Русская живопись второй половины XVIII - первой половины XIX веков

Размещено на http://www.allbest.ru/

Отечественная культура

Русская живопись второй половины XVIII - первой половины XIX веков

Содержание

Введение

1. Русская живопись второй половины XVIII века

1.1 Ф.С. Рокотов

1.2 Д.Г. Левицкий

1.3 В.Л. Боровиковский

2. Русская живопись первой половины XIX века

2.1 О.А. Кипренский

2.2 В.А. Тропинин

2.3 А.Г. Венецианов

3. Мастера середины XIX столетия

3.1 К.П. Брюллов

3.2 П.А. Федотов

3.3 А.А. Иванов

Заключение

Литература

Введение

русская живопись портретный

Актуальность данной тематики обусловлена тем, что в XVIII веке в русской живописи произошла некоего рода революция, давшая толчок последующим изменениям в живописи России в новом времени.

В культуре XVIII в. главенствует человек. В средневековой религиозной культуре он играл второстепенную, по сравнению с божеством и святыми, роль. В архитектуре преобладал храм -- жилище бога; в живописи -- икона и храмовая фреска, изображавшие святых и события священной истории; в литературе также господствовала религиозная тематика.

Теперь все изменилось. В архитектуре главным сооружением стал дом, дворец - жилище человека, в живописи «царит» портрет, писателя интересует в первую очередь человек.

Прототипом портрета на Руси была парсуна (от искаженного -- "персона"), получившая распространение в XVII в. На парсунах изображали реальных исторических лиц -- царя, полководцев, но в традиционной для иконописания манере. Близка к парсуне созданная на рубеже XVII-XVIII вв. серия портретов участников "всепьянейшего сумасброднейшего собора". Написанная специально для московского Преображенского дворца, она получила название "Преображенской". Особенно хорош в этой серии портрет Якова Тургенева -- дьяка приказа, ведавшего "потешными полками". Тургенев изображен на портрете с жезлом военачальника. Однако в его образе нет ничего начальствующего, скорее что-то комично-шутовское. Царь и относился к Тургеневу как к шуту: женил его, устроив шутовскую свадьбу в духе "всепьянейшего собора". Написан портрет не очень умело: фигура распластана на темном фоне, руки неестественно вывернуты в локтях. Правда, лицо получилось удачно, особенно выразительны жуликоватые глаза. И все же доподлинно европейского уровня русским художникам надо было еще учиться и учиться.

Целью настоящей работы является: проследить развитие русской живописи второй половины XVIII - начала XIX вв. на примерах анализа работ выдающихся живописцев этого времени.

Для наиболее полного раскрытия темы и соответствия поставленной цели, при выполнении работы были поставлены следующие задачи:

- проследить перемены в технике живописи;

- развитие портретного жанра;

- начало XIX - взлет русской живописи.

1. Русская живопись второй половины XVIII в.

XVIII век в России - это не только время взлета общественного самосознания, общественной и философской мысли, но и время расцвета искусства. Рядом с именами корифеев русской науки и литературы - Ломоносова, Фонвизина, Радищева, Державина стоят имена русских художников - Рокотова, Левицкого, Боровиковского, Лосенко, Шибанова.

К XVIII в. история европейской портретной живописи насчитывала несколько столетий, если не тысячелетий, считая со времен античности. Основными типами портретов были парадный, камерный и интимный. Монархи, полководцы, вельможи отдавали предпочтение парадному. На нем художник представлял человека во всем блеске занимаемого им общественного положения. Как правило, модель (так художники называют портретируемого) писали в полный рост, в горделивой позе, в парадном костюме, иногда на гарцующем коне. Обязательным было изображение всех подобающих данной персоне аксессуаров власти и богатства: у монарха -- короны, порфиры, скипетра и державы; у полководца -- доспехов и жезла; у чиновного вельможи -- наград и знаков отличия.

Окружение модели имеет большое значение в парадном портрете. Монарх предпочитал, чтобы его изображали в роскошных дворцовых интерьерах, рядом с троном и другими атрибутами самодержавной власти. Полководца порой представляли на фоне развертывающегося сражения. Парадный портрет всегда значителен по размеру и красив, ведь он предназначен украшать собою пышный дворцовый интерьер. Такие портреты поручали писать лучшим придворным мастерам, которые умели тонко польстить своей модели -- скрасить, подправить очевидные недостатки лица, фигуры.

Однако правду жизни не всегда удавалось скрыть. Замечательный художник Алексей Антропов написал в 1762 г. целую серию парадных портретов только что взошедшего на русский престол Петра III. Все они похожи между собой: император стоит подбоченившись, в горделивой позе. Его непропорционально длинные ноги, торчащее брюшко и узкие плечи на фоне атрибутов императорской власти выглядят карикатурно. Ничтожность личности монарха очевидна. Намеренно или бессознательно, художник отступил от одного из важнейших принципов парадного портрета -- идеализации модели, и, как в сказке, "король оказался гол". Таким образом парадный портрет мог изображать что угодно -- должность, звание, титул, но только не личность человека; говорить о чем угодно -- о заслугах, богатстве, власти портретируемого, но только не о его уме, характере, воле. Понять, что за человек скрывается за блестящей мишурой парадного портрета, порой бывает невероятно трудно.

Раскрыть внутренний мир личности -- задача художника, взявшегося за написание интимного портрета. В нем нет ни богатых декораций, ни пышных нарядов, ни знаков отличия. Ничто постороннее не должно отвлекать внимание от человека. Нередко художник погружает свою модель в глубокую тень, освещая потоком яркого света только лишь лицо. Таков знаменитый круглый портрет Петра I, приписываемый кисти Ивана Никитина. Характер человека на портрете в большой степени выражают его лицо, руки, особенно глаза. Интимные портреты чаще всего пишут погрудными. Непревзойденным мастером интимного портрета, тонким психологом был великий Рембрандт.

Нечто среднее между парадным и интимным портретом представляет собою портрет камерный. Художник демонстрирует некоторые "социальные аксессуары" своей модели, но в то же время старается показать человека как личность. К типу камерных можно отнести портреты "Канцлера Головкина" и "Напольного гетмана", написанные Никитиным.

