайез и так далее), а одежда практически не упоминается, зато в "Песне о Нибелунгах" XIII века герой буквально не может войти в строфу без извещения читателя, что одет он был великолепно и никто не видел платья богаче и красивее. Вся первая часть "Песни", связанная с двумя сватовствами, буквально вращается вокруг описания нарядов. Для читателей упоминание роскошных одежд, наверное, составляло особую прелесть и почти чувственное удовольствие. Это литературное наблюдение приводится здесь в качестве свидетельства огромного роста значения одежды в жизни европейцев к XIII веку - времени формирования моды как социального фактора.

Итак, первое положение нашей темы: костюм - это скульптура, выполненная из ткани (или другого материала) с помощью исторически выработанных приемов кроя и монтажа объемных форм (шитья).

Совершенно естественно, что скульптурная форма костюма создается исключительно ради того, чтобы его владелец смог произвести на окружающих определенное впечатление, например, очень сильного или, наоборот, изысканного, изнеженного, утонченного человека. Эффект достигается цепью ассоциаций, которые форма вызывает у современников (о потомках при этом не думают, но как всякое наследие культуры костюм адресован и им тоже).

Отметим, что все остальные художественные средства создания костюма нацелены на то же - формирование образа путем вызываемых ассоциаций. Ассоциации не слишком сложны и понятны каждому без специальной подготовки - массивная, расширяющаяся книзу или прямоугольная форма воспринимается как свидетельство надежности, устойчивости, прочности; тонкая, узкая, вытянутая вверх - говорит о чем-то "неземном", духовном, утонченном; лаконичная объемная форма - о сдержанности и внутреннем достоинстве; раздробленная - выражает беспокойство, игривость. Сложные переходы форм, контрасты объемного и узкого - признак легкости, "капризности", двусмысленности, перемещение основной массы в верхнюю часть композиции, при легкой опоре, создают ощущение риска - при умелом использовании - волнующе-приятное, при неумелом… При неумелом все вызывает прямо противоположные ассоциации и представления: вместо надежности - тяжесть, вместо возвышенности - неуравновешенность, вместо легкости - несобранность.

Особенностью скульптуры костюма является еще и то, что эта скульптура - подвижна. Бывают, конечно, костюмы (например, испанский XVII века), рассчитанные на то, что идущий человек будет подобен статуе, передвигаемой на колесиках, ни одна складка не шелохнется. Таковы и многие церемониальные одежды. Но, в основном, скульптура костюма рассчитана на движение, на обогащение разными поворотами тела: одежда может "летать", развеваться, струиться, ниспадать, колыхаться. В движении костюм превращается как бы в целую серию скульптур, "мультискульптуру". Поэтому каждому типу костюма соответствует и своя излюбленная пластика: характерные позы, походка, наиболее эффективно "подающая" одежду.

Как настоящий скульптор в своей работе должен прежде всего понимать природу материала - глины или дерева, камня или бронзы, так и портной в скульптуре костюма обязан знать свойства материала, ткани или всего, что может ее заменить. Это не так уж много - трикотажное полотно, кожа и мех, натуральные и искусственные да еще некоторые современные нетканые и пленочные материалы. Совсем немного, но благодаря возможности творить, мир тканей превращается в настоящую поэзию.

В практике искусства регулярно сменяют друг друга противоположные школы и методы работы с материалом. В первом случае природные свойства материала предельно выявляются, обыгрываются, произведение как бы им "подчиняется", во втором - материал превращается во что-то совершенно неузнаваемое. Например, можно сделать статуэтку из слоновой кости и раскрасить ее, даже покрыть позолотой, или сделать каменные "кружева", а бронзе придать характер "необработанного" камня.

Так же и с использованием ткани. Легкая, "струящаяся", она может быть использована только для "летающих" драпировок, но натянутая на каркас сделается неподвижной. Ткань может быть накрахмалена и тогда станет жесткой, торчащей, образующей "ломкие" складки. Некоторые французские кутюрье в вечерних туалетах жестко аппретированный шифон гофрируют, но часть оставляют гладкой - жесткие грани складок переходят в оборку. По краю еще вшивают толстую леску - удивительной красоты получается эффект. Другие мастера из того же шифона делают мягко задрапированные, пластичные модели, напоминающие об античной скульптуре, - тоже красиво.

Нашему времени, пожалуй, ближе "натуральная" школа, то есть использование естественных свойств тканей, выявление их красоты. Но это не обязательно. Современное моделирование охотно пользуется практически всеми приемами, накопленными человеческой цивилизацией.

В качестве скульптурного материала у ткани два свойства - ее пластические возможности - жесткость и мягкость, упругость или пластичность, и ее поверхность: фактура, матовость, ворс, блеск, прозрачность, сложная структура переплетений нитей, ажурность. Сочетания объемной формы и фактуры тканей и их бесчисленные "эмоциональные" возможности - "альфа" и "омега" искусства костюма. А сколько таят в себе сочетания фактур материалов. В их контрастах могут быть и драматизм, и нега покоя.

