Жизнь и творчество Василия Сурикова

9. Работа над картиной «Переход Суворова через Альпы»

Осенью 1895 года Суриков сообщал брату: "Я задумал новую картину писать. Тебе скажу под строжайшим секретом: «Переход Суворова через Альпы» (Приложение 9.). Должно выйти что-нибудь и интересное". Собираясь с духом перед тем, как приступить к новой большой картине, Суриков исполнил иллюстрации к четырехтомному изданию Царская и императорская охота на Руси, в котором участвовали также многие известные художники: Рябушкин, Серов, Васнецов. Суриков долго работал над композицией Суворова. Наконец в 1897 году он приступил непосредственно к самой картине. Верный своему принципу всегда работать с натуры, Василий Иванович с дочерьми выехал на этюды в Швейцарию. Он писал Александру: "Льды, брат, страшной высоты. Потом вдруг слышно, как из пушки выпалит, это значит, какая-нибудь глыба рассыпалась. Эхо бесконечное". В Москве, под влиянием швейцарских впечатлений Суриков снова и снова работал над композицией, в результате чего картина приобрела вертикальный формат. Художник срезал верх и низ полотна, отчего создается впечатление, что гора уходит бесконечно высоко вверх, а ее склон низвергается в бездонную пропасть. Такую гору должна преодолеть армия Суворова. По замыслу художника войско обрушивается прямо на зрителя, скатываясь с отвесной ледяной горы. "Я очень много думал над этой картиной. Мне хотелось создать образ Суворова как легендарного русского полководца, не знавшего поражений. Его солдаты знали только одно слово: "вперед". Это полководец, о котором и песню сложили, и сказку сказали. Говорите, штыки по уставу не сомкнуты; так ведь все походы Суворова были не по уставу", - так отвечал Суриков всем, кто указывал на недочеты картины: лошадь Суворова перед пропастью горячится, хотя должна идти тихо, штыки у летящих в пропасть солдат не примкнуты, хотя это подвергает опасности жизнь тех, кто следует за ними. «Переход Суворова через Альпы» менее совершенен по живописи, чем предыдущие произведения Сурикова. Общий тон слишком глуховат, в картине не достигнуто колористическое совершенство в изображении зимнего пейзажа, какое было присуще «Боярыне Морозовой» и «Взятию снежного городка». Картина была выставлена на XXVII передвижной выставке в Петербурге в 1899 году и снова, как и Покорение Сибири, случайно попала к официальной дате - столетию альпийского похода Суворова. Картину приобрел император за двадцать пять тысяч рублей, что позволило Сурикову в 1899 году свозить дочерей на Кавказ, а в следующем, 1900 году, - в Италию. В Италии Суриковы путешествовали по тем же городам, что и в первой поездке с Елизаветой Августовной. Воспоминания о покойной жене тревожили Василия Ивановича, он как бы проверял себя этой поездкой - ушла ли боль? И отвечал себе: ушла, осталась только тихая печаль. И он был счастлив, глядя на веселых и оживленных дочерей.

10. Работа над картиной «Степан Разин»

По возвращении из Италии Елена Сурикова поступила на Высшие женские курсы в Москве, а Ольга занималась музыкой и вела домашнее хозяйство. У девушек появилось много новых знакомых. Время от времени Ольга встречалась с Петром Кончаловским, и отношения между ними перерастали в большое чувство. Василий Иванович ни о чем не догадывался. Он полностью погрузился в XVII век: начал работать над новой картиной «Степан Разин» (Приложение 10.).

