Он был личностью сложной и в то же время цельной. Выдающийся живописец, самобытный теоретик, прирожденный педагог, талантливый литератор, видный общественный деятель. Человек многосторонне одаренный. Художник, единственный в своем роде и ... типичный сын своего времени. Очень неординарная личность.

На смычке веков, в период слома и рождения цивилизаций в нем, как в фокусе, как в узенькой перемычке между верхней и нижней чашами песочных часов, сошлись мысли и стили художников и прошлого, и будущего. В нем и Эль Греко, и Босх, и Сарьян, и Пикассо, и вся когорта импрессионистов. Если называть его учителей и наставников, то количество имен в этом перечне превзойдет всяческие ожидания. Между тем нельзя сказать, что этот список преувеличен. Все эти мастера - действительные «компоненты» стиля Петрова-Водкина, действительные вехи на пути к созданию этого стиля. Трудно установить строгую последовательность всех этих влияний. Они перекрещивались, взаимодополнялись, сосуществовали. Но, сосуществуя, они действительно все имели место. Может быть, их обилие облегчило Петрову-Водкину процесс преодоления влияний; ибо ни одно не стало самым сильным и всепокоряющим. Но, так или иначе, есть элемент парадоксальности в том, что самый «ранимый» чужими примерами художник довольно быстро стал самым оригинальным, весьма далеким от внешнего заимствования и копирования Сарабьянов Д.В. Русская живопись конца 1900-х - начала 1910-х годов. - М.: Искусство, 1971. -С. 35-36.. Никто из художников того времени не был столь чуток к самым различным явлениям прошлого и современного искусства. И вместе с тем никто не мог бы претендовать на столь же ярко выраженную оригинальность.

Нет сомнений в том, что в лице Петрова-Водкина русское и советское искусство имело мастера огромного масштаба, глубоко самобытного и оригинального, художника-философа, стремившегося понять и претворить в своем искусстве человека, предмет, явление, Вселенную во всей их сложности и глубине. Именно такие редкостные по самой природе их дарования люди более всех других продвигают вперед художественное познание мира

Особая художественно-теоретическая система Петрова-Водкина сложилась в 1910-е годы. Главную роль в ней играет принцип «сферической перспективы», который позволяет художнику, изображая натуру в ракурсах сверху и сбоку, передавать ощущение «земли как планеты». В такую систему построения пространства заложена глубоко философская мысль о конечной связи и взаимозависимости видимого нами микромира с законами макромира Вселенной.

Сформулированный художником метод «сферической перспективы» не получил широкого распространения: великие мастера в своем творчестве достигают такой законченности, что продолжение их линии становится невозможным. Они обрывают собой целый исторический период, а каждое их произведение является резко отличным этапом их роста. Средний мастер ровен, гладок и не знает ошибок, великий - взрывчат, подъемы и спады - это его нормальный пуп»; одна ошибка Леонардо полезнее для потомства, чем целый ворох благополучия хотя бы у того же Рубенса.

Обладая выдающимся и своеобразным композиционным даром, художник всегда дает глубоко продуманное общее построение картины, сводящееся к синтезу всех черт, к единству целого, подчиненного общему художественному замыслу Галушкина А.С. К.С. Петров-Водкин. - М.: Государственное издательство изобразительных искусств, 1936. - - С. 51..

По-своему «планетарны», монументально-значительны даже его натюрморты (Селедка, 1918, Русский музей), портреты же воспринимаются как масштабные духовные вехи своего времени (Автопортрет, 1918; А.А. Ахматова, 1922; оба портрета - в Третьяковской галерее).

Петрова-Водкина раздражала необходимость писать, как учили: не двигаясь, как бы в одно остановившееся мгновение жизни. Для него предметы и явления представлялись в постоянном движении. Оси, цвет, служили единой цели передачи внутреннего образа предмета, чем достигался эффект неразрывности времени и пространства.

В русле традиций русской живописи художник нашел пластику, которая является выражением внутренней страсти и умонастроения художника, избегает бессмысленной фактографии, не следует за моделью, а творит нечто новое Хлебникова З. Демиург эстетической революции//Наука и жизнь. - 1991. - № 3. - С. 27-34..

Петров-Водкин был весьма последователен в своих колористических симпатиях и антипатиях и шел в своей живописи от тонко нюансированного и сгармонированного локального цвета.

На материале конкретного явления Петров-Водкин как бы выводил пластическую формулу, в которой не могло ничего остаться от случайности конкретного факта, от переменчивости натуры Сарабьянов Д.В. Русская живопись конца 1900-х - начала 1910-х годов. - М.: Искусство, 1971. -С. 43..

Он искал формулы века, а не года или десятилетия, проникал сквозь сегодняшнее, чтобы познать всеобщее. Откликаясь на поспешное, стремительное движение времени, но откликом сложным, опосредованным, многоступенчатым Сарабьянов Д.В. Русская живопись конца 1900-х - начала 1910-х годов. - М.: Искусство, 1971. -С. 46..

Ни один большой художник не соревнуется с другим в достижении подобия жизни. В этом соревновании каждый из них остался бы сзади, а впереди оказалась бы жизнь, которой в искусстве до конца уподобиться невозможно.

В живописи Петров-Водкин был максимально свободен в истолковании действительности: коренным образом преобразовывая то, что видел вокруг себя, художник творил картины с тем, чтобы создать единство своего видения мира с впечатлением зрителя, полученным от его картин Сарабьянов Д.В. Русская живопись конца 1900-х - начала 1910-х годов. - М.: Искусство, 1971. -С. 50.. Поражал ошеломительной глубиной постижения мира и богатством живописных решений Пушкарев В. Выставка, которой могло не быть// Наше наследие. - №. 6 - С.25-29..

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