Разумеется, все многообразие портретов не исчерпывается названными типами. Известен, например, так называемый аллегорический, иносказательный портрет -- изображение человека в облике античного божества или героя. В одном из залов Царскосельского дворца висит картина, представляющая богиню Флору. Автор ее -- французский художник Каравакк. Прекрасное обнаженное тело богини написано, видимо, с натурщицы, а головка -- с малолетней дочери Петра I царевны Елизаветы. Портрет обнаженной цесаревны был выставлен, между прочим, на всеобщее обозрение и никого не смущал. Придворная знать уже начала привыкать к изображению обнаженного тела в произведениях искусства и научилась понимать аллегорию.

Вместе с тем в петровскую эпоху русские ценители прекрасного еще не были достаточно сильны в знании античной мифологии и понимании языка символов и аллегорий. Предстояло еще усвоить, что существуют аллегорические изображения материков: Европу принято изображать на слоне, Азию и Африку -- на льве, Америку -- на крокодиле. Именно в это время в русское искусство вошли образы четырех стихий -- "Воды", "Земли", "Огня", "Воздуха", четырех времен года. Появились изображения так называемых свободных искусств -- "Архитектуры", "Живописи" и многочисленных античных мифологических персонажей. Любимыми среди них в петровское время были: Минерва, олицетворявшая государственную мудрость России и ее царя; Нептун и его супруга Амфитрита, символизировавшие любовь Петра к морю и превращение России в морскую державу. Самого Петра часто сравнивали с Юпитером, Геркулесом, Марсом. Придворные свадьбы не обходились без изображения бога любви Купидона и хранителя семейных уз Гименея.

Разобраться во всем многообразии аллегорических образов и мифологических персонажей было нелегко. Помогала переводная книга -- "Символы и эмблемата", изданная Петром в 1795 г. В ней содержалось более 800 "эмблемат" -- изображений различных мифологических персонажей, символов, аллегорий, сопровождаемых пояснительным текстом. Например, изображению венка сопутствовало пояснение: "Воздаяние за труды". Под песочными часами стояла подпись: "Так проходит жизнь моя", а голубь с ветвью в клюве предвещал: "Небо посылает мне благоденствовать тебе с миром". Эта книга оказалась крайне полезной, ибо аллегории, символы, персонажи и образы античной мифологии вскоре прочно вошли в живопись, скульптуру и литературу нового времени. Так русский человек постепенно приобщался к европейской культуре, которая вскоре станет для него такой же привычной, какой стала для его предков византийская семь столетий назад.

Но уже в петровское время появился в России выдающийся живописец, вставший вровень с лучшими европейскими мастерами, -- Иван Никитич Никитин. К сожалению, сведения о его жизни достаточно скудны. Известно, что родился он в Москве в семье священника около 1680 г. Мальчиком пел в патриаршем, затем царском хоре. В юности Никитин обучился "счетной мудрости", "разумел латынь", рано начал рисовать. Первыми его учителями в художественном деле были иностранцы.

Петр заметил талантливого юношу и в 1716 г. отправил его вместе с младшим братом Романом учиться в Италию. Русский посол в Италии Беклемишев определил Никитина в Венецианскую академию художеств. Через год он переехал во Флоренцию и продолжил обучение в тамошней академии. Повстречав Никитина за границей и, видимо, лишний раз убедившись в его мастерстве, царь Петр пишет жене Екатерине, находившейся в ту пору в Пруссии: "Попались мне навстречу Беклемишев и живописец Иван. И как приедут они к вам, то попроси короля, чтобы велел свою персону ему списать, также и протчих, каво захочешь... дабы знали, что есть и из нашево народу добрыя мастеры". По окончании учебы, побывав еще и в Голландии, Никитин вернулся на родину. С собой он привез письмо герцога Тосканского, правителя Флоренции, с лестными отзывами о своих успехах.

Петр высоко оценил талант Никитина: по возвращении его в Россию подарил художнику дом близ Зимнего дворца и назначил "двора его величества живописцем". Художник целиком посвятил себя портретной живописи, или как тогда говорили, стал "персонных дел мастер". Петр рекомендовал всем придворным заказывать портреты именно у Никитина.

Иван Никитин первым из русских художников порвал с традициями парсуны, освоив достижения европейской реалистической живописи. Став по существу придворным живописцем, он почти не писал парадных портретов, предпочитая камерные. Ему были чужды внешние эффекты, помпезность, характерные для парадного портрета. Никитина интересовал прежде всего сам человек, его личность.

Одна из лучших работ Никитина -- портрет канцлера Гавриила Ивановича Головкина. Бывший постельничий царя и его родственник по матери, "птенец гнезда Петрова", Головкин стал видным русским дипломатом, президентом Коллегии иностранных дел. В награду за свои заслуги он получил графский титул.

Головкин был из "новой породы людей", которую вознамерился создать Петр. Таким он и представлен на портрете: красивое мужественное лицо, умные проницательные глаза, высокий благородный лоб, горделивая поза человека, знающего себе цену. Это не Яков Тургенев -- шутовской полководец. Личность портретируемого у Никитина не спряталась за броскими внешними аксессуарами -- роскошным париком, расшитым золотым галуном кафтаном, орденами.

Лучшей среди всех работ Никитина по глубине психологической характеристики считается "Портрет напольного гетмана". Имя этого человека неизвестно, но портрет многое может рассказать о нем. Перед нами немолодой, усталый вояка, напольный гетман -- командир полевых, действующих войск. Солнце и знойный ветер обожгли его лицо, воспалили глаза. Из-под седых, нахмуренных бровей пристально смотрят на зрителя строгим взглядом темные глаза. Никакого элемента позирования. Сила портретной характеристики такова, что некоторые исследователи высказывают предположение -- не автопортрет ли это самого Никитина?

Во второй половине XVIII в. в живописи начинает преобладать реалистическое направление. Героем искусства, носителем общественного и эстетического идеалов становится живой и мыслящий человек. В это время формируются новые жанры живописи: исторический, пейзажный, бытовой. Разнообразие и полнота жанровой структуры получили развитие в последние десятилетия XVIII в. Живопись широко распространяется: обогащаются царские собрания, складываются фамильные коллекции в столицах, провинциальных городах и усадьбах. Получают общественное признание амплуа живописца, поэта, артиста. С этим же временем связываются первые художественные выставки и продажа произведений, роль профессионального мнения по вопросам искусства, первые эстетические трактаты.