Первый эскиз на эту тему Суриков написал еще в 1887 году, возвращаясь с семьей из Красноярска в Москву по Волге. Тогда он временно отложил эту работу, а теперь, через тринадцать лет, по-новому увидел будущую картину. Для Степана Разина в картине были даже сшиты кафтан, сапоги, шапка. Для того чтобы глубже почувствовать своего героя, Суриков примерял на себе одежду, о чем свидетельствует фотография, на которой он предстает в облике Степана Разина. В 1901 году Сурикова пригласили на должность преподавателя в Московское училище живописи, ваяния и зодчества. Он ответил: "Благодарю за честь выбора, но согласиться не могу.., считаю для себя, как художника, свободу выше всего". Весной того же года Сурикову пожалован орден Святого Владимира IV степени за картины Покорение Ермаком Сибири и Переход Суворова через Альпы, а вскоре он получил от французского правительства извещение о том, что Люксембургский музей в Париже просит художника продать картину на историческую тему. "...Наконец-то помаленьку узнают, что я такое", - с гордостью писал он в Красноярск брату. Летом 1901 года Василий Иванович впервые выехал на этюды без дочерей. Он писал им из Астрахани: "Это какая-то Венеция или Неаполь. Шумная жизнь на пристанях. Сегодня нарисовал лодку и наметил на другом рисунке гребцов (шесть весел). Думаю, завтра или послезавтра кончить этюд красками... Надеюсь привезти для начала работы кое-какие материалы". Из поездки по Волге Суриков привез много этюдов и принялся за работу. Он и не представлял себе, что через несколько месяцев старшая дочь Ольга признается ему, что выходит замуж за Петра Кончаловского. Василий Иванович был взбешен, он не представлял своей жизни без дочери, но Ольга обладала таким же сильным характером, как и отец. Наконец Суриков сдался. "Нужно тебе сообщить весть очень радостную и неожиданную. Оля выходит замуж за молодого художника, хорошей дворянской семьи, Петра Петровича Кончаловского. ... думаю, что "паровичок" будет счастлива", - пишет он брату в январе 1902 года. Одновременно с работой над картиной «Степан Разин» Суриков начал писать эскизы на тему «Красноярский бунт». Земляки-красноярцы прислали ему статью Н.Н. Оглобина «Красноярский бунт 1695-1698 годов», из которой он узнал, что в бунте принимали участие его предки - казаки Петр и Илья Суриковы. В 1903 году у Петра и Ольги Кончаловских родилась дочь Наталья. Суриков был очень рад появлению внучки, в письмах всегда с особой нежностью спрашивал о ней. «Степан Разин» был выставлен в 1906 году на XXXV передвижной выставке в Москве. Суриков решил картину в былинно-песенном ключе. По бескрайним волжским просторам плывет челн с атаманом и его ватагой. Сам Разин полулежит в челне, погруженный в глубокую думу. Сам по себе замысел был хорош, однако картина не удалась. Не чувствовалось связи между Разиным и другими персонажами, не было силы и выразительности прежних картин Сурикова. Художник и сам чувствовал неудачу своей картины, много раз переделывал Разина. Вспоминает Яков Минченков: "Вставили картину в огромную золоченую раму. Поместили ее в отдельной круглой комнате в башне Исторического музея. Подняли картину, стали ей давать наклон - больше, меньше... Автор не удовлетворен... Проклятое "не то" не произносится, но висит в воздухе... Суриков заметался... Ему кажется, что рама светла, позолота сливается с тонами вечернего неба, разжижает картину. Раму перекрашивают в темную бронзу. Картина выиграла, но все же... остается "не то".И снова начинаются мучения, растерянность, неудовлетворенность, попытки исправить недочеты в картине, поиски живой воды". В 1909-1910 годах Суриков снова работал над Разиным и в 1911 году послал его на выставку в Рим.

IV. Последние годы жизни художника

Весной 1910 года Суриков с дочерью Еленой отправились в Париж, где в это время находилась семья Кончаловских: Петр Петрович, Ольга Васильевна, Наташа и младший сын Миша, который родился в 1906 году. Наталья Петровна Кончаловская вспоминает: "Василий Иванович и Петр Петрович были здесь совершенно неразлучны. Их дружба была удивительной - они понимали друг друга с полуслова... Отец учился у деда искусству живописного видения, дед с интересом относился к поискам новых путей". Они вместе ходили по музеям, посещали студию художника д'Англада, где каждый желающий мог за небольшую плату рисовать обнаженных натурщиков. Летом Суриков и Кончаловский решили вдвоем поехать в Испанию. Из этой поездки Василий Иванович привез много интересных акварелей. Впервые Суриков работал при ярком солнечном свете, используя открытые цвета.