В "костюмосложении" адекватность ткани и формы - закон, от которого нельзя отступать. Новая форма, как правило, входит в моду со своими тканями, при отсутствии которых любая попытка воспроизвести эту форму из суррогатов-заменителей строго наказывается.

Когда-то портной выполнял свою работу от начала до конца, от замысла до последнего стежка. Потом появились подмастерья, которым доверялась основная часть механической работы. В наш век все большего разделения труда, художники, как правило, работают над моделями вместе с конструкторами. На Западе они называются соответственно "стилисты" и "моделисты". Тайной, "искусством" кроя, как правило, по-настоящему владеет именно конструктор-моделист, именно он умеет "вылепить" скульптуру костюма, а затем сделать тот чертеж, выкройку, по которой форма будет безупречно "репродуцироваться", повторятся в десятках или тысячах точных копий. Хороший моделист - главное сокровище моделирующей фирмы, платят им очень много и тщательно прячут от конкурентов, в отличие от "стилистов", имя которых используется в рекламе и всячески пропагандируется.

Модель создается как объемная форма - скульптура, но тем не менее основополагающей характеристикой модной формы считается силуэт - внешний контур, абрис, тень объемной формы. Может быть, это связано с тем, что информация о модных формах долгое время распространялась издавна в виде плоскостных изображений - гравюр, рисунков, фотографий. Издавна неопытные модники сосредоточивали свое внимание на деталях и отделке и переносили их в свои доморощенные изделия, упуская при этом из виду самое существенное - изменение формы. Разговор о новой моде на практике всегда начинается с характеристики силуэта, к этому термину все привыкли. Происхождение самого термина однако интересно. В истории костюма многие термины связаны с именами конкретных людей. Так же и в данном случае.

Маркиз де Sihlouett был во Франции в середине XVIII века так называемым "контролером финансов" и всеми возможными способами пытался уменьшить государственные расходы. Его экономические потуги повлияли на моду - щеголи, как бы в насмешку, стали носить обуженную одежду без украшений - демонстрировали готовность "экономить на всем". Однажды на маркиза появилась карикатура в виде теневой фигуры, которая так понравилась, что теневые портреты стали очень популярными и стали называться "силуэтами". Зауженную форму одежды без деталей и украшений тоже назвали "силуэтом", связь нового термина и новой моды сделала его широко применимым в одежде, сначала в насмешку, потом по привычке. Про маркиза забыли, а его имя осталось в качестве основной определяющей характеристики костюма.

При графическом изображении в модный силуэт вписываются все модели данного периода. Очень долгое время, вплоть до середины ХХ века, модная одежда была практически одного-единственного силуэта, внутри которого шла разработка композиции из деталей. Наше время гораздо свободнее, почти всегда в моде сохраняются несколько наиболее популярных силуэтов одежды. Обычный набор в современной одежде - прямой, приталенный, полуприлегающий, трапециевидный, овальный силуэты. По этим терминам видно, что главной является степень выраженности талии. Хотя в каждый период большее предпочтение отдается какому-то одному - он называется ведущим, но остальные тоже не исключаются.

У модной формы всегда слишком много нюансов. Неправду говорят, что новое - это хорошо забытое старое. Модным может стать какой-нибудь один штрих прошлого, тогда мы говорим - "в моде мотивы пятидесятых годов", - но мода не повторяется никогда - из слишком большого числа слагаемых она состоит, слишком многое быстро меняется в жизни, чтобы какая то ни была мода могла вернуться полностью.

Следующее важное понятие в "костюмосложении" - пропорции. Под ними, как правило, подразумевают соотношение горизонтальных членений костюма с естественными членениями фигуры - линии груди, талии, бедер, линия середины колен. В костюме с помощью приемов кроя, или членениями изделия, линии эти могут слегка или существенно сдвигаться вверх или вниз. Передвижение горизонтальной линии вверх (наиболее характерно в готическом женском платье и в женском костюме начала XIX века - стиле "ампир", неизменно ассоциирующемся с Татьяной Лариной и Наташей Ростовой) - легкость, "бесплотность", "духовность". Опускание ее вниз (например, двадцатые годы ХХ века, стиль "чарльстон") - земное, чувственное начало. В мужской одежде укорочение пиджака вызывает ощущение легкости, легкомыслия, нестабильности; удлинение - консерватизма. Деление верхней и нижней части одежды точно пополам всегда вызывает ощущение неприятной тупости, что, к сожалению, слишком часто встречается в бытовой одежде - сколько женщин носят полукороткие юбки и трикотажные кофты неопределенной длины, как раз пополам делящие одежду.

В восприятии человеком соотношения частей заложено ощущение гармонии и дисгармонии. Еще древние греки открыли (в архитектуре), что наиболее гармоничным, приятным для глаза, создающим впечатление уравновешенности - является соотношение длины диагонали квадрата и его стороны, которое получило название "золотого сечения". Этому правилу учат всех начинающих художников в курсе общей композиции. Модельеров тоже. Очень часто в понравившейся, привлекательной по пропорциям модели мы находим "золотое сечение".