Первой и наиболее крупной фигурой в области исторической живописи был Антон Павлович Лосенко (1737-1773). Он написал всего несколько картин, среди которых "Владимир и Рогнеда" на сюжет русской истории и "Прощание Гектора с Андромахой на тему "Илиады" Гомера. Обе картины сегодня кажутся во многом архаичными, но в свое время они пользовались большой известностью и стали первыми тематическими композициями в русском искусстве.

Переходя к непосредственной истории русского изобразительного искусства второй половины XVIII века, надо первоначально остановиться на рождении так называемого интимного портрета. Для понимания особенностей последнего важно отметить, что все, в том числе и большие мастера первой половины столетия, работали и парадным портретом. Художники стремились показать прежде всего достойного представителя преимущественно дворянского сословия. Поэтому изображаемого писали в парадной одежде, при знаках отличия за заслуги перед государством, а зачастую в театрализованной позе, выявляющей высокое общественное положение портретируемого.

Парадный портрет диктовался в начале столетия общей атмосферой эпохи, а впоследствии - установившимися вкусами заказчиков. Однако он очень быстро превратился, собственно говоря, в официозный. Теоретик искусства той поры А. М. Иванов заявлял: «Должно, чтоб... портреты казались как бы говорящими о себе сами и как бы извещающими: «смотри на меня, я есмь оный непобедимый царь, окруженный величеством» Советский энциклопедический словарь. Составители: А.М.Порохов, М.С.Гиляров, Е.М.Жуков. М., 1980 г..

В противоположность парадному интимный портрет стремился запечатлеть человека таким, каким он представляется взгляду близкого друга. Причем задача художника заключалась в том, чтобы наряду с точным обликом изображаемого человека раскрыть черты его характера, дать оценку личности.

1.1 Ф. С. Рокотов

В Перербурге в Таврическом дворце была устроена в 1906 г. грандиозная выставка русского портрета. Среди десятков мастеров, представлявших искусство XVIII в., имя Федора Степановича Рокотова стало подлинным открытием для многих любителей живописи. В XIX в. этого художника почти забыли. Некоторые считали, что он был дворянином, и даже графом. На самом же деле Рокотов родился в семье крепостных князя Репнина. Точная дата его рождения неизвестна: одни исследователи называют 1732 год, другие-- 1735-й.

О юных годах художника нет никаких сведений, да и кто стал бы интересоваться биографией одного из тысяч крепостных крестьян. Неизвестны также произведения Рокотова первых двадцати лет его жизни. Мы не знаем, у кого он брал первые уроки мастерства. Впрочем, и о последующих годах жизни художника известно очень мало.

В 1760 г. Рокотов личным распоряжением графа Шувалова определен на работу в Академию художеств. Вскоре он становится известным портретистом, имеет заказы от многих вельмож и даже от императорской семьи. Художник пишет семилетнего великого князя Павла Петровича, всесильного фаворита Екатерины II Григория Орлова, два больших портрета самой императрицы. Рокотов буквально завален работой. В его мастерской одновременно находились десятки начатых портретов, на которых были написаны лишь головы. Видимо, в работе ему помогали ученики, которые дописывали все остальное. Так работали в те времена многие пользующиеся успехом живописцы.

Вскоре после получения звания академика, в 1765 г. художник переезжает в Москву. За сорок лет работы здесь он создает лучшие свои произведения. Вскоре после приезда в первопрестольную Рокотов пишет одно из них -- портрет поэта Майкова. Ныне почти забытый, Василий Иванович Майков (не следует путать с известным поэтом XIX в. Аполлоном Майковым) был видной фигурой в литературной жизни России XVIII столетия. Богатый помещик, отставной гвардейский офицер, масон, он сочинил имевшую в свое время большой успех сатирическую поэму "Елисей, или Раздраженный Вакх", в которой с грубоватым юмором и фривольными подробностями описывает любовные похождения столичного ямщика Елисея. Фрагмент поэмы свидетельствует о незаурядном литературном даровании автора Советский энциклопедический словарь. Составители: А.М.Порохов, М.С.Гиляров, Е.М.Жуков. М., 1980 г.:

Пою стаканов звук, пою того героя,

Который, во хмелю беды ужасны строя,

В угодность Вакхову, средь многих кабаков,

Бивал и опивал ярыг и чумаков;

Ломал котлы, ковши, крючки, бутылки, плошки,

Терпели ту же честь кабацкие окошки,

От крепости его ужасныя руки...

Сам Майков, по свидетельствам современников, был настоящим русским барином -- сибаритом, острословом, циником. Таким он и предстает на портрете Рокотова. Ироничность и самодовольство написаны на его полнокровном лице с насмешливой улыбкой и умными прищуренными глазами.

Призвание художника определилось -- писать небольшие интимные портреты. Ему позировали по большей части ничем не знаменитые люди. Неизвестны имена, по крайней мере трети лиц, чьи портреты, написанные Рокотовым, хранятся в Третьяковской галерее. Да и те имена, что значатся на некоторых портретах, мало что нам говорят. Художника интересует не имя его модели, не звание, а внутренний мир человека, тончайшие движения его души. Любой из рокотовских портретов ценен именно тем, что излучает неуловимый аромат эпохи.

Среди известных заказчиков Рокотова -- писатель Сумароков и его литературный антипод, графоман и издатель собственных сочинений Струйский, обладатель одной из крупнейших частных библиотек, будущий директор Эрмитажа Бутурлин и многие другие.

Струйский был поклонником таланта Рокотова. В своем имении Рузаевка он собрал немало работ художника. И среди них -- портрет жены хозяина усадьбы. Живопись его столь же великолепна, сколь прекрасна изображенная на нем женщина. Описать красоту словами не просто. Под силу это, пожалуй, лишь поэту. Николай Заболоцкий, поэт XX в., тронутый прелестью Струйской, увековеченной художником, посвятил ей замечательные строки:

Любите живопись, поэты!

Лишь ей, единственной, дано

Души изменчивой приметы

Переносить на полотно.

Ты помнишь, как из тьмы былого,

Едва закутана в атлас,

С портрета Рокотова снова

Смотрела Струйская на нас?

Ее глаза -- как два тумана,

Полуулыбка, полуплач,

Ее глаза -- как два обмана,

Покрытых мглою неудач.