Еще до своей заграничной поездки Василий Иванович задумал картину «Княгиня Ольга встречает тело князя Игоря» (Приложение 11.), написал много этюдов к ней, сделал эскиз композиции, но картина осталась неосуществленной. Сурикова интересовала тема Пугачева, которая тоже осталась в этюдах и эскизах. Однажды «за всенощной на праздник Покрова у Василия Блаженного» в Москве в 1910 году Сурикову привиделась картина «Посещение царевной женского монастыря» (Приложение 12.). Этюды к «Царевне» он писал с дочери своих знакомых Добринских - Аси, которая увлекалась поэзией монастырской жизни и собиралась стать монахиней, и со своей внучки Натальи Кончаловской. Картина была выставлена в 1912 году.

Помимо грандиозных произведений, написанных на сюжеты русской истории, Суриков создавал также прекрасные камерные портреты (Приложение 13.), в которых проявилось портретное дарование мастера, его глубокий интерес к душевному миру простого русского человека. В последние годы жизни написано много автопортретов (Приложение 14.). Если раньше портреты, за редким исключением - «Портрет матери» (1887), «С гитарой» (1882), «Портрет Ольги Суриковой» (Приложение 15.) (1888) и некоторые другие, были так или иначе связаны с большими историческими картинами, то теперь они приобрели самостоятельную ценность: «Портрет доктора А.Д. Езерского» (1910), «Портрет человека с больной рукой» (1913). В 1915 году Суриков выставил «Благовещение» -- свою последнюю крупную работу. Лето 1915 года Василий Иванович провел на юге, в Крыму. Он много загорал, поднимался в горы. Такие нагрузки оказались слишком тяжелыми для его больного сердца. 6 марта 1916 года Василия Ивановича Сурикова не стало. Последними словами великого художника были: "Я исчезаю".