Если художник хочет сделать модель, сразу привлекающую к себе внимание, он прибегает к приему "отстранения", нарушения привычных пропорций - например, очень длинный жакет и очень короткая юбка, или макси-пальто и мини-платье. Прием "отстранения" работает безотказно, всегда привлекая внимание. В практической работе над моделью к геометрическим расчетам не прибегают, ищут их по "чувству". Чувство пропорции - одно из необходимых качеств художника. К пропорциям относится также соотношение размера деталей (карманов, воротников) и общей массы изделия. Ощущение большой массы может быть подчеркнуто и маленькими (контрастными) и большими (усиливающими) деталями, но каждый раз оно должно быть найденным.

Работа над деталями костюма превращает модельера из скульптора в графика, рисовальщика. В одежде много линий - все они тоже должны быть "найденными", "наполненными", находиться в единственно возможном для них месте, создавать определенный ритм. Особенно важны, например, в современной одежде "обрезка" лацкана, скругление полы пиджака или жакета, здесь рука должна быть твердой, как у резчика гравюры по дереву, чтобы линии были упругими, точными - ни убавить, ни прибавить.

Важнейшее средство в искусство костюмосложения, самое выразительное, самое прекрасное - это цвет. Модельер становится живописцем. У цвета огромная мила эмоционального воздействия и древнейшая символика, впрочем, у всех народов - разная. По силе воздействия на настроение цвет можно сравнить с музыкой, у них много родственного, недаром так популярна сегодня цветомузыка. Однако природное чувство цвета встречается реже, чем хороший музыкальный слух, и воспитывать, тренировать его труднее.

Чувство цвета - это умение различать больше оттенков каждого цвета, чем умеют другие, способность "видеть" настоящий цвет, а не пользоваться подсказкой опыта, который знает, что трава зеленая, грязь на дороге - серая, а кора у дерева - коричневая. Художник не знает, какого цвета тот или другой предмет, он смотрит, и тогда трава оказывается голубой, песок - ярко-розовым, грязь - золотой, а кора - фиолетовой. Какие-то оттенки цвета или, тем более, сочетания красок сами по себе могут доставлять не всем понятное наслаждение. Не умея объяснить себе его природу, мы говорим - "красиво". Для передачи определенных эмоций, создания особого настроения часто необходимо найти единственно верный цветовой тон. Вспомним как Грэй выбирает оттенок шелка для алых парусов Ассоль.

"На носок сапога Грэя легла пурпурная волна: на его руках и лице блестел розовый отсвет. Роясь в легком сопротивлении шелка, он различал цвета: красный бледный, розовый и розовый темный: густые закипи вишневых, оранжевых и мрачно-рыжих тонов: здесь были оттенки всех сил и значений, различные в своем мнимом родстве, подобно словам: "очаровательно", "прекрасно", "великолепно", "совершенно", в складках таились намеки, недоступные языку зрения, но истинный алый цвет долго не представлялся глазам нашего капитана…

Этот совершенно чистый, как алая утренняя струя, полный благородного веселья и царственности цвет являлся именно тем гордым цветом, какой разыскивал Грэй. В нем не было смешанных оттенков огня, лепестков мака, игры фиолетовых или лиловых намеков: не было также ни синевы, ни тени - ничего, что вызывает сомнения. Он рдел, как улыбка, прелестью духовного отражения".

Именно в цвете одежды чаще всего проявляются отсутствие вкуса, эмоциональная неразвитость. Любимый цвет есть у каждого, даже если человек об этом не знает. При выборе платья ли, ткани ли глаза всегда прежде всего останавливаются на любимом цвете, и за ними протягивается рука - потрогать, вступить с вещью в контакт.

Есть даже особая наука - цветоведение. Это, собственно, наверное, раздел физики, но также и физиологии. Так сильно действующий на нас цвет раскладывается на составляющие, которые можно записать цифрами (и, скажем, передать по телефону). Каждый цвет определяется тремя характеристиками: физическая - длина волны светового излучения, которую человек видит как данный оттенок цвета, светлота - удельная часть белого в данном цвете (точнее, отражаемая часть светового потока) и насыщенность - доля в нем черного - то есть поглощаемая поверхностью часть потока.

"Чистых" цветов всего три - красный, синий и желтый. Это основные цвета. Остальные получаются из их смешения - между красным и желтым - все оттенки оранжевого, между желтым и синим - зеленые, между красным и синим - фиолетовые и пурпурные. Пурпурный цвет особый - его нет в радуге.

Все сотни и тысячи оттенков, которые различает тренированный глаз, получаются из трех основных цветов с помощью светлоты и насыщенности. Коричневые цвета, например, это малонасыщенный красный или желтый, а бежевые - светлые малонасыщенные красные или желтые.