Соединенье двух загадок,

Полувосторг, полуиспуг,

Безумной нежности припадок,

Предвосхищенье смертных мук.

Образы Рокотова кажутся загадочными, почти мистическими. Нередко написанные на темном фоне, они освещены ярким лучом света, их черты слегка размыты, словно погружены в дымку. Рокотовские герои похожи на таинственные видения давно ушедшей эпохи. Порой они таят настоящие загадки. Один из лучших портретов художника -- "Неизвестный в треуголке" -- поставил перед исследователями немало вопросов. Он хранился в собрании Струйского, и некоторые специалисты высказывают предположение, что это портрет его первой, рано умершей жены. Звучит такое утверждение тем убедительнее, что с помощью рентгеновских лучей под изображением неизвестного обнаружено лицо молодой женщины. Другие исследователи полагают, что это портрет внебрачного сына Екатерины II и Григория Орлова, графа Бобринского, большого любителя маскарадов. Ни одна из версий не получила всеобщего признания, и "Портрет неизвестного в треуголке" продолжает хранить свою тайну.

Вслед за портретом Струйской Рокотов создает целую галерею прекрасных женских образов дворянских аристократок -- Орловой, Санти, Новосильцевой, Суровцевой. Для всех этих портретов художник избрал полюбившуюся ему овальную форму. Каждый женский образ индивидуален. Графиня Санти горделива, холодна, аристократически надменна. Те же качества присущи Новосильцевой, в прошлом выпускнице Смольного института, но особую прелесть ей придает легкая полуулыбка, блуждающая на губах. Орлова обворожительно красива. Державин в одном из стихотворений назвал ее "ангел красоты, являемый с небес". Эта красота в свое время лишила покоя Григория Орлова. Несмотря на церковные запреты -- Орловы были двоюродными братом и сестрой,-- всесильный екатерининский фаворит добился разрешения на брак. Но семейное счастье продолжалось недолго: в 23 года Орлова умерла от чахотки. Иной образ Суровцевой: внешне некрасива, лишена надменности, но от нее исходит такое душевное тепло, такое обаяние и доброта, как их нет ни у Орловой, ни у Санти, ни у Новосильцевой. Многие рокотовские портреты, пережившие века, таки останутся для нас загадкой, как и сама личность их создателя.

1.2 Д.Г. Левицкий

На портретную живопись восемнадцатого века значительное влияние оказал современник Ф.С. Рокотова Дмитрий Григорьевич Левицкий (1735-1822). Именно в творчестве Левицкого воплотилась самая суть российского века Просвещения, чей расцвет приходится на екатерининское царствование.

Творчество Левицкого демонстрирует, что Россия окончательно вошла в европейский круг. Просветительские идеалы достоинства, разума и естественности, актуальные для западного культурного сознания, весьма для него значимы. По живописному мастерству его портреты не уступают работам лучших французских и английских современников. Никто так сочно и осязательно не пишет вещественный мир, восхищаясь его драгоценностью и разнообразием: блеском бронзы, тяжестью и переливами тканей.

Происходя из рода малороссийских священников, Левицкий обрел вкус к рисованию еще с детства. Его отец, Григорий Кириллович, в придачу к духовному званию, был известнейшим на Украине гравером, "справщиком" типографии Киево-Печерской Лавры Пелевин Ю.А. Биография Д.Г.Левицкого. М.,1998 г.. Просвещенный человек, поэт-любитель, он получил художественное образование на Западе. По семейной традиции, окончив семинарию и Киевскую духовную академию, сын помогал отцу в исполнении аллегорических программ для богословских диспутов. Его обучению "искусствам" суждено было продолжиться, когда для руководства живописными работами в строящемся по проекту Ф.Б. Растрелли Андреевском соборе в Киеве в 1752 году прибыл Алексей Петрович Антропов. Оба Левицких были у него "на подхвате". Оценив их старания, Антропов рекомендовал старшего на должность храмового ревизора - изымать иконы "неискусной резьбы", а младшего в 1758 году пригласил к себе в ученики.

Антропов был портретист - тому и учил. У Левицкого появились первые заказы: ремесло не только доставляло удовольствие, но еще и обещало кормить, а это было важно, поскольку в семье подрастала дочь. Впоследствии Левицкий станет самым "модным" художником - он будет буквально завален частными заказами. Уже по собственной инициативе, для "шлифовки стиля", он берет несколько уроков у мастеровитых иностранцев - Ж.-Л. Лагренеения "портрета-судьбы" ("Портрет священника Г.К. Левицкого", 1779) и полуэтнографические опыты в духе пробуждающейся моды на национальное ("Портрет дочери Агаши в русском костюме", 1785). Он умел быть блестяще-светским ("Портрет Анны Давиа", "Портрет Урсулы Мнишек", оба 1782) и лирически-проникновенным, особенно в женских изображениях ("Портрет М.А. Дьяковой", 1778), опровергающих расхожее в то время представление о женщине, как о существе "веселонравном, любящем только смехи и забавы" Советский энциклопедический словарь. Составители: А.М.Порохов, М.С.Гиляров, Е.М.Жуков. М., 1980 г.. Наконец, ему не было равных в портрете парадном, в великолепии композиционных постановок. И строки из дифирамба, написанного И.Ф. Богдановичем по поводу "Портрета Екатерины II в храме богини Правосудия" - "Твоею кистью ты явил в Петровом граде бессмертных красоту и смертных торжество" - можно отнести ко всему его творчеству Пелевин Ю.А. Биография Д.Г.Левицкого. М.,1998 г..

1.3 В.Л. Боровиковский

Младшим современником Левицкого и его земляком был другой замечательный русский художник Владимир Лукич Боровиковский. Оп родился на Украине, в Миргороде, 24 июля 1757 года в казачьей семье, по традиции вступил в военную службу. Дослужившись до чина поручика, вышел в отставку и занялся живописью.

Первоначальную художественную подготовку получил дома: его отец и братья занимались живописью. Сохранилось несколько икон Боровиковского 1780-х годов. Решающую роль в его дальнейшей судьбе сыграло получение заказа на оформление дворца в Кременчуге, в котором предполагала остановиться Екатерина II во время путешествия по югу России в 1787 году. Боровиковский исполнил для дворца две аллегорические картины и был приглашен в Петербург.