Заключение

В городе Красноярске 24 января 1848 года в семье, принадлежащей к старинному казачьему роду, родился Василий Суриков. С первых сознательных дней своей жизни он жадно впитывает в себя колоритные условия патриархального быта небогатой казацкой семьи, сохранявшейся в неприкосновенности древние обычаи и обряды. С детства полюбились ему сибирская природа, рыжие воды могучего Енисея, лихая скачка на конях, молодецкие потехи, кулачные бои на льду, рысьи казачьи шапки и шубы, подпоясанные красными кушаками. Суриков иной раз сам не прочь был принять участие в разгульной пирушке, в драке ”стенка на стенку”. Впечатления детства глубоко и неистребимо жили в его замечательной памяти. Он был свидетелем публичных казней, оставивших в душе впечатлительного ребенка неизгладимый след. Семейные предания о вольнолюбии и смелости сибиряков, рассказы дедов о былых сражениях, о предприимчивых предках Василия Сурикова, участвовавших в походе Ермака, Степана Разина. Емельяна Пугачева, Ивана Болотникова и Кондратия Булавина пробудили в Сурикове страсть ко всему родному, русскому, воспитали в нем бережное отношение к историческому прошлому России. В 1854 г. отец Василия Ивановича переселяется в Бузимово, куда его перевели по службе «винным приставом». Место оказалось еще глуше, перед ним захолустный Красноярск казался чуть не столицей. Подоспела пора ученья. Мальчика отдали в школу в Красноярск. Самолюбивый, одаренный, и настойчивый, блестяще кончает он в 1861 году Красноярское уездное училище. Мальчик уже тогда много и упорно рисует. Его влекут и интересуют народные игры, ярмарки, праздничные гулянья-все то, что давало богатейший материал для наблюдений, скапливавшихся до поры до времени, чтобы с необычайной силой и остротой развернуться в грандиозных полотнах. В гениальном « Покорении Сибири», в «Утре Стрелецкой казни», в колоритной толпе, окружившей сани с боярыней Морозовой, - каждое лицо, каждый характер возникают как результат этой длительной, но привычной работы мозга. Чисто бытовые и семейные обстоятельства сложились для Сурикова довольно благоприятно. Ему не только не препятствовали рисовать, а даже в какой-то мере поощряли. В училище на даровитого юношу обратил внимание учитель рисования Гребнев Николай Васильевич, которого неведомо как из столичной Академии художеств занесло в уездный Красноярск. Он не мог привязаться к даровитому юноше, не оценить его таланта. Воспитанник Академии, восторженный поклонник Брюллова, Гребнев безусловно принес Сурикову много пользы. Он заставлял его рисовать с натуры, копировать «Благовещение» Боровиковского, рисунки Рафаэля, Тициана. Совершенно очевидна та роль, которую в формировании юного художественного дарования играет окружающая обстановка, в которой растет и учится будущий мастер. Поистине велика была сила, грандиозна та одаренность, которая вознесла красноярского мальчугана на вершины мирового искусства. В поисках заработка Суриков занимается иконописью, раскраской пасхальных яиц, но ему надо было искать службу, и Суриков устраивается писцом в канцелярию губернского Правления. Он ухитряется по-прежнему писать и рисовать, выкраивая для работы редкие счастливые минуты. Он рисует портреты своих сослуживцев и даже генерала Замятина, знакомство с которым сыграло в жизни Сурикова большую роль. Заинтересовавшись даровитым чиновником, Замятин помог связаться с Петербургской Академией, переслав туда папку его рисунков - копии со старых мастеров. Правда рисунки эти успеха не имели и особого впечатления на академических столпов не произвели, но талантливый и напористый юноша не охладел к работе, не отказался от своей мечты, хотя она вновь отдалялась, сделавших почти недосягаемой. На домашнем обеде в губернском доме Замятин предложил приглашенным гостям собрать в складчину средства для поездки подающего столь блестящие надежды юноши в Петербург. Золотопромышленник П.И. Кузнецов расщедрился и предложил все расходы взять на себя. Василий Суриков был счастлив и лихорадочно готовился к отъезду. Новая жизнь широко раскрывала перед ним неведомые и зовущие горизонты. Одиннадцатого декабря 1868 года он тронулся в путь, в Петербург. В апреле 1869 года он держит экзамен в Академию художеств, но неудачно. Суриков поступает в рисовальную школу Общества поощрение художника. Он много и упорно трудился и, пройдя под руководством художника Дьяконова, в августе 1869 года выдерживает экзамены в Академию художеств, откуда и начинается путь Василия Ивановича Сурикова навстречу мировой славе. Надо заметить, что уже в годы своего учения, обратившись к жанру исторической живописи, Суриков занял свою, новую, нишу в искусстве - он открыто стремился преодолеть условности и догмы академического искусства, с его пустотой и холодностью, смело вводя в свои картины бытовые мотивы, добиваясь конкретной историчности архитектурного фона и деталей, убедительности свободной группировки фигур и окружения. С самых первых своих шагов Суриков пошел не путем скучно-официозной исторической живописи, а путем живого погружения в изображаемое событие, доводя его до степени глубокой сопричастности зрителя к историческому моменту.

"Я ИСЧЕЗАЮ..." - таковы были последние слова, сказанные умирающим Василием Суриковым... А до этого - сорок лет титанической работы, грандиозные произведения, поражавшие всех и всякого, всеобщее восхищение и суеверное поклонение перед гением художника. «Боярыня Морозова», «Утро стрелецкой казни», «Меньшиков в Березове», «Покорение Сибири Ермаком», «Переход Суворова через Альпы», «Исцеление слепорожденного Иисусом» - каждая из этих картин становилось целой эпохой в развитии русской живописи. И вряд ли можно вспомнить другого русского художника XIX века (за исключением Левитана), чей талант и творческое наследие имели бы такой большой резонанс и такое значение для всей нашей русской культуры.

Размещено на http://www.allbest.ru/