Для цветоведения основополагающим является еще и деление цветов на хроматические (все "цветные") и ахроматические - бесцветные - весь ряд от белого до черного через серые. Примером белого цвета (полное отражение) в цветоведении считается "сернокислый барий в порошке" да еще и при определенных условиях освещения. Снег белым не бывает - он голубой, розовый, какой угодно, бумага - тоже не белая. Пример "черного" (полное "поглощение") - дырка в камеру, обтянутую черным бархатом, просто черный бархат - не черный. Классическая задача для живописца - написать куриное яйцо, лежащее на белой скатерти, - это тест на чувство цвета.

Затем цветоведение делит цвета на "теплые" и "холодные". К теплым относятся красно-желтые, а к холодным - сине-голубые, названные по естественной ассоциации с огнем и водой. Огонь и вода - древний знак антагонизма. Работающий с цветом художник, в том числе и модельер, должен прежде всего прочувствовать свое произведение по "тепло-холодности", или выдержать его в одной "температуре", или использовать эффект контраста. Но делать это надо умело. Особенно опасны сочетания теплых и холодных оттенков одного цвета.

Вообще-то нет такого сочетания цветов, которое было бы по природе антиэстетичным или, наоборот, давало бы сразу мандат на хороший вкус. У работающего с цветом художника может быть три категории квалификации: элементарная грамотность, свободное творческое владение цветом в рамках культурной традиции и способность на откровение - умение увидеть, найти и ввести в употребление принципиально новые цветовые решения. К модельерам это относится так же, как и ко всем остальным художникам.

Для ориентации в мире красок еще очень важно понятие "дополнительный" цвет. Если к семи цветам радуги добавить пурпурный ("холодный" красный), то образуется "цветовой круг", в котором каждый цвет (кроме основных) будет состоять из определенного соотношения двух соседних с ним цветов. У дополнительных цветов очень интересные свойства - положенные рядом они обладают способностью заметно усиливать ощущение яркости друг друга, яркий цвет обладает способностью вызывать оттенок дополнительного цвета в находящемся рядом с ним нейтральном цвете. Если посмотреть, например, на тень апельсина, лежащего на белой скатерти, - она будет явно синеватой, а тень от ярко-красного яблока - зеленоватой.

Цвет, разумеется, неотделим от фактуры ткани, один и тот же цвет, розовый, например, может быть "пастельным" - светлым, но плотным, или "акварельным" - прозрачным. При обращении с красками это получится в первом случае, если к красной краске добавить белый, а во втором случае - просто развести ее водой. Впечатление же, эмоциональное воздействие будет совсем разное. Один из изумительных приемов композиции костюма - использование тканей одного цвета, но разных фактур. Не менее привлекательно использование так называемой "растяжки" - один цвет, но в нескольких вариантах светлоты и насыщенности. Такие модели производят очень сильное впечатление гармонии, внутреннего совершенства и богатства цветовой гаммы.

В названиях, которые мы даем цвету, - уже заложена его эмоциональная оценка. Если мы назовем цвет "георгином" - будем считать его благородным, георгины бывают всех цветов (но память все же выберет именно глубокий, темный, холодный красный), а если "вареной свеклой" - цвет покажется нам смешным и вульгарным. Большинство названий цветов - описательного характера, причем в русском языке, как правило, с иностранными корнями: наименование оттенков цвета - дело рук моды-иностранки. Оранжевый - от "оранж" - апельсин, фиолетовый - от "вайолет" - фиалка, лиловый - от "лайлок" - сирень, бордовый - цвет красного вина из города Бордо и т.д., до бесконечности. Находя цвету необычное имя, мода привлекает к нему внимание.

История костюма помнит по этому поводу массу курьезов. В начале XIX века, например, были модны: цвет "бедра испуганной нимфы", цвет "блошиного брюшка", у Чичикова был фрак "цвета наварринского дыма с искрою".

Сейчас стараются выбирать цветовые образы более привлекательные - "лишайника", "полыни", "рогожки", "веревки", "яичной скорлупы", "пепла", "бычьей крови". К таким названиям прибегают, когда слишком красивые "изысканные" сравнения: "коралловый", "гиацинтовый", "бегонии", "перламутровый", "жемчужный", " какао", "слоновой кости" приедаются. По этим названиям представить себе цвет, как правило, нельзя, это просто имена, данные определенному модному цвету.

Используя цвет, как средство создания художественного образа костюма, художники, естественно, учитывают и всю цепь ассоциации, связанную с ним в культурной традиции, которая нередко уходит в очень древнюю символику. Кое-что мы "помним", например, о том, что желтый считается цветом "измены", и избегаем дарить любимым желтые цветы, но это упрощенная и где-то опошленная символика (красный - любовь, белый - невинность, синий - верность, зеленый - надежда) в эмоциональном восприятии цвета существенной роли не играет.

Ассоциации, рождаемые цветом, гораздо сложнее и многоплановее. Черный, например, в Европе - цвет траура, смерти, отречения от земной радости (в монашеской рясе), но через образ "аскетизма" как-то пришло и понятие гордости, духовной строгости, и этот цвет стал символом изысканности, аристократизма, к тому же, в современном понимании, он выигрышен в костюме (особенно для женщин с хорошим цветом лица и белокурыми волосами - как фон), и из моды этот цвет практически никогда не выходит.