В столице, с которой связано все его последующее творчество, он несколько лет жил у известного архитектора, поэта и музыканта Н. А. Львова, окружение которого повлияло на духовное развитие художника. Боровиковский познакомился и с известным портретистом Д. Г. Левицким и, возможно, пользовался его советами.

Один из самых ранних портретов, выполненных в Петербурге, - "Портрет О.К. Филипповой" (1790, ГРМ), отличающийся, несмотря на некоторую неуверенность кисти, нежной мечтательностью образа. Мастерство Боровиковского быстро крепло, он приобрел известность. Австрийский портретист Лампи, у которого Боровиковский некоторое время брал уроки, при отъезде из Петербурга оставил ему свою мастерскую. Академия художеств оценила успехи художника и в 1795 году удостоила его званием академика. Боровиковский обращался к различным формам портрета - интимным, парадным, миниатюрным. Лучшие его работы созданы преимущественно в 1790-е годы, такие, как портреты М.И. Лопухиной (1797, ГТГ), Е.Н. Арсеньевой (вторая половина 1790-х гг., ГРМ).

Художник портретировал и крестьян, что было сравнительно редко в ту пору. "Лизанька и Дашенька" (1794, ГТГ) и "Торжковская крестьянка Христинья" (ок. 1795 г., ГТГ) изображают крепостных Н. А. Львова. Боровиковский имел учеников, которые по распространенному обычаю того времени жили в его доме и как бы становились членами семьи. Среди них был А.Г. Венецианов, на всю жизнь сохранивший теплую память об учителе.

В последние годы жизни Боровиковский оказался во власти религиозно-мистических настроений. Мастерство его пошло на убыль. Умер он в Петербурге.

Творчество Владимира Лукича Боровиковского принадлежит сразу двум столетиям. Последний живописец века Просвещения, он как бы подготавливает появление российских романтиков: биографией и воспитанием связанный с «рационалистами», эмоционально он тяготеет к тому, еще неведомому поколению, что придет им на смену. Его искусство неоднородно, его судьба при всем внешнем благополучии (успех, карьера, ученики) внутренне драматична.

Расцвет его искусства был недолгим -- чуть более десятка лет на рубеже XVIII - XIX вв., -- но прекрасным.

Он создал множество прекрасных портретов своих cовременников. Но наиболее ярко его талант раскрылся в серии женских портретов. Они не столь эффектны, как мужские, невелики по размерам, порой сходны по композиционному решению, но их отличает исключительная тонкость в передаче характеров, неуловимых движений душевной жизни и объединяет нежное поэтическое чувство.

Важную роль в его судьбе сыграло путешествие Екатерины II в Крым в 1787 году. На пути императрицы возводили дворцы и триумфальные ворота.

Для одного из таких дворцов, который предназначался для приема Русской государыни, миргородский предводитель дворянства поручил В.Л. Боровиковскому написать несколько аллегорических картин.

Две из них особенно понравились царице. На одной была изображена она сама в образе Минервы, окруженной семью древнегреческими мудрецами, которым она объясняет свой наказ, на второй -- Петр I, вспахивающий землю, по которой опять же она сеет семена, местами уже приносящие плоды. Узнав имя художника, императрица предложила ему ехать в Петербург.

В.Л. Боровиковский был трудолюбов до невероятности, писал очень много портретов, и ему было поручено написать портреты всех членов императорской фамилии.

Обдуманность картины, искусное владение кистью, свежесть колорита, умение изображать всевозможные ткани и одежды ставят В.Л. Боровиковского в ряд известных портретистов, хотя он не получил основательного классического образования.

В портретах В.Л. Боровиковского видны нежность кисти, тонкий деликатный рисунок, правильность форм и всегда выражение мысли на изображаемом им лице. Портрет Марии Ивановны Лопухиной является самым поэтическим и женственным из всех, созданных художником. Одновременно он обнаруживает сложившийся нравственный и эстетический идеал В.Л. Боровиковского.

Образ М.И. Лопухиной пленяет зрителя нежной меланхоличностью, необыкновенной мягкостью черт лица и внутренней гармонией. Эта гармония передана всем художественным строем картины: и поворотом головы, и выражением лица женщины, она подчеркивается и отдельными поэтическими деталями, вроде сорванных и уже поникших на стебле роз. Гармонию эту легко уловить в певучей плавности линий, в продуманности и соподчиненности всех частей портрета.

Лицо М.И. Лопухиной, может быть, и далеко от классического идеала красоты, но оно исполнено такого несказанного очарования, такой душевной прелести, что рядом с ним многие классические красавицы покажутся холодной и неживой схемой. Пленительный образ нежной, меланхоличной и мечтательной женщины передан с большой душевностью и любовью, с поразительной убедительностью раскрывает художник ее душевный мир.

Задумчивый, томный, грустно-мечтательный взгляд, нежная улыбка, свободная непринужденность чуть усталой позы, плавные, ритмично падающие вниз линии, мягкие, округлые формы, белое платье, сиреневые шарф и розы, голубой пояс, пепельный цвет волос, зеленый фон листвы и наконец мягкая воздушная дымка, заполняющая пространство, -- все это образует такое единство всех средств живописного выражения, при котором полнее и глубже раскрывается создание образа.

М.И. Лопухина стоит в саду, облокотившись на старую каменную консоль. Обтекающий ее фигуру контур -- то теряющийся, то возникающий в виде тонкой, гибкой линии -- вызывает в памяти зрителя контуры античных статуй. Ниспадающие, сходящиеся или образующие плавные изломы складки, тончайшие и одухотворенные черты лица -- все это составляет уже как бы и не живопись, а музыку.

Краски на грунт В.Л. Боровиковский накладывал хотя и плотным, но тонким и ровным слоем, достигая при этом своеобразной вибрации цвета. При написании этого портрета художник предпочитал холодную гамму -- лиловато-желтые и белые, бледно-голубые и желтые, притушенные зеленые и пепельные цвета.

Фигура М.И. Лопухиной окружена воздушной дымкой пейзажа, но она не сливается с ним, а выступает ясным пластическим объемом, ритмически связана с ним: склоненному торсу и положению руки как бы вторят свисающие ветви и стволы деревьев, изображенные на втором плане. Тонко моделирует формы и неяркий, скользящий свет.