А вот желтый каким-то образом связывается с безумием ("желтый дом" для умалишенных - довольно распространенная метафора), и потому, видимо, в моде он бывает очень редко. Вообще-то ярко-желтый цвет мало кому идет, по закону дополнительных цветов в нежных красках кожи лица он вызывает синеватые и фиолетовые оттенки, цвет лица портится, а этого никому не хочется. Если желтый цвет все же иногда становится модным, то это можно, пожалуй, объяснить тем, что он в конце концов начинает восприниматься как редкий, необычный - новый, эффектный.

Оранжевый цвет - тревога, сигнал опасности. Он настолько прочно сейчас ассоциируется со специальной предупреждающей формой путевых рабочих, что бывает трудно продать даже спортивные куртки этого эффектного цвета. Фиолетовые цвета, напротив, ассоциируются с изысканностью, избранностью, но и с печалью, замкнутостью.

Разбирать эмоциональное воздействие цвета можно было бы до бесконечности. В искусстве костюма цвет используется в неразрывной связи с формой и пластикой одежды, и разумеется, важно количество цвета, размер цветового пятна, его положение в композиции. Слишком яркий цвет "съедает форму", не дает рассмотреть ее "скульптуру", переводит ее как бы в плоскостное изображение, особенно при использовании ярких контрастов. Интересно, что в готическом костюме молодого человека, когда одежда стала "второй кожей", слишком откровенная обрисовка формы тела была полностью снята цветовым членением костюма, в котором левая половина была, скажем, красная, правая - зеленая, и даже чулки были разных цветов (причем, одна нога могла быть в полоску) - скульптура зрительно теряла объем, превращалась как бы в плоское изображение.

В современном костюмосложении тоже пользуются не только однотонными тканями, а очень широко применяют классические рисунки - полоску и клетку, а также ткани с печатным рисунком. Особенность нашего времени в том, что мы очень охотно пользуемся всем, что есть в багаже творчества всех народов всего мира, хотя постоянно изобретаем и что-то новое. Одни клетки, например, напомнят нам шотландские пледы, а с ними - романтику Вальтера Скотта, другие - домотканые полотна русских крестьян, третьи - времена Диккенса, и все это войдет в какой-то степени в образное решение костюма.

Набивные рисунки - это отдельное искусство. Техника печати может быть очень совершенна, мотивы, темы - неисчерпаемы, разнообразие художественных приемов - бесконечно. На ткани могут быть изображены объемные "живые" цветы, но может и их условная графическая и живописная трактовка. Оформление рисунков - это отдельный раздел направления моды - то розы, то листья крапивы, то кареты XVII века, то гоночные машины, то павлиний хвост, то рисунок шкуры зебры, то живопись древней Мексики, то букетики в стиле рококо. Разумеется, образ рисунка должен быть органически связан с образом модели.

2.2.2 Ведущие стилевые направления моды

Общий стиль нашего времени пока не получил имени собственного, такого как барокко, рококо, ампир. Последними из обобщающих названий стилей были "бидермиер" (вторая половина XIX века), "модерн" (рубеж веков и начало ХХ века), "конструктивизм" (20-е годы ХХ века). Пышную архитектуру периода украшательства в нашей стране 50-х годов злые языки называли "ампир во время чумы". Фактически, хоть и не художественный, стиль одежды тех лет - унылая и упрощенная массовка - имеет глубокое внутреннее родство с характерной архитектурой пятиэтажных микрорайонов, соответствующих им интерьеров и прочих бытовых аксессуаров - мебели, тарелок, кастрюлек и т.п. Его можно было бы назвать крайним утилитаризмом, но такого термина нет и не было.

Определить стиль нашего времени трудно. Мы видим, что главной его чертой является разнообразие - и в архитектуре, и в музыке, и в многочисленных "измах" в искусстве. То же и в одежде.

Во второй половине ХХ века в одежде достаточно четко сформировались характерные черты следующих основных стилей: элегантный, классический, женственный, спортивный, романтический, фольклорный, молодежный.

Далее началось их взаимопроникновение, появились женственно-элегантный, элегантно-спортивный, молодежно-спортивный, молодежно-фольклорный.

И наконец, когда все окончательно перепуталось, возникли стили "кежуаль" - случайный и "диффузный" - проникающий.

Мода, а вернее, ее конкурирующие профессиональные создатели, оказывают сопротивление попытке систематизации, упорядочения, заталкивания ее в какие-то рамки. Ведь явление систематизированное и упорядоченное теряет способность быть новым и неожиданным. В прошлом вместо слова "стиль" употребляли словечко "a la" (по-французски "как"). Были, например, прическа "а ля капитан" и так далее. Попробуем дать краткую характеристику основных стилей современной моды.

Элегантный стиль. Элегантность наиболее трудное понятие в одежде. Оно отвечает определенному внутреннему достоинству человека. Скорее бывают элегантные женщины, чем просто "элегантные платья", хотя термин этот употребляется широко. Элегантный стиль всегда отличается простой и чистой гармоничной формой, минимумом деталей и отделок, благородным цветом, гармоничностью ансамбля, ненавязчивой, но запоминающейся выразительностью целого. Гармония и свобода, полные внутреннего достоинства, выраженные в костюме, - вот как, пожалуй, можно определить элегантность.