В.Л. Боровиковский и раньше вводил в свои портреты пейзажные фоны. Но именно теперь, разработанные со всей тщательностью, они становятся у художника важным компонентом портретной характеристики, получают настоящий смысл. Колосья спелой ржи, нежная зелень, васильки -- все призвано подчеркнуть не только «простоту» образа, но еще выразить и мечтательное настроение его. (Несмотря на то, что искусствоведы отмечают в этом пейзаже с «сельскими» приметами некоторую условность.)

Долю некоторой искусственности замечают они и в небрежно-задумчивой позе женщины. Но в то время сами герои как бы Демонстрировали свою способность к возвышенным чувствам и сердечным переживаниям, и вслед за ними и художники (в том числе и В.Л. Боровиковский) должны были изображать эти чувства, которые являлись признаками достойной и добродетельной души.

Известно, что М.И. Лопухина никогда не была счастлива; через год, после того как В.Л Боровиковский написал ее портрет, она умерла. Но эта женщина таила и несла в себе столько нежности, любви, чистоты поэзии, красоты человеческого чувства, что по первым впечатлением от увиденного портрета у поэта Я. Полонского сложились проникновенные стихотворные строки:

Она давно прошла, и нет уже тех глаз

И той улыбки нет, что молча выражали

Страданье -- тень любви, и мысли -- тень печали,

Но красоту ее Боровиковский спас

Так, часть души ее от нас не улетела.

И будет этот взгляд и эта прелесть тела

К ней равнодушное потомство привлекать,

Уча его любить, страдать, прощать, мечтать.

Портрет М. И. Лопухиной -- одно из поэтичнейших произведений художника, в которых отразилось влияние стиля сентиментализма.

Прелестная молодая женщина показана в уединенном уголке парка, в изображение которого художник условно привносит мотивы русской сельской природы.

С ленивой и томной грацией Лопухина облокотилась на садовый парапет. Пейзажный фон, подчеркивая близость к природе, соответствует мечтательной настроенности молодой женщины. В портрете поражает удивительная гармоничность образа и средств выражения.

Грустно задумчивому взгляду, нежной улыбке, свободной, чуть усталой позе Лопухиной отвечают плавный ритм линий, мягкая округлость форм, нежные тона белого платья, голубого пояса, сиреневых шарфа и розы, пепельные волосы, неяркая зелень древесной листвы. Мягкая воздушная дымка заполняет пространство.

Мария Ивановна была дочерью отставного генерала И. А. Толстого, родной сестрой знаменитого русского авантюриста Федора Толстого-американца и женой ничем не примечательного офицера. Через 3 года после написания портрета Мария Ивановна скоропостижно скончалась от чахотки. «Портрет Лопухиной» считается едва ли не лучшей работой Боровиковского.

Мы не знаем, что это был за творческий тандем: 40-летний художник и совсем юная девушка на выданье. Неизвестно, что в портрете от самой модели, а что прибавил, присочинил живописец. Чувственный подтекст этого вроде бы невинного произведения был понятен любому активно смотрящему зрителю.

История русского искусства знает произведения, которые являются как бы поворотными вехами в развитии нашей портретной живописи. К числу таких этапных произведений принадлежит портрет М. И. Лопухиной, написанный Боровиковскимв 1797 году.

Подобно тому, как мастера парадного портрета окружали своих персонажей атрибутами, свидетельствующими об их звании и общественном значении, и Боровиковский окружил Лопухину изображениями предметов, помогающих раскрыть ее образ. Такое совпадение в приеме не должно удивлять нас: ведь Боровиковский и сам был выдающимся мастером репрезентативного портрета. Но в данном случае, в портрете Лопухиной, "околичности" Советский энциклопедический словарь. Составители: А.М.Порохов, М.С.Гиляров, Е.М.Жуков. М., 1980 г. призваны играть совершенно новую, дотоле не свойственную им: роль -- выявлять не социальную значимость и общественное положение портретируемого лица, а глубоко интимные стороны его характера.

Окружением фигуры Лопухиной служит пейзаж, и основной темой портрета становится слияние человека с природой. Для эстетики конца XVIII века эта тема особенно характерна. Правда, в ее решении еще много условного -- сельская природа, изображенная Боровиковским, воспринимается как декоративный усадебный парк (Лопухина к тому же опирается на мраморный парапет). Но как не отметить, что внимание художника чуть. ли не впервые в русском искусстве привлекают здесь типические особенности национального русского пейзажа -- белые стволы берез, васильки, золотистые колосья ржи. Национальный тип подчеркнут и в лице Лопухиной. Боровиковский приближается в этом портрете к образному воплощению русского идеала женской красоты, каким он сложился в конце XVIII века под влиянием идей сентиментализма.

Лопухина одета в простое белое платье с прямыми складками, напоминающее античный хитон. Скромность ее наряда как бы противостоит декоративной пышности парадных портретов. На плечи Лопухиной наброшена шаль. Наклон фигуры ритмически повторяется в линиях пейзажа; этим приемом художник снова подчеркивает мысль о единстве природы и человека. Лирическая настроенность портрета выражена и в его колорите, легком и воздушном, построенном на приглушенном звучании белых, сиреневых, серебристых и нежно-зеленых тонов, пронизанных голубоватыми рефлексами.

Однако, как бы ни были высоки живописные качества портрета, как бы ни был нов и характерен для своей эпохи его замысел, работа Боровиковского не могла бы сохранить до наших дней силу своего художественного. воздействия, если бы сам образ не был отмечен чертами глубокой и подлинной жизненности. Боровиковский не только создал здесь тип, характерный для русской культуры 1790-х годов и овеянный поэтической женственностью, но и сумел воплотить в облике Лопухиной такую напряженную жизнь чувства, какой не знали его предшественники в русской портретною живописи.

Мысль художника проникает в самые глубины душевного мира его героини. Нельзя не привести здесь стихотворения, которое поэт Я. Полонский посвятил этому портрету:

Она давно прошла, и нет уже тех глаз

И той улыбки нет, что молча выражали

Страданье -- тень любви, и мысли -- тень печали,

Но красоту ее Боровиковский спас.

Так часть души ее от нас не улетела,

И будет этот взгляд и эта прелесть тела

К ней равнодушное потомство привлекать,

Уча его любить, страдать, прощать, молчать.