Классический стиль обычно ассоциируется с "английским" костюмом, мужским и женским вариантом пиджака. (Приложение 1). В него входят прямые юбки, блузы в стиле мужской сорочки. Но это понятие несколько шире. В "классику" включают все формы одежды (всегда строгие), прошедшие долгий путь испытания и не потерявшие своей актуальности сегодня. Классический стиль характеризуется строгостью и четкостью линии (это скорее стиль "линий", чем "форм"), всегда умеренными объемами, выверенными пропорциями. "Классической" называют сейчас длину одежды, полностью закрывающую колени, но не производящую впечатление удлиненной - ту, которую "нашла" когда-то Шанель. Классический стиль требует строгого цветового решения, хотя и не боится контрастов, но не терпит пестроты. В нем есть определенная "гордость", даже "чопорность", он несколько антипод моды. Именно эти его черты мода (искусство костюмосложения) иногда очень ловко использует в своих целях. Так, недавно на Западе, среди тинейджеров (15-17-летних мальчишек), были популярны самые строгие классические костюмы, с жилетами, сорочками и галстуками. По оценке искусствоведов - в сочетании с розовой физиономией, "раскованными" манерами и "безобразной" прической они производили ошеломляющий эффект. Не менее "ошеломляющими" бывают решения строго классических ансамблей, но с мини-юбками.

Женственный стиль - как правило, связан с выявлением природной красоты женской фигуры. Модели этого стиля часто подчеркивают тонкую талию, высокую грудь, чувственные бедра. Линии его мягкие и "певучие", в нем часто используются драпировки, "струящиеся" линии кроя, расклешенные юбки. Объемы одежды всегда умеренны - они хорошо показывают фигуру. Но не исключены пышные юбки, возможны традиционно женственные отделки, особенно воротники, переходящие в банты, шарфы. Не терпит пестроты, вычурности, но придает значение подбору украшений, бижутерии. Наиболее полно женственный стиль проявляется в платьях, чаще - нарядных. (Приложение 2).

Спортивный стиль - в современной одежде имеет самое широкое распространение, так как он, видимо, больше других отвечает характеру нашей активной, деятельной жизни. Спортивный стиль подразумевает использование в повседневной и деловой одежде элементов и образных решений, предназначенных для спорта и активного отдыха. Этот стиль родился на рубеже XIX и ХХ веков, когда спорт стал основной составляющей образа жизни, и до сих пор сохраняет появившиеся тогда черты одежды, найденные для первых велосипедистов, автомобилистов, теннисистов, любителей пеших прогулок - мягкий, объемный, удобный крой, жакет типа куртки, свитера, юбки в складку, кокетки, рукава на манжете, накладные карманы и т.п. Это, так сказать, классика спортивного стиля. По мере того, как занятия спортом становились все более разнообразными и активными, а использующаяся для них одежда - все более выразительной, характерной, спортивный стиль в повседневной одежде становится все более смелым и раскованным. Появилось и совершенно новое явление, получившее название "спортвер" (спортивная одежда). Это уже не "спортивный стиль", а просто использование в качестве повседневной городской одежды изделий, предназначенных первоначально для активного, а иногда и профессионального спорта: сегодня в городе часто ходят в куртках и монобутах, горнолыжных комбинезонах. (Приложение 3).

Романтический стиль. В наши дни принципиально отличается от стиля "романтиков" начала и середины XIX века, связанных с литературными течениями. Наш романтический стиль - это чаще всего стиль-ностальгия по XIX веку. Его эстетика строится на обилии характерных деталей - жабо, рюшей, оборок и кружев, всяческих "розоватых брабантских манжет", тональной вышивки. Нередко используются сразу несколько отделок (например - гофрированная рюшь, атласная тесьма и вышивка), то есть все то, что составляло художественный язык дворянской одежды тех времен.

Есть и другая трактовка стиля - авантюрно-приключенческая, что-то навеянное романами Стивенсона. К кружевам и жабо добавляют сапоги-ботфорты, пояса из грубой кожи и прочие необходимые аксессуары благородного разбойника.

Нередко к романтическому стилю относятся и другие импровизации на исторические темы, обращение к образам эпохи барокко, ренессанса, готики. Скажем, сапожки "Робин Гуд", бывшие пару сезонов модными, - осколок от целой серии коллекции моделей, выдержанных в "поздне-романском или ранне-готическом" стиле.

Стиль "ретро" - также демонстративное обращение к прошлому, но не столь отдаленному, а к эпохе молодости наших прабабушек. Как правило, носит несколько иронический, игровой характер (шляпки "канотье", туфельки "чарльстон" или "шимми" и т.п.).