В портрете Лопухиной Боровиковскому удалось то, чего не достигли его литературные современники -- ни Карамзин в своей "Бедной Лизе", ни поэты карамзинского круга: Боровиковский нашел художественные средства для правдивого выражения эмоциональной жизни человека.

Во второй половине XVIII века в творчестве художников появились новые усложнённые темы: на первое место выдвинулся портрет.

Парадный портрет в соответствии с требованиями эстетических и этических норм эпохи становится более похожим на «оригинал», хотя и изображается по-прежнему помпезно.

Интимный портрет стремится раскрыть внутренний мир личности, тончайшие движения её души.

Российские художники окончательно вошли в европейский круг с идеалами достоинства, разума и естественности. По живописному мастерству их портреты не уступают работам лучших французских и английских современников.

В весьма популярном женском портрете художники приблизились к образному воплощению русского идеала женской красоты, каким он сложился в конце XVIII века под влиянием идей сентиментализма.

2. Русская живопись первой половины XIX века

В одном из своих произведений А. И. Герцен писал о русском народе, "мощном и неразгаданном", который "сохранил величавые черты, живой ум и широкий разгул богатой натуры под гнетом крепостного состояния и на петровский приказ образовываться ответил через сто лет огромным явлением Пушкина" А.И.Герцен. Новая фаза русской литературы. М., 1958г.. Конечно, не только А. С. Пушкина имел в виду Герцен. Пушкин стал символом своей эпохи, когда произошел стремительный взлет в культурном развитии России. Время Пушкина, первую треть XIX века, не зря называют "золотым веком" русской культуры.

Начало XIX века - время культурного и духовного подъема в России. Если в экономическом и социально-политическом развитии Россия отставала от передовых европейских государств, то в культурных достижениях она не только шла вровень с ними, но и часто опережала. Развитие русской культуры в первой половине XIX века опиралось на преобразования предшествующего времени. Проникновение элементов капиталистических отношений в экономику усилило потребность в грамотных и образованных людях. Города стали основными культурными центрами. Новые социальные слои втягивались в общественные процессы. Культура развивалась на фоне все возрастающего национального самосознания русского народа и в связи с этим имела ярко выраженный национальный характер. Существенное влияние на литературу, театр, музыку, изобразительное искусство оказала Отечественная война 1812 года, которая в небывалой степени ускорила рост национального самосознания русского народа, его консолидацию. Произошло сближение с русским народом других народов России.

Начало XIX столетия по праву называют золотым веком русской живописи. Именно тогда русские художники достигли того уровня мастерства, который поставил их произведения в один ряд с лучшими образцами европейского искусства.

Прославление подвига народа, идея его духовного пробуждения, обличение язв крепостнической России -- таковы главные темы изобразительного искусства 19 века.

Три имени открывают русскую живопись XIX столетия -- Кипренский, Тропинин, Венецианов. У всех разное происхождение: незаконнорожденный помещичий чин, крепостной и потомок купца. У каждого свое творческое устремление -- романтик, реалист и "деревенский лирик".

2.1 О.А. Кипренский

Мартовским утром 1799 г. во время традиционного вахт-парада в Санкт-Петербурге чопорный дворцовый церемониал нарушил 17-летний воспитанник Академии художеств. Он неожиданно подошел к императору Павлу I и обратился с просьбой определить его на военную службу. Звали юношу Орест Кипренский...

Внебрачный сын крепостной крестьянки и помещика Дьяконова, Орест Адамович Кипренский родился в 1782 г. в Ораниенбаумском уезде под Петербургом. Вскоре его мать была выдана замуж за Адама Карловича Швальбе, служившего у Дьяконова дворецким. Он усыновил мальчика и дал ему отчество. Откуда же взялась фамилия Кипренский? Исследователи до сих пор не пришли к единому мнению. Может быть, считают одни, прозвище богини любви Афродиты -- Киприда -- намекало на связь матери Кипренского с Дьяконовым? Другие предполагают, что фамилия художника, данная ему при получении вольной, происходит от слова "кипрей" -- растения, широко распространенного в местах, где он родился.

Шести лет от роду Ореста отдали в воспитательное училище Академии художеств. Он подавал большие надежды и, закончив училище, был принят в Академию. Вначале юноша занимался исторической живописью. К конкурсу на получение Большой золотой медали в 1805 г. Кипренский представил картину "Дмитрий Донской на Куликовом поле". Это была типичная для Академии композиция на историческую тему, написанная в классицистическом, несколько театрализованном, стиле. Орест получил высшую награду и право на пенсионерскую поездку за границу. Однако ее пришлось отложить на одиннадцать лет -- в Европе бушевала война с наполеоновской Францией.

Несмотря на раннее увлечение исторической живописью, Кипренский известен, прежде всего, как выдающийся портретист. Можно сказать, что в начале XIX в. он стал первым русским портретистом. Старые мастера, прославившиеся в XVIII в., не могли уже составить ему конкуренцию: Рокотов умер в 1808 г., Левицкий, переживший его на 14 лет, из-за болезни глаз живописью больше не занимался, а Боровиковский, не доживший нескольких месяцев до восстания декабристов, работал очень мало.

Орест начал писать портреты еще в стенах Академии, хотя "альма-матер" не очень-то жаловала этот жанр. Портрет отчима Швальбе, написанный Кипренским в 1804 г., знатоками искусства признан одним из лучших в его творчестве. Позже, в Италии, Кипренский покажет этот портрет тамошним ценителям живописи, и одни признают его работой Рембрандта, другие -- Рубенса. Действительно, портрет Швальбе напоминает своей психологической глубиной творения Рембрандта. Мы ничего не знаем об отчиме художника, но, судя по портрету Кипренского, он был человеком умным, властным, энергичным.

После окончания Академии уже ничто не мешало ее выпускнику заниматься портретной живописью. Один за другим из-под кисти Кипренского появляются на свет мужские, женские, детские портреты. Некоторые из них признаны подлинными шедеврами и вошли в сокровищницу русской живописи. Например, портрет Евграфа Давыдова, написанный в 1809 г. Бравый гусарский офицер с черными усами на бледном лице изображен на нем почти в полный рост. В белых лосинах, красном с золотым шитьем доломане, с саблей в руке, он словно олицетворяет красоту военного. Долгое время считалось: на портрете представлен будущий герой Отечественной войны 1812 г. Денис Давыдов. Но после тщательного исследования удалось установить, что это его двоюродный брат Евграф, участник военных кампаний 1807-1808 гг., будущий герой "битвы народов" под Лейпцигом.

За героической внешностью гусарского полковника скрывается и нечто новое, непривычное для того времени. Портрет Давыдова несет в себе черты романтизма. Этот новый художественный стиль вошел в европейское искусство на рубеже XVIII-XIX вв., придя на смену классицизму с его холодным рационализмом, пренебрежением к человеческой индивидуальности.

Романтизм провозгласил независимость человеческой личности, ее индивидуальность, свободу проявления чувств. В портретной живописи эти его черты особенно отчетливы. Художников-романтиков интересовала, в первую очередь, яркая индивидуальность человека, его духовная жизнь, движение чувств. Их персонажи задумчивы, мечтательны. Именно таким Кипренский написал Евграфа Давыдова. Пейзаж на портрете как бы "подыгрывает" настроению персонажа. Давыдов изображен на фоне багрово-желтого заката и темных деревьев.

Характерен для романтизма и портрет Василия Андреевича Жуковского, который Кипренский написал в 1816 г. Поэт погружен в поэтические грезы: задумчивый взгляд устремлен вдаль, рука меланхолично подпирает щеку, волосы словно взлохмачены порывом ветра. Романтическому облику писателя соответствует и пейзаж: покрытое грозовыми облаками небо и таинственная каменная башня старого замка. Весь этот художественный антураж не случаен. Жуковский считался одним из основоположников русского литературного романтизма. Заказчик портрета граф Уваров пожелал, чтобы художник непременно представил Жуковского романтически одухотворенным. Известно, что Уваров забрал портрет незаконченным, с недописанной рукой, опасаясь, как бы слишком тщательная отделка не разрушила вдохновенный образ поэта.

Романтической живописи присущи смелые композиционные и цветовые решения, контрастные световые эффекты. Провозглашая свободу творчества художника, романтизм, в отличие от классицизма, не сковывал его никакими ограничениями. Романтические черты свойственны одному из лучших автопортретов Кипренского -- "с бантом". Лицо художника наполовину погружено в тень, открытый взгляд обращен на зрителя, вьющиеся локоны темных волос непослушны, высоко на шее, под самым подбородком, туго повязан цветной шейный платок -- "бант".

Любопытно, что в "классицистическом" XVIII в. было очень немного автопортретов. Лишь в XIX в. идеи романтизма пробудили интерес к творческой личности. Многие художники начали писать себя в разные моменты жизни, пытаясь передать тончайшие оттенки своего настроения. Автопортреты после себя оставили Тропинин, Венецианов, Брюллов, Федотов. Один из автопортретов Кипренского хранится ныне в знаменитой флорентийской галерее Уффици. История его такова. После того как Наполеон был полностью разгромлен и в Европе, наконец, наступил долгожданный мир, Кипренский, воспользовавшись своим правом на пенсионерскую поездку, отправился в Италию. Он демонстрировал там некоторые свои работы и вскоре снискал славу выдающегося живописца. Галерея Уффици, которая обычно заказывала у знаменитых европейских мастеров их автопортреты, в 1819 г. обратилась и к Кипренскому. Он первым из русских живописцев удостоился этой чести.

За год-два до начала Отечественной войны Кипренский написал портрет Александра Челищева: привлекательное лицо мальчика 12-13 лет с большими черными глазами, пухлыми губами и румянцем на щеках. Лишь взгляд его не по-детски серьезен. Челищев словно предвидит, какие тяжкие испытания выпадут вскоре на его долю. Четырнадцатилетним гвардейцем он примет участие в войне 1812 г., а после ее окончания станет членом Союза благоденствия -- тайного общества декабристов.

Кипренскому посчастливилось стать художественным летописцем своего времени. "Историей в лицах" можно считать его портреты, на которых запечатлены многие участники тех исторических событий, современником которых он был: герои войны 1812 г., представители декабристского движения. Пригодилась и техника карандашного рисунка, обучению которой в Академии художеств уделяли серьезное внимание. Кипренский создал, по существу, новый жанр -- рисуночный портрет.

Карандашом художник бегло, свободно, но технически совершенно делал очень живые зарисовки. Вот опустил голову, словно к чему-то внимательно прислушивается, герой сражения у Березины генерал Чаплиц. Не по возрасту серьезным выглядит юный Никита Муравьев. Шестнадцатилетним юношей в сюртучке горохового цвета он бежал из отчего дома в действующую армию, был схвачен своими как лазутчик, но, по счастью, Кутузов узнал его. Пройдет немного времени, и строгий юноша с портрета станет зрелым мужем и возглавит одно из тайных обществ декабристов, будет автором знаменитой "Конституции".

Кипренский создал немало портретов деятелей русской культуры, и, конечно же, самый известный среди них -- пушкинский. Он был написан по заказу Дельвига, лицейского друга поэта, в 1827 г. Современники отмечали удивительное сходство портрета с оригиналом. Образ поэта освобожден художником от бытовых черт, которые присущи портрету Пушкина кисти Тропинина, написанному в том же году. Александр Сергеевич запечатлен художником в момент вдохновения, когда его посетила поэтическая муза. Не случайно, по просьбе друзей Пушкина Кипренский позже дописал на портрете статую музы с лирой в руках. Пушкин, очень довольный работой художника, посвятил ему следующие строки Н.М.Молева. Выдающиеся русские художники-педагоги. М., 1991г.:

Любимец моды легкокрылой,

Хоть не британец, не француз,

Ты вновь создал, волшебник милый,

Меня, питомца чистых муз...

Себя как в зеркале я вижу,

Но это зеркало мне льстит:

Оно гласит, что не унижу

Пристрастья важных аонид.

Так Риму, Дрездену, Парижу

Известен впредь мой будет вид.

После смерти Дельвига Пушкин купил портрет у его жены и повесил в своем рабочем кабинете. Замечательный гравер Уткин сделал с него гравюру, ставшую достоянием тысяч почитателей таланта поэта. Пушкин пожелал приложить этот гравированный портрет к своему собранию сочинений, первый том которого вышел в 1836 г. В том же году Кипренского не стало.