Стиль "фольк" или "фольклорный" также обращен к использованию наследия прошлого, но в этом случае - народного костюма и народно-прикладного искусства. Моделирование второй половины ХХ века, в неустанном поиске новых идей, открыло здесь неисчерпаемые сокровища. Периодически наступает пресыщение, и от этой тематики на некоторое время отказываются, чтобы потом вновь к ней вернуться. Сейчас, как правило, отдельные элементы народного костюма, орнамента, отделки, то, что было характерно для советского моделирования 50-х годов (скромное шерстяное платье, слегка вышитое крестиком), не используется, а создается образ эмоциональный, красочный и узнаваемый, но очень сильно интерпретирующий исходный художественный материал. Именно в этом стиле создаются шедевры современного костюма, во всяком случае, их легче, чем строгие элегантные вещи, считать шедеврами искусства. В фольклорных моделях используется множество художественных средств, приемов (это, собственно, характерно для любого народного костюма) - сочетания фактур тканей и материалов, обилия отделок разной техники, яркости красок и самых неожиданных гамм. Художники перетряхивают запасники музеев в поисках все большей экзотики. Русский костюм почти постоянно присутствует как тема в коллекциях всего мира. Много внимания уделяется традиционной одежде Мексике, Тибета, африканских народов.

Стиль "ориенталь", или восточный - разновидность фольклорного, но в "сказочном" варианте. Это вольная трактовка темы "тысячи и одной ночи", ее выделяют пышность, богатство тканей, обилие украшений, наличие тюрбанов и шароваров, "гаремная" чувственность форм и явная театрализованность. В основном - это стиль вечерних туалетов.

Стиль "кантри" - сельский. Еще одна разновидность фольклорного стиля, обращенная не к традиционному, а современному крестьянскому костюму. Чаще разрабатывает ковбойскую тему. Ансамбль строится на характерном ассортименте: жакеты-куртки, жилеты, свободные юбки, рубахи, пестрые чулки, загрубленная обувь, широкополые шляпы, платки шали.

Молодежный стиль - пожалуй, из-за его разнообразия правильнее сказать - молодежная мода. Стиль этот имеет точную дату рождения - 1965 год и своих первых авторов - Куррежа, Унгаро, Кардена. Но инспирирован он был самой молодежью, создавшей в бурные шестидесятые самодеятельную моду. (Приложение 4). Эта самодеятельность продолжается и щедро питает профессионалов, заимствующих у нее многие оригинальные идеи. Тема всегда решается очень остро, образно, гротескно, строится на необычных длинах, утрированных пропорциях, вызывающей цветовой гамме. Содержит элементы "шока", "дразнящих" деталей, нарушает все правила, какие только можно нарушить, носит откровенно "игровой", "юморной" характер, не боится "антиэстетики", ведь молодежи не страшны такие оценки, как "безобразная", с ними только веселее.

Тематика молодежной моды так же самая разная. Была молодежная одежда "геометрического" и "космического" стиля, устойчиво сохраняются варианты решений в стиле "бродяга", "стейнбек" - варианты костюма деклассированных членов общества. Одно время был стиль "йе-йе" (или "бебе" - кукольные платья пятилетней девочки), а также стиль "колледж", обыгрывающий форменную одежду высокопрестижных закрытых частных учебных заведений, "английская школьница" - этакая "пай-девочка" (но это всегда пародия). Конечно, в молодежной моде возможны все варианты спортивного стиля, а также стиль производственной одежды и военизированный. А в последнее время - даже пародийно-элегантный и женственно-чувственный. В последних предложениях всех домов "от-кутюр", на очень красивых (и совсем не смешных) юных манекенщицах (им не более чем по 16-18 лет) - очень "роскошные", явно безумно дорогие, из традиционно дорогих материалов (бархат, тафта, атлас, парча, шифон, кружева, с обилием золотых украшений), пышные, как полураспустившийся пион, очень короткие, нарядные платья. Это стало основной темой всех коллекций. Такого не было никогда, такие роскошные туалеты всегда предназначались женщинам, не имеющим возраста, во всяком случае не самым юным. Какие социальные процессы стоят за этим поворотом в творчестве кутюрье, которое всегда - зеркало?

Есть еще достаточно различных стилевых решений в одежде, таких, как "морской стиль" - вся романтика и символика флота от адмиральского мундира до великолепных отрепьев морского разбойника. Традиционное сочетание белого, синего, голубого и песочного, металлическая фурнитура, "тельняшки", юбки в складку, брюки "со стрелками", морской воротник (кстати, широко применяемый в детской одежде).

Можно назвать еще стиль "сафари", в котором разрабатывается образ одежды охотников на экзотических животных в тропических странах, близкий к форменной одежде английских колониальных войск, - удобный, свободный крой, оттенки от светлого хаки до песочного, обилие утилитарных деталей: накладных карманов, погон, клапанов, хлястиков.

Обязательны "газыри" - полоска ткани, заложенная петельками - для патронов, панама, напоминающая пробковый шлем. Иногда атрибуты колониального костюма сочетаются с элементами костюма туземцев, например, "дхоти" - драпировкой, заменяющей индусам брюки.

Образное решение костюма, если оно оказалось достаточно актуальным, через небольшое время находит свое отредактированное воплощение в вариантах тиражируемой одежды. В результате на адресата моды, покупателя обрушивается лавина самых разностилевых изделий - классических жакетов, романтических блуз, спортивных брюк, крестьянских юбок и башмаков. Все это сделано мастерски и потому нравится, купить хочется все, в результате во владении любителя моды оказываются самые разностилевые предметы, которые хозяин начинает компоновать произвольно. Требование чистоты стиля, некогда настолько строгое, что сочетание спортивной куртки и романтической блузы считалось чуть ли не смертным грехом, повсеместно нарушается.

Но покупатель, как известно, всегда прав. Кутюрье спорить не стали. Они создали, вслед за потребителем, стиль "кежуаль" - (его пик приходится примерно на 1985-й год) - немыслимую мешанину из разностилевых предметов одежды. Но высокий профессионализм, мастерство сумели найти даже "в этом безумии свою систему", парадоксальные вариации оставались по-прежнему пленительными, хотя вовсе не любая мешанина складывается в высокохудожественный образ. Так одеваться - гораздо сложнее, чем следовать проверенным правилам, поэтому "кежуаль" просуществовал не слишком долго, его сменил "диффузный" стиль - то же сочетание разных приемов в одном ансамбле, но гораздо более упорядоченное и имеющее более-менее понятную внутреннюю логику.

Каждый мастер моды чаще работает в своем излюбленном стиле, имеет свой творческий почерк, по которому можно узнать его авторство. Многие художники в течение ряда лет разрабатывают найденный круг тем, причем сохраняются и образное решение и приемы, конструкции, любимые ткани и материалы. (В большинстве случаев европейские кутюрье связаны многолетними отношениями и с компаниями текстильщиков, которые довольно часто являются фактическими владельцами домов моделей).

Найти свой неповторимый язык в моделировании, сохранять чистоту авторства, не поддаться влиянию других мастеров - очень трудно. Но только совершенно самостоятельный художник имеет право на высокое звание "кутюрье". Надо сказать, что плагиат в искусстве моделирования процветает весьма широко, обычно после появления особо удачной творческой находки она становится добычей модельеров менее высокого ранга, вызывает волну подражаний, интерпретаций, а иногда и прямого копирования, вплоть до распарывания изделия и съемки кроя со спорки. В мире моды достаточно широко распространен и промышленный шпионаж со всеми увлекательными перипетиями детективного жанра, а потому работа художника ведется в глубокой тайне, необходимой для получения эффекта неожиданности, сюрприза, открытия, без которых успеха не будет. Иногда художники резко меняют свой стиль, но это могут не многие. Один из самых знаменитых в мире кутюрье Ив Сен-Лоран, начавший совсем молодым работать у Диора, к середине семидесятых годов имел устойчивую репутацию мастера классически-элегантной школы чуть ли не с оттенком консерватизма, но во второй половине того же десятилетия он ошеломил весь мир моды блестящими коллекциями фольклорного стиля, на несколько лет ставшего ведущим в моде.

Естественно, что новую идею, новый образ, найденный с большим трудом, нельзя "доказать" в одной модели. Поэтому "единицей творчества" в специальности модельера уже давно стала "коллекция", состоящая из десятков моделей, причем есть тенденция к ее увеличению до 150-200 моделей, то есть стремление автора использовать сразу все возможности, заложенные в найденной художественной идее, отработать ее полностью. Найдя "скульптуру" своего замысла, его крой, художники делают на этой основе модели разных пропорций и разного назначения - например, удлиненные пальто, пальто классической длины, полупальто, жакеты. Из таких моделей - ну, скажем, белого цвета, строится группа и готовится выход десяти-пятнадцати изделий, а потом повторяется (по этой же схеме) выход ансамблей в черной гамме, а затем еще и красной.

Шаблона искусство моды не терпит ни в чем, в том числе и в построении коллекции. Приведенные в качестве примера приемы достаточно хорошо известны, и хотя в свое время они производили ошеломляющее впечатление, теперь все равно приходится искать все новые и новые формы и приемы показа. Учитывая конкуренцию среди соперничающих моделирующих фирм, это становится все труднее, и приходится прибегать к дополнительным средствам воздействия на зрителя, то есть будущего покупателя.

Характерной чертой нашего времени стало появление театрализованных показов или, как их называют, театров моды. Показ моделей строится как целостное, драматическое действие, подчиненное общему замыслу. Очень важны музыка, пластика и ритм движений демонстраторов, их сложные взаимные перемещения и группы, застывающие на мгновения в "живых картинах". Иногда разыгрываются жанровые сценки или исполняются танцевальные номера. В ход идут световые эффекты, приемы театра "Латерна Магика", с использованием теней, вращающихся зеркал, меняются проектирующиеся со слайдов декорации, да и сама сцена перестает быть свободной, появляются различные конструкции, обыгрываемые в ходе показа и придающие зрелищу еще большую нарядность. Возможен и остроумный конферанс, и участие профессиональных артистов как со вставными номерами, так и в роли "коверного".